– Я знаю, ты согласилась быть его женой. Но ведь ты ею еще не стала. И ты до сих пор перед выбором. Быть или не быть? Это только тебе решать, быть или нет.
– А ты сама что думаешь?
– Если любишь, если не сомневаешься, то выходи. Если не уверена, то я тебе не советчик. Но мне твой Марк нравится. Нет, не как мужчина нравится, а как человек. Серьезный, рассудительный. Робкий, правда, немного.
– Робкий?
– Робкий – это не значит слабый. Хотя и не очень сильный.
– Не очень сильный?
– А ты хочешь, чтобы твой мужчина был и красивый, и сильный?
– Но мне кажется, он сильный. Не красивый, но сильный.
– Если ты так считаешь, значит, так оно и есть. Ты с ним была, тебе видней, какой он.
– Да, но мне показалось, что перед отцом он правда робел.
Инга иронично сощурила глаза.
– Скажи мне, кто не робеет перед твоим отцом?
– Ну, это да. И все равно он не такой, как раньше.
– Твой жених, тебе и думать.
– Почему сразу жених? – раздраженно поморщилась Настя. – Просто парень.
– Да, но твой отец вас уже благословил. Или я что-то не так поняла?
– Благословил. Слово-то какое. Мы современные люди; ну, может, и было что-то, но почему сразу жениться? Может, рано мне еще замуж? Ты как думаешь, рано или нет?..
– Ты взрослая девушка, тебе и решать, – ушла от ответа Инга.
– Может, взрослая. А может, и не совсем. Я тут подумала, может, ты мне с платьем поможешь? Ну, с подвенечным. Ты себе по каталогу выбирала? Он у тебя остался?
Каталога у Инги не оказалось, и она предложила посмотреть варианты через Интернет. Это занятие увлекло Настю, и она едва не забыла, что ей пора идти за Марком, чтобы вместе с ним идти на семейный ужин. Может, он и сильный внутри, но внешне вел себя сегодня робко, правильно Инга заметила. Он может и отказаться от ужина, сделать вид, что забыл.
Но Марк ни о чем не забыл. Он ждал Настю на мостике через пруд, что находился рядом с гостевым домом. Светлая рубашка, темные брюки. Для ужина он был одет неплохо, но ему явно не хватало свитера или куртки.
– Не замерз? – обеспокоенно спросила она.
И тут же подумала, что такую заботу о нем нужно будет проявлять в течение всей жизни. Это, конечно, необходимое условие для счастливой семейной жизни, но так не хотелось быть в чем-то перед кем-то обязанной. То есть она готова к этому, но еще нет внутренней потребности. А может, никогда и не будет.
– Тебя увидел, и сразу тепло стало, – мило улыбнулся Марк.
И, бросив последний камушек в воду, подставил ей руку, чтобы она оперлась на нее. Он станет ее мужем, они будут ходить под ручку всю жизнь. Но как обидно осознавать, что женщины не будут оборачиваться ему вслед, завидовать ей, его избраннице. Это, конечно, не главное в жизни, но все равно неприятно.
Они уже подходили к дому, когда вдруг у них на пути вырос налысо бритый охранник в черном костюме и при оружии. Обычное, в общем-то, явление для осадного положения, в котором находилась Настя, но еще никогда ни один охранник не смел так нагло перегораживать ей дорогу. А этот встал на пути, нагло скалится. Незнакомая личность, видно новенький. Высокий рост, широкие покатые плечи, мощная шея.
Насте не очень нравились мужчины могучей комплекции, но в этом типе было что-то притягательное. И на внешность далеко не последний. Черты лица грубые, но четкие, симметричные, глаза холодные, но глубокие и темные, как Ледовитый океан. Было в них что-то завораживающее. И вместе с тем чужое, отталкивающее.
Обычно ей не нравились наголо бритые мужчины, но у этого парня форма головы правильная, и лысина ему очень шла.
– Ну, здорово, Груша! – с презрительной ухмылкой поздоровался он с Марком.
На Настю он даже не смотрел. Видно, он еще не понимал, с кем имеет дело. Впрочем, она не спешила ставить его на место. Определенно, этот парень произвел на нее впечатление. К тому же он явно знал Марка, и ей было интересно, чем закончится этот разговор.
– Здоровей видали, – озлобленно, но нерешительно, как ей показалось, огрызнулся он.
– Ты еще поговори! – зловеще оскалился охранник.
Марк весь напрягся. Похоже, он боялся этого типа. Но ведь он не должен никого бояться!
Настя заинтригованно наблюдала.
– Ну и что ты мне сделаешь? – осмелел вдруг Марк.
– Да я тебя!.. – Парень потянул к нему руку, пальцами изображая закрывающуюся клешню, но, спохватившись, убрал.
– Ничего ты не сделаешь мне, Вася. Кто ты такой? Простой охранник. Как был неудачником, так им и остался.
Парень застыл, онемело глядя на Марка. А тот обошел его стороной, увлекая за собой Настю.
– Кто это такой? – потрясенно и с неприязнью спросила она.
Ей хотелось, чтобы Марк врезал этому нахалу по физиономии, но этого не случилось. Может, он и умыл его, но сделал это совсем неубедительно.
– Да так, плевок из прошлого, – дрогнувшим голосом отозвался он. – В одной школе вместе учились.
– Где, в Москве?
– Нет, в Тепломорске. Я здесь учился несколько лет.
– Этот Вася – твой одноклассник?
– Был такой печальный момент.
– И насколько печальный?
– Я не хочу об этом говорить, – нахмурился Марк.
– Почему?
– У каждого человека были в жизни неприятности, о которых не хочется вспоминать.
– Ну, не хочешь, не надо.
За столом Марк вел себя скованно, с робостью посматривал на отца, который, занятый своими мыслями, едва обращал на него внимание. Но вилкой и ножом он управлялся ловко, непринужденно, голову к тарелке не опускал, мимо рта кусок не проносил. И все-таки он не смог сдержать вздох облегчения, когда ужин закончился и отец вышел из-за стола.
На улице уже стемнело, когда Настя проводила Марка к гостевому дому. Обратного пути в одиночестве она не боялась – вокруг охрана, видеокамеры, ни о каких хулиганах не могло быть и речи, если, конечно, не считать охранника Васю. Но бояться его должен был Марк. Настя же точно знала, что легко поставит этого грубияна на место. Если, конечно, он снова попадется на пути. А ей уже хотелось увидеться с ним. И повод для этого был.
– Может, зайдешь? – невесело спросил Марк, кивком головы показав на фонарь под козырьком гостевого дома.
– Я бы с удовольствием, – пожала она плечами. – Но папа...
– Твой папа занят своими делами, ему сейчас не до тебя. Я думаю, ты запросто можешь пропасть на час-другой.
– Ты что, не понимаешь? Мы здесь как в реалити-шоу, везде видеокамеры, за нами постоянно наблюдают. В моей спальне мы еще можем уединиться, а в этом доме вряд ли есть место, где нет чужих глаз. До свадьбы потерпи!
Марк кивнул, закрыв при этом глаза. Он готов был терпеть, но, кажется, ему не хватало уверенности в том, что свадьба будет. Неужели он догадывается, что Настю гложут сомнения?
На прощание он собрался поцеловать ее в губы, Настя подставила ему щеку. Но, спохватившись, не желая его обидеть, сама чмокнула в губы. Это, конечно, далеко не самый чувственный поцелуй, но лучше что-то, чем ничего.
На обратном пути Настя наткнулась на охранника Васю. Вернее, она сделала лишний крюк, чтобы встретить его. Парень охранял участок возле бассейна, и у нее вдруг возникло желание подкрасться к нему и столкнуть в воду. И вовсе не потому, что парень был ей неприятен, скорее наоборот.
– Вася, ты чего такой борзый? – спросила она, выходя на свет.
– А-а, это ты! – неприязненно скривился он. – А где твой чушок?
– Я не поняла, ты с кем разговариваешь? – разозлилась она. – Ты хоть знаешь, кто я? Я сейчас скажу отцу, и тебя размажут по дну этого бассейна.
– А кто твой отец? – растерянно, пошатнувшимся голосом спросил парень.
– Кирилла Дмитриевича знаешь?
Вася подобрался, вытянулся в полный рост, но в его повинном взгляде было больше молодцеватой иронии, нежели раскаяния.
– Извините, ошибочка вышла. Не признал.
– Новенький?
– Да, сегодня поставили. Я смотрю, Груша идет, а ты... вы... с ним. Ну, я и подумал, что хозяйская дочь не может с ним под ручку держаться.
Он смотрел на нее порицательно и с юморком. Дескать, ничего страшного, Насте надо лишь осознать свою ошибку, исправить ее, и тогда она поднимется в его глазах.
– Почему?
– Ты... Вы такая красивая, а он... Гоблин, одним словом.
Настя невольно улыбнулась. А ведь она тоже называла Марка гоблином.
– Только гоблин – это сила. Уродливая, но сила. А Груша, он груша и есть. Боксерская. Мы в школе на нем удары отрабатывали, – хмыкнул Вася.
– Как это? – в надежде, что ее догадки не подтвердятся, оторопело спросила Настя.
– Ну, как боксерскую грушу молотят. Глупо, конечно, баловство. Но зло брало: мы его бьем, а он терпит. Его бьешь, а он даже не огрызается. Бьешь и думаешь, мужик он или не мужик. Я и сейчас таких бесхребетных терпеть не могу. Потому и наехал на него сегодня.
– Он что, даже не огрызался? – разочарованно переспросила Настя.
Она училась в элитной школе, но и там был свой мальчик для битья: жирный, гадкий, сопливый, с противным гнусавым голосом. Он постоянно ябедничал учителям, но это не спасало его от регулярных и тайных экзекуций. Насте и самой приходилось участвовать в расправе над ним; бить она его не била, но на словах оскорбляла. Школа уже позади, но она до сих пор с презрением вспоминает этого слюнтяя. Неужели Марк был таким же ничтожеством?
– Трусы боятся огрызаться. Они думают, что если дать сдачи, то наваляют еще больше. В принципе, так оно и есть. Тут не сдачи давать надо, а бить. Да так бить, чтобы обидчик не мог подняться. Но Марк так не умел. Да и не умеет. Как был чушком, так чушком и остался.
– Неправда, он умеет держаться, – не согласилась Настя.
– Может, маску научился носить. Все-таки тридцать лет. Должна же была жизнь чему-то научить. Но внутри, по-любому, труха. Наехал на меня, типа я простой охранник. Знает, что я не могу ему отвесить, – презрительно скривился Вася. – А если мог, он бы так не сказал. Ну да, то, что в школе можно было, сейчас нельзя.
– Зачем же ты трогаешь его?
– Да говорю же, слизняков по жизни не люблю.
– А сам не слизняк?
– А на твоего отца слизняки работают? – спросил Вася.
– Ну, не думаю.
– Ты у своего бати спроси, кто такой Вася Бугарь. Лучше бы ты со мной, чем с этим! – Из-за темной тучи недовольства пробился свет ухарской бравады.
– А что, неплохо, – язвительно, но без неприязни усмехнулась Настя. – Работать у отца в личной охране, а потом раз – и ты уже его зять! Неплохо придумал.
– Ну, была такая мысль, – без всякого смущения кивнул он. – Быть зятем Каховцева – большая честь. А если еще такая девчонка в женах, как ты...
– Да, большая честь. Но не про тебя! – усмехнулась Настя.
Ей импонировал интерес со стороны этого парня. Вне всякого сомнения, она ему нравилась.
– Ну, не про меня так не про меня, – не стал расстраиваться он. – Просто обидно, что этому чухану такая девчонка досталась. Я же слышал, что хозяйскую дочь замуж отдают. За него, да?
– А если да?
– Говорю же, обидно. Он что, на деньги сильно поднялся? Ну, в смысле, богатый?
– Не думаю.
– Тогда почему ты его выбрала?
– Понравился, потому и выбрала.
– Да нет! – недоверчиво и эмоционально мотнул головой парень. – Не мог он тебе понравиться. Ты красавица, а он чудовище. Причем нестрашное чудовище. Не зря говорят, что чмошникам везет. Ты извини, некогда мне с тобой разговаривать. Мне работать надо, а то начальник фитиля вставит.
– Какая у тебя работа? – снисходительно перебила его Настя. – Меня охранять? Так охраняй!
– Ну, если бы я твоим личным телохранителем был...
– А хочешь?
– Ну, я бы не отказался, – весело и нахально улыбнулся Вася.
– А ничего не треснет? Давай работай!
Домой Настя возвращалась в расстроенных чувствах, но с туманной улыбкой на губах. Ее коробило, что в школе Марк был размазней и лузером. Может, он и изменился с тех пор в лучшую сторону, но вряд ли намного. Научился изображать из себя крутого парня, но в душе так и остался бесхребетным рохлей.
А Вася ничего. Имя, правда, дурацкое, и социальный статус на уровне плинтуса, но ведь и Марк такой же. Неужели папа был прав, когда говорил, что замужем за ним Настя может увлечься кем-нибудь и сбежать с ним на острова? Вася, может, и не красавец, но с ним на острова она бы съездила. Может быть... Кстати, неплохая идея. Учебы все равно никакой здесь нет, а поскольку ей угрожает опасность, неплохо было бы полететь в теплые страны. Крутить любовь с Васей она не будет, но его можно взять с собой в качестве личного телохранителя. Ну и Марка можно прихватить. Если будет желание.
Глава четвертая
1
– А ты сама что думаешь?
– Если любишь, если не сомневаешься, то выходи. Если не уверена, то я тебе не советчик. Но мне твой Марк нравится. Нет, не как мужчина нравится, а как человек. Серьезный, рассудительный. Робкий, правда, немного.
– Робкий?
– Робкий – это не значит слабый. Хотя и не очень сильный.
– Не очень сильный?
– А ты хочешь, чтобы твой мужчина был и красивый, и сильный?
– Но мне кажется, он сильный. Не красивый, но сильный.
– Если ты так считаешь, значит, так оно и есть. Ты с ним была, тебе видней, какой он.
– Да, но мне показалось, что перед отцом он правда робел.
Инга иронично сощурила глаза.
– Скажи мне, кто не робеет перед твоим отцом?
– Ну, это да. И все равно он не такой, как раньше.
– Твой жених, тебе и думать.
– Почему сразу жених? – раздраженно поморщилась Настя. – Просто парень.
– Да, но твой отец вас уже благословил. Или я что-то не так поняла?
– Благословил. Слово-то какое. Мы современные люди; ну, может, и было что-то, но почему сразу жениться? Может, рано мне еще замуж? Ты как думаешь, рано или нет?..
– Ты взрослая девушка, тебе и решать, – ушла от ответа Инга.
– Может, взрослая. А может, и не совсем. Я тут подумала, может, ты мне с платьем поможешь? Ну, с подвенечным. Ты себе по каталогу выбирала? Он у тебя остался?
Каталога у Инги не оказалось, и она предложила посмотреть варианты через Интернет. Это занятие увлекло Настю, и она едва не забыла, что ей пора идти за Марком, чтобы вместе с ним идти на семейный ужин. Может, он и сильный внутри, но внешне вел себя сегодня робко, правильно Инга заметила. Он может и отказаться от ужина, сделать вид, что забыл.
Но Марк ни о чем не забыл. Он ждал Настю на мостике через пруд, что находился рядом с гостевым домом. Светлая рубашка, темные брюки. Для ужина он был одет неплохо, но ему явно не хватало свитера или куртки.
– Не замерз? – обеспокоенно спросила она.
И тут же подумала, что такую заботу о нем нужно будет проявлять в течение всей жизни. Это, конечно, необходимое условие для счастливой семейной жизни, но так не хотелось быть в чем-то перед кем-то обязанной. То есть она готова к этому, но еще нет внутренней потребности. А может, никогда и не будет.
– Тебя увидел, и сразу тепло стало, – мило улыбнулся Марк.
И, бросив последний камушек в воду, подставил ей руку, чтобы она оперлась на нее. Он станет ее мужем, они будут ходить под ручку всю жизнь. Но как обидно осознавать, что женщины не будут оборачиваться ему вслед, завидовать ей, его избраннице. Это, конечно, не главное в жизни, но все равно неприятно.
Они уже подходили к дому, когда вдруг у них на пути вырос налысо бритый охранник в черном костюме и при оружии. Обычное, в общем-то, явление для осадного положения, в котором находилась Настя, но еще никогда ни один охранник не смел так нагло перегораживать ей дорогу. А этот встал на пути, нагло скалится. Незнакомая личность, видно новенький. Высокий рост, широкие покатые плечи, мощная шея.
Насте не очень нравились мужчины могучей комплекции, но в этом типе было что-то притягательное. И на внешность далеко не последний. Черты лица грубые, но четкие, симметричные, глаза холодные, но глубокие и темные, как Ледовитый океан. Было в них что-то завораживающее. И вместе с тем чужое, отталкивающее.
Обычно ей не нравились наголо бритые мужчины, но у этого парня форма головы правильная, и лысина ему очень шла.
– Ну, здорово, Груша! – с презрительной ухмылкой поздоровался он с Марком.
На Настю он даже не смотрел. Видно, он еще не понимал, с кем имеет дело. Впрочем, она не спешила ставить его на место. Определенно, этот парень произвел на нее впечатление. К тому же он явно знал Марка, и ей было интересно, чем закончится этот разговор.
– Здоровей видали, – озлобленно, но нерешительно, как ей показалось, огрызнулся он.
– Ты еще поговори! – зловеще оскалился охранник.
Марк весь напрягся. Похоже, он боялся этого типа. Но ведь он не должен никого бояться!
Настя заинтригованно наблюдала.
– Ну и что ты мне сделаешь? – осмелел вдруг Марк.
– Да я тебя!.. – Парень потянул к нему руку, пальцами изображая закрывающуюся клешню, но, спохватившись, убрал.
– Ничего ты не сделаешь мне, Вася. Кто ты такой? Простой охранник. Как был неудачником, так им и остался.
Парень застыл, онемело глядя на Марка. А тот обошел его стороной, увлекая за собой Настю.
– Кто это такой? – потрясенно и с неприязнью спросила она.
Ей хотелось, чтобы Марк врезал этому нахалу по физиономии, но этого не случилось. Может, он и умыл его, но сделал это совсем неубедительно.
– Да так, плевок из прошлого, – дрогнувшим голосом отозвался он. – В одной школе вместе учились.
– Где, в Москве?
– Нет, в Тепломорске. Я здесь учился несколько лет.
– Этот Вася – твой одноклассник?
– Был такой печальный момент.
– И насколько печальный?
– Я не хочу об этом говорить, – нахмурился Марк.
– Почему?
– У каждого человека были в жизни неприятности, о которых не хочется вспоминать.
– Ну, не хочешь, не надо.
За столом Марк вел себя скованно, с робостью посматривал на отца, который, занятый своими мыслями, едва обращал на него внимание. Но вилкой и ножом он управлялся ловко, непринужденно, голову к тарелке не опускал, мимо рта кусок не проносил. И все-таки он не смог сдержать вздох облегчения, когда ужин закончился и отец вышел из-за стола.
На улице уже стемнело, когда Настя проводила Марка к гостевому дому. Обратного пути в одиночестве она не боялась – вокруг охрана, видеокамеры, ни о каких хулиганах не могло быть и речи, если, конечно, не считать охранника Васю. Но бояться его должен был Марк. Настя же точно знала, что легко поставит этого грубияна на место. Если, конечно, он снова попадется на пути. А ей уже хотелось увидеться с ним. И повод для этого был.
– Может, зайдешь? – невесело спросил Марк, кивком головы показав на фонарь под козырьком гостевого дома.
– Я бы с удовольствием, – пожала она плечами. – Но папа...
– Твой папа занят своими делами, ему сейчас не до тебя. Я думаю, ты запросто можешь пропасть на час-другой.
– Ты что, не понимаешь? Мы здесь как в реалити-шоу, везде видеокамеры, за нами постоянно наблюдают. В моей спальне мы еще можем уединиться, а в этом доме вряд ли есть место, где нет чужих глаз. До свадьбы потерпи!
Марк кивнул, закрыв при этом глаза. Он готов был терпеть, но, кажется, ему не хватало уверенности в том, что свадьба будет. Неужели он догадывается, что Настю гложут сомнения?
На прощание он собрался поцеловать ее в губы, Настя подставила ему щеку. Но, спохватившись, не желая его обидеть, сама чмокнула в губы. Это, конечно, далеко не самый чувственный поцелуй, но лучше что-то, чем ничего.
На обратном пути Настя наткнулась на охранника Васю. Вернее, она сделала лишний крюк, чтобы встретить его. Парень охранял участок возле бассейна, и у нее вдруг возникло желание подкрасться к нему и столкнуть в воду. И вовсе не потому, что парень был ей неприятен, скорее наоборот.
– Вася, ты чего такой борзый? – спросила она, выходя на свет.
– А-а, это ты! – неприязненно скривился он. – А где твой чушок?
– Я не поняла, ты с кем разговариваешь? – разозлилась она. – Ты хоть знаешь, кто я? Я сейчас скажу отцу, и тебя размажут по дну этого бассейна.
– А кто твой отец? – растерянно, пошатнувшимся голосом спросил парень.
– Кирилла Дмитриевича знаешь?
Вася подобрался, вытянулся в полный рост, но в его повинном взгляде было больше молодцеватой иронии, нежели раскаяния.
– Извините, ошибочка вышла. Не признал.
– Новенький?
– Да, сегодня поставили. Я смотрю, Груша идет, а ты... вы... с ним. Ну, я и подумал, что хозяйская дочь не может с ним под ручку держаться.
Он смотрел на нее порицательно и с юморком. Дескать, ничего страшного, Насте надо лишь осознать свою ошибку, исправить ее, и тогда она поднимется в его глазах.
– Почему?
– Ты... Вы такая красивая, а он... Гоблин, одним словом.
Настя невольно улыбнулась. А ведь она тоже называла Марка гоблином.
– Только гоблин – это сила. Уродливая, но сила. А Груша, он груша и есть. Боксерская. Мы в школе на нем удары отрабатывали, – хмыкнул Вася.
– Как это? – в надежде, что ее догадки не подтвердятся, оторопело спросила Настя.
– Ну, как боксерскую грушу молотят. Глупо, конечно, баловство. Но зло брало: мы его бьем, а он терпит. Его бьешь, а он даже не огрызается. Бьешь и думаешь, мужик он или не мужик. Я и сейчас таких бесхребетных терпеть не могу. Потому и наехал на него сегодня.
– Он что, даже не огрызался? – разочарованно переспросила Настя.
Она училась в элитной школе, но и там был свой мальчик для битья: жирный, гадкий, сопливый, с противным гнусавым голосом. Он постоянно ябедничал учителям, но это не спасало его от регулярных и тайных экзекуций. Насте и самой приходилось участвовать в расправе над ним; бить она его не била, но на словах оскорбляла. Школа уже позади, но она до сих пор с презрением вспоминает этого слюнтяя. Неужели Марк был таким же ничтожеством?
– Трусы боятся огрызаться. Они думают, что если дать сдачи, то наваляют еще больше. В принципе, так оно и есть. Тут не сдачи давать надо, а бить. Да так бить, чтобы обидчик не мог подняться. Но Марк так не умел. Да и не умеет. Как был чушком, так чушком и остался.
– Неправда, он умеет держаться, – не согласилась Настя.
– Может, маску научился носить. Все-таки тридцать лет. Должна же была жизнь чему-то научить. Но внутри, по-любому, труха. Наехал на меня, типа я простой охранник. Знает, что я не могу ему отвесить, – презрительно скривился Вася. – А если мог, он бы так не сказал. Ну да, то, что в школе можно было, сейчас нельзя.
– Зачем же ты трогаешь его?
– Да говорю же, слизняков по жизни не люблю.
– А сам не слизняк?
– А на твоего отца слизняки работают? – спросил Вася.
– Ну, не думаю.
– Ты у своего бати спроси, кто такой Вася Бугарь. Лучше бы ты со мной, чем с этим! – Из-за темной тучи недовольства пробился свет ухарской бравады.
– А что, неплохо, – язвительно, но без неприязни усмехнулась Настя. – Работать у отца в личной охране, а потом раз – и ты уже его зять! Неплохо придумал.
– Ну, была такая мысль, – без всякого смущения кивнул он. – Быть зятем Каховцева – большая честь. А если еще такая девчонка в женах, как ты...
– Да, большая честь. Но не про тебя! – усмехнулась Настя.
Ей импонировал интерес со стороны этого парня. Вне всякого сомнения, она ему нравилась.
– Ну, не про меня так не про меня, – не стал расстраиваться он. – Просто обидно, что этому чухану такая девчонка досталась. Я же слышал, что хозяйскую дочь замуж отдают. За него, да?
– А если да?
– Говорю же, обидно. Он что, на деньги сильно поднялся? Ну, в смысле, богатый?
– Не думаю.
– Тогда почему ты его выбрала?
– Понравился, потому и выбрала.
– Да нет! – недоверчиво и эмоционально мотнул головой парень. – Не мог он тебе понравиться. Ты красавица, а он чудовище. Причем нестрашное чудовище. Не зря говорят, что чмошникам везет. Ты извини, некогда мне с тобой разговаривать. Мне работать надо, а то начальник фитиля вставит.
– Какая у тебя работа? – снисходительно перебила его Настя. – Меня охранять? Так охраняй!
– Ну, если бы я твоим личным телохранителем был...
– А хочешь?
– Ну, я бы не отказался, – весело и нахально улыбнулся Вася.
– А ничего не треснет? Давай работай!
Домой Настя возвращалась в расстроенных чувствах, но с туманной улыбкой на губах. Ее коробило, что в школе Марк был размазней и лузером. Может, он и изменился с тех пор в лучшую сторону, но вряд ли намного. Научился изображать из себя крутого парня, но в душе так и остался бесхребетным рохлей.
А Вася ничего. Имя, правда, дурацкое, и социальный статус на уровне плинтуса, но ведь и Марк такой же. Неужели папа был прав, когда говорил, что замужем за ним Настя может увлечься кем-нибудь и сбежать с ним на острова? Вася, может, и не красавец, но с ним на острова она бы съездила. Может быть... Кстати, неплохая идея. Учебы все равно никакой здесь нет, а поскольку ей угрожает опасность, неплохо было бы полететь в теплые страны. Крутить любовь с Васей она не будет, но его можно взять с собой в качестве личного телохранителя. Ну и Марка можно прихватить. Если будет желание.
Глава четвертая
1
Два красавца лебедя, нежно соприкасаясь клювами, как два изваяния застыли на гладкой воде. Любовная идиллия, достойная кисти великого художника.
Кирилл Дмитриевич с удивлением смотрел на этих гордых, свободолюбивых птиц. Любовь любовью, но кто позволил им плавать в его бассейне? Откуда они взялись? И почему выбрали водоем во дворе его дома?
– Это хороший знак, – тихонько сказала Инга.
Он смотрел в окно спальни, а она стояла сзади, упругой и теплой после сна грудью прижимаясь к его спине.
– Ты не должен их прогонять.
– А если они здесь поселятся?
– Это вряд ли. Передохнут и дальше полетят. А если останутся, то счастье из нашего дома никогда не уйдет.
– Ты что-то путаешь. Счастье аисты приносят, – с ироничной улыбкой заметил он.
– Аисты детей приносят. И наш аист уже прилетел. Через шесть месяцев назад полетит.
Кирилл Дмитриевич не видел Ингу, но почувствовал, что она поглаживает свой животик.
– А может, эти лебеди к Насте прилетели? – поморщился он.
На днях к Инге на дом приедет ее врач, надо будет, чтобы он осмотрел и дочь. Вдруг она в положении?
Тогда он точно убьет Марка, не дожидаясь, когда Настя сама откажется от него.
– Думаешь, она беременна?
– Тьфу-тьфу.
– А если все-таки?
– Сделает аборт.
– Хочешь совсем без внуков остаться?
– Ты мне детей нарожаешь.
– Настя тебя не простит, если ты ее не отговоришь.
– От чего?
– Мне кажется, она сама захочет избавиться от ребенка. Мы вчера с ней говорили. Она уже сомневается в том, что ей нужен Марк.
– Отлично. А мы еще прибавим огоньку, – самодовольно улыбнулся Каховцев. – Кстати, вот и огонек.
Кирилл Дмитриевич увидел свою дочь. Настя подошла к бассейну с радостной, по-детски наивной улыбкой и поманила лебедей. За ней к воде подошел «огонек», Бугарь. Он что-то сказал ей с заигрывающей улыбкой на лице, а она весело глянула на него, как женщина, готовая принять ухаживания. Если бы сейчас на месте Насти находилась Инга, он бы убил и ее, и Бугаря.
– Они уже вчера разговаривали, – сказал Кирилл Дмитриевич. – Вася учился с Марком в одном классе, он рассказал Насте, как его шпыняли в школе. Вася случайно увидел его с Настей и рассказал, как его шпыняли в школе.
– Случайно? – спросила Инга с недоверчивой иронией.
– Говорю же, надо бы добавить огоньку. Смотри, курлычут, как голубки, – не очень весело сказал Каховцев.
Настя действительно любезничала с собеседником, но Кирилла Дмитриевича это не очень радовало. Что хорошего в том, что дочь поменяет шило на мыло? Бугарь из грязи, и не стоит поднимать его в князи. Но все равно, пусть пока заигрывает с Настей, пусть отбивает у нее охоту к Марку. А потом от него можно избавиться. Отправить куда-нибудь в горы, охранять охотничью фазенду.
– Это, конечно, не мое дело, но мне кажется, что у Насти плохо со вкусом, – с сожалением и с насмешкой заметила Инга. – То с Марком, то с этим. Что тот неудачный экземпляр, что этот.
– Ну, этот получше будет. Но все равно не фонтан, – согласился Каховцев. – А ты думаешь, у Насти намечается новый роман?
– Если на женский взгляд, то да. Он определенно ей нравится. Но и Марк еще для нее не потерян. Смотри, как разволновалась.
Настя действительно всполошилась, увидев Марка. Он шел к бассейну от гостевого дома, широким шагом, сжимая кулаки. Похоже, он тоже понял, что Настя начинает увлекаться другим.
– Это уже интересно, – усмехнулся в ус Каховцев.
Бугарь давно уже состоял в бригаде Тимура. Может, он и шестой номер, но в рукопашной схватке должен быть докой. Тимур послабления своим бойцам не дает, спортзал для них – что церковь для богомольцев. И если Марк решил выяснить с ним отношения на кулаках, то быть потехе.
Кирилл Дмитриевич с удивлением смотрел на этих гордых, свободолюбивых птиц. Любовь любовью, но кто позволил им плавать в его бассейне? Откуда они взялись? И почему выбрали водоем во дворе его дома?
– Это хороший знак, – тихонько сказала Инга.
Он смотрел в окно спальни, а она стояла сзади, упругой и теплой после сна грудью прижимаясь к его спине.
– Ты не должен их прогонять.
– А если они здесь поселятся?
– Это вряд ли. Передохнут и дальше полетят. А если останутся, то счастье из нашего дома никогда не уйдет.
– Ты что-то путаешь. Счастье аисты приносят, – с ироничной улыбкой заметил он.
– Аисты детей приносят. И наш аист уже прилетел. Через шесть месяцев назад полетит.
Кирилл Дмитриевич не видел Ингу, но почувствовал, что она поглаживает свой животик.
– А может, эти лебеди к Насте прилетели? – поморщился он.
На днях к Инге на дом приедет ее врач, надо будет, чтобы он осмотрел и дочь. Вдруг она в положении?
Тогда он точно убьет Марка, не дожидаясь, когда Настя сама откажется от него.
– Думаешь, она беременна?
– Тьфу-тьфу.
– А если все-таки?
– Сделает аборт.
– Хочешь совсем без внуков остаться?
– Ты мне детей нарожаешь.
– Настя тебя не простит, если ты ее не отговоришь.
– От чего?
– Мне кажется, она сама захочет избавиться от ребенка. Мы вчера с ней говорили. Она уже сомневается в том, что ей нужен Марк.
– Отлично. А мы еще прибавим огоньку, – самодовольно улыбнулся Каховцев. – Кстати, вот и огонек.
Кирилл Дмитриевич увидел свою дочь. Настя подошла к бассейну с радостной, по-детски наивной улыбкой и поманила лебедей. За ней к воде подошел «огонек», Бугарь. Он что-то сказал ей с заигрывающей улыбкой на лице, а она весело глянула на него, как женщина, готовая принять ухаживания. Если бы сейчас на месте Насти находилась Инга, он бы убил и ее, и Бугаря.
– Они уже вчера разговаривали, – сказал Кирилл Дмитриевич. – Вася учился с Марком в одном классе, он рассказал Насте, как его шпыняли в школе. Вася случайно увидел его с Настей и рассказал, как его шпыняли в школе.
– Случайно? – спросила Инга с недоверчивой иронией.
– Говорю же, надо бы добавить огоньку. Смотри, курлычут, как голубки, – не очень весело сказал Каховцев.
Настя действительно любезничала с собеседником, но Кирилла Дмитриевича это не очень радовало. Что хорошего в том, что дочь поменяет шило на мыло? Бугарь из грязи, и не стоит поднимать его в князи. Но все равно, пусть пока заигрывает с Настей, пусть отбивает у нее охоту к Марку. А потом от него можно избавиться. Отправить куда-нибудь в горы, охранять охотничью фазенду.
– Это, конечно, не мое дело, но мне кажется, что у Насти плохо со вкусом, – с сожалением и с насмешкой заметила Инга. – То с Марком, то с этим. Что тот неудачный экземпляр, что этот.
– Ну, этот получше будет. Но все равно не фонтан, – согласился Каховцев. – А ты думаешь, у Насти намечается новый роман?
– Если на женский взгляд, то да. Он определенно ей нравится. Но и Марк еще для нее не потерян. Смотри, как разволновалась.
Настя действительно всполошилась, увидев Марка. Он шел к бассейну от гостевого дома, широким шагом, сжимая кулаки. Похоже, он тоже понял, что Настя начинает увлекаться другим.
– Это уже интересно, – усмехнулся в ус Каховцев.
Бугарь давно уже состоял в бригаде Тимура. Может, он и шестой номер, но в рукопашной схватке должен быть докой. Тимур послабления своим бойцам не дает, спортзал для них – что церковь для богомольцев. И если Марк решил выяснить с ним отношения на кулаках, то быть потехе.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента