Кнаак Ричард. Ледяной Дракон

   На секунду Тома вообразил, что ему суждено сгореть заживо, потому что даже огненным драконам открытое пламя не на пользу. Но искатель сразу же отвел факел в сторону и положил свободную когтистую лапу на лицо Томы.
   Возникли образы: Тома, сбежавший из крепости Ледяного Дракона, идущий на юг в поисках поддержки… Тома едва не завопил в знак горячего одобрения, прежде чем до него дошло, что искатель и без того читает его мысли.
   С удовлетворенным видом искатель поднес факел к правому запястью Томы. Лед зашипел, и Тома попытался выдернуть руку прежде, чем запястье освободилось. Время тянулось ужасающе медленно, каждая секунда грозила разоблачением, и пока Тома разламывал ледяную корку на левой руке, искатель занялся его лодыжками.
   Когда с ледяными оковами было покончено, искатель протянул ему факел и указал на одну из стен. Тома ничего не увидел. Искатель нетерпеливо и настойчиво показывал вверх. Наконец дракон увидел узкую щель под самым потолком, тайный ход, которым его крылатый спаситель воспользовался, чтобы проникнуть в цитадель Ледяного Дракона. Томе было предложено следовать тем же путем.
   Повернувшись к искателю, он обнаружил, что снова остался один. Факел находился в исходном положении. Тома тихо выругался, с ужасом ожидая, что сейчас проснется и снова окажется прикованным к стене. Он содрогнулся. Если это был сон, на худой конец он все-таки надует своего мучителя: скорее всего, его найдут в состоянии такой же безмятежности, как и Золотого Дракона.
   Мысль об отце и о сыновнем долге остановила Тому. Он заколебался, но в конце концов решил, что погибнут оба, если он попытается взять с собой Золотого. Лучше потом вернуться с помощью. Ледяной Дракон пока еще не готов принести в жертву белому чудищу своего Императора; всему свое время. Его новый «хозяин» ужасный педант.
   Приняв решение, Тома взобрался по стене, глубоко вонзая в лед когти. Он бы предпочел, чтобы спаситель забрал его с собой; это было бы гораздо проще. Но ход мыслей у искателей такой же сложный и непонятный, как и вся их раса.
   Тома вскарабкался к щели и протиснулся через нее. Он не сомневался, что скоро за ним явятся слуги Ледяного Дракона, и его охватила тревога при мысли, как легко будет преследовать его, когда обнаружат ход, которым он бежал.
   Выбравшись наружу, он огляделся в поисках чего-нибудь подходящего, чтобы замаскировать отверстие, — и обнаружил, что никакого отверстия уже нет. Кусок льда закрывал ход так, словно там ничего и не было.
   Теперь обратного пути не было. Тома проворчал проклятие и двинулся вперед. Он задумался об искателях: как могла прийти в упадок такая могущественная раса? Но эту мысль сменила другая: каковы его шансы проскочить мимо жутких тварей Ледяного?
   И больше всего ему хотелось знать, сколько времени потребуется, чтобы после всего пережитого снова стать собой.

13

   С арамитами Синий Дракон справился быстро. Очень скоро большая часть отряда уже находилась на пути к своему судну. Операция прошла на удивление гладко: рейдеры еще раньше получили приказ быть готовыми к отплытию в любую минуту, так что у них не оставалось времени разбрестись по Ириллиану. Найти Д'Шая и его спутника оказалось немного сложней, но в конце концов и их тоже доставили на корабль под конвоем восемь драконов. Всю дорогу Д'Шай спорил со стражниками, заявив под конец, что слово Синего Дракона стоит не дороже песка на морском берегу. Когда его слова передали Королю-Дракону, тот пожалел, что корабль с рейдерами уже ушел в море.
   — Следовало отдать его тебе, — процедил он, повернувшись к Грифону.
   Грифон недовольно поморщился. Он бы и сам не отказался встретиться наконец лицом к лицу с Д'Шаем, но Д'Щай — это его личное дело, в отличие от Ледяного Дракона, задумавшего захватить власть во всем Драконьем царстве.
   — Как ни приятно об этом помечтать, для него у меня нет времени — у нас обоих нет времени. Кстати, я собирался предложить тебе использовать кристалл, чтобы выяснить, что творится в Северных Пустошах.
   — Это бесполезно, лорд Грифон. Мой брат экранирует свои владения, и одной только моей силы недостаточно, чтобы сломить его защиту.
   Грифон почувствовал недомолвку:
   — Что ты предлагаешь?
   Повелитель Драконов прикрыл глаза, сосредоточиваясь. Чуть погодя он открыл глаза и улыбнулся:
   — Если ты согласишься связать свою силу с моей, возможно, наших общих усилий окажется достаточно, чтобы пробить брешь в его защитном заклинании.
   Грифон еще не успел освоиться с новой концепцией отношений с Королем-Драконом, а уж к такому повороту он оказался и вовсе не готов. Тем не менее он хорошо представлял себе, какие возможности открывает объединение сил. К тому же в ближайшее время они собирались вдвоем отправиться в Библиотеки Пенаклеса, что предполагало определенный уровень взаимного доверия. Синий уже намекнул ему, что план Ледяного Дракона имеет что-то общее с трагедией Бесплодных Земель, превращенных Натаном Бедламом в пустыню. Но одной только догадки было недостаточно. Слишком мало знали о Ледяном Драконе и его возможностях даже сами Короли; он всегда держался особняком, появляясь на Советах только тогда, когда это было ему выгодно.
   — Что я должен делать? — Шерсть и перья Грифона едва заметно встопорщились.
   Синий Дракон уже стоял по другую сторону деревянной подставки. Свечение кристалла и стен придавало дракону призрачный вид.
   — Понимаю, как это неприятно для тебя. Для меня не меньше. Возможно, если я скажу тебе, что мне только что сообщили о яростных вьюгах, бушующих на моих северных границах, ты проявишь большую терпимость. Возможно, если я добавлю, что за снегом и холодом следует нечто… нечто, исчисляемое тысячами, ты, наверное, лучше прочувствуешь необходимость объединения сил. Гибнут драконы — и представители прочих рас, включая людей, о которых ты печешься больше всего.
   — Я не собирался отказываться, — холодно отозвался Грифон. — Долг превыше всего. Все остальное — вздор. Что я должен делать?
   — Стань напротив меня по другую сторону кристалла. Грифон подчинился. Синий поднял руки, повернув их ладонями наружу:
   — Возьми меня за руки.
   Когда их руки соприкоснулись, дракон закрыл глаза. В покоях воцарилась тишина, изредка нарушаемая плеском волн у дальней стены. Грифон пока ничего не чувствовал и начал тревожиться, что затея Синего Дракона провалилась.
   Потом нахлынула боль… Грифон закрыл глаза. Ему приходилось слышать рассказы людей, переживших удар молнии. Описывая свои ощущения, они говорили о грубой первобытной силе, на мгновение пронзившей все тело. Теперь Грифон хорошо понимал, что они имели в виду.
   Он чувствовал, как сила мощным потоком вытекает из него через ладони. Но поток энергии не устремился к Синему Дракону, как ожидал Грифон, а собрался облаком вокруг кристалла. Хотя его глаза были закрыты, он чувствовал, что то же самое происходит с Королем. Синий Дракон помогал возникнуть энергетическому полю, обволакивавшему кристалл, ожидая, пока заряд станет достаточным, чтобы пробить защитные барьеры Аедяного Дракона.
   По мере того как энергетическое поле сгущалось, Грифон почувствовал жар. Он долго боялся открыть глаза, но внезапно поймал себя на том, что с благоговейным ужасом смотрит на пульсирующее свечение в кристалле. Боль ушла, навалилась усталость. Грифон понимал, что терпеть осталось недолго: ни он, ни дракон не в состоянии больше выносить такое опустошающее воздействие, и один из них скоро рухнет.
   — Сейчас! — воскликнул Синий Дракон. Грифон не понял, к нему ли обращается компаньон, и промолчал, чтобы нечаянно все не испортить.
   Поле стало сжиматься — нет, поправил себя Грифон, оно не сжималось, а вливалось в кристалл, усиливая свечение.
   Он взглянул на дракона, который неотрывно всматривался в кристалл. Грифон не видел внутри кристалла ничего, кроме мутно-белого тумана. Его плечо нервно дернулось. Все. Они потерпели неудачу.
   — Не смей даже думать о поражении!
   Сразу же после резкого окрика Синего Дракона Грифон заметил, что молочная дымка понемногу рассеивается, но видно было пока так мало, что он ничего понял.
   Синий Дракон усилил концентрацию, довольным шипением отозвавшись на достигнутый скромный успех. Он пока не собирался сдаваться…
   Но Грифон чувствовал, что Король-Дракон слабеет. На него легла большая часть нагрузки, потому что он был одновременно и создателем, и фокусом заклинания. Грифон сжал клюв и усилием воли увеличил свой вклад в энергетический поток.
   Глаза дракона засияли, когда он почувствовал поддержку своего союзника. Ловко манипулируя полем, он использовал приток силы, чтобы прорезать барьер Ледяного.
   Дымка разошлась. В одно мгновение изображение прояснилось, и они увидели… существо чудовищного размера, каждая лапа которого была размером с любого из них! Синий Дракон на долю секунды потерял контроль над кристаллом, и изображение начало рассеиваться. С шипением дракон разогнал собравшуюся дымку и сконцентрировался.
   Это существо было холодным — ужасающе, не правдоподобно холодным. Холод был одновременно и сущностью этой твари, и ее верным спутником, обволакивавшим ее, двигавшимся вместе с ней. Когда она двинулась по лесу, деревья вокруг сковало льдом, потом они стали даже на вид хрупкими и ломкими, и когда тварь одним взмахом огромной лапы смела четыре или пять стволов, оба наблюдателя содрогнулись. Свежая древесина сначала побелела, потом окаменела. Отвратительная тварь отшвырнула обломки — ледяные трупы деревьев — и двинулась дальше. За ней стелился ужасный след — что бы это ни было раньше, животное или растение, от него оставалась только мертвая оболочка.
   Когда первая тварь уползла вперед, на смену ей из-под земли показалась другая. Она была крупнее первой и двигалась так же целеустремленно. Как ни старался Грифон, он не смог различить у нее ничего похожего на пасть, а глаза ей заменяли две маленькие черные точки. «Нет, это даже не ошибка природы, — подумал Грифон — Это творение Ледяного Дракона. Олицетворение смерти. Чудовище, высасывающее жизнь из всего, к чему прикоснется». Грифон припомнил то немногое, что было ему известно о гибели Бесплодных Земель. Жуткое зрелище напомнило ему что-то, но он не мог сказать точно, что именно.
   — Их целое полчище, уходящее за гориз-з-зонт! — в ужасе прошипел Синий Дракон. Он был совершенно прав, и у Грифона от страха грива встала дыбом. Они были всюду, эти твари, и, насколько подсказывали очертания ландшафта, их полчища находились уже на севере Королевства Синего Дракона и продвигались на юг.
   На юг всего Драконьего царства.
   Ужас мешал Грифону сконцентрироваться, и он чувствовал, что Лорд Драконов тоже находится на пределе своих возможностей. Если на нем так сказалось напряжение, каково приходится Синему?.. Изображение в кристалле снова помутнело, подернулось дымкой, уплотнившейся, ставшей непроницаемой… и пропало.
   Со стоном Синий Дракон отнял свои руки, и оба рухнули на пол.
 
   — Прими мои извинения за причиненные неудобства, лорд Грифон. Боюсь, что моя концентрация оказалась слишком неровной. — Дракон со всхлипом втянул воздух. Грифон чувствовал себя чуть лучше.
   — Вполне объяснимо, Повелитель Драконов.
   Они сидели на полу, по обе стороны кристалла, снова излучавшего только мягкое и ровное свечение. Никому из них не хотелось говорить об увиденном, как будто молчание могло удержать кошмарных тварей вдалеке.
   — Мне кажется, мы опоздали. Эти твари давно перешли границы Пустошей. Довольно скоро они будут у северной оконечности Тиберийских Гор. Если какая-то часть потока свернет на восток, они доберутся до центра моих владений через дня три-четыре и соединятся с прочими. Я должен заняться обороной.
   Синий Дракон с трудом поднялся на ноги.
   Грифон тоже встал:
   — Что ты можешь сделать? О какой обороне ты говоришь?..
   — У меня целые легионы… Птицелев покачал головой:
   — Гы чувствовал, как они голодны? И ты, и я знаем, как действуют эти твари. Твои легионы только разожгут их аппетит!
   — У меня есть заклинания!..
   — И надолго тебе хватит сил? Они текут рекой, Лорд-Дракон. Их, должно быть, тысячи. У Ледяного Дракона было достаточно времени, чтобы подготовить это вторжение, — или ты до сих пор сомневаешься в его дальновидности?
   Синий Дракон заколебался, потом медленно кивнул:
   — Ты прав. Ледяной хитер. Он знает наперед, что я буду делать. Библиотеки — наша последняя надежда. Я создам мерцающую дыру, чтобы не терять времени на дорогу.
   — Говорят, это опасно.
   Мерцающая дыра. Проход через Пустоту, по которому можно транспортировать любые объекты за несколько минут, невзирая на расстояние в реальном мире. Грифон припомнил Туманные тропы и задумался, нет ли тут сходства.
   — Азран знал, как контролировать этих тварей, и некоторые из его секретов теперь принадлежат мне. — Заметив выражение лица своего компаньона, дракон добавил:
   — Не думаешь ли ты, что я брошу такое сокровище на произвол судьбы, как сделали с его домом? Наследство Азрана было заброшено теми, кто имел на него все права. — Очевидно, Королям-Драконам было хорошо известно, чей удар оказался роковым для Азрана.
   — Ты действительно можешь создать мерцающую дыру?
   — Это намного легче, чем ты думаешь. С ее помощью мы сможем перемещаться из твоих владений в мои.
   — Откуда мы будем знать, что никто не воспользовался проходом без нашего ведома? — поинтересовался Грифон деланно небрежным тоном, заподозрив, что мерцающая дыра окажется для Синего Дракона великолепным способом вторжения в Пенаклес. Грифон потряс головой. Старая вражда умирает долго, хотя и…
   — Я смогу позаботиться о своем входе. Ты возьмешь на себя заботу о выходе. — Синий Дракон усмехнулся, показав все свои зубы:
   — Ты ведь доверяешь мне?
   — С трудом.
   — Дай мне немного времени на отдых — и реши пока, где ты захочешь сделать выход. Постарайся быть точным, потому что мне придется взять образ из твоих мыслей.
   Грифон кивнул. Синий Дракон поклонился и удалился, снова оставив его в одиночестве. Грифон терпеть не мог ожидания; его инстинкты охотника только усугубляли раздражение. Он был вовсе не уверен, что Библиотеки Пенаклеса, в которых чаще всего натыкаешься на крайне невразумительные объяснения, смогут оказать им большую помощь. К тому же он не вполне уверенно себя чувствовал, сотрудничая с заклятым врагом человеческой расы. Но ничего не поделаешь. До возвращения в Пенаклес все решения принимал Синий Дракон. Настроившись на долгое, нудное ожидание, он заставил себя расслабиться и мгновением позже заснул; заклинание забрало у него больше сил, чем он думал.
 
   Какой-то топот разбудил Грифона. Он не мог определить точно, сколько времени проспал; ничего вокруг не изменилось, разве что уровень воды в дальнем конце пещеры слегка понизился. Прилив в подводных гротах? Не слишком осведомленный о причудах морской стихии — и не особенно желая проникать в ее секреты, — Грифон призадумался о других загадках.
   Он поднялся на ноги как раз в тот момент, когда в пещеру вошел Синий Дракон. Его сопровождали два дракона, но это были не стражники, с которыми Грифон имел удовольствие познакомиться раньше. Впрочем, он еще не совсем научился различать их.
   — Который час? Я потерял чувство времени в твоих подводных пещерах. Мне бы еще разок увидеть окрестности Пенаклеса…
   — Потянуло домой? — Лорд-Дракон самодовольно ухмыльнулся. Хотя во владениях Грифона все обстояло мирно, злополучные восточные края еще не вполне оправились от последнего вторжения армии Черного Дракона. Земля там восстановится не раньше чем через несколько лет.
   Руки Грифона неосознанно сжались в кулаки:
   — Не испытывай мое терпение слишком часто, рептилия! Иначе ты убедишься, что твои когти не острее моих!
   — Полегче, милорд, полегче! Нехитрая шутка не помешает в такие мрачные времена — Синий Дракон нахмурился. — Мрачные, уж лучше не скажешь. Пока мы… пока я спал, твари моего братца разделились и теперь двумя потоками огибают
   Тиберийские Горы, поэтому — что за ирония судьбы! — Талак получил отсрочку приговора.
   — Они живут под землей и умеют рыть туннели. Почему они решили обойти горы?
   — А ты пораскинь мозгами, лорд Грифон. В Тиберийских Горах пусто и безлюдно, там нечем поживиться. За время, нужное для поисков пищи в горах, они успеют забраться дальше Адских Равнин на востоке и в края лесных эльфов на западе! Ириллиан к тому времени уже будет мертв.
   Грифон спрятал когти.
   — Они слишком сообразительны — для таких примитивных созданий… Я был уверен, что они не способны здраво рассуждать.
   — Они и не способны. Я тоже в этом уверен. Просто они находятся под полным контролем братца Ледяного. А он манипулирует потоками, как правой и левой рукой. Хотел бы я знать, есть ли у них хоть какая-то собственная воля.
   — Их воля — это голод. Все-таки странно… Король-Дракон пристально посмотрел на него:
   — Ты что-то хотел сказать?..
   — Да просто то, что было очевидно с самого начала. Мы уже знаем, что голод — та движущая сила, которая повела этих тварей в наступление. Но голод раньше или позже бывает утолен. Ни одно живое существо не способно жрать без передышки. Это неблагоразумно и противоречит инстинкту. Так почему Ледяной остановил свой выбор именно на этих тварях? Какое их свойство оказалось полезней всего для него? Очевидно, их неутолимый голод — вот ключ к разгадке!
   — Другими словами, ты предполагаешь, что Лорд Северных Пустошей посредством этих тварей поддерживает свои силы? — выпалил дракон, стоявший справа от Синего. Это был первый случай, когда один из них принял участие в разговоре. Грифон понял, что эти двое — не стражники. Они полководцы или герцоги.
   — Он только предполагает, Зззерас, и это предположение, кажется, верно, не правда ли? — отрезал Синий Дракон. Герцог поспешно кивнул и умолк; но Грифон не заметил на его лице особого раскаяния. Все поведение молодого дракона выдавало в нем избалованного любимца.
   Синий Дракон задумчиво посмотрел на Грифона:
   — Но к чему ему накапливать столько силы, лорд Грифон?
   — По моим предположениям, чтобы заклинание продолжало работать, но я могу и ошибиться. Синий Дракон прошипел:
   — Так или иначе, раз-зумнеи всего пос-с-скорее отправляться.
   Он щелкнул пальцами, и еще два дракона выступили вперед. Зззерас, кажется, собирался сказать что-то еще, но благоразумно передумал. Король-Дракон поднял руки и начертил заклинание. Грифон с интересом следил за его действиями; в нем снова проснулся исследователь.
   Когда Повелитель Драконов закончил первый узор, перед ним возникло нечто вроде прорехи в пространстве. Синий Дракон удовлетворенно кивнул и начал вторую серию магических жестов. Когда он закончил новый узор, образовавшийся проход начал расти и расширяться, пока не стал достаточным, чтобы вместить рослого мужчину — или трансформировавшегося дракона.
   Король-Дракон повернулся к своему союзнику:
   — Я надеюсь, ты не станешь возражать — я попросил Зззераса прочитать мысленный образ твоих личных покоев, пока ты спал. Будь уверен, он не искал в твоих мыслях больше ничего. Он умеет подчиняться приказам, и я хочу, чтобы ты мне верил. Можно проверить то, что я сказал.
   Грифон плотно сжал губы, проглотив достойный ответ. Ему до смерти надоело быть объектом манипуляций, оя устал от вторжений в его мысли. Если бы не спятивший Ледяной… Тщательно контролируя свой голос, он произнес:
   — Переходи к делу.
   — Кайлин. — По команде Синего Дракона второй его спутник шагнул вперед. — Этот проход останется открытым столько, сколько потребуется. Пока меня не будет, все должно идти своим чередом, понятно?
   — Да, милорд.
   — Зззерас, ты поможешь нам. Нам понадобится кристалл и вон те талисманы. — Синий указал на сложенные вместе изделия древних рас, очевидно отобранные еще перед появлением Грифона. Определенно Король-Дракон умел тщательно прорабатывать свои планы.
   — Я возьму одного помощника…
   — Нет. Я хочу, чтобы ты сделал все сам. Не нужно никого ставить в известность о моем отсутствии. Итак, я беру вот это. — Он взял с подставки кристалл. — Лорд Грифон, я вынужден просить тебя идти первым. Если кто-нибудь окажется в твоих покоях… Или если я сделал ошибку и мы окажемся в другой точке Пенаклеса… Появление дракона может вызвать некоторую нервозность.
   — Как пожелаешь.
   — Кайлин, ты свободен. Ззэерас, следуй за нами.
   Синий Дракон протянул руку к полке и взял маленький сверток. Он протянул его Грифону и посоветовал обращаться с ним бережно. Король-Дракон не стал утруждать себя объяснениями, но на этот раз Грифон без колебаний поверил ему на слово.
   Зззерас нетерпеливо следил за сборами, поглаживая подставку, на которой раньше находился кристалл. Грифон заметил, что ему очень не по душе роль подмастерья. Как и многие другие драконы, Зззерас казался очень высокомерным и эгоистичным. Если он вылупился из яйца с королевской отметкой, добра не жди. Из него выйдет очень несдержанный, вспыльчивый, опасный Король-Дракон.
   — Лорд Грифон? — Повелитель Ириллиана ожидал у входа в туннель, держа кристалл в правой руке.
   Грифон невольно вспомнил Туманные тропы, по которым вел его драка, и нехотя шагнул вперед.
   Все вокруг исчезло; реальный мир заменила белая пустота, бесконечное белое пространство. Под ногами он увидел тропу — но под ней ничего не было, словно ее подвесили в пустоте. У Грифона грива встала дыбом. Позади он услышал шаги Синего Дракона, а потом…
   Тропа исчезла из-под его ног, и теперь он парил в белом мареве, не зная, что делать, куда — и как — идти.

14

   Вид у крепости Азрана был зловещий. На крыше тут и там торчали башенки, не имевшие никакого практического назначения, разве что как насесты для искателей. Кейб содрогнулся при мысли, что крылатых волшебников когда-то было так много. Хотел бы он знать, не осталась ли парочка среди руин. Не стоило им заезжать сюда…
   — Свежие конские следы, — внезапно прервал его размышления голос Хейдена.
   Кейб взглянул на землю. Лично он не видел ничего примечательного, кроме большого скопления костей. Просто невозможно было никуда деться от этих костей. Кейб хмуро вгляделся в землю: какие-то отпечатки, возможно, что и копыт, но насколько они свежие? Он бы не взялся отличить их от следов бесчисленных мародеров, рыскавших здесь после битвы.
   — Как ты это определил? Эльф важно начал:
   — Это один из многочисленных талантов моих соплеменников… — Но тут же лукаво ухмыльнулся и продолжил другим тоном:
   — Вообще-то наши лошади почуяли чужой след и пошли по нему.
   Кейб принюхался и понял, что Хейден был прав. В воздухе витал едва заметный дух живодерни.
   — Но как ты отличил…
   — Я слишком давно имею дело с лошадьми, чтобы не чувствовать разницы. А потом, дикий табун не стал бы забегать сюда. Если тебе нужны доказательства, оглянись: мы только что проехали мимо оставленной кем-то кучи мусора.
   — Если не поостережешься, Хейден, — вмешалась Гвен, — ты скоро выболтаешь все секреты своего племени.
   — Невелика потеря. Некоторые мои сородичи слишком много о себе воображают.
   Чем дольше они ехали, тем больше Хейден очеловечивался. Он уже объяснил им, что в его обязанности входит поддерживать связь с городом Зуу, находившимся на юго-востоке леса Дагора. Кейб вспомнил знаменитого воина Блейна, уроженца этих мест. Этот принц-полководец из города Зуу погиб в бою за Пенаклес. Надо сказать, Блейн, дюжий забияка, погиб в точности так, как ему и хотелось, да еще захватил с собой на тот свет целую толпу врагов во главе со злодеем Киргом. В Пенаклесе воздвигли памятник Блейну и его людям.
   — Мы собираемся входить? — спокойно спросила Гвен, обращаясь вроде бы ко всем, хотя они с Хейденом одновременно покосились на Кейба.
   В этой мрачной крепости Азран когда-то держал Кейба взаперти. Все его воспоминания об отцовской крепости были исполнены отчаяния и ярости… и все же, трезво рассуждая, тут стоило поискать что-нибудь полезное. Азран был одним из самых могущественных некромантов; это он послал нежить, похитившую Кейба из Пенаклеса. Здесь, рядом с Миром Мертвых, могло быть решение стоящей перед Кейбом задачи.
   Крепость всегда присутствовала в кошмарах Кейба; глядя на величественные руины, он твердо решил, что использует удобный случай, чтобы преодолеть старые страхи и изгнать тень Азрана из своей души.
   — Мы войдем.
   Гвен без особого восторга кивнула. Улыбка Хейдена несколько поувяла.
   — Вам не обязательно входить, — добавил Кейб. Гвен решительно покачала головой, и ослепительно-рыжая грива взметнулась:
   — Нет, я думаю, это все-таки хорошая мысль.
   — А что, если внутри есть кому встретить нежданных гостей? — поинтересовался Хейден. Кейб повернулся к нему:
   — Ты — эльф, вот и ответь мне.
   Хейден скорчил потешную гримаску, и настроение у них немножко поднялось. По пути Кейб, не спуская глаз со старой крепости, высматривал в ней признаки жизни. «Глупо входить в логово безумного колдуна, не приняв определенных мер», — подумал он, и собственная предусмотрительность наполнила его гордостью. Несмотря на все знания, унаследованные от Натана, он часто чувствовал себя неопытным новичком, когда доходило до практики.