Страница:
Но он, похоже, – пройденный этап. А ведь совсем недавно она еще продолжала размышлять: не начать ли с ним новый виток отношений? Они уже три года считались странной парой: сходились, расходились, заводили новые романы, а потом снова возвращались друг к другу. И все говорили, что в этой неопределенности есть что-то трогательное.
Кира уныло побрела по вечерней улице в сторону вокзала. Теперь она вообще не знала, как ей поступить. Догнать мобильный вместе с автобусом? Найти сумку с вещами? А может, плюнуть на все и пойти домой? Ключи, слава богу, в кармане, а не в сумке… Такой красивый город!
Сердитая толстая диспетчерша с усталостью в голосе повторила:
– Девушка, у вас нет никаких шансов!
– Ну, пожалуйста!
– Я вообще вам не обязана давать такую информацию!
– Ну, пожалуйста!
– Ну вы сами подумайте, он уже совершил рейс в сторону Нимбурка. В салоне ехали пассажиры, любой из них мог прикарманить ваш мобильный телефон. У него закончилась смена, он едет домой. Как вы собираетесь его вернуть?
– Не знаю. Я его догоню.
– Куда вы помчитесь его догонять? К жене?
– Не знаю.
– Ну что тогда вы хотите? Забудьте про свой телефон. Бывает, что теперь сделаешь?
– Все говорят «что теперь сделаешь»! А мне как быть?
– Все говорят «а мне как быть», а что теперь сделаешь? Ну сами подумайте.
Кира промолчала. Диспетчерша была права. Сделать действительно ничего нельзя, надо смириться.
– Ну… может, завтра я попробую найти его?
– Как хотите.
– Я имею право прийти на вокзал и просто поговорить с человеком?!
– Конечно. Приходите в это же время, когда прибыл ваш автобус.
– Водитель будет тот же самый?
– Да, он работает на одной машине. И если у него лично или в салоне найдется ваш мобильник, значит, вам повезло!
– Спасибо!
– Не за что.
Кира развернулась от окошка и пошла к своей злосчастной сумке, которая полтора часа простояла на одном и том же месте, совершенно нетронутой.
– Девушка! – раздался голос диспетчерши. – Девушка, постойте. У меня к вам просьба.
– Что случилось? – Кира вдруг подумала, что внешность людей иногда бывает очень обманчива. Вот эта тетка, такая противная и вредная на вид, оказалась очень даже отзывчивой.
– Девушка. Вы не могли бы… Это странно звучит, но у меня началась ночная смена, все ушли, а мне… Словом, не могли бы вы дойти до того аппарата и налить мне чаю?
– О, конечно.
– Вам не трудно? Возьмите деньги.
Через минуту Кира принесла ей чай и протянула сдачу.
– О нет, это можете оставить себе.
– Да вы что! Тут еще на пять таких чашек!
– Ну и что. Идите, вы же сказали, что у вас нет денег. И сумка вон какая тяжелая. Идите-идите! Потом вернете.
– Спасибо! – Кира подскочила к сумке и на лету схватила ее. – Спасибо! Я завтра вам занесу!
И побежала, пока диспетчерша не передумала. Теперь ей хватит на трамвайный проезд до дома. А сумка почему-то кажется легкой. Ну подумаешь, двадцать килограммов!
На остановке она сразу увидела знакомое лицо. Давняя подруга Мари, с которой они вместе работали, осваивая профессию экономиста. Они и по сей день считали себя чуть ли не лучшими друзьями, хотя после того, как Мари переехала в другой район, стали реже встречаться. Но качество отношений от этого ничуть не страдало.
– Мари!
– Кира!
– Как хорошо, что я тебя встретила, Мари. У меня такая тяжеленная сумка! Я никак не доберусь до дома.
– Да ты что! Бедняжка! – Мари подняла поклажу Киры и с выдохом бухнула ее обратно на мостовую. – Ого! Тут килограммов пятьдесят!
– Ты поможешь мне? Представляешь, я так намаялась с ней! Я уже даже…
Мари по-свойски махнула рукой:
– Ах, как я тебя понимаю! Я и сама недавно оказалась в таком же положении. Тащила до дома огромную неудобную коробку. Чуть не умерла!
Ну вот, подумала Кира, теперь все действительно налаживается. Не зря же она встретила сначала добрую диспетчершу, потом – Мари. Сейчас они донесут сумку до дома, потом сядут пить чай, посплетничают, как в старые добрые времена. Потом она расскажет Мари про весь безумный сегодняшний день, начиная от пани Ижек, заканчивая своим опрометчивым возвращением на вокзал. Как же хорошо встретить старых проверенных друзей!
– Ну пока, Кира, мой трамвай подошел. Созвонимся! – Мари вскочила на подножку и помахала рукой в тонкой кожаной перчатке, кажется, искренне полагая, что поступает правильно и даже вежливо.
– А как же… Мари, ты куда?!
– Ах, я опаздываю на важную встречу!
– Но ты же сама говорила… – Кира невольно дернулась за трамваем, который пока стоял с раскрытыми дверями. – А сумка?
– Ничего, справишься! Мне тоже тогда никто не помог!..
– То есть как…
– Передавай приветы всем, кто меня помнит! – игриво крикнула Мари уже из окна уезжающего трамвая.
Кира часто моргала, глядя ей вслед. Наверное, никогда в жизни у нее не было такого растерянного и беспомощного лица.
Ее номер подошел следом, сумка действительно казалась теперь на удивление легкой, наверное, от обиды или от отчаяния. В любом случае Кира больше не замечала ни ее веса, ни нелепых габаритов. Находясь в шоке от произошедшего, она, тем не менее, смогла сообразить, что нужно обыскать пакет: может быть, пока он стоял на вокзале, кто-то уже шарил в нем? Может, сумка кажется такой легкой оттого, что там не хватает яблок? Кира заставила себя улыбнуться: ну уж о пропаже двух-трех килограммов из общего количества она точно не будет горевать… Надо же – Мари… Как после этого верить людям?
Вещи и документы оказались на месте, причем, пока она копалась, из кармана домашних брюк выпали деньги. Немного, но на такси хватило бы. Кира с тоской уставилась в окно, зажав купюру в руках. Вот интересно получается: из сумки, оставленной на вокзале без присмотра, деньги обычно пропадают. А тут – появились. Может, их кто-то подложил?.. Но тут она вспомнила, откуда в кармане пижамы взялась эта купюра: вчера утром она собиралась выйти к молочнику на крыльцо, но бабушка уже купила все до нее.
Ну и хорошо, сейчас она зайдет в кондитерскую и купит себе пирожков на всю сумму, наестся на ночь, а утром станет толстая-претолстая. Должны же эти деньги сослужить хоть какую-то службу, пусть даже у самого дома! Нет, в кондитерскую придется спускаться отдельно. И снова из-за яблок: не стоит тащить в магазин тяжеленную сумку!
Увы, за все время пути Кира не обратила внимания на один важный момент. Спрыгнув с трамвая два часа назад, она возвратилась на вокзал всего лишь за тем, чтобы забрать пакет с вещами, а вместо этого – снова таскает за собой все двадцать килограммов. Это было так естественно: уйти из зала ожидания вместе с яблоками, что ей даже и в голову не пришло наконец-то от них освободиться…
В это время трамвай остановился напротив ее дома. Она сошла на мостовую и вдохнула осенний воздух. Теперь уже совсем стемнело, на небе горели звезды, чуть пониже – уличные фонари и гирлянды над магазином шляп, который располагался на первом этаже ее дома уже лет пятьдесят или больше. Дом, по старому обычаю этого города, назывался «У шляпника».
Все было хорошо, тихо и мирно, как она любила. Только ей уже не хотелось идти домой. С сумкой она явно справлялась уже без посторонней помощи, пронести ее через дорогу, завернуть за угол и пройти через арку не составляло никакого труда по сравнению с тем, что было пережито за весь день. Но вместо этого Кира решительно подхватила привычный груз, развернулась в другую сторону и взошла по ступеням парадной позади остановки.
Здесь жила ее одноклассница, с которой они встречались «в год под исход», и то – благодаря общим магазинам в ближайших домах. В данном случае требовалось как раз участие постороннего лица, а Берту можно было считать вполне посторонней.
Кира уже обиделась на всех, кому сегодня звонила и кто не отозвался и не пришел на вокзал (а их было десять человек!!!), обиделась на Стефана, на сестру, на Мари, в общем – на весь мир. Берта была человеком из другой жизни, с ней можно просто посидеть и помолчать. Потому что говорить уже ни с кем не хотелось.
– Ну что же ты сразу мне не позвонила? Господи, ужас какой-то! Ты тащила все это на себе пешком?
– Нет, я ехала на трамвае. Правда, со второго захода.
– Ну все равно. До и после – на себе.
– Да, учитывая, сколько кругов я сегодня намотала с этой сумкой по вокзалу, в принципе, можно считать, что я дошла пешком до дома.
Кира ублаготворенно сползала по спинке кресла и наслаждалась горячим чаем. На стене тикали часы, пахло медом и свежим паркетом… С тех пор, как умерла мать Берты и она сама взялась за хозяйство, дом стал казаться намного уютней и теплей.
– Я оставлю их у тебя на пару дней?
– Да оставляй хоть на всю жизнь! – Берта засмеялась. – Я с удовольствием съем. Хотя этого добра – на каждом углу тебе насыплют за «спасибо».
– Это уж точно.
– Год нынче урожайный.
– Ну да, у нас вся дача ими завалена… Или – забрать?
– Испугалась, что съем?
– Нет, просто, кажется, я с ними сроднилась. Завтра выйду из дома на работу с обычной маленькой сумочкой, и мне будет сильно чего-то не хватать в правой руке.
– Двадцати килограммов яблок?
– Точно. Кстати, я их, наверное, перемяла. Надо отобрать, а то погниют.
– Ну хочешь – забери сейчас. Потому что у нас своих – вон сколько.
– Хорошо, заберу. Ну? Нам пора. Собирайся.
– Да, иди, поздно уже.
Кира молча смотрела на Берту, ожидая, что та все-таки спохватится, стукнет себя по лбу и скажет: «Ой, совсем не соображаю! Сейчас пойдем». Но она сказала другое:
– Слушай, Кир, я не могу тебя проводить. Я только что вымыла голову. Видишь – мокрая?
– Вижу.
– Ну что ты надулась? Ты же сама сказала, что таскаешь их на себе весь день. А тут дойти – сто метров, не больше. Что уж теперь-то колготиться…
– Нет, я все понимаю.
– Да ладно тебе. Вот – обиделась.
– Нет, я уже привыкла.
– Говорю тебе: если бы ты позвонила мне с вокзала, я бы мигом примчалась.
– С мокрой головой?
– Ну что ты ерничаешь? Ты могла бы, в конце концов, на мобильный позвонить. Почему не догадалась?
– Я потеряла мобильный, – сухо сказала Кира, открывая дверь и принимая из рук Берты привычную тяжесть холщовой сумки.
– Потеряла?! Слушай, вот это да-а!
– Ну ладно, я пойду.
– Нет, постой. А где ты его потеряла?
– Забыла в автобусе.
– Вот это да-а! Значит, ты все это время… И денег не было?
– Угу. Я пойду.
Берта перегораживала выход.
– Слушай, ну… У меня, конечно, есть старый телефон, но я хотела его племяннику подарить… В общем… ничем не могу помочь. Да-а! Вот это невезуха! Я тебе сочувствую, Кир… Кстати, классные чулочки! И береточка.
– Спасибо. Пока.
– Пока. Позвони, как дойдешь!
– Зачем? – крикнула она с лестницы.
– Как зачем?! Мало ли что!
Нет, на Берту она почему-то не обиделась. А когда пришла домой, то обнаружила в сумке двадцать килограммов совершенно перемятых, раздавленных и непригодных в пищу яблок, из которых ни одно не уцелело. Кира долго смеялась, сидя на полу. Ну разве это не смешно?
3
Кира уныло побрела по вечерней улице в сторону вокзала. Теперь она вообще не знала, как ей поступить. Догнать мобильный вместе с автобусом? Найти сумку с вещами? А может, плюнуть на все и пойти домой? Ключи, слава богу, в кармане, а не в сумке… Такой красивый город!
Сердитая толстая диспетчерша с усталостью в голосе повторила:
– Девушка, у вас нет никаких шансов!
– Ну, пожалуйста!
– Я вообще вам не обязана давать такую информацию!
– Ну, пожалуйста!
– Ну вы сами подумайте, он уже совершил рейс в сторону Нимбурка. В салоне ехали пассажиры, любой из них мог прикарманить ваш мобильный телефон. У него закончилась смена, он едет домой. Как вы собираетесь его вернуть?
– Не знаю. Я его догоню.
– Куда вы помчитесь его догонять? К жене?
– Не знаю.
– Ну что тогда вы хотите? Забудьте про свой телефон. Бывает, что теперь сделаешь?
– Все говорят «что теперь сделаешь»! А мне как быть?
– Все говорят «а мне как быть», а что теперь сделаешь? Ну сами подумайте.
Кира промолчала. Диспетчерша была права. Сделать действительно ничего нельзя, надо смириться.
– Ну… может, завтра я попробую найти его?
– Как хотите.
– Я имею право прийти на вокзал и просто поговорить с человеком?!
– Конечно. Приходите в это же время, когда прибыл ваш автобус.
– Водитель будет тот же самый?
– Да, он работает на одной машине. И если у него лично или в салоне найдется ваш мобильник, значит, вам повезло!
– Спасибо!
– Не за что.
Кира развернулась от окошка и пошла к своей злосчастной сумке, которая полтора часа простояла на одном и том же месте, совершенно нетронутой.
– Девушка! – раздался голос диспетчерши. – Девушка, постойте. У меня к вам просьба.
– Что случилось? – Кира вдруг подумала, что внешность людей иногда бывает очень обманчива. Вот эта тетка, такая противная и вредная на вид, оказалась очень даже отзывчивой.
– Девушка. Вы не могли бы… Это странно звучит, но у меня началась ночная смена, все ушли, а мне… Словом, не могли бы вы дойти до того аппарата и налить мне чаю?
– О, конечно.
– Вам не трудно? Возьмите деньги.
Через минуту Кира принесла ей чай и протянула сдачу.
– О нет, это можете оставить себе.
– Да вы что! Тут еще на пять таких чашек!
– Ну и что. Идите, вы же сказали, что у вас нет денег. И сумка вон какая тяжелая. Идите-идите! Потом вернете.
– Спасибо! – Кира подскочила к сумке и на лету схватила ее. – Спасибо! Я завтра вам занесу!
И побежала, пока диспетчерша не передумала. Теперь ей хватит на трамвайный проезд до дома. А сумка почему-то кажется легкой. Ну подумаешь, двадцать килограммов!
На остановке она сразу увидела знакомое лицо. Давняя подруга Мари, с которой они вместе работали, осваивая профессию экономиста. Они и по сей день считали себя чуть ли не лучшими друзьями, хотя после того, как Мари переехала в другой район, стали реже встречаться. Но качество отношений от этого ничуть не страдало.
– Мари!
– Кира!
– Как хорошо, что я тебя встретила, Мари. У меня такая тяжеленная сумка! Я никак не доберусь до дома.
– Да ты что! Бедняжка! – Мари подняла поклажу Киры и с выдохом бухнула ее обратно на мостовую. – Ого! Тут килограммов пятьдесят!
– Ты поможешь мне? Представляешь, я так намаялась с ней! Я уже даже…
Мари по-свойски махнула рукой:
– Ах, как я тебя понимаю! Я и сама недавно оказалась в таком же положении. Тащила до дома огромную неудобную коробку. Чуть не умерла!
Ну вот, подумала Кира, теперь все действительно налаживается. Не зря же она встретила сначала добрую диспетчершу, потом – Мари. Сейчас они донесут сумку до дома, потом сядут пить чай, посплетничают, как в старые добрые времена. Потом она расскажет Мари про весь безумный сегодняшний день, начиная от пани Ижек, заканчивая своим опрометчивым возвращением на вокзал. Как же хорошо встретить старых проверенных друзей!
– Ну пока, Кира, мой трамвай подошел. Созвонимся! – Мари вскочила на подножку и помахала рукой в тонкой кожаной перчатке, кажется, искренне полагая, что поступает правильно и даже вежливо.
– А как же… Мари, ты куда?!
– Ах, я опаздываю на важную встречу!
– Но ты же сама говорила… – Кира невольно дернулась за трамваем, который пока стоял с раскрытыми дверями. – А сумка?
– Ничего, справишься! Мне тоже тогда никто не помог!..
– То есть как…
– Передавай приветы всем, кто меня помнит! – игриво крикнула Мари уже из окна уезжающего трамвая.
Кира часто моргала, глядя ей вслед. Наверное, никогда в жизни у нее не было такого растерянного и беспомощного лица.
Ее номер подошел следом, сумка действительно казалась теперь на удивление легкой, наверное, от обиды или от отчаяния. В любом случае Кира больше не замечала ни ее веса, ни нелепых габаритов. Находясь в шоке от произошедшего, она, тем не менее, смогла сообразить, что нужно обыскать пакет: может быть, пока он стоял на вокзале, кто-то уже шарил в нем? Может, сумка кажется такой легкой оттого, что там не хватает яблок? Кира заставила себя улыбнуться: ну уж о пропаже двух-трех килограммов из общего количества она точно не будет горевать… Надо же – Мари… Как после этого верить людям?
Вещи и документы оказались на месте, причем, пока она копалась, из кармана домашних брюк выпали деньги. Немного, но на такси хватило бы. Кира с тоской уставилась в окно, зажав купюру в руках. Вот интересно получается: из сумки, оставленной на вокзале без присмотра, деньги обычно пропадают. А тут – появились. Может, их кто-то подложил?.. Но тут она вспомнила, откуда в кармане пижамы взялась эта купюра: вчера утром она собиралась выйти к молочнику на крыльцо, но бабушка уже купила все до нее.
Ну и хорошо, сейчас она зайдет в кондитерскую и купит себе пирожков на всю сумму, наестся на ночь, а утром станет толстая-претолстая. Должны же эти деньги сослужить хоть какую-то службу, пусть даже у самого дома! Нет, в кондитерскую придется спускаться отдельно. И снова из-за яблок: не стоит тащить в магазин тяжеленную сумку!
Увы, за все время пути Кира не обратила внимания на один важный момент. Спрыгнув с трамвая два часа назад, она возвратилась на вокзал всего лишь за тем, чтобы забрать пакет с вещами, а вместо этого – снова таскает за собой все двадцать килограммов. Это было так естественно: уйти из зала ожидания вместе с яблоками, что ей даже и в голову не пришло наконец-то от них освободиться…
В это время трамвай остановился напротив ее дома. Она сошла на мостовую и вдохнула осенний воздух. Теперь уже совсем стемнело, на небе горели звезды, чуть пониже – уличные фонари и гирлянды над магазином шляп, который располагался на первом этаже ее дома уже лет пятьдесят или больше. Дом, по старому обычаю этого города, назывался «У шляпника».
Все было хорошо, тихо и мирно, как она любила. Только ей уже не хотелось идти домой. С сумкой она явно справлялась уже без посторонней помощи, пронести ее через дорогу, завернуть за угол и пройти через арку не составляло никакого труда по сравнению с тем, что было пережито за весь день. Но вместо этого Кира решительно подхватила привычный груз, развернулась в другую сторону и взошла по ступеням парадной позади остановки.
Здесь жила ее одноклассница, с которой они встречались «в год под исход», и то – благодаря общим магазинам в ближайших домах. В данном случае требовалось как раз участие постороннего лица, а Берту можно было считать вполне посторонней.
Кира уже обиделась на всех, кому сегодня звонила и кто не отозвался и не пришел на вокзал (а их было десять человек!!!), обиделась на Стефана, на сестру, на Мари, в общем – на весь мир. Берта была человеком из другой жизни, с ней можно просто посидеть и помолчать. Потому что говорить уже ни с кем не хотелось.
– Ну что же ты сразу мне не позвонила? Господи, ужас какой-то! Ты тащила все это на себе пешком?
– Нет, я ехала на трамвае. Правда, со второго захода.
– Ну все равно. До и после – на себе.
– Да, учитывая, сколько кругов я сегодня намотала с этой сумкой по вокзалу, в принципе, можно считать, что я дошла пешком до дома.
Кира ублаготворенно сползала по спинке кресла и наслаждалась горячим чаем. На стене тикали часы, пахло медом и свежим паркетом… С тех пор, как умерла мать Берты и она сама взялась за хозяйство, дом стал казаться намного уютней и теплей.
– Я оставлю их у тебя на пару дней?
– Да оставляй хоть на всю жизнь! – Берта засмеялась. – Я с удовольствием съем. Хотя этого добра – на каждом углу тебе насыплют за «спасибо».
– Это уж точно.
– Год нынче урожайный.
– Ну да, у нас вся дача ими завалена… Или – забрать?
– Испугалась, что съем?
– Нет, просто, кажется, я с ними сроднилась. Завтра выйду из дома на работу с обычной маленькой сумочкой, и мне будет сильно чего-то не хватать в правой руке.
– Двадцати килограммов яблок?
– Точно. Кстати, я их, наверное, перемяла. Надо отобрать, а то погниют.
– Ну хочешь – забери сейчас. Потому что у нас своих – вон сколько.
– Хорошо, заберу. Ну? Нам пора. Собирайся.
– Да, иди, поздно уже.
Кира молча смотрела на Берту, ожидая, что та все-таки спохватится, стукнет себя по лбу и скажет: «Ой, совсем не соображаю! Сейчас пойдем». Но она сказала другое:
– Слушай, Кир, я не могу тебя проводить. Я только что вымыла голову. Видишь – мокрая?
– Вижу.
– Ну что ты надулась? Ты же сама сказала, что таскаешь их на себе весь день. А тут дойти – сто метров, не больше. Что уж теперь-то колготиться…
– Нет, я все понимаю.
– Да ладно тебе. Вот – обиделась.
– Нет, я уже привыкла.
– Говорю тебе: если бы ты позвонила мне с вокзала, я бы мигом примчалась.
– С мокрой головой?
– Ну что ты ерничаешь? Ты могла бы, в конце концов, на мобильный позвонить. Почему не догадалась?
– Я потеряла мобильный, – сухо сказала Кира, открывая дверь и принимая из рук Берты привычную тяжесть холщовой сумки.
– Потеряла?! Слушай, вот это да-а!
– Ну ладно, я пойду.
– Нет, постой. А где ты его потеряла?
– Забыла в автобусе.
– Вот это да-а! Значит, ты все это время… И денег не было?
– Угу. Я пойду.
Берта перегораживала выход.
– Слушай, ну… У меня, конечно, есть старый телефон, но я хотела его племяннику подарить… В общем… ничем не могу помочь. Да-а! Вот это невезуха! Я тебе сочувствую, Кир… Кстати, классные чулочки! И береточка.
– Спасибо. Пока.
– Пока. Позвони, как дойдешь!
– Зачем? – крикнула она с лестницы.
– Как зачем?! Мало ли что!
Нет, на Берту она почему-то не обиделась. А когда пришла домой, то обнаружила в сумке двадцать килограммов совершенно перемятых, раздавленных и непригодных в пищу яблок, из которых ни одно не уцелело. Кира долго смеялась, сидя на полу. Ну разве это не смешно?
3
Утро следующего дня было обыкновенным утром понедельника. Раньше оно всегда казалось Кире слишком бодрящим после ласковых сонных выходных. Но теперь все не так: вчерашний день (хотя он был воскресным) взбодрил ее лучше любого понедельника. Вместе с сотнями пражцев, до конца не пробудившихся и потому особенно бестолковых в местах больших скоплений, Кира, напряженно размышляя, шла по тротуару к остановке.
Сегодня в обед ей предстоит посетить автовокзал и попытаться восстановить справедливость. Причем предполагаемый разговор с водителем автобуса станет попыткой свести счеты вовсе не с ним, а с судьбой.
Но Судьба, она очень хитрая пани. Захочет – подарит, не захочет – не подарит, а потом еще и все, что было, отнимет. Что у нее на уме – никогда не угадаешь, и лучше на нее не рассчитывать… За окном трамвая мелькали знакомые очертания утренних домов, и вдруг Кира поймала себя на мысли, что стоит и улыбается, держась за поручень и покачиваясь.
– Девушка, вы в курсе, что уже десять минут стоите на моей правой ноге? А сейчас еще и притопываете.
– Хм, бывает.
– Вы считаете?
– Что, простите?
– Вы считаете, что стоять на моей ноге – это «бывает»?
Кира непонимающе смотрела на юношу, замотанного таким же ярко-полосатым шарфом, как ее колготки, и не могла понять, чего от нее хотят.
– Нет.
– Это обнадеживает.
– Но я не слышала вашего вопроса.
– Вы, наверно, о чем-то глубоко задумались?
– Наверно задумалась, – сказала она, глядя в пространство и постукивая ногой, как ей казалось, об пол.
– Ногу-то, может, все-таки уберете?
– Куда?
– Девушка, с вами все в порядке?
– Вроде да.
– Вы меня слышите?
– А что вы хотите?
– Я прошу вас убрать вашу прелестную ножку с моего ботиночка.
– Ах, вот оно что! Извините!
– Ничего страшного.
– Вы могли бы сразу попросить! И при этом – спокойно!
Он посмотрел на нее еще задумчивей:
– Ну-ну, я понимаю. Утро, все нервные.
Кира обиделась:
– Что «ну-ну»? Зачем вы устраиваете такой шум из-за пустяка?
Парень округлил глаза:
– Я вообще-то не устраиваю шум. Это вы…
– А что я?
– Да хватит уже! Все.
– Нет, ну интересно.
– Я просто попросил вас убрать ногу. А если вы спите на ходу – это ваши трудности. Спать надо ночью.
– Не ваше дело, что мне надо делать ночью. Понятно?
– Понятно!
Он обиженно отвернулся. Кира вдруг посмотрела на него с сожалением и раскаянием. Вот до чего довел ее вчерашний день! Раньше она никогда не ввязывалась в ссоры в общественном транспорте. Раньше она обязательно пококетничала бы с этим симпатичным парнишкой, потом они обменялись бы телефонами…
Сценарий уличных случайных знакомств был известен ей наизусть, вплоть до реплик, которые часто повторялись. Эти сценарии всегда вызывали раздражение у Стефана. А Кире нравилось знакомиться и общаться с людьми, она делала это просто так, совершенно без прицела на какие-либо серьезные отношения. Получалось легко и быстро, она сходилась и расходилась с сотнями людей, и многие телефоны оседали в ее книжке на всякий случай.
Трамвай дернулся, и Кира буквально упала на дверь. Собственно, если бы он не дернулся, она проехала бы свою остановку!
Выйдя на улицу, она направилась в маленький старинный особнячок, где располагалось ее туристическое агентство. Она работала там уже больше года, и это была первая работа, где не приходилось скучать.
Ведь что взять с экономиста? Обычно сфера его интересов в любой организации невелика, а круг общения узок. Здесь же ей явно нравилось. Каждый день приходили новые люди, часто симпатичные мужчины – «шикарные дядьки», которых тут же принимались обрабатывать девушки из отдела продаж. А Кира, увидев их через стеклянную перегородку из своего кабинета, как бы по делу, тоже могла выйти «поводить хвостом».
Конечно, девчонок бесила такая беспардонная наглость с ее стороны, но иногда ее помощь была действительно нужна, например – при подсчете затрат на нестандартное путешествие, маршрут которого планировал сам заказчик. Агентство их было известно во всей Европе, сети офисов располагались чуть ли не в каждом крупном городе, клиенты шли весьма взыскательные, но иногда совершенно не знакомые с географией. С некоторыми приходилось часами возиться, прикидывая, на чем быстрее «доехать» до родины кенгуру, или, например, какой из миланских отелей ближе всего к морю…
Девчонки в отделе продаж умели только улыбаться и иногда по памяти выдавать названия континентов, поэтому объяснять, что до Австралии по техническим причинам не ходят поезда, приходилось именно Кире. К слову сказать, последнего кавалера, из-за которого очень сильно бесился Стефан, она подцепила именно на работе…
Кира поднималась по широкой мраморной лестнице, снова не замечая никого вокруг. Да, а еще после визита на вокзал ей, скорее всего, придется покупать новый мобильный, вдруг вспомнила она. Потому что старый вряд ли найдется. Чудес не бывает.
А денег нет. Их придется занимать. С этой мыслью она решительно повернула в коридор, где размещалась дирекция агентства.
– О! Отлично! Ты-то мне и нужна! – с ходу начал пан Добржанский, ее босс, едва она просунула голову в кабинет. – У меня к тебе важное предложение. Садись.
– Привет, Мат… – начала она и запнулась на полуслове, потому что увидела, что в одном из кресел развалился тот самый юноша из трамвая, в полосатом разноцветном шарфе. Интересно, как он успел добежать сюда быстрее нее?
– Кстати, знакомьтесь: Ян, Кира.
– Здравствуйте еще раз, – сказала она.
– Рад видеть, – недовольно отозвался он.
– Я вот что хотел сказать… – начал пан Добржанский. – Кстати, почему ты не берешь трубку уже второй день? Я уж думал, тебя нет в живых. Что случилось?
Кира махнула рукой:
– За этим-то я к тебе и шла! Мобильник еще вчера остался на сиденье автобуса, теперь я его вряд ли спасу, а новый стоит дорого. Дай денег взаймы, а?
– Вот те раз! У меня к тебе важное предложение, а ты – «дай денег»!
Ян подхалимски хохотнул. Кира разозлилась.
– Знаешь, что? Каким бы важным ни было твое предложение, без мобильного я жить не смогу! Дай денег.
Пан Добржанский, а попросту Матвей – ее давний приятель (ничего личного, просто приятель!) захохотал от души.
– Вот за это она мне и нравится: иногда такое выдает!.. Ну ладно, в общем, так. Ян у нас – специалист по связям с общественностью.
– Новый?
– Нет, Кира, старый.
– Но он же… разве вы раньше у нас работали?
– Нет.
Матвей поправил галстук:
– Ян – классный пиарщик, один из самых известных в нашем городе.
– Ну ладно, будет тебе меня хвалить-то!
– Да. Так вот. А разговор вот о чем. Гм… Как бы это сказать…
– О чем?
– Ну… в общем… Тебе, Кира, я хотел предложить поехать в Америку. Пока ненадолго, так, на пару…
– Чего-чего?
– Что слышала. В Америку. В командировку.
– Ты с ума сошел?
– Ну что такого? Ты – хорошо соображаешь, хорошо считаешь, отлично разбираешься в маршрутах и особенностях отелей… Опять же, язык знаешь хорошо. В отличие от моих вертихвосток, которые ни черта не умеют делать. Поэтому я посылаю тебя. То есть – вас с Яном.
– Ты меня посылаешь?.. Вот с ним?..
– Эй, полегче! Ян – лучший…
– Про лучшего я поняла. Но что я там буду делать? В качестве кого? И что тебе нужно от бедной Америки?
– От Америки-то?.. – Матвей прошелся по кабинету, сел в кресло, как всегда аккуратно поддернув штанины за стрелочки. – Это другой вопрос.
– И что же?
– Ты знаешь, что мы решили выходить на американский рынок. Наши сейчас там работают вовсю. Но у них не складываются отношения с тамошними банками… Постоянно не хватает денег. А вы должны все изучить, проверить расходы, продумать, как нам можно расшириться, распиариться, так сказать…
– А в чем проблема?
– Ну в чем… Американцы не любят европейских конкурентов. Но очень любят деньги. Поэтому – можно сказать, я вас посылаю в разведку. Нужно узнать, что не так, и доложить мне.
– А орден будет?
– Кира! Я говорю серьезно.
– И я серьезно: за разведку всегда орден давали.
– Ты должна согласиться.
– Матвей! Ты тронулся умом, и никуда я не поеду! Лучше дай денег.
– Кира!
– И я пойду, а то работы много, а? Ну дай.
– Ну ты посмотри на нее! Вот что с ней делать?
Кира упорно избегала взгляда лучшего специалиста Праги по связям с общественностью. Может, он и лучший пиарщик, но при этом – хам и зануда. А она таких терпеть не может.
– Я не могу жить без телефона. А дешевый не хочу. А ты со своей Америкой пристаешь, – сказала она.
– Хорошо. Тогда давай решим так: фирма покупает тебе телефон, какой выберешь, хоть за полторы тысячи, а ты соглашаешься на командировку.
Она подняла на него удивленные глаза:
– Самый дорогой? В командировку? Полторы тысячи евро?
– Да. Причем не взаймы, а в подарок. Как ты на это смотришь?
– А ты не шутишь?
– Нет.
– Хм.
– На вашем месте я бы согласился, – вставил Ян.
Она молчала.
– Ну так что, Кира?
– Нет.
– Господи, но почему?!!
– Я должна подумать.
– Слушай, я же тебе не жениться предлагаю! Вот ты говоришь «денег нет», а знаешь, сколько я тебе за эту командировку заплачу?
– Сколько?
– Много.
– Ну сколько?
– Ну очень много.
– А ты скажи.
Матвей взял листочек и написал сумму.
Ян деликатно отвернулся. Кира посмотрела на цифру, округлила глаза и перевела безумный взгляд на начальника:
– Это все – мне?
– Да! – с гордостью ответил тот. – Теперь ты понимаешь, как я тебя ценю?
– Я все равно должна подумать.
– А! Фиг с тобой, иди думай. – Он махнул рукой. – Но учти: за телефоном пойдем вместе.
– А когда?
– Я посмотрю, когда у меня окно.
– Хорошо. Но имей в виду: я так дешево не продаюсь! За какой-то там телефон…
– Конечно-конечно! – Матвей выставил вперед две ладони и прикрыл глаза, изображая полное согласие и глубокое понимание.
И выходя в приемную, Кира не удержалась: оглянулась на Яна и с желчью в голосе произнесла:
– Что же лучшие пиарщики так дешево ценятся в нашем городе, что вынуждены ездить на трамвае?
– У меня машина в ремонте, – угрюмо пробормотал он. – Всего хорошего.
– Взаимно! – сказала она, саркастически искривив губы, и как следует хлопнула дверью.
Водителя автобуса она так и не нашла. С сегодняшнего дня он ушел на больничный, что было вполне объяснимо. После такой, прямо скажем, недешевой находки в салоне автобуса Кира тоже ушла бы на больничный… или в отпуск. На всякий случай. Конечно, это – не полторы тысячи, как было обещано Матвеем, но все-таки.
Дозвониться с чужих мобильных или городских телефонов она к себе не могла ни вчера вечером, ни сегодня утром: шли длинные гудки, но трубку никто не брал. Странный какой-то водитель автобуса, мог бы и отключить давно.
После обеда они с Матвеем исколесили полтора десятка магазинов и купили наконец для нее чудо техники. Чудо могло делать все. Единственное, чего оно не могло, это разговаривать с хозяйкой самостоятельно и утешать ее, когда она горевала о пропавших номерах примерно сорока приятелей. Утешал ее Матвей.
– Ну зачем они тебе? Уедешь в Штаты, заведешь себе новых друзей.
– Ты говоришь, как будто речь идет о хомячках, которые сбежали. Хотя ты прав. Я их всех ненавижу.
Матвей с показным страхом отодвинулся от нее, хотя ехал за рулем:
– Ты прямо сегодня одержимая какая-то! Что случилось?
– Да так. Вчера я сбросила с плеч большой груз.
– Полегчало?
– Нет. Груз оказался ненужным. А я его так долго таскала на себе.
– Хм. Так что у тебя стряслось? Я уж вечером собрался ехать искать тебя по всему городу. Не берет трубку и все!
Кира открыла было рот, чтобы поведать ему вчерашнюю историю, но решила промолчать. Вот кому надо было звонить из автобуса! Эх, глупая она, глупая…
– Ну что молчишь? В контору едем? Или пойдешь собираться?
– А зачем так спешить со сборами? Ты меня решил отправить прямо завтра? – испугалась она.
– Во-первых, не тебя, а вас с Яном. Чего вы, кстати, друг на друга взъелись?
– В трамвае познакомились. Хам!
– А. Он просто не умеет пользоваться общественным транспортом.
– Ой, какие мы нежные!
– Ладно, не дуйся. Вообще-то я тебя не завтра отправляю, а как соберетесь и подготовитесь. Едете вы на пару месяцев для начала, может – больше.
– Ни фига себе начало!
– Кира, ну пойми: это твой шанс.
– Какой шанс?
– Не знаю, с языка сорвалось. Неужели ты всю жизнь собираешься работать экономистом, меняя фирмы раз в год, потом – старшим экономистом, потом…
– Ага! А потом и до финансового директора недалеко. Пойду по твоим стопам. Карьеру можно сделать на любом месте, было бы желание.
– Да, верно… Но как-то не похожа ты на экономиста, который собирается делать карьеру. Тебе, по-моему, вообще все равно.
– И ты туда же!
– А кто еще туда же?
– Да вчера одну сумасшедшую старушку встретила в автобусе.
Матвей ее не слушал:
– Ты – творческий человек. Из тебя же лезет креатив, поэтому я тебя и ценю. И эти вот чулочки… И шарфик.
– Не надо путать! Шарфик – у твоего Яника! А у меня – шапочка.
– Ха-ха-ха! Точно! А вы друг другу подходите. Из вас бы даже получилась неплохая пара.
– Так вот ты зачем нас вместе посылаешь? Старый сводник!
– Ничего подобного! Ни то, ни другое. Я молодой, и мне наплевать, кто с кем дружит. А полосочки ваши правда похожи.
– Кстати, это не чулочки. А колготки.
– Кира. Давай не будем о чулочках, я волнуюсь.
Она рассмеялась:
– Не забывай, что ты женат и у тебя двое детей.
– Ну… Это поправимо. Ты знаешь, я всегда к тебе неровно дышал.
– Да, всегда – это один раз, когда на новогодней вечеринке не было твоей Златки и ты пригласил меня танцевать, а потом…
– Хватит вспоминать всякие глупости.
– Нет, отчего же. А Яник знает, что ты…
– Хватит называть его Яником! И не напоминай мне тот случай.
– А то телефон отнимешь?
– Да! Кстати, он тебе правда нравится?
Сегодня в обед ей предстоит посетить автовокзал и попытаться восстановить справедливость. Причем предполагаемый разговор с водителем автобуса станет попыткой свести счеты вовсе не с ним, а с судьбой.
Но Судьба, она очень хитрая пани. Захочет – подарит, не захочет – не подарит, а потом еще и все, что было, отнимет. Что у нее на уме – никогда не угадаешь, и лучше на нее не рассчитывать… За окном трамвая мелькали знакомые очертания утренних домов, и вдруг Кира поймала себя на мысли, что стоит и улыбается, держась за поручень и покачиваясь.
– Девушка, вы в курсе, что уже десять минут стоите на моей правой ноге? А сейчас еще и притопываете.
– Хм, бывает.
– Вы считаете?
– Что, простите?
– Вы считаете, что стоять на моей ноге – это «бывает»?
Кира непонимающе смотрела на юношу, замотанного таким же ярко-полосатым шарфом, как ее колготки, и не могла понять, чего от нее хотят.
– Нет.
– Это обнадеживает.
– Но я не слышала вашего вопроса.
– Вы, наверно, о чем-то глубоко задумались?
– Наверно задумалась, – сказала она, глядя в пространство и постукивая ногой, как ей казалось, об пол.
– Ногу-то, может, все-таки уберете?
– Куда?
– Девушка, с вами все в порядке?
– Вроде да.
– Вы меня слышите?
– А что вы хотите?
– Я прошу вас убрать вашу прелестную ножку с моего ботиночка.
– Ах, вот оно что! Извините!
– Ничего страшного.
– Вы могли бы сразу попросить! И при этом – спокойно!
Он посмотрел на нее еще задумчивей:
– Ну-ну, я понимаю. Утро, все нервные.
Кира обиделась:
– Что «ну-ну»? Зачем вы устраиваете такой шум из-за пустяка?
Парень округлил глаза:
– Я вообще-то не устраиваю шум. Это вы…
– А что я?
– Да хватит уже! Все.
– Нет, ну интересно.
– Я просто попросил вас убрать ногу. А если вы спите на ходу – это ваши трудности. Спать надо ночью.
– Не ваше дело, что мне надо делать ночью. Понятно?
– Понятно!
Он обиженно отвернулся. Кира вдруг посмотрела на него с сожалением и раскаянием. Вот до чего довел ее вчерашний день! Раньше она никогда не ввязывалась в ссоры в общественном транспорте. Раньше она обязательно пококетничала бы с этим симпатичным парнишкой, потом они обменялись бы телефонами…
Сценарий уличных случайных знакомств был известен ей наизусть, вплоть до реплик, которые часто повторялись. Эти сценарии всегда вызывали раздражение у Стефана. А Кире нравилось знакомиться и общаться с людьми, она делала это просто так, совершенно без прицела на какие-либо серьезные отношения. Получалось легко и быстро, она сходилась и расходилась с сотнями людей, и многие телефоны оседали в ее книжке на всякий случай.
Трамвай дернулся, и Кира буквально упала на дверь. Собственно, если бы он не дернулся, она проехала бы свою остановку!
Выйдя на улицу, она направилась в маленький старинный особнячок, где располагалось ее туристическое агентство. Она работала там уже больше года, и это была первая работа, где не приходилось скучать.
Ведь что взять с экономиста? Обычно сфера его интересов в любой организации невелика, а круг общения узок. Здесь же ей явно нравилось. Каждый день приходили новые люди, часто симпатичные мужчины – «шикарные дядьки», которых тут же принимались обрабатывать девушки из отдела продаж. А Кира, увидев их через стеклянную перегородку из своего кабинета, как бы по делу, тоже могла выйти «поводить хвостом».
Конечно, девчонок бесила такая беспардонная наглость с ее стороны, но иногда ее помощь была действительно нужна, например – при подсчете затрат на нестандартное путешествие, маршрут которого планировал сам заказчик. Агентство их было известно во всей Европе, сети офисов располагались чуть ли не в каждом крупном городе, клиенты шли весьма взыскательные, но иногда совершенно не знакомые с географией. С некоторыми приходилось часами возиться, прикидывая, на чем быстрее «доехать» до родины кенгуру, или, например, какой из миланских отелей ближе всего к морю…
Девчонки в отделе продаж умели только улыбаться и иногда по памяти выдавать названия континентов, поэтому объяснять, что до Австралии по техническим причинам не ходят поезда, приходилось именно Кире. К слову сказать, последнего кавалера, из-за которого очень сильно бесился Стефан, она подцепила именно на работе…
Кира поднималась по широкой мраморной лестнице, снова не замечая никого вокруг. Да, а еще после визита на вокзал ей, скорее всего, придется покупать новый мобильный, вдруг вспомнила она. Потому что старый вряд ли найдется. Чудес не бывает.
А денег нет. Их придется занимать. С этой мыслью она решительно повернула в коридор, где размещалась дирекция агентства.
– О! Отлично! Ты-то мне и нужна! – с ходу начал пан Добржанский, ее босс, едва она просунула голову в кабинет. – У меня к тебе важное предложение. Садись.
– Привет, Мат… – начала она и запнулась на полуслове, потому что увидела, что в одном из кресел развалился тот самый юноша из трамвая, в полосатом разноцветном шарфе. Интересно, как он успел добежать сюда быстрее нее?
– Кстати, знакомьтесь: Ян, Кира.
– Здравствуйте еще раз, – сказала она.
– Рад видеть, – недовольно отозвался он.
– Я вот что хотел сказать… – начал пан Добржанский. – Кстати, почему ты не берешь трубку уже второй день? Я уж думал, тебя нет в живых. Что случилось?
Кира махнула рукой:
– За этим-то я к тебе и шла! Мобильник еще вчера остался на сиденье автобуса, теперь я его вряд ли спасу, а новый стоит дорого. Дай денег взаймы, а?
– Вот те раз! У меня к тебе важное предложение, а ты – «дай денег»!
Ян подхалимски хохотнул. Кира разозлилась.
– Знаешь, что? Каким бы важным ни было твое предложение, без мобильного я жить не смогу! Дай денег.
Пан Добржанский, а попросту Матвей – ее давний приятель (ничего личного, просто приятель!) захохотал от души.
– Вот за это она мне и нравится: иногда такое выдает!.. Ну ладно, в общем, так. Ян у нас – специалист по связям с общественностью.
– Новый?
– Нет, Кира, старый.
– Но он же… разве вы раньше у нас работали?
– Нет.
Матвей поправил галстук:
– Ян – классный пиарщик, один из самых известных в нашем городе.
– Ну ладно, будет тебе меня хвалить-то!
– Да. Так вот. А разговор вот о чем. Гм… Как бы это сказать…
– О чем?
– Ну… в общем… Тебе, Кира, я хотел предложить поехать в Америку. Пока ненадолго, так, на пару…
– Чего-чего?
– Что слышала. В Америку. В командировку.
– Ты с ума сошел?
– Ну что такого? Ты – хорошо соображаешь, хорошо считаешь, отлично разбираешься в маршрутах и особенностях отелей… Опять же, язык знаешь хорошо. В отличие от моих вертихвосток, которые ни черта не умеют делать. Поэтому я посылаю тебя. То есть – вас с Яном.
– Ты меня посылаешь?.. Вот с ним?..
– Эй, полегче! Ян – лучший…
– Про лучшего я поняла. Но что я там буду делать? В качестве кого? И что тебе нужно от бедной Америки?
– От Америки-то?.. – Матвей прошелся по кабинету, сел в кресло, как всегда аккуратно поддернув штанины за стрелочки. – Это другой вопрос.
– И что же?
– Ты знаешь, что мы решили выходить на американский рынок. Наши сейчас там работают вовсю. Но у них не складываются отношения с тамошними банками… Постоянно не хватает денег. А вы должны все изучить, проверить расходы, продумать, как нам можно расшириться, распиариться, так сказать…
– А в чем проблема?
– Ну в чем… Американцы не любят европейских конкурентов. Но очень любят деньги. Поэтому – можно сказать, я вас посылаю в разведку. Нужно узнать, что не так, и доложить мне.
– А орден будет?
– Кира! Я говорю серьезно.
– И я серьезно: за разведку всегда орден давали.
– Ты должна согласиться.
– Матвей! Ты тронулся умом, и никуда я не поеду! Лучше дай денег.
– Кира!
– И я пойду, а то работы много, а? Ну дай.
– Ну ты посмотри на нее! Вот что с ней делать?
Кира упорно избегала взгляда лучшего специалиста Праги по связям с общественностью. Может, он и лучший пиарщик, но при этом – хам и зануда. А она таких терпеть не может.
– Я не могу жить без телефона. А дешевый не хочу. А ты со своей Америкой пристаешь, – сказала она.
– Хорошо. Тогда давай решим так: фирма покупает тебе телефон, какой выберешь, хоть за полторы тысячи, а ты соглашаешься на командировку.
Она подняла на него удивленные глаза:
– Самый дорогой? В командировку? Полторы тысячи евро?
– Да. Причем не взаймы, а в подарок. Как ты на это смотришь?
– А ты не шутишь?
– Нет.
– Хм.
– На вашем месте я бы согласился, – вставил Ян.
Она молчала.
– Ну так что, Кира?
– Нет.
– Господи, но почему?!!
– Я должна подумать.
– Слушай, я же тебе не жениться предлагаю! Вот ты говоришь «денег нет», а знаешь, сколько я тебе за эту командировку заплачу?
– Сколько?
– Много.
– Ну сколько?
– Ну очень много.
– А ты скажи.
Матвей взял листочек и написал сумму.
Ян деликатно отвернулся. Кира посмотрела на цифру, округлила глаза и перевела безумный взгляд на начальника:
– Это все – мне?
– Да! – с гордостью ответил тот. – Теперь ты понимаешь, как я тебя ценю?
– Я все равно должна подумать.
– А! Фиг с тобой, иди думай. – Он махнул рукой. – Но учти: за телефоном пойдем вместе.
– А когда?
– Я посмотрю, когда у меня окно.
– Хорошо. Но имей в виду: я так дешево не продаюсь! За какой-то там телефон…
– Конечно-конечно! – Матвей выставил вперед две ладони и прикрыл глаза, изображая полное согласие и глубокое понимание.
И выходя в приемную, Кира не удержалась: оглянулась на Яна и с желчью в голосе произнесла:
– Что же лучшие пиарщики так дешево ценятся в нашем городе, что вынуждены ездить на трамвае?
– У меня машина в ремонте, – угрюмо пробормотал он. – Всего хорошего.
– Взаимно! – сказала она, саркастически искривив губы, и как следует хлопнула дверью.
Водителя автобуса она так и не нашла. С сегодняшнего дня он ушел на больничный, что было вполне объяснимо. После такой, прямо скажем, недешевой находки в салоне автобуса Кира тоже ушла бы на больничный… или в отпуск. На всякий случай. Конечно, это – не полторы тысячи, как было обещано Матвеем, но все-таки.
Дозвониться с чужих мобильных или городских телефонов она к себе не могла ни вчера вечером, ни сегодня утром: шли длинные гудки, но трубку никто не брал. Странный какой-то водитель автобуса, мог бы и отключить давно.
После обеда они с Матвеем исколесили полтора десятка магазинов и купили наконец для нее чудо техники. Чудо могло делать все. Единственное, чего оно не могло, это разговаривать с хозяйкой самостоятельно и утешать ее, когда она горевала о пропавших номерах примерно сорока приятелей. Утешал ее Матвей.
– Ну зачем они тебе? Уедешь в Штаты, заведешь себе новых друзей.
– Ты говоришь, как будто речь идет о хомячках, которые сбежали. Хотя ты прав. Я их всех ненавижу.
Матвей с показным страхом отодвинулся от нее, хотя ехал за рулем:
– Ты прямо сегодня одержимая какая-то! Что случилось?
– Да так. Вчера я сбросила с плеч большой груз.
– Полегчало?
– Нет. Груз оказался ненужным. А я его так долго таскала на себе.
– Хм. Так что у тебя стряслось? Я уж вечером собрался ехать искать тебя по всему городу. Не берет трубку и все!
Кира открыла было рот, чтобы поведать ему вчерашнюю историю, но решила промолчать. Вот кому надо было звонить из автобуса! Эх, глупая она, глупая…
– Ну что молчишь? В контору едем? Или пойдешь собираться?
– А зачем так спешить со сборами? Ты меня решил отправить прямо завтра? – испугалась она.
– Во-первых, не тебя, а вас с Яном. Чего вы, кстати, друг на друга взъелись?
– В трамвае познакомились. Хам!
– А. Он просто не умеет пользоваться общественным транспортом.
– Ой, какие мы нежные!
– Ладно, не дуйся. Вообще-то я тебя не завтра отправляю, а как соберетесь и подготовитесь. Едете вы на пару месяцев для начала, может – больше.
– Ни фига себе начало!
– Кира, ну пойми: это твой шанс.
– Какой шанс?
– Не знаю, с языка сорвалось. Неужели ты всю жизнь собираешься работать экономистом, меняя фирмы раз в год, потом – старшим экономистом, потом…
– Ага! А потом и до финансового директора недалеко. Пойду по твоим стопам. Карьеру можно сделать на любом месте, было бы желание.
– Да, верно… Но как-то не похожа ты на экономиста, который собирается делать карьеру. Тебе, по-моему, вообще все равно.
– И ты туда же!
– А кто еще туда же?
– Да вчера одну сумасшедшую старушку встретила в автобусе.
Матвей ее не слушал:
– Ты – творческий человек. Из тебя же лезет креатив, поэтому я тебя и ценю. И эти вот чулочки… И шарфик.
– Не надо путать! Шарфик – у твоего Яника! А у меня – шапочка.
– Ха-ха-ха! Точно! А вы друг другу подходите. Из вас бы даже получилась неплохая пара.
– Так вот ты зачем нас вместе посылаешь? Старый сводник!
– Ничего подобного! Ни то, ни другое. Я молодой, и мне наплевать, кто с кем дружит. А полосочки ваши правда похожи.
– Кстати, это не чулочки. А колготки.
– Кира. Давай не будем о чулочках, я волнуюсь.
Она рассмеялась:
– Не забывай, что ты женат и у тебя двое детей.
– Ну… Это поправимо. Ты знаешь, я всегда к тебе неровно дышал.
– Да, всегда – это один раз, когда на новогодней вечеринке не было твоей Златки и ты пригласил меня танцевать, а потом…
– Хватит вспоминать всякие глупости.
– Нет, отчего же. А Яник знает, что ты…
– Хватит называть его Яником! И не напоминай мне тот случай.
– А то телефон отнимешь?
– Да! Кстати, он тебе правда нравится?