И стало быть, оказать достойный отпор наемникам он не сможет. Они это понимают и вряд ли кинутся на него толпой. Скорее всего, не очень даже торопясь, к нему подойдет тот, с шестопером. Очевидно, он – старший, и стало быть, удовольствие убить мага прибережет для себя.
Если повезет, он успеет нанести этому старшему несколько хороших ударов. Если еще больше повезет, то слегка его изувечит. А потом в драку включатся остальные, и тут его порубят в лапшу. Очень-очень быстро.
Попытаться убежать? А луки у них на что? Обязательно подстрелят.
Стало быть, что остается? Собственно, выбор у него небогатый: либо умереть, спасаясь бегством, либо перед смертью слегка повеселиться и, может быть, оставить врагам на память пару шрамов.
Что лучше? Наверняка второе.
– Может, решим все мирным путем? – поинтересовался воин с шестопером.
– Это как еще? – спросил Даниил.
Не очень-то ему верилось в такую возможность.
– Наш Господин желает с тобой побеседовать. Если же ты заартачишься, то он приказал тебя прикончить. Ну как, будем беседовать или драться?
– А кто он, этот ваш господин?
– Отправишься с нами и увидишь.
– Знать это сейчас мне, стало быть, не стоит?
– Вот-вот.
– Даже если я это поставлю условием своей сдачи?
– Даже так. Либо ты отправляешься с нами без всяких условий, либо получишь этой штукой в лоб.
Воин взмахнул шестопером.
Может, и в самом деле пока сдаться? А там, глядишь, подвернется случай сбежать, обвести воинов вокруг пальца?
– Думай быстрее, – поторопил предводитель воинов. – А то, мне сдается, ты просто тянешь время, надеясь, что подвернется случай сделать ноги.
Да уж, у таких убежишь. Явно профессиональные охотники на людей. И стало быть, попав им в руки, вырваться он от них не сможет. Да и будет ли на это время? Наверняка у них наготове какая-нибудь магическая вещичка, с помощью которой его быстренько доставят в замок пославшего эту троицу великого мага.
Кого именно? Ну, сейчас это не узнать. А в дальнейшем? Будет ли оно, «дальнейшее»?
Даниил неожиданно осознал, что это и в самом деле – все. Конец. И ничего более не будет.
В самом деле, если бы пославший этих людей великий маг так жаждал с ним пообщаться, он мог бы явиться сюда и собственной персоной. А уж великому магу захватить его сейчас в плен – раз плюнуть. Пара заклинаний, и дело в шляпе.
Нет, вместо этого великий маг послал охотников за людьми. Почему? Может, для того, чтобы он сдался именно им? Для того, чтобы унизить его еще больше? Возможно. Только скорее всего тут еще и чисто практический расчет.
Для чего он может быть нужен великому магу живым? Каких-либо великих тайн он не знает, да и не мог узнать. Кто именно вернул его к жизни, тоже не является для этого мага большой тайной. Гномик видел, что он вышел из дворца Магнуса.
Вот и остается только один вариант.
Очевидно, этот великий маг имеет что-то против Магнуса и намерен вновь созвать собрание великих магов, разоблачить на нем своего противника и представить доказательства. Либо его, Даниила, мертвое тело, либо же его живого, но сломанного, хнычущего, жаждущего любой ценой спасти свою жизнь. Ни в каком ином виде он ему не нужен.
А расчет этой засады самый простой. Если он сдастся каким-то охотникам за людьми, причем тогда, когда они этого не особенно-то и жаждут, значит, изгнание его изменило. Значит, сильно-то ломать того, кто двести лет назад предпочел уйти в изгнание, но не признал своих ошибок, не придется.
И стало быть, перед ним опять выбор. Только один из вариантов предусматривает не изгнание, а смерть. Другой же предлагает какую-то крохотную надежду выжить, но на определенных условиях. И еще каких условиях...
Собственно, а есть ли у него на самом деле выбор?
– Все, маг, – сказал предводитель охотников за людьми, делая шаг вперед. – Время твое истекло.
– Тут ты прав, – промолвил Даниил. – Кстати, если тебе интересно, то выбор я уже сделал.
– Вот как? Очень рад. И каков же он?
– Подходи поближе. Узнаешь.
Алте стало холодно, и она взмахнула рукой. Кучку лежавших в камине дров охватило пламя. Прислужник, широкоплечий красавец, в обильно шитой золотом и драгоценными камнями ливрее, протянул ей поднос, на котором стоял бокал вина.
Да, наверное, это именно то, в чем она сейчас нуждалась.
Чувствуя, как идущее от камина тепло начинает ее согревать, магиня взяла бокал и сделала из него глоток.
Все верно. Именно этого ей сейчас действительно и недоставало.
Огонь в камине и бокала вина.
Приказав прислужнику удалиться, Алта сделала еще один глоток и, чувствуя, что начинает согреваться, позволила себе расслабиться.
Наполненный хлопотами и заботами день кончился. Почему бы сейчас не дать себе немного отдохнуть?
Она поставила бокал на подлокотник кресла и полузакрыла глаза. Пляшущее по поленьям пламя сейчас же превратилось в огненную саламандру, танцующую причудливый танец бытия, пусть краткого, но зато наполненного до краев радостью и теплом.
Алта усмехнулась.
Ну конечно, радость и тепло. Для того, кто ими обладает, – всего лишь приятные мелочи, не более. Для того, кто ими обладает, – они есть и, кажется, не кончатся никогда.
А для нее?
Она закинула руки за голову, развязала ленту и распустила волосы.
Прическа? Да ладно, какая она магиня, если не сможет сотворить себе, при необходимости, самую восхитительную прическу в мире? И та же самая магия защитит ее волосы от случайно вылетевшего из камина пылающего уголька. А возле настоящего огня, да еще попивая великолепное вино, лучше всего сидеть именно так. И забыть, забыть обо всем... В конце концов, имеет она на это право или нет? Тем более что теперь, когда основное сделано, ей остается всего лишь ждать.
Рано или поздно Магнус посчитает, будто настал подходящий момент, и нападет. Вот тут-то его будут ждать несколько очень неприятных сюрпризов. Интересно, как они ему понравятся?
Алта тихо хихикнула и вновь отпила из бокала.
Она славно поработала. Конечно, остались кое-какие мелочи, и завтра же она займется их устранением. Но главное сделано. И стало быть, прежде чем лечь спать, она пару часов посидит здесь, у камина, до конца использует подвернувшуюся возможность забыть на время о делах, даже о том, что она является владелицей замка, на который вскоре нападет безжалостный враг.
Алта задумчиво хмыкнула.
Какой враг в этом мире не безжалостен, не хитер и не способен на любую подлость? Благородство по отношению к сопернику и соблюдение хоть каких-то принципов – мифы, не заслуживающие даже насмешки. По крайней мере там, где имеешь дело с великими магами. И если кто-то попытается придерживаться каких-то правил, пусть даже самых элементарных, его неминуемо ожидает поражение.
Примеры? Что ж, по крайней мере один привести можно. И если вспомнить, как закончил этот безумец...
Она медленно провела ладонью по лицу и вновь взяла в руку бокал.
Нет, прочь эти мысли. Сейчас для них не время и не место, иначе в вечер, который она рассчитывала посвятить тишине и покою, ворвется прошлое, испортит все, выбьет ее из колеи, надолго, возможно, на несколько дней. И если в течение ближайших дней Магнус все-таки вздумает напасть на ее замок, это ей может помешать.
Выживание – вот главный и единственный закон этого мира. А принцип тоже один-единственный: цель оправдывает средства.
Ну хорошо, вот она выжила. И возможно, если ей удастся отбить нападение Магнуса, выживет и в дальнейшем. А дальше? Годы и годы, наполненные хлопотами по обустройству замка, отражением атак врагов, атаками на тех, кто может быть ей потенциально опасен, участием в мелких и очень крупных интригах, временными союзами с теми, кто выгоден в предстоящих сражениях, неизменно заканчивающихся обоюдным предательством и одиночеством, бесконечным одиночеством...
Одиночество.
Вот оно, то главное слово, которое она хотела сказать самой себе. Словно надпись на надгробии, словно несмываемая печать, от которой бесполезно пытаться избавиться, поскольку это не под силу даже ей, со всем ее могуществом.
И это – цель ее жизни? Неужели ради нее она, обнаружив в себе талант мага, потратила многие столетия на то, чтобы отшлифовать его, превратить в грозное оружие нападения и защиты, сумела создать собственный замок, защитить его, добиться признания ее великим магом... А дальше? Чем закончится эта великая война между магами? Тем, что кто-то один из них станет самым великим, самым могущественным, самым-самым и сумеет уничтожить всех конкурентов. Допустим, это окажется она. Какова будет награда?
Все то же уже сейчас опостылевшее ей одиночество? С единственным отличием, что тогда ей не нужно будет никого опасаться? А это всего лишь означает небольшую добавку в виде скуки.
Итак, получается, одиночество и скука – конечная цель ее жизни? И ради них она пожертвовала единственным человеком, с которым ей было хорошо и просто, да еще и использовавшим ту же магию, что и она?
Да, конечно, иного выхода у нее не было, поскольку он...
Почти пустой бокал выскользнул из руки Алты и с тихим звоном разбился. Взглянув на оставшиеся о него осколки и небольшое винное пятно, магиня по морщилась.
Как некстати... Хотя, может, она ошибается, может, как раз и кстати? Не пора ли ей перестать жалеть саму себя? Сколько лет прошло, а она все никак не может забыть этого обормота. Причем прекрасно зная, что ничего вернуть уже невозможно. И все-таки память...
Она провела над осколками и пятном ладонью, и те исчезли, как будто их не было вовсе.
Теперь надо было вызвать прислужника и приказать принести новый бокал. Но она не стала этого делать.
Одиночество? Прекрасно. Пусть этот вечер будет вечером ее одиночества. Вечером избавления от ненужных воспоминаний. И стало быть, никаких слуг. Она вполне может позаботиться о себе сама. Тем более что ей не придется даже сильно копаться в памяти. Так ли трудно вспомнить до мельчайших оттенков ощущение вкуса вина, которое она пила пять минут назад?
Она сотворила новый бокал с вином и, отхлебнув из него, убедилась, что не напортачила ни в малейшем степени.
Вот и прекрасно, вот и здорово. Вечер одиночества? Хорошо, она его устроит. Поскольку воспоминания о Данииле мешают, возвращаясь в самый неподходящий момент. А все, что мешает достижению цели, должно быть уничтожено. Какой цели? Ну, с этим она разберется потом. Вполне возможно, после того, как она избавится от воспоминаний о Данииле, как раз это будет сделать несколько легче. Куда там – несколько? Гораздо легче.
И ничего не надо откладывать на потом. Она и так уже не могла подступиться к чистке своих воспоминаний по крайней мере пару столетий. А то и больше. Точно – больше, поскольку проводила ее как раз перед тем, как встретилась с этим вечным мальчишкой.
Если уж избавляться, то прямо сейчас. И неправда, будто мертвые сами хоронят мертвых. Это делают живые, вот в такие часы одиночества и сомнения, в часы проверки силы. Причем она дается только тому, кто способен взглянуть самому себе в глаза, не рассчитывая на чью-то помощь.
Она хотела было отхлебнуть из бокала, но потом передумала и вновь поставила его на подлокотник кресла.
О вине лучше сейчас забыть. Единственное, в чем она нуждается, – это в твердости и последовательности. А также в решимости идти до конца.
Что ж, приступим...
Чувствуя, как на самых кончиках ее пальцев концентрируется магическая энергия, а время замедляет свой ход, она закрыла глаза, заставив себя неторопливо и методично уйти от окружающего мира, нырнуть в хранилище своей памяти, в котором, словно ларцы в огромном, вместительном подземелье, хранились ее воспоминания.
Ларцы... гм...
Этот образ ей всегда нравился. Хотя на самом деле ничего общего с ларцами ее воспоминания не имели. Скорее это были коконы, хранящие в себе отпечатки ощущений и запахов, вкуса и цвета, прикосновений и мыслей, слепки бытия, навеки стертого временем и сохранившегося здесь лишь благодаря ее таланту, ее способности к магии.
Проще всего было начать отбор и уничтожение ненужных воспоминаний прямо сейчас, но она решила не торопиться. Так рачительный хозяин, заглянув в сундук, для того чтобы облегчить его на горсть золота, не может удержаться от того, чтобы, выгрузив из него все свои сокровища, еще раз их не оглядеть и не пересчитать. Для чего? Ну хотя бы, чтобы доказать себе незначительность наносимого собственному достоянию урона.
Медленно, не слишком торопясь, Алта миновала первые, еще недостаточно качественные, поскольку в тот момент она не достигла вершин мастерства, но, возможно, именно поэтому самые дорогие ей воспоминания.
Все их просмотреть у нее не было времени, но некоторые... О, некоторые... только заглянуть... ну хотя бы одним глазком...
Утро из породы тех, когда верится, будто мир огромен и загадочен. Утро, в которое хочется увидеть и оставить в памяти каждый его уголок, ибо оно бесценно, как полотно старого мастера своей совершенной неповторимостью. Утро, в которое ты еще не знаешь о существовании смерти, а если точнее, то знаешь, но еще ни разу не почувствовала на своем плече ее легкое, совсем незаметное, но дающее определенное знание прикосновение...
...Отражение в зеркале, бесстрастно отрапортовавшее тебе о том, что превращение завершилось, напомнившее о таящейся в тебе могучей силе красоты и тем самым зародившее в тебе страх собственного тела, а также восхищение им и легкий аромат отчуждения. Поскольку такое совершенное оружие не может принадлежать тебе безраздельно. Рано или поздно на него кто-то и в самом деле покусится. И будет ли он достоин этой красоты? Сумеет ли он ее оценить? Станет ли относиться к ней бережно? Хватит ли у него силы спасти тебя от самой себя?
...Первое настоящее волшебство, вдруг открывшее тебе глаза и объяснившее, для чего тебе дан странный дар, которого нет более ни у кого, объяснившее, для чего ты умеешь сохранять воспоминания, подарившее догадку, как именно они могут пригодиться. Конечно, любая догадка требует проверки, но ты уже совершенно точно знаешь, что, даже если у тебя сейчас ничего не получится, рано или поздно наступит момент, когда ты сумеешь получить власть над магией. Надо только...
Нет, не стоит так задерживаться. Надо чуть побыстрее, иначе она не управится и до утра...
...Охваченный пламенем человек, вопящий от боли и пытающийся куда-то убежать. Хотя как можно убежать от смерти, уже запустившей в тебя свои огненные зубы? Как можно рассчитывать на снисхождение, если осмелился не только оскорбить, но и ударить магиню?
И сразу вслед за этим запоздалое сожаление, а также жгучий стыд за свой поступок, поскольку все можно было сделать по-другому, предугадать, вовремя сказать нужные слова. А возможно ли это было? Не было ли это предопределено самой магией, самим обладанием силой, так и рвущейся на волю, для того чтобы оправдать свое наличие? И если хоть на мгновение представить, что это правда, не следует ли из этого вывод, что маг является хотя бы частично рабом своего могущества, в определенные моменты неспособным его контролировать? Причем за подобные моменты приходится платить так же, как и за...
...Плата. Неизбежная плата в смятых простынях, на ложе с изящными ножками в виде львиных лап. Отвратительная в своей сладости и запретности, дающая призрак двери там, где вместо нее глухая кирпичная стена, оставляющая в изнеможении, вековой пустоте забытого всеми безвременья невозможности понять существование того, что существовать не должно...
...Дворец, возносящийся ввысь из негромко произнесенного слова, а также многих и многих лет терпения и труда, обреченный быть домом и одновременно тюрьмой...
...Слух, просочившийся с гадостным, насмешливым смешком. Странный слух, возникновение которого нельзя объяснить ничем, кроме реального существования породившей его причины.
Хотя возможно ли такое? Маг, отказавшийся иметь собственный дворец? Маг, достаточно сильный, способный стать великим и в то же время отказывающийся совершить эту полезную метаморфозу?
Зачем? Почему? Какие интриги он плетет, если отказался от самого насущного, от вполне естественного пути, которым до него прошли многие?
И любопытство – вечная причина неисчислимых бед, магнит, притяжению которого невозможно сопротивляться...
Стоп. Приехали. Вот с этого и надо начинать, поскольку именно оно является отправной точкой. Прямо сейчас уничтожить это воспоминание. И тогда все остальные станут менее реальными, а стало быть, потеряют часть своей притягательной силы. Их первая встреча, их первая ссора, их примирение, их новая ссора, жизнь вместе, в ее замке, неизбежно закончившаяся новой ссорой, обязательное примирение... Потом Даниилу еще раз предложили стать великим магом. И нужно-то было всего немного – появиться на всеобщем собрании, вести себя пристойно и получить разрешение поставить замок. Делов-то... Только этот поросенок, видите ли, не пожелал смирить свой норов и высказал кое-кому все, что о них думает. Надо ли удивляться, что эти «кое-кто» заимели на него зуб? Причем случай сквитаться представился достаточно скоро...
Воспоминания, воспоминания... Уничтожить, забыть о них навсегда. Но начинать следует именно с этого. Тут она не ошиблась. Это – самое первое. И вот сейчас...
Не тут-то было. Ей уже приходилось убирать ненужные воспоминания, причем не раз. И если воспоминание не желало удаляться, значит, она допустила ошибку еще до того, как решилась заглянуть в свою память. Где именно? В чем? Что она проглядела? Ах это...
Алте захотелось выругаться самыми последними словами. Память, ее союзница и покорная раба, на этот раз сыграла с ней некрасивую шутку.
Не удастся уничтожить память о ком-то, если она подпитывается вполне вещественным напоминанием, да еще и хранящимся здесь, в ее замке. Стоит ей заглянуть в свою сокровищницу, как она обнаружит лежащий там свиток с именем. Значит, теперь ей придется его уничтожить и лишь потом устроить чистку. О-хо-хо... Дьявол забери.
Она вынырнула из глубин памяти, легким движением руки добавила в камин дров и оживила пригасший было огонь.
Значит, прямо сейчас придется отправиться в сокровищницу и уничтожить свиток. Как она могла о нем забыть? Кстати, а может, отложить всю эту процедуру на будущее?
Нет уж...
Алта ударила кулаком по подлокотнику кресла, и бокал с вином во второй раз совершил путешествие к полу. Вот только сейчас уборкой и воссозданием пресловутого бокала она заниматься не собиралась.
Никогда не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня. Верное и такое ненавистное правило. Возможно, сейчас более ненавистное, чем обычно, поскольку соблюсти его все же придется. Никуда не денешься.
Она встала и потянулась.
Полыхавший в камине огонь, словно приветствуя ее, вдруг загудел, затрещал, выстрелил уголек, и тот полетел прямехонько ей в волосы. Вот только не долетел он до них примерно с ладонь, мгновенно исчез, словно перехваченный невидимой рукой.
Алта слегка улыбнулась.
Все верно. И больше никаких ошибок не будет. Она уничтожит воспоминания о Данииле сегодня. Время для этого настало. Кстати, заодно она забудет и о сделанном в свое время выборе.
Выбор...
И все-таки, возможно, стоило наплевать на совет великих магов. Кто мешал ей послать их всех подальше? Бросить вызов этой волчье стае и превратить свой замок в осажденную крепость? Почему бы и нет? Учитывая, что они с Даниилом используют магию одного типа, взять ее замок не смог бы, наверное, никто. Даже если бы, объединившись, это попытались сделать сразу несколько великих магов.
Объединившись? А разве великие маги могут объединяться?
Ну, уж ответ на этот вопрос она знала. Может ли объединиться стая волков-одиночек, осознав, что опасность угрожает им всем в равной мере?
Еще как!
И вовсе им не надо было рисковать, пытаясь взять ее замок штурмом. И они могли даже на время о нем забыть, заняться своими обычными делами, для того чтобы, как только наступит подходящий для верного удара момент, вспомнить. Уж чего-чего, а выждать подходящий момент для верного удара умеет любой великий маг. И стало быть, кинув вызов совету, она должна была неизбежно проиграть.
Рано или поздно, но ей или ему пришлось бы из замка выйти. А если даже и нет, то смогли бы они прожить вместе сотни, тысячи лет, общаясь только между собой, все время ожидая нападения, не имея возможности расслабиться, понимая, что неизбежно проиграют, и эта жизнь всего лишь прелюдия к поражению?
Делая выбор, она знала ответ на этот вопрос. Или же ей казалось, что она его знает. И если бы ей этот вопрос не пришел в голову, какой бы она сделала выбор, какой могла дать ответ жабоголовому посланцу совета великих магов?
А разве могло так получиться? Слишком тяжел и опасен был ее путь к собственному замку, слишком часто ее на этом пути предавали, чтобы этот вопрос не пришел ей в голову. И стало быть, на самом деле ее выбор был сделан задолго до того, как появился Даниил? С того момента, как она стала великим магом и завела свой замок? Может, этот поросенок, умудрившийся так быстро восстановить против себя сильных мира сего, был все-таки прав, не желая принимать титул великого мага, не пытаясь обзавестись замком?
Прав? А чем он кончил? Вечным изгнанием. Что он после себя оставил? Лишь совершенно бесполезный свиток с именем?
Он вздохнула.
Все это сейчас не имеет ровно никакого смысла. Можно совершенно извести себя сомнениями и вопросами, на которые нет ответа. Но толку от этого не будет. Даниил не вернется. И стало быть, пора поставить точку, уничтожить ненужные, мешающие воспоминания.
Для этого настало время. Сейчас, не откладывая в долгий ящик. После этого ей станет легче. А жизнь продолжается, и очень долгая жизнь. Рано или поздно она сумеет встретить кого-то...
Встретить? О чем это она? Совсем ум за разум зашел?
Алта хихикнула.
Придет же в голову такая глупость! Нет, нет и еще раз нет.
Она вышла из зала и длинными коридорами, проходя через изящно обставленные залы, в которых играла изысканная музыка и грациозно кружились невообразимо прекрасные пары, отправилась в сокровищницу.
Потом была ведущая в подземелья лестница, как и положено, узкая, для того чтобы ее было удобнее оборонять. Закончилась она, понятное дело, окованной железом дверью, и охраняли ее не белокурые красавцы, а здоровенные латники, с угрюмыми лицами и зоркими глазами.
Дверь открылась, а за ней соответственно оказалось подземелье. Полки с манускриптами и особо ценными книгами, сундуки с сокровищами и магическими предметами, стеллажи, уставленные баночками с различными порошками и снадобьями, диковинным оружием, о котором в этом мире пока и не слышали, поскольку оно в нем еще и не применялось.
Где-то на середине зала находился постамент, который ей был нужен. И на нем, прикрытый прозрачным колпаком, лежал свиток с именем.
Ну да, отдельно от других, на персональном постаменте. Что-то вроде надгробного памятника тому, что могло быть. А могло ли?
Алта топнула ногой.
Не могло, не должно было ничего получиться. И вот сейчас она уничтожит единственное об этом напоминание. Без жалости, без сомнений, поскольку для этого просто пришло время.
Она сняла прозрачный колпак, а потом, все же немного поколебавшись, взяла тяжелый, плотно скрученный и для верности перевязанный лентой с печатью совета великих магов пергаментный свиток.
Для того чтобы его уничтожить, нужно совсем небольшое заклинание. Произнести его нетрудно. После этого Даниил, где бы там он в данный момент ни находился, умрет окончательно. Совет все рассчитал точно. Наверняка осознание того, что кто-то в любой момент может уничтожить этот свиток, причиняет Даниилу дополнительные мучения. И не только ему... Случайно ли ее выбрали хранителем данного свитка? Возможно ли такое? Не является ли этот свиток напоминаем того, что процедуру извлечения имени можно проделать и с ней, если, конечно, она когда-нибудь сойдет с ума и бросит совету магов вызов?
Вполне возможно. Великие маги, а она это знает прекрасно, как правило, ничего просто так не делают. Обычно их действия, если хорошенько присмотреться, всегда преследуют некую тайную цель. И в данном случае...
Она едва не выронила свиток, поскольку вдруг осознала, что тот теплый.
Да, никаких сомнений. Свиток был теплым, и это могло означать лишь одно: тот, чье имя в нем хранится, в данный момент жив и находится в этом мире.
Безымянный знал одно – его миссия вот-вот провалится. Окончательно и бесповоротно. Первое задание, которое он угробил, причем такое, от которого зависит его свобода. Наверное, самое важное задание в его жизни.
Где этот проклятый маг мог спрятаться? Как получилось, что он его еще не нашел? В какой ячейке он затаился?
Возможно, его кто-то предупредил? Кто? Да мало ли у Господина врагов? Так что это не вопрос. Но как они могли так быстро узнать о цели его задания?
Музыкоед? Что, если тот уцелел? Что, если он решил отомстить? Что, если он сообщил о своих догадках какому-нибудь великому магу, заклятому врагу Господина?
Так ли это? Мог ли музыкоед догадаться о цели его задания? Ну, какого именно мага оно касается, он просто знал. И так ли трудно ему было сопоставить кое-какие факты и сделать кое-какие догадки? Совсем не трудно.
Уцелел ли этот любитель сладких нот?
Безымянный себя одернул.
Не о том он сейчас думал, совсем не о том. С момента, как прошла вероятностная волна, миновало слишком много времени. Вот-вот исчезнут оставленные ею следы, и обнаружить мага станет гораздо труднее, почти невозможно.