Крупеникова И.. Вычеркнутые из судьбы (Семь стихий мироздания - 2)

   Вместо ответа Каляда взяла из рук Гора фонарь и, включив, направила луч света под стол.
   - Видите, среди пыли ровное прямоугольное пятно? Размеры совпадают с размерами футляра, в котором находился ключ к навигационной системе. Футляр швырнули в дальний угол в порыве гнева или ужаса, и он пролежал там десятки лет.
   - Допустим, но как, в таком случае, карта вновь оказалась у Александра? спросил Бер-Росс. - Ведь открытых Путей в этот Мир нет даже для Обманувших Смерть.
   - Магистр искал того, кто посмел подойти к Зеркалу Судьбы, - после короткого раздумья заговорила Каляда. - Мы с вами не сомневались, что им был Александр, но осталось неясным, с какой целью он нарушил кодекс ордена. Теперь все встает на свои места. Решив отправить нас в этот Мир, Гаюнар предварительно вернулся сюда за кодовой картой. И Зеркало Судьбы позволило ему сделать это в течении нескольких минут.
   - То есть Зеркало, отражая Структуру, - медленно продолжил Оливул, способствует моментальному перемещению в любую ее точку. Мощное оружие.
   - Да, - откликнулась Серафима. - И не удивительно, почему нам устроили столь строгий тест. Обманувшие Смерть надежно охраняют творение Великих, им надо отдать должное.
   Данила прошелся по лаборатории, скрывая за угрюмой неторопливостью скованность, от которой не мог отделаться с первой минуты пребывания в отцовском особняке.
   - Так. Закатал папочка задачку. Сколько же времени понадобится, чтобы найти в этом ворохе, - он кивнул на стеллажи с книгами, - пояснения о его занятиях с Кочевниками!
   - Времени у нас полно! Если, конечно, то, что заставило его бросить собственный дом, не объявится снова, - откликнулась Юлька и, поймав на себе неодобрительные взгляды, смущенно передернула плечиками. - Впрочем, Александр не оставлял впечатления пугливого человека, - добавила она.
   Оливул сел к компьютеру и активизировал процессор.
   - Этого следовало ожидать, - мрачно произнес он, когда экран загорелся. Требуется пароль.
   - Попробуй "Персиваль", - вдруг сказала Каляда.
   Бер-Росс удивленно посмотрел на капитана, но ничего не ответил и быстро набрал предложенное слово.
   "Доступ запрещен", - сообщил компьютер.
   - Тогда другое: "Перегрин", - как ни в чем не бывало продолжала капитан.
   Зашуршала клавиатура, и на мониторе появилось:
   "Готовность к загрузке системы..."
   - Как ты догадалась? - спросил Белый князь, не скрывая восхищения.
   - От обоих этих имен возможным сокращением является "Пэр".
   Призрак, беспокойно созерцавший лабораторию, вздрогнул всем телом.
   - Перегрин, - вслух повторил Данила. - Слышишь, Пэр? Красиво звучит.
   Донай сморщил лоб, отыскивая в памяти значение иноязычного слова.
   - Что-то из латыни: "странник" или "странствующий", - сказал он.
   - Лучше скажи - "Кочевник", - бухнул Пэр.
   Донай, Юлька, Грег-Гор и Данила ошарашено уставились на него.
   - Ты не с той ноги поднялся утром? - одернул друга Гаюнар. - Как тебе такое вообще в голову пришло!
   К полуночи, пересмотрев б(льшую часть записей Александра, друзья узнали, что все его эксперименты преследовали единственную цель - заключить Кочевника в искусственную оболочку и управлять им, как управляют прирученным животным. В одной из тетрадей Гаюнар описывал аппарат, позволявший создать некое поле, в которое Кочевника втягивало "как мусор в пылесос".
   "Горизонтальная сетчатая поверхность на четырех опорах, - писал он под наскоро начерченным рисунком. - Две плоскости берут начало на сетке и поднимаются под моим взглядом, подобно крыльям птицы. Сила Созидания или что-то близкое к ней создает над аппаратом невещественный маятник непосредственно ловушку. Индикатор готовности - бледный зеленоватый свет в пространстве между крыльями и вершиной маятника".
   Даниле хватило беглого взгляда на рисунок, чтобы узнать модель, спонтанно продемонстрированную Пэром после его первого посещения кристалла-убежища.
   - Позиция Крылатого Волка при захвате Кочевников, - прокомментировал Оливул. - Жаль, что Алекс не написал, откуда у него появилась функциональная копия корабля.
   - Не обошлось без Ортского, надо полагать, - вставил Донай.
   После скорого походного ужина поиски в архивах Александра Гаюнара возобновили. Серафима, пользуясь способностью Посредников впитывать огромные объемы информации в считанные минуты, приступила к чтению реестров и отчетов, хранимых электронными дисками. Грег, Гор и Оливул со второго терминала работали над восстановлением уничтоженных записей. Данила, сидя на верхней ступеньке высокой стремянки, перебирал обрывки бумажных листов.
   - Черт бы его побрал! - потеряв терпение, воскликнул он. - Пишет об искусственной имплантации Кочевника, но никаких конкретных данных.
   - Все остальное в аннигиляторе, - подсказал Донай. - Я только что целый контейнер переворошил. Там одна труха.
   В азарте поиска, никто не заметил, что Каляда уже несколько минут назад закончила пролистывание электронного журнала и теперь в суровом молчании смотрела в пустой экран. Пэр стоял у нее за спиной; мутное нечто внутри густого темно-зеленого контура человеческой фигуры.
   - Я Кочевник, Серафима? - прозвучал его глухой голос. - Ответь, это правда?.. Ты же знала, капитан! Я Кочевник.
   Пауза показалась друзьям вечностью.
   - Я не отвечу "да", - жестко произнесла Каляда, взглянув Пэру в глаза, скрытые зеленой пеленой. - Но создавая тебя, Александр имплантировал Кочевника в человеческое тело. Запись о том, кем был тот человек, уничтожена.
   - О, нет, - пролепетала Юлька и опустилась в кресло.
   - Восстановить архив невозможно, но мы нашли свежий фрейм, содержащий коды голографии, - начал Оливул. - Быть может Александр...
   Его слова оборвал девчачий визг. Юлька во мгновение ока оказалась возле братьев, а кресло по инерции продолжало медленно ехать к дальней стене. Что-то щелкнуло, книжные полки плавно опустились в пол, открыв вход в потайную комнату.
   Похожее на огромную лабораторную установку, помещение было заставлено разной величины контейнерами, обвитыми шлангами и проводами, а в центре, занимая добрую половину площади, высился агрегат, основу которому создавал неуклюжий процессорный блок со встроенным терминалом. Стеклянный купол, венчающий конструкцию, был разбит, и под ним в полусферическом углублении среди осколков и оборванных пластиковых трубок виднелись бурые и черные пятна.
   - Инкубатор, - выговорили близнецы.
   - Отец, только не это, - прошептал Данила и оглянулся на Пэра.
   Невысокий, коренастый, с крупными чертами лица, тяжелыми бровями и массивным подбородком он всегда принимал один и тот же облик... Гаюнара.
   - Здесь послание, - тихо сказала Каляда.
   Посередине кабинета в голубом луче голограммы то собирался, то таял силуэт человека. Оливул подбежал к компьютеру и переключил режим воспроизведения. Из динамика раздались шорохи, скрип, и, наконец, появился голос Александра:
   "Я не сомневаюсь, что рано или поздно вы доберетесь сюда, и если вы слушаете эту запись, значит я не ошибся. В моих дневниках на этом диске есть ответы на вопросы, которые вы мне задавали. Но как уничтожить Кочевника, не знаю, клянусь. Я умел ловить тварей и загонять в предметы"...
   Запись прервалась, судя по всему Александр обдумывал предстоящий рассказ.
   "Я сделал ошибку, за которую расплачивался всю жизнь. Сейчас, когда вы нашли мою лабораторию, мне уже глубоко плевать, что происходит на белом свете. Меня больше нет. К счастью. Поэтому я все расскажу, как на духу.
   Я хотел владеть Кочевником, управлять им. Заточенные в камни, столы и стулья, они меня не устраивали. Однажды я услышал от приятеля о Кочевниках, которые умудрились так влезть в человеческое тело, что остались в нем навсегда. Идея мне понравилась, и я решил добиться того же, но искусственным путем. Втягивать в эксперимент мирянина было опасно: в случае неудачи он отдал бы концы. И я пошел по другому пути. С минимальным использованием Силы Созидания я собрал аппарат для выращивания человеческих эмбрионов - это практикуется в нормальных Мирах - взял в качестве исходного материала свои клетки, кое-что добавил экзорным методом. А напоследок загнал в этот коктейль Кочевника... Если хотите посмотреть на инкубатор, установите кресло в нишу между стеллажами, сработает рычаг, и вход откроется.
   Мой опыт не давал результатов семь месяцев. Верите ли, это было хуже всякой пытки! Зародыш развивался как и подобает человеческому эмбриону, Кочевник в нем не проявлялся. Я уже свыкся с мыслью, что на сей раз вляпался капитально: только ребеночка мне не хватало для полного набора проблем. Но однажды утром началось... Какая-то мутация или же Кочевник очухался и начал вырываться, короче, то, что я видел, не пожелаю увидеть и врагу. Я перепугался, разбил все к чертовой матери, схватил "Это" и помчался прямо к Ортскому. Я знал, он спасал необычных детей. Герцог велел оставить мое создание и вернуться через пять Путей, и я вернулся... Ортский вручил мне Пэра. Вот и вся история.
   Знаешь, Пэр, я никогда не считал тебя сыном, а вот сегодня понял напрасно. У тебя нет матери и с отцом, как видишь, не очень повезло, но зато у тебя прекрасный брат. Ни один Кочевник не может этим похвастаться..."
   В голубом луче кружились пылинки, скрипел безголосый динамик, а люди так и стояли, глядя на пустой круг света.
   - Чудовище, - потрясенный до глубины души, Данила не мог поднять глаза на друзей.
   Надрывно взвыл воздух. Пэр стремительно развеял человеческое обличие и ринулся к потолку.
   - Куда ты?! - визгнула Юлька.
   - Пэр, ты не Кочевник! - закричал Данила. - Пэр, остановись!!
   Но зеленый туман, просочившись сквозь металлические своды бункера, исчез.
   - Серафима, верни его, пожалуйста! - Грег-Гор отчаянно взирал на капитана.
   - Как такое можно сотворить с неродившимся ребенком? - громыхнул Синий князь. - Да где ж сердце-то было у этого человека!
   - Донай! - одернул его Оливул, но поздно, Данила бросился к выходу.
   - Гаюнар, эй! - испугался Ви-Брук. - Я не хотел...
   Данила приостановился в дверях.
   - Я найду его! Он мой брат. Я должен, Серафима.
   - Иди, - сурово кивнула Каляда и крикнула, уже вслед. - Он не Кочевник, Данила! Он Пэр Гаюнар!
   Стукнула крышка люка.
   - Ну вот, ищи ветра в чистом поле, - тяжело вздохнул Синий князь.
   - А Данька помчался один ночью в незнакомый лес! - воскликнула Юлька.
   - Он оседлал Волка, - бесстрастно произнесла Каляда. - С ним собаки. Отправляться на поиски бессмысленно: Донай прав - Пэр владеет ветрами, и найти его сейчас может только его брат.
   - Серафима, - начал Оливул, в задумчивости глядя на архивный терминал, где горела надпись "Ошибка данных, доступ запрещен", - наверное, надо было сказать им раньше то, что ты вычислила еще в городе Обманувших Смерть.
   - Вы знали, как появился на свет Пэр? - вздрогнули Грег и Гор.
   - Нет, - отрезала Серафима. - Было известно, что Пэр перемещается так же, как перемещаются из Мира в Мир Кочевники... Но откровенно признаться, я догадывалась о чем-то подобном, - она махнула рукой в сторону инкубатора и пошла к лестнице.
   Донай вынул кресло из ниши, куда его ненароком толкнула Юлька, и зловещая комната закрылась поднявшейся из-под пола стеной. Внемиренцы в молчании последовали за Калядой.
   Ш 4 Ч
   Ночь выдалась ясная и тихая. Ничто не нарушало спокойствия спящей природы, и серебряный месяц бережно ласкал землю нежным прохладным светом. Из высокой травы лились заунывные трели кузнечиков, и под эту невзрачную колыбельную уснул где-то в далекой лесной чаще даже неугомонный ветер.
   В полном молчании тянулось время внутри пр(клятого особняка. Однако покой и дрема остались за его порогом, так и не одолев тревогу, владевшую людьми. Каждый слушал ночь. Каждый с надежной ждал, что вот-вот зашуршит трава под упругой волчьей лапой, радостно залают собаки, и Данила войдет на крыльцо вместе с Пэром.
   Вдруг Серафима, на протяжение часа неподвижно стоящая перед открытым окном, подалась вперед.
   - Они? - вскочила Юлька.
   Каляда вскинула руку, призывая друзей к молчанию. Вскоре их слух уловил то, что значительно раньше восприняла женщина-Посредник: далекий приглушенный мягким травяным ковром стук копыт. Донай потянулся за мечом. Над Грег-Гором взметнулась крылатая тень. Оливул поспешно удержал одного из близнецов за плечо.
   "Трое конных, - беззвучный голос капитана коснулся сознания друзей. Двигаются сюда. Оружия при них, кажется, нет, но настроение близко к враждебному".
   - Мы видим их, - возбужденно зашептали близнецы, тяжелый драконий взгляд которых буравил темноту.
   Серафима сделала всем знак отойти от окон и притаиться в глубине комнаты. Спустя несколько минут всадники въехали в ворота.
   - Локальная Игра, капитан, - в полголоса предупредил Оливул.
   - У них портативные блоки питания и какая-то техника, - торопливо вставил Грег.
   - Ничего, с тремя справимся, - буркнул себе под нос Донай.
   Было слышно как всадники, пустив коней шагом, объезжают двор. Каляда, закрывшись от посторонних глаз сенсорной вуалью, изучала незваных гостей из окна. Она с первого взгляда определила, что вокруг каждого из трех мужчин сформировано естественным или искусственным способом некое защитное поле, и поэтому не рискнула приближаться к ним мыслью. Тем не менее от нее не ускользнула явная растерянность, присутствующая в поведении незнакомцев: им было доподлинно известно, что дом не пуст, но подтверждений тому они не находили.
   Прежде чем вступить в контакт, Серафима постаралась как можно четче представить друзьям внешний облик визитеров. Выглядели они лет на сорок; крепкие, физически сильные люди, умудренные жизнью и закаленные невзгодами. На фоне двух, совершенно обычных на вид, выделялся тот, кто возглавлял компанию. Чрезмерно упитанный, он возвышался в седле подобно глыбе на краю утеса. Впрочем, движения его были стремительны и точны. С лошадью он управлялся подстать бывалому кавалеристу и в то время, как двое его товарищей топтались перед фасадом дома, успел объехать особняк кругом и вернуться к крыльцу.
   - Я их знаю, - тихо сообщил Донай. - Они разыгрывали сюжет с полицейскими. Это кланоид!
   - Значит, еще двое где-то поблизости, - поддержал Оливул.
   Пелена невидимости над Калядой стала таять. Женщина появилась в окне будто призрак - неподвижная черная получеловеческая фигура, освещенная бледным светом тощего месяца. Под острым холодящим кровь взглядом лидер компании вздрогнул и повернулся к ней первым.
   Несколько секунд они смотрели друг на друга сквозь мутную предрассветную мглу.
   - Время и Судьба! - крикнул всадник, привстав на стременах, приложил к груди руку и, вскинув ее, описал перед собой дугу открытой ладонью. - Нам нужен Посредник!
   - Кто вы и какова суть спора? - бесцветным голосом задала вопрос Каляда.
   - Да будет вам, леди! - нетерпеливо и в то же время беспокойно ответил тот. - Вы прекрасно знаете, кто мы, а нам хорошо известна ваша стихийная команда.
   - Вы начали разговор согласно ритуалу, и я, следуя тому же, обращаюсь к вам: назовите себя и ваших оппонентов.
   Всадники перекинулись репликами. Серафима видела, что они общаются, но не уловила ни слова. "Кланоид, - окончательно убежденная в правоте Доная, подумала она. - Их защитная оболочка не пропустит даже мой зонд".
   - Мы люди кланоида. Мое имя Петер Роуз, это мои друзья, которых вы считаете Кочевниками, - он кивнул на спутников. - И спор пойдет об их праве на существование в Судьбе. Оппонентами выступают Архивариусы.
   Каляда бровью не повела, выслушав этот монолог, хотя Оливул, Донай, Юлька и Грег-Гор, уже не скрывая тревоги и удивления, принялись обсуждать что-то между собой.
   - Хотите на чистоту, леди? - продолжал меж тем Петер Роуз.
   - Извольте.
   - Кабы не Архивариусы, мы сегодня сделали бы все, чтобы загнать вас в такую Структурную дыру, из которой вам пришлось бы выбираться миллионы Путей! Но они решили говорить с представителями кланоидов именно через Посредника, капитана Крылатого Волка. Я был против, но я подчинился. И вот я здесь прошу от имени Времени и Судьбы.
   - Где и когда?
   - На планетоиде Архивариусов. Сейчас.
   Серафима отошла вглубь комнаты.
   - Ты пойдешь с ними? - испуганно спросила Юлька.
   - Таков мой долг.
   Оливул шагнул к капитану.
   - Этот вызов - провокация чистейшей воды. Он даже не потрудился скрыть своей антипатии к нам.
   - Именно последнее говорит за то, что лжи в его словах не было. Архивариусы организуют совет, и Архивариусы хотят видеть в качестве Посредника меня. А миссию вызова они возложили на этот кланоид - нашего ярого врага чтобы подчеркнуть остроту проблемы. Как видите, друзья, предположения подтвердились: миряне в кланоидах есть ни что иное, как Кочевники, нашедшие место в Судьбе. Оставайтесь в доме и ждите Данилу и Пэра. Я скоро вернусь.
   Напротив окна в пятне темноты появились трое. Каляда подбодрила друзей взглядом и, легко вскочив на подоконник, вошла в Структурные ворота. Бездна закрылась.
   Белый князь ни слова не говоря достал из ножен короткий меч, которым вооружился, отправляясь в поход, и положил перед собой на стол. Юлька тяжело вздохнула.
   - Быстро они нас нашли, - Донай посмотрел вслед трем опьяненным свободой коням, несущемся во весь опор по некошеному лугу.
   - Ничего удивительного, - обронил Оливул.
   - Нашу Игру не распознал никто! - вскочил Грег; Гор поспешил вставить: Кроме тебя, родного брата.
   Бер-Росс был совершенно не расположен возобновлять прения на тему экзорного выпада Гай-князя, и посему промолчал. Но юноши не унимались.
   - Вы почувствовали, какая у них техника! Они были просто нафаршированы аппаратурой, причем к каждому названию смело можно прибавлять приставку "мини", - возбужденные, Грег и Гор говорили в один голос. - Мы видели их электронику глазами Огня, это поэзия в кристаллах!
   - И вы хотите сказать, что благодаря супер-мини-электронике они засекли наше прибытие сквозь экзорные течения, основываясь на данных атмосферы или вибрациях земли или еще каких-нибудь явлениях? - устало спросил Оливул.
   - Гораздо проще: они установили в доме сигнальные устройства! - выпалил Грег.
   - Серафима говорила про сенсорные следы, - добавил Гор.
   - Какая разница, как они нас нашли, - попыталась погасить разгорающуюся дискуссию Юлька. - Все равно, ничто уже не изменишь.
   Однако близнецы не собирались сдавать позиции.
   - Мы найдем "жучка", - заявил Грег и направился к выходу.
   - Весь дом перевернем, - пообещал Гор.
   Ступени лестницы пропели несколько гнусавых нот и смолкли. Донай усмехнулся.
   - Упрямство - ваша семейная черта, - сказал он, обращаясь к кузену.
   - Наша семейная черта, - поправила Юлька и пошла в коридор. - Ненавижу, когда кто-то из нас работает в одиночку.
   Оливул тревожно оглянулся на подругу.
   - Будь осторожна, - предупредил он.
   Девушка беспечно отмахнулась.
   Синий князь прислонил к стене меч и взгромоздился на табурет напротив Бер-Росса.
   - Каково мнение об обстановке?
   Оливул едва заметно поморщился и отвернулся к окну.
   - Вот и я так думаю, - вздохнул Донай.
   Донай тщательно отгонял от себя дрему и время от времени поглядывал на брата. Тот старался держаться прямо, но голова то и дело клонилась на грудь. Ви-Брук и сам чувствовал нарастающую тяжесть во всем теле. В очередной раз очнувшись от секундного сна, он посмотрел в окно. Что-то пронеслось по подоконнику и скрылось в темном углу комнаты.
   - Здесь кто-то есть, - проговорил Синий князь и с удивлением обнаружил, что каждое слово дается ему с огромным трудом.
   - Мышь, наверное, - медленно отозвался Оливул.
   Тут Доная полосонуло: кроме голоса брата, он не слышал ни треска кузнечиков, ни поскрипывания ставень, ни шума из гостиной, производимого упрямыми искателями "жучков". Следом возникла мысль об экзорной вуали. Он хотел было вскочить, но невидимая рука сдавила плечи и грудь.
   - Оливул... Игра... - прохрипел он прежде, чем невидимые тиски сжали мозг.
   Два изумрудных глазка смотрели на него со стола. Два изумрудных глазка, и сознание теряется в вязкой паутине.
   Вдруг сквозь зловещий кокон пробился победный возглас близнецов.
   - Оливул! Мы нашли!
   Белый князь вздрогнул. Сердце зачастило в груди, и зов крови, невзирая на реальные и нереальные преграды, понес к Гай-Россу непрозвучавший крик: "Улетай, спаси Юлию!"
   Грег и Гор застыли в одной и той же позе.
   - Ребята, что случилось? - Юлька моментально забыла про крошечную микросхему, обнаруженную только что в обрывках портьеры. - Что вы делаете?!
   Тела их переплетались, руки вытягивались в крылья, лица терялись под грозным ликом дракона. Хлопок, завершающий преобразование, был прямо-таки оглушительным.
   "Садись, скорее!"
   - Ребята, что происходит?!
   "Оливул велел нам улетать. Ничего не спрашивай! Скорее!"
   Она вскочила на подставленное крыло. В следующую секунду две струи огня вырвались из пастей, и сухая тщедушная рама вспыхнула, будто факел. Юлька вскрикнула и вцепилась в жесткие драконьи гривки. Гай-Росс ринулся в пылающий проем. Крылья ударились о стену, он пошатнулся, но, игнорируя боль, взмыл ввысь. Юлька в ужасе оглянулась на разгорающийся пожар.
   - Грег-Гор, там остались наши братья!
   Дракон описал круг над домом, намереваясь пролететь мимо окон, как вдруг увидал на востоке, на фоне рыжего утреннего солнца, стремительно растущую живую тучу. Издали невозможно было разглядеть отдельных представителей черной стаи, но во враждебных намерениях сомневаться не приходилось.
   - Что это? - ахнула Юлька.
   "Держись! Держись крепче!" - мысленно крикнул Гай-Росс и, издав тревожный трубный клич, помчался прочь от дома, что было мочи.
   Ш 5 Ч
   Мелькали звезды, проносились выкрашенные в синеву ночные
   облака, лес изумленно расступался, пропуская обезумевший от скорости ветер, шлейфом неслась по реке рябь, песок, поднятый с плоскогорья, негодующе клубился над камнями. Один ландшафт сменял другой, и так продолжалось, пока соленый бриз не смешал земной вихрь и не погасил в морских глубинах.
   Призрак впитал в себя окружающую картину, и в сознании возник образ бескрайнего океана, гордо встающего над ним дневного светила и блеклой полоски берега в утреннем тумане. Одиночество и пустота обрушились следом как горькая неизбежность.
   Пэр опомнился.
   "Что я делаю?.. Воздух! Воздух!"
   Бриз услужливо предоставил ему свои крылья и не спеша понес к земле. Призрак парил над океаном, и чем явственнее проявлялся в молочной мгле берег, тем отчетливее в зеленом облаке вырисовывались черты лица, глаза, формы плеч, рук, торса...
   Пэр встал на мокрый песок. Любопытная волна подкралась и отпрянула, омыв полупрозрачные ноги. Он сделал шаг навстречу морю. В груди защекотало от желания прикоснуться к прохладной воде, зачерпнуть полные ладони, ополоснуть лицо. Но рассудок жестоко осадил чуждые рефлексы. Это было сродни физической боли. Призрак опустился на плоский камень, наполовину утопленный в песке, и закрыл руками глаза. Он старался заставить себя успокоиться, не думать, не вспоминать, но голос Александра, как тупая игла, стучал в висках: "Ни один Кочевник... Ни один Кочевник..." Сопротивляться больше не было сил. Пэр вскочил.
   - Отец! Зачем ты сделал это со мной? Зачем?!
   Полный отчаяния голос сорвался, зрение померкло под вязким пугающим туманом, и Пэр почувствовал на лице бог весть откуда взявшуюся влагу. Желая избавиться от странного чувства, он принялся тереть пальцами глаза и был несказанно удивлен, обнаружив на ладони прозрачную каплю.
   Морской ветер, пенные волны, небо, земля и огненный восход. И конечно Жизнь в облике птиц, поднявшихся в облака, вездесущих разноцветных рыбок в воде, в облике кривых береговых деревьев и гибких прибрежных водорослей. Стихии Судьбы протягивали ему незримые руки, увлекая в ту единственную семью, откуда Александр едва не вырвал его навсегда.
   Пэр вдохнул полной грудью пропитанный соленой влагой морской воздух.
   - Нет, я не Кочевник, - нетвердо проговорил он.
   Мимолетное изменение пространства вблизи сию секунду заставило вспомнить об опасностях Темного Мира. Торопливо оглянувшись, Пэр отступил от воды. Зрение и слух напряглись, разыскивая источник тревоги, однако интуиция упрямо толкала к чему-то, неведомому рассудку. Он доверился подсознанию. Ощущение постороннего присутствия медленно переросло в нечто, подобное очень далекому гулу. Еще усилие, и он "услышал":
   "Ты совсем не Кочевник, парень".
   То были не голос, не слова и не образы, а совершенно непривычная трансформация сигналов некоего внешней источника.
   - Кто здесь? - вслух спросил призрак и постарался послать вопрос в виде объекта, обратного тому, что принял сам секунду назад.
   "Никто, - тем же способом пришел ответ. - Меня здесь нет как нет нигде".
   - Ты Кочевник?
   "Так нас называют".
   - Что ты здесь делаешь?
   Пэр на всякий случай приготовился воззвать к Стихии, ибо в данный момент воздух был единственном доступным ему средством защиты. Несуществующий собеседник, впрочем, враждебных намерений не проявлял.
   "Ненавижу, когда люди страдают. Всякий раз стараюсь чем-то помочь, хотя знаю - бесполезно. Меня не слышат, не видят, не чувствуют!"
   - Я тебя "слышу", - заверил Пэр. - Меня сделали из Кочевника и человека. Наверное, мы родня друг другу.
   Он уловил изменение состояния собеседника и с небольшим опозданием догадался, что оно должно обозначать смех.
   "Пойми, глупыш, Кочевника нет. Мы - пустота, полнейшее ничто для вашей Судьбы. Когда мы занимаем чье-то место, оно все равно не наше место, и единственное, что остается с нами - память. Память является наиболее близкой формой для нашей Стихии".