Страница:
- Вот что я хотел тебе сказать, Алеша. Не увлекайся закупками скоропортящихся товаров. Думаю, что наступают тяжелые времена. По крайней мере ты поступил хорошо, что ушел из "Гладиатора". Они купили новый выпуск ГКО и ОФЗ?
- Да, на те деньги, которые должны были уплатить за купленные без предоплаты товары. Ведь в начале года нам верили.
- Вот и хорошо. Тебя заинтересовало, откуда у меня деньги, верно? Отвечу: у меня сейчас пара миллионов свободна и в случае катастрофы я тебя выручу, но будет лучше если этой катастрофы не случится. Чутье ученого говорит мне что жизнь для народа будет тяжелой. Она и так тяжелая, но теперь станет совсем туго. Ну да ладно, сынок. Народ заслуживает тех судеб и тех вождей, которых себе выбирает. Давай подумаем о себе самих. Какие у тебя планы?
- Ну, в общем-то, они не такие уж обширные. Вот если бы моей теперь маленькой фирме удалось получить заказ на поставку продуктов и вин в одну из самых крупных московских гостиниц: "Националь", "Балчуг" или "Рэддисон-Славянская", мы крепко встали бы на ноги. А пока торгуем понемному, сводим концы с концами.
- Я подумаю об этом. Послушай, Алексей, ближайшую неделю я буду очень занят. Оставлю тебе "Роллс-Ройс" - будешь производить впечатление на фирмы, с представителями которых доведется встречаться - а сам завтра улетаю домой. Я вспомнил что четвертого июля в Москве открывается Всемирный математический конгресс и мне нужно кое с кем встретиться.
- Я не заметил в Москве никаких приготовлений к столь важному событию, папа. Наоборот, там готовятся к Детской Олимпиаде, - покачал головой Алексей - Я имею в виду Всемирный математический конгресс 1968 года. Алеша. Удивлен? Не думай об этом, я тебе потом все объясню.
На другой день Алексей отвез отца в Хитроу, а сам вернулся в Лондон. На самом деле все действительно едва не сорвалось для Михаила - он начисто забыл про конгресс, на котором собирался присутствовать. В 1968 году он был болен и не смог приехать в Москву из Женевы, зато теперь собирался компенсировать этот промах. Дело в том что во время своего первого выезда за границу Михаил познакомился с одним из самых многообещающих молодых американских математиков - Келли Райтом, который специализировался в области вычислительных машин.Они постоянно переписывались и уже в конце 1967 года Райт написал, что с несколькими единомышленниками основал фирму "Киборг Интернэшнл". И вот сегодня утром, тридцать лет спустя, Просматривая длинные и плохо различимые колонки биржевых новостей в газете "Уолл Стрит Джорнэл" , Михаил нашел "Киборга". Нет, эта фирма не добилась такого сногсшибательного успеха как "IBM", "Компэк", "Майкрософт" или несколько японских компаний. Она скромно пряталась в самом низу колонки, уступая почти всем ведущим фирмам, а её акции котировались очень низко. И теперь Михаил решил вступить в игру.
Четвертого июля Орлов проснулся рано. Накануне сразу после прилета из Лондона он зашел в несколько магазинов на Тверской, торгующих современной вычислительной техникой, приобрел самые современные персональные компьютеры, лэптопы и последний крик японской технологии - крошечные цветные телевизоры на жидких кристаллах и огромные плоские плазменные телевизоры, которые можно вешать на стену подобно картине - и отвез все это на дачу. Затем переночевал там, под покровом темноты перегрузил приборы в потрепанный "москвич", предварительно пронеся их через чуланчик Исаака Израилевича - теперь он перенесся в 1968 год - и, как было сказано выше, ранним утром приехал в московскую квартиру, сумев ускользнуть от наружки, в присутствии которой он теперь больше не сомневался. Впрочем, скрываться от наружки было не так уж и трудно - они не знали за кем следят и потому московская квартира находилась вне зоны их наблюдения.
Приехав в Москву, Орлов поспешно направился в парикмахерскую. Он знал, что никакими средствами не сумеет омолодить свою внешность лет до сорока, но ему хотелось выглядеть хотя бы на пятьдесят. Там его постригли, гладко выбрили и выполнили странную просьбу - вымыли лицо желтоватой краской. Это не сделало его моложе, даже наоборот, но Орлову хотелось чтобы его лицо, изборожденное морщинами, приобрело болезненный вид. Довольный, он расплатился с мастером и вернулся в квартиру. Теперь предстояло самое главное. Он позвонил в бюро обслуживания гостиницы "Украина" - Михаил знал что в шестидесятые годы всех участников международных конгрессов селили именно там - на отличном английском языке представился сотрудником британского посольства и узнал телефон американского ученого профессора Райта. Его быстро соединили с Райтом и Орлов пригласил его к себе на квартиру к одиннадцати часам.
- Но мы вот-вот выезжаем на открытие конгресса в МГУ, Майкл, нерешительно запротестовал Келли. Забудь о конгрессе, Келли, - настойчиво заявил Орлов. - Возьми такси, Приезжай к Главному телеграфу на улице Горького и жди меня. Я проведу к себе домой и ты увидишь нечто невероятное.
Перед таким натиском Келли не устоял. Орлов встретил его у Главного телеграфа и они поднялись в квартиру. Правда, Райт с трудом узнал Орлова за год тот разительно изменился - но Михаил объяснил что работал над секретными правительственными разработками и долго болел. Келли сочувственно покачал головой. Как только американец вошел в гостиную Орлова, его взгляд преобразился.
- Куда ты меня привел ? - недоуменно спросил он. - Что это?
- Видишь ли, Келли, ты всегда говорил мне что хотел добиться не только чисто научного, но и коммерческого успеха, - негромко произнес Михаил. - Это верно?
- Да, конечно, - ухмыльнулся американец. - Лучше быть богатым и знаменитым математиком, чем бедным и неизвестным.
- Отлично. Мне стало известно что вы в своей маленькой фирме пока не добились слишком уж больших успехов. Все время твердите, что находитесь на грани технологического прорыва в двадцать первый век, но пока безуспешно.
- Ну, я не был бы столь категоричен, но особых успехов у нас пока действительно нет. Вот если бы нашлась хотя бы одна зацепка...
- Я и предлагаю тебе эту зацепку. Вот это цветной персональный компьютер с памятью на жестком диске в восемнадцать гигабайт, шестнадцатидюймовым монитором на жидких кристаллах, СD-ROM и другими приспособлениями. Скорости его работы могут позавидовать ваши огромные ЭВМ, которыми вы пользуетесь в Пентагоне и в НАСА, Вот эта плоская коробка лэптоп, ты понимаешь почему я так его назвал - такой же компьютер, только объем памяти у него несколько меньше - всего восемь гигабайтов, зато ты можешь носить его с собой. Питается от литиевых батареек. Да, впрочем, вы ещё не сумели изобрести у себя литиевые батарейки. Поверь мне, это батарейки будущего. А вот это перед тобой телевизор на жидких кристаллах. В общем, ты квалифицированный математик и во всем разберешься сам.
Келли сбросил пиджак, засучил рукава и взялся за работу. Через пару часов, весь потный, он повернулся к Михаилу.
- Но здесь стоят фирменные знаки, говорящие что они произведены в Японии, США и Англии в 1998 году! - воскликнул он.
- Чего не сделаешь чтобы замаскировать свое секретное производство, пожал плечами Орлов.
- На них взяты патенты?
- Могу гарантировать, что на все эти приборы, схемы и детали в 1968 году патенты не взяты и не будут взяты по меньшей мере ещё десять-пятнадцать лет.
Келли опустился на стул и пристально посмотрел на Орлова. - Что ты предлагаешь? - спросил он прямо.
- Твоей фирме понадобится два-три года чтобы разобраться с конструкцией этих приборов и наладить их производство. Через пять, максимум восемь лет, американская - нет, всемирная - электронная промышленность будет у вас в руках. Я готов передать тебе бесплатно все эти приборы со схемами и описаниями, а ты гарантируешь мне пять процентов акций и дивидендов своей компании. Причем мы напишем договор прямо сейчас - ты ведь её генеральный директор, верно?
- Да.
- Вот и пиши: "Я, Келли Ричард Райт, генеральный директор компании "Киборг Интернэшнл", передаю Орлову Михаилу Игнатьевичу за оказанные услуги пять процентов акции своей компании. В случае выпуска дополнительных акций господин Орлов получает в свою собственность пять процентов этих дополнительных акций, и так будет всегда при выпуске акций, привилегированных или обычных. Право собственности на эти акции остается у господина Орлова и его наследников, однако господин Орлов дает мне, Келли Ричарду Райту, право распоряжаться этими акциями при голосовании в интересах компании и держателей акции. Дивиденды перечисляются на имя Орлова Михаила Игнатьевича на его личный счет в "Чейз Манхеттэн Бэнк". Это устраивает тебя?
- Вполне, - лицо Келли расплылось в широкой улыбке. - Итак, ты передаешь мне все эти приборы и документацию, собственность на которые в данный момент официально не зарегистрирована?
- Совершенно верно. Между прочим, можешь вставить в текст нашего договора именно эту фразу о том, что "собственность на приборы и документацию в данный момент официально не зарегистрирована" Келли встал: Мне нужен час чтобы оформить документы в посольстве и приехать сюда за приборами в посольской машине.
- Можешь не торопиться, - зевнул Орлов. - Я плохо спал и хочу немного отдохнуть.
Через два часа Келли Райт вернулся на огромном "кадиллаке" посла, с помощью двух сотрудников коммерческого атташе перенес упакованные в коробки приборы в машину, передал Орлову два экземпляра совершенно идентичных документов от 4 июля 1968 года, заверенных посольской печатью и подписью консула США, и уехал. Орлов взял такси, вернулся на дачу, выпустил на свободу пса, охранявшего дачу в течении нескольких столь важных дней и изрядно наголодавшегося, прошел через чуланчик и в последний раз нажал на синюю кнопку. Затем он подсоединил два проводка - зеленый и красный , включающие освещение в чуланчике - к синей кнопке. Гениальное изобретение Исаака Израилевича больше ему не понадобится. Михаил Орлов вернулся в 1998 год. Отныне ему не придется опасаться КГБ и наружного наблюдения. Он вошел в кабинет и устало растянулся на диване. Завтра он летит в Лондон. Зоя вряд ли заметила что он на несколько часов приезжал на дачу.
Пятого июля 1998 года он вышел на стоянку такси у аэропорта Хитроу, держа под мышкой свежий номер газеты "Уолл Стрит Джорнэл". Недавнего номера финансовой газеты словно не было - в графе "электроника" на первом месте уверенно красовалась американская компания "Киборг Интернэшнл", намного опережая "IBM", "Компэк","Самсунг", "Тошибу" и "Сименс". Орлов сказал таксисту чтобы тот ехал в "Кенилуорт", где Михаил забронировал за собой номер на весь месяц.Оставалось сделать совсем немного. Он зашел в местный филиал "Баркли'з Бэнк", с удовлетворением узнал от менеджера что сумма его вклада выросла ещё на пару миллионов фунтов стерлингов, и позвонил Алексею. К его удивлению, сын оказался в номере.
- Алексей, я вернулся, - сказал он. - Ты не мог бы дать мне "Роллс-Ройс"? Богатому русскому как-то неловко разъезжать по Лондону на такси.
- Здравствуй, папа, с приездом. Наташа поехала по магазинам на Оксфорд-стрит и обещала скоро вернуться. Да, вот подъехал "Роллс - Ройс". Мне ехать с тобой?
- Да, Алексей, на этот раз было бы лучше съездить.
- Через пять минуту буду в вестибюле.
Прошло двадцать минут и синий сверкающий "Роллс-Ройс" подкатил к подъезду лондонского филиала "Чейз Манхеттэн Бэнк". Отец и сын Орловы вошли в мраморный вестибюль.
К ним подошел служащий.
- О ком прикажете доложить? - спросил он.
- Отец и сын Орловы, вкладчики вашего банка.
- Одну минуту, джентльмены.
Ни Михаил, ни Алексей не ожидали процессии, которая вышла навстречу им из глубины банка. Впереди шел первый вице-президент банка, его сопровождали старшие служащие, среди них поразительно красивая женщина лет тридцати, которая представилась как исполнительный вице-президент.
- Добро пожаловать, господа Орловы, - произнес первый вице-президент. - Мы ждали вас уже несколько лет. Готовы ознакомить вас с состоянием ваших финансов.
- Тогда приступим к делу, - резко бросил Михаил. - Остальных можете отпустить - у них наверняка и без того много работы.
- Да, конечно. - Первый вице-президент повернулся, сделал повелительный жест и все исчезли. - Прошу пройти в мой кабинет. - Я незнаком с вашим положением в компании "Киборг Интернэшнл", являющейся одним из главных клиентов нашего банка, - начал вице-президент, - но мне поручено осведомлять вас о состоянии ваших финансов всякий раз когда вы проявите такое желание.
Михаил молча кивнул.
- В настоящий момент на вашем текущем счету находится двести двадцать четыре миллиона двести семьдесят восемь тысяч сорок семь долларов 97 центов, - произнес финансист, даже не заглядывая в записную книжку - Кроме того, мне поручено передать вам, что вы имеете право на покупку ещё полутора миллионов привилегированных акций компании "Киборг Интернешнл" по семнадцать долларов за акцию. Цена одной акции на бирже в настоящее время в настоящее время равняется семидесяти семи долларам, так что я посоветовал бы вам дать указание о покупке этих акций.
- Я даю это указание, - спокойно произнес Орлов.
Вице-президент банка передвинул свое кресло к компьютеру и несколько раз нажал на клавиши. - Сделка завершена. Таким образом сейчас на вашем cчету находится триста семнадцать миллионов 278 тысяч 47 долларов 97 центов. Как вы собираетесь распорядиться своими деньгами?
- Переведите 17 миллионов 278 тысяч 47 долларов 97 центов - для ровного счета, - холодно улыбнулся Орлов, - в "Дойче Банк", оформите мне чековую книжку, а также доверенность на право распоряжаться моими вкладами во всех банках, где находятся вклады, моему сыну - Алексею Орлову. Десять миллионов переведите в "Баркли'з Бэнк", в Лондон. Остальные пусть останутся на моем счете в вашем банке. Я вижу что вы достаточно компетентно распоряжаетесь вверенными вам деньгами.
- Будет исполнено, сэр.
- Среди группы встречающих я видел молодую женщину. Она произвела на меня благоприятное впечатление. Поручите ей завтра, в десять утра, встретиться с моим сыном. Он даст дальнейшие указания.
- Все ваши указания будут исполнены, сэр.
- До свиданья.
8
После возвращения в "Кенилуорт" Михаил с сыном поднялись в номер отца.
- Ну вот, теперь ты видишь, Алексей, что в ближайшее время мы не разоримся. Итак, что ты собираешься закупать здесь и во Франции?
- Здесь мы будем закупать шотландское виски и английский джин. Но самые интересные закупки сделаем во Франции. Дело в том что наш магазин рассчитан на знатоков вин, на подлинных ценителей, поэтому во Франции мы закупим небольшие партии красного Бордо 1961 года и "Соte du Rhone" - это редкостные вина, в этот год урожай был особенно хорошим. Закупим также небольшие партии "Bordeaux blanc" и "Alsace" 1976 года и, конечно, все вина урожаев 1995 и 1996 года - эти годы были особенно благоприятными для виноделия. Но мы будем закупать небольшие партии, потому что спрос на высококлассные вина в Москве сейчас упал.
- Ты слышал, что я попросил первого вице-президента банка организовать для тебя встречу с женщиной, исполнительным вице президентом? Так вот, повстречайся с ней, пригласи на обед, выясни общую финансовую обстановку, как в мире по отношению к России, так и перспективы дальнейшего развития фирмы "Киборг Интернэшнл" - эту фирму основал много лет назад мой американский приятель, признаюсь, с моей немалой помощью. Не исключено что тебе удастся установить с ней более интимные связи - нет, ты не думай, что я пытаюсь свести вас в одной постели. Посмотри как будут развиваться события. Всегда неплохо иметь своего человека в том банке, где хранятся почти все твои деньги. В общем-то у нас вполне достаточно денег и больше нам не надо. Но ведь это мне больше не надо, а ты молодой парень, тебе ещё жить и жить, работать и работать, уходить на пенсию слишком рано. Заранее хочу предупредить твой вопрос - мы собираемся переехать на постоянное место жительства в Финляндию, на её западное побережье. Там всем нам будет безопаснее, а управлять своей фирмой ты сможешь и оттуда, верно? Ну, действуй. А мне нужно отдохнуть.
9
Алексей решил провести день в номере для новобрачных, рядом с гибком и податливым телом Наташи, которым он так и не мог насытиться за все годы после свадьбы. Его спутники выехали в Глазго для переговоров о поставке партии шотландского виски, а он остался в Лондоне встретить отца. Теперь, когда отец отправился отдыхать, у него появилось свободное время.
Он поднялся к себе на этаж, открыл ключем дверь и вошел в просторный двухкомнатный номер. Из ванной доносился плеск воды. Алексей поспешно снял туфли, брюки, пиджак и рубашку, из-за восставшей плоти запутался в трусах, наконец сорвал их и прокрался в ванную. Обнаженная Наташа находилась спиной к нему, глубоко склонившись над ванной, опершись о неё левым коленом повидимому, выдергивала пробку.Более удобного положения он не мог придумать. Сделав два неслышных шага вперед, Алексей быстро и беспрепятственно погрузился в гостеприимно раскрытое перед ним отверстие с висящим под животом крохотным локоном мягких белокурых волос.
Наташа от неожиданности вздрогнула, но тут же прижалась к нему ягодицами. Тепло тела, тихий сдавленный стон - и крепкие, упругие, попрежнему девственно эластичные мускулы её влагалища сжались. Он замер внутри неё на мгновение, потом поднял влажное тело, отнес на широкую кровать и положил на белоснежную, мятую простыню. Когда Алексей наклонился, на его спине среди вздувшихся рельефных мускулов, параллельно позвоночнику, появился длинный воспаленный шрам. Он повернул Наташу на спину, с несказанной любовью посмотрел на белое, словно светящееся в полумраке спальни женское тела с двумя холмами, увенчанными уже набухшими от страсти сосками, коленом раздвинул ей ноги и с наслаждением, испытывая бесконечную радость, погрузился в нее. Сначала медленнее, затем все быстрее и быстрее помчался этот танец, пока два стона не слились в один и оба партнера, измученные и мокрые, не распростерлись рядом. Наташа положила щеку ему на плечо.
- Ты любишь меня? - прошептала она и вместо ответа почувствовала его твердые губы. Он поднял её легкое, почти невесомое тело и положил во всю длину кровати. - Знаю, любишь. - Воздушным прыжком эльфа она соскочила с кровати и подбежала к шкафу.
- Хочешь посмотреть, что я купила? - шаловливо спросила она и бросила на кровать лифчик с отверстиями для сосков и черные кружевные трусики с широким вырезом впереди.
- Это чтобы ты не тратил время, - пояснила она. - Ведь не всякий раз тебе удастся застать меня врасплох, перегнувшуюся через ванну. А так можно даже не снимать платья. Верно?
- Умница, - похвалил её муж. - В нашем возрасте нельзя терять ни минуты. Отец поручил мне поужинать с исполнительным вице - президентом банка, но я вот только сейчас решил - зачем иметь столько денег, если ради них приходится обедать с каким-то банкиром - или банкиршей?
- А что, у Михаила Игнатьевича действительно так много денег?
- Видишь ли, Наташа, я сам этого не понимаю, всего месяц назад он говорил со мной всего лишь о десятках тысяч долларов, а теперь... Он удивленно махнул рукой.
- Сколько же у него денег?
- Этого я не знаю, да и знать не хочу. Но речь идет о сотнях миллионов, причем приобретенных таким способом, что он формально не нарушил закон.
- А какие у него теперь планы?
- Отец всегда любил Финляндию и, кстати, неплохо говорит по шведски. Вот он и принял решение переселиться всем вместе в западную часть Суоми - там проживает шведское меньшинство. И уж поверь мне, располагая такими деньгами, он устроится там по-королевски, так что никому из нас жалеть не придется. В наш век не важно где живешь, лишь бы были баксы. А сейчас давай поедем и поужинаем, - он посмотрел на часы, обед-то пропустил, - в "Дорчестере".
Тем временем отец сидел у себя в номере, разостлав перед собой карту-верстовку западной части Финляндии. Задача предстояла нелегкая, потому что он собирался жить здесь все оставшиеся годы и намеревался убедить сына и невестку последовать его примеру. Он знал, что русские жили в Финляндии всегда, ещё с тех пор как её территория была присоединена к России в начале прошлого века. И место Михаил примерно уже выбрал - это должно быть западное побережье Ботнического залива, откуда можно было - в случае необходимости - на автомобиле, на яхте или на самолете - Михаил рассчитывал купить небольшой шестиместный самолет - быстро перебраться в другую страну. Одновременно резиденция не должна находиться слишком уж далеко от цивилизации. В конце концов он остановился на двухэтажном восьмикомнатном доме, разделенным брандмайером на две половины - не из-за опасности пожара, а чтобы молодая семья чувствовала себя совершенно независимо, двух автомобилях... внезапно рассмеялся, сложил карту и сунул её в кейс. Он, человек, располагающий практически неограниченными возможностями, сидит в лондонском отеле и выбирает дом в Финляндии для своей семьи? Какая чепуха! Михаил поднял телефонную трубку, набрал код Москвы, потом номер телефона на даче. Трубку подняла Зоя.
- Зоя? Ты не могла бы сразу сейчас собраться и выехать с Кузей в московскую квартиру? Завтра я приеду к вам и мы все решим. Собирайся побыстрее. Ощущение надвигающейся опасности и на этот раз не подвело Орлова. Через несколько часов летом 1998 года, когда его жена усадила внука в поспешно вызванный лимузин и уже приехала в московскую квартиру, на Лубянке летом же, но уже 1968 года, было принято решение: больше не ждать. Надо, наконец, убедиться что происходит в этой загадочной даче, огороженной теперь забором, за которым, по какой-то странной причине, вот уже два дня не лаял пес - стояла полная тишина.
Когда совсем стемнело, две группы в темной одежде неслышно приблизились к опустевшей даче и начали стучать в окна. Перепуганная Рахиль Абрамовна открыла дверь, ей предъявили какой-то документ, который она не смогла бы прочесть и при дневном свете, заперли в спальне, и затем пришедшие быстро и квалифицированно начали обыск. Собственно обыскивать было нечего - в четырех скудно меблированных комнатах было трудно что-то спрятать. Вдруг послышался торжествующий крик - один из сотрудников наткнулся на шкаф, а поскольку Орлов уже неоднократно его отодвигал, то и сотрудник сумел легко сдвинуть с места. Собственно, этот шкаф обнаружил не штатный сотрудник, а прикомандированный к группе двадцатилетний парень, только что закончивший второй курс в Академии КГБ и проходивший сейчас практику. Затем была обнаружена дверца, ведущая в узкий чуланчик со столом, уставленным кустарным электронным оборудованием. Торжествующая восьмерка собралась в чуланчике и кто - то по чистой случайности захлопнул за собой дверцу. Массивный шкаф, легко перекатывающийся теперь на хорошо смазанных колесиках, сдвинулся на прежнее место прежде чем курсант-второкурсник успел проскочить в узкую дверцу вслед за старшими товарищами, и своим тяжелым корпусом наглухо закрыл вход в чулан. Юноша озадаченно замер у шкафа, не зная что дальше предпринять. Тем временем старший, не заметив что дверца из кабинета в чуланчик захлопнулась, принялся в темноте искать выключатель и случайно нажал на синюю кнопку. Ярко засияли катодные лампы, в чуланчике вспыхнул ослепительный свет, и восьмерка увидела перед собой дверь, ведущую - нет, не обратно в кабинет, а на улицу.
Все восемь сотрудников КГБ, внезапно охваченные паникой, кинулись к двери и через несколько секунд оказались на улице. Потайная дверь тут же закрылась за ними, не оставив ни малейших следов. Никакого забора перед домом, разумеется, не было, потому что он был построен только в 1968 году, а сотрудники КГБ перенеслись на тридцать лет в прошлое - в зловещее лето 1938 года, точно по следам несчастного Исаака Израилевича. Впрочем, в отличие от осторожного ученого, они не пошли по улице, расспрашивая встречных, а у первого же прохожего потребовали чтобы их провели в ближайшее отделение милиции. Там они представились как сотрудники Девятого управления КГБ, предъявили документы, опознающие их как таковых и дающие им право на ношение оружия. Дежурный милиционер попросил их обождать. Через сорок минут к отделению милиции прибыли два черных воронка, из одного высыпали вооруженные агенты НКВД, схватили самозванцев (согласитесь, какой КГБ в 1938 году?) и, скрутив им руки, грубо засунули в воронок. На крики сотрудников что они будут жаловаться Андропову, им ласково ответили, что завтра утром с ними разберется сам Лаврентий Павлович, только что сменивший предателя Ежова. Молодой сотрудник-второкурсник, так неудачно - или удачно? - начавший практику в Девятом управлении, настрого приказал перепуганной Рахиль Абрамовне молчать о случившемся и отправился на Лубянку докладывать о странном происшествии, в результате которого бесследно исчезли восемь опытных и проверенных сотрудников КГБ во главе с майором Пугачевым. На этом следы сотрудников КГБ теряются.
Тем временем Орлов собрал вещи и выехал в аэропорт. Однако на этот раз он пал жертвой собственной поспешности - самолета в Москву этим вечером не было. Михаил не привык ждать и спросил, нет ли рейса на Хельсинки? Ему ответили, что есть. Он тут же приобрел билет первого класса и поздним вечером оказался в Финляндии. Поскольку время шло теперь на восток, да и вылетел из Лондона он довольно поздно, Орлов решил переночевать в местном "Хилтоне" и только потом решить что предпринять дальше. От событий, происшедших за этот день, у него кругом шла голова.Проснувшись солнечным скандинавским утром, Михаил почувствовал, что настроение у него решительно улучшилось. Он позавтракал, попытался нанять "Роллс-Ройс" с водителем, и к своему удивлению узнал что в Хельсинки нет "Роллс-Ройсов" и ему пришлось удовлетвориться огромным "Бентли", который, впрочем, мало чем уступал английскому красавцу. Михаил специально оговорил чтобы шофер говорил на одном из трех языков: английском, шведском или русском.
- Да, на те деньги, которые должны были уплатить за купленные без предоплаты товары. Ведь в начале года нам верили.
- Вот и хорошо. Тебя заинтересовало, откуда у меня деньги, верно? Отвечу: у меня сейчас пара миллионов свободна и в случае катастрофы я тебя выручу, но будет лучше если этой катастрофы не случится. Чутье ученого говорит мне что жизнь для народа будет тяжелой. Она и так тяжелая, но теперь станет совсем туго. Ну да ладно, сынок. Народ заслуживает тех судеб и тех вождей, которых себе выбирает. Давай подумаем о себе самих. Какие у тебя планы?
- Ну, в общем-то, они не такие уж обширные. Вот если бы моей теперь маленькой фирме удалось получить заказ на поставку продуктов и вин в одну из самых крупных московских гостиниц: "Националь", "Балчуг" или "Рэддисон-Славянская", мы крепко встали бы на ноги. А пока торгуем понемному, сводим концы с концами.
- Я подумаю об этом. Послушай, Алексей, ближайшую неделю я буду очень занят. Оставлю тебе "Роллс-Ройс" - будешь производить впечатление на фирмы, с представителями которых доведется встречаться - а сам завтра улетаю домой. Я вспомнил что четвертого июля в Москве открывается Всемирный математический конгресс и мне нужно кое с кем встретиться.
- Я не заметил в Москве никаких приготовлений к столь важному событию, папа. Наоборот, там готовятся к Детской Олимпиаде, - покачал головой Алексей - Я имею в виду Всемирный математический конгресс 1968 года. Алеша. Удивлен? Не думай об этом, я тебе потом все объясню.
На другой день Алексей отвез отца в Хитроу, а сам вернулся в Лондон. На самом деле все действительно едва не сорвалось для Михаила - он начисто забыл про конгресс, на котором собирался присутствовать. В 1968 году он был болен и не смог приехать в Москву из Женевы, зато теперь собирался компенсировать этот промах. Дело в том что во время своего первого выезда за границу Михаил познакомился с одним из самых многообещающих молодых американских математиков - Келли Райтом, который специализировался в области вычислительных машин.Они постоянно переписывались и уже в конце 1967 года Райт написал, что с несколькими единомышленниками основал фирму "Киборг Интернэшнл". И вот сегодня утром, тридцать лет спустя, Просматривая длинные и плохо различимые колонки биржевых новостей в газете "Уолл Стрит Джорнэл" , Михаил нашел "Киборга". Нет, эта фирма не добилась такого сногсшибательного успеха как "IBM", "Компэк", "Майкрософт" или несколько японских компаний. Она скромно пряталась в самом низу колонки, уступая почти всем ведущим фирмам, а её акции котировались очень низко. И теперь Михаил решил вступить в игру.
Четвертого июля Орлов проснулся рано. Накануне сразу после прилета из Лондона он зашел в несколько магазинов на Тверской, торгующих современной вычислительной техникой, приобрел самые современные персональные компьютеры, лэптопы и последний крик японской технологии - крошечные цветные телевизоры на жидких кристаллах и огромные плоские плазменные телевизоры, которые можно вешать на стену подобно картине - и отвез все это на дачу. Затем переночевал там, под покровом темноты перегрузил приборы в потрепанный "москвич", предварительно пронеся их через чуланчик Исаака Израилевича - теперь он перенесся в 1968 год - и, как было сказано выше, ранним утром приехал в московскую квартиру, сумев ускользнуть от наружки, в присутствии которой он теперь больше не сомневался. Впрочем, скрываться от наружки было не так уж и трудно - они не знали за кем следят и потому московская квартира находилась вне зоны их наблюдения.
Приехав в Москву, Орлов поспешно направился в парикмахерскую. Он знал, что никакими средствами не сумеет омолодить свою внешность лет до сорока, но ему хотелось выглядеть хотя бы на пятьдесят. Там его постригли, гладко выбрили и выполнили странную просьбу - вымыли лицо желтоватой краской. Это не сделало его моложе, даже наоборот, но Орлову хотелось чтобы его лицо, изборожденное морщинами, приобрело болезненный вид. Довольный, он расплатился с мастером и вернулся в квартиру. Теперь предстояло самое главное. Он позвонил в бюро обслуживания гостиницы "Украина" - Михаил знал что в шестидесятые годы всех участников международных конгрессов селили именно там - на отличном английском языке представился сотрудником британского посольства и узнал телефон американского ученого профессора Райта. Его быстро соединили с Райтом и Орлов пригласил его к себе на квартиру к одиннадцати часам.
- Но мы вот-вот выезжаем на открытие конгресса в МГУ, Майкл, нерешительно запротестовал Келли. Забудь о конгрессе, Келли, - настойчиво заявил Орлов. - Возьми такси, Приезжай к Главному телеграфу на улице Горького и жди меня. Я проведу к себе домой и ты увидишь нечто невероятное.
Перед таким натиском Келли не устоял. Орлов встретил его у Главного телеграфа и они поднялись в квартиру. Правда, Райт с трудом узнал Орлова за год тот разительно изменился - но Михаил объяснил что работал над секретными правительственными разработками и долго болел. Келли сочувственно покачал головой. Как только американец вошел в гостиную Орлова, его взгляд преобразился.
- Куда ты меня привел ? - недоуменно спросил он. - Что это?
- Видишь ли, Келли, ты всегда говорил мне что хотел добиться не только чисто научного, но и коммерческого успеха, - негромко произнес Михаил. - Это верно?
- Да, конечно, - ухмыльнулся американец. - Лучше быть богатым и знаменитым математиком, чем бедным и неизвестным.
- Отлично. Мне стало известно что вы в своей маленькой фирме пока не добились слишком уж больших успехов. Все время твердите, что находитесь на грани технологического прорыва в двадцать первый век, но пока безуспешно.
- Ну, я не был бы столь категоричен, но особых успехов у нас пока действительно нет. Вот если бы нашлась хотя бы одна зацепка...
- Я и предлагаю тебе эту зацепку. Вот это цветной персональный компьютер с памятью на жестком диске в восемнадцать гигабайт, шестнадцатидюймовым монитором на жидких кристаллах, СD-ROM и другими приспособлениями. Скорости его работы могут позавидовать ваши огромные ЭВМ, которыми вы пользуетесь в Пентагоне и в НАСА, Вот эта плоская коробка лэптоп, ты понимаешь почему я так его назвал - такой же компьютер, только объем памяти у него несколько меньше - всего восемь гигабайтов, зато ты можешь носить его с собой. Питается от литиевых батареек. Да, впрочем, вы ещё не сумели изобрести у себя литиевые батарейки. Поверь мне, это батарейки будущего. А вот это перед тобой телевизор на жидких кристаллах. В общем, ты квалифицированный математик и во всем разберешься сам.
Келли сбросил пиджак, засучил рукава и взялся за работу. Через пару часов, весь потный, он повернулся к Михаилу.
- Но здесь стоят фирменные знаки, говорящие что они произведены в Японии, США и Англии в 1998 году! - воскликнул он.
- Чего не сделаешь чтобы замаскировать свое секретное производство, пожал плечами Орлов.
- На них взяты патенты?
- Могу гарантировать, что на все эти приборы, схемы и детали в 1968 году патенты не взяты и не будут взяты по меньшей мере ещё десять-пятнадцать лет.
Келли опустился на стул и пристально посмотрел на Орлова. - Что ты предлагаешь? - спросил он прямо.
- Твоей фирме понадобится два-три года чтобы разобраться с конструкцией этих приборов и наладить их производство. Через пять, максимум восемь лет, американская - нет, всемирная - электронная промышленность будет у вас в руках. Я готов передать тебе бесплатно все эти приборы со схемами и описаниями, а ты гарантируешь мне пять процентов акций и дивидендов своей компании. Причем мы напишем договор прямо сейчас - ты ведь её генеральный директор, верно?
- Да.
- Вот и пиши: "Я, Келли Ричард Райт, генеральный директор компании "Киборг Интернэшнл", передаю Орлову Михаилу Игнатьевичу за оказанные услуги пять процентов акции своей компании. В случае выпуска дополнительных акций господин Орлов получает в свою собственность пять процентов этих дополнительных акций, и так будет всегда при выпуске акций, привилегированных или обычных. Право собственности на эти акции остается у господина Орлова и его наследников, однако господин Орлов дает мне, Келли Ричарду Райту, право распоряжаться этими акциями при голосовании в интересах компании и держателей акции. Дивиденды перечисляются на имя Орлова Михаила Игнатьевича на его личный счет в "Чейз Манхеттэн Бэнк". Это устраивает тебя?
- Вполне, - лицо Келли расплылось в широкой улыбке. - Итак, ты передаешь мне все эти приборы и документацию, собственность на которые в данный момент официально не зарегистрирована?
- Совершенно верно. Между прочим, можешь вставить в текст нашего договора именно эту фразу о том, что "собственность на приборы и документацию в данный момент официально не зарегистрирована" Келли встал: Мне нужен час чтобы оформить документы в посольстве и приехать сюда за приборами в посольской машине.
- Можешь не торопиться, - зевнул Орлов. - Я плохо спал и хочу немного отдохнуть.
Через два часа Келли Райт вернулся на огромном "кадиллаке" посла, с помощью двух сотрудников коммерческого атташе перенес упакованные в коробки приборы в машину, передал Орлову два экземпляра совершенно идентичных документов от 4 июля 1968 года, заверенных посольской печатью и подписью консула США, и уехал. Орлов взял такси, вернулся на дачу, выпустил на свободу пса, охранявшего дачу в течении нескольких столь важных дней и изрядно наголодавшегося, прошел через чуланчик и в последний раз нажал на синюю кнопку. Затем он подсоединил два проводка - зеленый и красный , включающие освещение в чуланчике - к синей кнопке. Гениальное изобретение Исаака Израилевича больше ему не понадобится. Михаил Орлов вернулся в 1998 год. Отныне ему не придется опасаться КГБ и наружного наблюдения. Он вошел в кабинет и устало растянулся на диване. Завтра он летит в Лондон. Зоя вряд ли заметила что он на несколько часов приезжал на дачу.
Пятого июля 1998 года он вышел на стоянку такси у аэропорта Хитроу, держа под мышкой свежий номер газеты "Уолл Стрит Джорнэл". Недавнего номера финансовой газеты словно не было - в графе "электроника" на первом месте уверенно красовалась американская компания "Киборг Интернэшнл", намного опережая "IBM", "Компэк","Самсунг", "Тошибу" и "Сименс". Орлов сказал таксисту чтобы тот ехал в "Кенилуорт", где Михаил забронировал за собой номер на весь месяц.Оставалось сделать совсем немного. Он зашел в местный филиал "Баркли'з Бэнк", с удовлетворением узнал от менеджера что сумма его вклада выросла ещё на пару миллионов фунтов стерлингов, и позвонил Алексею. К его удивлению, сын оказался в номере.
- Алексей, я вернулся, - сказал он. - Ты не мог бы дать мне "Роллс-Ройс"? Богатому русскому как-то неловко разъезжать по Лондону на такси.
- Здравствуй, папа, с приездом. Наташа поехала по магазинам на Оксфорд-стрит и обещала скоро вернуться. Да, вот подъехал "Роллс - Ройс". Мне ехать с тобой?
- Да, Алексей, на этот раз было бы лучше съездить.
- Через пять минуту буду в вестибюле.
Прошло двадцать минут и синий сверкающий "Роллс-Ройс" подкатил к подъезду лондонского филиала "Чейз Манхеттэн Бэнк". Отец и сын Орловы вошли в мраморный вестибюль.
К ним подошел служащий.
- О ком прикажете доложить? - спросил он.
- Отец и сын Орловы, вкладчики вашего банка.
- Одну минуту, джентльмены.
Ни Михаил, ни Алексей не ожидали процессии, которая вышла навстречу им из глубины банка. Впереди шел первый вице-президент банка, его сопровождали старшие служащие, среди них поразительно красивая женщина лет тридцати, которая представилась как исполнительный вице-президент.
- Добро пожаловать, господа Орловы, - произнес первый вице-президент. - Мы ждали вас уже несколько лет. Готовы ознакомить вас с состоянием ваших финансов.
- Тогда приступим к делу, - резко бросил Михаил. - Остальных можете отпустить - у них наверняка и без того много работы.
- Да, конечно. - Первый вице-президент повернулся, сделал повелительный жест и все исчезли. - Прошу пройти в мой кабинет. - Я незнаком с вашим положением в компании "Киборг Интернэшнл", являющейся одним из главных клиентов нашего банка, - начал вице-президент, - но мне поручено осведомлять вас о состоянии ваших финансов всякий раз когда вы проявите такое желание.
Михаил молча кивнул.
- В настоящий момент на вашем текущем счету находится двести двадцать четыре миллиона двести семьдесят восемь тысяч сорок семь долларов 97 центов, - произнес финансист, даже не заглядывая в записную книжку - Кроме того, мне поручено передать вам, что вы имеете право на покупку ещё полутора миллионов привилегированных акций компании "Киборг Интернешнл" по семнадцать долларов за акцию. Цена одной акции на бирже в настоящее время в настоящее время равняется семидесяти семи долларам, так что я посоветовал бы вам дать указание о покупке этих акций.
- Я даю это указание, - спокойно произнес Орлов.
Вице-президент банка передвинул свое кресло к компьютеру и несколько раз нажал на клавиши. - Сделка завершена. Таким образом сейчас на вашем cчету находится триста семнадцать миллионов 278 тысяч 47 долларов 97 центов. Как вы собираетесь распорядиться своими деньгами?
- Переведите 17 миллионов 278 тысяч 47 долларов 97 центов - для ровного счета, - холодно улыбнулся Орлов, - в "Дойче Банк", оформите мне чековую книжку, а также доверенность на право распоряжаться моими вкладами во всех банках, где находятся вклады, моему сыну - Алексею Орлову. Десять миллионов переведите в "Баркли'з Бэнк", в Лондон. Остальные пусть останутся на моем счете в вашем банке. Я вижу что вы достаточно компетентно распоряжаетесь вверенными вам деньгами.
- Будет исполнено, сэр.
- Среди группы встречающих я видел молодую женщину. Она произвела на меня благоприятное впечатление. Поручите ей завтра, в десять утра, встретиться с моим сыном. Он даст дальнейшие указания.
- Все ваши указания будут исполнены, сэр.
- До свиданья.
8
После возвращения в "Кенилуорт" Михаил с сыном поднялись в номер отца.
- Ну вот, теперь ты видишь, Алексей, что в ближайшее время мы не разоримся. Итак, что ты собираешься закупать здесь и во Франции?
- Здесь мы будем закупать шотландское виски и английский джин. Но самые интересные закупки сделаем во Франции. Дело в том что наш магазин рассчитан на знатоков вин, на подлинных ценителей, поэтому во Франции мы закупим небольшие партии красного Бордо 1961 года и "Соte du Rhone" - это редкостные вина, в этот год урожай был особенно хорошим. Закупим также небольшие партии "Bordeaux blanc" и "Alsace" 1976 года и, конечно, все вина урожаев 1995 и 1996 года - эти годы были особенно благоприятными для виноделия. Но мы будем закупать небольшие партии, потому что спрос на высококлассные вина в Москве сейчас упал.
- Ты слышал, что я попросил первого вице-президента банка организовать для тебя встречу с женщиной, исполнительным вице президентом? Так вот, повстречайся с ней, пригласи на обед, выясни общую финансовую обстановку, как в мире по отношению к России, так и перспективы дальнейшего развития фирмы "Киборг Интернэшнл" - эту фирму основал много лет назад мой американский приятель, признаюсь, с моей немалой помощью. Не исключено что тебе удастся установить с ней более интимные связи - нет, ты не думай, что я пытаюсь свести вас в одной постели. Посмотри как будут развиваться события. Всегда неплохо иметь своего человека в том банке, где хранятся почти все твои деньги. В общем-то у нас вполне достаточно денег и больше нам не надо. Но ведь это мне больше не надо, а ты молодой парень, тебе ещё жить и жить, работать и работать, уходить на пенсию слишком рано. Заранее хочу предупредить твой вопрос - мы собираемся переехать на постоянное место жительства в Финляндию, на её западное побережье. Там всем нам будет безопаснее, а управлять своей фирмой ты сможешь и оттуда, верно? Ну, действуй. А мне нужно отдохнуть.
9
Алексей решил провести день в номере для новобрачных, рядом с гибком и податливым телом Наташи, которым он так и не мог насытиться за все годы после свадьбы. Его спутники выехали в Глазго для переговоров о поставке партии шотландского виски, а он остался в Лондоне встретить отца. Теперь, когда отец отправился отдыхать, у него появилось свободное время.
Он поднялся к себе на этаж, открыл ключем дверь и вошел в просторный двухкомнатный номер. Из ванной доносился плеск воды. Алексей поспешно снял туфли, брюки, пиджак и рубашку, из-за восставшей плоти запутался в трусах, наконец сорвал их и прокрался в ванную. Обнаженная Наташа находилась спиной к нему, глубоко склонившись над ванной, опершись о неё левым коленом повидимому, выдергивала пробку.Более удобного положения он не мог придумать. Сделав два неслышных шага вперед, Алексей быстро и беспрепятственно погрузился в гостеприимно раскрытое перед ним отверстие с висящим под животом крохотным локоном мягких белокурых волос.
Наташа от неожиданности вздрогнула, но тут же прижалась к нему ягодицами. Тепло тела, тихий сдавленный стон - и крепкие, упругие, попрежнему девственно эластичные мускулы её влагалища сжались. Он замер внутри неё на мгновение, потом поднял влажное тело, отнес на широкую кровать и положил на белоснежную, мятую простыню. Когда Алексей наклонился, на его спине среди вздувшихся рельефных мускулов, параллельно позвоночнику, появился длинный воспаленный шрам. Он повернул Наташу на спину, с несказанной любовью посмотрел на белое, словно светящееся в полумраке спальни женское тела с двумя холмами, увенчанными уже набухшими от страсти сосками, коленом раздвинул ей ноги и с наслаждением, испытывая бесконечную радость, погрузился в нее. Сначала медленнее, затем все быстрее и быстрее помчался этот танец, пока два стона не слились в один и оба партнера, измученные и мокрые, не распростерлись рядом. Наташа положила щеку ему на плечо.
- Ты любишь меня? - прошептала она и вместо ответа почувствовала его твердые губы. Он поднял её легкое, почти невесомое тело и положил во всю длину кровати. - Знаю, любишь. - Воздушным прыжком эльфа она соскочила с кровати и подбежала к шкафу.
- Хочешь посмотреть, что я купила? - шаловливо спросила она и бросила на кровать лифчик с отверстиями для сосков и черные кружевные трусики с широким вырезом впереди.
- Это чтобы ты не тратил время, - пояснила она. - Ведь не всякий раз тебе удастся застать меня врасплох, перегнувшуюся через ванну. А так можно даже не снимать платья. Верно?
- Умница, - похвалил её муж. - В нашем возрасте нельзя терять ни минуты. Отец поручил мне поужинать с исполнительным вице - президентом банка, но я вот только сейчас решил - зачем иметь столько денег, если ради них приходится обедать с каким-то банкиром - или банкиршей?
- А что, у Михаила Игнатьевича действительно так много денег?
- Видишь ли, Наташа, я сам этого не понимаю, всего месяц назад он говорил со мной всего лишь о десятках тысяч долларов, а теперь... Он удивленно махнул рукой.
- Сколько же у него денег?
- Этого я не знаю, да и знать не хочу. Но речь идет о сотнях миллионов, причем приобретенных таким способом, что он формально не нарушил закон.
- А какие у него теперь планы?
- Отец всегда любил Финляндию и, кстати, неплохо говорит по шведски. Вот он и принял решение переселиться всем вместе в западную часть Суоми - там проживает шведское меньшинство. И уж поверь мне, располагая такими деньгами, он устроится там по-королевски, так что никому из нас жалеть не придется. В наш век не важно где живешь, лишь бы были баксы. А сейчас давай поедем и поужинаем, - он посмотрел на часы, обед-то пропустил, - в "Дорчестере".
Тем временем отец сидел у себя в номере, разостлав перед собой карту-верстовку западной части Финляндии. Задача предстояла нелегкая, потому что он собирался жить здесь все оставшиеся годы и намеревался убедить сына и невестку последовать его примеру. Он знал, что русские жили в Финляндии всегда, ещё с тех пор как её территория была присоединена к России в начале прошлого века. И место Михаил примерно уже выбрал - это должно быть западное побережье Ботнического залива, откуда можно было - в случае необходимости - на автомобиле, на яхте или на самолете - Михаил рассчитывал купить небольшой шестиместный самолет - быстро перебраться в другую страну. Одновременно резиденция не должна находиться слишком уж далеко от цивилизации. В конце концов он остановился на двухэтажном восьмикомнатном доме, разделенным брандмайером на две половины - не из-за опасности пожара, а чтобы молодая семья чувствовала себя совершенно независимо, двух автомобилях... внезапно рассмеялся, сложил карту и сунул её в кейс. Он, человек, располагающий практически неограниченными возможностями, сидит в лондонском отеле и выбирает дом в Финляндии для своей семьи? Какая чепуха! Михаил поднял телефонную трубку, набрал код Москвы, потом номер телефона на даче. Трубку подняла Зоя.
- Зоя? Ты не могла бы сразу сейчас собраться и выехать с Кузей в московскую квартиру? Завтра я приеду к вам и мы все решим. Собирайся побыстрее. Ощущение надвигающейся опасности и на этот раз не подвело Орлова. Через несколько часов летом 1998 года, когда его жена усадила внука в поспешно вызванный лимузин и уже приехала в московскую квартиру, на Лубянке летом же, но уже 1968 года, было принято решение: больше не ждать. Надо, наконец, убедиться что происходит в этой загадочной даче, огороженной теперь забором, за которым, по какой-то странной причине, вот уже два дня не лаял пес - стояла полная тишина.
Когда совсем стемнело, две группы в темной одежде неслышно приблизились к опустевшей даче и начали стучать в окна. Перепуганная Рахиль Абрамовна открыла дверь, ей предъявили какой-то документ, который она не смогла бы прочесть и при дневном свете, заперли в спальне, и затем пришедшие быстро и квалифицированно начали обыск. Собственно обыскивать было нечего - в четырех скудно меблированных комнатах было трудно что-то спрятать. Вдруг послышался торжествующий крик - один из сотрудников наткнулся на шкаф, а поскольку Орлов уже неоднократно его отодвигал, то и сотрудник сумел легко сдвинуть с места. Собственно, этот шкаф обнаружил не штатный сотрудник, а прикомандированный к группе двадцатилетний парень, только что закончивший второй курс в Академии КГБ и проходивший сейчас практику. Затем была обнаружена дверца, ведущая в узкий чуланчик со столом, уставленным кустарным электронным оборудованием. Торжествующая восьмерка собралась в чуланчике и кто - то по чистой случайности захлопнул за собой дверцу. Массивный шкаф, легко перекатывающийся теперь на хорошо смазанных колесиках, сдвинулся на прежнее место прежде чем курсант-второкурсник успел проскочить в узкую дверцу вслед за старшими товарищами, и своим тяжелым корпусом наглухо закрыл вход в чулан. Юноша озадаченно замер у шкафа, не зная что дальше предпринять. Тем временем старший, не заметив что дверца из кабинета в чуланчик захлопнулась, принялся в темноте искать выключатель и случайно нажал на синюю кнопку. Ярко засияли катодные лампы, в чуланчике вспыхнул ослепительный свет, и восьмерка увидела перед собой дверь, ведущую - нет, не обратно в кабинет, а на улицу.
Все восемь сотрудников КГБ, внезапно охваченные паникой, кинулись к двери и через несколько секунд оказались на улице. Потайная дверь тут же закрылась за ними, не оставив ни малейших следов. Никакого забора перед домом, разумеется, не было, потому что он был построен только в 1968 году, а сотрудники КГБ перенеслись на тридцать лет в прошлое - в зловещее лето 1938 года, точно по следам несчастного Исаака Израилевича. Впрочем, в отличие от осторожного ученого, они не пошли по улице, расспрашивая встречных, а у первого же прохожего потребовали чтобы их провели в ближайшее отделение милиции. Там они представились как сотрудники Девятого управления КГБ, предъявили документы, опознающие их как таковых и дающие им право на ношение оружия. Дежурный милиционер попросил их обождать. Через сорок минут к отделению милиции прибыли два черных воронка, из одного высыпали вооруженные агенты НКВД, схватили самозванцев (согласитесь, какой КГБ в 1938 году?) и, скрутив им руки, грубо засунули в воронок. На крики сотрудников что они будут жаловаться Андропову, им ласково ответили, что завтра утром с ними разберется сам Лаврентий Павлович, только что сменивший предателя Ежова. Молодой сотрудник-второкурсник, так неудачно - или удачно? - начавший практику в Девятом управлении, настрого приказал перепуганной Рахиль Абрамовне молчать о случившемся и отправился на Лубянку докладывать о странном происшествии, в результате которого бесследно исчезли восемь опытных и проверенных сотрудников КГБ во главе с майором Пугачевым. На этом следы сотрудников КГБ теряются.
Тем временем Орлов собрал вещи и выехал в аэропорт. Однако на этот раз он пал жертвой собственной поспешности - самолета в Москву этим вечером не было. Михаил не привык ждать и спросил, нет ли рейса на Хельсинки? Ему ответили, что есть. Он тут же приобрел билет первого класса и поздним вечером оказался в Финляндии. Поскольку время шло теперь на восток, да и вылетел из Лондона он довольно поздно, Орлов решил переночевать в местном "Хилтоне" и только потом решить что предпринять дальше. От событий, происшедших за этот день, у него кругом шла голова.Проснувшись солнечным скандинавским утром, Михаил почувствовал, что настроение у него решительно улучшилось. Он позавтракал, попытался нанять "Роллс-Ройс" с водителем, и к своему удивлению узнал что в Хельсинки нет "Роллс-Ройсов" и ему пришлось удовлетвориться огромным "Бентли", который, впрочем, мало чем уступал английскому красавцу. Михаил специально оговорил чтобы шофер говорил на одном из трех языков: английском, шведском или русском.