Страница:
она зачерпнула энергию Помощниц и подняла корабль.
Да, он поднялся! Поднялся легко и плавно, к полному восторгу
Марики. Это было легко! Она развернула его носом в сторону Критцы и
сумела посадить всего в нескольких футах от того места, где он был
спрятан раньше. Правда, посадка была не слишком мягкой.
Раненая Помощница умерла спустя всего несколько мгновений. У нее
просто не оставалось сил. Вторая Помощница потеряла сознание. Марика
слишком увлеклась использованием их резервов.
У самой Марики сил тоже почти не осталось. Перед глазами у нее все
плыло и погружалось во тьму. Она прохрипела:
- Как дела, Дортека?
- Они сумели занять оборону. Их все еще слишком много, и силты у
них тоже остались. Не много, но достаточно, чтобы отбивать наши
мысленные атаки. Мы не рискуем нападать. Они сильнее нас. Надеюсь, что
мортиры смогут дать нам необходимое преимущество. Ты убила их
предводительницу?
- Да. Но тяжело было. Мне пришлось ее обмануть, а потом
подстрелить. Удерживайте их мортирами, пока я не приду в себя. И не
надо геройствовать! Слышите?
Дортека бросила на нее красноречивый взгляд, говоривший, что, будь
Марика в своем уме, она не ожидала бы подобного от своей наставницы.
Марика осушила флягу, жадно поела и легла отдыхать. Вокруг трещали
выстрелы, грохотали пушки, но ей это было безразлично.
Серк вытащили из своих кораблей только стрелковое оружие. Хвала
Всесущему, никаких пушек! Хвала Всесущему, что на борту корабля она
быстро успела сообразить что к чему. Иначе она была бы уже мертва, а
победа Серк оставалась бы делом нескольких часов.
Когда Марика почувствовала, что уже достаточно отдохнула, она
нырнула в темный мир, поймала там огромного призрака и направила его в
сторону оставшихся в живых вражеских силт. Они были явно перепуганы и
как раз спорили о том, следует ли им удрать отсюда, воспользовавшись
одним из двух неповрежденных аппаратов.
Итак, Серк в ужасе! Они готовы бросить своих охотниц на произвол
судьбы! Единственное, что еще удерживало этих силт на месте, было
сознание того, что означает это поражение для их общины.
"Сдавайтесь, и вам сохранят жизнь!" - послала сообщение Марика.
Одна из силт попыталась ударить ее. Марика легко отразила этот
удар. Потом перебила всех силт, прикоснулась к охотницам и тоже
предложила им сдаться. Она продолжала убивать тех, кто сопротивлялся,
пока у нее хватало сил. Затем вернулась в реальный мир.
- Это ваш день, Дортека. Заканчивайте с этим делом. Надо окружить
уцелевших.
Когда все было кончено, ни у Марики, ни у Дортеки уже не было сил,
чтобы послать в Акард сообщение о том, что угроза миновала.
Грауэл приказала разжечь костры и начать стаскивать убитых, раненых
и пленников в развалины Критцы. Она подошла к Марике:
- Противник окружен.
- И многие сдались?
- Всего несколько охотниц. - Судя по тому, каким тоном это было
сказано, Грауэл испытывала к этим охотницам безграничное презрение. -
И пятеро торговцев. Из тех, что управляли этими машинами.
- Охраняйте пленников как следует. Они - залог будущей безопасности
Рейгг. Я допрошу их завтра, когда высплюсь.
Когда Марика проснулась, луны уже взошли, и по склонам гор поползли
черные тени голых деревьев. Ей все еще слышалось эхо выстрелов,
отражавшихся от склонов долины.
- Что такое?
Барлог продолжала тихонько трясти ее за плечо. На лице охотницы
застыло угрюмое выражение.
- Пойдем. Ты должна сама посмотреть. Объяснения тут не помогут.
Барлог протянула лапу.
Марика взглянула на Грауэл. Вторая охотница пожала плечами.
- Я все время была здесь. Тебя караулила.
- Всех пленников я пригнала сюда, потому что считала, что здесь мы
сможем лучше охранять их, - сказала Барлог. - Но я ничего не заметила,
пока один из торговцев не спросил разрешения разжечь отдельный костер.
Когда вспыхнуло пламя, я его узнала. Но до того никто и не думал, что
это он.
- О чем ты говоришь? - изумленно спросила Марика.
- Я хочу, чтобы ты сама посмотрела. Вдруг я ошибаюсь.
Марика остановилась, прислонившись к остаткам стены разрушенного
дома.
- Ну?
- Вон там! - махнула лапой Барлог. - Смотри внимательнее.
Марика посмотрела. И остолбенела от изумления. Ощущение можно было
сравнить разве что с сильным ударом.
- Каблин! - выдохнула она.
Торговец резко обернулся, глаза его расширились от изумления.
Каблин. Но ведь это невозможно! Брат Марики погиб восемь лет назад,
когда кочевники уничтожили стойбище Дегнанов.
Грауэл положила лапу Марике на плечо и больно стиснула его.
- Да, Марика. Это он. Как же это? И почему я не узнала его раньше?
- Мы не ищем призраков среди живых, - пробормотала Марика. Она
подошла на пару шагов ближе. Все пленники уставились на нее, забыв на
мгновение свой страх и отчаяние.
Торговец задрожал от ужаса.
- Каблин, - прошептала Марика. - Как же... Грауэл, Барлог! Никого
сюда не подпускайте. Никому ни слова. Головой отвечаете!
Это было сказано не допускающим возражений тоном. Охотницы ушли.
Марика еще долго стояла неподвижно, смотрела и вспоминала. Потом
подошла к костру. Пленники отползли подальше от нее. Они знали, что
именно по ее милости оказались в этом отчаянном положении.
Марика устроилась на камне, с которого слезла одна из охотниц Серк.
- Каблин. Подойди сюда. Сядь со мной.
Каблин подошел и сел на холодный камень, отвернувшись от остальных
пленников. Те делали вид, что не смотрят. Свидетели. Что-то надо будет
сделать...
Она что, с ума сошла?
Марика рассматривала брата. Все такой же маленький и сильнее,
похоже, не стал. Ни физически, ни морально. В глаза ей он не смотрел.
И все же что-то тут было не так. Какая-то тайна, и не та, которая
была связана с его странным воскрешением. Что-то странное было в самом
Каблине. Может, то, как смотрели на него остальные торговцы - снизу
вверх, исподлобья? Он что, главный у них? Но это было настолько
невероятно, что Марика не стала останавливаться на этой догадке.
- Скажи мне, Каблин... Почему ты живой? Я же сама видела, как тебя
убили кочевники! Я перебила их всех... - Но, когда битва окончилась,
вспомнила вдруг Марика, она так и не смогла найти его тело. - Расскажи
мне, что произошло.
Каблин ничего не сказал. Он сидел молча, уставившись в костер.
Другие пленники встревожились еще сильнее.
- Лучше поговори со мной, Каблин! Я здесь - твоя единственная
надежда.
Каблин пробурчал что-то оскорбительное в адрес силт. Он говорил на
диалекте их стойбища и так мямлил, что Марика ничего не разобрала. Но
смысл высказывания был явно нелестным. Больше она этим диалектом
никогда не пользовалась - даже в разговоре с Грауэл и Барлог.
Она похлопала брата по плечу.
- Да ты у нас храбрец, Каблин! Только подумай хорошенько. Сегодня
погибло много моих охотниц. А те, что остались в живых, находятся не в
лучшем расположении духа. И у них свои идеи о том, как следует
поступить с пленниками. Особенно с торговцами. Вы нарушили все
мыслимые соглашения и моральные нормы. Так что лучше уж рассказывай.
- Ладно, - пожал плечами Каблин. "Он никогда не мог противостоять
мне, - подумала Марика. - Только в тот раз, когда пытался убить
Пошит".
- Когда стемнело, я заполз в избу Герьен. В мужском углу все еще
горел огонь. Я попытался добраться до него, но оступился, упал в
погреб и потерял сознание. После этого я мало что помню. Думаю, что
много раз пытался выбраться наверх. Мне было очень плохо, началась
лихорадка. Ласпы нашли меня через несколько дней. Говорят, я был не в
себе. От голода и лихорадки, надо полагать.
Марика сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Перед глазами у
нее прокручивались куски из ночного кошмара, что так мучил ее все эти
годы. Она заперта в каком-то сыром, темном месте, тяжело ранена и все
пытается выползти вверх по лестнице, но не может этого сделать...
- Ласпы выходили меня, видимо, из чувства долга. Наверное, я долго
оставался безумцем. Первые мои воспоминания относятся к тому периоду,
когда прошел уже почти месяц с момента нашествия кочевников. Вокруг
были одни только Ласпы, которых совсем не радовало мое общество. Когда
на следующее лето появились торговцы, я ушел с Хроненом. Он взял меня
в Критцу. Там я и жил, пока не пришли кочевники и не сломали стены.
Когда стало очевидно, что помощи из Акарда мы не дождемся, комендант
посадил всех щенков в спасательные шлюпки и помог нам вырваться из
окружения. Потом нас отправили куда-то на юг. Там я вырос и стал
водителем. Сегодня мы получили очередной приказ - и вот я здесь.
Похоже, он говорит правду, подумала Марика. Но слишком уж сухо все
это звучит. Голые факты.
- И все? Мы не виделись восемь лет, и тебе больше нечего мне
сказать?
- А ты о себе много рассказываешь?
- Что ты здесь делаешь, Каблин?
- Работаю. Я ведь водитель.
Марика была уверена, что Каблин что-то скрывает. Кроме всего
прочего, он пользовался официальной речью. С ней, своей сестрой! В
детстве они всегда разговаривали как друзья.
- Да, ты водитель. И ты возишь на территорию Рейгг захватчиц из
другого сестричества. Помогая Серк, ты и твои братья нарушили все
существующие соглашения. Вы влезли в конфликт двух общин. Зачем?
- Я - простой водитель. Мне приказывают ехать, и я еду.
- На этот раз ты исполнял дурацкие приказы. Согласен?
Каблин не ответил.
- Вы заварили такую кашу, что теперь само существование братства
под угрозой.
- Вряд ли, - расхрабрился вдруг Каблин. - Сомневаюсь, чтобы это
было так.
- Что же, по-твоему, сделают общины, когда узнают о том, что вы
натворили?
Каблин пожал плечами.
- Чем так хорош Понат, что ради него вы рискуете жизнью и самим
существованием братства?
- Откуда мне знать? - снова пожал плечами Каблин.
Опять же звучит правдиво. На мгновение ее братец даже заговорил
нормальным языком.
- Может, и не знаешь. - Марика уже начинала сердиться. - А вот я
узнаю. Непременно узнаю.
Каблин пожал плечами в третий раз, как будто этот вопрос его
нисколько не волновал.
- Ты поставил меня в затруднительное положение, Каблин. Я отойду
ненадолго. Мне надо подумать. Будешь моим свидетелем перед советом
Рейгг?
- Нет. Я не буду помогать тебе, силта. Лучше умереть.
Марика удалилась, размышляя о том, каким храбрым сделался вдруг ее
трусливый братец. И откуда у него такая ненависть к силтам? Они
столько пережили вместе, и он не хочет даже назвать ее своей сестрой!
Марика присела рядом с Грауэл и кивком указала ей на пленников.
- К ним пусть никто не подходит, - сказала она шепотом. - Ясно?
- Да.
Марика подошла к большому костру, где уже столпились все ее
оставшиеся в живых послушницы. Сейчас она их попросту не замечала.
Каблин! Что же теперь делать? В детстве они были так близки...
Марика заснула сидя. Она была так измучена, что ничто уже не могло
заставить ее держать глаза открытыми.
Проснулась она от холода и звуков ружейной пальбы. Лапы были как
ватные, все тело болело.
- Что еще стряслось?
Сверху сыпался сухой мелкий снег, но, судя по цвету неба, восход
был уже близко. Марика обратила внимание, что шкуры вчерашних
мертвецов побелели от снега.
- Что происходит, Дортека?
- Кочевники. Они пришли следом за Серк. Но вокторы, которых я
оставила у машин, задержали их.
- Сколько их там?
- Пока не знаю. Но, похоже, не слишком много.
Марика вышла на открытое место, чтобы посмотреть что творится в
долине, и с удивлением обнаружила, что еле волочит лапы. Разглядеть
ничего не удалось. Снег.
- Я все еще не пришла в себя. Похоже, выложилась вчера сильнее, чем
думала.
- Ничего, Марика, я справлюсь сама. Кочевники пришли одни. Во
всяком случае, пока я не сумела обнаружить ни одной силты.
У Марики закружилась голова.
- Тогда действуйте. А мне надо поесть. Присоединюсь к вам, как
только смогу.
Стрельба приближалась. Дортека поспешно скрылась в снежной мгле.
Марика вернулась к костру, поискать каких-нибудь объедков. Нашла чашку
остывшего супа. Это помогло почти мгновенно.
Хромая, она подошла к пленникам.
Их караулила Грауэл. Глаза охотницы покраснели от усталости.
- Что там за шум, Марика?
Марика мрачно посмотрела на пленников.
- Кочевники! За нашими приятелями идет большой отряд кочевников.
Наверное, для того, чтоб было на кого свалить ответственность.
А ведь они должны были это знать!
- Интересно мне, почему во всех докладах говорилось только о
кочевниках и ни слова - о машинах.
Марика помолчала минуту.
- А ты что скажешь, Грауэл? Что мне делать?
- Я не могу принять решение за тебя, Марика. Я помню, как близки
были вы с Каблином. Даже ближе, чем следовало бы. По крайней мере
многие так думали. Но это было восемь лет назад, Марика. Это половина
твоей жизни. Ваши пути разошлись. Теперь вы стали чужими.
- Да. Это трудный выбор. Что бы я ни сделала, все будет не так - с
точки зрения либо Рейгг, либо Дегнанов. Иди отдохни, Грауэл. Я
посторожу их, пока буду думать.
- Отдохнуть? Когда идет бой?
- Да. Дортека говорит, что сама справится.
- Как скажешь.
- Оставь мне свое оружие. На случай, если им что-нибудь в голову
взбредет. Я не уверена, что сейчас у меня хватит сил воспользоваться
своим талантом.
- А твое оружие где?
- Бросила там, где спала прошлой ночью. Около большого костра. Иди,
Грауэл, иди.
Грауэл отдала Марике винтовку и револьвер и ушла, пошатываясь.
Несколько минут Марика молча смотрела на пленников. Все они были
встревожены звуками приближающейся стрельбы. Теперь им надо быть очень
осторожными, чтобы никого не спровоцировать. Вероятно, у пленников
появилось какое-то подобие надежды на избавление.
- Подойди сюда, Каблин.
Каблин подошел. Он уже перестал вести себя вызывающе. Хотя это
могло быть лишь для отвода глаз. Каблин всегда был хитрым щенком.
- Что скажешь?
- Вытащи меня отсюда, Марика! Я не хочу умирать!
Так. Он понимает, что на кочевников надеяться не стоит.
- Ты будешь моим свидетелем?
- Нет.
С этим ничего не поделаешь, поняла Марика. Братство для Каблина -
все.
- Я не хочу твоей смерти, Каблин. Но я не знаю, как тебя спасти.
Марика хотела сказать гораздо больше, хотела отчитать его за такие
просьбы, но воздержалась. Она прекрасно помнила, как реагировал ее
братец, когда его воспитывали взрослые.
Каблин пожал плечами:
- Это просто. Дай мне убежать. Я слышал, как твои охотницы
говорили, что два судна еще исправны. Если я доберусь до них...
- То с тобой будет все в порядке. А я? Как я смогу все это
объяснить?
- Зачем тебе что бы то ни было объяснять?
Марика махнула лапой в сторону остальных пленников.
- Они будут знать. И расскажут обо всем на допросе. Видишь? Ты
ставишь меня в ужасное положение, Каблин. Ты ставишь меня перед
выбором, который мне не хочется делать!
Стрельба за рекой становилась все громче. Похоже, кочевников было
очень много. У Дортеки могут возникнуть проблемы.
- Кто хватится одного пленника в этой неразберихе? Ты можешь
немножко подтасовать факты.
Марике очень не понравился тон, которым он это произнес. Кроме
того, она не могла избавиться от чувства, что Каблин на самом деле не
совсем то, чем хочет казаться.
- Мои меты не так глупы, Каблин. Тебя, конечно же, хватятся. А наши
послушницы заметят, как ты пробираешься к этим своим судам. Заметят и
убьют тебя, не раздумывая. Они жаждут крови, и особенно крови
торговцев, после всего того, что они здесь увидели.
- Марика, это Критца! Критца, которая четыре года была моим домом.
Я знаю здесь каждый камень...
- Тихо!
Марика углубилась в себя, открывая душу Всесущему. Это был один из
первых уроков, которые получают начинающие силты. Если ты не знаешь,
что делать, доверься своей интуиции. Пусть Всесущий говорит с твоей
душой.
Снова этот сон. Ужасный сон, полный боли и страха, болезни и
беспомощности. Это был Каблин. Это он страдал в темном подвале, это
его сознание соприкасалось с сознанием родной сестры. А она ничего не
знала и ничем не могла помочь.
Грауэл была права. Пусть это Каблин, но это совсем не тот щен, с
которым они когда-то делили чердак в избе своей общей бабки. Этот
Каблин пошел своей собственной дорогой, он стал чем-то...
Чем он стал?
Она не избавится от ночного кошмара.
Быть может, разум Марики пошел неверной дорогой. Быть может, ее
здравомыслие на миг уступило безумию последних часов и дней,
бесконечному, невыносимому напряжению. Не думая, что делает, Марика
поймала призрака, нашла всех своих послушниц и легонько прикоснулась к
каждой из них, лишая сознания.
Дортека сопротивлялась, но недолго. Еще миг - и она тоже упала без
чувств.
Марика вернулась в свое тело.
- Хорошо, Каблин. Беги. Сейчас же. Бери один из своих аппаратов и
убирайся отсюда. Это может мне дорого обойтись. Беги и не
останавливайся, что бы ни случилось! Удирай! Я не смогу тебя долго
прикрывать.
- Марика...
- Уходи! И никогда больше не попадайся у меня на пути, ни при каких
обстоятельствах. По твоей милости я могу потерять все.
- Марика...
- Заткнись и проваливай отсюда, идиот проклятый!
Марика чуть не закричала. Все происходящее причиняло ей почти
физическую боль.
Каблин побежал.
Остальные пленники увидели это и вскочили. Двое или трое рванулись
было за ним, но остановились, оцепенев от ужаса под взглядом Марики.
Их рты раскрылись, но крик замер на губах, как будто примерз. Винтовка
в лапах Марики оглушительно залаяла.
Пленники попытались разбежаться. Патроны в винтовке кончились.
Тогда Марика взяла пистолет и выпустила в них все пули до единой.
На шум прибежали Грауэл и оставшаяся в живых сестра-Помощница с
темного корабля.
- Что случилось? - крикнула Грауэл.
- Они хотели сбежать! Я начала клевать носом, а они попытались
убежать!
Грауэл не поверила. Она уже успела пересчитать тела. Но промолчала.
Помощница глядела на Марику ничего не выражающим взглядом.
- Как ты себя сегодня чувствуешь? - спросила у нее Марика. - Можешь
помогать мне вести корабль?
- Да, госпожа.
- Хорошо. Тогда мы вылетаем в Акард, как только Дортека разберется
с кочевниками.
Внезапно Марика осознала, что выстрелы звучат все ближе и ближе к
реке.
Она схватилась за сердце, потому что поняла наконец, что же
натворила, когда вывела из строя послушниц. Да, ей хотелось только,
чтобы Каблин смог убежать, но в результате охотницы лишились своего
главного преимущества - теперь их некому было прикрывать. Марика
нырнула в открывшуюся в душе пустоту, потянулась, поймала призрака и
помчалась с ним через реку.
Она действительно все испортила. Охотницы отступали перед отрядом
кочевников численностью не более двух сотен. Большинство послушниц
погибли - их нашли и уничтожили, когда Марика выключила их сознание.
Всесущий, какая глупость!
Марика поймала призрака посильнее и обрушилась на кочевников,
убивая их десятками. Но дикари не видели, что происходит, густой снег
слепил им глаза. Они продолжали двигаться вперед, тесня охотниц
Марики.
Марика помогла Барлог выпутаться из сложного положения, осмотрела
склоны, убивая тех, кто попадался ей на глаза. Когда она вернулась к
Барлог, то обнаружила, что охотницу уже опять окружили.
Только дюжина из ее мет сумела добраться до реки. И только когда
кочевники собрались на открытом месте, чтобы продолжить погоню через
реку, они поняли наконец, как велики их потери.
Марика набросилась на кочевников, и они в ужасе побежали.
Тогда она стала искать Каблина. Он перебрался через реку ниже по
течению, чтобы не попасть под пули, и поднимался теперь по крутому
берегу реки. Марика оставалась рядом, пока он не добрался до
исправного корабля, и убивала всех кочевников, которые подходили
слишком близко. Правда, Каблин и сам чуял их присутствие и обходил
опасные места. Как он и говорил, места он знал и умело пользовался
всеми природными укрытиями.
Тем не менее Марика предпочла парить поблизости, пока ее брат
таскал топливо и заполнял баки и потом, пока он заводил машину. Когда
корабль двинулся назад по собственным следам, Марика поспешила
вернуться в свое тело.
А вернувшись, почувствовала себя измотанной как никогда. Даже вчера
вечером ей было лучше.
- Марика! - окликнула ее Грауэл. - С тобой все в порядке?
- Будет в порядке. Мне нужно поесть и отдохнуть. Принеси мне
какой-нибудь еды.
Стрельба совсем прекратилась.
- Есть какие-нибудь новости с берега?
- Нет еще. Ты там была?
- Да. Это было ужасно. Там сотни дикарей. И Дортека ошиблась - у
них были силты. Дикие силты. Мне кажется, наши меты почти все погибли.
Во всяком случае, послушницы. Я их не нашла.
Грауэл шевельнула губами, но ничего не сказала. Взгляд не выражал
ничего. Марика не могла понять, какие мысли скрываются за этими
глазами.
Когда Грауэл развела костер, чтобы приготовить пищу, стали по одной
появляться охотницы. Их было всего лишь семь. Марика тихо сидела в
стороне, изнывая от отвращения к себе. Она все испортила, да так, что
хуже и быть не может. А все этот проклятый Каблин! Зачем ему
понадобилось воскресать? Не мог оставаться мертвым! Зачем нелегкая
принесла его именно сейчас!
- Марика? Вот твоя еда!
Грауэл подала ей пищу первой. Марика механически принялась жевать.
Минут через пятнадцать из снежной мглы, шатаясь, появилась Дортека.
Она молча уселась у огня, взяла протянутые Грауэл пищу и питье. Как и
все остальные, Дортека ела и смотрела в огонь. Марика даже думать не
хотела о том, что она там видит.
Через некоторое время Дортека с трудом поднялась и направилась к
тому месту, где держали пленных. Ее не было целых пятнадцать минут. Но
Марика едва заметила отсутствие наставницы.
Потом Дортека вернулась и снова села у огня напротив Марики.
- Пленники пытались убежать во время боя?
- Да, - ответила Марика, не поднимая глаз. Она взяла у Грауэл
вторую чашку бульона. Ничто так хорошо не восстанавливает силы
измотанной силты, как крепкий бульон.
- Один все-таки удрал. Его след ведет вниз, к реке. И я слышала шум
мотора, когда возвращалась. Вероятно, это кто-то из мужчин.
- Не знаю. Я думала, я их всех перебила, - равнодушно пожала
плечами Марика. - Если кто-то и убежал, значит, предупредит остальных.
- Кто он такой, Марика?
- Не знаю.
- Ты помогла ему. Твое прикосновение ни с чем не спутаешь. Именно
ты виновата в гибели всех наших послушниц и большинства охотниц. Кто
это был, Марика? Что за дела у тебя с этими мужчинами из братства?
Почему его спасение значило для тебя больше, чем собственная судьба?
Неужели этому никогда не будет конца? Марика нащупала под шубой
револьвер Грауэл.
- Вы и сами верите в свои слова, Дортека. Да, я вижу это. Что вы
собираетесь делать?
- Ты не оставила мне выбора.
Порох обжег Марике лапу. Пуля ударила Дортеку прямо в лоб. Она
упала спиной в снег и застыла, скорчившись. На лице ее осталось
удивленное выражение.
Охотницы закричали и вскочили с мест, выхватывая оружие. Грауэл и
Барлог сделали то же самое, но чуть медленнее. Долг разрывал их
надвое.
Вот и окончательная проверка на верность, подумала Марика. Она
нырнула в темный мир, схватила призрака и обрушила его мощь на семерых
охотниц.
Когда последняя из них упала мертвой, Марика замерла, ожидая пули.
Это означало бы, что Барлог или Грауэл повернулись против нее. Но
выстрел так и не прогремел. Марика вернулась в нормальный мир и
увидела, что обе охотницы в ужасе уставились на нее. И еще была
Помощница с корабля. Она спала уже так давно, что Марика про нее
просто забыла.
Марика собрала все оставшиеся силы, поднялась и сделала несколько
винтовочных выстрелов по неподвижным телам охотниц, чтобы было похоже,
будто их убили кочевники.
- Марика! - зарычала Барлог.
Грауэл предупреждающе стиснула ее запястье.
- Снег скроет все следы, - сказала Марика. - Мы расскажем, что была
большая битва с кочевниками. И мы одни уцелели. Мы будем потрясены от
горя. Рейгг не оплакивают своих мертвецов. Поэтому никто не будет
выяснять, что произошло на самом деле. А теперь мы отдохнем.
Ее спутницы излучали волны страха, который охотницы испытывают
только в присутствии безумцев. Марике было все равно.
Она справится с этим. Обязательно справится. Грауэл и Барлог ничего
не скажут. Их лояльность выдержала самое страшное испытание. И теперь
их судьбы неразрывно связаны с ее собственной.
"Еще несколько минут, - подумала Марика. - О Всесущий, всего
несколько миль осталось!"
Темный корабль с трудом удерживался на высоте не более сотни футов.
Каждую минуту эта высота еще уменьшалась. Вперед они еле ползли.
Снежные хлопья вихрем кружились вокруг Марики. Северный ветер пытался
отогнать корабль назад почти с той же силой, с какой Марика толкала
его вперед. Когда она рискнула открыть глаза и обернуться, Помощницу
на дальнем конце перекладины почти не было видно. Едва виднелись
силуэты Грауэл и Барлог, которые сидели на кончиках коротких крыльев.
Марике пришлось черпать силу не только Помощницы, но и обеих
охотниц, хотя у них ее было немного. Да и свои резервы почти
закончились. Марика знала, что делает все неправильно, что поглощает
энергии гораздо больше, чем требуется. Но ставкой в этой игре была
жизнь.
Только ее ярость еще удерживала корабль в воздухе. Одной воли уже
не хватало. Холод пронизывал Марику с головы до ног. Когда корабль
миновал последний изгиб Хайнлина перед стрелкой Акарда, страшная
усталость взяла свое. Задние подпорки корабля уже задевали за снег,
оставляя борозды на поверхности реки. Марика высосала последние капли
силы у себя и Помощницы, подняла корабль на несколько ярдов вверх и
бросила его вперед.
Да, он поднялся! Поднялся легко и плавно, к полному восторгу
Марики. Это было легко! Она развернула его носом в сторону Критцы и
сумела посадить всего в нескольких футах от того места, где он был
спрятан раньше. Правда, посадка была не слишком мягкой.
Раненая Помощница умерла спустя всего несколько мгновений. У нее
просто не оставалось сил. Вторая Помощница потеряла сознание. Марика
слишком увлеклась использованием их резервов.
У самой Марики сил тоже почти не осталось. Перед глазами у нее все
плыло и погружалось во тьму. Она прохрипела:
- Как дела, Дортека?
- Они сумели занять оборону. Их все еще слишком много, и силты у
них тоже остались. Не много, но достаточно, чтобы отбивать наши
мысленные атаки. Мы не рискуем нападать. Они сильнее нас. Надеюсь, что
мортиры смогут дать нам необходимое преимущество. Ты убила их
предводительницу?
- Да. Но тяжело было. Мне пришлось ее обмануть, а потом
подстрелить. Удерживайте их мортирами, пока я не приду в себя. И не
надо геройствовать! Слышите?
Дортека бросила на нее красноречивый взгляд, говоривший, что, будь
Марика в своем уме, она не ожидала бы подобного от своей наставницы.
Марика осушила флягу, жадно поела и легла отдыхать. Вокруг трещали
выстрелы, грохотали пушки, но ей это было безразлично.
Серк вытащили из своих кораблей только стрелковое оружие. Хвала
Всесущему, никаких пушек! Хвала Всесущему, что на борту корабля она
быстро успела сообразить что к чему. Иначе она была бы уже мертва, а
победа Серк оставалась бы делом нескольких часов.
Когда Марика почувствовала, что уже достаточно отдохнула, она
нырнула в темный мир, поймала там огромного призрака и направила его в
сторону оставшихся в живых вражеских силт. Они были явно перепуганы и
как раз спорили о том, следует ли им удрать отсюда, воспользовавшись
одним из двух неповрежденных аппаратов.
Итак, Серк в ужасе! Они готовы бросить своих охотниц на произвол
судьбы! Единственное, что еще удерживало этих силт на месте, было
сознание того, что означает это поражение для их общины.
"Сдавайтесь, и вам сохранят жизнь!" - послала сообщение Марика.
Одна из силт попыталась ударить ее. Марика легко отразила этот
удар. Потом перебила всех силт, прикоснулась к охотницам и тоже
предложила им сдаться. Она продолжала убивать тех, кто сопротивлялся,
пока у нее хватало сил. Затем вернулась в реальный мир.
- Это ваш день, Дортека. Заканчивайте с этим делом. Надо окружить
уцелевших.
Когда все было кончено, ни у Марики, ни у Дортеки уже не было сил,
чтобы послать в Акард сообщение о том, что угроза миновала.
Грауэл приказала разжечь костры и начать стаскивать убитых, раненых
и пленников в развалины Критцы. Она подошла к Марике:
- Противник окружен.
- И многие сдались?
- Всего несколько охотниц. - Судя по тому, каким тоном это было
сказано, Грауэл испытывала к этим охотницам безграничное презрение. -
И пятеро торговцев. Из тех, что управляли этими машинами.
- Охраняйте пленников как следует. Они - залог будущей безопасности
Рейгг. Я допрошу их завтра, когда высплюсь.
Когда Марика проснулась, луны уже взошли, и по склонам гор поползли
черные тени голых деревьев. Ей все еще слышалось эхо выстрелов,
отражавшихся от склонов долины.
- Что такое?
Барлог продолжала тихонько трясти ее за плечо. На лице охотницы
застыло угрюмое выражение.
- Пойдем. Ты должна сама посмотреть. Объяснения тут не помогут.
Барлог протянула лапу.
Марика взглянула на Грауэл. Вторая охотница пожала плечами.
- Я все время была здесь. Тебя караулила.
- Всех пленников я пригнала сюда, потому что считала, что здесь мы
сможем лучше охранять их, - сказала Барлог. - Но я ничего не заметила,
пока один из торговцев не спросил разрешения разжечь отдельный костер.
Когда вспыхнуло пламя, я его узнала. Но до того никто и не думал, что
это он.
- О чем ты говоришь? - изумленно спросила Марика.
- Я хочу, чтобы ты сама посмотрела. Вдруг я ошибаюсь.
Марика остановилась, прислонившись к остаткам стены разрушенного
дома.
- Ну?
- Вон там! - махнула лапой Барлог. - Смотри внимательнее.
Марика посмотрела. И остолбенела от изумления. Ощущение можно было
сравнить разве что с сильным ударом.
- Каблин! - выдохнула она.
Торговец резко обернулся, глаза его расширились от изумления.
Каблин. Но ведь это невозможно! Брат Марики погиб восемь лет назад,
когда кочевники уничтожили стойбище Дегнанов.
Грауэл положила лапу Марике на плечо и больно стиснула его.
- Да, Марика. Это он. Как же это? И почему я не узнала его раньше?
- Мы не ищем призраков среди живых, - пробормотала Марика. Она
подошла на пару шагов ближе. Все пленники уставились на нее, забыв на
мгновение свой страх и отчаяние.
Торговец задрожал от ужаса.
- Каблин, - прошептала Марика. - Как же... Грауэл, Барлог! Никого
сюда не подпускайте. Никому ни слова. Головой отвечаете!
Это было сказано не допускающим возражений тоном. Охотницы ушли.
Марика еще долго стояла неподвижно, смотрела и вспоминала. Потом
подошла к костру. Пленники отползли подальше от нее. Они знали, что
именно по ее милости оказались в этом отчаянном положении.
Марика устроилась на камне, с которого слезла одна из охотниц Серк.
- Каблин. Подойди сюда. Сядь со мной.
Каблин подошел и сел на холодный камень, отвернувшись от остальных
пленников. Те делали вид, что не смотрят. Свидетели. Что-то надо будет
сделать...
Она что, с ума сошла?
Марика рассматривала брата. Все такой же маленький и сильнее,
похоже, не стал. Ни физически, ни морально. В глаза ей он не смотрел.
И все же что-то тут было не так. Какая-то тайна, и не та, которая
была связана с его странным воскрешением. Что-то странное было в самом
Каблине. Может, то, как смотрели на него остальные торговцы - снизу
вверх, исподлобья? Он что, главный у них? Но это было настолько
невероятно, что Марика не стала останавливаться на этой догадке.
- Скажи мне, Каблин... Почему ты живой? Я же сама видела, как тебя
убили кочевники! Я перебила их всех... - Но, когда битва окончилась,
вспомнила вдруг Марика, она так и не смогла найти его тело. - Расскажи
мне, что произошло.
Каблин ничего не сказал. Он сидел молча, уставившись в костер.
Другие пленники встревожились еще сильнее.
- Лучше поговори со мной, Каблин! Я здесь - твоя единственная
надежда.
Каблин пробурчал что-то оскорбительное в адрес силт. Он говорил на
диалекте их стойбища и так мямлил, что Марика ничего не разобрала. Но
смысл высказывания был явно нелестным. Больше она этим диалектом
никогда не пользовалась - даже в разговоре с Грауэл и Барлог.
Она похлопала брата по плечу.
- Да ты у нас храбрец, Каблин! Только подумай хорошенько. Сегодня
погибло много моих охотниц. А те, что остались в живых, находятся не в
лучшем расположении духа. И у них свои идеи о том, как следует
поступить с пленниками. Особенно с торговцами. Вы нарушили все
мыслимые соглашения и моральные нормы. Так что лучше уж рассказывай.
- Ладно, - пожал плечами Каблин. "Он никогда не мог противостоять
мне, - подумала Марика. - Только в тот раз, когда пытался убить
Пошит".
- Когда стемнело, я заполз в избу Герьен. В мужском углу все еще
горел огонь. Я попытался добраться до него, но оступился, упал в
погреб и потерял сознание. После этого я мало что помню. Думаю, что
много раз пытался выбраться наверх. Мне было очень плохо, началась
лихорадка. Ласпы нашли меня через несколько дней. Говорят, я был не в
себе. От голода и лихорадки, надо полагать.
Марика сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Перед глазами у
нее прокручивались куски из ночного кошмара, что так мучил ее все эти
годы. Она заперта в каком-то сыром, темном месте, тяжело ранена и все
пытается выползти вверх по лестнице, но не может этого сделать...
- Ласпы выходили меня, видимо, из чувства долга. Наверное, я долго
оставался безумцем. Первые мои воспоминания относятся к тому периоду,
когда прошел уже почти месяц с момента нашествия кочевников. Вокруг
были одни только Ласпы, которых совсем не радовало мое общество. Когда
на следующее лето появились торговцы, я ушел с Хроненом. Он взял меня
в Критцу. Там я и жил, пока не пришли кочевники и не сломали стены.
Когда стало очевидно, что помощи из Акарда мы не дождемся, комендант
посадил всех щенков в спасательные шлюпки и помог нам вырваться из
окружения. Потом нас отправили куда-то на юг. Там я вырос и стал
водителем. Сегодня мы получили очередной приказ - и вот я здесь.
Похоже, он говорит правду, подумала Марика. Но слишком уж сухо все
это звучит. Голые факты.
- И все? Мы не виделись восемь лет, и тебе больше нечего мне
сказать?
- А ты о себе много рассказываешь?
- Что ты здесь делаешь, Каблин?
- Работаю. Я ведь водитель.
Марика была уверена, что Каблин что-то скрывает. Кроме всего
прочего, он пользовался официальной речью. С ней, своей сестрой! В
детстве они всегда разговаривали как друзья.
- Да, ты водитель. И ты возишь на территорию Рейгг захватчиц из
другого сестричества. Помогая Серк, ты и твои братья нарушили все
существующие соглашения. Вы влезли в конфликт двух общин. Зачем?
- Я - простой водитель. Мне приказывают ехать, и я еду.
- На этот раз ты исполнял дурацкие приказы. Согласен?
Каблин не ответил.
- Вы заварили такую кашу, что теперь само существование братства
под угрозой.
- Вряд ли, - расхрабрился вдруг Каблин. - Сомневаюсь, чтобы это
было так.
- Что же, по-твоему, сделают общины, когда узнают о том, что вы
натворили?
Каблин пожал плечами.
- Чем так хорош Понат, что ради него вы рискуете жизнью и самим
существованием братства?
- Откуда мне знать? - снова пожал плечами Каблин.
Опять же звучит правдиво. На мгновение ее братец даже заговорил
нормальным языком.
- Может, и не знаешь. - Марика уже начинала сердиться. - А вот я
узнаю. Непременно узнаю.
Каблин пожал плечами в третий раз, как будто этот вопрос его
нисколько не волновал.
- Ты поставил меня в затруднительное положение, Каблин. Я отойду
ненадолго. Мне надо подумать. Будешь моим свидетелем перед советом
Рейгг?
- Нет. Я не буду помогать тебе, силта. Лучше умереть.
Марика удалилась, размышляя о том, каким храбрым сделался вдруг ее
трусливый братец. И откуда у него такая ненависть к силтам? Они
столько пережили вместе, и он не хочет даже назвать ее своей сестрой!
Марика присела рядом с Грауэл и кивком указала ей на пленников.
- К ним пусть никто не подходит, - сказала она шепотом. - Ясно?
- Да.
Марика подошла к большому костру, где уже столпились все ее
оставшиеся в живых послушницы. Сейчас она их попросту не замечала.
Каблин! Что же теперь делать? В детстве они были так близки...
Марика заснула сидя. Она была так измучена, что ничто уже не могло
заставить ее держать глаза открытыми.
Проснулась она от холода и звуков ружейной пальбы. Лапы были как
ватные, все тело болело.
- Что еще стряслось?
Сверху сыпался сухой мелкий снег, но, судя по цвету неба, восход
был уже близко. Марика обратила внимание, что шкуры вчерашних
мертвецов побелели от снега.
- Что происходит, Дортека?
- Кочевники. Они пришли следом за Серк. Но вокторы, которых я
оставила у машин, задержали их.
- Сколько их там?
- Пока не знаю. Но, похоже, не слишком много.
Марика вышла на открытое место, чтобы посмотреть что творится в
долине, и с удивлением обнаружила, что еле волочит лапы. Разглядеть
ничего не удалось. Снег.
- Я все еще не пришла в себя. Похоже, выложилась вчера сильнее, чем
думала.
- Ничего, Марика, я справлюсь сама. Кочевники пришли одни. Во
всяком случае, пока я не сумела обнаружить ни одной силты.
У Марики закружилась голова.
- Тогда действуйте. А мне надо поесть. Присоединюсь к вам, как
только смогу.
Стрельба приближалась. Дортека поспешно скрылась в снежной мгле.
Марика вернулась к костру, поискать каких-нибудь объедков. Нашла чашку
остывшего супа. Это помогло почти мгновенно.
Хромая, она подошла к пленникам.
Их караулила Грауэл. Глаза охотницы покраснели от усталости.
- Что там за шум, Марика?
Марика мрачно посмотрела на пленников.
- Кочевники! За нашими приятелями идет большой отряд кочевников.
Наверное, для того, чтоб было на кого свалить ответственность.
А ведь они должны были это знать!
- Интересно мне, почему во всех докладах говорилось только о
кочевниках и ни слова - о машинах.
Марика помолчала минуту.
- А ты что скажешь, Грауэл? Что мне делать?
- Я не могу принять решение за тебя, Марика. Я помню, как близки
были вы с Каблином. Даже ближе, чем следовало бы. По крайней мере
многие так думали. Но это было восемь лет назад, Марика. Это половина
твоей жизни. Ваши пути разошлись. Теперь вы стали чужими.
- Да. Это трудный выбор. Что бы я ни сделала, все будет не так - с
точки зрения либо Рейгг, либо Дегнанов. Иди отдохни, Грауэл. Я
посторожу их, пока буду думать.
- Отдохнуть? Когда идет бой?
- Да. Дортека говорит, что сама справится.
- Как скажешь.
- Оставь мне свое оружие. На случай, если им что-нибудь в голову
взбредет. Я не уверена, что сейчас у меня хватит сил воспользоваться
своим талантом.
- А твое оружие где?
- Бросила там, где спала прошлой ночью. Около большого костра. Иди,
Грауэл, иди.
Грауэл отдала Марике винтовку и револьвер и ушла, пошатываясь.
Несколько минут Марика молча смотрела на пленников. Все они были
встревожены звуками приближающейся стрельбы. Теперь им надо быть очень
осторожными, чтобы никого не спровоцировать. Вероятно, у пленников
появилось какое-то подобие надежды на избавление.
- Подойди сюда, Каблин.
Каблин подошел. Он уже перестал вести себя вызывающе. Хотя это
могло быть лишь для отвода глаз. Каблин всегда был хитрым щенком.
- Что скажешь?
- Вытащи меня отсюда, Марика! Я не хочу умирать!
Так. Он понимает, что на кочевников надеяться не стоит.
- Ты будешь моим свидетелем?
- Нет.
С этим ничего не поделаешь, поняла Марика. Братство для Каблина -
все.
- Я не хочу твоей смерти, Каблин. Но я не знаю, как тебя спасти.
Марика хотела сказать гораздо больше, хотела отчитать его за такие
просьбы, но воздержалась. Она прекрасно помнила, как реагировал ее
братец, когда его воспитывали взрослые.
Каблин пожал плечами:
- Это просто. Дай мне убежать. Я слышал, как твои охотницы
говорили, что два судна еще исправны. Если я доберусь до них...
- То с тобой будет все в порядке. А я? Как я смогу все это
объяснить?
- Зачем тебе что бы то ни было объяснять?
Марика махнула лапой в сторону остальных пленников.
- Они будут знать. И расскажут обо всем на допросе. Видишь? Ты
ставишь меня в ужасное положение, Каблин. Ты ставишь меня перед
выбором, который мне не хочется делать!
Стрельба за рекой становилась все громче. Похоже, кочевников было
очень много. У Дортеки могут возникнуть проблемы.
- Кто хватится одного пленника в этой неразберихе? Ты можешь
немножко подтасовать факты.
Марике очень не понравился тон, которым он это произнес. Кроме
того, она не могла избавиться от чувства, что Каблин на самом деле не
совсем то, чем хочет казаться.
- Мои меты не так глупы, Каблин. Тебя, конечно же, хватятся. А наши
послушницы заметят, как ты пробираешься к этим своим судам. Заметят и
убьют тебя, не раздумывая. Они жаждут крови, и особенно крови
торговцев, после всего того, что они здесь увидели.
- Марика, это Критца! Критца, которая четыре года была моим домом.
Я знаю здесь каждый камень...
- Тихо!
Марика углубилась в себя, открывая душу Всесущему. Это был один из
первых уроков, которые получают начинающие силты. Если ты не знаешь,
что делать, доверься своей интуиции. Пусть Всесущий говорит с твоей
душой.
Снова этот сон. Ужасный сон, полный боли и страха, болезни и
беспомощности. Это был Каблин. Это он страдал в темном подвале, это
его сознание соприкасалось с сознанием родной сестры. А она ничего не
знала и ничем не могла помочь.
Грауэл была права. Пусть это Каблин, но это совсем не тот щен, с
которым они когда-то делили чердак в избе своей общей бабки. Этот
Каблин пошел своей собственной дорогой, он стал чем-то...
Чем он стал?
Она не избавится от ночного кошмара.
Быть может, разум Марики пошел неверной дорогой. Быть может, ее
здравомыслие на миг уступило безумию последних часов и дней,
бесконечному, невыносимому напряжению. Не думая, что делает, Марика
поймала призрака, нашла всех своих послушниц и легонько прикоснулась к
каждой из них, лишая сознания.
Дортека сопротивлялась, но недолго. Еще миг - и она тоже упала без
чувств.
Марика вернулась в свое тело.
- Хорошо, Каблин. Беги. Сейчас же. Бери один из своих аппаратов и
убирайся отсюда. Это может мне дорого обойтись. Беги и не
останавливайся, что бы ни случилось! Удирай! Я не смогу тебя долго
прикрывать.
- Марика...
- Уходи! И никогда больше не попадайся у меня на пути, ни при каких
обстоятельствах. По твоей милости я могу потерять все.
- Марика...
- Заткнись и проваливай отсюда, идиот проклятый!
Марика чуть не закричала. Все происходящее причиняло ей почти
физическую боль.
Каблин побежал.
Остальные пленники увидели это и вскочили. Двое или трое рванулись
было за ним, но остановились, оцепенев от ужаса под взглядом Марики.
Их рты раскрылись, но крик замер на губах, как будто примерз. Винтовка
в лапах Марики оглушительно залаяла.
Пленники попытались разбежаться. Патроны в винтовке кончились.
Тогда Марика взяла пистолет и выпустила в них все пули до единой.
На шум прибежали Грауэл и оставшаяся в живых сестра-Помощница с
темного корабля.
- Что случилось? - крикнула Грауэл.
- Они хотели сбежать! Я начала клевать носом, а они попытались
убежать!
Грауэл не поверила. Она уже успела пересчитать тела. Но промолчала.
Помощница глядела на Марику ничего не выражающим взглядом.
- Как ты себя сегодня чувствуешь? - спросила у нее Марика. - Можешь
помогать мне вести корабль?
- Да, госпожа.
- Хорошо. Тогда мы вылетаем в Акард, как только Дортека разберется
с кочевниками.
Внезапно Марика осознала, что выстрелы звучат все ближе и ближе к
реке.
Она схватилась за сердце, потому что поняла наконец, что же
натворила, когда вывела из строя послушниц. Да, ей хотелось только,
чтобы Каблин смог убежать, но в результате охотницы лишились своего
главного преимущества - теперь их некому было прикрывать. Марика
нырнула в открывшуюся в душе пустоту, потянулась, поймала призрака и
помчалась с ним через реку.
Она действительно все испортила. Охотницы отступали перед отрядом
кочевников численностью не более двух сотен. Большинство послушниц
погибли - их нашли и уничтожили, когда Марика выключила их сознание.
Всесущий, какая глупость!
Марика поймала призрака посильнее и обрушилась на кочевников,
убивая их десятками. Но дикари не видели, что происходит, густой снег
слепил им глаза. Они продолжали двигаться вперед, тесня охотниц
Марики.
Марика помогла Барлог выпутаться из сложного положения, осмотрела
склоны, убивая тех, кто попадался ей на глаза. Когда она вернулась к
Барлог, то обнаружила, что охотницу уже опять окружили.
Только дюжина из ее мет сумела добраться до реки. И только когда
кочевники собрались на открытом месте, чтобы продолжить погоню через
реку, они поняли наконец, как велики их потери.
Марика набросилась на кочевников, и они в ужасе побежали.
Тогда она стала искать Каблина. Он перебрался через реку ниже по
течению, чтобы не попасть под пули, и поднимался теперь по крутому
берегу реки. Марика оставалась рядом, пока он не добрался до
исправного корабля, и убивала всех кочевников, которые подходили
слишком близко. Правда, Каблин и сам чуял их присутствие и обходил
опасные места. Как он и говорил, места он знал и умело пользовался
всеми природными укрытиями.
Тем не менее Марика предпочла парить поблизости, пока ее брат
таскал топливо и заполнял баки и потом, пока он заводил машину. Когда
корабль двинулся назад по собственным следам, Марика поспешила
вернуться в свое тело.
А вернувшись, почувствовала себя измотанной как никогда. Даже вчера
вечером ей было лучше.
- Марика! - окликнула ее Грауэл. - С тобой все в порядке?
- Будет в порядке. Мне нужно поесть и отдохнуть. Принеси мне
какой-нибудь еды.
Стрельба совсем прекратилась.
- Есть какие-нибудь новости с берега?
- Нет еще. Ты там была?
- Да. Это было ужасно. Там сотни дикарей. И Дортека ошиблась - у
них были силты. Дикие силты. Мне кажется, наши меты почти все погибли.
Во всяком случае, послушницы. Я их не нашла.
Грауэл шевельнула губами, но ничего не сказала. Взгляд не выражал
ничего. Марика не могла понять, какие мысли скрываются за этими
глазами.
Когда Грауэл развела костер, чтобы приготовить пищу, стали по одной
появляться охотницы. Их было всего лишь семь. Марика тихо сидела в
стороне, изнывая от отвращения к себе. Она все испортила, да так, что
хуже и быть не может. А все этот проклятый Каблин! Зачем ему
понадобилось воскресать? Не мог оставаться мертвым! Зачем нелегкая
принесла его именно сейчас!
- Марика? Вот твоя еда!
Грауэл подала ей пищу первой. Марика механически принялась жевать.
Минут через пятнадцать из снежной мглы, шатаясь, появилась Дортека.
Она молча уселась у огня, взяла протянутые Грауэл пищу и питье. Как и
все остальные, Дортека ела и смотрела в огонь. Марика даже думать не
хотела о том, что она там видит.
Через некоторое время Дортека с трудом поднялась и направилась к
тому месту, где держали пленных. Ее не было целых пятнадцать минут. Но
Марика едва заметила отсутствие наставницы.
Потом Дортека вернулась и снова села у огня напротив Марики.
- Пленники пытались убежать во время боя?
- Да, - ответила Марика, не поднимая глаз. Она взяла у Грауэл
вторую чашку бульона. Ничто так хорошо не восстанавливает силы
измотанной силты, как крепкий бульон.
- Один все-таки удрал. Его след ведет вниз, к реке. И я слышала шум
мотора, когда возвращалась. Вероятно, это кто-то из мужчин.
- Не знаю. Я думала, я их всех перебила, - равнодушно пожала
плечами Марика. - Если кто-то и убежал, значит, предупредит остальных.
- Кто он такой, Марика?
- Не знаю.
- Ты помогла ему. Твое прикосновение ни с чем не спутаешь. Именно
ты виновата в гибели всех наших послушниц и большинства охотниц. Кто
это был, Марика? Что за дела у тебя с этими мужчинами из братства?
Почему его спасение значило для тебя больше, чем собственная судьба?
Неужели этому никогда не будет конца? Марика нащупала под шубой
револьвер Грауэл.
- Вы и сами верите в свои слова, Дортека. Да, я вижу это. Что вы
собираетесь делать?
- Ты не оставила мне выбора.
Порох обжег Марике лапу. Пуля ударила Дортеку прямо в лоб. Она
упала спиной в снег и застыла, скорчившись. На лице ее осталось
удивленное выражение.
Охотницы закричали и вскочили с мест, выхватывая оружие. Грауэл и
Барлог сделали то же самое, но чуть медленнее. Долг разрывал их
надвое.
Вот и окончательная проверка на верность, подумала Марика. Она
нырнула в темный мир, схватила призрака и обрушила его мощь на семерых
охотниц.
Когда последняя из них упала мертвой, Марика замерла, ожидая пули.
Это означало бы, что Барлог или Грауэл повернулись против нее. Но
выстрел так и не прогремел. Марика вернулась в нормальный мир и
увидела, что обе охотницы в ужасе уставились на нее. И еще была
Помощница с корабля. Она спала уже так давно, что Марика про нее
просто забыла.
Марика собрала все оставшиеся силы, поднялась и сделала несколько
винтовочных выстрелов по неподвижным телам охотниц, чтобы было похоже,
будто их убили кочевники.
- Марика! - зарычала Барлог.
Грауэл предупреждающе стиснула ее запястье.
- Снег скроет все следы, - сказала Марика. - Мы расскажем, что была
большая битва с кочевниками. И мы одни уцелели. Мы будем потрясены от
горя. Рейгг не оплакивают своих мертвецов. Поэтому никто не будет
выяснять, что произошло на самом деле. А теперь мы отдохнем.
Ее спутницы излучали волны страха, который охотницы испытывают
только в присутствии безумцев. Марике было все равно.
Она справится с этим. Обязательно справится. Грауэл и Барлог ничего
не скажут. Их лояльность выдержала самое страшное испытание. И теперь
их судьбы неразрывно связаны с ее собственной.
"Еще несколько минут, - подумала Марика. - О Всесущий, всего
несколько миль осталось!"
Темный корабль с трудом удерживался на высоте не более сотни футов.
Каждую минуту эта высота еще уменьшалась. Вперед они еле ползли.
Снежные хлопья вихрем кружились вокруг Марики. Северный ветер пытался
отогнать корабль назад почти с той же силой, с какой Марика толкала
его вперед. Когда она рискнула открыть глаза и обернуться, Помощницу
на дальнем конце перекладины почти не было видно. Едва виднелись
силуэты Грауэл и Барлог, которые сидели на кончиках коротких крыльев.
Марике пришлось черпать силу не только Помощницы, но и обеих
охотниц, хотя у них ее было немного. Да и свои резервы почти
закончились. Марика знала, что делает все неправильно, что поглощает
энергии гораздо больше, чем требуется. Но ставкой в этой игре была
жизнь.
Только ее ярость еще удерживала корабль в воздухе. Одной воли уже
не хватало. Холод пронизывал Марику с головы до ног. Когда корабль
миновал последний изгиб Хайнлина перед стрелкой Акарда, страшная
усталость взяла свое. Задние подпорки корабля уже задевали за снег,
оставляя борозды на поверхности реки. Марика высосала последние капли
силы у себя и Помощницы, подняла корабль на несколько ярдов вверх и
бросила его вперед.