А львы! Они тоже во всем участвовали. Но больше всего им понравилась карусель.
Настолько понравилась, что они решили вовсе с неё не сходить. Они правда, серьезно поговорили на эту тему с Каролинкой, Петриком и с самим Президентом Города. Начали они с того, что у них отпала охота быть каменными львами и стоять на страже перед ратушей. И что им хотелось бы получить новую должность, более веселую, вот, например, в саду. В таком саду, где имеются разные детские игры.
- А не могли бы мы на этот раз превратиться в деревянных львов на карусели? - спросили они у Президента.
И Президент сразу же согласился. Правильно! Пусть они будут львами на карусели.
То-то накатаются теперь они за всё прошлое!
- Я и сам охотно подыскал бы себе здесь какую-нибудь должность, сказал он, покачивая головой, - но, что поделаешь - не могу! Придется мне ещё оставаться Президентом Города.
А потом он глянул на часы и тут же вспомнил, что уже страшно поздно, и что сейчас должно начинаться заседание городского совета.
- Придется мне явиться туда, чтобы в торжественной обстановке раз навсегда решить вопрос о вашем саде, - сказал он на прощание, когда Каролинка, Петрик и все дети вместе со львами провожали его к машине. - Во что бы то ни стало я должен втолковать советникам, что сад этот необычайно важная вещь. А ресторан можно построить и немного подальше! Правда?
- Правда! - согласились все.
- Ну, тогда прощайте и хорошенько развлекайтесь! - И Президент уже собрался было нажать стартер, как вдруг выскочил из своего красного автомобиля.
- Нет, - сказал он. - Нет! Пусть и этот автомобиль остается здесь! Я хочу, чтобы на нем катались дети и чтобы им было при этом весело.
Говоря это, он взял под мышки одного маленького мальчика, жившего в соседнем доме, и посадил его за руль, а рядом с ним - Яню.
- Что ты об этом думаешь, Каролинка? - спросил он. - Ты, я и Петрик, мы, конечно, понимаем, что некоторые вещи не будут уже такими, какими они кажутся в данную минуту, не будут совсем необычайными и полностью заколдованными. Но я хотел бы, чтобы они остались немножко необычайными и немножко заколдованными.
Это возможно, как ты думаешь?
- Думаю, что возможно, - ответила Каролинка после минутного раздумья.
Вот и хорошо, - обрадовался Президент Города. - В таком случае пускай в память всей этой истории наших приключений останутся здесь эти немножко заколдованные львы и немного заколдованная машинка. Прощайте! Сняв шляпу, он элегантно поклонился. Но детей, собственно говоря, уже не было, потому что все побежали за красным автомобилем, который вдруг сделался совсем маленьким и, управляемый мальчиком из соседнего дома, мчался по аллее сада. Только Каролинка и Петрик остались у ворот сада.
- Прощайте! - повторил Президент Города. И он вскочил в проезжавший мимо автобус. А так как автобус был переполнен, то он, стоя на ступеньке и обернувшись к Каролинке и Петрику, ещё раз снял шляпу и дружески улыбнулся им. А они в ответ помахали ему руками.
НЕ БЛЕДНЕЙ, БУСИНКА!
Стояли они так, глядя на исчезающий вдали автобус, как вдруг кто-то рядом с ними сказал:
- Дети, пора обедать!
- Обедать? Обедать? - повторили Петрик и Каролинка. Им показалось очень странным, что может ещё существовать такая вещь, как обед. После всех этих приключений они и позабыли даже, что бывают обеды, которые к тому же ещё нужно съедать.
Ну, дети, пора домой! - повторила мама Петрика, которая оказалась рядом. - Бегите, да поскорее! Но, - что это с вами? Вы оба так раскраснелись! У тебя, Петрик, такой утомленный вид! Да у тебя, Каролинка, тоже! Что же вы делали сегодня в саду? Набегались, наверно, чересчур, а?
- Да, похоже, что чересчур, - признался Петрик, переглянувшись с Каролинкой. Уж чего-чего, а беготни у них сегодня было предостаточно. Только мама и понятия не имеет, что это за беготня, но, чур, это должно оставаться самой святой, самой таинственной тайной!
- Никому ни о чем ни слова! - шепнул как можно тише Петрик.
- Да что ты, Петрик! За кого ты меня принимаешь? - отозвалась, тоже шепотом, оскорбленная подобным наставлением Каролинка.
- Вы опять что-то затеваете, дети? В чем дело?
- Э, ничего особенного, - неопределенно пробормотал Петрик.
- Ну, тогда живо бегите домой! Сейчас уже действительно поздно! Каролинкина мама тоже волнуется.
- Ладно, идем, - без всякой охоты согласился Петрик. Он взял Каролинку за руку, и они бегом помчались к дому.
Внезапно Каролинка остановилась.
- Что с тобой? Устала? - забеспокоился Петрик.
- Нет, нет, - покачала головой Каролинка. - Только послушай, неужели всё, что произошло сегодня, было на самом деле? Неужели львы...
Но Петрик так и не успел ответить, потому что буквально в эту минуту они столкнулись с Каролинкиным папой. Тот торопливо шагал домой, весело размахивая газетой, и кричал им:
- Каролинка, что ты здесь делаешь? Тётя Агата, наверно, уже заждалась нас с обедом... А ты, Петрик? Может, пойдешь, пообедаешь с нами?
- Спасибо, приду, но только после обеда, - и Петрик учтиво поклонился.
- Приходи! - приглашал Каролинкин отец. - Сегодня в газетах есть нечто, что вас наверняка заинтересует!
- А что там? - Ребята были явно обеспокоены. - Неужели...
- Гляньте-ка только на заголовки! "Сад для детей с завтрашнего дня будет открыт постоянно!" "Сам Президент Города посетил сад на Цветочной улице!" "Львы на улицах нашего города!" "Заболели ли слоны?" "Неизвестное животное в львиной клетке". - Это, пожалуй, не совсем обычные вещи, не правда ли, дети?
- Да, - прошептали Петрик и Каролинка. А Каролинка даже побледнела от волнения, потому что просто не знала, что думать обо всем этом. А Петрик потихоньку пробормотал:
- Я, собственно, и сам не знаю, как было на самом деле...
Тем временем, тётя Агата ждала всех с обедом и даже сама накрыла на стол, хотя обычно это входило в обязанности Каролинки. - Сейчас же мой руки! - по привычке крикнула она девочке. - Представляю себе, какие они у тебя черные... Столько времени тебя не было. Где это вы пропадали, Каролинка?
- В зоо... - начала было Каролинка, но тут же поправилась: - то есть мы были в саду... Просто - в саду... - И чтобы избежать дальнейших расспросов, поскорее направилась в ванную.
Руки действительно были здорово грязные... А если точнее выразиться просто черные. Правая была расцарапана. Откуда взялась эта царапина неизвестно.
Возможно, какой-нибудь из львов её царапнул, а вполне вероятно, что это было делом рук Филомены...
А что с бусинкой? На самом деле, как сейчас выглядит бусинка?
Каролинка тут же поспешно вытирает руки и вытаскивает из кармана коробочку с бусинкой. Открывает её осторожно... Ах, милая бусинка!
Нужно смотреть правде в глаза. Бусинка очень побледнела. Она ещё не совсем прозрачная, ещё немножко отсвечивает голубизной, но надолго ли её, этой голубизны, может хватить? Самое большее - на пару желаний. А может быть, только на одно - очень большое и важное...
- Не бледней, бусинка! - потихоньку просит Каролинка, но тётя Агата уже стучится в ванную.
- Каролинка, садись за стол!
- Сейчас иду! - кричит Каролинка и принимает решение, что теперь ей нужно быть очень пре-очень, ну, просто ужасно осторожной, потому что это уже будет наверняка последнее желание, которое сможет исполнить бусинка, прежде чем станет совсем пре-совсем прозрачной.
- Нужно мне хорошенько заранее обдумать, чего бы мне хотелось, - решает Каролинка. - Мне, например, может быть, хотелось бы ту куклу из универмага...
Или, может...
- Каролинка! Суп стынет!
Ого, тётя Агата уже немножко (правда, пока только самую капельку) сердится. Она не терпит, если кто опаздывает к обеДУ.
- Иду, уж, тётя, иду!
Все сидят за столом и ждут Каролинку. А суп, тем временем, стынет в тарелках.
Ох! Невкусный, ненавистный ячневый суп! Вот, если бы, вместо ячневого, в тарелке был бы... Ой-ой! - Каролинка немедленно же перестает думать о том, какой суп она предпочла бы ячневому. Потому что достаточно одного, неосторожно высказанного желания, если при этом у неё в руке случайно окажется бусинка, то - конец! - Пропадает единственная и последняя возможность исполнения какого-нибудь действительно великолепного желания! Да, да, нужно быть начеку. Собственно говоря, до принятия такого важного решения, следовало бы посоветоваться с Петриком...
Можно было бы, например, попросить бусинку, чтобы в саду всегда устраивались цирковые представления для всех детей и притом бесплатно... Или благодаря бусинке, можно было бы заполучить свой собственный маленький автомобиль... Обо всем этом обязательно нужно посоветоваться с Петриком! Дело очень серьезное... - Ешь, Каролинка! Да что это с тобой? У тебя нет аппетита? - удивилась мама. - Ты захворала, может быть? Мне кажется, что у Каролинки горит личико. Вероятно, у неё температура.
- Э, пожалуй, нет, - успокоил маму папа. - Никакой температуры у неё нет. Просто наигрались они с Петриком в саду...
- Да, кстати, я слышала, в городе люди говорят, якобы сегодня в саду был сам Президент Города, что "он не разрешил закрывать сад, и что там вообще происходили прелюбопытные вещи.
- Ага! - подтвердил Каролинкин папа.
- Об этом даже есть в газетах. А про это странное животное ты уже читала? Нужно будет в ближайшее же воскресенье сходить в зоосад и поглядеть на эту зверюшку.
Правда, Каролинка! Пойдемте все вместе. Ты ведь любишь ходить в зоосад?
- Н-е-е-т, теперь уже не очень люблю, - пробормотала Каролинка.
И как подумала она, 'что ей пришлось бы ещё раз встретиться с Филоменой, пускай даже такой, казалось бы, обезвреженной и запертой в клетке, её просто дрожь прохватила. И Каролинка решила тут же, что ни за что на свете не пойдет в зоосад, пока там Филомена. Возможно, что её оттуда уберут. Может быть, обменяют на какого-нибудь хорошенького медвежонка? Или, например, на жирафу?
- Ешь, Каролинка! - Это опять мама. - Гляди, все уже поели и дожидаются тебя!
Хочешь компоту?
Каролинка отрицательно покачала головой.
- Не хочешь компоту из вишен? Твоего любимого?! - не может надивиться мама. - Нет, наверное, она больна.
- Нет, я не больна, - решительно протестует Каролинка. Я... Я... ладно, я буду есть компот.
- Ничего не понимаю, - недоумевает мама. - То ты не хочешь, то ты хочешь... Не пойму, моя детка, что с тобой происходит!
Если бы только мама всё знала, она бы не удивлялась. Как же могла Каролинка сказать: "Я хочу компоту", если она в эту минуту по неосторожности полезла рукой в карман и нащупала там бусинку? А потом, держа бусинку, в замешательстве никак не могла снова попасть рукой в карман. А разве можно, с бусинкой в руке, просить компоту? Ясно, что нельзя.
Но хорошо всё-таки, что бусинку удалось спрятать в карман.
Нужно будет обязательно поговорить с Петриком.
ПРОЩАЙ, БУСИНКА!
Однако поговорить с Петриком Каролинке удалось только на следующий день.
Оказывается, сразу же после обеда мама забрала его на именины к какой-то тете, так что и разговора не могло быть о том, чтобы с ним повидаться. Но с утра, как только её выпустили во двор, Каролинка постучала в дверь на третьем этаже и решительно заявила:
- Мне необходимо как можно скорее поговорить с тобою.
- А что случилось? - спросил Петрик самым спокойным образом, как будто он совершенно забыл обо всем, что произошло вчера, и как будто снова не могли случиться самые необычайные вещи.
- Не случилось ничего, - ответила Каролинка, - но может случиться. Спускайся поскорее во двор. Нам нужно серьезно подумать.
А Петрик - этот опять за своё:
- А о чём?
- Как это о чём? Как это о чём? Петрик, ты что до сих пор не проснулся ещё? А бусинка! - прошептала Каролинка.
Только теперь Петрик, наконец, опомнился и тут же заволновался:
- Ага! Ну, ладно, лечу, лечу. Вот только выхлебаю молоко.
И хлебал он, по-видимому, быстро, потому что не прошло и минуты, как он появился во дворе, явно обеспокоенный.
- Ну, что? - спросил он, запыхавшись, так как бегом промчался по лестнице.
- Как это что? - Нам нужно посоветоваться. Нам нужно подумать, что делать с бусинкой.
- А она ещё не стала совсем прозрачной? - обеспокоился Петрик. - Правду сказать, мы вчера просили её о целой массе вещей. Но иначе не получалось...
- Конечно, иначе нельзя было - согласилась Каролинка. - А сейчас я говорю о том, что, как мне кажется, теперь голубизны бусинки хватит всего только на одно-единственное желание.
- А большое или маленькое?
- Может быть, даже и на какое-нибудь побольше. Только, понимаешь, Петрик, я ужасно боюсь, не случилось бы так, что, держа в руке бусинку, я вдруг скажу какую-нибудь ерунду, вроде как тётя Агата тогда с этими пирожными, и что тогда?
Пропадет последнее желание, и я уже ни о чем не смогу бусинку попросить.
- Ну, конечно, - согласился Петрик. Конечно, это было бы очень обидно. Сказала бы ты, например, неосторожно: "Хотела бы я знать, где моя сапожная щетка!" А это взяло бы и исполнилось.
- Ох! Не говори даже о таком! - разволновалась Каролинка. - Ну, теперь ты понимаешь, что из-за этого одного оставшегося желания, которое я могу загадать бусинке, я не имею права так легкомысленно поступать.
- Конечно, не имеешь права! Но скажи, неужели она действительно такая бледная?!
- Да, бледная, - с грустью вздохнула владелица голубой бусинки, совсем бледненькая, бедняжка. И знаешь, почему мне ещё обидно? Потому что она из-за одного моего желания перестанет быть веселой голубой бусинкой, а сделается невидимкой. Ну, и кроме того, неизвестно ведь, в чьи руки она попадет потом!
- Вот, значит тебе нужно хорошенько подумать, и уж если высказать желание, то только нужное нам и важное.
- Я, правда, подумала было об одной чудесной кукле, - неуверенно начала Каролинка, но, увидав полный гнева и презрения взгляд Петрика, тут же поправилась:
- Но, я, конечно, подумала о ней не всерьез. Это не такая вещь, о которой следует просить бусинку, дорогой мой. Я знаю, это должно быть что-то очень важное.
- Ещё бы! Разве ты не знаешь, что есть много людей, которые нуждаются в вещах более важных, чем куклы?
- Знаю, - покорно согласилась Каролинка, - вот поэтому-то я и хочу с тобою посоветоваться. Мне, собственно, даже не так-то уж и хочется эту куклу. Я могу и без неё обойтись. Честное слово! Вот только что бы нам такое придумать?
- Ой-ой-ой! Мне бы твои заботы! А известно ли тебе, что Лешек, дорогая моя, хотел бы иметь, например, велосипед? А велосипеда у него не будет, потому что родные не могут его купить ему. А ты и сама, наверное, понимаешь, что велосипед намного важнее куклы?
- Понимаю, - отозвалась не очень убежденная Каролинка.
- Ну, вот! А ещё одним детям, которые живут не в нашем доме, а в соседнем, нужны ботинки на зиму. Что ты на это скажешь?
- Тогда, может, я попрошу о ботинках? - самоотверженно предложила Каролинка.
- Им нужны ботинки, а другим нужны, например, книжки. А это тоже важная вещь, правда?
- Так ведь книжки можно купить, - робко заметила Каролинка.
- Можно. Можно-то можно, но только если есть деньги. А у них денег нет.
- Ага!
- Вот видишь. Или взять Агасю. Агася мечтает о скакалке. А Дорота мечтает, может быть, о воротничке. А может, о чем-нибудь другом. У каждого есть какое-то заветное желание. Понятно, что у одних - более важное, а у других - менее. И заботы у каждого - свои. Возьми, например, эту пани Лесневскую из третьей квартиры. Вечно она стонет, что у неё руки и ноги болят. Она-то наверняка хотела бы сделаться здоровой. Подумай только, как бы она радовалась, если бы вдруг взяла и выздоровела.
- А тебе чего хотелось бы, Петрик? - спросила вдруг Каролинка.
- Мне? - Петрик с минуту раздумывал и потом сказал: - Ты только не смейся, ладно? Я тебе скажу: мне хотелось бы стоять вот так во дворе и наблюдать, что произошло бы, если бы исполнялись желания каждого человека, который здесь живет.
Каждого ребенка и каждого взрослого. Вот здорово было бы - правда?
- Ax! - восхищенно вздохнула Каролинка, - это было бы чудесно. Но, погоди! А почему бы нам так не сделать? Ведь это же только от нас зависит. Одна просьба к бусинке.
- Гм! Одна, но зато последняя!
- Ну и что из этого? Вот как раз такая и будет наша последняя просьба. Правда, Петрик?
- Конечно, это было бы лучше всего. Но только - захочет ли бусинка это сделать?
Так "массово"? Для всех?!
- Да, да... - помрачнела Каролинка. Но тут же настроение у неё исправилось. - Послушай, ведь нам ничто не мешает попробовать. Вот я сейчас и попробую.
- На самом деле?
- Ну, конечно.
- И тебе ни капельки не будет жалко, что ты так ничего для себя и не попросишь?
- Ой, Петрик, замолчи. Ну, внимание: я уже говорю!
- У меня страшно колотится сердце! - произнес Петрик.
- А у меня думаешь не колотится? Ну, внимание! - Уже!
И Каролинка в последний раз положила на ладонь бусинку и шепотом произнесла желание. А потом она крепко сжала кулачок, как будто собиралась ещё немного удержать бусинку голубую, голубую. Однако тут же во всем доме начало твориться такое, что она и думать забыла о бусинке.
- Смотри, что делается! - закричал Петрик.
Да, да. Тут было на что поглядеть! Итак, прежде всего, мимо них вихрем промчался Лешек на новеньком велосипеде. Агася, которая выбежала из подъезда, сразу же принялась прыгать через новую красивую скакалку, а ещё три запасных свисали у неё с плеча. Тётя Агата пронеслась через двор в новой шляпе с цветами, а пани Лесневская, та, что с четвертого этажа, сбежала по лестнице совершенно здоровая, как будто она никогда и не болела ревматизмом.
- Какое счастье! - воскликнула она, обращаясь ко всем встречным. - У меня уже ничего не болит!
За пани Пеньонжковой, которая жила в соседнем доме, торжественно шагало десять белых кошек, поскольку, как она призналась, ей хотелось иметь по меньшей мере столько белых мурлык, а Вальдек пробежал подле них с новым волейбольным мячом под мышкой. У дворничихи перед окном выросли цветущие груши, а Каролинкин папа самым неожиданным образом прикатил на новом мотороллере. Мама Петрика пробежала с огромной кипой книг, которые ей хотелось иметь, а Каролинкина мама, запыхавшаяся, но безмерно счастливая, заявляла во всеуслышание, что все дети в её больнице выздоровели, а это было самой сокровенной маминой мечтой.
Из каждой квартиры доносился смех и радостные возгласы. Все высовывались из окон и рассказывали соседям о своем счастье.
Вдруг из одной квартиры донеслись звуки скрипки - кто-то играл очень красиво, так красиво, что все, заслушавшись, умолкли. Но это продолжалось недолго, потому что вскоре во двор въехала машина - радио и ещё несколько автомобилей с корреспондентами.
- Мы приехали брать интервью у самого знаменитого скрипача мира, сказали они.
- Он живет здесь на четвертом этаже в квартире семнадцать.
В семнадцатом номере проживал, как всем было известно, пан Гжибек. Пан Гжибек работал на почте, и никто не слыхал, чтобы он был знаменитейшим в мире скрипачом. Правда, иногда по вечерам он играл потихоньку. Но что он был артистом, никто и не предполагал!
- Освободите, пожалуйста, место! Сейчас мы будем снимать фильм с участием маэстро Гжибека, - кричали тем временем кинооператоры, которые тоже прикатили на своей машине. А пан Гжибек спустился с четвертого этажа со скрипкой в руках, бледный и взволнованный, в красивом фраке, и раскланялся со всеми окружающими.
- Видишь? Он, наверное, мечтал о том, чтобы стать самым знаменитым скрипачом в мире, - прошептал Петрик Каролинке. Едва успел он это сказать, как во дворе появились новые очень странные фигуры. Однако в этот день никто ничему не удивлялся!
Это были высокие люди с кожей цвета меди, с черными волосами, в которые были воткнуты чудесные перья, а в руках они держали томагавки. Они направились прямо к Петрику и, здороваясь, с улыбкой протянули ему руки.
- Приветствуем тебя, наш прекрасный и мужественный друг! - сказали они сердечно.
- Приветствую вас в моем вигваме, - ответил как ни в чем не бывало Петрик и тут же обратился к Каролинке:
- Разреши представить тебе храбрейшего воина племени делаваров. Это Соколиный Глаз.
- Приветствую тебя, Маленькая Серна, - любезно поклонился великий вождь Соколиный Глаз и подал девочке руку.
- Понятно теперь! - воскликнула Каролинка. - Это и было твое сокровенное желание.
- Да, - смущенно признался Петрик.
Но на дальнейшие объяснения времени не было, потому что во дворе и в домах продолжали твориться всё более необычайные вещи, и становилось всё веселее и радостнее. Наконец дело дошло до того, что несколько жильцов притащили лестницу и прислонили её к стене дома, на которой была табличка с надписью: "Цветочная улица".
- Что они собираются делать? - удивилась Каролинка.
- Тише! Сейчас увидим, - пробормотал Петрик. - Посмотри: они снимают старую табличку. Да, но тут же прибивают новую. Погоди-ка, что же там написано? Ага, уже знаю: "Счастливый переулок". Видишь, Каролинка? Сейчас здесь живут счастливые люди. Ты довольна?
- Конечно, довольна! - пробормотала Каролинка. Больше она уже ничего не могла сказать, только чувствовала себя так странно, что ей даже пришла охота расплакаться.
- Разве можно плакать от радости? - спросила она Петрика.
- Мне кажется, что можно, - ответил тот тоже каким-то немного необычным голосом.
- Не знаю, что произошло, но у меня как будто перехватило горло.
- А я... - начала было Каролинка. Но не закончила фразы, так как почувствовала, что по личику её сползает какая-то горячая капля. Она подняла руку, чтобы вытереть её, и вдруг вспомнила, что ведь только минуту назад она держала голубую бусинку. Каролинка разжала пальцы, но на ладони бусинки уже не было, ничего там не голубело. Блестела там теперь только маленькая капелька росы. И было непонятно, бусинка ли это или, может, Каролинкина слёзка? А потом прозрачная капелька скатилась с ладони на траву.
- Бусиночка! - шепнула Каролинка.
И тут же они вместе с Петриком присели, стараясь отыскать бусинку, но так ничего и не нашли.
Быть может, когда-нибудь они её и отыщут. А может, найдет её кто-нибудь другой.
А вдруг - кто-нибудь из вас? Ведь никогда наперед ничего не известно, и всё возможно.
А может случиться и так, что бусинка, опять сияющая голубым светом, вернется к Каролинке и Петрику, и снов а встретят их необычайные приключения. А может, приключения эти поджидают кого-нибудь из вас? Нужно только суметь отыскать голубую бусинку...
Настолько понравилась, что они решили вовсе с неё не сходить. Они правда, серьезно поговорили на эту тему с Каролинкой, Петриком и с самим Президентом Города. Начали они с того, что у них отпала охота быть каменными львами и стоять на страже перед ратушей. И что им хотелось бы получить новую должность, более веселую, вот, например, в саду. В таком саду, где имеются разные детские игры.
- А не могли бы мы на этот раз превратиться в деревянных львов на карусели? - спросили они у Президента.
И Президент сразу же согласился. Правильно! Пусть они будут львами на карусели.
То-то накатаются теперь они за всё прошлое!
- Я и сам охотно подыскал бы себе здесь какую-нибудь должность, сказал он, покачивая головой, - но, что поделаешь - не могу! Придется мне ещё оставаться Президентом Города.
А потом он глянул на часы и тут же вспомнил, что уже страшно поздно, и что сейчас должно начинаться заседание городского совета.
- Придется мне явиться туда, чтобы в торжественной обстановке раз навсегда решить вопрос о вашем саде, - сказал он на прощание, когда Каролинка, Петрик и все дети вместе со львами провожали его к машине. - Во что бы то ни стало я должен втолковать советникам, что сад этот необычайно важная вещь. А ресторан можно построить и немного подальше! Правда?
- Правда! - согласились все.
- Ну, тогда прощайте и хорошенько развлекайтесь! - И Президент уже собрался было нажать стартер, как вдруг выскочил из своего красного автомобиля.
- Нет, - сказал он. - Нет! Пусть и этот автомобиль остается здесь! Я хочу, чтобы на нем катались дети и чтобы им было при этом весело.
Говоря это, он взял под мышки одного маленького мальчика, жившего в соседнем доме, и посадил его за руль, а рядом с ним - Яню.
- Что ты об этом думаешь, Каролинка? - спросил он. - Ты, я и Петрик, мы, конечно, понимаем, что некоторые вещи не будут уже такими, какими они кажутся в данную минуту, не будут совсем необычайными и полностью заколдованными. Но я хотел бы, чтобы они остались немножко необычайными и немножко заколдованными.
Это возможно, как ты думаешь?
- Думаю, что возможно, - ответила Каролинка после минутного раздумья.
Вот и хорошо, - обрадовался Президент Города. - В таком случае пускай в память всей этой истории наших приключений останутся здесь эти немножко заколдованные львы и немного заколдованная машинка. Прощайте! Сняв шляпу, он элегантно поклонился. Но детей, собственно говоря, уже не было, потому что все побежали за красным автомобилем, который вдруг сделался совсем маленьким и, управляемый мальчиком из соседнего дома, мчался по аллее сада. Только Каролинка и Петрик остались у ворот сада.
- Прощайте! - повторил Президент Города. И он вскочил в проезжавший мимо автобус. А так как автобус был переполнен, то он, стоя на ступеньке и обернувшись к Каролинке и Петрику, ещё раз снял шляпу и дружески улыбнулся им. А они в ответ помахали ему руками.
НЕ БЛЕДНЕЙ, БУСИНКА!
Стояли они так, глядя на исчезающий вдали автобус, как вдруг кто-то рядом с ними сказал:
- Дети, пора обедать!
- Обедать? Обедать? - повторили Петрик и Каролинка. Им показалось очень странным, что может ещё существовать такая вещь, как обед. После всех этих приключений они и позабыли даже, что бывают обеды, которые к тому же ещё нужно съедать.
Ну, дети, пора домой! - повторила мама Петрика, которая оказалась рядом. - Бегите, да поскорее! Но, - что это с вами? Вы оба так раскраснелись! У тебя, Петрик, такой утомленный вид! Да у тебя, Каролинка, тоже! Что же вы делали сегодня в саду? Набегались, наверно, чересчур, а?
- Да, похоже, что чересчур, - признался Петрик, переглянувшись с Каролинкой. Уж чего-чего, а беготни у них сегодня было предостаточно. Только мама и понятия не имеет, что это за беготня, но, чур, это должно оставаться самой святой, самой таинственной тайной!
- Никому ни о чем ни слова! - шепнул как можно тише Петрик.
- Да что ты, Петрик! За кого ты меня принимаешь? - отозвалась, тоже шепотом, оскорбленная подобным наставлением Каролинка.
- Вы опять что-то затеваете, дети? В чем дело?
- Э, ничего особенного, - неопределенно пробормотал Петрик.
- Ну, тогда живо бегите домой! Сейчас уже действительно поздно! Каролинкина мама тоже волнуется.
- Ладно, идем, - без всякой охоты согласился Петрик. Он взял Каролинку за руку, и они бегом помчались к дому.
Внезапно Каролинка остановилась.
- Что с тобой? Устала? - забеспокоился Петрик.
- Нет, нет, - покачала головой Каролинка. - Только послушай, неужели всё, что произошло сегодня, было на самом деле? Неужели львы...
Но Петрик так и не успел ответить, потому что буквально в эту минуту они столкнулись с Каролинкиным папой. Тот торопливо шагал домой, весело размахивая газетой, и кричал им:
- Каролинка, что ты здесь делаешь? Тётя Агата, наверно, уже заждалась нас с обедом... А ты, Петрик? Может, пойдешь, пообедаешь с нами?
- Спасибо, приду, но только после обеда, - и Петрик учтиво поклонился.
- Приходи! - приглашал Каролинкин отец. - Сегодня в газетах есть нечто, что вас наверняка заинтересует!
- А что там? - Ребята были явно обеспокоены. - Неужели...
- Гляньте-ка только на заголовки! "Сад для детей с завтрашнего дня будет открыт постоянно!" "Сам Президент Города посетил сад на Цветочной улице!" "Львы на улицах нашего города!" "Заболели ли слоны?" "Неизвестное животное в львиной клетке". - Это, пожалуй, не совсем обычные вещи, не правда ли, дети?
- Да, - прошептали Петрик и Каролинка. А Каролинка даже побледнела от волнения, потому что просто не знала, что думать обо всем этом. А Петрик потихоньку пробормотал:
- Я, собственно, и сам не знаю, как было на самом деле...
Тем временем, тётя Агата ждала всех с обедом и даже сама накрыла на стол, хотя обычно это входило в обязанности Каролинки. - Сейчас же мой руки! - по привычке крикнула она девочке. - Представляю себе, какие они у тебя черные... Столько времени тебя не было. Где это вы пропадали, Каролинка?
- В зоо... - начала было Каролинка, но тут же поправилась: - то есть мы были в саду... Просто - в саду... - И чтобы избежать дальнейших расспросов, поскорее направилась в ванную.
Руки действительно были здорово грязные... А если точнее выразиться просто черные. Правая была расцарапана. Откуда взялась эта царапина неизвестно.
Возможно, какой-нибудь из львов её царапнул, а вполне вероятно, что это было делом рук Филомены...
А что с бусинкой? На самом деле, как сейчас выглядит бусинка?
Каролинка тут же поспешно вытирает руки и вытаскивает из кармана коробочку с бусинкой. Открывает её осторожно... Ах, милая бусинка!
Нужно смотреть правде в глаза. Бусинка очень побледнела. Она ещё не совсем прозрачная, ещё немножко отсвечивает голубизной, но надолго ли её, этой голубизны, может хватить? Самое большее - на пару желаний. А может быть, только на одно - очень большое и важное...
- Не бледней, бусинка! - потихоньку просит Каролинка, но тётя Агата уже стучится в ванную.
- Каролинка, садись за стол!
- Сейчас иду! - кричит Каролинка и принимает решение, что теперь ей нужно быть очень пре-очень, ну, просто ужасно осторожной, потому что это уже будет наверняка последнее желание, которое сможет исполнить бусинка, прежде чем станет совсем пре-совсем прозрачной.
- Нужно мне хорошенько заранее обдумать, чего бы мне хотелось, - решает Каролинка. - Мне, например, может быть, хотелось бы ту куклу из универмага...
Или, может...
- Каролинка! Суп стынет!
Ого, тётя Агата уже немножко (правда, пока только самую капельку) сердится. Она не терпит, если кто опаздывает к обеДУ.
- Иду, уж, тётя, иду!
Все сидят за столом и ждут Каролинку. А суп, тем временем, стынет в тарелках.
Ох! Невкусный, ненавистный ячневый суп! Вот, если бы, вместо ячневого, в тарелке был бы... Ой-ой! - Каролинка немедленно же перестает думать о том, какой суп она предпочла бы ячневому. Потому что достаточно одного, неосторожно высказанного желания, если при этом у неё в руке случайно окажется бусинка, то - конец! - Пропадает единственная и последняя возможность исполнения какого-нибудь действительно великолепного желания! Да, да, нужно быть начеку. Собственно говоря, до принятия такого важного решения, следовало бы посоветоваться с Петриком...
Можно было бы, например, попросить бусинку, чтобы в саду всегда устраивались цирковые представления для всех детей и притом бесплатно... Или благодаря бусинке, можно было бы заполучить свой собственный маленький автомобиль... Обо всем этом обязательно нужно посоветоваться с Петриком! Дело очень серьезное... - Ешь, Каролинка! Да что это с тобой? У тебя нет аппетита? - удивилась мама. - Ты захворала, может быть? Мне кажется, что у Каролинки горит личико. Вероятно, у неё температура.
- Э, пожалуй, нет, - успокоил маму папа. - Никакой температуры у неё нет. Просто наигрались они с Петриком в саду...
- Да, кстати, я слышала, в городе люди говорят, якобы сегодня в саду был сам Президент Города, что "он не разрешил закрывать сад, и что там вообще происходили прелюбопытные вещи.
- Ага! - подтвердил Каролинкин папа.
- Об этом даже есть в газетах. А про это странное животное ты уже читала? Нужно будет в ближайшее же воскресенье сходить в зоосад и поглядеть на эту зверюшку.
Правда, Каролинка! Пойдемте все вместе. Ты ведь любишь ходить в зоосад?
- Н-е-е-т, теперь уже не очень люблю, - пробормотала Каролинка.
И как подумала она, 'что ей пришлось бы ещё раз встретиться с Филоменой, пускай даже такой, казалось бы, обезвреженной и запертой в клетке, её просто дрожь прохватила. И Каролинка решила тут же, что ни за что на свете не пойдет в зоосад, пока там Филомена. Возможно, что её оттуда уберут. Может быть, обменяют на какого-нибудь хорошенького медвежонка? Или, например, на жирафу?
- Ешь, Каролинка! - Это опять мама. - Гляди, все уже поели и дожидаются тебя!
Хочешь компоту?
Каролинка отрицательно покачала головой.
- Не хочешь компоту из вишен? Твоего любимого?! - не может надивиться мама. - Нет, наверное, она больна.
- Нет, я не больна, - решительно протестует Каролинка. Я... Я... ладно, я буду есть компот.
- Ничего не понимаю, - недоумевает мама. - То ты не хочешь, то ты хочешь... Не пойму, моя детка, что с тобой происходит!
Если бы только мама всё знала, она бы не удивлялась. Как же могла Каролинка сказать: "Я хочу компоту", если она в эту минуту по неосторожности полезла рукой в карман и нащупала там бусинку? А потом, держа бусинку, в замешательстве никак не могла снова попасть рукой в карман. А разве можно, с бусинкой в руке, просить компоту? Ясно, что нельзя.
Но хорошо всё-таки, что бусинку удалось спрятать в карман.
Нужно будет обязательно поговорить с Петриком.
ПРОЩАЙ, БУСИНКА!
Однако поговорить с Петриком Каролинке удалось только на следующий день.
Оказывается, сразу же после обеда мама забрала его на именины к какой-то тете, так что и разговора не могло быть о том, чтобы с ним повидаться. Но с утра, как только её выпустили во двор, Каролинка постучала в дверь на третьем этаже и решительно заявила:
- Мне необходимо как можно скорее поговорить с тобою.
- А что случилось? - спросил Петрик самым спокойным образом, как будто он совершенно забыл обо всем, что произошло вчера, и как будто снова не могли случиться самые необычайные вещи.
- Не случилось ничего, - ответила Каролинка, - но может случиться. Спускайся поскорее во двор. Нам нужно серьезно подумать.
А Петрик - этот опять за своё:
- А о чём?
- Как это о чём? Как это о чём? Петрик, ты что до сих пор не проснулся ещё? А бусинка! - прошептала Каролинка.
Только теперь Петрик, наконец, опомнился и тут же заволновался:
- Ага! Ну, ладно, лечу, лечу. Вот только выхлебаю молоко.
И хлебал он, по-видимому, быстро, потому что не прошло и минуты, как он появился во дворе, явно обеспокоенный.
- Ну, что? - спросил он, запыхавшись, так как бегом промчался по лестнице.
- Как это что? - Нам нужно посоветоваться. Нам нужно подумать, что делать с бусинкой.
- А она ещё не стала совсем прозрачной? - обеспокоился Петрик. - Правду сказать, мы вчера просили её о целой массе вещей. Но иначе не получалось...
- Конечно, иначе нельзя было - согласилась Каролинка. - А сейчас я говорю о том, что, как мне кажется, теперь голубизны бусинки хватит всего только на одно-единственное желание.
- А большое или маленькое?
- Может быть, даже и на какое-нибудь побольше. Только, понимаешь, Петрик, я ужасно боюсь, не случилось бы так, что, держа в руке бусинку, я вдруг скажу какую-нибудь ерунду, вроде как тётя Агата тогда с этими пирожными, и что тогда?
Пропадет последнее желание, и я уже ни о чем не смогу бусинку попросить.
- Ну, конечно, - согласился Петрик. Конечно, это было бы очень обидно. Сказала бы ты, например, неосторожно: "Хотела бы я знать, где моя сапожная щетка!" А это взяло бы и исполнилось.
- Ох! Не говори даже о таком! - разволновалась Каролинка. - Ну, теперь ты понимаешь, что из-за этого одного оставшегося желания, которое я могу загадать бусинке, я не имею права так легкомысленно поступать.
- Конечно, не имеешь права! Но скажи, неужели она действительно такая бледная?!
- Да, бледная, - с грустью вздохнула владелица голубой бусинки, совсем бледненькая, бедняжка. И знаешь, почему мне ещё обидно? Потому что она из-за одного моего желания перестанет быть веселой голубой бусинкой, а сделается невидимкой. Ну, и кроме того, неизвестно ведь, в чьи руки она попадет потом!
- Вот, значит тебе нужно хорошенько подумать, и уж если высказать желание, то только нужное нам и важное.
- Я, правда, подумала было об одной чудесной кукле, - неуверенно начала Каролинка, но, увидав полный гнева и презрения взгляд Петрика, тут же поправилась:
- Но, я, конечно, подумала о ней не всерьез. Это не такая вещь, о которой следует просить бусинку, дорогой мой. Я знаю, это должно быть что-то очень важное.
- Ещё бы! Разве ты не знаешь, что есть много людей, которые нуждаются в вещах более важных, чем куклы?
- Знаю, - покорно согласилась Каролинка, - вот поэтому-то я и хочу с тобою посоветоваться. Мне, собственно, даже не так-то уж и хочется эту куклу. Я могу и без неё обойтись. Честное слово! Вот только что бы нам такое придумать?
- Ой-ой-ой! Мне бы твои заботы! А известно ли тебе, что Лешек, дорогая моя, хотел бы иметь, например, велосипед? А велосипеда у него не будет, потому что родные не могут его купить ему. А ты и сама, наверное, понимаешь, что велосипед намного важнее куклы?
- Понимаю, - отозвалась не очень убежденная Каролинка.
- Ну, вот! А ещё одним детям, которые живут не в нашем доме, а в соседнем, нужны ботинки на зиму. Что ты на это скажешь?
- Тогда, может, я попрошу о ботинках? - самоотверженно предложила Каролинка.
- Им нужны ботинки, а другим нужны, например, книжки. А это тоже важная вещь, правда?
- Так ведь книжки можно купить, - робко заметила Каролинка.
- Можно. Можно-то можно, но только если есть деньги. А у них денег нет.
- Ага!
- Вот видишь. Или взять Агасю. Агася мечтает о скакалке. А Дорота мечтает, может быть, о воротничке. А может, о чем-нибудь другом. У каждого есть какое-то заветное желание. Понятно, что у одних - более важное, а у других - менее. И заботы у каждого - свои. Возьми, например, эту пани Лесневскую из третьей квартиры. Вечно она стонет, что у неё руки и ноги болят. Она-то наверняка хотела бы сделаться здоровой. Подумай только, как бы она радовалась, если бы вдруг взяла и выздоровела.
- А тебе чего хотелось бы, Петрик? - спросила вдруг Каролинка.
- Мне? - Петрик с минуту раздумывал и потом сказал: - Ты только не смейся, ладно? Я тебе скажу: мне хотелось бы стоять вот так во дворе и наблюдать, что произошло бы, если бы исполнялись желания каждого человека, который здесь живет.
Каждого ребенка и каждого взрослого. Вот здорово было бы - правда?
- Ax! - восхищенно вздохнула Каролинка, - это было бы чудесно. Но, погоди! А почему бы нам так не сделать? Ведь это же только от нас зависит. Одна просьба к бусинке.
- Гм! Одна, но зато последняя!
- Ну и что из этого? Вот как раз такая и будет наша последняя просьба. Правда, Петрик?
- Конечно, это было бы лучше всего. Но только - захочет ли бусинка это сделать?
Так "массово"? Для всех?!
- Да, да... - помрачнела Каролинка. Но тут же настроение у неё исправилось. - Послушай, ведь нам ничто не мешает попробовать. Вот я сейчас и попробую.
- На самом деле?
- Ну, конечно.
- И тебе ни капельки не будет жалко, что ты так ничего для себя и не попросишь?
- Ой, Петрик, замолчи. Ну, внимание: я уже говорю!
- У меня страшно колотится сердце! - произнес Петрик.
- А у меня думаешь не колотится? Ну, внимание! - Уже!
И Каролинка в последний раз положила на ладонь бусинку и шепотом произнесла желание. А потом она крепко сжала кулачок, как будто собиралась ещё немного удержать бусинку голубую, голубую. Однако тут же во всем доме начало твориться такое, что она и думать забыла о бусинке.
- Смотри, что делается! - закричал Петрик.
Да, да. Тут было на что поглядеть! Итак, прежде всего, мимо них вихрем промчался Лешек на новеньком велосипеде. Агася, которая выбежала из подъезда, сразу же принялась прыгать через новую красивую скакалку, а ещё три запасных свисали у неё с плеча. Тётя Агата пронеслась через двор в новой шляпе с цветами, а пани Лесневская, та, что с четвертого этажа, сбежала по лестнице совершенно здоровая, как будто она никогда и не болела ревматизмом.
- Какое счастье! - воскликнула она, обращаясь ко всем встречным. - У меня уже ничего не болит!
За пани Пеньонжковой, которая жила в соседнем доме, торжественно шагало десять белых кошек, поскольку, как она призналась, ей хотелось иметь по меньшей мере столько белых мурлык, а Вальдек пробежал подле них с новым волейбольным мячом под мышкой. У дворничихи перед окном выросли цветущие груши, а Каролинкин папа самым неожиданным образом прикатил на новом мотороллере. Мама Петрика пробежала с огромной кипой книг, которые ей хотелось иметь, а Каролинкина мама, запыхавшаяся, но безмерно счастливая, заявляла во всеуслышание, что все дети в её больнице выздоровели, а это было самой сокровенной маминой мечтой.
Из каждой квартиры доносился смех и радостные возгласы. Все высовывались из окон и рассказывали соседям о своем счастье.
Вдруг из одной квартиры донеслись звуки скрипки - кто-то играл очень красиво, так красиво, что все, заслушавшись, умолкли. Но это продолжалось недолго, потому что вскоре во двор въехала машина - радио и ещё несколько автомобилей с корреспондентами.
- Мы приехали брать интервью у самого знаменитого скрипача мира, сказали они.
- Он живет здесь на четвертом этаже в квартире семнадцать.
В семнадцатом номере проживал, как всем было известно, пан Гжибек. Пан Гжибек работал на почте, и никто не слыхал, чтобы он был знаменитейшим в мире скрипачом. Правда, иногда по вечерам он играл потихоньку. Но что он был артистом, никто и не предполагал!
- Освободите, пожалуйста, место! Сейчас мы будем снимать фильм с участием маэстро Гжибека, - кричали тем временем кинооператоры, которые тоже прикатили на своей машине. А пан Гжибек спустился с четвертого этажа со скрипкой в руках, бледный и взволнованный, в красивом фраке, и раскланялся со всеми окружающими.
- Видишь? Он, наверное, мечтал о том, чтобы стать самым знаменитым скрипачом в мире, - прошептал Петрик Каролинке. Едва успел он это сказать, как во дворе появились новые очень странные фигуры. Однако в этот день никто ничему не удивлялся!
Это были высокие люди с кожей цвета меди, с черными волосами, в которые были воткнуты чудесные перья, а в руках они держали томагавки. Они направились прямо к Петрику и, здороваясь, с улыбкой протянули ему руки.
- Приветствуем тебя, наш прекрасный и мужественный друг! - сказали они сердечно.
- Приветствую вас в моем вигваме, - ответил как ни в чем не бывало Петрик и тут же обратился к Каролинке:
- Разреши представить тебе храбрейшего воина племени делаваров. Это Соколиный Глаз.
- Приветствую тебя, Маленькая Серна, - любезно поклонился великий вождь Соколиный Глаз и подал девочке руку.
- Понятно теперь! - воскликнула Каролинка. - Это и было твое сокровенное желание.
- Да, - смущенно признался Петрик.
Но на дальнейшие объяснения времени не было, потому что во дворе и в домах продолжали твориться всё более необычайные вещи, и становилось всё веселее и радостнее. Наконец дело дошло до того, что несколько жильцов притащили лестницу и прислонили её к стене дома, на которой была табличка с надписью: "Цветочная улица".
- Что они собираются делать? - удивилась Каролинка.
- Тише! Сейчас увидим, - пробормотал Петрик. - Посмотри: они снимают старую табличку. Да, но тут же прибивают новую. Погоди-ка, что же там написано? Ага, уже знаю: "Счастливый переулок". Видишь, Каролинка? Сейчас здесь живут счастливые люди. Ты довольна?
- Конечно, довольна! - пробормотала Каролинка. Больше она уже ничего не могла сказать, только чувствовала себя так странно, что ей даже пришла охота расплакаться.
- Разве можно плакать от радости? - спросила она Петрика.
- Мне кажется, что можно, - ответил тот тоже каким-то немного необычным голосом.
- Не знаю, что произошло, но у меня как будто перехватило горло.
- А я... - начала было Каролинка. Но не закончила фразы, так как почувствовала, что по личику её сползает какая-то горячая капля. Она подняла руку, чтобы вытереть её, и вдруг вспомнила, что ведь только минуту назад она держала голубую бусинку. Каролинка разжала пальцы, но на ладони бусинки уже не было, ничего там не голубело. Блестела там теперь только маленькая капелька росы. И было непонятно, бусинка ли это или, может, Каролинкина слёзка? А потом прозрачная капелька скатилась с ладони на траву.
- Бусиночка! - шепнула Каролинка.
И тут же они вместе с Петриком присели, стараясь отыскать бусинку, но так ничего и не нашли.
Быть может, когда-нибудь они её и отыщут. А может, найдет её кто-нибудь другой.
А вдруг - кто-нибудь из вас? Ведь никогда наперед ничего не известно, и всё возможно.
А может случиться и так, что бусинка, опять сияющая голубым светом, вернется к Каролинке и Петрику, и снов а встретят их необычайные приключения. А может, приключения эти поджидают кого-нибудь из вас? Нужно только суметь отыскать голубую бусинку...