Кукаркин Евгений. Метод беззакония

Кукаркин Евгений

Метод беззакония

   Евгений Кукаркин
   Метод беззакония
   * ЧАСТЬ ПЕРВАЯ *
   ЗЕЛЕНЫЙ ПОЯС СТРАЖИ
   Полковник милиции прихлебывал чай и с усмешкой глядел на меня.
   - Так значит, хочешь уехать из города?
   - Да.
   - Ну-ну.
   Одной рукой он взял бумагу из папки.
   - Пограничные войска,- это хорошо. И где служил?
   - В Забайкальске.
   - Хочешь в стражи порядка?
   - А это что такое?
   Он усмехнулся.
   - Охрана наших лесов.
   - Лесником что-ли?
   - Нет. Гораздо больше. Очищать леса от плохих людей.
   В принципе мне было все равно. Так хотелось убраться из этого города, что я готов уехать хоть на край света. И все это Валька. Я пришел из армии, а она двух месяцев не дождалась. Выскочила за муж за Кольку-барахольщика, за этого бандюгу. Я как узнал об этом, сразу поступил работать в милицию. Но жизнь в городе все равно противна. Тем более, что кроме пьяниц задерживать некого, а такие мерзавцы как Колька с милицией большие друзья. Сам капитан, мой начальник, с Колькой в открытую в буфете водку дуют. Вот и подал я рапорт с просьбой перевести меня в другое место для продолжения службы.
   - Хорошо, я согласен.
   - Вот это дело. Завтра сдавай дела и получай командировочные.
   Василий гигант, настоящий русский богатырь. Его руки на баранке машины, почти закрывают весь руль.
   - Значит пополнение к нам.
   Мы едем в газике по лесной дороге уже третий час. Меня мотает, бросает то влево, то в право, а Василий как вкопанный, чуть качается.
   - Да.
   - Это дело. К нам уже лет пять пополнения не приходило. Лешка был последний, так года три его как нет.
   - Погиб?
   - Не знаю. Ушел в тайгу и не вернулся.
   Газик перебирается через ручей. Нас еще больше трясет. Мы молчим.
   - По лесам-то как ходишь?
   - То есть...?
   - Ну, как ориентируешься. Север от Запада отличишь?
   - Это я разбираюсь.
   - Невеста или жена есть?
   - Нет.
   - Это хорошо. У нас в поселке баб полно, а женихов раз-два и обчелся.
   Машину опять качнуло, мы переезжали большой сук, брошенный поперек дороги, и я чуть не ударился головой о стекло.
   - А что делают стражи порядка?
   - Тебе что, ничего не говорили?
   - Нет.
   - Охраняют тайгу от зэков.
   - Не понял.
   - Туда дальше к Северу, в тайге, несколько лагерей и тюрем для заключенных. Вот эти доходяги удирают и идут, как ты думаешь, куда? Конечно на Юг, на шоссе и железные дороги. Испокон веков пояс поселков и деревень, растянутых перед дорогами, занимался ловлей беглецов. Поэтому, еще при царе, государство взяло их под свою опеку и создало из жителей этого пояса специальные отряды, стражи порядка.
   - И много ловите?
   - Почти всех. Редко кто уходит. Летом особенно очень много. Зимой практически никто не бежит.
   - Василий, ты сказал, что жителей набирают в стражники, а почему к вам посылают пополнение?
   - Молодежь не хочет служить. Кто удирает в города, кто куда. Народу все в поселке меньше и меньше. Вот и присылают таких как ты. Вот зараза.
   - Ты чего?
   - Сохатый прошел. Вон за тем поворотом. Скоро поселок.
   Лес вдруг расступился и мы очутились перед зелеными полями. Вдали стояли дома, окруженные небольшими группами деревьев.
   - Вот и приехали. Сейчас подъедем к старшине. Там решим, что с тобой делать.
   Седой усатый старик ощупывал меня взглядом.
   - Откуда родом?
   - Из Иркутска.
   - Добре. Василий, возьми его к себе в подпаски.
   - А куда Жорку денем?
   - Жорку пора выпускать самостоятельно. А этого учить надо.
   - Как скажешь, Кузьма Петрович.
   - Вот и сказал. Возьми к себе в дом на столованье и начинай с завтрашнего дня.
   - Что, сигнал поступил?
   Старик кивнул головой.
   - Откуда бежали и сколько.
   - Двое из седьмого.
   - У этого, засранца, все время удирают.
   - А тебе-то что? Твое дело работать. Взять их должон.
   - Хорошо, Петрович, завтра по утречку и выйдем.
   - Добре. Сейчас парня оденем.
   Старик ушел в дом и вскоре вышел с аккуратно сложенной милицейской формой, сапогами и автоматом с подсумком.
   - На, это тебе. Плащ и мешок Василий даст.
   Я взял все вещи и закинул в машину. У дома старшины собралось несколько парней и девчат. Круглое, как солнце, лицо одной девушки вынырнуло из-за брезента машины.
   - Кого привез, Васенька?
   - Женишка, для такой дуры как ты.
   - Вот дурацкая пара-то будет,- улыбнулась до ушей девка.
   - Чего рот разинул? Поехали.
   Василий пнул меня в бок. Мы поехали вдоль улицы, состоящей из сплошных заборов, и вскоре очутились у высоких ворот. Василий загудел клаксоном. Ворота открыла пожилая полная женщина в цветастой юбке и глухой до ворота кофте. Машина въехала в подворье.
   - Маша, принимай гостей. Вместо Жорки, новичка из города прислали.
   - Будем знакомы, я Марья Ильинична.
   - Здравствуйте. Саша.
   - Пойдемте в дом, Саша. Давайте ваши вещички, я помогу.
   Мы входим в дом и вскоре он заполняется любопытными. По лавочкам и стульям рассаживаются старушки, старики и молодежь.
   - Откуда будете?- спрашивает какая-то женщина.
   - Из Иркутска.
   - А... хороший город.
   На столе оказалось две миски полные щей и Василий открыл привезенную им бутылку водки, налил мне и себе по полному стакану.
   - Ну, с прибытием на службу.
   Мы выпиваем и я замечаю одобрение старшего поколения присутствующих.
   - Что нового в России?- спросил старичок у окна.
   - Все по старому,- ответил Василий, энергично хлебая щи.
   - А вы случайно не женаты?- задала вопрос девушка, стоящая у двери.
   - Случайно нет.
   Все заулыбались и закивали головами. Мы выпиваем по второму стакану, заедаем щами и я чувствую, что хочу спать. Мария Ильинична заметила это и стала выпровождать нежданных гостей.
   - Дайте отдохнуть человеку.
   Она вежливо подталкивала старушек к двери и вскоре комната опустела.
   - Сейчас, Саша, я вас спать устрою.
   Мы прошли в комнату, где стояла железная кровать и я забрался на одеяло и... отключился.
   Мы идем по тайге. Василий впереди, я сзади.
   - Сейчас придем в волчий распадок, а там вдоль болота к Гурьевскому лесу.
   - Василий, а откуда ты знаешь, что они пойдут здесь?
   - А им по другому не пройти. От седьмого лагеря два пути, либо по дороге, но там перехватят Васильковские стражники, либо тайгой сюда. В эту болотину никто не сунется, а обходить ее верст двадцать, а там река на Север только тянет. Так что, правильно идем.
   - А если их поймаем, куда денем.
   - Смирных, обратно в лагерь отправим, а горячих- шлепнем.
   - Как это?
   Я даже приостановился.
   - Не отставай. Убьем, да и все.
   Мы молча, перелезаем поваленные деревья и Василий уверенно прет на северо-запад. Идем целый час, доходим до густого кедровника и тут мой ведущий останавливается.
   - Дошли. Теперь их ждать здесь будем.
   Он опускается на корягу и протягивает ноги.
   - Садись, у нас все еще впереди и может быть побегать придется.
   Комары и москиты облепили накомарник и всю одежду. Один москит все же пролез в шов перчатки и больно защипало кожу. Я ударил кистью по ноге.
   - Тише. Кажись идут.
   Василий поднимается и показывает мне рукой на огромный кедр. Я поднимаю автомат на изготовку и прячусь за ствол. Через минут десять доноситься слабы говор.
   - Вот, сволочи, зажрали.
   - Шевелись, шевелись, до вечера надо к реке успеть. Там переправимся и считай, что повезло.
   Они беспечно идут на нас и тут перед ними появляется Василий.
   - А ну стоять.
   Клацкнул затвор автомата. Две фигуры застывают.
   - Ах, сука,- вырывается у первого.
   - Ложись. Да ложись, говорю.
   Один сразу падает и по вздрагивающим плечам я понимаю, что он плачет. Второй нехотя становиться на колени и после пинка Василия плюхается лицом в иглы хвои, обильно наваленные на землю.
   - Саша, подойди сюда. Свяжи этих гавриков.
   Я выхожу из-за укрытия, закидываю автомат за спину и, достав веревки, начинаю скручивать руки, лежащему ближе ко мне человеку. Связав его перехожу к другому и вот они связанные одной веревкой медленно поднимаются. У обоих замотаны от комаров лица, только щели глаз злобно глядят темными зрачками.
   - Ребята, отпустите нас,- говорит тот, что покрупнее.
   - Давай, заворачивай,- отвечает Василий,- пойдем обратно.
   - Хоть убей, но я не пойду,- опять говорит тот же.
   - Ну и убью,- равнодушно говорит Василий.
   - Стреляй, гад, все равно там убьют.
   Василий поднимает автомат и... раздается выстрел. Парня отбрасывает, он падает и тянет за собой на веревке второго.
   - Зачем ты его?
   Я с ужасом смотрю на Василия.
   - Я его на плечах не собираюсь тащить. Не хочет, пусть здесь гниет.
   Он подходит к лежащим. За воротник поднимает живого и развернув на живот убитого, развязывает на нем веревку.
   - Пошли, до вечера дойти надо до лагеря.
   Мы быстрым шагом идем на Север.
   У ворот лагеря Василий стучит и громко орет.
   - Эй, Гришка, мать твою, открывай.
   С вышки раздается насмешливый голос.
   - Куда прешь? У Гришки опой. Можешь хоть весь день стучать.
   - Мы тут вашего поймали. Возьмите и распишитесь.
   - Вижу. Я уже сказал по телефону в караул. Сейчас разводной придет. А где второй? Их же двое было.
   - Сдох по дороге.
   - Ясно.
   Приходит разводящий, принимает беглеца и выдает квитанцию Василию.
   - У сумасшедшей бабки можете переночевать,- говорит он.
   - Ага. Жива значит еще старая ведьма. Саша, пошли.
   Мы идем вдоль забора и выходим к домикам поселка, обслуживающего лагерь.
   - Зачем тебе квитанция?- удивляюсь я.
   - Для порядку. По этой квитанции мы премию получим.
   - Это что? Чем больше квитанций, тем больше премия?
   - А как же. За мужика живого-сто рублев, за бабу-пятьдесят, за убитых при попытки к бегству- тридцать.
   - Зачем же ты тогда прибил беглеца? Мог бы получить больше.
   - Да мы за год столько денег нахватаем, что девать будет некуда. Бегут-то все время. Жадничать не надо, безопасней будет.
   Мы подходим к черной избушке и Василий стучит в дверь.
   - Входите,- слышен слабый голос.
   В темной комнате в углу сидит старуха.
   - Ты жива еще ведьмочка?- весело говорит Василий.
   - Никак Васька-убивец пожаловал?- скрипит голос.
   - Я. Пусти переночевать. Мы по утречку уйдем.
   - Да уж что с тобой делать-то. Оставайся.
   Тут она обращает внимание на меня.
   - А это кто? Не знаю такого. По нутру чую, не вашего он племени.
   - Новый страж, из города прислан.
   Старуха изучает меня и вдруг говорит.
   - Разорит он ваше змеиное гнездо.
   - Брось каркать, старая. Лучше чаем напои.
   - Сам сделай, знаешь ведь что к чему.
   Василий ругается, находит чайник, набирает воду в колодце и вскоре зашипела керосинка.
   Мы сидим пьем чай и бабка спрашивает Василия.
   - Зачем опять убил человека?
   - Откуда знаешь?
   - Кровью от тебя пахнет.
   - Иди ты в жопу, старая ведьма. Не твоего ума дело.
   - Умрешь ты скоро и не будет тебе житья даже в аду.
   - Заткнись. Как придешь к тебе, только и слышишь одно и тоже.
   Бабка уже не отвечает. Она уставилась в угол и как-будто задеревенела.
   Мы идем домой по разбитой дороге, петляющей по тайге. Василий учит меня.
   - В тайге, важно иметь соль, спички и ружье с припасами. Живности всегда хватит, воды чистой тем более.
   - А я думал, что важней накомарника ничего нет.
   Он обдумывает мою фразу.
   - Это тоже верно. В прошлом году мы нашли двух дамочек. Еще живые были, стервы. Их так заорали москиты и комары, что глаз не было видно, так лица распухли. Так вот...
   - Постой, а что ты с ними сделал?
   - Прибил. Некогда было с ними возиться. Работы было много. Пять зэков тогда удрало и начальство торопило их взять.
   - Взяли?
   - А как же. Один только помучил меня, я за ним верст двадцать по тайге шел. Догнал все таки.
   - И всех убил?
   - Зачем же. Только одного и вернул, это за которым бегал. Если бы я остальных не убрал, так последнего и не догнал бы. Один я был, разбежались бы остальные. Так вот, в тайге нас ждут еще и другие напасти. Ходят по мимо беглецов еще искатели приключений. Эти тоже не подарок. Того и гляди убить могут.
   - Чего же они в тайге делают?
   - Всякое дело. Кто золотишком промышляет, кто камешками. Есть и такие, что за шкурами ходят. Тайга-то богатая.
   Он начинает рассказ о старателях, о золоте, а я ухожу в себя и с ужасом начинаю думать, куда я попал.
   В наш поселок мы пришли поздно вечером и я, кое-как поев, завалился спать.
   Что-то защекотало и влезло в нос и я махнул рукой. Раздался смех. Открываю глаза и вижу смеющееся девичье лицо.
   - Ну, и спать же ты,- раздался мелодичный голос.- Все уже давно встали и солнце в зените. Маманя послала разбудить.
   - Сколько время? Ого, уже одиннадцать.
   Я вскакиваю и начинаю одеваться. Бесстыжая девка не уходит и бесцеремонно разглядывает все мои манипуляции с одеждой.
   - Тебя как звать?
   - Верой кличут.
   - Пошли, Вера. Где можно вымыться по пояс?
   - Лучше на речке, а если только лицо, так можно и в умывальнике, здесь.
   - Пошли на речку.
   Василий во дворе рубил дрова.
   - Саша, нас старшина ждет через час у себя. Давай приводи себя в порядок побыстрей.
   Мы с Веркой помчались по поселку и вскоре она вывела меня к берегу реки.
   - Ты только не купайся,- говорит она,- вода ледяная.
   Действительно, тело от холода сразу же покрылось мурашками.
   - А бани у вас есть?
   - А как же. По пятницам. Все топят.
   Мы несемся обратно и, поев каши с куском мяса, я привожу окончательно себя в порядок.
   У старшины уже сидят семь стражников. Мы с Василием садимся на свободные места у окна.
   - Вот что мужики,- начинает старшина,- у Васильковских стражников ЧП. Позавчера был убит стражник.
   - Кто?- сразу же раздалось несколько голосов.
   - Власов Николай.
   - Вечная ему память,- загудели голоса,- знаем, хороший был мужик.
   - Как же это произошло?- спросил Василий.
   - Опять появился Шатун. Видно все же существует какая-то связь между тюрьмами и городом. По своим неизвестным тропкам он прошел по топкому болоту мимо Гурьевского леса. В тюрьму доставил наркотики, а обратно прихватил авторитета, которому сделали побег. Нам сразу же сообщили по рации об этом. Вот Васильковцы и пошли их ловить. Николай, царствие ему небесное, усек их у кромки болота, но Шатун оказался осторожнее и сумел выстрелить раньше.
   - Ну попадись он мне, я его подвешу вниз головой к костру и буду поджаривать пока сапоги не останутся,- сказал Василий.
   - Как бы он тебя не поджарил,- ответил корявый мужичонка.- Уже пять лет он в лесах бродит. Я считаю и Лешку он убил. Помните, три года тому назад.
   - Лешку мы так и не нашли,- прогудел бородатый мужик.
   Все помолчали. Старшина продолжил.
   - Мы конечно работаем лучше, чем остальные стражи лесного пояса, но и у нас проколы тоже случаются. Не так ли Акинфий?
   - Было один раз. Чего всю жизнь вспоминать-то.
   - Да баба это его виноватая,- заговорил корявый.- Представляете, два месяца не давала, а тут в лесу бабенки беглые. Акинфий и разошелся, да не рассчитал малость своих сил, тут же и заснул. Бабенки не будь дурами и ушли, аж до самой железной дороги.
   Все засмеялись.
   - Вообщем так, мужики. Завтра, кроме двоих для дежурства, все пойдете в Калмыковские леса. В самом поганом лагере номер пять массовый побег. Бежало человек одиннадцать.
   - Ого.
   - Разобьетесь на три группы. Дело в том, что они рассеялись по тайге, не захотели идти в группе. Знают, сволочи, что мы их ловим, поэтому и хотят проскочить на Юг в одиночку или по двое. Справа Калмыковские леса будут прикрывать Куриловские стражи. Так что вся тяжесть ложиться на нас.
   - Смотри, ты, каждый день началось. Что у них там охраны нет?- удивился Акинфий.
   - Может и есть. Да они там больше самогон жрут. Мы уже отправили определение в МБ, с общей статистикой побегов за год по разным лагерям.
   - Ну и что?
   - Ждем. Но будет как обычно. Сменят руководство. Кое-где сначала будет порядок, а потом все опять начнется.
   - Вон в тройке, за год только два побега. В семерке уже их около тридцати.
   - В семерке работа на лесоповале, это равносильно, что охраны нет. В этой тайге спрятаться, что раз плюнуть. В тройке строже, там секретные разработки и если бегут, то только "свободники", те которые получили право работать без охраны. Но ладно, мужики, поболтали и хватит. Сейчас идите готовьтесь и завтра по утречке за дело.
   - Ты с Шатуном встречался?- спросил я Василия, когда мы шли к его дому.
   - Один раз напоролся,- скривился он.
   - Ну и что?
   - Принял его за старателя, потому и не пристрелил.
   - Как же ты узнал, что он Шатун?
   - В тайге все известно. Не сейчас, так потом. Когда по рации сообщили о нем, я понял с кем встретился. В этом уголке тайги был только один человекШатун.
   - Говоришь все известно. А Лешку так и не нашли?
   Василий мочит, потом медленно начинает.
   - Понимаешь, здесь темное дело. У меня было подозрение, что Лешка выпускает зэков. Так поймает, подержит и отпустит. Не всех конечно, но часть выходило на свободу через его руки. Последний раз, когда он выходил в тайгу, Шатун тоже в этом районе оказался. Представляешь, а Лешку никто предупредить не мог. Когда я уже после пропажи Лешки был в городе, мне в управлении говорили, что зэки тогда прорвались через пояс стражи. Кто их выпустил, Лешка, Шатун ли- не известно.
   - А как вы узнаете, что Шатун оказывается в том или ином районе?
   - Это просто. Шатун разносит наркотики по лагерям. Только у тюрьмы показывается, его тут же засекают. А если не засекут, то по поведению зэков сразу поймут, что он здесь был.
   - Поймали бы его там, у лагерей.
   - Кто там ловить будет и за что? Наркотиками даже охрана пользуется, не только зэки. Так что не все здесь просто.
   Вечером в поселке посиделки. Меня Верка вытащила на улицу к клубу. Старенький магнитофон, наяривал лихие мелодии и молодежь крутилась и танцевала на утрамбованной площадке. Здесь я уловил трагедию поселка. Парней было мало. Больше пар было девченочных. К неудовольствию Верки, стали чаще объявлять "белый" танец и я закрутился с другими девчонками, которые чуть ли не составили очередь. Испортил идиллию Василий, который пришел за мной и Веркой.
   - Марш домой,- ворчал он,- завтра трудный день. Нам надо быть бодрыми.
   Калмыковские леса на возвышенностях. Больше еловых.
   - Мы здесь с тобой разойдемся,- говорит Василий.- Ты пойдешь по подножью этой горы справа и выйдешь часов через пять за ее спину. Там мы и встретимся, я пойду по левой стороне.
   - А что, беглецам через гору перейти нельзя?
   - Дура, кто будет тратить массу сил на один подъем и спуск? Пока еще ни одного такого не встречал. Будь осторожней, Саша. До встречи.
   Иду уже два часа, соблюдая осторожность. Полянки обхожу, а по лесу хожу крадучись, как учили в погранвойсках.
   Почуял я его раньше. В голову словно стукнуло "он здесь", "он здесь". Притаился за поваленным стволом и точно... Осторожно оглядываясь, шел великан. Морда замотана тряпками от комаров, на голове зимняя шапка, за спиной небольшой вещмешок. На руках брезентовые рукавицы и здоровенная сучковатая палка. Он вышел чуть левее меня.
   - Стоять, руки вверх!
   Великан встал и повернулся ко мне лицом. Похоже руки он поднимать не собирался.
   - Ты глухой, руки вверх, сказали.
   Нехотя поднимаются руки, но палка, как приклеенная, поднимается вместе с рукой.
   - Брось палку.
   Тут-то он и метнул эту палку в меня. Я выбросил автомат вперед и оружие приняло удар на себя, но вслед за палкой появился большой брезентовый кулак и вышиб автомат из моих рук. Мы стояли друг напротив друга, а на земле между нами валялось мое оружие и его палка. Он бросился вперед надеясь на легкую поживу, но я поймав его за руку, начал падать на спину, потянув его за собой. Он не был готов к приемам и явно их не знал. Рывок туловищем влево и его рука оказалась за спиной. Я уже на нем и выворачиваю сустав за сдвинутый вбок вещмешок. Зэк начинает выть и мычать. Еще нажми, он рычит.
   - Все, сдаюсь.
   Подтаскиваю его вторую руку, снимаю с пояса веревку и скручиваю кисти.
   - Вставай.
   Он медленно поднимается. Я подбираю автомат.
   - Пошел.
   И стволом указываю на Север. Он идет с видом обреченного человека.
   - Эй, отпусти меня, сто долларов дам.
   Я молчу.
   - Триста.
   Автомат упирается ему в спину и он нехотя идет по лесу.
   - Тысячу.
   Я по-прежнему молчу. Он резко поворачивается ко мне.
   - Осел, ты понимаешь, тысячу...
   - Вперед, иначе пристрелю.
   Теперь он уже мне ничего не предлагает и идет молча.
   Мы запоздали на встречу на пол часа. Василий неожиданно появился из-за кустов.
   - Как дела, Саша? Да это же Душка. Вот так встреча.
   - Васька-убивец,- вздрогнул Душка.
   - Узнал. Старый знакомый.
   - У тебя как дела?- спросил я.- Кого-нибудь поймал?
   - А как же. Вот у дерева один лежит, а второй его сторожит. А ну, пошел туда.
   Васька двинул Душку в плечо рукой. У дерева лежал зэк с проломленной головой. Вокруг головы было ужасное множество мошки и комарья. Все выло кругом от них. Рядом стоял парень со связанными руками и тупо смотрел в землю.
   - Как, этот сопротивлялся?- спросил Васька, кивая на Душку.
   - Сопротивлялся.
   - Этот может. И деньги небось предлагал?
   - Предлагал.
   - Ах, сука. Он и мне в тот раз тоже предлагал.
   Я ойкнуть не успел, как Васька с силой ударил громилу стволом в живот.
   - Ой,- взвизгнул тот.
   Душка перегнулся от боли.
   - Я тебе говорил, что бы ты не попадался мне больше?
   - Говорил...
   - А ты, значит, не послушался меня.
   Молчание и тут Васька с силой опускает приклад автомата на его голову. "Крак"- раздается звук. Гигант падает на землю. Васька прижимает к его груди ствол и нажимает на курок. Звук выстрела стоит у меня в ушах.
   - Вася, зачем?
   - Не твоего ума дело.
   Василий нагибается над Душкой, развязывает веревки и снимает вещмешок.
   - Мать твою, денег-то сколько. Здесь и доллары и наши. И откуда у этой, сволочи, столько?
   Его рука выгребает денежные знаки и опять высыпает в мешок. Он закидывает вещмешок себе на плечо и говорит.
   - Все, пошли в избушку к старателям, а то заночуем в лесу, а я грозу чую.
   Впереди идет связанный зэк, мы с Васькой сзади.
   Избушка старателей давно не посещалась, но Васька ведет себя в ней как хозяин.
   Он разжигает огонь в печурке, варит пшенную кашу и поев говорит мне.
   - Ты первый дежуришь, вторую половину ночи, я.
   Здоровое тело рухнуло на лежанку и вскоре раздался храп. Я подкидываю дрова в печурку, а за стенками начинается дождь.
   - Слышь, парень,- шепотом говорит связанный беглец,- отпусти меня.
   - Не могу.
   - Вы же покойники. Ведь Душка нес в город на передачу "общаг".
   - А это что такое?
   Парень смотрит на меня, как на ненормального.
   - Воровская касса, собранная со всех северных лагерей. Если вы ее не вернете, вы покойники. Я еще могу спасти тебя, уйду и прихвачу денежку.
   - Не могу.
   - Ну и дурак.
   Парень опять замкнулся в себе.
   Моя смена кончилась и я разбудил Василия.
   - Этот рыпался?- позевывая, спросил он.
   - Нет.
   - Добре. Ложись спать.
   Мы подошли к лагерю и Василий остановился у ворот.
   - Вот что, Саша, ты поведешь жмурика дальше, а я здеся останусь.
   - Чего это вдруг?
   - Да там начальник лагеря придурок. Сейчас начнет цепляться, умные вещи говорить, а потом бумаги начнет писать во все стороны. Дерьмо, одним словом. Однажды он меня доконал, так пришлось его малость стукнуть, с тех пор, как кошка с собакой и живем.
   - Ладно, я пойду.
   Начальник лагеря встретил меня у второго пояса колючих заграждений.
   - Это только один? Где остальные?
   - Мы напоролись только на трех. Двое погибли при попытки к бегству.
   - Да он с Васькой-убийцей в паре,- вдруг заговорил беглец.
   - Тогда все ясно. Этот больше одного никогда не приведет. Где "общаг"?
   - Нет его у меня.
   - Он у Васьки,- опять встрял парень.
   Начальник начинает витиевато ругаться, понося всех на свете. Мне надоело стоять и я неожиданно прервал бесконечный поток слов.
   - Мне пора уходить, выдайте мне квитанцию, что вы приняли беглеца.
   - А это не хочешь?
   Перед моими глазами закачалась грязная фига.
   - Не хочу, но если вы не дадите мне квитанцию, я забираю беглеца обратно и отдаю его Василию.
   Начальник открыл рот, похлопал им и выдавил.
   - Бери.
   Я снял автомат, передернул затвор и двинул стволом парню в живот.
   - А ну, пошли назад.
   - Не надо,- взвизгнул тот.
   - Стой. Бери свою квитанцию. Мясники проклятые.
   Начальник выдергивает откуда-то из кармана бланк и расписывается на нем.
   - На и отваливай.
   Обратно нам повезло. В поселок шла телега. Мы забрались в нее и продремали до самого Васькиного дома.
   В доме суматоха. Все готовятся к бане. Бегает как ненормальная Верка от дома до маленькой дымящей постройки на берегу речки. Я семейную баню не признаю и на приглашения Василия отказываюсь.
   - Ладно, после нас вымоешься.
   Они моются часа три. Наконец, вползают в дом и Мария Ильинична начинает меня уверять, что баня выскоблена и мне можно идти.
   Какое наслаждение париться на полке и хлестать себя дубовым веником. Вдруг пар пробивает голая фигура.
   - Варька, что ты здесь делаешь?
   - Помыть тебя пришла.
   Полная голая грудь прижимается к моему горячему телу. Руки начинают шарить по животу.
   - Варька...
   Но бешеная девка уже вцепилась в меня.
   Старшина сам приходит в дом.
   - Василий, следующая неделя тебе дежурить.
   - С Сашкой что-ли?
   - Учи парня, учи. По лесам-то он ходит хорошо?
   - Хорошо.
   - Вот и здесь надо тоже учиться.
   Старшина закручивает самокрутку.