Колфер Йон. Код Вечности

   И даже после этого механическим крыльям с трудом удалось поднять всю троицу в ночное небо. Элфи пришлось помучиться, прежде чем они оторвались от земли. На высоте пятисот футов над уровнем моря Элфи зависла в воздухе.
   – Сейчас я попробую возвести защитный экран. Очень надеюсь, что магии хватит, – сказала она в микрофон. – И попытайтесь там не дергаться. Мне очень не хочется сбрасывать вас в море.
   А потом Элфи исчезла. На ее месте возникло едва заметное свечение, скопление звездочек, напоминавшее по форме саму Элфи. От вибрации, порождаемой защитным экраном и распространяющейся по тросу, у Артемиса застучали зубы. Завернутый в фольгу, он чувствовал себя как жук в коконе, только голова оставалась свободной. Сначала ощущения были даже приятными – лететь над ночным городом, любоваться огоньками машин на дорогах… Но затем Элфи поймала западный ветер и понеслась в воздушных течениях над морем.
   Внезапно мир Артемиса превратился в водоворот, состоящий из хлещущих порывов ветра, резких толчков и испуганных птиц. Рядом в импровизированной люльке покачивалось тело Дворецки. Фольга хорошо копировала окружающие цвета; конечно, маскировка была не идеальной, но над морем и тем более ночью их вряд ли кто-либо мог заметить.
   – А эта фольга невидима и для радаров тоже? – спросил Артемис. – Совсем не хочется, чтобы нас принял за НЛО какой-нибудь не в меру ретивый пилот английского истребителя. Элфи задумалась.
   – Ты прав. Может, на всякий случай стоит спуститься пониже?
   Через две секунды Артемис горько пожалел о том, что нарушил радиомолчание. Элфи послала крылья в глубокое пике, и они втроем понеслись к полуночным волнам. Она выровняла полет только в самый последний момент, когда Артемису уже начало казаться, что кожа вот-вот слезет с его лица.
   – Так нормально, как считаешь? – спросила Элфи с легкой веселостью в голосе.
   Они летели над самыми гребнями волн, и капли искрились на маскировочной фольге. В ту ночь волнение было сильным, и Элфи приходилось постоянно менять высоту, следуя движениям волн. Какой-то горбатый кит, почувствовав их присутствие, выпрыгнул из вспененной штормом воды и, пролетев не меньше сотни футов, снова скрылся в пучине. Дельфинов видно не было – наверное, спасались от разбушевавшейся стихии в заливах и бухтах, изрезавших побережье Ирландии.
   Элфи облетела корпус пассажирского парома, скользнув так близко, что Артемис даже почувствовал мощное биение машин внутри судна. Один из пассажиров перегнулся через леера, и его стошнило. Трое невидимых путешественников едва-едва успели уклониться.
   – Просто здорово… – пробормотал Артемис.
   – Не волнуйся, – донесся из пустоты голос Элфи. – Почти долетели.
   Они миновали паромный причал Рослэра и двинулись вдоль побережья над горами Уиклоу на север. Несмотря на все неудобства и качку, Артемис не мог не поразиться скорости полета. Эти крылья были фантастическим изобретением. Даже представить невозможно, сколько денег можно получить за подобный патент. Артемис одернул себя. Дворецки пострадал в первую очередь из-за того, что он, Артемис, попытался сделать деньги на технологии волшебного народца.
   Скорость снизилась, и Артемис наконец разглядел кое-какие знакомые ориентиры. Дублин находился на востоке. Мистическое желтое свечение накрывало шапкой систему его автострад. Элфи облетела город и направилась в сторону менее населенной северной части страны. В центре большого темного пятна возвышалось отдельно стоящее, залитое ярким светом прожекторов здание – замок Артемиса, родовое поместье Фаулов.

Родовое поместье Фаулов, Дублин, Ирландия

   – Ну что ж, а теперь выкладывай все начистоту, – сказала Элфи, когда они наконец перенесли Дворецки на кровать.
   Она сидела на нижней ступеньке главной лестницы. Несколько поколений Фаулов взирали на нее с развешанных по стенам портретов. Капитан спецкорпуса Легиона подземной полиции включила микрофон шлема и перевела его в режим громкой связи.
   – Жеребкинс, запиши наш разговор. Мне кажется, нам захочется еще раз его послушать.
   – Все началось с деловой встречи сегодня днем, – начал Артемис.
   – Отличное начало.
   – Я встречался с неким Йоном Спиро, известным американским промышленником.
   Из наушника Элфи донеслось щелканье клавиш – это Жеребкинс проверял, нет ли в его архивах какой-либо информации касательно Спиро.
   – Йон Спиро, – почти мгновенно ответил кентавр. – Сомнительная личность, далее по стандартам вершков. Уже тридцать лет самые разные агентства и организации пытаются посадить его за решетку. Компании Спиро являются причиной многих экологических бедствий. И это только вершина айсберга. Промышленный шпионаж, похищение людей, шантаж, связи с мафией… Пока все это сходило ему с рук.
   – Да, именно таков Йон Спиро, – кивнул Артемис– Итак, я назначил с ним встречу…
   – Что ты хотел ему продать? – перебил Жеребкинс– Человек типа Спиро не полетит через всю Атлантику, чтобы попить чайку с горячими булочками.
   Артемис нахмурился.
   – На самом деле я ничего не хотел ему продавать. Я сделал предложение, заключавшееся в том, что я не буду выпускать на рынок некую революционную технологию.
   За определенное вознаграждение, естественно.
   Голос Жеребкинса разом похолодел:
   – И какую же именно революционную технологию?
   Артемис на мгновение замялся.
   – Помнишь шлемы, которые Дворецки отобрал у Быстрого реагирования?
   – О нет, – простонала Элфи.
   – Мне удалось обойти механизмы саморазрушения шлемов, и я сконструировал из их датчиков и чипов прибор. Этакое Всевидящее Око. Мини-компьютер. Также я установил в него оптиковолоконное блокирующее устройство, чтобы вы не смогли управлять Оком, даже если бы засекли его.
   – Ты передал волшебную технологию такому человеку, как Йон Спиро?
   – Вы меня что, за дурака считаете? – резко возразил Артемис. – Никому я ничего не передавал. Он сам взял Око.
   Элфи ткнула в него обвиняющим пальцем.
   – Только не надо разыгрывать из себя жертву, Артемис Фаул! Честно говоря, у тебя это плохо получается. О чем ты вообще думал? Решил, что Йон Спиро добровольно откажется от технологии, которая может сделать его самым богатым человеком в мире?
   – Значит, это твое Око зондировало нас? – спросил Жеребкинс.
   – Да, – признался Артемис– Но это получилось случайно. Спиро попросил просканировать спутники наблюдения, и датчики Ока, естественно, засекли и ваши следящие приборы.
   – Мы можем заблокировать дальнейшие попытки зондирования? – предложила Элфи.
   – Охранная система Гавани не способна противостоять нашим собственным технологиям. Рано или поздно Спиро узнает о существовании волшебного народца. А от такого человека, как он, легко не отвяжешься. Прости-прощай наше мирное существование.
   Элфи многозначительно посмотрела на Артемиса.
   – Кстати, этот Спиро тебе никого не напоминает?
   – Мы абсолютно разные, – возразил Артемис. – В отличие от меня он – хладнокровный убийца!
   – Пройдет несколько лет, – хмыкнула Элфи, – и ты станешь таким же.
   Жеребкинс тяжело вздохнул. Оказавшись в одной комнате, Элфи и Артемис не могли не поругаться.
   – Ладно, Элфи, тише, тише, – вмешался кентавр. – Давайте вести себя как профессионалы. Во-первых, мы можем отменить чрезвычайное положение в Гавани. Во всяком случае, пока что нам ничто не угрожает. Но мы должны вернуть Око как можно быстрее – пока Спиро не добрался до его секретов.
   – Это будет не так-то легко, – улыбнулся Артемис– Око надежно защищено.
   – Каким образом?
   – Я встроил в него Код Вечности.
   – Код Вечности? – переспросил кентавр. – Звучит впечатляюще.
   – Чтобы создать этот код, я разработал совершенно новый базовый язык, так что Спиро ждет большой сюрприз…
   – И сколько времени потребуется на то, чтобы взломать этот твой Код Вечности? – вмешалась в разговор Элфи, которой показалось, что Жеребкинс и Артемис совсем забыли о ее присутствии.
   Артемис не сдержался и удивленно поднял брови.
   – Я же сказал, вечность, – улыбнулся он. – Теоретически. Но у Спиро уйдет на это чуть меньше времени – учитывая то, какими ресурсами он располагает.
   Элфи решила не обращать внимания на насмешливый тон наглого вершка.
   – Отлично, значит, мы в безопасности. Спиро заполучил бесполезную коробочку, ну так пусть оставит ее себе на память. Нам вовсе не обязательно за ним охотиться.
   – Эта коробочка далеко не такая бесполезная, какой кажется, – возразил Артемис. – Сама конструкция Ока может очень многое открыть специалистам Спиро. Но ты права в одном: нам нет необходимости охотиться на этого американца. Узнав, что я остался жив, он сам начнет меня искать. В конце концов, только я знаю все секреты Ока.
   Элфи устало провела рукой по лбу.
   – Значит, в любой момент сюда может нагрянуть толпа наемных убийц в поисках ключа к твоему Коду Вечности? Честно говоря, нам сейчас не помешал бы кто-нибудь вроде Дворецки. Жаль, что его с нами нет.
   Артемис вытащил из кармана мобильный телефон.
   – Ну, он не единственный Дворецки в семье.

Глава 4
СЕМЕЙНЫЕ СВЯЗИ

Сфакс, Тунис, Северная Африка

   На свое восемнадцатилетие Джульетта Дворецки попросила подарить ей (что и было сделано) настоящее кимоно для занятий дзюдо, два утяжеленных метательных ножа и видеокассету с записью последнего чемпионата мира по боям без правил. Интересы обычных девушек лежат в несколько иных областях. Но Джульетта Дворецки была очень даже необычной девушкой.
   Прямо скажем, Джульетта была девушкой поистине выдающейся. Например, она могла попасть в центр движущейся мишени практически из любого оружия на ваш выбор, а боевые искусства предпочитала встречам с подружками.
   Конечно, боевым искусствам и стрельбе она училась вовсе не по видеокассетам. Обучение Джульетты началось, когда ей только-только исполнилось четыре годика. После детского сада Дворецки отводил свою младшую сестренку в спортивный зал родового поместья Фаулов, где и обучал ее различным восточным единоборствам. К восьми годам Джульетта получила черные пояса в семи видах боевых искусств, а к одиннадцати годам вообще перестали пускать ее на татами, поскольку и так было ясно, кто победит.
   Согласно традиции, все Дворецки мужского пола, как только им исполнялось десять лет, отправлялись в знаменитую Охранную академию, принадлежащую мадам Ко. В течение всей учебы шесть месяцев в году они проводили рядом с мадам Ко, осваивая ремесло телохранителя, а вторые шесть месяцев охраняли второстепенных государственных и частных лиц. Дворецки женского пола, как правило, поступали компаньонками в состоятельные семьи. Джульетта, однако, решила совместить обе роли. Будучи компаньонкой Ангелины Фаул, она наравне с мужчинами полгода проводила в лагере мадам Ко.
   Именно Джульетта стала первой женщиной из семейства Дворецки, принятой в Охранную академию, и пятой женщиной, сдавшей тамошний экзамен по физической подготовке. Каждые пять лет академия мадам Ко меняла страну своего пребывания. К примеру, Дворецки учился в Израиле и Швейцарии, а его младшая сестра осваивала науку телохранителя в Японии, в районе нагорья Уцукусигахара.
   Общежитие мадам Ко резко отличалось от шикарных комнат особняка Фаулов. В Японии Джульетта спала на соломенной циновке, из вещей у нее были только два костюма из грубой хлопчатобумажной ткани, а питалась она рисом, рыбой и белковыми коктейлями.
   День в академии начинался в половине шестого утра. Поднявшись с постелей и сделав зарядку, Джульетта и другие ученики пробегали четыре мили до ближайшей реки, где голыми руками ловили рыбу. После этого они жарили улов на костре, преподносили завтрак сэнсэю и, привязав к спинам двадцатигаллонные бочки, поднимались до нижней границы снегов. Заполнив бочки снегом, ученики скатывали их в лагерь, а затем месили снег голыми ногами, превращая его в воду, чтобы их сэнсэй мог принять ванну. Ну а дальше… дальше начинались настоящие занятия.
   Необходимо отметить, что будущих телохранителей учили не только самообороне, но и специальной борьбе под названием «кос та'па», которую разработала сама мадам Ко и которая была направлена прежде всего на защиту патрона. Среди многих других предметов ученики академии изучали современные виды оружия, информационные технологии и всевозможные методики ведения переговоров с целью освобождения заложников.
   К восемнадцатому дню рождения Джульетта с завязанными глазами разбирала и собирала девяносто процентов выпускаемых в мире автоматов и пистолетов, умела управлять любым транспортным средством и могла полностью преобразиться меньше чем за четыре минуты. Она была способна остаться незаметной в любой толпе – и это несмотря на свою потрясающую внешность, которой Джульетта была обязана смешению европейских и азиатских генов. В общем и целом, старший брат мог с полным на то правом гордиться ею.
   Последним этапом обучения была имитация боевой ситуации в незнакомой среде. И если Джульетта пройдет это испытание, мадам Ко ничего не останется, кроме как нанести на ее плечо татуировку в виде синего бриллианта. Татуировка, идентичная той, что уже красовалась на плече Дворецки, символизировала не только исключительную физическую силу выпускника, но и многогранность его (или ее) подготовки. В кругах телохранителей человек с подобной татуировкой не нуждался ни в каких дополнительных рекомендациях.
   Для последнего испытания Джульетты мадам Ко выбрала тунисский город Сфакс. Джульетте предстояло провести патрона через шумную городскую медину – так в Тунисе называли базар. Обычно телохранитель советовал патрону избегать столь людных мест, но мадам Ко весьма логично заметила, что патроны редко слушают советы своих слуг и поэтому следует быть готовым к любым неожиданностям. А чтобы еще усложнить и без того крайне трудное задание, мадам Ко сама решила выступить в роли мнимого патрона.
   В Северной Африке стояла ужасная жара. Яркое солнце, от которого почти не спасали даже огромные солнцезащитные очки, немилосердно било в глаза. Джульетта, прищурившись, внимательно следила за сновавшей в толпе крохотной фигуркой.
   – Иди быстрее, – резко произнесла мадам Ко. – Ты от меня отстаешь.
   – Это вам только кажется, мадам, – невозмутимо ответила Джульетта.
   Все элементарно, мадам Ко пыталась отвлечь ее разговором, но данная уловка не сработала. Впрочем, на базаре и так приходилось держать ухо востро. Длинные гирлянды из чистого золота свисали с ювелирных лотков, наполняя воздух обманчивыми бликами, а большие деревянные рамы прогибались под тяжестью роскошных тунисских ковров – прекрасное укрытие для наемных убийц, лучше и не придумать! На ухабистой мостовой ничего не стоило вывихнуть лодыжку (а следовательно, провалить экзамен), и это не говоря уже о местных жителях, которые постоянно пытались познакомиться с привлекательной иностранкой.
   Мгновенно обрабатывая всю поступающую в ее мозг информацию, Джульетта рассчитывала каждое свое движение с точностью до сантиметра. Она вежливо, но твердо отодвинула в сторону глазевшего на нее юношу, перешагнула через затянутую радужной пленкой лужу и свернула за мадам Ко в один из узких проулков, из которых состояли бесконечные лабиринты медины.
   И вдруг прямо перед ней возник незнакомый мужчина.
   – Отличный ковры! – вскричал он на ломаном французском. – Иди со мной! Я показывать такое!
   Мадам Ко, не сбавляя шаг, прошла мимо. Джульетта попыталась было последовать за ней, однако мужчина заступил ей путь.
   – Спасибо, но мне ковры не нужны. Я живу практически на улице.
   – Очень смешно, мадемуазель! Вы сказать хорошую шутку! Иди же, посмотри ковры Ахмеда!
   Толпа начала обращать на них внимание, обволакивать, будто щупальца гигантского спрута, а мадам Ко тем временем уходила все дальше. Еще немного – и Джульетта потеряет своего патрона из виду.
   – Я же сказала, мне твои ковры без надобности. Отойди в сторону, тряпишник. Я совсем недавно сделала маникюр, не заставляй меня пускать в ход ногти.
   Однако тунисец не привык выполнять приказы женщин, тем более на него сейчас глазела вся округа.
   – Дешево отдавать! – настаивал он, указывая на свой ларек. – Лучший ковер в Сфаксе!
   Джульетта попыталась обойти настырного торговца, однако плотно сомкнувшаяся толпа не пустила ее.
   И тут терпение Джульетты иссякло. До этого момента ей было отчасти жаль тунисского торговца коврами, оказавшегося в неудачном месте в неудачное время. Но теперь…
   – Иди же! – ухмыльнулся тунисец, обнимая светловолосую иностранку за талию.
   Этот поступок был не из самых мудрых в его жизни.
   – Ты грубо себя ведешь, тряпишник! Буквально через мгновение Ахмед уже барахтался в куче ковров, а Джульетта бесследно исчезла. Понять, что произошло, зеваки смогли, только прокрутив запись, сделанную торговцем жареными курицами Кемалем, у которого при себе случайно оказалась видеокамера. При замедленном воспроизведении они увидели, как девушка схватила Ахмеда за горло и пояс и, легко оторвав от земли, швырнула в сторону ларька. Кстати, один из торговцев золотом узнал этот прием и сообщил всем, что называется он «рогатка» и что популярным его сделал знаменитый американский борец по кличке Папа Боров. Торговцы хохотали так долго, что некоторые на следующий день даже не вышли на работу. Полет Ахмеда был награжден призом как самое смешное происшествие года, а любительская съемка Кемаля завоевала первое место в тунисской версии программы «Сам себе режиссер». А еще через три недели Ахмед переехал жить в Египет.
   Но вернемся к Джульетте. Девушка со спринтерской скоростью ринулась вперед по проулку, уворачиваясь от ошеломленных торговцев. Мадам Ко не могла уйти далеко, однако задание находилось под угрозой срыва.
   Джульетта была вне себя от ярости. Именно о таких фокусах и предупреждал ее старший брат.
   «С мадам Ко нельзя расслабляться, – советовал ей Дворецки. – Невозможно предугадать, что она придумает в следующий раз. Я слышал, как-то раз в Калькутте она устроила панику в стаде слонов, чтобы отвлечь внимание ученика».
   Проблема состояла в том, что никому и ничему нельзя было верить. Мадам Ко вполне могла нанять этого торговца коврами, и вместе с тем он мог оказаться простым горожанином, сунувшим нос не в свое дело.
   Вскоре проулок сузился настолько, что в нем едва-едва могли разминуться два человека. На уровне головы были натянуты веревки, на которых, исходя паром, сушилась национальная тунисская одежда. Джульетта, пригнув голову, бежала по переулку, расталкивая едва передвигающих ногами прохожих. Испуганные индюшки, привязанные за ногу к колышкам, возмущенно клекотали и разлетались в стороны.
   Наконец Джульетта выбежала из проулка и оказалась на тускло освещенной площади, окруженной низенькими трехэтажными домишками. На балконах верхних этажей отдыхали мужчины, попыхивая ароматными кальянами, а сама площадь была выложена старинной мозаикой, изображающей сцену из жизни римских бань. И в центре этой мозаики лежала, прижав колени к груди, мадам Ко.
   Трое мужчин, окружавших мадам Ко, были одеты в черные комбинезоны спецподразделений, и, судя по уверенным, четким движениям, это были уже не уличные торговцы, а настоящие профи. Экзамен продолжается? Вряд ли. Насколько могла судить Джульетта, эти трое действительно пытались убить ее сэнсэя.
   И как назло, под рукой у Джульетты не было никакого оружия, но того требовали правила экзамена. Попытка ввоза в Тунис холодного оружия могла закончиться пожизненным заключением. К счастью, ее противники тоже не были вооружены, хотя человека можно убить, легонько ударив ребром ладони.
   В данной ситуации требовалась импровизация, иначе погибнут и мадам Ко, и Джульетта. Идти в лобовую атаку не имело смысла. Если этой троице удалось справиться с самой мадам Ко, Джульетта вряд ли могла рассчитывать на успех в грядущей схватке.
   Значит, нужно придумать нечто нешаблонное.
   Джульетта сорвалась с места и, подпрыгнув на бегу, дернула веревку, натянутую между домами. Одно из двух колец, между которыми была растянута веревка, попыталось сопротивляться, но почти сразу выскочило из сухой штукатурки, и Джульетта ринулась вперед, волоча за собой кучу ковров и постельного белья. А затем она резко свернула влево, насколько позволила по-прежнему привязанная ко второму кольцу веревка, и побежала вокруг нападавших на мадам Ко убийц.
   – Эй, парни! – крикнула она вовсе не из-за показной храбрости, а потому, что для полного успеха плана следовало привлечь их внимание.
   Мужчины подняли головы и тут же оказались погребенными под мокрой верблюжьей шерстью. Тяжелые ковры и белье обмотались вокруг их рук и ног, а нейлоновая веревка перетянула шеи. Буквально через секунду все трое были обездвижены. Джульетта подскочила к поверженным спецназовцам и нанесла каждому пару резких ударов в нервные центры у основания черепа. Теперь, когда убийцы были нейтрализованы, следовало позаботиться о наставнике.
   – Мадам Ко! – позвала Джульетта, зарываясь в груду белья и пытаясь отыскать там своего сэнсэя.
   Вскоре дрожащая пожилая женщина в оливковом платье и простом головном платке была извлечена из мешанины ковров, одежды и постельных принадлежностей.
   Джульетта помогла ей подняться на ноги.
   – Вы видели, что я придумала, мадам? Я уложила этих придурков на месте. Наверное, они в жизни не сталкивались ни с чем подобным. Импровизация. Мой брат всегда говорит: импровизация – вот залог успеха. Мне кажется, их внимание отвлекли мои тени для век. Ярко-зеленые и с блестками. Они меня еще никогда не подводи…
   Джульетта внезапно замолчала, поскольку почувствовала на своем горле острие ножа. Кинжал держала сама мадам Ко, которая оказалась вовсе не мадам Ко, а незнакомой восточной женщиной в очень похожем оливковом платье. Ложная цель.
   – Ты мертва, – сказала женщина.
   – Вот именно, – согласилась вышедшая из" тени мадам Ко. – А если мертва ты, значит, мертв и патрон. Ты не выдержала экзамен, Джульетта.
   Девушка, сложив ладони, низко склонилась и застыла в поклоне.
   – Это был хитрый трюк, мадам, – промолвила она, стараясь говорить уважительным тоном.
   Тонкая улыбка скользнула по губам сэнсэя.
   – Конечно. Такова жизнь. А чего еще ты ожидала?
   – Но эти убийцы, я же надрала им зад… так ловко их победила.
   – Чистое везение, – небрежно махнула рукой мадам Ко. – К счастью для тебя, они были не наемными убийцами, а выпускниками моей академии. Кстати, что это еще за бредовая затея с веревкой?
   – Этот прием я как-то видела по телевизору. Он так и называется – «бельевая веревка».
   – В высшей мере сомнительный трюк, -покачала головой пожилая японка. – Ты победила лишь потому, что тебе сопутствовала удача. А в нашем бизнесе одной удачи недостаточно.
   – Я не виновата, – попыталась оправдаться Джульетта. – Этот мужчина на рынке… Он не давал мне пройти! Пришлось вырубить его на время.
   Мадам Ко постучала пальцем по лбу Джульетты.
   – Замолчи, девочка. И подумай своей головкой. Как на самом деле ты должна была поступить?
   Джульетта склонилась еще на дюйм ниже.
   – Я должна была вывести торговца из строя, не колеблясь ни секунды, – быстро отрапортовала она.
   – Правильно. Его жизнь ничего не значит, она несущественна. Безопасность патрона – вот что главное.
   – Но я же не могу взять и убить невинного человека, – возразила Джульетта.
   Мадам Ко устало вздохнула.
   – Вижу, дитя мое, вижу. Именно поэтому я считаю тебя еще неготовой для настоящей работы. У тебя есть навыки, но тебе не хватает сосредоточенности и решимости. Возможно, в следующем году ты пройдешь это испытание.
   У Джульетты едва не остановилось сердце. Ее брат получил синий бриллиант в восемнадцать лет. Он стал самым молодым выпускником за всю историю Охранной академии, и она надеялась повторить его достижение, а теперь нового экзамена придется ждать целых двенадцать месяцев. Однако возражать было бессмысленно: мадам Ко никогда не пересматривала своих решений. Из переулка показалась молодая женщина в костюме ученицы академии.
   – Мадам, – обратилась она с поклоном, – вам звонят по спутниковому телефону.
   Мадам Ко взяла трубку и несколько секунд внимательно слушала.
   – Сообщение от Артемиса Фаула, – сказала она наконец.
   Склонившейся в поклоне Джульетте не терпелось выпрямиться, но это было бы расценено как непростительное нарушение протокола.
   – Да, мадам?
   – Оно гласит: «Домовой нуждается в тебе».
   Джульетта нахмурилась.
   – Вы имеете в виду, я зачем-то понадобилась Дворецки? – уточнила она.
   – Нет, – произнесла мадам Ко лишенным всяких эмоций голосом. – Я имею в виду, что некий Домовой нуждается в тебе. Просто повторяю то, что мне сообщили.
   И вдруг Джульетта почувствовала жар солнца на шее, услышала назойливый, как визг бормашины, звон москитов, и ей захотелось одного: сорваться с места и со всех ног бежать в аэропорт. Дворецки никогда не открыл бы свое имя Артемису. Если только… Нет, в это невозможно поверить! Даже мысли об этом нельзя допускать!
   Мадам Ко задумчиво постучала пальцем по подбородку.