Страница:
Он снова поцеловал ее, уже неторопливо, затем отодвинулся и потянулся через кровать, чтобы зажечь лампу. Эми тут же вскочила, усиленно моргая от света, непроизвольно разгладила помявшуюся юбку и дотронулась рукой до волос, машинально поправляя их. «Зря Лайам уничтожил успокаивающий покров темноты, – подумала она. – В темноте гораздо легче справиться со своими мыслями».
Его ладонь накрыла ее руки, успокаивая их нервную суетливость.
– Позволь мне распустить твои волосы, – тихо попросил он. – Мне хотелось сделать это всю неделю, с того самого вечера, когда я вернулся из Флориды.
Эми наклонила голову в молчаливом согласии, и он начал вытаскивать из ее прически все шпильки, пока волосы свободной волной не упали на плечи. Лайам увлек ее на постель. Он пристально смотрел на нее, словно видел впервые, и его глаза потемнели от страсти, когда волосы окутали хрупкие плечи Эми шелковистым облаком. Он с наслаждением погрузил пальцы в золотистые пряди, прижал к груди ее голову и зарылся лицом в тяжелую и пышную массу волос, пахнущих лавандовой свежестью.
– Мне захотелось посмотреть на тебя, – сказал он. – Поэтому я и включил свет.
– Ты видишь меня почти каждый день, – возразила Эми, хотя прекрасно понимала, что он имел в виду.
Лайам улыбнулся.
– Нет, я вижу не тебя. Я вижу деловую и строгую мисс Флетчер.
Он поцеловал ее в шею, его руки умело ласкали Эми, пока ее тело не отозвалось на его ласки.
– Лайам… – прошептала она, не глядя на него. – Лайам, я очень хочу тебя.
Он взял ее лицо в ладони и заставил посмотреть прямо на него.
– Повтори! – приказал он. – Я хочу тебя, – прошептала она. Его радостный стон тронул ее до глубины души, и Эми счастливо улыбнулась, когда он обнял ее со всей своей страстью. Цепочка его поцелуев закончилась в низком вырезе платья.
– Тебе не кажется, что ты надела на себя слишком много? – спросил он. – Слишком много лишнего для такого случая.
От едва сдерживаемой страсти голос его дрогнул, и ее тело немедленно отозвалось ответной дрожью.
– Ты тоже, – заметила она тихо. Лайам тут же встал, откинул в сторону пиджак, развязал узел на галстуке. Торопливо расстегнув рубашку, он швырнул ее на пол. Эми завороженно глядела на него, словно находясь под гипнозом, когда его руки замерли на пряжке брючного ремня.
– Любуешься стриптизом? – поинтересовался он. – Надеюсь получить в обмен такое же зрелище.
От этих слов по ее телу разлился жидкий огонь.
– Я не достану до застежки.
– Эту проблему легко решить.
Он сел рядом с ней на кровать и, глядя ей в глаза, расстегнул «молнию» на платье.
– Как тебе нравится такая форма гостиничных услуг? – с улыбкой поинтересовался он.
– Кажется… кажется, это то, что надо. Я бы рекомендовала ее всем владельцам гостиниц.
Смех согрел его глаза. Все еще испытующе глядя на нее, он снял с ее плеч узкие черные бретельки и опустил платье до талии. Потом положил Эми навзничь на подушки, и она почувствовала, как ее кожи коснулся прохладный воздух. Но когда его губы добрались до ее груди, все ее тело вспыхнуло жаром. Волны желания захлестывали ее одна за другой, когда он ласкал языком ее грудь, мучая и даря наслаждение.
В ее отношениях с Джеффом не было ничего похожего, что приготовило бы ее к ощущениям, пронзавшим теперь ее тело; она даже испугалась своего немедленного и сильного ответа на ласки Лайама. Ее пальцы вцепились в его густые волосы, когда он снимал платье с ее бедер, и она вся подалась к нему, мучительно ожидая получить его поцелуй.
Он слегка погладил ей щеку, и Эми повернулась и поцеловала его ладонь. Его рука задрожала под ее губами.
– Эми… – прошептал он, прижимаясь губами к ее груди. – Какая нежная у тебя кожа!
Лайам посмотрел на нее с ласковой улыбкой, хотя в его глазах горело желание.
– Ты пахнешь персиками.
– Это такая пудра, – зачем-то объяснила она, словно это имело какое-то значение.
Ее охватила такая слабость, что даже пошевелиться было нелегко, и в то же время она ощущала себя наполненной какой-то удивительной энергией. У нее не осталось больше сомнений в том, правильно ли она поступает. Она знала только, что ей ужасно хочется, чтобы его обнаженное тело легло рядом с ней, накрыло ее, наполнило собой.
Она обняла Лайама и поцеловала его в губы долгим и неистовым поцелуем, гладила загорелую кожу на его спине, наслаждаясь ощущением твердой, мускулистой плоти под кончиками пальцев. Его поцелуй в нежную ложбинку между грудей произвел на нее столь сильный эффект, что Эми впилась ногтями в его плечи. Его дыхание стало прерывистым, от боли или от удовольствия – понять она не могла. Быстрым, уверенным движением он сорвал с нее оставшуюся одежду, и его губы следовали за руками, проводя на ее коже жаркие дорожки. Никогда еще Эми не испытывала ничего подобного: странная, огненная пульсация наполнила ее тело, когда они наконец, обнаженные, вытянулись на кровати. Она надеялась, что Лайам испытывает такое же мучительное наслаждение. За нежной лаской его прикосновений угадывалась сдерживаемая страсть, а внутри нее огонь разгорался все сильнее и сильнее. Она вся пылала, охваченная желанием принадлежать ему до конца.
Они ничего не говорили друг другу, только прерывистое дыхание нарушало тишину комнаты. Эми прижалась к нему и, когда он слился с ней окончательно, испытала самое острое наслаждение, о каком даже не подозревала. Мучительное напряжение внутри нее все нарастало и нарастало, пока не достигло неимоверной силы. Ее возглас удовлетворения, неистовый и страстный, взорвал тишину. Она ощутила, как его тело тоже содрогается от бурного взрыва, и прильнула к нему: биение ее сердца замедлилось, и Эми охватило чувство приятной истомы.
Он долго обнимал ее, ничего не говоря, просто лежал рядом, тихо и спокойно. Потом протянул руку и убрал с ее глаз намокшие от пота пряди.
– Эми, – тихо спросил он. – Что ты думаешь об этом?
«Я люблю тебя, – подумала она. – Я думаю, как сильно я люблю тебя».
Холодок вдруг пополз по ее коже, рассеял эйфорию и остудил лихорадочный восторг, охвативший тело. Она резко села, чувствуя, как страх распространяется по ее жилам, там, где всего лишь несколько минут назад бушевала страсть.
Ее охватила паника при мысли о том, что она только что сделала. Она занималась любовью с человеком, который будет презирать ее, если вспомнит правду о ее прошлом. У нее хватило ума влюбиться в человека, пытавшегося когда-то отправить ее за решетку! Она съежилась на краешке кровати, натянув простыню до самого подбородка.
– Эми, что случилось? – встревожился Лайам. – В чем дело, скажи ради Бога?
Сделав над собой усилие, она заставила себя ответить:
– Ничего, просто я подумала, что ты великолепен в постели.
Эми удивилась звучанию собственного голоса. В душе она испытывала одну только боль, но по какой-то причине голос звучал холодно и с легкой иронией.
С лица Лайама исчезли все следы нежности, и на миг Эми ясно увидела того жесткого агента, что осыпал ее обвинениями в зале суда в Риверсайде.
– Что означает подобное замечание? – резко спросил он.
Она накинула на себя одно из одеял, наклонилась, так что волосы свесились вперед, закрыв ее лицо.
– Это значит, что ты потрясающий любовник, Лайам. Если тебе когда-нибудь понадобится рекомендация, можешь рассчитывать на меня. Я тебе ее обязательно дам.
Он поднялся с постели, подошел к окну и потянул за старомодную штору, открывая ее. Треск мотора подъехавшего мотоцикла рассеял последние остатки интимности.
– Пожалуй, нет смысла продолжать этот разговор, – произнес Лайам. – Но веришь ты или нет, я лег с тобой в постель не для того, чтобы доказать свое умение.
– Неужели? Тогда почему ты это сделал, Лайам?
Прежде чем ответить, он несколько мгновений смотрел в окно.
– Все, что я могу сказать тебе в ответ, будет не в мою пользу, – бесцветным голосом произнес он. – Но не думаешь ли ты, что тебе не мешает немного подумать и над собственными действиями, прежде чем интересоваться моими?
– Я не понимаю, что ты имеешь в» виду, – насторожилась Эми.
– Неужели? Я никогда тебе не лгал, Эми, ни в чем. Можешь ли ты сказать о себе то же самое?
Она оцепенела от страха, решив, что наступил момент неприятного объяснения.
– Зачем мне лгать тебе? – спросила она, гадая, расслышал ли он в ее голосе панику, которую она не смогла скрыть, как ни старалась. – И вообще, я не хочу говорить про это… про случившееся. Я лучше пойду к себе в номер, думаю, нам нечего обсуждать.
Эми схватила свою одежду и стала возиться с «молнией» платья. Она сама не понимала себя, но сейчас было не время заниматься самоанализом. Совсем недавно ей хотелось, чтобы он обо всем догадался, и между ними тогда не было бы недоговоренности. Но как только ей показалось, что ее тайна раскрыта, Эми охватила настоящая паника.
Лайам нагнулся и достал из-под стула ее туфлю.
– Вот, – сказал он. – Тебе пригодится.
– Спасибо.
Как слепая, она направилась к двери и стала возиться с замком, не в силах его открыть. У нее перехватило дыхание, когда Лайам подошел к ней.
– Сейчас я тебе открою, – холодно сказал он, затем дождался, пока она выйдет в коридор, и в упор взглянул на нее. – Совещание завтра утром в девять. Встретимся внизу в семь сорок пять. Постарайся не опаздывать.
– Не беспокойся об этом.
Что еще могла она сказать? Эми пересекла коридор, отперла дверь своего номера и с грохотом захлопнула ее за собой.
Она торопливо разделась, небрежно бросив новое платье, и легла, хотя знала, что не заснет. Тело ее все еще ощущало ласки Лайама, а сердце билось в учащенном ритме, успокоить который мог только он. Эми глядела в темноту и думала об обрушившейся на нее любви, грозящей придавить и даже уничтожить ее. Она ценила остроту интеллекта Лайама и независимость его характера. Она любила с ним говорить, любила вспышки его насмешливого юмора. Ее ум тосковал по его обществу, а тело жаждало снова изведать его любовных ласк.
У Эми вырвался истерический смех, и она уткнулась лицом в подушку, подавляя лихорадочные рыдания. Какой ужасный момент она выбрала для того, чтобы обнаружить роковую ошибку в своем плане возмездия! Как гладко шло соблазнение Лайама Кейна, за исключением маленькой детали! Разве могла она предвидеть, что влюбится в него?
Как только она задала себе этот вопрос, ответ пришел сам собой. Она без труда поняла бы правду о своих чувствах, если бы позволила себе задуматься о них. «А я изо всех сил гнала их от себя», – с горечью подумала Эми. Нежелание глядеть в лицо фактам стало для нее привычной формой жизни, умением, отточенным до полного совершенства за последние четыре года.
Эми ворочалась с боку на бок, не находя себе места на огромной старинной кровати. С таким же успехом она могла спать и на жестком соломенном матрасе, ей все казалось неудобным. Одеяла сбились в неудобный комок под бедрами.
Она устало вздохнула. Ночь обещала быть долгой.
Лайам уже ждал ее, когда наутро Эми спустилась по лестнице за пять минут до условленного срока. Она отказалась от его сухого предложения позавтракать, и поездка до Стамфорда прошла в полном молчании.
Бок о бок они вошли в зал заседаний комитета – превосходная пара: динамичный руководитель и его исполнительная секретарша. Эми вежливо улыбалась присутствующим и старательно все записывала, но делала это совершенно машинально, едва ли замечая, что творится вокруг.
Она даже вздрогнула, когда раздались аплодисменты, приветствующие конец выступления Лайама. Эми поняла, что на собравшихся произвел впечатление блеск его стратегических планов. Эми почувствовала где-то в глубине души гордость за его успех и была рада, что на этой ужасной неделе произошло хоть что-то хорошее.
Ленч был накрыт в личных апартаментах председателя комитета и прошел в приподнятой атмосфере, а в конце дня они отправились в нью-йоркский аэропорт Ла Гардиа.
Эми смотрела в окно на мелькающие мимо холмы и обдумывала свои впечатления от совещания. Если она сразу же не рассортирует свои мысли по «полочкам», ее пространные записи окажутся бесполезными.
Она чувствовала, что Лайам поглядывает на нее, но делала вид, что не замечает этого.
– Кажется, тебя уже больше не волнует бесшабашный нью-йоркский стиль вождения машины, – неожиданно произнес он, нарушая напряженное молчание. – Быстро приспособилась.
Она очнулась от своих мыслей и обратила внимание на хаотическое движение машин на скоростной магистрали. Вой полицейской сирены возвестил о приближении патрульной машины, и мчавшийся с большой скоростью грузовик резко замедлил ход и отъехал к краю дороги. И тут же мимо пролетел с ревом автофургон, в каком-нибудь дюйме от их боковой обшивки.
Эми подавила взрыв истерического смеха. Как могла она признаться, что его близость действует на нее так, что в душе ее не остается места для тривиального беспокойства из-за напряженной обстановки на магистрали.
– Нет, – сказала она наконец. – Кажется, дорога меня больше не беспокоит. Вероятно, я хорошо приспосабливаюсь к новым ситуациям.
Она почувствовала, как он снова окинул ее взглядом, и уставилась на свои руки, стиснутые так, что побелели костяшки пальцев.
– Мне нужно поработать по свежим следам над бумагами, – сказал он после недолгой паузы. – Если в самолете найдется свободное место, мне хотелось бы разложить их, чтобы хорошенько разобраться в цифрах. Ты не станешь возражать, если мы сядем порознь?
– Нет, конечно. Воспользуюсь этой возможностью и обработаю свои записи, сделанные на утреннем заседании, – сдержанно ответила Эми.
– Старая добрая мисс Флетчер никогда не сдает свои позиции, верно? Я всегда могу рассчитывать, что она ответит мне фразой, достойной «Справочника опытной секретарши», – насмешливо бросил Лайам, не сводя глаз с дороги. Эми еще крепче стиснула руки.
– Мисс Флетчер чертовски опытная секретарша, – ответила она.
В коротком смешке Лайама не слышалось веселья.
– Тогда, пожалуй, я буду с ней поласковее. Ведь хороших секретарш днем с огнем не найдешь. Надеюсь, ничего, что случилось в эти выходные, не повредит моим прекрасным отношениям с суперсекретаршей мисс Флетчер.
Его слова причинили Эми боль, и она поскорее закрыла глаза, чтобы не видеть его насмешливую усмешку. Если бы только она могла сказать ему всю правду о прошлом! Если бы между ними не было так много обмана! Боже, как ей не нравится, когда он называет ее «мисс Флетчер»!
– Справа остался пункт проката автомобилей, куда мы должны вернуть машину, – сухо сказала она, стараясь справиться с обидой.
Лайам тихо выругался, резко развернул «Бьюик», с явным нетерпением ожидая, когда сработает электроника и ворота распахнутся.
– Опусти в щель на двери конторы договор об аренде, – распорядился он. – И посмотрим, можно ли улететь более ранним рейсом. Нет смысла болтаться тут лишнее время.
На следующее утро Эми явилась на службу ровно в девять, ожидая, что Лайам, как обычно, уже находится у себя в кабинете. Но, как ни странно, на этот раз его нигде не было видно. Никакой записки для нее он тоже не оставил.
Она беспокойно ходила по приемной,» вновь и вновь репетируя речь о том, что она уходит с работы. Ей нужно отработать холодный, слегка виноватый тон, иначе Лайам начнет задавать ей разные неудобные вопросы. Она знала лучше, чем кто бы то ни было, что его не так-то легко обмануть.
Репетиция оказалась бесполезной. В половине десятого Эми получила телефонное сообщение из справочной службы, что в этот день его не будет на работе.
– Он просит вас отменить все его деловые встречи, дорогая. У него нет времени, – сообщила ей телефонистка.
– А он не сказал, куда поехал? Не оставил какой-нибудь номер телефона, где я могла бы его найти? – поинтересовалась Эми, растерянная и встревоженная.
– Нет, дорогая.
Судя по голосу, телефонистка была немолодая особа, которую нельзя было ничем вывести из благодушного состояния.
– Мистер Кейн просто просил меня сообщить вам именно это известие.
– А он… не заболел ли? Или что-нибудь случилось еще?
– Не думаю. – Голос телефонистки звучал все так же жизнерадостно. – Он просто сказал, что его неожиданно вызвали куда-то.
– Что ж, спасибо за сообщение.
– Пожалуйста, дорогая.
В отсутствие Лайама Эми была слишком занята, отвечая на бесконечные телефонные звонки и отменяя назначенные заранее встречи, чтобы вспоминать о своих личных проблемах. К пяти часам ей показалось, что она ответила, по крайней мере, на тысячу телефонных звонков, и только вздохнула, когда на столе вновь зазвонил телефон. Она сняла трубку, и устало потянулась за своим блокнотом.
– Приемная мистера Кейна, – сказала она. – Вас слушает Эми Флетчер.
– Ну, привет, моя лапуля! – Мужской голос в трубке был ей незнаком и неприятен. – Я узнал бы твой голос где угодно. Как поживаешь?
Эми пребывала в недоумении, даже не пытаясь отгадать, кто это говорит с ней в таком развязном тоне.
– Я поживаю хорошо, благодарю вас, – сухо ответила она, не потрудившись скрыть своего раздражения. У нее не было настроения вести в этот час легкомысленные беседы с младшими клерками. – А с кем я говорю?
– Обижаешь, милая. Как ты могла меня забыть после всех тех воскресных звонков, которыми мы обменивались друг с другом?
Ее пальцы крепче обхватили трубку, и неожиданно Эми чуть не затошнило от отвращения.
– Джефф? – прошептала она. – Джефф Купер, неужели это ты?
– Точно, – весело ответил он. – Ты узнала меня, сладкая моя девочка. Расскажи, как ты жила эти четыре года. Я слышал от приятеля, что у тебя неплохо идут дела. Он мне сказал, что ты теперь личный помощник главного шефа в корпорации «Национальное развитие».
– Да, верно. Ну… э… как ты поживаешь, Джефф? Когда ты вышел… то есть когда ты приехал в Чикаго?
– О, я приехал сюда, как только вышел из тюрьмы, – сказал он. – Я решил держаться поближе к друзьям, а твои родители сказали мне, что ты теперь живешь в Городе Ветров.
– Ну… э… как ты поживаешь? – снова спросила она. – Все в порядке?
– Скоро все будет хорошо. Мне только надо получить кое-какую помощь от своих друзей. Я рассчитываю, что ты мне тоже поможешь, ведь ты так легко отделалась от крупных неприятностей тогда, в Риверсайде. В конце концов, мне одному пришлось отдуваться за всех.
– Я не участвовала в мошенничестве, которым занималась «Вест Фарм», – сухо заметила она. – И ты знаешь это лучше, чем кто бы то ни было.
В трубке раздался раскатистый смех.
– Ну ладно, лапyля, не кипятись. Каждый из нас может порой ошибаться, это я сказал и твоему отцу на прошлой неделе.
Она закрыла глаза.
– Что тебе от меня нужно, Джефф?
– Я уже сказал тебе. Я подумал, что тебе, быть может, захочется мне помочь – ради тех старых времен, когда нам было так хорошо вместе.
– Тебе нужны деньги? – напряженно поинтересовалась Эми, едва сдерживаясь, чтобы не пуститься в объяснения, что хорошо ей с ним никогда не было.
– Нет, конечно. – Его голос сделался жестким. – За четыре года ты едва ли скопила себе какой-нибудь капитал.
– Я могла бы помочь тебе определенной суммой, пока ты не встанешь на ноги.
– Ну что ты, Эми, милая. У меня накопилось столько желаний, пока я находился там… далеко, и все такие дорогостоящие, что всех твоих денег не хватит мне и на неделю счастливой жизни. Но мне хотелось бы встретиться с тобой сегодня вечером и обсудить кое-какие мои планы на будущее.
У нее по спине пробежал холодок. Она встревожилась.
– Извини, Джефф, но я не думаю, что от нашей встречи будет какой-то толк. Мне вовсе не интересно строить планы на будущее. Во всяком случае, сейчас.
– Что ж, детка, как знаешь, – в его голосе чувствовалась едва уловимая угроза. – Только не принимай никаких поспешных решений. Думаю, что нам найдется и так о чем поговорить. Про старые времена, старых друзей…
– В данный момент у меня нет времени, Джефф.
– Очень жаль, Эми.
В телефонной трубке раздался вздох, и наступило молчание. Пауза казалась Эми бесконечной.
– А знаешь что? – вновь заговорил Джефф. – Мне неприятно даже думать о том, как удивится твой нынешний босс, если я расскажу ему, что случилось с тобой на предыдущей работе. Я слышал, что большие начальники обычно начинают нервничать, если рядом с ними работают люди, прикарманившие на предыдущей работе тысячи долларов.
– Я не прикарманивала тысячи долларов. Ты искажаешь правду и прекрасно это знаешь.
– По-моему, мы найдем, о чем поговорить с тобой, детка. Так что приходи сегодня вечером. Для своего же блага.
В этот момент, к ужасу Эми, в приемную вошел Лайам и остановился возле ее t стола.
– Добрый вечер, – мягко сказал он. – Это спрашивают меня? Мне взять трубку?
Она потрясла головой, страшно испугавшись, что он услышит голос Джеффа.
– Я больше не могу говорить, – сказала она в трубку. – Мой босс вернулся.
– Ладно, детка. Не буду отрывать тебя от работы. Жду тебя вечером в ресторане «Черный бочонок». Это всего лишь в квартале от твоей работы. Ты сможешь подойти к шести?
– Пока не знаю.
Она слышала, как Лайам шелестит за ее спиной бумагами, подготовленными ею на подпись.
– Ладно, – ответила она Джеффу, стремясь закончить этот неприятный разговор, прежде чем он вынудит ее сказать что-нибудь лишнее. – Постараюсь встретиться с тобой в шесть или чуть позже.
– Буду ждать, – сказал он, и от его тона у нее внезапно похолодели руки.
– До свидания, – выдавила она и поскорее положила трубку, после чего поспешила в кабинет Лайама, изобразив на лице веселую улыбку. – Я и не думала, что ты сегодня приедешь. Ты покончил с делами раньше, чем ожидал?
Он задумчиво посмотрел на нее, без всякого следа улыбки.
– Да, – ответил он.
Его взгляд был таким красноречивым, что волна желания пронеслась по ее телу, вызвав краску на побледневших щеках.
– Пообедай сегодня со мной, Эми. Нам нужно о многом поговорить. Очень о многом.
– Я не могу, – ответила она, с трудом отрывая от него взгляд. – Правда, не могу, Лайам. Сегодня я должна пойти в одно место.
– Я не думал, что ты будешь занята весь вечер, – заметил он. – Тогда, быть может, мы пообедаем в другой раз.
Всем своим видом он показал, что для него это не составляет особой разницы. Он придвинул к себе стопку бумаг, накопившихся на столе.
– Сегодня было что-нибудь важное?
– Ничего особенно, хотя постоянно кто-то звонил. Как видишь, вот тут пачка посланий для тебя. Разумеется, все неотложные.
– Я их посмотрю. Можешь идти, а то опоздаешь. Я слышал, что договорилась встретиться с кем-то в шесть часов.
«Интересно, что он еще слышал?» – подумалось ей.
– Лайам, – начала она, едва сдерживая отчаяние. – Думаю, что я не смогу работать с тобой дальше…
– Прости, Эми, но сейчас у меня нет времени обсуждать с тобой твои проблемы. Мне нужно разобраться с этими срочными документами и написать отчет. Поговорим завтра.
Эми отвернулась, не зная, что испытывает, облегчение или сожаление об отсрочке, которую она получила. И тут же подумала, что ей не обязательно решать все прямо сию же минуту.
– Ладно, – согласилась она. – Тогда до завтра. Доброй ночи, Лайам.
8
Его ладонь накрыла ее руки, успокаивая их нервную суетливость.
– Позволь мне распустить твои волосы, – тихо попросил он. – Мне хотелось сделать это всю неделю, с того самого вечера, когда я вернулся из Флориды.
Эми наклонила голову в молчаливом согласии, и он начал вытаскивать из ее прически все шпильки, пока волосы свободной волной не упали на плечи. Лайам увлек ее на постель. Он пристально смотрел на нее, словно видел впервые, и его глаза потемнели от страсти, когда волосы окутали хрупкие плечи Эми шелковистым облаком. Он с наслаждением погрузил пальцы в золотистые пряди, прижал к груди ее голову и зарылся лицом в тяжелую и пышную массу волос, пахнущих лавандовой свежестью.
– Мне захотелось посмотреть на тебя, – сказал он. – Поэтому я и включил свет.
– Ты видишь меня почти каждый день, – возразила Эми, хотя прекрасно понимала, что он имел в виду.
Лайам улыбнулся.
– Нет, я вижу не тебя. Я вижу деловую и строгую мисс Флетчер.
Он поцеловал ее в шею, его руки умело ласкали Эми, пока ее тело не отозвалось на его ласки.
– Лайам… – прошептала она, не глядя на него. – Лайам, я очень хочу тебя.
Он взял ее лицо в ладони и заставил посмотреть прямо на него.
– Повтори! – приказал он. – Я хочу тебя, – прошептала она. Его радостный стон тронул ее до глубины души, и Эми счастливо улыбнулась, когда он обнял ее со всей своей страстью. Цепочка его поцелуев закончилась в низком вырезе платья.
– Тебе не кажется, что ты надела на себя слишком много? – спросил он. – Слишком много лишнего для такого случая.
От едва сдерживаемой страсти голос его дрогнул, и ее тело немедленно отозвалось ответной дрожью.
– Ты тоже, – заметила она тихо. Лайам тут же встал, откинул в сторону пиджак, развязал узел на галстуке. Торопливо расстегнув рубашку, он швырнул ее на пол. Эми завороженно глядела на него, словно находясь под гипнозом, когда его руки замерли на пряжке брючного ремня.
– Любуешься стриптизом? – поинтересовался он. – Надеюсь получить в обмен такое же зрелище.
От этих слов по ее телу разлился жидкий огонь.
– Я не достану до застежки.
– Эту проблему легко решить.
Он сел рядом с ней на кровать и, глядя ей в глаза, расстегнул «молнию» на платье.
– Как тебе нравится такая форма гостиничных услуг? – с улыбкой поинтересовался он.
– Кажется… кажется, это то, что надо. Я бы рекомендовала ее всем владельцам гостиниц.
Смех согрел его глаза. Все еще испытующе глядя на нее, он снял с ее плеч узкие черные бретельки и опустил платье до талии. Потом положил Эми навзничь на подушки, и она почувствовала, как ее кожи коснулся прохладный воздух. Но когда его губы добрались до ее груди, все ее тело вспыхнуло жаром. Волны желания захлестывали ее одна за другой, когда он ласкал языком ее грудь, мучая и даря наслаждение.
В ее отношениях с Джеффом не было ничего похожего, что приготовило бы ее к ощущениям, пронзавшим теперь ее тело; она даже испугалась своего немедленного и сильного ответа на ласки Лайама. Ее пальцы вцепились в его густые волосы, когда он снимал платье с ее бедер, и она вся подалась к нему, мучительно ожидая получить его поцелуй.
Он слегка погладил ей щеку, и Эми повернулась и поцеловала его ладонь. Его рука задрожала под ее губами.
– Эми… – прошептал он, прижимаясь губами к ее груди. – Какая нежная у тебя кожа!
Лайам посмотрел на нее с ласковой улыбкой, хотя в его глазах горело желание.
– Ты пахнешь персиками.
– Это такая пудра, – зачем-то объяснила она, словно это имело какое-то значение.
Ее охватила такая слабость, что даже пошевелиться было нелегко, и в то же время она ощущала себя наполненной какой-то удивительной энергией. У нее не осталось больше сомнений в том, правильно ли она поступает. Она знала только, что ей ужасно хочется, чтобы его обнаженное тело легло рядом с ней, накрыло ее, наполнило собой.
Она обняла Лайама и поцеловала его в губы долгим и неистовым поцелуем, гладила загорелую кожу на его спине, наслаждаясь ощущением твердой, мускулистой плоти под кончиками пальцев. Его поцелуй в нежную ложбинку между грудей произвел на нее столь сильный эффект, что Эми впилась ногтями в его плечи. Его дыхание стало прерывистым, от боли или от удовольствия – понять она не могла. Быстрым, уверенным движением он сорвал с нее оставшуюся одежду, и его губы следовали за руками, проводя на ее коже жаркие дорожки. Никогда еще Эми не испытывала ничего подобного: странная, огненная пульсация наполнила ее тело, когда они наконец, обнаженные, вытянулись на кровати. Она надеялась, что Лайам испытывает такое же мучительное наслаждение. За нежной лаской его прикосновений угадывалась сдерживаемая страсть, а внутри нее огонь разгорался все сильнее и сильнее. Она вся пылала, охваченная желанием принадлежать ему до конца.
Они ничего не говорили друг другу, только прерывистое дыхание нарушало тишину комнаты. Эми прижалась к нему и, когда он слился с ней окончательно, испытала самое острое наслаждение, о каком даже не подозревала. Мучительное напряжение внутри нее все нарастало и нарастало, пока не достигло неимоверной силы. Ее возглас удовлетворения, неистовый и страстный, взорвал тишину. Она ощутила, как его тело тоже содрогается от бурного взрыва, и прильнула к нему: биение ее сердца замедлилось, и Эми охватило чувство приятной истомы.
Он долго обнимал ее, ничего не говоря, просто лежал рядом, тихо и спокойно. Потом протянул руку и убрал с ее глаз намокшие от пота пряди.
– Эми, – тихо спросил он. – Что ты думаешь об этом?
«Я люблю тебя, – подумала она. – Я думаю, как сильно я люблю тебя».
Холодок вдруг пополз по ее коже, рассеял эйфорию и остудил лихорадочный восторг, охвативший тело. Она резко села, чувствуя, как страх распространяется по ее жилам, там, где всего лишь несколько минут назад бушевала страсть.
Ее охватила паника при мысли о том, что она только что сделала. Она занималась любовью с человеком, который будет презирать ее, если вспомнит правду о ее прошлом. У нее хватило ума влюбиться в человека, пытавшегося когда-то отправить ее за решетку! Она съежилась на краешке кровати, натянув простыню до самого подбородка.
– Эми, что случилось? – встревожился Лайам. – В чем дело, скажи ради Бога?
Сделав над собой усилие, она заставила себя ответить:
– Ничего, просто я подумала, что ты великолепен в постели.
Эми удивилась звучанию собственного голоса. В душе она испытывала одну только боль, но по какой-то причине голос звучал холодно и с легкой иронией.
С лица Лайама исчезли все следы нежности, и на миг Эми ясно увидела того жесткого агента, что осыпал ее обвинениями в зале суда в Риверсайде.
– Что означает подобное замечание? – резко спросил он.
Она накинула на себя одно из одеял, наклонилась, так что волосы свесились вперед, закрыв ее лицо.
– Это значит, что ты потрясающий любовник, Лайам. Если тебе когда-нибудь понадобится рекомендация, можешь рассчитывать на меня. Я тебе ее обязательно дам.
Он поднялся с постели, подошел к окну и потянул за старомодную штору, открывая ее. Треск мотора подъехавшего мотоцикла рассеял последние остатки интимности.
– Пожалуй, нет смысла продолжать этот разговор, – произнес Лайам. – Но веришь ты или нет, я лег с тобой в постель не для того, чтобы доказать свое умение.
– Неужели? Тогда почему ты это сделал, Лайам?
Прежде чем ответить, он несколько мгновений смотрел в окно.
– Все, что я могу сказать тебе в ответ, будет не в мою пользу, – бесцветным голосом произнес он. – Но не думаешь ли ты, что тебе не мешает немного подумать и над собственными действиями, прежде чем интересоваться моими?
– Я не понимаю, что ты имеешь в» виду, – насторожилась Эми.
– Неужели? Я никогда тебе не лгал, Эми, ни в чем. Можешь ли ты сказать о себе то же самое?
Она оцепенела от страха, решив, что наступил момент неприятного объяснения.
– Зачем мне лгать тебе? – спросила она, гадая, расслышал ли он в ее голосе панику, которую она не смогла скрыть, как ни старалась. – И вообще, я не хочу говорить про это… про случившееся. Я лучше пойду к себе в номер, думаю, нам нечего обсуждать.
Эми схватила свою одежду и стала возиться с «молнией» платья. Она сама не понимала себя, но сейчас было не время заниматься самоанализом. Совсем недавно ей хотелось, чтобы он обо всем догадался, и между ними тогда не было бы недоговоренности. Но как только ей показалось, что ее тайна раскрыта, Эми охватила настоящая паника.
Лайам нагнулся и достал из-под стула ее туфлю.
– Вот, – сказал он. – Тебе пригодится.
– Спасибо.
Как слепая, она направилась к двери и стала возиться с замком, не в силах его открыть. У нее перехватило дыхание, когда Лайам подошел к ней.
– Сейчас я тебе открою, – холодно сказал он, затем дождался, пока она выйдет в коридор, и в упор взглянул на нее. – Совещание завтра утром в девять. Встретимся внизу в семь сорок пять. Постарайся не опаздывать.
– Не беспокойся об этом.
Что еще могла она сказать? Эми пересекла коридор, отперла дверь своего номера и с грохотом захлопнула ее за собой.
Она торопливо разделась, небрежно бросив новое платье, и легла, хотя знала, что не заснет. Тело ее все еще ощущало ласки Лайама, а сердце билось в учащенном ритме, успокоить который мог только он. Эми глядела в темноту и думала об обрушившейся на нее любви, грозящей придавить и даже уничтожить ее. Она ценила остроту интеллекта Лайама и независимость его характера. Она любила с ним говорить, любила вспышки его насмешливого юмора. Ее ум тосковал по его обществу, а тело жаждало снова изведать его любовных ласк.
У Эми вырвался истерический смех, и она уткнулась лицом в подушку, подавляя лихорадочные рыдания. Какой ужасный момент она выбрала для того, чтобы обнаружить роковую ошибку в своем плане возмездия! Как гладко шло соблазнение Лайама Кейна, за исключением маленькой детали! Разве могла она предвидеть, что влюбится в него?
Как только она задала себе этот вопрос, ответ пришел сам собой. Она без труда поняла бы правду о своих чувствах, если бы позволила себе задуматься о них. «А я изо всех сил гнала их от себя», – с горечью подумала Эми. Нежелание глядеть в лицо фактам стало для нее привычной формой жизни, умением, отточенным до полного совершенства за последние четыре года.
Эми ворочалась с боку на бок, не находя себе места на огромной старинной кровати. С таким же успехом она могла спать и на жестком соломенном матрасе, ей все казалось неудобным. Одеяла сбились в неудобный комок под бедрами.
Она устало вздохнула. Ночь обещала быть долгой.
Лайам уже ждал ее, когда наутро Эми спустилась по лестнице за пять минут до условленного срока. Она отказалась от его сухого предложения позавтракать, и поездка до Стамфорда прошла в полном молчании.
Бок о бок они вошли в зал заседаний комитета – превосходная пара: динамичный руководитель и его исполнительная секретарша. Эми вежливо улыбалась присутствующим и старательно все записывала, но делала это совершенно машинально, едва ли замечая, что творится вокруг.
Она даже вздрогнула, когда раздались аплодисменты, приветствующие конец выступления Лайама. Эми поняла, что на собравшихся произвел впечатление блеск его стратегических планов. Эми почувствовала где-то в глубине души гордость за его успех и была рада, что на этой ужасной неделе произошло хоть что-то хорошее.
Ленч был накрыт в личных апартаментах председателя комитета и прошел в приподнятой атмосфере, а в конце дня они отправились в нью-йоркский аэропорт Ла Гардиа.
Эми смотрела в окно на мелькающие мимо холмы и обдумывала свои впечатления от совещания. Если она сразу же не рассортирует свои мысли по «полочкам», ее пространные записи окажутся бесполезными.
Она чувствовала, что Лайам поглядывает на нее, но делала вид, что не замечает этого.
– Кажется, тебя уже больше не волнует бесшабашный нью-йоркский стиль вождения машины, – неожиданно произнес он, нарушая напряженное молчание. – Быстро приспособилась.
Она очнулась от своих мыслей и обратила внимание на хаотическое движение машин на скоростной магистрали. Вой полицейской сирены возвестил о приближении патрульной машины, и мчавшийся с большой скоростью грузовик резко замедлил ход и отъехал к краю дороги. И тут же мимо пролетел с ревом автофургон, в каком-нибудь дюйме от их боковой обшивки.
Эми подавила взрыв истерического смеха. Как могла она признаться, что его близость действует на нее так, что в душе ее не остается места для тривиального беспокойства из-за напряженной обстановки на магистрали.
– Нет, – сказала она наконец. – Кажется, дорога меня больше не беспокоит. Вероятно, я хорошо приспосабливаюсь к новым ситуациям.
Она почувствовала, как он снова окинул ее взглядом, и уставилась на свои руки, стиснутые так, что побелели костяшки пальцев.
– Мне нужно поработать по свежим следам над бумагами, – сказал он после недолгой паузы. – Если в самолете найдется свободное место, мне хотелось бы разложить их, чтобы хорошенько разобраться в цифрах. Ты не станешь возражать, если мы сядем порознь?
– Нет, конечно. Воспользуюсь этой возможностью и обработаю свои записи, сделанные на утреннем заседании, – сдержанно ответила Эми.
– Старая добрая мисс Флетчер никогда не сдает свои позиции, верно? Я всегда могу рассчитывать, что она ответит мне фразой, достойной «Справочника опытной секретарши», – насмешливо бросил Лайам, не сводя глаз с дороги. Эми еще крепче стиснула руки.
– Мисс Флетчер чертовски опытная секретарша, – ответила она.
В коротком смешке Лайама не слышалось веселья.
– Тогда, пожалуй, я буду с ней поласковее. Ведь хороших секретарш днем с огнем не найдешь. Надеюсь, ничего, что случилось в эти выходные, не повредит моим прекрасным отношениям с суперсекретаршей мисс Флетчер.
Его слова причинили Эми боль, и она поскорее закрыла глаза, чтобы не видеть его насмешливую усмешку. Если бы только она могла сказать ему всю правду о прошлом! Если бы между ними не было так много обмана! Боже, как ей не нравится, когда он называет ее «мисс Флетчер»!
– Справа остался пункт проката автомобилей, куда мы должны вернуть машину, – сухо сказала она, стараясь справиться с обидой.
Лайам тихо выругался, резко развернул «Бьюик», с явным нетерпением ожидая, когда сработает электроника и ворота распахнутся.
– Опусти в щель на двери конторы договор об аренде, – распорядился он. – И посмотрим, можно ли улететь более ранним рейсом. Нет смысла болтаться тут лишнее время.
На следующее утро Эми явилась на службу ровно в девять, ожидая, что Лайам, как обычно, уже находится у себя в кабинете. Но, как ни странно, на этот раз его нигде не было видно. Никакой записки для нее он тоже не оставил.
Она беспокойно ходила по приемной,» вновь и вновь репетируя речь о том, что она уходит с работы. Ей нужно отработать холодный, слегка виноватый тон, иначе Лайам начнет задавать ей разные неудобные вопросы. Она знала лучше, чем кто бы то ни было, что его не так-то легко обмануть.
Репетиция оказалась бесполезной. В половине десятого Эми получила телефонное сообщение из справочной службы, что в этот день его не будет на работе.
– Он просит вас отменить все его деловые встречи, дорогая. У него нет времени, – сообщила ей телефонистка.
– А он не сказал, куда поехал? Не оставил какой-нибудь номер телефона, где я могла бы его найти? – поинтересовалась Эми, растерянная и встревоженная.
– Нет, дорогая.
Судя по голосу, телефонистка была немолодая особа, которую нельзя было ничем вывести из благодушного состояния.
– Мистер Кейн просто просил меня сообщить вам именно это известие.
– А он… не заболел ли? Или что-нибудь случилось еще?
– Не думаю. – Голос телефонистки звучал все так же жизнерадостно. – Он просто сказал, что его неожиданно вызвали куда-то.
– Что ж, спасибо за сообщение.
– Пожалуйста, дорогая.
В отсутствие Лайама Эми была слишком занята, отвечая на бесконечные телефонные звонки и отменяя назначенные заранее встречи, чтобы вспоминать о своих личных проблемах. К пяти часам ей показалось, что она ответила, по крайней мере, на тысячу телефонных звонков, и только вздохнула, когда на столе вновь зазвонил телефон. Она сняла трубку, и устало потянулась за своим блокнотом.
– Приемная мистера Кейна, – сказала она. – Вас слушает Эми Флетчер.
– Ну, привет, моя лапуля! – Мужской голос в трубке был ей незнаком и неприятен. – Я узнал бы твой голос где угодно. Как поживаешь?
Эми пребывала в недоумении, даже не пытаясь отгадать, кто это говорит с ней в таком развязном тоне.
– Я поживаю хорошо, благодарю вас, – сухо ответила она, не потрудившись скрыть своего раздражения. У нее не было настроения вести в этот час легкомысленные беседы с младшими клерками. – А с кем я говорю?
– Обижаешь, милая. Как ты могла меня забыть после всех тех воскресных звонков, которыми мы обменивались друг с другом?
Ее пальцы крепче обхватили трубку, и неожиданно Эми чуть не затошнило от отвращения.
– Джефф? – прошептала она. – Джефф Купер, неужели это ты?
– Точно, – весело ответил он. – Ты узнала меня, сладкая моя девочка. Расскажи, как ты жила эти четыре года. Я слышал от приятеля, что у тебя неплохо идут дела. Он мне сказал, что ты теперь личный помощник главного шефа в корпорации «Национальное развитие».
– Да, верно. Ну… э… как ты поживаешь, Джефф? Когда ты вышел… то есть когда ты приехал в Чикаго?
– О, я приехал сюда, как только вышел из тюрьмы, – сказал он. – Я решил держаться поближе к друзьям, а твои родители сказали мне, что ты теперь живешь в Городе Ветров.
– Ну… э… как ты поживаешь? – снова спросила она. – Все в порядке?
– Скоро все будет хорошо. Мне только надо получить кое-какую помощь от своих друзей. Я рассчитываю, что ты мне тоже поможешь, ведь ты так легко отделалась от крупных неприятностей тогда, в Риверсайде. В конце концов, мне одному пришлось отдуваться за всех.
– Я не участвовала в мошенничестве, которым занималась «Вест Фарм», – сухо заметила она. – И ты знаешь это лучше, чем кто бы то ни было.
В трубке раздался раскатистый смех.
– Ну ладно, лапyля, не кипятись. Каждый из нас может порой ошибаться, это я сказал и твоему отцу на прошлой неделе.
Она закрыла глаза.
– Что тебе от меня нужно, Джефф?
– Я уже сказал тебе. Я подумал, что тебе, быть может, захочется мне помочь – ради тех старых времен, когда нам было так хорошо вместе.
– Тебе нужны деньги? – напряженно поинтересовалась Эми, едва сдерживаясь, чтобы не пуститься в объяснения, что хорошо ей с ним никогда не было.
– Нет, конечно. – Его голос сделался жестким. – За четыре года ты едва ли скопила себе какой-нибудь капитал.
– Я могла бы помочь тебе определенной суммой, пока ты не встанешь на ноги.
– Ну что ты, Эми, милая. У меня накопилось столько желаний, пока я находился там… далеко, и все такие дорогостоящие, что всех твоих денег не хватит мне и на неделю счастливой жизни. Но мне хотелось бы встретиться с тобой сегодня вечером и обсудить кое-какие мои планы на будущее.
У нее по спине пробежал холодок. Она встревожилась.
– Извини, Джефф, но я не думаю, что от нашей встречи будет какой-то толк. Мне вовсе не интересно строить планы на будущее. Во всяком случае, сейчас.
– Что ж, детка, как знаешь, – в его голосе чувствовалась едва уловимая угроза. – Только не принимай никаких поспешных решений. Думаю, что нам найдется и так о чем поговорить. Про старые времена, старых друзей…
– В данный момент у меня нет времени, Джефф.
– Очень жаль, Эми.
В телефонной трубке раздался вздох, и наступило молчание. Пауза казалась Эми бесконечной.
– А знаешь что? – вновь заговорил Джефф. – Мне неприятно даже думать о том, как удивится твой нынешний босс, если я расскажу ему, что случилось с тобой на предыдущей работе. Я слышал, что большие начальники обычно начинают нервничать, если рядом с ними работают люди, прикарманившие на предыдущей работе тысячи долларов.
– Я не прикарманивала тысячи долларов. Ты искажаешь правду и прекрасно это знаешь.
– По-моему, мы найдем, о чем поговорить с тобой, детка. Так что приходи сегодня вечером. Для своего же блага.
В этот момент, к ужасу Эми, в приемную вошел Лайам и остановился возле ее t стола.
– Добрый вечер, – мягко сказал он. – Это спрашивают меня? Мне взять трубку?
Она потрясла головой, страшно испугавшись, что он услышит голос Джеффа.
– Я больше не могу говорить, – сказала она в трубку. – Мой босс вернулся.
– Ладно, детка. Не буду отрывать тебя от работы. Жду тебя вечером в ресторане «Черный бочонок». Это всего лишь в квартале от твоей работы. Ты сможешь подойти к шести?
– Пока не знаю.
Она слышала, как Лайам шелестит за ее спиной бумагами, подготовленными ею на подпись.
– Ладно, – ответила она Джеффу, стремясь закончить этот неприятный разговор, прежде чем он вынудит ее сказать что-нибудь лишнее. – Постараюсь встретиться с тобой в шесть или чуть позже.
– Буду ждать, – сказал он, и от его тона у нее внезапно похолодели руки.
– До свидания, – выдавила она и поскорее положила трубку, после чего поспешила в кабинет Лайама, изобразив на лице веселую улыбку. – Я и не думала, что ты сегодня приедешь. Ты покончил с делами раньше, чем ожидал?
Он задумчиво посмотрел на нее, без всякого следа улыбки.
– Да, – ответил он.
Его взгляд был таким красноречивым, что волна желания пронеслась по ее телу, вызвав краску на побледневших щеках.
– Пообедай сегодня со мной, Эми. Нам нужно о многом поговорить. Очень о многом.
– Я не могу, – ответила она, с трудом отрывая от него взгляд. – Правда, не могу, Лайам. Сегодня я должна пойти в одно место.
– Я не думал, что ты будешь занята весь вечер, – заметил он. – Тогда, быть может, мы пообедаем в другой раз.
Всем своим видом он показал, что для него это не составляет особой разницы. Он придвинул к себе стопку бумаг, накопившихся на столе.
– Сегодня было что-нибудь важное?
– Ничего особенно, хотя постоянно кто-то звонил. Как видишь, вот тут пачка посланий для тебя. Разумеется, все неотложные.
– Я их посмотрю. Можешь идти, а то опоздаешь. Я слышал, что договорилась встретиться с кем-то в шесть часов.
«Интересно, что он еще слышал?» – подумалось ей.
– Лайам, – начала она, едва сдерживая отчаяние. – Думаю, что я не смогу работать с тобой дальше…
– Прости, Эми, но сейчас у меня нет времени обсуждать с тобой твои проблемы. Мне нужно разобраться с этими срочными документами и написать отчет. Поговорим завтра.
Эми отвернулась, не зная, что испытывает, облегчение или сожаление об отсрочке, которую она получила. И тут же подумала, что ей не обязательно решать все прямо сию же минуту.
– Ладно, – согласилась она. – Тогда до завтра. Доброй ночи, Лайам.
8
Эми увидела сидящего в угловой кабинке Джеффа, как только вошла в «Черный бочонок». Она сразу же узнала Джеффа, хотя его образ успел поблекнуть в ее памяти.
Эми успела забыть, что он поразительно красив. Его волосы блестели ярким золотом, даже в тусклом освещении, царящем в баре, лицо казалось загорелым, а глаза сверкали синевой. Он поднял глаза и поймал ее взгляд, улыбнувшись с привычным обаянием. Несколько мгновений в его взгляде ничего не отразилось, затем улыбка стала шире, когда он понял, кто она такая.
Он поднялся ей навстречу, когда Эми подошла к его столу: в его глазах светилось явное восхищение.
– Неужели это Эми Флетчер?
Его улыбка сделалась еще шире, он с энтузиазмом сжал ее руку и привлек к себе, чтобы запечатлеть на щеке поцелуй. Ладонь скользнула по ее плечу.
– Ну, привет еще раз, лапуля. Я и не узнал тебя сразу, так ты изменилась. Ты выглядишь потрясающе, детка, просто потрясающе. Я и не догадывался, что ты можешь так похорошеть.
– Спасибо, – сказала она, однако ее скрытый сарказм, вероятно, остался незамеченным. Впрочем, Джефф всегда был толстокожим.
Она решительно высвободилась из его рук.
– Ты тоже хорошо выглядишь, Джефф.
– Да, – ответил он, и в его голосе прозвучала горькая нотка. – Я и чувствую себя неплохо, если учесть, где пробыл эти четыре года.
– Когда ты… э… вышел?
– Пару недель назад. Так что уже успел повидаться кое с кем из старых приятелей. Да еще съездить на юг и чуть понежиться на солнце.
– То-то я вижу, что ты загорел, – сказала Эми и замолчала, не в силах сообразить, как продолжить разговор.
Они были совершенно чужими людьми, знавшими, тем не менее, слишком многое о прошлом друг друга. Она едва не вздрогнула от отвращения, увидев его пустую улыбку, и отвернулась, не в силах глядеть на него дольше.
– Может, присядем? – предложила она.
Джефф согласно кивнул и уселся близко от нее на мягкой бархатной банкетке.
– Ну совсем как в старые времена, – заметил он, кладя руку ей на колено. – Что будешь пить, лапу ля? Тебе придется выпить парочку рюмок, чтобы сравняться со мной.
Эми успела забыть, что он поразительно красив. Его волосы блестели ярким золотом, даже в тусклом освещении, царящем в баре, лицо казалось загорелым, а глаза сверкали синевой. Он поднял глаза и поймал ее взгляд, улыбнувшись с привычным обаянием. Несколько мгновений в его взгляде ничего не отразилось, затем улыбка стала шире, когда он понял, кто она такая.
Он поднялся ей навстречу, когда Эми подошла к его столу: в его глазах светилось явное восхищение.
– Неужели это Эми Флетчер?
Его улыбка сделалась еще шире, он с энтузиазмом сжал ее руку и привлек к себе, чтобы запечатлеть на щеке поцелуй. Ладонь скользнула по ее плечу.
– Ну, привет еще раз, лапуля. Я и не узнал тебя сразу, так ты изменилась. Ты выглядишь потрясающе, детка, просто потрясающе. Я и не догадывался, что ты можешь так похорошеть.
– Спасибо, – сказала она, однако ее скрытый сарказм, вероятно, остался незамеченным. Впрочем, Джефф всегда был толстокожим.
Она решительно высвободилась из его рук.
– Ты тоже хорошо выглядишь, Джефф.
– Да, – ответил он, и в его голосе прозвучала горькая нотка. – Я и чувствую себя неплохо, если учесть, где пробыл эти четыре года.
– Когда ты… э… вышел?
– Пару недель назад. Так что уже успел повидаться кое с кем из старых приятелей. Да еще съездить на юг и чуть понежиться на солнце.
– То-то я вижу, что ты загорел, – сказала Эми и замолчала, не в силах сообразить, как продолжить разговор.
Они были совершенно чужими людьми, знавшими, тем не менее, слишком многое о прошлом друг друга. Она едва не вздрогнула от отвращения, увидев его пустую улыбку, и отвернулась, не в силах глядеть на него дольше.
– Может, присядем? – предложила она.
Джефф согласно кивнул и уселся близко от нее на мягкой бархатной банкетке.
– Ну совсем как в старые времена, – заметил он, кладя руку ей на колено. – Что будешь пить, лапу ля? Тебе придется выпить парочку рюмок, чтобы сравняться со мной.