Страница:
Отечественный пионер
Российский рынок от подобных страстей пока далёк, и особого ажиотажа вокруг мобильного ТВ не наблюдается. Хотя мало-помалу и отечественные операторы обзаводятся соответствующими проектами. Самым первым, ещё в 2004-м, сервис своим абонентам предложил московский «Мегафон». Поначалу операторская сеть не поддерживала EDGE, технологию, позволяющую передавать данные на скорости до 384 кбит/с (на практике, впрочем, и 200 кбит/с встречается нечасто), и качество вещания было довольно низким, так что рассматривать мобильное ТВ на тот момент как полноценную услугу было невозможно. Наверное, поэтому компания пассивно продвигала этот сервис.Правда, в прошлом году оператор провёл совместный проект с ТНТ, в рамках которого абонентам предлагалась прямая ТВ-трансляция реалити-шоу «Большой брат». Круглосуточное вещание было организовано напрямую с десятков камер, установленных на съёмочной площадке, и пользователи могли видеть все, что происходило с участниками программы. Однако шоу не имело большого успеха и мало поспособствовало популярности операторского сервиса. Из более ранних маркетинговых инициатив можно ещё вспомнить месяц бесплатного просмотра мобильного ТВ при покупке телефона Nokia 7610 (см. врезку). Совместная акция финского производителя и российского оператора была проведена два года назад, и с тех пор активных рыночных мероприятий за «Мегафоном» не замечалось.
Как бы вяло «Мегафон» не относился к своему проекту, но в конце прошлого года все же объявил о расширении зоны охвата. Услуга стала доступна абонентам на «малой родине» компании — в Санкт-Петербурге и Ленинградской области. Одновременно с этим «Мегафон», по всей видимости, решил наконец-то изменить позиционирование сервиса и попытаться вывести его из ранга нишевого и имиджевого на массовый уровень. По опубликованным «Мегафон Северо-Запад» данным, за четыре месяца предоставления услуги в регионе мобильное ТВ периодически смотрело около 10 тысяч абонентов. Это достаточно хороший показатель даже для Питера. Вопрос только в том, насколько высокий процент этих пользователей запускал сервис единожды для удовлетворения любопытства и больше к нему не возвращался. Ведь в прошлом году бум продаж мобильного контента тоже приняли за проявление горячего спроса, а потом выяснилось, что абоненты просто решили попробовать, что это такое, и в итоге разочаровались.
Предлагаемый москвичам и питерцам список телеканалов отличается, хотя в целом тематика остаётся неизменной. Мобильное ТВ ориентировано на развлекательно-новостное направление, что можно назвать спецификой сервиса. Передачи для мобильного телевещания, как правило, характеризуются небольшой длительностью и невысоким качеством картинки. Конечно, востребованными оказались бы, скажем, трансляции с футбольных матчей, но при используемых большинством операторов технологиях передачи данных быстро изменяющаяся картинка будет безбожно «тормозить».
Впрочем, как показывает практика, провайдеры постепенно расширяют тематику, в том числе за счёт трансляции художественных фильмов, которые тоже находят свою аудиторию, хотя и не столь большую, как выпуски новостей.
«Мегафон Москва» на сегодняшний день предлагает выбор из шести каналов: World Made Channel (телеаналог YouTube, трансляции любительских видеозаписей в семи основных рубриках: дети, животные, природа, спорт и отдых, техника, катаклизмы, разное), World Music Channel, «Муз-ТВ», Travel TV (мини-фильмы про курорты и отели), «Телевизионный Дамский Клуб» и православный канал «Спас». Для того чтобы пополнить ряды мобильных телезрителей, абонент «Мегафона» должен иметь мобильник с поддержкой EDGE и потокового видео. Удовольствие в общем случае обойдётся в 7 рублей с НДС за мегабайт трафика, хотя для любителей интернет-сервисов есть тарифы с более щадящими расценками. От абонентской платы за услугу оператор решил отказаться.
Турбовещание
В наиболее выигрышном положении при развёртывании сервисов телевещания оказался «Скай Линк». Стандарт CDMA изначально даёт широкие возможности по внедрению технологий высокоскоростной передачи данных, чем оператор успешно и пользуется. Не секрет, что львиная доля абонентов выбрала компанию именно из-за потребности в быстром мобильном Интернете. В настоящее время «Скай Линк» активно внедряет новые услуги на платформе Sky Turbo (используется технология EV-DO), обеспечивающей максимальную скорость трафика в 2,4 Мбит/с и среднюю — в 600 кбит/с. Правда, чтобы абонент смог пользоваться всем спектром услуг, он должен, во-первых, находиться в зоне действия Sky Turbo (Москва, Питер и соответствующие области уже охвачены, но работы по оптимизации сети ещё не завершены), во-вторых, иметь специальную R-UIM-карту с поддержкой Sky Turbo и, в-третьих, использовать специальный телефон Ubiquam U300 за $480. То есть если GSM-операторы ещё оставляют какой-то выбор аппарата пользователям, желающим приобщиться к радостям мобильных видеосервисов, то в случае со «Скай Линк» таких вольностей нет. Ещё две модели с поддержкой EV-DO обещают к концу текущего года.
До мобильного ТВ у оператора дошли руки в августе, хотя первые демонстрации сервисов устраивались ещё в феврале. Мобильный видеоплейер Vyuga MediaBoard для приёма потокового видео на Ubiquam U300 был разработан компанией «Вьюга Текнолоджис» (холдинг All Systems). Приложение использует платформу BREW (мало распространённый в России аналог Java ME), который до ноябрьского запуска онлайн-сервиса Brew Shop можно было установить, лишь посетив офис компании.
Если не считать стоимости самого мобильника, расценки на первый взгляд приемлемые — около 10 центов за мегабайт. Но удовольствие все же дорогое, если учесть, что 1 минута вещания «съедает» примерно 500 килобайт. Хотя предполагается, что после выхода сервисов из бета-статуса тарифы на трафик для видеоуслуг будут снижены в 4-5 раз. Деньги за пользование мобильным ТВ оператор в период тестирования сервиса не брал, но в 2007 году это досадное упущение обещают исправить. Сейчас «Скай Линк» предлагает три услуги, основанные на передаче потокового видео.
Во-первых, это собственно «Мобильное телевидение», в рамках которого абоненты могут смотреть трансляции «Юмор ТВ», Music Box TV, Music Box Ru, REN-TV, а также недавно добавленные в каталог РБК-ТВ, Rambler, ТНТ, 7ТВ, «Драйв», «Охота и рыбалка», «Здоровое ТВ» и «Ретро ТВ». Во-вторых, пользователям предлагается «Видеотека», где можно просматривать ролики без предварительной загрузки на телефон. Поскольку оператор пополняет коллекцию клипов исключительно своими силами, остаётся лишь надеяться на регулярную обновляемость. Иначе сервис быстро превратится в бесполезный довесок к другим предложениям из пакета.
И последний представитель линейки услуг — «Мобильное видеонаблюдение», позволяющее подключить телефон к удалённой веб-камере, например, для контроля за своей квартирой в отсутствие абонента. «Скай Линк» уделяет этому сервису особое внимание и уверен в его востребованности. Этим летом оператор проводил в Петербурге акцию «Все под контролем». В детской комнате торговых центров устанавливали ноутбук и веб-камеру, чтобы абоненты-родители в процессе шопинга могли приглядывать за своими чадами.
Внедрение новых сервисов, основанных на передаче данных, стало первым шагом «Скай Линка» по переходу на новую бизнес-модель, с помощью которой компания собирается, если повезёт, превратить «большую тройку» в «четвёрку». Оператор намерен сменить самопозиционирование с мобильного интернет-провайдера для абонентов из деловых кругов в поставщика мобильного контента и широкополосных сервисов для широкой аудитории пользователей. Уже сейчас свыше 60% ARPU у «Скай Линка» приходится на услуги передачи данных, а 17% всех подключений — на сервисы SkyLink Turbo. В следующем году компания представит новую форму сотрудничества с контент-провайдерами и другими поставщиками решений для 3G-сервисов, предусматривающую упрощённую схему раздела прибыли.
Массовые выступления
Попытки заинтересовать абонентскую аудиторию ТВ-сервисами в 2006 году помимо «Скай Линка» предприняли и два GSM-оператора: МТС и СМАРТС. Оба телекома сотрудничали в соответствующих проектах с компанией «А1. Первый альтернативный провайдер», которая в случае развития мобильного ТВ на российской почве за счёт этих контрактов может стать лидером в нарождающемся сегменте рынка VAS.МТС запустил свою услугу в коммерческую эксплуатацию весной. В зону охвата попал ряд центральных регионов. В Москве и области сервис работает в тестовом режиме. В МТС изначально отдавали себе отчёт в том, что на массовую популярность среди клиентов рассчитывать не стоит, и главной целью запуска услуги ставили демонстрацию «возможностей, новаторства и лидерства» оператора. В общем, сделали, чтоб было. Однако компания все же намерена расширять географию мобильного ТВ по мере распространения смартфонов у населения, а также появления новых контент-провайдеров и роста контентного ассортимента. Переход из нишевой услуги в ранг массового сервиса МТС планирует после развёртывания сети 3G, когда высокая скорость передачи данных позволит наладить более приличное качество вещания.
Пока же для того, чтобы воспользоваться мобильным ТВ от МТС, нужно иметь смартфон с ОС Symbian и программой Real One Player. Помимо собственно GPRS-трафика, оператор взимает и плату за подписку. Таким образом, цена удовольствия составляет 18 центов за мегабайт + $0,99 за подключение одного канала. За эти деньги абонент получает пару телеканалов: A-One (музыка) и Jestix (мультфильмы), программу Entertainment now (мир шоу-бизнеса), а также каталог художественных фильмов в «Кинозале Universal» и доступ к архиву видеороликов. В последнем отдельно оплачивается каждый тематический раздел, и если эпизодами из жизни животных можно полюбоваться все за тот же доллар, то просмотр экстремальных трюков обойдётся уже в $2,99. Для проверки работы сервиса предусмотрен бесплатный доступ к разделам «МТС — мой оператор» и «BMW Forever» с рекламными роликами соответствующих компаний, а также к туристическому разделу «Вокруг света».
В качестве целевой группы видеоконтента рассматривается молодёжь, но даже для услуги, предназначенной клиентам определённого возраста (лишние ограничения, кстати, выглядят довольно странно, дороговизна и необходимость иметь смартфон и так делают сервис недоступным большей части клиентов), ассортимент, мягко говоря, не впечатляет. Впрочем, в перспективе МТС собирается наращивать количество каналов, преимущественно новостной и бизнес-тематики.
СМАРТС, шестой по количеству абонентов российский оператор, первым подарил радость мобильного ТВ поволжским абонентам. Телеком начал тестировать услугу в августе. Зрителям предложили пакет из пяти каналов: «Вы — очевидец», Debloids (экстремальные трюки), А One, Bridge TV (музыка) и эротический. Последний, кстати, несмотря на известную спорность «с точки зрения морального облика», может оказаться ключевым фактором для формирования массового спроса на услугу. В частности, не секрет, что наибольшей популярностью пользуются как раз «клубничные» WAP-сайты, да и на продажах «взрослого» мобильного контента кризис, ударивший по российскому рынку VAS в прошлом году, отразился в меньшей степени. СМАРТС планирует через год после начала запуска привлечь несколько десятков тысяч подписчиков. Средние расходы на просмотр мобильного ТВ, по оценкам компании, составляют около 500 рублей в месяц.
Упорно игнорирует телевизионное направление «Вымпелком». Представители оператора неоднократно заявляли, что вещание ТВ по GPRS-каналу — это не более чем маркетинговый ход, который нельзя расценивать в качестве полноценной услуги. Так что компания не собирается отделываться полумерами и надеется дождаться 3G, чтобы подобрать подходящую технологию и одним махом заткнуть за пояс конкурентов с их нынешними проектами. Насколько у «Билайна» это получится — покажет время. Возможно, «Вымпелкому» действительно удастся поразить воображение абонентов, наладив вещание, скажем, по DVB-H.
В России тестовую трансляцию ТВ по этому стандарту в апреле начала компания «Цифровое телерадиовещание» (ЦТВ), входящая в АФК «Система». Основным направлением деятельности ЦТВ на сегодняшний день остаётся автомобильное телевещание в рамках проекта DVision. Сейчас ЦТВ предлагает мобильным абонентам восемь каналов, а в следующем году их количество может удвоиться. Контент складывается из трансляций федеральных и коммерческих каналов и собственных разработок ООО «Система Масс Медиа» (чьей «дочкой» является ЦТВ). Расценки на услугу в зависимости от выбранного пакета могут составлять от $5 до $15 долларов в месяц. Главная проблема проекта заключается в практически полном отсутствии приемлемых трубок. Если смартфоны есть хоть у кого-то, то соответствующие модели с DVB-приёмниками в Россию пока возят мизерными партиями. Правда, одна из подходящих трубок — Nokia N92 — вскоре будет представлена на отечественных прилавках достаточно широко. Но цена мобильника около 600 евро мало располагает к росту популярности услуги у среднестатистического абонента.
РЫНКИ: Роман с продолжением: Зачем Microsoft подружилась с Linux?
Автор: Илья Щуров Voyager
Этой осенью в мире открытого ПО творится что-то странное. Происходят события, ещё пару месяцев назад казавшиеся невозможными. Microsoft планирует продавать Linux от Novell, а Билл Гейтс признает, что «развитие Open Source — очень здоровое явление» (см. «КТ» #662, «Увидеть Билла»), хоть и представляющее опасность для могущества его родной корпорации. Однако в сообществе открытого кода [Здесь и далее термины open source и свободный софт считаются эквивалентными аббревиатуре FOSS (Free/Open Source Software)] такие заявления воспринимаются с большой насторожённостью, местами переходящей в открытую агрессию. Так что же все-таки происходит?
Вероятно, если бы ноябрьская сделка с Novell включала в себя лишь пункты о работе над виртуализацией, совместимостью форматов и даже совместных маркетинговых усилиях, то и она осталась бы таким же рядовым сообщением в ленте новостей и послужила поводом лишь для очередных шуток на тему «Microsoft Linux». Однако внимание общественности привлекла патентная часть соглашения — что неудивительно, поскольку именно софтверные патенты являются одной из самых серьёзных угроз свободному софту. На первый взгляд кажется, что взаимные обязательства двух компаний не предъявлять друг другу претензий — просто естественный обмен заверениями в вечной дружбе между новыми партнёрами. Но более внимательный анализ показывает, что здесь действительно есть над чем призадуматься.
В ответ на вопрос «Что вы будете делать, если Microsoft нарушит условия соглашения» в IRC-конференции, представитель Novell оптимистично ответил: «Мы не думаем, что это произойдёт».
Логика критиков Novell проста. Очевидно, что если в компании готовы выплачивать какую-то сумму за «патентное ненападение», то там считают его возможным (а иначе зачем платить?). Возможно оно только в случае, если распространяемые Novell программы действительно нарушают какие-то патенты, принадлежащие Microsoft. (Установить это точно может только суд; следует отметить, что речь идёт не о будущих разработках, а о уже написанном и используемом ПО.) А раз так, то патентный иск может быть предъявлен любой другой компании, использующей те же программы, что и Novell, но не договорившейся с Microsoft. Это означало бы конец Linux как свободной операционной системы — по крайней мере, до тех пор, пока нарушения патентов будут иметь место.
Формально опасность патентной атаки на пользователей или разработчиков свободного софта вообще и Linux в частности была всегда, и наличие соглашения между двумя компаниями не должно затрагивать других «потенциальных жертв». Однако «психологически» все обстоит не совсем так. Нарушает Linux какие-то патенты Microsoft или нет — науке неизвестно, и не будет известно до проверки этого утверждения судом. Но до сих пор все разработчики open source в один голос заявляли, что никаких патентов Linux не нарушает. Собственно, именно эту «корпоративную этику» Novell вольно или невольно и нарушила — по крайней мере, в глазах многих участников сообщества. Как мы уже сообщали (см. новость в предыдущем номере), впоследствии Стив Баллмер подтвердил опасения на этот счёт, заявив вскоре после заключения сделки, что Linux включает в себя запатентованную интеллектуальную собственность Microsoft, а все его пользователи задолжали софтверному гиганту. Novell оперативно выпустила уточнение, что они ничего такого при заключении соглашения не имели в виду — в Microsoft ответили, что позицию Novell уважают, но остаются при своём мнении. На том пока и порешили.
Здесь есть ещё один важный момент. Как известно, лицензия GPL, под которой распространяется ядро Linux, а также вся система GNU, разрешает распространение и изменение программы только при условии доступности её исходного кода. Тем самым любой разработчик, использующий свободный софт под GPL и улучшающий его для собственных нужд (или для нужд клиентов), обязан делиться своими достижениями с сообществом. GPL-свободная программа не может в один прекрасный день стать проприетарной. Это требование (известное как копилефт) оказалось ключевым в развитии свободной кодовой базы, на которую сейчас опираются в том числе все линукс-вендоры. Однако именно этот пункт GPL оказывается под угрозой. Действительно, работая под защитой патентного соглашения, Novell может добавить в GPL-код реализацию любой запатентованной Microsoft технологии, формально опубликовав свои исходники. Сама компания такую возможность категорически отвергает, но теоретическая угроза, которую несут подобные пакты, остаётся. И «некоммерческие индивидуальные разработчики» даже смогут добавить запатентованные наработки в свои программы. Однако если какая-то другая компания попытается их использовать в коммерческих интересах, её теоретически может ожидать повестка в суд — за нарушение патента, принадлежащего Microsoft. Тем самым заключившая соглашение компания получает преимущество перед конкурентами не за счёт качества своего продукта, а за счёт «сепаратного мира» с владельцем патентов — а это полностью противоречит идее свободного (в т. ч. и для коммерческого использования) программного обеспечения.
Ведущий линукс-вендор Red Hat окрестил такую ситуацию «innovation tax» — налог на инновации, и решительно отверг возможность вступления в аналогичное соглашение с софтверным гигантом. Резкое заявление выпустила и команда разработчиков Samba: «Только совместными усилиями мы можем предотвратить опасность разъединения, которую несут патенты. Своим соглашением с Microsoft компания Novell попыталась уничтожить эту объединённую линию обороны, разменяв долгосрочные интересы всего сообщества пользователей и создателей свободного программного обеспечения на краткосрочные преимущества, которые она получила над своими конкурентами».
Естественно, о седьмом разделе GPL многие комментаторы вспомнили сразу, как только прочитали радостный пресс-релиз Novell. На компанию тут же посыпались обвинения в нарушении лицензии, что могло бы привести к автоматическому прекращению её действия и, следовательно, отзыву всех прав на модификацию и распространение многих ключевых компонентов дистрибутива Novell SuSE Linux. Однако из оперативно выпущенных пояснений стало ясно, что юристы обеих компаний свой хлеб едят не зря: соглашение было составлено таким образом, чтобы не противоречить тексту GPL. В частности, Novell не получает лицензии на использование патентов Microsoft, а «ненападение» распространяется только на её клиентов, а не на саму компанию. В результате соглашение не подпадает под действие запрета лицензии. По крайней мере, так считают в Novell и Microsoft.
С этого момента спор о возможности нарушений со стороны Novell перешёл в такую фазу, в которой простым смертным без юридического образования понять, что означают написанные слова и кто здесь все-таки прав, уже невозможно. Да и юристам это сделать не так-то просто, особенно не имея нужной информации. Стараясь доказать свою невиновность перед GPL и сообществом, Novell даже предоставила юрисконсульту Free Software Foundation Эбену Моглену (Eben Moglen) доступ к полному тексту соглашения (составляющему коммерческую тайну, конечно). Однако анализ сделки, которая готовилась полгода, тоже займёт существенное время, равно как и подготовка возможных рекомендаций по изменению её условий.
Как бы то ни было, реакция в сообществе показывает, что даже если буква GPL нарушена и не была, то духу свободного ПО злосчастная сделка явно противоречит, и вряд ли она добавит авторитета Novell. Даже далёкие от технологий финансовые аналитики Credit Suisse отметили это как один из долговременных негативных факторов, не компенсирующих разовое финансовое «вливание», полученное благодаря сделке.
Сейчас уже трудно сказать, что побудило компанию пойти на такой шаг. Конечно, возможность «защитить» своих клиентов даже от воображаемой опасности и улучшить свои финансовые показатели выглядит ой как привлекательно. Вероятно, не последнюю роль здесь сыграл проект Mono, перешедший под крыло Novell вместе с фирмой Ximian два года назад. Напомню, что Mono — это свободная реализация платформы .Net, позволяющая (в идеале) запускать любое .Net-приложение под Linux и другими поддерживаемыми системами. Будучи основанной на спецификациях Microsoft, Mono случайно может нарушать какие-то патенты софтверного гиганта, хотя разработчики клянутся, что никогда не включали в проект никакой патентоопасный код. Однако долгое время неопределённый статус проекта сдерживал его развитие и распространение — например, Red Hat не включала его (и теперь уже вряд ли когда включит) в коммерческую версию своего дистрибутива (ссылаясь, впрочем, скорее на технические, чем на лицензионные причины).
Неудивительно, что главные разработчики Mono вздохнули с облегчением, узнав, что дамоклов меч возможных патентных претензий над их пользователями теперь не висит. (По крайней мере, над частью пользователей.) Впрочем, они заявляют, что собственных правил менять не намерены, и любые запатентованные технологии в Mono недопустимы. Но вряд ли этому поверит та же Red Hat, особенно послушав речь Баллмера по поводу «линуксоидов-должников».
Я не поощраю разработчиков искать информацию о патентах. Спросите любого юриста, и он подтвердит мои слова. Это не их работа.
Линус Торвальдс в интервью News.com
Привыкнув ждать от софтверного гиганта только пакости, сторонники свободного софта уже предложили множество версий того, как будет захвачена и уничтожена Linux с помощью патентного соглашения.
Впрочем, многие эксперты склоняются к мысли, что Редмонд не станет устраивать «большую патентную войну». На то есть несколько причин. Во-первых, если бы в Microsoft действительно были уверены в том, что нарушения патентов имеются, то вряд ли стали бы ждать, когда Linux «вырастет» и станет реальной угрозой, а попытались бы задушить его гораздо раньше [redmonk.com/sogrady/2006/11/03/theres-a-novell-idea-the-microsoftnovell-qa]. С другой стороны, сейчас у Linux достаточно защитников, обладающих солидными патентными портфолио, которые могут ответить на агрессию Microsoft встречными исками — и ещё неизвестно, кто в конце концов останется в живых.
Скорее речь идёт о стратегии FUD (Fear, Uncertainty and Doubt), то есть о попытке посеять страх, неуверенность и сомнение в сознании реальных или потенциальных пользователей Linux, используя все доступные для этого средства. Компания выводит на рынок Windows Vista, и скоро очень многие её клиенты столкнутся с необходимостью апгрейда. А это очень удачный момент для Linux-вендоров напомнить о своих решениях и попытаться «переманить» к себе часть пользователей. Конечно, активно циркулирующие, но при этом никем не подтверждённые слухи о возможных проблемах в случае миграции на «неправильный» дистрибутив могут сыграть определённую роль в этой ситуации.
Этой осенью в мире открытого ПО творится что-то странное. Происходят события, ещё пару месяцев назад казавшиеся невозможными. Microsoft планирует продавать Linux от Novell, а Билл Гейтс признает, что «развитие Open Source — очень здоровое явление» (см. «КТ» #662, «Увидеть Билла»), хоть и представляющее опасность для могущества его родной корпорации. Однако в сообществе открытого кода [Здесь и далее термины open source и свободный софт считаются эквивалентными аббревиатуре FOSS (Free/Open Source Software)] такие заявления воспринимаются с большой насторожённостью, местами переходящей в открытую агрессию. Так что же все-таки происходит?
Дружба дружбой…
Вообще-то, особой новости в сотрудничестве софтверного гиганта с различными успешными open source-компаниями нет: времена, когда в Microsoft величали открытый софт не иначе, как «раковой опухолью», видимо, прошли. Достаточно вспомнить такие имена, как SugarCRM, XenSource или Zend. Совместная работа над интероперабельностью и улучшением производительности Windows-версий популярных открытых продуктов стала нормой, и сообщения о подобных соглашениях воспринимались достаточно спокойно, хотя и без особых восторгов. Кто-то продолжал видеть в каждом новом партнёре Microsoft «предателя идеалов Free Software, продавшего душу дьяволу» или «невинную жертву, попавшую в лапы софтверного гиганта», но в целом обстановка не давала поводов для громких заявлений.Вероятно, если бы ноябрьская сделка с Novell включала в себя лишь пункты о работе над виртуализацией, совместимостью форматов и даже совместных маркетинговых усилиях, то и она осталась бы таким же рядовым сообщением в ленте новостей и послужила поводом лишь для очередных шуток на тему «Microsoft Linux». Однако внимание общественности привлекла патентная часть соглашения — что неудивительно, поскольку именно софтверные патенты являются одной из самых серьёзных угроз свободному софту. На первый взгляд кажется, что взаимные обязательства двух компаний не предъявлять друг другу претензий — просто естественный обмен заверениями в вечной дружбе между новыми партнёрами. Но более внимательный анализ показывает, что здесь действительно есть над чем призадуматься.
Пакт Баллмера-Овсепяна?
ИнтересноВ ответ на вопрос «Что вы будете делать, если Microsoft нарушит условия соглашения» в IRC-конференции, представитель Novell оптимистично ответил: «Мы не думаем, что это произойдёт».
Логика критиков Novell проста. Очевидно, что если в компании готовы выплачивать какую-то сумму за «патентное ненападение», то там считают его возможным (а иначе зачем платить?). Возможно оно только в случае, если распространяемые Novell программы действительно нарушают какие-то патенты, принадлежащие Microsoft. (Установить это точно может только суд; следует отметить, что речь идёт не о будущих разработках, а о уже написанном и используемом ПО.) А раз так, то патентный иск может быть предъявлен любой другой компании, использующей те же программы, что и Novell, но не договорившейся с Microsoft. Это означало бы конец Linux как свободной операционной системы — по крайней мере, до тех пор, пока нарушения патентов будут иметь место.
Формально опасность патентной атаки на пользователей или разработчиков свободного софта вообще и Linux в частности была всегда, и наличие соглашения между двумя компаниями не должно затрагивать других «потенциальных жертв». Однако «психологически» все обстоит не совсем так. Нарушает Linux какие-то патенты Microsoft или нет — науке неизвестно, и не будет известно до проверки этого утверждения судом. Но до сих пор все разработчики open source в один голос заявляли, что никаких патентов Linux не нарушает. Собственно, именно эту «корпоративную этику» Novell вольно или невольно и нарушила — по крайней мере, в глазах многих участников сообщества. Как мы уже сообщали (см. новость в предыдущем номере), впоследствии Стив Баллмер подтвердил опасения на этот счёт, заявив вскоре после заключения сделки, что Linux включает в себя запатентованную интеллектуальную собственность Microsoft, а все его пользователи задолжали софтверному гиганту. Novell оперативно выпустила уточнение, что они ничего такого при заключении соглашения не имели в виду — в Microsoft ответили, что позицию Novell уважают, но остаются при своём мнении. На том пока и порешили.
Здесь есть ещё один важный момент. Как известно, лицензия GPL, под которой распространяется ядро Linux, а также вся система GNU, разрешает распространение и изменение программы только при условии доступности её исходного кода. Тем самым любой разработчик, использующий свободный софт под GPL и улучшающий его для собственных нужд (или для нужд клиентов), обязан делиться своими достижениями с сообществом. GPL-свободная программа не может в один прекрасный день стать проприетарной. Это требование (известное как копилефт) оказалось ключевым в развитии свободной кодовой базы, на которую сейчас опираются в том числе все линукс-вендоры. Однако именно этот пункт GPL оказывается под угрозой. Действительно, работая под защитой патентного соглашения, Novell может добавить в GPL-код реализацию любой запатентованной Microsoft технологии, формально опубликовав свои исходники. Сама компания такую возможность категорически отвергает, но теоретическая угроза, которую несут подобные пакты, остаётся. И «некоммерческие индивидуальные разработчики» даже смогут добавить запатентованные наработки в свои программы. Однако если какая-то другая компания попытается их использовать в коммерческих интересах, её теоретически может ожидать повестка в суд — за нарушение патента, принадлежащего Microsoft. Тем самым заключившая соглашение компания получает преимущество перед конкурентами не за счёт качества своего продукта, а за счёт «сепаратного мира» с владельцем патентов — а это полностью противоречит идее свободного (в т. ч. и для коммерческого использования) программного обеспечения.
Ведущий линукс-вендор Red Hat окрестил такую ситуацию «innovation tax» — налог на инновации, и решительно отверг возможность вступления в аналогичное соглашение с софтверным гигантом. Резкое заявление выпустила и команда разработчиков Samba: «Только совместными усилиями мы можем предотвратить опасность разъединения, которую несут патенты. Своим соглашением с Microsoft компания Novell попыталась уничтожить эту объединённую линию обороны, разменяв долгосрочные интересы всего сообщества пользователей и создателей свободного программного обеспечения на краткосрочные преимущества, которые она получила над своими конкурентами».
Взлом GPL
Надо заметить, что Ричард Столлмен предвидел возможность такого развития событий ещё в 1991 году, когда писалась вторая версия лицензии GPL. Благодаря этому в неё был включён раздел за номером 7, призванный блокировать подобные сделки. Суть его в том, что если лицензиат по какой-либо причине не может обеспечить передачу всех гарантируемых лицензией прав всем прямым или непрямым получателям его программы, то он не может её распространять вовсе. Причём в тексте лицензии в качестве примера приводится именно патентное соглашение, подозрительно напоминающее сделку Novell с Microsoft.Естественно, о седьмом разделе GPL многие комментаторы вспомнили сразу, как только прочитали радостный пресс-релиз Novell. На компанию тут же посыпались обвинения в нарушении лицензии, что могло бы привести к автоматическому прекращению её действия и, следовательно, отзыву всех прав на модификацию и распространение многих ключевых компонентов дистрибутива Novell SuSE Linux. Однако из оперативно выпущенных пояснений стало ясно, что юристы обеих компаний свой хлеб едят не зря: соглашение было составлено таким образом, чтобы не противоречить тексту GPL. В частности, Novell не получает лицензии на использование патентов Microsoft, а «ненападение» распространяется только на её клиентов, а не на саму компанию. В результате соглашение не подпадает под действие запрета лицензии. По крайней мере, так считают в Novell и Microsoft.
С этого момента спор о возможности нарушений со стороны Novell перешёл в такую фазу, в которой простым смертным без юридического образования понять, что означают написанные слова и кто здесь все-таки прав, уже невозможно. Да и юристам это сделать не так-то просто, особенно не имея нужной информации. Стараясь доказать свою невиновность перед GPL и сообществом, Novell даже предоставила юрисконсульту Free Software Foundation Эбену Моглену (Eben Moglen) доступ к полному тексту соглашения (составляющему коммерческую тайну, конечно). Однако анализ сделки, которая готовилась полгода, тоже займёт существенное время, равно как и подготовка возможных рекомендаций по изменению её условий.
Мотивы Novell
Сейчас уже трудно сказать, что побудило компанию пойти на такой шаг. Конечно, возможность «защитить» своих клиентов даже от воображаемой опасности и улучшить свои финансовые показатели выглядит ой как привлекательно. Вероятно, не последнюю роль здесь сыграл проект Mono, перешедший под крыло Novell вместе с фирмой Ximian два года назад. Напомню, что Mono — это свободная реализация платформы .Net, позволяющая (в идеале) запускать любое .Net-приложение под Linux и другими поддерживаемыми системами. Будучи основанной на спецификациях Microsoft, Mono случайно может нарушать какие-то патенты софтверного гиганта, хотя разработчики клянутся, что никогда не включали в проект никакой патентоопасный код. Однако долгое время неопределённый статус проекта сдерживал его развитие и распространение — например, Red Hat не включала его (и теперь уже вряд ли когда включит) в коммерческую версию своего дистрибутива (ссылаясь, впрочем, скорее на технические, чем на лицензионные причины).
Неудивительно, что главные разработчики Mono вздохнули с облегчением, узнав, что дамоклов меч возможных патентных претензий над их пользователями теперь не висит. (По крайней мере, над частью пользователей.) Впрочем, они заявляют, что собственных правил менять не намерены, и любые запатентованные технологии в Mono недопустимы. Но вряд ли этому поверит та же Red Hat, особенно послушав речь Баллмера по поводу «линуксоидов-должников».
Мотивы Microsoft
ЦитатаЯ не поощраю разработчиков искать информацию о патентах. Спросите любого юриста, и он подтвердит мои слова. Это не их работа.
Линус Торвальдс в интервью News.com
Привыкнув ждать от софтверного гиганта только пакости, сторонники свободного софта уже предложили множество версий того, как будет захвачена и уничтожена Linux с помощью патентного соглашения.
Впрочем, многие эксперты склоняются к мысли, что Редмонд не станет устраивать «большую патентную войну». На то есть несколько причин. Во-первых, если бы в Microsoft действительно были уверены в том, что нарушения патентов имеются, то вряд ли стали бы ждать, когда Linux «вырастет» и станет реальной угрозой, а попытались бы задушить его гораздо раньше [redmonk.com/sogrady/2006/11/03/theres-a-novell-idea-the-microsoftnovell-qa]. С другой стороны, сейчас у Linux достаточно защитников, обладающих солидными патентными портфолио, которые могут ответить на агрессию Microsoft встречными исками — и ещё неизвестно, кто в конце концов останется в живых.
Скорее речь идёт о стратегии FUD (Fear, Uncertainty and Doubt), то есть о попытке посеять страх, неуверенность и сомнение в сознании реальных или потенциальных пользователей Linux, используя все доступные для этого средства. Компания выводит на рынок Windows Vista, и скоро очень многие её клиенты столкнутся с необходимостью апгрейда. А это очень удачный момент для Linux-вендоров напомнить о своих решениях и попытаться «переманить» к себе часть пользователей. Конечно, активно циркулирующие, но при этом никем не подтверждённые слухи о возможных проблемах в случае миграции на «неправильный» дистрибутив могут сыграть определённую роль в этой ситуации.