Наблюдается рост в числе самоубийств от года к году. В период с 1990 г. по 2000 г. в Онтарио практически одинаковое число мужчин погибло в результате автокатастроф и в результате самоубийств. Я не говорю о числе попыток самоубийства. Надо отметить, что женщины совершают в 3-4 раза больше попыток самоубийства, чем мужчины, хотя количество самоубийств среди мужчин в четыре раза больше. Каждая четвертая смерть в возрасте от 15 до 24 лет – является результатом самоубийства. Появившиеся в последнее время женщины-шахидки тоже широко используются экстремистами для пропаганды – мол, даже женщины себя уже взрывают; однако из статистики мы видим, что наклонность к самоубийствам у женщин не только не меньше, а даже больше, чем у мужчин, разве что пояс шахида дает больше гарантии, чем попытка удастся.
Приведенные цифры показывают, что тенденция к самоубийствам у людей чрезвычайно сильна, а также поддается легкому влиянию тех норм, которые существуют в обществе. Поддержка культа самоубийства, каким является культ шахидов, может значительно усилить этот потенциал, всегда находящийся в любом человеческом сообществе. Таким образом, подобная статистика разоблачает тайную силу угроз исламских террористов. Вручите по поясу шахида каждому самоубийце на Земле и пошлите их в общественные места помноголюднее – вы сможете истребить большую часть населения Земли, пользуясь услугами только «натуральных» самоубийц, которые и так бы расстались с жизнью безо всякой связи с исламской идеей.
Касательно дальневосточных культур следует отметить, что они находятся в плоскости, еще менее соприкасающейся с плоскостью европейской цивилизации.
Настоящую загадку представляет собой Дальний Восток: Китай с его невероятным народонаселением, Япония с поразительным техническим прогрессом и новые звезды на небосклоне мировой экономики – Сингапур, Южная Корея, Тайвань и им подобные. Эту дальневосточную цивилизацию отличает тонкая способность людей действовать как единый, сплоченный организм с пренебрежением индивидуальными позывами и фанатично верным служением общему делу.
Особой загадкой является Китай. Для меня китайская культура вообще представляется несколько инопланетной, и, я думаю, не только для меня. Нам малопонятны их мотивации, мысли, логика. То, что на Западе проживает много китайцев, и то, что я или вы, мой любезный читатель, в каждый момент времени обязательно либо одеты во что-нибудь китайское, либо видим перед собой что-нибудь китайское, либо недавно поели китайской еды, либо скоро ее поедим, существа дела не меняет. Весь мир является рынком сбыта этого грандиозного человеческого муравейника по имени Китай.
Не следует забывать, что на протяжении тысячелетий Китай был ведущей цивилизацией мира. В девятнадцатом и в начале двадцатого века страна погрузилась в период гражданских конфликтов, голодоморов и военных оккупаций. После второй мировой войны коммунисты под руководством Мао Цзэдуна начали строить коммунистическое государство. Помимо огромных экономических издержек, страна потеряла десятки миллионов человек в результате голода и лишений.
Однако ныне Китай, так и не изменив в значительной мере свою идеологическую основу, находится в стадии небывалого экономического расцвета. С 1994 по 2003 гг. объем китайского экспорта вырос почти в четыре раза, с $120 млрд. до $438 млрд. в 2003-м. Руководство страны прогнозирует его увеличение к 2007 году до $800 млрд. При таких объемах торговли Китай не мог не стать одним из ключевых экономических игроков мира. С его мнением теперь вынуждены считаться в равной степени в Вашингтоне, Токио и Брюсселе. На задворки внешней политики ушли такие темы, как права человека, свобода СМИ. Каждому хочется получить часть китайского пирога или увернуться от китайского, пока только экономического удара. Как знать, экономическое противостояние всегда стремится вылиться в военный конфликт.
Буквально на наших глазах разрушается миф о дешевом, некачественном ширпотребе из Китая. Его место занимают дешевые, но качественные товары. Ведущие американские и европейские корпорации с ужасом наблюдают за товарной экспансией из Китая. Мощные переносные компьютеры по $200, бытовая техника за $100—200, добротная одежда и обувь за гроши – это рай для потребителей, но банкротство для большинства предприятий легкой и электронной промышленности в богатых странах.
Большинство ведущих торговых марок уже давно с удовольствием размещает заказы в Китае и ставит клеймо “Made in China”. С 1998 года средний телевизор дешевел ежегодно на 9%, спортивное оборудование – на 3%, слесарные инструменты – на 1%. Такой динамики нет ни у одной европейской страны. Сегодня более 30% китайского экспорта – это электроника, бытовая техника и оборудование раскрученных торговых брэндов. Показателем растущего доверия к китайским товарам является хотя бы тот факт, что самый крупный розничный гигант мира Wal-Mart постоянно наращивает объем закупаемых товаров в Китае, давно превысив объем закупок в $15 млрд.
Свои производства в Китае имеют не только практически все автомобильные гиганты мира, но и многие потребительские компании, в том числе Philips и General Electric. Причем производятся в Китае не только простые лампочки, но и гигантские турбины. Этот факт еще раз подтверждает высокое качество китайской рабочей силы.
Китай несколько лет кряду сохраняет лидерство по привлечению прямых иностранных инвестиций. В период 2003—2005 гг. среднегодовой объем прямых иностранных инвестиций планируется на уровне $55-60 млрд. На продукцию совместных предприятий приходится около половины общего экспорта КНР. Их доля в совокупных вложениях средств в основные фонды в стране превышает 15%. Сейчас деньги более 400 из 500 крупнейших мировых корпораций работают в китайской экономике. Это борьба не только за китайский рынок. Это модель корпоративного выживания в современном глобальном мире.
General Motors, Volkswagen, Toyota Motors и Ford Motors в ближайшие годы планируют потратить около $14 млрд., чтобы ежегодно производить около 6 млн. автомобилей на местном рынке. General Motors почти каждый третий цент своей прибыли зарабатывает за счет китайского рынка. Треть роста ВВП Японии была обеспечена за счет растущего спроса Китая. У Тайваня этот показатель гораздо выше – 68%. Подобные тенденции стимулируют и экономический рост экономики США.
Начиная с 2002 года КНР стала крупнейшим кредитором Америки. Народный банк Китая является вторым после Японии покупателем гособлигаций США. Так что бурный рост расходов Джорджа Буша был обеспечен в большой мере его китайским визави Ху. В период 2002—2004 гг. валютные резервы азиатских банков выросли более чем на $1,2 трлн. На центробанки Азии приходится 80% мировых запасов долларов. Именно они помогли США сдержать еще более глубокую девальвацию американского доллара в последние два года.
Вполне возможно, что Китай будет играть гораздо более серьезную и решительную роль на мировой арене уже в недалеком будущем. Применение силового подхода к этой великой стране становится всё более и более иллюзорным. Одно счастье, что в прошлые века китайский народ не слишком стремился к мировому господству и, возможно, это не является характерной чертой этой нации. Однако Китай имеет реальную проблему дефицита жизненного пространства, которая будет решаться, скорее всего, за счет соседних стран.
Индия неожиданно стала представлять собой вторую по численности населения страну в мире. Эту страну трудно отнести к какой-либо единой парадигме цивилизации, поскольку в ней сплелись многочисленные характеристики. Хотя я никогда не был в этой стране, мне кажется, индийские особенности мне достаточно хорошо известны, потому что в Индии вот уже более двух лет действует отдел моего бизнеса. Индусы миролюбивы и редко идут на открытый конфликт. Они хорошие продавцы, однако продать им что-либо совсем не просто. Их способность выдавать желаемое за действительное, в том числе и путем искреннего самовнушения, просто не имеет себе равных, что мешает трезвой оценке реальных обстоятельств дела и вообще тормозит любой бизнес и развитие в целом.
Большинство современных межнациональных компаний создают представительства в Индии и в других развивающихся странах, тем самым вывозя рабочие места из развитых стран в страны третьего мира. В рамках отдельно взятой развитой страны это явление воспринимается чрезвычайно негативно. Однако в глобальном смысле оно очень полезно.
Хорошей иллюстрацией прямой утечки рабочих мест в страны третьего мира может служить следующий факт: как сообщает журнал Fortune, в апреле 2005 года компания IBM сократила 14,500 рабочих мест в Европе и в то же время, как сообщает New York Times, эта компания планирует нанять 14,000 новых сотрудников в Индии.[8]
Причины вывоза рабочих мест – низкая заработная плата, большое количество образованных кадров и мягкие по отношению к работодателю нормы трудового права в странах третьего мира. Например, в Индии огромное число специалистов, владеющих английским языком. Согласно Confederation of Indian Industry, в Индии ежегодно выпускается 2,5 миллиона специалистов по информационным технологиям, инженеров и специалистов в биологических науках, а также присваивается более 1500 докторских степеней в тех же областях. Я верю, что это позитивно сказывается на увеличении равномерности распределения богатств в мире, на способствовании развитию отсталых регионов земного шара и, главное, в конечном итоге это приведет к более трезвому подходу развитых государств к своему трудовому законодательству, которое подчас доводит до абсурда найм обленившихся и малоэффективных служащих в развитых странах, получающих неадекватно высокую зарплату, наделенных неадекватными правами и, главное, стремящихся после определенного короткого срока снова сесть на пособие по безработице. Нормальное развитие бизнеса, основанное на такой рабочей силе, становится практически невозможным, заставляя работодателя либо заменять неэффективных дорогостоящих служащих роботизированными системами, либо вывозить рабочие места за рубеж. У государств не останется выбора, как начать конкурировать за рабочие места, предоставляя работодателю более резонные условия. Безусловно, и в странах третьего мира заработная плата будет расти и условия труда улучшатся. Я верю, что если мир не будет вовлечен в какое-либо чрезвычайное потрясение, которое выведет его из существующего баланса, рабочий рынок будущего будет мировым, где визовые ограничения не будут более оправданы.
Самая главная цель мирового сообщества в ближайшем будущем – это постараться избежать крупных катаклизмов – войн, астероидов и прочих событий, которые обычно отбрасывают человечество на много шагов назад в темные века. Итак, главное – чтобы в нашем светлом будущем не наступили темные века.
К сожалению, оптимистический прогноз маловероятен, поскольку еще никогда человеческим сообществам не удавалось поступательно развиваться без закатов цивилизаций и всяческих других катастроф. Как неизбежно, в соответствии со статистическими предсказаниями, падение крупного астероида в каждый определенный промежуток времени, так же неизбежны и крупные военные конфликты. Вызывает большое опасение, например, программа Соединенных Штатов, связанная с противоракетной защитой, потому что, например, если в Вашингтоне будут уверены в неуязвимости американских небес, ядерные противовесы других стран могут перестать работать.
Если же мы будем говорить о беспрепятственном развитии человечества, можно предположить, что человечество в целом пойдет по пути, напоминающему путь развития развитых стран по направлению к мировому вэлферу, когда богатые страны придут к заключению, что дешевле кормить и обеспечивать всем необходимым население нищих стран, пока это население не ворвалось в дома богатых и не совершило очередной мировой революции, в результате которой все станут в равной степени нищими.
Смерть цивилизаций так же неизбежна, как смерть отдельных людей. Но как не прекращается нить развития духа отдельных людей, передаваясь от поколения к поколению, так и отблески прежних цивилизаций передаются их блистательным потомкам. Наша цивилизация полна римско-греческой эстетикой, философией, культурой, так же и цивилизация, которая придет на смену нашей, будет нести в себе след наших судеб и свершений. В этом и есть неизбывная логика Творца, которую нам, увы, не переменить. Не так ли? Катастрофа наступает не тогда, когда отчаливает Ноев ковчег, а в том случае, если ему не удастся отчалить и тоненькая ниточка наших свершений оборвется, но я верю, что именно этого Всевышний и не допустит. А насчет неизбежности гибели цивилизации, в которой мы живем, – вы правы. Это вопрос времени – завтра или через двести лет… Конец Римской империи начался, когда она раскололась на две части, однако после этого западная протянула еще больше четырехсот лет, а восточная и того больше – около тысячи… Единственная загвоздка – что в наши времена всё случается быстрее. Переход от цивилизации к цивилизации не обязательно случается с криками, нашествиями варваров и убийствами, однако чаще всего именно так. В своем отрицании неизбежности гибели нашей цивилизации мы все похожи на ребенка, от которого родители скрыли, что все люди рано или поздно умирают. Он вышел на улицу в булочную за хлебом – а ему уличные мальчишки доступно объяснили, убив голубя его же буханкой хлеба… что все рано или поздно умирают, он стоит и плачет, плачет, плачет… Но эти слезы полезны, это слезы прозрения.
Природа современного варварства
Приведенные цифры показывают, что тенденция к самоубийствам у людей чрезвычайно сильна, а также поддается легкому влиянию тех норм, которые существуют в обществе. Поддержка культа самоубийства, каким является культ шахидов, может значительно усилить этот потенциал, всегда находящийся в любом человеческом сообществе. Таким образом, подобная статистика разоблачает тайную силу угроз исламских террористов. Вручите по поясу шахида каждому самоубийце на Земле и пошлите их в общественные места помноголюднее – вы сможете истребить большую часть населения Земли, пользуясь услугами только «натуральных» самоубийц, которые и так бы расстались с жизнью безо всякой связи с исламской идеей.
Касательно дальневосточных культур следует отметить, что они находятся в плоскости, еще менее соприкасающейся с плоскостью европейской цивилизации.
Настоящую загадку представляет собой Дальний Восток: Китай с его невероятным народонаселением, Япония с поразительным техническим прогрессом и новые звезды на небосклоне мировой экономики – Сингапур, Южная Корея, Тайвань и им подобные. Эту дальневосточную цивилизацию отличает тонкая способность людей действовать как единый, сплоченный организм с пренебрежением индивидуальными позывами и фанатично верным служением общему делу.
Особой загадкой является Китай. Для меня китайская культура вообще представляется несколько инопланетной, и, я думаю, не только для меня. Нам малопонятны их мотивации, мысли, логика. То, что на Западе проживает много китайцев, и то, что я или вы, мой любезный читатель, в каждый момент времени обязательно либо одеты во что-нибудь китайское, либо видим перед собой что-нибудь китайское, либо недавно поели китайской еды, либо скоро ее поедим, существа дела не меняет. Весь мир является рынком сбыта этого грандиозного человеческого муравейника по имени Китай.
Не следует забывать, что на протяжении тысячелетий Китай был ведущей цивилизацией мира. В девятнадцатом и в начале двадцатого века страна погрузилась в период гражданских конфликтов, голодоморов и военных оккупаций. После второй мировой войны коммунисты под руководством Мао Цзэдуна начали строить коммунистическое государство. Помимо огромных экономических издержек, страна потеряла десятки миллионов человек в результате голода и лишений.
Однако ныне Китай, так и не изменив в значительной мере свою идеологическую основу, находится в стадии небывалого экономического расцвета. С 1994 по 2003 гг. объем китайского экспорта вырос почти в четыре раза, с $120 млрд. до $438 млрд. в 2003-м. Руководство страны прогнозирует его увеличение к 2007 году до $800 млрд. При таких объемах торговли Китай не мог не стать одним из ключевых экономических игроков мира. С его мнением теперь вынуждены считаться в равной степени в Вашингтоне, Токио и Брюсселе. На задворки внешней политики ушли такие темы, как права человека, свобода СМИ. Каждому хочется получить часть китайского пирога или увернуться от китайского, пока только экономического удара. Как знать, экономическое противостояние всегда стремится вылиться в военный конфликт.
Буквально на наших глазах разрушается миф о дешевом, некачественном ширпотребе из Китая. Его место занимают дешевые, но качественные товары. Ведущие американские и европейские корпорации с ужасом наблюдают за товарной экспансией из Китая. Мощные переносные компьютеры по $200, бытовая техника за $100—200, добротная одежда и обувь за гроши – это рай для потребителей, но банкротство для большинства предприятий легкой и электронной промышленности в богатых странах.
Большинство ведущих торговых марок уже давно с удовольствием размещает заказы в Китае и ставит клеймо “Made in China”. С 1998 года средний телевизор дешевел ежегодно на 9%, спортивное оборудование – на 3%, слесарные инструменты – на 1%. Такой динамики нет ни у одной европейской страны. Сегодня более 30% китайского экспорта – это электроника, бытовая техника и оборудование раскрученных торговых брэндов. Показателем растущего доверия к китайским товарам является хотя бы тот факт, что самый крупный розничный гигант мира Wal-Mart постоянно наращивает объем закупаемых товаров в Китае, давно превысив объем закупок в $15 млрд.
Свои производства в Китае имеют не только практически все автомобильные гиганты мира, но и многие потребительские компании, в том числе Philips и General Electric. Причем производятся в Китае не только простые лампочки, но и гигантские турбины. Этот факт еще раз подтверждает высокое качество китайской рабочей силы.
Китай несколько лет кряду сохраняет лидерство по привлечению прямых иностранных инвестиций. В период 2003—2005 гг. среднегодовой объем прямых иностранных инвестиций планируется на уровне $55-60 млрд. На продукцию совместных предприятий приходится около половины общего экспорта КНР. Их доля в совокупных вложениях средств в основные фонды в стране превышает 15%. Сейчас деньги более 400 из 500 крупнейших мировых корпораций работают в китайской экономике. Это борьба не только за китайский рынок. Это модель корпоративного выживания в современном глобальном мире.
General Motors, Volkswagen, Toyota Motors и Ford Motors в ближайшие годы планируют потратить около $14 млрд., чтобы ежегодно производить около 6 млн. автомобилей на местном рынке. General Motors почти каждый третий цент своей прибыли зарабатывает за счет китайского рынка. Треть роста ВВП Японии была обеспечена за счет растущего спроса Китая. У Тайваня этот показатель гораздо выше – 68%. Подобные тенденции стимулируют и экономический рост экономики США.
Начиная с 2002 года КНР стала крупнейшим кредитором Америки. Народный банк Китая является вторым после Японии покупателем гособлигаций США. Так что бурный рост расходов Джорджа Буша был обеспечен в большой мере его китайским визави Ху. В период 2002—2004 гг. валютные резервы азиатских банков выросли более чем на $1,2 трлн. На центробанки Азии приходится 80% мировых запасов долларов. Именно они помогли США сдержать еще более глубокую девальвацию американского доллара в последние два года.
Вполне возможно, что Китай будет играть гораздо более серьезную и решительную роль на мировой арене уже в недалеком будущем. Применение силового подхода к этой великой стране становится всё более и более иллюзорным. Одно счастье, что в прошлые века китайский народ не слишком стремился к мировому господству и, возможно, это не является характерной чертой этой нации. Однако Китай имеет реальную проблему дефицита жизненного пространства, которая будет решаться, скорее всего, за счет соседних стран.
Индия неожиданно стала представлять собой вторую по численности населения страну в мире. Эту страну трудно отнести к какой-либо единой парадигме цивилизации, поскольку в ней сплелись многочисленные характеристики. Хотя я никогда не был в этой стране, мне кажется, индийские особенности мне достаточно хорошо известны, потому что в Индии вот уже более двух лет действует отдел моего бизнеса. Индусы миролюбивы и редко идут на открытый конфликт. Они хорошие продавцы, однако продать им что-либо совсем не просто. Их способность выдавать желаемое за действительное, в том числе и путем искреннего самовнушения, просто не имеет себе равных, что мешает трезвой оценке реальных обстоятельств дела и вообще тормозит любой бизнес и развитие в целом.
Большинство современных межнациональных компаний создают представительства в Индии и в других развивающихся странах, тем самым вывозя рабочие места из развитых стран в страны третьего мира. В рамках отдельно взятой развитой страны это явление воспринимается чрезвычайно негативно. Однако в глобальном смысле оно очень полезно.
Хорошей иллюстрацией прямой утечки рабочих мест в страны третьего мира может служить следующий факт: как сообщает журнал Fortune, в апреле 2005 года компания IBM сократила 14,500 рабочих мест в Европе и в то же время, как сообщает New York Times, эта компания планирует нанять 14,000 новых сотрудников в Индии.[8]
Причины вывоза рабочих мест – низкая заработная плата, большое количество образованных кадров и мягкие по отношению к работодателю нормы трудового права в странах третьего мира. Например, в Индии огромное число специалистов, владеющих английским языком. Согласно Confederation of Indian Industry, в Индии ежегодно выпускается 2,5 миллиона специалистов по информационным технологиям, инженеров и специалистов в биологических науках, а также присваивается более 1500 докторских степеней в тех же областях. Я верю, что это позитивно сказывается на увеличении равномерности распределения богатств в мире, на способствовании развитию отсталых регионов земного шара и, главное, в конечном итоге это приведет к более трезвому подходу развитых государств к своему трудовому законодательству, которое подчас доводит до абсурда найм обленившихся и малоэффективных служащих в развитых странах, получающих неадекватно высокую зарплату, наделенных неадекватными правами и, главное, стремящихся после определенного короткого срока снова сесть на пособие по безработице. Нормальное развитие бизнеса, основанное на такой рабочей силе, становится практически невозможным, заставляя работодателя либо заменять неэффективных дорогостоящих служащих роботизированными системами, либо вывозить рабочие места за рубеж. У государств не останется выбора, как начать конкурировать за рабочие места, предоставляя работодателю более резонные условия. Безусловно, и в странах третьего мира заработная плата будет расти и условия труда улучшатся. Я верю, что если мир не будет вовлечен в какое-либо чрезвычайное потрясение, которое выведет его из существующего баланса, рабочий рынок будущего будет мировым, где визовые ограничения не будут более оправданы.
Самая главная цель мирового сообщества в ближайшем будущем – это постараться избежать крупных катаклизмов – войн, астероидов и прочих событий, которые обычно отбрасывают человечество на много шагов назад в темные века. Итак, главное – чтобы в нашем светлом будущем не наступили темные века.
К сожалению, оптимистический прогноз маловероятен, поскольку еще никогда человеческим сообществам не удавалось поступательно развиваться без закатов цивилизаций и всяческих других катастроф. Как неизбежно, в соответствии со статистическими предсказаниями, падение крупного астероида в каждый определенный промежуток времени, так же неизбежны и крупные военные конфликты. Вызывает большое опасение, например, программа Соединенных Штатов, связанная с противоракетной защитой, потому что, например, если в Вашингтоне будут уверены в неуязвимости американских небес, ядерные противовесы других стран могут перестать работать.
Если же мы будем говорить о беспрепятственном развитии человечества, можно предположить, что человечество в целом пойдет по пути, напоминающему путь развития развитых стран по направлению к мировому вэлферу, когда богатые страны придут к заключению, что дешевле кормить и обеспечивать всем необходимым население нищих стран, пока это население не ворвалось в дома богатых и не совершило очередной мировой революции, в результате которой все станут в равной степени нищими.
Смерть цивилизаций так же неизбежна, как смерть отдельных людей. Но как не прекращается нить развития духа отдельных людей, передаваясь от поколения к поколению, так и отблески прежних цивилизаций передаются их блистательным потомкам. Наша цивилизация полна римско-греческой эстетикой, философией, культурой, так же и цивилизация, которая придет на смену нашей, будет нести в себе след наших судеб и свершений. В этом и есть неизбывная логика Творца, которую нам, увы, не переменить. Не так ли? Катастрофа наступает не тогда, когда отчаливает Ноев ковчег, а в том случае, если ему не удастся отчалить и тоненькая ниточка наших свершений оборвется, но я верю, что именно этого Всевышний и не допустит. А насчет неизбежности гибели цивилизации, в которой мы живем, – вы правы. Это вопрос времени – завтра или через двести лет… Конец Римской империи начался, когда она раскололась на две части, однако после этого западная протянула еще больше четырехсот лет, а восточная и того больше – около тысячи… Единственная загвоздка – что в наши времена всё случается быстрее. Переход от цивилизации к цивилизации не обязательно случается с криками, нашествиями варваров и убийствами, однако чаще всего именно так. В своем отрицании неизбежности гибели нашей цивилизации мы все похожи на ребенка, от которого родители скрыли, что все люди рано или поздно умирают. Он вышел на улицу в булочную за хлебом – а ему уличные мальчишки доступно объяснили, убив голубя его же буханкой хлеба… что все рано или поздно умирают, он стоит и плачет, плачет, плачет… Но эти слезы полезны, это слезы прозрения.
Природа современного варварства
Принимая во внимание, что человечество может похвастаться исключительным прогрессом в области технического развития и в прочих областях, следовало бы ожидать, что развитие должно было бы пойти и в направлении истинного гуманизма на глобальном уровне, а варварство в массовых масштабах должно было бы остаться далеко позади в дремучих глубинах кровавой истории человеческого рода. Однако этого не происходит. Двадцатый век, который, наоборот, может послужить величайшим примером разгула массового варварства, парадоксально доказывает, что варварские действия в широких масштабах отнюдь не сходят со сцены новейшей истории мира.
Позвольте мне первым делом определить, что я подразумеваю под массовым варварством. Варварством в массовых масштабах я называю ряд действий, производимых большими массами людей против больших масс других людей. Эти действия, во-первых, конечно же, включают массовые убийства путем самых разных методов умерщвления, причинение физических травм большому количеству людей, а также заключение в тюрьмы больших человеческих масс. Как следствие этих действий, конечно же, происходит массированное уничтожение культурных и материальных ценностей. Всеми этими действиями в особо крупных масштабах и отличался двадцатый век.
Что же может послужить объяснением увеличения размаха варварства в двадцатом веке?
Во-первых, самым простым объяснением может послужить небывалый рост населения планеты. Стало больше людей, которых можно убить, появилось больше людей, которые могут эти убийства совершить. Пожелай Гитлер три-четыре века назад уничтожить шесть миллионов евреев, он бы не смог осуществить это по той простой причине, что такого количества евреев просто бы не нашлось для его кровавых целей.
Во-вторых, улучшилась организационная сторона дела. Средства коммуникации и транспорта позволяют производить любые мероприятия с гораздо большей эффективностью, чем в прошлые века.
В-третьих, усовершенствовались орудия и средства убийства. Во времена Александра Македонского его небольшая армия не могла эффективно убить большую часть более крупной вражеской армии персов, потому что у воинов Александра просто не хватало рук рубить своих успешно разбегавшихся врагов. В наши времена с их совершенным оружием такой проблемы более не наблюдается.
И наконец, в-четвертых. Несмотря на повышение совестливости людей и их внешней настроенности против убийства себе подобных (например, в прошлом убийство на войне считалось в приличном обществе вполне нормальным и даже необходимым атрибутом доблести), новые средства убийства требуют столь малого и непрямого участия убийцы, что убийство, особенно в массовых масштабах, стало очень легким и в общем-то весьма отвлеченным делом. Например, если сравнить два действия: первое – убийство с помощью топора – на него пойдет гораздо меньше людей, и гораздо меньше людей может быть убито этим самым топором; второе действие – нажатие кнопки, запускающей ракету с ядерной боеголовкой. Это действие может произвести даже ребенок, однако последствия будут в миллионы раз серьезнее, чем «всего лишь» размахивание топором.
Итак, вышеуказанные доводы объясняют масштабы варварства двадцатого века как бы с технической точки зрения. Давайте теперь рассмотрим идеологическую подоплеку массового варварства. Двадцатый век стал эпохой апогея попыток осуществления многих утопических идей социальных преобразований, националистических идей и прочих явлений, имеющих идеологическую подоплеку. Принесение в жертву общечеловеческих принципов морали и даже древних библейских заповедей во имя новых идеалистических устремлений, вроде мирового господства высшей расы или пролетариата, стало нормой жизни, обыденной реальностью прошедшего столетия.
Кроме этого, следует отметить, что всякое массовое насилие обычно оправдывается, как отмщение, то есть как реакция на другое насилие или агрессию, которые имели место ранее. Практически в каждом случае агрессии можно найти оправдательную риторику, которая объясняет и легитимизирует эти варварские действия.
Однако прежде чем перейти к анализу современности, надо отметить, что мнение о двадцатом веке как о веке, превзошедшем по масштабам варварства прошлые века, является, скорее всего, иллюзией.
Дело в том, что мы отчетливее видим то, что к нам ближе. В прошлые века в масштабах, вполне сопоставимых с двадцатым веком, например, уничтожалось коренное население обеих Америк. На основе современных данных можно сказать, что когда 12 октября 1492 года Христофор Колумб сошел на один из островов континента, вскоре названного «Новым светом», его население составляло от 100 до 145 миллионов человек. Два века спустя оно сократилось на 90%. К сегодняшнему дню самые «удачливые» из существовавших когда-то народов обеих Америк сохранили не более 5% своей прежней численности. По своим размерам и продолжительности (до сегодняшнего дня) геноцид коренного населения Западного полушария не имеет параллелей в мировой истории.
Причем обратите внимание: все эти люди были уничтожены не атомными бомбами или газовыми камерами, а простыми топорами, пиками, саблями и допотопными мушкетами.
Чтобы ощутить размах трагедии, представьте, что на нашу планету в стиле Колумба приземлились инопланетяне и начали колонизацию Земли, в результате которой за два века были бы разрушены все наши города и убито около 5,5 миллиардов человек. Человеческое население Земли составляло бы к 2200 году лишь 600 миллионов человек. Как раз в этот момент облагоразумившееся правительство инопланетян стало бы уважать и сохранять культуры первых наций, населявших Землю.
Я думаю, что после приведенного сравнения вам уже не хочется, чтобы на нашем веку на Землю открыто явились инопланетяне.
Было бы естественно обратить свои взоры к наиболее яркому примеру варварства двадцатого века: феномену гитлеровского фашизма. Я бы хотел привести здесь пространную цитату из рецензии на «Майн кампф» Адольфа Гитлера, написанную никем иным, как Джорджем Оруэллом, автором знаменитой антиутопии «1984 год». Рецензия, которую я сейчас процитирую, была написана в 1940 году, и она, по моему мнению, отлично поясняет существовавшее в то время настроение в германском народе:
Позвольте мне первым делом определить, что я подразумеваю под массовым варварством. Варварством в массовых масштабах я называю ряд действий, производимых большими массами людей против больших масс других людей. Эти действия, во-первых, конечно же, включают массовые убийства путем самых разных методов умерщвления, причинение физических травм большому количеству людей, а также заключение в тюрьмы больших человеческих масс. Как следствие этих действий, конечно же, происходит массированное уничтожение культурных и материальных ценностей. Всеми этими действиями в особо крупных масштабах и отличался двадцатый век.
Что же может послужить объяснением увеличения размаха варварства в двадцатом веке?
Во-первых, самым простым объяснением может послужить небывалый рост населения планеты. Стало больше людей, которых можно убить, появилось больше людей, которые могут эти убийства совершить. Пожелай Гитлер три-четыре века назад уничтожить шесть миллионов евреев, он бы не смог осуществить это по той простой причине, что такого количества евреев просто бы не нашлось для его кровавых целей.
Во-вторых, улучшилась организационная сторона дела. Средства коммуникации и транспорта позволяют производить любые мероприятия с гораздо большей эффективностью, чем в прошлые века.
В-третьих, усовершенствовались орудия и средства убийства. Во времена Александра Македонского его небольшая армия не могла эффективно убить большую часть более крупной вражеской армии персов, потому что у воинов Александра просто не хватало рук рубить своих успешно разбегавшихся врагов. В наши времена с их совершенным оружием такой проблемы более не наблюдается.
И наконец, в-четвертых. Несмотря на повышение совестливости людей и их внешней настроенности против убийства себе подобных (например, в прошлом убийство на войне считалось в приличном обществе вполне нормальным и даже необходимым атрибутом доблести), новые средства убийства требуют столь малого и непрямого участия убийцы, что убийство, особенно в массовых масштабах, стало очень легким и в общем-то весьма отвлеченным делом. Например, если сравнить два действия: первое – убийство с помощью топора – на него пойдет гораздо меньше людей, и гораздо меньше людей может быть убито этим самым топором; второе действие – нажатие кнопки, запускающей ракету с ядерной боеголовкой. Это действие может произвести даже ребенок, однако последствия будут в миллионы раз серьезнее, чем «всего лишь» размахивание топором.
Итак, вышеуказанные доводы объясняют масштабы варварства двадцатого века как бы с технической точки зрения. Давайте теперь рассмотрим идеологическую подоплеку массового варварства. Двадцатый век стал эпохой апогея попыток осуществления многих утопических идей социальных преобразований, националистических идей и прочих явлений, имеющих идеологическую подоплеку. Принесение в жертву общечеловеческих принципов морали и даже древних библейских заповедей во имя новых идеалистических устремлений, вроде мирового господства высшей расы или пролетариата, стало нормой жизни, обыденной реальностью прошедшего столетия.
Кроме этого, следует отметить, что всякое массовое насилие обычно оправдывается, как отмщение, то есть как реакция на другое насилие или агрессию, которые имели место ранее. Практически в каждом случае агрессии можно найти оправдательную риторику, которая объясняет и легитимизирует эти варварские действия.
Однако прежде чем перейти к анализу современности, надо отметить, что мнение о двадцатом веке как о веке, превзошедшем по масштабам варварства прошлые века, является, скорее всего, иллюзией.
Дело в том, что мы отчетливее видим то, что к нам ближе. В прошлые века в масштабах, вполне сопоставимых с двадцатым веком, например, уничтожалось коренное население обеих Америк. На основе современных данных можно сказать, что когда 12 октября 1492 года Христофор Колумб сошел на один из островов континента, вскоре названного «Новым светом», его население составляло от 100 до 145 миллионов человек. Два века спустя оно сократилось на 90%. К сегодняшнему дню самые «удачливые» из существовавших когда-то народов обеих Америк сохранили не более 5% своей прежней численности. По своим размерам и продолжительности (до сегодняшнего дня) геноцид коренного населения Западного полушария не имеет параллелей в мировой истории.
Причем обратите внимание: все эти люди были уничтожены не атомными бомбами или газовыми камерами, а простыми топорами, пиками, саблями и допотопными мушкетами.
Чтобы ощутить размах трагедии, представьте, что на нашу планету в стиле Колумба приземлились инопланетяне и начали колонизацию Земли, в результате которой за два века были бы разрушены все наши города и убито около 5,5 миллиардов человек. Человеческое население Земли составляло бы к 2200 году лишь 600 миллионов человек. Как раз в этот момент облагоразумившееся правительство инопланетян стало бы уважать и сохранять культуры первых наций, населявших Землю.
Я думаю, что после приведенного сравнения вам уже не хочется, чтобы на нашем веку на Землю открыто явились инопланетяне.
Было бы естественно обратить свои взоры к наиболее яркому примеру варварства двадцатого века: феномену гитлеровского фашизма. Я бы хотел привести здесь пространную цитату из рецензии на «Майн кампф» Адольфа Гитлера, написанную никем иным, как Джорджем Оруэллом, автором знаменитой антиутопии «1984 год». Рецензия, которую я сейчас процитирую, была написана в 1940 году, и она, по моему мнению, отлично поясняет существовавшее в то время настроение в германском народе:
«Символичной для нынешнего бурного развития событий[9] стала осуществленная год назад публикация издательством “Херст энд Блэкетт” полного текста “Майн кампф” в явно прогитлеровском духе. Предисловие переводчика и примечания написаны с очевидной целью приглушить яростный тон книги и представить Гитлера в наиболее благоприятном свете. Ибо в то время Гитлер еще считался порядочным человеком. Он разгромил немецкое рабочее движение, и за это имущие классы были готовы простить ему почти всё. Как левые, так и правые свыклись с весьма убогой мыслью, будто национал-социализм – лишь разновидность консерватизма. Потом вдруг выяснилось, что Гитлер вовсе и не порядочный человек. В результате “Херст энд Блэкетт” переиздало книгу в новой обложке, объяснив это тем, что доходы пойдут в пользу Красного Креста. Однако, зная содержание книги “Майн кампф”, трудно поверить, что взгляды и цели Гитлера серьезно изменились. Когда сравниваешь его высказывания, сделанные год назад и пятнадцатью годами раньше, поражает косность интеллекта, статика взгляда на мир. Это – застывшая мысль маньяка, которая почти не реагирует на те или иные изменения в расстановке политических сил. Возможно, в сознании Гитлера советско-германский пакт не более чем отсрочка. По плану, изложенному в “Майн кампф”, сначала должна быть разгромлена Россия, а потом уже, видимо, Англия. Теперь, как выясняется, Англия будет первой, ибо из двух стран Россия оказалась сговорчивей. Но когда с Англией будет покончено, придет черед России – так, без сомнения, представляется Гитлеру. Произойдет ли это на самом деле – уже, конечно, другой вопрос.
Предположим, что программа Гитлера будет осуществлена. Он намечает, спустя сто лет, создание нерушимого государства, где двести пятьдесят миллионов немцев будут иметь достаточно “жизненного пространства” (то есть простирающегося до Афганистана или соседних земель); это будет чудовищная, безмозглая империя, роль которой, в сущности, сведется лишь к подготовке молодых парней к войне и бесперебойной поставке свежего пушечного мяса. Как же случилось, что он сумел сделать всеобщим достоянием свой жуткий замысел? Легче всего сказать, что на каком-то этапе своей карьеры он получил финансовую поддержку крупных промышленников, видевших в нем фигуру, способную сокрушить социалистов и коммунистов. Они, однако, не поддержали бы его, если бы к тому моменту своими идеями он не заразил многих и не вызвал к жизни целое движение. Правда, ситуация в Германии с ее семью миллионами безработных была явно благоприятной для демагогов. Но Гитлер не победил бы своих многочисленных соперников, если бы не обладал магнетизмом, что чувствуется даже в грубом слоге “Майн кампф” и что явно ошеломляет, когда слышишь его речи. Я готов публично заявить, что никогда не был способен испытывать неприязнь к Гитлеру. С тех пор как он пришел к власти, – до этого я, как и почти все, заблуждался, не принимая его всерьез, – я понял, что, конечно, убил бы его, если бы получил такую возможность, но лично к нему вражды не испытываю. В нем явно есть нечто глубоко привлекательное. Это заметно и при взгляде на его фотографии, и я особенно рекомендую фотографию, открывающую издание “Херста энд Блэкетта”, на которой Гитлер запечатлен в более ранние годы чернорубашечником. У него трагическое, несчастное, как у собаки, выражение лица, лицо человека, страдающего от невыносимых несправедливостей. Это, лишь более мужественное, выражение лица распятого Христа, столь часто встречающееся на картинах, и почти наверняка Гитлер таким себя и видит. Об исконной, сугубо личной причине его обиды на мир можно лишь гадать, но в любом случае обида налицо. Он мученик, жертва, Прометей, прикованный к скале, идущий на смерть герой, который бьется одной рукой в последнем неравном бою. Если бы ему надо было убить мышь, он сумел бы создать впечатление, что это дракон. Чувствуется, что, подобно Наполеону, он бросает вызов судьбе, обречен на поражение, и всё же почему-то достоин победы. Притягательность такого образа, конечно, велика, об этом свидетельствует добрая половина фильмов на подобную тему.
Он также постиг лживость гедонистического отношения к жизни. Со времен последней войны почти все западные интеллектуалы и, конечно, все “прогрессивные” основывались на молчаливом признании того, что люди только об одном и мечтают – жить спокойно, безопасно и не знать боли. При таком взгляде на жизнь нет места, например, для патриотизма и военных доблестей. Социалист огорчается, застав своих детей за игрой в солдатики, но он никогда не сможет придумать, чем же заменить оловянных солдатиков; оловянные пацифисты явно не подойдут. Гитлер, лучше других постигший это своим мрачным умом, знает, что людям нужны не только комфорт, безопасность, короткий рабочий день, гигиена, контроль рождаемости и вообще здравый смысл; они также хотят, иногда по крайней мере, борьбы и самопожертвования, не говоря уже о барабанах, флагах и парадных изъявлениях преданности. Фашизм и нацизм, какими бы они ни были в экономическом плане, психологически гораздо более действенны, чем любая гедонистическая концепция жизни. То же самое, видимо, относится и к сталинскому казарменному варианту социализма. Все три великих диктатора упрочили свою власть, возложив непомерные тяготы на свои народы. В то время как социализм и даже капитализм, хотя и не так щедро, сулят людям: “У вас будет хорошая жизнь”, Гитлер сказал им: “Я предлагаю вам борьбу, опасность и смерть”; и в результате вся нация бросилась к его ногам. Возможно, потом они устанут от всего этого и их настроение изменится, как случилось в конце прошлой войны. После нескольких лет бойни и голода “Наибольшее счастье для наибольшего числа людей” – подходящий лозунг, но сейчас популярнее “Лучше ужасный конец, чем ужас без конца”. Коль скоро мы вступили в борьбу с человеком, провозгласившим подобное, нам нельзя недооценивать эмоциональную силу такого призыва»[10].