Страница:
Иногда, в часы самых мрачных раздумий, Стремительный Дракон задавался вопросом, как бы сложилась его жизнь, окажись он в числе других, брошенных на погибель и «спасенных» Темной Владычицей. Превратился бы в подобие тех, кого ему сегодня предстоит убивать, полоумных, изуродованных существ, одержимых непонятным безумием?
Несмотря на приказ его высочества взять живьем хотя бы одного из них, исполнить волю принца до сих пор не удалось никому. Темные эльфы стояли насмерть. Майор невольно потянулся к изувеченному уху, однако тут же одернул себя. Сама метка судьбу не решает! И он, Конова, живое свидетельство тому... по крайней мере, ему очень хотелось надеяться.
Из состояния магической сосредоточенности Стремительный Дракон вышел чуть позже, нежели рассчитывал. На острове присутствовало еще что-то, вернее, кто-то, чью сущность майор определить не сумел. Кто-то очень древний. Прощупать второй раз? Некогда! Шлюпки подходили к самому берегу. В любом случае, кем бы ни являлось существо, вскоре оно разделит участь остальных Ее созданий.
С острова донесся мяукающий вопль рекки. Ему отозвался целый хор завываний. Горизонт порозовел: близилось утро. Конова улыбнулся. По рукам его заплясали языки черного пламени.
– Огонь!
Сержант Аркгорн похлопал офицера по сапогу.
– Господин майор, вы ж опять над орудией стоите!
– К черту! Огонь!
Гном поднес горящий фитиль к запальному отверстию. Чайи что-то крикнула, но расслышать ее Конова не успел. Шестифунтовка рявкнула, выплюнув двойной заряд картечи.
Под яростный рев Стремительного Дракона две сотни мушкетных пуль разорвали надвигающийся рассвет. В ушах зазвенело от грохота, в глазах помутилось, в нос ударила вонь горелого пороха. Из ствола выплеснулось оранжево-красное пламя. Шлюпку приподняло, швырнуло назад, затем она рухнула на воду, взметнув тучу брызг. Рекки исчезли в густом багрово-черном облаке. Затрещали мушкеты. Чудовища продолжили валиться, исторгая протестующий рык, – вновь обретенная жизнь опять покидала их.
Во мгле, стелившейся над морем, полыхнула преждевременная заря – то ударили пушки штирборта. Ядра катящимися под гору валунами прогромыхали над головами десанта, и хотя снаряды шли футов на двадцать выше их, Конова инстинктивно пригнулся.
Берег взорвался фонтанами дыма и пламени. Песок, вода, рекки, деревья, все прочее единой мешаниной взлетели на воздух. Мгновение спустя на шлюпки посыпались обломки с ошметками. Джурван, спрыгнув с плеча Коновы, умчался на корму, взбежал по руке Чайи и спрятался в ее колчан со стрелами.
Над островом расцвело и повисло ослепительно-белое сияние. По поверхности моря зазмеились длинные гротескные тени. Встряхнув головой, Конова сглотнул с открытым ртом, прочищая заложенные уши и заодно бросив мимолетный взгляд влево. Увидеть Висину ему не удалось, но он знал: девушка где-то тут, рядом. Волшебное умение госпожи Текой взаимодействовать с силами природы не раз выручало весь полк. Вот и сейчас ее светоч поможет им.
Остальные шлюпки вслед за первой разразились пушечной и мушкетной пальбой. Весла зарылись в песок, раздались команды, лодки встали.
«Железные эльфы» прибыли на остров.
Глава 3
Глава 4
Несмотря на приказ его высочества взять живьем хотя бы одного из них, исполнить волю принца до сих пор не удалось никому. Темные эльфы стояли насмерть. Майор невольно потянулся к изувеченному уху, однако тут же одернул себя. Сама метка судьбу не решает! И он, Конова, живое свидетельство тому... по крайней мере, ему очень хотелось надеяться.
Из состояния магической сосредоточенности Стремительный Дракон вышел чуть позже, нежели рассчитывал. На острове присутствовало еще что-то, вернее, кто-то, чью сущность майор определить не сумел. Кто-то очень древний. Прощупать второй раз? Некогда! Шлюпки подходили к самому берегу. В любом случае, кем бы ни являлось существо, вскоре оно разделит участь остальных Ее созданий.
С острова донесся мяукающий вопль рекки. Ему отозвался целый хор завываний. Горизонт порозовел: близилось утро. Конова улыбнулся. По рукам его заплясали языки черного пламени.
– Огонь!
Сержант Аркгорн похлопал офицера по сапогу.
– Господин майор, вы ж опять над орудией стоите!
– К черту! Огонь!
Гном поднес горящий фитиль к запальному отверстию. Чайи что-то крикнула, но расслышать ее Конова не успел. Шестифунтовка рявкнула, выплюнув двойной заряд картечи.
Под яростный рев Стремительного Дракона две сотни мушкетных пуль разорвали надвигающийся рассвет. В ушах зазвенело от грохота, в глазах помутилось, в нос ударила вонь горелого пороха. Из ствола выплеснулось оранжево-красное пламя. Шлюпку приподняло, швырнуло назад, затем она рухнула на воду, взметнув тучу брызг. Рекки исчезли в густом багрово-черном облаке. Затрещали мушкеты. Чудовища продолжили валиться, исторгая протестующий рык, – вновь обретенная жизнь опять покидала их.
Во мгле, стелившейся над морем, полыхнула преждевременная заря – то ударили пушки штирборта. Ядра катящимися под гору валунами прогромыхали над головами десанта, и хотя снаряды шли футов на двадцать выше их, Конова инстинктивно пригнулся.
Берег взорвался фонтанами дыма и пламени. Песок, вода, рекки, деревья, все прочее единой мешаниной взлетели на воздух. Мгновение спустя на шлюпки посыпались обломки с ошметками. Джурван, спрыгнув с плеча Коновы, умчался на корму, взбежал по руке Чайи и спрятался в ее колчан со стрелами.
Над островом расцвело и повисло ослепительно-белое сияние. По поверхности моря зазмеились длинные гротескные тени. Встряхнув головой, Конова сглотнул с открытым ртом, прочищая заложенные уши и заодно бросив мимолетный взгляд влево. Увидеть Висину ему не удалось, но он знал: девушка где-то тут, рядом. Волшебное умение госпожи Текой взаимодействовать с силами природы не раз выручало весь полк. Вот и сейчас ее светоч поможет им.
Остальные шлюпки вслед за первой разразились пушечной и мушкетной пальбой. Весла зарылись в песок, раздались команды, лодки встали.
«Железные эльфы» прибыли на остров.
Глава 3
Откуда-то из чащи прилетели первые черные стрелы. «Железные эльфы» ждали их. Вдоль бортов шлюпок поднялись толстые дубовые доски – еще один подарок «Черного Шипа». Дерево и стрелы разлетались в щепки, рассеиваясь вокруг смертельной шрапнелью. Послышались крики и стоны. Двое солдат рухнули за борт, и вода сомкнулась над ними, оборвав их вопли.
Конову охватила ярость. Ее эльфы освоили новую уловку! Ну ладно, его ребята тоже кое-чему научились.
– Орудие... второй залп... огонь!
Шестифунтовка послушно рявкнула, правда, на сей раз вместо картечи сержант Аркгорн зарядил ее книппелем. Нехитрая штука книппель, но совершенно убойная. Вылетев из ствола, два соединенных цепью ядра понеслись над берегом, вращаясь и сметая все на своем пути. Изначально предназначенный для срубания мачт и рей на кораблях противника, книппель причинял Ее деревьям не меньший урон. Как и Ее тварям.
– Не забывайте, одного надо взять живьем! – крикнул Конова.
Впрочем, он и сам понимал всю бессмысленность приказа. Даже если удастся захватить пленного, много ли они узнают от него, темного и изувеченного под стать Ее деревьям?
Рекки ревели и завывали от ярости и боли. Киль шлюпки зарылся в песок. Воспользовавшись толчком, Конова выпрыгнул прямо на берег, однако рядовой Ренвар с Джиром опередили командира на несколько шагов. Майор помнил, где его место. Ему полагалось возглавить строй и вести солдат, методично продвигаясь через остров, но весь накопленный в душе гнев, разом выплеснувшись наружу, погнал Конову вперед. Как и все предыдущие высадки. Он сам понимал, что им движет месть. Темная Владычица, использовав отца, дотянулась до него и тем сковала вечной клятвой Конову и его новых железных эльфов. Теперь Она преследовала их всех во сне, призывала к себе. Стремительный Дракон ощущал Ее зов, но ощущал он и другое: ярость.
Язычки морозного пламени пробежали по клинку сабли. Конова ухмыльнулся и ринулся в бой, ища себе добычу.
Сержант Аркгорн орал во все горло, требуя убраться с линии огня, но майор уже проскочил груды мертвых и умирающих рекк и заметался среди сарка-харов, кровавых деревьев Темной Владычицы. Все страдания, все муки, когда-либо испытанные Коновой, предстали перед ним в одночасье и падали под его клинком. Он крушил черные сучья с такой силой, что плечо заныло от перенапряжения всего через несколько ударов. Каждый раз, едва майор касался ветви лезвием, дерево охватывало ледяным пламенем и черные языки пожирали его с неумолимой уверенностью.
Конова улыбался – он всегда улыбался в бою, ничего не мог поделать, – и рубил снова и снова. Черное морозное пламя оставляло в воздухе дуги ледяных искр. Его сабля крушила и сжигала все новые и новые сарка-хары. Этих деревьев не должно быть. Это искаженный разум Темной Владычицы порождал кошмарные леса, грозящие всему живому. Всю жизнь Конова пребывал во власти Ее уродливой магии, и вот наконец у него появилась возможность расквитаться за свою участь!
– Твое могущество принадлежит мне, эльфийская ведьма! – орал он, разрубая дерево пополам. – И оно поможет мне покончить с тобой!
Мимо просвистела стрела, скользнув по щеке оперением. Майор бросился к стрелку, но Джир его снова опередил. Прыжок – и массивные челюсти зверя сомкнулись на шее черного эльфа. Тот рухнул навзничь. Конова даже не потрудился отозвать бенгара. Стрелок умер до того, как коснулся земли.
Сквозь стену деревьев проломились трое рекк. Выпучив белесые глаза и роняя с длинных желтых клыков капли слюны, они устремились к майору. Конова сжал рукоять сабли... щуплая фигура, стремительно обогнувшая офицера слева, атаковала ближайшее из чудовищ, опрокинув его под ноги двум оставшимся.
– Ренвар! – рявкнул Конова, мгновенно узнав солдата.
Рядовой возился над поверженным: штык его мушкета плотно застрял меж ребер, и боец все никак не мог его выдернуть.
Двое уцелевших рекк, мгновенно оправившись от нападения, бросились на юношу. Над головой солдата замелькали шестидюймовые когти. Конова метнулся к ним, перехватил саблю двумя руками и отрубил чудовищу лапу по локоть. Рану охватило ледяное пламя, мгновенно распространившееся по всему телу. Рекка осел на землю.
Третья тварь тем временем сбила Ренвара с ног. Майор занес оружие для удара, но тут в спине чудовища образовалась дыра в кулак величиной, откуда выплеснулись черные огненные языки. Пинком откатив тушу в сторону, Конова протянул было лежащему солдату руку и отшатнулся в изумлении. Вокруг ладоней юноши металось пламя, причем куда более сильное, нежели когда-либо удавалось вызвать самому Стремительному Дракону. Конова попытался заглянуть Ренвару в глаза, однако в стеклах очков рядового танцевало отражение морозных сполохов, создавая впечатление, будто огнем наполнены сами его глазницы.
– Господин майор, сзади!
В то же мгновение обсидиановый желудь кольнул сердце предупреждающим холодом. Эльф развернулся навстречу толпе рекк, вооруженных зазубренными обломками черных деревьев.
– Задницу, мать твою, убери! – рявкнули с берега.
Конова упал на землю ничком, хотя рекки уже почти добрались до него. Один из них занес импровизированную палицу...
Мир вокруг потонул в грохоте орудия. Окутанного песком и дымом, майора подбросило и ударило оземь. Кисти и затылок осыпало искрами, а над головой пропел снаряд. Нос и уши забило песком. И еще чем-то мокрым. В зажмуренных глазах заплясали черно-бело-рыжие звездочки.
Конова поморгал, затем приподнялся на локтях. Книппель добросовестно выполнил работу. От толпы рекк осталась лужа кровавого мяса. Похоже, гном наконец-то научился дорожить нашивками.
– Ренвар, вы... – Майор осекся.
Солдат, успевший к тому времени вскочить на ноги, мчался к зарослям. Ледяное пламя окутывало его кисти, пробегало вдоль мушкета. Конова, поднявшись с земли, отряхнулся и покрутил правой рукой, сжимавшей саблю. Временем поразмыслить над увиденным он не располагал, а вот силы у него еще остались.
– Сэр, вы не видали, куда делся рядовой Ренвар?
К нему, небрежно переступая через трупы, приближался сержант Аркгорн. «Костолом» он держал на изготовку, на ходу водя двойным стволом из стороны в сторону.
– Со мной все в порядке, сержант. – Конова демонстративно смахнул с мундира осколок черепа рекки.
Гном кивнул.
– Ну разумеется, сэр. Я же вас предупредил, разве нет? Вы Элли-то не видели?
Ответить майор не успел. Из-за деревьев донесся визг, слившийся с мушкетным выстрелом. Сам же Конова едва устоял на ногах, ощутив вспышку ледяного пламени необычайной мощности.
– Ладно, сэр, кажись, я уже знаю, где он! – произнес Аркгорн. – Управимся, ребята, чай не впервой! – Он жестом отдал подоспевшим бойцам команду на построение. – Идем клином. И чтобы смотреть в оба, а не то наткнетесь на что-нибудь похуже Ее крошек!
Кто-то застонал.
– Ну чего мы туда попремся? Пусть с ними тэпэшники разбираются! Они уже мертвые, а мы-то еще нет! На кой нам свои бошки подставлять?
Конова не видел, кто спрашивает, но сам вопрос он слышал не впервые. Его начали задавать, едва лишь выяснилось, что темные покойники – тени убитых – сражаются на стороне полка.
Сержант Аркгорн, сунув в рот два пальца, издал свист, способный заглушить не менее двух десятков разом закипевших чайников.
– Значит, так. Еще раз это услышу, отправитесь вплавь до самых Просторов Хасхугеб! Забыли? Темные покойники не любят, когда встает солнце! Они ж мертвые! Их время ночь, и все такое. Да что, вам мамочка в детстве сказок не читала, что ли? Надеяться не на кого. Держитесь стойко, деритесь смело, так смело, как только можете, и мы выйдем из этой передряги живыми! Не сбивайтесь в кучу и не делайте глупостей. Помните: толпа – легкая мишень!
Гном обвел строй суровым взглядом и дождался, когда все кивнут.
– Да, и десять золотых из рук самого принца любому, кто возьмет в плен эльфа, не считая присутствующих! – Он поднес руку к киверу, отдавая честь майору.
Конова, не в силах подавить улыбку, откозырял в ответ.
– Нале-во! Шевели задницей!
Подразделение выдвинулось вслед за Аркгорном. У некоторых солдат на остриях штыков плясало черное пламя.
Кое-кого из них Стремительный Дракон помнил довольно хорошо. Он кивнул рядовому Хрему Фульберу, однако громадный боец прошагал мимо, едва взглянув на офицера. Его поступок, конечно, шел вразрез со всякой субординацией, но Конова в последнее время на многое смотрел сквозь пальцы. Чем быстрее они покончат с делами на острове, тем скорее высадятся на Просторах Хасхугеб и воссоединятся с прежними железными эльфами. И вот тогда-то Темная Владычица воистину пожнет собственноручно посеянную бурю!
Конову охватила ярость. Ее эльфы освоили новую уловку! Ну ладно, его ребята тоже кое-чему научились.
– Орудие... второй залп... огонь!
Шестифунтовка послушно рявкнула, правда, на сей раз вместо картечи сержант Аркгорн зарядил ее книппелем. Нехитрая штука книппель, но совершенно убойная. Вылетев из ствола, два соединенных цепью ядра понеслись над берегом, вращаясь и сметая все на своем пути. Изначально предназначенный для срубания мачт и рей на кораблях противника, книппель причинял Ее деревьям не меньший урон. Как и Ее тварям.
– Не забывайте, одного надо взять живьем! – крикнул Конова.
Впрочем, он и сам понимал всю бессмысленность приказа. Даже если удастся захватить пленного, много ли они узнают от него, темного и изувеченного под стать Ее деревьям?
Рекки ревели и завывали от ярости и боли. Киль шлюпки зарылся в песок. Воспользовавшись толчком, Конова выпрыгнул прямо на берег, однако рядовой Ренвар с Джиром опередили командира на несколько шагов. Майор помнил, где его место. Ему полагалось возглавить строй и вести солдат, методично продвигаясь через остров, но весь накопленный в душе гнев, разом выплеснувшись наружу, погнал Конову вперед. Как и все предыдущие высадки. Он сам понимал, что им движет месть. Темная Владычица, использовав отца, дотянулась до него и тем сковала вечной клятвой Конову и его новых железных эльфов. Теперь Она преследовала их всех во сне, призывала к себе. Стремительный Дракон ощущал Ее зов, но ощущал он и другое: ярость.
Язычки морозного пламени пробежали по клинку сабли. Конова ухмыльнулся и ринулся в бой, ища себе добычу.
Сержант Аркгорн орал во все горло, требуя убраться с линии огня, но майор уже проскочил груды мертвых и умирающих рекк и заметался среди сарка-харов, кровавых деревьев Темной Владычицы. Все страдания, все муки, когда-либо испытанные Коновой, предстали перед ним в одночасье и падали под его клинком. Он крушил черные сучья с такой силой, что плечо заныло от перенапряжения всего через несколько ударов. Каждый раз, едва майор касался ветви лезвием, дерево охватывало ледяным пламенем и черные языки пожирали его с неумолимой уверенностью.
Конова улыбался – он всегда улыбался в бою, ничего не мог поделать, – и рубил снова и снова. Черное морозное пламя оставляло в воздухе дуги ледяных искр. Его сабля крушила и сжигала все новые и новые сарка-хары. Этих деревьев не должно быть. Это искаженный разум Темной Владычицы порождал кошмарные леса, грозящие всему живому. Всю жизнь Конова пребывал во власти Ее уродливой магии, и вот наконец у него появилась возможность расквитаться за свою участь!
– Твое могущество принадлежит мне, эльфийская ведьма! – орал он, разрубая дерево пополам. – И оно поможет мне покончить с тобой!
Мимо просвистела стрела, скользнув по щеке оперением. Майор бросился к стрелку, но Джир его снова опередил. Прыжок – и массивные челюсти зверя сомкнулись на шее черного эльфа. Тот рухнул навзничь. Конова даже не потрудился отозвать бенгара. Стрелок умер до того, как коснулся земли.
Сквозь стену деревьев проломились трое рекк. Выпучив белесые глаза и роняя с длинных желтых клыков капли слюны, они устремились к майору. Конова сжал рукоять сабли... щуплая фигура, стремительно обогнувшая офицера слева, атаковала ближайшее из чудовищ, опрокинув его под ноги двум оставшимся.
– Ренвар! – рявкнул Конова, мгновенно узнав солдата.
Рядовой возился над поверженным: штык его мушкета плотно застрял меж ребер, и боец все никак не мог его выдернуть.
Двое уцелевших рекк, мгновенно оправившись от нападения, бросились на юношу. Над головой солдата замелькали шестидюймовые когти. Конова метнулся к ним, перехватил саблю двумя руками и отрубил чудовищу лапу по локоть. Рану охватило ледяное пламя, мгновенно распространившееся по всему телу. Рекка осел на землю.
Третья тварь тем временем сбила Ренвара с ног. Майор занес оружие для удара, но тут в спине чудовища образовалась дыра в кулак величиной, откуда выплеснулись черные огненные языки. Пинком откатив тушу в сторону, Конова протянул было лежащему солдату руку и отшатнулся в изумлении. Вокруг ладоней юноши металось пламя, причем куда более сильное, нежели когда-либо удавалось вызвать самому Стремительному Дракону. Конова попытался заглянуть Ренвару в глаза, однако в стеклах очков рядового танцевало отражение морозных сполохов, создавая впечатление, будто огнем наполнены сами его глазницы.
– Господин майор, сзади!
В то же мгновение обсидиановый желудь кольнул сердце предупреждающим холодом. Эльф развернулся навстречу толпе рекк, вооруженных зазубренными обломками черных деревьев.
– Задницу, мать твою, убери! – рявкнули с берега.
Конова упал на землю ничком, хотя рекки уже почти добрались до него. Один из них занес импровизированную палицу...
Мир вокруг потонул в грохоте орудия. Окутанного песком и дымом, майора подбросило и ударило оземь. Кисти и затылок осыпало искрами, а над головой пропел снаряд. Нос и уши забило песком. И еще чем-то мокрым. В зажмуренных глазах заплясали черно-бело-рыжие звездочки.
Конова поморгал, затем приподнялся на локтях. Книппель добросовестно выполнил работу. От толпы рекк осталась лужа кровавого мяса. Похоже, гном наконец-то научился дорожить нашивками.
– Ренвар, вы... – Майор осекся.
Солдат, успевший к тому времени вскочить на ноги, мчался к зарослям. Ледяное пламя окутывало его кисти, пробегало вдоль мушкета. Конова, поднявшись с земли, отряхнулся и покрутил правой рукой, сжимавшей саблю. Временем поразмыслить над увиденным он не располагал, а вот силы у него еще остались.
– Сэр, вы не видали, куда делся рядовой Ренвар?
К нему, небрежно переступая через трупы, приближался сержант Аркгорн. «Костолом» он держал на изготовку, на ходу водя двойным стволом из стороны в сторону.
– Со мной все в порядке, сержант. – Конова демонстративно смахнул с мундира осколок черепа рекки.
Гном кивнул.
– Ну разумеется, сэр. Я же вас предупредил, разве нет? Вы Элли-то не видели?
Ответить майор не успел. Из-за деревьев донесся визг, слившийся с мушкетным выстрелом. Сам же Конова едва устоял на ногах, ощутив вспышку ледяного пламени необычайной мощности.
– Ладно, сэр, кажись, я уже знаю, где он! – произнес Аркгорн. – Управимся, ребята, чай не впервой! – Он жестом отдал подоспевшим бойцам команду на построение. – Идем клином. И чтобы смотреть в оба, а не то наткнетесь на что-нибудь похуже Ее крошек!
Кто-то застонал.
– Ну чего мы туда попремся? Пусть с ними тэпэшники разбираются! Они уже мертвые, а мы-то еще нет! На кой нам свои бошки подставлять?
Конова не видел, кто спрашивает, но сам вопрос он слышал не впервые. Его начали задавать, едва лишь выяснилось, что темные покойники – тени убитых – сражаются на стороне полка.
Сержант Аркгорн, сунув в рот два пальца, издал свист, способный заглушить не менее двух десятков разом закипевших чайников.
– Значит, так. Еще раз это услышу, отправитесь вплавь до самых Просторов Хасхугеб! Забыли? Темные покойники не любят, когда встает солнце! Они ж мертвые! Их время ночь, и все такое. Да что, вам мамочка в детстве сказок не читала, что ли? Надеяться не на кого. Держитесь стойко, деритесь смело, так смело, как только можете, и мы выйдем из этой передряги живыми! Не сбивайтесь в кучу и не делайте глупостей. Помните: толпа – легкая мишень!
Гном обвел строй суровым взглядом и дождался, когда все кивнут.
– Да, и десять золотых из рук самого принца любому, кто возьмет в плен эльфа, не считая присутствующих! – Он поднес руку к киверу, отдавая честь майору.
Конова, не в силах подавить улыбку, откозырял в ответ.
– Нале-во! Шевели задницей!
Подразделение выдвинулось вслед за Аркгорном. У некоторых солдат на остриях штыков плясало черное пламя.
Кое-кого из них Стремительный Дракон помнил довольно хорошо. Он кивнул рядовому Хрему Фульберу, однако громадный боец прошагал мимо, едва взглянув на офицера. Его поступок, конечно, шел вразрез со всякой субординацией, но Конова в последнее время на многое смотрел сквозь пальцы. Чем быстрее они покончат с делами на острове, тем скорее высадятся на Просторах Хасхугеб и воссоединятся с прежними железными эльфами. И вот тогда-то Темная Владычица воистину пожнет собственноручно посеянную бурю!
Глава 4
– Ну вот, опять он за свое! – воскликнула Висина, едва шлюпка заскрипела днищем по песку. Девушка, заняв место ближе к носу, плела узор из окружавшей ее природной энергии, поддерживая висевшее над островом искусственное солнце. Мимо свистели стрелы, но под воздействием магии отклонялись в стороны. – А ведь он мне обещал, что не станет больше так вырываться вперед!
– Ты про рядового Ренвара? – осведомилась Ралли, подняв голову от стопки бумаг.
На листке, по которому она водила гусиным пером, мерцало изображение стоящей на баке Висины. Волны тьмы и света пробегали по рисунку из-за струившейся вокруг энергии.
Девушка выждала, пока все солдаты спрыгнут на берег.
– Ты знаешь, про кого я!
– Он сражается с демонами, которых мы не видим! – ответила госпожа Синдзин, взмахнув пером.
Сквозь строй железных эльфов прорвался рекка. При виде двух беззащитных женщин тварь радостно взревела во всю клыкастую пасть и устремилась к лодке.
– Ралли, скорее!
– Да вижу, вижу.
Гусиное перо так и порхало по бумаге. Рекка, упав на все четыре лапы, несся длинными скачками. Когти его вонзались в пляж, взметая фонтанчики песка. Вслед ему гремели выстрелы, но тварь неумолимо приближалась.
В бок шлюпки ударила волна, переплеснув через борт пенистый гребень. От брызг, попавших на листок с рисунком, в небо полетели искры. Воздух наполнился шипением и треском. Висина, не спуская глаз с Ралли, безостановочно плела магический узор. Бумага промокла насквозь, изображение размыло. Старуха с негодованием воззрилась на море.
Рекка тем временем почти достиг шлюпки.
– Ралли!!!
Госпожа Синдзин отложила бумаги и схватила весло. Едва она коснулась его, дерево загудело от магии. Чудище, растопырив когти, прыгнуло на Висину. Девушка зажмурилась, но продолжила плести.
Раздался громкий хруст. Лодку тряхнуло, запахло паленым мясом. Вой рекки внезапно оборвался, сменившись всплеском. Висина открыла глаза. Ралли стояла рядом, с обломком весла в руках. От дерева поднимался ленивый дымок, а по его поверхности, постепенно угасая, пробегали искры. Труп рекки всплыл рядом с лодкой мордой вниз. Из груди чудовища торчала лопасть.
– Плети-плети, милочка, солнце еще не встало.
Небрежно швырнув обломок на дно шлюпки, Ралли вернулась к себе на корму, подобрала рассыпавшиеся листки, провела по верхнему рукавом плаща и возобновила прежнее занятие.
Висина сосредоточилась на собственной магии. Она сводила воедино тонкие нити энергии, и свет над островом разгорался ярче. Серебряные паутинки плясали между кончиков ее пальцев. Девушка еще раз оглянулась на Ралли. Старуха успела вновь набросать лодку и саму Висину с послушными и прочными нитями в руках. Себя, однако, госпожа Синдзин запечатлеть не спешила. В том месте на рисунке, где полагалось находиться ей, энергетические линии выгибались, как будто не могли или не хотели признавать чье-то присутствие.
* * *
Небо светлело. На острове кое-где разгоралось пламя. Настоящее пламя, вспыхнувшее от мушкетных и пушечных выстрелов. Пройдя немного вперед, Конова вспрыгнул на россыпь валунов и оглядел берег. Неподалеку от воды суетилась группа солдат. К ним подошли еще с полдесятка, принесли раненых. Временный лазарет полк развернул прямо на пляже, следовательно, Висина, Ралли и его мать сейчас находились там, оказывая пострадавшим первую помощь. Чуть поодаль другая группа бойцов пробиралась в глубь острова.
Конова перевел взгляд на море. «Черный Шип» развернулся к берегу бортом, по-прежнему готовый в любой момент поддержать десант пушечным залпом. Нет, все-таки пребывание «Железных эльфов» под началом королевского сынка имело некоторые плюсы...
Судно, носившее имя отцовского рик фаура, представляло собой могучий трехмачтовый семидесятидвухпушечный линейный корабль, призванный служить одним из основных средств поддержания власти ее величества в отдаленных уголках империи. Пять лет назад ему оказалось достаточно бросить якорь в бухте Килок-Ри, чтобы туземцы, протестовавшие против вывоза бесценных религиозных и магических реликвий в Келуин, столицу Калагрии, немедленно утихомирились. Конова прекрасно их понимал: и почему они восстали, и почему вдруг передумали восставать, едва увидев «Черный Шип». Корабль, по сути, являлся плавучей батареей. Он нес на себе двадцать массивных шестидесятивосьмифунтовых карронад, сорок тридцатишестифунтовых дальнобойных орудий и дюжину пушек поменьше, шесть из которых в данный момент находились на острове, принайтованные к носу шлюпок. Конова искренне жалел о невозможности затащить «Черный Шип» на вершину Ее горы. Вместе с «Железными эльфами» линкор мог бы покончить с этой войной – или противостоянием, как ни назови, – в три бортовых залпа.
Майор направился вслед за подчиненными. Остров практически принадлежал им. Всюду, куда ни глянь, валялись мертвые рекки, а сарка-хары полыхали ледяным пламенем. Наконец-то они отправятся к Просторам Хасхугеб! Довольный Конова погладил висящий под мундиром черный желудь.
Боль раскаленной добела иглой прошила сердце и впилась в руку.
Непроизвольно ахнув, Стремительный Дракон пошатнулся и упал на одно колено. Ничего подобного ему прежде испытывать не доводилось. Он вскинул саблю в ожидании удара... но удара не последовало.
Конова огляделся. Вокруг не было ни души. На лбу выступил пот. Создавалось впечатление, будто кровь вот-вот закипит под кожей. Обычно при взаимодействии с Ее магией майора пронизывал холод, сейчас же у эльфа перехватывало дыхание от жара. Впереди затрещали мушкеты. Послышались крики. Кто-то взвыл и орал не умолкая.
Заставив себя подняться, Конова зашагал в направлении звуков. Боль мало-помалу отступала. Он перешел на бег. Обнаружив бойцов на другой стороне острова, майор не сразу осознал происходящее. Рядовой Харкон метался между столпившимися вокруг него сослуживцами.
Тень солдата пылала.
Она скользила вслед за ним по песку, охваченная ревущим ослепительно-белым пламенем, а Харкон вопил так, словно горел сам.
– В воду! Рядовой, бегите в воду! – крикнул Конова.
Харкон обернулся в его сторону. Глаза его безумно блестели. Он принялся срывать с себя форму. Майор опрометью понесся к берегу. По-видимому, ему оставалось лишь взять дело в свои руки.
Рядовой Фульбер на секунду опередил командира. Он сгреб ошеломленного бойца в охапку и бросился к морю. В тот же момент вспыхнула его собственная тень. Здоровяк вскрикнул, но мужественно продолжал бежать, пока оба не рухнули в воду. В воздух поднялись клубы пара, однако пламя не исчезло.
Конова остановился рядом, не зная, что предпринять. Он огляделся в надежде увидеть Висину, мать или хотя бы Ралли, но все они остались возле шлюпок.
– Мы все равно горим, – доложил Фульбер.
Голос его дрожал от напряжения, тем не менее рядовой пытался сохранять спокойствие. На губах Харкона выступила кровавая пена. Он по-прежнему заходился в крике.
– Господин майор, что делать-то? – раздался чей-то возглас.
Конова не чувствовал себя таким растерянным и беспомощным с того самого дня, когда распустили «Железных эльфов». Вот только сейчас, вновь став командиром, он не собирался во второй раз лишиться своего полка, да еще из-за какой-то непонятной дряни!
– Ты! – Майор указал на одного из солдат. – Беги на ту сторону, приведи женщин. Быстро!
Боец помчался прочь, даже не остановившись подобрать оброненный кивер.
– Командир...
Конова обернулся. Рядом стоял Аркгорн. Гном взвел оба курка «костолома». Сержант с офицером обменялись взглядами, и майор кивнул. Йимт вскинул оружие, взяв на прицел двоих, что барахтались в море.
– Стойте!
Рядовой Ренвар зашел в воду, перекрыв линию огня, и прохромал к Харкону с Фульбером. Стоило его тени коснуться их теней, как она немедленно вспыхнула. Языки белого пламени зашипели, повторяя ее очертания на морской поверхности. Элвин зажмурился и погрузил руки в огонь. Черный желудь пронзил грудь Коновы ледяным осколком. Майор снова рухнул на колени. Несколько солдат пошатнулись одновременно с ним. Белое пламя опало, сменившись черным морозным, затем и оно с шипением угасло.
– Вытащите их оттуда! – приказал сержант Аркгорн, пока Конова поднимался на ноги.
Фульбер с Ренваром выбрались на берег почти без посторонней помощи. Харкон же не двигался, и его пришлось нести на руках. Уложив бойца на песок, однополчане поспешно отвели лица. Для стороннего наблюдателя рядовой выглядел просто спящим.
– Он мертв, – сказал Элвин.
Конова хотел отвернуться подобно остальным, но остановился. В свете разгоравшегося утра создавалось впечатление, будто у солдата вообще не осталось тени. Только этого не хватало! Выругавшись вполголоса, майор заставил глаза сфокусироваться на реальности.
– Что еще за новая скверна?!
Конова поднял голову, высматривая подавшего голос.
– Слышь, Инкермон, ты давай завязывай со своими разговорчиками про Творца-спасителя. – Йимт ткнул в сторону одного из бойцов все еще взведенным «костоломом». – Не время сейчас. И не место.
Солдат, однако, униматься не спешил.
– Как же вы не видите?! Это испытание. Мера, которой меряют человеков, дабы определить праведность их душ. Звезды возвращаются в мир, призывая все зло, издавна загнанное в преисподнюю, мы же соблазнились нечистой магией и ныне окованы темными сетями! Мы согрешили и должны покаяться! Покайтесь же ныне, да спасены будете!
– Оно ушло в воду, как только мы пробились сюда. – Ренвар освободился от поддерживавших его рук. Инкермон, судя по всему, и не собирался заканчивать с проповедью, однако ввиду упертого прямо в брюхо «костолома» благоразумно заткнулся. – Харкон сунулся первым, тут его тень и вспыхнула.
– Что за «оно»?
Ренвар покачал головой.
– Разглядеть я не успел, но что-то большое. Думаю, оно лежало, зарывшись в песок, и было вынуждено уйти, когда мы здесь появились.
Боец указал на берег, взрыхленный в нескольких шагах от них.
Конова удивился: как он сам не заметил? Посреди пляжа зияла глубокая канава ярдов шести в длину и около ярда в ширину. От нее к воде вели какие-то следы. Разглядеть их получше не удалось, поскольку песок оказался вдоль и поперек истоптан солдатами. Уж не то ли самое существо, чье присутствие майор ощутил перед высадкой? Внимание его неожиданно привлекли другие ямы. Они имели куда меньшие размеры, рваные края, и на дне их белели кучки пепла. Кто-то жег здесь сарка-хары, но, без сомнения, не железные эльфы! По всей вероятности, деревья уничтожили несколько дней назад. Стремительный Дракон коснулся пепла. Тот имел температуру, одинаковую с песком вокруг. Останки недавно сожженных сарка-харов холодны как лед...
– Что, Ренвар, снова призраки мерещатся? – осведомился боец с лисьей физиономией, державшийся несколько в стороне от остальных.
– Цвитти! – узнал Конова, даже не потрудившись скрыть отвращения.
Он прекрасно понимал солдат, избегавших общества этого рядового. Майор и сам до сих пор не мог забыть, как тот зверски и бессмысленно убил раненого эльфида в битве под Луугут-Йором.
Цвитти вытянулся по стойке «смирно».
– Так точно, сэр! Я всего лишь обратил внимание на тот факт, что наш юный Ренвар имеет обыкновение видеть то, чего другие люди не видят!
– Бред несешь, и сам это знаешь, – ответил ему Аркгорн. – Элли не то чтобы видит то, чего мы не видим. Он просто видит это немного раньше остальных. Странно, конечно, если учесть, что малый слепой, как крот, но уж если он говорит, что какая-то тварь уползла в воду, купаться я тут не полезу!
Солдаты все как один отодвинулись подальше от кромки воды. Конова взял за правило позволять железным эльфам немного расслабиться после взятия очередного острова, в частности искупаться и устроить пикник на пляже. Похоже, сегодня сложившейся традиции придется изменить.
– Я нащупал на острове пятерых Ее эльфов, – произнес майор, нарочно меняя тему разговора.
– Ну, пятерых мы к Ней и вернули, – ответил Аркгорн. – Сдается мне, пока мы найдем среди этих ублюдков такого, который согласится с нами побеседовать, золото его высочества успеет покрыться плесенью.
Перед мысленным взором Коновы предстал геморрой по имени «наследный принц Калагрии». По возвращении на «Черный Шип» ему, в ковырнадцатый уже раз, предстоит держать ответ, почему бойцы полка не сумели взять живьем ни одного из темных эльфов. Ну да ладно. Когда они доберутся до Ее горы, там этих эльфов будет столько, что его высочество успеет наговориться с ними всласть. Если, конечно, те раньше не разберут его на запчасти.
Майора вполне устраивало и то и другое.
– Очистить территорию, возвращаемся к шлюпкам! Отплываем прямо сейчас. Тело рядового перенесите на корабль.
Честно говоря, Конова не видел особой необходимости отдавать распоряжения. Все наверняка и без него отлично понимали ситуацию. Бойцы стояли вокруг, не успевшие прийти в себя от шока. Только что пережитый ужас затмевал все, виденное ими ранее.
– Его звали Кестер, господин майор, – произнес рядовой Ренвар. – Кестер Харкон.
Конова промолчал. Они думают, ему все равно, да?
– Прошу прощения, господин майор, – от пронзительного голоса рядового Цвитти уши закололо, точно иголками, – что это было-то? Что их так обожгло?
– Ты про рядового Ренвара? – осведомилась Ралли, подняв голову от стопки бумаг.
На листке, по которому она водила гусиным пером, мерцало изображение стоящей на баке Висины. Волны тьмы и света пробегали по рисунку из-за струившейся вокруг энергии.
Девушка выждала, пока все солдаты спрыгнут на берег.
– Ты знаешь, про кого я!
– Он сражается с демонами, которых мы не видим! – ответила госпожа Синдзин, взмахнув пером.
Сквозь строй железных эльфов прорвался рекка. При виде двух беззащитных женщин тварь радостно взревела во всю клыкастую пасть и устремилась к лодке.
– Ралли, скорее!
– Да вижу, вижу.
Гусиное перо так и порхало по бумаге. Рекка, упав на все четыре лапы, несся длинными скачками. Когти его вонзались в пляж, взметая фонтанчики песка. Вслед ему гремели выстрелы, но тварь неумолимо приближалась.
В бок шлюпки ударила волна, переплеснув через борт пенистый гребень. От брызг, попавших на листок с рисунком, в небо полетели искры. Воздух наполнился шипением и треском. Висина, не спуская глаз с Ралли, безостановочно плела магический узор. Бумага промокла насквозь, изображение размыло. Старуха с негодованием воззрилась на море.
Рекка тем временем почти достиг шлюпки.
– Ралли!!!
Госпожа Синдзин отложила бумаги и схватила весло. Едва она коснулась его, дерево загудело от магии. Чудище, растопырив когти, прыгнуло на Висину. Девушка зажмурилась, но продолжила плести.
Раздался громкий хруст. Лодку тряхнуло, запахло паленым мясом. Вой рекки внезапно оборвался, сменившись всплеском. Висина открыла глаза. Ралли стояла рядом, с обломком весла в руках. От дерева поднимался ленивый дымок, а по его поверхности, постепенно угасая, пробегали искры. Труп рекки всплыл рядом с лодкой мордой вниз. Из груди чудовища торчала лопасть.
– Плети-плети, милочка, солнце еще не встало.
Небрежно швырнув обломок на дно шлюпки, Ралли вернулась к себе на корму, подобрала рассыпавшиеся листки, провела по верхнему рукавом плаща и возобновила прежнее занятие.
Висина сосредоточилась на собственной магии. Она сводила воедино тонкие нити энергии, и свет над островом разгорался ярче. Серебряные паутинки плясали между кончиков ее пальцев. Девушка еще раз оглянулась на Ралли. Старуха успела вновь набросать лодку и саму Висину с послушными и прочными нитями в руках. Себя, однако, госпожа Синдзин запечатлеть не спешила. В том месте на рисунке, где полагалось находиться ей, энергетические линии выгибались, как будто не могли или не хотели признавать чье-то присутствие.
* * *
Небо светлело. На острове кое-где разгоралось пламя. Настоящее пламя, вспыхнувшее от мушкетных и пушечных выстрелов. Пройдя немного вперед, Конова вспрыгнул на россыпь валунов и оглядел берег. Неподалеку от воды суетилась группа солдат. К ним подошли еще с полдесятка, принесли раненых. Временный лазарет полк развернул прямо на пляже, следовательно, Висина, Ралли и его мать сейчас находились там, оказывая пострадавшим первую помощь. Чуть поодаль другая группа бойцов пробиралась в глубь острова.
Конова перевел взгляд на море. «Черный Шип» развернулся к берегу бортом, по-прежнему готовый в любой момент поддержать десант пушечным залпом. Нет, все-таки пребывание «Железных эльфов» под началом королевского сынка имело некоторые плюсы...
Судно, носившее имя отцовского рик фаура, представляло собой могучий трехмачтовый семидесятидвухпушечный линейный корабль, призванный служить одним из основных средств поддержания власти ее величества в отдаленных уголках империи. Пять лет назад ему оказалось достаточно бросить якорь в бухте Килок-Ри, чтобы туземцы, протестовавшие против вывоза бесценных религиозных и магических реликвий в Келуин, столицу Калагрии, немедленно утихомирились. Конова прекрасно их понимал: и почему они восстали, и почему вдруг передумали восставать, едва увидев «Черный Шип». Корабль, по сути, являлся плавучей батареей. Он нес на себе двадцать массивных шестидесятивосьмифунтовых карронад, сорок тридцатишестифунтовых дальнобойных орудий и дюжину пушек поменьше, шесть из которых в данный момент находились на острове, принайтованные к носу шлюпок. Конова искренне жалел о невозможности затащить «Черный Шип» на вершину Ее горы. Вместе с «Железными эльфами» линкор мог бы покончить с этой войной – или противостоянием, как ни назови, – в три бортовых залпа.
Майор направился вслед за подчиненными. Остров практически принадлежал им. Всюду, куда ни глянь, валялись мертвые рекки, а сарка-хары полыхали ледяным пламенем. Наконец-то они отправятся к Просторам Хасхугеб! Довольный Конова погладил висящий под мундиром черный желудь.
Боль раскаленной добела иглой прошила сердце и впилась в руку.
Непроизвольно ахнув, Стремительный Дракон пошатнулся и упал на одно колено. Ничего подобного ему прежде испытывать не доводилось. Он вскинул саблю в ожидании удара... но удара не последовало.
Конова огляделся. Вокруг не было ни души. На лбу выступил пот. Создавалось впечатление, будто кровь вот-вот закипит под кожей. Обычно при взаимодействии с Ее магией майора пронизывал холод, сейчас же у эльфа перехватывало дыхание от жара. Впереди затрещали мушкеты. Послышались крики. Кто-то взвыл и орал не умолкая.
Заставив себя подняться, Конова зашагал в направлении звуков. Боль мало-помалу отступала. Он перешел на бег. Обнаружив бойцов на другой стороне острова, майор не сразу осознал происходящее. Рядовой Харкон метался между столпившимися вокруг него сослуживцами.
Тень солдата пылала.
Она скользила вслед за ним по песку, охваченная ревущим ослепительно-белым пламенем, а Харкон вопил так, словно горел сам.
– В воду! Рядовой, бегите в воду! – крикнул Конова.
Харкон обернулся в его сторону. Глаза его безумно блестели. Он принялся срывать с себя форму. Майор опрометью понесся к берегу. По-видимому, ему оставалось лишь взять дело в свои руки.
Рядовой Фульбер на секунду опередил командира. Он сгреб ошеломленного бойца в охапку и бросился к морю. В тот же момент вспыхнула его собственная тень. Здоровяк вскрикнул, но мужественно продолжал бежать, пока оба не рухнули в воду. В воздух поднялись клубы пара, однако пламя не исчезло.
Конова остановился рядом, не зная, что предпринять. Он огляделся в надежде увидеть Висину, мать или хотя бы Ралли, но все они остались возле шлюпок.
– Мы все равно горим, – доложил Фульбер.
Голос его дрожал от напряжения, тем не менее рядовой пытался сохранять спокойствие. На губах Харкона выступила кровавая пена. Он по-прежнему заходился в крике.
– Господин майор, что делать-то? – раздался чей-то возглас.
Конова не чувствовал себя таким растерянным и беспомощным с того самого дня, когда распустили «Железных эльфов». Вот только сейчас, вновь став командиром, он не собирался во второй раз лишиться своего полка, да еще из-за какой-то непонятной дряни!
– Ты! – Майор указал на одного из солдат. – Беги на ту сторону, приведи женщин. Быстро!
Боец помчался прочь, даже не остановившись подобрать оброненный кивер.
– Командир...
Конова обернулся. Рядом стоял Аркгорн. Гном взвел оба курка «костолома». Сержант с офицером обменялись взглядами, и майор кивнул. Йимт вскинул оружие, взяв на прицел двоих, что барахтались в море.
– Стойте!
Рядовой Ренвар зашел в воду, перекрыв линию огня, и прохромал к Харкону с Фульбером. Стоило его тени коснуться их теней, как она немедленно вспыхнула. Языки белого пламени зашипели, повторяя ее очертания на морской поверхности. Элвин зажмурился и погрузил руки в огонь. Черный желудь пронзил грудь Коновы ледяным осколком. Майор снова рухнул на колени. Несколько солдат пошатнулись одновременно с ним. Белое пламя опало, сменившись черным морозным, затем и оно с шипением угасло.
– Вытащите их оттуда! – приказал сержант Аркгорн, пока Конова поднимался на ноги.
Фульбер с Ренваром выбрались на берег почти без посторонней помощи. Харкон же не двигался, и его пришлось нести на руках. Уложив бойца на песок, однополчане поспешно отвели лица. Для стороннего наблюдателя рядовой выглядел просто спящим.
– Он мертв, – сказал Элвин.
Конова хотел отвернуться подобно остальным, но остановился. В свете разгоравшегося утра создавалось впечатление, будто у солдата вообще не осталось тени. Только этого не хватало! Выругавшись вполголоса, майор заставил глаза сфокусироваться на реальности.
– Что еще за новая скверна?!
Конова поднял голову, высматривая подавшего голос.
– Слышь, Инкермон, ты давай завязывай со своими разговорчиками про Творца-спасителя. – Йимт ткнул в сторону одного из бойцов все еще взведенным «костоломом». – Не время сейчас. И не место.
Солдат, однако, униматься не спешил.
– Как же вы не видите?! Это испытание. Мера, которой меряют человеков, дабы определить праведность их душ. Звезды возвращаются в мир, призывая все зло, издавна загнанное в преисподнюю, мы же соблазнились нечистой магией и ныне окованы темными сетями! Мы согрешили и должны покаяться! Покайтесь же ныне, да спасены будете!
– Оно ушло в воду, как только мы пробились сюда. – Ренвар освободился от поддерживавших его рук. Инкермон, судя по всему, и не собирался заканчивать с проповедью, однако ввиду упертого прямо в брюхо «костолома» благоразумно заткнулся. – Харкон сунулся первым, тут его тень и вспыхнула.
– Что за «оно»?
Ренвар покачал головой.
– Разглядеть я не успел, но что-то большое. Думаю, оно лежало, зарывшись в песок, и было вынуждено уйти, когда мы здесь появились.
Боец указал на берег, взрыхленный в нескольких шагах от них.
Конова удивился: как он сам не заметил? Посреди пляжа зияла глубокая канава ярдов шести в длину и около ярда в ширину. От нее к воде вели какие-то следы. Разглядеть их получше не удалось, поскольку песок оказался вдоль и поперек истоптан солдатами. Уж не то ли самое существо, чье присутствие майор ощутил перед высадкой? Внимание его неожиданно привлекли другие ямы. Они имели куда меньшие размеры, рваные края, и на дне их белели кучки пепла. Кто-то жег здесь сарка-хары, но, без сомнения, не железные эльфы! По всей вероятности, деревья уничтожили несколько дней назад. Стремительный Дракон коснулся пепла. Тот имел температуру, одинаковую с песком вокруг. Останки недавно сожженных сарка-харов холодны как лед...
– Что, Ренвар, снова призраки мерещатся? – осведомился боец с лисьей физиономией, державшийся несколько в стороне от остальных.
– Цвитти! – узнал Конова, даже не потрудившись скрыть отвращения.
Он прекрасно понимал солдат, избегавших общества этого рядового. Майор и сам до сих пор не мог забыть, как тот зверски и бессмысленно убил раненого эльфида в битве под Луугут-Йором.
Цвитти вытянулся по стойке «смирно».
– Так точно, сэр! Я всего лишь обратил внимание на тот факт, что наш юный Ренвар имеет обыкновение видеть то, чего другие люди не видят!
– Бред несешь, и сам это знаешь, – ответил ему Аркгорн. – Элли не то чтобы видит то, чего мы не видим. Он просто видит это немного раньше остальных. Странно, конечно, если учесть, что малый слепой, как крот, но уж если он говорит, что какая-то тварь уползла в воду, купаться я тут не полезу!
Солдаты все как один отодвинулись подальше от кромки воды. Конова взял за правило позволять железным эльфам немного расслабиться после взятия очередного острова, в частности искупаться и устроить пикник на пляже. Похоже, сегодня сложившейся традиции придется изменить.
– Я нащупал на острове пятерых Ее эльфов, – произнес майор, нарочно меняя тему разговора.
– Ну, пятерых мы к Ней и вернули, – ответил Аркгорн. – Сдается мне, пока мы найдем среди этих ублюдков такого, который согласится с нами побеседовать, золото его высочества успеет покрыться плесенью.
Перед мысленным взором Коновы предстал геморрой по имени «наследный принц Калагрии». По возвращении на «Черный Шип» ему, в ковырнадцатый уже раз, предстоит держать ответ, почему бойцы полка не сумели взять живьем ни одного из темных эльфов. Ну да ладно. Когда они доберутся до Ее горы, там этих эльфов будет столько, что его высочество успеет наговориться с ними всласть. Если, конечно, те раньше не разберут его на запчасти.
Майора вполне устраивало и то и другое.
– Очистить территорию, возвращаемся к шлюпкам! Отплываем прямо сейчас. Тело рядового перенесите на корабль.
Честно говоря, Конова не видел особой необходимости отдавать распоряжения. Все наверняка и без него отлично понимали ситуацию. Бойцы стояли вокруг, не успевшие прийти в себя от шока. Только что пережитый ужас затмевал все, виденное ими ранее.
– Его звали Кестер, господин майор, – произнес рядовой Ренвар. – Кестер Харкон.
Конова промолчал. Они думают, ему все равно, да?
– Прошу прощения, господин майор, – от пронзительного голоса рядового Цвитти уши закололо, точно иголками, – что это было-то? Что их так обожгло?