Крупеникова И.. Вычеркнутые из судьбы (Семь стихий мироздания - 2)

   За завтраком Каляда не подняла вопрос о предстоящем путешествии, как ожидал Оливул, и предложила вплотную заняться звездолетом. Капитана всецело поддержали. Было ясно, что никто из друзей не желает долго гостить в неуютном Мире, и более всех Пэр.
   - Я ненавижу это место, - шепнул призрак Даниле, когда они вдвоем спускались в машинный зал.
   - А я жалею, что настоял на встрече с Александром, - отозвался Гаюнар. Обидно, он совсем не питает ко мне отцовских чувств. Если бы не Серафима, никакого разговора у нас вообще бы не получилось.
   Оливул заканчивал настройку внешних бортовых визоров, когда заметил возле примыкающего к площади здания знакомую фигуру. Обманувший Смерть сделал знак следовать за собой и отступил в тень переулка.
   - Грег, Гор, подмените меня на несколько минут, - попросил Бер-Росс и по коммутатору предупредил сестру, орудовавшую в кабине: - Юля, не прерывай тест, я скоро вернусь.
   Он спрыгнул на мостовую и быстро пошел навстречу Александру.
   - Приветствую, князь, - Гаюнар вальяжно раскланялся. - Извини, вчера не признал сразу.
   - Я рад тебя видеть, Алекс.
   - Я тоже... Спасибо, что позаботился о теле моей подружки.
   - Ты был на могиле?
   - Я даже наблюдал за похоронами. И видел, кстати, как ты пытался найти наших убийц.
   - Я не подозревал тогда, что Кочевники способны занимать предметы. Мы искали стрелка, а надо было всего лишь сжечь брошенный колчан со стрелами.
   - К дьяволу их... Вот, - Александр протянул Оливулу маленький плоский футляр из легкого металла, - передай это Даниле.
   Бер-Росс нерешительно взял вещицу.
   - Но почему ты сам?...
   - Нет. Сделай одолжение, Белый князь, передай и всё.
   - Хорошо.
   Он убрал футляр во внутренний карман и собирался продолжить разговор, как вдруг рядом заколебалось марево, и прямо из каменной мостовой поднялась темная фигура с потерянными в сумраке контурами. Гаюнар рефлекторно отшатнулся. То была Смерть, взывающая к Тверди.
   Оливул похолодел.
   - Донай, - прошептал он. - Прости, Алекс, меня зовет брат. Я должен идти. Надеюсь, это не последняя наша встреча.
   - Посмотрим, - обронил Гаюнар, издали поглядывая на запретную Стихию.
   Оливул побежал к звездолету.
   - Донай! - позвал он.
   - Он там, с правого борта, - подсказали близнецы. - Чем ты обеспокоен?
   Белый князь не ответил. Фантом Смерти, в сумерках похожий на грозовую тучу, маячил в переулке.
   - Ви-Брук звал на помощь. Скажите Серафиме - я иду к нему! - крикнул Оливул и бросился вслед за удаляющимся образом.
   Грег и Гор растерянно переглянулись.
   Капитан молча выслушала короткое сообщение.
   - Оставайтесь на Волке. Юля, слышишь меня? - она наклонилась к микрофону. - Установи защитный экран на средний уровень. Самостоятельно ничего не предпринимать. Данила, выпускай собак вперед. Возьми оружие.
   - Я тоже с вами! - появился Пэр.
   Каляда не возразила.
   Ш 8 Ч
   Донай выправлял манипуляторы, когда, потянувшись за инструментами, вдруг обнаружил, что стоит на высоком холме возле одинокого засохшего дерева. Вдали сквозь туман мерцали серые городские стены.
   - Черт бы их побрал, - пробормотал он и гаркнул во всю свою луженую глотку. - Эй, вы, бессмертные! Мы так не договаривались!
   Перед ним материализовались четверо. Смиренно склоненные головы, взгляд, опущенный ниц - они не были похожи на врагов, и Донай благоразумно повременил с действиями. Он внимательно оглядел неподвижную группу и неожиданно для себя узнал одного из четверки: это был тот самый молодой программист-экзистор, который играл на Мире Дымиуса.
   - И как сие понимать? - Синий князь уперся кулаками в бока.
   - Мы просим позволения говорить.
   Ви-Брук, хоть и старался сохранить самообладание, был искренне возмущен ответом.
   - Чего-чего? Просите позволения говорить? А когда вы меня телепортировали, вы позволения спросили?!
   - Прости. Магистр не должен знать, - вновь заговорил старший. - Мы доставим тебя обратно по первому твоему слову, но прежде, умоляю, выслушай нашу просьбу.
   - Ладно, - снисходительно согласился Синий князь. - Так что вы хотите, чтобы я услышал?
   Трое из четырех Обманувших опустились на колени.
   - Верни нам Смерть.
   Донай застыл с ошарашенным выражением на лице.
   - Что? - выдавил он. - Ребята, вы в своем уме?
   - Только ты, Витязь Меча Смерти, способен избавить нас от заточения бессмертного бытия. Сжалься. Верни нам то, что отняла Судьба.
   Синий князь сглотнул подкатившийся к горлу ком.
   - Вы хотите, чтобы я... убил вас?
   Жестокая память вдруг раскрыла перед ним пыльные кулисы сцены, зовущейся прошлое. Охота на диких зверей в бесконечных лесных Мирах и каленая стрела, летящая в беспомощного подранка... Бессмысленная дуэль, исход которой был предрешен... Брызги крови и храп обезумевшего коня, несущегося по полю брани... Полутемная комната с небольшим экраном на стене, в котором видно, как двое - мужчина в белом и девочка в нескладной униформе - движутся по-над пропастью. Две жизни в его руках, и хладнокровно продуманный план уничтожения...
   То было раньше, давно, хотелось верить - во сне. Он отчаянно оттолкнул от себя наваждение, но осталась Смерть, дышащая в затылок холодом и землей. Вместе с ней в душу стучался страх. "Оливул, где ты? - едва не крикнул Донай. - Помоги мне!" И хотя слова так и не были произнесены вслух, зов крови на крыльях Стихии полетел к брату.
   - Одно прикосновение твоего Меча, - продолжал Обманувший, не ведая, какие ураганы бушуют в душе Витязя, - и наши страдания кончатся. Мы искали Стихии и ждали избавления. Отпусти нас. Прошу тебя, отпусти!
   Синий князь посмотрел на существ, некогда бывших людьми. Трое так и стояли на коленях, низко опустив непокрытые головы. Четвертый - молодой экзистор находился поодаль от товарищей.
   - Как давно вы принадлежите ордену? - тихо спросил Ви-Брук.
   - Мы были первыми. Он, - старший показал на юношу, - последний.
   - Я мало жил и не хочу исчезать сейчас, - экзистор, дрожа от волнения, поднял взор. - Но я прошу сохранить за мной право умереть.
   - Будь по-твоему, - произнес Синий князь и, когда тот, заручившись словом Витязя Смерти, удалился в седую мглу, повернулся к коленопреклоненным. - Я исполню вашу просьбу.
   На холм навалился тяжелый монотонный гул, пошатнулись вековые валуны, и Меч Смерти ликуя вверил свой эфес рукам Витязя. Стихия поднялась из-под земли - невидимый, угрожающий образ - обвила клинок и заискрилась синим пламенем на острие.
   Ви-Брук коснулся мечом поочередно каждого из троих. Тела Обманувших напряглись, задрожали и вдруг, потеряв контуры, сгинули в скованном апатией воздухе. Последнее, что запомнил Донай, были полные благодарности глаза тех, кто, наконец, завершил жизнь без жизни.
   Синий князь качнулся. Ему показалось, что земля плавно уплывает из-под ног. Великая усталость, близкая к самой смерти, заключила его в холодные объятия. Он готов был выронить меч, но руку удержали, не позволив разжать ладонь.
   - Не отпускай его! - крикнул Оливул. - Заставь Стихию уйти, Донай!
   Смерть металась, запертая в камне, клинок упирался в землю. Ви-Брук, собрав остатки сил, приподнял его и воткнул в жесткий грунт. Затем отступил и медленно перевел взгляд на Оливула.
   - Я не мог этого не сделать, - выговорил он.
   - Все в порядке. Все правильно, - Бер-Росс обнял его одной рукой.
   - Я их убил...
   - Нет. Их убили раньше, а теперь ты вернул им Смерть.
   Синий князь тяжело вздохнул и уронил голову на плечо брата, чтобы не видеть ни мертвого дерева - мрачного памятника ушедшей отсюда жизни, ни праха на месте кончины трех Обманувших Смерть.
   - Они давно жаждали подвести черту, - голос Александра Гаюнара разрушил скорбное молчание, - поэтому и согласились помочь мне разыскать Стихии.
   Донай и Оливул вздрогнули от неожиданности.
   - Алекс?! - насторожился Бер-Росс, заметив, что тот стоит всего в двух шагах от Меча, вонзенного в землю.
   - Извини, князь. Я следил за тобой, - он посмотрел на истлевшие лоскуты одежды своих товарищей. - А теперь, родственники, не откажите и мне в любезности.
   Донай с трудом осознал, о чем говорит Гаюнар.
   - О, нет, - невольно слетело с его губ.
   Тут из зарослей кустов у подножия пригорка послышался собачий лай. Аполлон и Артемида, кроша когтями рассыпчатый сухой грунт, полезли на крутой склон. За ними показалась Каляда и чуть дальше Данила. Пэр, вынырнув из-за его плеча, увидал на вершине холма людей, вытянулся в стрелу и помчался вперед так быстро, как только мог.
   Появление друзей на секунду отвлекло внимание Оливула. Ему казалось, что он даже не выпустил Гаюнара из поля зрения, но...
   - Не прикасайся! - закричал Донай.
   Он успел схватиться за эфес, однако Александр оказался проворнее и обеими руками сжал клинок у самого основания. Засыпающая Смерть воспрянула и немедля ворвалась в предоставленную оболочку. Взмывший над холмом Пэр увидел, как неживое тело Гаюнара-старшего растекается по камням. Черная масса просуществовала еще несколько мгновений и уползла вглубь земли.
   Наступила зловещая тишина, нарушенная лишь шорохом посыпавшегося под откос песка, потревоженного собачьей лапой.
   - Это конец? - выдавил Пэр.
   - Да, - негромко ответила Серафима.
   Донай опустился на грунт и закрыл глаза. Оливул присел рядом, сжав его плечо.
   Взгляд Данилы был прикован к месту, где только что стоял его отец.
   - Он всегда делал то, что сам считал нужным, - жестко, чтобы скрыть дрожь в голосе, проговорил пилот. - Пэр, не унывай. Это не гибель. Это свобода.
   - Донай, очнись, пора, - бесстрастно сказала Каляда.
   Оливул сделал предупреждающий жест, мол, не нужно сенсорных воздействий, и осторожно потормошил брата.
   - Синий князь, возьми меч. Всё закончилось.
   Донай тряхнул головой и стал вставать.
   - Я в седле, - со вздохом сказал он.
   Друзья молча отправились в обратный путь.
   От городских ворот до площади, где стоял Крылатый Волк было всего несколько кварталов, но Каляда почему-то ни слова ни говоря ускорила шаг. Вскоре Оливул, Донай и Данила отстали настолько, что собаки, по привычке следовавшие за первым, растерянно остановились на перекрестке улиц.
   - Кажется, Серафима узнала о неприятностях раньше нас, - заметил Бер-Росс.
   - Что происходит? - Пэр вытек из наплечного щитка, закрепленного на пилотской куртке Данилы.
   - Вряд ли что-либо хорошее, - буркнул Гаюнар и, машинально вскрыв кобуру, побежал к капитану.
   Друзья последовали его примеру. Они догнали Каляду в переулке, откуда виден был звездолет и Обманувшие Смерть, обступившие его фронтовую часть. Над безликими фигурами, закутанными в плащи, возвышался посох Магистра.
   - Это следует понимать как нападение? - спросил Данила, переводя дух.
   - Вряд ли, - Серафима продолжала изучать мрачную компанию. - Но Юля и Грег-Гор поставили двойной экран защиты. Сделаем так: Пэр, предельно быстро лети к Волку и будь готов поднять его в любой момент. Оливул, Донай, пока я не подам вам знак, оставайтесь здесь, заодно придержите собак. Данила, мы с тобой идем на переговоры.
   Шагая рядом с Серафимой по гулкой мостовой пустого города, Гаюнар чувствовал, как нервы превращаются в натянутые струны. Против Обманувших Смерть оружия не было, и никто, даже Каляда, не мог бы сказать точно, с какими намерениями они вновь собрались возле Крылатого Волка. Одно радовало пилота: бесцветную струю призрака, проникшего сквозь борт звездолета, не заметили, а это значило, что на корабле уже трое потенциальных защитников.
   - Что потревожило орден бессмертных? - громко спросила Серафима, остановившись в нескольких шагах от шеренги. - Чем мы можем быть полезны вам?
   Обманувшие повернулись лицом к внемиренцам. Данила усмехнулся про себя: Каляда сделала так, чтобы их появление стало неожиданностью, и это ей с успехом удалось.
   Ряды расступились и пропустили вперед Магистра.
   - Один из нас посмел приблизиться к Зеркалу Судьбы, - начал он без предисловий. - Мы провели дознание. Присутствующие здесь не виновны. Лишь Отшельник не явился к ответу. Мы полагаем, он скрывается на вашем корабле.
   Не трудно было догадаться, что речь идет об Александре. Данила, в голове которого собрался путаный клубок подозрений и предположений, быстро глянул на капитана. Ее лицо хранило незыблемое спокойствие.
   - Разве вам не ответили? На борту нет Обманувшего Смерть, - холодно сказала она.
   Магистр был бесстрастен.
   - Нам не предъявили доказательств.
   - Я даю слово.
   - Этого не достаточно: вы отсутствовали, капитан.
   - И тем не менее мне доподлинно известно, что Александр Гаюнар, которого вы знали под именем Отшельник, не сможет предстать перед судом. Его больше нет.
   Орден заволновался, но Магистр не дрогнул.
   - Кто может это подтвердить?
   - Я, - сказал Данила. - Мой отец обрел свободу.
   Донай, последовавший ментальному сигналу Каляды, подошел к друзьям и нарочито громко опустил конец клинка на каменную мостовую.
   - Я, Витязь Меча Смерти, подтверждаю: это истина.
   Магистру потребовалась вся его воля, чтобы не двинуться с места, в то время как другие в панике отшатнулись от потерянной Стихии.
   - Мы удовлетворены, - чуть более быстро, чем обычно, сказал он. - Ваше право владеть Зеркалом Судьбы закреплено навечно. Каждый рыцарь ордена обязан проводить вас по первому требованию. Это часть кодекса.
   Закончив, Магистр исчез, и за ним немедля последовали его товарищи.
   Донай убрал Меч в ножны.
   - Уф. А я уже подумал, опять придется будить Смерть, - проговорил он.
   - Серафима, получается, что отец отправился к Зеркалу сразу после нашего с ним разговора? - насторожился Гаюнар. - Зачем?
   - Не знаю, - медленно ответила Каляда. - Но рано или поздно мы это выясним.
   Ш 9 Ч
   В кают-компании, когда Юлька чуть ли ни в лицах рассказала Серафиме о попытке Обманувших Смерть вторгнуться на Крылатого Волка, Оливул вспомнил о просьбе Александра. Приблизившись к Даниле, одиноко сидящему на краю низкого столика, он протянул ему металлический футляр.
   - Твой отец хотел, чтобы я передал это тебе.
   Гаюнар вздрогнул. Оливул намеревался отойти, но пилот поспешно привстал:
   - Подожди. Мне кажется, это касается всех нас.
   Он взял футляр, нащупал пальцем нехитрый замок и откинул крышку. На дне плоского контейнера лежала витая пластина с характерными для кодового диска вкраплениями микросхем.
   - Где-то я уже видел похожую форму, - заметил Пэр, висящий в воздухе над головой друга.
   Подошли Грег-Гор и Юлька.
   - Отец оставил тебе послание? - полюбопытствовала девушка.
   - Больше похоже на ключ к какой-то бортовой системе, - вставили близнецы в один голос.
   - Или на навигационную карту, - пробормотал Данила, изучая сложные завитки.
   - На навигационную карту чего? - переспросил Донай.
   Гаюнар неопределенно передернул плечами и поднял взгляд на Каляду, но тут заговорил Белый князь:
   - Александр задолго до появления Пэра и рождения Данилы много времени проводил в Темных Мирах. Я был еще мальчишкой, когда пошли слухи о его идее приручить Кочевника. Позднее - для меня прошло много лет - при наших встречах он ни разу не упоминал о своих изысканиях, но обмолвился однажды, что у него есть незаконченное дело в Мире, куда никто, кроме Крылатого Волка, не знает дороги.
   В сердце Гаюнара запала тяжела капля необъяснимой тревоги. Непроизвольно он подумал о Пэре и о том, в чем сам себе боялся признаться. Серафима и Бер-Росс посмотрели друг на друга как-то слишком значительно, и это окончательно ввергло Данилу в смятение.
   - Я видел! Я вспомнил! - вдруг воскликнул призрак. - Данька, можно я попробую?
   Не дожидаясь разрешения, он схватил пластину и ринулся в кабину управления. Впопыхах забыв, что предмет протянуть сквозь стену нельзя, он нырнул в закрытую дверь, застрял в ней, не выпустив из рук заветный ключ, вернулся, с третьего раза попал хвостом тела в кнопку дверной панели управления, влетел в тамбур и, наконец, победно завис над штурманским пультом.
   - Здесь, под щитком! - сообщил он.
   Грег и Гор, не долго думая, деактивировали крепления и сняли корпус с агрегата. Открылся узкий терминал с единственным устройством ввода посередине. Щель приемника в точности повторяла все пазы и изгибы кодовой карты.
   Серафима остановилась в нескольких шагах от капитанского мостика. Друзья о чем-то спорили, передавая пластину из рук в руки. Голоса их постепенно терялись в бесконечности, исчезали привычные контуры предметов, а взамен неумолимо наползало прошлое, хранимое стенами Крылатого Волка. Сознание покинуло настоящее и последовало в мнимую мглу памяти...
   С глухим скрежетом отъехала дверь. Александр с почерневшим от копоти лицом шатаясь стоял на пороге. В руке зажат какой-то плоский предмет. Едва ли не бессознательно он двинулся к линии пилота, но, не пройдя и пяти шагов, упал. Обессиленный настолько, что подняться на ноги уже не мог, он пополз к пультам, оставляя за собой на сером пластиковом полу отчетливый алый след. Вот он добрался приборов, сдвинув небольшой рычаг на боковой панели, открыл спрятанный под кожухом терминал и вложил в щель витую пластину. На индикаторном экране вспыхнули огоньки, и по крошечному дисплею с бешеной скоростью потекли столбцы кодов.
   - Серафима! Серафима!
   Сквозь занавес времени Каляда уловила тревожный голос Юльки. Еще несколько секунд, чтобы выяснить назначение карты! Всего несколько секунд. Нечеловеческое сознание удержало контакт...
   Александр упал ничком возле активизированного блока и, по всему видно, потерял сознание. Из терминала раздался характерный предупреждающий сигнал, синтетический голос продиктовал серию параметров, и дисковод с легким щелчком выплюнул ключ. Затем в динамике прозвучало: "Код 'Берег' принят. Начинаю отсчет..."
   - Серафима! - Юлька трясла подругу за плечо. - Очнись! Что с тобой?!
   Видения лопнуло, рассудок вернулся в настоящее, и первое, что реально увидела капитан, была пластина в руке Пэра, готовая скользнуть в приемную щель.
   - Остановись! - крикнула Каляда.
   Она опоздала всего на мгновение. Призрак, внимание которого разрывалось между капитаном, по непонятной причине окунувшейся в транс, и кодовым ключом, не нашел ничего лучше как разрешить дилемму, воткнув пластину в открытый дисковый приемник.
   В наступившей вдруг тишине, похожей на ожидание неизбежной бури, раздался сигнальный гудок, и бортовой анализатор принялся выговаривать коды. Ключ выскочил из щели. Система бесстрастно доложила: "Код 'Берег' принят. Начинаю отсчет... Семь... шесть..."
   - Выключите его! - выкрикнул Данила и запрыгнул в пилотское кресло.
   "Три... Два..."
   Оливул бросился к инженерной линии.
   "Ноль... Взлет!" - закончил компьютер.
   Гравитационная система погасила стартовую вибрацию, и таким образом, в кабине команда ощутила лишь легкий толчок. Впереди разверзлась необъятная пропасть Структуры, и Волк нырнул в ее черноту.
   - Серафима! Почему мы ничего не делаем? - негодующе воскликнула Юлька. Мы же должны были идти к Зеркалу Судьбы. Давайте повернем корабль!
   - Боюсь, это невозможно, - проговорила Каляда и показала на центральный монитор. - Все системы установлены в автоматический режим.
   - Вход в ядро аналитического процессора блокирован, - добавил Оливул.
   - Так вскроем его! - предложили Грег и Гор.
   - Здесь предупреждение: при попытке вмешательства система уничтожит сама себя. Старый и беспроигрышный трюк!
   Пэр опустился рядом с капитаном.
   - Да что же это за напасть? - растерянно пробормотал он. - Неужели Александр... Нет! Я никогда не поверю, что он причинил бы нам зло!
   - Зло? - саркастически переспросил Гаюнар. - Нет. Он всего лишь точно следовал указаниями Великого: организовал испытание, подсунул кристалл, а теперь повел за ручку к Зеркалу Судьбы. Хорошо быть в роли марионетки! Никаких проблем!
   - Зачем же ты так, Данила? - тихо произнес Пэр.
   - Зачем?! Да нас подставили! А тебе...
   - Прекратите, - отрезала Каляда. - Не время для ссор. Кодовой картой Александр пользовался в молодости, следовательно, о Зеркале Судьбы еще не знал. Есть все основания полагать, что Путь ведет нас в его тайный Мир.
   Бортовой компьютер не пожелал дать информацию ни о координатах пункта назначения, ни о длительности путешествия. С помощью оставшихся незаблокированными аналитических систем, друзья сумели выяснить способ перемещения звездолета в Структуре: автоматический "штурман", введенный в управляющие модули, задавал опорные точки, между которыми строился закрытый канал. Уже имея неудачный опыт общения с Волком посредством Силы Созидания, внемиренцы не рискнули проверять гипотезу Оливула об экзорной природе своеобразного моста. Зато не вызывало сомнение, что любая попытка отклониться от курса нарушит целостность канала, и последствия будут равносильны обрыву Игры.
   - Мы согласны: нельзя вторгаться в блоки управления, - не унимались Грег и Гор, ратовавшие за детальное исследование корабля. - Но в любой приличной программе, и тем более в такой кардинальной, существует перезапрос на запуск! Безграмотно активизировать стартовый комплекс, не удостоверившись, что человек, вставивший ключ, сделал это сознательно!
   - А ведь верно, - подхватил Данила. - Даже в простом катере автодиспетчер дважды переспрашивает готовность к взлету. Ты, умник, - это относилось к Пэру, - что еще ты успел ввернуть, когда запихивал карту в дисковод?
   - Ничего, - буркнул призрак.
   - Система была настроена на сенсорные токи Александра и перезапроса не требовала, - заговорила Каляда, притушив тем самым вновь загорающиеся распри. - Ведь если старший Гаюнар и доверял кому-либо, то только себе.
   - Так. Допустим - сенсорные токи. Но при чем тогда наше привидение? жестко отчеканил спросил Данила. - И на что отец рассчитывал, отдавая ключ мне?
   - Ты его сын.
   За круглым обеденным столом, где протекало спонтанно начавшееся совещание, наступила тишина.
   - Но ключ вставил не Данила, - осторожно напомнила Юлька, - а Пэр.
   - Тем более, - поспешно отозвалась Каляда. - Пэр - дух Крылатого Волка, их единство неоспоримо.
   Девушка подозрительно посмотрела на подругу, но спорить не стала, хотя у нее осталось бледное ощущение неудовлетворенности.
   I I I I I I I
   Глухо хлопнула дверь. Двое поспешно встали.
   - Мы их теряем, милорд.
   - Мы их почти потеряли!
   Потревоженный движением воздух качнул пламя свечей. Полы тяжелого черного с зеленым кантом плаща распахнулись последний раз и медленно осели.
   - Милорд, я сделал все, как вы сказали. Я говорил с Небесным Оборотнем. Но я и представить себе не мог, чт( ему придет в голову!
   - Оправдания неуместны, Алексий. Вашей вины нет.
   - Милорд, они идут в Темные Миры! Верните их, милорд. Крылатый Волк создан вами, прикажите ему следовать к первозданной цели!
   - Волк существует в Игре. Не в моей Игре. В нем живет воля Гаюнара.
   "Вот он, Космос. Они создают свои Игры, свои Миры. И я не в состоянии вернуть прежний порядок... Темные Миры - Судьба в Судьбе. Долго ли проживет миф об их враждебности?"
   - Милорд, быть может избранники Стихий изменят Игру? Среди них Посредник и сильные экзисторы...
   - Да, они способны изменить Игру. Они вообще способны сделать очень и очень много. Но захотят ли?
   Под раскатом резкого, ставшего сухим голоса, два внемиренца - два статных сильных мужчины - непроизвольно сжались.
   "Им нужны ответы, знания, информация. Что ж, по правилам легко существовать, но они хотят жить и мыслить. Наши голоса теряют власть. Даже мой репликант не подчинился Слову... Я ошибся дважды: перестроил Игру, чтобы уничтожить Время, и позволил Космосу укрепиться в новой Судьбе. Теперь потерянные пустоты ищут себя, а седьмая Стихия творит. И рушит нашу логику..."
   На обеспокоенных лицах внемиренцев дрожали блики свечей.
   "Они ждут моего решения. Пусть так.
   Косвенное воздействие на обстоятельства не есть деяние. Я верен Кодексу.
   Осталось определить степень компромисса".
   - Друзья мои, нам предстоит сложная работа. Прошу вас следовать за мной.
   I I I I I I I
   Ш 10 Ч
   Данилу разбудило легкое прикосновение.
   - Пэр, ну что еще? - пробормотал он оборачиваясь, и подскочил, увидав возле себя Серафиму.
   - Вставай, Данила. Это кажется невероятным, но Волка окружили Кочевники.
   Через секунду пилот был в кабине управления. Оливул подключал модуль диагностики внешних визоров к локальному терминалу, но и без технических средств Гаюнар с первого взгляда определил, что Каляда не ошиблась: над каналом разлилась пустота.
   - Капитан, Волк - Экзистедер Великого, Кочевники не могут занять его место! - убеждая больше себя, чем кого-либо, воскликнул он.
   Серафима неопределенно качнула головой и включила сигнал тревоги. Во всех помещениях звездолета загудел набат.
   - Данила, ты можешь определить, что от нас закрывают? - спросила она, бегло просмотрев скудные показания визоров на экране капитанского мостика.
   Гаюнар внутренне содрогнулся. Кочевники заместили пространство за бортом Волка, обняв корабль плотным слепым коконом. И там, по другую сторону, безусловно, готовилось нечто особенное. Данила до рези в глазах вглядывался в мнимую пелену. Протекали драгоценные минуты.