– А хоть бы и руками. За это нынче «Оскаров» дают.
– Он нигде не учился, – пояснил Виктор Полине. – Самородок.
– Боже мой, – пробормотала Полина, остановившись перед портретом бульдога, у которого зубы росли по всей голове, из пасти торчали два языка, а ноги бежали отдельно от туловища.
– Ну как? – спросил Толик. – Впечатляет?
– Впечатляет, – согласилась Полина и добавила: – Очень… стильно.
– Так я не понял, – обернулся Толик к Виктору, – что у тебя с телефоном? Хулиганы все звонят?
– Точно. Я с горя трубку о стенку шмякнул.
– Ну, ты крутой. У тебя же дорогой аппарат был!
– Я, когда разозлюсь, с катушек слетаю.
– Звони в лабораторию, – поторопила его Полина. – А то опять никого не застанем.
– Глеб! – обрадовался Виктор, когда на том конце провода сняли трубку. – Это я. У Толика Покровского. И, кстати, я не один. С Полиной. Нет, это ты дурак, а не я. Она вернулась вовремя, надо было слушать как следует. Нет, никто нас не преследует. А у вас как? Да ты что?! Не врешь? Нет, правда? С ума сойти! Я должен сам посмотреть. Ты это про кого? Прямо на стоянке? Ладно, мы пройдем через переулок, ждите.
– Что у них? – нетерпеливо спросила Полина.
– У них программа заработала, – выпалил Виктор. – А я тут прыгаю, как шарик в лототроне! Гадство.
– Да черт с ней, с программой, – разозлилась Полина. – Ребята что-нибудь узнали?
– Им не до этого было! – обиделся Виктор. – Результаты же пошли.
Полина завела глаза вверх:
– Вы все кретины.
– Мы ученые!
– Вы ученые кретины.
– Да ты не понимаешь! Мы рассчитывали все закончить к весне, думали, к осенней выставке не успеем. Она через две недели открывается. А тут такие дела! Может, у нас все получится? Тогда вопросы с деньгами будут сняты.
Полина скептически посмотрела на него:
– А ты не боишься, что в преддверии триумфа одного из авторов гениального творения укокошат? Сейчас мы поедем в лабораторию, и уж я задам перцу своему братцу!
– Кстати, за входом в институт следят, – спохватился Виктор. – Глеб сказал, там постоянно дежурит незнакомый темно-серый «жигуль».
– Ты слишком легко ко всему относишься, – продолжала распекать его Полина.
– Я уже как-то привык. Притерпелся. Не забудь, когда я шел к Бобкову, то настраивался на самое худшее.
– Ага, и когда ничего не случилось, впал в эйфорию.
Толик, который прислушивался к их разговору, внезапно предложил:
– Витек, если у тебя проблемы, рассчитывай на меня. Хочешь, – он понизил голос до шепота, – оставь у меня девчонку, а сам поезжай на разборки. Чего ее с собой таскать?
– Нет, Толик, ты будешь к ней приставать.
– А че, она занята?
– Верно мыслишь.
– А че за хмырь?
– О чем вы шепчетесь? – спросила Полина. – Нашли время для мужских секретов!
– Да мы так… – Толик смотрел на нее с неприкрытой грустью. Ему было жаль, что к ней не удастся поприставать. Виктор очень хорошо его понимал.
– Кстати, пока мы здесь, позвони хирургу, – спохватилась Полина. – Ты ведь записал телефоны?
– Записал. У меня где-то была его визитка, только в этом разгроме я ее не нашел. Или ее тоже украли?
Полина развлекала Толика разговорами, а Виктор накручивал телефонный диск.
– Его нигде нет, – наконец сообщил он. – Ни дома, ни в кабинете никто трубку не берет.
– А в клинике нет секретарши или регистраторши?
– Думаю, сейчас уже довольно поздно. Надо будет озаботиться звонками завтра с утра.
– Плохо, – сказала Полина. – Вокруг тебя идет какая-то возня, а мы до сих пор ничего не поняли. Так что, едем в лабораторию?
– Да, только по дороге надо не забыть заскочить за фотографиями.
В киоске встревоженная девица сообщила:
– Здесь вышло только два кадра!
– Все нормально, – успокоила ее Полина. – Так и должно быть. Я тогда как раз вставила новую пленку, – пояснила она Виктору.
Не сделав и двух шагов, они достали фотографии и склонили головы друг к другу.
– Фу, какой противный, – сказал Виктор, разглядывая человека, которого Полина снимала через окно.
– А кадры отличные получились! – воскликнула Полина. – Ты знаешь этого типа?
– Впервые вижу. Его легко запомнить, ведь он рыжий.
– Шатен, – возразила Полина. – И весьма эффектный.
– Это у женщин так принято: называть страшных, но шикарно одетых мужиков эффектными?
– Ну, я бы не сказала, что он шикарно одет… – протянула Полина. – Хотя прыгать по кустам можно и в менее заметном костюмчике, согласна.
– Типично бандитские штучки, – фыркнул Виктор, беря в руки второй снимок. – Круглосуточный выпендреж.
Человеку на фотографии на вид было лет двадцать пять – двадцать семь. Худое лицо с длинным тонким носом, большой рот и короткий подбородок. Удручающая внешность, если не считать глаз – больших и умных, как у собаки. На снимках, которые удалось сделать Полине, они выражали тревожную озабоченность.
– Мы его мигом засечем, если увидим еще раз, – обрадовался Виктор.
– И что с того? Неизвестно главное – кто он такой?
– Возможно, это тот самый хмырь, который угрожал мне по телефону.
– Хочешь сказать, он может быть убийцей?
– Да, – нахмурился Виктор. – Вполне.
Когда они добрались до места, уже стемнело. Виктор и Полина молча шли дворами к задней двери института. Левка Емельянов поджидал их в предбаннике, приплясывая от холода.
– Я уже тут обкурился, вас дожидаясь. Привет, Полинка! – Он шутливо отсалютовал ей дымящейся сигаретой. – Как всегда, свежа и воинственно настроена.
– Сдается мне, вы недавно виделись? – как бы между делом спросил Виктор у Полины, когда они поднимались по лестнице. – Или мне показалось?
– Нет, почему? Мы действительно встречаемся время от времени.
Виктор надулся. «Интересно, – подумал он, – почему она с Левкой иногда виделась, а со мной – никогда? После ее замужества не было ни одной случайной встречи. И Глеб ничего о ней не рассказывал. Так, общие слова. Ну, развелась, не сошлись характерами. Ну, учится. Живет одна, муж оставил ей квартиру. Когда родители приезжают из командировок, по две-три недели гостит у них».
Виктор смутно помнил здоровенного брюнета со смазливой мордой, который бегал за юной Полиной и за которого она позже все-таки вышла замуж. Кажется, его звали Николаем. Виктор не смог прийти на свадьбу, только подарок послал. Вот подарок он помнил – это был английский чайный сервиз, который ему помогла выбрать его тогдашняя дама сердца.
Тем временем они дошли до двери лаборатории, и Полина, ворвавшись внутрь, тотчас же набросилась на брата.
– Значит, вы занимаетесь здесь своей компьютерной хренью? Это важнее, чем помощь другу, да?
– Ну, подожди, а что мы, собственно, могли сделать? – попытался возразить Глеб. Он сдернул с носа очки и усиленно протирал их салфеткой.
– Мы посчитали, что самое лучшее, – вмешался Емельянов, – снять Витьку с крючка. А для этого нужно как можно скорее продать программу и раздобыть денег.
– Он нигде не учился, – пояснил Виктор Полине. – Самородок.
– Боже мой, – пробормотала Полина, остановившись перед портретом бульдога, у которого зубы росли по всей голове, из пасти торчали два языка, а ноги бежали отдельно от туловища.
– Ну как? – спросил Толик. – Впечатляет?
– Впечатляет, – согласилась Полина и добавила: – Очень… стильно.
– Так я не понял, – обернулся Толик к Виктору, – что у тебя с телефоном? Хулиганы все звонят?
– Точно. Я с горя трубку о стенку шмякнул.
– Ну, ты крутой. У тебя же дорогой аппарат был!
– Я, когда разозлюсь, с катушек слетаю.
– Звони в лабораторию, – поторопила его Полина. – А то опять никого не застанем.
– Глеб! – обрадовался Виктор, когда на том конце провода сняли трубку. – Это я. У Толика Покровского. И, кстати, я не один. С Полиной. Нет, это ты дурак, а не я. Она вернулась вовремя, надо было слушать как следует. Нет, никто нас не преследует. А у вас как? Да ты что?! Не врешь? Нет, правда? С ума сойти! Я должен сам посмотреть. Ты это про кого? Прямо на стоянке? Ладно, мы пройдем через переулок, ждите.
– Что у них? – нетерпеливо спросила Полина.
– У них программа заработала, – выпалил Виктор. – А я тут прыгаю, как шарик в лототроне! Гадство.
– Да черт с ней, с программой, – разозлилась Полина. – Ребята что-нибудь узнали?
– Им не до этого было! – обиделся Виктор. – Результаты же пошли.
Полина завела глаза вверх:
– Вы все кретины.
– Мы ученые!
– Вы ученые кретины.
– Да ты не понимаешь! Мы рассчитывали все закончить к весне, думали, к осенней выставке не успеем. Она через две недели открывается. А тут такие дела! Может, у нас все получится? Тогда вопросы с деньгами будут сняты.
Полина скептически посмотрела на него:
– А ты не боишься, что в преддверии триумфа одного из авторов гениального творения укокошат? Сейчас мы поедем в лабораторию, и уж я задам перцу своему братцу!
– Кстати, за входом в институт следят, – спохватился Виктор. – Глеб сказал, там постоянно дежурит незнакомый темно-серый «жигуль».
– Ты слишком легко ко всему относишься, – продолжала распекать его Полина.
– Я уже как-то привык. Притерпелся. Не забудь, когда я шел к Бобкову, то настраивался на самое худшее.
– Ага, и когда ничего не случилось, впал в эйфорию.
Толик, который прислушивался к их разговору, внезапно предложил:
– Витек, если у тебя проблемы, рассчитывай на меня. Хочешь, – он понизил голос до шепота, – оставь у меня девчонку, а сам поезжай на разборки. Чего ее с собой таскать?
– Нет, Толик, ты будешь к ней приставать.
– А че, она занята?
– Верно мыслишь.
– А че за хмырь?
– О чем вы шепчетесь? – спросила Полина. – Нашли время для мужских секретов!
– Да мы так… – Толик смотрел на нее с неприкрытой грустью. Ему было жаль, что к ней не удастся поприставать. Виктор очень хорошо его понимал.
– Кстати, пока мы здесь, позвони хирургу, – спохватилась Полина. – Ты ведь записал телефоны?
– Записал. У меня где-то была его визитка, только в этом разгроме я ее не нашел. Или ее тоже украли?
Полина развлекала Толика разговорами, а Виктор накручивал телефонный диск.
– Его нигде нет, – наконец сообщил он. – Ни дома, ни в кабинете никто трубку не берет.
– А в клинике нет секретарши или регистраторши?
– Думаю, сейчас уже довольно поздно. Надо будет озаботиться звонками завтра с утра.
– Плохо, – сказала Полина. – Вокруг тебя идет какая-то возня, а мы до сих пор ничего не поняли. Так что, едем в лабораторию?
– Да, только по дороге надо не забыть заскочить за фотографиями.
В киоске встревоженная девица сообщила:
– Здесь вышло только два кадра!
– Все нормально, – успокоила ее Полина. – Так и должно быть. Я тогда как раз вставила новую пленку, – пояснила она Виктору.
Не сделав и двух шагов, они достали фотографии и склонили головы друг к другу.
– Фу, какой противный, – сказал Виктор, разглядывая человека, которого Полина снимала через окно.
– А кадры отличные получились! – воскликнула Полина. – Ты знаешь этого типа?
– Впервые вижу. Его легко запомнить, ведь он рыжий.
– Шатен, – возразила Полина. – И весьма эффектный.
– Это у женщин так принято: называть страшных, но шикарно одетых мужиков эффектными?
– Ну, я бы не сказала, что он шикарно одет… – протянула Полина. – Хотя прыгать по кустам можно и в менее заметном костюмчике, согласна.
– Типично бандитские штучки, – фыркнул Виктор, беря в руки второй снимок. – Круглосуточный выпендреж.
Человеку на фотографии на вид было лет двадцать пять – двадцать семь. Худое лицо с длинным тонким носом, большой рот и короткий подбородок. Удручающая внешность, если не считать глаз – больших и умных, как у собаки. На снимках, которые удалось сделать Полине, они выражали тревожную озабоченность.
– Мы его мигом засечем, если увидим еще раз, – обрадовался Виктор.
– И что с того? Неизвестно главное – кто он такой?
– Возможно, это тот самый хмырь, который угрожал мне по телефону.
– Хочешь сказать, он может быть убийцей?
– Да, – нахмурился Виктор. – Вполне.
Когда они добрались до места, уже стемнело. Виктор и Полина молча шли дворами к задней двери института. Левка Емельянов поджидал их в предбаннике, приплясывая от холода.
– Я уже тут обкурился, вас дожидаясь. Привет, Полинка! – Он шутливо отсалютовал ей дымящейся сигаретой. – Как всегда, свежа и воинственно настроена.
– Сдается мне, вы недавно виделись? – как бы между делом спросил Виктор у Полины, когда они поднимались по лестнице. – Или мне показалось?
– Нет, почему? Мы действительно встречаемся время от времени.
Виктор надулся. «Интересно, – подумал он, – почему она с Левкой иногда виделась, а со мной – никогда? После ее замужества не было ни одной случайной встречи. И Глеб ничего о ней не рассказывал. Так, общие слова. Ну, развелась, не сошлись характерами. Ну, учится. Живет одна, муж оставил ей квартиру. Когда родители приезжают из командировок, по две-три недели гостит у них».
Виктор смутно помнил здоровенного брюнета со смазливой мордой, который бегал за юной Полиной и за которого она позже все-таки вышла замуж. Кажется, его звали Николаем. Виктор не смог прийти на свадьбу, только подарок послал. Вот подарок он помнил – это был английский чайный сервиз, который ему помогла выбрать его тогдашняя дама сердца.
Тем временем они дошли до двери лаборатории, и Полина, ворвавшись внутрь, тотчас же набросилась на брата.
– Значит, вы занимаетесь здесь своей компьютерной хренью? Это важнее, чем помощь другу, да?
– Ну, подожди, а что мы, собственно, могли сделать? – попытался возразить Глеб. Он сдернул с носа очки и усиленно протирал их салфеткой.
– Мы посчитали, что самое лучшее, – вмешался Емельянов, – снять Витьку с крючка. А для этого нужно как можно скорее продать программу и раздобыть денег.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента