Страница:
Константин Костинов
Джип, ноутбук, прошлое
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()
* * *
Взмах крыла бабочки на одном берегу океана может привести к возникновению урагана на другом берегу.
Лоренц Эдвард Нортон
Пролог
Бабочка взмахнула крылом, ярко-желтым, с двумя красными точками, и увернулась от пронесшейся мимо нее темно-зеленой громадины. Пусть цвет самоходной махины и походил на цвет листьев, но кусты, как правило, не имеют обыкновения бегать по земле. Даже если земля покрыта ровным и гладким слоем чего-то черного и отвратительно пахнущего.
Аня Лазаревич проводила взглядом закувыркавшуюся в воздушных вихрях бабочку. Та была настолько лимонного цвета, что во рту сразу же появилась оскомина. К сожалению, все, что можно было попить, кончилось еще на даче. Ну, кроме пива. Конечно, пить хотелось не так уж и сильно, но десятилетние девочки редко хотят сдерживать свои желания.
– Папа! – Аня отложила ноутбук, в котором читала книжку, и оперлась о спинку переднего сиденья. – А ты можешь остановить возле какой-нибудь заправки и купить лимонада?
Отец девочки, Руслан Лазаревич, бросил короткий взгляд на дочку, на мгновение отвлекшись от управления своим джипом, как он в шутку называл старенький, доставшийся в наследство от отца уазик – УАЗ-469. «Козлик» был ровно в два раза старше Ани и всего на тринадцать лет моложе самого Руслана. Конечно, уазик не самая лучшая машина для владельца – ладно, совладельца – мебельной фирмы, но, во-первых, Руслан редко обращал внимание на внешние атрибуты, во-вторых, на дачу иногда добраться можно было только на вездеходе, потому что дорога, особенно весной, выглядела так, будто по ней совсем недавно проехала вся танковая армия Гудериана туда и обратно. Ну и в-третьих, у Руслана был и второй автомобиль, трехгодовалый Pathfinder. Который был куплен по большей части для дочки. Она никогда не капризничала, но Руслан-то понимал, что школьники внимательно смотрят на то, на каких машинах привозят одноклассников…
– Анюта, а ты можешь потерпеть полчасика? До города осталось совсем немного.
– Пап, ну что тебе стоит!
Честно говоря, Руслан немного торопился домой. Ребята из фирмы обещали сегодня скинуть на «мыло» чертежи столика какой-то новой, очень занимательной конструкции. Эти прохвосты уже неделю интриговали Руслана, обещая, что тот просто ахнет, когда увидит ЭТО. Он должен был посмотреть и высказать свое мнение.
Мебельная фирма с гордым итальянским названием «Кассоне» на самом деле была небольшой конторой с мастерской, двумя магазинами и группой энтузиастов, которые не сомневались, что рано или поздно они все станут миллионерами. Когда бывший одноклассник предложил Руслану бросить прежнюю работу менеджера по непонятно чему в конторе, которая занималась непонятно чем, и вместе заняться своим собственным делом, тот не сомневался ни секунды. Лучше уж продавать табуретки и журнальные столики и выслушивать заказы вроде «четырехногого столика на трех ножках», чем сидеть в душном офисе, изо дня в день делая одно и то же. Зато как здорово вместе с клиентом придумать этот самый столик, самому сделать его в мастерской и продать его тому, кому давно надоела мебель из «Икеи». Наверное, у Руслана была слишком богатая фантазия, которая ежедневно требовала творческой деятельности.
Хотя надо сказать, что соблазнился он не только возможностью воплощать свою фантазию, но и тем, что ожидаемый доход – при самых пессимистических прогнозах – был почти в три раза больше его нынешней зарплаты. Творчество творчеством, а семью надо содержать. Не жене же этим заниматься. Зарплата учительницы младших классов совсем не такая большая, как полагает тот, кто определяет размер окладов.
Руслан покосился на супругу, сидевшую на переднем сиденье, и увидел, что она смотрит на него с укоризной.
– Руслан.
– Что?
– Давай остановимся. Аня хочет пить.
– Хочу, – кивнула девочка.
– Хорошо. Возле первого же кафе.
– Хорошо… Эй, пап! Ты чего! Здесь же по дороге до самого города нет ни одного кафе!
Руслан улыбнулся:
– Ага!
– Это нечестно!
– Нечестно.
Аня уползла обратно на заднее сиденье:
– Ну и ладно.
– Руслан, – укоризненно посмотрела на него жена. – Ты – мошенник.
– Да, – нарочито самодовольно кивнул он.
– Сегодня же день защиты детей.
– И что?
– Руслан!
– Юля!
Муж с женой посмотрели друг на друга и рассмеялись.
Юля сняла резинку, стягивающую хвост на затылке, набросила на лицо свои черные волосы, вытянула вперед руки и завыла:
– Осталось двадцать минут…
Руслан продолжал улыбаться, мысленно пообещав самому себе, что остановится у первой же заправки. Хоть и хотелось быстрее узнать, что там придумали ребята, все-таки дочка для него была гораздо важнее любых столиков.
– Анюта…
– Что?
– Нет, ничего.
У ноутбука, конечно, был USB-модем и можно было бы попросить Юлю залезть в почту, но, вспоминая, как непредсказуемо здесь ловится сеть… В таких условиях работать в Интернете – все равно что пить шампанское из горлышка верхом на скачущей лошади. Можно, но зачем? Да и разрядится ноутбук скоро уже: ночью провода, идущие к дачному поселку, оборвало некстати рухнувшее дерево. Ребята из Энергонадзора, конечно, успели все исправить к утру, но девчонки все-таки посадили батарею. Где-то была автомобильная зарядка… Точно, Юля заряжала ноутбук, когда он сел окончательно, гоняя двигатель… Да нет, к черту, можно прекрасно подождать до города.
На несколько минут разговор затих, только слышалось гудение двигателя уазика.
Аня закрыла ноутбук и смотрела в окно, в надежде все-таки увидеть кафе и посрамить хитрого папу.
Юля отбросила волосы назад и сейчас тихонько шипела, отцепляя прядь, запутавшуюся вокруг шипа на кожаном браслете.
Руслан уже строил планы на завтра. У Юлиных учеников начались каникулы, как и у Анюты, поэтому завтра девчонки смогут поспать подольше. А бедный несчастный папа должен отправляться на охоту, добывать мамонтов и тащить их в пещеру. Если серьезно, то завтра нужно будет обсудить с ребятами то, что они там напридумывали, обзвонить клиентов – как тех, чьи заказы уже готовы, так и тех, кто еще не подозревает о том, что фирма «Кассоне» внесла их в перечень потенциальных клиентов.
Выходные – это хорошо… Шашлыки там, купание-загорание, пиво в банках… вчера, ибо за рулем Руслан не пил. Жаль, что они всегда кончаются.
– Ух ты, – прошептала Аня.
Справа виднелась крыша кафешки «В долгий путь». Название оказалось не совсем удачным: кафе строили уже, наверное, года три и все никак не могли достроить. И вот сегодня там видна какая-то движуха… Стоит несколько легковушек…
Висит огромный плакат: «МЫ ОТКРЫЛИСЬ!!!» Три восклицательных знака явно показывали, какое облегчение испытывали хозяева кафе.
– Пап, смотри, «Долгий путь» открылся!
– Правда?
Руслан отвел взгляд от дороги буквально на секунду…
Не отвлекайтесь от управления автомобилем. Даже если дорога перед вами пряма как стрела. Даже если ни спереди, ни сзади нет ни одной машины. Даже если нет кустов, из которых любят выскакивать дети. Опасность может прийти с совершенно неожиданной стороны.
С высоты, с очень-очень большой высоты – может быть, даже из космоса, кто знает? – на землю падало нечто. А может быть, не падало, а просто двигалось куда-то по своему пути. По пути, на котором оказался старый уазик.
– Черт!
Руслан ударил по тормозам, но опоздал. Ему не хватило той самой секунды.
Падения непонятной штуки он не видел. Для Руслана все выглядело так, будто на дороге возникла дрожащая клякса, похожая на полупрозрачный силуэт огромной летучей мыши, пронизанный маленькими электрическими искрами. «Клякса» мгновенно исказила обзор, заставив пространство расплываться.
Завизжала Аня.
Автомобиль, не успев затормозить, влетел прямо в центр непонятного явления.
Наступила тишина.
Исчезла «клякса».
Исчез автомобиль.
Вместе с Русланом.
Вместе со всей его семьей.
Аня Лазаревич проводила взглядом закувыркавшуюся в воздушных вихрях бабочку. Та была настолько лимонного цвета, что во рту сразу же появилась оскомина. К сожалению, все, что можно было попить, кончилось еще на даче. Ну, кроме пива. Конечно, пить хотелось не так уж и сильно, но десятилетние девочки редко хотят сдерживать свои желания.
– Папа! – Аня отложила ноутбук, в котором читала книжку, и оперлась о спинку переднего сиденья. – А ты можешь остановить возле какой-нибудь заправки и купить лимонада?
Отец девочки, Руслан Лазаревич, бросил короткий взгляд на дочку, на мгновение отвлекшись от управления своим джипом, как он в шутку называл старенький, доставшийся в наследство от отца уазик – УАЗ-469. «Козлик» был ровно в два раза старше Ани и всего на тринадцать лет моложе самого Руслана. Конечно, уазик не самая лучшая машина для владельца – ладно, совладельца – мебельной фирмы, но, во-первых, Руслан редко обращал внимание на внешние атрибуты, во-вторых, на дачу иногда добраться можно было только на вездеходе, потому что дорога, особенно весной, выглядела так, будто по ней совсем недавно проехала вся танковая армия Гудериана туда и обратно. Ну и в-третьих, у Руслана был и второй автомобиль, трехгодовалый Pathfinder. Который был куплен по большей части для дочки. Она никогда не капризничала, но Руслан-то понимал, что школьники внимательно смотрят на то, на каких машинах привозят одноклассников…
– Анюта, а ты можешь потерпеть полчасика? До города осталось совсем немного.
– Пап, ну что тебе стоит!
Честно говоря, Руслан немного торопился домой. Ребята из фирмы обещали сегодня скинуть на «мыло» чертежи столика какой-то новой, очень занимательной конструкции. Эти прохвосты уже неделю интриговали Руслана, обещая, что тот просто ахнет, когда увидит ЭТО. Он должен был посмотреть и высказать свое мнение.
Мебельная фирма с гордым итальянским названием «Кассоне» на самом деле была небольшой конторой с мастерской, двумя магазинами и группой энтузиастов, которые не сомневались, что рано или поздно они все станут миллионерами. Когда бывший одноклассник предложил Руслану бросить прежнюю работу менеджера по непонятно чему в конторе, которая занималась непонятно чем, и вместе заняться своим собственным делом, тот не сомневался ни секунды. Лучше уж продавать табуретки и журнальные столики и выслушивать заказы вроде «четырехногого столика на трех ножках», чем сидеть в душном офисе, изо дня в день делая одно и то же. Зато как здорово вместе с клиентом придумать этот самый столик, самому сделать его в мастерской и продать его тому, кому давно надоела мебель из «Икеи». Наверное, у Руслана была слишком богатая фантазия, которая ежедневно требовала творческой деятельности.
Хотя надо сказать, что соблазнился он не только возможностью воплощать свою фантазию, но и тем, что ожидаемый доход – при самых пессимистических прогнозах – был почти в три раза больше его нынешней зарплаты. Творчество творчеством, а семью надо содержать. Не жене же этим заниматься. Зарплата учительницы младших классов совсем не такая большая, как полагает тот, кто определяет размер окладов.
Руслан покосился на супругу, сидевшую на переднем сиденье, и увидел, что она смотрит на него с укоризной.
– Руслан.
– Что?
– Давай остановимся. Аня хочет пить.
– Хочу, – кивнула девочка.
– Хорошо. Возле первого же кафе.
– Хорошо… Эй, пап! Ты чего! Здесь же по дороге до самого города нет ни одного кафе!
Руслан улыбнулся:
– Ага!
– Это нечестно!
– Нечестно.
Аня уползла обратно на заднее сиденье:
– Ну и ладно.
– Руслан, – укоризненно посмотрела на него жена. – Ты – мошенник.
– Да, – нарочито самодовольно кивнул он.
– Сегодня же день защиты детей.
– И что?
– Руслан!
– Юля!
Муж с женой посмотрели друг на друга и рассмеялись.
Юля сняла резинку, стягивающую хвост на затылке, набросила на лицо свои черные волосы, вытянула вперед руки и завыла:
– Осталось двадцать минут…
Руслан продолжал улыбаться, мысленно пообещав самому себе, что остановится у первой же заправки. Хоть и хотелось быстрее узнать, что там придумали ребята, все-таки дочка для него была гораздо важнее любых столиков.
– Анюта…
– Что?
– Нет, ничего.
У ноутбука, конечно, был USB-модем и можно было бы попросить Юлю залезть в почту, но, вспоминая, как непредсказуемо здесь ловится сеть… В таких условиях работать в Интернете – все равно что пить шампанское из горлышка верхом на скачущей лошади. Можно, но зачем? Да и разрядится ноутбук скоро уже: ночью провода, идущие к дачному поселку, оборвало некстати рухнувшее дерево. Ребята из Энергонадзора, конечно, успели все исправить к утру, но девчонки все-таки посадили батарею. Где-то была автомобильная зарядка… Точно, Юля заряжала ноутбук, когда он сел окончательно, гоняя двигатель… Да нет, к черту, можно прекрасно подождать до города.
На несколько минут разговор затих, только слышалось гудение двигателя уазика.
Аня закрыла ноутбук и смотрела в окно, в надежде все-таки увидеть кафе и посрамить хитрого папу.
Юля отбросила волосы назад и сейчас тихонько шипела, отцепляя прядь, запутавшуюся вокруг шипа на кожаном браслете.
Руслан уже строил планы на завтра. У Юлиных учеников начались каникулы, как и у Анюты, поэтому завтра девчонки смогут поспать подольше. А бедный несчастный папа должен отправляться на охоту, добывать мамонтов и тащить их в пещеру. Если серьезно, то завтра нужно будет обсудить с ребятами то, что они там напридумывали, обзвонить клиентов – как тех, чьи заказы уже готовы, так и тех, кто еще не подозревает о том, что фирма «Кассоне» внесла их в перечень потенциальных клиентов.
Выходные – это хорошо… Шашлыки там, купание-загорание, пиво в банках… вчера, ибо за рулем Руслан не пил. Жаль, что они всегда кончаются.
– Ух ты, – прошептала Аня.
Справа виднелась крыша кафешки «В долгий путь». Название оказалось не совсем удачным: кафе строили уже, наверное, года три и все никак не могли достроить. И вот сегодня там видна какая-то движуха… Стоит несколько легковушек…
Висит огромный плакат: «МЫ ОТКРЫЛИСЬ!!!» Три восклицательных знака явно показывали, какое облегчение испытывали хозяева кафе.
– Пап, смотри, «Долгий путь» открылся!
– Правда?
Руслан отвел взгляд от дороги буквально на секунду…
Не отвлекайтесь от управления автомобилем. Даже если дорога перед вами пряма как стрела. Даже если ни спереди, ни сзади нет ни одной машины. Даже если нет кустов, из которых любят выскакивать дети. Опасность может прийти с совершенно неожиданной стороны.
С высоты, с очень-очень большой высоты – может быть, даже из космоса, кто знает? – на землю падало нечто. А может быть, не падало, а просто двигалось куда-то по своему пути. По пути, на котором оказался старый уазик.
– Черт!
Руслан ударил по тормозам, но опоздал. Ему не хватило той самой секунды.
Падения непонятной штуки он не видел. Для Руслана все выглядело так, будто на дороге возникла дрожащая клякса, похожая на полупрозрачный силуэт огромной летучей мыши, пронизанный маленькими электрическими искрами. «Клякса» мгновенно исказила обзор, заставив пространство расплываться.
Завизжала Аня.
Автомобиль, не успев затормозить, влетел прямо в центр непонятного явления.
Наступила тишина.
Исчезла «клякса».
Исчез автомобиль.
Вместе с Русланом.
Вместе со всей его семьей.
Часть первая
Никто
Глава 1
Над далекими кустами всходило утреннее солнце. Прохладный ветерок колыхал волнами желтое поле. Щебетали птички.
Руслан медленно-медленно отцепил дрожащие руки от руля. Юля выдохнула.
– Папа…
Аня еще не пришла в себя после бешеной скачки на УАЗе по полю, которое неожиданно возникло вместо гладкого шоссе. Сзади за автомобилем тянулась длинная широкая полоса примятой пшеницы… или не пшеницы?
Открылась дверь уазика. Руслан медленно вышел, стараясь успокоиться. Каким чудом машина не перевернулась, он и сам не знал. Повезло…
Захлопали дверцы. Жена и дочка выбрались следом.
– Папа, что случилось?
Овес. Низко наклонившиеся метелки колосьев, характерное зерно. Овес. Желтый, созревший, каким он никогда не бывает в самом начале лета.
– Не знаю.
– Что это было? – Юля видела то непонятное нечто, которое бросилось на их машину, перед тем как… Перед тем как – что?
– Не знаю.
Возле уазика, посреди желтого поля, стояли три человека. Отец, чуть старше тридцати, среднего роста, светловолосый, голубоглазый, в синих джинсах и черной футболке. Мать, с длинными черными волосами, тоже одетая в джинсы и клетчатую рубашку-ковбойку. И дочка, десятилетняя светленькая девочка, опять-таки в джинсах и розовой футболке со стразами.
Они стояли посреди поля.
Неизвестно где.
– Где мы?
Руслан не ответил. Он рылся в багажнике, грохоча разнообразными железками: домкратом, инструментами, мангалом с шампурами.
– Руслан?
– Юля, – Лазаревич не отвлекался, – нас перенесло. Куда-то и как-то.
– Как? Что это за летучая дрянь была?
– Юля! – Руслан все-таки выпрямился и посмотрел на жену. – Нас перенесло. То, что это сделало, не было похоже ни на взрыв, ни на смерч. На этом рациональные объяснения у меня закончились. Остается только фантастика.
– Портал? – Юля тоже любила фантастику.
Руслан наконец достал то, что искал. Старое ружье ИЖ-27 и потертый брезентовый патронташ. Открыл стволы и начал заталкивать патроны.
– Руслан, ты что?
– Юля, нас перенесло. Неизвестно куда. В лучшем и самом маловероятном случае – это другой материк. В худшем – это другой мир, другое время, другая планета. И я не хочу просто стоять и смотреть, когда из-за поворота выскочит лихая дружина веселого барона или эльфы верхом на орках, или лиловые осьминоги с бластерами…
Патроны не влезали. Или руки дрожали слишком сильно.
– Ага, или милиция с мигалками. Полиция, в смысле. Как ты им ружье объяснишь?
Руслан вставил два красных патрона – с картечью, – захлопнул ружье с громким щелчком и положил его на переднее сиденье. Так, чтобы оно не бросалось в глаза случайному прохожему, но было под рукой. На случай дружины веселого барона.
– Боюсь, милиции здесь мы не увидим.
– Почему?
Аня ходила вокруг машины, рассматривая метелки овса как диковинное растение.
– Посмотри. Мы ехали вечером. Здесь – утро.
Действительно солнце совершенно точно не садилось, а всходило. Легкая прохладца, не похожая на вечернюю, сохранившаяся кое-где роса… Утро.
– И кроме того, посмотри на овес. Он – желтый. То есть здесь – конец лета либо начало осени.
– Так, может, это особый овес? Скороспелый?
– А во-он та березка? Она тоже скороспелая?
Листва на березке уже начала желтеть.
– Можно было бы предположить, что нас перенесло на другую сторону земного шара… Но пейзаж уж больно среднерусский. Березки, ольха, овес… Так что мы – либо в другом времени, либо в другом мире.
Руслан влез внутрь и щелкнул кнопкой старого радиоприемника.
– Пшш-ш-ш… – сказал приемник. Ах да, он же месяц как не работает. Руслан покрутил ручку настройки, но сумел изменить только тональность шипения.
– Ой! – Аня осмыслила по-своему фразу о другом мире и подпрыгнула. – Я знаю, где мы! Мы – в мире Дельта!
– Ну да… – проворчал, оглядываясь, Руслан. – Король Шеллар, драконы, магия…
А также тролли, разбойники, демоны и куча других приятных вещей… Стоп!
– Анюта, ты читала «Хроники странного королевства»?!
Девочка запнулась и на всякий случай сделала невинные глазки:
– А что?
– Юля! – Лазаревич повернулся к жене. – Я же говорил: не давать Ане Панкееву!
– Да что в ней такое?!
– А то ты не знаешь? Тебе хорошо – сунула девчонке книжку и спокойна, а мне потом объясняй ей, что такое «минет»!
– Не надо, – обиженно надулась Аня, – я это и так знаю… Ой.
Девочка закрыла рот ладошками, но было поздно.
Папа и мама медленно повернулись в ее сторону.
– Мне Ленка Чупрынина рассказала, – быстро проговорила Аня, до того как папа начнет ее лупить. Правда, он никогда этого не делал, но вдруг именно сейчас решит начать?
Руслан вздохнул. Нет, эту Ленку он когда-нибудь пристукнет. Если сможет вернуться… Он отбросил паническую мысль.
– Садитесь в машину.
Пора выбираться на дорогу – вон там виднеется что-то похожее, – и заодно подходящий случай отойти от скользких тем.
Хлопнули дверцы, двигатель взревел, и уазик, выбрасывая комья земли и подминая колосья, пополз к дороге.
Дорога… мягко говоря, не впечатляла. Разумеется, не асфальтированное шоссе, даже не грунтовка. Сразу было видно, что здесь ни разу в жизни не ступало колесо автомобиля. В лучшем случае проезжали на телегах, скакали на лошадях, а чаще всего – шлепали босыми ногами. Узкая дорожка извивалась по полям, поднимаясь на холмы и спускаясь вниз.
Руслан проехал метров сто и остановился. Нужно было собрать колосья, торчащие из радиатора. Чтобы не оставлять следов того, что это его машина виновата в потраве. Конечно, кто его знает, может быть, здесь стреляют не спрашивая, прав ты или виноват. Или вовсе жгут на костре всех, кто не похож на местных жителей. Лазаревич покосился на жену, размышляя, не сказать ли ей, чтобы спрятала волосы под платком. Насколько он помнил, простоволосых женщин не любили во многих местах… Нет, не стоит. Сначала нужно все-таки выяснить, где они находятся. Потом принимать решения.
– Пап. – Бледная Аня дернула его за рукав.
– Что, Анюта?
– Пап… Что это?
Звук. Странный, немного пугающий звук. Мерный шелест, прерываемый резкими хриплыми вскриками. Как будто вал саранчи, пожирающей все на своем пути, катился в их сторону по дороге, скрытый склоном холма. Звук приближался, превращаясь в топот многочисленных босых ног. Казалось, сюда идет армия хоббитов, периодически подбадривающая себя ретивыми вскриками.
– Аня, в машину.
Дочка, не споря, запрыгнула внутрь. Руслан повернул ключ зажигания, загудел мотор.
Неизвестно, ЧТО идет по дороге. Возможно – и даже скорее всего, – ИХ слишком много, всех не перестреляешь. И неизвестно, берут ли их пули…
Тем не менее Руслан стоял у открытой дверцы, держа руку на цевье ружья. Так спокойнее…
– Руслан, поехали. – Юля была спокойна, но лицо слегка побледнело. – Поехали.
– Подожди…
На Лазаревича напало то самое странное любопытство, которое заставляет людей бежать в сторону взрыва, чтобы посмотреть, что рвануло, заставляет пренебречь собой, но хоть одним глазком взглянуть на смертельную опасность.
Топот был все ближе, ближе… Вот уже видны клубы пыли, поднимаемые шагающими, слышен неумолчный гомон…
На вершину холма высыпали и двинулись вниз кричащей серой лавиной…
Гуси?!
Толпа гогочущих упитанных птиц ринулась по дороге к автомобилю с такой непоколебимой уверенностью, как будто каждый день брала машины на абордаж.
Руслан в сердцах сплюнул. Обычные гуси, серые, лобастые. Было чего испугаться… Сел в автомобиль.
На холме показались погонщики стада. Мальчишки лет десяти – двенадцати, босые, в серых рубахах и черных штанах. Они подгоняли гусей длинными прутами, выкрикивая нечто неразборчивое. Увидели замерший посреди дороги автомобиль и остановились, тихо обсуждая зрелище.
Тем временем гусиный поток достиг уазика и потек дальше, обходя его с двух сторон. На холме показались мужики. Такие типично русские мужики, тоже, как и мальчишки, в рубахах и штанах, тоже босые, разве что с аккуратными бородами и в кепках. Мальчишки бросились к взрослым, что-то говоря и указывая на автомобиль.
Ну что сидеть? Руслан открыл дверцу и выглянул наружу.
Нет, мужики не стали креститься или разбегаться с криками. Некоторая настороженность в лицах, да один из них, тот, что покрепче, перехватил поудобнее увесистую палку.
И молчат. На каком языке с ними разговаривать хоть? Руслан мог достаточно свободно говорить по-английски, так же как и Юля, – неприятно чувствовать себя за границей ничего не понимающим безъязыким дикарем – даже Аня смогла бы объяснить полицейскому, если, не дай бог, что-то произошло бы, кто она такая, где живет и кто ее родители. Еще Руслан знал пару фраз на немецком и французском, Юля – на испанском, а Аня, любительница анимешек, могла поздороваться и попрощаться на японском.
– Доброе утро! – прокричал Руслан. Не знаешь языка собеседника – начни со своего родного.
Мужики дружно сняли кепки:
– Доброе утро, господин!
По-русски. Уф… С души прямо камень упал. Россия. Осталось только уточнить год. Что-то мужички совсем не походят на современных крестьян, скорее, ассоциации с царской Россией. С другой стороны – автомобиля не пугаются… Может, какие-нибудь сибирские сектанты?
– Не подскажете, – прокричал он, – как мне до ближайшего города добраться? А то я… заблудился!
Некоторое напряжение, присутствовавшее в мужиках, спало. Сложно воспринимать как опасность человека, который просит у тебя помощи. Сразу появляется чувство собственного превосходства.
Мужики зашевелились и двинулись к уазику. Руслан на всякий случай придвинул поближе ружье. Кто этих гусопасов знает…
– Пап, а можно я поглажу гуся?
– Нет. Не выходи из машины.
Гуси, предоставленные самим себе, остановились и тихонько разбрелись по краю поля. Несколько особенно любопытных стояли, вытягивая длинные шеи и заглядывая в окно уазика.
Мужики тем временем подошли к машине, тоже с любопытством ее разглядывая. Ну, примерно с таким же чувством наши современники рассматривали бы летающую тарелку, торчащую посреди проселка, из которой выглянули люди в серебристых комбинезонах и спросили номер галактики «в тентуре».
– А вот прямо по этой дороге, – мужик махнул рукой в сторону, противоположную той, в которую собрался ехать Лазаревич, – как раз к городу и прибудете.
– Кхм…
Учитывая, что вся дорога была запружена гусями, которые двигались совсем не со скоростью автомобиля, до города Руслан с семьей добрался бы только к концу недели. Причем следующей.
– Или, – сообразил мужик, – можете дальше поехать, как до чугунки доберетесь – так вдоль нее. Как раз к городу и прибудете. Тут недалеко, верст десять будет…
– А у вас мотор, – встрял в разговор мальчишка с длинным прутом в руках, – или вроде чугунки?
Получил подзатыльник и, пригнувшись, отбежал в сторону.
– Цего лезешь, – цокнул по-беличьи один из мужиков – тот самый, с палкой, – ня видишь, гуси в овес лезут. Местные за потраву не похвалят.
Мальчишка кинулся отгонять гусей, решивших, что окрестные поля – нечто вроде бесплатной столовой.
– Куда же вы их гоните? – поинтересовался для поддержания разговора Руслан.
– Известно куда. В столицу. Каждый год гоняем, как откормятся…
«Интересно. Что здесь столица – Москва или Питер? Или же это все-таки иной мир, где по непонятной прихоти разговаривают по-русски?»
– А что это у них на лапах? – высунулась в открытую дверь любопытная Анюта.
Гусиные лапы были вымазаны чем-то вроде смолы и густо покрыты налипшей пылью.
– А это, доцка, – улыбнулся мужик, – сапожки мы на них надели, цтобы лапы по дороге не сбили.
– Это как? – Голубые глаза девочки расширились.
– Оцень просто: церез деготь прогнали, а потом по пыльной дороге провели.
Стадо гусей-путешественников наконец прошло, подъехала телега, на которой сидел пожилой мужик в красной подпоясанной рубахе. Окинул взглядом машину, но ничего не сказал. В глазах явственно читалось: «Баре с жиру бесятся…»
– До свиданья, господин хороший, – засобирались мужички.
– До свидания, до свидания… – Руслан уже сел за руль, но тут вспомнил о незаданном вопросе.
– Как город-то хоть называется?
Руслан медленно-медленно отцепил дрожащие руки от руля. Юля выдохнула.
– Папа…
Аня еще не пришла в себя после бешеной скачки на УАЗе по полю, которое неожиданно возникло вместо гладкого шоссе. Сзади за автомобилем тянулась длинная широкая полоса примятой пшеницы… или не пшеницы?
Открылась дверь уазика. Руслан медленно вышел, стараясь успокоиться. Каким чудом машина не перевернулась, он и сам не знал. Повезло…
Захлопали дверцы. Жена и дочка выбрались следом.
– Папа, что случилось?
Овес. Низко наклонившиеся метелки колосьев, характерное зерно. Овес. Желтый, созревший, каким он никогда не бывает в самом начале лета.
– Не знаю.
– Что это было? – Юля видела то непонятное нечто, которое бросилось на их машину, перед тем как… Перед тем как – что?
– Не знаю.
Возле уазика, посреди желтого поля, стояли три человека. Отец, чуть старше тридцати, среднего роста, светловолосый, голубоглазый, в синих джинсах и черной футболке. Мать, с длинными черными волосами, тоже одетая в джинсы и клетчатую рубашку-ковбойку. И дочка, десятилетняя светленькая девочка, опять-таки в джинсах и розовой футболке со стразами.
Они стояли посреди поля.
Неизвестно где.
– Где мы?
Руслан не ответил. Он рылся в багажнике, грохоча разнообразными железками: домкратом, инструментами, мангалом с шампурами.
– Руслан?
– Юля, – Лазаревич не отвлекался, – нас перенесло. Куда-то и как-то.
– Как? Что это за летучая дрянь была?
– Юля! – Руслан все-таки выпрямился и посмотрел на жену. – Нас перенесло. То, что это сделало, не было похоже ни на взрыв, ни на смерч. На этом рациональные объяснения у меня закончились. Остается только фантастика.
– Портал? – Юля тоже любила фантастику.
Руслан наконец достал то, что искал. Старое ружье ИЖ-27 и потертый брезентовый патронташ. Открыл стволы и начал заталкивать патроны.
– Руслан, ты что?
– Юля, нас перенесло. Неизвестно куда. В лучшем и самом маловероятном случае – это другой материк. В худшем – это другой мир, другое время, другая планета. И я не хочу просто стоять и смотреть, когда из-за поворота выскочит лихая дружина веселого барона или эльфы верхом на орках, или лиловые осьминоги с бластерами…
Патроны не влезали. Или руки дрожали слишком сильно.
– Ага, или милиция с мигалками. Полиция, в смысле. Как ты им ружье объяснишь?
Руслан вставил два красных патрона – с картечью, – захлопнул ружье с громким щелчком и положил его на переднее сиденье. Так, чтобы оно не бросалось в глаза случайному прохожему, но было под рукой. На случай дружины веселого барона.
– Боюсь, милиции здесь мы не увидим.
– Почему?
Аня ходила вокруг машины, рассматривая метелки овса как диковинное растение.
– Посмотри. Мы ехали вечером. Здесь – утро.
Действительно солнце совершенно точно не садилось, а всходило. Легкая прохладца, не похожая на вечернюю, сохранившаяся кое-где роса… Утро.
– И кроме того, посмотри на овес. Он – желтый. То есть здесь – конец лета либо начало осени.
– Так, может, это особый овес? Скороспелый?
– А во-он та березка? Она тоже скороспелая?
Листва на березке уже начала желтеть.
– Можно было бы предположить, что нас перенесло на другую сторону земного шара… Но пейзаж уж больно среднерусский. Березки, ольха, овес… Так что мы – либо в другом времени, либо в другом мире.
Руслан влез внутрь и щелкнул кнопкой старого радиоприемника.
– Пшш-ш-ш… – сказал приемник. Ах да, он же месяц как не работает. Руслан покрутил ручку настройки, но сумел изменить только тональность шипения.
– Ой! – Аня осмыслила по-своему фразу о другом мире и подпрыгнула. – Я знаю, где мы! Мы – в мире Дельта!
– Ну да… – проворчал, оглядываясь, Руслан. – Король Шеллар, драконы, магия…
А также тролли, разбойники, демоны и куча других приятных вещей… Стоп!
– Анюта, ты читала «Хроники странного королевства»?!
Девочка запнулась и на всякий случай сделала невинные глазки:
– А что?
– Юля! – Лазаревич повернулся к жене. – Я же говорил: не давать Ане Панкееву!
– Да что в ней такое?!
– А то ты не знаешь? Тебе хорошо – сунула девчонке книжку и спокойна, а мне потом объясняй ей, что такое «минет»!
– Не надо, – обиженно надулась Аня, – я это и так знаю… Ой.
Девочка закрыла рот ладошками, но было поздно.
Папа и мама медленно повернулись в ее сторону.
– Мне Ленка Чупрынина рассказала, – быстро проговорила Аня, до того как папа начнет ее лупить. Правда, он никогда этого не делал, но вдруг именно сейчас решит начать?
Руслан вздохнул. Нет, эту Ленку он когда-нибудь пристукнет. Если сможет вернуться… Он отбросил паническую мысль.
– Садитесь в машину.
Пора выбираться на дорогу – вон там виднеется что-то похожее, – и заодно подходящий случай отойти от скользких тем.
Хлопнули дверцы, двигатель взревел, и уазик, выбрасывая комья земли и подминая колосья, пополз к дороге.
Дорога… мягко говоря, не впечатляла. Разумеется, не асфальтированное шоссе, даже не грунтовка. Сразу было видно, что здесь ни разу в жизни не ступало колесо автомобиля. В лучшем случае проезжали на телегах, скакали на лошадях, а чаще всего – шлепали босыми ногами. Узкая дорожка извивалась по полям, поднимаясь на холмы и спускаясь вниз.
Руслан проехал метров сто и остановился. Нужно было собрать колосья, торчащие из радиатора. Чтобы не оставлять следов того, что это его машина виновата в потраве. Конечно, кто его знает, может быть, здесь стреляют не спрашивая, прав ты или виноват. Или вовсе жгут на костре всех, кто не похож на местных жителей. Лазаревич покосился на жену, размышляя, не сказать ли ей, чтобы спрятала волосы под платком. Насколько он помнил, простоволосых женщин не любили во многих местах… Нет, не стоит. Сначала нужно все-таки выяснить, где они находятся. Потом принимать решения.
– Пап. – Бледная Аня дернула его за рукав.
– Что, Анюта?
– Пап… Что это?
Звук. Странный, немного пугающий звук. Мерный шелест, прерываемый резкими хриплыми вскриками. Как будто вал саранчи, пожирающей все на своем пути, катился в их сторону по дороге, скрытый склоном холма. Звук приближался, превращаясь в топот многочисленных босых ног. Казалось, сюда идет армия хоббитов, периодически подбадривающая себя ретивыми вскриками.
– Аня, в машину.
Дочка, не споря, запрыгнула внутрь. Руслан повернул ключ зажигания, загудел мотор.
Неизвестно, ЧТО идет по дороге. Возможно – и даже скорее всего, – ИХ слишком много, всех не перестреляешь. И неизвестно, берут ли их пули…
Тем не менее Руслан стоял у открытой дверцы, держа руку на цевье ружья. Так спокойнее…
– Руслан, поехали. – Юля была спокойна, но лицо слегка побледнело. – Поехали.
– Подожди…
На Лазаревича напало то самое странное любопытство, которое заставляет людей бежать в сторону взрыва, чтобы посмотреть, что рвануло, заставляет пренебречь собой, но хоть одним глазком взглянуть на смертельную опасность.
Топот был все ближе, ближе… Вот уже видны клубы пыли, поднимаемые шагающими, слышен неумолчный гомон…
На вершину холма высыпали и двинулись вниз кричащей серой лавиной…
Гуси?!
Толпа гогочущих упитанных птиц ринулась по дороге к автомобилю с такой непоколебимой уверенностью, как будто каждый день брала машины на абордаж.
Руслан в сердцах сплюнул. Обычные гуси, серые, лобастые. Было чего испугаться… Сел в автомобиль.
На холме показались погонщики стада. Мальчишки лет десяти – двенадцати, босые, в серых рубахах и черных штанах. Они подгоняли гусей длинными прутами, выкрикивая нечто неразборчивое. Увидели замерший посреди дороги автомобиль и остановились, тихо обсуждая зрелище.
Тем временем гусиный поток достиг уазика и потек дальше, обходя его с двух сторон. На холме показались мужики. Такие типично русские мужики, тоже, как и мальчишки, в рубахах и штанах, тоже босые, разве что с аккуратными бородами и в кепках. Мальчишки бросились к взрослым, что-то говоря и указывая на автомобиль.
Ну что сидеть? Руслан открыл дверцу и выглянул наружу.
Нет, мужики не стали креститься или разбегаться с криками. Некоторая настороженность в лицах, да один из них, тот, что покрепче, перехватил поудобнее увесистую палку.
И молчат. На каком языке с ними разговаривать хоть? Руслан мог достаточно свободно говорить по-английски, так же как и Юля, – неприятно чувствовать себя за границей ничего не понимающим безъязыким дикарем – даже Аня смогла бы объяснить полицейскому, если, не дай бог, что-то произошло бы, кто она такая, где живет и кто ее родители. Еще Руслан знал пару фраз на немецком и французском, Юля – на испанском, а Аня, любительница анимешек, могла поздороваться и попрощаться на японском.
– Доброе утро! – прокричал Руслан. Не знаешь языка собеседника – начни со своего родного.
Мужики дружно сняли кепки:
– Доброе утро, господин!
По-русски. Уф… С души прямо камень упал. Россия. Осталось только уточнить год. Что-то мужички совсем не походят на современных крестьян, скорее, ассоциации с царской Россией. С другой стороны – автомобиля не пугаются… Может, какие-нибудь сибирские сектанты?
– Не подскажете, – прокричал он, – как мне до ближайшего города добраться? А то я… заблудился!
Некоторое напряжение, присутствовавшее в мужиках, спало. Сложно воспринимать как опасность человека, который просит у тебя помощи. Сразу появляется чувство собственного превосходства.
Мужики зашевелились и двинулись к уазику. Руслан на всякий случай придвинул поближе ружье. Кто этих гусопасов знает…
– Пап, а можно я поглажу гуся?
– Нет. Не выходи из машины.
Гуси, предоставленные самим себе, остановились и тихонько разбрелись по краю поля. Несколько особенно любопытных стояли, вытягивая длинные шеи и заглядывая в окно уазика.
Мужики тем временем подошли к машине, тоже с любопытством ее разглядывая. Ну, примерно с таким же чувством наши современники рассматривали бы летающую тарелку, торчащую посреди проселка, из которой выглянули люди в серебристых комбинезонах и спросили номер галактики «в тентуре».
– А вот прямо по этой дороге, – мужик махнул рукой в сторону, противоположную той, в которую собрался ехать Лазаревич, – как раз к городу и прибудете.
– Кхм…
Учитывая, что вся дорога была запружена гусями, которые двигались совсем не со скоростью автомобиля, до города Руслан с семьей добрался бы только к концу недели. Причем следующей.
– Или, – сообразил мужик, – можете дальше поехать, как до чугунки доберетесь – так вдоль нее. Как раз к городу и прибудете. Тут недалеко, верст десять будет…
– А у вас мотор, – встрял в разговор мальчишка с длинным прутом в руках, – или вроде чугунки?
Получил подзатыльник и, пригнувшись, отбежал в сторону.
– Цего лезешь, – цокнул по-беличьи один из мужиков – тот самый, с палкой, – ня видишь, гуси в овес лезут. Местные за потраву не похвалят.
Мальчишка кинулся отгонять гусей, решивших, что окрестные поля – нечто вроде бесплатной столовой.
– Куда же вы их гоните? – поинтересовался для поддержания разговора Руслан.
– Известно куда. В столицу. Каждый год гоняем, как откормятся…
«Интересно. Что здесь столица – Москва или Питер? Или же это все-таки иной мир, где по непонятной прихоти разговаривают по-русски?»
– А что это у них на лапах? – высунулась в открытую дверь любопытная Анюта.
Гусиные лапы были вымазаны чем-то вроде смолы и густо покрыты налипшей пылью.
– А это, доцка, – улыбнулся мужик, – сапожки мы на них надели, цтобы лапы по дороге не сбили.
– Это как? – Голубые глаза девочки расширились.
– Оцень просто: церез деготь прогнали, а потом по пыльной дороге провели.
Стадо гусей-путешественников наконец прошло, подъехала телега, на которой сидел пожилой мужик в красной подпоясанной рубахе. Окинул взглядом машину, но ничего не сказал. В глазах явственно читалось: «Баре с жиру бесятся…»
– До свиданья, господин хороший, – засобирались мужички.
– До свидания, до свидания… – Руслан уже сел за руль, но тут вспомнил о незаданном вопросе.
– Как город-то хоть называется?
Глава 2
– «Есть на свете город Луга, Петербургского округа, – пробормотал Руслан, – Хуже не было б сего городишки на примете, если б не было на свете Новоржева моего…»
Они стояли у чугунки, сиречь железной дороги, ожидая, пока мимо них прочухчухает поезд. Продымил высокой трубой паровоз, потянулись разноцветные вагоны: синие, желтые, зеленые, коричневые… Вагончики были маленькими, с полукруглыми крышами, неторопливыми и напоминали игрушечные.
– Поэт… – зевнула Юля, – не успел до города доехать, как уже дразнилку сочинил.
– Это не я! – возмутился Руслан. – Это Пушкин.
– Кукушкин. Делать Александру Сергеевичу больше нечего было, как такие стишки сочинять.
– Нет, правда, это он сочинил.
Руслан знал точно: в Новоржеве Псковской области жили родственники, которые говорили, что за этот стишок на Пушкина обижены все новоржевцы поголовно.
Аня уже спала, свернувшись калачиком на заднем сиденье. Неудивительно: хотя по здешнему времени было позднее утро, они-то перенеслись сюда из вечера. То есть по их часам – Руслан взглянул на запястье – сейчас почти полночь.
Из уазика на проезжающий мимо поезд смотрели двое из двадцать первого века. На них из-за занавесок – люди здешнего времени.
Руслан с женой видели пассажиров поезда: молодых девушек в шляпках, мальчишек в забавных шапочках с помпонами, усталых женщин в платках и мужчин в картузах, офицеров в фуражках и даже одного священника в рясе. А кого видели все эти люди?
Странных незнакомцев в странной одежде, стоявших возле необычной машины. За кого их принимали? За чудаков-иностранцев? Богатых сумасбродов, которые могут позволить себе все? Сектантов? Уж навряд ли хоть кто-то подумал, что перед ними – гости из будущего. Никто.
Поезд прошел мимо. Хлопнули дверцы, уазик, невозможный здесь, в этом времени, переполз через рельсы и покатил дальше, к Луге.
«Россия. Луга и Петербург, куда мужики гонят гусей на продажу. Россия. Место определено. А вот время…»
Да, со временем Руслан пока не мог сориентироваться. Век понятен – двадцатый, судя по одежде пассажиров поезда – царские времена. То есть от 1900-го до 1917-го… хотя нет. До 1914-го, войны здесь не чувствуется. Уж не тот ли самый благословенный 1913 год, который называют чуть ли не самым лучшим годом в истории России? Плохо, если так. Благословенный он там или нет, а через год – Первая мировая. Не то время, в котором Руслану хотелось бы жить с семьей.
Он скрипнул зубами и стиснул оплетку руля. Юля еще ничего не поняла, для нее происшедшее – яркое приключение вроде путешествия в Диснейленд или компьютерной игры. Аня вовсе не задумывается о том, что произошло: десятилетним девочкам всегда кажется, что папа – самый сильный и умный, что он разрешит все трудности и сделает так, что все будет хорошо.
Они пока не понимают…
Старая жизнь рухнула, исчезла безвозвратно. Не будет больше НИЧЕГО. Хуже, чем если бы у тебя сгорел дом со всеми документами. Всегда остаются родственники, друзья, они помогут. Сейчас сгорел не дом. Сгорел весь мир. Остались только они – маленькая семья из трех человек. И УАЗ с гордым прозвищем «джип».
Нет документов, нет денег, нет дома. Нет работы, нет образования. Нет ничего. Даже еды нет. Что, если девчонки захотят есть?
– Пап, – проснулась Анюта, – я есть хочу.
– Подожди до города, Анюта, – улыбнулся Руслан. – Папа что-нибудь придумает. Достань мне из багажника старую шляпу.
– Гав-гав-гав!
На дворе заливался Звонок. Молодой щенок постоянно лаял на все подряд: на кошек, на собак, на прохожих, на пролетающих птиц. Но сейчас его лай был необычным – немного грозным, немного испуганным.
– Ох-хо-хо…
Владимир Андреевич Ковалев, питерский журналист, не был настолько старым, каким он себя чувствовал.
– Ох-хо-хо…
Нет, нужно было снимать дачу в Шалово. Зачем, ну зачем он снял этот домик на окраине города? Как будто не знал, что к нему обязательно нагрянут лужские знакомые и благое намерение – полечить больной желудок целебной водой «Сокольнических ключей» – закончится… ох-хо-хо… игрой в вист до глубокой ночи и коньяком. Хорошим, но… ох-хо-хо, до что же там Звонок так заливается?! Любой алкоголь полезен только при соблюдении терапевтических доз. Иначе…
– В капле – лекарство, в ложке – яд, – глубокомысленно заметил Владимир Андреевич и, сморщившись от прострелившей голову боли, пошел посмотреть, кто там пришел в гости. Если, конечно, стук в калитку не является стуком крови в больной голове.
Они стояли у чугунки, сиречь железной дороги, ожидая, пока мимо них прочухчухает поезд. Продымил высокой трубой паровоз, потянулись разноцветные вагоны: синие, желтые, зеленые, коричневые… Вагончики были маленькими, с полукруглыми крышами, неторопливыми и напоминали игрушечные.
– Поэт… – зевнула Юля, – не успел до города доехать, как уже дразнилку сочинил.
– Это не я! – возмутился Руслан. – Это Пушкин.
– Кукушкин. Делать Александру Сергеевичу больше нечего было, как такие стишки сочинять.
– Нет, правда, это он сочинил.
Руслан знал точно: в Новоржеве Псковской области жили родственники, которые говорили, что за этот стишок на Пушкина обижены все новоржевцы поголовно.
Аня уже спала, свернувшись калачиком на заднем сиденье. Неудивительно: хотя по здешнему времени было позднее утро, они-то перенеслись сюда из вечера. То есть по их часам – Руслан взглянул на запястье – сейчас почти полночь.
Из уазика на проезжающий мимо поезд смотрели двое из двадцать первого века. На них из-за занавесок – люди здешнего времени.
Руслан с женой видели пассажиров поезда: молодых девушек в шляпках, мальчишек в забавных шапочках с помпонами, усталых женщин в платках и мужчин в картузах, офицеров в фуражках и даже одного священника в рясе. А кого видели все эти люди?
Странных незнакомцев в странной одежде, стоявших возле необычной машины. За кого их принимали? За чудаков-иностранцев? Богатых сумасбродов, которые могут позволить себе все? Сектантов? Уж навряд ли хоть кто-то подумал, что перед ними – гости из будущего. Никто.
Поезд прошел мимо. Хлопнули дверцы, уазик, невозможный здесь, в этом времени, переполз через рельсы и покатил дальше, к Луге.
«Россия. Луга и Петербург, куда мужики гонят гусей на продажу. Россия. Место определено. А вот время…»
Да, со временем Руслан пока не мог сориентироваться. Век понятен – двадцатый, судя по одежде пассажиров поезда – царские времена. То есть от 1900-го до 1917-го… хотя нет. До 1914-го, войны здесь не чувствуется. Уж не тот ли самый благословенный 1913 год, который называют чуть ли не самым лучшим годом в истории России? Плохо, если так. Благословенный он там или нет, а через год – Первая мировая. Не то время, в котором Руслану хотелось бы жить с семьей.
Он скрипнул зубами и стиснул оплетку руля. Юля еще ничего не поняла, для нее происшедшее – яркое приключение вроде путешествия в Диснейленд или компьютерной игры. Аня вовсе не задумывается о том, что произошло: десятилетним девочкам всегда кажется, что папа – самый сильный и умный, что он разрешит все трудности и сделает так, что все будет хорошо.
Они пока не понимают…
Старая жизнь рухнула, исчезла безвозвратно. Не будет больше НИЧЕГО. Хуже, чем если бы у тебя сгорел дом со всеми документами. Всегда остаются родственники, друзья, они помогут. Сейчас сгорел не дом. Сгорел весь мир. Остались только они – маленькая семья из трех человек. И УАЗ с гордым прозвищем «джип».
Нет документов, нет денег, нет дома. Нет работы, нет образования. Нет ничего. Даже еды нет. Что, если девчонки захотят есть?
– Пап, – проснулась Анюта, – я есть хочу.
– Подожди до города, Анюта, – улыбнулся Руслан. – Папа что-нибудь придумает. Достань мне из багажника старую шляпу.
– Гав-гав-гав!
На дворе заливался Звонок. Молодой щенок постоянно лаял на все подряд: на кошек, на собак, на прохожих, на пролетающих птиц. Но сейчас его лай был необычным – немного грозным, немного испуганным.
– Ох-хо-хо…
Владимир Андреевич Ковалев, питерский журналист, не был настолько старым, каким он себя чувствовал.
– Ох-хо-хо…
Нет, нужно было снимать дачу в Шалово. Зачем, ну зачем он снял этот домик на окраине города? Как будто не знал, что к нему обязательно нагрянут лужские знакомые и благое намерение – полечить больной желудок целебной водой «Сокольнических ключей» – закончится… ох-хо-хо… игрой в вист до глубокой ночи и коньяком. Хорошим, но… ох-хо-хо, до что же там Звонок так заливается?! Любой алкоголь полезен только при соблюдении терапевтических доз. Иначе…
– В капле – лекарство, в ложке – яд, – глубокомысленно заметил Владимир Андреевич и, сморщившись от прострелившей голову боли, пошел посмотреть, кто там пришел в гости. Если, конечно, стук в калитку не является стуком крови в больной голове.