Кнаак Ричард. Ледяной Дракон

   — Звучит весьма в духе этих проклятых фолиантов, — заметил Синий.
   — В духе… очень может быть! — Грифон резко повернулся.
   — Да, милорд? — Гномс стоял перед ним с какой-то большой книгой в руках.
   Грифон оценивающе оглядел книгу:
   — Это то, что я собирался заказать?
   — Я услышал, как вы говорите вон с тем. — Кончик носа гномса был нацелен на Короля-Дракона.
   — И решил сэкономить мне немного времени.
   — Да, милорд.
   — И ты знал в точности, что искать.
   — В этой книге есть нужная вам фраза. Можно поискать и в некоторых других.
   Грифон оценивающе смотрел на маленького библиотекаря:
   — Мы непременно должны побеседовать, если только переживем ближайшие несколько дней.
   — Если вы полагаете, что в этот раз выйдет удачней, чем в последние девять… — Гномс красноречиво пожал плечами.
   Грифон скорчил гримасу. Ему уже случалось беседовать с библиотекарем. Ничего существенного насчет устройства Библиотек ему узнать не удалось. Впрочем, надежда умирает последней. Самим бы пережить затею Ледяного Дракона.
   — На кой черт только существуют эти Библиотеки? — пробормотал Король-Дракон без видимой связи с вышесказанным. У Грифона не было времени отвечать. Он уже выхватил книгу из рук гномса и быстро перелистывал страницы, казавшиеся пустыми.
   — Здесь нет ничего, кроме… — Он затаил дыхание. Фраза, которую он слышал, красовалась сверху на правой странице. А под ней…
   Не обращая внимания на стенания гномса, он вырвал пару чистых страниц и использовал их в качестве закладки. Захлопнув книгу, он вскочил. Его глаза остановились на Яйце.
   Синий Дракон тоже вскочил:
   — Что там? Что в ней говорится?
   С Яйцом Ялака в руках Грифон пробормотал:
   — Там говорится, что мы, скорее всего, уже опоздали. Я могу только надеяться…
 
   — Чего он ждет? — прошептала Гвен. — Почему он ничего не делает?
   Кейб изо всех сил изогнул шею, чтобы увидеть ее. Прекрасна, как всегда, даже после путешествия через Пустоши и всех последующих приключений. С дурацкой гордостью он улыбнулся. Потом он вспомнил ее вопрос, и ответ возник в голове сразу же, сам по себе. Он даже удивился, что не додумался до этого раньше.
   — Он ждет равностояния Близнецов.
   И увидел, что Гвен схватила его мысль на лету. Когда две луны, Гестия и Стикс, оказываются на одной линии, открыть доступ к источнику силы становится гораздо легче.
   — Ты как-то упоминал, что этот трюк проделывал Бурый Дракон.
   — Это обеспечивало ему нужный толчок. Ледяной Дракон знает, что подвергается большой опасности из-за собственного заклинания. Он был бы ослом, не используй он равностояние.
   Гвен закрыла глаза и сосредоточилась. Кейб удивленно наблюдал за ней, зная, что они сейчас не имеют никакой волшебной силы. Гвен удалось достичь полной концентрации, это он заметил, но без магии — какой толк от этого?..
   Прошло несколько секунд. Ледяной Дракон не обращал на них внимания, очевидно приготовившись к решающему моменту. Его гнусные слуги с полным безразличием смотрели на волшебницу. Они прекрасно знали, что ее магия бессильна во владениях их хозяина.
   В конце концов Гвен устало вздохнула и открыла глаза. На ее лице застыло выражение отвращения. Отвращения к собственной неудаче.
   — Прости, Кейб. Я не представляла себе, что это может оказаться таким трудным.
   — Трудным?..
   — Я искала какую-нибудь форму жизни, любое существо, которое могло бы помочь нам.
   — Без волшебства…
   Она нетерпеливо покачала головой, остановив его возражения. Убедившись сначала, что Ледяной Дракон по-прежнему углублен в свои мысли, она продолжила:
   — Моя связь с природой не имеет отношения к простой магии. Потому Зеленый Дракон и разрешил мне войти в лес Дагора, когда я была моложе. Я надеялась, что это сработает даже здесь, но…. здесь ничего нет, Кейб! Ничего! Все живое убито или бежало из этих краев!
   — Час близок. — Голос Ледяного Дракона гулко разносился по пещере. Чудовище повернулось к ним:
   — Час славы. Час Последней Зимы.
   — Ему обязательно разглагольствовать в таком духе? — тихо пробормотал Хейден.
   — Никто не сможет помешать мне. Близнецы уже почти достигли равностояния. Когда оно войдет в первую фазу, ваш час пробьет. — Ледяная голубизна его глаз сменилась мертвенной бледностью, которую им уже приходилось видеть раньше. «Теперь, — подумал Кейб, — глаза Ледяного останутся мертвенно-белыми навсегда. Это все результат заклинания».
   Маленькие снежные вихри затанцевали вокруг Ледяного Дракона, уставившегося на своих пленников. Его глаза останавливались на каждом по очереди. Наконец он тяжелым взглядом смерил Гвен:
   — Пожалуй… Да, пож-жалуй, первой будет она. Кейб неистово рванулся из оков:
   — Нет!
   — Да. Я хорош-шо понимаю вашу породу. Пусть по-с-с-следний из Бедламов видит своими глазами, как умирает его самка. Это… так впечатляющ-щ-ще.
   Один из слуг выпрямился:
   — Гестия достигла точки.
   — Чудесно. Возьми самку Бедлама.
   Два существа двинулись вперед. Кейб беззвучно воззвал к своему невидимому союзнику.
   Слышу, слышу. Но многого не обещаю. Твари Ледяного уже в моих владениях. Приготовься сам. Если он хоть чуть-чуть ослабит контроль, к тебе вернется сила. Заэкранируйся, если хочешь овладеть ситуацией. Большего обещать не могу.
   Голос умолк. Кейб, затаив дыхание, тревожно огляделся. Ледяные слуги были медлительны, но Гвен оставалось жить в лучшем случае пару минут.
   Один из слуг потянулся к ледяным оковам, державшим левую руку Гвен. Труп внутри словно смотрел на нее. Волшебница изо всех сил старалась не показывать свой страх.
   Раздался треск, похожий на гром, и слуга раскололся на куски, которые каким-то образом обогнули пленников и осыпали Ледяного Дракона. Он заворчал — скорее от раздражения, чем от боли.
   Не вмешивайся!
   Снова раздался треск, и на этот раз Кейб был твердо уверен, что это гром. Гром и молния. Молния ударила в пол и с шипением выжгла дыру в добрых десять ярдов глубиной. Один из ледяных слуг оступился и упал в нее. Не раздалось ни стука, ни плеска.
   Кейб понял, что ошибался. Его союзником оказался не Хрустальный Дракон, а совсем другой Король — Грозовой, властелин топей и болот вокруг Венслиса. Грозовой считался таким же знатоком сил природы, как и обледеневший бегемот перед ними.
   Разряды молний пронизали стены пещер, поражая слуг Ледяного Дракона с устрашающей точностью. Но самому Королю-Дракону они не причинили вреда. Молния за молнией били рядом с огромной белой тушей, порой всего в паре футов. Обломки ледяных пещер закружились фантастическим вихрем, окутавшим Короля. Как ни странно, Лорд Северных Пустошей выглядел разве что немного… раздраженным.
   И все же его контроль ослабел, хоть и совсем чуть-чуть. Кейб почувствовал прилив энергии, но почти немедленно это ощущение пропало.
   Я… понемногу… тяну время. Есть и другие. Они почти готовы.
   Они? Кейб не знал, кто такие «они», но чувствовал, что Грозовой Дракон устал. Молнии били все реже и реже, и порой так далеко от своей цели, Ледяного Дракона, что пленники рисковали оказаться поджаренными.
   Хуже того, Ледяной Дракон дал отпор своему противнику. Четверо пленников не могли видеть результат контратаки, но молнии начали падать так, словно ими палили куда ни попадя. Взметнувшаяся пурга поглотила гром и молнии.
   — Предатель, — произнес в пустое пространство Ледяной Дракон. — Ты предпочел бы подчиниться людям. Ну и пропади ты пропадом вместе с ними.
   В голове у Кейба взорвался крик Грозового Дракона. Потом Повелитель Венслиса заговорил — голосом, искаженным от боли.
   Еще… ми… минуту… Приготовься! Я не могу…
   Пленников ослепил целый шквал молний, обрушившихся на Ледяного Дракона. Молния за молнией били в пол рядом с тушей. Повсюду появились зияющие трещины, из полурасплавленных стен сочилась вода. Вся ледяная крепость содрогнулась, когда тепло, принесенное огненной бурей, ослабило пласты льда, образовавшегося раньше, чем появились сами драконы. Ноги Ледяного Дракона начали расползаться. Огромный кусок льда оторвался от свода и обрушился не более чем в двадцати футах от Кейба. И все же — мимо Лорда Северных Пустошей.
   Уже почти время… для них — и для тебя.
   Пещера наполнилась паром и дымом. Ледяной Дракон тяжело дышал, и видно было, что последняя атака обошлась ему дороже, чем он согласился бы признать. Кейб чувствовал, что многие из мерзких тварей сдохли, потому что дракону потребовалось огромное количество жизненной силы. Но ряды их поредели недостаточно. У Ледяного Дракона еще хватало сил, чтобы полюбоваться исполнением своей мечты.
   Скорее всего, Грозовой Дракон остался жив, но рассчитывать на его помощь теперь было бы глупо. Его собственное Королевство подверглось нападению, и сам он тяжело пострадал в схватке.
   Кто следующий?
   Кто такие «они»?
   И самое главное — где они? Если и остался кто-то, способный противостоять Ледяному Дракону, в его распоряжении не больше нескольких минут, после чего любое вмешательство будет безрезультатным.
   Лорд Северных Пустошей переключил свое внимание на пленников.
   — Небольшая задержка. А теперь — ко мне, Янтарная Леди.
   Так как слуг, чтобы исполнить его волю, не осталось, Ледяной Дракон вынужден был воспользоваться собственной силой. Стена, державшая Гвен, изогнулась и изменила форму, словно живое существо. Продолжая удерживать свою пленницу, лед выбросил отросток, напоминавший руку и управляемый так же, как и ледяной пол, захвативший их в плен в коридоре крепости. Гвен неистово вырывалась, но рука надежно удерживала ее.
   — Янтарная Леди, — заговорил дракон. — Ты, находившаяся рядом с отвратительнейшим из Хозяев Драконов, а теперь соединившаяся с его отродьем и новым воплощением. Ты олицетворяешь успехи человечества почти в такой же степени, как и Бедлам. Такая жертва настолько же символична, насколько и полезна. Ты сильна, и твоя жизненная сила окажется ценным вкладом в мое заклинание.
   Вот она, эта минута — а Кейб бессилен помочь Гвен! Без раздумий он выпалил:
   — Ты глупец, Лорд Льда! Ты не видишь своих ошибок!
   Гигантская голова повернулась к нему — без тени удивления или раздражения. Ледяной почти благодушно смотрел на Кейба. Он был слишком близок к победе, чтобы раздражаться:
   — Что ты сказал, последний из Бедламов? Я не делаю ошибок, из-за которых стоило бы тревожиться.
   — Правда? — Слова вылетали сами собой; Кейб с удивлением к себе прислушивался.
   — Ну так удиви меня, отродье смертного демона. Скажи мне, в чем моя ошибка.
   Кейб усмехнулся, хотя ему было не до веселья. Он понятия не имел, куда гнет Натан, — а в спор с Ледяным ввязался, конечно же, Натан.
   — Нечто подобное истории уже известно; тогда Бесплодные Земли стали такими, какие они теперь.
   — Знаю. — Ледяной Дракон пристально смотрел на него, словно гадая, с кем именно говорит.
   — Хозяева собирались окончательно истребить Бурый клан. Гвен смотрела на него во все глаза, догадываясь, кто говорит на самом деле.
   — И все же Бурый вернул жизнь Бесплодным Землям, хотя это стоило жизни и ему самому, и почти всему его некогда многочисленному клану.
   — О чем ты говоришь? — прошипел Ледяной Дракон. Его безразличие сменилось медленно нарастающим гневом и растерянностью.
   — Ты воображаешь, что твое заклинание будет окончательным и бесповоротным^ Ты воображаешь, что зима, которую ты хочешь наслать на все земли, будет длиться вечно?
   — Да! Эти знания я почерпнул из Библиотек Пенаклеса и из твоего собственного мозга. Я знаю все, Бедлам!
   — И ты думаешь, ты воображаешь, что знания, которые ты почерпнул из моих мыслей, достались тебе точными и неискаженными?..
   Бывает холод такой сильный, что он жжет. Такой холод излучали глаза Ледяного Дракона. Кейб невольно поежился, почувствовав только мимолетное прикосновение этого холода. Ему показалось, что заклинание дрогнуло и начало слабеть.
   — Теперь я знаю, что у тебя на уме! — с внезапной яростью прорычал Король-Дракон. — Великий Лжец! Хозяин Драконов собственной персоной' До меня доходили слухи, но теперь я убедился во всем сам'
   — Тогда ты знаешь, что я сказал тебе правду.
   В глубине души Кейб опасался, что такой наглый блеф окончится полным крахом. Но заговоривший от его имени Натан весь риск взял на себя. Возможно, он готов к такому повороту?
   — Полагаю, ты лжешь, — пробормотал дракон, но егб уверенность пошатнулась. Он посмотрел на беспомощную Гвен, потом перевел взгляд на дыру перед собой.
   Чудовище колебалось. Погрузившись в размышления, Ледяной на мгновение ослабил контроль…
   Кейб попытался закричать, когда почувствовал себя вырванным из реальности. Крепость Ледяного Дракона отодвинулась от него, удаляясь и удаляясь, пока не… исчезла. Он парил в полной пустоте. Это не было похоже даже на Пустоту мерцающей дыры. Он просто был .. где-то еще.
   «Решение за тобой», — услышал он свой внутренний голос. Это его мысль — или Натана?..
   Он не колебался. Там, позади, осталась Гвен. Не считая всего прочего, он дал ей обещание. Если это означает его собственную смерть, как пророчил Тир, быть по сему.
   Его немедленно швырнуло назад, в реальность. На этот раз ему удалось застонать.

22

   В лесу Дагора Зеленый Дракон закончил свои приготовления. Хотя его земли лежали далеко на юге по сравнению с Адскими Равнинами и даже Венслисом, авангард голодной своры, спущенной Ледяным на Драконъе царство, уже достиг его владений. «Сверхревностные слуги», — мрачно подумал дракон. Он боялся представить себе разрушения и потери, понесенные северными краями. От своих шпионов, рассеянных по всему Драконьему царству, и от беженцев, наводнивших леса, он уже знал, что поля и леса на севере иссушены и сотни жителей этих краев — людей, драконов, эльфов и других живых существ — погибли от голода, или, что еще хуже, убиты всеядными отпрысками Ледяного Дракона.
   Новые попытки связаться с сородичами и договориться о сотрудничестве оказались такими же бесплодными. Грозовой не пожелал отозваться, но теперь Зеленый подозревал, что его северо-восточный брат планирует предпринять какие-то шаги самостоятельно — при условии, что еще жив. Земли Серебряного уже захлестнула волна мерзости; у него не было времени на долгие разговоры, хотя в ходе беседы проскользнул намек, что предложенная помощь не будет отвергнута. Повелитель Лохивара молчал, как и загадочный хозяин полуострова Легар. «Как это Хрустальный Дракон ухитряется оставаться безразличным ко всему?» — подивился Зеленый. Впрочем, Хрустальный во всем был достоин удивления. Что же до Черного Дракона, тот, вероятно, полагал, что, если будет сидеть в своих владениях и не высовываться, Ледяной оставит его в покое. Вряд ли.
   Естественно, Пенаклес был еще большей загадкой, чем его дорогие родичи-Короли.
   Он уже обнаружил присутствие Синего Дракона в Пенаклесе и его временный альянс с Грифоном. Это само по себе было достойно удивления, но создавшееся положение, которое сам Грифон назвал настолько опасным, насколько возможно, вдохновляло на самые необычные союзы. Сообщение о стае искателей, несущих на север несколько больших свертков, привлекло внимание Грифона лишь на несколько секунд. Судьба императорского потомства не казалась первостепенно важной, когда весь мир катился к пропасти. Повелитель леса Дагора пробормотал кое-что сквозь зубы, когда Грифон решительно оборвал связь.
   А тем временем в Северных Пустошах, в логове помешанного Короля, выводок, который сулил драконьей расе мирное будущее бок о бок с человеческой, отделяли от смерти только секунды.
   Зеленый Дракон вышагивал по своим покоям, страдая от бессилия и отчаяния. Оставалось только сражаться против белой нечисти и молиться, чтобы Бедлам или Грифон нашли выход из положения. Ставить свое будущее и саму жизнь в зависимость от них, отдавать их в чужие руки было непривычно и тревожно. Хотя первый шаг в этом направлении он уже сделал, заключив мирный договор с Грифоном.
   Так как жилище каждого из Королей-Драконов отражало его склонности, крепость Зеленого олицетворяла связь природы с цивилизацией еще в большей степени, чем Мэнор. Огромного Короля дубов, самого старого в лесах Дагора, облюбовали еще искатели, а может, и более древняя раса. С недюжинной изобретательностью они использовали природную форму дерева, так что внутри появились просторные комнаты и коридоры, и даже огромные залы. Дуб был крепким и здоровым. Если у Зеленого Дракона и бывали предчувствия, то главным образом связанные с Королем дубов. Зеленый был совершенно уверен, что его владениям придет конец в тот день, когда умрет дерево. Не удивительно, что один из его предшественников-Королей возвел уход за дубом в ранг занятия государственной важности. Эта традиция привилась.
   — Лорд Зеленый! — хрипло позвал чей-то голос.
   Король-Дракон застыл.
   Крошечное пятнышко, повисшее перед ним в воздухе, медленно разворачивалось, обретая человеческие черты. Кейб Бедлам! Драконы-стражники, встревоженные звуком незнакомого голоса, ворвались в покои, один из них вел на сворке пару молодых вивернов. Король-Дракон жестом приказал им убираться.
   Лицо Кейба было бледным, он задыхался. Он растерянно огляделся, словно не мог понять, куда попал, но сразу же вспомнил обо всем и, пренебрегая формальностями, схватил за руки Зеленого Дракона:
   — Милорд! Ты слывешь собирателем амулетов, оставшихся от искателей, квелей и других цивилизаций, не так ли?
   — Да. — Зеленый почувствовал огромную энергию, сосредоточенную внутри Кейба.
   — Я должен увидеть твою коллекцию! Ты разрешишь?..
   — Да, я…
   — Телепортируй нас туда! Я… Я должен беречь силы!
   Обескураженный в равной степени и требовательным тоном Кейба, и своей почтительной готовностью выполнить его приказ, Король-Дракон колебался не более секунды. Ведь это был Бедлам, который должен быть сейчас в Северных Пустошах. Если Кейб здесь…
   Король не стал тратить время на болтовню. Они исчезли прежде, чем каждый из них успел сделать вдох.
 
   — Не работает, — пробормотал Грифон. — Мы опоздали!
   — Гестия входит только в первую фазу. Нужного положения должны достичь обе луны, лорд Грифон. Еще не может быть слишком поздно! — Король-Дракон говорил таким же слабым голосом, как и сам Грифон. Они оба выложились полностью, но единственным результатом совместных усилий была страшная усталость. Судя по всему, Ледяной Дракон ничего не почувствовал.
   — Что-то мы упустили… Дракон недовольно зашипел:
   — Это яс-сно! Но что именно?
   Они сидели на полу в покоях Грифона, между ними стояло Яйцо Ялака. Яйцо излучало энергию; Грифону казалось, что Яйцо ждет от них приказа; но какого?
   В книге упоминалось, что возможен и другой образ действий; не пропустили ли они что-то существенное? Грифон потянулся было за книгой, но за спиной у него раздалось сдавленное шипение: дракон затаил дыхание. Грифон посмотрел на Яйцо.
   Из кристалла на них смотрело измученное лицо Кейба. Это было не предсказание; Бедлам действительно смотрел на них. Его глаза с недоумением остановились на Синем Драконе, потом он перевел взгляд на друга:
   — Грифон, ты следовал указаниям книги?
   Союзники переглянулись, и Грифон удивленно воскликнул:
   — Да, но как ты….
   Кейб улыбнулся, но это была усталая, вымученная улыбка.
   — Я догадался. Со мной установили контакт некоторые родственники твоего… союзника.
   — Ты говорил с кем-то из Королей? — вмешался Хозяин Ириллиана, в голосе которого слышались любопытство и едва заметное недоверие. Кейб даже не посмотрел в его сторону и продолжил:
   — Вы потерпели неудачу. Не спрашивай, откуда мне это известно; я знаю, и все. Вы не правильно поняли один раздел. Не волнуйтесь; я знаю, как исправить ошибку. Мне нужно только, чтобы вы двое продолжали свое дело, пока хватит воли и сил. Не останавливайтесь, пока не упадете от истощения. Это единственный выход.
   Голос Кейба еще звучал, но изображение в кристалле уже помутнело. Грифон окликнул его:
   — Кейб! Что ты собираешься делать? Кейб заколебался; после паузы его голос раздался снова, уже угасающий и призрачный:
   — Примерно то же самое, что пытался проделать со мной Бурый Дракон.
   Изображение пропало.
   — Что имеет в виду наследник Бедлама? Бурый погиб от руки человека в Бесплодных Землях!
   Грифон размышлял. Он догадывался, что имел в виду Кейб. Он рассеянно ответил Королю-Дракону:
   — Бурый похитил Кейба и перенес его в Бесплодные Земли; он хотел овладеть его магической силой. Он… — Грифон замолчал. Вот оно! Той ночью Бурого подгоняло близкое равностояние Близнецов; равностояние повторится сегодня, очень скоро… Точнее говоря, через несколько минут.
   Помедлив, Грифон продолжил:
   — Он хотел принести в жертву Кейба, чтобы изменить баланс силы.
   Наконец Синий Дракон понял:
   — Никогда бы не поверил, что человек способен на такой фокус.
   — Ну так давай поможем этому фокусу сработать. Хотя бы ради него. — Грифон снова занял свое место.
   — От нас требуется только использовать нашу силу. Кейб Бедлам намерен вложить в это свою жизнь.
 
   Приступ неистовой ярости, охватившей самоуверенного Лорда Северных Пустошей при исчезновении Кейба, был коротким, но неукротимым. Стены крепости, расшатанные атакой Грозового Дракона, наклонились еще сильней. Потолок растрескался и грозил обрушиться в любую минуту. Снежные вихри снова закружились вокруг ледяного монарха. Гвен, находившаяся ближе всех к дракону, полузасыпанная снегом, из последних сил старалась вырваться из ледяной руки.
   Тома почувствовал, что хватка ледяных наручников на его правой руке ослабела, когда обломки стен начали осыпаться со всех сторон. Естественно, он не подал виду; Ледяной Дракон сохранял контроль над заклинанием, и никто из оставшихся пленников не мог воспользоваться своим волшебством. Тома не мог даже трансформироваться.
   — Бедлам! — выплюнул Ледяной ненавистное имя, сопроводив его клубом дымящегося морозного выдоха. Это была точка в конце фразы; владыка Северных Пустошей справился со своей яростью. К нему вернулось холодное, безжизненное спокойствие:
   — Неважно. Даже если последний из Бедламов просто жалкий трус, я все же займусь его женщиной.
   Его глаза остановились на Гвен, вырывавшейся из ледяной руки. Она ответила твердым взглядом.
   — Ты обнаруживаешь больше характера, чем твой супруг, крошка. Твоя сила, твой боевой дух изрядно увеличат мое могущество. Если дальнейших задержек не предвидится, приступим.
   Огромное костлявое чудовище, опустившись на четыре лапы, подковыляло ко рву. Внизу что-то зашевелилось. Гвен покосилась туда, уловив движение какого-то существа, почти такого же большого, как сам Король-Дракон. Ее ярость сменилась неуверенностью и, несмотря на все усилия, страхом.
   Где-то слева от Ледяного послышалось шипение и визг. Дракончики сумели освободиться и теперь сновали вокруг безразличного ко всему Золотого. Они пытались расшевелить его и побудить к действиям. Они шипели и хныкали от злости и страха — но не за себя, а за Янтарную Леди. С опозданием Гвен догадалась, что они услышали ее зов.
   Хозяин Северных Пустошей раздраженно проворчал:
   — Пожалуй, они отравлены тлетворным влиянием людей даже больше, чем я думал. Пусть первыми отправляются к моей Королеве. Лучше побыстрей смыть позор.
   — Нет! — закричала Гвен. — Оставь их жить! Они из твоего рода! Это дети твоего Императора!
   — И будущие Короли, покорные человеку! Нет, этому не бывать. Я думаю, скоро они присоединятся к тебе. Лучше им отдать свою жизнь во славу нашей расы, чем лебезить и кланяться теплокровным паразитам, называя их господами.
   Гвен поднесло ко рву ледяным отростком. С каждым футом отчаяние, нагнетаемое заклинанием Короля-Дракона, становилось все более давящим, пока она не утратила волю к сопротивлению.
   И тогда…
   И тогда отчаяние исчезло. И страх исчез. Холод начал отступать. Вихри, танцующие в пещере, испарились, и в покои Ледяного хлынуло летнее тепло. Мрачные пещеры залило ослепительное сияние.
   В покоях Ледяного возник Кейб Бедлам, раскинув руки, сжимая в кулаке какой-то маленький предмет. Сейчас он казался совершенным двойником Натана. Чудовищная Королева Ледяного Дракона встревоженно зашевелилась и отвлеклась от своего занятия — утоления голода, своего и своего супруга. Лорд Северных Пустошей распростер огромные обледеневшие крылья и горящим взглядом, полным угрозы, смерил маленького человека.
   — Что ты сделал?!
   Крик Ледяного Дракона гулко отдавался под сводами, заполняя всю крепость. Хозяин крепости продолжал расти.
   Он стал уже намного больше, чем любой из его сородичей. Истончившаяся пергаментная шкура едва не лопалась, обтягивая кости. Охвативший его гнев снова сменило спокойствие, кидающее в дрожь не меньше, чем самая неукротимая ярость. Свет и тепло начали рассеиваться и таять. Закружились новые снежные вихри.
   — Бедлам.
   — Я предупреждал тебя, что ты знаешь не все, Король-Дракон. Я не лгал.
   — Я ничего не мог упустить. Ничего.
   Кейб пожал плечами. Какая-то часть его сознания управляла им, помогая сохранить полное хладнокровие, хотя к горлу подступал отчаянный животный страх. Но выбора у него не было. Эту игру следовало довести до конца. Даже если конец означает смерть.