Ламур Луис. Дорога на Скво-Спрингс (рассказы)

   - Ну, насколько я знаю этого парня, - вступил в разговор Хилл, - за здорово живешь он со своей землей не расстанется.
   - Надеюсь, что так, - злобно ощерился Стэнгл, - вот и сведем счеты! А то я уже слышать не могу о нем и его хваленом ранчо. Подумать только, какой-то вонючий мексиканец таскает золото прямо из-под ног! Да еще тычет мне его в нос. Он, видите ли, хочет меня учить жить!
   - А что, если он будет сражаться? - тихо спросил Дрейк.
   - И давно ты стал волноваться из-за такой ерунды? - с неприязнью, которую и не пытался скрыть, посмотрел на него Дулин. - Разве не ты пристрелил в свое время пару крутых парней из шайки Скуви?
   Кэнди никак не могла собраться с мыслями, ей казалось, что она все глубже и глубже погружается в какой-то темный ужас. Она обвела испуганным, недоверчивым взглядом так хорошо знакомые лица.
   - Господи, неужели вы пойдете на это?! Что ты за человек, Джо Стэнгл?! Вы собираетесь за несколько часов разрушить то, что он создавал своими руками несколько лет! Все уничтожить!
   - Но ведь это может спасти наши стада, мисс Кэнди, - примирительно сказал Бенсон. - Мы же должны подумать о своих семьях. Возьмите, к примеру, вашего отца, у него дела идут не лучше, чем у меня, а я так вообще по уши в долгах.
   - А как бы вы, интересно мне знать, поступили, если бы Барри здесь не было? Чтобы вы делали, если бы я не сваляла дурака и не рассказала вам о его ранчо?
   - Но его ранчо существует, и это - удача для нас, - возразил Дулин, - и благодаря вам, деточка, мы теперь знаем, что там наш скот найдет и корм, и воду. А если этой воды хватит до начала дождей, то мы, глядишь, и выкрутимся. Я - за!
   - Я тоже согласен, - объявил Стэнгл.
   - Нет, так не пойдет! - возмутился Дрейк. - Если у него есть вода, так она ему и принадлежит, раз он сам ее нашел и сумел сохранить.
   - Ну вот что, Том, - нетерпеливо прервал его Стэнгл, всем своим видом показывая, что говорить больше не о чем, - если тебе не дорога собственная скотина - дело твое. А я, черт возьми, не хочу потерять свое стадо. Да и потом, если бы в твоих водоемах была вода, разве ты не помог бы мне по-соседски, не предложил бы поделиться? Почему же, в конце концов, этот парень отгораживается от всего света и живет так, как будто нас тут нет?
   Кэссиди наконец не выдержал. Последняя реплика Стэнгл а окончательно вывела его из себя.
   - Скажи-ка на милость, а разве этот парнишка возвел ту проклятую Изгородь?! Что-то мне помнится, будто и тут ты руку приложил, Стэнгл.
   - По-моему, все ясно. - Стэнгл предпочел сделать вид, будто ничего не слышал. - Все обсудили, обо всем договорились. Значит, так: разбираем Изгородь, загоняем скот в долину, а там будет видно. Лично я не собираюсь молча смотреть, как мои коровы дохнут от голода и жажды одна за другой, в то время как он купается в воде за своей Изгородью и плюет на нас.
   - Я, пожалуй, с вами, - кивнул Харди Бенсон, - еще немного, и я разорен. Мне деваться некуда.
   - В самую точку попал, - буркнул Винни Лэйк.
   Кэб презрительно оглядел всех и выпрямился во весь рост.
   - Ладно, с этих что взять. А ты, Том, неужели и ты с ними?
   Дрейк колебался. Ему казалось, что он слышит жалобное мычание умирающих от жажды коров, а перед глазами внезапно появилась внушительная цифра его долга в магазине Мейера.
   - Да, - глухо выдавил он. - У меня нет выбора.
   Кэссиди еще раз обвел всех взглядом из-под косматых, насупленных бровей и, презрительно сплюнув, направился к выходу.
   - Да пусть лучше все мои коровы передохнут! - возмутился он. - Доброй ночи, джентльмены! - И хлопнул дверью.
   Вскочив, Дулин метнулся к тому месту, где оставил свою винтовку.
   - Будь я проклят, если позволю этому сукиному сыну...
   - Лучше и не пытайся! - сухо предупредил его Хилл. - Ты мертвец, если выстрелишь в спину Кэбу Кэссиди. - Он оглядел оставшихся фермеров и недовольно нахмурился. - Не по нутру мне то, что вы задумали, и хочу, чтобы все об этом знали.
   - Ну ладно, - грубо оборвал его Стэнгл. - Итак, кто с нами? Дулин, Лэйк, Бенсон, Дрейк и Хилл. А ты как, Маккессон?
   - С вами, ребята, - откликнулся тот. - Я всегда терпеть не мог этого паршивого мексиканца.
   Том Дрейк с сомнением взглянул на него. Курт Маккессон, крупный, угрюмый человек, со смуглым, словно вырубленным из камня лицом, появился в их краях совсем недавно. Всего один раз Дрейку довелось видеть его в ярости, но он сразу понял, что от этого бродяги с лицом убийцы лучше держаться подальше. Тот забил лошадь до смерти, прежде чем кто-то успел вмешаться. После того случая Дрейк возненавидел Курта, и его давно уже беспокоило, что Маккессон проявляет уж слишком повышенный интерес к Кэнди. При виде ее в глазах этого садиста загорался опасный огонек, что пугало Тома.
   Выпрямившись, Джо Стэнгл заговорил. В голосе его слышалось явное удовлетворение.
   - Встречаемся у долины Ив утром в понедельник. Как только разберем Изгородь, скот ринется в долину, и остановить его будет уже невозможно.
   С трудом борясь с подступившей к горлу тошнотой, Кэнди молчала, ей казалось, что она. вот-вот упадет в обморок от ужаса и стыда за отца. Девушке хотелось крикнуть, чтобы они остановились, но она прекрасно понимала, что теперь ее никто не станет слушать. Их безнадежное положение, их горе и отчаяние, искусно подогретые благодаря жгучей ненависти Стэнгла и угрюмой жестокости Дулина, втянули всех этих простых, трудолюбивых людей в нечто такое, о чем, она была уверена, все они будут жалеть до конца дней. А теперь они готовы на преступление ради временной передышки. Мужчины расходились один за другим, и, наконец оставшись наедине с отцом, Кэнди решительно повернулась к нему.
   - Неужели ты не мог остановить их, отец?! Ты не должен позволить им разрушить все, что создал этот бедняга!
   - Бедняга, скажешь тоже! Разве у него есть право одному поить свое стадо, когда наш скот умирает от жажды?!
   - А кто строил запруды? Может, ты или твой дружок Джо Стэнгл?! Что вы оба сделали для того, чтобы ваш скот уцелел? Сидели вместе с остальными бездельниками и смеялись над Барри, пока он работал засучив рукава!
   - Замолчи, девчонка! - взревел Дрейк, еще больше разозлившись, так как сам в глубине души сознавал, что она права и то, что они задумали, не только незаконно, но еще и подло по отношению к человеку, не причинившему им никакого вреда. - Я не потерплю, чтобы ты водила дружбу с этим полукровкой! И уж тем более не позволю тебе обсуждать мои поступки! - гремел Том.
   - Папа, - голос Кэнди стал холоднее льда, - постарайся понять меня. Барри Меррано не такой человек, чтобы сдаться без боя. Если вы придете к нему, он будет сражаться, и кто-то может погибнуть. На твоем месте я бы десять раз подумала, прежде чем ввязываться в эту грязную затею. Это совсем не то, что прогнать шайку бандитов Скуви! Вы сами станете как они, а в нашей стране закон таких не прощает.
   Поразмыслив над ее словами, отец вздохнул.
   - Не выдумывай, дочка! Он полукровка и не будет драться! Да конечно же побоится. Джо Стэнгл издевался над ним, как мог, а он все стерпел. Этот парень не решится!
   - Тогда, может, тебе будет интересно взглянуть на Прайса Тэйлора? Он тоже был уверен, что Барри Меррано не будет драться.
   - Что?
   - Барри проводил меня сегодня до самого ранчо. Он вел себя как настоящий джентльмен. Но Прайс оскорбил его, и Меррано преподал ему хороший урок на всю жизнь.
   - Ты утверждаешь, что этот мозгляк избил Прайса Тэйлора?! Девочка, ты сошла с ума!
   - Пойди посмотри сам, если не веришь мне! И заодно спроси своего старшего ковбоя, испугался ли его Барри. Да, кстати, когда-то ведь и ты тоже пытался запугать его и заставить уехать, да только ничего не вышло! Он никогда не был трусом. А теперь у него есть что защищать! - Она помолчала немного. - Запомни мои слова, папа. Он будет сражаться, и если кто-то погибнет, его кровь падет на ваши головы!
   Дрейк только возмущенно фыркнул в ответ, но слова дочери поразили его. Кэнди достаточно хорошо знала отца, чтобы понимать - эта затея вовсе ему не по душе, он согласился только из чувства солидарности, поскольку считал, что обязан до конца быть вместе с людьми, рядом с которыми год за годом прожил долгую трудную жизнь, кого хорошо знал и любил, с кем раньше делил и радость и беду. Он согласился пойти за ними потому, что это сулило хоть какой-то выход, могло спасти от разорения и голода. Да и был ли у него выбор?
   Когда-то Том Дрейк сражался с индейцами, угонщиками скота, бандитскими шайками. Он был храбрым человеком и уважал храбрость в других, и поэтому сейчас он молчал, отлично сознавая, что, будь на месте Меррано, тоже дрался бы до конца на своей земле. Ему никогда не нравилось убивать, одно время он искренне надеялся, что у мальчишки хватит ума сбежать; слушая Кэнди, он все больше сомневался в этом.
   - Папа? - Тихий голос дочери насторожил его. - Я хочу тебя предупредить - если не передумаешь, я встану бок о бок с Барри Меррано! Я возьму твою винтовку и пойду с ним до конца, каков бы ни был этот конец!
   - Что?! - Отец смотрел на Кэнди, не веря своим ушам. Но, заглянув в глаза дочери, которую очень любил, Том вдруг увидел в ней что-то до боли напоминавшее ему жену и его самого почти тридцать лет назад, когда их, совсем молодых, переполняли надежды и жизнь еще не успела потрепать.
   Не сказав больше ни слова, Кэнди повернулась и выбежала из комнаты, где остался старый человек, уязвленный в самое сердце, раздираемый сомнениями и стыдящийся самого себя. Услышав, как хлопнула дверь, он рухнул в кресло, да так и остался, не в силах пошевельнуться.
   Вдруг он почувствовал, как слаб и как безумно устал. Он сидел и смотрел в огонь и видел высохшие ручьи, деревья со скрученными от жары листьями и свой умирающий скот. В языках пламени гибло все, что он любил и за что боролся всю свою жизнь. Перед его мысленным взором пронеслись прожитые годы, когда он работал и сражался, не жалея сил, уверенный в своей правоте. Только когда за окном стало светлеть, он понял, что просидел так всю ночь.
   Случилось это вечером в пятницу. А уже ранним субботним утром небольшая чубарая лошадка с неуклюжим седоком бодрой рысцой миновала Зеркальную долину и, обогнув огромные каменные глыбы, свернула к проходу в скалах, явно направляясь к ранчо Барри Меррано. Клайд Мейер принял очень важное для себя решение, и вот пришло время выполнить его. Правда, пока он ничего не знал о том, что доведенные до отчаяния фермеры собрались напасть на ранчо Барри. Его терзали собственные заботы: похоже, ни у кого в долине не осталось наличных денег, и он решил обратиться к единственному человеку, который мог ему помочь.
   Как он и рассчитывал, вход в туннель оказался свободен, и, немного поколебавшись, торговец тронул каблуками своего конька и погрузился в темноту. Выехав в долину, он на мгновение зажмурился от внезапно брызнувших лучей солнца, но как только восстановилось зрение, тут же увидел Барри Меррано, стоявшего на пороге своего дома. Клайд догадался, что стук копыт его лошади, многократно усиленный эхом в пещере, должно быть, хорошо слышен в каждом уголке дома.
   Мейер молодцевато въехал во двор и наклонился, чтобы зацепить поводья за колышек забора, потом осторожно спешился, тихонько чертыхаясь сквозь зубы, так как давным-давно не ездил верхом и порядком устал от дороги.
   - Привет, сынок! - приветствовал он Барри. - Надеюсь, не слишком неприятный сюрприз для тебя?
   - Входите, - пригласил хозяин, - я только что вернулся, запруду прорвало в одном месте, пришлось срочно чинить, ведь воды и так немного. Похоже, какая-то зверюга постаралась, еще чуть-чуть, и вода совсем ушла бы.
   - О-го-го! - Мейер огляделся по сторонам, не скрывая восхищения. - Будь жива твоя мать, она гордилась бы тобой. Молли была чудесная женщина, необыкновенная, поверь мне!
   - Спасибо, приятно это услышать. Я очень любил ее.
   Позже, когда они сидели в доме, попивая крепкий кофе, Мейер наконец решился:
   - Сынок, я ведь к тебе приехал не просто так, мне нужна помощь. Оптовики недавно отказали мне в кредите, требуют заплатить наличными. А у меня в магазине совсем пусто и, если кто-нибудь приедет за припасами, сам понимаешь, что будет.
   - Сколько вам нужно?
   - Страшно даже сказать, - пятьсот долларов, не меньше. Если хочешь, могу за эту сумму уступить тебе половинную долю в своем бизнесе. Конечно, дурак я, что давал кредит всем и каждому. Так ведь я здесь с первого дня, сынок. Они, в общем, неплохие люди и дело свое знают. Каждый из них расплатится со мной, даже если это будут их последние деньги, но ведь сейчас меня это не спасет.
   - А что будет, если вы не достанете денег? Вам придется закрыть магазин?
   - Да уж, видно, беды не миновать.
   - А как же тогда быть владельцам ранчо?
   - Боюсь даже думать об этом. Все дело в том, что из-за проклятой засухи скот так отощал, что, пожалуй, ни одной коровы из нашей долины сейчас не продашь. Нужно года два, чтобы фермеры смогли встать на ноги, а у них уже ни еды, ни воды, ни припасов.
   Меррано задумчиво смотрел в чашку, как будто искал там ответ. Смуглое, обветренное лицо его стало не по-юношески суровым. Наконец он вздохнул.
   - Так и быть. Я готов дать вам деньги и стать вашим партнером, но с условием: никому ни слова!
   Похоже, это встревожило Мейера.
   - А фермеры? Как насчет товаров для них? Все они - мои друзья, не могу же я бросить их в трудную минуту!
   - Конечно. Я вовсе не собирался выбивать у них скамейку из-под ног. В конце концов, надо же кому-нибудь доверять. Может, теперь, получив урок, они наконец перестанут упираться и бездумно разорять и самих себя, и свои земли.
   Лицо Мейера расцвело от радости, казалось, с души его свалился камень.
   - А ведь я струсил, сынок, честно тебе признаюсь. Мне же больше не на что было и надеяться. - Уже взгромоздившись на лошадь, он вдруг нагнулся к уху Барри. - Ты вот что, сынок, будь осторожен. Этот Джо Стэнгл - темная лошадка, да и Дулин такой же. От них всего можно ждать.
   - Спасибо, я учту.
   Мейер уехал. Барри вернулся в дом и, задумчиво насвистывая что-то, принялся смазывать и протирать винчестер. Подумав немного, он достал портупею и надел ее. Пришло время перегонять скот с пастбищ Длинного ущелья обратно в долину. Не имело смысла дольше оставлять его там. Через пару недель можно будет продать не меньше тридцати голов в Арагоне. Это позволит сэкономить корм и воду, а ему добавит немного наличных.
   Он уже вывел из стойла лошадь и собрался вскочить в седло, когда из туннеля до него донесся топот копыт, многократно повторенный эхом. Барри обернулся и не поверил своим глазам - навстречу ему скакала Кэнди.
   Заметив расстроенное и испуганное лицо девушки, он схватил ее за руку.
   - Кэнди, с тобой что-то случилось?!
   Торопясь и глотая в спешке слова, она рассказала ему о том, что произошло после его отъезда, как ее отец и другие фермеры договорились согнать весь свой скот в его долину.
   - Пожалуйста, Барри, не осуждай отца! Он каждый день видит, как дохнут коровы, и просто не может ни о чем другом думать!
   - Я понимаю, - тяжело вздохнул он, - беда в том, что и этой воды хватит ненадолго, если они пустят в долину весь скот. Маленькие водоемы иссякнут почти сразу же или будут затоптаны обезумевшей от жажды скотиной, а что касается построенных мной запруд, так и их запасы иссякнут в течение нескольких часов. И что это им даст? Я разорюсь вместе со всеми, только и всего, и ранчо мое погибнет! Поверь мне, Кэнди, я бы рад помочь, если бы мог. Однако у них все же есть шанс поправить свои дела, если, конечно, возьмутся за ум. Знаешь холмы Уайт-Хорс? Там достаточно воды, и они могли бы воспользоваться ею, правда, это чертовски трудно.
   - Они тебя не послушают, Барри. По крайней мере, сейчас.
   - Тогда и я ничего не обещаю, Кэнди. Понимаешь, когда-то они разбили сердце моей матери, а отец из молодого веселого ковбоя превратился в угрюмого, одинокого человека. Я могу только одно - и так поступил бы на моем месте и твой отец, и любой другой из этих фермеров, которые собираются разорить меня, - я буду сражаться. И суждено мне погибнуть или победить - я останусь на своей земле! - Он обнял ее за плечи и мягко повернул лицом к долине. - Взгляни, - указал он на сияющую свежей зеленью землю. - Перед тобой то, чего я добился за четыре тяжких года: я работал, боролся за то, чтобы эта земля стала такой живой и прекрасной. Днем и ночью, всегда совсем один! Иногда я был несчастен так, что думал: еще немного - и сойду с ума! Собственными руками я соорудил эти запруды, и у меня есть вода. Я таскал камни, чтобы привести в порядок этот дом, в нем каждая вещь сделана мной, я даже сам смастерил всю мебель, что стоит в нем. Теперь это - часть меня, и так просто я ничего не отдам! Им придется сначала убить меня, чтобы пустить свой скот в долину. И знай, если стадо все же появится здесь, внизу, значит, меня уже нет. Но я погибну не один! Скажи это своему отцу, Кэнди, может быть, хоть он послушает тебя. Пролитая кровь не спасет от голода их стада, но если они хотят крови, они ее получат!
   - Они убьют тебя, Барри. Их слишком много.
   - Я не один. Не смейся надо мной, я понимаю, что все это звучит глупо и сентиментально, но мне кажется, что мать и отец сейчас со мной рядом. Ведь раньше, до того, как стала моей, эта земля принадлежала им, они были здесь счастливы. И души всех тех, кто до меня сражался, защищая свой дом, тоже будут со мной.
   - Барри, я предупредила отца, что, если он не одумается, я приду сражаться рядом с тобой.
   Ему показалось, что он ослышался. Он провел кончиком языка по пересохшим от волнения губам.
   - Ты сказала отцу что?!
   - Ты все правильно понял, Барри. И я клянусь, что так и сделаю.
   Онемев от волнения, он стоял и смотрел на нее, но потом покачал головой.
   - Нет, как бы сильно я ни ценил твою храбрость и благородство, я не могу допустить, чтобы тебе пришлось стрелять в родного отца. Это мое дело и моя битва. Спасибо, что предупредила, но сейчас тебе лучше уехать. И знай, что бы ни случилось, я до последнего вздоха буду помнить твои слова!
   - Хорошо, я уеду, но, ради Бога, Барри, будь осторожен! Джо Стэнгл ненавидит тебя! И еще. С ними один человек, Маккессон, я его не знаю, но он пугает меня!
   После того как вдалеке стих стук копыт ее лошади, Барри долго сидел на крыльце дома, глубоко задумавшись и время от времени поглядывая на зеленую долину. "Пожалуй, не стоит сейчас перегонять коров на новое пастбище", решил он и вошел в дом.
   Давно привыкнув жить и трудиться в одиночку, он всегда рассчитывал только на самого себя и сейчас принялся обдумывать все, что ему потребуется для обороны ранчо. Он давно предвидел, что рано или поздно это должно случиться, радовало его только то, что сама природа сделала его ранчо почти неприступным. Столовая гора и Шея закрывали доступ в Зеркальную долину, и попасть в нее можно было, только сломав Изгородь и пробравшись по туннелю. С другой стороны лежал каньон, спускавшийся в Длинное ущелье, но и оттуда ему не грозила опасность нападения. Каньон простирался не меньше чем на семьдесят миль, а дальше дорога вела через резервацию, где индейцы не потерпели бы присутствия шайки вооруженных людей.
   Даже сейчас, с минуты на минуту ожидая атаки, когда обезумевшие от отчаяния люди готовились уничтожить все, что ему дорого, чтобы спасти свой собственный скот, он невольно ловил себя на том, что не испытывает к ним ненависти. Скорее в его душе была жалость: он прекрасно понимал, какую боль должен испытывать животновод, видя, как гибнет его стадо. Фермеры и сами напоминали ему стадо коров. Подгоняемые голодом и жаждой, они слепо следовали за своими вожаками. Но он так же ясно видел, что его скромные запасы воды лишь на несколько дней продлят агонию.
   Что касается Стэнгла и Дулина, то их ненависть к Барри, сыну прекрасной Молли, отвергшей когда-то их чувства, была искренней и неизбывной.
   Холодная усмешка искривила его губы, и он почти с радостью принялся думать о том, что скоро они наконец встретятся лицом к лицу.
   К воскресенью в голове Меррано постепенно сложился план обороны. К полудню он уже вырыл несколько ям и заполнил их порохом, зная, что при необходимости попадет в них с одного выстрела.
   Взобравшись по отрогам столовой горы на самый верх, Барри внимательно оглядел Зеркальную долину. Когда-то, много лет назад, ему, мальчишке, отец подарил полевой бинокль, и вот теперь он видел в него, как далеко-далеко над горизонтом поднялось большое облако пыли и стало медленно приближаться. Барри с горечью понял, что фермеры не передумали и гонят своих коров, направляясь к Виллоу-Спрингс. Пока скот еще не дошел до долины, где, как ему сказала Кэнди, ковбои с разных ранчо должны были встретиться, чтобы соединить свои стада в одно. Но он не сомневался, что к утру это уже будет сделано.
   По дороге домой он закрыл выход из туннеля тяжелыми бревенчатыми воротами, а затем, оседлав коня и ведя в поводу тяжело нагруженную вьючную лошадь, торопливо направился к Изгороди.
   На сей раз он осмотрел ее очень внимательно, куда внимательнее, чем когда ее только что построили. Фермеры потрудились на славу, она и сейчас выглядела достаточно прочной, а та стена, что он построил сам, казалась и того крепче. Разобрать их, чтобы сделать проход для скота, будет не так-то просто. Взбираясь по узкой тропинке в гору, он устроил два наблюдательных пункта, один за другим, оставив в каждом достаточно боеприпасов. Если потребуется, он быстро поднимется туда так, что никто его не заметит.
   На обратном пути Барри остановился и опять окинул Изгородь испытующим взглядом. Нет, никакое стадо, даже очень большое, не смогло бы ее сломать, тут понадобится немало усилий, а может, и динамит.
   Сняв привязанный к седлу вьючной лошади лом и орудуя им как рычагом, он принялся один за другим выворачивать из земли огромные валуны и острые обломки скал и сваливать их вниз, по обе стороны тропы, чтобы еще сильнее сузить проход.
   Пройдя еще немного назад по тропе, он навалил с краю огромную кучу камней, оставив за ней винтовку и достаточно патронов, потом тщательно замаскировал следы своей деятельности, придав груде камней вид обычной осыпи. Барри трудился не покладая рук, пока на землю не спустились сумерки и вдалеке не заклубилась пыль. Он почувствовал, как под ногами чуть задрожала земля - это двигалось огромное стадо.
   Как Барри ни боялся даже на минуту покинуть свои укрепления, пришлось все-таки ненадолго вернуться домой, чтобы на скорую руку приготовить обед и подкрепиться. Он как раз собирался сесть за стол, когда услышал, что кто-то кричит. Голос доносился из туннеля.
   - Меррано! - Наконец он разобрал свое имя и удивился, узнав, кто зовет его. - Это я, Кэб Кэссиди! Мне нужно поговорить с тобой.
   Сжимая в руке винтовку и чувствуя под мышкой приятную тяжесть револьвера, Барри, не колеблясь ни минуты, направился к выходу из туннеля.
   - Я слышу, Кэб. В чем дело, зачем ты пришел?
   Великан нетерпеливо загрохотал прикладом по толстым бревнам ворот.
   - Эй, Меррано, пропади оно пропадом, я не умею красиво говорить! Но зато я пока еще могу соображать, что хорошо, а что плохо, и понять, что порядочно, а что нет. Поэтому я и пришел сюда. Не желаю иметь ничего общего со Стэнглом и его шайкой! У меня здесь винтовка и достаточно патронов. Можешь с этой минуты считать меня своим партнером.
   - Ты действительно хочешь сражаться вместе со мной? - не веря своим ушам, спросил Барри и вдруг вспомнил, что Кэнди рассказывала об этом человеке.
   - Да, мой мальчик, ты все правильно понял. Хочу доказать этим баранам, что остались еще на свете порядочные люди и никакой паршивый койот вроде Джо Стэнгла не заставит меня поступать по-своему.
   Барри прислонил к скале винтовку и широко распахнул ворота.
   - Добро пожаловать, Кэб! Даже и сказать не могу, как я рад тебе!
   Двое мужчин повернули к дому. С удовольствием потягивая горячий кофе и объясняя Кэбу, как устроил свою систему обороны, Барри увлекся и вдруг неожиданно услышал довольный смешок Кэссиди.
   - Хотел бы я полюбоваться, какое выражение лица будет у Джо Стэнгла, когда он появится у Изгороди! - И он захохотал во все горло.
   Они решили по очереди караулить проезд в долину, но похоже, что фермеры не спешили. Настала очередь Барри заступить на дежурство, когда у выхода из туннеля появился еще один нежданный гость. Нет, сразу два!
   Впереди на своем чубаром коньке, перекинув винтовку через седло и довольно улыбаясь, выехал из темноты Клайд Мейер, а из-за его спины выглядывало улыбающееся личико Кэнди. Заметив, как озабоченно сдвинул брови Меррано, она быстро затараторила, не давая ему и слова вставить:
   - О'кей, если ты не хочешь, чтобы я сражалась, спорить не буду, но ведь я могу вам готовить, варить кофе и еще что-нибудь делать. Ведь вы же не можете сражаться на голодный желудок?
   - Хорошо, хорошо, я не возражаю, если честно, даже рад, что ты приехала. Давай, Мейер, нам лучше двигаться поближе к дому. Следи за туннелем, Кэнди, - распорядился Барри, снова повернувшись к девушке. - Как услышишь, что кто-то пробирается к нам, крикни, чтобы они убирались прочь. Если не послушаются, пальни в воздух пару раз, а если я это не остановит их, тогда поджигай фитиль.
   Лицо ее вытянулось и слегка побледнело, потемневшие от страха глаза показались ему огромными.
   - Не волнуйся за меня, Барри, я все сделаю, как ты сказал. Они сами напросились.
   Солнце садилось, в сумерках все казалось каким-то призрачным и таинственным, порой незнакомым, но до настоящей темноты было еще далеко. Когда они подъехали к дому, гигант Кэссиди сполз с валуна, на котором отдыхал, и двинулся им навстречу.
   - Здорово, Мейер, дружище. - Он радостно хлопнул торговца по плечу. Вступил в действующую армию, как я понимаю?