Кукаркин Евгений. Китайский синдром

   Мы готовились с Минь вернуться в Чунцин. Мейлин бомбардировала меня письмами и телеграммами с требованиями вернуться к ней, как вдруг Минь расплакалась.
   - Что произошло?
   Я нежно обнял эту красивую девочку- женщину.
   - Прости меня, мой господин, я тебя предала. Тот толстяк, что продал меня тебе требовал, что бы я отдавала ему копии твоих бумаг. Я не могла его ослушаться.
   - Вот как? Как же ты копировала все, если не знала правописания ни своего, ни другого языка?
   - Он мне дал вот эту штучку и научил с ней обращаться.
   Она передала мне миниатюрный фотоаппарат.
   - Ах, подлец. Почему ты мне раньше не сказала?
   - Он сказал, что убьет меня и я ему верю. Если он узнает, что я тебе все рассказала, то он точно зарежет меня где-нибудь.
   - Успокойся. Он тебя пальцем не посмеет тронуть. Мы придумаем что-нибудь.
   Чан Кайши только что понизил Дай Ли в должности, назначив на должность объединенного разведывательного центра своего племянника Сюй Пэйчэна. Сюй Пэйчэна я видел только на свадьбе Мейлин с Чан Кайши и тогда он произвел на меня отвратительное впечатление. Напившись, он стал приставать к красивой, но вульгарно, в смысле по-европейски, одетой жене генерала Чень Чена, начальника политического управления Гоминдана.. Разразился скандал, генерал отвесил пьянице оплеуху, таким образом встав в ряды тех верных генералов, которых Чан Кайши не любил. Я решил поговорить с Сюй Пэнчэном, но предварительно посоветоваться с Мейлин.
   Ноябрь 1936г. Чунцин.
   Мейлин встретила меня очень холодно.
   - Не слишком ли затянулся твой медовый месяц? - раздраженно сказала она. - У меня здесь полнейший завал с работой. Мой бестолковый муж делает одну глупость за другой. Ввязался в эту дурацкую войну с коммунистами, теперь понял, что это будет бесконечная война и надеется на помощь японцев.
   - Ты думаешь, что они такие же идиоты? Им нужен Китай без борьбы и они с радостью будут натравливать Гоминдан на коммунистов. Китай ослабнет в междоусобной войне и сам придет к ним в руки.
   - Но пастор Шефферд говорит, что нужен объединенный фронт против коммунистов.
   - Мейлин, очнись. Гоминдану ни когда не победить коммунистов, их освобожденные районы граничат с Советами, а те всегда помогут им вооружением, продовольствием и снаряжением, чего не скажешь о союзниках Гоминдана.
   - И все же, камень покатился с горы. К сожалению я поздно поняла, что войны быстрой не бывает. Теперь берись за бумаги и приведи все в порядок. Твой расчет, который ты передал японцам, здесь?
   - Да.
   - Давай его сюда.
   - Мейлин, мне нужна твоя помощь.
   - Что там еще произошло?
   Я рассказываю ей о Минь.
   - Вот сучка. Только не ходи к Сюй Пэнчэну. Такие ребята, как Дай Ли и Чжень Цюнь не очень- то слушают племянника. Сюй ничего с ними не сделает. А вот предложи Дай Ли помощь в устранении Сюй Пэнчэна и поверь, он твою... дуру трогать до конца жизни не будет, а так действительно, он тебе ее дал, он ее и уберет.
   - Мрачноватая картина.
   - Ты сегодня вечером свободен?
   - Что-нибудь такое важное? Я готов.
   - Ничего важного, мне нужен ты. Я так соскучилась.
   Шефферд был так же недоволен.
   - Слушайте, Эдди, Америка требует от нас помощи. Нам необходимо, что бы Китай ввязался в войну с коммунистами и очистил всю территорию от этой пакости. Ну представь, такая громадная территория как Советы присоединят еще территорию Китая. Это уже страшно. Пол мира в руках голодранцев. Необходимо все время подталкивать Чан Кайши к борьбе. Я знаю, вы имеете огромное влияние на все семейство Сунов, так помогите же нам.
   - Господин пастор, для нас всех страшнее сейчас не коммунисты, а Япония.
   - Не говорите глупости. Если вы не будете нам помогать, мы вас уберем от сюда.
   - Как это?
   - Вы уедете обратно в Америку.
   - Хорошо. Я приму к сведению вашу просьбу.
   Дай Ли любезно предложил мне кубинскую сигару, хотя прекрасно знал, что я не курю.
   - С чем пожаловали, Эдди.
   Это уж очень фамильярно, но приходиться проглатывать такие опусы главного разведчика.
   - Я к вам с предложением.
   - Это я люблю. Хорошо когда все что- то предлагают, а не берут. Так я слушаю вас.
   - Хотите я помогу вам убрать с своего поста Сюй Пэнчэна.
   Дай Ли даже подскочил на кресле.
   - Ого, и чем же он вам насолил?
   - Ничем, мне больше неприятности приносите вы.
   Дай Ли засмеялся.
   - Чем больше я за вами слежу, тем больше уважаю. Ваш доклад японцам поразил меня строгостью цифр, хотя вы высшего образования не имеете. Ваша логика текста поразительна, хотя вы являетесь чемпионом Америки по боксу. Вы феномен или опытный разведчик?
   - Ни то, ни другое. Так как вы относитесь к моему предложению?
   Генерал прекратил улыбаться.
   - А если я вас продам Пэнчэну?
   - Тогда вся ненависть семейства Сун обрушиться на вашу голову и мне вас будет просто жаль.
   - Значит Суны в курсе дела. Это серьезный довод. Я понял ваше предложение так. Я не трогаю вашу наложницу Минь, не влезаю в ваши дела, а вы мне помогаете спихнуть Пэнчэна. Так?
   - Так.
   - Принимаю ваши условия. Теперь объясните мне, как вы собираетесь убрать генерала.
   - Я постараюсь через Мейлин протолкнуть правительственный указ об ограничении увеселения. То есть. В связи с ведением войны, запретить работу в ночное время ресторанов и дансингов. А дальше действуйте вы. Пэйчэн уверен не выдержит и ... Чан Кайши вынужден будет его снять.
   Несколько минут Дай Ли сидел неподвижно.
   - Черт возьми, я бы с удовольствием сделал вас своим заместителем. Вот откуда у Чан Кайши появляются проблески ума. Что же, давайте работать вместе.
   Мейлин выслушала рассказ о моем посещении Дай Ли.
   - Подлец всегда останется подлецом, поэтому ждать от него пакостей все равно придется много, но то что он трогать твою фи- фи не будет, пока не спихнет Пэйчэна, это точно. Теперь наша задача протянуть время, пока мы готовим проект, пока утверждаем, а потом и сам Дай Ли будет тянуть резину, выискивая для удара удобный момент, так что год или полтора нам обеспечены.
   - Может натравить самого Пэйчэна на Дай Ли, подсказав ему, что его помощники генералы Джэн Дзэмин и Цзян давно продались Дай Линю.
   - Откуда ты знаешь?
   - Я этого и не знаю, но для достижения цели все средства верны.
   - Нет, пока не время, да и твою идею надо как следует подработать, надо искать на них компрамат. Эдди, займись этим. Завтра прибывает сюда моя сестричка со всеми домочадцами. Как ты думаешь, показать им твои бумаги?
   - Как, ты разве их не уничтожила?
   - Нет. Муж скептически отнесся к выводам, но пожалуй понял самое важное, чем больше мы столкнем лбами всех... окружающих, тем нам легче будет жить в это кошмарное время. Пусть бумаги прочтет вся семья Сун и после этого я их уничтожу, обещаю тебе.
   Мейлин при мне сожгла все бумаги, но в этой головке черт знает что накручено, может она сделала копию и теперь где- то прячет.
   - Завтра уезжаю в Пекин, - говорит она, - твоя фи- фи может теперь не дуть губки.
   - Зачем уезжаешь?
   - Должна встретиться с Траутманом и Тошибой.
   - Успокоиться по поводу концессий не можешь. Ты можешь мне поверить хоть раз, продай все угольные акции Севера.
   - Это не так просто.
   - Мейлин, большая война будет в следующем году. Прошу тебя, сделай это.
   Мейлин ласково проводит рукой по моему подбородку.
   - Если бы не этот вонючий старик, я бы вышла за тебя замуж. Увы, Эдди, я не могу расстаться с наследием предков.
   Кто- то прижал меня в коридоре дома к стенке. Передо мной стояла Айлин.
   - Эдди, как я тебя давно не видела. Не веришь, даже соскучилась. Как здоровье твоей... дамы сердца?
   - Спасибо, Айлин, у меня все в порядке.
   - А как моя сестричка, Мейлин?
   - Разве вы не виделись? С ней тоже все в порядке, но она уехала.
   - Эдди, у меня сегодня свободный вечер. Как ты смотришь, не провести ли нам его вдвоем.
   - Куда ты меня поведешь, Айлин?
   - На бой гладиаторов. Сегодня в кузнечном квартале дерутся богатыри.
   - Я с удовольствием схожу.
   Это были действительно богатыри. С гигантскими животами и плечами они сшибались на ковре и ломали друг друга. Айлин была страстным болельщиком. Она стонала, когда проигрывал ее любимец или визжала, когда он побеждал. Потом она повела меня в ресторан и мы долго веселились там, пили какую- то рисовую дрянь, издевались над тем, что я не умею есть по-китайски и вообще вели себя, как дети. Уже вечерело и Айлин взяла рикшу.
   - Поехали в мой дом.
   - Как, разве у тебя есть еще дом?
   - Дорогой, - она ласково положила руку мне на плечо. - Каждый высокопоставленный муж должен иметь дом или квартиру для... встреч, неважно каких, интимных, политических, деловых. Я своего расколола и теперь знаю, где можно выпить чашечку кофе.
   Мы доехали до невзрачного дома и, расплатившись с рикшей, только хотели подойти к дверям, как из кустов появилась толстая личность.
   - Эй, не может ли мне господин выкинуть несколько юаней. Наверно, ни господину, ни госпоже не нужен шум на весь Китай, который мы сейчас устроим.
   - Ни мне, ни госпоже не нужно видеть твою рожу. Поэтому я предлагаю другой вариант. Ты сейчас уберешься и все будет нормально.
   - Я так и понял, что мы с вами не сговоримся.
   Толстяк свистнул и появилось еще пять человек.
   - Айлин, к стене, - приказал я.
   Первым мне попался толстяк. Я удачно вошел ему кулаком под ребро и когда он согнулся, что бы перехватить порцию воздуха, ударил его ногой. Ребята были крепкие и жилистые. Один вцепился в руку и я с трудно отбивался другой. Что бы отвязаться от него пришлось крутануть корпусом и его голова врезалась в стену дома. Два раза кувыркался от ударов самый маленький, но настырно лез вперед. Он мне так надоел, что когда попался под руку, я его перехватил за штаны и рубаху и, приподняв, запустил в какого- то другого наступающего идиота. В это время замелькали фары приближающегося автомобиля.
   - Полиция, - завопил кто- то из нападавших.
   Парни бросились бежать, но я вцепился в толстяка.
   - Айлин, открой дверь.
   Вообще, Айлин, вела себя как на каком- либо состязании. Она визжала от восторга, орала, подсказывала откуда угрожает опасность. Когда я стукнул толстяка еще пару раз, она подбежала и начала колотить его ногами.
   После моего окрика, Айлин открыла дверь. Я подхватил толстяка под мышки и втащил в прихожую. Машина остановилась у дома, но мы захлопнули дверь. Мотор проурчал две минуты и потом автомобиль уехал. Я подошел к охающему толстяку.
   - Кто тебя послал?
   Он с яростью сверлил меня одним глазом. Второй заплыл.
   - Скажешь или нет?
   Айлин скакала рядом.
   - Эдди, удави его.
   Я ногой ударил его живот. Глаза у него чуть не выскочили из орбит. Айлин двинула пяткой в нос и кровь брызнула ей на платье.
   - Говори, иначе прибью, - визжала она.
   - Это Чен Лифу...,- с трудом сказал толстяк.
   - Ах этот слюнявый, говнюк. Ну погоди.
   Айлин понеслась к телефону, висящему на стенке.
   - Барышня, мне 239. Что, занято? Если сейчас же не соединишь, я тебя продам как корову за бесценок какому-нибудь сопляку. Ага. Уже свободно. Это ты красавец? Да не кричу. Значит решил меня прощупать? Мерзавец. Одного твоего идиота мы здесь уже поймали. Скандальчика захотелось, я его тебе устрою. Ты кажется хотел купить через нас акции компании "Петролеум". Дудки тебе, а не акции. Сволочь такая. Приезжай, если не веришь.
   Она швырнула трубку и... успокоилась.
   - Ты пока подержи этого, а я пойду, что-нибудь найду, что бы переодеться.
   Это был уже другой голос, голос королевы привыкшей повелевать. Она вышла к нам через пять минут в простом черном длинном платье.
   - Надо же у моего суслика, здесь целый женский гардероб. А я точно знаю, что муженек на женщин только смотреть может, но не ласкать.
   Генерал Чен Лифу принесся через пол часа. К дому подъехало сразу несколько машин. Генерал вошел долго заискивающе целовал ручку Айлин.
   - Здесь какое- то недоразумение, Айлин. Дай Ли сказал, что у американца здесь конспиративная встреча и нам хорошо бы его пощупать.
   - Ты имеешь в виду господина Мейвила, секретаря жены президента? Полно те, генерал, лучше берите вашего паршивца и завтра генерал Пэйчэн и президент снимут с вас шкуру.
   - Госпожа Айлин, давайте договоримся. Мы не будем вообще заикаться об этом инциденте и вам будет лучше и мне. Представьте, что об этом узнает Мейлин, она же просто с ума сойдет и тогда одним боком попадет и вам. Скандал будет на весь мир, а мы и так заляпаны дерьмом.
   Айлин задумалась.
   - Конечно, генерал, Мейлин затравливать сюда нельзя. Ну что же, давайте замнем, но если что- то просочиться, считайте что вы будете иметь дело с нами, Сунами.
   - Очень хорошо, госпожа. Я прикажу окружить дом и охранять ваш покой.
   - До свидания, генерал.
   Толстяка увели, дверь захлопнулась.
   - Но какой все-таки мерзавец... Дай Ли, это тебе не Чен Лифу, тоже умница, но тот хитрее, - подвела итог событиям Айлин.
   Она не хотела, что бы я вымылся после драки, хотела взять таким как есть. Ее ноздри хищно вдыхали аромат пота и она накалялась. Не успев содрать платье, Айлин завалила меня у кровати на полу. Мы катались по полу и с яростью угощали друг друга приступами страсти. Под утро удалось немного поспать.
   Минь надула губы и чуть не плакала.
   - Господин, не сказал, что не будет ночевать дома, а Минь так ждала.
   - У нас с тобой еще столько будет ночей, что мы надоедим друг другу.
   - Я никогда не надоем. Я буду терпеливо ждать.
   Вечером к нам пришла служанка и принесла большую шкатулку.
   - Госпожа Айлин, хочет сделать подарок госпоже Минь.
   В шкатулке лежали изумительные жемчуга. Бусы, колье, серьги, прихватки, лобные украшения. Минь только ахала, вытаскивая каждую вещь.
   - Неужели это мне?
   - Да, - завистливо кивала служанка головой.
   Декабрь 1936г Г. Нанкин
   Мейлин подняла на ноги все правительство. В стране безвластие. Она ворвалась после совещания ко мне вся в ярости и гневе. Лицо куколки метало молнии.
   - Этот дурак, старый пердун, зачем- то поперся в Гуанджоу. Говорила ему не верь ни губернатору, ни командующему войсками округа. Теперь и не знаю что делать? Чан Кайши арестован этими подонками, а его правительство ни к черту не годно, каждый свою задницу бережет.
   - Что же хочет губернатор Гуанджоу?
   - Там больше крутит генерал Чжан Сюэлян. Этот хочет мира с коммунистами.
   - Ну так в чем дело. Ты же сама говорила, что это глупая война и всем она надоела.
   - Но я же не хотела, что бы она кончилась так позорно.
   - Ты сделай хитрее. Сейчас самое важное сохранить власть. Поэтому официально от имени правительства сообщи всему Китаю и всем государствам, что Чан Кайши поехал в Гуанджоу на переговоры о мире с коммунистами. Генерал Джан Сюэлян согласился быть посредником в данных переговорах.
   - Ничего себе. А впрочем, почему бы и не...
   Она подошла, обвила мою голову руками и нежно поцеловала.
   - Что бы я без тебя делала?
   Чан Кайши освободили и хрупкий мир между Гоминданом и коммунистами был подписан. Все районы занятые коммунистами остались за ними.
   Чан Кайши приехал в наш дом злой и расстроенный. Все боялись появляться перед ним. Я хотел проскочить главный коридор в доме и добраться от спальни до кабинета, когда услыхал яростные вопли Мейлин из ее спальни.
   - Допрыгался. Говорила тебе не езди туда, а ты... Все своих советников слушаешься, а своей женой пренебрегаешь.
   Послышалось старческое бормотание.
   - Я тебе что, плохие советы подкидывала. Кто тебе твердил про северные угольные концессии? Разве не я? А ты со своими идиотами утверждал, что этого быть не может. Кто тебе подсказывал разумные вещи по поводу генералитета и губернаторов? Опять я. Я и сейчас говорю тебе, что война с Японией вот- вот начнется и надо готовиться к ней. Ты же опять начинаешь визжать, ах эти внутренние враги, ах враги...
   Опять глухое бормотание.
   - Причем здесь пастор. Плевать я хотела на его проповеди. Американцам выгодно, что бы мы увязли в этих бесплодных драках друг с другом...
   Я тихонечко прошел в свой кабинет.
   Вечером Мейлин начала расправу с правительством. В доме и в политике царствовала женщина. Члены правительства униженно просили прощения или били себя в грудь доказывая, что они активно боролись за освобождение президента, но Мейлин была неумолима. Кроме генералитета, из которого выгнали только двух генералов, все члены правительства вылетели со своих мест. Муж Айлин, Кун Сянси был выкинут со своего поста министра финансов тоже.
   Айлин ворвалась ко мне в кабинет.
   - Где эта... моя дорогая сестреночка, я из ее кукольного лица сделаю стиральную доску.
   - Айлин, успокойся.
   - Да ты понимаешь, какой удар по престижу фамилии Сун. Наши акции сразу упали во всем мире. Она думает, что мой дурак участвовал в заговоре против Чан Кайши. Да он вообще не имеет мозгов, хотя сидел на посту министра финансов.
   Айлин еще пол часа без перерыва выливает помои на сестру и Чан Кайши. Наконец запал проходит и она уже спокойней обращается ко мне.
   - Эдди, попробуй повлиять на Мейлин. Надо чтобы Кун Сянси был реабилитирован.
   - Хорошо, Айлин.
   Она подходит ко мне прижимается грудью и долго целует. Потом услыхав за дверью шорох, отталкивает меня, вытирает губы тыльной стороной ладони и махнув рукой исчезает за дверь сада.
   Июль 1937г. г.Ханькоу
   Везде паника. Мейлин мечется по дому, гоняя нерасторопных служанок. Наконец она врывается ко мне.
   - Эдди, что делать?
   - Надеюсь, ты убедилась, что я был прав. Японцы обязательно попытаются напасть на Северный Китай.
   - Ты прав, я согласна. Может это провокация, а все же не война?
   - Это провокация с войной. Хочешь хороший совет?
   - Хочу.
   - Пусть Чан Кайши пригласит послов всех аккредитующих здесь государств, в том числе из Советского Союза и срочно просит помощи оружием и деньгами.
   - На Советы он не согласиться. У нас с ними напряженка из-за местных коммунистов, которые из-под тишка расширяют свои "свободные районы"
   - Пусть ради спасения родины Чан Кайши будет хитрее, поведет в бой и коммунистов, и Гоминдан. Если он удержит от японцев Китай, считай слава освободителя у него в кармане. Одному ему не справиться, а вести две войны с коммунистами и японцами нет сил.
   - Что скажут американцы и европейские послы?
   - Поворчат и ничего. Помощи- то они все равно не окажут. На словах они за. Конечно им не понравиться связь Чан Кайши с коммунистами, но поверь, сейчас опереться не на кого. Как твои концессии?
   - Никак. Теперь потеряла часть. Хорошо хоть немцы купили немного, да местные хапнули. Сейчас Чан Кайши уезжает на фронт, я пойду уговорю его оттянуть поездку. Пусть пока с иностранцами уладит все вопросы.
   Мейлин уходит и тут приходит служанка и докладывает, что меня хочет видеть неизвестный господин. Я прошу ее привести незнакомца.
   Аккуратно одетый китаец вежливо со мной раскланивается.
   - Господин Мейвин, я привез вам подарок от посла Германии, господина Траутмана.
   - Машину?
   - Да, еще господин посол хотел бы с вами встретиться и поговорить с глазу на глаз.
   - Сейчас пока не улеглась паника в высших кругах Китая это не возможно, лучше потом, через неделю.
   - Я передам ваше предложение. У меня еще есть одна весточка для вас. Вам передает привет посол Хирота.
   - Что же от меня хочет господин Хирота?
   - Он очень доволен проделанной вами работой по анализу экономического состояния государств тихоокеанского побережья. Посол хочет еще раз предложить мирное решение вопроса о Северном Китае и просил бы вас повлиять на Чан Кайши.
   - Передайте господину Хирота, что я попытаюсь это сделать, но неуверен в успехе. Обстановка такова, что пожалуй Гоминдан и коммунисты объединяться и мирного решения уже не будет.
   - Не может быть?
   - Увы, это так.
   - До свидания, господин Мейвил. Ключи от машины вот.
   Мне в ладонь упали ключи.
   Это был жуткий месяц поражений. Мейвил металась как в лихорадке. Войска терпели поражение одно за другим. Японцы лихо захватывали район за районом.
   Мейлин не стесняясь того, что мы с Минь лежим раздетые на кровати, ворвалась в комнату и плюхнулась на одеяло.
   - Вы здесь занимаетесь блядством, а кругом все рушиться. Ну- ка ты... уматывай от сюда.
   Ударом по бедру Минь, она столкнула ее с кровати. Минь прихватив халат вылетела из комнаты.
   - Эдди, я боюсь. Японцы захватят весь Китай. Чан Кайши мечется по фронтам, но ничего практически сделать не может.
   - Надо начинать с реорганизации кабинета. Председателем правительства надо поставить своего человека. Например Кун Сянси.
   - Да он же половая тряпка.
   - Это и нужно. Фактически все в свои руки возьмет Чан Кайши. Потом надо переделать военный совет. Канцлером сделать генерала Хэ Яодзу и ввести должность советника для представителя коммунистов.
   - Ого. Вот будет писку. Наверно это будет правильно.
   Она кладет голову ко мне на плечо.
   - Господи, как я устала. Хоть бы ты приласкал меня.
   Я нежно глажу ее руки. Мейлин начинает плакать.
   - До чего мне не везет. Судьба дала такого мужа, который не пьет, не курит и в постели совсем не мужик, какое- то сухое бревно.
   - Он любит тебя.
   - Конечно, своим предыдущим женам наделал детей, а на мне вдруг высох.
   - Ты не справедлива. Ради тебя он порвал с буддизмом и принял христианство. Ради тебя он сломал жизни многим видным людям Китая.
   - Эдди, я все же дура. Родилась в Китае, получила образование в Америке, долго жила там, а себя китаянкой после этого не чувствую. Они, мои сородичи, все чужие какие- то.
   Мейлин вдруг вскакивает.
   - Сегодня приезжает Чан Кайши, мне надо сделать еще массу дел. Эдди, я люблю тебя.
   В комнате остался только аромат ее духов. В дверях появилась Минь. Она размазывала слезы по щекам.
   - Ты все слышала?
   - Да, мой господин.
   - Тогда иди сюда, мы не закончили то, к чему стремимся каждую ночь.
   Декабрь 1937г. г Чунцин
   Похоже столицей Китая стал Чунцин. Все правительство и все учреждения здесь. Северный Китай пал. Город Нанкин тоже.
   В семействе президента скандал. В дом с шумом и грохотом минуя охрану несся племянник Чан Кайши Сюй Пэйчэн. Я как раз разговаривал с Мейлин, когда он ворвался в кабинет.
   - Ах ты сучка.
   Он набросился на Мейлин. Я, опрокинув столик, встал между ними, но генерал рвался к лицу женщину. Я врезал ему в подбородок, но бравого генерала это не остановило, пришлось вспомнить уроки боксерского искусства и послать его в нокаут.
   В комнату вбежал Чан Кайши.
   - Что ты себе позволяешь, - тихо сказал он пришедшему в себя Пэйчэну.
   - Дядя, это все она подстроила со своим указом.
   - Моя жена не издает указы, а то что ты нарушил мой приказ, не гулять и не пьянствовать по ночам в ресторанах, сам виноват. О твоих художествах напечатано во всех газетах мира. Ты опозорил нас.
   - Дядя, прости.
   - Во- первых, проси прощения у Мейлин, во- вторых, убирайся в действующую армию и замаливай там свои грехи.
   - Госпожа Сун Мейлин, простите меня за нанесенные вам оскорбления, униженно засюсюкал генерал.
   Вечером Минь прислали громадную корзину цветов. Мы долго удивлялись от кого она, пока Минь не нашла среди цветов небольшой листок бумаги.
   - Что это.
   Минь не умела читать и протянула ее мне.
   - Это тебе подарок от генерала Дай Ли. За успешно выполненную операцию.
   - Я тебя не предавала и ни где не участвовала, - заволновалась Минь.
   - Это просто благодарность мне.
   Чан Кайши все же не сделал Дай Ли начальником объединенной разведки, а поставил туда адмирала Яна, который всю черновую работу взвалил на Дай Ли, а сам ловко лавировал в политических и финансовых кругах.
   Представитель коммунистов генерал Джоу Эньлай, выделялся своей внушительностью и серьезностью. Хотя он и присутствовал на всех заседаниях военного совета, его все шарахались, ни кто с ним не дружил и не разговаривал. Дай Ли окружил его своими людьми, сующими нос в каждую щелку. Однажды, когда Минь и я обедали в ресторане, Джоу Эньлай остановился у нашего столика.
   - Можно мне присесть к вам?
   - Да, пожалуйста, господин генерал. Официант, обслужите, господина генерала.
   Нас уже обслужили два агента севшие с лева и справа на столики рядом с нами.
   - Что прикажите? - угодливо изогнулся официант.
   - Пожалуйста, капустный салат и бобы в томате.
   Официант ушел и генерал обратился к нам.
   - Понимаете, не могу есть ничего мясного. Кстати, я вас очень часто вижу в доме господина президента, говорят вы американец.
   - Эдди Мейвил, секретарь госпожи Мейлин.
   - Ага. Госпожа Мейлин очень разумна, когда я слышу ее голосок в Совете, то всегда удивляюсь ее грамотности и четкости мысли.
   - Она училась и долго жила в Америке. Окончила Калифорнийский университет и удивительный прагматик по своей натуре.
   Принесли еду и генерал стал быстро есть.
   - Мне сказали, что вы бывший боксер? - сказал он откинувшись от стола.
   - Да. Вы собрали обо мне весьма точную информацию.
   - Ага.
   Он заулыбался.
   - Когда идешь в пасть к волку, изучи его все зубы.
   - И какой же зуб я?
   - Коренной.
   - То есть?
   - Да судя по всему, слишком многое завит от вас. Любой чиновник, вплоть до министра сгибается в поклоне перед вами, гораздо ниже чем перед обыкновенным советником.
   - Вы знаете, я тоже это заметил. Но это наверно от традиционной китайской учтивости и преклонением перед иностранцами. От меня зависит, к сожалению, слишком немного. Я гораздо разумней этого бедлама.