Кристи Агата. Собака, которая не лает

   - Вот как?
   Дворецкий кашлянул.
   - Леди Аствелл, месье, склонна судить несколько поспешно.
   - Следовательно, в глазах прислуги преступник мистер Леверсон?
   - Никто из нас не хотел бы верить, что это он... мы... короче, мы не считаем его способным на это, месье.
   - Мне кажется, однако, что характер у него неуравновешенный, - сказал Пуаро.
   Парсонс доверительно приблизился к нему.
   - Если вы меня спросите, у кого в доме самый вспыльчивый характер...
   Пуаро поднял руку:
   - Я бы задал не этот вопрос. Напротив, я бы спросил, у кого в доме самый лучший характер?
   Парсонс смотрел на него, раскрыв рот. Но Пуаро решил, что уже достаточно потерял времени с Парсонсом. Дружески кивнув, он оставил его.
   Детектив вновь поднялся в большой холл, на минутку остановившись, чтоб поразмыслить. Легкий шум заставил его очнуться. Склонив голову, как воробей, он на цыпочках приблизился к неприкрытой двери с другой стороны холла. Остановился по пороге и заглянул.
   Это оказалась маленькая библиотека. В наиболее удаленной от двери части ее молодой человек, худой и бледный, сидя за обширным письменным столом, что-то писал. У него был убегающий назад подбородок и пенсне.
   Пуаро наблюдал с минуту, потом обнаружил свое присутствие деликатным кашлем. Молодой человек оторвался от работы и поднял голову. Появление Пуаро не столько испугало его, сколько озадачило. Детектив сделал несколько шагов вперед и проговорил со своим обычным утрированным поклоном:
   - Вы месье Трефузиус, не так ли? Меня зовут Пуаро, Эркюль Пуаро. Вы, наверно, слышали обо мне?
   - О! Ну, конечно, - промямлил молодой человек.
   Пуаро внимательно рассматривал его. Оуэну Трефузиусу было около тридцати трех лет, и сразу стало понятно, почему никто не принимал всерьез обвинения леди Аствелл. Мистер Трефузиус относился к категории приличных молодых людей, исполнительных, скромных и обезаруживающе безобидных. Тип человека, с которым обращаются плохо, потому что он ни на кого не смеет обидеться. В этом уверены заранее.
   - Вас прислала леди Аствелл? Она сообщила, что собирается сделать это. Могу я вам быть чем-нибудь полезен?
   - Гм... А говорила ли леди Аствелл вам о своих подозрениях?
   - Что касается этого, - со слабой улыбкой отозвался Трефузиус, - то я знаю, она подозревает меня. Абсурд, но это так. После смерти сэра Рьюбена она почти со мною не разговаривает, а когда мы сталкиваемся в доме, даже прижимается к стене.
   Он держался совершенно естественно, скорее, забавляясь ситуацией, чем огорчаясь. Казалось, искренность Пуаро располагала и его к ответной сердечности.
   - Представьте, мне она заявила то же самое! Я с ней не спорил. Взял за право никогда не пререкаться с такими безапелляционными особами. Пустая трата времени.
   - Вы правы.
   - Поэтому я лишь повторял: да, мадам; вот именно, мадам; совершенно верно, мадам. Эти слова ничего не выражают и в то же время успокаивают. У меня собственные изыскания. Между нами говоря, мне кажется почти невероятным, чтобы кто-то, кроме Леверсона, мог совершить это преступление. Однако... в общем, в нашей практике случалось и так, что невозможное все-таки происходило.
   - Очень хорошо понимаю ваши сомнения, - корректно произнес секретарь. - Прошу считать, что я целиком в вашем распоряжении.
   - Отлично, - проговорил Пуаро. Мы с полуслова понимаем друг друга. Теперь поведайте мне не спеша о событиях того вечера. Лучше начать с ужина.
   - Как вы наверняка уже знаете, мистер Леверсон не ужинал дома. Они с дядей крупно поссорились, и он отправился ужинать в клуб. Сэр Рьюбен весь вечер пребывал в мрачном расположении духа.
   - Не очень-то легкий характер был у вашего хозяина, подсказал Пуаро.
   Трефузиус невесело усмехнулся.
   - По правде говоря, ужасный! Я служу у него девять лет и изучил все его штучки. Человек с невыносимым нравом, месье Пуаро. Он впадал в приступы ярости, как избалованный ребенок. И тогда оскорблял каждого, кто к нему приближался. Я-то, в конце концов, этому притерпелся, не обращал ни малейшего внимания, что бы он ни говорил. В глубине души он не был злым, но случалось, что от гнева просто терял рассудок, приводя в отчаяние окружающих. Единственно, что надо было делать - это не отвечать ему ни слова.
   - А остальные домашние? Обладают ли они подобной рассудительностью?
   - Леди Аствелл, пожалуй, даже любила громкие сцены. Она ни чуточки не боялась своего мужа, всегда давала отпор и отвечала порой очень метко. Вскоре они мирились Сэр Рьюбен был глубоко привязан к ней.
   - Ссорились ли супруги в тот вечер?
   Трефузиус бросил несмелый взгляд в сторону собеседника и ответил не сразу.
   - Полагаю, что да. Почему вы об этом спросили?
   - Естественно, я не знал об этом, - объяснил Пуаро, - но все представляется мне так, как если бы они повздорили.
   Он искусно перевел разговор на другую тему.
   - Кто еще был за ужином?
   - Мисс Маргрейв, мистер Виктор Аствелл и я.
   - Как прошел остаток вечера?
   - Мы перешли в гостиную. Сэр Рьюбен не последовал за нами. Он ворвался туда минут через десять, чтобы устроить мне нагоняй из-за какой-то чепуховой обмолвки в письме. Я поднялся вместе с ним в кабинет в башню и исправил то, что требовалось. Потом вошел мистер Виктор Аствелл и объявил, что желает говорить с братом наедине. Я возвратился в гостиную к дамам. Не прошло, однако, и четверти часа, как сэр Рьюбен принялся трезвонить, и Парсонс передал мне, чтобы я немедля шел к сэру Рьюбену. Когда я переступал порог кабинета, мистер Виктор Аствелл оттуда выходил. Он так толкнул меня, что я еле устоял. Видно было, что он взбудоражен. Это очень импульсивный человек. Думаю, он меня даже не заметил.
   - А сэр Рьюбен ничего не сказал вам по этому поводу?
   - Он пробормотал: "Виктор спятил. Не удивлюсь, если на днях он убьет кого-нибудь в приступе ярости"
   - Вот как? У вас есть какие-либо соображения, что могло привести его в невменяемое состояние?
   - Увы, никаких.
   Пуаро не спеша повернул голову и бегло взглянул на секретаря. У него сложилось впечатление, что Трефузиус сказал больше, чем первоначально хотел. Но и на этот раз Пуаро не пожелал настаивать.
   - Что же последовало дальше? Продолжайте, пожалуйста.
   - Я работал с сэром Рьюбеном над бумагами около полутора часов. В одиннадцать пришла леди Аствелл, и сэр Рьюбен сказал мне, что я могу быть свободен.
   - И вы ушли?
   - Да.
   - Сколько времени, по-вашему, леди Аствелл оставалась наедине со своим мужем?
   - Даже не представляю. Ее комната на втором этаже, моя на третьем. Я не мог слышать, когда она вернулась к себе.
   - Понятно. - Пуаро стремительно встал. - Теперь проводите меня в башню.
   Секретарь безмолвно прошел вперед. Они поднялись по широкой лестнице на второй этаж, дошли до самого конца коридора, где находилась обитая дверь, которая выходила на площадку еще одной, маленькой лестницы. Лесенка привела их к другой двери, и они оказались на месте преступления: в кабинете в башне.
   Это был обширный зал, его потолки представлялись вдвое выше, чем во всем остальном доме. Стены украшало оружие дикарей: стрелы, копья, кинжалы. Вообще вокруг были развешаны в изобилии разные диковинки, почти все африканского происхождения. Письменный стол занимал оконный проем. Пуаро сразу направился к нему.
   - Именно здесь нашли сэра Рьюбена?
   Трефузиус молча утвердительно кивнул.
   - Если я правильно понял, его ударили сзади?
   - Его ударили одной из этих палиц, - пояснил секретарь. - Они ужасно тяжелые. Смерть, очевидно, наступила мгновенно.
   - Это подтверждает мысль, что преступление непреднамеренное. Крупная ссора, кто- кто хватает почти бессознательно первое попавшееся орудие...
   - Да. Но это отягчает обвинение против бедняги Леверсона.
   - Труп нашли склонившимся вперед, на письменный стол?
   - Нет. Он упал на пол, боком.
   - Это весьма любопытно, - произнес Пуаро.
   - Почему любопытно? - тотчас заинтересовался Трефузиус.
   - А вот почему, - охотно отозвался Пуаро, указывая пальцем на запекшееся пятно неправильной формы на полированной поверхности стола. - Это кровь, мой друг.
   - Может быть, просто брызги? Их могли оставить позже, когда уносили труп.
   - Возможно, возможно, - не отрицал маленький бельгиец. Есть в комнате другая дверь, кроме той, в которую мы вошли?
   - Вот здесь. Видите, где лестница?
   Трефузиус отдернул штору, которая драпировала самый близкий к двери угол кабинета. Оттуда узкая лестница вела на верхний этаж.
   - Первоначально башенку построили для любителя-астронома, Винтовая лестница ведет в круглую комнату, где у него некогда стоял телескоп. А сэр Рьюбен устроил там себе вторую спальню и иногда ночевал в ней, если засиживался допоздна.
   Пуаро легко взбежал по ступенькам. Круглая комнатка была обставлена самой незамысловатой мебелью: раскладная кровать, стул и туалетный столик. Он заметил, что другого выхода из комнаты не существовало, и удовлетворенный спустился в кабинет, где его ждал Трефузиус.
   - Вы слышали, когда вернулся мистер Леверсон?
   - Нет. В это время я уже крепко спал.
   Пуаро не спеша обошел кабинет.
   - Ну, что ж, - процедил он наконец. - Думаю, здесь больше ничего интересного нет. Хотя... не будете ли вы любезны задернуть шторы?
   Трефузиус с привычной расторопностью сдвинул тяжелые бархатные занавеси перед окном.
   Пуаро зажег верхний светильник, прикрытый стеклянным шаром, свисающим с потолка.
   - В исправности, конечно, и настольная лампа? - спросил он.
   Секретарь включил массивную настольную лампу с абажуром зеленого стекла, которая стояла на письменном столе. Пуаро потушил плафон, потом несколько раз зажигал и гасил его.
   - Хорошо, - сказал он. - Здесь я окончил. Спасибо за вашу помощь, мистер Трефузиус.
   - Всегда рад служить, - ответил секретарь. - Ужин в семь тридцать, сэр.
   В задумчивости Пуаро отправился в отведенную ему комнату и нашел там исполнительного Джорджа, который уже распаковывал вещи своего хозяина.
   - Мой милый Джордж, - произнес Пуаро спустя несколько минут. - Я очень надеюсь встретить сегодня за ужином некоего господина, который меня весьма интригует. Человека, который вернулся из тропиков, Джордж, и обладает тропическим темпераментом, как утверждают окружающие. Человека, о котором Парсонс рвался рассказать мне, а вот мисс Маргрейв не упомянула вовсе. У покойного сэра Рьюбена был препаршивый характер, Джордж. Предположим, что такой горячка, как он, оказался рядом с другим, еще более запальчивым субъектом. Вполне мог произойти взрыв, как думаете?
   - Не обязательно, месье.
   - Не обязательно?
   - Нет, то есть да, месье. У меня была тетушка Джемина, с языком змеи, настоящая мегера. Она мучила свою бессловесную сестру, которая жила вместе с ней, это было ужасно. Чуть не уморила ее своей злобой. А вот если ей осмеливались давать отпор, тогда совсем другое дело! Она тотчас присмиреет, настоящая овечка! Чего она совершенно не выносила, так это тихонь. Тех, кто ей потакал.
   - Вот как? - пробормотал Пуаро. - В самом деле, этот пример наводит на размышления.
   Джордж кашлянул, как бы заранее извиняясь.
   - Могу ли я чем-нибудь помочь вам, месье? - спросил он.
   - Конечно, милый Джордж. Я хотел бы знать, какого цвета было платье на мисс Маргрейв вечером, когда произошло убийство. И кто из горничных прислуживает ей.
   Джордж выслушал инструкции с обычным непроницаемым видом.
   - Очень хорошо, месье. Вы получите эти сведения завтра утром.
   - Вы чрезвычайно ценный для меня человек, Джордж, сказал Пуаро, вперившись в огонь в камине. - Поверьте, отныне я буду держать в голове вашу тетушку Джемину.
   В конце концов в этот вечер Пуаро так и не удалось встретиться с Виктором Аствеллом. Тот задерживался в Лондоне и предупредил об этом по телефону.
   - Он распутывает дела, которые остались после вашего мужа? - спросил Пуаро у леди Аствелл.
   - Виктор один из компаньонов фирмы. Он и в Америку ездил, чтобы изучить постановку дела каких-то горнорудных концессий. Ведь это связано именно с шахтами. Лили?
   - Да, мадам.
   - Мне кажется, с золотыми приисками. А может, медь или олово? Вы-то должны знать. Лили, досконально. Сэр Рьюбен еле успевал отвечать на кучу ваших вопросов об этом! О, осторожнее, моя дорогая. Вы чуть не опрокинули вазу!
   - Здесь становится так жарко, когда топят камин, - нервно отозвалась девушка. - Вы разрешите открыть ненадолго окно?
   - Если хотите, дорогая.
   Пуаро проследил взглядом, как девушка распахнула раму и высунулась наружу, чтобы подышать свежим воздухом из сада. Когда она вернулась за стол, он любезно осведомился:
   - Вы интересуетесь шахтами, мадемуазель?
   - О, нет. Не слишком. Я слушала сэра Рьюбена вполуха и мало что запомнила, - легко отозвалась Лили.
   - Тогда вы маленькая притворщица, - заметила с улыбкой леди Аствелл. - Бедный Рьюбен даже заподозрил, что у вас есть особые причины атаковать его вопросами.
   Детектив упорно не сводил глаз с пылающего камина, однако от него не укрылось, как вспыхнуло лицо Лили Маргрейв. Он незаметно переменил тему разговора.
   Когда пришло время расходиться на ночь. Пуаро обратился к леди Аствелл:
   - Могу я задержать вас на несколько слов, мадам?
   Тактичная Лили Маргрейв тотчас вышла из комнаты. Леди Аствелл выжидающе взглянула на детектива.
   - Мадам, вы последний человек, который видел сэра Рьюбена живым?
   У нее навернулись слезы, и, кивнув, она поднесла к глазам платочек, отделанный черным кружевом.
   - Не плачьте, прошу вас, мадам!
   - Вам легко это сказать, месье Пуаро. Я просто не могу остановиться.
   - Я трижды глуп, что огорчаю вас!
   - Нет, нет, ничего. Продолжайте. Что вы хотели спросить?
   - Было около одиннадцати, не правда ли, когда вы вошли в кабинет в башне и сэр Рьюбен отослал Трефузиуса.
   - Кажется да.
   - Сколько времени вы пробыли с сэром Рьюбеном?
   - Было ровно без четверти двенадцать, когда я вошла в свою комнату. Я запомнила это, потому что ненароком взглянула на часы.
   - Леди Аствелл, будете ли вы настолько добры, чтобы сказать мне, о чем вы беседовали с вашим мужем?
   Теперь она разрыдалась по-настоящему и упала головой на диван.
   - Мы... мы поссорились, - простонала она.
   - Из-за чего? - ласково спросил Пуаро.
   - Ах, из-за кучи вздора. Началось с Лили. Рьюбен готов был невзлюбить и ее. Конечно, без причины. Он утверждал, что застал ее, когда она рылась в его бумагах. Требовал ее уволить. Тогда я заявила, что она славная девочка и я этого не допущу. Он повысил голос, я тоже уперлась на своем и высказала все, что о нем думаю. На самом деле я вовсе этого не думаю, месье Пуаро! Он ответил, что вытащил меня из канавы, чтобы жениться на мне, а я ему сказала... Но теперь какое это все имеет значение? Понимаете, я всегда себя уверяла, что хорошая семейная ссора только очищает воздух. Если бы я знала, что его убьют в ту самую ночь! Бедный мой старина Рьюбен!
   Пуаро выслушал отчаянную тираду с сочувствием.
   - Я причинил вам боль, простите меня за это, сказал он. - Попытаемся взглянуть на все практически, стать обеими ногами на землю. Вы по-прежнему убеждены, что вашего мужа убил мистер Трефузиус?
   Леди Аствелл выпрямилась.
   - Месье Пуаро, инстинкт женщин не обманывает.
   - Конечно, конечно, - поспешил Пуаро. - Но вот вопрос, в какой момент он это делал?
   - Ну, разумеется, потом. Когда меня уже не было в кабинете.
   - Вы покинули сэра Рьюбена без четверти двенадцать. Мистер Леверсон возвратился домой без пяти двенадцать. Вы думаете, что за десять минут секретарь, который был в своей комнате, вернулся в кабинет и совершил убийство?
   - Вполне возможно.
   - Сколько всяких возможностей вокруг, - меланхолически пробормотал Пуаро. - Да, пожалуй, успеть можно. Но вот сделал ли он это?
   - Безусловно, теперь он клянется, что лежал в своей постели и сладко спал. Но кто может знать, так ли это?
   Пуаро напомнил, что никто из домашних в этот час не видел Трефузиуса и на ногах
   - Никто не видел, потому что все спали, - торжествующе сказала леди Аствелл.
   "Это еще вопрос", - подумал Пуаро, а вслух сказал:
   - Ну, что ж Я удовлетворен Спокойной ночи, мадам.
   Джордж поставил возле кровати своего хозяина поднос с дымящимся утренним кофе.
   - Если позволите, месье, на мисс Маргрейв вечером, когда произошло убийство, было бледно-зеленое платье из шелкового муслина.
   - Благодарю, Джордж. Вижу, что могу рассчитывать на вас
   - Мисс Маргрейв обслуживает третья горничная, ее зовут Глэдис.
   - Еще раз спасибо. Вы прямо-таки сокровище!
   - Что вы, месье!
   - Сегодня хорошая погода, - сказал Пуаро, взглянув на окно. - Но навряд ли кто- нибудь поднимется слишком рано. Думаю, Джордж, кабинет в башне будет в нашем полном распоряжении, если мы захотим провести маленький эксперимент.
   - Я вам понадоблюсь, месье?
   - Вот именно. Эксперимент абсолютно безболезненный. Шторы еще не были раздернуты, когда они поднялись в кабинет в башне Джордж хотел раздвинуть их, но Пуаро остановил его:
   - Оставим комнату, как она есть. Зажгите только настольную лампу.
   Джордж повиновался.
   - А теперь, мой дорогой, садитесь в это кресло. Устраивайтесь так, как будто бы вы пишете. Я тем временем подкрадусь, возьму эту палицу и ударю вас по голове. Вот так.
   - Да, месье, - бесстрастно проговорил слуга.
   - Но когда я ударю, перестаньте писать. Вы ведь понимаете, я не могу воспроизвести все совершенно точно. Не могу ударить вас с той силой, с какой убийца ударил сэра Рьюбена. Когда мы дойдем до этого момента, вам придется притворится убитым. Я легонько стукну, а вы сползете в кресле вот так руки вытянуты, тело обмякло. Дайте-ка покажу. Нет, нет, не напрягайте мышцы, - Пуаро вздохнул. Джордж, вы прекрасно гладите мои брюки, но у вас маловато воображения. Придется мне вас заменить в кресле.
   И Пуаро сел перед письменным столом.
   - Я занят, пишу. И думаю только об этом. А вы подкрадываетесь бесшумным волчьим шагом сзади и ударяете меня по голове. Бах! Я опрокидываюсь вперед. Но не очень далеко вперед, потому что кресло низкое и, кроме того, мне мешают мои руки. Вернитесь к двери, оставайтесь там и скажите мне, что вам оттуда видно.
   - Гм...
   - Начинайте, начинайте
   - Я вижу, месье, что вы сидите за письменным столом.
   - Прекрасно, сижу за столом.
   - Трудно точно разглядеть. Тут далеко и абажур плотный. Если позволите зажечь плафон... - Джордж протянул руку к выключателю.
   - Нет, нет! - вскричал Пуаро. - Мы прекрасно обойдемся и так. Вот я склонился над столом, а вы стоите около двери. Идите вперед, Джордж. Идите и положите мне на плечо руку. Немного нажмите на плечо, как будто стремитесь сохранить равновесие. Вот так.
   Когда Джордж отпустил его, Пуаро свалился на бок именно в том положении, которое было нужно.
   - Я падаю... Так и есть! Да, это недурно придумано. А теперь проделаем еще более важную вещь. Мне необходимо плотно позавтракать!
   И маленький детектив расхохотался, довольный своей шуткой.
   - Никогда нельзя пренебрегать желудком, Джордж!
   Пуаро спустился вниз, продолжая посмеиваться. Он был вполне доволен поворотом событий.
   После завтрака он познакомился с Глэдис, третьей горничной. То, что она ему рассказала, очень его заинтересовало. Она была полна симпатии к Чарльзу, хотя его виновность не вызывала и у нее сомнений.
   - Бедный молодой человек, - сказала она. - Ему, конечно, очень тяжело, месье, особенно потому, что он в тот момент был, можно сказать, не в себе.
   - Они, вероятно, отлично ладили с мисс Маргрейв? Единственные молодые люди во всем доме.
   - Мисс Маргрейв держала его на расстоянии, - произнесла Глэдис, покачав головой. - Она не хотела никаких историй и ясно дала это понять.
   - Она ему очень нравилась?
   - О, так себе. Слегка, как говорится. Ничего серьезного. Мистер Виктор Аствелл - вот тот прямо без ума от мисс Лили, - добавила Глэдис, глуповато посмеиваясь.
   - Неужто?
   Глэдис снова захихикала.
   - Он в нее сразу втюрился. А что, мисс Лили в вправду раскрасавица. Настоящая лилия, правда ведь, месье? Стройненькая и волосы золотистые, густые.
   - По вечерам ей надо надевать бледно-зеленое платье, проговорил Пуаро мечтательно. - Существует один оттенок зеленого...
   - А у нее есть как раз такое платье, - сразу оживилась Глэдис. - Из-за траура его сейчас нельзя надевать, но оно было на ней в тот вечер, когда убили сэра Рьюбена.
   - Видите, ей нужен именно нежно-зеленый тон, ничего темного. Как бы это вам объяснить?
   - Платье и есть точь-в-точь такое, месье. Подождите минутку, я вам его покажу. Мисс Лили не заругается, она ушла гулять с собаками.
   Пуаро был осведомлен об этом не хуже ее. Он начал поиски горничной только после того, как увидел Лили выходящей из дома. Глэдис умчалась стрелой и также быстро вернулась, неся платье на плечиках.
   - Великолепно! - воскликнул Пуаро, вскинув в восхищении руки. - Дайте на секундочку, хочу разглядеть на свету.
   Он взял платье и проворно подошел к окну, наклонился, внимательно изучая шелковистую ткань. Затем протянул горничной обратно.
   - Оно в самом деле восхитительно, - сказал он. - Тысяча благодарностей, что показали мне его.
   - Не за что, месье. Я всегда говорю, что французы знают толк в дамских нарядах!
   - Вы очень любезны, милая Глэдис!
   Он проводил ее глазами, когда она упорхнула с платьем, и улыбнулся. Его правая ладонь скрывала крошечные ножнички и совершенно уже миниатюрный лоскуток зеленого муслина, отрезанный с большой аккуратностью. "А теперь будем героем", - сказал он сам себе.
   Возвратившись в свою комнату, он кликнул Джорджа:
   - Мой славный Джордж, найдите на туалетном столике золоченую булавку для галстука.
   - Да, месье.
   - А на умывальнике флакончик с эфиром. Теперь обмакните кончик булавки в эфир.
   Джордж пунктуально выполнил приказание. Он уже давно перестал удивляться причудам своего хозяина.
   - Готово, месье.
   - Отлично. Подойдите поближе. Я протягиваю палец, воткните в него острие булавки.
   - Простите, месье, но... вы хотите, чтобы я уколол вас?
   - Вот именно. Мне нужно, чтобы появилась малюсенькая капля крови.
   Джордж ухватил его за палец, а Пуаро зажмурился и отвернул голову. Когда слуга воткнул кончик булавки, Пуаро слабо вскрикнул.
   - Спасибо, вы проделали это великолепно. - С этими словами он вынул из кармана лоскуток и обтер им кровь с пальца. - Опыт полностью удался, - объявил торжественно. Взгляните-ка.
   Но Джордж смотрел в окно.
   - Простите, месье. Какой-то господин прикатил в большом автомобиле.
   - Ах, ну, это, скорее всего, вспыльчивый мистер Виктор Аствелл! Спущусь познакомиться с ним, - и он поспешно вышел вон.
   Голос мистера Аствелла раздался намного раньше, чем возник он сам. Из холла неслась отборная брань.
   - Да потрудитесь же взглянуть, что вы делаете, идиот! Стекло в ящике, стекло! Черт подери, Парсонс, убирайтесь оттуда! Поставьте на пол, болван! Безмозглое животное!
   Пуаро задержался на лестнице и спускался очень медленно. С отменной вежливостью он поклонился великану, который и был Виктором Аствеллом.
   - А вы здесь какого дьявола?..
   Пуаро вновь поклонился:
   - Меня зовут Эркюль Пуаро, мистер Аствелл.
   - О, господи... Значит, Нэнси вас все-таки приволокла? - прорычал он.
   Положив медвежью руку на плечо Пуаро, он почти втолкнул его в библиотеку.
   - Так вы и есть тот самый тип, о котором столько шуму? Он бесцеремонно разглядывал маленького детектива с головы до ног. - Впрочем, не обращайте внимания на мои крепкие выражения. Шофер осел, а старый кретин Парсонс постоянно действует мне на нервы. Я плохо переношу дураков, месье Пуаро! Счастлив, что вы не относитесь к их категории, - уже более любезно закончил Виктор Аствелл.
   - Те, кто думал обратное, впоследствии сожалели о своей ошибке, - спокойно произнес Пуаро.
   - Так, так. Нэнси притащила вас сюда, потому что вбила себе в голову всякие дурацкие идеи относительно секретаря Рьюбена. Они ни в какие ворота не лезут! Трефузиус безволен, как тряпка. Убежден, он пьет одно молоко. Принципиальный противник алкоголя, видите ли. Ей-богу, вы только зря потеряете время.
   - Когда наблюдаешь человеческую натуру, время никогда не тратится впустую, - миролюбиво заметил Пуаро.
   - Что? Человеческую натуру? Ах, вот что! - Виктор взглянул не без иронии и небрежно развалился в кресле. - Я могу быть вам полезен?
   - Разумеется. Если объясните повод к ссоре с вашим братом накануне его смерти.
   Виктор Аствелл нетерпеливо мотнул головой.
   - Это вовсе не относится к преступлению.
   - Вы абсолютно убеждены?
   - Естественно. Раз не имеет связи с Чарльзом Леверсоном.
   - Леди Аствелл уверена, что сам Чарльз Леверсон не имеет связи с преступлением.
   - Ах, эта Нэнси!..
   - Парсонс непоколебимо стоит на том, что в ту ночь поздно вернулся домой именно Чарльз Леверсон, но он его не видел. Да, собственно, и никто не видел.
   - В этом вы ошибаетесь, - сказал Аствелл. - Его видел я.
   - Вы?!
   - Ах, да все очень просто. Рьюбен здорово допек Чарльза, надо признать, что не без причины. Потом принялся за меня. Я выложил все, что о Нем думаю, и, чтобы позлить, принял сторону Чарльза. Потом решил, что стоит повидать Чарльза этой же ночью, рассказать, чем все кончилось. Поднявшись в спальню, я не стал ложиться, оставил дверь приоткрытой и ждал его, покуривая сигару. Наши комнаты на третьем этаже соседние.
   - Простите великодушно, что прерываю. А мистер Трефузиус тоже живет на третьем этаже?
   - Да, - ответил Аствелл, - его спальня сразу после моей.