Страница:
Молчаливая и задумчивая, устремленная куда-то далеко, поверх его эрудиции и знаний, поверх его красоты и обаяния, я никак не отвечала на настойчивые знаки внимания, к концу же вечера у него проявилось нестерпимое, несдерживаемое, но так никогда и не осуществившееся желание непременно поцеловать меня. Моя соседка по комнате убедительно объясняла ему уважительные причины, по которым ему следует оставить меня, замужнюю женщину, в покое, и наконец, когда её доводы казалось бы подействовали, ей удалось его увести.
Однако вскоре обнаружилось, что его внимание ко мне вовсе не взбалмошная, легкомысленная прихоть на один вечер, с каждым днем оно нарастало, усиливалось, переходя в устойчивое, безрассудное юношеское обожание уже ставшей чьей-то женой и теперь недоступной ему девушки. В скором времени муж вернулся из Таджикистана, и я переехала из общежития к нему на квартиру.
Спустя какое-то время мне пришлось приехать в общежитие по делу, и мой пылкий обожатель узнал о моем приезде от соседки по комнате, принимавшей сердечное участие в его романтическом увлечении. Помню, был теплый, солнечный день, и на мне было надето что-то легкое, не стеснявшее движений, когда он провожал меня к остановке автобуса. Никто из нас не предполагал, что мы видимся в последний раз - он умер совсем молодым, в 19 лет, оставшись один в квартире (родители уехали отдыхать) и задохнувшись от приступа бронхиальной астмы. Нежное, благородное прощание, последние опорные прикосновения к его поддерживающей меня руке, проникновенный обожающий взгляд - эти мгновения сотворили что-то непостижимо волшебное с моим телом - с неземной, воздушной, обворожительной легкостью и неизъяснимой, восхитительной грацией в движениях я поднималась по ступенькам в салон автобуса, поворачивалась, садилась, улыбалась, на прощанье махала рукой и кивала головой. Больше мне никогда не довелось ощутить подобное возвышенное физическое и духовное состояние своего тела, оно и запомнилось мне на всю оставшуюся жизнь потому, что обычно ни легкость, ни грация в движениях не выпадают на мою долю в повседневной трудовой жизни, а в таком особенном, волнующем, запомнившемся виде они родились во мне только один единственный раз в те краткие мгновения нашего прощания и больше никогда не повторились в моей жизни.
В череде прошедших лет мне не припоминается более спокойного, более чудесного месяца, чем этот сказочный сентябрь 1996 года. Мое рабочее, отрадное уединение нарушалось только по выходным дням, когда приезжала семья, и возникающие хозяйственные заботы на 2-3 дня отодвигали продолжение моей работы. В обычные дни по утрам я кормила нашу кошку Мурку и кота Марсика, живущего постоянно в семье сына, меняла корм и воду и давала полетать по комнате снегирю Кеше, подобранному нашей невесткой пару лет назад в овраге с поврежденным крылом. Кеша оказался умной птичкой и прижился в их семье, хотя, говорят, это большая редкость, снегири не живут в неволе. В моем безраздельном распоряжения оставались 3-4 часа до обеда, потом я опять кормила животных - в обед уже трое - наша собачка Даша, Мурка и Марсик сидели на полу кухни, подняв к столу умильные мордочки, вдыхая любимые запахи и терпеливо ожидая, пока я разделю на части отваренную куриную ножку и смешаю её с картошкой и морковкой.
Во второй половине дня я или снова садилась за письменный стол, или же, чувствуя потребность в освежающей мышечной нагрузке, шла работать на участке. Теплая, хорошая погода, размеренная, в согласии и дружелюбии жизнь дали возможность не только мне, но и животным прочувствовать сказочную благодать этого месяца. Даша больше не гонялась за собаками и кошками, заглядывавшими на наш участок, Мурка перестала хвастаться пойманными мышами и наполнилась достоинством и важностью беременной кошки, даже Марсик, гуляка и драчун, весь в боевых шрамах и царапинах, заработанных в победоносных сражениях с местными котами за благосклонность очаровательной кошечки Элли, временами наезжающей на соседнюю дачу вместе со своей хозяйкой, наконец-то успокоился, утихомирился, стал проводить ночи в доме и каждое утро, устроившись у меня под боком, распевать сладостные песни. Животные охотно слушались, всячески выказывали мне свое расположение и даже любовь: Кеша, досыта откормившийся красной рябиной, позволял себя поглаживать во время утренней разминки, едва я садилась за письменный стол, как Мурка тут же укладывалась непременно на исписанные листочки, громким удовлетворенным мурлыканьем одобряя проделанную мною работу; стоило жe мне присесть на широкую скамью у входной двери, как вся троица, взобравшись на нее, располагалась рядом со мною, оспаривая друг у друга престижное место на моих коленях. Жаль, что не было нашей внучки Машеньки с её любимый Полароидом, чтобы сфотографировать забавную сценку, - на участке надо было заполнить землей глубокие ямы, приготовленные для посадки яблонь, занимаясь этой работой, однажды я присела отдохнуть на детский раскладной стульчик, Даша первая устроилась на моих коленях, и немедленно Марсик, обычно отдыхавший на траве где-нибудь неподалеку, кинулся к нам, но любимое место было уже занято Дашей, однако он мурлыкал так сладко и умильно, с надеждой заглядывая мне в глаза и уже пристроив на коленях свои сильные лапы, что я не выдержала, помогла ему взобраться, и он разлегся прямо на Даше, довольно мурлыча, - большой рыжий кот, развалившийся на маленькой белой собачке. Так мы и отдыхали втроем на детском стульчике, и никто никому не мешал, никто никого не раздражал, не утомлял.
Неожиданной радостью оказалось появление на даче радиотелефона, и по вечерам можно было позвонить домой и услышать голоса дочери и мужа. Хозяин дачи, расположенной на противоположном склоне нашего оврага, Никита Георгиевич Хубов, известный кинорежиссер, иногда приходил звонить своей семье и по своим делам на киностудию, и наши беседы с ним за чашкой кофе со свежим деревенским молоком от единственной на всю деревню коровы привнесли приятное разнообразие в мою жизнь. Мне кажется, что я многое воспринимала и многому училась, беседуя с таким образованным и воспитанным человеком, не скупясь, обнаруживающим в разговоре юмор, тонкий подвижный ум, свободный от насущных тревог, и подлинный здравый смысл, а книги из его великолепной библиотеки, например, такие, как романы и рассказы выдающегося английского прозаика Ивлина Во, оказывали мне значительную помощь, ведь ещё Л. Н, Толстой высказал верное соображение, что чтению книг необходимо уделять не менее половины времени, отведенного на литературную работу.
Вот так вдали от огромного, душного, шумного, суетного, но все-таки очень любимого города Москвы, неспешно и размеренно, в раздумьях и воспоминаниях протекала моя жизнь в сказочном сентябре 1996 года - первый в моей жизни трудовой бархатный сезон в Снегирях, который я не променяла бы на отдых на лучших курортах мира ещё и потому, что мой рассказ медленно, но верно продвигался к финалу.
Отрадно было прочитать в апрельском номере "Комсомольской правды" за этот год сообщение о том, что 53 крупных американских ученых, среди которых немало нобелевских лауреатов в области физики, химии, биологии, опубликовали недавно книгу "Мы верим..", главный научно-обоснованный; вывод которой заключается в том, что Бог есть. Не поддающиеся объяснению упорядоченность и согласованность строения человека и Вселенной приводят ученых к вере в Создателя. Ученые считают, что мир слишком совершенен, чтобы случайно возникнуть из хаоса, что животные и человек всегда существовали в сегодняшнем виде, и мир возник однажды в законченном виде жизнь была кем-то спроектирована и сотворена. Знаменитый английский астроном Джеймс Джинс, заметил, что чем больше мы изучаем Космос, тем больше понимаем, что это не огромная машина, а огромная мысль. Мысль Бога. Венцом мироздания во Вселенной считается созданный Богом человек, наделенный душой, разумом, способностью мыслить и познавать себя и окружающий мир. Мне казалось бы более правильным вместо расхожего выражения: "человеческая душа - потёмки", употребить другое: "человеческая душа - непознанная Вселенная", и, по-моему, главные задачи человечества состоят именно в познании глубин человеческого духа. Из туманной дали веков древние философы Сократ и Платон возвестили нам о бессмертии человеческой души, о её будущей возвышенной жизни в союзе с благим Божеством, с той поры и поныне лучшие умы человечества верят в бессмертие души, мне же хочется рассказать о некоторых мистических мгновениях, как знамения ниспосланных лично мне, глубоко верующему в Бога человеку, для явственного осознания мною бессмертия души.
Мой младший брат Александр умер в августе 1988 года в возрасте 50 лет. После окончания Симферопольского медицинского института его распределили в Таджикистан, потом он перебрался на Север и сначала работал лечащим врачом в отдаленном поселке Магаданской области, трудолюбие и целеустремленность помогали ему в продвижении по работе, и спустя какое-то время он уже работал главным врачом районной больницы, а потом его назначили главным врачом большого района под Магаданом. За несколько лет до смерти ишемическая болезнь сердца уже давала знать о себе, но Александр, увлеченный работой и карьерой (он вступил в партию, был избран депутатом райсовета, строил новую больницу), не обращал внимания на проявления, не щадил себя, не уменьшал свои рабочие нагрузки. Во время очередного отпуска он умер ночью, во сне, в родном Симферополе, и мы похоронили его на Симферопольском кладбище.
В год его смерти Александра впервые заинтересовали вопросы о Боге, о христианском учении, о религиях, он рассказывал мне, как удивились в библиотеке, когда он попросил подобрать ему книги по этим вопросам. Сейчас можно свободно приобрести любую литературу религиозного содержания, но в 1988 году подобная литература была редкостью даже в Москве, не говоря о Магадане. Увы, мне не довелось увидеть, как разрешились сомнения и стремление к вере и религии Александра, не довелось увидеть его духовное прозрение, духовное совершенствование, но ниспосланное мне знамение позволяет думать, что Бог, даровавший Александру желание познать величие Божьих тайн, не оставил его в начале пути, посланная - ему скоропостижная смерть только лишила Александра грубой земной оболочки, и истинная жизнь его души продолжилась в ином - тонком, невидимом, неосязаемом мире.
В августе 1988 года мы с приятельницей отдыхали на южном побережье Крыма, в санатории "Украина", куда Александр привез нас из Симферополя на своем "Москвиче", и в последний раз я видела и запомнила его живым, жизнерадостным, улыбающимся. Помню, как дежурная по этажу медсестра вошла в нашу палату, назвала мою фамилиию, попросила подойти к телефону и просто, буднично добавила: "Умер брат Саша". Страшные, необратимые слова, внезапно вломившиеся в мое неподготовленное сознание, пульсировали в нем жуткой, незнакомой болью все время, пока я, омертвевшая от горя, добиралась до Симферополя, и в последующие годы ещё много раз резким, болезненным уколом эти слова возникали в моей памяти. Потеря родного человека - тяжкое горе, но мои страдания усугублялись отсутствием подлинной христианской кротости и смирения перед Божьим Промыслом. Вернувшись в Москву, я продолжала плакать и горевать, душевные муки от тяжелой потери не отпускали меня и облегчение не приходило в мою душу.
Однажды днем, когда в квартире никого не было, позвонил мой сын, не помню, что ему было нужно, помню только, что его самодурство не пожелало считаться с человеческим горем, горем матери, и после грубого разговора со мной он долго, упорно истязал меня непрекращающимися телефонными звонками, на которые я уже не могла ответить. Обида на бессмысленную жестокость и грубость сына доконала мою истерзанную горем душу, я легла на постель и плакала горько, безутешно, захлебывалась безудержными рыданиями и не могла остановиться, от обиды и горя моя духовная сущность обмякла, расползлась, разлезлась, как прогнившая ткань, стала неуправляемой и неконтролируемой. И вдруг я увидела, как в правом верхнем углу комнаты воздвигнулось нечто неземное, легкая, воздушная, похожая на облачко субстанция, и сразу поняла, что это душа Александра, растревоженная моими страданиями, пришла ко мне на помощь, я поднялась с подушки, простирала к ней руки, плакала, молила о прощении, говорила слова любви... Незаметно я утешилась, успокоилась и уснула, а проснувшись, почувствовала, что сошедшая на меня во время встречи с душой Александра небесная благодать остановила мои страдания, отрадное успокоение наконец-то просветлило мою измученную душу.
У меня нет сомнений, что разум, данный Богом человеку для познания себя и мира, когда-нибудь, в непросматриваемой дали тысячелетий откроет тайны непрерывной жизни человеческой души после смерти её земной, телесной оболочки. Но уже сейчас редчайшие, избранные Богом люди такие, как болгарская прорицательница Ванга, осознают в себе способности общения с душами умерших, от них получают сведения о прошлой и будущей жизни своих посетителей. Обычные способности человека предчувствовать что-либо в повседневной жизни мы называем интуицией, ещё мне кажется, что кроме интуиции, каждому человеку посылаются какие-то знаки, знамения, как проба, как проверка его внимательности, его готовности к иной жизни, Сомерсет Моэм в книге "Подводя итоги" описывает подобное знамение, случившееся с ним, когда он сидел в одной из заброшенных мечетей близ Каира, - он вдруг впал в экстаз и его всего поглотило ощущение огромности и величия Вселенной и пронизывающее чувство полной раст-воренности в ней, он почти мог сказать, что ощутил присутствие Бога. Мой брат Алемдар часто ссылался на свое личное общение с Богом, к сожалению, в то время его уверения я оставляла без должного внимания и ничего не могу вспомнить из его рассказов.
В нашей суматошной жизни человеку очень трудно распознать эти посылки из иного, тонкого, таинственного мира, особенно трудно, если земная, плотская жизнь полностью поглощает все естество человека, ограничивает его, подчиняет себе, порабощает, не оставляя ни времени, ни надежды на духовное развитие и совершенствование. Расскажу о мгновениях, в минуты отдыха и покоя ниспосланных мне как откровение о будущей блаженной неземной жизни моей души.
В доперестроечное время наша семья несколько раз отдыхала по путевкам в новом корпусе санатория "Украина". Он расположен на высоком склоне горы и у главного входа окружен большой открытой террасой, с которой можно любоваться чудесным видом на море и вечнозеленым парком, раскинувшимся вплоть до побережья. Однажды я стояла у края террасы, восхищаясь красотой моря и природы, и вдруг почувствовала, что мои руки крепко держатся за поручни террасы, ноги плотно опираются на мозаичный пол, а какая-то внутренняя сущность, отделившись от тела, стремительно несется над расстилающимися внизу зелеными кронами высоких кедров, испытывая при этом неземное блаженство, неизобразимое счастье, невыразимую любовь и радость. Эти упоительные мгновения приоткрыли мне свет и дыхание будущей вечной жизни души, когда она покинет мое бренное тело и полетит, полетит все далее и далее в чудесный, беспредельный мир вечного добра и света.
Одну из скамеек, сделанных нашим замечательным мастером на все руки, мы разместили у огромной сосны с двумя неохватными стволами. Говорят, японцы особенно почитают такие раздвоенные сосны, считают, что они приносят счастье. Я назвала эту скамейку "радостью души" в благодарность за те мгновения радости и покоя, пережитые мною, когда я впервые вечером присела на неё отдохнуть. Все заботы, все утомление долгих трудовых дней были отринуты и забыты, они отступили, остались за пределами объявшего меня чудного мира тишины и радости, и меня заново пленил и очаровал открывающийся с этой скамейки такой привычный вид - на переднем плане цепочка осыпанного красными гроздьями ягод зеленого боярышника, справа от него ведущие к дому ряды стройных, пышных туй, а над туями вытянувшиеся верхушки растущих позади них густых елей, на уходящем вверх и вдаль противоположном склоне возвышающиеся, как патриархи лесов, могучие раскидистые сосны, соседствующие рядом о ними маленькие аккуратные елочки, молодые широколистные клены, рябины, старые березы с огромными развесистыми ветками и изящные, тонкоствольные, тянущиеся к солнцу молодые березки и над этим великолепным зеленым массивом, залитым предвечерним солнцем, в бескрайнем голубом просторе медленно и величественно проплывающее облака. Как прекрасен мир, созданный Богом для человека, и как безжалостно и бездумно люди оскверняют его высокомерием, вероломством, завистью, злобой, ложью, жадностью, корыстолюбием, подлостью, предательством, ненавистью, местью, враждой, жестокостью, насилием, отравляют отходами неразумной жизнедеятельности, разрушают убийственными войнами.
И все-таки в такие сокровенные мгновения восхищения красотой мироздания я с новой силой верю в будущий преображенный и обновленный мир мир разума, гармонии, красоты.
Сентябрь 1996г.
Однако вскоре обнаружилось, что его внимание ко мне вовсе не взбалмошная, легкомысленная прихоть на один вечер, с каждым днем оно нарастало, усиливалось, переходя в устойчивое, безрассудное юношеское обожание уже ставшей чьей-то женой и теперь недоступной ему девушки. В скором времени муж вернулся из Таджикистана, и я переехала из общежития к нему на квартиру.
Спустя какое-то время мне пришлось приехать в общежитие по делу, и мой пылкий обожатель узнал о моем приезде от соседки по комнате, принимавшей сердечное участие в его романтическом увлечении. Помню, был теплый, солнечный день, и на мне было надето что-то легкое, не стеснявшее движений, когда он провожал меня к остановке автобуса. Никто из нас не предполагал, что мы видимся в последний раз - он умер совсем молодым, в 19 лет, оставшись один в квартире (родители уехали отдыхать) и задохнувшись от приступа бронхиальной астмы. Нежное, благородное прощание, последние опорные прикосновения к его поддерживающей меня руке, проникновенный обожающий взгляд - эти мгновения сотворили что-то непостижимо волшебное с моим телом - с неземной, воздушной, обворожительной легкостью и неизъяснимой, восхитительной грацией в движениях я поднималась по ступенькам в салон автобуса, поворачивалась, садилась, улыбалась, на прощанье махала рукой и кивала головой. Больше мне никогда не довелось ощутить подобное возвышенное физическое и духовное состояние своего тела, оно и запомнилось мне на всю оставшуюся жизнь потому, что обычно ни легкость, ни грация в движениях не выпадают на мою долю в повседневной трудовой жизни, а в таком особенном, волнующем, запомнившемся виде они родились во мне только один единственный раз в те краткие мгновения нашего прощания и больше никогда не повторились в моей жизни.
В череде прошедших лет мне не припоминается более спокойного, более чудесного месяца, чем этот сказочный сентябрь 1996 года. Мое рабочее, отрадное уединение нарушалось только по выходным дням, когда приезжала семья, и возникающие хозяйственные заботы на 2-3 дня отодвигали продолжение моей работы. В обычные дни по утрам я кормила нашу кошку Мурку и кота Марсика, живущего постоянно в семье сына, меняла корм и воду и давала полетать по комнате снегирю Кеше, подобранному нашей невесткой пару лет назад в овраге с поврежденным крылом. Кеша оказался умной птичкой и прижился в их семье, хотя, говорят, это большая редкость, снегири не живут в неволе. В моем безраздельном распоряжения оставались 3-4 часа до обеда, потом я опять кормила животных - в обед уже трое - наша собачка Даша, Мурка и Марсик сидели на полу кухни, подняв к столу умильные мордочки, вдыхая любимые запахи и терпеливо ожидая, пока я разделю на части отваренную куриную ножку и смешаю её с картошкой и морковкой.
Во второй половине дня я или снова садилась за письменный стол, или же, чувствуя потребность в освежающей мышечной нагрузке, шла работать на участке. Теплая, хорошая погода, размеренная, в согласии и дружелюбии жизнь дали возможность не только мне, но и животным прочувствовать сказочную благодать этого месяца. Даша больше не гонялась за собаками и кошками, заглядывавшими на наш участок, Мурка перестала хвастаться пойманными мышами и наполнилась достоинством и важностью беременной кошки, даже Марсик, гуляка и драчун, весь в боевых шрамах и царапинах, заработанных в победоносных сражениях с местными котами за благосклонность очаровательной кошечки Элли, временами наезжающей на соседнюю дачу вместе со своей хозяйкой, наконец-то успокоился, утихомирился, стал проводить ночи в доме и каждое утро, устроившись у меня под боком, распевать сладостные песни. Животные охотно слушались, всячески выказывали мне свое расположение и даже любовь: Кеша, досыта откормившийся красной рябиной, позволял себя поглаживать во время утренней разминки, едва я садилась за письменный стол, как Мурка тут же укладывалась непременно на исписанные листочки, громким удовлетворенным мурлыканьем одобряя проделанную мною работу; стоило жe мне присесть на широкую скамью у входной двери, как вся троица, взобравшись на нее, располагалась рядом со мною, оспаривая друг у друга престижное место на моих коленях. Жаль, что не было нашей внучки Машеньки с её любимый Полароидом, чтобы сфотографировать забавную сценку, - на участке надо было заполнить землей глубокие ямы, приготовленные для посадки яблонь, занимаясь этой работой, однажды я присела отдохнуть на детский раскладной стульчик, Даша первая устроилась на моих коленях, и немедленно Марсик, обычно отдыхавший на траве где-нибудь неподалеку, кинулся к нам, но любимое место было уже занято Дашей, однако он мурлыкал так сладко и умильно, с надеждой заглядывая мне в глаза и уже пристроив на коленях свои сильные лапы, что я не выдержала, помогла ему взобраться, и он разлегся прямо на Даше, довольно мурлыча, - большой рыжий кот, развалившийся на маленькой белой собачке. Так мы и отдыхали втроем на детском стульчике, и никто никому не мешал, никто никого не раздражал, не утомлял.
Неожиданной радостью оказалось появление на даче радиотелефона, и по вечерам можно было позвонить домой и услышать голоса дочери и мужа. Хозяин дачи, расположенной на противоположном склоне нашего оврага, Никита Георгиевич Хубов, известный кинорежиссер, иногда приходил звонить своей семье и по своим делам на киностудию, и наши беседы с ним за чашкой кофе со свежим деревенским молоком от единственной на всю деревню коровы привнесли приятное разнообразие в мою жизнь. Мне кажется, что я многое воспринимала и многому училась, беседуя с таким образованным и воспитанным человеком, не скупясь, обнаруживающим в разговоре юмор, тонкий подвижный ум, свободный от насущных тревог, и подлинный здравый смысл, а книги из его великолепной библиотеки, например, такие, как романы и рассказы выдающегося английского прозаика Ивлина Во, оказывали мне значительную помощь, ведь ещё Л. Н, Толстой высказал верное соображение, что чтению книг необходимо уделять не менее половины времени, отведенного на литературную работу.
Вот так вдали от огромного, душного, шумного, суетного, но все-таки очень любимого города Москвы, неспешно и размеренно, в раздумьях и воспоминаниях протекала моя жизнь в сказочном сентябре 1996 года - первый в моей жизни трудовой бархатный сезон в Снегирях, который я не променяла бы на отдых на лучших курортах мира ещё и потому, что мой рассказ медленно, но верно продвигался к финалу.
Отрадно было прочитать в апрельском номере "Комсомольской правды" за этот год сообщение о том, что 53 крупных американских ученых, среди которых немало нобелевских лауреатов в области физики, химии, биологии, опубликовали недавно книгу "Мы верим..", главный научно-обоснованный; вывод которой заключается в том, что Бог есть. Не поддающиеся объяснению упорядоченность и согласованность строения человека и Вселенной приводят ученых к вере в Создателя. Ученые считают, что мир слишком совершенен, чтобы случайно возникнуть из хаоса, что животные и человек всегда существовали в сегодняшнем виде, и мир возник однажды в законченном виде жизнь была кем-то спроектирована и сотворена. Знаменитый английский астроном Джеймс Джинс, заметил, что чем больше мы изучаем Космос, тем больше понимаем, что это не огромная машина, а огромная мысль. Мысль Бога. Венцом мироздания во Вселенной считается созданный Богом человек, наделенный душой, разумом, способностью мыслить и познавать себя и окружающий мир. Мне казалось бы более правильным вместо расхожего выражения: "человеческая душа - потёмки", употребить другое: "человеческая душа - непознанная Вселенная", и, по-моему, главные задачи человечества состоят именно в познании глубин человеческого духа. Из туманной дали веков древние философы Сократ и Платон возвестили нам о бессмертии человеческой души, о её будущей возвышенной жизни в союзе с благим Божеством, с той поры и поныне лучшие умы человечества верят в бессмертие души, мне же хочется рассказать о некоторых мистических мгновениях, как знамения ниспосланных лично мне, глубоко верующему в Бога человеку, для явственного осознания мною бессмертия души.
Мой младший брат Александр умер в августе 1988 года в возрасте 50 лет. После окончания Симферопольского медицинского института его распределили в Таджикистан, потом он перебрался на Север и сначала работал лечащим врачом в отдаленном поселке Магаданской области, трудолюбие и целеустремленность помогали ему в продвижении по работе, и спустя какое-то время он уже работал главным врачом районной больницы, а потом его назначили главным врачом большого района под Магаданом. За несколько лет до смерти ишемическая болезнь сердца уже давала знать о себе, но Александр, увлеченный работой и карьерой (он вступил в партию, был избран депутатом райсовета, строил новую больницу), не обращал внимания на проявления, не щадил себя, не уменьшал свои рабочие нагрузки. Во время очередного отпуска он умер ночью, во сне, в родном Симферополе, и мы похоронили его на Симферопольском кладбище.
В год его смерти Александра впервые заинтересовали вопросы о Боге, о христианском учении, о религиях, он рассказывал мне, как удивились в библиотеке, когда он попросил подобрать ему книги по этим вопросам. Сейчас можно свободно приобрести любую литературу религиозного содержания, но в 1988 году подобная литература была редкостью даже в Москве, не говоря о Магадане. Увы, мне не довелось увидеть, как разрешились сомнения и стремление к вере и религии Александра, не довелось увидеть его духовное прозрение, духовное совершенствование, но ниспосланное мне знамение позволяет думать, что Бог, даровавший Александру желание познать величие Божьих тайн, не оставил его в начале пути, посланная - ему скоропостижная смерть только лишила Александра грубой земной оболочки, и истинная жизнь его души продолжилась в ином - тонком, невидимом, неосязаемом мире.
В августе 1988 года мы с приятельницей отдыхали на южном побережье Крыма, в санатории "Украина", куда Александр привез нас из Симферополя на своем "Москвиче", и в последний раз я видела и запомнила его живым, жизнерадостным, улыбающимся. Помню, как дежурная по этажу медсестра вошла в нашу палату, назвала мою фамилиию, попросила подойти к телефону и просто, буднично добавила: "Умер брат Саша". Страшные, необратимые слова, внезапно вломившиеся в мое неподготовленное сознание, пульсировали в нем жуткой, незнакомой болью все время, пока я, омертвевшая от горя, добиралась до Симферополя, и в последующие годы ещё много раз резким, болезненным уколом эти слова возникали в моей памяти. Потеря родного человека - тяжкое горе, но мои страдания усугублялись отсутствием подлинной христианской кротости и смирения перед Божьим Промыслом. Вернувшись в Москву, я продолжала плакать и горевать, душевные муки от тяжелой потери не отпускали меня и облегчение не приходило в мою душу.
Однажды днем, когда в квартире никого не было, позвонил мой сын, не помню, что ему было нужно, помню только, что его самодурство не пожелало считаться с человеческим горем, горем матери, и после грубого разговора со мной он долго, упорно истязал меня непрекращающимися телефонными звонками, на которые я уже не могла ответить. Обида на бессмысленную жестокость и грубость сына доконала мою истерзанную горем душу, я легла на постель и плакала горько, безутешно, захлебывалась безудержными рыданиями и не могла остановиться, от обиды и горя моя духовная сущность обмякла, расползлась, разлезлась, как прогнившая ткань, стала неуправляемой и неконтролируемой. И вдруг я увидела, как в правом верхнем углу комнаты воздвигнулось нечто неземное, легкая, воздушная, похожая на облачко субстанция, и сразу поняла, что это душа Александра, растревоженная моими страданиями, пришла ко мне на помощь, я поднялась с подушки, простирала к ней руки, плакала, молила о прощении, говорила слова любви... Незаметно я утешилась, успокоилась и уснула, а проснувшись, почувствовала, что сошедшая на меня во время встречи с душой Александра небесная благодать остановила мои страдания, отрадное успокоение наконец-то просветлило мою измученную душу.
У меня нет сомнений, что разум, данный Богом человеку для познания себя и мира, когда-нибудь, в непросматриваемой дали тысячелетий откроет тайны непрерывной жизни человеческой души после смерти её земной, телесной оболочки. Но уже сейчас редчайшие, избранные Богом люди такие, как болгарская прорицательница Ванга, осознают в себе способности общения с душами умерших, от них получают сведения о прошлой и будущей жизни своих посетителей. Обычные способности человека предчувствовать что-либо в повседневной жизни мы называем интуицией, ещё мне кажется, что кроме интуиции, каждому человеку посылаются какие-то знаки, знамения, как проба, как проверка его внимательности, его готовности к иной жизни, Сомерсет Моэм в книге "Подводя итоги" описывает подобное знамение, случившееся с ним, когда он сидел в одной из заброшенных мечетей близ Каира, - он вдруг впал в экстаз и его всего поглотило ощущение огромности и величия Вселенной и пронизывающее чувство полной раст-воренности в ней, он почти мог сказать, что ощутил присутствие Бога. Мой брат Алемдар часто ссылался на свое личное общение с Богом, к сожалению, в то время его уверения я оставляла без должного внимания и ничего не могу вспомнить из его рассказов.
В нашей суматошной жизни человеку очень трудно распознать эти посылки из иного, тонкого, таинственного мира, особенно трудно, если земная, плотская жизнь полностью поглощает все естество человека, ограничивает его, подчиняет себе, порабощает, не оставляя ни времени, ни надежды на духовное развитие и совершенствование. Расскажу о мгновениях, в минуты отдыха и покоя ниспосланных мне как откровение о будущей блаженной неземной жизни моей души.
В доперестроечное время наша семья несколько раз отдыхала по путевкам в новом корпусе санатория "Украина". Он расположен на высоком склоне горы и у главного входа окружен большой открытой террасой, с которой можно любоваться чудесным видом на море и вечнозеленым парком, раскинувшимся вплоть до побережья. Однажды я стояла у края террасы, восхищаясь красотой моря и природы, и вдруг почувствовала, что мои руки крепко держатся за поручни террасы, ноги плотно опираются на мозаичный пол, а какая-то внутренняя сущность, отделившись от тела, стремительно несется над расстилающимися внизу зелеными кронами высоких кедров, испытывая при этом неземное блаженство, неизобразимое счастье, невыразимую любовь и радость. Эти упоительные мгновения приоткрыли мне свет и дыхание будущей вечной жизни души, когда она покинет мое бренное тело и полетит, полетит все далее и далее в чудесный, беспредельный мир вечного добра и света.
Одну из скамеек, сделанных нашим замечательным мастером на все руки, мы разместили у огромной сосны с двумя неохватными стволами. Говорят, японцы особенно почитают такие раздвоенные сосны, считают, что они приносят счастье. Я назвала эту скамейку "радостью души" в благодарность за те мгновения радости и покоя, пережитые мною, когда я впервые вечером присела на неё отдохнуть. Все заботы, все утомление долгих трудовых дней были отринуты и забыты, они отступили, остались за пределами объявшего меня чудного мира тишины и радости, и меня заново пленил и очаровал открывающийся с этой скамейки такой привычный вид - на переднем плане цепочка осыпанного красными гроздьями ягод зеленого боярышника, справа от него ведущие к дому ряды стройных, пышных туй, а над туями вытянувшиеся верхушки растущих позади них густых елей, на уходящем вверх и вдаль противоположном склоне возвышающиеся, как патриархи лесов, могучие раскидистые сосны, соседствующие рядом о ними маленькие аккуратные елочки, молодые широколистные клены, рябины, старые березы с огромными развесистыми ветками и изящные, тонкоствольные, тянущиеся к солнцу молодые березки и над этим великолепным зеленым массивом, залитым предвечерним солнцем, в бескрайнем голубом просторе медленно и величественно проплывающее облака. Как прекрасен мир, созданный Богом для человека, и как безжалостно и бездумно люди оскверняют его высокомерием, вероломством, завистью, злобой, ложью, жадностью, корыстолюбием, подлостью, предательством, ненавистью, местью, враждой, жестокостью, насилием, отравляют отходами неразумной жизнедеятельности, разрушают убийственными войнами.
И все-таки в такие сокровенные мгновения восхищения красотой мироздания я с новой силой верю в будущий преображенный и обновленный мир мир разума, гармонии, красоты.
Сентябрь 1996г.