Страница:
Сведения о том, что русы поклонялись Одину или Ваалу, посещали мечеть или синагогу, отсутствуют.
Национальный состав русов. Основой военно-торговых корпораций русов являлись люди славянской национальности. Тем не менее в составе руси находились представители многих этносов. Безусловно, присутствовало некоторое количество скандинавов, равно как и представителей тюркоязычных народов.
Аль-Масуди сообщает: «Русы составляют многие народы, разделяющиеся на разрозненные племена. Между ними есть племя, называемое Лудана, которое есть многочисленнейшее из них; они путешествуют с товарами в страну Андалус, Румию, Кустантинию и Хазар»[36].
Несомненно, что Аль-Масуди пишет о национальном составе корпорации «Русь», поскольку он же и там же сообщает о славянах:
«Славяне разделяются на многие народы; некоторые из них суть христиане, между ними находятся также язычники, точно также солнцепоклонники».
В ПВЛ (Типографская летопись) есть ряд сообщений, которые позволяют норманнистам трактовать русов как скандинавов, например: «Утвердиша миръ, и рече Олегъ: «Исшийте паруси паволочиты Руси, а Словеномъ кропинныа»; и бысть тако. И повеси щитъ свой во вратьхъ, показаа победу, и поиде отъ Царяграда. И въспяша паруси паволочитыя, а Словени кропинныя, и раздра кропинныя ветръ, и реша Словени: «Имемься своимъ толстинамъ, и едины соуть Словеномъ пре». И прииде Олегъ къ Киеву и ко Игорю, несый злато и паволоки и овощь и вина и всяко оузорочие».
Прошу обратить внимание, что здесь пишется не о славянах, а о словенах, т.е. о новгородцах. Это следует учитывать в дальнейшем. Дело в том, что, к примеру, есть такая нация словаки (самоназвание – словаци), народ, основное население Словакии. 5,6 млн. человек, в т. ч. в Словакии ок. 4,5 млн. человек (1992). Язык словацкий. Так вот, словаки есть славяне, но не всякие славяне есть словаки. Более того, есть еще и такие словаки, которые не славяне, а просто называются словаками, потому что живут в Словакии.
В сообщении Типографской летописи под русами следует понимать киевлян, а под словенами – новгородцев. Между прочим, я вовсе не исключаю, что в число словен могли входить подразделения скандинавских викингов. Но мы же не будем утверждать, что словене есть скандинавы?
Имена русов. «Повесть временных лет» (Лаврентьевская летопись) приводит следующие имена русов: «Въ лето 6420 [912]. Посла мужи свои Олегъ построити мира и положити ряд межю Русью и Грекы, и посла глаголя: «Равно другаго свещания, бывшаго при тех же царьхъ Лва и Александра. Мы от рода рускаго, Карлы, Инегелдъ, Фарлоф, Веремуд, Рулавъ, Гуды, Руалдъ, Карнъ, Фрелавъ, Руаръ, Актеву, Труанъ, Лидул, Фостъ, Стемид, иже послани от Олга, великого князя рускаго…»
В другой части «Повести временных лет» (Лаврентьевская летопись), в списке договора Игоря с греками дается другой перечень имен: «В лето 6453 [945]. Присла Романъ, и Костянтинъ и Степанъ слы к Игореви построити мира первого. Игорь же глагола с ними о мире. Посла Игорь муже своя къ Роману. Романъ же созва боляре и сановники. Приведоша руския слы, и велеша глаголати и псати обоихъ речи на харатье.
«Равно другаго свещанья, бывшаго при цари Рамане, и Костянтине и Стефане, христолюбивыхъ владыкъ. Мы от рода рускаго съли и гостье, Иворъ, солъ Игоревъ, великаго князя рускаго, и объчии сли: Вуефастъ Святославль, сына Игорева; Искусеви Ольги княгини; Слуды Игоревъ, нети Игоревъ; Улебъ Володиславль; Каницаръ Передъславинъ; Шихъбернъ Сфанъдръ, жены Улебле; Прасьтенъ Туръдуви; Либиаръ Фастовъ; Гримъ Сфирьковъ; Прастенъ Акунъ, нети Игоревъ; Кары Тудковъ; Каршевъ Туръдовъ; Егри Евлисковъ; Воистъ Воиковъ; Истръ Аминодовъ; Прастенъ Берновъ; Явтягъ Гунаревъ; Шибридъ Алданъ; Колъ Клековъ; Стегги Етоновъ; Сфирка…; Алвадъ Гудовъ; Фудри Туадовъ; Мутуръ Утинъ; купець: Адунь, Адулбъ, Иггивладъ, Олебъ, Фрутанъ, Гомолъ, Куци, Емигъ, Туръбидъ, Фуръстенъ, Бруны, Роалдъ, Гунастръ, Фрастенъ, Игельдъ, Туръбернъ, Моны, Руалдъ, Свень, Стиръ, Алданъ, Тилен, Апубьксарь, Вузлевъ, Синко, Боричь, послании от Игоря, великого князя рускаго, и от всякоя княжья и от всехъ людий Руския земля».
Здесь мы имеем вообще полный интернационал. Есть германское имя – Роальд, есть тюркское – Алдан, есть славянское – Воист и все носители этих имен, представьте только, считают себя «от рода русского», что доказывает не этнический, а профессиональный характер русской общности. С другой стороны, мы не должны забывать, что в прежние времена, равно как и в сегодняшние, могло происходить заимствование имен. Мое имя, к примеру, греческое – Константин. Это вовсе не означает, что я грек.
О погребениях русов и славян. Ал-Истархи сообщает:
«И русы – народ, сжигающий своих мертвых…»[37] Ибн-Вахшия: «Я удивляюсь Славянам, которые, несмотря на крайнее свое невежество и удаление от всякой науки и мудрости, постановили о сожжении всех своих мертвецов, так что не оставляют ни царя, ни другого человека без сожжения после смерти»[38].
Ибн-Мискавейх о погребении русов: «Когда умирал один из них (русов. – К.П.), хоронили его, а вместе с ним его оружие, платье и орудия, и жену или кого-нибудь другого из женщин, и слугу его, если он любил его, согласно их обычаю»[39].
Ибн-Фадлан о погребении русов: «… если [это] бедный человек из их числа, то делают маленький корабль, кладут его в него и сжигают его [корабль]. Что же касается богатого, то собирают то, что у него имеется, и делят это на три трети, причем [одна] треть – для его семьи, [одна] треть на то, чтобы на нее скроить для него одежды, и [одна] треть, чтобы на нее приготовить набиз, который они пьют до дня, когда его девушка убьет сама себя и будет сожжена вместе со своим господином».
Ибн-Руст о погребении русов сообщает следующее: «Когда у них умирает кто-либо из знатных, ему выкапывают могилу в виде большого дома, кладут его туда и вместе с ним кладут в ту же могилу его одежду и золотые браслеты, которые он носил. Затем опускают туда множество съестных припасов, сосуды с напитками и чеканную монету. Наконец, в могилу кладут живую любимую жену покойника. После этого отверстие могилы закладывают, и жена умирает в заключении»[40].
А вот сообщение Ибн-Руста о погребении славян: «Когда умирает у них кто-либо, труп его сжигают. Женщины же, когда случится у них покойник, царапают себе ножом руки и лица. На другой день после сожжения покойника они идут на место, где это происходило, собирают пепел с того места и кладут его на холм. И по прошествии года после смерти покойника берут они бочонков двадцать больше или меньше меда, отправляются на тот холм, где собирается семья покойного, едят там и пьют, а затем расходятся».
И у Ибн-Фадлана, рассказывающего о погребении русов, и у Ибн-Руста, рассказывающего о погребении славян, есть один общий момент позволяющий уверенно говорить, что оба автора писали о людях, принадлежащих к одному этносу. Этот общий момент – сати, так индусы называют существовавший у некоторых высших индийских каст обычай самосожжения вдов на погребальном костре мужа.
Ал-Бекри пишет о славянах: «И у них (у славян. – К.П.) обычаи, подобные обычаям Индийцев (выделено мной. – К.П.). Они граничат с востоком и далеки от запада. И они радуются и веселятся при сжигании умершего и утверждают, что их радость и их веселость [происходит] от того что его [покойника] господь сжалился над ним. Жены же мертвого режут себе руки и лица ножами. А когда одна из них утверждала, что она его любила, то она [по его смерти] прикрепляет веревку, поднимается к ней на стуле, крепко обвязывает себе ею шею; затем вытаскивается из-под нее стул, и она остается повешенной, болтаясь, пока не умрет. Затем ее сжигают, и так она соединяется с мужем»[41].
Ибн-Фадлан о сати у русов: «Потом положили ее на бок рядом с ее господином, и двое схватили обе ее ноги, двое обе ее руки, и наложила старуха, называемая ангелом смерти, ей вокруг шеи веревку, расходящуюся в противоположные стороны, и дала ее двум (мужам), чтобы они оба тянули ее, и она подошла, держа (в руке) кинжал с широким лезвием, и вот начала втыкать его между ее ребрами и вынимать его, в то время, как оба мужа душили ее веревкой, пока она не умерла. Потом подошел ближайший родственник [этого] мертвеца, взял деревяшку и зажег ее у огня… И принимается огонь за дрова, потом за корабль, потом за палатку и [за] мужа, и [за] девушку, и [за] все, что в ней [находилось]…»
Ибн-Руст о сати у славян: «И если у покойника было три жены и одна из них утверждает, что она особенно любила его, то она приносит к его трупу два столба, их вбивают стоймя в землю, потом кладут третий столб поперек, привязывают посреди этой перекладины веревку, она становится на скамейку и конец (веревки) завязывает вокруг своей шеи. После того как она так сделает, скамью убирают из-под нее и она остается повисшей, пока не задохнется и не умрет, после чего ее бросают в огонь, где она и сгорает».
Кстати, можно смело утверждать, что обычай сжигать покойников скандинавами был заимствован. Об этом прямо говорится в «Саге об Инглингах» входящей в Круг Земной», причем источник заимствования указан прямо – народ асов в Скифии.
О сжигании мертвых у славян и русов сообщает Аль-Масуди, который, кстати, прямо увязывает обычай сати с обычаем индусов: «Что же касается язычников, находящихся в стране хазарского царя, то некоторые племена из них суть Славяне и Русы. Они живут в одной из двух половин этого города и сжигают своих мертвецов с их вьючным скотом, оружием и украшениями. Когда умирает мужчина, то сжигается с ним жена его живою; если же умирает женщина, то муж не сжигается; а если умирает у них холостой, то его женят по смерти. Женщины их желают своего сожжения для того, чтоб войти с ними (мужьями) в рай. Это есть одно из деяний Гинда (хинди, индусов. – К.П.), как мы упомянули выше; только у Гинда обычай этот таков, что жена тогда только сожигается с мужем, когда она сама на это соглашается[42].
Ибн-Хаукаль пишет о том же: «Рус есть народ, который сжигает своих мертвецов. С богатыми же из них сжигаются их девушки для блаженства их душ, как это делают в Гане, Куге и в областях страны Гинд (выделено мной. – К.П.), в Канудже и других местах»[43].
О чем следует обязательно сказать в данном случае? Рассказ Ибн-Фадлана о путешествии на Волгу и о погребальном обычае русов некоторыми историками трактуется как известие о скандинавах и их нравах. Ничего подобного быть не может. Славянские обычаи (и соответственно, обычаи руси), о чем есть прямые указания восточных авторов, согласуются с индийскими обычаями высших каст и имеют, таким образом, очень древнюю историю.
Возможно, конечно, «праславяне» в глубокой древности вели завоевания в Индии и интегрировались в индийское общество в качестве правящего слоя. Несомненным является тот факт, что славянские языки и санскрит имеют много общего. Впрочем, это тема отдельного расследования и мы ее не будем касаться.
Русское начальство. Согласно «Бертинским анналам», предводителя «народа рос» называли «каганом»: «Он также послал с ними тех самых, кто себя, то есть свой народ, называли Рос, которых их король, прозванием Каган…»
О том же пишет Ибн-Даст: «Они (Русы. – К.П.) имеют царя, который зовется хакан-Рус»[44].
Славянское начальство называлось «князьями», как о том сообщает Ибн-Хордадбех: «Владыка ал-Ирака, которого простонародье называет Кисрой, [носит титул] шаханшах. Владыка ар-Рума, которого простонародье называет Кайсар – Басил. Все владыки тюрок, тибетцев и хазар – хаканы, кроме владыки карлуков (ал-харлух), которого называют джабгуйа, а владыка ас-Син – Багбур. Все эти владыки – потомки Афризуна. Величайший владыка Большого Хинда (ал-Хинд ал-Акбар) – балхара, т. е. владыка владык. Титул джаба носят владыки ат-Тафина, ал-Джурза, Габы, Рахмы и Камаруна, которые являются владыками земель ал-Хинда. Владыка аз-Забаджа носит титул фатиджаб, (с. 17), владыка ан-Нубы – кабил, владыка ал-Хабаша – ан-наджаши, владыка островов Восточного моря (ал-бахр аш-шарки) – ал-махарадж, владыка ас-Сакалиба – кназ (выделено мной. – К.П.)[45].
И в том и в другом случае начисто отсутствуют какие-либо конунги.
Что же касается упоминаний о славянском начальстве, то есть сообщение Ибн-Даста (Ибн-Руст), который писал около 30-х годов Х века:
«Глава их коронуется; ему они повинуются, и от приказаний его не отступают. Жилище его находится в средине страны Славян. Помянутое выше лицо, которого титулуют они «главою глав», зовется у них свият-царь; это лицо стоит выше субанеджа (жупана), который есть только его наместник. Царь этот имеет верховых лошадей, не имеет другой пищи, кроме кобыльего молока (выделено мной. – К.П.). Есть у него также прекрасные, прочные и драгоценные кольчуги. Город, в котором он живет, зовется Джарваб (?), в нем производится ежемесячно, в продолжение трех дней, торг[46]».
Если согласиться с мнением норманнистов о том, что скандинавы управляли славянами, то следует признать, что скандинавы были большими любителями кумыса. Интересно, что Батый спрашивал в свое время у Даниила Романовича Галицкого: «Пьешь ли ты питие наше, кобылий кумыс»?
Род занятий русов. Русы занимались торговлей, войной и пиратством, что принципиально есть вещи одного сорта.
Ибн-Руст сообщает: «Когда у них рождается сын, то он (рус) дарит новорожденному обнаженный меч, кладет его перед ребенком и говорит: «Я не оставлю тебе в наследство никакого имущества, и нет у тебя ничего, кроме того, что приобретешь этим мечом». И нет у них недвижимого имущества, ни деревень, ни пашен. Единственное их занятие – торговля соболями, белками и прочими мехами, которые они продают покупателям»[47].
Автор середины IX в. Абу-л-Касим Убайдуллах ибн Абдаллах Ибн Хордадбех пишет в сочинении «Книга путей и стран»: «Что же касается до русских купцов, а они вид славян (выделено мной. – К.П.), то они вывозят бобровый мех и мех черной лисицы и мечи из самых отдаленных (частей) страны Славян к Румскому морю, а с них (купцов) десятину взимает царь Рума (Византии), и если они хотят, то они отправляются по… реке Славян (выделено мной. – К.П.), и проезжают проливом столицы Хазар, и десятину с них взимает их (Хазар) правитель. Затем они отправляются к Джурджанскому морю (Mare hyrcanium-caspium) и высаживаются на каком угодно берегу. И диаметр этого моря 500 фарсангов, иногда они привозят свои товары на верблюдах из Джурджана в Багдад, где переводчиками для них служат славянские рабы. И выдают они себя за христиан и платят джизию»[48].
Сведения Ибн-Хордадбеха подтверждает арабский аноним Х века: «Что касается славянских купцов, то они возят меха лисиц и меха выдр из дальнейшего конца Славонии, для чего они отправляются к Румскому морю, где владетель Рума берет с них десятину; затем идут по морю к Самкушу-Еврею, после чего они обращаются к Славонии. Потом они берут путь от Славянского моря, пока не приходят к Хазарскому рукаву, где владетель Хазара берет с них десятину: затем они идут к Хазарскому морю по той реке, которую называют Славянскою рекою (следует отметить наличие «Славянской реки» в Хазарии. – К.П.). Часто же они выходят в Джурджане, где продают все, что у них есть, и все это попадается в Райию (Рей); удивительно, что этот город есть складочное место всего мира»[49].
Можно предположить, что арабский аноним пользовался сведениями Ибн-Хордадбеха, однако упоминание им города Райия, о котором у Ибн-Хордадбеха нет ни слова, свидетельствует о том, что он, кроме всего прочего, имел собственные сведения.
Одним из занятий руси являлась торговля рабами. Поскольку в рабы захватывали тех людей, что были в пределах досягаемости, то ничего удивительного в том, что русь торговала и славянскими рабами, нет. Столетиями позже новгородцы продавали захваченных в плен суздальцев, а суздальцы – захваченных в плен рязанцев. Некоторые историки на том основании, что русь торговала и славянскими рабами, делает совершенно неверный вывод, что русы и славяне были различными этносами. Вне сомнения славяне были этносом. Однако русы этносом не являлись, а представляли из себя совокупность разбойно-торговых ватаг. Моральный уровень кадрового состава подобных организаций известен. Те же викинги, что следует из приведенного выше по тексту сообщения Адама Бременского, продавали друг друга в рабство без жалости.
Л.Н. Гумилев пишет: «По сходным сообщениям Ибн-Русте, автора «Худуд ал-Алам», Гардизи и Марвази, русы «нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают их в плен, везут в Хазаран и Булкар и там продают»[50].
С другой стороны, Аль-Мукаддаси писал (в 985 – 986 году по Р.X.), что это славяне нападали на русов: «Русы живут на нездоровом острове, окруженном озером и служащем укреплением для них против врагов. Количество их – около ста тысяч человек; не имеют ни пашен, ни стад. Славяне нападают на них и забирают их имущество»[51].
Что касается нападения славян на русов, то здесь так же все очень просто. На самом деле речь идет не о каком-то мнимом этническом противостоянии, а о нападении местных славянских шаек на торговые экспедиции корпорации «Русь».
Относительно же нападений русов на славян еще раз повторю – ничего удивительного в том, что русь нападала на славян, нет. Как во-первых, так и в-последних, русь – это разбойничье-торговые шайки. Какая им разница, кого продавать в рабство – братьев-славян, норвежцев, шведов, финнов или хазар? Кто под руку попадался, того и грабили и продавали в рабство. Если, предположим, у вас угонит машину лицо славянской национальности, вы будете апеллировать к его национальному самосознанию? Вы подадите на него в розыск, а при удобном случае дадите ему кулаком в физиономию. Вор и насильник – это выродок, и он не имеет национальности.
Читатель может пожать плечами и спросить: «Не слишком ли автор эмоционален?» Думаю, что нет. И постараюсь это доказать.
Вы все, уважаемые читатели, жили в 90-е годы ХХ века. Воспоминания еще свежи, и вы сразу сможете понять, о чем я говорю: русы – это «братва». Немецким историкам не понять русских реалий. В Германии не ходят по газонам, потому, что это там запрещено.
Славянская «братва» – это совершенно особый феномен. Это не уголовный мир. Русский (про других не знаю) уголовный мир – это замкнутая, кастовая антисистема со своей особой философией, со своим «законодательством», лексикой. Этот мир мрачен и тесен, как тюремная камера. «Братва» имеет широкие связи с уголовным сообществом, но она не «воровское общество» или, как оно еще называется, – «каторжане».
В советское время купеческая часть «братвы» пряталась в среде экспедиторов по резаной курятине, снабженцев по стройматериалам и специалистов по торговле импортным ширпотребом. В 1990-е годы коммунистическое государство рухнуло, новое государство еще не успело окрепнуть, и тут «братки» полезли из нор в широкий и дивный новый мир. В распродажу пошли стратегические запасы урана, титана, авианосцы и братья-славяне, которых хоть и не продавали на экспорт в Египет, но раздели и разули так, как не раздевали и не разували негров плантаторы южных штатов США.
«Братки» не имеют государственного мышления, как не имеют такого мышления бедуины в пустынях Северной Африки. Они хорошо организуются в кланы, корпорации, фирмы и банды, но осознать необходимость народного образования и пенсионного обеспечения они, увы, не могут. Возможно, еще и потому, что до старости мало кто из них доживает.
Организовать грамотную налоговую систему, а часть собранных налогов не пропивать, а отдавать беспомощным старушкам «братва» не способна в принципе. «Менталитет» не позволяет.
Местоположение руси. Существует достаточно свидетельств, по которым можно судить о том, где русы предпочитали размещать свои базы. Немалое количество источников утверждает, что местоположением руси была территория Северного Причерноморья, точнее Скифия.
Ал-Истархи: «… и эти русы торгуют с Хазарами, Румом (Византией) и Булгаром Великим, и они граничат с северными пределами Рума, их так много и они столь сильны, что наложили дань на пограничные им районы Румы…»[52]
Никоновская летопись сообщает о событиях 860 года: «роди же, нарицаемые руси, аже и кумане [половцы], живяху у Ексинопонта [Черного моря] и начаше пленовать страну Римлянскую [Византию] и хотяху пойти на Константинград…»[53].
Заметка в «Житии» Георгия Амастридского» (VIII в.) гласит: «Все лежащее на берегах Черного моря… разорял и опустошал в набегах флот росов; народ же рос – скифский (выделено мной. – К.П.), живущий у Северного Тавра (Таврида – Крымский п-ов. – К.П.), грубый и дикий»[54].
Существуют сообщения источников, которые утверждают, что местоположением руси была территория Варяжского поморья. Нестор пишет: «И идаша за море къ варягомъ, к руси. Сице бо ся зваху тьи варязи русь, яко се друзии зовутся Свие, друзии же Урмане, Анъгляне, друзии Гъте, тако и си»[55].
О местоположении русов имеются многочисленные известия:
Ибн-Руст: «Что же касается ар-Русийи, то она находится на острове, окруженном озером. Остров, на котором они (русы) живут, протяженностью в три дня пути, покрыт лесами и болотами, нездоров и сыр до того, что стоит только человеку ступить ногой на землю, как последняя трясется из-за обилия в ней влаги. У них есть царь, называемый хакан русов»[56].
Ал-Истархи: «Русы. Их три группы (джинс). Одна группа их ближайшая к Булгару, и царь их сидит в городе, называемом Куйаба, и он (город) больше Булгара. И самая отдаленная из них группа, называемая ас-Славийя, и (третья) группа их, называемая ал-Арсания, и царь их сидит в Арсе. И люди для торговли прибывают в Kyйабу. Что же касается Арсы, то неизвестно, чтобы кто-нибудь из чужеземцев достигал ее, так как там они (жители) убивают всякого чужеземца (выделено мной. – К.П.), приходящего в их землю. Лишь сами они спускаются по воде и торгуют, но не сообщают никому ничего о делах своих и своих товарах и не позволяют никому сопровождать их и входить в их страну. И вывозятся из Арсы черные соболя и олово [свинец?]»[57].
«Худуд-ал-Алем» дополняет сведения Ал-Истархи: «Куйа’а – город русов, ближайший к мусульманам, приятное место и резиденция царя. Из него вывозят различные меха и ценные мечи. Сла’а – приятный город, и из него, когда царит мир, ведется торговля со страной Булгар. Артаб – город, где убивают всякого чужестранца (выделено мной. – К.П.) и откуда вывозят очень ценные клинки для мечей и мечи, которые можно согнуть вдвое, но как только отводится рука, они принимают прежнюю форму»[58].
Восточные источники называют одну из групп руси Арса (также Арта, Артаб), возможно (подчеркиваю – возможно!), это название имеет какое-то отношение к Рюгену, на котором размещался известнейший языческий храм славян Аркона. Здесь следует вновь напомнить слова Адама Бременского:
«Другой остров (Рюген) расположен напротив страны вильцов. Его населяет могучее склавское племя ранов [или рунов]. По закону без учета их мнения не принимается ни одно решение по общественным делам. Их так боятся по той причине, что с этим племенем водят близкую дружбу боги, а вернее, бесы, поклонению которым они преданы более, чем прочие. Оба острова переполнены пиратами и безжалостными разбойниками, которые не щадят никого из проезжающих. Ибо всех, кого другие пираты обычно продают, эти убивают (выделено мной. – К.П.)»[59].
Национальный состав русов. Основой военно-торговых корпораций русов являлись люди славянской национальности. Тем не менее в составе руси находились представители многих этносов. Безусловно, присутствовало некоторое количество скандинавов, равно как и представителей тюркоязычных народов.
Аль-Масуди сообщает: «Русы составляют многие народы, разделяющиеся на разрозненные племена. Между ними есть племя, называемое Лудана, которое есть многочисленнейшее из них; они путешествуют с товарами в страну Андалус, Румию, Кустантинию и Хазар»[36].
Несомненно, что Аль-Масуди пишет о национальном составе корпорации «Русь», поскольку он же и там же сообщает о славянах:
«Славяне разделяются на многие народы; некоторые из них суть христиане, между ними находятся также язычники, точно также солнцепоклонники».
В ПВЛ (Типографская летопись) есть ряд сообщений, которые позволяют норманнистам трактовать русов как скандинавов, например: «Утвердиша миръ, и рече Олегъ: «Исшийте паруси паволочиты Руси, а Словеномъ кропинныа»; и бысть тако. И повеси щитъ свой во вратьхъ, показаа победу, и поиде отъ Царяграда. И въспяша паруси паволочитыя, а Словени кропинныя, и раздра кропинныя ветръ, и реша Словени: «Имемься своимъ толстинамъ, и едины соуть Словеномъ пре». И прииде Олегъ къ Киеву и ко Игорю, несый злато и паволоки и овощь и вина и всяко оузорочие».
Прошу обратить внимание, что здесь пишется не о славянах, а о словенах, т.е. о новгородцах. Это следует учитывать в дальнейшем. Дело в том, что, к примеру, есть такая нация словаки (самоназвание – словаци), народ, основное население Словакии. 5,6 млн. человек, в т. ч. в Словакии ок. 4,5 млн. человек (1992). Язык словацкий. Так вот, словаки есть славяне, но не всякие славяне есть словаки. Более того, есть еще и такие словаки, которые не славяне, а просто называются словаками, потому что живут в Словакии.
В сообщении Типографской летописи под русами следует понимать киевлян, а под словенами – новгородцев. Между прочим, я вовсе не исключаю, что в число словен могли входить подразделения скандинавских викингов. Но мы же не будем утверждать, что словене есть скандинавы?
Имена русов. «Повесть временных лет» (Лаврентьевская летопись) приводит следующие имена русов: «Въ лето 6420 [912]. Посла мужи свои Олегъ построити мира и положити ряд межю Русью и Грекы, и посла глаголя: «Равно другаго свещания, бывшаго при тех же царьхъ Лва и Александра. Мы от рода рускаго, Карлы, Инегелдъ, Фарлоф, Веремуд, Рулавъ, Гуды, Руалдъ, Карнъ, Фрелавъ, Руаръ, Актеву, Труанъ, Лидул, Фостъ, Стемид, иже послани от Олга, великого князя рускаго…»
В другой части «Повести временных лет» (Лаврентьевская летопись), в списке договора Игоря с греками дается другой перечень имен: «В лето 6453 [945]. Присла Романъ, и Костянтинъ и Степанъ слы к Игореви построити мира первого. Игорь же глагола с ними о мире. Посла Игорь муже своя къ Роману. Романъ же созва боляре и сановники. Приведоша руския слы, и велеша глаголати и псати обоихъ речи на харатье.
«Равно другаго свещанья, бывшаго при цари Рамане, и Костянтине и Стефане, христолюбивыхъ владыкъ. Мы от рода рускаго съли и гостье, Иворъ, солъ Игоревъ, великаго князя рускаго, и объчии сли: Вуефастъ Святославль, сына Игорева; Искусеви Ольги княгини; Слуды Игоревъ, нети Игоревъ; Улебъ Володиславль; Каницаръ Передъславинъ; Шихъбернъ Сфанъдръ, жены Улебле; Прасьтенъ Туръдуви; Либиаръ Фастовъ; Гримъ Сфирьковъ; Прастенъ Акунъ, нети Игоревъ; Кары Тудковъ; Каршевъ Туръдовъ; Егри Евлисковъ; Воистъ Воиковъ; Истръ Аминодовъ; Прастенъ Берновъ; Явтягъ Гунаревъ; Шибридъ Алданъ; Колъ Клековъ; Стегги Етоновъ; Сфирка…; Алвадъ Гудовъ; Фудри Туадовъ; Мутуръ Утинъ; купець: Адунь, Адулбъ, Иггивладъ, Олебъ, Фрутанъ, Гомолъ, Куци, Емигъ, Туръбидъ, Фуръстенъ, Бруны, Роалдъ, Гунастръ, Фрастенъ, Игельдъ, Туръбернъ, Моны, Руалдъ, Свень, Стиръ, Алданъ, Тилен, Апубьксарь, Вузлевъ, Синко, Боричь, послании от Игоря, великого князя рускаго, и от всякоя княжья и от всехъ людий Руския земля».
Здесь мы имеем вообще полный интернационал. Есть германское имя – Роальд, есть тюркское – Алдан, есть славянское – Воист и все носители этих имен, представьте только, считают себя «от рода русского», что доказывает не этнический, а профессиональный характер русской общности. С другой стороны, мы не должны забывать, что в прежние времена, равно как и в сегодняшние, могло происходить заимствование имен. Мое имя, к примеру, греческое – Константин. Это вовсе не означает, что я грек.
О погребениях русов и славян. Ал-Истархи сообщает:
«И русы – народ, сжигающий своих мертвых…»[37] Ибн-Вахшия: «Я удивляюсь Славянам, которые, несмотря на крайнее свое невежество и удаление от всякой науки и мудрости, постановили о сожжении всех своих мертвецов, так что не оставляют ни царя, ни другого человека без сожжения после смерти»[38].
Ибн-Мискавейх о погребении русов: «Когда умирал один из них (русов. – К.П.), хоронили его, а вместе с ним его оружие, платье и орудия, и жену или кого-нибудь другого из женщин, и слугу его, если он любил его, согласно их обычаю»[39].
Ибн-Фадлан о погребении русов: «… если [это] бедный человек из их числа, то делают маленький корабль, кладут его в него и сжигают его [корабль]. Что же касается богатого, то собирают то, что у него имеется, и делят это на три трети, причем [одна] треть – для его семьи, [одна] треть на то, чтобы на нее скроить для него одежды, и [одна] треть, чтобы на нее приготовить набиз, который они пьют до дня, когда его девушка убьет сама себя и будет сожжена вместе со своим господином».
Ибн-Руст о погребении русов сообщает следующее: «Когда у них умирает кто-либо из знатных, ему выкапывают могилу в виде большого дома, кладут его туда и вместе с ним кладут в ту же могилу его одежду и золотые браслеты, которые он носил. Затем опускают туда множество съестных припасов, сосуды с напитками и чеканную монету. Наконец, в могилу кладут живую любимую жену покойника. После этого отверстие могилы закладывают, и жена умирает в заключении»[40].
А вот сообщение Ибн-Руста о погребении славян: «Когда умирает у них кто-либо, труп его сжигают. Женщины же, когда случится у них покойник, царапают себе ножом руки и лица. На другой день после сожжения покойника они идут на место, где это происходило, собирают пепел с того места и кладут его на холм. И по прошествии года после смерти покойника берут они бочонков двадцать больше или меньше меда, отправляются на тот холм, где собирается семья покойного, едят там и пьют, а затем расходятся».
И у Ибн-Фадлана, рассказывающего о погребении русов, и у Ибн-Руста, рассказывающего о погребении славян, есть один общий момент позволяющий уверенно говорить, что оба автора писали о людях, принадлежащих к одному этносу. Этот общий момент – сати, так индусы называют существовавший у некоторых высших индийских каст обычай самосожжения вдов на погребальном костре мужа.
Ал-Бекри пишет о славянах: «И у них (у славян. – К.П.) обычаи, подобные обычаям Индийцев (выделено мной. – К.П.). Они граничат с востоком и далеки от запада. И они радуются и веселятся при сжигании умершего и утверждают, что их радость и их веселость [происходит] от того что его [покойника] господь сжалился над ним. Жены же мертвого режут себе руки и лица ножами. А когда одна из них утверждала, что она его любила, то она [по его смерти] прикрепляет веревку, поднимается к ней на стуле, крепко обвязывает себе ею шею; затем вытаскивается из-под нее стул, и она остается повешенной, болтаясь, пока не умрет. Затем ее сжигают, и так она соединяется с мужем»[41].
Ибн-Фадлан о сати у русов: «Потом положили ее на бок рядом с ее господином, и двое схватили обе ее ноги, двое обе ее руки, и наложила старуха, называемая ангелом смерти, ей вокруг шеи веревку, расходящуюся в противоположные стороны, и дала ее двум (мужам), чтобы они оба тянули ее, и она подошла, держа (в руке) кинжал с широким лезвием, и вот начала втыкать его между ее ребрами и вынимать его, в то время, как оба мужа душили ее веревкой, пока она не умерла. Потом подошел ближайший родственник [этого] мертвеца, взял деревяшку и зажег ее у огня… И принимается огонь за дрова, потом за корабль, потом за палатку и [за] мужа, и [за] девушку, и [за] все, что в ней [находилось]…»
Ибн-Руст о сати у славян: «И если у покойника было три жены и одна из них утверждает, что она особенно любила его, то она приносит к его трупу два столба, их вбивают стоймя в землю, потом кладут третий столб поперек, привязывают посреди этой перекладины веревку, она становится на скамейку и конец (веревки) завязывает вокруг своей шеи. После того как она так сделает, скамью убирают из-под нее и она остается повисшей, пока не задохнется и не умрет, после чего ее бросают в огонь, где она и сгорает».
Кстати, можно смело утверждать, что обычай сжигать покойников скандинавами был заимствован. Об этом прямо говорится в «Саге об Инглингах» входящей в Круг Земной», причем источник заимствования указан прямо – народ асов в Скифии.
О сжигании мертвых у славян и русов сообщает Аль-Масуди, который, кстати, прямо увязывает обычай сати с обычаем индусов: «Что же касается язычников, находящихся в стране хазарского царя, то некоторые племена из них суть Славяне и Русы. Они живут в одной из двух половин этого города и сжигают своих мертвецов с их вьючным скотом, оружием и украшениями. Когда умирает мужчина, то сжигается с ним жена его живою; если же умирает женщина, то муж не сжигается; а если умирает у них холостой, то его женят по смерти. Женщины их желают своего сожжения для того, чтоб войти с ними (мужьями) в рай. Это есть одно из деяний Гинда (хинди, индусов. – К.П.), как мы упомянули выше; только у Гинда обычай этот таков, что жена тогда только сожигается с мужем, когда она сама на это соглашается[42].
Ибн-Хаукаль пишет о том же: «Рус есть народ, который сжигает своих мертвецов. С богатыми же из них сжигаются их девушки для блаженства их душ, как это делают в Гане, Куге и в областях страны Гинд (выделено мной. – К.П.), в Канудже и других местах»[43].
О чем следует обязательно сказать в данном случае? Рассказ Ибн-Фадлана о путешествии на Волгу и о погребальном обычае русов некоторыми историками трактуется как известие о скандинавах и их нравах. Ничего подобного быть не может. Славянские обычаи (и соответственно, обычаи руси), о чем есть прямые указания восточных авторов, согласуются с индийскими обычаями высших каст и имеют, таким образом, очень древнюю историю.
Возможно, конечно, «праславяне» в глубокой древности вели завоевания в Индии и интегрировались в индийское общество в качестве правящего слоя. Несомненным является тот факт, что славянские языки и санскрит имеют много общего. Впрочем, это тема отдельного расследования и мы ее не будем касаться.
Русское начальство. Согласно «Бертинским анналам», предводителя «народа рос» называли «каганом»: «Он также послал с ними тех самых, кто себя, то есть свой народ, называли Рос, которых их король, прозванием Каган…»
О том же пишет Ибн-Даст: «Они (Русы. – К.П.) имеют царя, который зовется хакан-Рус»[44].
Славянское начальство называлось «князьями», как о том сообщает Ибн-Хордадбех: «Владыка ал-Ирака, которого простонародье называет Кисрой, [носит титул] шаханшах. Владыка ар-Рума, которого простонародье называет Кайсар – Басил. Все владыки тюрок, тибетцев и хазар – хаканы, кроме владыки карлуков (ал-харлух), которого называют джабгуйа, а владыка ас-Син – Багбур. Все эти владыки – потомки Афризуна. Величайший владыка Большого Хинда (ал-Хинд ал-Акбар) – балхара, т. е. владыка владык. Титул джаба носят владыки ат-Тафина, ал-Джурза, Габы, Рахмы и Камаруна, которые являются владыками земель ал-Хинда. Владыка аз-Забаджа носит титул фатиджаб, (с. 17), владыка ан-Нубы – кабил, владыка ал-Хабаша – ан-наджаши, владыка островов Восточного моря (ал-бахр аш-шарки) – ал-махарадж, владыка ас-Сакалиба – кназ (выделено мной. – К.П.)[45].
И в том и в другом случае начисто отсутствуют какие-либо конунги.
Что же касается упоминаний о славянском начальстве, то есть сообщение Ибн-Даста (Ибн-Руст), который писал около 30-х годов Х века:
«Глава их коронуется; ему они повинуются, и от приказаний его не отступают. Жилище его находится в средине страны Славян. Помянутое выше лицо, которого титулуют они «главою глав», зовется у них свият-царь; это лицо стоит выше субанеджа (жупана), который есть только его наместник. Царь этот имеет верховых лошадей, не имеет другой пищи, кроме кобыльего молока (выделено мной. – К.П.). Есть у него также прекрасные, прочные и драгоценные кольчуги. Город, в котором он живет, зовется Джарваб (?), в нем производится ежемесячно, в продолжение трех дней, торг[46]».
Если согласиться с мнением норманнистов о том, что скандинавы управляли славянами, то следует признать, что скандинавы были большими любителями кумыса. Интересно, что Батый спрашивал в свое время у Даниила Романовича Галицкого: «Пьешь ли ты питие наше, кобылий кумыс»?
Род занятий русов. Русы занимались торговлей, войной и пиратством, что принципиально есть вещи одного сорта.
Ибн-Руст сообщает: «Когда у них рождается сын, то он (рус) дарит новорожденному обнаженный меч, кладет его перед ребенком и говорит: «Я не оставлю тебе в наследство никакого имущества, и нет у тебя ничего, кроме того, что приобретешь этим мечом». И нет у них недвижимого имущества, ни деревень, ни пашен. Единственное их занятие – торговля соболями, белками и прочими мехами, которые они продают покупателям»[47].
Автор середины IX в. Абу-л-Касим Убайдуллах ибн Абдаллах Ибн Хордадбех пишет в сочинении «Книга путей и стран»: «Что же касается до русских купцов, а они вид славян (выделено мной. – К.П.), то они вывозят бобровый мех и мех черной лисицы и мечи из самых отдаленных (частей) страны Славян к Румскому морю, а с них (купцов) десятину взимает царь Рума (Византии), и если они хотят, то они отправляются по… реке Славян (выделено мной. – К.П.), и проезжают проливом столицы Хазар, и десятину с них взимает их (Хазар) правитель. Затем они отправляются к Джурджанскому морю (Mare hyrcanium-caspium) и высаживаются на каком угодно берегу. И диаметр этого моря 500 фарсангов, иногда они привозят свои товары на верблюдах из Джурджана в Багдад, где переводчиками для них служат славянские рабы. И выдают они себя за христиан и платят джизию»[48].
Сведения Ибн-Хордадбеха подтверждает арабский аноним Х века: «Что касается славянских купцов, то они возят меха лисиц и меха выдр из дальнейшего конца Славонии, для чего они отправляются к Румскому морю, где владетель Рума берет с них десятину; затем идут по морю к Самкушу-Еврею, после чего они обращаются к Славонии. Потом они берут путь от Славянского моря, пока не приходят к Хазарскому рукаву, где владетель Хазара берет с них десятину: затем они идут к Хазарскому морю по той реке, которую называют Славянскою рекою (следует отметить наличие «Славянской реки» в Хазарии. – К.П.). Часто же они выходят в Джурджане, где продают все, что у них есть, и все это попадается в Райию (Рей); удивительно, что этот город есть складочное место всего мира»[49].
Можно предположить, что арабский аноним пользовался сведениями Ибн-Хордадбеха, однако упоминание им города Райия, о котором у Ибн-Хордадбеха нет ни слова, свидетельствует о том, что он, кроме всего прочего, имел собственные сведения.
Одним из занятий руси являлась торговля рабами. Поскольку в рабы захватывали тех людей, что были в пределах досягаемости, то ничего удивительного в том, что русь торговала и славянскими рабами, нет. Столетиями позже новгородцы продавали захваченных в плен суздальцев, а суздальцы – захваченных в плен рязанцев. Некоторые историки на том основании, что русь торговала и славянскими рабами, делает совершенно неверный вывод, что русы и славяне были различными этносами. Вне сомнения славяне были этносом. Однако русы этносом не являлись, а представляли из себя совокупность разбойно-торговых ватаг. Моральный уровень кадрового состава подобных организаций известен. Те же викинги, что следует из приведенного выше по тексту сообщения Адама Бременского, продавали друг друга в рабство без жалости.
Л.Н. Гумилев пишет: «По сходным сообщениям Ибн-Русте, автора «Худуд ал-Алам», Гардизи и Марвази, русы «нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают их в плен, везут в Хазаран и Булкар и там продают»[50].
С другой стороны, Аль-Мукаддаси писал (в 985 – 986 году по Р.X.), что это славяне нападали на русов: «Русы живут на нездоровом острове, окруженном озером и служащем укреплением для них против врагов. Количество их – около ста тысяч человек; не имеют ни пашен, ни стад. Славяне нападают на них и забирают их имущество»[51].
Что касается нападения славян на русов, то здесь так же все очень просто. На самом деле речь идет не о каком-то мнимом этническом противостоянии, а о нападении местных славянских шаек на торговые экспедиции корпорации «Русь».
Относительно же нападений русов на славян еще раз повторю – ничего удивительного в том, что русь нападала на славян, нет. Как во-первых, так и в-последних, русь – это разбойничье-торговые шайки. Какая им разница, кого продавать в рабство – братьев-славян, норвежцев, шведов, финнов или хазар? Кто под руку попадался, того и грабили и продавали в рабство. Если, предположим, у вас угонит машину лицо славянской национальности, вы будете апеллировать к его национальному самосознанию? Вы подадите на него в розыск, а при удобном случае дадите ему кулаком в физиономию. Вор и насильник – это выродок, и он не имеет национальности.
Читатель может пожать плечами и спросить: «Не слишком ли автор эмоционален?» Думаю, что нет. И постараюсь это доказать.
Вы все, уважаемые читатели, жили в 90-е годы ХХ века. Воспоминания еще свежи, и вы сразу сможете понять, о чем я говорю: русы – это «братва». Немецким историкам не понять русских реалий. В Германии не ходят по газонам, потому, что это там запрещено.
Славянская «братва» – это совершенно особый феномен. Это не уголовный мир. Русский (про других не знаю) уголовный мир – это замкнутая, кастовая антисистема со своей особой философией, со своим «законодательством», лексикой. Этот мир мрачен и тесен, как тюремная камера. «Братва» имеет широкие связи с уголовным сообществом, но она не «воровское общество» или, как оно еще называется, – «каторжане».
В советское время купеческая часть «братвы» пряталась в среде экспедиторов по резаной курятине, снабженцев по стройматериалам и специалистов по торговле импортным ширпотребом. В 1990-е годы коммунистическое государство рухнуло, новое государство еще не успело окрепнуть, и тут «братки» полезли из нор в широкий и дивный новый мир. В распродажу пошли стратегические запасы урана, титана, авианосцы и братья-славяне, которых хоть и не продавали на экспорт в Египет, но раздели и разули так, как не раздевали и не разували негров плантаторы южных штатов США.
«Братки» не имеют государственного мышления, как не имеют такого мышления бедуины в пустынях Северной Африки. Они хорошо организуются в кланы, корпорации, фирмы и банды, но осознать необходимость народного образования и пенсионного обеспечения они, увы, не могут. Возможно, еще и потому, что до старости мало кто из них доживает.
Организовать грамотную налоговую систему, а часть собранных налогов не пропивать, а отдавать беспомощным старушкам «братва» не способна в принципе. «Менталитет» не позволяет.
Местоположение руси. Существует достаточно свидетельств, по которым можно судить о том, где русы предпочитали размещать свои базы. Немалое количество источников утверждает, что местоположением руси была территория Северного Причерноморья, точнее Скифия.
Ал-Истархи: «… и эти русы торгуют с Хазарами, Румом (Византией) и Булгаром Великим, и они граничат с северными пределами Рума, их так много и они столь сильны, что наложили дань на пограничные им районы Румы…»[52]
Никоновская летопись сообщает о событиях 860 года: «роди же, нарицаемые руси, аже и кумане [половцы], живяху у Ексинопонта [Черного моря] и начаше пленовать страну Римлянскую [Византию] и хотяху пойти на Константинград…»[53].
Заметка в «Житии» Георгия Амастридского» (VIII в.) гласит: «Все лежащее на берегах Черного моря… разорял и опустошал в набегах флот росов; народ же рос – скифский (выделено мной. – К.П.), живущий у Северного Тавра (Таврида – Крымский п-ов. – К.П.), грубый и дикий»[54].
Существуют сообщения источников, которые утверждают, что местоположением руси была территория Варяжского поморья. Нестор пишет: «И идаша за море къ варягомъ, к руси. Сице бо ся зваху тьи варязи русь, яко се друзии зовутся Свие, друзии же Урмане, Анъгляне, друзии Гъте, тако и си»[55].
О местоположении русов имеются многочисленные известия:
Ибн-Руст: «Что же касается ар-Русийи, то она находится на острове, окруженном озером. Остров, на котором они (русы) живут, протяженностью в три дня пути, покрыт лесами и болотами, нездоров и сыр до того, что стоит только человеку ступить ногой на землю, как последняя трясется из-за обилия в ней влаги. У них есть царь, называемый хакан русов»[56].
Ал-Истархи: «Русы. Их три группы (джинс). Одна группа их ближайшая к Булгару, и царь их сидит в городе, называемом Куйаба, и он (город) больше Булгара. И самая отдаленная из них группа, называемая ас-Славийя, и (третья) группа их, называемая ал-Арсания, и царь их сидит в Арсе. И люди для торговли прибывают в Kyйабу. Что же касается Арсы, то неизвестно, чтобы кто-нибудь из чужеземцев достигал ее, так как там они (жители) убивают всякого чужеземца (выделено мной. – К.П.), приходящего в их землю. Лишь сами они спускаются по воде и торгуют, но не сообщают никому ничего о делах своих и своих товарах и не позволяют никому сопровождать их и входить в их страну. И вывозятся из Арсы черные соболя и олово [свинец?]»[57].
«Худуд-ал-Алем» дополняет сведения Ал-Истархи: «Куйа’а – город русов, ближайший к мусульманам, приятное место и резиденция царя. Из него вывозят различные меха и ценные мечи. Сла’а – приятный город, и из него, когда царит мир, ведется торговля со страной Булгар. Артаб – город, где убивают всякого чужестранца (выделено мной. – К.П.) и откуда вывозят очень ценные клинки для мечей и мечи, которые можно согнуть вдвое, но как только отводится рука, они принимают прежнюю форму»[58].
Восточные источники называют одну из групп руси Арса (также Арта, Артаб), возможно (подчеркиваю – возможно!), это название имеет какое-то отношение к Рюгену, на котором размещался известнейший языческий храм славян Аркона. Здесь следует вновь напомнить слова Адама Бременского:
«Другой остров (Рюген) расположен напротив страны вильцов. Его населяет могучее склавское племя ранов [или рунов]. По закону без учета их мнения не принимается ни одно решение по общественным делам. Их так боятся по той причине, что с этим племенем водят близкую дружбу боги, а вернее, бесы, поклонению которым они преданы более, чем прочие. Оба острова переполнены пиратами и безжалостными разбойниками, которые не щадят никого из проезжающих. Ибо всех, кого другие пираты обычно продают, эти убивают (выделено мной. – К.П.)»[59].