Запрет на курение за столами был, по крайней мере для меня, серьезным аргументом в пользу «Берлоги». В других клоповниках обычно так накурено, что хоть топор вешай. Многие курящие в этом вопросе полностью со мной соглашались: одежда и волосы после посиделок в таких местах до того пропахивали табачным дымом, что уже за пару километров сигнализировали любой лесной зверюге о приближении патрульных.
В «Берлоге» раздражал только интерьер: слишком уж хозяин заведения увлекся вампирской тематикой. Я понимаю, что на черном и красном грязь и пятна не так заметны, а создание полумрака требовало куда меньших затрат, чем поддержание нормального освещения – это логично и вполне объяснимо, но к чему эти декадентские наряды? Очки опять, эти темные. С другой стороны, чем бы Крис ни тешился, лишь бы кормил вкусно. И поил.
Я пропустил Макса вперед, обил о стену налипший на ботинки снег и начал спускаться по узкой темной лестнице. Видимости никакой, но трезвому можно и шаги сосчитать. Вот обратно уже только на ощупь. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять. Поворот. И снова: раз…
После третьего поворота потянуло табачным дымом и запахом стряпни. Следующий пролет был последним и освещался неровным светом пары факелов, закрепленных на стенах у начала лестницы. Дальше в залах факелы не использовались, свет давали лампады, развешанные по стенам.
– Здорово, пацаны, – поздоровался Макс, обогнавший меня на пролет. С кем это он? Я отсчитал последний десяток ступеней и остановился рядом с ведущей в зал аркой. В курилке расположились четыре парня, по виду сущие разбойники. Приплюснутые носы, короткие нечесаные бороды, прорехи в зубах и замутненные дурью глаза делали их удивительно похожими друг на друга, хотя родственниками они не были. Внешнее сходство довершала одинаковая одежда: собачьи унты, кожаные штаны и короткие шубейки мехом наружу. Трое бугаев развалились на продавленном диванчике, четвертый стоял, упершись в косяк плечом, и вяло протягивал Максу ладонь с полусогнутыми пальцами.
– Здравствуй, здравствуй… мордастый, – лениво растягивая слова, ответил Степан Трезубов, личность на северной окраине известная, благодаря своей исключительной изворотливости. Зарабатывая на хлеб насущный разбоем, он, тем не менее, не имел проблем с законом. А упорно ходившие в последнее время слухи о сотрудничестве с Дружиной так и не смогли испортить его отношений с подельниками и скупщиками краденого. У меня со Степой особых трений не возникало, но, сам не знаю почему, терпеть его не мог. Сидевших на диване и от Степиных слов зашедшихся в приступе хохота бородачей я не знал, но, скорее всего, такие же подонки.
– Да ты тоже на дистрофика не шибко похож. Ряху отъел, будь здоров, – я вышел из – за спины опешившего Макса. Он парень здоровый, но на четверых с кулаками бросаться резона нет. А если один раз почувствуют слабину – уже не отвяжутся.
– Привет, Лед. Я ж пошутил, – Трезубов развел руки и примирительно улыбнулся. Один из парней передал ему косяк и Степа протянул его Максу. – Расслабься ты. На, дерни.
– Да ты, Зуб, никак юмористом заделался? Прикинь, я тоже пару шуток знаю. Смешных, – я сделал еще один шаг вперед, решив на время забыть про совет Яна. Не то настроение у меня сегодня. – Сейчас смешить буду.
– Эй, Лед! Шеф передать велел: если еще кого зарежешь, не пустит больше, – в арку заглянул Артур, помощник Криса, убедился, что я его услышал, и исчез в зале.
– В другой раз, – не обращая внимания на мрачные взгляды приятелей Степана, я подтолкнул Макса к арке и вошел в зал. Неплохо бы уделать Степу, но не такой же ценой! А Крис, гад, все помнит. Больше двух недель прошло, как я из – за Хобота в драку попал, а обещание свое не забыл.
Темноту в зале рассеивали десятки красных огоньков лампад. По углам и в альковах тени сгущались, но многих посетителей именно это и привлекало. На мой взгляд, света можно было бы и прибавить. Угол, из которого доносился треск бильярдных шаров, освещался более ярко, но и там электрические лампочки горели вполнакала. Экономия, блин.
Как всегда свободных столов почти не было. Еще бы, сюда приходили со всей северной окраины, да и с западной части Форта народ на огонек заглядывал. Нам еще повезло, приди мы на час позже – свободных мест уже не осталось бы.
– Ни фига не видно, – пробормотал остановившийся рядом со мной Макс, высматривавший подходящий столик. От этого занятия его отвлек глубокий вырез на блузке официантки в черных очках. Проводив ее глазами, Макс вздохнул: – Как только они видят в своих очках?
– Секрет фирмы. Какие только деньги Крису не предлагали – не продает.
– Круто! А может, они действительно вампиры? – купился парень на мою шутку.
– Самый умный, что ли? «Берлогу» давно уже на этот счет вдоль и поперек проверили, – продолжил развлекаться я и, наконец, присмотрел подходящее место – недалеко от входа и в меру освещенное. – Нам туда.
– Скользкий! Куда собрался? Сюда иди! – окликнули меня из алькова, мимо которого я только что прошел.
Развернувшись на голос, я подошел к столу и призывно махнул рукой Максу.
– О! Какие люди!
– Падай! Когда из патруля вернулся?
– Часа три назад, – я поздоровался за руку с сидящими за столом. Двое – черноволосый красавец кавказской наружности и светловолосый крепыш среднего роста – были моими ровесниками. Третий – невысокий и худощавый – казался на их фоне подростком, но на самом деле был младше всего на пару лет. Да и молодежный стиль – множество маек, рубах и джемперов, выглядывающих друг из – под друга – солидности не прибавлял. – Это Макс. Он за первый патруль проставляется. Макс, это Гамлет, Денис и Ворон.
– За это надо выпить! Стакан еще один притащите, у нас только четыре, – Гамлет, он же Принц, он же Датчанин, поднял бутылку и на свет посмотрел, сколько осталось водки. Как ни странно, Гамлет и по паспорту был Гамлетом. В чем я когда – то и удостоверился, проиграв при этом пару бутылок вина. Фамилию запомнить не получилось то ли в силу нереального сочетания в ней согласных, то ли из – за добавленной на выпитое с Гамлетом вино поллитры самогона.
– Я схожу за стаканами, заодно и возьму чего – нибудь, – Макс двинулся в сторону стойки бара.
– Обожди, – я схватил его за рукав и повернулся к Гамлету. – «Посольская» есть?
– "Посольская» еще на той неделе кончилась, – Гамлет потер щетину на подбородке. – «Пшеничная» неплохая вроде, но она дорогая. «Горилку» брать не стоит, последняя партия паленая была.
– Там «Золотой» бутылок пять оставалось. И самогон есть, – Денис забрал бутылку у Гамлета и начал разливать водку по стаканам.
– Бери пару бутылок «Пшеничной» и пожрать чего – нибудь горяченького. Денег не хватит, я добавлю, – остатков тушеной капусты в железной миске нам надолго не хватит, а кроме капусты, четвертушки черного хлеба и открытых шпротов, другой закуски на столе не было.
– И запивон возьми какой – нибудь, – добавил Ворон.
– Кто четвертый был? – поинтересовался я, взял на четверть наполненный водкой граненый стакан и зацепил обнаруженной на изрезанной столешнице алюминиевой вилкой капусту.
– Митяй. Живот скрутило, он и свалил до дому, – Денис ухватил шпротину, положил на ломтик хлеба и поднял стакан.
– Не понял, это еще что такое? – я ткнул вилкой с наколотой на нее капустой и случайно попавшимся куском мяса в сторону Дениса. В Форте с мясом не то чтобы напряг, но не всегда можно понять, из чего какое блюдо приготовлено. Кошек и собак, конечно, на жаркое давно не пускают – повывелись они, – но в окрестностях столько разной живности водится, что лучше сначала поинтересоваться, кого кушаешь, чем потом на толчке долгую думу думать.
– Не волнуйся, мясо кошерное, а не кошачье, – пошутил Гамлет. – Митяя не из – за него прихватило. А фуру с говядиной сам на той неделе принял и Крису сдал, так что все путем.
– Целую пригнал? – раз сам принял, вопросов нет. В основном Гамлет зарабатывал на жизнь, охраняя торговые обозы, но, когда работы не было, собирал команду и отправлялся в длительный рейд по местам наиболее частых переходов с той стороны. Доход это занятие приносило нерегулярный, зато в случае удачи можно было за пару дней заработать месяца на три безбедной жизни.
– Не, только морозильник уцелел. Мясо на санях вывозили. Половину навара отдать пришлось, – Гамлет вздохнул. – Хорош водку греть. Будем!
Мы чокнулись. Водка провалилась внутрь, я быстро закусил капустой. Неплохо пошла.
– Чего пьянствуете?
– Мою стрижку обмываем, – Гамлет убрал пустую бутылку под стол. – Только начали.
– Ты подстригся, что ли? Что – то незаметно, – я отодвинул стул к стене и вытянул ноги.
– Э – э – э, Лед, совсем ты в этом деле не шаришь. Бывает, парикмахер, – он выделил последний слог, – тебя обкорнает, все вроде красиво, аккуратненько, но радости нет – понимаешь? Настоящему мастеру достаточно пару раз ножницами щелкнуть и все: выходишь ты на улицу, ветерок волосы гладит, а на душе такая благодать!
– Ты что, друг менингита, по улице без шапки шастаешь?
– Нету в тебе романтики, Лед, – Гамлет демонстративно отвернулся и начал поправлять винтовочные патроны, вставленные в газыри черной чохи.
– Принц, да он просто трезвый еще, – Денис отодвинул миску с тушеной капустой на край стола, освобождая место для принесенных Максом пары бутылок водки, кувшина с томатным соком и тарелки хлеба.
– Сейчас еще картошку принесут, – Макс вытащил из кармана стакан, поставил его на стол и повесил полушубок на спинку стула.
– Денег хватило? – я взял бутылку «Пшеничной», скрутил пробку и разлил по стаканам. Подошла официантка, выставила блюдо с жареной картошкой. Вот это дело. Водочка под жареную картошку самое то. Только надо было прямо в сковороде на стол подавать.
– За вторую бутылку должен остался.
– Ерунда, на всех раскидаем. Все равно еще брать придется, – Денис пододвинул к себе стакан, попутно умудрившись уронить наколотые на вилку ломтики картошки на линялые футболку и джинсы. Не особенно расстроившись, он пальцами подхватил картошку и отправил ее в рот. – Доза не та. Надо добавить.
Кто бы сомневался, ему сто грамм, что слону дробина. При росте в сто семьдесят сантиметров и весе под центнер, Денис Селин мог выпить водки почти столько же, сколько мы все остальные вмести взятые, и при этом еще что – то соображать. Правда, когда он перебирал, крышу ему сносило капитально. Вот тогда он полностью соответствовал своему облику тупого головореза: сбитые костяшки, накачанная мускулатура и хмурый взгляд из – под нависающих над глазами надбровных дуг. Поведение становилось соответствующим – любой мог получить в рыло просто за косой взгляд. А ведь серьезные дела проворачивает, когда трезвый.
Денис поставил локти на стол, зажал покрытое мелкими оспинами лицо в ладонях и уставился в пустой стакан.
– А чего ждем? – Гамлет поднялся со стула, поправил заткнутый за кушак слегка изогнутый кинжал и поднял стакан. – За взаимопонимание!
Выпили. Под нормальную закуску водка пошла веселее, сразу заказали еще бутылку и вторую сковородку картошки. Свободных столов к этому времени уже не осталось, но народ продолжал подходить. На крохотной сцене появилось несколько музыкантов. Звуки гитары, скрипки и флейты голосов не перекрывали и не раздражали. Несколько раз мелькнули знакомые лица. Бильярдные столы оккупировали ребята из нашего отряда: Друид и Семеныч притащили с собой Хирурга, обычно не жаловавшего подобные заведения, Кота сопровождала какая – то новая девица, а Вышев привел парня, которого я пару раз видел в центральном участке Дружины.
– Еще по одной?
– Наливай, – Ворон хрустнул костяшками пальцев и провел рукой по стриженным под расческу волосам. Худенький, а пьет как лошадь. Что – что, а возможности выпить на халяву Ворон, перебивавшийся случайными заработками, а проще говоря, подворовывавший, не упускал.
Третью бутылку пили не чокаясь. Гамлет травил байки, Ворон и Макс развесили уши. Денис и я все эти истории слышали уже не по разу и особенно к разговору не прислушивались.
– У Криса деньги лишние появились? Раньше электричество не жег, – я откинулся на спинку стула и ткнул вилкой в сторону бильярдных столов.
– Ты сюда шел, ветряк не видел? Кучу золота выложили, теперь шикуют, – Денис отхлебнул томатного сока и сплюнул на пол. – Кислятина.
– Не обратил внимания, темно было, – в голове сгущался туман. Может, пора до дому и спать? Точно, еще пару стопок и хватит. Я прикрыл глаза. Голоса звучали приглушенно, словно доносились сквозь толщу воды.
– Макс, а я тебя где – то видел, – Ворон звякнул горлышком бутылки о край стакана. – Ты в "Серебряной подкове" не зависал?
– Было дело, я там частенько в картишки резался.
– Точно! Это ты ведь Васе Кривому клык выбил.
– А нечего было туза в рукаве прятать, – Макс задумался. – Я ему и вдарил только разок. Легко отделался.
– Не спи, замерзнешь, – пинок Дениса по стулу заставил меня дернуться и приложиться затылком о стену.
– Мать вашу! Чего ржете? – я потер затылок. – Блин, морду набить кому – нибудь, что ли? Пойду, найду Степу и отмудохаю.
– Хватай стакан, – Гамлет подвинул мне банку с последней шпротиной. – Степа уже полчаса как ушел.
– Чего ты сегодня злой такой? – Макс махнул водки, закусил и продолжил: – На цеховиков тут ни с того ни с сего наехал.
– Это – то понятно. У Скользкого на цеховиков зуб. Помню, ему один их задохлик по почкам надавал, – Ворон повернулся ко мне. – А Степа тебе чем не угодил?
– Не нравится он мне. И вести себя…
– Задохлик – каратист? – перебил меня Макс.
– Какой каратист? Ты что, про Цех не знаешь? – удивился Ворон.
– Знаю, как не знать. Банда это.
– Не просто банда. Из Цеха еще никто иначе как вперед ногами не выходил… – Гамлет начал вводить Макса в курс дела.
Я прикрыл лицо рукой. Надавал по почкам – это мягко сказано. Две недели отлеживаться пришлось, пока ходить не начал. Зеленый я был тогда и, как сейчас Макс, считал Цех простой бандой. Поцапался с хмырем одним по пустяку, сейчас уже и не помню какому, и не удержался, чтобы не заехать ему в челюсть. Был он метр с кепкой, худющий, но на мне потанцевал, будь здоров. Потом уже объяснили, что такое есть Цех на самом деле. По сути, это пирамида: новичок проходил ритуал посвящения, после чего между ним и остальными членами общества возникала магическая связь. Низшие цеховики постоянно отдавали часть своей жизненной силы тем, кто имел более высокий ранг. Людей привлекало то, что связь не была односторонней: любой, попав в опасную ситуацию, мог телепатически обратиться за помощью к Цеху и стать сильнее, быстрее и выносливей. Наделение силой не происходило мгновенно и зависело от положения в банде, но много времени не занимало.
– Ни фига себе! А почему они нас не послали? – Макс уставился на Гамлета.
– Смысла связываться не видели. Да и не было бы у них времени на подготовку.
– Сдрейфили они просто, – Ворон хлопнул Гамлета по плечу. – Ты же помнишь, что с тем убогим случилось, который Скользкого с боксерской грушей спутал?
– Что такое с ним случилось? – Гамлет выразительно посмотрел на Ворона, но тот не понял намека:
– Нашли его через месяц с арбалетным болтом аккурат посередке шестерни, на куртке нашитой. Странное совпадение, а?
– Именно, что совпадение, – я открыл глаза и уставился на Ворона. Себе это убийство никогда не приписывал. Нетщеславный и пожить еще хочу.
– Да ладно, Лед, чего ты? Совпадение конечно, о чем базар?
– Замяли, – убийцу не нашли, и у меня не было желания опять объясняться по этому поводу с Цехом. Официально претензий они не предъявили, а тихо прирезать не решились – чересчур пристально следила тогда за ними Дружина. Политика. Очень уж откровенно Цех высказывал претензии на место в городском Совете. А все куски пирога уже поделены. Никто его там не ждет и никто его туда не пустит. Слишком он уязвим: да, высосав все силы из шестерок, Цех будет в состоянии выставить восемь – девять десятков сильнейших бойцов с просто нечеловеческой реакцией, но все цеховики известны на перечет, и перебить обессиленных людей той же Дружине не составит никаких проблем. А после потери низового звена – "кормовой базы" – Цех станет обычной бандой.
– Лед! Макс! Пошли шары гонять! – в зал ввалились шатающиеся Стас с Яном, которые поддерживали под руки еле стоящего на ногах Виталика Петрова. Неплохо они в «Весне» посидели. И откуда, интересно, у Яна синяк под глазом взялся?
– Пойдем? – Макс повернулся ко мне.
– Ты иди, я все равно по шару кием не попаду.
Макс вскочил и начал пробираться к бильярдным столам, где уже успела разгореться нешуточная борьба за право вступить в игру.
– Гости ушли – доставай курицу, – скомандовал Гамлет.
– Ты о чем? – не въехал я, зато его прекрасно поняли Ворон, который сгреб стаканы, и Денис, доставший из кармана полушубка чекушку. Я принюхался к коричневой жидкости. Знакомая штука – самогон на кедраче. Градусов семьдесят будет. – У Кирилла в закромах покопался? Опять ругаться будет.