Котенкова Е. В.. О чем лают собаки

 

   Улли челябинская
 
   Но в памяти остались и другие случаи, когда наши собаки действительно оказывали помощь своим владельцам. Из всех шнауцеров, о которых мы рассказываем, только две Улли обучались и сдали испытания по общему курсу дрессировки и по защитно-караульной службе. Московской, к счастью, пока не пришлось применять на практике полученные навыки по задержанию человека. А вот челябинская Улли успела отличиться. Её хозяйка, работая в охране автобазы, регулярно брала собаку с собой. По несколько раз за ночь они обходили всю территорию. Улли деловито сновала между рядами машин, обегала вокруг построек, насторожённо прислушивалась у забора и потом удовлетворённо возвращалась к хозяйке. Но однажды собака заскочила на грузовик и тут же послышался её яростный лак. Когда хозяйка, лавируя между машинами, подбежала к этому месту, то увидела, что на подножке грузовика стоит мужчина, и старается отбиться от нападающей на него собаки. Увидев сторожа, человек спрыгнул и попытался убежать. Улли метнулась за ним и, высоко подпрыгнув, повисла на спине. Неудачливый угонщик не устоял на ногах и упал. С большим трудом удалось хозяйке отозвать разбушевавшегося пса. Вдвоём они отконвоировали нарушителя в помещение и охраняли до приезда наряда милиции.
   Заходить в квартиру, где живёт средний шнауцер, чужим людям тоже небезопасно. Та же челябинская Улли ведёт себя с ними в присутствии хозяев довольно лояльно. Но стоит тем выйти из комнаты или дать собаке особый знак, как та настораживается, вся напрягается и на малейшее резкое движение человека реагирует предупреждающим рычанием. Улизнуть от такого сторожа, оставшись невредимым, практически невозможно.
   Проявляется у наших шнауцеров и другая, исторически выработанная склонность — к охоте. Сейчас, когда так много разных специализированных охотничьих пород собак, вряд ли кто захочет заводит шнауцера специально для охоты. Но ту их особенность обязательно нужно учитывать. Даже в условиях большого города наши собаки находят для себя «охотничьи» объекты — голубей, ворон, кошек. Стремление догнать и схватить выражено у некоторых так сильно, что приходится специально отучать их. Это тем более важно за городом, в лесу. Постоянная насторожённость, хорошее обоняние и слух позволяют собакам часто обнаруживать разных мелких животных.
   Сейчас, при почти повсеместном оскудении фауны, найти в наших угодьях хоря, ласку, норку — объекты охоты со шнауцером в далёкие времена — почти невозможно, да и не нужно. Но всё же мы дважды были свидетелями, как наши собаки обнаруживали куньих. Первым отличился Умберто. В Ярославской области, в её глубинке, шли мы как-то берегом небольшой речушки. Умберто и Варька рыскали вокруг. Вдруг в зарослях ольшаника он заметался, послышался треск сухих веток, возня и потом визг. Нам показалось, что Умберто напал там на щенка. С криком «Фу!» бросились на шум и увидели, как собака преследует между кустами какого-то юркого тёмного зверька. В мгновение ока пёс догнал его и схватил. Услышав брань в свой адрес, отбежал с добычей в сторону и не подошёл до тех пор, пока его не позвали по-хорошему. Поняв, что ничего плохого его уже не ждёт, Умберто, виновато приблизился к хозяйке и положил у ног помятого, но всё же живого зверька. Это была европейская норка. В другой раз повадки охотника на куньих проявила московская Улли во время прогулки у дрессировочной площадки «Плющево» в Москве. Хозяйка шла с ней вдоль железной дороги по краю парка. Неожиданно собака резко свернула в сторону, влезла в кусты и стала их усиленно пронюхивать, а потом вдруг зашлёпала передними лапами по траве (манера хватать предмет передними лапами, одновременно и резко выбрасывая их вперёд, свойственна шнауцерам). Улли ещё продолжала суетиться внизу, а вверх по старому высохшему дереву лезла ласка. Грандиозный, красивый зверёк добрался до последней развилки и замер. Хозяйка поспешила взять шнауцера на поводок и увести, пока он не обнаружил ласку на дереве и не устремился за ней. В том, что собака попыталась бы влезть на дерево, сомнений не было. Ведь шнауцеры легко запрыгивают в довольно высокие, около двух метров, развилки деревьев, забираются по наклонным стволам, залезают на густые, плотные кусты.
 

   Варвара
 
   Встречи с куньими, конечно, большая редкость. А вот с крысами и мышами шнауцерам приходится иметь дело гораздо чаще. Московская Улли, например, охотится за мышами прямо в квартире на восьмом этаже. Эти вездесущие грызуны время от времени проникают в кухню через разные оставленные строителями отверстия. Собака слышит шорохи, не доступные человеческому уху, и осторожно идёт на звук. Если мыши на поверхности нет, шнауцер начинает пронюхивать углы и щели, а обнаружив зверьки за плинтусом, под батареей, принимается яростно царапать это место. Если мышь появилась в поле зрения, он делает резкий бросок вперёд, вытягивает передние лапы и старается ими придавить зверька к полу. Мыши, конечно, тоже шустрые, и среди мебели, других предметов им чаще всего удаётся скрыться. Но уже одно присутствие в квартире собаки, активно преследующей мышей, как мы могли заметить, вынуждает их поскорее покинуть помещение. С серой крысой справиться посложнее, но и здесь шнауцеру помогают его смелость, напористость и молниеносная реакция. Нам самим не приходилось видеть, как эти собаки охотятся на крыс. Владельцы других шнауцеров рассказывали нас, как азартно и часто успешно действуют их собаки при встрече с этим умеющим за себя постоять грызуном.
   Совсем недавно, на осенней (1988г.) выставке собак, проводившейся одним из клубов собаководства, многие стали свидетелями интересного случая. Выставка по традиции проходила на обширной лесной поляне. Рядом, на соседних рингах, выставлялись эрдельтерьеры и афганы. На свободных участках поляны и в кустах резвились собаки, ожидавшие своего выхода на ринги. Неожиданно раздались возгласы: «Смотрите, заяц, заяц!» Не успели мы сообразить, что к чему и где заяц, как прямо через наш ринг, едва не налетев на судейский столик, промчался крупный заяц, а вслед, отстав метра на три, пронесли два средних шнауцера. За ними ещё метрах в десяти пробежал одинокий эрдель. Они пересекли несколько рингов, причём заяц, петляя, бросался из стороны в сторону, шнауцеры отставали, но на прямой расстояние между ними снова сокращалось. Наконец он достиг края леса и скрылся. Вбежали в заросли и собаки. Этот случай удивил нас — из всего множества собак разных пород, которые крутились на поляне без привязи, только средние шнауцеры мгновенно среагировали на появление животного и сразу начали преследование. Даже афганы растерялись, когда мимо них стрелой пронёсся живой заяц. Наверное, именно постоянная насторожённость, готовность к действию, присущие средним шнауцерам, сыграли и здесь решающую роль.
 

   Клода
 
   Сильно выраженные охотничьи наклонности этой породы надо обязательно учитывать при воспитании щенков. В своё время мы не придавали таким повадкам особого значения и не всегда настойчиво пресекали попытки своих щенков к преследованию животных. Думалось, что с возрастом это пройдёт, как проходило у многих знакомых собак. Но мы ошиблись. И какое-то время испытывали определённые трудности со взрослыми собаками, когда пришлось, видя повышенное охотничье рвение, специально заняться их перевоспитанием.
   Только к лошадям мы заметили у наших шнауцеров лояльное отношение. Например, московская Улли с её выраженным стремление к охоте (она скрадывает даже собак), увидев впервые лошадь на выставке в Битце, как-то сразу прониклась к ней доверием и затрусила рядом по дорожке. И тогда вспомнилось — ведь раньше-то шнауцеры жили чаще всего на конюшнях и постоянно вертелись возле лошадей. Отбор, вероятно, шёл и по признаку спокойного, дружелюбного отношения к лошадям, которых эти собаки должны были охранять. Возможно, и в современных средних шнауцерах такой поведенческий признак ещё удерживается. Хотелось бы знать, а как ведут себя с лошадьми другие представители этой породы?
   У собак нашего семейства выражена ещё одна поведенческая черта — стремление к перетаскиванию разных предметов, к апортировке. Часто они это делают спонтанно, подберут, например, на прогулке приглянувшуюся им палочку и несут её до самого дома. Такую особенность можно использовать с пользой для хозяев. Ренальдо, владельцы которого живут на последнем этаже старинного дома с высокими и крутыми лестницами, использовали как безотказного почтальона. Каждое утро после прогулки хозяин доставал из почтового ящика газеты, давал их в зубы собаке, и пёс с воодушевлением бежал наверх, где его уде ждали. А сам хозяин спокойно отправлялся на работу. Так же собака апортировала, но уже вниз, забытые им при выходе из дома перчатки. Ключи, которые передавала хозяйка. На прогулке Ренни был счастлив, если ему доверяли что-нибудь нести. Тогда он принимал деловой вид и переставал обращать внимание даже на подбегавших к нему знакомых собак. Примечательно, что заинтересованность в переноске предметов никогда не поощрялась хозяевами, так сказать, материально: кусочком лакомства, только одобрительным словом, лаской. Московская Улли тоже готова нести домой корреспонденцию, передавать, бегая из комнаты в комнату, вещи от одного члена семьи к другому, доставать из-под дивана и кровати закатившиеся туда предметы и подавать владельцу, приносить хозяевам и гостям тапочки, но все это — в надежде не столько на ласку, сколько на лакомый кусочек. Склонность средних шнауцеров к транспортировке предметов успешно использовали в годы первой мировой войны.
   У многих собак этой породы отличное обоняние. Обе Улли, занимавшиеся по программе защитно-караульной службы, показали высокие результаты при выборки вещи по заданному запаху. Московская Улли, хотя с ней специально предварительной работы не проводили, в первом же предъявлении, когда хозяйка, скомандовав: «Нюхай», поднесла к её носу полочку с запахом чужих рук, заинтересованно стала обнюхивать этот предмет. Когда же собаку послали вперёд, где среди четырех одинаковых палочек с запахами разных людей была одна с искомым запахом, Улли обследовала сначала все, а потом взяла зубами именно ту, что требовалось. И в дальнейшем она не ошибалась, выполняя это задание. Год спустя после сдачи по ЗКС хозяйка решила продемонстрировать гостям способности собаки в выборке вещей. Собрала у нескольких гостей по два предмета. По одному из них разложила на полу, а среди остальных выбрала ключи и дала их занюхать Улли. Та не отказалась и обнюхала со всех сторон. Когда её послали к лежащим на полу предметам, пошла, сунулась носом к каждому и задержалась над часами с браслетом, принадлежавшими как раз тому гостю, чьи ключи она только что нюхала. Потом очень нерешительно посмотрела на хозяйку. Та стоял среди гостей и незаметно следила за собакой. Тогда Улли вздохнула и потихоньку стала тянуть браслет к себе. Опасаясь, чтобы она не выронила часы на пол, хозяйка подошла и подставила под них руку. Улли с облегчением выпустила изо рта выбранную вещь и принялась увиваться возле хозяйки в надежде на вознаграждение за правильный выбор.
   Благодаря хорошему обонянию, сообразительности, заинтересованности в апортировке среднего шнауцера легко можно обучить отыскивать потерянную вещь. Это делают все собаки из описываемого семейства, но особенно преуспевает киевлянка Клода. Её владельцы, в силу, наверное, своей профессии (они художники, которым, как людям творческого склада, иногда свойственна забывчивость), время от времени на прогулках с собакой или на этюдах, куда её тоже нередко берут, теряют какие-то предметы. Клода отыскивает их просто мастерски. В этом деле она выработала свою тактику и, когда слышит: «Клода, ищи», — бросается сначала прямо назад по следу до места, где повернули обратно, а потом, если ничего не найдёт, начинает ходить зигзагами вправо и влево от основного следа. Эти полезные для человека способности породы также были подмечены кинологами, и сейчас, как мы уже упоминали, средние шнауцеры «служат» на таможне и в полиции ряда стран.
   Портрет будет, наверное, более живым, приближённым к оригиналу, если рассказать и о других ярко выраженных особенностях их поведения.
   Шнауцеры в высшей степени заинтересованно относятся к окружающему — активно стремятся познакомится со всем новым, необычным, что появляется вокруг них и что они замечают, или хотя бы наблюдают за происходящим вокруг. Московская Улли подолгу, иной раз десятки минут, простаивает у окна, «облокотившись» на низкий подоконник, и с восьмого этажа следит за улицей. Замечает там многое и по-своему «комментирует» происходящее. На бегущих людей, на идущих с громоздкой ношей рычит. Не выносит чужих собак, особенно бегающих свободно. Хорошо различает знакомых собак. На появления тех, с которыми она в дружеских отношениях, реагирует спокойно, просто провожает их взглядом. На своих недругов — а их в округе двое — яростно лает и готова броситься в атаку. Не менее заинтересованно она относится к происходящему в квартире. Многие изменения — появление новых вещей, перестановку — замечает и обследует. Любит наблюдать за домашней работой, особенно той, которую выполняют редко. Если ей что-то непонятно в ней, подходит ближе, обнюхивает, смотрит. Когда открывают ящики, низко расположенные полки, Улли сразу подходит и сует нос внутрь. Кстати, её мать, Варвара, получила своё домашнее имя по пословице «Любопытной Варваре на базаре нос оторвали». Ещё в щенячьем возрасте она пострадала от своего чрезмерного любопытства: желая видеть, что происходит за соседней дверью, просунула туда мордочку, которую ей нечаянно прищемили.
   Эти собаки — большие любители путешествовать: на машине, в электричке, в автобусе. Насколько можно судить по поведению, влечёт их именно возможность наблюдать калейдоскопичную, всё время обновляющуюся картину за окнами, к которым Варвара, её дети в внуки сразу «прилипают», стоит транспорту начать движение. Такое неуёмное любопытство сохраняется у наших шнауцеров и в старшем возрасте, когда их одногодки других пород уже превратились в степенных псов, мало интересующихся окружающим, если оно не имеет к ним непосредственного отношения.
   Средние шнауцеры вместе с тем и игривые собаки. Они не только демонстрируют своим хозяевам и окружающим обычный набор собачьих игр. Приходилось видеть у наших собак самостоятельно придуманные ими развлечения. Вот как проявил себя Вилимон, носясь взапуски по лугу со своей бабушкой Варварой. Как-то раз, убегая от неё, он споткнулся на ходу и, не удержавшись на ногах, кувыркнулся через голову. Варька не смогла сразу затормозить и промчалась мимо. Оказавшись таким образом позади неё, Вилимон быстро вскочил на ноги и бросился в обратную сторону. Варька уже не догнала его в этот раз. Буквально на следующий день все повторилось, но с той только разницей, что теперь внучек уже сам перевернулся через голову, резко погасив таким образом скорость. И бабушка опять промчалась мимо, дав ему время развернуться и припуститься в другом направлении. Так, с первого раза пёс уловил преимущество кувырка через голову и потом стал часто применять его в играх с Варварой. Для неё же «творческая» находка Виллимона оказалась сущим наказанием. Догоняя его, она, конечно, не могла предвидеть, когда ему вздумается применить свой коварный приём, и, соответственно, не могла заранее затормозить. Поэтому догнать внука, если он того не хотел, ей больше не удавалось.
   Московская Улли тоже придумала себе игру, но то было уже чисто домашнее, комнатное развлечение. Как и многие другие собаки, она с большим усердием подаёт тапочки гостям (предварительно утащив их из прихожей). Но этого ей показалось мало. Она наловчилась снимать тапочки прямо с ног и, походив с ними по квартире, возвращать, ожидая одобрения. Такое, естественно, не всем нравилось, и Улли прогоняли, поглубже одевая обувь на ноги; но эти предосторожности помогали мало. Собака начинала следить за гостями, и стоило кому-либо усесться поудобнее, положив ногу на ногу, как она подходила незаметно, быстро сдирала тапочку с ноги и убегала в другую комнату. Частые гости, зная эти проделки Улли, предпочитали держать обе ноги на полу, если не хотели остаться босыми. Но собака перехитрила и их. Она ложилась поближе и выжидала момент, когда можно будет, потянув легонько за носок тапочка, снять его незаметно для гостя, а потом гордо принести ему же. Эта игра никогда не надоедает собаке, чего нельзя было сказать о её невольных партнёрах.
   Вообще же удалось подметить, что у шнауцеров удивительно быстро, часто с одного-двух сочетаний, образуются новые навыки. Наверное, основную роль тут играет их постоянная готовность воспринимать, замечать многое из того, что от них ждёт хозяин, и легко обучаться, а также вырабатывать навыки, действия уже в своих собственных интересах. Можно понять французских поклонников породы, которые называют шнауцеров «собаками с человеческим интеллектом». У нас было немало случаев убедиться, что в этом преувеличении есть немалая доля справедливости. Вот что придумала московская Улли, с детства отличавшаяся отличным аппетитом, чтобы пополнить свой рацион ещё несколькими лишними кусочками. Слыша по несколько раз в день, как хозяйка приглашает членов семьи к столу, собака решила взять эту обязанность на себя. Сначала, услышав приглашение, она стала бегать к ним, тыкать носом, подталкивать головой, теребить лапами, совать в руки тапок. Когда её усердие заметили и отблагодарили сухариком, дело завертелось. Улли усаживалась на кухне и ждала, когда закончат приготовление пищи и накроют на стол. Если, по её понятию, пора было звать хозяина, она уходила в комнату, брала его тапок и с ним в зубах усаживалась на кухне, вопросительно взглядывая на хозяйку. Когда ей говорили: «Пора» или «Зови», собака срывалась с места и неслась приглашать к столу. Услышав: «Рано», — укладывалась на пол и опускала рядом тапочек. Если накрывание на стол растягивалось надолго, Улли постепенно начинала терять терпение. Подходила к столу и, приподнявшись на задние лапы, заглядывала на него, как будто выясняла, чего ещё там не хватает. Собака испробовала и другие способы «заработка». Например, вздумала начать «натуральный» обмен, — вспомнив, видимо, как когда-то её обучали приносить и отдавать хозяину апортировочный предмет. Этот навык Улли перенесла в иные ситуации. Когда ей хочется получить какое-то определённое лакомство, она бежала а одним из своих мячей и молча усаживалась возле хозяина, не выпуская игрушку изо рта. Если на неё обращали внимание, совала предмет в руки, а сама приподнималась и заглядывала на лакомый кусок. По своему почину она стала доставать из-под дивана, стола закатившиеся туда предметы и совать потом их хозяевам, а также подавать газеты, когда они случайно падали на пол.
   Закончим на этом нашу зарисовку. Таким представляется нам средний шнауцер по наблюдениям за несколькими членами одного семейства. Разумеется, владельцы других шнауцеров могли бы дополнить это описание, добавить новые, интересные штрихи. А хозяева собак иных пород и беспородных, возможно, увидели в портрете кое-что свойственное своим питомцам. Ну что же, ведь средний шнауцер — собака, и ничто собачье ему не чуждо. Мы же рассказали читателям о наиболее ярких, обращающих на себя внимание чертах его характера. В целом, нам думается, нарисованный портрет все же достаточно характерен. Владельцы средних шнауцеров имеют деятельных, решительных, сообразительных, независимых и в то же время преданных собак с ценными задатками разнообразных рабочих качеств. Но развитие этих качеств, установление гармоничных отношений со шнауцером, одинаково приятных для обеих сторон, возможно при одном условии: собака такой породы нуждается в самом серьёзном подходе, в хозяине, если и не имеющим большего опыта в воспитании собак, то обязательно стремящимся приобрести его. Только рядом со знающим и понимающим, властным и вместе с тем добрым хозяином шнауцер будет по-настоящему счастлив.

М. Б. Корнилова, Е. С. Непринцева
ЕСЛИ В ДОМЕ РОТВЕЙЛЕР

   В последнее время в Москве участились квартирные кражи. Даже хитроумные замки не всегда останавливали преступников. Но, как говорится, и на старуху бывает проруха. Это произошло в одном из новых районов Москвы. Как известно, строители в новых домах делают очень непрочные двери. Воры, забравшись в дом, легко вынули дверь одной из квартир вместе с дверной коробкой. Время было дневное, хозяева квартиры и их соседи находились на работе, так что ворам никто не мог помешать. Тем не менее действовали они очень странно: даже не зайдя в квартиру, аккуратно поставили дверь на место и ушли. Что же случилось? Дело в том, что за дверью квартиры тихо сидел… Милиционер? Нет. За дверью спокойно и молча, слегка показывая белоснежные зубы, сидел ротвейлер Брикс.
   Да, на свежего человека один внешний вид ротвейлера производит неизгладимое впечатление. Чёрная с подпалом собака довольно внушительных размеров, крепкая, с хорошо выраженной мускулатурой. Великолепные белые зубы — один из характерных признаков породы. Морда, как правило, имеет мрачно-суровое выражение.
   Ротвейлеры ведут свою родословную с древних времён: их предками были собаки римских воинов. Римляне брали с собой в боевые походы стада скота, по мере необходимости используя его как запасы продовольствия. Собака охраняли и пасли скот, а также были сторожами в военных лагерях. В своём продвижении на север Европы римлянам пришлось форсировать Альпы. Пройти этот трудный путь вместе с воинами могли, конечно, только крепкие и сильные собаки. Таким образом в сопровождении римских легионеров попали предки ротвейлеров в Южную Германию. Первые упоминания об этой породе встречаются около двух тысяч лет назад.
   Долгое время их разводили как пастушьих собак, а в средние века довольно широко использовали для охоты на кабана. Особую популярность эти собаки приобрели у мясников и торговцев скотом. Мясники впрягали ротвейлеров в тележки доля перевозки туш, а торговцы скотом использовали собак для сопровождения стад и охраны. Нельзя не сказать ещё об одном очень интересном варианте использования ротвейлера. В средние века, когда окрестности городов кишели шайками разбойников, торговцы: отправляясь из города закупать скот, часто подвергались нападениям. Чтобы обезопасить себя от кражи, они складывали деньги в специальные чехлы и надевали их на шеи ротвейлерам. Так собака служила живым сейфом.
   Потом интерес к этой породе упал и вновь возник только в начале нашего века. Обнаружили, что разносторонние качества ротвейлера: умение не только пасти скот и управлять им, но и защищать его и своих хозяев, а также незаурядные розыскные и сторожевые способности — делают его хорошей полицейской и служебной собакой. Несмотря на то, что к этому времени осталось лишь несколько представителей этой породы в городе Ротвайль в Вюртемберге (ФРГ), там началось восстановление породы. С тех пор город считается родиной ротвейлера, он же дал имя этой породе, здесь его называют ротвейлер-метцгерхундом или ротвейлерской собакой мясника. К 1912 году ротвейлеры в Германии встали в один ряд с эрдельтерьерами, доберман-пинчерами и немецкими овчарками уже как служебные собаки.