Кумин Вячеслав. Исход

   – Что случилось, сынок? Ну как тебе не стыдно? – пригрозила мать пальцем и с укором сказала: – Ты уже полный майор, и тебе скоро стукнет тридцать, а ты валяешься в детской коляске и, вдобавок ко всему, описался...
   – Но как такое может быть, мама?! – непонимающе оглядел себя уже взрослый «мальчик».
   – Вставай, сынок, вставай, – мать трясла мальчика в кровати. – Пора в школу идти.
   – Не хочу, – капризно протянул мальчик.
   – Майор, твою мать, очнитесь, майор! – кричал солдат прямо в ухо Керку, что есть силы тряся его за плечи.
   – Да, мама, сейчас...
   – Какая я вам «мама», майор?! Вставайте!
   Наконец до Керка дошло, где он и что с ним. Он с трудом разлепил глаза. На востоке уже почернело, приближалась ночь. Тело все болело, но переломов вроде нет, бронежилет выдержал, и при падении от взрывной волны он ничего не сломал. Только вот в ушах сильно звенело, а в глазах чуть-чуть двоилось, и какой-то белесый туман застилал глаза. Очень сильно хотелось пить; казалось, во рту побывал целый курятник.
   – Сейчас, солдат, уже встаю. – Попытка встать тут же отозвалась болью в голове и рвотным позывом.
   – Я понимаю, майор, но нужно вставать, посидите немного и попробуйте встать. Вот вода, а я пока других поищу.
   Керк сел и обнаружил, что в бессознательном состоянии его мочевой пузырь облегчился прямо в штаны, но это не вызвало у него никаких эмоций. Как и то, что рядом с ним лежал майор Свен Портер, а точнее, верхняя часть его туловища, присыпанная землей.
   Он точно помнил, что до бомбежки майор убежал от него довольно далеко, но взрыв положил его останки рядом с ним, и из его открытого рта вылезало большое, противное на вид насекомое, уже отложив свои личинки в мозг.
   Двадцать солдат ходили по неузнаваемому полю, большинство каменистых холмов осыпалось, повсюду были громадные воронки. Даже лес на несколько километров вокруг превратился в какой-то пустырь. Они подходили к каждому телу и осматривали его, пытаясь найти живых. В большинстве случаев солдаты даже не нагибались, чтобы проверить это, и сразу уходили к другим.
   – Солдат, – слабым голосом позвал Керк ближайшего от себя солдата.
   – Слушаю вас, господин майор...
   – Сколько человек уцелело?
   – На этот момент пятьдесят шесть человек, вместе с вами.
   – А шердманы, где они?
   – Ушли на север, к горам.
   – Сколько времени вы уже ищете?
   – Они – уже третий час, перепахали все наши позиции в поисках живых.
   – Что значит – они, а ты тогда...
   – А я сюда тридцать минут назад пришел.
   – Постой, постой, – прищурился Керк, пытаясь вспомнить. – Ты один из тех, кто ушел вместе с сержантом Сазерлендом!
   – Да, рядовой Ниро Млечин, к вашим услугам!
   – Ну и как все произошло? – спросил Керк, он встал и держался за плечо солдата, чтобы не упасть. В глазах мутилось.
   – Даже не знаю, как. Прибежали мы, – начал рассказывать Млечин, – сели в засаду и ждем. Тут колонна танков идет, первые мы пропустили, а в последние всадили ракеты! А третий с краю как возьмет и долбанет по впереди идущему, у того аж башня отлетела! Перезаряжаем в темпе «иглы» и пускаем по новой. Уже в другие танки. Но они даже не долетели, их подорвали еще на подходе, представляете!
   Керк вспомнил, что именно об этом предупреждал Ская, но тот все же пошел.
   – Что дальше произошло?
   – А дальше мы улепетывать стали, но не успели. Нас буквально разбросало взрывом. Сержанту оторвало ноги, Гюка убило сразу, а мне только пальцы на левой руке отсекло.
   Только теперь Керк заметил кровавую перевязку, умело наложенную при помощи походной аптечки.
   – Сержант мне приказал бежать, – продолжил Млечин, – но я заметил, как он под себя положил активированную гранату. Наверное, боялся, что не успеет дожить до прихода шердманов, уж больно сильно он истекал кровью. Я уже довольно далеко отбежал, когда услышал взрыв надеюсь, сержант прихватил с собой в мир иной парочку этих уродов. Ну вот и весь рассказ.
   – Ладно, хватит тут копаться, зови сюда всех, будем решать, что делать дальше.
   – Один момент...
   Рядовой Ниро позвал всех по БСВ. Спустя пять минут со всех концов округи, словно тени, стали собираться перепачканные люди. Как и сказал Млечин, всех вместе оказалось пятьдесят шесть человек.
   – Тяжелораненые есть? – на всякий случай спросил Керк.
   – Нет, все «тяжелые» умерли от потери крови, пока мы по лесам прятались, – сказал один солдат. – Помощь им оказать было некому...
   – Все уцелевшие присутствуют здесь, – добавил второй.
   – Что с техникой?
   – Вся разбита, передвигаться придется на своих двоих.
   – А теперь главный вопрос повестки дня: куда пойдем? У кого какие предложения?
   Все молчали, было хорошо видно, что они обо всем этом думают, но молчали. Наконец из задних рядов послышался голос:
   – А может, вообще никуда идти не надо, останемся здесь, а... сколько можно уже бегать по этим чертовым лесам и полям?!
   «Только истерики мне тут и не хватало», – подумал Керк. Но подумал об этом он мимоходом. Сейчас все его мысли были о Лилу. «Как она там? Сейчас все люди уже должны подходить к горам...»
   Но Силаев понимал, что большинство до сих пор еще плетется на полпути к ним. Ведь транспорта на всех катастрофически не хватает, и они будут первыми жертвами идущих по следу шердманов. Керк вдруг почувствовал непреодолимое желание увидеть жену и убедиться, что с ней все в полном порядке, понимая, что если не сделает этого, то не сможет ничего делать и выполнять свои обязанности. Он даже спросил:
   – А точно все машины подбиты? Я вон там вижу относительно целый бронетранспортер.
   Майор показал на подбитую машину. Она лежала на боку, половина колес были просто вырваны, но, как он знал, это еще ни о чем не говорило. Пушка у БТРа была сильно погнута, так что о стрельбе из нее можно было забыть, но машина Керку нужна была не в качестве огневой точки, а именно как транспорт.
   – Может, и цела... – пожал плечами Млечин, – мы особо тщательно и не проверяли, больше поиском живых занимались.
   – Нужно проверить...
   – Зачем вам, господин майор?
   – Нужно... помогите мне.

42

   Керк с трудом встал и поплелся к БТРу. Солдаты, ничего не понимая, пошли вслед за ним. Несмотря на тошноту, Силаев нагнулся и поднял с земли огромную палку.
   – Нужно поставить его на колеса.
   Солдаты, по-прежнему пожимая плечами, стали помогать майору. Половина последовала его примеру и стала подсовывать под броню палки, вторая половина, кому сучьев не досталось, начала раскачивать машину. На счет «три» все поднатужились, и тяжелая машина встала на четыре, из восьми уцелевших, колеса.
   – Кто из вас разбирается в технике?
   – Я, немного, – признался один из солдат, выйдя вперед.
   – Посмотри двигатель. Сможет ли эта машина ездить.
   – Слушаюсь...
   Солдат залез в открытый люк, и спустя минуту копошения внутри движок БТРа рявкнул, выбросив из выхлопной трубы черное облако сажи, и мерно загудел.
   – И что теперь? – спросил Ниро Млечин. – Куда вы собрались на этом хромоногом, сэр? И потом, нас слишком много, все мы не уместимся, как бы ни старались.
   – Признаюсь честно, Ниро, у меня личные дела. Мне очень нужно найти одного человека... очень нужно. Поймите меня правильно...
   – Мы понимаем, сэр.
   – Спасибо, Ниро... кто хочет, может отправиться вместе со мной. Я направляюсь к горам.
   – Но, сэр, там же шердманы?! – сказал один из солдат. – Двигаться прямо им в лапы?
   – Поэтому я и хочу, чтобы вы остались здесь. Тут безопасней, а я, в случае чего, смогу взять на борт несколько человек из гражданских...
   Казалось, солдаты были только рады, что им не нужно ввязываться в новую авантюру и подвергать свои жизни новым опасностям. Но трое добровольцев все же нашлось, среди них оказались новоявленный водитель Симс Бризант и Млечин.
   – Можете на нас рассчитывать, сэр.
 
   Броневичок вот уже пять часов резво катился по едва заметной тропинке, подсвечивая себе одной уцелевшей фарой, проламываясь сквозь редкую чащу молодых деревцев и сминая высокую траву на открытых полянах. Керк ежеминутно сверялся с картой, выбирая самый короткий путь между холмами и стараясь не упереться в отвесные обрывы. Такие попадались пару раз и приходилось тратить много времени, чтобы их объехать, поскольку преодолеть их не было никакой возможности.
   – Симс, теперь направо...
   – Но, сэр, впереди отличная дорога.
   – Я вижу, но в лучшем случае она приведет нас в тупик.
   – А в худшем?
   – К тем, к кому мы так не хотим попасться.
   – К шердманам?
   – К ним, – подтвердил Керк и снова уткнулся в карту, подсвечивая себе маленьким фонариком.
   По его расчетам шердманы шли на западе, и «БТ-2» уже должен был поравняться с ними, это несмотря на то что противник выдвинулся на три часа раньше них. «У них танки, много пехоты, они при всей своей резвости не могут двигаться уж слишком быстро, – думал Керк. – Тем более, что широкая „дорога“, по которой они погнались за людьми, не такая уж и широкая, и колонны танков будут продвигаться по некоторым участкам не быстрее черепахи. Это если, конечно, карты не врут...»
   Но до сих пор карты не врали, и там, где были отмечены овраги или узкие места, именно так все и обстояло, это внушало некоторую надежду на успех.
   Ниро Млечин от нечего делать начал просеивать эфир на своей радиостанции. Поначалу слышался только шум и треск радиопомех, но вдруг пространство заполнил звук стрельбы и чей-то полный боли голос, он звучал так отчетливо, что казалось, что все происходит прямо рядом с ними, за бортом этого броневика:
   – Они на правом фланге!
   Потом послышались пулеметные очереди и разрывы снарядов, и уже другой голос прокричал:
   – Мы не удержали их! Они прорвались!
   Прозвучал еще один взрыв, и все смолкло, остался лишь треск радиопомех. И как бы Млечин ни старался снова поймать волну, у него ничего не выходило. Бой, наверное, еще продолжался, просто взрывом накрыло связиста.
   – Как все знакомо, – печально произнес он.
   – Да. Шердманам устраивают на их пути засады.
   – Только это не очень-то помогает.
   – Это их задерживает... на десять, на двадцать минут, но задерживает. Своими жизнями эти солдаты отбивают драгоценное время, дающее людям возможность уйти в горы.
   – Боюсь, сэр, этого все равно недостаточно...
   «Я знаю, но возможно, именно это время дает именно Лилу дополнительный шанс», – подумал Силаев и снова посмотрел в карту.
   – Еще раз направо, Симс.
   – Есть, сэр.
   И броневик продолжал нестись, подпрыгивая на ухабах, тяжело переваливаясь через ствол поваленного дерева или трясясь на камнях какого-нибудь ручья.

43

   Неожиданно броневик, как зверь, выскочил на перепуганных людей. Бризант еле успел затормозить, чтобы кого-нибудь не раздавить под колесами.
   – Совсем в стадо баранов превратились, – произнес Млечин.
   Силаев понял, о чем тот говорил. На флангах от основной колонны должны были двигаться разведчики и предупреждать людей о всех подозрительных перемещениях. Но он тут же понял, почему этого не сделано, нет, не потому, что не было солдат, просто это бесполезно.
   – Это бесполезно, – озвучил свою мысль Керк.
   – Да, сэр, вы правы, – вынужден был согласиться Ниро. – Охранение бы им ничем не помогло.
   – А вот почему ты, Синс, со своими сканерами раньше людей не заметил и чуть не подавил их?
   – Извините, сэр... но я ведь не все в этой аппаратуре знаю.
   – Ладно, проехали...
   Майор выбрался наружу. Горы были совсем близко, он видел их неясные силуэты. Люди шли нескончаемым потоком. Как и предполагал Керк, транспорта на всех не хватило, да и не было его нигде видно.
   На вылезший из леса броневик, опознав в нем своего, уже начали заползать уставшие люди.
   – Ниро! – позвал Силаев.
   – Что, сэр?
   – Принимай только раненых, всех здоровых гони в шею.
   – Понял.
   Уставшие люди сопротивлялись, ругались, но Млечин и еще трое солдат оставались непреклонными и гнали всех, кто мог идти самостоятельно. Вскоре весь десантный отсек «БТ-2» был заполнен ранеными. Тех, кто не вошел внутрь, размещали на крыше.
   Между тем Керк бегал от одной группы людей к другой, показывая им фотографию Лилу, которую он до сих пор держал у себя в кармане.
   – Вы знаете ее?! Вы ее видели?!
   Люди смотрели на него как на полоумного, но, разобравшись в чем дело, отрицательно мотали головами.
   Керк не знал, сколько он так метался между людьми почти в полном отчаянии, что никогда не найдет свою Лилу, но, окончательно выбившись из сил, понял, что еще не все потеряно и, возможно, она где-то дальше, а значит, ближе к спасительным горам. Он почти успокоился, но страх снова сжимал горло, и Керку казалось, что Лилу погибла в одной из бомбежек и все его поиски бессмысленны.
   Оглянувшись на натруженный звук мотора бронетранспортера, Силаев не узнал броневик. Это был уже форменный поезд. К «БТ-2» подцепили целых пять грузовых машин, по каким-то причинам не могших двигаться самостоятельно, также до отказа заполненных людьми, а внутрь пытались забраться все новые и новые, но их спихивали вниз те, кому повезло забраться раньше. Оттесненные угрожали, просили, умоляли, но ничего не помогало.
   – Давайте к нам, господин майор! – крикнул Млечин, освобождая место.
   – Спасибо, Ниро.
   – Как поиски?
   – Не очень...
   – Никуда она не денется, вот увидите.
   – Спасибо...
   Силаев продолжал поиски. Только завидев где-нибудь белые халаты медперсонала, он соскакивал с брони и бежал к ним, чтобы показать фотографию, подсвечивая ее фонариком, и с надеждой спросить, видел ли ее кто. Но ответы по-прежнему были лишь отрицательными.
   А люди все продолжали идти вперед, несмотря на проносившиеся над головой истребители неизвестной принадлежности. Однажды колонну, уходящую далеко вперед светлой ниточкой от горящих фар машин, фонарей и просто факелов, уже теряющихся среди склонов, обстреляли из ракет и пушек пронесшиеся самолеты. Было много погибших, но это никого не остановило.
   Уже светало, а Керк, как и прежде, соскакивал с БТРа и бежал к людям в белом. Порой у него уже не было сил, чтобы что-то спрашивать, просто показывал фотографию, иногда даже не дожидаясь ответа, шел к следующей группе.
   Вот и сейчас, даже не взглянув в лицо тому, кому показывал уже довольно помятую фотографию, спросив: «Вы ее видели?» – и пошел дальше.
   – Керк? Керк!
   Силаев даже не сразу сообразил, что зовут именно его. За прошлую ночь он уже однажды попал впросак: кто-то выкрикивал именно это имя, но оказалось, что звали потерявшегося мальчика, который все-таки нашелся.
   – Здравствуй... – едва слышно прошептал Керк, обнявшись с Лилу. С души сразу свалился тяжкий груз, и тело майора наполнилось новой силой.

44

   Днем участились случаи нападений на колонну с воздуха. Подошло даже несколько бомбардировщиков, но их отогнали истребители. Впрочем, повторный налет оказался более удачным, и значительный «хвост» колонны людей, так и не успевших уйти в горы, практически разметали. Постарался и шердманский десант, он преследовал людей до самой последней возможности, но отстал без огневой поддержки, после того как их танки больше не могли пройти через практически отвесные кручи, где всю свою технику побросали и люди.
   Подгоняемые страхом люди уходили все дальше, углубляясь в горы, рассасываясь по ущельям, которых тут было великое множество, забиваясь во все щели и пещеры, которых также было немало. Здесь авиация противники их уже достать не могла, для этого нужно было проводить масштабную ковровую бомбардировку, но на это уже сил не имелось, к тому же были и более удобные цели.
   Одну из таких небольших пещер и облюбовали Керк с Лилу, без посторонних, что сделало их уединение более интимным. Несмотря на усталость обоих и контузию Керка, они долго не могли отпустить друг друга, боясь, после пережитого, потерять даже из виду.
   Лилу достала где-то аптечку и сделала Керку несколько восстановительных инъекций, после которых шум в голове практически прекратился.
   – Как же ты здесь оказался? – снова прижавшись к Керку, спросила Лилу.
   – В смысле?
   – Ну не в гости же ты мимоходом решил забежать.
   – Нет. Меня сбили...
   Повисла тишина, было только слышно, как люди копошатся снаружи, о чем-то переговариваясь.
   – И что ты теперь будешь делать? – вырвалось у нее. – Я хотела спросить: для тебя уже все закончилось? Ведь правда? Ведь ты уже выполнил свой долг, к тому же ты болен... тебе там больше нечего делать, – в неопределенную сторону махнула рукой Лилу.
   – Не знаю... – ответил Керк на полный надежды вопрос, останется ли он с ней.
   «Действительно, – подумал он, – что мне теперь делать?» Ему было очень хорошо с вновь найденной с таким трудом Лилу, и он никуда не хотел уходить от нее, особенно туда, откуда он может и не вернуться живым. Но оставался еще вопрос долга и чести, для него это не было пустым звуком. Как сможет он смотреть в глаза товарищам, если те, конечно, останутся живы, они бились до последнего, а он отсиживался в пещере...
   «Будь что будет», – положился Керк на обстоятельства и в который раз привлек к себе Лилу.
 
   Утро выдалось пасмурным, а потому гром, разбудивший Силаева посреди ночи, не выглядел таким пугающим и невероятным из-за того, что вечером на небе не было ни облачка. «Просто гром и ничего более», – подумал майор.
   Откинув полог, даже не постучав и не прокашлявшись для порядка, как к себе домой, вошел Ниро Млечин.
   – Простите, господин майор, я вам помешал...
   – Нет, не помешал, – ответил Керк, принимая вертикальное положение и закрывая собой Лилу, – все в порядке, мы уже закончили... Что случилось?
   – Еще раз простите, сэр... Но тут такое дело, относительно недалеко, всего через два перевала, сел поврежденный шердманский бомбардировщик...
   – А при чем тут он?! – тут же выскочила Лилу, почувствовав неладное.
   – Я подумал, что господину майору будет интересно, – стал оправдываться Млечин. – Он здесь единственный старший офицер в округе, которого я знаю... Я еще солдат, как-никак.
   – Мне это интересно, – несколько жестковато сказал Силаев, увидев, что Лилу что-то еще хочет добавить.
   – Ты уходишь?..
   – Успокойся, все будет хорошо... вот увидишь.
   – Останься, прошу тебя. Зачем тебе все это? Если ты меня любишь, ты останешься со мной, – прошептала, как ультиматум, Лилу.
   – Я тебя люблю, но есть такое слово «надо», дорогая, – сказал Керк, поцеловав Лилу. – Пойдем, Ниро, покажешь.
   – Возвращайся...
   – Обязательно.
   – Я тут уже несколько человек из числа добровольцев собрал, – похвалился Млечин, когда они вышли наружу.
   – Ничего себе несколько человек! – изумился майор, наспех подсчитав бойцов. – Тут больше чем два взвода.
   – Когда я зашел к вам, было меньше...
   – Понятно.
   – Вот Эрш Асколл, это он нашел бомбер, – сказал Ниро, показав на бойца.
   – Да, – подтвердил Эрш. – Он ночью приземлился, а как земли коснулся, гореть начал, но его выскочившие пилоты быстро потушили. Сейчас наверняка ремонтируют.
   – Так, может, его уже отремонтировали?
   – Не-ет, – уверенно проговорил Эрш, – уж больно пилот громко ругался и руками сильно махал...
   – Ясно. И что вы с ним предлагаете сделать?
   – Взорвать к чертовой матери, – тут же высказался Эрш. – А то они его отремонтируют и снова нам на головы будут сыпать бомбы.
   Добровольцы согласно загудели. Бомбардировки им порядком надоели.
   – Конечно, один бомбер дела не решает, но уж лучше у них будет на один меньше, чем больше, – добавил Асколл.
   – Тут я с тобой согласен, – кивнул Силаев. – Что ж, показывай дорогу, следопыт. И дайте мне какое-нибудь оружие.
   – Выбирайте, – барственным жестом махнул рукой Млечин, показывая на солдат. Те с готовностью показали свои стволы.
   Керк взял себе из чьих-то рук уже привычный автомат «дрок» на восемьдесят патронов. Ну и нож, куда без него?..
   – Пошли.

45

   Посадка оказалась относительно удачной, опоры бомбардировщика вошли в податливый грунт на полянке в лесу, но это не самая большая проблема, проблемой был заглохший двигатель, к тому же при посадке он сильно обгорел. На него уже потратили большую часть суток, а единственный техник в экипаже только-только стал разбираться, что к чему.
   – А-а... мать! – донеслась ругань техника.
   – Командир, может, помощь вызовем? – спросил пулеметчик Токо.
   – Ага, – с серьезным видом поддакнул его напарник Ксот, а потом добавил. – Они там в лепешку расшибутся, потеряют два десятка бесценных пилотов, но драгоценную жизнь пулеметчика «вайсера» спасут...
   – Командование мною проинформировано о нашем положении, и Ксот прав: они не станут проводить спасательную операцию.
   – Как говорится, спасение утопающих – дело рук самих утопающих.
   – А ты чего разболтался? Или уже исправил все? – спросил командир экипажа капитан Порте у техника Матса.
   – Так мне одному не справиться, – стал оправдываться Матс. – Пусть эти обалдуи подержат нагнетатель, пока я его заваривать буду, все равно им делать нечего.
   – А как же оборона, мы на обороне сидим?! – стал отнекиваться от тяжелой работы Токо.
   – А вы разве сигнализацию по периметру не поставили, ну...
   – Поставили...
   – Ну тогда иди, работай... – приказным тоном сказал Портс. – А за пулеметом мой наводчик посидит, он у нас контуженный, но, в случае чего, всех из пулеметов на части порвет.
   – Это-то и пугает...
   – Разговорчики! И вообще, иди, работай и дружка своего прихвати, обленились совсем уже.
   Темнело, и Портс хотел, чтобы сварку закончили как можно раньше и без применения дополнительного освещения. Иначе пляшущий огонек в темноте будет служить отличным ориентиром для оставшихся в живых врагов, если вообще можно было выжить после такой бомбежки.
   – Ладно, Ксот, пойдем, подержим эту хреновину, а то вам здесь до утра ждать придется.
   Вдвоем они подошли вразвалочку к технику, давая тому понять, что они недовольны, и если бы не приказ командира, он тут копался бы один.
   – Ну, Матс, что нам здесь держать надо? – спросил Ксот, отодвигая плечом Токо.
   – Вот, беритесь за эти выступы, приподнимите на полметра и держите.
   – Раз-два, взяли, – скомандовал техник.
   Ксот с Токо одновременно схватились за поручни и с натугой, но подняли. Матс сразу стал заваривать обрывы.
   – Матс, ты – сволочь, – просипел Ксот. – Не мог предупредить, что ли, что она такая тяжелая!
   – Здесь, наверное, с полтонны будет, – добавил Токо, желтея от натуги.
   – Даже больше...
   – Не разговаривайте, – сквозь треск сварки произнес Матс. – Все силы на слова уходят. Тут уже немножко осталось, нет-нет, не отпускайте, сейчас болтом закреплю... ну все, отпускайте, – наконец разрешил техник.
   – Матс, какая же ты сволочь, – жалобно простонал Токо. – Если бы мог, то дал бы тебе в морду, а так я даже руку поднять не могу.
   – Ладно, парни, спасибо за службу, можете сказать командиру, что можно провести пробное зажигание. Я только крышку на место поставлю, и все.
   – Служу Империи, – через нос выдавил Ксот.
   – Служи...
   Матс только успел приладить на место бронированную крышку, защищавшую двигатель, как Ксот увидел, что голова техника лопнула, как сирикайский фрукт, и тут же долетел раскат выстрела.
   Тут все и началось: сработала сигнализация, подорвались четыре мины для непрошенных гостей. Застучали сразу два пулемета, по корпусу бомбардировщика пробежала цепочка разрывов, вырывая ячеистую броню, и уже под конец срезала бегущего в укрытие Тока.
   Вторым был башенный пулемет «вайсера», он бил по лесу, выбивая крупную щепу и срезая молодые деревца толщиной до метра в диаметре. Контуженый наводчик никак не мог определить, где враг, и водил стволом широкой дугой, расстреливая все вокруг, создавая в лесу целую просеку.
   Что-то заставило Ксота обернуться назад, и то, что он увидел, ему не понравилось. Метрах в двадцати бежали враги с явным намерением захватить судно. Они тоже заметили его и открыли стрельбу на ходу. Ксот, как на учениях, в падении выхватил свой облегченный «блэнш» – миниатюрный автомат для солдат, не принимающих активного участия в боях, и нажал на спуск. Сразу пятеро его противников подкосились и упали, нелепо вздернув руки.
   Замолчал башенный пулемет. «Заклинило или комплект закончился, – отстраненно подумал Ксот, совершая перекатку на новую позицию. – Надо наводчику за вторую пушку садиться».
   Набирали обороты двигатели. В место, где он только что лежал, полетели гранаты, они громко хлопали, вздымая высоко в воздух куски дерна. Осколки гранат секли его шлем и бронежилет. Редкие попадания в мягкие части тела пока еще не ощущались. Боль от них придет позднее.
   Обнадеженные молчанием пулемета, нападавшие ринулись в последний бросок, преодолев за две секунды оставшиеся метры до бомбардировщика. Завертелась вторая зенитная башня, но было уже поздно, враги вбегали в открытые створки «вайсера». Стрельба была слышна внутри судна. Ксот успел подстрелить еще троих, прежде чем ему в живот попала граната из подствольника, только она почему-то не взорвалась. Он упал.
   Ксот видел своих родных, которые говорили ему, чтобы он вставал, а не валялся, когда остальные дерутся. Это было удивительно, ведь их здесь не должно было быть. Он отвечал, что не может, и ему больно, но они только смеялись над ним, а маленький братик даже пнул его за такое малодушие.