Кукаркин Евгений. Метод беззакония

   - Начальник пятой, накатал на вас бумагу, будь-то вы занимаетесь самоуправством. Пишет, что опять за зря людей губите.
   - Врет он все. Я даже не ходил на переговоры с ним, Сашка был и то же поссорились.
   - Сашка, чего он говорил тебе?
   - Я требовал квитанцию, а он не давал. Я сказал, что тогда забираю парня обратно.
   - Так и сказал?- смеется старшина.
   - Так и сказал.
   - И он что?
   - Выдал квитанцию с матюгами.
   - Ладно, занимайтесь своим делом. Эту бумагу я прикрою.
   Дежурить оказывается надо в поселке. На северной части поселка стоит пост, где постоянно маячит фигура стражника. Все прибывшие с Севера проходят проверку с целью выявить беглецов, каторжников с северных деревень и поселков и шатающихся по тайге "темных людей".
   Мы уже с Василием третий день. Василий никого не проверяет, а просто взглянет на прибывшего скажет.
   - Колян, это ты?
   - Я, - ответит тот.
   - Проходи.
   И все. Так десятки человек снуют туда и обратно и всех Васька знает в лицо.
   - Запоминай их, Сашка,- говорит он.
   По дороге несется старенький ЗИЛ, наполненный пустыми бочками.
   - Стой!- орет Васька поднимая автомат.
   - Куда несешься, Степаныч.
   - За горючкой, Васенька.
   - Сашка, посмотри, что там.
   Я вскакиваю на ступеньку и заглядываю в кузов. Вдруг Ваську как подбросило.
   - За горючкой, говоришь?
   По кошачьи запрыгнув в кузов, Васька передергивает затвор автомата и выпускает очередь в одну из бочек. Та воет человечьим голосом, потом затихает. Васька опрокидывает бочку. На дно кузова вываливается окровавленный человек.
   - Васенька,- лепечет Степаныч.
   - Вон, заворачивай и вон.
   - Но мне горючки...
   Васька поднимает автомат.
   - Хорошо. Я поехал.
   Васька соскакивает, а машина разворачивается и уходит по дороге в вал густого леса.
   - Обмануть думал, сволочь.
   - Вася,- говорю я,- тот парень из под бочки...
   - Ну...
   - Я его сдавал четыре дня назад начальнику пятой.
   - Хм... Я не обратил внимания. Надо было этого говнюка, Степаныча, расколоть. Жаль отпустил.
   Варька совсем потеряла стыд. Уже без оглядки, не обращая внимания на родителей, она спит со мной. Василий доволен, это я вижу по его роже. Однажды когда женщин дома не было, Васька заговорил со мной.
   - Слушай, Сашка, я вижу у вас с Варькой все на мази, может все сделаем по закону, как положено. Сыграем свадьбу, дом построим, все как у людей.
   Честно говоря, мне совсем на Варьке жениться не хотелось, но я боялся Ваську.
   - Хорошо, но давай, зимой.
   - Само собой разумеется. Ты не думай, я тебе приданое большое дам. У меня знаешь сколько денег, миллионы.
   - Миллионы? От куда?
   - Премии всякие, да вот мы захватили последний раз знаешь сколько. Ого-го...
   - Мы захватили воровскую кассу. За нее воры хребет могут сломать.
   - Ну и что? Не боись. Теперь она наша. Пойдем со мной. Посмотри.
   Он приводит меня к большой печке-лежанке. Отодвигает лавочку и снизу вытаскивает два кирпича. Запускает туда руку и вытаскивает аккуратно сложенные пачки.
   - Смотри. Здесь рубли, здесь доллары. Я плохо знаю стоимость этих бумажек, но знаю, это на наши деньги - очень много. О рублях не говорю, здесь их несколько миллионов. А вот мешочки, смотри. Здесь золотой песок, а здесь камешки. Какая прелесть.
   Зеленые, желтые, красные, розовые камни разных размеров, засверкали на мозолистой ладони.
   - Это все будет твое и твоим детям.
   Васька запихивает пачки денег и мешочки обратно и затыкает кирпичи на место.
   - Как будущему зятю, раскрываю тайник. Раз мы все обговорили, не грех и выпить.
   Он уходит к себе в спальню и через две минуты приносит бутылку водки.
   Мы выпиваем и закусываем огурцами. Васька бьет меня по плечу и смеется. Он доволен.
   Мне теперь разрешили на "охоту" ходить одному. Я уже дважды ходил на поиски беглецов и хотя не удачно, так как они удирали не через мои районы, но зато время тратил не зря, лучше изучил топографию районов.
   Со второго лагеря сбежал знаменитый убийца- Колька-Пыж. Подняли всех стражей и раскидали по тайге. Мне достался западный район, ближе к реке.
   Иду осторожно, уже вошло в привычку, ходить по кошачьи без шума. В тайге прошатался два дня, но никто через эту зону не прошел. Решил возвратиться домой.
   Впереди раздались неопределенные звуки. От дерева к дереву иду на звуки. У кедрача возятся кабаны. И тут громадный секач учуял меня. Он повернулся и клыки грозно поднялись в мою сторону. Еще кто-то заскребся сверху. Поднимаю глаза и вижу рысь. Она, распустив усы, приготовилась к прыжку на мою голову. Я прижимаю палец к губам и шепчу ей: "Ш..., ш..., ш..." Рысь застывает и ее зеленые глаза потеряли блеск охоты, она явно разочарована, что ее засекли. Тут секач начинает разгон, чуть склонив голову, он резво ранул в мою сторону. Вскидываю автомат и стреляю в его упрямый лоб. Кабана подбросило, он сделал сальто и грохнулся к моим ногам. Сверху, рысь через мою голову сиганула в густоту мелких елочек.
   Я вытаскиваю нож, подхожу к кабану и вырезаю его две задних ляжки. Недалеко от туши нахожу полянку, развожу костер и на сучках подвешиваю мясо над огнем. Сажусь на корточки и не даю огню затихнуть. В лесу сзади раздается сопение, оглядываюсь и вижу рысь, которая трудиться над остатками кабана.
   Мне показалось, что мясо готово и, сняв одну ножку, посыпаю ее солью, начинаю есть. Опять шум, на меня, прямо напротив костра, выползает ствол винтовки и появляется мужичонка в вязаной шапке.
   - Никак стражник? Иродово племя.
   - Кто таков?
   - Я тебе сейчас покажу кто таков, продырявлю башку...
   Кидаю обгрызенную ножку прямо в костер. Пламя взвивается к верху и мужичонка отпрянул, подняв ствол винтовки. Прыгаю прямо через огонь на него и, рванув за прорезиненный плащ, всаживаю кулак в глаз. Голова мужичонки болтнулась назад, винтовка выпала из рук и он кулем повалился на землю. Подбираю винтовку и, разрядив ее, бросаю к огню.
   Мужичонка приходит в себя.
   - Силен, боров.
   Долго щупает глаз.
   - Хочешь закусить?- спрашиваю его.
   Он трясет головой, потом говорит.
   - Давай.
   Снимаю вторую ногу и бросаю ему.
   - Дай соли.
   Бросаю ему баночку с солью. Он ест не спеша, иногда трогая заплывший уже глаз.
   - Тебя как звать?- вдруг спрашивает он.
   - Александр.
   - Сашка значит. Случайно не Сашка-пограничник?
   - Наверно я. А тебя как зовут?
   - Шатун. Слыхал небось?
   - Говорили кое-что.
   Он хихикнул.
   - И про тебя тоже говорили. Здорово ты меня.
   - Чего же ты хочешь, ведь мог пристрелить?
   - Очень хотел. Ваше сучье племя, во как ненавижу. Что со мной делать будешь?
   - На кой хрен ты мне нужен. Пожрешь и катись.
   Мужичонка явно озадачен.
   - Кого сейчас ловите?
   - Кольку-Пыжа, со второго лагеря.
   - Его уже... Прихлопнули. Ваш Васька -убивец изловчился и прибил прямо перед лагерем. Они чего-то поговорили крупно и Васька даже не довел до ворот.
   - Черт с ним. Мне легче. Иду домой.
   Мужичонка доедает мясо. Бросает мне баночку с солью и взяв винтовку, закидывает ее на плечо.
   - А ты вроде ничего мужик. Мой совет тебе. Уходи из дома Васьки. В городе большой сбор воров и бандитов, готовиться налет на Ваську. Ему не простят "общаг".
   Шатун исчезает за деревьями. Я тоже собираюсь домой. Уничтожаю костер и только отхожу несколько шагов, как чуть не напарываюсь на рысь. Обожравшееся животное лежало на поваленном дереве, лениво открыло глаз и мигнув мне, закрыло обратно.
   Васька злой как черт.
   - Понимаешь, они, сволочи, мне угрожать решили. Этот Колька, стал меня стращать и грозить. А ведь молчал, до самого лагеря. Узнали, гады, что я их денежки взял, теперь обнаглели совсем. Я его и шлепнул, там у забора.
   - Может тебе действительно отдать "общаг"? Они не утихомирятся.
   - Что они мне сделают? Я их сам сделаю. Столько перестрелял, еще столько же перебью. Не боись, парень. Переживем.
   Варька затащила меня к реке, ловить рыбу, но мы ее не ловили, а занимались любовью. Где-то в поселке зашумели машины.
   - Что это?- насторожился я.
   - Зэков наверно везут в лагеря,- лениво ответила Варька.
   В поселке грохнул выстрел, ахнул взрыв и воздух взорвался трелями автоматов и пулеметов. Я вскочил и стал натягивать штаны.
   - Куда, убьют,- завизжала Варька и вцепилась мне в ногу.
   - Отвали.
   Я отшвырнул ее и понесся к крайним домам. На центральной дороге творилось черт знает что. На меня выпрыгнул, обстреливая улицу, серый пиджак с автоматом и мне пришлось успокоить его ребром ладони по шее. Я вырвал у него оружие и выглянул на дорогу. Четыре ЗИЛа столпилось у Васькиного дома, пятый, проломив ворота, застрял в них. Дом пылал. Израненный лев из огня стрелял по крутящимся в пыли черным фигурам. Стреляла вся улица. Из всех щелей, заборов, домов, крыш, стреляли жители поселка. Несколько нападавших отходили в мою сторону. Я лег на пыльную траву и как на учениях прицелился и выпустил весь рожек в заметавшиеся фигуры. Теперь автомат не нужная игрушка. Опять выглядываю и тут же полетела щепа забора. Заметили.
   - Отходим,- орал вдали кто-то.
   Стрельба еще больше усилилась и уходила на край поселка. Загорелись два ЗИЛа. Васькин дом уже пылал большим факелом. Из него уже никто не стрелял. Ко мне подбежала запыхавшаяся Варька.
   - Батяня,- завыла она.
   - Не высовывайся.
   Нападавшие уходили по дороге на Юг, а поселок стал оживать. Захлопали калитки, заскрипели ворота и появились стражники, женщины, молодые парни с оружием в руках. Старшина увидев меня с автоматом. Одобрительно кивнул.
   - А я думал, кто это их срезал как бритва у последних домов. Прекрасно парень. Вон четверо твоих жмуриков лежат.
   - Там еще за домом пятый. Вроде живой.
   - Эй, Мишка, посмотри, как там за домом. Сашка там парня уложил. Живой он или нет?
   - Жив кажется.
   - Тащи сюда.
   Варька побежала к дому, туда же собирались жители.
   Привели еще двоих нападавших. Старшина, глядя на огонь, тихо сказал.
   - Отмаялся Васька. Царствие ему небесное. Мария Ильинична, тоже сгорела. Отбивались они здорово. Вон сколько покойничков лежат.
   Старшина обернулся к троим захваченным личностям.
   - Кто вы?
   Молчание.
   - Мишка, прострели яйца первому.
   Одетый в форму стражника мужик выволок из ряда здоровенного парня без волос и ткнул автоматом между ног.
   - Не надо,- заверещал тот.- В городе был общий сбор воров в законе и Ваську-убийцу приговорили к смертной казни.
   - За что?
   - За грабеж воровской кассы и разные другие пакости.
   - Разве Васька кассу взял? Странно, он мне об этом не говорил.
   - Взял. Посыльного из лагеря шлепнул и деньги взял. Ему предлагали вернуть, но он отказался.
   - Кто ваш главарь?
   - Я знаю, что его звать Серый. Больше я ничего не знаю.
   - Ты что, не местный?
   - Я из Барнаула. Здесь местных нет. Всех, кто участвовал в операции, из разных городов взяли.
   - Ишь, сволочи-местные, обезопасили себя. Ну ладно, а вы знаете, где живет Серый?- обратился старшина к остальным.
   - Нет.
   - Мишка, отведи их в амбар, там подумаем, что делать. Сашка, оттащи Варьку к моей женке домой. Нечего ей выть на всю улицу. Мы тут без тебя посчитаем, какой урон понесли.
   Варька стояла у догоравшего дома и орала, как недорезанная. Когда я ее пытался выволочь подальше от дома, она стала драться и рваться опять к пожарищу. Пришлось ей выложить хорошую плюху и уже замолчавшую и покорную, повел в дом старшины.
   Прошло два дня. Опять по радио, мы получили сведения, что с женского лагеря бежали три женщины с помощью Шатуна. Старшина вызвал к себе стражников.
   - Вот что, ребята. Шатун нам всем надоел вот так. Либо его поймайте, либо уберите. Из МБ пришла бумага, что Шатун, это давно разыскиваемый убийца трех старателей, Меркулов Юрий Андреевич. Когда-то давно он жил в каторжном районе северней нас. От того и здешние леса он неплохо знает. Потом пропал, а вот уже лет пять занимается торговлей наркотиков по всем лагерям и колониям севернее нашего пояса стражи. За поимку Шатуна объявлена премия тысяча рублей, если его убьете- в два раза меньше.
   - Старшой, неужели мы не отомстим за Ваську?- спросил Мишка.
   - Неплохо бы, но кто скажет кого наказывать. Знаем, что руководит в городе всем Серый, а где он находиться даже не знаем. Я закидывал удочку тамошним управленцам, но чует мое сердце, что вся эта чиновничья срань куплена Серым на корню. Все поселки стражи предупреждены мной и я их просил так же о помощи в сборе сведений.
   - А как энти, что задержаны, молчат?
   - Мы уж очень постарались выбить с них сведения, теперь они молчат навечно. Нового ничего не выяснили.
   - Может нашим кому в город съездить? Вон у Герасима, там родственников полно. Послать надо его, пусть разнюхает там, что к чему.
   - Я не против. Герасим, как?- спрашивает старшина.
   - Я-то что? Как общество решит, так и будет.
   - Тогда отправляйся сейчас. Да поосторожней там. Ну все, мужики. Расходитесь, а ты, Саша, останься.
   Все выходят.
   - Возьмешь, Саша, Васькин участок от волчьего распадка, до большой реки. Хочу предупредить тебя, здесь-то и есть основные тропы Шатуна. Васька страшно болота боялся. Один раз влип в него и на всю жизнь питал к нему отвращение. Шатун наоборот, болот не боится, потому Васька всегда с носом и оставался. Приглядись к кромке болота, пройдись, не могет быть, что бы Шатун следов не оставил. У него там несколько проходных тропок есть.
   - Хорошо.
   - Мы тут со стариками посовещались и решили тебе всем миром построить дом. Железо из города я уже заказал, а бревна возьмем с лесоповала у зэков. Я уже договорился с начальником шестого лагеря о транспортировке двух машин. Думаю начать с пятницы. К концу Августа дом будет готов. А зимой и свадьбу сыграем, и новоселье.
   Я кивнул головой, без всякого энтузиазма.
   Тайга хмурилась темным небом. Солнца не было и в еловом лесу было как ночью. Вспыхнули зеленью рысинные глаза, старая знакомая сидела на бревне и делала вид, что я ей не интересен. Прокрадываюсь до едва приметной тропки и замираю за темным стволом огромной ели. Я сидел так четыре часа и незря. Взвизгнула какая-то птица, зашуршала об одежду ветка ели. По тропе пробиралось четверо.
   - Привет, Шатун.
   Передний человек подпрыгивает и ствол винтовки упирается в темноту леса. Остальные замирают на месте.
   - Да закинь за спину винтовку-то, а то я дам очередь и конец...
   - Ты что-ли, пограничник?
   Шатун послушно закидывает винтовку на плечо. Я выхожу на тропу.
   - Пусть твои дамочки отдохнут, а мы с тобой отойдем и поговорим.
   Мы отходим в темноту леса. Дамочки валятся на землю и замирают.
   - Чего ты замыслил?- тревожно спрашивает Шатун.
   - Я хочу предложить тебе сделку. Я не трогаю твоих дамочек, а ты мне за это даешь адрес Серого.
   - Ты с ума сошел. Я не могу это сделать.
   - Боишься потерять заработки на наркотиках. Ты думаешь, что я не догадываюсь, что наркотики ты получаешь от него. Я не сомневаюсь, ты найдешь нового хозяина, но этого отдай лучше мне.
   - Слушай, может трахни здесь девочку, ну хочешь двух. Они за свободу позволят сделать это, но только не Серого.
   - Шатун, заметь, я меняю их на адрес главного бандюги, но тебя пока не затрагиваю. Ты наверняка кому-то обещал, что проведешь девочек и представь как они потом к тебе отнесутся, если я их верну обратно в лагерь.
   Шатун долго ворочает шариками.
   - Ладно, добил меня. Серый- это добропорядочный гражданин Соломин Яков Андреевич, проживает в пригороде на персональной дачке с большой охраной. Улица, кажется, Яблоневая 7.
   - Спасибо, Шатун. Запудри, пожалуйста, мозги своим дамочкам, что бы они меня забыли. Пока.
   Я ухожу в глубь леса и напарываюсь на рысь. Она стоит в кустах и изучает нашу встречу.
   - Подслушиваешь, мерзавка, что ли?
   Рысь презрительно посмотрев на меня, отходит.
   Старшина слушает меня внимательно и горестно жует губы.
   - Александр, ты нарушил самую главную заповедь стражника- не пропускать заключенных за пояс стражи. Ловить их всегда и везде, вот наша задача. Мало того, ты упустил Шатуна. Я должен, по идее тебя наказать. С другой стороны, ты сделал благое дело, нашел адрес нашего врага. Я подумаю, что с тобой сделать. Посоветуюсь с старшинами пояса стражи и скажу наше решение.
   Одна громадная печь осталась от дома Василия. Несколько пацанов и дедов разгребали мусор и, нагрузив тачки, вывозили его в лес. Гора бревен, чуть ли не перегораживала улицу и двое плотников очищали их от коры. Я подошел к тому месту печи, где был тайник. Закопченная стена и никаких следов вскрытия. Интересно, сохранилось ли все содержимое тайника от пожара?
   Мы собираемся в поход на город. Все стражники одеты по форме с автоматами и обвешаны подсумками патронов. Один из ЗИЛов, брошенных налетчиками, удалось починить и теперь двадцать человек в одинаковых фуражках набились в кузов.
   - Все?- спрашивает старшина.
   - Все, вроде.
   - Тогда поехали. Соседи выехали тоже. Стыдно будет опаздывать.
   Герасим встретил нас на перекрестке шоссе. Рядом стояло несколько машин набитых стражниками других поселков. Старшины подошли к нашей машине и после привычных рукопожатий раскрыли карту.
   - Яблоневая 7 вот здесь,- начал Герасим.- Забор бетонный около двух метров высотой. Ворота железные, но ЗИЛом, по моему пробить можно. Охрана -8 человек в бронежилетах. Двое с пистолетами, остальные с "Узи". Сам хозяин не знаю чем вооружен. По мимо них в доме жена, дочь и дядя.
   - Дядя вооружен?
   - Не знаю. В дом проникнуть не удалось.
   - Так что же, давайте штурмовать,- сказал наш старшина.- Каргапольские, вы берите западную, стену, мы пойдем в лоб, Сергеевцы, пускай берут южную стену, а вы сводные- северную. Не думаю, что хозяин такой идиот, что не поставил какую-нибудь технику на стенах. Поэтому лезьте через стены после того, как мы на машине ворвемся внутрь. Прямо подъезжайте к стене и с машины в сад.
   - А как быть с прохожими и любопытными?
   - А ни как. По морде, да и все. Будут назойливы- врежьте прикладом. Ну, с богом. Начало наступления в 10.00.
   Мы выезжаем на Яблоневую и стражники спрыгивают с машины. ЗИЛ разгоняется и на повороте впиливается в ворота. Грохочет железо, ворота падают на капот и машина проносится с этим грузом по дороге к дому и сейчас же с чердака ударил пулемет.
   - Подготовились, сволочи. Стражи, вперед.
   Мы врываемся в ворота и рассеиваемся по саду. Начинается беспорядочная перестрелка. Сзади дома тоже слышаться выстрелы.
   Я перебегая от куста к кусту добираюсь до стенки дома. Со мной очутился стражник Мишка.
   - Сашка, на плечи,- орет он.
   Я залезаю ему на плечи и оказываюсь на уровне первого окна. Разбиваю прикладом стекло и цепляясь за рамы, вваливаюсь в комнату, прямо за диван. Здесь никого, но вдруг распахивается дверь и врывается парень с маленьким автоматом, он поливает огнем окно. Я пользуюсь тем, что охранник не видит меня, стреляю ему в голову. Его швырнуло на стенку и кровь веером окрасила обои.
   Выглядываю в открытую дверь. В коридоре никого. За соседней дверью стреляют. Ударом ноги распахиваю дверь и даю в слепую очередь вдоль комнаты. Теперь опять за стену. В комнате тишина. Убит не убит, ну и черт с ним. Бегу по коридору к видневшейся узкой лестнице и только поднимаюсь на десять ступеней, как раздались выстрелы и что-то рвануло мой сапог. Но мне наплевать. Самое важное найти дорогу на чердак, где два обезумевших пулемета сдерживают наших стражников. Маленькая лестничка противно скрипит, но из-за грохота наверху скрип почти не слышен. Я выскакиваю на захламленный чердак и тут же стреляю в грузную спину человека трясущуюся под пулеметом. Пулемет затихают и теперь за хламом слышен грохот другого.
   За этим пулеметом лежала фигура женщины с распущенными волосами. Я подскочил и ударом ноги отшвырнул ее от рукоятки. На чердаке наступила тишина. На меня смотрела обезумевшими глазами молодая девушка.
   - Вставай.
   Она не понимала. Я схватил ее за руку и резко поднял. В доме слышались крики и выстрелы. В проеме люка появилась голова Мишки.
   - Все в порядке, Сашка?
   - Да.
   - Мы тоже все кончили. Никого не осталось в живых.
   Девушка вскрикнула.
   - А это кто?
   - Пулеметчица.
   - А, сука. Тащи ее вниз. Пусть старший решит, что делать.
   Голова Мишки исчезает.
   - Пошли.
   Она идет к люку и первая сползает вниз.
   Старшина злобно глядит на девушку.
   - Ты кто?
   - Я здесь живу.
   - Я спрашиваю, кто ты? Дочь этого мерзавца что-ли?
   - Дочь своего отца.
   - Саша, отведи ее в сад и шлепни.
   - Давай, двигай к выходу.
   Я толкаю ее в спину и она, как лунатик, идет на выход. На ступеньках лежит убитый стражник, а кругом шатаются стражи порядка, вынося вещи, которые им приглянулись. Мы идем через сад и подходим к белой стене. Она поворачивается и я вижу ее лицо похожее на цвет стены.
   - За что? Что вам сделал отец?
   - Он крупнейший главарь банды. И погубил немало людей.
   - Это ложь.
   - Увы, это так.
   Мне совсем не хочется в нее стрелять.
   - Ложись.
   Она послушно падает на землю.
   - Встанешь только тогда, когда мы уйдем.
   Я стреляю в стенку и, закинув автомат за спину, пошел к дому.
   У нас потери. Убит Гаврила. Ранены двое. У меня, оказывается, разодран пулей каблук сапога. Мы загружаемся в машину и только собираемся отъехать, как перед нами появляется милицейская машина и из нее выходит худой майор.
   - Здорово, старшина.
   - Здравствуй, если не шутишь.
   - Что за шум с позаранку?
   - Разобрались кое с кем.
   - Шутишь, старшина.
   - Куда уж нам до шуток.
   - Ты серьезно?
   - А ты как думал. Что мы своих позволим за просто так убивать. Пусть этой шушере будет ясно с кем она имеет дело.
   Майор попятился к машине.
   - Но это самоуправство.
   - Конечно. Раз наша родная милиция не чешутся, то здесь вступают одни правила. Правила тайги. Не мешайся только нам, майор. Иначе мы соберем всех стражей порядка, всего пояса и тогда снесем всякого, кто встанет поперек. Надеюсь, понял? Поехали.
   Машины проезжают мимо майора и он с ужасом провожает взглядом каждую.
   Я помогал строить дом, когда ко мне примчалась разъяренная Варька.
   - Что ты сделал, осел? Теперь тебя же убьют.
   - Чего ты кричишь? Можешь объяснить в чем дело?
   Варька садиться на бревно и начинает плакать.
   - Да успокойся, черт возьми. Что произошло?
   - Радиограмма пришла из центра. Старшину вызывают в город. Там после вашего выступления, остался свидетель-женщина. Старшина сразу рассвирепел. Орет, что это ты виноват, что из-за тебя теперь придется лезть в эту кашу. Он созвал несколько стражников и они теперь решают, что с тобой делать.
   - Ничего не будет. Успокойся.
   - Я боюсь.
   - Они мне ничего не сделают.
   Я присел рядом и прижал к себе ее голову. Жалко, конечно, что я никаких не питаю чувств к этой женщине.
   Старшина смотрит на меня как кот на сметану. Речь журчит слащавым ручейком.
   - Вот что, Сашка. Сообщили, что опять с седьмого сбежал уголовник. Мы раскидываем стражей по своим участкам. Тебе надо тоже идти.
   - Хорошо. С утра и выхожу.
   - Добре.
   Я встаю рано. Жена старшины, услышав шум выходит из своей комнаты.
   - Уходишь, Саша?
   - Да.
   - Я тебе там собрала поесть. Все в вещмешке.
   - Спасибо.
   Я одеваюсь, беру автомат и выхожу из дома. Вот и мой полуотстроенный дом, я пробираюсь в него, вытаскиваю кинжал и выковыриваю из печки два кирпича, тайника Василия. Там внутри все теплое и ничего не испортилось. Перебрасываю деньги, мешочки с камнями и золотом в вещмешок. Лучше перепрячу в лесу. Мало ли, что теперь произойдет.
   Напарываюсь на знакомую кошку. Рысь сидит на ветке дерева и если бы не кусок хвоста торчащий вниз, я бы ее не заметил. Задерживаюсь перед веткой и говорю.
   - Хвост убери, дура.
   Ее усы развернулись назад и она отвернула голову. Тогда прохожу под веткой и ударяю рукой по хвосту. Рык обиды зазвучал над моей головой и хвост, дернувшись, исчез в ветвях. Я иду дальше. Проходит минут десять и вдруг человеческий крик разрывает вой таежных насекомых. Я бросаюсь назад.
   Знакомая форма стражника лежит под деревом. Рядом стоит рысь и злобно шипит на меня.
   - А ну пошла.
   Я стягиваю автомат и, словно понимая, что это оружие смерти, рысь с грозными воплями отходит на шагов пять. Этот стражник- Мишка. Рысь перекусила ему шею. За мной шел, сволочь. Я поднимаюсь.
   - Он твой,- говорю я рыси и пошел дальше.
   Уголовника я перехватил очень легко. Он шел посвистывая, словно не ведал, что проходит пояс стражи.
   - Стой.
   Автомат уперся ему в грудь.
   - Ложись.
   Парень послушно лег и я скрутил ему руки.
   - Давай поднимайся.
   Он встает и говорит.
   - Отпусти меня. Невмоготу, понимаешь. Я там наложу на себя руки. Они, сволочи, издевались надо мной. Все время насилуют.
   - Пошел.
   Парень стоит и канючит опять.
   - Ну хочешь денег. У меня есть немного. Возьми, здесь сотни три. Отпусти только.
   - Давай двигай.
   Я уже засомневался, может действительно отпустить парня.
   Вдруг раздался выстрел. Инстинкт бросил меня на траву и, перекатившись, я высунул голову. Уголовник лежал простреленной головой ко мне.
   - Сашка, пограничник, это я, Шатун. Не стреляй.
   Он появился у трупа и в знак миролюбия закинул винтовку за плечо. Я поднялся.
   - Зачем ты его, Шатун?
   - Ты думаешь он уголовник. Это подставная утка. Его тебе специально подсунули. Вдруг ты, его да и отпустишь.
   - А если бы я его привел в лагерь?
   - Там тебя у лагеря поджидают стражники. Если приведешь этого типа, тебя помилуют, а если нет... прибьют.
   - Значит это проверка?