Коллинз Джеки. Власть

   — Пожалуй, ты права, — согласилась Салли. — Они всегда разводят такую канитель, что хоть вешайся. А я очень хочу попасть в «Манхэттен стайл»— это будет очень полезно для моего рейтинга. Как ты считаешь?
   — Несомненно, — уверила ее Мэдисон. — Я знаю, это будет просто замечательное интервью.
   — О'кей, — сказала Салли голосом маленькой девочки, которая знает, где лежат конфеты. — Запиши: мой адрес и приходи завтра к ленчу. Тебя это устроит?
   — Вполне, — ответила Мэдисон. — Буду рада снова увидеть тебя.
   Говоря это, она почти не лукавила. В Салли Тернер действительно было что-то располагающее. Во всяком случае, Мэдисон была уже достаточно опытной журналисткой, чтобы за внешностью секс-бомбы рассмотреть открытую и ранимую душу совсем еще молодой девушки. В этом отношении Салли напоминала ей Мэрилин Монро, хотя, строго говоря, двух актрис нельзя было даже сравнивать;
   В ожидании завтрашнего дня Мэдисон подключила к телефонной сети свой портативный компьютер и заказала из Нью-Йорка подборку статей о Салли Тернер. Заодно она еще раз просмотрела все материалы о Фредди Леоне, которые ей удалось собрать, и только потом позволила себе расслабиться. Добавив в диетический яблочный сок хорошую порцию русской водки, Мэдисон снова плюхнулась в кресло перед телевизором и стала ждать возвращения Натали.
   Похоже, Лос-Анджелес был не таким уж скверным городом, как она всегда считала. Во всяком случае, пока все складывалось удачно.

Глава 9

   Фредди Леон остановил машину возле особняка Люсинды Беннет. Решение, которое он принял, было спонтанным и совершенно неожиданным, но Фредди надоело ждать подписанного контракта, надоело быть в зависимости от капризов звезды. Обычно он старался не встречаться с клиентами в неофициальной обстановке, однако сейчас случай был особым. И Фредди был совершенно уверен, что его появление должно произвести на заупрямившуюся звезду должное впечатление. «Покрепче возьми ребенка за руку, и он пойдет за тобой, куда ты захочешь», — говорил тринадцатилетнему Фредди отец, и он навсегда запомнил это нехитрое правило.
   «Да, — подумал он теперь, — пора взять Люсинду за руку, пора положить конец ее фокусам». Впредь она должна делать только то, что велит ей агент, — только при этом условии Фредди согласен был и дальше представлять ее интересы. В крайнем случае он мог найти себе другую звезду, а вот где Люсинда найдет другого такого агента?
   Дверь ему открыла Нелли — старая экономка Люсинды Беннет. Нелли была родом с Багамских островов и говорила по-английски не совсем чисто, но ее верность и преданность с лихвой покрывали этот недостаток.
   — Откуда вы взялись, мистер Леон? — спросила она и всплеснула руками так, словно сгоняла с крыльца настырного гусака. — Мадам не ждать вас!
   — Да, она не ждет меня, — согласился Фредди, вручая Нелли три десятка красных роз, которые он предусмотрительно приобрел по дороге. — Поставь-ка цветы в вазу и вручи мисс Беннет. И передай ей, что с ее позволения я подожду в гостиной.
   — Но мадам как раз делать массаж ног. Она только-только начать, — доверительно сообщила агенту Нелли.
   — И тем не менее тебе придется побеспокоить ее, — ответил Фредди, проходя в со вкусом обставленную гостиную, балконные окна которой выходили на глубокий голубой бассейн. Люсинда Беннет владела несколькими особняками, но этот, расположенный в Бель-Эйр, был ее любимым. Насколько было известно Фредди, бассейнов здесь было два. Второй — чуть поменьше размерами и с морской водой — располагался за домом.
   Остановившись у окна, Фредди заложил руки за спину и приготовился к долгому ожиданию. Он неплохо изучил свою клиентку и знал, что, прежде чем выйти к нему, она будет долго готовиться: одеваться, причесываться, краситься. И это ему очень в ней нравилось. Люсинда Беннет принадлежала к поколению кинозвезд старой закалки, привыкшим следить за собой при любых обстоятельствах. Эта черта выгодно отличала ее от многих молодых актрис, которые порой являлись в кабинет агента в таком виде, словно они провели веселенькую ночь в казарме и только что освободились.
   Тут Фредди вспомнил, как буквально на прошлой неделе Макс Стил столкнулся с выходящей из его кабинета Анджелой Мускони — самой сексуальной молодой кинозвездой года. Анджела была настолько растрепана, а ее одежда — в таком беспорядке, что даже многоопытный Макс был введен в заблуждение. Схватив Фредди за рукав, он прошептал ему на ухо:
   — Прими мои поздравления, дружище! Я обхаживаю ее уже две недели, а ты — раз-раз и в «дамки»! А еще притворялся, будто не спишь с клиентками…
   И, судя по всему, то же самое мог бы подумать, любой, кто видел бурный исход Анджелы. На самом же деле Фредди с ней, конечно, не спал. Он и вовсе не стал бы связываться с Анджелой из-за ее пристрастия к наркотикам, но она была превосходной актрисой, а для Фредди это было главным.
   Люсинда появилась в гостиной минут через двадцать — двадцать пять. Она была высокой, статной женщиной с величественной осанкой и выразительными чертами лица. Ее нельзя было назвать красивой в общепринятом смысле: гладкие, собранные на затылке в тугой пучок светло-рыжие волосы, прямой нос с чуть заметной горбинкой и пронзительный взгляд зеленовато-серых глаз делали ее лицо слишком индивидуальным, слишком характерным, однако она была удивительно талантлива и перед камерой буквально преображалась. Сомневаться в том, что Люсинда способна с блеском сыграть практически любую роль, не приходилось: как-никак, она была звездой вот уже почти двадцать лет.
   — Чему обязана такой честью? — прохладно осведомилась Люсинда, останавливаясь перед камином. Как и всегда, она выглядела безукоризненно в брючном костюме бежевого цвета и туфлях на высоких каблуках.
   — Сегодня я приехал к тебе не в качестве агента, а в качестве мальчика на побегушках, — ответил Фредди, дружески целуя ее в обе щеки.
   Выщипанные «в ниточку» брови Люсинды слегка изогнулись.
   — Фредди Леон — мальчик на побегушках? Не могу поверить… — проговорила, недоумевая, она. — Должно быть, где-то медведь сдох.
   — Но это действительно так, дорогая, — ответил Фредди. — Я знаю, ты на распутье, ты колеблешься, вот почему я решил лично заехать к тебе, чтобы помочь сделать правильный выбор и забрать подписанный контракт.
   Чуть подкрашенные губы Люсинды едва заметно сжались.
   — В самом деле? — спросила она насмешливо.
   — Люсинда, дорогая, ведь ты сама прекрасно знаешь, что я не стал бы требовать от тебя ничего такого, что могло бы повредить тебе или твоей карьере, — ответил Фредди со всей возможной искренностью.
   Люсинда с размаху плюхнулась в мягкое кресло, одновременно сбрасывая с ног обе туфли.
   — Да нет, Фредди, я вовсе не капризничаю, — сказала она с досадой. — Просто мне не хотелось бы выглядеть… глупо.
   — Разве ты можешь выглядеть глупо? — с нажимом переспросил Фредди. — По-моему, это просто невозможно.
   — Но Дмитрий говорит, что…
   — Кто это — Дмитрий? — перебил Фредди.
   — Один человек… Я с ним встречаюсь, — с необычайной для себя застенчивостью ответила Люсинда, и Фредди мысленно выругался. Наконец-то ему все стало понятно. В жизни Люсинды Беннет появился новый мужчина, и, как добрая сотня своих предшественников, он тоже сгорал от желания внести свою лепту.
   — Я его знаю? — спросил он осторожно.
   — Нет, — ответила Люсинда все еще смущенно. — Но, я думаю, вы как-нибудь встретитесь…
   — Не сомневаюсь, — сухо заметил Фредди. — А сейчас он здесь — у тебя дома? Люсинда кивнула.
   — Да, он за домом, у второго бассейна. Давай только не будем беспокоить его сейчас, ладно? Он, наверное, задремал.
   «О боже! — подумал Фредди. — Разумеется, мистера Димми нельзя беспокоить, когда он в поте лица трудится над настоящим калифорнийским загаром. И где только Люс выкопала этого субчика? Где вообще бабы находят таких типов?»
   — Я еще не говорил, что ты сегодня выглядишь просто замечательно? — сказал он, решив изменить тактику.
   — Нет, — ответила Люсинда и слегка порозовела. — Ты сразу завел речь про свой контракт.
   — Так вот, Люсинда, ты выглядишь превосходно, — заявил Фредди, расхаживая взад-вперед перед ней. — Но это не единственная причина, которая привела меня к тебе. Ты самая значительная моя клиентка, и моя святая Обязанность — блюсти твои интересы. Подпиши этот контракт, Люс. Если ты этого не сделаешь, весь проект скорее всего провалится. И тогда ты потеряешь многое, очень многое. Поверь мне, своему агенту: ты теряешь гораздо больше, чем можешь себе представить.
   Люсинда заколебалась. Фредди чувствовал, что она почти готова сдаться, уступить. Почти…
   — Но Дмитрий говорит, что рядом с Кевином Пейджем я буду выглядеть… слишком старой.
   — Ты? Старой?! — Фредди остановился перед ней и покачал головой. — А вот я совершенно уверен, что, когда этот фильм выйдет на экраны, все молодые люди Америки будут завидовать Пейджу, который снимался с тобой.
   — В самом деле?..
   — Ну конечно, Люс! Как ты можешь сомневаться в этом? Ведь ты же настоящая звезда — одна из немногих, кто умеет играть по-настоящему.
   — Да, но…
   — Никаких «но»! — заявил Фредди, протягивая ей руку, чтобы помочь подняться с кресла. — Идем-ка лучше к тебе в кабинет: ты подпишешь контракт, и я спокойно поеду дальше по своим делам.
   — Но ты действительно уверен, что все будет в порядке?
   Фредди изобразил на лице обиду:
   — Послушай, разве я когда-нибудь тебя подводил? В ответ Люсинда Беннет только вздохнула. Меньше чем через четверть часа Фредди снова сидел в своей машине; рядом с ним на сиденье лежала кожаная папка с вложенным в нее подписанным контрактом. «Иногда все, что требуется, — это немного внимания, личного внимания, — с гордостью думал Фредди, изредка бросая на нее удовлетворенные взгляды. — Особенно если за это платят двадцать миллионов чистыми».
   А за такую сумму Фредди готов был расстараться.
 
   Двое мужчин, игравших в рокетбол на площадке частного спортивного клуба, выкладывались так, словно на кон были поставлены их жизни. Обоим было лет по сорок, оба были в отличной форме, но их майки потемнели от влаги, а по лицам градом катились крупные капли пота. Оба мужчины тяжело дышали и лишь натужно крякали, нанося удары по мячу, который летал по площадке с такой скоростью, что порой его просто не было видно.
   Наконец Макс Стил изловчился и, послав мяч в стену с такой силой, что сопернику оставалось только проводить его взглядом, вырвал победное очко:
   — С тебя пятьдесят баксов!!! — торжествующе завопил Макс. — Наличными. Чеков я не признаю!
   Хоуи Пауэре, отдуваясь, привалился спиной к стене. Он был невысоким, коренастым мужчиной с песочно-желтыми волосами и загорелым, немного асимметричным лицом.
   — Черт возьми, Макс, — с раздражением бросил он, — ты готов из штанов выпрыгнуть, лишь бы выиграть. Неужели ты не можешь позволить себе хотя бы разок проиграть?
   — Проиграть? Ни за что! — весело отозвался Макс Стил. — Какой смысл играть, если не собираешься выигрывать?
   Хоуи оттолкнулся от стены и выпрямился.
   — Я на пару деньков собираюсь в Вегас. Хочешь, поехали вместе? — предложил он. — Отец летит туда по делам и может подбросить нас на своем самолете.
   — Ты что, вообще никогда не работаешь? — спросил Макс, сбрасывая майку и полотенце через шею. Собрав мячи и сунув ракетку в сумку, он упругим шагом направился в раздевалку. Хоуи, шаркая ногами, поплелся за ним.
   — Работать? — спросил он. — А что это такое? Макс только головой покачал.
   — Не знаю, зачем я трачу время на такую, задницу, как ты. От тебя все равно нет никакого проку. , — А зачем мне работать? — искренне удивился Хоуи. — У меня и так целая куча денег!
   — Да, подачки твоего богатенького папаши.
   — Не забывай, мне в наследство от матери досталось кое-какое имущество, которое находится у папаши в доверительном управлении, — с довольным смешком отвечал Хоуи. — Оно приносит вполне достаточный доход. Что касается денег, которые мой старик постоянно мне сует, то они мне совершенно не нужны. Я беру их только потому, что он настаивает.
   — И тебе никогда не бывает скучно? — спросил Макс, думая о том, как скверно бы ему пришлось, если бы у него не было настоящего дела.
   — Скучно? — Хоуи расхохотался. — Да ты что?! Мне дня не хватает, чтобы сделать все, что мне хочется! Макс с пониманием кивнул.
   — Да… Ты ходишь на скачки, торчишь в клубе, играешь в покер, куришь лучшую мексиканскую «травку», снимаешь девочек, играешь на тотализаторе, нюхаешь кокаин, гоняешь на машинах, пьешь виски… Вернее, сначала пьешь виски, а потом садишься за руль.
   — А что, по-моему, именно это и называется Жизнью с большой буквы, — насмешливо протянул Хоуи.
   — Нет, мне больше нравится работать, — решительно возразил Макс. — Мне нравится власть. Я торчу от нее сильней, чем от наркотиков.
   — Ты… ты просто псих, трудоголик, — заявил Хоуи. — Что касается меня, то, пока развлечения приносят мне удовольствие, я предпочитаю развлекаться.
   Макс снова покачал головой и подумал, что, если бы он, как Хоуи, родился с серебряной ложкой в заднице, ему, возможно, тоже нравилась бы подобная жизнь. Но — к добру или к худу — Максу пришлось много поработать, чтобы получить то, что было у него теперь. Его карьера началась много лет назад, когда, придя на работу в отдел писем агентства Уильяма Морриса, он познакомился с Фредди Леоном. Для обоих эта встреча стала поистине счастливой; они работали бок о бок, набирались опыта и копили деньги, но только десять лет назад им удалось основать собственное агентство.
   Десять лет — срок для бизнеса совсем небольшой, но за это время МАА стало одним из трех самых могущественных и влиятельных артистических агентств Лос-Анджелеса. Конечно, Максу и Фредди пришлось как следует потрудиться, однако успех, которого они добились, был совершенно грандиозным. Ныне МАА представляло интересы самых знаменитых звезд, самых модных сценаристов, самых лучших режиссеров и продюсеров Голливуда, и Макс был совершенно счастлив. Положение совладельца агентства и партнера Фредди Леона давало ему власть и влияние, которыми он с наслаждением пользовался.
   И все же, несмотря на это, Макс Стил вот уже некоторое время раздумывал о том, чтобы подняться ступенькой выше. Одно дело быть просто агентом, посредником, и совсем другое — возглавлять крупную киностудию. Место исполнительного директора способно было дать Максу еще больше власти, от которой он, по его же собственным словам, торчал сильнее, чем от героина. Трудности его не смущали. В конце концов, рассуждал он, если такая козявка, как Джон Питере, способна руководить киноконцерном, то ему сам Бог велел. В этом бизнесе Макс уже давно чувствовал себя как рыба в воде. Или, точнее, как моряк в таверне, где полным-полно проституток.
   Единственное, чего Макс пока не знал, — это как сказать Фредди, что он уходит из агентства. И проблема эта была вовсе не шуточной. Фредди пока не догадывался о том, что его партнер решил переметнуться на другую сторону, но Макс не сомневался, что, когда все откроется, он будет рвать и метать.
   Впрочем, не было такого дела, с которым Макс не считал себя способным справиться. Главное — молчать, пока сделка не состоится, думал он. А уж там он что-нибудь придумает.

Глава 10

   Когда Натали вернулась со студии, на ее шоколадном лице сияла довольная улыбка.
   — Ну что, видела меня? — спросила она с порога. — А как тебе понравился кусочек, который был посвящен Салли Т, и Бо Дикону?
   — Знаешь, я, кажется, его пропустила, — призналась Мэдисон. — А что ты говорила?
   — О, я сказала примерно следующее: «Угадайте, кто на днях прилетел в Лос-Анджелес? Они были вместе; значит ли это что-нибудь или это простое совпадение?..» Публике очень нравятся такие маленькие провокации.
   — Они же не были вместе, — изумленно возразила Мэдисон.
   — Ах, Мэд, кому какое дело? — небрежно отозвалась Натали. — Главное, они оба гоняются за известностью и балдеют, когда их имена упоминаются по телику.
   — Ну, не знаю, не знаю… — пробормотала Мэдисон, качая головой. Она вовсе не была уверена, что Салли действительно обрадуется, когда узнает, что какая-то дикторша уложила ее в одну постель с Бо Диконом.
   — Зато я знаю! — сказала Натали важно. — Почитала бы ты письма, которые пишут мне благодарные телезрители. Им нужно только одно — грязь! Ведра грязи, ушата грязи, море грязи, чтобы они могли как следует в ней вываляться.
   — И это очень печально, — наставительно сказала Мэдисон.
   — Ничего подобного, — возмутилась Натали. — Так уж устроен мир. А телевидение — часть нашего мира, и с этим ничего не поделаешь.
   — Тебе виднее, — пожала плечами Мэдисон.
   — Ладно, хватит киснуть, — энергично сказала Натали. — Оторви свою чудную попку от дивана — мы отправляемся в ресторан. Сегодня я плачу за угощение, но за это я хочу узнать, что же все-таки произошло между тобой и Дэвидом.
   — Да тут и рассказывать особенно нечего, — возразила Мэдисон. — Все банально до зевоты.
   — Хорошо, ты расскажешь мне свою историю, а я тебе — свою. Кстати, ты видела Коула?
   — Конечно, — сказала Мэдисон, вставая и беря в руки сумочку. — Он заходил. Принял душ и опять смылся. Кстати, он просил передать, что сегодня не придет ночевать и чтобы ты его не ждала.
   Натали с неодобрением покачала головой.
   — Знаешь, — начала она доверительно, — Коул встречается с одним воротилой, который играет одну из ведущих ролей в мире шоу-бизнеса. Достаточно сказать, что от его слова зависит, кого выберут «Парнем месяца». Я про этого деятеля кое-что знаю, но Коул меня даже слушать не хочет.
   — Ну знаешь!.. — Мэдисон даже руками развела. — В конце концов, ты ему не мать, а сестра. И потом мне показалось, что Коул уже достаточно взрослый, чтобы самому решать, с кем встречаться, а с кем — нет.
   — Я знаю, — вздохнула Натали, направляясь к двери, — И все же мне иногда бывает очень тревожно. Все-таки я знаю изнанку жизни лучше его, так что Коул просто обязан прислушиваться к тому, что я ему советую.
   — Коул сказал мне, что он тренирует некоего Макса Стила, партнера Фредди Леона, — сказала Мэдисон. — Это правда?
   — А разве я тебе не говорила? — искренне удивилась Натали.
   — Нет, не говорила. Но Коул обещал, что, если завтра в семь утра я выйду на беговую дорожку в парке университетского городка, он меня с ним познакомит.
   — В семь? — воскликнула Натали, отпирая дверцу своей машины. — Не рассчитывай, дорогая, что я сварю тебе утренний кофе! В это время я обычно еще сплю без задних ног.
   Они поехали в ресторан Дэна Тана, где заняли уютный полукабинет, отделанный мягкой красно-коричневой кожей.
   — Я не говорила тебе, что буду писать для моего журнала статью о Салли? — спросила Мэдисон, заказывая себе мартини с водкой. Эта смесь нравилась ей больше остальных, к тому же она гарантировала крепкий ночной сон.
   — Да. Ты мне уже все уши прожужжала — только и слышно: Салли то, Салли се… — проворчала Натали, заказывая себе стакан пива. — А что сказал твой редактор — Вик, кажется? Он был в восторге?
   Мэдисон кивнула.
   — Я хочу, чтобы она рассказала мне о людях, которые правят Голливудом. И мне кажется, Салли к этому готова. У нее золотое сердце — совсем как у героини Джулии Роберте в «Красотке» или как у Деми Мур в «Стриптизе».
   — Вот и отлично. А то, что не войдет в интервью, можешь оставить мне, — сказала Натали, внимательно изучая меню. — Я использую этот материал в моей программе.
   — Значит, твое шоу тебе не так уж безразлично? — прищурилась Мэдисон.
   — Гм-м… — Натали слегка замялась. — Когда как, Мэд, когда как… Главная беда в том, что в новостях, которые я сообщаю, на самом деле нет ничего по-настоящему сенсационного и важного. Люди делают фильмы, снимаются в них, выпускают видеокассеты с комплексами упражнений, которые якобы помогают им поддерживать форму до глубокой старости… Все это так скучно, так предсказуемо! Вот, например, Марион Хьюз выпустила новую книгу, но ведь она на то и писательница! И, честно говоря, я не удивлюсь, если однажды она выйдет на подиум, чтобы демонстрировать нижнее белье: шоу-бизнес — это тоже бизнес. Но если бы она перестала писать книги и уехала на Аляску, чтобы работать там в Тонгасском лесном заповеднике — вот это была бы новость! А так мне слишком часто приходится притворяться, будто новости, которые я сообщаю, меня интересуют.
   — Чего же ты в таком случае хочешь?
   — Я хочу быть ведущим программы новостей сетевого вещания Эн-би-си или Си-би-эс.
   — Что ж, это похоже на план. — Мэдисон откинулась на спинку кресла.
   — Да? — Натали скептически улыбнулась. — А много ли ты видела черных ведущих?
   — Если тебе чего-то очень хочется, надо добиваться этого не взирая ни на что, — серьезно сказала Мэдисон. — В этом, если угодно, заключается моя жизненная философия.
   — А моя философия заключается в том, что хорошая еда решает чертову уйму проблем, — заявила Натали. — Давай делать заказ, пока нас не выгнали. Ты что будешь?..
   Они заказали все самое лучшее и после нескольких глотков мартини Мэдисон начала рассказывать.
   — Знаешь, мне до сих пор кажется, что я искренне любила Дэвида, — сказала она печально. — Но он испугался…
   — Все мужчины — трусы, — перебила Натали. — Я знаю. Но ты рассказывай…
   — Некоторые мужчины утверждают, — продолжала Мэдисон, — будто им нравятся сильные, волевые женщины, но, когда доходит до дела, они не выдерживают.
   Натали согласно кивнула.
   — Это типичная ситуация, — сказала она. — И что?
   — Мы никогда не говорили о женитьбе. — Мэдисон с горечью улыбнулась. — Нам и так было хорошо. Так хорошо, что однажды вечером Дэв вышел за сигаретами и забыл вернуться.
   Тут она смолкла, вспоминая, как все было, и качая головой, потому что рана еще болела.
   — Но самое обидное, — сказала она, — заключается в том, что он не просто сбежал. Очень скоро я узнала, что Дэв женился на девице, с которой встречался еще в школе. Вот это действительно было для меня как пощечина.
   — Я понимаю, что ты имеешь в виду, подружка, — сочувственно сказала Натали. — Наша с Дэном великая любовь тоже закончилась внезапно, без всякого предупреждения. Просто однажды утром я проснулась и обнаружила, что этот сукин сын исчез. Но что меня совершенно убило, так это то, что вместе с ним исчезла моя коллекция компакт-дисков. И вот тебе мое честное слово: мне было не так обидно потерять Дэна, как Мервина Гэя и другие редкие записи.
   Мэдисон посмотрела на подругу и неожиданно расхохоталась. Натали тоже улыбнулась.
   — Кто бы мог подумать! — воскликнула она. — Как получилось, что две такие умные, сексуальные и красивые женщины, как мы, позволили обвести себя вокруг пальца?!
   — По крайней мере нам хватает ума смеяться над этим, — заметила Мэдисон.
   — Может быть, ты и можешь над этим смеяться, но стоит мне вспомнить мою стереосистему за две с лишним тысячи баксов, как у меня сразу слезы на глаза наворачиваются, — ответила Натали.
   — Это значит только одно: Дэн — не твоя судьба, а Дэвид — не моя, — твердо сказала Мэдисон. — Черт с ними обоими! Вот увидишь, пройдет совсем немного времени, и появится он — тот, кого ты ждала всю жизнь. Он будет большим, красивым, нежным…
   — Большим? Или с большим?.. — Натали расхохоталась. — Пожалуй, ты права: это мне нравится. Нет, не то чтобы мне хотелось как можно скорее завести нового любовника, — добавила она поспешно. — Я говорю в принципе.
   — Я тоже никуда не тороплюсь, — согласилась Мэдисон. — Когда Дэв ушел, я подумала вот о чем: чертовски несправедливо, что только мужчины могут менять женщин чуть не каждый день и заниматься сексом, когда им этого захочется. На самом деле все это чушь. Женщины могут проделывать то же самое и с не меньшим успехом. Что за двойной стандарт, Нат? Почему мы обязательно должны любить, чтобы спать с кем-то?
   — Верно! — согласилась Натали. — Дайте мне смазливого парня с красивым телом, и я с удовольствием его трахну. И никаких обязательств, никаких охов-вздохов, никаких страданий. Великолепный секс — вот все, что мне на самом деле нужно.
   — Да! — с нажимом сказала Мэдисон. — Только не забывай пользоваться презервативами: с тех пор как мы окончили колледж, многое изменилось не в лучшую сторону.
   — Да, кстати, — неожиданно вспомнила Натали. — Ведущий нашей программы новостей приглашает нас завтра вечером к себе на вечеринку. Я сказала, что мы придем. Как ты на это смотришь?
   — А ты, часом, не решила ли заняться сводничеством? — с подозрением осведомилась Мэдисон.
   — Да что ты! Джимми женат.
   — Тогда ладно, — согласилась Мэдисон. — Терпеть не могу, когда меня сватают.
   В этот момент возле их стола появился официант в белой тужурке.
   — Прошу прощения, — сказал он, — но один джентльмен из бара хотел бы угостить вас бутылкой шампанского.
   Мэдисон и Натали как по команде повернулись в сторону бара. Сидевший на высоком табурете стареющий плейбой с накладкой из искусственных волос на выпуклом красном лбу приветливо помахал им рукой.