– Ах, Колин, спасибо тебе! – Люси подбежала к молодому человеку и крепко его обняла.
– Ну ладно, ладно. Я же вижу, как сильно ты его любишь. Давай, поехали, а план придумаем по дороге. И не шуми так, пожалуйста.
Оседлав коней, они двинулись в путь, и уже через несколько минут сквозь мрак ночи стали видны стены Ковингтон-Холла. Но как же они сделают это? Люси была готова ко всему. Должен же найтись какой-то способ!
Они спешились и пошли к дому пешком, на ходу Колин в задумчивости почесывал подбородок. Наконец он указал на окно на втором этаже:
– Это его, я почти уверен.
Люси посмотрела вверх и кивнула:
– Думаю, ты прав. Теперь я заберусь на дерево и попробую влезть.
– Ты что, с ума сошла: от ближайшей ветки до окна приличное расстояние, и к тому же я не уверен, что ветка тебя выдержит.
– А я думаю, выдержит. Только помоги мне: когда я доберусь до окна, ты должен подтолкнуть меня...
– Да нет, ты точно сошла с ума... Люси глубоко вздохнула.
– Вспомни наше детство, Колин, тогда деревья, по которым мы лазили, были куда выше этого. Ты поможешь мне влезть в окно, вот и все.
Не дожидаясь ответа, Люси подбежала к дереву и начала взбираться на него.
– Не могу поверить, что я делаю это, – проворчал Колин. – Мы можем не просто свернуть себе шеи, но и устроить что-нибудь еще похуже.
– Тихо, – прошептала Люси, пробираясь все ближе к цели, – вот, кажется, это окно.
– Да, это именно оно...
– Так помоги же мне, Колин. Дай руку.
– Боже, – отозвался он, – ты залезла слишком высоко.
– Так и ты забирайся выше.
– До сих пор не могу поверить. – Колин стал карабкаться вверх. – Неужели это я рискую своей шеей? И ради чего? Ради любви!
– Я назову в честь тебя своего первого сына. Этого будет достаточно, чтобы вознаградить тебя за твое усердие?
– Вполне.
– Ну а теперь держи меня, я придвинусь еще немного. Держась за руку Колина, Люси сделала несколько маленьких шажков и подбородком достала до окна.
Встав на цыпочки, Люси заглянула внутрь и, оглядев комнату, нашла взглядом кровать. У нее перехватило дыхание, когда она увидела лицо того, чья голова покоилась на подушке.
– Это здесь, Колин, – прошептала она, – ты был прав. Держи меня крепче, я открою створку.
К счастью, открыть окно не составило особого труда, после чего Люси подтянулась и оперлась локтями на подоконник.
– А теперь толкай меня, Колин.
Молодой человек поспешно выполнил приказание, и Люси с шумом упала на пол спальни; и тут же она увидела, как Генри, вздрогнув, сел на кровати.
Глава 23
Глава 24
Глава 25
– Ну ладно, ладно. Я же вижу, как сильно ты его любишь. Давай, поехали, а план придумаем по дороге. И не шуми так, пожалуйста.
Оседлав коней, они двинулись в путь, и уже через несколько минут сквозь мрак ночи стали видны стены Ковингтон-Холла. Но как же они сделают это? Люси была готова ко всему. Должен же найтись какой-то способ!
Они спешились и пошли к дому пешком, на ходу Колин в задумчивости почесывал подбородок. Наконец он указал на окно на втором этаже:
– Это его, я почти уверен.
Люси посмотрела вверх и кивнула:
– Думаю, ты прав. Теперь я заберусь на дерево и попробую влезть.
– Ты что, с ума сошла: от ближайшей ветки до окна приличное расстояние, и к тому же я не уверен, что ветка тебя выдержит.
– А я думаю, выдержит. Только помоги мне: когда я доберусь до окна, ты должен подтолкнуть меня...
– Да нет, ты точно сошла с ума... Люси глубоко вздохнула.
– Вспомни наше детство, Колин, тогда деревья, по которым мы лазили, были куда выше этого. Ты поможешь мне влезть в окно, вот и все.
Не дожидаясь ответа, Люси подбежала к дереву и начала взбираться на него.
– Не могу поверить, что я делаю это, – проворчал Колин. – Мы можем не просто свернуть себе шеи, но и устроить что-нибудь еще похуже.
– Тихо, – прошептала Люси, пробираясь все ближе к цели, – вот, кажется, это окно.
– Да, это именно оно...
– Так помоги же мне, Колин. Дай руку.
– Боже, – отозвался он, – ты залезла слишком высоко.
– Так и ты забирайся выше.
– До сих пор не могу поверить. – Колин стал карабкаться вверх. – Неужели это я рискую своей шеей? И ради чего? Ради любви!
– Я назову в честь тебя своего первого сына. Этого будет достаточно, чтобы вознаградить тебя за твое усердие?
– Вполне.
– Ну а теперь держи меня, я придвинусь еще немного. Держась за руку Колина, Люси сделала несколько маленьких шажков и подбородком достала до окна.
Встав на цыпочки, Люси заглянула внутрь и, оглядев комнату, нашла взглядом кровать. У нее перехватило дыхание, когда она увидела лицо того, чья голова покоилась на подушке.
– Это здесь, Колин, – прошептала она, – ты был прав. Держи меня крепче, я открою створку.
К счастью, открыть окно не составило особого труда, после чего Люси подтянулась и оперлась локтями на подоконник.
– А теперь толкай меня, Колин.
Молодой человек поспешно выполнил приказание, и Люси с шумом упала на пол спальни; и тут же она увидела, как Генри, вздрогнув, сел на кровати.
Глава 23
– Что это еще за привидение? – произнес маркиз сонным голосом.
Люси не шевелясь смотрела, как он протер глаза и попытался опустить одну ногу на пол, а потом, застонав, снова лег в постель.
Наконец, придя в себя, Люси поднялась с пола и поспешила к нему.
– Генри, дорогой, как ты?
Она стояла у кровати, боясь дотронуться до него, и радовалась уже хотя бы тому, что могла видеть, как вздымается и опускается его грудь.
Дотронувшись до его руки, Люси взяла ее и поднесла к своей разгоряченной щеке.
– Я, кажется, все еще сплю, – слабо пробормотал Генри, – ведь этого не может быть!
– Ах, Генри, ты вовсе не спишь. Это я, Люси...
Маркиз открыл глаза и попытался сесть.
– Сколько сейчас времени? Уже утро?
– Нет, боюсь, сейчас середина ночи. Я залезла сюда через окно. Надеюсь, ты не рассердишься?
– Черт возьми, конечно, не рассержусь. Я молился и надеялся, что ты придешь. Но почему ты передумала?
– Что ты имеешь в виду?
Генри покачал головой:
– Забудь. Какая разница. Дай лучше я как следует разгляжу тебя.
Люси присела на кровать и положила голову ему на грудь. Она слышала стук его сердца, вдыхала любимый аромат, смешанный с запахом лекарств. Ей так хотелось открыться ему, сказать, как сильно она его любит, покаяться, что она была не права, когда отослала его прочь и не захотела с ним встречаться... Но разве у нее было на это право? К тому же Генри должен набраться сил и энергии. Люси понимала, что почти потеряла его. Холодная дрожь пробежала у нее по спине.
– Ты так прекрасна! – Маркиз провел рукой по ее волосам. – Я помню твой запах – запах лаванды. Это именно то, что мне нужно. Люси, останься со мной. Сними все это, – он провел рукой по ее спине, – всю одежду и ложись рядом. Останься, Люси, останься навсегда.
Его речь становилась все более бессвязной, но Люси отчаянно хотелось верить словам, рвущимся из самого его сердца. Она решила еще чуть-чуть подождать, а когда он окончательно заснет, исчезнуть тем же путем, каким пришла сюда.
Прижавшись губами к шее Генри, она погладила его по волосам.
– О Господи, Люси... – простонал он.
– Генри, с тобой все в порядке? Я услышала твой голос и...
Увидев на пороге леди Уортингтон, стоящую в ночной рубашке, с распущенными волосами, спадающими на плечи, Люси как ужаленная вскочила с кровати. Увидев ее, Элеанор в удивлении поднесла руку ко рту, выронив при этом свечу. Люси тут же бросилась к ней, пытаясь ботинком загасить огонь на полу.
– Боже милостивый, мисс Аббингтон! Что вы здесь делаете?
– Простите, что я напугала вас, леди Уортингтон, но... Мне очень нужно было увидеть вашего брата, и я не смогла придумать ничего лучшего... Уверяю вас, я не собиралась сделать ему что-либо плохое...
Элеанор улыбнулась и взяла Люси за руку.
– Я верю вам. Но каким образом вы...
– Люси, ты скоро? О, простите, леди Уортингтон... – В окне появилось лицо Колина, и он тут же потянулся, чтобы снять шляпу, но, поняв, что ее на месте нет, растерялся окончательно...
– А вот и ответ на мой вопрос. – Леди Уортингтон внезапно оглянулась. – Только, пожалуйста, тише, иначе вам несдобровать! – Она подошла к двери и прислушалась. – Мисс Аббингтон, мне очень жаль, но вам придется немедленно уйти.
– Понимаю! – Люси кивнула и, подбежав к маркизу, взяла его за руку.
Открыв глаза, Генри слегка пожал руку Люси и поднес ее к губам.
– Спасибо, любимая. Если это сон, то сон чертовски приятный.
– Пожалуйста, береги себя, Генри. Я верю, что ты скоро поправишься.
Маркиз кивнул, и его веки вновь опустились.
Люси поспешила к окну. Она уже почти добралась до земли, когда леди Уортингтон, выглянув из окна, окликнула ее:
– Мисс Аббингтон, во вторник утром моя мать уедет в деревню, и какое-то время ее не будет здесь.
– Спасибо, леди Уортингтон.
– Кстати, хочу вам признаться, по ночам я очень крепко сплю. Особенно... – она посмотрела на часы, – около трех.
Люси не могла сдержать улыбку.
– Только не закрывайте ставни, – прошептала она, прежде чем исчезнуть в темноте ночи.
– М-м... я снова вижу чудесный сон, – Генри чувствовал, как чья-то нежная рука ласкает его щеку, – в этом сне прекрасная женщина темной ночью забирается ко мне в окно.
Устроившись рядом с ним на кровати, Люси тихонько засмеялась. Генри с трепетом вдохнул ее аромат. Господи, это на самом деле она! Чуть склонив голову, он поцеловал ее роскошные волосы и тут же почувствовал, как в нем нарастает возбуждение. Улыбка осветила его лицо.
– Ты действительно опять забиралась через окно? – Он почувствовал, что голова его постепенно проясняется.
– Да, а ты разве не слышал? Я с таким грохотом упала на пол. Между прочим, у меня еще с прошлого раза синяки на боку.
Закрыв глаза, Генри представил идеальные бедра Люси. И какая разница, есть там синяки или нет!
Он протянул руку и легонько схватил Люси за ягодицу.
– Ой! – Она вскрикнула от неожиданности. – Не стоит вам этого делать, милорд.
– А что, разве Колин Роузмор наблюдает за нами через окно? – усмехнулся Генри.
– Нет, не думаю. Скорее всего бедняга сидит сейчас под деревом и, конечно, переживает за меня.
– Так ты все же любишь его, Люси? – Слова слетели с его губ, прежде чем Генри успел пожалеть о них.
Люси замерла, лицо ее напряглось.
– Да, люблю.
Генри похолодел.
– Как брата, – шепотом пояснила Люси.
– Что ты имеешь в виду?
– Именно то, что сказала. Колин Роузмор и есть мой сводный брат, а лорд Роузмор – мой отец.
– Ты уверена? – Генри не мог скрыть своего изумления.
– Конечно, уверена, – Люси вздернула подбородок, – у Колина есть доказательства, и я видела их собственными глазами. Кроме того, мой отец... вернее, кого я всегда считала своим отцом, сам подтвердил это.
– И давно ты узнала об этом? – У Генри в голове роилось множество вопросов.
– Незадолго до того, как уехала из Лондона, однако мне кажется, что сердцем я всегда это знала. И все-таки в это трудно поверить... Моя мать... – сделала паузу, – как она и лорд Роузмор могли так поступить? Мать и леди Роузмор всегда были лучшими подругами.
Наконец-то в голове Генри все встало на свои места. Теперь он мог, наконец поверить, что Люси действительно любила Колина лишь как брата. Ему хотелось петь и кричать от радости.
– А мисс Роузмор и мисс Сюзанна знают об этом?
– Боюсь, что нет, и это несправедливо! У меня есть две сестры, но они и понятия об этом не имеют. – Люси вновь устроилась у Генри под боком. – Да и мне от этой новости не легче. Только представь: вся моя жизнь была сплошным обманом. Я только-только начинаю к этому привыкать, начинаю понимать, кто я такая на самом деле.
– Теперь ясно, почему лорд Роузмор финансировал твой приезд в Лондон – он хотел хоть немного поучаствовать в твоей жизни и удачно выдать тебя замуж.
– Выдать замуж? – Люси скрестила руки на груди. – Но меня отнюдь не привлекает высшее общество...
– Тем не менее хорошее замужество может многое тебе дать.
Люси резко отстранилась от него и вскочила на ноги.
– Это ведь еще хуже, чем ты предполагал, верно? Раньше я была для тебя просто дочерью деревенского врача, а сейчас... незаконнорожденная. Тебе повезло, что у меня не было шанса согласиться на твое предложение!
– Ты все не так поняла. – Генри потянулся, чтобы схватить ее, пока она не убежала, но Люси увернулась от его рук...
И тут же, почувствовав резкую боль, маркиз со стоном упал на кровать.
Люси приблизилась и склонилась к нему, глаза ее были полны слез.
– О, Генри, я совсем забыла...
– Ничего, все в порядке, – солгал он и крепче сжал зубы в ожидании того момента, когда боль утихнет. Однако этого не произошло.
– Может, мне лучше позвать леди Уортингтон? – обеспокоено спросила Люси.
Генри глубоко вздохнул и взял ее за руку.
– Нет, – с трудом произнес он. – Настойка опия... пожалуйста... – Маркиз показал на стоящий рядом с кроватью стол.
Дрожащими руками Люси взяла со стола бутылку, открыла ее и подала Генри. Он сделал глоток горького зелья, который огнем обжег горло.
– Воды?
Генри кивнул. Люси подала ему стакан, и Генри осушил его одним большим глотком. Вернув пустой стакан, он наконец смог произнести:
– Ложись со мной. Давай больше не будем спорить, у нас и так мало времени.
Люси кивнула и прилегла рядом.
– Мне так страшно, что я могу причинить тебе боль. Я чувствую себя такой беспомощной, оттого что не могу помочь тебе и уменьшить твои страдания. Я знаю, как лечить животных, но... людей лечит мой отец, а не я.
– Послушай, мне ничего не надо от тебя – я хочу лишь, чтобы ты вот так лежала рядом со мной. – Генри взял ее руку и поцеловал. – Я чувствую, что становлюсь сильнее с каждой минутой, когда ты рядом.
Опий начал действовать, и речь Генри замедлилась.
– Я так рада, что могу быть с тобой, – призналась Люси.
– Правда?
– Конечно.
– Тогда покажи, насколько ты рада. Поцелуй меня. – Генри казалось, что он все больше пьянеет – ли от опия, то ли от ее присутствия.
– Я не думаю, что...
– Поцелуй меня, – настойчиво повторил Генри.
– Но твоя сестра в соседней комнате, и мать внизу... Кто-то из них может зайти сюда в любой момент, и тогда...
Маркиз не дал Люси договорить: он обхватил ее голову и принялся нежно ласкать языком ее губы, то приостанавливаясь, то с новой силой прижимаясь к ее чувственному рту, однако вскоре у него закружилась голова, и он со стоном откинулся на подушки.
И тогда Люси нежно поцеловала его в лоб.
«Господи, я так ее люблю, что это может оказаться смертельно опасным!»
– Теперь отдыхай. – Люси ласково погладила его по щеке. – Я полежу рядом с тобой, пока ты не уснешь, а потом мне придется уйти. Бедный Колин уже, наверное, совсем замерз там, на лужайке...
Генри кивнул и снова прижал ее к себе.
– Твой брат? – сонно пробормотал он.
– Да, мой брат.
Люси прильнула к нему, ее рука нежно гладила его волосы. Генри хотелось крепко обнять ее, сказать ей, как сильно он ее любит и как мало значит для него ее происхождение. Но все это потом, а сейчас он просто чертовски устал. Его глаза закрылись сами собой. Еще некоторое время он изо всех сил боролся со сном, желая продлить драгоценные минуты свидания с Люси...
Когда маркиз все же открыл глаза, утреннее солнце уже светило в открытое окно и занавески трепетали от легкого дуновения ветра. Люси рядом не было, однако едва Генри приблизил лицо к подушке, как сразу ощутил знакомый запах – запах лаванды.
Люси не шевелясь смотрела, как он протер глаза и попытался опустить одну ногу на пол, а потом, застонав, снова лег в постель.
Наконец, придя в себя, Люси поднялась с пола и поспешила к нему.
– Генри, дорогой, как ты?
Она стояла у кровати, боясь дотронуться до него, и радовалась уже хотя бы тому, что могла видеть, как вздымается и опускается его грудь.
Дотронувшись до его руки, Люси взяла ее и поднесла к своей разгоряченной щеке.
– Я, кажется, все еще сплю, – слабо пробормотал Генри, – ведь этого не может быть!
– Ах, Генри, ты вовсе не спишь. Это я, Люси...
Маркиз открыл глаза и попытался сесть.
– Сколько сейчас времени? Уже утро?
– Нет, боюсь, сейчас середина ночи. Я залезла сюда через окно. Надеюсь, ты не рассердишься?
– Черт возьми, конечно, не рассержусь. Я молился и надеялся, что ты придешь. Но почему ты передумала?
– Что ты имеешь в виду?
Генри покачал головой:
– Забудь. Какая разница. Дай лучше я как следует разгляжу тебя.
Люси присела на кровать и положила голову ему на грудь. Она слышала стук его сердца, вдыхала любимый аромат, смешанный с запахом лекарств. Ей так хотелось открыться ему, сказать, как сильно она его любит, покаяться, что она была не права, когда отослала его прочь и не захотела с ним встречаться... Но разве у нее было на это право? К тому же Генри должен набраться сил и энергии. Люси понимала, что почти потеряла его. Холодная дрожь пробежала у нее по спине.
– Ты так прекрасна! – Маркиз провел рукой по ее волосам. – Я помню твой запах – запах лаванды. Это именно то, что мне нужно. Люси, останься со мной. Сними все это, – он провел рукой по ее спине, – всю одежду и ложись рядом. Останься, Люси, останься навсегда.
Его речь становилась все более бессвязной, но Люси отчаянно хотелось верить словам, рвущимся из самого его сердца. Она решила еще чуть-чуть подождать, а когда он окончательно заснет, исчезнуть тем же путем, каким пришла сюда.
Прижавшись губами к шее Генри, она погладила его по волосам.
– О Господи, Люси... – простонал он.
– Генри, с тобой все в порядке? Я услышала твой голос и...
Увидев на пороге леди Уортингтон, стоящую в ночной рубашке, с распущенными волосами, спадающими на плечи, Люси как ужаленная вскочила с кровати. Увидев ее, Элеанор в удивлении поднесла руку ко рту, выронив при этом свечу. Люси тут же бросилась к ней, пытаясь ботинком загасить огонь на полу.
– Боже милостивый, мисс Аббингтон! Что вы здесь делаете?
– Простите, что я напугала вас, леди Уортингтон, но... Мне очень нужно было увидеть вашего брата, и я не смогла придумать ничего лучшего... Уверяю вас, я не собиралась сделать ему что-либо плохое...
Элеанор улыбнулась и взяла Люси за руку.
– Я верю вам. Но каким образом вы...
– Люси, ты скоро? О, простите, леди Уортингтон... – В окне появилось лицо Колина, и он тут же потянулся, чтобы снять шляпу, но, поняв, что ее на месте нет, растерялся окончательно...
– А вот и ответ на мой вопрос. – Леди Уортингтон внезапно оглянулась. – Только, пожалуйста, тише, иначе вам несдобровать! – Она подошла к двери и прислушалась. – Мисс Аббингтон, мне очень жаль, но вам придется немедленно уйти.
– Понимаю! – Люси кивнула и, подбежав к маркизу, взяла его за руку.
Открыв глаза, Генри слегка пожал руку Люси и поднес ее к губам.
– Спасибо, любимая. Если это сон, то сон чертовски приятный.
– Пожалуйста, береги себя, Генри. Я верю, что ты скоро поправишься.
Маркиз кивнул, и его веки вновь опустились.
Люси поспешила к окну. Она уже почти добралась до земли, когда леди Уортингтон, выглянув из окна, окликнула ее:
– Мисс Аббингтон, во вторник утром моя мать уедет в деревню, и какое-то время ее не будет здесь.
– Спасибо, леди Уортингтон.
– Кстати, хочу вам признаться, по ночам я очень крепко сплю. Особенно... – она посмотрела на часы, – около трех.
Люси не могла сдержать улыбку.
– Только не закрывайте ставни, – прошептала она, прежде чем исчезнуть в темноте ночи.
– М-м... я снова вижу чудесный сон, – Генри чувствовал, как чья-то нежная рука ласкает его щеку, – в этом сне прекрасная женщина темной ночью забирается ко мне в окно.
Устроившись рядом с ним на кровати, Люси тихонько засмеялась. Генри с трепетом вдохнул ее аромат. Господи, это на самом деле она! Чуть склонив голову, он поцеловал ее роскошные волосы и тут же почувствовал, как в нем нарастает возбуждение. Улыбка осветила его лицо.
– Ты действительно опять забиралась через окно? – Он почувствовал, что голова его постепенно проясняется.
– Да, а ты разве не слышал? Я с таким грохотом упала на пол. Между прочим, у меня еще с прошлого раза синяки на боку.
Закрыв глаза, Генри представил идеальные бедра Люси. И какая разница, есть там синяки или нет!
Он протянул руку и легонько схватил Люси за ягодицу.
– Ой! – Она вскрикнула от неожиданности. – Не стоит вам этого делать, милорд.
– А что, разве Колин Роузмор наблюдает за нами через окно? – усмехнулся Генри.
– Нет, не думаю. Скорее всего бедняга сидит сейчас под деревом и, конечно, переживает за меня.
– Так ты все же любишь его, Люси? – Слова слетели с его губ, прежде чем Генри успел пожалеть о них.
Люси замерла, лицо ее напряглось.
– Да, люблю.
Генри похолодел.
– Как брата, – шепотом пояснила Люси.
– Что ты имеешь в виду?
– Именно то, что сказала. Колин Роузмор и есть мой сводный брат, а лорд Роузмор – мой отец.
– Ты уверена? – Генри не мог скрыть своего изумления.
– Конечно, уверена, – Люси вздернула подбородок, – у Колина есть доказательства, и я видела их собственными глазами. Кроме того, мой отец... вернее, кого я всегда считала своим отцом, сам подтвердил это.
– И давно ты узнала об этом? – У Генри в голове роилось множество вопросов.
– Незадолго до того, как уехала из Лондона, однако мне кажется, что сердцем я всегда это знала. И все-таки в это трудно поверить... Моя мать... – сделала паузу, – как она и лорд Роузмор могли так поступить? Мать и леди Роузмор всегда были лучшими подругами.
Наконец-то в голове Генри все встало на свои места. Теперь он мог, наконец поверить, что Люси действительно любила Колина лишь как брата. Ему хотелось петь и кричать от радости.
– А мисс Роузмор и мисс Сюзанна знают об этом?
– Боюсь, что нет, и это несправедливо! У меня есть две сестры, но они и понятия об этом не имеют. – Люси вновь устроилась у Генри под боком. – Да и мне от этой новости не легче. Только представь: вся моя жизнь была сплошным обманом. Я только-только начинаю к этому привыкать, начинаю понимать, кто я такая на самом деле.
– Теперь ясно, почему лорд Роузмор финансировал твой приезд в Лондон – он хотел хоть немного поучаствовать в твоей жизни и удачно выдать тебя замуж.
– Выдать замуж? – Люси скрестила руки на груди. – Но меня отнюдь не привлекает высшее общество...
– Тем не менее хорошее замужество может многое тебе дать.
Люси резко отстранилась от него и вскочила на ноги.
– Это ведь еще хуже, чем ты предполагал, верно? Раньше я была для тебя просто дочерью деревенского врача, а сейчас... незаконнорожденная. Тебе повезло, что у меня не было шанса согласиться на твое предложение!
– Ты все не так поняла. – Генри потянулся, чтобы схватить ее, пока она не убежала, но Люси увернулась от его рук...
И тут же, почувствовав резкую боль, маркиз со стоном упал на кровать.
Люси приблизилась и склонилась к нему, глаза ее были полны слез.
– О, Генри, я совсем забыла...
– Ничего, все в порядке, – солгал он и крепче сжал зубы в ожидании того момента, когда боль утихнет. Однако этого не произошло.
– Может, мне лучше позвать леди Уортингтон? – обеспокоено спросила Люси.
Генри глубоко вздохнул и взял ее за руку.
– Нет, – с трудом произнес он. – Настойка опия... пожалуйста... – Маркиз показал на стоящий рядом с кроватью стол.
Дрожащими руками Люси взяла со стола бутылку, открыла ее и подала Генри. Он сделал глоток горького зелья, который огнем обжег горло.
– Воды?
Генри кивнул. Люси подала ему стакан, и Генри осушил его одним большим глотком. Вернув пустой стакан, он наконец смог произнести:
– Ложись со мной. Давай больше не будем спорить, у нас и так мало времени.
Люси кивнула и прилегла рядом.
– Мне так страшно, что я могу причинить тебе боль. Я чувствую себя такой беспомощной, оттого что не могу помочь тебе и уменьшить твои страдания. Я знаю, как лечить животных, но... людей лечит мой отец, а не я.
– Послушай, мне ничего не надо от тебя – я хочу лишь, чтобы ты вот так лежала рядом со мной. – Генри взял ее руку и поцеловал. – Я чувствую, что становлюсь сильнее с каждой минутой, когда ты рядом.
Опий начал действовать, и речь Генри замедлилась.
– Я так рада, что могу быть с тобой, – призналась Люси.
– Правда?
– Конечно.
– Тогда покажи, насколько ты рада. Поцелуй меня. – Генри казалось, что он все больше пьянеет – ли от опия, то ли от ее присутствия.
– Я не думаю, что...
– Поцелуй меня, – настойчиво повторил Генри.
– Но твоя сестра в соседней комнате, и мать внизу... Кто-то из них может зайти сюда в любой момент, и тогда...
Маркиз не дал Люси договорить: он обхватил ее голову и принялся нежно ласкать языком ее губы, то приостанавливаясь, то с новой силой прижимаясь к ее чувственному рту, однако вскоре у него закружилась голова, и он со стоном откинулся на подушки.
И тогда Люси нежно поцеловала его в лоб.
«Господи, я так ее люблю, что это может оказаться смертельно опасным!»
– Теперь отдыхай. – Люси ласково погладила его по щеке. – Я полежу рядом с тобой, пока ты не уснешь, а потом мне придется уйти. Бедный Колин уже, наверное, совсем замерз там, на лужайке...
Генри кивнул и снова прижал ее к себе.
– Твой брат? – сонно пробормотал он.
– Да, мой брат.
Люси прильнула к нему, ее рука нежно гладила его волосы. Генри хотелось крепко обнять ее, сказать ей, как сильно он ее любит и как мало значит для него ее происхождение. Но все это потом, а сейчас он просто чертовски устал. Его глаза закрылись сами собой. Еще некоторое время он изо всех сил боролся со сном, желая продлить драгоценные минуты свидания с Люси...
Когда маркиз все же открыл глаза, утреннее солнце уже светило в открытое окно и занавески трепетали от легкого дуновения ветра. Люси рядом не было, однако едва Генри приблизил лицо к подушке, как сразу ощутил знакомый запах – запах лаванды.
Глава 24
– Мисс Аббингтон, очень рада видеть вас! – Быстро войдя в гостиную, леди Уортингтон сразу направилась к Люси и взяла ее за руку.
– У меня просто нет слов! Я так благодарна вам за то, что вы позволили мне прийти сегодня. – Люси с откровенной симпатией улыбнулась Элеанор. Что бы ни случилось в будущем, подумала она, ей никогда не забыть доброту этой замечательной женщины.
– Давайте не будем тратить драгоценные минуты на разговоры. Лучше я провожу вас прямо к брату. Не знаю, чем вы его околдовали, но Генри заметно поправился с тех пор, как я вас видела в последний раз: к нему вернулся аппетит, и он уже встает с постели.
Люси прошла за баронессой в мраморный холл и вверх по лестнице, все это время улыбка не сходила с ее лица. Она не могла поверить, что наконец идет к Генри при свете дня.
– Врач говорит, что уже на следующей неделе Генри сможет гулять в саду...
Они подошли к тяжелой резной двери, и леди Уортингтон осторожно постучала.
– Входи, сестра, – раздался из-за двери голос маркиза. Генри стоял у окна спиной к вошедшим, на нем были белая рубашка и просторные коричневые штаны.
– Кажется, погода меняется. Осень придет, и мы даже не заметим, верно, Элеанор?
Леди Уортингтон негромко кашлянула:
– Генри, у тебя гость.
Маркиз обернулся, и его лицо расплылось в улыбке. Не отрываясь он смотрел на Люси, с опущенным взглядом стоявшую рядом с его сестрой.
– Просто глазам не верю. А куда же подевалась моя стража? – Он попытался заглянуть через плечо сестры.
– Мать с утра у портнихи, так что я с чистой совестью могу оставить вас вдвоем. Пусть мисс Аббингтон поухаживает за тобой пару часов. – Элеанор поспешно вышла и закрыла за собой дверь, после чего Люси услышала стук удаляющихся шагов.
– Бедная сестра. – Генри, вздохнув, покачал головой. – Ей со мной стало так тяжело, да и я уже устал быть инвалидом.
– Ну вот, а теперь я поухаживаю за вами, – бодро сказала Люси. – Что вам подать? Стакан воды?
– Не надо воды. Может быть, вы оботрете меня губкой?
Люси улыбнулась:
– Милорд, вы рискуете вашей внезапной удачей.
– Ну тогда просто подойди и позволь обнять тебя. – Генри протянул ей руку, и Люси послушно приняла приглашение.
Генри обнял ее за талию, и они, стоя в тишине, молча смотрели на прекрасный день за окном. При этом Люси чувствовала себя так, будто ее обдала волна абсолютного счастья: она готова была вечно стоять вот так у окна и смотреть, как проплывают за окном причудливые облака.
Она прильнула к Генри.
– Это мое любимое время года. – Генри первым нарушил тишину.
– Правда? – Люси с замиранием сердца смотрела на его профиль, любуясь благородным носом, полными губами, сильным мужественным подбородком.
Маркиз кивнул и взял ее руку, их пальцы переплелись.
– Когда я был маленьким, у нас в деревне каждую осень проходили ярмарки. Тогда все возвращались из города, и я не понимаю, почему прекратили делать это сейчас, – он взглянул на Люси и улыбнулся, – может быть, я когда-нибудь продолжу эту традицию.
– Что ж, звучит неплохо.
Взгляд Генри приобрел задумчивое выражение.
– Видишь ли, это всегда давало местной знати возможность общаться с простым населением. Увидев, как их дети играют вместе, они, вероятно, поймут, почему образование необходимо абсолютно всем.
– Да, я знаю, и лорд Роузмор тоже полностью с тобой согласен. Может, эти мероприятия в деревне помогут тебе и в парламенте.
– Ты права, я поговорю с лордом Роузмором сразу, как только он вернется из Лондона.
– Роузморы уже вернулись вчера, и к тому же с прекрасными новостями.
– И с какими же? – Генри с любопытством посмотрел на Люси.
– Сюзанна помолвлена с мистером Ричардом Мерриллом.
– Неужели? Они, наверное, очень этим довольны...
– Я бы сказала, что они в восторге. Это и в самом деле прекрасная пара. Они встретились в доме твоей сестры и с тех пор неразлучны. Я останусь на их свадьбу, а потом... – голос Люси дрогнул, – а потом мне придется вернуться домой.
Генри не отводил взгляд от окна.
– Как тебе Ковингтон-Холл?
– О, он просто великолепен. – Люси и в самом деле никогда еще не приходилось видеть столь впечатляющего здания.
Кивнув, Генри взял Люси за руку, собираясь что-то сказать, как вдруг из-за двери донесся пронзительный женский голос:
– А я уже почти доехала до города и тут вдруг поняла, что забыла сумочку! Ну конечно, вот она. Генри, дорогой, как ты себя чувствуешь?
Люси в панике посмотрела на маркиза.
Господи, только не сейчас!
Однако молитвы Люси не были услышаны: дверь стремительно распахнулась, и в комнату вошла леди Мэндвилл. Выражение глубочайшего удивления на ее лице тут же сменилось яростью.
– Ах ты, маленькая потаскуха! – гневно воскликнула она. – Да как ты посмела пробраться сюда? Убирайся вон немедленно, иначе я...
– Нет, мама, это тебе придется уйти! – Выпустив руку Люси, маркиз решительным шагом направился к матери.
– Что за чушь ты несешь? – Глаза леди Мэндвилл угрожающе сузились. – Это мой дом, надеюсь, ты еще не забыл об этом?
– Это мой дом, мама, и если тебя нервирует присутствие Люси, я предлагаю тебе немедленно удалиться.
– Что ты хочешь этим сказать? Неужели ты выбираешь эту... эту оборванку, а не родную мать, твою плоть и кровь?
Генри энергично закивал:
– Именно это я и имею в виду.
Люси не могла произнести ни слова – она просто стояла у окна и пыталась понять, почему раньше леди Мэндвилл казалась ей симпатичной. Сейчас, с искаженным лицом, эта женщина вызывала в ней откровенное отвращение.
– И что же мне сказать лорду Корнингу? Что его будущий зять флиртует с деревенской простушкой, пока леди Хелена скучает в городе?
– Мне абсолютно безразлично, что ты скажешь лорду Корнингу, и запомни, я не женюсь на леди Хелене. Хотя мы с лордом Корнингом говорили о такой возможности, но никогда не договаривались наверняка. Кроме того, прежде чем уехать из Лондона, я навестил лорда Корнинга и сказал ему о своих намерениях, имея в виду Люси, разумеется.
Сердце Люси затрепетало, все тело ее наполнилось облегчением и радостью, тогда как леди Мэндвилл, напротив, побледнела и затряслась от ярости.
– Слабак! Ты ничем не лучше своего дурного отца, – выкрикнула она, – тебе могла достаться любимица общества леди Хелена со всем ее огромным приданым, а если даже не она, то леди Шарлотта! В твоих руках были самые прекрасные девушки из общества, но нет – ты выбрал эту никчемную замарашку!
Люси непроизвольно прижалась к окну, когда леди Мэндвилл посмотрела на нее взглядом, полным ненависти и отвращения.
– Ну и дурак же ты, Генри Эштон! Я сделала все, чтобы оградить тебя от нее. После несчастного случая Элеанор настояла на том, чтобы написать ей, а я предложила помочь отправить письмо, после чего бросила письмо в огонь, где ему и место.
Взревев от злости, Генри с такой силой ударил ногой стул, что тот тут же разлетелся на части.
– Как ты посмела, мама! – выкрикнул он.
Люси посмотрела на дверь: там, держась за ручку, неподвижно стояла леди Уортингтон; щеки ее пылали.
– А ты, Элеанор, как ты могла послать за ней?! – она к дочери. – Разве я тебе не говорила? Ты что, хочешь, чтобы наш титул Мэндвиллов так и остался никому не известным или, еще хуже, его запятнало это ничтожество?
– Мисс Аббингтон прекрасная девушка, – спокойно парировала леди Уортингтон, – а если кто и может запятнать наш род, так это ты.
– Убирайся с глаз моих, – Генри угрожающе наступал на мать, руки его сжались в кулаки, – клянусь, тебе лучше убраться немедленно, иначе я...
– Генри, не надо. Твоя рана. – Леди Уортингтон протянула руки к брату. – Она сейчас уйдет сама.
– Ну нет, вы не отделаетесь от меня так просто, – проскрипела сквозь зубы леди Мэндвилл.
– Неужели? – Маркиз внезапно успокоился, и теперь в его голосе звучало откровенное презрение. – Как раз наоборот. Ты прямо сейчас уберешься из этого дома.
– Пойдем, я помогу тебе собрать чемоданы, – холодно предложила Элеанор.
Некоторое время леди Мэндвилл недоверчиво смотрела то на сына, то на дочь, и ярость не сходила с ее лица.
– Ты еще пожалеешь, Генри. Запомни мои слова. – Она вдруг резко повернулась и пулей выскочила из комнаты.
– Простите, мисс Аббингтон, – извинилась Элеанор, – я должна убедиться, что это не спектакль. – Вздохнув, она направилась вслед за матерью.
Генри по-прежнему стоял у двери, а Люси прижималась к окну, и еще с минуту они неподвижно смотрели друг на друга. Вдруг Генри, не говоря ни слова, широко распахнул объятия, и Люси тут же бросилась к нему. Забыв обо всем, они замерли, обнявшись, слушая, как их сердца бьются в такт.
– Кажется, теперь мы действительно остались совсем одни, – наконец с облегчением произнес Генри.
Люси довольно улыбнулась.
– Вот и хорошо, – решительно сказала она. – Теперь ты можешь поцеловать меня.
– Но ты же понимаешь, что тогда твоей репутации окончательно придет конец. Дверь распахнута, и слуги, между прочим, уже шепчутся.
Люси пожала плечами:
– Удивительно, но мне это абсолютно все равно.
– Правда? – Маркиз прижал ее к Себе, и их тела слились воедино. Затем Генри наклонился к ней и нежно поцеловал, лаская ее щеки, подбородок, шею... В этот миг Люси особенно страстно любила этого мужчину, любила отчаянно и безоглядно. Он раскрасил ее мир радужными красками и даже солнце заставил светить ярче.
Как будто прочитав ее мысли, Генри прижал руку к сердцу и воскликнул:
– Я люблю тебя, Люси Аббингтон, так сильно, что это может ранить. – Он опустился на одно колено и взял ее за руку. – Я восхищаюсь тобой и хочу лишь одного – любить тебя до самой своей смерти. – Он поцеловал руку Люси. – Пожалуйста, скажи что-нибудь: я не выдержу больше и секунды, не узнав, чувствуешь ли ты то же.
Внезапно слезы рекой хлынули из глаз Люси. Наконец-то она слышит те слова, которые так долго хотела услышать. Она не могла думать, не могла говорить, потому что в этот момент самые необычные чувства переполняли ее.
Генри неловко поднялся и выпустил ее руку. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу, пока Люси пыталась найти нужные слова.
Взяв руку Генри, Люси приложила ее к своему сердцу.
– Я люблю тебя, Генри. Я и представить себе не могла, что смогу так полюбить. Господи, когда мне показалось, что я теряю тебя... – Она яростно закачала головой. – Боюсь, я просто не смогла бы этого вынести.
Генри крепко обнял ее, приложил ее голову к своему сердцу и поцеловал роскошные волосы Люси, а затем, глубоко вздохнув, попросил:
– Скажи это еще раз.
– Я люблю тебя, Генри Эштон.
Маркиз улыбнулся: теперь он был уверен, что все его болезни и несчастья уходят прочь.
– У меня просто нет слов! Я так благодарна вам за то, что вы позволили мне прийти сегодня. – Люси с откровенной симпатией улыбнулась Элеанор. Что бы ни случилось в будущем, подумала она, ей никогда не забыть доброту этой замечательной женщины.
– Давайте не будем тратить драгоценные минуты на разговоры. Лучше я провожу вас прямо к брату. Не знаю, чем вы его околдовали, но Генри заметно поправился с тех пор, как я вас видела в последний раз: к нему вернулся аппетит, и он уже встает с постели.
Люси прошла за баронессой в мраморный холл и вверх по лестнице, все это время улыбка не сходила с ее лица. Она не могла поверить, что наконец идет к Генри при свете дня.
– Врач говорит, что уже на следующей неделе Генри сможет гулять в саду...
Они подошли к тяжелой резной двери, и леди Уортингтон осторожно постучала.
– Входи, сестра, – раздался из-за двери голос маркиза. Генри стоял у окна спиной к вошедшим, на нем были белая рубашка и просторные коричневые штаны.
– Кажется, погода меняется. Осень придет, и мы даже не заметим, верно, Элеанор?
Леди Уортингтон негромко кашлянула:
– Генри, у тебя гость.
Маркиз обернулся, и его лицо расплылось в улыбке. Не отрываясь он смотрел на Люси, с опущенным взглядом стоявшую рядом с его сестрой.
– Просто глазам не верю. А куда же подевалась моя стража? – Он попытался заглянуть через плечо сестры.
– Мать с утра у портнихи, так что я с чистой совестью могу оставить вас вдвоем. Пусть мисс Аббингтон поухаживает за тобой пару часов. – Элеанор поспешно вышла и закрыла за собой дверь, после чего Люси услышала стук удаляющихся шагов.
– Бедная сестра. – Генри, вздохнув, покачал головой. – Ей со мной стало так тяжело, да и я уже устал быть инвалидом.
– Ну вот, а теперь я поухаживаю за вами, – бодро сказала Люси. – Что вам подать? Стакан воды?
– Не надо воды. Может быть, вы оботрете меня губкой?
Люси улыбнулась:
– Милорд, вы рискуете вашей внезапной удачей.
– Ну тогда просто подойди и позволь обнять тебя. – Генри протянул ей руку, и Люси послушно приняла приглашение.
Генри обнял ее за талию, и они, стоя в тишине, молча смотрели на прекрасный день за окном. При этом Люси чувствовала себя так, будто ее обдала волна абсолютного счастья: она готова была вечно стоять вот так у окна и смотреть, как проплывают за окном причудливые облака.
Она прильнула к Генри.
– Это мое любимое время года. – Генри первым нарушил тишину.
– Правда? – Люси с замиранием сердца смотрела на его профиль, любуясь благородным носом, полными губами, сильным мужественным подбородком.
Маркиз кивнул и взял ее руку, их пальцы переплелись.
– Когда я был маленьким, у нас в деревне каждую осень проходили ярмарки. Тогда все возвращались из города, и я не понимаю, почему прекратили делать это сейчас, – он взглянул на Люси и улыбнулся, – может быть, я когда-нибудь продолжу эту традицию.
– Что ж, звучит неплохо.
Взгляд Генри приобрел задумчивое выражение.
– Видишь ли, это всегда давало местной знати возможность общаться с простым населением. Увидев, как их дети играют вместе, они, вероятно, поймут, почему образование необходимо абсолютно всем.
– Да, я знаю, и лорд Роузмор тоже полностью с тобой согласен. Может, эти мероприятия в деревне помогут тебе и в парламенте.
– Ты права, я поговорю с лордом Роузмором сразу, как только он вернется из Лондона.
– Роузморы уже вернулись вчера, и к тому же с прекрасными новостями.
– И с какими же? – Генри с любопытством посмотрел на Люси.
– Сюзанна помолвлена с мистером Ричардом Мерриллом.
– Неужели? Они, наверное, очень этим довольны...
– Я бы сказала, что они в восторге. Это и в самом деле прекрасная пара. Они встретились в доме твоей сестры и с тех пор неразлучны. Я останусь на их свадьбу, а потом... – голос Люси дрогнул, – а потом мне придется вернуться домой.
Генри не отводил взгляд от окна.
– Как тебе Ковингтон-Холл?
– О, он просто великолепен. – Люси и в самом деле никогда еще не приходилось видеть столь впечатляющего здания.
Кивнув, Генри взял Люси за руку, собираясь что-то сказать, как вдруг из-за двери донесся пронзительный женский голос:
– А я уже почти доехала до города и тут вдруг поняла, что забыла сумочку! Ну конечно, вот она. Генри, дорогой, как ты себя чувствуешь?
Люси в панике посмотрела на маркиза.
Господи, только не сейчас!
Однако молитвы Люси не были услышаны: дверь стремительно распахнулась, и в комнату вошла леди Мэндвилл. Выражение глубочайшего удивления на ее лице тут же сменилось яростью.
– Ах ты, маленькая потаскуха! – гневно воскликнула она. – Да как ты посмела пробраться сюда? Убирайся вон немедленно, иначе я...
– Нет, мама, это тебе придется уйти! – Выпустив руку Люси, маркиз решительным шагом направился к матери.
– Что за чушь ты несешь? – Глаза леди Мэндвилл угрожающе сузились. – Это мой дом, надеюсь, ты еще не забыл об этом?
– Это мой дом, мама, и если тебя нервирует присутствие Люси, я предлагаю тебе немедленно удалиться.
– Что ты хочешь этим сказать? Неужели ты выбираешь эту... эту оборванку, а не родную мать, твою плоть и кровь?
Генри энергично закивал:
– Именно это я и имею в виду.
Люси не могла произнести ни слова – она просто стояла у окна и пыталась понять, почему раньше леди Мэндвилл казалась ей симпатичной. Сейчас, с искаженным лицом, эта женщина вызывала в ней откровенное отвращение.
– И что же мне сказать лорду Корнингу? Что его будущий зять флиртует с деревенской простушкой, пока леди Хелена скучает в городе?
– Мне абсолютно безразлично, что ты скажешь лорду Корнингу, и запомни, я не женюсь на леди Хелене. Хотя мы с лордом Корнингом говорили о такой возможности, но никогда не договаривались наверняка. Кроме того, прежде чем уехать из Лондона, я навестил лорда Корнинга и сказал ему о своих намерениях, имея в виду Люси, разумеется.
Сердце Люси затрепетало, все тело ее наполнилось облегчением и радостью, тогда как леди Мэндвилл, напротив, побледнела и затряслась от ярости.
– Слабак! Ты ничем не лучше своего дурного отца, – выкрикнула она, – тебе могла достаться любимица общества леди Хелена со всем ее огромным приданым, а если даже не она, то леди Шарлотта! В твоих руках были самые прекрасные девушки из общества, но нет – ты выбрал эту никчемную замарашку!
Люси непроизвольно прижалась к окну, когда леди Мэндвилл посмотрела на нее взглядом, полным ненависти и отвращения.
– Ну и дурак же ты, Генри Эштон! Я сделала все, чтобы оградить тебя от нее. После несчастного случая Элеанор настояла на том, чтобы написать ей, а я предложила помочь отправить письмо, после чего бросила письмо в огонь, где ему и место.
Взревев от злости, Генри с такой силой ударил ногой стул, что тот тут же разлетелся на части.
– Как ты посмела, мама! – выкрикнул он.
Люси посмотрела на дверь: там, держась за ручку, неподвижно стояла леди Уортингтон; щеки ее пылали.
– А ты, Элеанор, как ты могла послать за ней?! – она к дочери. – Разве я тебе не говорила? Ты что, хочешь, чтобы наш титул Мэндвиллов так и остался никому не известным или, еще хуже, его запятнало это ничтожество?
– Мисс Аббингтон прекрасная девушка, – спокойно парировала леди Уортингтон, – а если кто и может запятнать наш род, так это ты.
– Убирайся с глаз моих, – Генри угрожающе наступал на мать, руки его сжались в кулаки, – клянусь, тебе лучше убраться немедленно, иначе я...
– Генри, не надо. Твоя рана. – Леди Уортингтон протянула руки к брату. – Она сейчас уйдет сама.
– Ну нет, вы не отделаетесь от меня так просто, – проскрипела сквозь зубы леди Мэндвилл.
– Неужели? – Маркиз внезапно успокоился, и теперь в его голосе звучало откровенное презрение. – Как раз наоборот. Ты прямо сейчас уберешься из этого дома.
– Пойдем, я помогу тебе собрать чемоданы, – холодно предложила Элеанор.
Некоторое время леди Мэндвилл недоверчиво смотрела то на сына, то на дочь, и ярость не сходила с ее лица.
– Ты еще пожалеешь, Генри. Запомни мои слова. – Она вдруг резко повернулась и пулей выскочила из комнаты.
– Простите, мисс Аббингтон, – извинилась Элеанор, – я должна убедиться, что это не спектакль. – Вздохнув, она направилась вслед за матерью.
Генри по-прежнему стоял у двери, а Люси прижималась к окну, и еще с минуту они неподвижно смотрели друг на друга. Вдруг Генри, не говоря ни слова, широко распахнул объятия, и Люси тут же бросилась к нему. Забыв обо всем, они замерли, обнявшись, слушая, как их сердца бьются в такт.
– Кажется, теперь мы действительно остались совсем одни, – наконец с облегчением произнес Генри.
Люси довольно улыбнулась.
– Вот и хорошо, – решительно сказала она. – Теперь ты можешь поцеловать меня.
– Но ты же понимаешь, что тогда твоей репутации окончательно придет конец. Дверь распахнута, и слуги, между прочим, уже шепчутся.
Люси пожала плечами:
– Удивительно, но мне это абсолютно все равно.
– Правда? – Маркиз прижал ее к Себе, и их тела слились воедино. Затем Генри наклонился к ней и нежно поцеловал, лаская ее щеки, подбородок, шею... В этот миг Люси особенно страстно любила этого мужчину, любила отчаянно и безоглядно. Он раскрасил ее мир радужными красками и даже солнце заставил светить ярче.
Как будто прочитав ее мысли, Генри прижал руку к сердцу и воскликнул:
– Я люблю тебя, Люси Аббингтон, так сильно, что это может ранить. – Он опустился на одно колено и взял ее за руку. – Я восхищаюсь тобой и хочу лишь одного – любить тебя до самой своей смерти. – Он поцеловал руку Люси. – Пожалуйста, скажи что-нибудь: я не выдержу больше и секунды, не узнав, чувствуешь ли ты то же.
Внезапно слезы рекой хлынули из глаз Люси. Наконец-то она слышит те слова, которые так долго хотела услышать. Она не могла думать, не могла говорить, потому что в этот момент самые необычные чувства переполняли ее.
Генри неловко поднялся и выпустил ее руку. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу, пока Люси пыталась найти нужные слова.
Взяв руку Генри, Люси приложила ее к своему сердцу.
– Я люблю тебя, Генри. Я и представить себе не могла, что смогу так полюбить. Господи, когда мне показалось, что я теряю тебя... – Она яростно закачала головой. – Боюсь, я просто не смогла бы этого вынести.
Генри крепко обнял ее, приложил ее голову к своему сердцу и поцеловал роскошные волосы Люси, а затем, глубоко вздохнув, попросил:
– Скажи это еще раз.
– Я люблю тебя, Генри Эштон.
Маркиз улыбнулся: теперь он был уверен, что все его болезни и несчастья уходят прочь.
Глава 25
– Помедленнее, Генри, куда ты спешишь? – Люси смеясь побежала ему вдогонку, и Генри тут же убавил шаг.
– Прости, дорогая, ты не представляешь, как это здорово – снова оказаться на свежем воздухе и дышать полной грудью. К тому же сегодня такой чудесный день!
– Да, день и правда замечательный.
Люси подняла голову и посмотрела в синее, безоблачное небо; парк Ковингтон-Холла казался ей сейчас самым красивым во всей Англии. Вдоль аллеи цвели осенние вишни, и всюду по земле были разбросаны их нежно-розовые лепестки. Птицы вокруг них весело щебетали, словно радуясь выздоровлению Генри.
Прошла уже неделя с тех пор, как леди Мэндвилл уехала из Ковингтон-Холла, и теперь Люси приходила сюда каждый день. Свое общение они с маркизом Эштоном начинали с прогулки в саду и непременно заканчивали чашкой чая и партией в шашки – обычно под присмотром леди Уортингтон. Они не говорили много, просто наслаждались друг другом, и Люси про себя отмечала, что маркиз становится сильнее с каждым днем.
– Остановись, иначе ты устанешь и окажешься знаешь где? Опять в постели! – крикнула Люси, поднимаясь вслед за Генри по зеленому склону. – Скажи по крайней мере, куда мы идем?
– Прости, дорогая, ты не представляешь, как это здорово – снова оказаться на свежем воздухе и дышать полной грудью. К тому же сегодня такой чудесный день!
– Да, день и правда замечательный.
Люси подняла голову и посмотрела в синее, безоблачное небо; парк Ковингтон-Холла казался ей сейчас самым красивым во всей Англии. Вдоль аллеи цвели осенние вишни, и всюду по земле были разбросаны их нежно-розовые лепестки. Птицы вокруг них весело щебетали, словно радуясь выздоровлению Генри.
Прошла уже неделя с тех пор, как леди Мэндвилл уехала из Ковингтон-Холла, и теперь Люси приходила сюда каждый день. Свое общение они с маркизом Эштоном начинали с прогулки в саду и непременно заканчивали чашкой чая и партией в шашки – обычно под присмотром леди Уортингтон. Они не говорили много, просто наслаждались друг другом, и Люси про себя отмечала, что маркиз становится сильнее с каждым днем.
– Остановись, иначе ты устанешь и окажешься знаешь где? Опять в постели! – крикнула Люси, поднимаясь вслед за Генри по зеленому склону. – Скажи по крайней мере, куда мы идем?