Страница:
* * *
До полка мы не дошли. Прошмыгнув пару раз через небольшие поля, опять вошли в лесок, что был недалеко от артиллеристов. Почти сразу нас недружелюбно окликнули:– Стой, кто идет!
И послышался лязг нескольких взводимых затворов. Мы сразу залегли и ответили:
– Свои.
Оттуда матом выразились, типа, что свои дома сидят, только чужие шляются. Потом затребовали старшего. Я жестом показал Сухову, что пойду с ним. Он согласно кивнул, и мы вдвоем двинули к сросшемуся дереву, откуда на нас смотрел ствол пулемета.
Подойдя к матершинникам, увидел человек десять бойцов и двух раненных, лежащих под елкой. Командовал ими сержант, с обмотанной бинтом головой. Уши ему, видно взрывом повредило. Под бинтами справа и слева, были огромные куски ваты и сержант был похож на раздраженного Чебурашку. Он хмуро оглядел нас, но потом лицо разгладилось и *Чебурашка*, улыбаясь, завопил;
– Товарищ командир! Я вас знаю - вы к нам в клуб приезжали!
Старлей недовольно дернул головой и спросил;
– Чего ты так орешь?
– Я вас не слышу почти! Меня гранатой оглушило! Говорите громче!
Сержант попытался рассказать, что произошло, но его утихомирили и дали слово менее громогласному. Парень, видимо, из вологодских, напирая на "о", начал рассказывать, что к ним в полк, рано утром, еще до подъема, приехали четыре машины с бойцами. В самом полку многие были в увольнении, командир тоже уехал в город. Приехавшие же, показав документы начальнику штаба, который от вида бумаг сразу подобрался и вытянулся во фрунт, как-то быстро рассосались по всему расположению полка. Этот парень из Вологды был в наряде, поэтому все видел. А потом, они начали стрелять. Свои расстреливали своих. Началась паника. Приехавшие, как в тире расстреливали полуголых людей, выбегающих из палаток. Кто успел спастись - все здесь.
Сухов повернулся ко мне:
– Что скажешь?
– А что говорить? Немецкие диверсанты. Батальон "Бранденбург-800". Все в совершенстве знают русский, многие жили у нас в Поволжье или Прибалтике. Поэтому хорошо знают наши порядки и общий уклад. Специализируются именно по захватам объектов, наведении паники и уничтожению командного состава. У всех липовые документы, но очень качественные. Соответственно, все в нашей форме и с нашим оружием. Ну и подготовка у них отличная.
В этот раз, Андрей даже не стал спрашивать, откуда я это знаю. Видно, решил, что диверсант моего уровня должен знать о противнике все. Ну и правильно. Потом мы узнали, что немцы, захватив полк, вовсю хозяйничают на его территории. Те, что были в нашей форме, уже уехали, а им на смену пришли другие. Они выкатывают орудия, осматривая их и судя по всему, готовятся использовать. Еще, на территории полка был большой склад артвооружения. Фрицы, по хозяйски поставили там часовых и вовсю шуруют внутри. Мда… Если бы это была компьютерная игра - я бы уже прекратил играть. Столько потерять в самом начале. Да если б наши, просто взрывали вверенное им имущество, даже не ожидая подхода противника, и то выгодней бы выходило. Ведь масса снаряжения, боеприпасов, техники доставалось немцам совершенно не тронутыми. Сколько танков было брошено только потому, что горючего не было. А армейские склады?! Забитые боеприпасами и оружием, они были возле границы и охранялись максимум, караульными ротами. Все это фрицы получили сразу - как бонус за внезапность. Именно внезапность. По логике, немцы были должны учесть, крайне неприятный итог войны на два фронта. Опыт первой мировой у них был плачевный. Никто не рассчитывал на то, что они опять повторят ту же ошибку. Хотя эта ошибка поначалу, вон какие дивиденды принесла.
У меня мысли опять перескочили на деньги. Как-то по ассоциации с дивидендами. И резко разобрала злость. Вот блин, рэкетиры беспредельные! Целый артполк со складом, отмели себе и жируют! А вот хрен вам в спину! Парень этот, бывший дневальный, говорил, что склад забит боеприпасами. Вот и устрою сегодня детский крик на лужайке. Пока Сухов, позвав остальных погранцов, говорил с бойцами, я, забрав у него бинокль, пробрался на опушку и разглядывал расположение полка, прикидывая свои действия. Так, глухого забора нет. Полк, похоже, недавно здесь стоял. Личный состав жил в палатках. Вот этот домик, судя по всему бывший штаб. Грибки часовых вижу. О! Там уже гансы службу тащат, как будто всю жизнь здесь стояли. Вон орудия… Ага, вижу штабеля ящиков под навесами, закрытыми масксетью. Это, похоже, и есть склад. За то время, что я смотрел, несколько раз к штабу подъезжали мотоциклисты. Немцы резво проскакивали в домик и через пару минут выбегали обратно. Курьеры, наверное. Связь, видно, еще не протянули, вот и мотаются туда-сюда, развозя ЦУ. А от склада, отъехало две машины груженые ящиками. Моими ящиками!!! Этот полк, я уже рассматривал как собственность, и каждый вывезенный снаряд, уменьшал эффектность задуманного. Ну, вроде, все посмотрел. Придя назад, я поинтересовался у артиллеристов, правильно ли определился. Оказалось, что да. Все верно. А неопознанная мною большая палатка, оказалась столовой. Потом, подойдя к старшему лейтенанту, поделился планами на ночь. Сухов сначала опешил от такого предложения, но потом, поскребя пробивающуюся на подбородке щетину, дал согласие.
– Заодно и деле проверишь, командир!
Я подмигнул ему и начал инструктировать Иванова, которого с парой бойцов затребовал себе в помощь. Этого сержанта я выбрал потому, что его Андрей оставлял прикрывать наш отход. И еще отследил, как командир заставы к нему относится. Как к парню толковому и соображающему. Мне такой и нужен. Озадачив Иванова, я опять забрал бинокль и уже вместе с Суховым пошел наблюдать дальше. Немцы расположились обстоятельно, будто всю жизнь здесь стоять собираются. Вовсю дымилась полевая кухня, а четверо гансов, вы не поверите, соорудив вместо поломанного шлагбаум на входе, уже заканчивали его красить! Вот это орднунг! Я даже головой помотал. Вроде мелочь. Но ведь и для такого дела нужны инструменты, краски, кисточки. Люди опять таки. И это в первый день войны! Наши бы стали в такой ситуации, ставить этот чертов шлагбаум? Да на хрена он нужен! А если б и поставили какую-нибудь лесину, то красить бы не стали точно. Действительно - другое мышление, другая культура. Плохо только, что вся эта культура против нас направлена. От этих мыслей меня отвлек Андрей:
– Так ты говорил, что можешь события прогнозировать? Интересно было послушать
Он как-то насмешливо и в то же время с затаенной надеждой смотрел на меня, ожидая ответа.
– Тебе мои предположения не понравятся. Да и никому бы не понравились.
Я оторвался от бинокля и сев по-турецки закурил. Выпустив колечко дыма, вздохнул и продолжил:
– Точно, конечно, сказать еще тяжело, но я так думаю, что весь запад мы потеряем. Такими темпами Киев уже месяца через два возьмут. А к зиме, если наши действительно за ум не возьмутся, немец под Москвой будет
Пока я говорил, у Сухова белели глаза и раздувались ноздри. Потом он, наклонившись ко мне, прошипел:
– Да ты - провокатор! Немецкая шавка, падла!
– Ну и к чему эти слюни?
Я как сидел, так и продолжал сидеть, только прищурил глаза от попадавшего в них дыма.
– Сейчас эта шавка пойдет и поднимет на воздух склад боеприпасов. И фрицев положит, сколько сможет. И вернется, чтобы дальше их класть по мере сил. И людей при этом терять не будет впустую. Вопрос только - ты со мной? Или уйдешь туда - к нашим? И угробишь всех своих ребят, затыкая очередную дыру винтовками против танков? Чтоб ты знал - из списочного состава пограничников, начавших войну, к концу ее про предварительным, но, как сейчас уже видно, реальным расчетам, останется не более одного процента.
Андрей, во время моего монолога слегка остыл и тоже закурив, спросил:
– Пугаешь? Да хоть никого бы не осталось, но долг свой мы выполнять должны.
Потом помолчав, все таки поинтересовался, с кривой улыбкой:
– А что там дальше твой аналитический ум говорит? Раздолбаем мы немца, или как?
Вроде безразлично поинтересовался, но я то видел, как он напрягся в ожидании ответа, даже рука с сигаретой подрагивать начала.
Ну, хорошие новости и говорить приятно. Я улыбнулся во весь рот и сказал:
– Не боись, командир! Само собой. Умные люди эту войну предсказывали. Другой вопрос, что их никто не слушал. Но анализ ситуации делался. По этому анализу, года через три наши водку в Берлине пить будут.
Сухова слегка отпустило. Видно, упоминание о умных людях вселило надежду. Можно понять мужика - первый день и такая встряска. Шок от начала войны. Да плюс еще и все предвоенные расчеты к черту летят. Ни помощи от командования, ни поддержки. Все как в воду канули. Поэтому он не возмутился сроками войны, а только выдохнул:
– Так долго? Три года?
– А ты думал что - за месяц Германию победить? Сам видишь, как немцы воюют. И как наши - тоже. А ведь это только начало. И когда я говорил про винтовки против танков, то не преувеличивал. Сейчас попадешь к своим, и сунут тебя прорыв затыкать, с тем, что есть. Или думаешь, артиллерию дадут? Так вон она артиллерия наша - фрицами охраняется. Или может, хоть один самолет со звездами сегодня видел? Они сейчас на аэродромах, уже даже не горят - догорели.
Старлей, мрачно смотрел в землю, ничего не говоря и я продолжил:
– А вот если немцам по копчику ударить, им очень больно покажется. Здесь, по тылам, мы такого наворотим, дивизия не сделает. А я ребят твоих обучу, насколько смогу. Давай командир - решайся!
Мда… Загрузил я его по полной. Он только буркнул, мол там видно будет и решил сменить тему, поинтересовавшись, когда собираюсь выходить.
– Да вот как стемнеет, так и двинем. А сейчас отдохнуть не мешало бы перед делом.
Я поднялся, отряхнулся и пошел к маленькой поляне, где собрались все наши.
* * *
Нет, ну борзота полная! Они бы себе еще свечками объект освещали. Прожекторов на объекте не было, только по периметру светились лампочки, не столько помогая часовым, сколько подсвечивая их. Где-то за палатками стучал дизель. Мы лежали метрах в тридцати от ближайшего грибка, ожидая очередной смены. Мы - это сержант Иванов с автоматом, белобрысый парень по имени Вася, которого отрекомендовали лучшим пулеметчиком и кабан Карпов с винтовкой. Карпова я взял из-за габаритов, что б было, кому языка тащить. Зачем нам сейчас язык, я еще не знал, но, думаю, лишним не будет. Тем более, надо поддерживать свой имидж крутого диверсанта.Фрицы тем временем не торчали на месте, а патрулировали территорию. Двое ближайших к нам часовых сходились и расходились каждые пять минут. Вот с них и начнем. Оставив своих людей на месте, я пополз к месту схода часовых. Была даже еще не темнота, а поздние сумерки. Немцы отбились часа полтора назад и караульные пока не пугались каждого шороха. Так, сошлись, теперь расходятся. Подобравшись метров на десять, чтоб наверняка, затих… И в очередной сход часовых, я приподнявшись на колено, метнул сразу два ножа. Долго такому броску учился. Особенно правую руку тяжело было контролировать - левша все - таки. Но зато потом удивлял знакомых и подружек, эффектно выделывался. Ножи легли хорошо, не зря я часа два, именно под них руку набивал в лесочке. Один воткнулся в шею, чуть сзади, перерубив по видимому позвонки, а второй вошел точно в горло часовому, который был пониже. Беспозвоночный упал молча, а тот, кому досталось в горло, еще немного побулькал. При падении один из них громко брякнул жестяным тубусом противогаза, и я несколько секунд выжидал, не появится ли кто на звук. Всем, похоже, было пофиг. Кто спал - продолжали дрыхнуть, а остальные караульные были далеко. Теперь быстро и темпе. Подскочив к свежим жмурикам, стараясь не смотреть на них, вытащил из тел ножи. Все-таки мощная вещь - тесак от СВТ. Шею почти перерубило. Не смотреть, не смотреть… А то сейчас блевану ненароком. Такое бывает, когда первый раз. Да и не только первый.
Теперь к остальным, пока этих не хватились. Тут еще две пары караульных, ползают по периметру. Одну пару слил как по маслу - даже не пикнули. А вот вторую… Чуть не прокололся. Они не сходились. Может, поссорились? Может, такую личную неприязнь испытывали друг к другу, аж кушать не могли? Но не сходились и все - нарушители устава! Поэтому, подобравшись поближе к одному, так метнул нож, что он, пробив грудь, на несколько секунд пришпилил часового к столбу. Эти несколько секунд мне ох как помогли. Второй-то эту бабочку видел. Но не мог понять, что происходит. И все равно чувствую - не успеваю. Поэтому, зажав нож пальцами с наружной стороны ладони, я поднялся во весь рост, приложил руки к ушам и, высунув язык, сделал часовому бе-е-е. Он ТАК удивился. Даже уже почти скинутую с плеча винтовку придержал на мгновенье. Нна! Я швырнул нож, тут же метнувшись следом. Все-таки, метров двадцать было до цели. Нереально, блин, попасть, это не кино. Разумеется не попал, но пролетающий нож заставил часового пригнуться и дал мне время подскочить вплотную. Слету ударил его кулаком в кадык, а потом, не в состоянии остановиться, еще и еще. Ффуу! Пронесло! Точнее, чуть не пронесло. Меня всего колотило. Слегка отдышавшись, рванул к ящикам. Там уже торчал Иванов с Карповым. У них были немецкие подсумки с гранатами, которые ребята прихватили у убитых часовых. Ну-с, приступим. Мы, споро вскрыли укупорки и начали закладывать в них гранаты. Карпов вкручивал в снаряды взрыватели, что б наверняка рвануло.
Оставив мужиков заниматься общественно полезным трудом, я пригибаясь, и скрываясь в тени навесов, шустро порысил к замеченной еще днем палатке. Там изволили почивать командир этих неудачников. Почему неудачников? Да им спать спокойно осталось минут десять, а потом, как говорится - живые позавидуют мертвым. Ухмыльнулся, вспомнив обаяшку Сильвера и почти улегшись на землю, вполз в палатку. Командир почивал один. Денщик его, долговязый и худой глист, спал в солдатской палатке. Остальные офицеры, находились тоже отдельно. А этот фанфарон сейчас поплатится за свой снобизм. Как говорил еще Суворов - спать надо с простыми солдатами! И нефиг тут выделываться, заводя себе отдельные апартаменты. Что-то у меня веселье нездоровое прет. Надо быстрее дело делать. В палатке было темно, но мощный храп давал направление. На ощупь я добрался до храпящего и легким движением ощупав его, без затей врезал по темечку. Храп тут же прекратился. Вот как надо! А то ложечкой поболтай, в лицо храпящему подуй. Зачем такие тонкости? По башке вдарил - и храпа как не бывало! Вспомнив, я отвернулся от лежащего и опять нащупал на походном столике возле кровати предмет, заинтересовавший меня. Похоже, походный несессер. Вот и Сухову подарочек. А то страдает человек без бритвы. Я же вижу, как он, щупая щетину, все время морщится. Взвалив немца на плечо и выползя из палатки, пошел к мужикам. Они уже заканчивали. Срезав несколько длинных шнурков с масксети, бойцы привязали одни концы к гранатам, а другие я приказал привязать к двери бывшего штаба. Сейчас там жили, какие-то хмыри похожие на связистов. Во всяком случае, именно они ставили шест для антенны. Еще несколько шнурков, пустили как растяжки по земле, на выходе из палаток. Вроде все.
Передав даже не мычащего фрица Карпову, я метнулся в командирскую палатку и захватил оттуда шмотки пленного. Все, можно уходить. Стоп! Переиграем. Языка потащит Иванов, а Карпов, пусть несет один ящик с взрывчаткой, обнаруженной тут же. Она нам пригодится. Я тут еще так развернусь - мало никому не покажется. Вот теперь уходим. Проскочив мимо нашего пулеметчика и кивнув ему, мы порысили дальше. Тот, кивнув в ответ, открыл рот, глядя на белую фигуру немца, висящего мешком через плечо сержанта. Фриц, в одном белье, напоминал кавказскую невесту, похищаемую женихом и его кунаками. Вася, судя по всему, похищаемых невест видел в первый раз, и это его сильно впечатлило. Отбежали почти до леска, и тут вдарил пулемет, дав несколько очередей по караулке и по стеллажам со снарядами. Через несколько секунд, оттуда послышались заполошные крики, а потом все рвануло! Как говорил позже наш арьергард, он думал, что его вообще сдует. Ковыряясь в ушах, пытаясь вытряхнуть из них звон, Вася улыбался во весь рот, рассказывая, как летали ошметки палаток и ящиков, как будто мы не видели. А видели это все. Сухов, даже не взглянув на пленного, молча подошел ко мне и сначала потряс за плечи, а потом обнял.
* * *
От руин артполка мы уходили всю ночь. Под утро остановились в очередном леске и завалились спать, предварительно выставив часовых. Немец, гадский папа, поначалу тормозил движение. Сапоги его я захватить забыл, и он подпрыгивал и спотыкался на каждом шаге, оглашая окрестности сдавленными - "О! У!" В своем светло-голубом белье, фриц был похож на заплутавшее привидение без мотора. Потом, мне это надоело и поникшего немца, потащил на себе Карпов, перекинув через плечо, как мешок картошки. По пути его подменял один амбал из артиллеристов.Отоспались хорошо. Проснулся уже после обеда бодрый и веселый. День солнечный, птички поют, деревья тихо шумят. Идиллия! Но девятка *Юнкерсов* проплывшая в стороне разрушила все настроение. Встряхнувшись, занялся насущными делами. Хотелось пить и наоборот. Сделав наоборот, я попил в роднике, что бил возле овражка и пошел выяснять, как у нас насчет пожрать. В принципе, я знал, что почти никак. У погранцов был с собой сухпай, который они брали еще с заставы. Ё-мое. А ведь это только позавчера было… Вот время идет как. Кажется, что месяц воюем. Артиллеристы же, сваливали от диверсантов налегке и не озаботились прихватить пропитание. Они, кстати, сильно вчера наш сухпай ополовинили. Вот еще одна головная боль. Я даже пожалел, что не свистнул у немцев с кухни еще и ящик консервов. А потом подумал - конечно, Карпов мощный мужик, но и у него есть ограничение грузоподъемности. Позже поймал Сухова, который с видимым удовольствием брился и дождавшись окончания водных процедур, потащил его к пленному. Фриц сидел на поваленном бревне, кутаясь в плащ-палатку, выданную ему кем-то из солдат и невидяще глядел перед собой. Немецкий майор, (вчера по погонам на кителе определили его звание), пребывал в прострации. Ну конечно - мирно улечься в своей кровати и очухаться в лесу, среди диких русских, кого угодно выбьет из колеи. И тут я неожиданно озаботился вопросом - а вообще, переводчик с немчины у нас есть? Как выяснилось, нет. Фриц по-русски тоже ни бельмеса не понимал. Мы с Андреем недоуменно уставились друг на друга.
– Ну и на хрена я его тащил, спрашивается?!
Пребывая просто вне себя, чтобы успокоится, сделал пару кругов по поляне. Вот же гадство! Нас толпа, человек сорок, и никто языка не знает! Моего запаса знаний немецкого хватило только, если б немец был продавцом, а я покупателем. И то при покупке комплектующих к компу. Ну, не считая разных там *хенде хох* и *Гитлер капут*. Этого явно маловато будет для разговора. Опять таки встает вопрос, что с ним делать? На мой намек, что немца надо валить, Сухов возмущенно ответил - дескать пленного трогать не даст и по всем законам войны, он находится под защитой Женевской конвенции. Никакие доводы о том, что конвенции в этой войне, на нас, во всяком случае, распространяться не будут, на командира не действовали. Уперся рогом, и все. Потом уже, пытаясь поговорить с майором, выяснил только то, что он артиллерист, зовут Гельмут Корп и родом из Гамбурга. Все, на большее знаний не хватило. Так и таскали его несколько дней за собой, отдав форму и связав руки. Фрицевский пистолет с документами я отмел себе, как законный трофей. А потом нашей группы не стало…
Все неожиданно получилось. Мы уже недели две бегали лесами по району, наводя шорох среди немцев. Один раз даже раздолбали колонну, в которой было два танка. Хлипенькие, правда, танки. От моего фугаса, сделанного из взрывчатки стыренной из артполка и найденных позже снарядов, у одного из них даже башню оторвало. Нас, конечно, пробовали ловить, но всегда уходили чисто и фрицы обламывались с поимкой. А потом наткнулись на колонну наших пленных. Ну, как наткнулись. Сидели на дневке и тут прибежал наблюдатель, который доложил, что по дороге ведут пленных. Это была уже не первая колонна, виденная нами. Но все равно, все подхватились смотреть и через редколесье наблюдали, как человек десять фрицев, действительно конвоируют наших вояк, куда-то на запад. Пленных было человек пятьдесят. Многие раненные. И в основном, как я увидел в бинокль - офицеры. Петлиц не разглядел, но нашивки на рукавах видны были хорошо. Нападать на колонну, нам было совсем не с руки. Так же, как и до этого, когда мы встречали подобные группы. Дорога проходила далеко. До нее по открытой местности было метров 600-700. И по этой дороге, периодически мотались немцы. Кто на машинах, кто на бэтрах. В это время, в колонне произошла заминка. Мне не было толком видно, что происходит, бинокль был у Сухова, но там кто-то упал, и конвоиры сгрудились возле него. Потом треснул выстрел и у Андрея сорвало крышу. Вскочив на ноги, он, не скрываясь, гаркнул:
– За мной! Вперед!
Бойцы рванули за ним, как стадо лосей, подбадривая себя протяжным криком - Урааа!
Даже пленного бросили. Да уж… С выдержкой у Сухова нелады. Я хоть и не видел, зато хорошо мог представить, что там произошло. Кто-то из раненых обессилел, его не успели подхватить, и немцы упавшего застрелили. Обычное дело. А вот старлей- то! Эх! Я даже никуда не побежал, поэтому хорошо видел, как немцы-конвоиры задергались, и как пленные начали разбегаться. А потом, с одной стороны дороги появился броневик, а с другой, как по заказу, штук пять мотоциклистов. Вся эта рать, моментом просекла ситуацию и в шесть пулеметов ударила и по наступающим, и по пленным. Вроде даже конвоирам досталось. Видно было, что нескольким нашим удалось скрыться в редком подлеске с той стороны дороги, но кому именно, я не разглядел. Назад не вернулся никто. Отстрелявшись, немцы прошли по полю, выискивая еще живых, а я встал и, достав нож, подошел к сидевшему на земле Гельмуту. Он смотрел на меня полными ужаса глазами повторяя - найн, найн, -бормоча еще что-то по немецки. Вздохнув, слегка вмазал ему в точку за ухом и майор вырубился, потеряв сознание. Перерезав веревки, я повернулся и зашагал вглубь леса, думая про себя, что правильно сделал, не убив этого фрица. И Сухов был против. Да и у меня рука не поднялась, связанного резать. Биомать, Андрей, что же ты сделал?! Ведь толковый, выдержанный командир, и так сорваться… Хотя его можно было понять. У нас на передовой, даже в самые тяжелые времена, войска меняли через две недели. Уж очень силен был накапливающийся стресс и общая усталость. А здесь мы ведь не сидели на месте, а все время кружили по лесам, постоянно атакуя немцев. Да плюс еще шок от начала войны. Слишком резким получился переход от мирной жизни, тут еще и пленного на глазах застрелили, вот Сухова и заклинило…
Глава 3
Снова я один, без документов (не считая майорских) и опять не знаю, куда податься. Может, вообще плюнуть на все и рвануть в Австралию? Или в ту же Америку? Нет. Несмотря на накатившую ипохондрию, в Америку я не хотел. И если немцев до сих пор не мог в полной мере осознать врагами, несмотря на то, что эти дни их активно уничтожал, то американцев считал основным противником. Немцы враг грозный, жестокий, а сейчас у них вообще вольтанутый фюрер вместо совести. Но вот почему-то в промежутках между войнами мы всегда дружили. А американцы - те нет. Все норовят исподтишка ткнуть или деньгами всех развести. Подлый народ. Вообще надо обдумать свои цели. А то все как-то времени не было. Я сел под дерево - давая отдых натруженным ногам и прикрыв глаза, принялся размышлять. Что я хочу? Ну, что б на войне потерь меньше было. Выполнимо? Очень с трудом и почти нереально. Нашим командующим я ведь мозги не поменяю? Даже если им все планы немецкого командования дать, что это особенно изменит? Да в общем-то ничего. Где-то в чем-то немного поможет, и все. Вон, в сорок втором, когда немцев уже от Москвы отогнали, что получилось? В зобу дыханье сперло и решили, что фрицев шапками можно закидать. Только под Сталинградом очухались. А ведь к тому времени почти год воевали - опыт должен появиться… Хотя именно это и можно попытаться изменить. И время есть - больше полугода на все про все. Что еще хочу? А хочу, что б Союз не развалился. И всего, что после развала произошло, не было. Выполнимо? Даже не знаю. На это у меня лет 30 есть. Хотя, с другой стороны, лучший друг советского народа, это который Сталин, тоже не генсеком родился. Он тоже маленьким был и какался под себя. Но вот поставил цель, и теперь фигура! На кривой козе не подъедешь. Так что главное - обозначить задачу. Ну и удача нужна, конечно. Интересно, то что меня сюда закинуло - это удача или наоборот? Под эти мысли я потихоньку задремал. А что - имею право. Вон какие глобальные дела теперь надо делать Только решить бы еще - как.