Кривошеин Алексей. Секта для бога

   Напротив входа за фонтаном расположены дверцы лифтов. Игнат удивленно покачал головой — в доме всего три этажа. Рядом с лифтами Игнат разглядел нечто напоминающее доску объявлений. Если здесь есть реклама, то она именно там.
   Игнат пересек фойе и взглянул на доску объявлений. Сходство с университетом усилилось. На доске висели списки групп и расписание занятий. Секта “Рост” странным образом не походила ни на одну секту мира. Тогда откуда они берут последователей? Может быть, третий этаж ответит на этот вопрос?
   Игнат подошел к лифтам. Раз уж здесь предусмотрено такое излишество, воспользуемся им. Палец нажал прохладную выпуклость кнопки. Не пластмассовую, как принято в подъездах домов, а из нержавейки, блестящую, хоть вместо зеркала используй. Дверцы беззвучно разъехались, внутри такое же роскошное убранство, как и в фойе. Стены обтянуты вишневого цвета материей, украшены сюрреалистическими картинами. В стену вделан целый пульт управления — непонятно для чего он в лифте дома из трех этажей. На пульте выделяются четыре большие круглые кнопки. “1”, “2”, “3” и еще одна без какого-либо обозначения, расположенная под тремя остальными. Неужели подвал? Рядом с круглыми кнопками мерцает небольшой экран, а под ним полная цифровая клавиатура.
   Любопытно. А если попробовать подвал. Игнат подошел и нажал четвертую кнопку. Раздался звуковой сигнал — и на экране возникли слова: “Наберите код доступа!” Игнат запоздало огляделся, нет ли в лифте камер. Камер не было, разве что замаскированы в пестрых изгибах картин. Что ж, продолжим эксперимент. Если что, будем изображать “чайника”. Игнат пробормотал что-то раздраженное и нажал кнопку с цифрой “3”.
   Он ожидал повторного запроса кода, но двери послушно закрылись, пол слегка дрогнул. Только по этому Игнат понял, что лифт поднимается. Ни гула, ни тем более надсадного скрежета и скрипа не было. Пара мгновений — и дверцы разъехались. Игнат выглянул из лифта и наткнулся взглядом на заинтересованное лицо охранника.
   — А... э-э-э... — растерялся он. — Здравствуйте!
   — Здравствуйте! — сказал охранник. — Куда направляетесь?!
   Игнат замешкался, не зная, что сказать. Все произошло слишком неожиданно. Пока думал, сбоку вышел человек ; повязкой “Роста”. Не обращая никакого внимании ни и него, ни на охранника, он прошел мимо и скрылся в коридоре.
   — Понимаете, я хочу вступить в секту... — начал Игнат.
   — Прием в секту на втором этаже! — сказал охранник и потерял к нему всякий интерес.
   Игнату ничего не оставалось, как вернуться в лифт и нажать кнопку “2”. Черт, надо же было так опростоволоситься!
   Но корить себя было некогда. Лифт уже раскрывал двери. На втором этаже охранников не было. Игнат увидел шинный коридор, похожий на редакционный. Он вышел о лифта и огляделся. Все было буднично и обыденно. Ни себе рекламы, ни кричащих адептов секты. Обычный коридор и люди, ожидающие начала занятий. Образ учебного заведения окончательно укоренился в голове Игната.
   На стене тикали часы. В углу шушукались несколько странно одетых молодых людей. Пожилая пара расположилась у окна. Женщина сидела и задумчиво смотрела в пол, мужчина нетерпеливо прохаживался вдоль окна, то и дело поглядывая на часы на стене. Напротив двери еще на одном сиденье сидела маленькая, хрупкая девушка. Она нервно теребила тесемки джинсовой курточки. Рядом расположиля залихватского вида мужичок и тараторил:
   — А ты точно не из этих... Ну которые ночью вдоль дорог. Я таксерю по ночам, насмотрелся. Одна — вылитая ты!..
   Девушка краснела, бледнела, глядела на часы молящими глазами, но одернуть зарвавшегося мужичка стеснялась.
   Игнат окинул всю эту картину цепким профессиональным взглядом. Парни в углу показались ему смутно знакомыми.
   — Ба! — закричал он на весь коридор. — Цвет клуба Героев! Сколько лет, сколько зим!!!
   Трое парней в углу вздрогнули и испуганно съежились. Один, самый маленький, попытался незаметно исчезнуть.
   Потом “герои” узнали Игната, и неуверенные улыбки засветились на их мужественных лицах.
   — Привет! — сказал самый широкоплечий и смелый из них. Он даже робко шагнул навстречу. — Читали вашу статью!
   — Не стоит благодарностей! — скромно потупился Игнат. Парень раскрыл рот, чтобы продолжать, но Игнат не дал ему такой возможности: — А я гляжу, все в сборе! Человек-паук!.. — Он поглядел на высокого. — Супермен!.. — ткнул кулаком в широкую грудь паренька. — Ого! И Бэтмен здесь!
   Он обратился к маленькому, который замер у кадки с пальмой, словно раздумывая, стоит ли остаться или исчезнуть прямо сейчас, как и положено истинному Бэтмену.
   То ли статья Игната была так хороша, то ли просто из робости, “герои” решили остаться. Их немножко смутило общее внимание, возбужденное громким голосом Игната, но в остальном все было под контролем. Так любил говорить Человек-паук. Он был в клубе руководителем и на правах главы часто говорил: “Все под контролем!”
   Волна внимания, пущенная Игнатом, постепенно улеглась. Пожилой человек вновь принялся нервно ходить туда-сюда, а женщина поглядела на него и вздохнула. Мужичок продолжал что-то рассказывать девушке про “ночных бабочек”, та по-прежнему краснела, но молчала.
   — Как вы тут? — спрашивал Игнат уже тише. — Никак, решили всем составом вступить?! Почему вдруг?
   — Да мы... как бы... это... — напомнил ему Человек-паук о своей привычке засорять речь множеством сорняков. — Словом, тут... пришли...
   — Говорят, “Рост” дает супервозможности! — счел нужным вмешаться Супермен. — Вот мы и решили проверить!
   — Да! — закончил речь Человек-паук. Бэтмен, как всегда, скромно промолчал.
   Игнат оглядел их с улыбкой. Вот чудесные люди. Как раз такие, каких он выбирал для своих статей. Такую замечательную статью написал про их клуб Героев. Кто бы мог подумать, что у них в Хлынове такое возможно. Это по чопорной Англии или по бесящейся с жиру Америке бродят толпами люди в костюмах супергероев. У нас такого не было. До сих пор не было. Все же и сюда дотянулись щупальца вездесущего Голливуда, и здесь мозги подправили молодежи. Имен этих странных людей Игнат так и не выучил, да и не к чему было. Они отзывались на клички.
   — А когда все начнется? Чего стоим? — спросил Игнат.
   — А вот... такое дело... что... — начал объяснять Человек-паук.
   — Начнется в полдень! — пояснил Супермен.
   — Да! — выдохнул Человек-паук. Говоря свои тирады, он жутко волновался и выдыхался, когда же Супермен приходил на помощь, он радовался и вздыхал, словно скидывал с плеч тяжеленный груз.
   — А ты как поживаешь? — обратился Игнат к Бэтмену. Бэтмен ничего не ответил, лишь застенчиво спрятался за пальму.
   — Он все такой же! — посетовал Игнат.
   — Да! — с любовью посмотрел на пальму Супермен. — Время идет, а старина Бэтмен не меняется!..
   Их прервал шум — подходила группа людей. Игнат мгновенно опознал в них действующих чиновников. Все в аккуратных костюмах при галстуках. Носят их небрежно, словно в них родились. На остальных людей глядят с брезгливым интересом. Почти у всех в руках пухлые кожаные портфели.
   Надо взять на заметку. Видно, не зря Василий Иванович говорил про массовые вступления чиновников в секту. Вот вам и подтверждение. Не менее десяти человек пришли, словно послушные студенты на занятия. Среди них нет явного лидера, но похоже, что пришли сюда не по личной инициативе, а по чьему-то распоряжению.
   Тем временем стрелки на часах встретились у цифры двенадцать, и дверь открылась. На пороге комнаты появился среднего роста человек в белом халате с аккуратной бородкой. Темные очки загадочно искрились в свете солнца.
   — Кто пришел на пилотное заседание секты “Рост”, прошу войти! — произнес человек и скрылся за дверью.
   Первым вскочил энергичный мужичок и двинулся было к дверям. Вспомнив о спутнице, он тут же рванулся назад. Она вздохнула страдальчески, встала и шагнула следом. Он галантно раскрыл перед ней дверь.
   — Может, не пойдем? — Пожилой человек перестал нервно прохаживаться и поглядел на женщину. — Может, обычное кодирование все же лучше?!
   — Идем, Кузьма! — отрезала женщина. — Тебе кодирования всего на месяц хватает! А тетя Дуся сказывала, что “Рост” навсегда от пьянства отвращает!
   — Тьфу! — в сердцах плюнул Кузьма и шагнул к двери. За ними потянулись вальяжной шеренгой чиновники.
   Они тихо переговаривались, удивленно озирались по сторонам. Один с видом знатока комментировал происходящее. Похоже, совсем недавно выпивал с вступившим в секту и теперь спешил блеснуть своей осведомленностью.
   — Сейчас нас испытывать будут... — услышал Игнат.
   Настала его очередь входить в зал, и наблюдения пришлось отложить. Он шагнул внутрь, за дверью обнаружилась небольшая уютная аудитория. Все как положено: на стене висит доска, рядом небольшая кафедра. За ней дверь, ведущая в смежное помещение. Игнат насторожился. Это уже больше похоже на заманивание в секты. Сейчас их запрут, потом включат музыку, пустят дурманящие благовония...
   — Прошу располагаться, — сказал человек в белом халате. — Меня зовут Григорий. По иерархии нашей секты я занимаю положение Учителя.
   Он говорил спокойным, тихим голосом, но странным образом его было очень хорошо слышно, несмотря на шум отодвигаемых стульев и говор людей. Все потихоньку расселись. Григорий прошелся вдоль рядов, оглядел их, словно профессор нерадивых учеников.
   — Вы все пришли сюда для какой-то цели. Все ждете от “Роста” чего-то конкретного. Может быть, кто-то не осознает этого, но дела обстоят именно так.
   — Товарищ... господин... Григорий, — подняла руку пожилая женщина. — Вопрос... Можно моего оболтуса от алкоголизма отучить? А то пьет безбожно, совсем совесть потерял.
   — Варя! — возмущенно выкрикнул Кузьма и покраснел. Кто-то из “героев” хихикнул. Игнат удивленно обернулся, неужели Бэтмен?!
   — Успокойтесь, Варвара Александровна. — Григорий мягким движением рук усадил ее на место. — Всему свое время...
   Он оглядел аудиторию пристальным взглядом, и, куда бы он ни взглянул, разговоры и шевеления стихали. Игнат попытался поймать его глаза, и его словно пронзил мощный прожектор. Он вздрогнул и замер, не в силах пошевелиться. Во взгляде этого человека чувствовалась странная мощь.
   — Сейчас я попрошу выйти всех, кто оказался здесь случайно и не желает вступать в нашу секту...
   Игнат вздрогнул. Григорий смотрел прямо на него. Игнату захотелось встать и покинуть аудиторию. “Если ты вступишь в секту, я перестану тебя уважать!” — прозвучали в его голове слова Оксаны. Игнат постарался взять себя в руки и твердо ответил на взгляд Григория. Острота тут же пропала, Игнат даже засомневался, а был ли этот пристальный взгляд? — Я вижу, что посторонних нет. Итак... Добро пожаловать на первое заседание секты! — торжественно проговорил Григорий. Его глаза загадочно блистали за темными линзами очков. Игната всегда поражало это невозмутимое нежелание секты заретушировать свое наименование, облагородить. “Секта” — слово в общественном мнении отрицательное, оно способно отпугнуть потенциальных клиентов, но секта “Рост” сознательно использовала его. “Да, мы секта, — словно говорили они, — но это не помешает нам привлечь последователей”. Эти люди странным образом искали трудности. Искали, чтобы их преодолеть. У них не было рекламы, не было одурманивающих технологий, крикливых адептов. Секта была тихой и незаметной, но почему тогда в нее вступало так много людей? Этого Игнат никак не мог уразуметь. Может быть, сегодня он откроет тайну? Григорий тем временем продолжал:
   — Для начала каждый из вас должен пройти небольшое испытание.
   — Нам никто не говорил про вступительные экзамены! — воскликнул таксист.
   — Нет, — мягко ответил Григорий, — скорее вступительное тестирование, чтобы мы смогли узнать и оценить ваши возможности. Оценить и направить в нужное русло.
   Он умолк на некоторое время, прошелся по аудитории. Игнат следил за ним. Странный человек Григорий, очень странный. В общественном сознании навсегда отложилось, что люди в белых халатах — это или ученые, или врачи — словом, люди, избравшие в большинстве своем умственный труд. Такие люди внушают уважение, почтение, но никоим образом не ощущение силы. А Григорий, несмотря на средний рост и хрупкое сложение, буквально излучал некую мощь, производя впечатление, которое вызывает здоровенный человечище за два метра ростом и налитый дурной силой. Смотришь на такого и думаешь: вот махина, одной рукой меня прихлопнет — и не заметит!
   Игнат моргнул — и наваждение исчезло. Григорий снова стал обычным очкастым ученым, который принимал в члены модной секты. Он подошел к двери рядом с доской. Его холеная белая рука легла на резную ручку. Дверь еле слышно скрипнула, открываясь. Люди в аудитории невольно подались к центру, крайние ряды вытянули шеи, чтобы увидеть внутреннюю обстановку комнаты. За дверью обнаружилась небольшая каморка со стулом в центре. Четыре квадратных метра, не более. И ни одного окна.
   — Это так называемая будка истины, — слегка улыбнулся Григорий. — Она покажет нам ваши истинные желания и цели.
   Игнат похолодел. Да что же это такое?! Что им до истинных моих желаний и целей? Я просто хочу вступить в секту, неужели этого мало?
   — Я буду вызывать вас по одному, — сказал Григорий, встав рядом с дверью в каморку. — Вы должны войти внутрь, сесть на этот стул и просидеть там несколько минут. У каждого это время будет разное, но не более пяти минут...
   — А если я боюсь темноты?! — громко сказал таксист и рассмеялся.
   Все поняли, что он шутит. Позади Игната жалобно пискнул Бэтмен. Игнат обернулся — тот сидел бледный и испуганный. Похоже, для него этот вопрос отнюдь не праздный.
   — Ничего страшного, — успокоил Григорий мягким движением руки. Игнат заметил, что он смотрит не на таксиста, а на Бэтмена. Григорий сказал: — Во-первых, это недолго. Во-вторых, там не так уж и темно.
   Аудитория зашумела разом, все спешили поделиться своим мнением насчет будки.
   — Начнем! — громко сказал Григорий, разом оборвав разговоры. — Блатов Илья Васильевич!
   Позади Игната раздался приглушенный стон. Бэтмену предстояло пройти испытание первому. Он встал, ноги не держали его, лицо побледнело, на лбу отчетливо выступила испарина.
   — Я... — жалобно пролепетал он, что было уже большой речью для этого застенчивого существа.
   Игнат преисполнился жалостью. Как же нужно воспитывать человека, чтобы вырастить в нем такую болезненную застенчивость.
   — Смелее, — приободрил Григорий. Его глаза пристально глядели из-за линз.
   Бэтмен замер, словно кролик перед удавом, потом шагнул к комнатке. Он шел и шаркал ногами, Игнату в голову почему-то пришел образ человека, идущего на эшафот.
   — Вы должны сесть на стул, — указал Учитель Бэтмену, который оказался на самом деле Ильей. Потом добавил с легкой успокаивающей улыбкой: — Ничего страшного в этом нет.
   Бэтмен кивнул, его взгляд по-прежнему был стеклянным, но на лицо вернулся румянец. Он словно робот вошел в каморку, сел на стул.
   — Время пошло! — сказал Григорий и закрыл дверь. Он тут же обернулся к аудитории и взглядом призвал всех к тишине. И странным образом никому не захотелось шуметь. Умолк даже говорливый таксист.
   В аудитории повисла напряженная тишина. Казалось, пробеги по потолку муха — все услышат топот ее лапок. Люди сидели и прислушивались неизвестно к чему. А потом это случилось. Из-за дверей раздался голос Ильи:
   — Я Бэтмен! Позвольте вам помочь?! Я спасу вас... — Странный, бормочущий голос. Словно Илья говорит во сне: — О! Не стоит благодарностей! Я делаю это не из корыстных побуждений! Я просто люблю помогать людям...
   В аудитории кто-то фыркнул, Григорий строго глянул туда. Игнат увидел, как таксист еле сдерживается. Игнат оглянулся на “героев”. Оба выпрямили спины, на лице светилась гордость за товарища. А потом Григорий резко открыл дверь. Бэтмен по-прежнему сидел на стуле и удивленно моргал отвыкшими от света глазами.
   — Вот и все. — сказал Григорий. — Поздравляю вас. Вы приняты в секту “Рост”. Первое занятие завтра в шесть.
   Бэтмен вышел счастливый и немного ошарашенный. Григорий пожал ему руку и направил его к двери.
   — Прошу подождать ваших товарищей там. Они тоже должны пройти испытание.
   Сияющий Бэтмен скрылся за дверью, а Григорий вновь обратился к залу:
   — Следующей я хочу видеть Лесину Ольгу Михайловну.
   — Вот повезло! — немного разочарованно воскликнул таксист, сидящий рядом с хрупкой девушкой. — Раньше меня отстреляешься!
   Девушка встала, робко шагнула к Григорию. Тот указал на каморку:
   — Вас ждет будка истины.
   Девушка отчего-то покраснела и шагнула внутрь. Григорий убедился, что она уселась на стул, и прикрыл дверь. На сей раз аудитория умолкла сама, без предупредительных взглядов. Всем было интересно, какие же истинные намерения привели сюда Ольгу. Игнат поймал себя на том, что судорожно вслушивается в тишину.
   Поначалу было тихо, потом тишину прорезал тихий возмущенный возглас:
   — Не троньте меня! Отстаньте!..
   Все вздрогнули, таксист даже вскочил, словно собирался спасать Ольгу. Григорий усадил его на место одним взглядом:
   — Не надо, прошу вас.
   Голос Ольги неуловимо поменялся. Теперь в нем уже не чувствовалось возмущения. Страх мешался в нем с... одобрением?! Игнат улыбнулся. Любопытно!
   — Не надо! Не место здесь... — уже совсем тихо прошептала Ольга. Речь ее оборвалась на полуслове, словно ей заткнули рот. Какое-то время из каморки доносилось лишь сопение и порывистые вздохи.
   — Чем она там занимается?! — возмущенно воскликнул таксист.
   Позади хихикнули “герои”. Женщина буркнула что-то неодобрительное. Чиновники прислушивались, вытягивая шеи.
   — Тихо! — счел нужным сказать Григорий.
   А из-за двери донесся порывистый вздох, потом стон.
   И очень томный, протяжный женский стон. Подобные звуки не раз срывались с раскрытых Оксаниных губ, когда они с Игнатом... Воспоминание горячей волной пробежало по телу, колыхнулась плоть внизу.
   Из кабинки неслись вовсе уж неприличные вздохи. Игнат не удивился бы, если б к женским стонам добавились мужские рыки, но девушка по-прежнему старалась одна.
   “Герои” возбужденно обсуждали Ольгу, что-то удивленно бормотал таксист.
   — Еще! Еще! — донеслось из-за двери, потом раздались такие недвусмысленные звуки, что ни у кого в зале не осталось иллюзий.
   — Ни хрена себе, — восхитился таксист. — Она бы сразу сказала о своих истинных целях. Безо всякого “Роста” помог бы...
 
   Прошло минут сорок. Игнат сидел и отчаянно скучал.
   Давным-давно вышла из зала красная как помидор Ольга. Отсидел испытание и удалился следом за ней таксист. Ничего интересного в своих целях он не обнаружил, деньги да уважение собутыльников — вот и все, что стало ясно из его несвязной речи. Отбыли свое время в комнатке и два оставшихся “героя”, причем обнаружили цели далеко не геройские. Человек-паук, как ему и положено, желал что-то доказать своей девушке, которая в него не верила, а Супермен хотел избавиться от комплексов. Небольшое оживление внесло посещение будки истины пожилым мужичком-алкоголиком. Он нечаянно проговорился, что у него была любовница и он бы не отказался вернуть мужскую силу и повторить подобный опыт. Жена была в шоке и долго кричала. Даже увещевания Григория не смогли сразу ее успокоить.
   Потом она гордо вошла в каморку и долго в ней молчала. Вышла с горящими глазами и помолодевшая.
   — Занятия завтра в шесть, — сказал ей Григорий.
   — Обязательно приду, — твердо сказала она. У самой двери она обернулась и добавила: — Спасибо вам! Спасибо!
   И скрылась за дверью. Потом бесконечной вереницей потянулись одинаковые, как матрешки, чиновники. И цели у них были одинаковые — так сказало начальство. Жираф большой, ему видней. Наконец и чиновники ушли — Игнат остался в аудитории один.
   Чем дольше шло испытание, чем меньше людей оставалось, тем неуютнее становилось Игнату. Неужели они догадались? Может быть, Венька настучал, давно ясно, что он симпатизирует сектантам. Может, ляпнул своему другу о его задании?! Хотя откуда Веньке узнать про его задание? От Черемушкина ушел не заходя в отдел, сам редактор никогда о таком не проговорится. В конце концов, я хочу вступить в секту, какая разница, какой у меня мотив! Главное — заполучить нового члена.
   И вот они остались с Григорием один на один. Сейчас все решится. Игнат вгляделся в Учителя, пытаясь понять, есть ли у того подозрения или то, что он остался последним, игра случая.
   — Жаров Игнат Николаевич. Прошу вас, — невозмутимо кивнул Григорий на каморку.
   Игнат шагнул к дверям и вдруг понял, что ноги дрожат, внутри образуется пустота. Ощущения, весьма похожие на предэкзаменационную лихорадку. “Неужели я могу не пройти это испытание?! Все прошли, а я не пройду?! Будка ^Щетины. Неужели сейчас я разболтаю о своих истинных делах?!”
   Он остановился у порога. Что-то сопротивлялось в нем, шептало: “Не ходи туда! Если ты войдешь, то пути назад не будет”. Очень некстати вспомнились слова Оксаны: “Я буду тебя презирать, если ты вступишь в “Рост”. Игнат нахмурился. “Если я туда не войду, то сам буду себя презирать. Я отрежу себе все пути вперед. Я должен написать эту статью. В конце концов, Оксана знает, кого любит! Ведь я ее не отговариваю от учебы на дизайнера!” Он вошел в комнату, сел на стул. Григорий закрыл дверь, и на Игната навалилась тьма. Словно не просто отключили свет, отключили само зрение. Он удивленно моргнул, поднес руку к глазам. Пальцы касались носа, век, но он не видел ни тени. Его пронзила игла страха, он надавил на глазные яблоки, но даже привычных звездочек не увидел. Словно отключили сам глазной нерв. Не было больше в его организме такого понятия — “зрение”! А потом в темноте забрезжил рассвет. Игнат рванулся туда всей душой. Скорей, нужно выбраться из этой темной мглы! Свет разросся, окружил его, тьма вокруг завертелась, словно Игнат оказался в центре огромного миксера, смешивающего множество темных цветов. Перед глазами полыхнула вспышка. Игнат вскрикнул и зажмурился. Зрение возвращалось медленно. Мир выкристаллизовывался вокруг, постепенно приобретая четкие очертания. Город, окраина, ночь. Глухие темные улочки, ветер свищет в поисках собеседника. Наткнувшись на Игната, он завыл, застонал тоскливо, хлопнула одинокая, ободранная вывеска на закрытом ставнями киоске. Игнат недоуменно огляделся: “Где я?
   Местность незнакомая, одно несомненно: темные и безлюдные улицы не сулят добра. Игнат осторожно двинулся вперед. Ветер с завыванием рвал волосы, толкал в грудь. “Не ходи туда, там опасность!” — кричал он на разные лады. Из глубин двора раздалось рычание и злобный лай. Мгновение — и лай превратился в визг. Игнат посмотрел туда и увидел зловещие тени. В глубине двора кого-то молчаливо рвали в клочки. Визг превратился в предсмертный хрип и затих.
   Игнат передернул плечами, ноги несли его дальше. Ветер, отчаявшись образумить его, вился вокруг, тоскливо плакал о потерянной душе. Впереди из мрака выступило покореженное временем и жизнью строение из металла и пластика. Пластик разломан, торчит рваными, острыми углами, металлические конструкции погнуты неведомой силой. Наверху потерянно качается на ветру потемневшая половинка картонки в стальной рамке. Блеклые цифры на темном фоне. Игнат с трудом узнал остановку общественного транспорта.
   — Стоять! — резанул уши голос.
   Игнат послушно остановился. Прямо на него из остановки вышли люди. Много людей, они терялись во мгле ночи, видны лишь глаза и руки. Здоровенные, сильные руки, сжатые в кулаки. На костяшках темнели татуировки, покатые бычьи плечи мерцали в свете одинокого невидимого фонаря. Лица, как одно, широкие, с огромными надбровными дугами и глубоко посаженными глазами. Глаза мрачно мерцают, словно прикидывают, куда вонзить нож.
   Едва подумал про нож, он тут же появился в руке ближайшего незнакомца. Мрачно блестящее во тьме лезвие двинулось к лицу Игната. Морды людей оскалились, Игнат увидел пеньки сгнивших зубов. Его передернуло. “Еще мгновение — и меня вырвет!”, — подумал он.
   Нож был совсем близко, Игнат замер. Что-то странное чувствовалось во всей этой сцене. Словно чего-то не хватает, чего-то важного и неотъемлемого в данной ситуации. Чего?
   И вдруг Игнат понял — не было страха. Он ощутил, что совсем не боится! Игнат чувствовал в себе непривычную уверенность. Он не просто чувствовал, он знал: что бы ни случилось, как бы ни повели себя эти люди, какая бы опасность ни выметнулась на него из темноты — с ним ничего не случится! Непрошибаемая уверенность, которой он не испытывал никогда в жизни!
   “Я хозяин этого мира! Со мной ничего не может случиться! Я справлюсь с любой напастью, сам, без чьей-либо помощи! Справлюсь! Справлюсь!..”