- Все в порядке, - сказала она.
Из библиотеки выглянул адмирал и жестом пригласил Пуаро зайти.
- Послушайте, мсье Пуаро, мне это не нравится, - важно сказал он. -
Диана попросила, чтобы вы и она провели здесь ночь. Я не хочу показаться
негостеприимным, но, честно говоря, мне это не по душе. Я не понимаю, зачем
это нужно.
- Поверьте, адмирал, я не хочу причинять вам неудобства, но таковы
обстоятельства. Я здесь исключительно из-за настойчивости влюбленной
девушки. Вы мне кое-что рассказали. Полковник Фребишер рассказал кое-что.
Кое-что рассказал Хью. А теперь я сам хочу во всем разобраться.
- Здесь не в чем разбираться! Я запираю Хью в его комнате каждую ночь,
вот и все.
- И все же иногда по утрам дверь бывает открыта.
- Что?!
- А разве вы сами не находили ее открытой?
Чэндлер нахмурился.
- Я порой подозревал, что Джордж отпирает ее...
- Вы оставляете ключ в дверях?
- Нет, в ящике у двери. Я, или Джордж, или Уинзерс, наш слуга, берем
его оттуда утром. Уинзерсу мы объяснили необходимость запирать дверь тем,
что Хью бродит во сне. Возможно, он обо всем догадывается, но он честный
малый, живет с нами много лет.
- А есть ли второй ключ от этой двери?
- Нет, иначе я знал бы об этом.
- Но кто-то мог сделать дубликат.
- Кто?
- Ваш сын думает, что сам прячет где-то второй ключ, хотя и не может
вспомнить где.
- Хорошо, - сказал адмирал, - оставайтесь. Но я против того, чтобы
девушка оставалась тоже.
- Почему?
- Слишком рискованно. Подумайте о болезни моего сына.
- Но ведь Хью ей предан, - возразил Пуаро.
- Вот именно поэтому! - воскликнул Чэндлер. - Черт возьми, все идет
шиворот-навыворот, когда дело касается сумасшедшего! Да Хью это и сам знает.
Нет, Диана не должна оставаться здесь.
- Что касается Дианы, - сказал Пуаро, - пусть решает сама.
Он вышел из библиотеки и покинул дом. Как они и условились, Диана ждала
его в машине.
По дороге в деревню Пуаро передал ей разговор с адмиралом. Она
презрительно рассмеялась.
- Неужели он думает, что Хью может причинить мне зло?
Вместо ответа Пуаро попросил ее остановиться у аптеки. Оказывается, он
забыл захватить с собой зубную щетку.
Аптека находилась в середине тихой деревенской улицы. Диана осталась
сидеть в машине. Ей показалось, что Эркюль Пуаро слишком долго выбирал себе
зубную щетку.
Все приготовления были сделаны, оставалось только ждать. Пуаро сидел в
огромной спальне с громоздкой дубовой мебелью елизаветинских времен и
напряженно прислушивался к ночной тишине.
Под утро, когда начало светать, в коридоре раздались шаги. Пуаро
отодвинул запор и открыл дверь. Неподалеку стояли адмирал и полковник.
Чэндлер был угрюм, Фребишер дрожал от волнения.
- Не пройдете ли с нами, мсье Пуаро? - предложил адмирал.
В конце другого коридора у дверей спальни, которую отвели Диане
Маберли, лежала какая-то фигура. Подойдя поближе, Пуаро узнал Хью Чэндлера.
Свет падал на взъерошенную рыжеватую голову. Хью лежал ничком, тяжело и
звучно дыша. Он был в халате и шлепанцах. В правой руке был зажат нож с
запачканным темными пятнами лезвием.
- О, мадонна! - воскликнул Эркюль Пуаро.
- С ней все в порядке, он не тронул ее, - хрипло сказал Фребишер и тут
же позвал: - Диана! Это мы! Откройте!
Пуаро услышал сдавленный стон адмирала и его тихий шепот:
- Мой мальчик! Мой бедный мальчик!
Щелкнула задвижка. Дверь открылась, и появилась Диана. Ее лицо было
смертельно бледным.
- Что случилось? Недавно здесь кто-то был! Я слышала, как ощупывали
дверь, дергали за ручку, скреблись, - просто ужас! Как будто это было
животное...
- Слава Богу, что дверь была заперта! - сказал Фребишер.
- Мсье Пуаро приказал мне ее закрыть.
- Поднимите его и отнесите в комнату, - повелительно сказал Пуаро.
Адмирал и полковник подняли лежавшего без сознания Хью. Диана затаила
дыхание, когда они проходили мимо нее.
- Боже мой, это Хью!.. Что у него в руках?
Руки Хью были липкие, в коричневато-красных пятнах.
- Это... кровь?
Адмирал кивнул.
- Слава Богу, не человеческая, - сказал он. - Кровь кота. Я нашел его
внизу, в холле. У него перерезано горло. Потом, видимо, Хью поднялся сюда.
- Сюда? Ко мне? - Голос Дианы изменился от ужаса.
Хью, которого посадили на стул, зашевелился, что-то забормотал. Все как
завороженные смотрели на него. Хью Чэндлер открыл глаза.
- Хэлло! - Голос был хриплым. - Что случилось? - Он уставился на нож,
который все еще сжимал в руках. - Что я натворил?
Его глаза перебегали с одного на другого. Наконец, они задержались на
Диане, отпрянувшей к стене. Хью тихо спросил:
- Я напал на Диану?
Адмирал покачал головой.
- Скажите, что произошло? Я должен все знать!
Они рассказали ему - нехотя, колеблясь. За окном взошло солнце. Эркюль
Пуаро отодвинул штору. В комнату ворвался рассвет.
Лицо Хью Чэндлера было спокойным.
- Понятно, - сказал он. Затем встал, улыбнулся и потянулся. Голос его
был совершенно нормальным, когда он произнес:
- Чудесное утро, а? Пойду прогуляюсь по лесу, может, мне удастся
подстрелить зайца.
Он вышел из комнаты. Адмирал бросился следом, но Фребишер схватил его
за руку.
- Нет, Чарльз, не надо. Для него, бедняги, это и впрямь лучший выход.
Диана, рыдая, бросилась на кровать.
Адмирал Чэндлер сказал дрожащим голосом:
- Ты прав, Джордж, я знаю, что ты прав. У мальчика есть сила воли.
У Фребишера тоже дрогнул голос.
- Хью - настоящий мужчина.
После минутного молчания Чэндлер воскликнул:
- Черт возьми, а куда делся этот проклятый иностранец?
Хью Чэндлер уже снял ружье со стойки в оружейной комнате и заряжал его,
когда ему на плечо легла рука Эркюля Пуаро.
Пуаро произнес только одно слово, но сделал эта властно и непререкаемо.
- Нет, - сказал он.
Хью Чэндлер изумленно посмотрел на него.
- Уберите руки, - насупился он. - Это не ваше дело.
Говорю вам - будет несчастный, случай на охоте, только и всего.
И снова Пуаро произнес:
- Нет.
- Неужели вы не понимаете, что, если бы дверь не была заперта, я
перерезал бы Диане, горло - Диане! - тем ножом.
- Нет, вы не убили бы мисс Маберли.
- Но я же убил кота!
-Отнюдь. Вы не убивали ни кота, ни овец, ни других животных.
Хью удивленно посмотрел на Пуаро.
- Кто здесь сумасшедший - вы или я?
- Мы оба нормальны, - ответил Эркюль Пуаро.
В эту минуту в оружейную вошли адмирал и полковник. За ними шла Диана.
Хью Чэндлер ошеломленно сказал:
- Этот человек говорит, что я не сумасшедший...
Эркюль Пуаро громко объявил:
- Счастлив сказать, что Хью Чэндлер абсолютно здоров.
Хью засмеялся смехом приговоренного к казни и получившего минутную
отсрочку.
- Чертовски смешно! Вы считаете, что это в порядке вещей - перерезать
глотки животным? Неужто я был в здравом рассудке, когда убивал этого
несчастного кота?
- Повторяю: вы никого не убивали.
- А кто же тогда убивал?
- Тот, кто хотел убедить вас в вашем помешательстве. Каждый раз вам
давали сильное снотворное, а в руки вкладывали окровавленный нож или бритву.
И этот другой мыл свои окровавленные руки в вашем тазу.
- Но зачем?
- Для того, чтобы вы в корце концов сделали то, от чего я вас уберег.
Пуаро обернулся к Фребишеру.
- Полковник, вы много лет жили в Индии. Вам приходилось сталкиваться со
случаями, когда людей преднамеренно сводили с ума, используя наркотики?
- Сам я не сталкивался, но часто слышал об этом. Отравление беленой.
- Совершенно верно. Видите ли, действующее начало белены родственно
алкалоиду атропина, который тоже получают из белладонны. Препараты
белладонны обычно имеются в продаже, а сернокислый атропин свободно можно
выписать для лечения глаз. Размножив рецепт и предъявляя его в разных
местах, можно, не вызывая подозрений, получить большое количество яда. Из
него можно экстрагировать алкалоид, а затем ввести, скажем, в болеутоляющий
крем для бритья. Его наружное применение может вызвать сыпь, а это, в свою
очередь, приводит к порезам при бритье. Таким образом, наркотики постепенно
проникают в организм. Возникают определенные симптомы: сухость во рту, в
горле, затрудненное глотание, галлюцинации. Все это как раз испытал мистер
Чэндлер. Я взял образцы его крема и исследовал их в местной аптеке.
Бледный, дрожащий Хью проговорил:
- Кто это сделал?
- Как раз это я и пытался выяснить. Диана Маберли, поскольку вы
завещали ей свои деньги, могла быть заинтересована в вашей смерти, но я по
ряду соображений сразу же отверг эту версию. Я исследовал другую возможную
причину. Вечный треугольник: двое мужчин и женщина. Полковник Фребишер был
влюблен в вашу мать, адмирал Чэндлер на ней женился.
Адмирал выкрикнул:
- Джордж? Не могу поверить!
Хью произнес недоверчиво:
- Вы полагаете, ревность могла перейти на меня?
- При определенных обстоятельствах - да, - сказал Пуаро.
Фребишер воскликнул:
- Ложь! Чудовищная ложь! Не верь ему, Чарльз.
Адмирал отпрянул от него, бормоча:
- Белена... Индия... Да, понимаю... И мы бы никогда не подозревали о
яде, связывая все с наследственным безумием...
Эркюль Пуаро повысил голос:
- Наследственное безумие! Мы и впрямь имеем дело с сумасшедшим,
сосредоточенным на мести, хитрым, как все сумасшедшие, годами скрывающим
свое безумие.
Он быстро заходил вокруг Фребишера.
- Полковник, вы должны были знать или хотя бы подозревать, что Хью ваш
сын. Почему вы никогда не говорили ему об этом?
Фребишер, сдерживая волнение, стал заикаться:
- Я н-не знал. Точнее, н-не был уверен. Видите ли, Каролина как-то
пришла ко мне в большом волнении, чем-то напуганная. Она... Я... В общем, мы
потеряли голову. После этого я сразу же уехал. Это было необходимо, мы оба
знали, что не сможем вести двойную жизнь. Я, конечно, подозревал, но не был
уверен. Каролина никогда даже не намекала на то, что Хью - мой сын. А потом,
когда у Хью появились признаки безумия, мне окончательно стало ясно, что он
из рода Чэндлеров.
- Но вы не заметили, что мальчик имеет привычку наклонять вперед голову
и опускать брови - черта, унаследованная от вас! Зато Чарльз Чэндлер это
заметил. Заметил много лет назад - и вырвал признание у жены. Я думаю, она
боялась его. Очевидно, уже тогда у него появились признаки сумасшествия, что
и привело ее к вам, которого она всегда любила. Чарльз Чэндлер решил
отомстить. Его жена утонула. Они были в лодке одни, и один Бог знает, как
это произошло. Потом он перенес ненависть на мальчика, который носил его
имя, но не был его сыном. Ваши индийские истории навели его на мысль об
отравлении беленой. Жажда крови овладела вовсе не Хью, а адмиралом
Чэндлером. Это он перерезал овец на пустынном пастбище. - Пуаро перевел
дыхание. - Знаете когда у меня впервые зародилось подозрение? Когда я узнал,
что адмирал категорически отказывается показать сына врачу. Для Хью такой
отказ был естествен. Но отец?! Ведь могло существовать лекарство, которое
спасло бы сына, - да есть сотня причин, по которым он постарался бы узнать
мнение врача, будь он заинтересован в благополучном исходе дела. Но врачу не
позволили осмотреть Хью, так как опытный специалист сразу же понял бы, что
молодой Чэндлер совершенно нормален.
Хью тихо произнес:
- Нормален... Значит, я вправду здоров?
Он шагнул к Диане. Фребишер низким голосом сказал:
- Ты вполне здоров. В нашем роду не было больных безумием.
- Хью... - Диана тоже шагнула навстречу любимому.
Адмирал Чэндлер поднял ружье, оставленное Хью.
- Все это чепуха? - небрежно объявил он. - Пойду развеюсь. Может быть,
удастся подстрелить зайца...
Фребишер кинулся за ним, но рука Эркюля Пуаро удержала его.
- Вы сами говорили, что для мужчины это лучший выход...
Хью и Диана, не замечая никого, вышли из комнаты.
Двое мужчин, англичанин и бельгиец, смотрели вслед последнему из
Чэндлеров пересекавшему парк по направлению к лесу.
Вскоре они услышали выстрел.
----------------------------------------------------------------------------
Перевод Н.Кондратьевой
----------------------------------------------------------------------------
- До свидания, моя дорогая.
- До свидания, милый.
Опершись на низкую калитку, Аликс Мартин пристально глядела вслед мужу,
уходившему в сторону деревни.
Вот он уже у поворота, мгновение - и он исчез из виду, а она все так же
стояла и смотрела, машинальна оглаживая пушистые каштановые волосы. Глаза ее
излучали задумчивую мечтательность.
Конечно, Аликс Мартин не была красавицей, да и назвать ее просто
хорошенькой значило погрешить против истины. И все же, несмотря на возраст,
ее лицо сияло такой радостью, таким счастьем, что вряд ли кто из прежних ее
коллег признал бы в ней сухонькую, деловитую девушку, в меру способную,
исполнительную, но без всякого полета воображения.
Школу она окончила с трудом, долгое время едва сводила концы с концами.
До тридцати трех лет она работала стенографисткой - целых пятнадцать лет, да
к тому же семь лет из этих пятнадцати на ее попечении была больная мать. Эта
тяжелая школа жизни раньше времени сделала суровыми черты некогда мягкого
девичьего лица.
Однажды, правда, у нее завязалось что-то вроде романа с Диком
Уиндифордом, товарищем по работе. Женским чутьем она поняла, что нравится
ему, но виду не подавала. Отношения их были чисто дружескими. Жалованье у
Дика было маленькое, и он едва мог выделять из него небольшую сумму для
обучения младшего брата. Разумеется, о женитьбе не могло быть и речи.
Случай помог Аликс покинуть постылую ежедневную работу - умерла ее
дальняя родственница, оставив завещание в ее пользу. Аликс стала
обладательницей нескольких тысяч фунтов, которые приносили двести фунтов
ежегодной ренты. Эти деньги подарили Аликс свободу и независимость. Теперь
то уж можно было смело думать о свадьбе.
Однако Дик после этого сильно переменился. Он и раньше не говорил Аликс
напрямую о своей любви, а теперь такое признание из него нельзя было
вытащить и клещами. Дик стал избегать ее, замкнутость и угрюмость появились
в его характере. Аликс догадалась, что отныне щепетильность не позволяла ему
просить ее руки. Но это еще больше располагало ее к Дику, и она искала
возможности самой сделать первый шаг, когда вторая случайность подстерегла
ее и резко повернула всю ее жизнь.
Однажды на вечеринке в доме одной подруги Аликс познакомили с
Джеральдом Мартином. Он влюбился в нее с первого взгляда. Буквально через
неделю состоялась помолвка. Аликс и не подозревала, что способна так
потерять голову от любви. Помолвка с Джеральдом расшевелила Дика. При
встрече с Аликс он, заикаясь от волнения, в гневе выкрикнул.
- Неужели ты не понимаешь, что он тебе чужой? Ты ведь не знаешь, кто он
и что он?
- Зато я знаю, что я его люблю.
- Но ведь вы знакомы только неделю!
- Не всякому нужно дожить до седых волос, чтобы убедиться в своей
любви! - рассердилась Аликс.
Дик побледнел.
- Я люблю тебя с той поры, когда впервые увидел. Я думал, что ты
отвечаешь мне взаимностью.
- И мне так казалось, - сказала Аликс, - не только до того момента,
когда я поняла, что такое настоящая любовь.
Дик впал в неистовство - он просил, молил и под конец стал угрожать
своему счастливому сопернику. Аликс была поражена. Она и не подозревала,
какой вулкан кипел в груди этого на вид холодного и сдержанного человека.
В это солнечное утро, проводив мужа и все еще стоя у калитки, она
припомнила тот давнишний разговор. Подходил к концу медовый месяц, и счастью
ее, казалось, не было границ. Лишь одна мелочь омрачала это чувство когда
любимый муж уходил из дома, Аликс охватывало неясное беспокойство. В который
раз она вспоминала один и тот же сон: Джеральд лежит мертвый, а над ним
стоит Дик Уиндифорд, и она знает, что это он нанес роковой удар. Но страшнее
всего было то, что во сне она радовалась смерти мужа и в порыве
благодарности протягивала руки убийце. Трижды видела она этот сон, и всякий
раз он кончался одинаково: Дик обнимал ее.
Она не говорила мужу про сон, но он волновал ее. Она не могла понять,
что он означал - предостережение? Неужели ей нужно опасаться Дика?
Раздавшийся в доме телефонный звонок прервал эти мысли. Она вернулась в
дом и сняла трубку.
- Я не расслышала. Повторите, кто это? ^
- Боже мой, Аликс, что с твоим голосом? Я не узнал тебя. Это я. Дик.
- А... это ты. Откуда ты звонишь?
- Из бара. Я в гостинице. Если не ошибаюсь, она называется "Герб
путешественника". Ты слышала о такой гостинице? Я приехал порыбачить на
выходные. Ты не будешь возражать, если я вечером наведаюсь к вам в гости?
- Нет, - отрезала Аликс. - Ни в коем случае. Ты не должен приходить.
После некоторого молчания Дик снова заговорил. На этот раз голос его
зазвучал по-другому. Холодно и как будто даже пренебрежительно он сказал:
- Прошу прощения. Разумеется, больше я тебя беспокоить не буду.
Аликс поторопилась прервать его. Наверное, он Бог знает что подумал о
ней. И правда, нервы у нее совсем расшатались.
- Понимаешь, я хотела сказать, что мы сегодня... в общем, что мы
сегодня вечером заняты... - Она постаралась придать голосу естественную
небрежность. - Но мы можем принять тебя завтра...
Обмануть Дика ей не удалось, он явно уловил фальшивые нотки в ее
голосе.
- Благодарю, - так же холодно отозвался он, - но я скорее всего завтра
уеду. Это зависит от приезда моего приятеля. До свидания, Аликс. - И вдруг
торопливо, совсем другим тоном проговорил:
- И желаю тебе счастья.
Аликс с облегчением положила трубку. "Ему нельзя сюда приходить, ни в
коем случае, - твердила она про себя. - Боже, какая я глупая. А может, мне
вправду хочется, чтобы он пришел? Нет-нет, хорошо, что я ему отказала!"
Взяв со стола соломенную шляпку, она снова вышла в сад. По пути
оглянулась, чтобы в который раз глянуть на вывеску над входом. Там было
написано:
"КОТТЕДЖ ФИЛОМЕЛЫ"
- Не правда ли, странное название? - сказала она однажды Джеральду еще
до свадьбы.
- Малышка моя, - с любовью ответил он, - разве ты не знаешь, что
Филомела - это поэтический символ соловья. Соловьи поют для влюбленных. Мы
будем слушать их вечерами на пороге нашего собственного дома.
Жар счастливых воспоминаний охватил Аликс.
Этот коттедж отыскал Джеральд. Однажды он пришел возбужденный и сказал,
что наконец нашел, что им нужно: чудесный дом, просто прелесть, такая удача
бывает редко. Аликс тоже была очарована коттеджем. Правда, стоял он на
отшибе, и до ближайшей деревни было мили две, но сам дом и впрямь был
чудесен: добротной старой постройки, с ванными комнатами, горячей водой,
телефоном, электричеством. В общем, он так понравился Аликс, что ни о каком
другом доме она уже не могла думать. Единственный минус заключался в том,
что дом не сдавался внаймы - владелец хотел продать его за наличные деньги.
Джеральд, располагавший неплохим доходом, не мог трогать свой основной
капитал, и на покупку дома у него была лишь тысяча фунтов. Просили же за дом
втрое больше. Аликс, очарованная домом, решилась вложить в покупку дома
половину своих денег. Ее капитал легко можно было реализовать по
предъявлении чека.
Вот так "Коттедж Филомелы" перешел в их собственность, и Аликс ничуть
об этом не жалела. Слугам, конечно, не нравилась уединенность дома, и нанять
их было трудно. Но Аликс успела соскучиться по домашней работе, ей нравилось
наводить порядок в доме, вести хозяйство, готовить еду - в общем, создавать
уютное семейное гнездышко. Дом окружал великолепный сад с отличным
цветником, за которым ухаживал старый садовник, живший в соседней деревне и
приходивший в коттедж дважды в неделю.
Повернув за угол дома, Аликс, к своему удивлению, увидела работающего
садовника. Он работал у них по понедельникам и пятницам, а ведь сегодня была
среда?
- Джордж, почему вы здесь? - спросила она, подойдя ближе.
Садовник поднялся с колен, поправил кепку и улыбнулся.
- Я так и знал, мэм, что вы удивитесь. Просто сквайр в пятницу
устраивает для всех праздник, я и подумал, что вы не будете против, если
вместо пятницы я приду в среду.
- Разумеется, - сказала Аликс. - Надеюсь, что вы хорошо повеселитесь.
- Еще бы, - хихикнул Джордж. - Когда полон стол всякой еды и питья и
можно есть вволю, и ничего не надо платить... Наш сквайр всегда щедр с
арендаторами. - Садовник посерьезнел. - Да, мэм. поскольку я уже не увижу
вас до вашего отъезда, может, у вас какие указания будут? Вы не решили,
когда вернетесь?
- Да я и не собираюсь никуда. 1
- Как? Разве вы не едете завтра в Лондон? - удивился садовник.
- Вовсе нет. С чего вы это взяли, Джордж?
Садовник пожал плечами.
- Вчера в деревне я видел хозяина, и он сказал, что вы вместе
собираетесь ехать в Лондон, а когда вернетесь неизвестно.
- Ерунда какая-то! - рассмеялась Аликс. - Вы, наверно, чего-то не
поняли.
И все-таки она задумалась. Что же такое сказал Джеральд на самом деле?
Лондон? У нее и в мыслях не было такого.
- Не люблю Лондон! - вырвалось вдруг у нее.
- Угу... - протянул Джордж понимающе. - Я, видно, и вправду что-то
перепутал, хотя... Вроде мистер Мартин ясно говорил. Ну, да я рад, что вы
остаетесь. Что толку ездить! Меня и самого не тянет в этот Лондон. Там
сейчас сплошные автомобили. А уж когда человек покупает машину, он и на
месте усидеть не может. Вот и мистер Эймз, который вам дом продал, такой
тихий был и спокойный, пока не купил машину. А через месяц после того
объявил, что продает дом. Он ведь вложил в него кучу денег - и электричество
провел, и краны поставил в каждой спальне, и все такое. Я ему еще сказал:
"Вы своих денег никогда не увидите". А он мне в ответ: "Зато я продам дом за
две тысячи наличными". Так оно и получилось.
- За три тысячи, - улыбаясь, поправила садовника Аликс.
- Да нет, за две, - упрямо повторил старик. - Тогда все кругом говорили
об этой сделке.
- Но он получил ровно три тысячи, - настаивала Аликс.
Джордж покачал головой.
- Женщины всегда путаются в цифрах. Не скажете же вы, что мистер Эймз
был настолько нагл, что запросил с вас три тысячи?
- Переговоры вела не я, а муж.
Джордж снова наклонился над клумбой.
- А все-таки цена была две тысячи, - упрямо сказал он.
Аликс не стала спорить. Пройдя к одной из дальних клумб, она решила
сорвать несколько цветков. По дороге назад среди травы и листьев она
заметила какой-то небольшой предмет темно-зеленого цвета. Аликс нагнулась.
Это оказалась записная книжка Джеральда. От нечего делать она раскрыла ее и
стала листать записи.
Почти со дня свадьбы она заметила, что эмоциональный и импульсивный
Джеральд в обыденной жизни был чрезвычайно педантичен. Он хотел, чтобы они
ели всегда в одно и то же время, дотошно рассчитывал свои дела по часам на
каждый день и вел для этого такие записи.
Листая книжку, она нашла Одну забавную запись. Вверху стояла дата 14
мая, а чуть ниже было написано:
"Женитьба на Аликс. Церковь Св. Петра, 2.30".
"Глупенький, - улыбнулась Аликс, - неужели он боялся забыть об этом?"
Она перевернула страницу. Что это? "18 июня, среда". Это же сегодняшний
день! Аккуратным почерком Джеральда было записано: "9 ч. вечера". И все.
"Что у него "за планы на это время?" - удивилась Аликс. Мысль о том, что
если бы у Джеральда были любовные тайны, то эта книжка непременно бы их
выдала, вызвала у нее улыбку. Ведь Джеральд так педантичен! Он обязательно
записал бы имя другой женщины. Она перелистнула последние страницы книжки.
Сплошные даты, деловые записи и только одно женское имя - ее собственное.
Но, возвращаясь в дом, она все же чувствовала беспокойство, причину которого
не могла понять сама. На мгновение ей показалось, что рядом стоит Дик и
повторяет давние слова: "Он тебе совершенно чужой. Ты ведь не знаешь, кто он
и что он!"
В самом деле, что она знала о Джеральде? А ведь ему уже сорок, и у
него, конечно, были раньше и другие женщины. Не стоит об этом думать, решила
она, есть более важные дела. Надо ли, кстати, говорить Джеральду о звонке
Дика? Не исключено, что муж встретил его в деревне. Тогда он наверняка
упомянет об этом, и вопрос решится сам собой. Или же... Тут Аликс поняла,
что особого желания рассказывать о звонке у нее нет. Стоит ей заикнуться об
этом, Джеральд обязательно пригласит Дика в гости, но тогда придется
объяснять, что Дик сам напрашивался в гости, а она ему отказала. Естественно
Джеральд спросит, почему, а что она может ответить? Рассказать свой странный
сон? Да муж поднимет ее смех или заподозрит - что еще хуже, - будто у нее
есть какие-то тайные чувства к Дику, которые она пытается скрыть.
Стыдясь самое себя, она все же решила промолчать. Впервые она что-то
скрывала от мужа, и это мучило ее.
Джеральд вернулся домой, когда до ужина оставалось совсем немного. Она
заторопилась на кухню и сделала вид, что занята приготовлением еды, чтобы ее
смущениие не бросалось в глаза. Поняв, что муж не встретил Дика, Аликс
облегченно вздохнула, но чувство стыда по-прежнему не давало ей покоя.
После ужина, когда они расположились в уютной, отделанной дубовыми
панелями столовой и через распахнутые окна шли волны душистого ночного
воздуха из сада, Аликс вспомнила про находку.
- Вот чем ты поливаешь цветы, - улыбаясь, сказала она и бросила
записную книжку на колени мужу.
- Наверно, выронил на прогулке.
- Теперь я знаю все твои тайны.
- Никаких тайн, - покачал головой Джеральд.
- А кому это ты назначил свидание в девять вечера?
- А... это... - Казалось, на мгновение Джеральд рястерялся, но тут же
овладел собой и превесело улыбнулся. - Сознаюсь: у меня свидание с одной
красивой девушкой, у которой каштановые волосы и голубые глаза. В общем,
Из библиотеки выглянул адмирал и жестом пригласил Пуаро зайти.
- Послушайте, мсье Пуаро, мне это не нравится, - важно сказал он. -
Диана попросила, чтобы вы и она провели здесь ночь. Я не хочу показаться
негостеприимным, но, честно говоря, мне это не по душе. Я не понимаю, зачем
это нужно.
- Поверьте, адмирал, я не хочу причинять вам неудобства, но таковы
обстоятельства. Я здесь исключительно из-за настойчивости влюбленной
девушки. Вы мне кое-что рассказали. Полковник Фребишер рассказал кое-что.
Кое-что рассказал Хью. А теперь я сам хочу во всем разобраться.
- Здесь не в чем разбираться! Я запираю Хью в его комнате каждую ночь,
вот и все.
- И все же иногда по утрам дверь бывает открыта.
- Что?!
- А разве вы сами не находили ее открытой?
Чэндлер нахмурился.
- Я порой подозревал, что Джордж отпирает ее...
- Вы оставляете ключ в дверях?
- Нет, в ящике у двери. Я, или Джордж, или Уинзерс, наш слуга, берем
его оттуда утром. Уинзерсу мы объяснили необходимость запирать дверь тем,
что Хью бродит во сне. Возможно, он обо всем догадывается, но он честный
малый, живет с нами много лет.
- А есть ли второй ключ от этой двери?
- Нет, иначе я знал бы об этом.
- Но кто-то мог сделать дубликат.
- Кто?
- Ваш сын думает, что сам прячет где-то второй ключ, хотя и не может
вспомнить где.
- Хорошо, - сказал адмирал, - оставайтесь. Но я против того, чтобы
девушка оставалась тоже.
- Почему?
- Слишком рискованно. Подумайте о болезни моего сына.
- Но ведь Хью ей предан, - возразил Пуаро.
- Вот именно поэтому! - воскликнул Чэндлер. - Черт возьми, все идет
шиворот-навыворот, когда дело касается сумасшедшего! Да Хью это и сам знает.
Нет, Диана не должна оставаться здесь.
- Что касается Дианы, - сказал Пуаро, - пусть решает сама.
Он вышел из библиотеки и покинул дом. Как они и условились, Диана ждала
его в машине.
По дороге в деревню Пуаро передал ей разговор с адмиралом. Она
презрительно рассмеялась.
- Неужели он думает, что Хью может причинить мне зло?
Вместо ответа Пуаро попросил ее остановиться у аптеки. Оказывается, он
забыл захватить с собой зубную щетку.
Аптека находилась в середине тихой деревенской улицы. Диана осталась
сидеть в машине. Ей показалось, что Эркюль Пуаро слишком долго выбирал себе
зубную щетку.
Все приготовления были сделаны, оставалось только ждать. Пуаро сидел в
огромной спальне с громоздкой дубовой мебелью елизаветинских времен и
напряженно прислушивался к ночной тишине.
Под утро, когда начало светать, в коридоре раздались шаги. Пуаро
отодвинул запор и открыл дверь. Неподалеку стояли адмирал и полковник.
Чэндлер был угрюм, Фребишер дрожал от волнения.
- Не пройдете ли с нами, мсье Пуаро? - предложил адмирал.
В конце другого коридора у дверей спальни, которую отвели Диане
Маберли, лежала какая-то фигура. Подойдя поближе, Пуаро узнал Хью Чэндлера.
Свет падал на взъерошенную рыжеватую голову. Хью лежал ничком, тяжело и
звучно дыша. Он был в халате и шлепанцах. В правой руке был зажат нож с
запачканным темными пятнами лезвием.
- О, мадонна! - воскликнул Эркюль Пуаро.
- С ней все в порядке, он не тронул ее, - хрипло сказал Фребишер и тут
же позвал: - Диана! Это мы! Откройте!
Пуаро услышал сдавленный стон адмирала и его тихий шепот:
- Мой мальчик! Мой бедный мальчик!
Щелкнула задвижка. Дверь открылась, и появилась Диана. Ее лицо было
смертельно бледным.
- Что случилось? Недавно здесь кто-то был! Я слышала, как ощупывали
дверь, дергали за ручку, скреблись, - просто ужас! Как будто это было
животное...
- Слава Богу, что дверь была заперта! - сказал Фребишер.
- Мсье Пуаро приказал мне ее закрыть.
- Поднимите его и отнесите в комнату, - повелительно сказал Пуаро.
Адмирал и полковник подняли лежавшего без сознания Хью. Диана затаила
дыхание, когда они проходили мимо нее.
- Боже мой, это Хью!.. Что у него в руках?
Руки Хью были липкие, в коричневато-красных пятнах.
- Это... кровь?
Адмирал кивнул.
- Слава Богу, не человеческая, - сказал он. - Кровь кота. Я нашел его
внизу, в холле. У него перерезано горло. Потом, видимо, Хью поднялся сюда.
- Сюда? Ко мне? - Голос Дианы изменился от ужаса.
Хью, которого посадили на стул, зашевелился, что-то забормотал. Все как
завороженные смотрели на него. Хью Чэндлер открыл глаза.
- Хэлло! - Голос был хриплым. - Что случилось? - Он уставился на нож,
который все еще сжимал в руках. - Что я натворил?
Его глаза перебегали с одного на другого. Наконец, они задержались на
Диане, отпрянувшей к стене. Хью тихо спросил:
- Я напал на Диану?
Адмирал покачал головой.
- Скажите, что произошло? Я должен все знать!
Они рассказали ему - нехотя, колеблясь. За окном взошло солнце. Эркюль
Пуаро отодвинул штору. В комнату ворвался рассвет.
Лицо Хью Чэндлера было спокойным.
- Понятно, - сказал он. Затем встал, улыбнулся и потянулся. Голос его
был совершенно нормальным, когда он произнес:
- Чудесное утро, а? Пойду прогуляюсь по лесу, может, мне удастся
подстрелить зайца.
Он вышел из комнаты. Адмирал бросился следом, но Фребишер схватил его
за руку.
- Нет, Чарльз, не надо. Для него, бедняги, это и впрямь лучший выход.
Диана, рыдая, бросилась на кровать.
Адмирал Чэндлер сказал дрожащим голосом:
- Ты прав, Джордж, я знаю, что ты прав. У мальчика есть сила воли.
У Фребишера тоже дрогнул голос.
- Хью - настоящий мужчина.
После минутного молчания Чэндлер воскликнул:
- Черт возьми, а куда делся этот проклятый иностранец?
Хью Чэндлер уже снял ружье со стойки в оружейной комнате и заряжал его,
когда ему на плечо легла рука Эркюля Пуаро.
Пуаро произнес только одно слово, но сделал эта властно и непререкаемо.
- Нет, - сказал он.
Хью Чэндлер изумленно посмотрел на него.
- Уберите руки, - насупился он. - Это не ваше дело.
Говорю вам - будет несчастный, случай на охоте, только и всего.
И снова Пуаро произнес:
- Нет.
- Неужели вы не понимаете, что, если бы дверь не была заперта, я
перерезал бы Диане, горло - Диане! - тем ножом.
- Нет, вы не убили бы мисс Маберли.
- Но я же убил кота!
-Отнюдь. Вы не убивали ни кота, ни овец, ни других животных.
Хью удивленно посмотрел на Пуаро.
- Кто здесь сумасшедший - вы или я?
- Мы оба нормальны, - ответил Эркюль Пуаро.
В эту минуту в оружейную вошли адмирал и полковник. За ними шла Диана.
Хью Чэндлер ошеломленно сказал:
- Этот человек говорит, что я не сумасшедший...
Эркюль Пуаро громко объявил:
- Счастлив сказать, что Хью Чэндлер абсолютно здоров.
Хью засмеялся смехом приговоренного к казни и получившего минутную
отсрочку.
- Чертовски смешно! Вы считаете, что это в порядке вещей - перерезать
глотки животным? Неужто я был в здравом рассудке, когда убивал этого
несчастного кота?
- Повторяю: вы никого не убивали.
- А кто же тогда убивал?
- Тот, кто хотел убедить вас в вашем помешательстве. Каждый раз вам
давали сильное снотворное, а в руки вкладывали окровавленный нож или бритву.
И этот другой мыл свои окровавленные руки в вашем тазу.
- Но зачем?
- Для того, чтобы вы в корце концов сделали то, от чего я вас уберег.
Пуаро обернулся к Фребишеру.
- Полковник, вы много лет жили в Индии. Вам приходилось сталкиваться со
случаями, когда людей преднамеренно сводили с ума, используя наркотики?
- Сам я не сталкивался, но часто слышал об этом. Отравление беленой.
- Совершенно верно. Видите ли, действующее начало белены родственно
алкалоиду атропина, который тоже получают из белладонны. Препараты
белладонны обычно имеются в продаже, а сернокислый атропин свободно можно
выписать для лечения глаз. Размножив рецепт и предъявляя его в разных
местах, можно, не вызывая подозрений, получить большое количество яда. Из
него можно экстрагировать алкалоид, а затем ввести, скажем, в болеутоляющий
крем для бритья. Его наружное применение может вызвать сыпь, а это, в свою
очередь, приводит к порезам при бритье. Таким образом, наркотики постепенно
проникают в организм. Возникают определенные симптомы: сухость во рту, в
горле, затрудненное глотание, галлюцинации. Все это как раз испытал мистер
Чэндлер. Я взял образцы его крема и исследовал их в местной аптеке.
Бледный, дрожащий Хью проговорил:
- Кто это сделал?
- Как раз это я и пытался выяснить. Диана Маберли, поскольку вы
завещали ей свои деньги, могла быть заинтересована в вашей смерти, но я по
ряду соображений сразу же отверг эту версию. Я исследовал другую возможную
причину. Вечный треугольник: двое мужчин и женщина. Полковник Фребишер был
влюблен в вашу мать, адмирал Чэндлер на ней женился.
Адмирал выкрикнул:
- Джордж? Не могу поверить!
Хью произнес недоверчиво:
- Вы полагаете, ревность могла перейти на меня?
- При определенных обстоятельствах - да, - сказал Пуаро.
Фребишер воскликнул:
- Ложь! Чудовищная ложь! Не верь ему, Чарльз.
Адмирал отпрянул от него, бормоча:
- Белена... Индия... Да, понимаю... И мы бы никогда не подозревали о
яде, связывая все с наследственным безумием...
Эркюль Пуаро повысил голос:
- Наследственное безумие! Мы и впрямь имеем дело с сумасшедшим,
сосредоточенным на мести, хитрым, как все сумасшедшие, годами скрывающим
свое безумие.
Он быстро заходил вокруг Фребишера.
- Полковник, вы должны были знать или хотя бы подозревать, что Хью ваш
сын. Почему вы никогда не говорили ему об этом?
Фребишер, сдерживая волнение, стал заикаться:
- Я н-не знал. Точнее, н-не был уверен. Видите ли, Каролина как-то
пришла ко мне в большом волнении, чем-то напуганная. Она... Я... В общем, мы
потеряли голову. После этого я сразу же уехал. Это было необходимо, мы оба
знали, что не сможем вести двойную жизнь. Я, конечно, подозревал, но не был
уверен. Каролина никогда даже не намекала на то, что Хью - мой сын. А потом,
когда у Хью появились признаки безумия, мне окончательно стало ясно, что он
из рода Чэндлеров.
- Но вы не заметили, что мальчик имеет привычку наклонять вперед голову
и опускать брови - черта, унаследованная от вас! Зато Чарльз Чэндлер это
заметил. Заметил много лет назад - и вырвал признание у жены. Я думаю, она
боялась его. Очевидно, уже тогда у него появились признаки сумасшествия, что
и привело ее к вам, которого она всегда любила. Чарльз Чэндлер решил
отомстить. Его жена утонула. Они были в лодке одни, и один Бог знает, как
это произошло. Потом он перенес ненависть на мальчика, который носил его
имя, но не был его сыном. Ваши индийские истории навели его на мысль об
отравлении беленой. Жажда крови овладела вовсе не Хью, а адмиралом
Чэндлером. Это он перерезал овец на пустынном пастбище. - Пуаро перевел
дыхание. - Знаете когда у меня впервые зародилось подозрение? Когда я узнал,
что адмирал категорически отказывается показать сына врачу. Для Хью такой
отказ был естествен. Но отец?! Ведь могло существовать лекарство, которое
спасло бы сына, - да есть сотня причин, по которым он постарался бы узнать
мнение врача, будь он заинтересован в благополучном исходе дела. Но врачу не
позволили осмотреть Хью, так как опытный специалист сразу же понял бы, что
молодой Чэндлер совершенно нормален.
Хью тихо произнес:
- Нормален... Значит, я вправду здоров?
Он шагнул к Диане. Фребишер низким голосом сказал:
- Ты вполне здоров. В нашем роду не было больных безумием.
- Хью... - Диана тоже шагнула навстречу любимому.
Адмирал Чэндлер поднял ружье, оставленное Хью.
- Все это чепуха? - небрежно объявил он. - Пойду развеюсь. Может быть,
удастся подстрелить зайца...
Фребишер кинулся за ним, но рука Эркюля Пуаро удержала его.
- Вы сами говорили, что для мужчины это лучший выход...
Хью и Диана, не замечая никого, вышли из комнаты.
Двое мужчин, англичанин и бельгиец, смотрели вслед последнему из
Чэндлеров пересекавшему парк по направлению к лесу.
Вскоре они услышали выстрел.
----------------------------------------------------------------------------
Перевод Н.Кондратьевой
----------------------------------------------------------------------------
- До свидания, моя дорогая.
- До свидания, милый.
Опершись на низкую калитку, Аликс Мартин пристально глядела вслед мужу,
уходившему в сторону деревни.
Вот он уже у поворота, мгновение - и он исчез из виду, а она все так же
стояла и смотрела, машинальна оглаживая пушистые каштановые волосы. Глаза ее
излучали задумчивую мечтательность.
Конечно, Аликс Мартин не была красавицей, да и назвать ее просто
хорошенькой значило погрешить против истины. И все же, несмотря на возраст,
ее лицо сияло такой радостью, таким счастьем, что вряд ли кто из прежних ее
коллег признал бы в ней сухонькую, деловитую девушку, в меру способную,
исполнительную, но без всякого полета воображения.
Школу она окончила с трудом, долгое время едва сводила концы с концами.
До тридцати трех лет она работала стенографисткой - целых пятнадцать лет, да
к тому же семь лет из этих пятнадцати на ее попечении была больная мать. Эта
тяжелая школа жизни раньше времени сделала суровыми черты некогда мягкого
девичьего лица.
Однажды, правда, у нее завязалось что-то вроде романа с Диком
Уиндифордом, товарищем по работе. Женским чутьем она поняла, что нравится
ему, но виду не подавала. Отношения их были чисто дружескими. Жалованье у
Дика было маленькое, и он едва мог выделять из него небольшую сумму для
обучения младшего брата. Разумеется, о женитьбе не могло быть и речи.
Случай помог Аликс покинуть постылую ежедневную работу - умерла ее
дальняя родственница, оставив завещание в ее пользу. Аликс стала
обладательницей нескольких тысяч фунтов, которые приносили двести фунтов
ежегодной ренты. Эти деньги подарили Аликс свободу и независимость. Теперь
то уж можно было смело думать о свадьбе.
Однако Дик после этого сильно переменился. Он и раньше не говорил Аликс
напрямую о своей любви, а теперь такое признание из него нельзя было
вытащить и клещами. Дик стал избегать ее, замкнутость и угрюмость появились
в его характере. Аликс догадалась, что отныне щепетильность не позволяла ему
просить ее руки. Но это еще больше располагало ее к Дику, и она искала
возможности самой сделать первый шаг, когда вторая случайность подстерегла
ее и резко повернула всю ее жизнь.
Однажды на вечеринке в доме одной подруги Аликс познакомили с
Джеральдом Мартином. Он влюбился в нее с первого взгляда. Буквально через
неделю состоялась помолвка. Аликс и не подозревала, что способна так
потерять голову от любви. Помолвка с Джеральдом расшевелила Дика. При
встрече с Аликс он, заикаясь от волнения, в гневе выкрикнул.
- Неужели ты не понимаешь, что он тебе чужой? Ты ведь не знаешь, кто он
и что он?
- Зато я знаю, что я его люблю.
- Но ведь вы знакомы только неделю!
- Не всякому нужно дожить до седых волос, чтобы убедиться в своей
любви! - рассердилась Аликс.
Дик побледнел.
- Я люблю тебя с той поры, когда впервые увидел. Я думал, что ты
отвечаешь мне взаимностью.
- И мне так казалось, - сказала Аликс, - не только до того момента,
когда я поняла, что такое настоящая любовь.
Дик впал в неистовство - он просил, молил и под конец стал угрожать
своему счастливому сопернику. Аликс была поражена. Она и не подозревала,
какой вулкан кипел в груди этого на вид холодного и сдержанного человека.
В это солнечное утро, проводив мужа и все еще стоя у калитки, она
припомнила тот давнишний разговор. Подходил к концу медовый месяц, и счастью
ее, казалось, не было границ. Лишь одна мелочь омрачала это чувство когда
любимый муж уходил из дома, Аликс охватывало неясное беспокойство. В который
раз она вспоминала один и тот же сон: Джеральд лежит мертвый, а над ним
стоит Дик Уиндифорд, и она знает, что это он нанес роковой удар. Но страшнее
всего было то, что во сне она радовалась смерти мужа и в порыве
благодарности протягивала руки убийце. Трижды видела она этот сон, и всякий
раз он кончался одинаково: Дик обнимал ее.
Она не говорила мужу про сон, но он волновал ее. Она не могла понять,
что он означал - предостережение? Неужели ей нужно опасаться Дика?
Раздавшийся в доме телефонный звонок прервал эти мысли. Она вернулась в
дом и сняла трубку.
- Я не расслышала. Повторите, кто это? ^
- Боже мой, Аликс, что с твоим голосом? Я не узнал тебя. Это я. Дик.
- А... это ты. Откуда ты звонишь?
- Из бара. Я в гостинице. Если не ошибаюсь, она называется "Герб
путешественника". Ты слышала о такой гостинице? Я приехал порыбачить на
выходные. Ты не будешь возражать, если я вечером наведаюсь к вам в гости?
- Нет, - отрезала Аликс. - Ни в коем случае. Ты не должен приходить.
После некоторого молчания Дик снова заговорил. На этот раз голос его
зазвучал по-другому. Холодно и как будто даже пренебрежительно он сказал:
- Прошу прощения. Разумеется, больше я тебя беспокоить не буду.
Аликс поторопилась прервать его. Наверное, он Бог знает что подумал о
ней. И правда, нервы у нее совсем расшатались.
- Понимаешь, я хотела сказать, что мы сегодня... в общем, что мы
сегодня вечером заняты... - Она постаралась придать голосу естественную
небрежность. - Но мы можем принять тебя завтра...
Обмануть Дика ей не удалось, он явно уловил фальшивые нотки в ее
голосе.
- Благодарю, - так же холодно отозвался он, - но я скорее всего завтра
уеду. Это зависит от приезда моего приятеля. До свидания, Аликс. - И вдруг
торопливо, совсем другим тоном проговорил:
- И желаю тебе счастья.
Аликс с облегчением положила трубку. "Ему нельзя сюда приходить, ни в
коем случае, - твердила она про себя. - Боже, какая я глупая. А может, мне
вправду хочется, чтобы он пришел? Нет-нет, хорошо, что я ему отказала!"
Взяв со стола соломенную шляпку, она снова вышла в сад. По пути
оглянулась, чтобы в который раз глянуть на вывеску над входом. Там было
написано:
"КОТТЕДЖ ФИЛОМЕЛЫ"
- Не правда ли, странное название? - сказала она однажды Джеральду еще
до свадьбы.
- Малышка моя, - с любовью ответил он, - разве ты не знаешь, что
Филомела - это поэтический символ соловья. Соловьи поют для влюбленных. Мы
будем слушать их вечерами на пороге нашего собственного дома.
Жар счастливых воспоминаний охватил Аликс.
Этот коттедж отыскал Джеральд. Однажды он пришел возбужденный и сказал,
что наконец нашел, что им нужно: чудесный дом, просто прелесть, такая удача
бывает редко. Аликс тоже была очарована коттеджем. Правда, стоял он на
отшибе, и до ближайшей деревни было мили две, но сам дом и впрямь был
чудесен: добротной старой постройки, с ванными комнатами, горячей водой,
телефоном, электричеством. В общем, он так понравился Аликс, что ни о каком
другом доме она уже не могла думать. Единственный минус заключался в том,
что дом не сдавался внаймы - владелец хотел продать его за наличные деньги.
Джеральд, располагавший неплохим доходом, не мог трогать свой основной
капитал, и на покупку дома у него была лишь тысяча фунтов. Просили же за дом
втрое больше. Аликс, очарованная домом, решилась вложить в покупку дома
половину своих денег. Ее капитал легко можно было реализовать по
предъявлении чека.
Вот так "Коттедж Филомелы" перешел в их собственность, и Аликс ничуть
об этом не жалела. Слугам, конечно, не нравилась уединенность дома, и нанять
их было трудно. Но Аликс успела соскучиться по домашней работе, ей нравилось
наводить порядок в доме, вести хозяйство, готовить еду - в общем, создавать
уютное семейное гнездышко. Дом окружал великолепный сад с отличным
цветником, за которым ухаживал старый садовник, живший в соседней деревне и
приходивший в коттедж дважды в неделю.
Повернув за угол дома, Аликс, к своему удивлению, увидела работающего
садовника. Он работал у них по понедельникам и пятницам, а ведь сегодня была
среда?
- Джордж, почему вы здесь? - спросила она, подойдя ближе.
Садовник поднялся с колен, поправил кепку и улыбнулся.
- Я так и знал, мэм, что вы удивитесь. Просто сквайр в пятницу
устраивает для всех праздник, я и подумал, что вы не будете против, если
вместо пятницы я приду в среду.
- Разумеется, - сказала Аликс. - Надеюсь, что вы хорошо повеселитесь.
- Еще бы, - хихикнул Джордж. - Когда полон стол всякой еды и питья и
можно есть вволю, и ничего не надо платить... Наш сквайр всегда щедр с
арендаторами. - Садовник посерьезнел. - Да, мэм. поскольку я уже не увижу
вас до вашего отъезда, может, у вас какие указания будут? Вы не решили,
когда вернетесь?
- Да я и не собираюсь никуда. 1
- Как? Разве вы не едете завтра в Лондон? - удивился садовник.
- Вовсе нет. С чего вы это взяли, Джордж?
Садовник пожал плечами.
- Вчера в деревне я видел хозяина, и он сказал, что вы вместе
собираетесь ехать в Лондон, а когда вернетесь неизвестно.
- Ерунда какая-то! - рассмеялась Аликс. - Вы, наверно, чего-то не
поняли.
И все-таки она задумалась. Что же такое сказал Джеральд на самом деле?
Лондон? У нее и в мыслях не было такого.
- Не люблю Лондон! - вырвалось вдруг у нее.
- Угу... - протянул Джордж понимающе. - Я, видно, и вправду что-то
перепутал, хотя... Вроде мистер Мартин ясно говорил. Ну, да я рад, что вы
остаетесь. Что толку ездить! Меня и самого не тянет в этот Лондон. Там
сейчас сплошные автомобили. А уж когда человек покупает машину, он и на
месте усидеть не может. Вот и мистер Эймз, который вам дом продал, такой
тихий был и спокойный, пока не купил машину. А через месяц после того
объявил, что продает дом. Он ведь вложил в него кучу денег - и электричество
провел, и краны поставил в каждой спальне, и все такое. Я ему еще сказал:
"Вы своих денег никогда не увидите". А он мне в ответ: "Зато я продам дом за
две тысячи наличными". Так оно и получилось.
- За три тысячи, - улыбаясь, поправила садовника Аликс.
- Да нет, за две, - упрямо повторил старик. - Тогда все кругом говорили
об этой сделке.
- Но он получил ровно три тысячи, - настаивала Аликс.
Джордж покачал головой.
- Женщины всегда путаются в цифрах. Не скажете же вы, что мистер Эймз
был настолько нагл, что запросил с вас три тысячи?
- Переговоры вела не я, а муж.
Джордж снова наклонился над клумбой.
- А все-таки цена была две тысячи, - упрямо сказал он.
Аликс не стала спорить. Пройдя к одной из дальних клумб, она решила
сорвать несколько цветков. По дороге назад среди травы и листьев она
заметила какой-то небольшой предмет темно-зеленого цвета. Аликс нагнулась.
Это оказалась записная книжка Джеральда. От нечего делать она раскрыла ее и
стала листать записи.
Почти со дня свадьбы она заметила, что эмоциональный и импульсивный
Джеральд в обыденной жизни был чрезвычайно педантичен. Он хотел, чтобы они
ели всегда в одно и то же время, дотошно рассчитывал свои дела по часам на
каждый день и вел для этого такие записи.
Листая книжку, она нашла Одну забавную запись. Вверху стояла дата 14
мая, а чуть ниже было написано:
"Женитьба на Аликс. Церковь Св. Петра, 2.30".
"Глупенький, - улыбнулась Аликс, - неужели он боялся забыть об этом?"
Она перевернула страницу. Что это? "18 июня, среда". Это же сегодняшний
день! Аккуратным почерком Джеральда было записано: "9 ч. вечера". И все.
"Что у него "за планы на это время?" - удивилась Аликс. Мысль о том, что
если бы у Джеральда были любовные тайны, то эта книжка непременно бы их
выдала, вызвала у нее улыбку. Ведь Джеральд так педантичен! Он обязательно
записал бы имя другой женщины. Она перелистнула последние страницы книжки.
Сплошные даты, деловые записи и только одно женское имя - ее собственное.
Но, возвращаясь в дом, она все же чувствовала беспокойство, причину которого
не могла понять сама. На мгновение ей показалось, что рядом стоит Дик и
повторяет давние слова: "Он тебе совершенно чужой. Ты ведь не знаешь, кто он
и что он!"
В самом деле, что она знала о Джеральде? А ведь ему уже сорок, и у
него, конечно, были раньше и другие женщины. Не стоит об этом думать, решила
она, есть более важные дела. Надо ли, кстати, говорить Джеральду о звонке
Дика? Не исключено, что муж встретил его в деревне. Тогда он наверняка
упомянет об этом, и вопрос решится сам собой. Или же... Тут Аликс поняла,
что особого желания рассказывать о звонке у нее нет. Стоит ей заикнуться об
этом, Джеральд обязательно пригласит Дика в гости, но тогда придется
объяснять, что Дик сам напрашивался в гости, а она ему отказала. Естественно
Джеральд спросит, почему, а что она может ответить? Рассказать свой странный
сон? Да муж поднимет ее смех или заподозрит - что еще хуже, - будто у нее
есть какие-то тайные чувства к Дику, которые она пытается скрыть.
Стыдясь самое себя, она все же решила промолчать. Впервые она что-то
скрывала от мужа, и это мучило ее.
Джеральд вернулся домой, когда до ужина оставалось совсем немного. Она
заторопилась на кухню и сделала вид, что занята приготовлением еды, чтобы ее
смущениие не бросалось в глаза. Поняв, что муж не встретил Дика, Аликс
облегченно вздохнула, но чувство стыда по-прежнему не давало ей покоя.
После ужина, когда они расположились в уютной, отделанной дубовыми
панелями столовой и через распахнутые окна шли волны душистого ночного
воздуха из сада, Аликс вспомнила про находку.
- Вот чем ты поливаешь цветы, - улыбаясь, сказала она и бросила
записную книжку на колени мужу.
- Наверно, выронил на прогулке.
- Теперь я знаю все твои тайны.
- Никаких тайн, - покачал головой Джеральд.
- А кому это ты назначил свидание в девять вечера?
- А... это... - Казалось, на мгновение Джеральд рястерялся, но тут же
овладел собой и превесело улыбнулся. - Сознаюсь: у меня свидание с одной
красивой девушкой, у которой каштановые волосы и голубые глаза. В общем,