Страница:
Людмила Борисовна Волынская
Социокультурная и личностная адаптация человека на различных стадиях жизненного цикла
Введение
Мы вступаем в различные возрасты нашей жизни, точно новорожденные, не имея за плечами никакого опыта, сколько бы нам ни было лет.
Ф. Ларошфуко
Ошибки, которые никогда не исправляются, вот настоящие ошибки.
Конфуций
Эти изречения принадлежат великим мыслителям, давно умершим. Однако большинство их афоризмов по-прежнему актуальны, поскольку человеческая природа почти не изменилась за всю свою историю. Как гласит народная мудрость, умные люди учатся на чужих ошибках, среднего ума – на своих, а остальные не извлекают никакого опыта даже из собственных промахов и неудач. Не стоит предаваться иллюзии, что опыт автоматически приходит с годами – все мы знаем людей, которые прожили долгую жизнь, но не нажили при этом ни опыта, ни мудрости. Однако это вовсе не значит, что им недостает интеллекта. Ученые теперь все чаще говорят, что интеллект человека не является какой-либо одной-единственной способностью – помимо теоретического и практического, обращают внимание и на эмоциональный ум. Именно последний в наибольшей мере влияет на то, как мы адаптируемся в обществе. И очень часто люди, обладающие даже выдающимися способностями, оказываются совершенно неприспособленными к реальной жизни.
Проблема адаптации личности в обществе в целом и конкретной микросреде во все времена для многих была острой, и ее удавалось решить далеко не всем вследствие сложности процесса. В последние годы в связи с изменением социального строя в нашей стране и трансформацией ведущих ценностных ориентаций в обществе проблемы социокультурной и психологической адаптации человека стали еще более острыми. Потеря привычных ориентиров поведения, необходимость пересмотра личных ценностей и норм, а также выбора новых целей, основанных на других мировоззренческих установках, порождает дезадаптацию и напряжение большинства членов российского общества, особенно представителей среднего и старшего поколения. Этому способствуют не только объективные трудности, но и недостаточная степень контроля многих людей над собственными психическими состояниями и поведением.
Такого рода трудности проявляются в самых различных сферах жизни: в профессиональной, трудовой и производственно-экономической деятельности, в учебном процессе, в межличностных отношениях, в любви и выборе спутника жизни, в семейных отношениях, в создании значимого и удовлетворяющего круга общения, социальной микросреды. При этом относительная успешность в одном направлении не означает такую же успешность и в другом. Кроме того, приемлемая адаптированность на определенном этапе жизненного цикла не гарантирует того же на всех остальных, особенно в условиях резких социальных изменений. Люди часто становятся в тупик при взаимодействии через новые социальные роли, при изменении собственного социального статуса в связи с возрастом. Проблемы адаптации индивида к социокультурной среде не заканчиваются вместе с периодом первичной социализации в юности, а трансформируясь, возникают в том или ином виде на протяжении всего жизненного цикла. Поэтому определенная степень дезадаптированности присуща почти всем людям.
На практике процесс первичной социализации, являющийся основой адаптированности, далеко не всегда протекает успешно. В условиях смены парадигм общественного развития, при изменении приоритета в социальных ценностях, предпочтениях и нормах формирующаяся личность испытывает дезориентацию в жизненно важных выборах. Отрицание старых ценностей и отсутствие новых порождает ценностный вакуум в социуме, который по-разному проявляется в различных слоях и социальных группах. Преувеличенное значение материальных благ, стремление к ним не способно заменить индивидуальные личностные смыслы, особенно если собственные побуждения и способности подрастающего человека плохо коррелируют с моделью поведения предпринимателя или стремящегося разбогатеть авантюриста. Однако социальные ориентации, уважение и зависть окружающих по отношению к новым «героям» побуждает многих молодых людей выбирать цели и направления деятельности, не соответствующие их внутренней сущности.
Выбор значимых жизненных целей обычно также определяется в процессе социализации. Они могут и должны претерпевать изменения в процессе адаптации индивида к новым социальным условиям и движении по стадиям жизненного цикла. Однако при всей их вариативности они должны сохранять преемственность и соответствовать осознанным интересам и способностям индивида. При недостаточно успешной социализации цели могут быть плохо осознаваемыми или нереальными, не отвечающими образу жизни человека. Если его цели противоречат образу жизни, то даже при наличии эффективных технологий их достижения результаты могут оказаться неожиданными и разочаровывающими. Цели должны соответствовать индивидуальным возможностям личности, ее сегодняшнему месту в жизни и более кардинальному изменению направления ее социокультурного развития.
В настоящее время не существует достаточно обоснованной желаемой адаптационной модели на различных этапах жизненного цикла. Понятие адаптации рассматривается преимущественно с позиций приспособления индивида к условиям социальной среды, без учета его возможностей создания и преобразования этой среды, с одной стороны, из границ его возможностей, с другой. Кроме того, адаптация не изучается в контексте личностных смыслов индивида, умения их выбрать и трансформировать в зависимости от внешних условий и внутренних психологических изменений, в том числе связанных с прохождением различных этапов жизненного цикла. Личностная активность в процессе адаптации рассматривается редко, а если и рассматривается, то только как активность во внешнем пространстве социокультурной среды, а не как активность во внутреннем пространстве определения личностных возможностей, целей и задач. Однако без согласования обоих этих аспектов, без сознательно выбранных смыслов и направлений деятельности внешняя активность вырождается в суету и не приносит индивиду удовлетворенности от его жизнедеятельности.
Практическая работа по оказанию помощи в социальной адаптации при отсутствии теоретической базы в большинстве случаев представляет собой смесь различных приемов и манипуляций. Они включают в себя случайные беспорядочные методы, не учитывающие причин и специфики дезадаптации индивида, – от лечения неврозов до обретения мистического опыта во время наркотических сессий. Естественно, помощь от этого минимальна, а в некоторых случаях наносится ощутимый вред, связанный с еще большей дезориентацией индивида в социальном пространстве, появлением у него своеобразной зависимости от групп по оказанию социализационной помощи и их руководителей. В результате неуспешные попытки ресоциализации еще более ослабляют позицию индивида, усиливая у него ощущение беспомощности и неверия в свои собственные силы.
Именно потребность в осмыслении социальных и личностных адаптационных механизмов при движении по возрастной лестнице побудила автора обратиться к этой проблеме. В практической деятельности результаты работы могут быть использованы для ресоциализации малоадаптивных людей, обращающихся за консультационной помощью, а также людей, переживающих дезориентацию в периоды возрастных кризисов и социально обусловленных изменений жизненных ситуаций. Предложенные модели эффективной ресоциализации могут быть применены не только при индивидуальной, но и групповой работе среди людей разных возрастных категорий.
Повышение уровня адаптированности и психологической культуры населения будет способствовать более успешной самореализации людей, их удовлетворенности жизнью, принятию себя и окружающих, повышению самоуважения.
Глава 1
Проблемы адаптации и смысла жизни в связи с динамикой возрастного статуса человека на социокультурном и личностном уровне
Биологическая, социальная и личностная адаптация.
Неизбежность изменений в адаптационных механизмах и их смысле при прохождении человеком разных этапов жизненного цикла.
Два вида культурно-исторического подхода к периодизации жизненного цикла – циклическая и линейная модели.
Классификации стадий жизненного цикла человека учеными древности и нового времени, а также российскими исследователями.
Возрастной статус человека в различные исторические эпохи.
Последовательность перехода с предыдущей возрастной фазы на следующую как залог успешной социализации и социально-психологической адаптации.
Психологический подход к проблеме возраста.
Субъективное восприятие времени: паспортный и психологический возраст. Ориентация на прошлое, настоящее или будущее.
Наличие своего «привилегированного» возраста в различные исторические эпохи и в разных культурах.
Влияние этого факта на психику отдельного человека.
Важнейшими задачами, возникающими перед каждым человеком, являются умение найти и занять свое место в жизни, создать приемлемую социально-культурную среду, состояться профессионально, передать свой конструктивный опыт детям. Эти задачи можно считать общими для всех, хотя конкретные места в обществе, социально-профессиональные роли будут различными для разных людей в зависимости от их врожденных и приобретенных особенностей, представлений о себе и о жизненных ценностях, а также ситуационных возможностей. Искусство самореализации требует целеустремленности и адаптивного поведения, которое связано с адекватным видением мира и конкретных ситуаций. Увы, им владеют далеко не все. Помочь в решении этой проблемы могут разработанные наукой методы.
Понятие адаптации первоначально возникло в биологических науках, где оно определяется как приспособление организма в целом, а также его органов и клеток к условиям окружающей среды. Социальная адаптация часто интерпретируется сходным образом, с той только разницей, что в данном случае приспособление происходит не к естественно-биологической, а к социальной, или точнее – к социокультурной среде.
С нашей точки зрения, такой автоматический перенос не может быть признан принципиально правомерным. Если целью приспособления в биологических системах является выживание организма, и это не вызывает сомнений и разночтений, то что следует считать целью и результатом социокультурного приспособления? Здесь ответ не так однозначен, и в зависимости от решения этого вопроса само понятие социальной адаптации может иметь различные варианты.
Биологическая адаптация предполагает в большей степени подстройку живого организма к природной среде, чем преобразование этой среды в соответствии с потребностями организма. Хотя даже и на этом уровне возможно вносить полезные для живого существа изменения в естественную среду, превращая ее в постоянную среду обитания. Например, животные вырывают для себя норы, метят и защищают свою территорию, первобытный человек разводил костер, укрывался в пещерах и оборудовал их таким образом, чтобы в них ему было удобно жить. Тем не менее в биологической адаптации преобладает элемент приспособления особи или индивида к естественно-природному окружению, готовность внести изменения в функционирование своего организма, чтобы выжить в этой среде. В науке такой вид адаптации принято называть пассивным.
Понятие социальной адаптации является более сложным и интерпретируется далеко не всегда однозначно, поскольку отдельные аспекты адаптационного процесса приобретают различное значение в зависимости от социального контекста и требований времени. В настоящее время социальную адаптацию чаще всего определяют как процесс и результат приспособления индивида к постоянно изменяющимся условиям социокультурной среды и воздействие на эту среду таким образом, чтобы по возможности приспособить ее к себе. Здесь воздействие является двусторонним, хотя начало процесса адаптации требует обязательного приспособления именно субъекта – инициатора взаимодействия.
Эта мысль находит подтверждение в создании конкретных адаптационных технологий («отзеркаливание», пристройка к темпу речи, ведущей репрезентативной системе, даже к дыханию партнера). В дальнейшем происходит либо непроизвольная смена ролей, либо взаимное приспособление.
В отличие от биологической адаптации, где выживание как реализация инстинкта всегда считается безусловной ценностью, вряд ли следует стремиться к гомеостазису с социальной средой любой ценой и на любых условиях. Сама социальная среда подлежит оценке, и мы вправе рассматривать ее с точки зрения преимуществ и недостатков, и соответственно, приемлемости для индивида. И вполне может оказаться так, что к какой-либо социальной среде целесообразнее не приспосабливаться, а выйти из нее или сознательно противостоять ей. «Приспособляемость к чему? К плохой культуре? К родителям-тиранам? Что бы вы сказали о "хорошо приспособившемся” рабе?», – спрашивает А. Маслоу[2]. Именно в оценке и выборе социальной среды, к которой индивид считает для себя необходимым адаптироваться, состоит коренное отличие социокультурной адаптации от биологической.
Итак, сам выбор и оценку социальной среды и микроокружения следует считать компонентом социокультурной адаптации в широком смысле. Этот выбор может быть осознанным или не вполне осознанным, но если индивид принимает свое окружение, независимо от его качества, просто как данность и не рассматривает потенциальные возможности нахождения в другой среде, то это также является своеобразным выбором. Приспособление к бесчеловечным политическим режимам или делинквентным группам может означать для человека измену самому себе, т. е. тому лучшему, что в нем есть, с вытекающим отсюда невольным падением самооценки. И такой приспособившийся индивид не является адаптированным к более широкому социальному контексту.
Нахождение соответствия между направленностью субъекта и приемлемым для него социальным окружением можно считать искусством, поскольку малейший перекос в приоритете интересов как в одну, так и в другую сторону делает этот хрупкий баланс в явном виде неустойчивым. Именно сложность нахождения меры между активностью и пассивностью в отношениях индивида с окружением приводит к тому, что в подавляющем большинстве случаев люди не умеют создать приемлемое равновесие между своим внутренним миром и социокультурной средой, вследствие чего испытывают неудовлетворенность жизнью. Мы будем считать дезадаптацией как отказ индивида от своих интересов с целью войти в социальную среду, так и необоснованное силовое давление на эту среду, обычно не приносящее успеха, а если даже кажущийся успех и возникает, то он бывает кратковременным.
Несмотря на то что социальная адаптация является процессом двусторонним, мы в данной работе ставим акцент на изучении внутриличностных, а не средовых адаптационных механизмов. В связи с этим понятие социальной адаптации необходимо дополнить понятием личностной адаптации, для которой важно согласование самооценок и притязаний индивида как с его внутренними возможностями, так и с реальностью социокультурной среды. Если социальная адаптация выражается в большей степени во внешних навыках и умениях, то для личностной адаптации важны глубинные ощущения индивида в социальной среде, его самооценка и эмоциональное отношение к себе.
Социальная и личностная адаптация не обязательно совпадают в полной мере. Умение вести себя в обществе, хорошие манеры, внешняя общительность и доброжелательность могут сопровождаться скрытым презрением к людям и к себе. Однако действительное принятие себя и других при успехах и неудачах, адекватная самооценка являются той основой, на которой строятся здоровые взаимоотношения с другими людьми и со средой в целом. В противном случае неизбежно возникает противопоставление сущности и видимости, конфликт между внешним поведением и внутренними состояниями, между поведенческими и экзистенциальными компонентами адаптации. Это нежелательное состояние можно образно сравнить с наведением внешнего лоска, с нанесением косметики на больную кожу. Боязнь обнаружить и проявить себя настоящего легко приводит к маскировке собственной сущности и манипуляциям во взаимоотношениях людей.
Основы адаптированного поведения закладываются в детстве, в процессе первичной социализации, но тем не менее состояние и степень адаптации индивида к социокультурной среде, а также его личностные смыслы не могут оставаться неизменными на протяжении всей его жизни. Как утверждает С.И. Розум, адаптация всегда индивидуальна и относительна, а процесс адаптации бесконечен[3]. С течением времени неизбежно происходят как социальные, так и индивидуальные изменения. И то, к чему еще вчера стремился человек, сегодня может либо оказаться достигнутым, либо представиться как недосягаемое или ненужное. И в одном и в другом случае необходимо пересмотреть личностные смыслы и наметить новые цели. Кроме того, изменение возраста и возрастного статуса индивида побуждает его по-новому почувствовать себя, свою идентичность и связанные с ней цели и задачи. И хотя понятия адаптации и развития не являются тождественными, мы согласны с мнением И.Н. Симаевой, что адаптационные механизмы строятся в русле особенностей индивидуального развития[4].
Первый подход – циклический, в котором акцент поставлен на том, что все возвращается на круги своя. Как солнце возвращается каждое утро вновь, как весна возрождается каждый год, так и время человеческой жизни идет кругами. Душевное возрождение может наступить в любой момент, а древнейшая религиозная идея реинкарнации утверждала возможность и физического возрождения в неопределенной перспективе.
Второй подход к периодизации времени человеческой жизни – линейный. Он основан на идее необратимости времени. Здесь время представляет большую ценность, поскольку его нельзя вернуть, переиграть ситуацию заново, оно утекает «в никуда» и безвозвратно.
При циклическом, более древнем подходе, все люди – члены сообщества делились на ряд возрастных групп, и организация их жизни в значительной степени была связана с тем, к какой возрастной группе они принадлежали. Переход из одной возрастной группы в другую сопровождался обрядом инициации. Первый ритуал инициации наступал в жизни мальчиков около пятнадцати лет и сопровождался многочисленными тяжелыми испытаниями. Он символизировал окончание детства и вступление во взрослую жизнь. Если юноша не был способен выдержать испытания, он считался «старым ребенком» и исключался из своей возрастной группы. Это воспринималось страшным позором и происходило редко, так как никто не хотел становиться изгоем.
После инициации вся возрастная группа приобретала название и считалась «рожденной» – это было второе рождение, социальное, в отличие от первого, физического. В этом статусе группа существовала еще пятнадцать лет, а затем переходила на следующий этап. Таким способом поддерживалось единство возрастной группы на протяжении всего ее существования, и именно время рождения служило объединяющим началом. Подчеркивание перехода из одной возрастной группы в другую помогало обеспечивать преемственность между поколениями. Уходящая из жизни возрастная группа как бы возрождалась под тем же названием каждые шестьдесят лет. Возврат к исходной точке движения по кругу является здесь символом умирания и возрождения, т. е. циклического времени.
Организация жизнедеятельности людей по возрастным группам социально и культурно связана с идеей разделения общественного труда, распределения социальных ролей и власти в зависимости от возраста. Такая организация способствует созданию социальной и духовной общности людей, их принадлежности к значимой для них группе, что является одной из фундаментальных потребностей человека. Сейчас эта потребность у многих людей фрустрирована, поскольку создать значимую для себя общность на индивидуальном уровне гораздо труднее и, соответственно, удается не каждому. Адаптированность людей в древних циклических системах проявлялась главным образом в том, чтобы не выпасть из своей группы, занять в ней достойное положение. Адаптированность человека в современных индустриальных обществах требует вначале нахождения своей группы и включения в нее, а уже потом занятия определенного положения и налаживания контактов.
В циклических возрастных системах большое значение имела преемственность. Вступающее на социальную сцену новое поколение наследовало имя возрастной группы стариков, а имени в древности приписывали магическое значение. Таким образом, уходящее поколение как бы передавало новому весь свой накопленный опыт и силу. Но такие системы содержали в себе зародыши конфликта между поколениями, особенно смежными. Время уступать следующему поколению роль воинов, т. е. центральное место в общественной жизни, наступало не тогда, когда люди уже ощущали себя слабыми и беспомощными, а когда подрастала молодежь. Будучи еще в силах и не желая переходить в разряд стариков, люди нередко оказывали сопротивление, что вызывало многочисленные конфликты.
В древних обрядах инициации можно увидеть прообраз нынешних ритуалов тоже как бы инициации, хотя мы их не называем так – вручение паспортов, поступление в институт, получение дипломов, защита диссертаций, заключение браков. Но в современных обществах обрядов гораздо меньше, и они не имеют такой высокой значимости. Обряды, сопровождающие смену жизненных этапов и социальных ролей, осуществляют две функции. Они подчеркивают значение определенных событий жизни и создают, хотя бы временно, социальную солидарность между теми, кто находится в такой же ситуации. И хотя в ритуалах неизбежно присутствует элемент формализованное™, все же они несут определенную смысловую нагрузку.
Пренебрежение к ритуалам, слагавшимся в течение длительного времени, отношение к ним как к чисто внешней формальности дезориентирует и дезадаптирует человека. Ведь ритуалы являются своего рода вехами на жизненном пути индивида, они подчеркивают, что его жизнь движется в «правильном» направлении и находит поощрение со стороны социума. Большинство людей находит в этом моральное удовлетворение, приобретает чувство уверенности в себе.
В линейных системах человек рассматривается главным образом не как член сообщества, а как отдельная единица. И здесь в большей мере подчеркивается необратимость времени, зависимость человека от его течения. В древних линейных системах годы жизни имели символическое значение с точки зрения установления мистической связи человека и вселенной. Одной из магических цифр считалась четверка, поскольку существовало четыре классических элемента (огонь, земля, воздух, вода), четыре времени года, четыре темперамента. Поэтому деление человеческой жизни на четыре периода, с этой точки зрения, представлялось отражением непостижимой мировой закономерности, которой нам надлежит следовать. Наиболее известной классификацией, основанной на этом принципе, является классификация Пифагора:
Неизбежность изменений в адаптационных механизмах и их смысле при прохождении человеком разных этапов жизненного цикла.
Два вида культурно-исторического подхода к периодизации жизненного цикла – циклическая и линейная модели.
Классификации стадий жизненного цикла человека учеными древности и нового времени, а также российскими исследователями.
Возрастной статус человека в различные исторические эпохи.
Последовательность перехода с предыдущей возрастной фазы на следующую как залог успешной социализации и социально-психологической адаптации.
Психологический подход к проблеме возраста.
Субъективное восприятие времени: паспортный и психологический возраст. Ориентация на прошлое, настоящее или будущее.
Наличие своего «привилегированного» возраста в различные исторические эпохи и в разных культурах.
Влияние этого факта на психику отдельного человека.
Важнейшими задачами, возникающими перед каждым человеком, являются умение найти и занять свое место в жизни, создать приемлемую социально-культурную среду, состояться профессионально, передать свой конструктивный опыт детям. Эти задачи можно считать общими для всех, хотя конкретные места в обществе, социально-профессиональные роли будут различными для разных людей в зависимости от их врожденных и приобретенных особенностей, представлений о себе и о жизненных ценностях, а также ситуационных возможностей. Искусство самореализации требует целеустремленности и адаптивного поведения, которое связано с адекватным видением мира и конкретных ситуаций. Увы, им владеют далеко не все. Помочь в решении этой проблемы могут разработанные наукой методы.
Понятие адаптации первоначально возникло в биологических науках, где оно определяется как приспособление организма в целом, а также его органов и клеток к условиям окружающей среды. Социальная адаптация часто интерпретируется сходным образом, с той только разницей, что в данном случае приспособление происходит не к естественно-биологической, а к социальной, или точнее – к социокультурной среде.
С нашей точки зрения, такой автоматический перенос не может быть признан принципиально правомерным. Если целью приспособления в биологических системах является выживание организма, и это не вызывает сомнений и разночтений, то что следует считать целью и результатом социокультурного приспособления? Здесь ответ не так однозначен, и в зависимости от решения этого вопроса само понятие социальной адаптации может иметь различные варианты.
Биологическая адаптация предполагает в большей степени подстройку живого организма к природной среде, чем преобразование этой среды в соответствии с потребностями организма. Хотя даже и на этом уровне возможно вносить полезные для живого существа изменения в естественную среду, превращая ее в постоянную среду обитания. Например, животные вырывают для себя норы, метят и защищают свою территорию, первобытный человек разводил костер, укрывался в пещерах и оборудовал их таким образом, чтобы в них ему было удобно жить. Тем не менее в биологической адаптации преобладает элемент приспособления особи или индивида к естественно-природному окружению, готовность внести изменения в функционирование своего организма, чтобы выжить в этой среде. В науке такой вид адаптации принято называть пассивным.
Понятие социальной адаптации является более сложным и интерпретируется далеко не всегда однозначно, поскольку отдельные аспекты адаптационного процесса приобретают различное значение в зависимости от социального контекста и требований времени. В настоящее время социальную адаптацию чаще всего определяют как процесс и результат приспособления индивида к постоянно изменяющимся условиям социокультурной среды и воздействие на эту среду таким образом, чтобы по возможности приспособить ее к себе. Здесь воздействие является двусторонним, хотя начало процесса адаптации требует обязательного приспособления именно субъекта – инициатора взаимодействия.
Эта мысль находит подтверждение в создании конкретных адаптационных технологий («отзеркаливание», пристройка к темпу речи, ведущей репрезентативной системе, даже к дыханию партнера). В дальнейшем происходит либо непроизвольная смена ролей, либо взаимное приспособление.
Социальная адаптация – это процесс и результат приспособления индивида к постоянно изменяющимся условиям социокультурной среды и воздействие на эту среду таким образом, чтобы по возможности приспособить ее к себе.Адаптация в широком социокультурном контексте предполагает первоначальное приспособление человека к его окружению с последующим влиянием – в той или иной степени – на это окружение. Для этого требуется, во-первых, осознание своих собственных приоритетных потребностей, мотивов, ценностей, личностных смыслов, а во-вторых, согласование индивидуальных и групповых потребностей, интересов, норм, ценностей, целей, представлений о допустимых способах достижения целей, о необходимых для этого усилиях и достаточных вознаграждениях. Адаптированным можно считать того человека, который достигает равновесия между своим внутренним «я» и внешним социокультурным окружением. По данным С.И. Розума, при нарушении этого баланса субъект становится неспособен не только к самореализации, но и к обеспечению себя приемлемыми условиями жизни, установлению позитивных межличностных отношений, поддержанию соматического и психического здоровья[1].
В отличие от биологической адаптации, где выживание как реализация инстинкта всегда считается безусловной ценностью, вряд ли следует стремиться к гомеостазису с социальной средой любой ценой и на любых условиях. Сама социальная среда подлежит оценке, и мы вправе рассматривать ее с точки зрения преимуществ и недостатков, и соответственно, приемлемости для индивида. И вполне может оказаться так, что к какой-либо социальной среде целесообразнее не приспосабливаться, а выйти из нее или сознательно противостоять ей. «Приспособляемость к чему? К плохой культуре? К родителям-тиранам? Что бы вы сказали о "хорошо приспособившемся” рабе?», – спрашивает А. Маслоу[2]. Именно в оценке и выборе социальной среды, к которой индивид считает для себя необходимым адаптироваться, состоит коренное отличие социокультурной адаптации от биологической.
Итак, сам выбор и оценку социальной среды и микроокружения следует считать компонентом социокультурной адаптации в широком смысле. Этот выбор может быть осознанным или не вполне осознанным, но если индивид принимает свое окружение, независимо от его качества, просто как данность и не рассматривает потенциальные возможности нахождения в другой среде, то это также является своеобразным выбором. Приспособление к бесчеловечным политическим режимам или делинквентным группам может означать для человека измену самому себе, т. е. тому лучшему, что в нем есть, с вытекающим отсюда невольным падением самооценки. И такой приспособившийся индивид не является адаптированным к более широкому социальному контексту.
Нахождение соответствия между направленностью субъекта и приемлемым для него социальным окружением можно считать искусством, поскольку малейший перекос в приоритете интересов как в одну, так и в другую сторону делает этот хрупкий баланс в явном виде неустойчивым. Именно сложность нахождения меры между активностью и пассивностью в отношениях индивида с окружением приводит к тому, что в подавляющем большинстве случаев люди не умеют создать приемлемое равновесие между своим внутренним миром и социокультурной средой, вследствие чего испытывают неудовлетворенность жизнью. Мы будем считать дезадаптацией как отказ индивида от своих интересов с целью войти в социальную среду, так и необоснованное силовое давление на эту среду, обычно не приносящее успеха, а если даже кажущийся успех и возникает, то он бывает кратковременным.
Несмотря на то что социальная адаптация является процессом двусторонним, мы в данной работе ставим акцент на изучении внутриличностных, а не средовых адаптационных механизмов. В связи с этим понятие социальной адаптации необходимо дополнить понятием личностной адаптации, для которой важно согласование самооценок и притязаний индивида как с его внутренними возможностями, так и с реальностью социокультурной среды. Если социальная адаптация выражается в большей степени во внешних навыках и умениях, то для личностной адаптации важны глубинные ощущения индивида в социальной среде, его самооценка и эмоциональное отношение к себе.
Социальная и личностная адаптация не обязательно совпадают в полной мере. Умение вести себя в обществе, хорошие манеры, внешняя общительность и доброжелательность могут сопровождаться скрытым презрением к людям и к себе. Однако действительное принятие себя и других при успехах и неудачах, адекватная самооценка являются той основой, на которой строятся здоровые взаимоотношения с другими людьми и со средой в целом. В противном случае неизбежно возникает противопоставление сущности и видимости, конфликт между внешним поведением и внутренними состояниями, между поведенческими и экзистенциальными компонентами адаптации. Это нежелательное состояние можно образно сравнить с наведением внешнего лоска, с нанесением косметики на больную кожу. Боязнь обнаружить и проявить себя настоящего легко приводит к маскировке собственной сущности и манипуляциям во взаимоотношениях людей.
Основы адаптированного поведения закладываются в детстве, в процессе первичной социализации, но тем не менее состояние и степень адаптации индивида к социокультурной среде, а также его личностные смыслы не могут оставаться неизменными на протяжении всей его жизни. Как утверждает С.И. Розум, адаптация всегда индивидуальна и относительна, а процесс адаптации бесконечен[3]. С течением времени неизбежно происходят как социальные, так и индивидуальные изменения. И то, к чему еще вчера стремился человек, сегодня может либо оказаться достигнутым, либо представиться как недосягаемое или ненужное. И в одном и в другом случае необходимо пересмотреть личностные смыслы и наметить новые цели. Кроме того, изменение возраста и возрастного статуса индивида побуждает его по-новому почувствовать себя, свою идентичность и связанные с ней цели и задачи. И хотя понятия адаптации и развития не являются тождественными, мы согласны с мнением И.Н. Симаевой, что адаптационные механизмы строятся в русле особенностей индивидуального развития[4].
Состояние и степень адаптации индивида к социокультурной среде и его личностные смыслы не могут оставаться неизменным на протяжении всей жизни.Процесс прохождения индивида по разным стадиям жизненного цикла большинству людей кажется естественным, мало зависящим от социальных и культурных процессов в обществе. Однако в действительности это не совсем так: время жизни человека можно рассматривать не только с биологической, но и с социокультурной, а также психологической точки зрения.
Время человеческой жизни можно рассматривать не только с биологической, но и с социокультурной, и психологической точки зрения.В различные исторические эпохи и в разных странах подход к периодизации человеческой жизни был неодинаковым, и соответственно различалось социокультурное восприятие человека в меняющемся времени. Уже в древности сформировалось два типа подходов к периодизации жизненного цикла, разделению его на отдельные стадии и в связи с этим организации жизни людей в зависимости от того, в какую возрастную группу они попадали.
Первый подход – циклический, в котором акцент поставлен на том, что все возвращается на круги своя. Как солнце возвращается каждое утро вновь, как весна возрождается каждый год, так и время человеческой жизни идет кругами. Душевное возрождение может наступить в любой момент, а древнейшая религиозная идея реинкарнации утверждала возможность и физического возрождения в неопределенной перспективе.
Второй подход к периодизации времени человеческой жизни – линейный. Он основан на идее необратимости времени. Здесь время представляет большую ценность, поскольку его нельзя вернуть, переиграть ситуацию заново, оно утекает «в никуда» и безвозвратно.
При циклическом, более древнем подходе, все люди – члены сообщества делились на ряд возрастных групп, и организация их жизни в значительной степени была связана с тем, к какой возрастной группе они принадлежали. Переход из одной возрастной группы в другую сопровождался обрядом инициации. Первый ритуал инициации наступал в жизни мальчиков около пятнадцати лет и сопровождался многочисленными тяжелыми испытаниями. Он символизировал окончание детства и вступление во взрослую жизнь. Если юноша не был способен выдержать испытания, он считался «старым ребенком» и исключался из своей возрастной группы. Это воспринималось страшным позором и происходило редко, так как никто не хотел становиться изгоем.
После инициации вся возрастная группа приобретала название и считалась «рожденной» – это было второе рождение, социальное, в отличие от первого, физического. В этом статусе группа существовала еще пятнадцать лет, а затем переходила на следующий этап. Таким способом поддерживалось единство возрастной группы на протяжении всего ее существования, и именно время рождения служило объединяющим началом. Подчеркивание перехода из одной возрастной группы в другую помогало обеспечивать преемственность между поколениями. Уходящая из жизни возрастная группа как бы возрождалась под тем же названием каждые шестьдесят лет. Возврат к исходной точке движения по кругу является здесь символом умирания и возрождения, т. е. циклического времени.
Организация жизнедеятельности людей по возрастным группам социально и культурно связана с идеей разделения общественного труда, распределения социальных ролей и власти в зависимости от возраста. Такая организация способствует созданию социальной и духовной общности людей, их принадлежности к значимой для них группе, что является одной из фундаментальных потребностей человека. Сейчас эта потребность у многих людей фрустрирована, поскольку создать значимую для себя общность на индивидуальном уровне гораздо труднее и, соответственно, удается не каждому. Адаптированность людей в древних циклических системах проявлялась главным образом в том, чтобы не выпасть из своей группы, занять в ней достойное положение. Адаптированность человека в современных индустриальных обществах требует вначале нахождения своей группы и включения в нее, а уже потом занятия определенного положения и налаживания контактов.
В циклических возрастных системах большое значение имела преемственность. Вступающее на социальную сцену новое поколение наследовало имя возрастной группы стариков, а имени в древности приписывали магическое значение. Таким образом, уходящее поколение как бы передавало новому весь свой накопленный опыт и силу. Но такие системы содержали в себе зародыши конфликта между поколениями, особенно смежными. Время уступать следующему поколению роль воинов, т. е. центральное место в общественной жизни, наступало не тогда, когда люди уже ощущали себя слабыми и беспомощными, а когда подрастала молодежь. Будучи еще в силах и не желая переходить в разряд стариков, люди нередко оказывали сопротивление, что вызывало многочисленные конфликты.
В древних обрядах инициации можно увидеть прообраз нынешних ритуалов тоже как бы инициации, хотя мы их не называем так – вручение паспортов, поступление в институт, получение дипломов, защита диссертаций, заключение браков. Но в современных обществах обрядов гораздо меньше, и они не имеют такой высокой значимости. Обряды, сопровождающие смену жизненных этапов и социальных ролей, осуществляют две функции. Они подчеркивают значение определенных событий жизни и создают, хотя бы временно, социальную солидарность между теми, кто находится в такой же ситуации. И хотя в ритуалах неизбежно присутствует элемент формализованное™, все же они несут определенную смысловую нагрузку.
Пренебрежение к ритуалам, слагавшимся в течение длительного времени, отношение к ним как к чисто внешней формальности дезориентирует и дезадаптирует человека. Ведь ритуалы являются своего рода вехами на жизненном пути индивида, они подчеркивают, что его жизнь движется в «правильном» направлении и находит поощрение со стороны социума. Большинство людей находит в этом моральное удовлетворение, приобретает чувство уверенности в себе.
В линейных системах человек рассматривается главным образом не как член сообщества, а как отдельная единица. И здесь в большей мере подчеркивается необратимость времени, зависимость человека от его течения. В древних линейных системах годы жизни имели символическое значение с точки зрения установления мистической связи человека и вселенной. Одной из магических цифр считалась четверка, поскольку существовало четыре классических элемента (огонь, земля, воздух, вода), четыре времени года, четыре темперамента. Поэтому деление человеческой жизни на четыре периода, с этой точки зрения, представлялось отражением непостижимой мировой закономерности, которой нам надлежит следовать. Наиболее известной классификацией, основанной на этом принципе, является классификация Пифагора: