Кукаркин Евгений. Операция 'Челнок'

   - Надеюсь... И от куда в такой миленькой прекрасной головке размещаются такие сложные термины, например, рефракция...?
   - Наверно от того, что у нас в России еще чему то учат в школе и высших учебных заведениях...
   В это время мимо нас медленно перемещается пара, элегантный мужчина и женщина в платье из темно-зеленого бархата. Касым замечает их и оживает.
   - Зейнаб, Саид, здравствуйте.
   Они разворачиваются к нам и я немею. Несмотря на крутой макияж и прическу передо мной цветочница из магазина. Она тоже пристально смотрит на меня и вдруг ее губы округляются.
   - Вы?
   - Да, я. Я вас тоже с трудом узнала.
   На лицах мужчин недоумение и Зейнаб поспешно говорит.
   - Мы познакомились сегодня. Эта девушка зашла в магазин покупать цветы. Мне пришлось рассказать ей о наших фауне...
   - Тесен мир, - басит мужчина, которого назвали Саидом. - Разрешите представиться, Саид Перей....
   У меня сердце екнуло от этого имени. Ведь именно о нем говорил мне полковник, отправляя на задание. Тем временем, этот моложавый тип, по военному распрямился и кивнул головой.
   - Меня зовут Лена. Лена Морозова.
   - Однажды, в далеком прошлом, явилась миру Елена Прекрасная, чтобы быть яблоком раздора среди мужчин. Из-за нее произошла знаменитая Троянская война, - заметил Касым. - Вы теперь смело можете претендовать на ее роль.
   - Только не это, господин Касым, - огрызнулась я. - Та Елена выбрала достойного парня, а мне пока выбирать нечего.
   - Так его, - смеется Саид, - Милые дамы, я от вас заберу минут на пять, господина Касыма. Прошу извинить.
   Они уходят в конец зала и о чем то беседуют. Меня за руку берет Зейнаб.
   - У вас не плохой вкус, это платье вам очень подходит.
   - Это неплохой вкус у Ахмеда, он мне помогал его выбирать.
   - А что это ваш кавалер нем как рыба?
   - Это он увидел вас и потерял дар речи.
   Ахмед стоит рядом и глупо улыбается.
   - Так я и поверила. Вы меня сегодня очень поразили. Там в магазине были симпатичной чернушкой, а здесь перевоплотились в красавицу, почти в королеву бала. Весьма смело для женщины, особенно из России.
   Ответить я не успела к нам подошел толстый турок с густой шапкой седых волос и... заговорил по-русски с весьма скверным акцентом.
   - Простите, я услышал русскую речь, Зейнаб, душечка, познакомь со своей подругой.
   - Познакомься, Лена, это Илиот Бахчан, самый богатый человек в Турции. Выучил русский, так как заработал на челноках, больше чем кто либо. А это Лена, девушка из России, она..., - Зейнаб замялась.
   - Предприниматель, - подсказывает из-за ее спины Ахмед.
   - Да, да, она предприниматель.
   - Очень приятно.
   Илиот смешно расшаркивается передо мной. К нам подходит еще один молодой турок и обращается к Илиоту на своем языке. Они перебрасываются фразами и наконец Бахчан переводит.
   - Депутат Элджа хочет познакомится с вами, Лена.
   - Очень приятно.
   Я протягиваю руку, но депутат поспешно ее хватает и тут же прикладывает к губам. И тут опять новое лицо, тоже турок...
   Через пять минут, я и Зейнаб были окружены толпой мужиков. Куда то был оттиснут Ахмед. Илиот задавал тон, переводил мне то, что могли сказать соседи, в основном комплементы, и по видимому, разъяснял непонятливым кто я. Зейнаб спокойно переносила эту толпу и лишь изредка отвечала на вопросы, тоже по-турецки. Этот гул вокруг меня продолжался минут двадцать, пока не разогнал эту компанию Саид и Касым. Саид бесцеремонно стал отталкивать турок и между Илиотом и им произошла перепалка, после которой, Перей подхватил под руку меня и Зейнаб и потащил по залу.
   - Куда мы идем? - спрашиваю я.
   - Подальше. Здесь стало опасно. По всей видимости, братец Касыма сделал промашку, выведя прекрасную женщину в стан глупых мужиков. Касым, твоя машина здесь?
   - Здесь.
   - Боюсь, что на этой вечеринке нам больше делать нечего. Как я понимаю, ты все свои встречи закончил, я тоже. Жратву подавать не будут, эти жмоты берегут динары, вино здесь паршивое, самое дешевое из подвалов Трапезунда, танцы, у этих снобов, не в моде, будет только концерт, который мы, я думаю, переживем. Бери, Елену и вези в ресторан "Черепаха". Я позже подъеду, там и повеселимся.
   На стоянке красивый серый Опель, Касым подталкивает меня к нему. Рядом оказался Ахмед, он помогает мне залезть на задние сидения, сам прыгает на первое место рядом с братом. Я успеваю заметить, что у парадной дома стоит Илиот и несколько турок, они о чем то энергично переговаривают друг с другом, кивая на нас. Машина срывается с места, врываясь в яркие от реклам улицы и перекрестки.
   - Я там оставил свой Форд, - вдруг говорит Ахмед.
   - Никуда он не денется. Потом вернешься возьмешь.
   - Но мне надо Елену подвести к гостинице.
   - Я подвезу ее сам.
   - Братишка..., как бы тебе Лайла уши не оторвала...
   - Заткнись. Я тебе сам уши оторву, если брякнешь ей хоть слово.
   Мы проезжаем несколько кварталов и у освещенного от рекламы, здания тормозим. Мужчины помогают мне выйти из машины. За машиной Касыма останавливается Седан, из него вылезают Перей и Зейнаб.
   - Как бы эти, сволочи, не приволоклись сюда, - говорит Саид. миллионер совсем обезумел, весь слюнями изошелся...
   - Вроде никого за нами не было, - замечает Касым.
   Мы проходим стеклянные двери и попадаем в огромный светлый зал, с десятками столиками, за которыми разместилась, на первый взгляд, весьма не бедная публика. Небольшую сцену в самом конце помещения, занял кардабалет из шести тонких девушек почти в купальниках, изгибающихся в такт, под музыку невидимого оркестра. Толстый, лощеный мужчина подходит к нам и почтительно сгибается.
   - Господам нужен столик?
   - Зураб, ты не узнаешь меня? - презрительно смотрит на него Саид.
   - Узнаю, господин Перей. Пойдемте, я проведу вас на место.
   Зураб ведет нас к левой стороне зала и у искусственных пальм задерживается. Здесь овальный стол на шестерых. Мы рассаживаемся. Подбегает два официанта и тут все управление берет на себя Касым, он им долго что то объясняет и вскоре наш столик заваливают лакомствами и вином, которое, кстати, наливают только мне, Ахмеду и Зейнаб. Касыму наливают в бокал сок, а Саид получил что то вроде минеральной воды.
   - Выпьем за наших дам, - торжественно поднимает свой бокал Касым.
   Мужчины соглашаются и кивают головой. Вино терпкое и приятно отдает ароматом, я выпиваю пол рюмки и заедаю кистью винограда.
   - Елена, когда уезжаете в Россию? - перегнувшись через стол, спрашивает меня Саид.
   - После завтра, утром.
   - В Турции первый раз?
   - Да.
   - Неплохо бы вам задержаться, отдохнуть здесь. Вас что то держит на родине?
   - Держит, мне надо много сделать. Я все таки, как никак, мечтаю о своем деле.
   - Мне уже Касым говорил о ваших планах, очень интересно. А если бы я поехал в Россию и захотел увидеть вас, как мне с вами связаться?
   - А стоит ли?
   - Разве вы против? Я как раз хотел вам помочь организовать ваш необычный бизнес. Мало того, мне пришла в голову идея войти с вами в долю и помогать вам капиталом и своей энергией. Ведь у вас мало информации о рынке сбыта таких товарах в разных странах мира, а я бы мог их поставлять или покупать у вас национальные картины.
   - Об этом стоит подумать. Хорошо, я подумаю...
   - Вот это хватка, - уважительно кивает Касым, - мне не угнаться за тобой Саид. Я бы сначала изучил рынок, семь раз подумал...
   - У нас, деловых людей есть сильное слово - риск. Кто не рискует, тот не выигрывает. Надо поспешить, заполнить пока еще пустую нишу.
   - Но при риске и проигрывают.
   - Естественно..., но я надеюсь на удачу.
   - Давайте выпьем за вашу удачу.
   Я допиваю вино и тут же рука официанта из-за спины наливает мне новую порцию алкоголя. Они что, меня споить хотят? Попробую уменьшить дозу выпивки. А вот Зейнаб пьет неторопливо, как воду и ей уже третий раз подливают вино. Ахмед же глотает рюмку не морщась... Саид лишь потягивает воду и бесцеремонно изучает меня, Касым только ест и сопит, лишь изредка поглядывая в мою сторону.
   В это время у входа в ресторан гул. Зейнаб сразу опускает рюмку на стол и глядя за мое плечо, цедит.
   - Ну вот... они нас нашли.
   - Чертов Илиот, - взрывается Саид. - Сумел разыскать все таки. Ох, берегитесь, Лена, этот паук прилипчив, как клей. Что в войдет в его голову, уже не оторвать, если только... не с самой головой.
   - Что он от меня хочет?
   - Наивный вопрос. Что можно хотеть от самой красивой женщины? Конечно мечта каждого турка, заиметь ее в своем гареме или сделать наложницей. В этом обществе, пока нравы мало изменились, женщина для них - товар.
   - Мечтать не вредно.
   Я оглядываюсь. Илиот стоит у входа с какими то двумя здоровенными типами и почтительно кланяется нам. Потом они идут за метрдотелем к столику недалеко от нас и рассаживаются.
   - Может мы удерем? - предлагает Ахмед.
   - Вот, что, братишка, - решает Касым, - бери такси, поезжай за своей тачкой и пригони ее сюда.
   - Хорошо.
   Ахмед вскакивает и торопливо уходит из ресторана. К нам подходит метрдотель и учтиво кланяясь, обращается на своем языке к Саиду. Они перекидываются фразами, потом Перей поднимается с кресла.
   - Простите, меня господин Илиот пригласил на пару минут к своему столику. Я скоро вернусь.
   Он уходит от нас, за столиком гробовое молчание, которое пытаюсь все же нарушить я.
   - Зачем он его пригласил? Неужели это все из-за меня?
   - Все может быть. Здесь ценят красоту, - отвечает Касым, - повторяю, для них это товар...
   - Интересно. О чем они сейчас переговариваются?
   - Я думаю, миллионер предлагает бешенные деньги Саиду за вас.
   - Почему торгуется именно с Саидом, а не с вами или со мной?
   - Саид по иерархической лестнице ближе к верхушке, чем я, поэтому разговор ведется с ним. Для них я пока иностранец, присосавшийся к кормушке, а вы, Лена, здесь никто, поэтому с вами говорить никто не будет. Здесь женщина не свободна, она должна молчать.
   - Но я русская, для меня существуют другие законы...
   - На этой земле другие законы не действуют. Вы в Турции и этим все сказано.
   Опять молчание. Возвращается Саид, плюхается в кресло и жадно отпивает свою воду из бокала.
   - Чем порадовал миллионер? - спрашивает его Касым.
   - Да так... поговорили...
   - Не темни, Саид, - дергает его за рукав Зейнаб.
   - В общем, этот тип стал со мной торговаться, он предложил сто тысяч долларов... за Елену...
   - Сто тысяч...? - изумленно тянет она.
   - Да, сто тысяч.
   - И что вы решили? - тихо спросила я.
   - Неужели я похож на злодея. Конечно нет, я отказался и потом, какое я имею право на вас.
   - Это уже не плохо...
   - Сто тысяч..., - рассуждает вслух Зейнаб, - даже со времен Али-Паши таких сумм за женщин не давали. Милочка, это поразительный успех. Саид, а могло быть так, что деньги заплатили бы самой Елене?
   - А почему бы и нет.
   Я чуть не задохнулась от возмущения. Эта поганая подстилка так и норовит меня куда-нибудь спихнуть.
   - Постойте, но я не хочу ни каких денег, я вообще слушать об этом разговоре не хочу.
   - Конечно, конечно, - торопливо кивает головой Саид.
   Но замолчать нам не удается. К столику подходит метрдотель и кланяясь, что то говорит. Касым склонившись ко мне переводит.
   - Господа. Господин Илиот хотел бы присоединится к вашему обществу...
   - Скажите ему нет, - резко поспешила сказала я.
   Касым дернулся, но все же передал мои слова и тут же я получила растерянный ответ метрдотеля.
   - Как... Но это же, господин Илиот...
   - Он что, глухой - передайте ему нет...
   Опешивший служитель ресторана отходит от столика и над ним зависает зловещая тишина. Саид опять схватился за свою воду, Карим уткнулся в свою тарелку, а Зейнаб с улыбкой змеи рассматривает меня. Опять появился метрдотель. В этот раз в его руках поднос, а на нем аккуратно положен чек. Даже я поняла, что это чек, а потому как у всех вытянулись лица, почувствовала, что на грани проигрыша. Первой не вытерпела Зейнаб, она схватила чек и впилась в него взглядом.
   - Здесь же сто тысяч долларов.
   - Ай да, миллионер, - говорит Саид, - дай поглядеть. Да... действительно сто тысяч... Елена, возьми, они могут быть твоими...
   - Все, хватит. Мне надоела все эти бредни. Я не ваша рабыня или товар и не давала вам полномочий, чтобы торговать мной. Я даже с вами познакомилась сегодня.
   - О чем ты говоришь, Елена, никто тобой не торгует. Ты вправе отказаться...
   Этой фразой он меня добил. Во мне бушевала ярость.
   - Замолчите, мое терпение лопнуло. Я ухожу от сюда. Раз мужчины не могут защитить даму, она должна положится на свои силы сама. До свидания, господа.
   Я поднялась, выдернула чек из рук Перея и разорвала его на мелкие кусочки. Касым дергается, чтобы что то сказать, но Саид, кладет на него свою руку. Зейнаб по прежнему пристально смотрит на меня, скривив губы.
   - Господин Перей, я думала стать вашим компаньоном, но сейчас отказываюсь от этого решения. Вас, господин Касым, я презираю, а вы..., уважаемая Зейнаб, не забывайте о нашей договоренности на завтра.
   Я отправилась к выходу, прохожу мимо столика Илиота, даже не пытаясь на него глядеть, хотя краем глаза замечаю, что два его приятеля поднялись с места и идут за мной. Только прошла двери ресторана и очутилась на шумящей улице, сразу же решила проучить молодчиков. Сняла туфли и прижалась к стенке у косяка. Эти, два типа, выскочили из парадной и я оказалась за их спиной. Они стали оглядываться, я подкралась и тут же влепила ближайшему по затылку острым металлическим каблучком. Получился сильный и хлесткий удар, мне даже показалась, что пробила ему кость. Он схватился за голову и присел. Второй еще ничего не понял, бросил несколько непонятных фраз приятелю через плечо, пристально рассматривая улицу и видно хотел оглянуться, но я уже разогналась, перескочила через корчившегося дружка и обрушилась ладонями на его лопатки. От неожиданности парень полетел с нескольких ступеней на тротуар и пропахал лицом асфальт. Он выжался на руках и замотал головой, но я шла в атаку, сбежала вниз к нему. Я долбала его остренькими каблуками туфель, по голове и телу, этот, гад пытался закрыться руками и вскоре они окрасились кровью. Наконец, когда он завыл, скрючившись в комок, выпрямилась и оглянулась, несколько любопытных стояли перед рестораном и молчали. Так вам, засранцы, и надо, науку драться мне подарила русская школа.
   Противно заскрипели тормоза. Передо мной остановился Форд Ахмеда.
   - Лена, залезай.
   Мы мчимся по городу, а у меня на душе противно и гадко.
   - Ахмед, за что они меня так?
   - Не удивляйся, ты попала в полуфеодальный век.
   - Но я же с другой страны, другая подданная.
   - Они сейчас не уважают, нас русских. Это раньше... была могучая страна, а теперь... Тебя здесь раздавят и ты даже не сможешь поговорить о своих правах. Сколько наших девчат украдено, продано в рабство, забито и... ничего. Посольство, консульство, полиция совсем не шевелятся, да и зачем...
   - Но ведь я только что познакомилась с твоим братом, с этим... Переем, а они уже посчитали меня своей вещью и стали мной торговать.
   - Это здесь обычное явление. Кто сильнее, тот и сутенер.
   - Что же теперь будет?
   - Опять превращайся в дурнушку, а после завтра быстрей сматывайся.
   - Они найдут меня в гостинице...
   - Может и найдут, а может запоздают на сутки, но я в любом случае постараюсь тебя прикрыть... Хочешь..., поедем сейчас ко мне, там спрячешься.
   - Нет. Я к своим, с девочками...
   - Хорошо.
   Я нервно дергала растрепанные туфли, которые еще почему то, были у меня в руках.
   Ольга не спала, увидев меня в таком платье и с потрясающей прической и босиком, она разинула рот и захлопала ресницами.
   - Боже мой, что с тобой он сделал?
   Он, это она подразумевала Ахмеда, который уже стоял сзади меня с сумкой, с моими старыми вещами.
   - Что-нибудь не так? - удивился мой провожатый.
   - Все так. Чует мое сердце, быть беде. Лена, быстро в ванну, пока есть вода, надо согреть ноги.
   - Ой, это я сейчас.
   Топаю в ванну и за спиной слышу.
   - Лена, так я пошел...
   - Постой, Ахмет, я забыла, - пришлось остановиться на пол пути и подойти к нему. - Я забыла отдать тебе одну вещь. Сними с меня кулон.
   Разворачиваюсь и чувствую его пальцы на шее. Кровавые камни змеей уползают в его руки.
   - Спасибо, Ахмет. До свидания.
   Мельком замечаю, как блестят глаза у Ольги и не могут оторваться от кулона. Опять отправилась в ванну, отмыть грязь сегодняшнего дня.
   Ольга сидит на моей кровати и расспрашивает обо всех событиях. Я не скрываю ничего и рассказываю, все как было. Когда дошла до драки с парнями Илиота, та скорбно закивала головой.
   - Я так и знала. Без этого ты не можешь...
   - А ты бы хотела, чтобы меня утащили в гарем к этому борову?
   - Конечно нет. Надо было потянуть немного время в ресторане, потом пришел бы Ахмет и тебя проводил. Не думаю, чтобы эти типы при нем к тебе полезли.
   - Полезли бы. Я не знаю кто там был, наемные бандиты или охранники, но бугаи здоровенные... Эти не постеснялись бы и Ахмеда отделали...
   - Ну хорошо, избила охранников..., а что дальше. Если этот миллионер сумасшедший, как ты описала, то он тебя будет искать везде и везде достанет. Только теперь он будет осторожней и направит к тебе не двух вооруженных мужиков, а целый полк...
   - Мне бы только ночь пережить, да день продержаться, а там и до родины недалеко, - дурашливо проговорила я, почему то вспомнив Мальчиша-Кибальчиша.
   - Дура, две ночи... Еще завтра день прожить надо, а что будет завтра, сам бог не ведает.
   - Сегодняшний уже не в счет.
   - Ладно, давай спать, с тобой говорить без толку, а то завтра надо рано подниматься, ехать на рынок за товаром.
   - Я не поеду. Буду отсыпаться...
   - Это почему же?
   - Мне товар привезут сюда. Я договорилась и уже отдала деньги за него.
   - Господи, что же это твориться. Да тебя же, легковерную, обдерут как липку. Кто же так делает? Сначала надо получить товар, потом деньги и еще, что ты там за закупила?
   - Не знаю. Сказали очень ценные вещи, в России за них бешенные деньги дадут.
   - Боюсь, что тебя надули. Ладно, завтра увидим. Спокойной ночи, дурочка. И все же я за тебя боюсь и восхищаюсь... До чего же ты не покалеченная судьбой....
   - Спокойной ночи, Ольга. Не буди меня, я до чертиков хочу выспаться...
   Разбудил меня все же администратор гостиницы. Он звал меня, на русском, со скверным акцентом.
   - Проснитесь, мадам... Время уже... полдень.
   Солнце через окно нагло расползлось по части номера, развалилось по кровати и сразу нагрело одеяло. Кровать Ольги пуста и на ней как раз солнца нет. Турок стоял рядом и с любопытством рассматривал меня совсем полуголую, на этой сковородке.
   - Чего уставился? - огрызнулась я и постаралась накинуть на себя кусок горячего одеяла.
   - Мадам, вам... прислали цветы, много цветов.
   - Выкинь их на помойку.
   - Нельзя, мадам, человек их приславший, сказал, что вы можете приказать их выкинуть, но он мне тогда голову оторвет за это.
   - Хорошо, внеси этот букет сюда и вали к чертовой матери. Я еще не доспала...
   Турок кланяется и приоткрыв дверь, кричит.
   - Вносите.
   Несколько человек вносят огромные букеты, буквально завалив всю комнатенку. На Ольгиной кровати уместилось две огромные корзины, на столе еще одна, на полу целых три куста.
   - Да вы что, ошалели? Работяги, что приволокли цветы, подобострастно улыбаются и пятятся назад к двери, кланяясь, чуть не в пояс. У администратора рот до ушей.
   - Это еще не все, мадам, вам записка.
   Он подает запечатанный конверт.
   - От кого?
   - Это был... мужчина...
   - Идиот. Я уже догадалась... Пошел вон.
   Когда он ушел, я оглядела роскошные букеты, удивительных южных растений. Это стоит, конечно, прилично. От кого они, от Илиота, Перея или Касыма? Кто из них первый бросил мне вызов к примирению? Осторожно вскрываю конверт и сразу, не разглядывая текст письма, смотрю на подпись. Это Перей. Даже не читая, швыряю его на пол. Спать уже в такой жаре не хочется. Кой как натягиваю на себя, что попроще и подойдя к окну, заглядываю через подоконник на улицу. Подо мной густая зелень шелковицы, одинокого дерева, прижавшегося к дому. Дальше, вздувшийся от жары асфальт улицы и несколько сонных машин, приткнувшихся к поребрику и своими металлическими спинами излучающие тепло. Народу - никого. Сразу мелькнула мысль, как только наши русские девочки, могут выдержать эту жару, торгуясь с жадными, спрятавшимися под тентами и палатками, турками. С трудом поднимаю ближайшую корзину с цветами с кровати Ольги и подтаскиваю ее на подоконник. Прощай, продажный Перей. Под домом слышен возмущенный трески веток шелковицы и... хлопок. Где там следующая... корзина. Все выкинула в окно. Теперь можно подумать, чем закусить.
   В два часа стук в дверь. На пороге Зейнаб, за ней тот самый парень, что вместе с ней торговал в цветочном магазине. В его руках две огромные сумки, плотно чем то набитые.
   - Ольга, привет, - как ни в чем не бывало говорит Зейнаб. - Я привезла тебе товар. Ставь сюда, - командует она парню.
   Тот послушно ставит их у моей кровати и по знаку Зейнаб уходит из номера. Она присаживается на Ольгиной кровати.
   - Здавствуй, Зейнаб. Это ты дала мой адрес Саиду?
   - Я. Вчерашний день был очень скверный. И то, что произошло, конечно, ни в какие рамки не лезет. Саид малость одурел от таких сумм, предложенных Илиотом, но потом одумался и решил, что совершил глупость. А откуда ты знаешь, что я дала адрес?
   - Саид прислал мне море цветов. Я их выкинула в окно.
   Зейнаб срывается с места, подскакивает к подоконнику и заглядывает на улицу.
   - Да... Ты уничтожила целую оранжерею самых дорогих цветов, здесь их на тысячу долларов.
   - Ну и пускай... Лучше скажи, что я повезу? Что в сумках?
   - ... Обыкновенные безделушки: музыкальные шкатулки, вазочки, картинки.
   - Какие картины?
   - Обыкновенные, небольшие, рефракционные, переливающиеся от преломления света картины, сделанные турецкими мастерами.
   - Да кто их у меня на родине все это возьмет?
   - Я же тебе еще тогда говорила. Покупатель есть, он тебе за товар заплатит и еще даст вознаграждение. Он тебя сам найдет. Я уже отправила в Россию твой адрес, так что не беспокойся.
   - А с картинками, на них не нужно всяких там лицензий?
   - Не беспокойся, не нужно. Таможня все пропустит.
   - Что же делать с Илиотом, вдруг этот взбесившийся толстяк меня все же до отъезда сумеет отправить в свой гарем.
   - Он этого не сделает. После того, как ты отдубасила его помощников, ему намекнули, что ты можешь также изуродовать и его и потом, есть еще другие силы, которые смогут сдержать его темперамент. По крайней мере, ему уже дали понять, чтобы он не в свое дело не лез.
   - И он как...?
   - Ничего, скушал... Ты все же прости Перея, как-никак, если с нами работать будешь, то он тебе сделает много чего хорошего.
   - Нет. Он сейчас меня чуть не продал, значит в дальнейшем нет гарантии, что продаст еще раз.
   - Как хочешь. Я бы, от такого мужика... в общем сразу бы сдалась.
   - Сдайся.
   Зейнаб помолчала, потом протянула мне бумажку.
   - Вот еще возьми. Здесь перечень товаров, что везешь и за сколько. Перед таможней пригодится.
   - Хорошо.
   - Тогда, до встречи. Приезжай в следующий раз.
   - Мне здесь не понравилось и уже не очень хочется сюда возвращаться, но кто знает... если обстоятельства заставят и будет гарантия, что меня не тронут, тогда может быть приеду. Пока, верней, прощай.
   В четыре часа в гостиницу вернулись девчата, таща огромные сумки. Ольга свалила свои тюки на пол, с облегчением плюхнулась на кровать и кивнула на мои вещи.
   - Принесли все таки., надо же не надули.
   - Принесли. На столе перечень, что в них.
   - Дай взгляну.
   Она не поленилась спрыгнуть с кровати и вцепилась в лист бумаги.
   - Ты подумай, дешевле даже, чем на рынке. Не плохой товарец. А я в основном, тряпки, кофты, куртки, белье.
   - Может это и лучше. Быстрей сплавишь.
   - А хочешь я тебе помогу продать этот товар?
   - Спасибо. Не надо. Я все должна делать сама.
   - Как хочешь.
   Ольга опять плюхается на кровать и протягивает ноги.
   - И как они, сволочи, в такой жаре живут?
   - Здесь еще есть вентиляция...
   - Чувствую... Все равно, сволочи..., - она закрыла глаза.
   Почти шесть вечера. Пока Ольга дрыхнет, я сбегала в забегаловку, что рядом с гостиницей. Там еле-еле доела макароны, приправленные таким острым соусом, что позже рот не могла закрыть. Пила зеленый чай и отгоняла мужиков, которые так и липли ко мне, приглашая во всякие поганые приключения. Когда в дурном настроении вернулась в гостиницу, то опять увидела администратора, тот еще более подобострастней кланялся передо мной.
   - Мадам, вам письмо. Мне велели передать его вам.
   - Что еще?
   - Вам тут прислали... - турок протягивает конверт, - сказали ни-ни-ни, она должна взять...
   - Иначе опять обещали голову оторвать...
   - Да, мадам. Такие серьезные люди, не только голову, но всех родных вырежут.
   - Кто прислал, ты знаешь, кто прислал?
   - Да, мадам, - с трудом этот тип разжимает губы, - знаю, но мне не велено говорить.
   - Ну и хрен с тобой, не хочешь, не говори.
   Я взяла конверт и поплелась к себе. Ольга по прежнему дрыхнет. Разваливаюсь на кровати и вскрываю почту. Это Касым с массой извинений. А пошел-ка он... Рву на части бумагу и выкидываю обрывки под кровать.
   В часом семь вечера приперся Ахмед.
   - Как дела, девочки? Все затоварились?
   - Все, - отвечает посвежевшая ото сна Ольга.
   - А меня отправили парламентером к вам.
   - Ахмед, ты что? Разве мы воюем с кем либо?
   - Ты то нет, - смеется Ахмед, - а вот Лена сумела разбить сердца мужской половине Стамбула, теперь остальные просят пощады.