Колесова Наталья. Прогулки по крышам

   – Ну и как он тебе? – небрежно спросила Агата.
   – Не плох, совсем не плох. Но ты достойна самого лучшего, помни это.
   Бабушка взяла посуду и величественно пошла ее мыть. Агата смотрела в ее прямую спину. Железная Мортимер? Внучка была почти на голову выше. Седые, чуть волнистые волосы Лидия Мортимер зачесывала за уши, из косметики пользовалась только неяркой розовой помадой, любила шелк в мелкий цветочек и строгие деловые костюмы. От нее всегда хорошо пахло. Домом, уютом, теплом, булочками с корицей и ванилью. У нее были мягкие руки и мягкая улыбка – особенно когда она смотрела на Агату.
   Железная Мортимер!
   Агата фыркнула.
   – Что такое? – тут же отозвалась бабушка.
   – Да так, вспомнила...

* * *

   – Итак, подведем итоги. Я просмотрел ваши сочинения. Некоторые настолько хороши, что я даже удивлен.
   Как всегда стремительно вошедший в класс Келдыш небрежно бросил папку с сочинениями на стол. Прислонился к нему спиной и, скрестив на груди руки, обвел школьников зоркими глазами. Агата видела его первый раз после большого бала. Похоже, учитель был уже совсем здоров.
   – Особенно проработанной оказалась тема последней Магической войны.
   У Агаты внутри что-то дрогнуло. Успокойся, принялась уговаривать себя, ведь ему очень не понравился твой интерес к Магическим войнам...
   – Думаю, – тут Келдыш сделал вескую паузу, – я смогу свозить лучших на выходные в столицу...
   По классу пронесся гул.
   – ...чтобы вы собственными глазами увидели все то, о чем так убедительно писали. Итак, это будут...
   Он обвел замерший класс смеющимся взглядом.
   – Дьячко!
   – О-о-о!
   – Вуд!
   Агата посмотрела на Вуда – тот откинулся на спинку стула, важно пожимая протянутые руки соседей.
   – Фейхман!
   Маленький шустрый чернявый Марк просто запрыгал на стуле.
   – Кисова!
   Полная медлительная Ирма заулыбалась на все стороны. Агата невольно улыбнулась в ответ.
   – И... Мортимер.
   Наступила тишина. Агата чуть было не начала вставать.
   – Я? – спросила глупо.
   Келдыш смотрел холодно.
   – Я вдруг начал невнятно изъясняться, или вы с трудом вспоминаете собственную фамилию?
   – Я... ну... – И Агата закрыла рот, чтобы больше ничего не ляпнуть.
   Келдыш с издевательской вежливостью подождал продолжения, но не дождался и продолжил сам:
   – Все вышеназванные должны принести завтра письменное согласие родителей или опекунов. Поездка запланирована на два дня, и я обещаю сделать все, чтобы она была для вас нелегкой.
   Мог бы этого и не говорить, уныло размышляла Агата. Оставалась надежда, что бабушка не согласится.
   Но бабушка согласилась.
   – А этот твой мальчик, который не твой, тоже едет?
   – Угу. И Дьячко. И еще двое.
   – И ваш новый учитель? Но это прекрасно! Конечно, поезжай. Компания молодая, развеешься, посмотришь столицу наконец... Мы с тобой никогда туда не ездили.
   – Может, как-нибудь потом, лучше с тобой, – пробормотала Агата.
   – Чушь! – отрезала бабушка. – Чешуи стая чушь! Всю жизнь за моей юбкой не просидишь. Пошли смотреть, что возьмешь с собой...
   В результате в субботу утром Агата стояла на вокзале, сиротливо оглядываясь и обнимая спортивную сумку. Она с трудом отговорила бабушку от проводов, а из-за нелюбви опаздывать приехала слишком рано. Вторым прибыл Келдыш. «Вижу, Мортимер, вы пунктуальны», – сказал он таким тоном, словно это был очередной ее тяжкий грех. Последней прибежала Дьячко, волоча за собой внушительный чемодан на колесиках. Вуд присвистнул:
   – И когда ты собираешься все это надеть? Будешь переодеваться каждые пять минут?
   Дьячко глянула злобно, но ругаться со звездой не решилась. Вместо этого чувствительно толкнула Агату:
   – Встала, раскорячилась, как корова, пройти не дает!
   – Сама ты... – тихо сказала Агата.
   – Доброе утро, учитель! – уже соловьем заливалась Таня. – Так спешила, вы не представляете, какие пробки...
   Агата хмыкнула – ну надо же, пробки ей в шесть утра!
   В автобусе почти все места были свободны. Агата устроилась у окна, подальше от одноклассников. Доставая книжку, бросила взгляд через проход и сморщилась – уж лучше бы Дьячко! Учитель аккуратно укладывал наверх свою синюю сумку. Сел, задернул шторку и положил на колени ноутбук. Агата подумала-подумала и решила, что пересаживаться сейчас будет уж совсем по-детски. Просто максимально отвернулась от него к окну и раскрыла книгу.
   Автобус ехал мягко и быстро, город скоро оказался позади. Агата любила смотреть в лобовое стекло, но тогда надо было перебраться ближе к проходу, а любое ее движение привлечет внимание Келдыша – ненужное внимание. Поэтому она смотрела в свое окно, пока веки не отяжелели. Редкие толчки, громкий смех Дьячко, тихое щелканье клавиатуры...
   Она резко проснулась. День был неярким; одноклассники наконец угомонились. Келдыш сидел, сложив руки на крышке ноутбука. Ресницы опущены, губы плотно сжаты. Нос довольно длинный, но совсем его не портит. Щеки впалые, подбородок выдается... темные волосы, обычно зачесанные назад, сбились на лоб, и Келдыш вдруг показался гораздо моложе – точно парень из старших классов. Его руки слегка дрогнули, Агата посмотрела на них. На кольцо на среднем пальце – массивное, черное с серебром, по ободу то ли надпись, то ли змейка... Правая его рука накрыла левую, и Агата внезапно поняла, что Келдыш уже не спит.
   – Вам так нравится моя физиономия, Мортимер? – спросил, не открывая глаз.
   – Н-нет...
   – Тогда будьте добры, переведите свой взгляд на что-нибудь более для себя приятное.
   Чувствуя себя, как обычно, полной дурой, Агата послушно уставилась в окно. Выходные обещали быть долгими.

* * *

   Столица не то чтоб поражала – утомляла. Агата и так быстро уставала в обществе других людей, а тут их было просто чересчур. Одноклассники восхищались домами, новыми моделями машин и столичной модой, а Агата кисло плелась в хвосте, мечтая наконец просто сесть где-нибудь в тени. Где-нибудь, где зелено, мало народа и есть какие-нибудь животные... Келдыш несколько раз оглядывался на нее, но, на удивление, помалкивал.
   И вот – о чудо! – впереди появился сквер не сквер, парк не парк, просто зеленое место с пустыми скамейками и маленьким фонтаном.
   – Давайте отдохнем, – сказал Келдыш. – Кто хочет мороженое?
   – Я!
   – Ия!
   – Я!
   – Вы, Мортимер? – Не глядя на нее, он копался в своей поясной сумке.
   – Ничего не хочу, – равнодушно сказала Агата. Келдыш с Вудом ушли за мороженым. Таня было рванула следом, но тень и скамейка оказались притягательней. Агата бродила по небольшому скверу. Присела на выщербленный парапет фонтана. В фонтане степенно плавали раскормленные золотые рыбки. Агата опустила ладонь на поверхность воды, и рыбки сразу ринулись к ней, точно голодные щенки.
   – Ну, давайте, – тихо сказала она. – Попробуйте, прыгните, вам понравится.
   Рыбки кружились вокруг щекочущим хороводом. Одна несмело, осторожно скользнула над рукой Агаты.
   Хорошо, подбодрила она. Рыбка проплыла чуть быстрее и смелее. Вернулась – уже высунув плавник из воды.
   Выше, попросила Агата. Рыбка плеснула из воды солнечным зайчиком и, плюхнувшись в фонтан, быстро поплыла прочь. Ее подружки тоже бросились врассыпную. На воду легла тень.
   – Минералки? – спросил Келдыш.
   – Спасибо.
   И давно он наблюдает за ней? Келдыш отошел к радостно подвинувшимся на скамейке ученикам. Агата поболтала в воде пальцами. Вот бы превратиться в рыбку! Хотя тоже наверняка ничего хорошего – торчи целыми днями в фонтане, как в школе...

* * *

   – Что это?
   – Музей магии, Дьячко.
   – А я думала... – разочарованно протянула Таня.
   Келдыш улыбнулся.
   – ...что я веду вас на танцы? Я же обещал, что поездка будет познавательной, а не развлекательной. Так что – вперед, к вершинам знаний!
   Залы плавно перетекали один в другой, и по залам брела Агата – задрав голову, разглядывала далекие потолки-купола в виде звездного неба, выложенные сияющими камнями, мозаикой, витражами, меняющие цвет, свет и изображение...
   – Мортимер! Вернитесь с небес на землю!
   Агата заморгала и виновато улыбнулась Келдышу:
   – Так красиво...
   Он с мгновение смотрел на ее, потом поднял голову.
   – В детстве я их часами рассматривал.
   – А сейчас? – влезла неугомонная Дьячко.
   – Шея затекает, – отрезал Келдыш. – Продолжим экскурсию, бездельники!
   Агата послушно плелась следом. Она старалась слушать учителя, но то и дело теряла нить рассказа: ведь невозможно не отвлекаться на волшебные экспонаты, мимо которых они проходили так быстро!
   С некоторого времени ей стало казаться, что откуда-то доносится гул – словно где-то работала огромная, приглушенная многими этажами здания машина. Агата помотала головой, потерла ухо – бесполезно. Поглядела на спутников: гул, похоже, им совсем не мешал. Агата завертелась. Кажется, да, справа... Она пересекла очередной украшенный сияющими камнями зал (учитель говорил о магии камней) и выглянула в арку темного коридора.
   – Мортимер, куда это вы направились?
   Она обернулась, поднимая руку:
   – Что это? Гудит.
   Все смотрели на нее с разной степенью недоумения и любопытства.
   – Гудит?
   – Где?
   – Наверняка у нее в голове, – пробормотал Вуд.
   – Ветер гуляет, – подхватил Фейхман.
   Келдыш смотрел внимательно.
   – Что вы слышите, Мортимер?
   – Гудит, – повторила Агата и, отвернувшись от них, пошла по еле освещенному коридору: лишь через несколько шагов появлялись светильники, расположенные почему-то на полу – и оттого по стенам и потолку из плохо обработанного черного гранита метались длинные тени.
   – Эй, ты куда?
   – Мортимер!
   – Да ну ее, у нее очередной заскок!
   Агата не обращала внимания – гул притягивал, почему-то очень важно было посмотреть на эту машину... если это была машина... и вовсе даже не машина...
   Как-то ниоткуда появился Келдыш, пошел рядом, сцепив за спиной руки. Шум не делался громче или ближе. Но Агата знала, что идут они правильно.
   Наплыл серый проем, и они вышагнули на металлическую площадку. Агата взялась за перила, посмотрела вправо-влево. Вниз. Услышала, как за спиной охнула Ирма и выругался Вуд. Далеко внизу и по сторонам – куда доставал взгляд – тянулся огромный клубящийся котлован. Смесь черного, бурого, серого с редкой примесью бордового, изредка – ярко-красного, как раздувающиеся искры в костре, – все это напоминало варево в жерле вулкана, но без его испепеляющего жара. Агата, не задумываясь, протянула руку над пропастью: ни тепла, ни холода, ни даже ветерка, словно воздух над котлованом был высосан.
   – Что это такое? – Вуд вцепился в ограждение. Келдыш непринужденно облокотился о перила рядом.
   – Это, дорогие мои историки, то, во что практически превратилась наша столица в последнюю Магическую войну.
   – Вот дьявол! – с отвращением сказал Вуд.
   Келдыш кивнул:
   – Вот именно. Когда читаешь об этом или смотришь видеозаписи, все выглядит не так...
   – ...ужасно, – тихо сказала Ирма.
   – Ужасно, – согласился Келдыш.
   Мальчики перегнулись через перила, вглядываясь в странное варево внизу.
   – Но... что это?
   – Эксперименты с материей. Превращение мертвого в живое.
   Агата посмотрела по сторонам – площадка тянулась кольцом по периметру всего котлована. Кое-где на ней виднелись люди.
   – И что – это оставили как экспонат для музея, да? – Дьячко опасливо держалась у стены. – Как напоминание?
   – Экспонат... – пробормотал Келдыш. – На самом деле его просто не смогли уничтожить. Последний очаг... язва на теле столицы, которую мы не смогли выжечь.
   Агата перегнулась через перила, вглядываясь в глубину котлована. Он был здесь, вдруг подумала она. Келдыш был в столице во время войны. Тогда он был уже совсем взрослый и все помнит, не то что я... ничего не помню... даже маму...
   Ее крепко взяли за локоть.
   – Осторожнее! – резко сказал Келдыш. – Вы же не хотите туда упасть? Впрочем, это вам и не удастся... Видите? – Он показал вниз, и, напрягая глаза, школьники увидели почти прозрачный козырек, идущий по периметру котлована. – Одно время среди самоубийц столицы стало модным кидаться в Котел...
   – Котел?
   – Так его называют. Можете прогуляться вдоль. Вон там, слева, бывают интересные миражи – то ли радуги, то ли северные сияния. Вуд, дайте руку Дьячко. Идите, Таня, идите, вы храбрая девушка. Вот умница! Кисова, Фейхман, не теряйте времени. Сфотографируйтесь на фоне Котла – потрясающие получатся снимки, можете мне поверить.
   Ирма поглядела на Агату выпуклыми коровьими глазами – жалость в них, мелькнула, что ли? – кивнула.
   – Пошли, Марк. Если Дьячко грохнется в обморок, Вуд просто удерет.
   Привалившись к перилам спиной, Келдыш провожал учеников взглядом. Агата бездумно наблюдала за подымающимися то там, то тут тонкими сизыми дымками. Когда учитель повернулся к ней, тон его был деловым и требовательным:
   – Итак, вы услышали гул, Мортимер?
   – Как все, – равнодушно сказала Агата.
   – Не все, далеко не все, – возразил Келдыш. – Гул?
   – Сначала я подумала: машина. Но это... – Она рассеянно нахмурилась. – Как будто взяли всякие звуки: слова из разных языков, лай, карканье, жужжание, журчание... я не могу... ну, все-все-все звуки на свете! Взяли, размешали, раздробили, растянули или ускорили... Он что, так говорит? Он разумный?
   – Да вы просто поэт, Мортимер! – сказал Келдыш, и не было в его голосе никакой издевки.
   Агата угрюмо посмотрела на него.
   – Но ведь вы тоже это слышите?
   – Я – это я! – раздраженно отозвался Келдыш. – А вы не могли этого слышать. Не должны были.
   Он закрыл глаза, словно зрение мешало ему думать, но и под опущенными веками глазные яблоки беспокойно метались.
   – Разве что... – сказал он почти про себя. – Созданье позвало созданье.
   – А?
   Сгорбившись, Келдыш навалился на перила.
   – Что вы чувствуете, глядя на все это? А, Мортимер?
   – А вы? – неожиданно спросила она.
   Учитель вскинул голову.
   – Вы ведь видели все это... – Агата показала вниз. – Живьем. Во время войны, да?
   С мгновение он молчал. Потом сказал холодно:
   – С чего вы взяли?
   – Догадалась. – Агата оглядела стены музея, окольцовывающие Котел. – А это не опасно... я имею в виду, ведь здесь так много магических предметов... действующих? Если это... вырвется и проглотит их? Что будет?
   Келдыш хмыкнул:
   – Забавно, что именно выоб этом спросили!
   И прежде чем она поинтересовалась, что тут такого веселого (хотя вряд ли бы он ответил), резко оттолкнулся от перил.
   – Идемте приводить Дьячко в чувство. Интересно, чего она боится – магии или высоты?
   Агата бросила последний взгляд на Котел. У нее не было страха – или отвращения. Ей казалось, что она встретилась и прощается с кем-то или чем-то давно знакомым. Короткая красная вспышка прорезала серый полумрак. Келдыш даже не оглянулся.
   – Салют в вашу честь, Мортимер!

* * *

   – Академия магии.
   Огромное здание в форме трилистника. В самом центре высится треугольная башня – такая длинная, что шея заболит, пока увидишь растворяющийся в небе тонкий шпиль. Келдыш хмыкнул:
   – Башню задумал Алакдел Возвышенный. Она могла бы быть еще выше, если бы он не скончался – вовремя, по мнению многих. Хотите зайти?
   – А можно?
   Вместо ответа Келдыш взбежал по черным мраморным ступеням и приглашающе распахнул зеркальную дверь:
   – Прошу!
   Воображает, подумала Агата. Они прошли мимо дежурного, поприветствовавшего Келдыша как давнего знакомого. «Студенты», – бросил Келдыш, дежурный закивал.
   Черный мраморный вестибюль был чем-то похож на Музей магии. Вызывал такую же робость. И любопытство. Келдыш показал на три одинаковых прохода.
   – Вправо – министерство, налево – Институт прикладной магии, прямо – учебный корпус. Куда желаете?
   – Ну уж точно не в министерство, – проворчал Вуд.
   – У студентов сейчас... – Келдыш бросил взгляд на огромный циферблат, висящий на громадной золотой цепи в центре вестибюля, – занятия. Но идем.
   Они шагали по просторным коридорам с высокими стрельчатыми окнами – за окнами царил унылый серый туман, которого на улице и в помине не было – чтобы студенты не отвлекались на хорошую погоду, пояснил Келдыш. Двери некоторых аудиторий были прозрачными, и студенты за ними занимались обычными студенческими делами: записывали лекции, дремали, ели, читали под партами книжки, болтали и заигрывали. Ничего такого... волшебного не происходило, и экскурсанты скоро заскучали.
   – А хотите исследовать свои магические способности? – неожиданно спросил Келдыш.
   – Да ну. – Вуд равнодушно махнул рукой. – Последняя проверка была всего год назад.
   – Так давно? – подначивал Келдыш. – Вы быстро растете, за это время все могло уже перемениться!
   – А вдруг я стала черной ведьмой? – Дьячко протянула скрюченные пальцы с красными ногтями к горлу Фейхмана, тот, захихикав, отпрянул. Фейхману Таня нравилась.
   Агата брела вдоль портретов преподавателей в золотых старинных рамах. Взгляд лениво скользил по витиевато выписанным именам под картинами... пока, метнувшись туда-сюда, не остановился.
   Лидия Мортимер.
   Агата медленно подняла глаза. Это была бабушка. Пусть не совсем молодая, но куда моложе, чем сейчас. Все с той же высокой прической, еще без седины, с очень ясными зоркими зелеными глазами. Агата вновь посмотрела на надпись. Лидия Мортимер, преподаватель магических основ.
   Преподаватель.
   Магических основ.
   В Академии магии.
   – Мортимер, мы идем в институт! Мортимер, вы оглохли?
   Агата только оглянулась на оклик и вновь уставилась на бабушку. Услышала, как Келдыш бросил:
   – Идите, мы догоним.
   Подошел, посмотрел и встал рядом.
   – Она не говорила вам, так?
   – Но как же... – Агата развела руками и показала на портрет, словно Келдыш его еще не видел. – Она же...
   – Лидия Мортимер преподавала в Академии почти четверть века.
   – Она говорила, что была учительницей, я думала, в обычной школе, но здесь, в Академии магии, в столице...
   Агата растерянно повернулась к Келдышу.
   – Почему она не сказала?
   Келдыш помолчал. Сказал спокойно:
   – Может, потому что вы не спрашивали. Поговорите об этом дома. А сейчас – идемте. Идемте-идемте, нас ждут!
   Агата неохотно оторвалась от портрета. Пошла, медленно переставляя ноги, точно кто тянул ее назад на канате – Келдыш из-за этого вынужден был сдерживать обычно стремительный шаг. Спросил – так, словно ему это только что пришло в голову:
   – А вы проходили тесты на магические способности?
   – Конечно.
   – Вы в этом уверены?
   Агата глянула сердито:
   – То есть не вру ли я? Нет, не вру, учитель Келдыш! Попробуй открутись от них!
   Келдыш хмыкнул, но промолчал. Агата задумалась:
   – Правда, самые ранние я не помню... Но обязательные предшкольные и школьные – уж точно.
   Они вновь спустились в черный вестибюль, где изнывала нетерпеливая команда, и поднялись на третий уровень института. Институт тоже разочаровывал. Обычная обстановка обычного делового учреждения. Никто не бегал по коридорам в колпаке со звездами или в развевающихся бархатных мантиях. Одежда встречных-поперечных была самой обычной, разговоры велись хоть и непонятные, но вовсе не казались волшебными:
   – ...на мышей препарат никак не влияет...
   – А может, стоит дождаться новой популяции, прежде чем делать такие скоропалительные выводы?
   – ...на уровне пять бис замечена флуктуация...
   – ...смешать все ингредиенты, перечисленные Аквилоном, с толченым изумрудом...
   – Сюда! – показал Келдыш на дверь с бегущей зазывной надписью: «Хочешь проверить свои магические способности? Не проходи мимо!» – Для экскурсантов, – объяснил Келдыш обстановку обитой черным бархатом комнаты. Тут сияли огромные цветные свечи, в воздухе крутились шары, разбрасывая по стенам разноцветные блики, а волшебник, вышедший им навстречу, наконец-то был в колпаке, расписанном золотыми и серебряными звездами.
   – Входите, входите, молодые люди, сейчас... О, Игорь! – произнес он совсем другим тоном. – Ты вернулся?
   – Нет пока. Это студенты из моей школы.
   – Ага, – сказал волшебник и сделал что-то. Комната исчезла – вернее, сменила колорит и обстановку: светлая, небольшая, без окон, заставленная всяческой аппаратурой.
   – А мне раньше больше нравилось, – тихонько сказала Ирма.
   – Угу, – сказала Дьячко. – Дешевые спецэффекты. Будто на прием к гадалке пришли.
   Рыжеватый конопатый волшебник смущенно улыбнулся.
   – Конечно, милая девушка. Вся эта мишура рассчитана на посетителей младшегошкольного возраста. Вам это ни к чему.
   – Ну, не совсем ни к чему. – Келдыш опустился в кресло и с удовольствием вытянул ноги. – Можешь проверить моих студентов на наличие МС.
   – А что, есть подозрения? – подмигнул волшебник. – Ну, кто хочет первым?
   Агата присела в сторонке, рассеянно наблюдая за обычным сканированием головы, ладоней и пальцев. Потом – измерение разницы каких-то потенциалов. Потом – смотрение на картинку из разноцветных пятен – кто что видит. Последнее испытание особенно любили школьные фантазеры.
   Вуд встал с небрежным хлопком по коленям.
   – Я же говорил!
   У Дьячко нашли слабый намек на магические способности. «Я знала, я знала, я так и знала!» Агата нисколько не сомневалась, что к возвращению в школу этот «слабый намек» превратится в «суперспособности». У Ирмы, Марка и самой Агаты – ничего.
   – Посидите в кафе на первом этаже, – распорядился Келдыш. – Волшебное мороженое и сдобу я вам гарантирую. А вы, Мортимер, подождите.
   «А вас, Штирлиц, я попрошу остаться!» – вспомнила Агата фразу из бабушкиного любимого старого фильма. Неохотно вернулась от двери – ну что ему еще надо?
   Едва школьники вышли, Келдыш сказал волшебнику:
   – Ник, проверь девушку еще раз!
   Тот развел руками:
   – Сожалею, Игорь. Пусто.
   – Это внучка Мортимер.
   – А? – Ник развернулся и уставился на Агату. Та тут же, как обычно, покраснела. – И правда, как я не узнал эти фамильные глаза!
   – Очки мешают, – глупо разъяснила Агата.
   – Как поживает ваша бабушка? Мы тут все как-то упустили ее из виду. Внучка Мортимер, ну надо же! Где вы, как вы?..
   – Ник, у Мортимер было не так уж много детей.
   Слова, которые Агата не поняла, повергли волшебника в молчание. Он с замешательством поглядел на Келдыша, потом – снова на Агату. Во взгляде его появилось какое-то новое, непонятное ей выражение. Мотнул головой:
   – Нет, Игорь. Успокойся. Так бывает. Природа на детях гениев отдыхает.
   – Гениев! – сказал Келдыш, как плюнул.
   – Ну, на внуках, – покладисто согласился Ник.
   – Она услышала Котел!
   – Значит, у девочки хороший слух.
   – Но это невозможно! – сказал Келдыш с яростью.
   – Извини, друг. – Ник начал сматывать провода. – У нас лучшая аппаратура в стране. Другой пока еще не изобрели. Если не доверяешь, попробуй сводить ее к Слухачам.
   Агата смотрела на важно входящего в приоткрытую дверь рыжего роскошного кота. Задрав хвост, он прошествовал до ее кресла, сел и уставился на Агату желтыми немигающими глазами.
   – Кис-кис! – тихонько позвала она.
   Кот презрительно дернул ухом.
    Да ладно тебе,– сказала Агата. – Иди ко мне, рыженький. Иди. Я тебя поглажу, шейку почешу...
   Кот прижмурил глаза, словно раздумывая над ее предложением.
    Иди, красавчик, иди.
   Кот коротко мякнул и прыгнул к Агате на колени. Поставил круглые лапы на ее плечи, принюхиваясь к лицу. Агата осторожно почесала его за ухом, провела пальцами по шее: котяра вытянул подбородок, прислушиваясь к ощущениям, негромко забурчал и рухнул теплым тяжелым комом ей на колени.
   – Тигр! – ахнул волшебник. – Вот это да! Первый раз дал себя приласкать! У вас, наверное, дома кошки?
   – Нет, – грустно сказала Агата. – У бабушки аллергия.
   Мужчины переглянулись.
   – Аллергия? – спросил Келдыш.
   Ник пожал плечам.
   – Старость, друг мой... Ты еще не нанес ей визита?
   Келдыш сморщился, как будто у него заныли зубы.
   – Думаешь, надо?
   – Хорошо, что это твояголовная боль, не моя. Рад был увидеть вас, маленькая Мортимер. Надеюсь, у вас все будет хорошо.
   У них и так все было хорошо. Агата поняла это как предложение убраться. Осторожно встала и переложила Тигра на кресло.
    Спи, рыженький.
   Кот перевернулся на спину, открыв белое брюхо, и замурлыкал еще громче. Его полуприкрытые глаза следили за Агатой.
    Прощай, мальчик,– сказала она грустно.
   Келдыш простился с волшебником и вышел вслед за ней. Он молчал и смотрел перед собой. Агата поглядывала украдкой. Почему он вдруг разозлился? У бабушки тоже была странная реакция на результаты тестов МС – разочарование, а следом – облегчение. «Ну, вот и славно, – говорила она. – Хочешь оладушков?»
   У ее привычной бабушки. «Гения». Преподавателя Академии магии...

* * *

   – Давайте сходим в какую-нибудь кафешку, – предложила Таня.
   Фейхман оживился.
   – А учитель?
   – У него здесь какие-то родственники, – с досадой сообщила Дьячко. – Так что сегодня вечером он вряд ли появится. Вуд, ты идешь?
   – Иду. Ирма?
   Продолжая медленно расчесывать свои длинные белокурые волосы, Ирма кивнула. Вот и идите, подумала Агата. Я хоть высплюсь.
   – Мортимер, идешь? – неожиданно спросил Вуд. Агата подавилась зевком.
   – Я? Не-ет. Пойду спать.
   – Конесно, Мортимер, – засюсюкала Дьячко. – Детоске давно пора в постельку!