Группа А-2 уже в восьмой раз устанавливала связь со станциями слежения. Сигналы были четкими, но как бы приглушенными. Кейт Бенти обратил внимание Уайта на это обстоятельство, но тот лишь кивнул, давая понять, что через момент проверит связь лично.
Экран, обозначенный "Space" уже пять минут показывал интерьер калифорнийского "Атлантиса". Криппен и Робинсон не обращали внимания на обьективы телекамер, нацеленные прямо в их лица. Всматриваясь в твердые картонные листки последовательности рутинных проверочных процедур, они были поглощены своей работой. Глава группы А-1 монотонно повторял короткие команды Пэйджа с базы Вандерберг, который поочередно подтверждал штатную работу отдельных систем корабля. Отсчет продолжался.
Рой Уайт знал, что "Атлантис" будет взлетать в Калифорнии. Он был обязан знать об этом, так что Пентагон первому сообщил ему об этом. В 10.15 Рой Уайт покинул свое место, подошел к руководителю группы А-1, который сейчас обслуживал базу в Вандерберг и дал знак, чтобы тот передал микрофон заместителю.
- Что случилось, Рой? - спросил у него руководитель А-1.
- Бери Канаверал на себя.
- Зачем? Ведь там всего лишь тренировка. Рой, ведь ты сам так говорил.
- Я хочу, чтобы ты взял Канаверал на себя, понял? А Калифорнию возьмет на себя Боб.
Смена произошла быстро и незаметно.
Рой Уайт в сотый раз поглядел на часы и вернулся на свое место.
12
"Вашингтон, 14 июля, 10.00 утра
К Вашингтону подходили с запада, и Ханна апатично поглядывал на белые облака под ними. До старта оставалось еще два часа.
"Полнейший провал, - размышлял он. - У нас нет никаких шансов найти человека, в существовании которого у нас даже нет уверенности".
Усталость и разочарованность все сильнее и сильнее охватывали его. Ханна протер глаза и случайно толкнул Шейлу. Та проснулась.
- Хей, и как там на борту? - спросила она, поправляя блузку.
- Мрачно. У меня только черные мысли.
Шейла закурила, потом достала из сумки термос с кофе. Пили молча.
В 10.10 Шейла Пикард вылила чашку полуостывшего кофе себе на колени. Прежде чем Ханна успел отреагировать, она схватилась с места и побежала в кабину к летчикам.
- Через сколько времени мы будем в Вашингтоне? - спросила она у пилота.
- Что-то случилось? - Тот услыхал в ее голосе волнение.
- Через сколько времени мы будем на месте? - настойчиво повторила девушка.
На пороге появился Ханна.
- Через час, мисс Пикард, - ответил пилот.
- Шейла, что происходит? - Ханна взял Шейлу за руку.
Девушка даже не обратила на него внимания. Она глянула на часы.
- А нельзя ли побыстрее? Поймите. это очень важно.
- Мне нечего тут понимать. Надо, так надо. Попытаюсь, только больше чем пару десятков минут мы не выиграем, - ответил пилот, берясь за рычаг дросселя.
Двигатель увеличил обороты.
- Ты можешь сказать, что, черт побери, произошло? - Ханна с трудом держал себя в руках. - Ты не обожглась? - спросил он, машинально отряхивая ей юбку.
- Перестань, Ричард, не сейчас. Вы можете соединить меня с Вашингтоном? - Шейла уселась в пустое кресло второго пилота. - Мне говорили, что это возможно.
- Да, мисс Пикард. Этот самолет принадлежит Белому Дому, - ответил летчик, как будто это объясняло все, что надо.
Девушка надела на голову шлемофон и нажала на указанную ей клавишу. Через мгновение в динамике отозвался телефонный узел Белого Дома.
- Немедленно соедините меня с штаб-квартирой ЦРУ в Ленгли, - сказала Шейла, глядя на Ханну.
Затем она представилась и потребовала немедленно приготовить досье на восемь человек: Алвина Брауна, Джона Налти, Томаса Скотта, Херберта Даска, Сесила Робинсона, Херберта Криппена, Алана МакДовера и Джеймса Лоуэ. В аэропорту она будет через сорок минут. Ей нужен автомобиль и самое быстрое средство транспорта в Ленгли. Over and out.
Ханна не верил своим ушам.
- Ты себя хорошо чувствуешь? - спросил он, когда они уже уселись в креслах возле самой кабины пилотов. - Что это на тебя, черт подери, напало?
- Не знаю, Ричард, возможно именно что напало. Знаешь, когда мы сидели у окна, мне в голову пришла одна идея.
- Весьма неожиданно.
- Абсолютно неожиданно. Мы совершили самую основную и непростительную ошибку... - Она замолчала.
- Продолжай.
- Прайс передал нам документы ФБР. Они лежат в твоем дипломате. А чем занимается ФБР? Ты же обязан это знать.
- Федеральными преступлениями.
- Вот именно. Внутренними, которые никогда не переходили границы Штатов. У ФБР имеются картотеки на тех лиц, которые каким-то образом нарушили закон или в чем-то заинтересовали власти, чтобы их внесли в картотеки, так ведь? Но ФБР совершенно не касается их деятельность за границами страны?
- Не глупи, Шейла. Уже несколько лет ЦРУ и ФБР обмениваются информацией и знают друг о друге все. То же самое - и о своих клиентах. Все это чушь.
- Слушай, неужели ты такой дурак, чтобы верить в то, что ЦРУ не держит чего-то у себя в заначке? Можно подумать, что они такие откровенные? А ну-ка вспомни скандалы с Джонсоном и Никсоном. Ну?! Ведь и сам ты, черт возьми, оттуда деранул.
- А ты считаешь, что ЦРУ тут же откроет свои сейфы и выложит тебе все тайны, которые не раскрыла перед ФБР, так что ли?
- Так, потому что эти люди вовсе не страшны. Ты сам говорил, что Кон хотел забрать дело "Атлантиса" у Прайса. Как ты считаешь, неужели он будет недоволен, если это его агентство выйдет на след? Это же старые игры, Ричард. Все знают, что Прайс с Конном соперничают. Или это не так?
Ханна кивнул. Нервы у него были напряжены до последнего. В словах Шейлы было много правды. Черт, это он завалил дело, не подумав о досье ЦРУ.
Они договорились, что прямо из аэропорта девушка отправится в Ленгли, отдаленное от Вашингтона на двадцать минут пути. По прикидкам она должна была там очутиться в 11.30, за полчаса до старта шаттла. Ханна же должен был немедленно отправиться в Белый Дом, встретиться там с Малькольмом и ждать в его кабинете известий от Шейлы. А потом они уже окончательно решат, что же делать дальше.
Часы в кабине показывали 10.30. В Калифорнии было половина восьмого утра. Через полчаса на базе в Вандерберг и на Мысе Канаверал закончится проверка готовности. До старта останется всего лишь час.
А вдали, за облаками лежал Вашингтон.
13
"Вандерберг, 14 июля, 8.00 утра
В 8.00 полковник Пэйдж нажал клавишу "OVER", закончив тестирование последней цепи "Атлантиса". Орбитальный комплекс, мощные ускорители и три основные двигателя шаттла были готовы к старту.
На Мысе Канаверал Сильвестр Сталлоне сделал то же самое, после чего оба заявили безаварийный "отсчет" в Центр Управления в Хьюстон.
В 8.02 западноамериканского времени Джордж Пэйдж объявил в микрофон:
- "Атлантис", это Центр Управления базы Вандерберг. Ребята, у меня для вас сюрприз. Через 58 минут вас здесь уже не будет, так что слушайте внимательно.
- "Атлантис" вызывает Центр, - прозвучал веселый голос Криппена. - Вы что, нас взорвете?
- Только без глупостей. Слушайте, Пентагон передумал. Мыс Канаверал останется на стартовой площадке, а под вами заиграют все двигатели, ясно? Старт ровно в 9.00 согласно расписаний тренировок. Только на сей раз это уже будет не тренинг. Ребята, инструкции вам известны, так что действуйте согласно них. Знаю, что "Рубинового Чирка" вы не спартачите. Как меня поняли?
Криппен с Робинсоном приняли новость спокойно. Они подтвердили прием и продолжали всматриваться в циферблат бортового хронометра. На нем было 8.04.
В 11.03 Сильвестр Сталлоне с Мыса Канаверал принял из Хьюстона приказ об отмене старта. Слова Роя Уайта были для него священны, поэтому он даже не спрашивал о причинах. Сталлоне должен был продолжать отсчет до момента 00.00 и только после этого сообщить известие астронавтам.
На залитом солнцем Мысе Канаверал собрались толпы зрителей. Пресса, радио, телевидение, тысячи зевак всматривались в удаленное на шесть миль пятнышко ракеты с шаттлом. Вся эта публика собралась в основном на отрезке морского берега, отделявшего Банана Ривер от океана, поближе к Кокоа Бич. Вооруженные подзорными трубами, телескопами, биноклями, фото- и кинокамерами они праздновали очередное достижение американской технической мысли.
Никто из них не знал, да и откуда, что "Атлантис" не полетит.
На базе в Вандерберг раздался монотонный голос, отсчитывающий последние 57 минут, отделяющие астронавтов от того момента, когда они оторвутся от земли: 3420, 3419, 3418...
Калифорнийский пляж был пуст. Сюда публика не прибыла, ведь старт должен был произойти только на Флориде...
14
"Вашингтон, 14 июля, 11.20 утра
- Пожалуйста, сообщите об этом президенту, если надо - потревожьте, на мою личную ответственность!
Ник Малькольм, советник президента США по вопросам национальной безопасности, глянул в глаза стоящего перед ним Ханны. Взгляд полицейского не обещал ничего хорошего. Малькольм взял трубку.
В вашингтонский "Нэйшнл Айрпорт" они прибыли в 11.10. Их ждали две автомашины. Шейла Пикард отправилась в Ленгли, а Ханна через десять минут был уже возле Белого Дома.
В нескольких словах он отчитался перед Малькольмом. Того визит Ханны изрядно удивил.
- Так почему вы самостоятельно не изменили места старта вновь на Флориду? Господин президент, насколько мне помнится, дал вам все полномочия за исключением полной отмены миссии, разве не так? Раз мисс Пикард утверждает...
- Раз вы ничего не поняли, прийдется повторить еще раз. Я не могу брать на себя такой большой ответственности, - объяснял все больше и больше нервничающий Ханна. - На Мысе Канаверал находится подозреваемый нами человек. Его фамилия Налти, и в настоящее время он член дублирующего экипажа. Мистер Малькольм, этот экипаж не полетит, но я не могу ручаться головой и за Скотта с Даском из Вандерберг. В настоящее время мисс Пикард проверяет их данные в ЦРУ. Данные, касающиеся их всех, понимаете? За несколько часов мы пролетели весь континент из конца в конец, проводя по пути дурацкие, ничего нового не приносящие исследования. К тому же у нас не было достаточно времени. Так как я мог в подобной ситуации решать? Сообщите президенту, что, несмотря на все наши мероприятия, "Атлантису" может грозить опасность. Мы подождем здесь. Пускай решает он сам.
- Мистер президент сейчас завтракает.
Ханна сжал кулаки и сделал шаг вперед.
- Пожалуйста, сообщите президенту. Прервите его завтрак, ответственность беру на себя.
Ник Малькольм положил трубку.
- Мистер президент через минуту будет в Овальном кабинете. Если бы у вас произошли непредвиденные трудности, он в вашем распоряжении. Будьте добры, мистер Ханна, присядьте.
Ханна буквально упал на стул и поглядел на часы. Почти половина двенадцатого. Через полчаса старт. Где же Шейла? Почему она не звонит?
- Не надо волноваться. Не думаю, чтобы ваша коллега напала в ЦРУ на какой-то след, - сказал Малькольм. - Заверяю вас, все эти люди были хорошо проверены. Может кофе?
Ханна отказался.
Телефон зазвонил в 11.40. Малькольм снял трубку, и его лицо посерело.
- Это вас, - подал он трубку через стол.
- Ричард, - услыхал Ханна далекий голос Шейлы. - Слушай, Ричард, у тебя двадцать минут на то, чтобы снова переменить место старта. Только не перебивай, я уже докладываю. Налти здесь полностью чист, зато имеется чертов Робинсон. Ричард, Робинсон! Его отец, Генри, в 1967 году заелся с итальянской мафией. Тогда он жил в Палермо, в самой колыбели Коза Ностры. У него были вклады в нефтеперерабатывающих предприятиях, и он обанкротился. Те дали ему в долг огромные деньги, около двадцати миллионов. Какую-то часть он выплатил, но потом смылся с семьей в Штаты. Его там нашли, и вот с 1970 года он прислуживает им во всем, чем только им угодно. Уже столько лет, но все в рамках кредита. Сейчас он проживает в Неваде. И знаешь что? Мы не проверили писем, Ричард, банальных писем! Черт побери, скорее всего, с ним договаривались по почте. А знаешь, где сейчас находится жена нашего астронавта? В Мексике! Ты же сам говорил, что Мексика процветает. Им даже не пришлось его шантажировать. Он сам мог подсказать им выход. Ричард, у тебя 19 минут. Переноси старт на Флориду, и пускай твои люди займутся базой Вандерберг. С Криппеном все в порядке. Я еду к тебе домой. Действуй. Только спокойно, не на хип-хап.
Ханна бросил трубку и глянул на часы. Без восемнадцати двенадцать.
- Все-таки она что-то обнаружила, - шепнул Малькольм. - Что будем делать?
- Наконец-то стало посветлее, правда? Повторная перемена, мистер Малькольм.
Они сообщили Диллону, что разыскиваемый ими человек находится на борту "Атлантиса". При этом было решено вернуться к первоначальной концепции "Рубинового Чирка" и перенести старт опять на Мыс Канаверал. Президент лично перезвонил в Хьюстон и во все заинтересованные центры.
В кабине калифорнийского шаттла Робинсон и Криппен глядели в синее небо. Их часы показывали 08.44 западноамериканского времени. Оставалось только 16 минут.
15
"Хьюстон, 14 июля, 11.40
Четырьмя минутами ранее Рой Уайт нервно стирал пот с лица. Первый контрольный экран все еще демонстрировал серьезные лица Робинсона и Криппена; второй - общий силуэт "Атлантиса" на базе Вандерберг. Тот же самый монотонный голос бубнил из динамиков: 2160, 2159, 2158, 2157... 2157 секунд до старта.
Начальник группы А-1 перешучивался с флоридским экипажем, который уже знал, что не полетит. Он спрашивал, не хотелось бы им, чтобы блокирующая система в момент зажигания не сработала. Тогда бы на орбиту вышли два "Атлантиса". Могло бы получиться весело.
1195, 1194, 1193... Рой Уайт беспокойно поглядывал на голубой телефонный аппарат на своем рабочем месте. Снабженный несколькими кнопками он обеспечивал немедленную и прямую связь с Белым Домом, Мысом Канаверал и базой Вандерберг. Телефон молчал.
1192, 1191, 1190... Уайт полез рукой под пульт и коснулся клавиш магнитофона. Все находилось на месте.
Точно за 900 секунд до старта, в 11.45 восточноамериканского времени, возле голубого телефонного аппарата Главного Контролера Центра Управления в Хьюстоне замерцала лампочка и тихо зажужжал сигнал. Уайт поднял трубку. Через несколько секунд, с явным облегчением на лице, он закончил беседу. Включив громкоговорящую систему зала, он объявил:
- Всем внимание! Смена варианта В1 на Ф2, смена варианта В1 на Ф2. Выполняйте, пожалуйста!
Это означало: "Джентльмены, снова Флорида".
16
"Вашингтон, 14 июля, 11.48 дня
- Назад! Назад, говорю! Гони на всю катушку! - крикнул он, вцепившись в плечо ничего не понимавшего водителя.
Автомобиль дернулся, скрежетнул тормозами и повернулся на сто восемьдесят градусов, затем двигатель рыкнул полным газом и вновь помчался в сторону Пенсильвания Авеню.
Ханна вышел из Белого Дома всего несколько минут назад. Он сел в ожидавшую его машину, которая должна была отвезти его на квартиру, где он договорился встретиться с Шейлой Пи-кард. Автомобиль тронулся с места.
Все, вопрос был окончательно решен. Оставался только Робинсон, но им займется кто-нибудь другой. Ханна собирался позвонить Дэниэлу Броксу и Прайсу. Первого он хотел еще раз поблагодарить за Пульверино, а перед стариком Реджинальдом отчитаться.
Ханне очень хотелось побыстрее встретиться с девушкой. В течение последних несколько часов на ухаживания и любовь времени не было, но теперь ему вдруг вспомнился вечер у нее на квартире, и он почувствовал неодолимое желание коснуться ее груди.
Потом Ханна очнулся. Подумал, что уже стареет. Спокойно, Ханна, не так шустро, возьми себя в руки. Как это она только что сказала? "Только спокойно, не на хип-хап..." Вот именно, Ханна, не на хип-хап.
В человеческом мозгу иногда случаются странные вещи. Какой-нибудь содержащий информацию поток электронов может кружить часами, днями, месяцами, а то и годами по закоулкам серого вещества, и никоим образом не дает себя проконтролировать или осмыслить. А потом, чаще всего, когда информация уже никому не нужна, она вдруг попадает в центр управления личности, вызывая совершеннейшее замешательство среди ровнехонько уложенных и каталогизированных данных. Именно это и случилось с Ханной. Совершенно неожиданно он понял, что мучало его в течение нескольких дней, и до него дошло, что из-за него операция "Атлантис" провалилась.
Это самое "хип-хап", весьма редкое в обычном языке, было ему известно. Чем реже выражение, тем сильнее оно запоминается. Оно попало и в память Ханны, но затем эта информация побрела туда, откуда он не мог ее извлечь, несмотря на всяческие старания.
Ему вспомнилась кассета с записью совещания Синдиката. "Да, да, летит только двое. Второй ни о чем знать не будет, а уже на орбите наш человек заставит его слушаться. Так что ничего на хип-хап, все уже подготовлено", эти слова он помнил прекрасно. Женский, приглушенный голос, но в то же время теперь вроде бы и знакомый; та же самая интонация, характерное заглатывание окончаний... Он вспомнил их посещение Мыса Канаверал и разговор перед встречей с Джоном Налти: "Знаешь, с ним надо спокойно, не на хип-хап". Это уже второй раз.
Джон Налти не понравился ей сразу, как будто она заранее установила, что первый экипаж "Атлантиса" полететь не может. Ханна поддался ее внушению, и в кабине очутился экипаж дублеров. Потом ей в голову пришла идея проверить досье калифорнийцев в ЦРУ. И снова Ханна согласился с этим, вместо того, чтобы отправиться в Ленгли самому. Мало того, он поверил ей, не позаботившись даже о том, чтобы перепроверить данные. И теперь никому не нужны аргументы, что было мало времени. Результат? Старт вновь перенесен на Мыс Канаверал.
Ханна побледнел. Раз она сделала возможной дисквалификацию первого, основного экипажа и завела в шаттл дублеров, раз обманула его, теперь он мог дать голову на отсечение, фальшивыми доказательствами и байками про отца Робинсона, чтобы отменить старт из Калифорнии, и понятно было, что теперь старт произойдет на Мысе Канаверал, она не сделала этого просто так. Шейла Пикард, девушка, которую он любил, работала на Коза Ностру. И она выиграла - один из астронавтов экипажа, готового ко взлету на Мысе Канаверал, это человек, которого Ханна разыскивает. Даск или Скотт. В этот миг они находились в кабине оба.
Он глянул на часы. 11.55. У него осталось всего пять минут.
- Жми на газ! На полную катушку! - подогнал он водителя.
Перед воротами здания на Пенсильвания Авеню, 1600 их остановил охранник. К счастью, он узнал Ханну и пропустил машину к подъезду Белого Дома.
Когда несколькими секундами спустя Ханна ворвался в Западное Крыло, путь ему заступили два человека из личной охраны президента. Не помогли ни просьбы, ни металлический значок ФБР. Охранник обменялся парой слов с Майком Дивером, шефом тайной полиции Белого Дома, и только после этого позволил Ханне пройти дальше.
Тот мчался будто сумасшедший, все время путая дорогу. Он пробежал мимо Зеленого Салона, потом сбежал вниз, забывая в спешке, что Овальный кабинет находится на первом этаже. Все новые и новые комнаты, холлы, коридоры, но вот наконец он под американским орлом, держащим в когтях пучок стрел и оливковые веточки мира. Ханна нажал на ручку и без стука вошел вовнутрь.
Президент Норберт Диллон сидел в кресле и всматривался в монитор, поставленный на старинном столике возле камина. Потом он повернул голову.
Видимо, лицо Ханны было ужасным, поскольку Диллон тут же вскочил с места и, не говоря ни слова, сделал шаг к неожиданному посетителю.
- Вы должны... - начал было Ханна, но, запыхавшись, не смог больше издать ни звука.
- Господи, да что случилось? - спросил Диллон.
- Отмените, задержите старт, - еле выдавил из себя полицейский, опираясь на дверную фрамугу. - Немедленно! Он там! На Мысе Канаверал, указал он на экран.
Голос Сильвестра Сталлоне, начальника флоридской Стартовой Группы, звучал из динамика будто вестник неумолимой смерти: 12, 11, 10, 9,...
- Немедленно! Сейчас же! - заорал Ханна, бросаясь к четырем телефонам на столе Диллона.
Он даже схватил какую-то трубку, но президент оттолкнул его. Он поднял другую трубку и дрожащими пальцами стал набирать номер. Ошибся и начал сначала...
17
"Нью Йорк, 14 июля, 11.59
Вильям Лоуренс Росс потянулся на грязной постели и отбросил в сторону "Право" Брирли. В последнее время он много читал. Вспомнил книжки, которые буквально глотал, будучи студентом, просмотрел кипы заметок из старых газет, подшивки "International Law". Времени у него было сколько угодно. Целая куча времени.
Потом он включил телевизор. Приемник не хотел работать. Тогда Росс ударил кулаком по деревянному корпусу, и экран нехотя засветился, показывая панораму Мыса Канаверал, залитого полуденным солнцем. Фоном служили волны Атлантического океана. Росс предался мечтаниям.
От того самого налета у него еще осталось две тысячи долларов. Целых две тысячи, - поправил он сам себя. Росс был доволен. Он вернул долг Ларсену, ублажил других кредиторов, помельче, и спрятался здесь, в Бронксе.
Тогда, когда Пульверино лежал на тротуаре, а Пуэрти палил в полицейских, сам он притаился на полу мерседеса. Среди замешательства и толкотни случайных зевак, он тихонечко выбрался наружу и смешался с толпой. Папка была под рукой. Все остальное же оказалось по-детски простым - деньги затыкали людям рты, а окружавшее его общество никогда не отличалось излишней болтливостью. В Бронксе он жил уже несколько месяцев и редко выходил на улицу, чтобы не спугнуть удачу.
Две тысячи баксов... Он глядел на волны далекой Атлантики и думал, что вот теперь он может себе позволить многое. Можно поехать во Флориду, но не на работу, как это бывало раньше. Нет, в качестве туриста. Опять же, можно махнуть и в Калифорнию, почему бы и нет... Солнце, пляжи... Только лучше будет немножечко переждать. И вообще, зачем спешить? Успеть можно всегда, а деньги никуда не убегут. Вот они, тут, под подушкой.
Вильям Лоуренс Росс сконцентрировал внимание на экране телевизора. Он не предполагал, как не предполагали и миллионы людей, что "Атлантис" в опасности, и что опасность эта вскоре коснется всей Америки. Не знал Росс и о том, что именно он из-за случайнейшего пересечения с Пульверино в какой-то мере и стал косвенной причиной будущего несчастья.
До старта оставалось всего десять секунд...
18
"Мыс Канаверал, 14 июля, 11.59.55
Телефонный звонок раздался за пять секунд до включения зажигания. Заместитель Сталлоне взял трубку, не отрывая глаз от монитора.
- Центр Управления Кен... - ответил он и вдруг побледнел. - Господи Иисусе... - только и успел он прошептать.
Он глядел на экран и чувствовал, как ноги отказывают ему. Он еще попытался побежать к Сталлоне, уже открыл рот, чтобы закричать, но из его гортани не вышло ни звука. Будто сквозь туман слышал он спокойный, уверенный голос, отсчитывающий последнюю секунду: 1, 0, Пошел!!!
Зажигание. Все, обратного пути уже не было. Ровно в 12.00 по восточноамериканскому времени включились три двигателя ракеты-носителя, питаемые сорокасемиметровой высоты основным топливным баком, поглощая 719112 килограмм жидкого водорода и кислорода. Практически моментально они набрали полную тягу и тогда, уничтожая 8,5 тонны топлива в секунду, к ним присоединились два ускорителя, заполненные двумя с половиной миллионами фунтов алюминиевой пудры, смешанной с нитратами аммония.
В платформу 39 ударил чудовищный залп огня. Среди оглушительного грохота с вершины башни, возле которой все еще находилась ракета-носитель с "Атлантисом" на шаттл со скоростью 3 206 500 литров в минуту обрушилось масса воды, чтобы уменьшить нарастающую вибрацию всего комплекса. На седьмой секунде после времени 00.00, когда все пять двигателей уже достигли 90% своей тяговой мощности, ракета сорвала восемь крепящих ее винтов, отклонился на метр от вертикали и с тягой 20 041 200 килограммов, срывая чудовищным вихрем барьеры, пережигая кабеля, отбрасывая какую-то плохо прикрученную камеру метров на двести, со скоростью семидесяти пяти миль в час отправилась в небо.
Корпус ракеты уже поднялся выше башни, а затем стал вздыматься все выше, поворачиваясь вокруг собственной оси и занимая необычную, как бы перевернутую вверх ногами позицию. Через две минуты и десять секунд ускорители отделились и упали в Атлантический океан в восемнадцати милях от ожидающих их кораблей. Через шесть минут и тринадцать секунд от момента зажигания три главных двигателя замолчали, и громадный, теперь уже пустой топливный бак был отделен. Космический челнок, обращенный к земле закрытыми створками багажного отсека, выходил на орбиту. Сейчас он находился ровно в ста пятидесяти милях над земной поверхностью.
Судьба "Атлантиса" с двухмегатонным ядерным спутником на борту зависела теперь от мафии.
Ч А С Т Ь I I I
1
"Вашингтон, 14 июля, 13.00
Ричард Ханна вернулся домой после более чем получасовой беседы с Прайсом и разлегся на диване.
Да, он отрапортовал, но вовсе не так, как хотелось. Пришлось рассказать всю правду о Шейле Пикард и про "Атлантис", пообещал, что будет на специальном заседании, которое президент Диллон назначил в Белом Доме на 15.20, после чего откланялся и с трудом добрался до собственной квартиры. Он даже побоялся спросить, какие же шаги предпримет ФБР в отношении девушки.
Ханна просто чертовски устал. Впервые он очутился в ситуации, когда любимая им женщина так резко переметнулась на другую сторону баррикады. И вот теперь он чувствовал себя обманутым и раздавленным. К тому же он подозревал самое худшее - Шейла отправилась с ним в постель только лишь для того, чтобы установить самый близкий контакт, необходимый для ловкой подготовки и проведения всей операции. Ханна пытался отгонять подобные мысли, но они возвращались будто настырные мухи.
Экран, обозначенный "Space" уже пять минут показывал интерьер калифорнийского "Атлантиса". Криппен и Робинсон не обращали внимания на обьективы телекамер, нацеленные прямо в их лица. Всматриваясь в твердые картонные листки последовательности рутинных проверочных процедур, они были поглощены своей работой. Глава группы А-1 монотонно повторял короткие команды Пэйджа с базы Вандерберг, который поочередно подтверждал штатную работу отдельных систем корабля. Отсчет продолжался.
Рой Уайт знал, что "Атлантис" будет взлетать в Калифорнии. Он был обязан знать об этом, так что Пентагон первому сообщил ему об этом. В 10.15 Рой Уайт покинул свое место, подошел к руководителю группы А-1, который сейчас обслуживал базу в Вандерберг и дал знак, чтобы тот передал микрофон заместителю.
- Что случилось, Рой? - спросил у него руководитель А-1.
- Бери Канаверал на себя.
- Зачем? Ведь там всего лишь тренировка. Рой, ведь ты сам так говорил.
- Я хочу, чтобы ты взял Канаверал на себя, понял? А Калифорнию возьмет на себя Боб.
Смена произошла быстро и незаметно.
Рой Уайт в сотый раз поглядел на часы и вернулся на свое место.
12
"Вашингтон, 14 июля, 10.00 утра
К Вашингтону подходили с запада, и Ханна апатично поглядывал на белые облака под ними. До старта оставалось еще два часа.
"Полнейший провал, - размышлял он. - У нас нет никаких шансов найти человека, в существовании которого у нас даже нет уверенности".
Усталость и разочарованность все сильнее и сильнее охватывали его. Ханна протер глаза и случайно толкнул Шейлу. Та проснулась.
- Хей, и как там на борту? - спросила она, поправляя блузку.
- Мрачно. У меня только черные мысли.
Шейла закурила, потом достала из сумки термос с кофе. Пили молча.
В 10.10 Шейла Пикард вылила чашку полуостывшего кофе себе на колени. Прежде чем Ханна успел отреагировать, она схватилась с места и побежала в кабину к летчикам.
- Через сколько времени мы будем в Вашингтоне? - спросила она у пилота.
- Что-то случилось? - Тот услыхал в ее голосе волнение.
- Через сколько времени мы будем на месте? - настойчиво повторила девушка.
На пороге появился Ханна.
- Через час, мисс Пикард, - ответил пилот.
- Шейла, что происходит? - Ханна взял Шейлу за руку.
Девушка даже не обратила на него внимания. Она глянула на часы.
- А нельзя ли побыстрее? Поймите. это очень важно.
- Мне нечего тут понимать. Надо, так надо. Попытаюсь, только больше чем пару десятков минут мы не выиграем, - ответил пилот, берясь за рычаг дросселя.
Двигатель увеличил обороты.
- Ты можешь сказать, что, черт побери, произошло? - Ханна с трудом держал себя в руках. - Ты не обожглась? - спросил он, машинально отряхивая ей юбку.
- Перестань, Ричард, не сейчас. Вы можете соединить меня с Вашингтоном? - Шейла уселась в пустое кресло второго пилота. - Мне говорили, что это возможно.
- Да, мисс Пикард. Этот самолет принадлежит Белому Дому, - ответил летчик, как будто это объясняло все, что надо.
Девушка надела на голову шлемофон и нажала на указанную ей клавишу. Через мгновение в динамике отозвался телефонный узел Белого Дома.
- Немедленно соедините меня с штаб-квартирой ЦРУ в Ленгли, - сказала Шейла, глядя на Ханну.
Затем она представилась и потребовала немедленно приготовить досье на восемь человек: Алвина Брауна, Джона Налти, Томаса Скотта, Херберта Даска, Сесила Робинсона, Херберта Криппена, Алана МакДовера и Джеймса Лоуэ. В аэропорту она будет через сорок минут. Ей нужен автомобиль и самое быстрое средство транспорта в Ленгли. Over and out.
Ханна не верил своим ушам.
- Ты себя хорошо чувствуешь? - спросил он, когда они уже уселись в креслах возле самой кабины пилотов. - Что это на тебя, черт подери, напало?
- Не знаю, Ричард, возможно именно что напало. Знаешь, когда мы сидели у окна, мне в голову пришла одна идея.
- Весьма неожиданно.
- Абсолютно неожиданно. Мы совершили самую основную и непростительную ошибку... - Она замолчала.
- Продолжай.
- Прайс передал нам документы ФБР. Они лежат в твоем дипломате. А чем занимается ФБР? Ты же обязан это знать.
- Федеральными преступлениями.
- Вот именно. Внутренними, которые никогда не переходили границы Штатов. У ФБР имеются картотеки на тех лиц, которые каким-то образом нарушили закон или в чем-то заинтересовали власти, чтобы их внесли в картотеки, так ведь? Но ФБР совершенно не касается их деятельность за границами страны?
- Не глупи, Шейла. Уже несколько лет ЦРУ и ФБР обмениваются информацией и знают друг о друге все. То же самое - и о своих клиентах. Все это чушь.
- Слушай, неужели ты такой дурак, чтобы верить в то, что ЦРУ не держит чего-то у себя в заначке? Можно подумать, что они такие откровенные? А ну-ка вспомни скандалы с Джонсоном и Никсоном. Ну?! Ведь и сам ты, черт возьми, оттуда деранул.
- А ты считаешь, что ЦРУ тут же откроет свои сейфы и выложит тебе все тайны, которые не раскрыла перед ФБР, так что ли?
- Так, потому что эти люди вовсе не страшны. Ты сам говорил, что Кон хотел забрать дело "Атлантиса" у Прайса. Как ты считаешь, неужели он будет недоволен, если это его агентство выйдет на след? Это же старые игры, Ричард. Все знают, что Прайс с Конном соперничают. Или это не так?
Ханна кивнул. Нервы у него были напряжены до последнего. В словах Шейлы было много правды. Черт, это он завалил дело, не подумав о досье ЦРУ.
Они договорились, что прямо из аэропорта девушка отправится в Ленгли, отдаленное от Вашингтона на двадцать минут пути. По прикидкам она должна была там очутиться в 11.30, за полчаса до старта шаттла. Ханна же должен был немедленно отправиться в Белый Дом, встретиться там с Малькольмом и ждать в его кабинете известий от Шейлы. А потом они уже окончательно решат, что же делать дальше.
Часы в кабине показывали 10.30. В Калифорнии было половина восьмого утра. Через полчаса на базе в Вандерберг и на Мысе Канаверал закончится проверка готовности. До старта останется всего лишь час.
А вдали, за облаками лежал Вашингтон.
13
"Вандерберг, 14 июля, 8.00 утра
В 8.00 полковник Пэйдж нажал клавишу "OVER", закончив тестирование последней цепи "Атлантиса". Орбитальный комплекс, мощные ускорители и три основные двигателя шаттла были готовы к старту.
На Мысе Канаверал Сильвестр Сталлоне сделал то же самое, после чего оба заявили безаварийный "отсчет" в Центр Управления в Хьюстон.
В 8.02 западноамериканского времени Джордж Пэйдж объявил в микрофон:
- "Атлантис", это Центр Управления базы Вандерберг. Ребята, у меня для вас сюрприз. Через 58 минут вас здесь уже не будет, так что слушайте внимательно.
- "Атлантис" вызывает Центр, - прозвучал веселый голос Криппена. - Вы что, нас взорвете?
- Только без глупостей. Слушайте, Пентагон передумал. Мыс Канаверал останется на стартовой площадке, а под вами заиграют все двигатели, ясно? Старт ровно в 9.00 согласно расписаний тренировок. Только на сей раз это уже будет не тренинг. Ребята, инструкции вам известны, так что действуйте согласно них. Знаю, что "Рубинового Чирка" вы не спартачите. Как меня поняли?
Криппен с Робинсоном приняли новость спокойно. Они подтвердили прием и продолжали всматриваться в циферблат бортового хронометра. На нем было 8.04.
В 11.03 Сильвестр Сталлоне с Мыса Канаверал принял из Хьюстона приказ об отмене старта. Слова Роя Уайта были для него священны, поэтому он даже не спрашивал о причинах. Сталлоне должен был продолжать отсчет до момента 00.00 и только после этого сообщить известие астронавтам.
На залитом солнцем Мысе Канаверал собрались толпы зрителей. Пресса, радио, телевидение, тысячи зевак всматривались в удаленное на шесть миль пятнышко ракеты с шаттлом. Вся эта публика собралась в основном на отрезке морского берега, отделявшего Банана Ривер от океана, поближе к Кокоа Бич. Вооруженные подзорными трубами, телескопами, биноклями, фото- и кинокамерами они праздновали очередное достижение американской технической мысли.
Никто из них не знал, да и откуда, что "Атлантис" не полетит.
На базе в Вандерберг раздался монотонный голос, отсчитывающий последние 57 минут, отделяющие астронавтов от того момента, когда они оторвутся от земли: 3420, 3419, 3418...
Калифорнийский пляж был пуст. Сюда публика не прибыла, ведь старт должен был произойти только на Флориде...
14
"Вашингтон, 14 июля, 11.20 утра
- Пожалуйста, сообщите об этом президенту, если надо - потревожьте, на мою личную ответственность!
Ник Малькольм, советник президента США по вопросам национальной безопасности, глянул в глаза стоящего перед ним Ханны. Взгляд полицейского не обещал ничего хорошего. Малькольм взял трубку.
В вашингтонский "Нэйшнл Айрпорт" они прибыли в 11.10. Их ждали две автомашины. Шейла Пикард отправилась в Ленгли, а Ханна через десять минут был уже возле Белого Дома.
В нескольких словах он отчитался перед Малькольмом. Того визит Ханны изрядно удивил.
- Так почему вы самостоятельно не изменили места старта вновь на Флориду? Господин президент, насколько мне помнится, дал вам все полномочия за исключением полной отмены миссии, разве не так? Раз мисс Пикард утверждает...
- Раз вы ничего не поняли, прийдется повторить еще раз. Я не могу брать на себя такой большой ответственности, - объяснял все больше и больше нервничающий Ханна. - На Мысе Канаверал находится подозреваемый нами человек. Его фамилия Налти, и в настоящее время он член дублирующего экипажа. Мистер Малькольм, этот экипаж не полетит, но я не могу ручаться головой и за Скотта с Даском из Вандерберг. В настоящее время мисс Пикард проверяет их данные в ЦРУ. Данные, касающиеся их всех, понимаете? За несколько часов мы пролетели весь континент из конца в конец, проводя по пути дурацкие, ничего нового не приносящие исследования. К тому же у нас не было достаточно времени. Так как я мог в подобной ситуации решать? Сообщите президенту, что, несмотря на все наши мероприятия, "Атлантису" может грозить опасность. Мы подождем здесь. Пускай решает он сам.
- Мистер президент сейчас завтракает.
Ханна сжал кулаки и сделал шаг вперед.
- Пожалуйста, сообщите президенту. Прервите его завтрак, ответственность беру на себя.
Ник Малькольм положил трубку.
- Мистер президент через минуту будет в Овальном кабинете. Если бы у вас произошли непредвиденные трудности, он в вашем распоряжении. Будьте добры, мистер Ханна, присядьте.
Ханна буквально упал на стул и поглядел на часы. Почти половина двенадцатого. Через полчаса старт. Где же Шейла? Почему она не звонит?
- Не надо волноваться. Не думаю, чтобы ваша коллега напала в ЦРУ на какой-то след, - сказал Малькольм. - Заверяю вас, все эти люди были хорошо проверены. Может кофе?
Ханна отказался.
Телефон зазвонил в 11.40. Малькольм снял трубку, и его лицо посерело.
- Это вас, - подал он трубку через стол.
- Ричард, - услыхал Ханна далекий голос Шейлы. - Слушай, Ричард, у тебя двадцать минут на то, чтобы снова переменить место старта. Только не перебивай, я уже докладываю. Налти здесь полностью чист, зато имеется чертов Робинсон. Ричард, Робинсон! Его отец, Генри, в 1967 году заелся с итальянской мафией. Тогда он жил в Палермо, в самой колыбели Коза Ностры. У него были вклады в нефтеперерабатывающих предприятиях, и он обанкротился. Те дали ему в долг огромные деньги, около двадцати миллионов. Какую-то часть он выплатил, но потом смылся с семьей в Штаты. Его там нашли, и вот с 1970 года он прислуживает им во всем, чем только им угодно. Уже столько лет, но все в рамках кредита. Сейчас он проживает в Неваде. И знаешь что? Мы не проверили писем, Ричард, банальных писем! Черт побери, скорее всего, с ним договаривались по почте. А знаешь, где сейчас находится жена нашего астронавта? В Мексике! Ты же сам говорил, что Мексика процветает. Им даже не пришлось его шантажировать. Он сам мог подсказать им выход. Ричард, у тебя 19 минут. Переноси старт на Флориду, и пускай твои люди займутся базой Вандерберг. С Криппеном все в порядке. Я еду к тебе домой. Действуй. Только спокойно, не на хип-хап.
Ханна бросил трубку и глянул на часы. Без восемнадцати двенадцать.
- Все-таки она что-то обнаружила, - шепнул Малькольм. - Что будем делать?
- Наконец-то стало посветлее, правда? Повторная перемена, мистер Малькольм.
Они сообщили Диллону, что разыскиваемый ими человек находится на борту "Атлантиса". При этом было решено вернуться к первоначальной концепции "Рубинового Чирка" и перенести старт опять на Мыс Канаверал. Президент лично перезвонил в Хьюстон и во все заинтересованные центры.
В кабине калифорнийского шаттла Робинсон и Криппен глядели в синее небо. Их часы показывали 08.44 западноамериканского времени. Оставалось только 16 минут.
15
"Хьюстон, 14 июля, 11.40
Четырьмя минутами ранее Рой Уайт нервно стирал пот с лица. Первый контрольный экран все еще демонстрировал серьезные лица Робинсона и Криппена; второй - общий силуэт "Атлантиса" на базе Вандерберг. Тот же самый монотонный голос бубнил из динамиков: 2160, 2159, 2158, 2157... 2157 секунд до старта.
Начальник группы А-1 перешучивался с флоридским экипажем, который уже знал, что не полетит. Он спрашивал, не хотелось бы им, чтобы блокирующая система в момент зажигания не сработала. Тогда бы на орбиту вышли два "Атлантиса". Могло бы получиться весело.
1195, 1194, 1193... Рой Уайт беспокойно поглядывал на голубой телефонный аппарат на своем рабочем месте. Снабженный несколькими кнопками он обеспечивал немедленную и прямую связь с Белым Домом, Мысом Канаверал и базой Вандерберг. Телефон молчал.
1192, 1191, 1190... Уайт полез рукой под пульт и коснулся клавиш магнитофона. Все находилось на месте.
Точно за 900 секунд до старта, в 11.45 восточноамериканского времени, возле голубого телефонного аппарата Главного Контролера Центра Управления в Хьюстоне замерцала лампочка и тихо зажужжал сигнал. Уайт поднял трубку. Через несколько секунд, с явным облегчением на лице, он закончил беседу. Включив громкоговорящую систему зала, он объявил:
- Всем внимание! Смена варианта В1 на Ф2, смена варианта В1 на Ф2. Выполняйте, пожалуйста!
Это означало: "Джентльмены, снова Флорида".
16
"Вашингтон, 14 июля, 11.48 дня
- Назад! Назад, говорю! Гони на всю катушку! - крикнул он, вцепившись в плечо ничего не понимавшего водителя.
Автомобиль дернулся, скрежетнул тормозами и повернулся на сто восемьдесят градусов, затем двигатель рыкнул полным газом и вновь помчался в сторону Пенсильвания Авеню.
Ханна вышел из Белого Дома всего несколько минут назад. Он сел в ожидавшую его машину, которая должна была отвезти его на квартиру, где он договорился встретиться с Шейлой Пи-кард. Автомобиль тронулся с места.
Все, вопрос был окончательно решен. Оставался только Робинсон, но им займется кто-нибудь другой. Ханна собирался позвонить Дэниэлу Броксу и Прайсу. Первого он хотел еще раз поблагодарить за Пульверино, а перед стариком Реджинальдом отчитаться.
Ханне очень хотелось побыстрее встретиться с девушкой. В течение последних несколько часов на ухаживания и любовь времени не было, но теперь ему вдруг вспомнился вечер у нее на квартире, и он почувствовал неодолимое желание коснуться ее груди.
Потом Ханна очнулся. Подумал, что уже стареет. Спокойно, Ханна, не так шустро, возьми себя в руки. Как это она только что сказала? "Только спокойно, не на хип-хап..." Вот именно, Ханна, не на хип-хап.
В человеческом мозгу иногда случаются странные вещи. Какой-нибудь содержащий информацию поток электронов может кружить часами, днями, месяцами, а то и годами по закоулкам серого вещества, и никоим образом не дает себя проконтролировать или осмыслить. А потом, чаще всего, когда информация уже никому не нужна, она вдруг попадает в центр управления личности, вызывая совершеннейшее замешательство среди ровнехонько уложенных и каталогизированных данных. Именно это и случилось с Ханной. Совершенно неожиданно он понял, что мучало его в течение нескольких дней, и до него дошло, что из-за него операция "Атлантис" провалилась.
Это самое "хип-хап", весьма редкое в обычном языке, было ему известно. Чем реже выражение, тем сильнее оно запоминается. Оно попало и в память Ханны, но затем эта информация побрела туда, откуда он не мог ее извлечь, несмотря на всяческие старания.
Ему вспомнилась кассета с записью совещания Синдиката. "Да, да, летит только двое. Второй ни о чем знать не будет, а уже на орбите наш человек заставит его слушаться. Так что ничего на хип-хап, все уже подготовлено", эти слова он помнил прекрасно. Женский, приглушенный голос, но в то же время теперь вроде бы и знакомый; та же самая интонация, характерное заглатывание окончаний... Он вспомнил их посещение Мыса Канаверал и разговор перед встречей с Джоном Налти: "Знаешь, с ним надо спокойно, не на хип-хап". Это уже второй раз.
Джон Налти не понравился ей сразу, как будто она заранее установила, что первый экипаж "Атлантиса" полететь не может. Ханна поддался ее внушению, и в кабине очутился экипаж дублеров. Потом ей в голову пришла идея проверить досье калифорнийцев в ЦРУ. И снова Ханна согласился с этим, вместо того, чтобы отправиться в Ленгли самому. Мало того, он поверил ей, не позаботившись даже о том, чтобы перепроверить данные. И теперь никому не нужны аргументы, что было мало времени. Результат? Старт вновь перенесен на Мыс Канаверал.
Ханна побледнел. Раз она сделала возможной дисквалификацию первого, основного экипажа и завела в шаттл дублеров, раз обманула его, теперь он мог дать голову на отсечение, фальшивыми доказательствами и байками про отца Робинсона, чтобы отменить старт из Калифорнии, и понятно было, что теперь старт произойдет на Мысе Канаверал, она не сделала этого просто так. Шейла Пикард, девушка, которую он любил, работала на Коза Ностру. И она выиграла - один из астронавтов экипажа, готового ко взлету на Мысе Канаверал, это человек, которого Ханна разыскивает. Даск или Скотт. В этот миг они находились в кабине оба.
Он глянул на часы. 11.55. У него осталось всего пять минут.
- Жми на газ! На полную катушку! - подогнал он водителя.
Перед воротами здания на Пенсильвания Авеню, 1600 их остановил охранник. К счастью, он узнал Ханну и пропустил машину к подъезду Белого Дома.
Когда несколькими секундами спустя Ханна ворвался в Западное Крыло, путь ему заступили два человека из личной охраны президента. Не помогли ни просьбы, ни металлический значок ФБР. Охранник обменялся парой слов с Майком Дивером, шефом тайной полиции Белого Дома, и только после этого позволил Ханне пройти дальше.
Тот мчался будто сумасшедший, все время путая дорогу. Он пробежал мимо Зеленого Салона, потом сбежал вниз, забывая в спешке, что Овальный кабинет находится на первом этаже. Все новые и новые комнаты, холлы, коридоры, но вот наконец он под американским орлом, держащим в когтях пучок стрел и оливковые веточки мира. Ханна нажал на ручку и без стука вошел вовнутрь.
Президент Норберт Диллон сидел в кресле и всматривался в монитор, поставленный на старинном столике возле камина. Потом он повернул голову.
Видимо, лицо Ханны было ужасным, поскольку Диллон тут же вскочил с места и, не говоря ни слова, сделал шаг к неожиданному посетителю.
- Вы должны... - начал было Ханна, но, запыхавшись, не смог больше издать ни звука.
- Господи, да что случилось? - спросил Диллон.
- Отмените, задержите старт, - еле выдавил из себя полицейский, опираясь на дверную фрамугу. - Немедленно! Он там! На Мысе Канаверал, указал он на экран.
Голос Сильвестра Сталлоне, начальника флоридской Стартовой Группы, звучал из динамика будто вестник неумолимой смерти: 12, 11, 10, 9,...
- Немедленно! Сейчас же! - заорал Ханна, бросаясь к четырем телефонам на столе Диллона.
Он даже схватил какую-то трубку, но президент оттолкнул его. Он поднял другую трубку и дрожащими пальцами стал набирать номер. Ошибся и начал сначала...
17
"Нью Йорк, 14 июля, 11.59
Вильям Лоуренс Росс потянулся на грязной постели и отбросил в сторону "Право" Брирли. В последнее время он много читал. Вспомнил книжки, которые буквально глотал, будучи студентом, просмотрел кипы заметок из старых газет, подшивки "International Law". Времени у него было сколько угодно. Целая куча времени.
Потом он включил телевизор. Приемник не хотел работать. Тогда Росс ударил кулаком по деревянному корпусу, и экран нехотя засветился, показывая панораму Мыса Канаверал, залитого полуденным солнцем. Фоном служили волны Атлантического океана. Росс предался мечтаниям.
От того самого налета у него еще осталось две тысячи долларов. Целых две тысячи, - поправил он сам себя. Росс был доволен. Он вернул долг Ларсену, ублажил других кредиторов, помельче, и спрятался здесь, в Бронксе.
Тогда, когда Пульверино лежал на тротуаре, а Пуэрти палил в полицейских, сам он притаился на полу мерседеса. Среди замешательства и толкотни случайных зевак, он тихонечко выбрался наружу и смешался с толпой. Папка была под рукой. Все остальное же оказалось по-детски простым - деньги затыкали людям рты, а окружавшее его общество никогда не отличалось излишней болтливостью. В Бронксе он жил уже несколько месяцев и редко выходил на улицу, чтобы не спугнуть удачу.
Две тысячи баксов... Он глядел на волны далекой Атлантики и думал, что вот теперь он может себе позволить многое. Можно поехать во Флориду, но не на работу, как это бывало раньше. Нет, в качестве туриста. Опять же, можно махнуть и в Калифорнию, почему бы и нет... Солнце, пляжи... Только лучше будет немножечко переждать. И вообще, зачем спешить? Успеть можно всегда, а деньги никуда не убегут. Вот они, тут, под подушкой.
Вильям Лоуренс Росс сконцентрировал внимание на экране телевизора. Он не предполагал, как не предполагали и миллионы людей, что "Атлантис" в опасности, и что опасность эта вскоре коснется всей Америки. Не знал Росс и о том, что именно он из-за случайнейшего пересечения с Пульверино в какой-то мере и стал косвенной причиной будущего несчастья.
До старта оставалось всего десять секунд...
18
"Мыс Канаверал, 14 июля, 11.59.55
Телефонный звонок раздался за пять секунд до включения зажигания. Заместитель Сталлоне взял трубку, не отрывая глаз от монитора.
- Центр Управления Кен... - ответил он и вдруг побледнел. - Господи Иисусе... - только и успел он прошептать.
Он глядел на экран и чувствовал, как ноги отказывают ему. Он еще попытался побежать к Сталлоне, уже открыл рот, чтобы закричать, но из его гортани не вышло ни звука. Будто сквозь туман слышал он спокойный, уверенный голос, отсчитывающий последнюю секунду: 1, 0, Пошел!!!
Зажигание. Все, обратного пути уже не было. Ровно в 12.00 по восточноамериканскому времени включились три двигателя ракеты-носителя, питаемые сорокасемиметровой высоты основным топливным баком, поглощая 719112 килограмм жидкого водорода и кислорода. Практически моментально они набрали полную тягу и тогда, уничтожая 8,5 тонны топлива в секунду, к ним присоединились два ускорителя, заполненные двумя с половиной миллионами фунтов алюминиевой пудры, смешанной с нитратами аммония.
В платформу 39 ударил чудовищный залп огня. Среди оглушительного грохота с вершины башни, возле которой все еще находилась ракета-носитель с "Атлантисом" на шаттл со скоростью 3 206 500 литров в минуту обрушилось масса воды, чтобы уменьшить нарастающую вибрацию всего комплекса. На седьмой секунде после времени 00.00, когда все пять двигателей уже достигли 90% своей тяговой мощности, ракета сорвала восемь крепящих ее винтов, отклонился на метр от вертикали и с тягой 20 041 200 килограммов, срывая чудовищным вихрем барьеры, пережигая кабеля, отбрасывая какую-то плохо прикрученную камеру метров на двести, со скоростью семидесяти пяти миль в час отправилась в небо.
Корпус ракеты уже поднялся выше башни, а затем стал вздыматься все выше, поворачиваясь вокруг собственной оси и занимая необычную, как бы перевернутую вверх ногами позицию. Через две минуты и десять секунд ускорители отделились и упали в Атлантический океан в восемнадцати милях от ожидающих их кораблей. Через шесть минут и тринадцать секунд от момента зажигания три главных двигателя замолчали, и громадный, теперь уже пустой топливный бак был отделен. Космический челнок, обращенный к земле закрытыми створками багажного отсека, выходил на орбиту. Сейчас он находился ровно в ста пятидесяти милях над земной поверхностью.
Судьба "Атлантиса" с двухмегатонным ядерным спутником на борту зависела теперь от мафии.
Ч А С Т Ь I I I
1
"Вашингтон, 14 июля, 13.00
Ричард Ханна вернулся домой после более чем получасовой беседы с Прайсом и разлегся на диване.
Да, он отрапортовал, но вовсе не так, как хотелось. Пришлось рассказать всю правду о Шейле Пикард и про "Атлантис", пообещал, что будет на специальном заседании, которое президент Диллон назначил в Белом Доме на 15.20, после чего откланялся и с трудом добрался до собственной квартиры. Он даже побоялся спросить, какие же шаги предпримет ФБР в отношении девушки.
Ханна просто чертовски устал. Впервые он очутился в ситуации, когда любимая им женщина так резко переметнулась на другую сторону баррикады. И вот теперь он чувствовал себя обманутым и раздавленным. К тому же он подозревал самое худшее - Шейла отправилась с ним в постель только лишь для того, чтобы установить самый близкий контакт, необходимый для ловкой подготовки и проведения всей операции. Ханна пытался отгонять подобные мысли, но они возвращались будто настырные мухи.