Страница:
реальнаяценность, лежащая в основе любого производственного процесса, - в отличие от того же золота, годного только на женские украшения. Появится энергоединица, только и всего.
– Но тогда, - возразил Хьюго, - страны, владеющие энергоресурсами, автоматически приобретут первенство - у них этих природных энергоединиц…
– Мы работаем в этом направлении, - перебил его генерал. - И кто вам сказал, что политическая карта мира останется неизменной? Да, операция "Гнев Божий" [6]провалилась, но далеко не всё ещё потеряно. За ситуацию внутри страны я не беспокоюсь, - подытожил диктатор, - а вот что касается наших внешних противников… И поэтому, - он пристально посмотрел в глаза мессиру по имени Хьюго, - я полагаю, что сейчас не самое подходящее время для сведения счётов в своём кругу. Мы все в одной лодке, мессиры, - не будем её раскачивать. Договорились?
– Я её больше никогда не увижу… - прошептала она, провожая глазами взлетающую машину.
– Ну что ты! - успокоил жену Рохо. - Мы с тобой ещё полетим к Наташе - я столько лет не был в России. И ты ещё понянчишь её детишек - наших с тобой внуков.
– Нет, - Мерседес покачала головой. - Мы её больше не увидим. То есть, - она чуть запнулась, - увидим, но… Это будет не совсем она, и мир - мир будет другим… Я чувствую.
Игорь Краснов посмотрел в блестящие от слёз глаза жены и не стал спорить. Будущее - оно ведь вероятностно…
…После памятного боя у реки ведуны задержались в Катакомбах ещё на две недели - раненым русичам (их было четверо) нужно было умелое лечение. Всеслав рассудил здраво - магия целительниц поставила его воинов на ноги куда быстрее, чем самая современная медицина.
А двое ведунов остались в пещерах Миктекасиуатль навсегда, упокоившись в могилах на подземном кладбище рядом с павшими в бою ортами. Прозрачный гранит скрыл в своей толще изуродованные тела воинов - боевая магия чёрных индиго оставляла страшные раны.
Убитых гремлинов тоже похоронили - без почестей, но и без кощунства, - не нашли только Серпенту. Диего даже подумал, уж не удалось ли Змее уползти живой, однако Нэнси развеяла опасения Старшего горного клана.
– Наша предводительница погибла, - уверенно сказала девушка. - Она падала в реку уже мёртвой - я видела, как угасла её аура.
– Но течение под берегом не слишком быстрое, - возразил Рохо, - да и под водой переплетены ветви и корни деревьев, вырванных взрывной волной. Куда же делось её тело?
– Не знаю, - ответила Нэнси, и Диего заметил, как дрогнул голос воительницы. - Я следила за ней, видела, как она падала и упала в реку, а потом - потом она просто исчезла. Совсем - словно какая-то неведомая сила вырвала её из нашего мира.
"Остаётся надеяться, что она не вернётся" - подумал Диего.
И ещё двое русичей - Родион и Ставр - тоже остались в пещерах, но уже совсем по другой причине: древней, как сама земля. Смуглокожие магини Камилла и Маризете готовы были идти за своими избранниками куда угодно, однако Всеслав убедил ведунов остаться в Катакомбах.
– Выигран бой, - сказал своим сподвижникам вождь Ищущих Ответы, - но не война. Орты потеряли многих - кто встретит врага, если он придёт снова? Твоя Камилла, Родион, - быть ей со временем Старшей, а ты - ты станешь военным вождём горных индиго уже сейчас. Нас породнила с детьми Катакомб пролитая вместе кровь, а ведуны не бросают родичей в беде. Оставайтесь, братья, - так будет лучше для всех.
Но отряд Всеслава не только не уменьшился, а даже увеличился: с ведунами улетали одиннадцать ньюменов, в том числе Нэнси и Роберт. Вождь ведунов долго присматривался к новым союзникам, прощупывал их и решил, что кое-кого он возьмёт с собой. Эти ньюмены так и не стали убеждёнными сторонниками генерала Блада, значит, есть шанс перетянуть скрывавшихся в канадских лесах свободных индиго на свою сторону. Вернуться на север никто из бойцов Серпенты не захотел - восемь ньюменов остались в пещерах. Рохо долго колебался, принимать ли вчерашних врагов в горное братство - он далеко не был уверен в их надёжности. Но - нужда заставила. Орты понесли в жестоком бою с гремлинами тяжёлые потери - Старшему отчаянно требовались опытные воины-маги. А что до ядовитого семени, посеянного в их душах Змеёй, - вытравим. В конце концов, ньюмены ведь так и не обнажили оружия против обитателей пещер Миктекасиуатль. А могли, и тогда неизвестно, чем бы всё кончилось… Опасность новой атаки на Катакомбы была вполне реальной, Наставник обязан был сделать всё возможное для защиты горного гнезда, и бывшие рейдеры стали ортами.
Обретя десять новых соплеменников, Старшие потерли одного: свою дочь. Всеслав не мог остаться в Катакомбах - президент ежедневно требовал его скорейшего возвращения в Россию, ситуация там была очень напряжённой, - и тогда Наташа заявила родителям, что она улетит вместе с вождём ведунов.
– К чему такая спешка? - попыталась образумить её Мерседес. - Твой Всеслав через полгода вернётся, и тогда…
– Нет, - отрезала Наташа, - никаких полгода. Он воин первой шеренги - будет война, и я могу стать вдовой, не успев стать женой.
– А ты уверена, что любишь его, девочка моя? Давно ли ты сходила с ума по Хайку, а теперь… - Но тут Мерседес увидела выражение глаз дочери и поняла, что все увещевания бесполезны. И Старшая вдруг вспомнила, как она сама бросилась в любовь к Диего Рохо, как в омут, оставив размеренную и достаточно обеспеченную жизнь. Наташа уродилась в мать - об этом без слов говорил взгляд девушки. Мерседес лихорадочно старалась найти ещё какие-то аргументы, убедить дочь, удержать - тщетно. А точку в разговоре неожиданно поставил Андрей, пришедший на помощь сестре.
– Отпусти её, мама, - сказал молодой орт. - Любящих - не удерживают. А вместо Наташи у тебя будет другая дочь - Эстрелла. Мы с ней решили пожениться.
– Что? И тебе приспичило?
– Война, мама. Враг вернётся, и я могу погибнуть, как погибли Родриго, Гонсало и другие, - Андрей произнёс эти слова спокойно, без всякого пафоса, словно само собой разумеющееся. - И тогда останутся мои дети - твои внуки. Жизнь продолжится.
"Дети выросли, - думал Диего, глядя на своих первенцев. - Наташа из взбалмошной девчонки превратилась во взрослую женщину, и Андрей стал мужчиной - воином. Да, дети выросли… Ничего не попишешь - закон природы".
Поняла это и Мерседес.
– Будь по-вашему… - сказала она и тяжело вздохнула.
И в Катакомбах справили сразу три свадьбы: Андрея с Эстреллой, Ставра с Маризете и нового военного вождя горных индиго Родиона (Всеслав не ошибся в своём предвидении) с главой орт-ведуний Камллой. Наташа пока осталась невестой вождя Ищущих Ответы - они с Всеславом станут мужем и женой в России, по древнему обряду ведунов-русичей - адептов магии Меча.
Перед самым отлётом Наташа разыскала Хайка. После гибели Мэй Волчонок стал замкнутым, сторонился людей и часами просиживал на подземном кладбище возле могилы своей потерянной любви, глядя в одну точку. Здесь и нашла его Наташа.
Хайк не повернул головы на шорох шагов за спиной, не посмотрел он на девушку и тогда, когда она тихонько присела рядом с ним. Минуты медленно растворялись в тягостном молчании, и тогда Наташа сказала то, что должна была сказать, и что надо было сказать.
– Она вернётся.
– Откуда ты знаешь? Разве ты слышала то, что слышал я?
– Не слышала - знаю. Мэй вернётся. Это будет не сейчас и не здесь, но она вернётся. Верь мне - я стала настоящей ведуньей.
Волчонок поднял глаза, не переставая осторожно поглаживать кончиками пальцев прозрачный гранит, и внимательно посмотрел на дочь Диего. В глазах парня плавала тёмная боль, но в них мелькнула искорка надежды.
– Она вернётся, - повторила Наташа, поцеловала Хайка в щёку, поднялась и быстрой ящеркой скрылась в узкой щели прохода, ведущего наверх, к солнцу.
…Диего следил, как самолёт набирает высоту, становясь всё меньше и меньше. Когда его силуэт стал совсем крошечным, Рохо моргнул, а когда снова открыл глаза, самолёта уже не было видно. Наверно, машина скрылась в облаках, но Диего почему-то показалось, что самолёт провалился в какое-то другое измерение.
И Тот-Кто-Слышал-Крик - Старший горного клана людей-индиго, принявших имя "орты", - испытал странное чувство, которое можно было назвать предощущением.
За стеклом располагался громадный зал, в котором Правителям предъявлялись новые образцы продукции инкубаторов. Однако сейчас там не гремели выстрелы и взрывы, обычно сопровождавшие показательные выступления солдат-клонов, - по синтетическому покрытию пола грациозно скользили молодые женщины, покачиваясь в такт негромкой музыке. Они были почти обнажены - пару квадратных дюймов ткани на интимных местах вряд ли можно считать одеждой - и стандартно красивы: изящные, длинноногие, великолепно сложенные, с идеальными чертами лица. Впечатление несколько портило неживое выражение этих лиц, но Стэрди помнила, что выражение лиц у манекенщиц и фотомоделей, некогда заполнявших подиумы, было ещё менее живым, и не считала эту мелочь серьёзным недостатком. В конце концов, гейши создавались отнюдь не для бесед на философские темы: в постели, да ещё в темноте, выражение лица наложницы - это далеко не самый главный атрибут.
– А функционально они… как? - спросил лорд-протектор, сидевший рядом с первой леди.
"Что, Джейк, тебе не терпится самому проверить их функциональность?" - иронично подумала Стэрди.
– Они наделены всеми способностями обыкновенных женщин, - поспешно ответил профессор Чойс, - и физиологически, и психологически. Испытывают оргазм и получают удовольствие, могут нормально беременеть и рожать детей. Сексуальная и репродуктивная функции у гейш не угнетены, скорее наоборот - они ориентированы на секс. Для них не так неприятны голод и жажда, как отсутствие половых контактов хотя бы пару раз в день. Это идеальные любовницы, мой лорд, и к тому же выходящие из инкубаторов девственницами.
"Да, - подумал генерал Блад, - у меня уже есть идеальные солдаты, есть идеальные рабочие, а вот теперь появились идеальные бабы. Вот оно, идеальное общество, о котором мечтали владыки всех времён и народов… Дело за малым: сделать эту социальную модель основной для всей планеты. Нет, не основной - единственной".
А профессору Чойсу было страшно. Этот страх поселился в нём с тех самых пор, как молодой доктор Люк Чойс согласился на предложение Эссенса возглавить проект "Печать", и усилился, когда он узнал о судьбе своего учителя Джошуа Райта. [7]Талантливый учёный, создавший технологию радикального омоложения биологических организмов и выводящий людей-клонов с заданными качествами, до судорог боялся покойного мессира Арчибальда Эссенса.
Этот страх давил на него десятилетиями, уничтожая последние остатки уважения к самому себе; уважения, без которого нет человеческой личности. И ещё больше профессор Чойс, постаревший, полысевший и обрюзгший, боялся этой парочки новых Правителей: бывшего хайерлинга Джейка Блада и бывшей секретарши-телохранительницы-любовницы Эссенса Стэрди, полностью соответствовавшей своему прозвищу "роскошная смерть". Разговаривая с ними, Люк Чойс ловил себя на том, что в его голосе невольно прорезаются подобострастные нотки. Он клял себя за эту подобострастность и за этот страх, но ничего не мог с собой поделать.
И поэтому он облегчённо вздохнул, услышав слова генерала:
– Мы довольны вашей работой, Чойс. В ближайшее время мы определим потребность в гейшах, и вы получите заказ. Скоро ваши девочки пойдут в дело, старина, - лорд-протектор хищно ухмыльнулся, оскалив крепкие белые зубы, и профессору даже в голову не пришло улыбнуться в ответ.
– Вы свободны, профессор, - подытожила Правительница и добавила: - Но помните: основной продукцией инкубаторов должны оставаться штампы. Нам нужны солдаты - много солдат.
Создатель клонов - "людей нового типа" - торопливо кивнул и откланялся, утирая на ходу мелкие бисеринки пота, обильно усеявшие проредившие его некогда густую шевелюру внушительные залысины.
– Потерпи, Джейк, - съязвила Стэрди, как только Люк Чойс удалился, - попробуешь ты этих гейш, попробуешь. Наш дорогой профессор легко восстановит повреждённые тобой упаковки, и товар попадёт к потребителю в лучшем виде. Да ты хоть всех их перепробуй - я возражать не буду. Я ведь понимаю ситуацию, и я не настолько жестока, чтобы держать тебя с твоим половым аппетитом впроголодь, - с этими словами "царица гремлинов" бережно провела ладонью по своему животу.
Блад промолчал. Вместо ответа он привычным движением нажал сенсорную кнопку, открыл боковую нишу в столе, извлёк оттуда стаканчик бренди и с видимым удовольствием опрокинул его в рот. Стэрди была на третьем месяце беременности, и как только Клеопатра об этом узнала, она тут же отлучила Джейка от супружеского ложа, оберегая драгоценный плод. Но она отнюдь не собиралась лишать своего мужа удовольствий на стороне - ей ли, Воплощённой, обращать внимание на мелкие мужские шалости? С неё не убудет…
"Роскошная смерть" быстро научилась властвовать. Она не нарушала правила игры, ею же установленные: на людях Стэрди всегда держалась на полшага позади Блада, как и положено жене Первого Правителя, и почти никогда не дополняла слова, сказанные лордом-протектором мессирам. Она никогда не позволяла себе уязвить Джейка прилюдно - Стэрди обронила ехидную реплику насчёт гейш только после ухода профессора Чойса - и всячески поддерживала его реноме "спасителя нации".
Но она же установила для своего супруга определённые рамки, внутри которых тот мог делать всё, что ему заблагорассудиться, и смотрела на гаремные игрища генерала сквозь пальцы. И очень мало кто мог определить реальную роль "царицы гремлинов" в иерархии Головного Центра, ставшего центром власти, - догадывались только самые проницательные. Общий ход событий вполне устраивал Воплощённую, так зачем придавать значение всяким пустякам?
Что же касается самого Блада, то временами он испытывал глухое раздражение. Блад прекрасно понимал, что Стэрди дважды спасала ему жизнь: в кабинете Эссенса и на Совете Правителей, состоявшемся после гибели подводного ракетоносца "Бенджамин Франклин" и ядерных взрывов в Латинской Америке. Он знал, что гремлины повинуются ей, и только ей, и что без леди Стэрди власть лорда-протектора окажется под угрозой. Знал Джейк и то, что Стэрди любит его - по-своему, так, как умеет. Он помнил её слова, сказанные над трупом Мумии Арчи: "Ты мне всё-таки небезразличен, Джейк", да и действия Клеопатры были красноречивее любых слов. [8]
Однако для привыкшего следовать только своим желаниям Блада любые рамки были тесноваты - слишком норовистому коню любая узда в тягость. К тому же генерал имел все основания подозревать, что стоит ему только посягнуть на что-то серьёзное - например, на власть, - как Стэрди тут же покажет когти. Любовь любовью, но есть вещи и поважнее.
Они шли рядом - тем более в преддверии рождения долгожданного сына, с которым оба связывали большие надежды, - но кто мог поручиться, что так будет всегда? Будущее - оно ведь вероятностно…
– Ну что, мой лорд, - сказала "царица гремлинов", как только Джейк вернул пустой стаканчик в автонаполнитель, - на игрушки мы с тобой посмотрели. Теперь давай о делах.
…и всё-таки в большой гостевой комнате этого дома витал страх, перемешанный с ненавистью - древней, кондовой ненавистью обожравшегося хищника, почуявшего, что у него хотят отобрать добычу.
Высокие окна комнаты были наглухо задёрнуты тяжёлыми плотными гардинами, но в гостиной горели только стенные бра, дававшие рассеянный полусвет. Светильников на потолке хватало, чтобы залить ярким светом всю комнату, однако собравшиеся здесь люди не хотели привлекать к себе внимание повышенным расходом энергии - у них были на то причины. И поэтому они сидели в полутьме, и их лица с неразличимыми чертами выглядели смутными белёсыми пятнами, не живыми и не мёртвыми.
Сидевший во главе стола человек поставил пустой бокал, при этом чуть коснувшись им бутылки с коллекционным коньяком. Тонкий звон хрусталя прозвучал в тишине сиреной, возвещавшей о начале воздушного налёта, и кое-кто из безликих людей вздрогнул - нервы у всех были напряжены до предела. И было отчего - они, прорвавшиеся на вершину власти и привыкшие считать себя хозяевами всего и вся, вдруг оказались в положении погорельцев, бессильно наблюдающих, как пламя пожирает их уютное жилище. Эти люди боялись, очень боялись, что это пламя сожжёт их самих, и одновременно до мозгового спазма ненавидели тех, кто зажёг этот огонь, уничтоживший тысячелетиями строившееся здание со всей его лепниной и прочими архитектурными изысками. И что с того, что на пепелище поджигатели намеревались возвести новый дворец, - для этих людей достойного в их понимании места там уже не было. Богатство и власть улетали с чёрным дымом глобального пожара, и страх отступал перед ненавистью.
– У нас остаётся один-единственный шанс, - глухо проговорил человек, поставивший бокал. - Нас много, а этих нелюдей, - он произнёс это слово с нескрываемым отвращением, - горстка. Да, слуги и наёмники привыкли, чтобы им платили, но инерция ещё действует, и к тому же многие готовы работать в кредит, лишь бы вернуть привычный порядок вещей.
– Программа Всеслава популярна в народе, - подал голос человек в военной форме. Он чуть шевельнулся, и тусклый блик отразился от золота его широких погон.
– Народ? - зло усмехнулся сидевший рядом с ним человек в строгом костюме. - Мы не в школе на уроке истории, маршал! Народ - это стадо, которое ведут пастухи. И это стадо пойдёт туда, куда его погонят бичами или обещаниями полной кормушки. Сейчас и кнут, и силос у ведунов, а должны быть у нас. А дальше - генерал Джейк Блад хорошо показал, что надо делать дальше.
– Дело за малым - отобрать поводья у Всеслава и его клики, так? А заодно свернуть голову президенту, давшему этим колдунам такие полномочия? Проще пареной репы… А ты видел, на что способны люди-индиго, а? Я, например, видел, как сопливая девчонка плавила взглядом тяжёлый штурмовой танк! Танк, понимаешь ты, танк, который может… - маршал щедро плеснул себе в бокал коньяка и выпил одним глотком. - Сопливая девчонка, которую я легко переломлю через колено! Вояки, мать вашу… Привыкли сидеть в офисах и считать барыши - иди, попробуй отобрать у этой соплячки кнут и пряник!
– Не надо эмоций, - холодно произнёс председатель. - Никто не собирается выходить во чисто поле и меряться с ведунами силушкой ратной. Нет необходимости гнать под магию ваши танки - к тому же я сильно сомневаюсь, что офицеры-танкисты будут выполнять ваши приказы. Новой Курской дуги не будет - будет одновременное заказное убийство по всей стране. Такой своеобразный варфаломеевский утренник, который восстановит статус кво.
– А вы думаете, это так просто? - прозвучало из полутьмы. - Возможности ведунов не ограничиваются умением прожигать броню.
– Я не хуже любого из вас представляю себе их дьявольские способности, - человек во главе стола великолепно владел собой. - Но у нас нет другого выхода. Или вы все дружно собираетесь занять скромные места в мире победившего магического коммунизма?
Вопрос был явно риторическим. Узкий круг заговорщиков состоял из олигархов с нечистым прошлым, коррумпированных военных, не знакомых с понятием "офицерская честь", и высокопоставленных чиновников, оставшихся не у дел, - никого из этих людей не устраивала стремительная трансформация "из князи в грязи". Они боялись Всеслава и его ведунов, но этот же страх придавал им отчаянность загнанного зверя, яростно кидающегося на рогатины и стволы охотников. Они утратили своё влияние вместе с обесценившимися деньгами, но у них остались старые связи и спайка живущей "по понятиям" организованной бандитской шайки. И кое-какие шансы у них тоже имелись.
Из научных лабораторий вышли первые образцы энергоисточников и синтезаторов, и не за горами было их серийное производство. А машина - она машина и есть, источник или тот же синтезатор в принципе ничем не отличается от компьютера. Для управления машиной не нужны паранормальные способности - нужно просто знать, на какие кнопки нажимать. И главное - допуск к этим кнопкам должен быть только у избранных, которые будут решать, кому и сколько выдать от щедрот грядущего изобилия. Не будет привычных шелестящих купюр - невелика беда. Сменится пара поколений, и киловатт-час с успехом заменит привычную "условную единицу" (если, конечно, энергоисточники не будут стоять в каждом доме вместо телевизоров). И всё пойдёт по-старому - так, как оно шло тысячелетиями, - надо только выполоть сорную траву, густо проросшую по недосмотру садовников. Правда, трава эта колючая, но ничего - можно ведь ухватиться за её стебли ежовыми рукавицами. И тогда…
План заговорщиков предусматривал одновременную тотальную ликвидацию всех людей-индиго по всей России (а заодно и президента с его ближайшими сподвижниками) - он готовился исподволь, в сумятице неразберихи, охватившей огромную страну. Да, ведуны способны на многое, но их слишком мало. Они не вездесущи и не бессмертны, и поэтому… И циничные умы бывших хозяев жизни работали на полную мощь, сплетая ловчую сеть для очередных мечтателей о светлом будущем и о счастье для всех и каждого. План готовился тщательно, в глубокой тайне от Кремля и (как надеялись люди, собравшиеся в полутёмной гостиной дома-замка) от ведунов Всеслава. Среди многих миллионов растерянных людей удалось найти тысячи готовых на что угодно за привычные ценности - за еду, выпивку и баб - и не слишком задумывающихся над замыслами тех, кто платит. Правда, большое число вовлечённых рядовых исполнителей повышало вероятность утечки информации, но точные приказы предполагалось довести до них в самый последний момент, а дальше оставалось уповать только на быстроту и решительность действий.
Час приближался - эта встреча в загородном доме-крепости была последней перед началом операции. Боевые группы готовы и ждут приказа - когда и куда вылетать или выезжать, и кого и как нужно ликвидировать. Организаторы заговора уточняли последние детали и сверяли часы, готовясь повернуть время вспять. О случайных жертвах никто из них не думал - пословица про лес и щепки была придумана именно для таких людей.
Старинные часы на стене затемнённой гостиной пробили полночь.
– Не будем суеверными, - усмехнулся сидевший во главе стола человек, заметив, что кое-кто из присутствовавших вздрогнул с первым ударом курантов. - Это только в триллерах нечисть появляется в полночь. А этот домик к тому же неплохо защищён не только от людей, но и от нечисти любого сорта. Экранное поле…
Он не договорил.
Стену гостиной сверху донизу распорола зигзагообразная трещина, вспыхнула штора, и осыпалось дождём шелестящих осколков лопнувшее пуленепробиваемое оконное стекло. К первой трещине тут же добавилась вторая, словно незримый великан крест-накрест хлестнул гигантским извивающимся огненным кнутом, и стена расселась в туче серой пыли, уступая место потоку бурлящего пламени. И из этого потока вынырнули несколько тёмных фигур, перемещавшихся с головокружительной скоростью.
Председатель услышал задавленный заячий вскрик. В комнате стало светло как днём - он видел, как сидевшие за столом люди пытались встать, но их движения казались кадрами замедленной киносъёмки по сравнению со стремительностью нападавших. Яркие огнистые вспышки перечёркивали заговорщиков, на долю секунды высвечивая их застывшие лица, а затем оригиналы этих мгновенных фотографий один за другим распадались горячим пеплом.
Человек во главе стола не шевельнулся - даже тогда, когда прямо перед ним на стол мягко шлёпнулся дымящийся золотой погон. Если ведунов не остановили ни пулемёты, ни мины, ни колючая проволока под током, ни даже силовое поле, то хвататься за пистолет бессмысленно. Ему хотелось завыть от отчаянья, но он понимал, что это тоже бессмысленно.
– Но тогда, - возразил Хьюго, - страны, владеющие энергоресурсами, автоматически приобретут первенство - у них этих природных энергоединиц…
– Мы работаем в этом направлении, - перебил его генерал. - И кто вам сказал, что политическая карта мира останется неизменной? Да, операция "Гнев Божий" [6]провалилась, но далеко не всё ещё потеряно. За ситуацию внутри страны я не беспокоюсь, - подытожил диктатор, - а вот что касается наших внешних противников… И поэтому, - он пристально посмотрел в глаза мессиру по имени Хьюго, - я полагаю, что сейчас не самое подходящее время для сведения счётов в своём кругу. Мы все в одной лодке, мессиры, - не будем её раскачивать. Договорились?
* * *
Старшая горных индиго держалась до самого конца. И только когда лопасти винтов транспортного самолёта, уносящего её дочь за океан, в далёкую-далёкую страну, слились в прозрачные диски, Мерседес негромко всхлипнула и прижалась щекой к плечу Диего.– Я её больше никогда не увижу… - прошептала она, провожая глазами взлетающую машину.
– Ну что ты! - успокоил жену Рохо. - Мы с тобой ещё полетим к Наташе - я столько лет не был в России. И ты ещё понянчишь её детишек - наших с тобой внуков.
– Нет, - Мерседес покачала головой. - Мы её больше не увидим. То есть, - она чуть запнулась, - увидим, но… Это будет не совсем она, и мир - мир будет другим… Я чувствую.
Игорь Краснов посмотрел в блестящие от слёз глаза жены и не стал спорить. Будущее - оно ведь вероятностно…
…После памятного боя у реки ведуны задержались в Катакомбах ещё на две недели - раненым русичам (их было четверо) нужно было умелое лечение. Всеслав рассудил здраво - магия целительниц поставила его воинов на ноги куда быстрее, чем самая современная медицина.
А двое ведунов остались в пещерах Миктекасиуатль навсегда, упокоившись в могилах на подземном кладбище рядом с павшими в бою ортами. Прозрачный гранит скрыл в своей толще изуродованные тела воинов - боевая магия чёрных индиго оставляла страшные раны.
Убитых гремлинов тоже похоронили - без почестей, но и без кощунства, - не нашли только Серпенту. Диего даже подумал, уж не удалось ли Змее уползти живой, однако Нэнси развеяла опасения Старшего горного клана.
– Наша предводительница погибла, - уверенно сказала девушка. - Она падала в реку уже мёртвой - я видела, как угасла её аура.
– Но течение под берегом не слишком быстрое, - возразил Рохо, - да и под водой переплетены ветви и корни деревьев, вырванных взрывной волной. Куда же делось её тело?
– Не знаю, - ответила Нэнси, и Диего заметил, как дрогнул голос воительницы. - Я следила за ней, видела, как она падала и упала в реку, а потом - потом она просто исчезла. Совсем - словно какая-то неведомая сила вырвала её из нашего мира.
"Остаётся надеяться, что она не вернётся" - подумал Диего.
И ещё двое русичей - Родион и Ставр - тоже остались в пещерах, но уже совсем по другой причине: древней, как сама земля. Смуглокожие магини Камилла и Маризете готовы были идти за своими избранниками куда угодно, однако Всеслав убедил ведунов остаться в Катакомбах.
– Выигран бой, - сказал своим сподвижникам вождь Ищущих Ответы, - но не война. Орты потеряли многих - кто встретит врага, если он придёт снова? Твоя Камилла, Родион, - быть ей со временем Старшей, а ты - ты станешь военным вождём горных индиго уже сейчас. Нас породнила с детьми Катакомб пролитая вместе кровь, а ведуны не бросают родичей в беде. Оставайтесь, братья, - так будет лучше для всех.
Но отряд Всеслава не только не уменьшился, а даже увеличился: с ведунами улетали одиннадцать ньюменов, в том числе Нэнси и Роберт. Вождь ведунов долго присматривался к новым союзникам, прощупывал их и решил, что кое-кого он возьмёт с собой. Эти ньюмены так и не стали убеждёнными сторонниками генерала Блада, значит, есть шанс перетянуть скрывавшихся в канадских лесах свободных индиго на свою сторону. Вернуться на север никто из бойцов Серпенты не захотел - восемь ньюменов остались в пещерах. Рохо долго колебался, принимать ли вчерашних врагов в горное братство - он далеко не был уверен в их надёжности. Но - нужда заставила. Орты понесли в жестоком бою с гремлинами тяжёлые потери - Старшему отчаянно требовались опытные воины-маги. А что до ядовитого семени, посеянного в их душах Змеёй, - вытравим. В конце концов, ньюмены ведь так и не обнажили оружия против обитателей пещер Миктекасиуатль. А могли, и тогда неизвестно, чем бы всё кончилось… Опасность новой атаки на Катакомбы была вполне реальной, Наставник обязан был сделать всё возможное для защиты горного гнезда, и бывшие рейдеры стали ортами.
Обретя десять новых соплеменников, Старшие потерли одного: свою дочь. Всеслав не мог остаться в Катакомбах - президент ежедневно требовал его скорейшего возвращения в Россию, ситуация там была очень напряжённой, - и тогда Наташа заявила родителям, что она улетит вместе с вождём ведунов.
– К чему такая спешка? - попыталась образумить её Мерседес. - Твой Всеслав через полгода вернётся, и тогда…
– Нет, - отрезала Наташа, - никаких полгода. Он воин первой шеренги - будет война, и я могу стать вдовой, не успев стать женой.
– А ты уверена, что любишь его, девочка моя? Давно ли ты сходила с ума по Хайку, а теперь… - Но тут Мерседес увидела выражение глаз дочери и поняла, что все увещевания бесполезны. И Старшая вдруг вспомнила, как она сама бросилась в любовь к Диего Рохо, как в омут, оставив размеренную и достаточно обеспеченную жизнь. Наташа уродилась в мать - об этом без слов говорил взгляд девушки. Мерседес лихорадочно старалась найти ещё какие-то аргументы, убедить дочь, удержать - тщетно. А точку в разговоре неожиданно поставил Андрей, пришедший на помощь сестре.
– Отпусти её, мама, - сказал молодой орт. - Любящих - не удерживают. А вместо Наташи у тебя будет другая дочь - Эстрелла. Мы с ней решили пожениться.
– Что? И тебе приспичило?
– Война, мама. Враг вернётся, и я могу погибнуть, как погибли Родриго, Гонсало и другие, - Андрей произнёс эти слова спокойно, без всякого пафоса, словно само собой разумеющееся. - И тогда останутся мои дети - твои внуки. Жизнь продолжится.
"Дети выросли, - думал Диего, глядя на своих первенцев. - Наташа из взбалмошной девчонки превратилась во взрослую женщину, и Андрей стал мужчиной - воином. Да, дети выросли… Ничего не попишешь - закон природы".
Поняла это и Мерседес.
– Будь по-вашему… - сказала она и тяжело вздохнула.
И в Катакомбах справили сразу три свадьбы: Андрея с Эстреллой, Ставра с Маризете и нового военного вождя горных индиго Родиона (Всеслав не ошибся в своём предвидении) с главой орт-ведуний Камллой. Наташа пока осталась невестой вождя Ищущих Ответы - они с Всеславом станут мужем и женой в России, по древнему обряду ведунов-русичей - адептов магии Меча.
Перед самым отлётом Наташа разыскала Хайка. После гибели Мэй Волчонок стал замкнутым, сторонился людей и часами просиживал на подземном кладбище возле могилы своей потерянной любви, глядя в одну точку. Здесь и нашла его Наташа.
Хайк не повернул головы на шорох шагов за спиной, не посмотрел он на девушку и тогда, когда она тихонько присела рядом с ним. Минуты медленно растворялись в тягостном молчании, и тогда Наташа сказала то, что должна была сказать, и что надо было сказать.
– Она вернётся.
– Откуда ты знаешь? Разве ты слышала то, что слышал я?
– Не слышала - знаю. Мэй вернётся. Это будет не сейчас и не здесь, но она вернётся. Верь мне - я стала настоящей ведуньей.
Волчонок поднял глаза, не переставая осторожно поглаживать кончиками пальцев прозрачный гранит, и внимательно посмотрел на дочь Диего. В глазах парня плавала тёмная боль, но в них мелькнула искорка надежды.
– Она вернётся, - повторила Наташа, поцеловала Хайка в щёку, поднялась и быстрой ящеркой скрылась в узкой щели прохода, ведущего наверх, к солнцу.
…Диего следил, как самолёт набирает высоту, становясь всё меньше и меньше. Когда его силуэт стал совсем крошечным, Рохо моргнул, а когда снова открыл глаза, самолёта уже не было видно. Наверно, машина скрылась в облаках, но Диего почему-то показалось, что самолёт провалился в какое-то другое измерение.
И Тот-Кто-Слышал-Крик - Старший горного клана людей-индиго, принявших имя "орты", - испытал странное чувство, которое можно было назвать предощущением.
* * *
– Вы хорошо поработали, профессор, - небрежно уронила "царица гремлинов", глядя сквозь бронестекло с односторонней прозрачностью. - Ваши гейши превосходны.За стеклом располагался громадный зал, в котором Правителям предъявлялись новые образцы продукции инкубаторов. Однако сейчас там не гремели выстрелы и взрывы, обычно сопровождавшие показательные выступления солдат-клонов, - по синтетическому покрытию пола грациозно скользили молодые женщины, покачиваясь в такт негромкой музыке. Они были почти обнажены - пару квадратных дюймов ткани на интимных местах вряд ли можно считать одеждой - и стандартно красивы: изящные, длинноногие, великолепно сложенные, с идеальными чертами лица. Впечатление несколько портило неживое выражение этих лиц, но Стэрди помнила, что выражение лиц у манекенщиц и фотомоделей, некогда заполнявших подиумы, было ещё менее живым, и не считала эту мелочь серьёзным недостатком. В конце концов, гейши создавались отнюдь не для бесед на философские темы: в постели, да ещё в темноте, выражение лица наложницы - это далеко не самый главный атрибут.
– А функционально они… как? - спросил лорд-протектор, сидевший рядом с первой леди.
"Что, Джейк, тебе не терпится самому проверить их функциональность?" - иронично подумала Стэрди.
– Они наделены всеми способностями обыкновенных женщин, - поспешно ответил профессор Чойс, - и физиологически, и психологически. Испытывают оргазм и получают удовольствие, могут нормально беременеть и рожать детей. Сексуальная и репродуктивная функции у гейш не угнетены, скорее наоборот - они ориентированы на секс. Для них не так неприятны голод и жажда, как отсутствие половых контактов хотя бы пару раз в день. Это идеальные любовницы, мой лорд, и к тому же выходящие из инкубаторов девственницами.
"Да, - подумал генерал Блад, - у меня уже есть идеальные солдаты, есть идеальные рабочие, а вот теперь появились идеальные бабы. Вот оно, идеальное общество, о котором мечтали владыки всех времён и народов… Дело за малым: сделать эту социальную модель основной для всей планеты. Нет, не основной - единственной".
А профессору Чойсу было страшно. Этот страх поселился в нём с тех самых пор, как молодой доктор Люк Чойс согласился на предложение Эссенса возглавить проект "Печать", и усилился, когда он узнал о судьбе своего учителя Джошуа Райта. [7]Талантливый учёный, создавший технологию радикального омоложения биологических организмов и выводящий людей-клонов с заданными качествами, до судорог боялся покойного мессира Арчибальда Эссенса.
Этот страх давил на него десятилетиями, уничтожая последние остатки уважения к самому себе; уважения, без которого нет человеческой личности. И ещё больше профессор Чойс, постаревший, полысевший и обрюзгший, боялся этой парочки новых Правителей: бывшего хайерлинга Джейка Блада и бывшей секретарши-телохранительницы-любовницы Эссенса Стэрди, полностью соответствовавшей своему прозвищу "роскошная смерть". Разговаривая с ними, Люк Чойс ловил себя на том, что в его голосе невольно прорезаются подобострастные нотки. Он клял себя за эту подобострастность и за этот страх, но ничего не мог с собой поделать.
И поэтому он облегчённо вздохнул, услышав слова генерала:
– Мы довольны вашей работой, Чойс. В ближайшее время мы определим потребность в гейшах, и вы получите заказ. Скоро ваши девочки пойдут в дело, старина, - лорд-протектор хищно ухмыльнулся, оскалив крепкие белые зубы, и профессору даже в голову не пришло улыбнуться в ответ.
– Вы свободны, профессор, - подытожила Правительница и добавила: - Но помните: основной продукцией инкубаторов должны оставаться штампы. Нам нужны солдаты - много солдат.
Создатель клонов - "людей нового типа" - торопливо кивнул и откланялся, утирая на ходу мелкие бисеринки пота, обильно усеявшие проредившие его некогда густую шевелюру внушительные залысины.
– Потерпи, Джейк, - съязвила Стэрди, как только Люк Чойс удалился, - попробуешь ты этих гейш, попробуешь. Наш дорогой профессор легко восстановит повреждённые тобой упаковки, и товар попадёт к потребителю в лучшем виде. Да ты хоть всех их перепробуй - я возражать не буду. Я ведь понимаю ситуацию, и я не настолько жестока, чтобы держать тебя с твоим половым аппетитом впроголодь, - с этими словами "царица гремлинов" бережно провела ладонью по своему животу.
Блад промолчал. Вместо ответа он привычным движением нажал сенсорную кнопку, открыл боковую нишу в столе, извлёк оттуда стаканчик бренди и с видимым удовольствием опрокинул его в рот. Стэрди была на третьем месяце беременности, и как только Клеопатра об этом узнала, она тут же отлучила Джейка от супружеского ложа, оберегая драгоценный плод. Но она отнюдь не собиралась лишать своего мужа удовольствий на стороне - ей ли, Воплощённой, обращать внимание на мелкие мужские шалости? С неё не убудет…
"Роскошная смерть" быстро научилась властвовать. Она не нарушала правила игры, ею же установленные: на людях Стэрди всегда держалась на полшага позади Блада, как и положено жене Первого Правителя, и почти никогда не дополняла слова, сказанные лордом-протектором мессирам. Она никогда не позволяла себе уязвить Джейка прилюдно - Стэрди обронила ехидную реплику насчёт гейш только после ухода профессора Чойса - и всячески поддерживала его реноме "спасителя нации".
Но она же установила для своего супруга определённые рамки, внутри которых тот мог делать всё, что ему заблагорассудиться, и смотрела на гаремные игрища генерала сквозь пальцы. И очень мало кто мог определить реальную роль "царицы гремлинов" в иерархии Головного Центра, ставшего центром власти, - догадывались только самые проницательные. Общий ход событий вполне устраивал Воплощённую, так зачем придавать значение всяким пустякам?
Что же касается самого Блада, то временами он испытывал глухое раздражение. Блад прекрасно понимал, что Стэрди дважды спасала ему жизнь: в кабинете Эссенса и на Совете Правителей, состоявшемся после гибели подводного ракетоносца "Бенджамин Франклин" и ядерных взрывов в Латинской Америке. Он знал, что гремлины повинуются ей, и только ей, и что без леди Стэрди власть лорда-протектора окажется под угрозой. Знал Джейк и то, что Стэрди любит его - по-своему, так, как умеет. Он помнил её слова, сказанные над трупом Мумии Арчи: "Ты мне всё-таки небезразличен, Джейк", да и действия Клеопатры были красноречивее любых слов. [8]
Однако для привыкшего следовать только своим желаниям Блада любые рамки были тесноваты - слишком норовистому коню любая узда в тягость. К тому же генерал имел все основания подозревать, что стоит ему только посягнуть на что-то серьёзное - например, на власть, - как Стэрди тут же покажет когти. Любовь любовью, но есть вещи и поважнее.
Они шли рядом - тем более в преддверии рождения долгожданного сына, с которым оба связывали большие надежды, - но кто мог поручиться, что так будет всегда? Будущее - оно ведь вероятностно…
– Ну что, мой лорд, - сказала "царица гремлинов", как только Джейк вернул пустой стаканчик в автонаполнитель, - на игрушки мы с тобой посмотрели. Теперь давай о делах.
* * *
Огромный дом, тёмный и безмолвный, напоминал мрачный замок, воздвигнутый завоевателями на покорённых землях. Такие дома, выросшие в элитных пригородах столицы за последние тридцать лет, изначально строились как просто роскошные жилища, однако очень скоро они превратились именно в замки - награбленное нужно было защищать от праведной ярости ограбленных и от хищной зависти коллег по грабежу. От средневековых замков эти сооружения унаследовали глухие стены и тяжёлые ворота, но системы обороны этих крепостей стали куда совершеннее. Контрольная зона круглосуточно просматривалась в инфракрасном и видимом диапазонах - бесстрастная электроника фиксировала даже полёт летучей мыши, не оставляя незваным гостям ни малейшего шанса остаться незамеченными. Стены опутывала колючая проволока под высоким напряжением, а земля у подножья стен была густо нафарширована минами-ловушками. В бетонных бойницах гнездились тяжёлые многоствольные пулемёты, автоматически открывавшие огонь на поражение при появлении в запретном секторе любой движущейся мишени, и нерассуждающие охранники имели кое-что гораздо более эффективное, чем мечи и арбалеты. Некоторые дома-замки - в том числе и этот - располагали даже собственными генераторами силового поля, и всё-таки……и всё-таки в большой гостевой комнате этого дома витал страх, перемешанный с ненавистью - древней, кондовой ненавистью обожравшегося хищника, почуявшего, что у него хотят отобрать добычу.
Высокие окна комнаты были наглухо задёрнуты тяжёлыми плотными гардинами, но в гостиной горели только стенные бра, дававшие рассеянный полусвет. Светильников на потолке хватало, чтобы залить ярким светом всю комнату, однако собравшиеся здесь люди не хотели привлекать к себе внимание повышенным расходом энергии - у них были на то причины. И поэтому они сидели в полутьме, и их лица с неразличимыми чертами выглядели смутными белёсыми пятнами, не живыми и не мёртвыми.
Сидевший во главе стола человек поставил пустой бокал, при этом чуть коснувшись им бутылки с коллекционным коньяком. Тонкий звон хрусталя прозвучал в тишине сиреной, возвещавшей о начале воздушного налёта, и кое-кто из безликих людей вздрогнул - нервы у всех были напряжены до предела. И было отчего - они, прорвавшиеся на вершину власти и привыкшие считать себя хозяевами всего и вся, вдруг оказались в положении погорельцев, бессильно наблюдающих, как пламя пожирает их уютное жилище. Эти люди боялись, очень боялись, что это пламя сожжёт их самих, и одновременно до мозгового спазма ненавидели тех, кто зажёг этот огонь, уничтоживший тысячелетиями строившееся здание со всей его лепниной и прочими архитектурными изысками. И что с того, что на пепелище поджигатели намеревались возвести новый дворец, - для этих людей достойного в их понимании места там уже не было. Богатство и власть улетали с чёрным дымом глобального пожара, и страх отступал перед ненавистью.
– У нас остаётся один-единственный шанс, - глухо проговорил человек, поставивший бокал. - Нас много, а этих нелюдей, - он произнёс это слово с нескрываемым отвращением, - горстка. Да, слуги и наёмники привыкли, чтобы им платили, но инерция ещё действует, и к тому же многие готовы работать в кредит, лишь бы вернуть привычный порядок вещей.
– Программа Всеслава популярна в народе, - подал голос человек в военной форме. Он чуть шевельнулся, и тусклый блик отразился от золота его широких погон.
– Народ? - зло усмехнулся сидевший рядом с ним человек в строгом костюме. - Мы не в школе на уроке истории, маршал! Народ - это стадо, которое ведут пастухи. И это стадо пойдёт туда, куда его погонят бичами или обещаниями полной кормушки. Сейчас и кнут, и силос у ведунов, а должны быть у нас. А дальше - генерал Джейк Блад хорошо показал, что надо делать дальше.
– Дело за малым - отобрать поводья у Всеслава и его клики, так? А заодно свернуть голову президенту, давшему этим колдунам такие полномочия? Проще пареной репы… А ты видел, на что способны люди-индиго, а? Я, например, видел, как сопливая девчонка плавила взглядом тяжёлый штурмовой танк! Танк, понимаешь ты, танк, который может… - маршал щедро плеснул себе в бокал коньяка и выпил одним глотком. - Сопливая девчонка, которую я легко переломлю через колено! Вояки, мать вашу… Привыкли сидеть в офисах и считать барыши - иди, попробуй отобрать у этой соплячки кнут и пряник!
– Не надо эмоций, - холодно произнёс председатель. - Никто не собирается выходить во чисто поле и меряться с ведунами силушкой ратной. Нет необходимости гнать под магию ваши танки - к тому же я сильно сомневаюсь, что офицеры-танкисты будут выполнять ваши приказы. Новой Курской дуги не будет - будет одновременное заказное убийство по всей стране. Такой своеобразный варфаломеевский утренник, который восстановит статус кво.
– А вы думаете, это так просто? - прозвучало из полутьмы. - Возможности ведунов не ограничиваются умением прожигать броню.
– Я не хуже любого из вас представляю себе их дьявольские способности, - человек во главе стола великолепно владел собой. - Но у нас нет другого выхода. Или вы все дружно собираетесь занять скромные места в мире победившего магического коммунизма?
Вопрос был явно риторическим. Узкий круг заговорщиков состоял из олигархов с нечистым прошлым, коррумпированных военных, не знакомых с понятием "офицерская честь", и высокопоставленных чиновников, оставшихся не у дел, - никого из этих людей не устраивала стремительная трансформация "из князи в грязи". Они боялись Всеслава и его ведунов, но этот же страх придавал им отчаянность загнанного зверя, яростно кидающегося на рогатины и стволы охотников. Они утратили своё влияние вместе с обесценившимися деньгами, но у них остались старые связи и спайка живущей "по понятиям" организованной бандитской шайки. И кое-какие шансы у них тоже имелись.
Из научных лабораторий вышли первые образцы энергоисточников и синтезаторов, и не за горами было их серийное производство. А машина - она машина и есть, источник или тот же синтезатор в принципе ничем не отличается от компьютера. Для управления машиной не нужны паранормальные способности - нужно просто знать, на какие кнопки нажимать. И главное - допуск к этим кнопкам должен быть только у избранных, которые будут решать, кому и сколько выдать от щедрот грядущего изобилия. Не будет привычных шелестящих купюр - невелика беда. Сменится пара поколений, и киловатт-час с успехом заменит привычную "условную единицу" (если, конечно, энергоисточники не будут стоять в каждом доме вместо телевизоров). И всё пойдёт по-старому - так, как оно шло тысячелетиями, - надо только выполоть сорную траву, густо проросшую по недосмотру садовников. Правда, трава эта колючая, но ничего - можно ведь ухватиться за её стебли ежовыми рукавицами. И тогда…
План заговорщиков предусматривал одновременную тотальную ликвидацию всех людей-индиго по всей России (а заодно и президента с его ближайшими сподвижниками) - он готовился исподволь, в сумятице неразберихи, охватившей огромную страну. Да, ведуны способны на многое, но их слишком мало. Они не вездесущи и не бессмертны, и поэтому… И циничные умы бывших хозяев жизни работали на полную мощь, сплетая ловчую сеть для очередных мечтателей о светлом будущем и о счастье для всех и каждого. План готовился тщательно, в глубокой тайне от Кремля и (как надеялись люди, собравшиеся в полутёмной гостиной дома-замка) от ведунов Всеслава. Среди многих миллионов растерянных людей удалось найти тысячи готовых на что угодно за привычные ценности - за еду, выпивку и баб - и не слишком задумывающихся над замыслами тех, кто платит. Правда, большое число вовлечённых рядовых исполнителей повышало вероятность утечки информации, но точные приказы предполагалось довести до них в самый последний момент, а дальше оставалось уповать только на быстроту и решительность действий.
Час приближался - эта встреча в загородном доме-крепости была последней перед началом операции. Боевые группы готовы и ждут приказа - когда и куда вылетать или выезжать, и кого и как нужно ликвидировать. Организаторы заговора уточняли последние детали и сверяли часы, готовясь повернуть время вспять. О случайных жертвах никто из них не думал - пословица про лес и щепки была придумана именно для таких людей.
Старинные часы на стене затемнённой гостиной пробили полночь.
– Не будем суеверными, - усмехнулся сидевший во главе стола человек, заметив, что кое-кто из присутствовавших вздрогнул с первым ударом курантов. - Это только в триллерах нечисть появляется в полночь. А этот домик к тому же неплохо защищён не только от людей, но и от нечисти любого сорта. Экранное поле…
Он не договорил.
Стену гостиной сверху донизу распорола зигзагообразная трещина, вспыхнула штора, и осыпалось дождём шелестящих осколков лопнувшее пуленепробиваемое оконное стекло. К первой трещине тут же добавилась вторая, словно незримый великан крест-накрест хлестнул гигантским извивающимся огненным кнутом, и стена расселась в туче серой пыли, уступая место потоку бурлящего пламени. И из этого потока вынырнули несколько тёмных фигур, перемещавшихся с головокружительной скоростью.
Председатель услышал задавленный заячий вскрик. В комнате стало светло как днём - он видел, как сидевшие за столом люди пытались встать, но их движения казались кадрами замедленной киносъёмки по сравнению со стремительностью нападавших. Яркие огнистые вспышки перечёркивали заговорщиков, на долю секунды высвечивая их застывшие лица, а затем оригиналы этих мгновенных фотографий один за другим распадались горячим пеплом.
Человек во главе стола не шевельнулся - даже тогда, когда прямо перед ним на стол мягко шлёпнулся дымящийся золотой погон. Если ведунов не остановили ни пулемёты, ни мины, ни колючая проволока под током, ни даже силовое поле, то хвататься за пистолет бессмысленно. Ему хотелось завыть от отчаянья, но он понимал, что это тоже бессмысленно.