— Если тебе кажется, что мы похожи, — отозвался я, — то лучше забудь об этом. Ему это может не понравиться!
Коротышка засмеялся.
— Ясный перец! Со мной можешь быть кем тебе угодно. А что тебе у нас надо? Хочешь присоединиться?
— Не совсем. Я ищу своих приятелей, Билла Кейза и Хауи Тейбера.
С лица Коротышки сошла улыбка.
— Ты их здесь не найдешь. И если они и правда твои приятели, то ищи себе другого напарника. Я с твоим Тейбером в одной упряжке не ходок.
Я искоса посмотрел на Коротышку.
— Так значит, он здесь бывал?
— Бывал? — Коротышка взглянул на меня через плечо. — Он был здесь вчера!
— Что?
Я выпалил это так громко, что к нам повернулось полдюжины голов. Понизив голос, я переспросил:
— Ты сказал «вчера»?
— Да точно! Он приехал на рассвете, и они с Дэйвисом долго шушукались. Потом Дэйвис отчалил в Долину Черепов, а куда подался Тейбер, я не знаю, но направился он на восток.
Пару минут я не мог вымолвить ни слова. Если Хью где-то поблизости, то пришел час действовать. Но что я, собственно, узнал? Какие у меня доказательства? То, что Хью — свой человек в Долине конокрадов? Это, конечно, уже кое-что, но этого мало.
Тогда-то я задумался первый раз о тех его отлучках с ранчо, где мы росли. Об отлучках, из которых он возвращался с лошадью в серебряной сбруе и полными карманами денег. Мне стало понятно, откуда брались эти деньги. Догадывался ли об этом дядюшка Том Белл? Он был проницательный старик и не зря объездил столько дорог и равнин. Он умел читать любые следы… И тут же появилась следующая мысль: может быть, он прочел правду о Хью и прямо спросил его об этих его отлучках?
И тогда Хью убил его.
Остатки моих добрых чувств к Хью протестовали против этой отвратительной догадки, но все же она казалась мне все более и более вероятной. Мы с дядей Томом жестоко поссорились, и я сразу же уехал. Легче легкого было убить его и свалить вину на меня. Ошеломление Хью по поводу моего неожиданного возвращения могло означать его страх перед возможными последствиями. Кроме того, он, видимо, поверил слухам о моей смерти в Мексике.
И конечно же он постарался выпроводить меня из округа прежде, чем я успел с кем-нибудь переговорить.
Качающиеся двери распахнулись, и вошел Кетль. Он подошел к стойке и, искоса посмотрев на меня, заказал выпивку. Что-то было такое в его лице, что я нутром почуял надвигающуюся опасность.
Он взял свой стакан и повернулся ко мне.
— Мы здесь не любим чужаков! — объявил он. — Говори, чего тебе надо, и мотай отсюда!
Я вспыхнул, но сдержался. Этот человек раздражал меня, и я не собирался уходить в сторону. Я устал убегать, я хотел действовать и был готов подкрепить свои действия свинцом.
— Кетль, — отчетливо произнес я, — я приехал не к тебе. Я ни разу о тебе не слышал. Может быть, тебе кажется, что ты — большая шишка, но на мой взгляд, это не шишка, а прыщик на ровном месте!
Его лицо потемнело, и глаза зажглись желтым волчьим огнем. Он развернулся ко мне, чтобы ответить, но я опередил его.
— Не надо метать в меня свои молнии, Кетль, они от меня отскакивают. Если ты хочешь настоящего разговора, пусть говорят револьверы. Но если ты притронешься к пушке, я тебя убью!
Коротышка Карвер опасливо отодвинулся от меня и встал лицом к залу. Я не ведал, чью сторону он возьмет. Мы с ним знакомы всего несколько минут, но между нами успела протянуться нить товарищества, какое часто возникает у людей одной породы и воспитания.
Прежде чем кто-либо из нас успел шевельнуться, Коротышка заговорил:
— Он приехал к Кейзу и Тейберу. Они посылали за ним!
— Что? — Слова Карвера, очевидно, остановили Кетля. — Откуда ты знаешь?
— Я ему сам сказал, — подтвердил я.
Он пронизал меня подозрительным взглядом. Его снедала какая-то злоба. Может быть, тому причиной был я, но скорей всего, он просто был негодяй по природе, бретер, у которого шип под седлом.
— Где ты познакомился с Тейбером? — спросил он.
— В Техасе, — спокойно ответил я, — а с Биллом Кейзом — в Соноре.
Последнее было сказано наугад, так как я понятия не имел, бывал ли Кейз в Мексике.
— Его зовут Малыш Папаго, — вставил Карвер.
— Не слыхал о таком! — резко оборвал его Кетль.
Тут подал голос другой посетитель бара — долговязый, с черными обвислыми усами.
— А я слышал, — сказал он. — Это тот самый, что убил Белобрысого Дика.
Кетль хищно прищурился, и я понял, что слова долговязого произвели на него впечатление. Белобрысый Дик, с которым я столкнулся в Соноре, был опасным человеком, он имел на своем счету пятнадцать трупов.
— Это к делу не относится, — равнодушно произнес я. — Мне надо поговорить с Хауи Тейбером!
— Тебе придется подождать, — проворчал Кетль. — Его здесь нет.
Ситуация постепенно разрядилась. Коротышка вернулся к стойке и взял еще одну порцию. Едва слышным шепотом он предупредил:
— Будь осторожен. С Волком еще никто так не разговаривал. Он теперь будет ждать удобного случая разделаться с тобой. Этот тип подлее гремучей змеи. — Он опрокинул выпивку в рот и добавил: — Я еще кое-что вспомнил. Этот Уот Белл тогда был при стаде с клеймом «XY»… а мы как раз собираемся использовать это ранчо для наших дел в Техасе.
— Что значит «использовать»?
Он метнул на меня удивленный взгляд.
— Что? Ты даже этого не знаешь? — Он помолчал, кругами водя перед собой стакан. — Что же тогда у тебя общего с Тейбером?
Это был опасный вопрос, и я заколебался. Коротышка обмолвился, что он не в ладах с Тейбером. Я рассчитал, что на короткий срок моего пребывания в долине иметь друга мне куда выгодней, чем еще одного врага, и, понизив голос, честно сказал:
— Тейбер — мой двоюродный брат. Я думаю, что это он убил моего дядю и подставил меня, пока я был в Мексике. И более того, я считаю, что он намеренно послал меня сюда якобы отсидеться, а сам задумал меня здесь убить.
Я тихо рассказывал ему о своих перипетиях, стараясь изложить все как можно короче. Он время от времени кивал.
— Хорошо, что ты мне это рассказал, — наконец сказал он. — Здесь в округе розыск на Уота Белла не объявлялся, так что ты скорее всего прав: Линча на тебя навели.
— Розыск не объявлялся? Откуда это тебе известно?
Он ухмыльнулся и тихо сказал:
— Оттуда. Я детектив Ассоциации скотоводов, и я расследую самую крупную в истории кражу лошадей.
Мы вместе вышли на улицу. В его рассказе содержался ответ на многие мои вопросы. Уже несколько лет по старым конокрадским тропам от Разбойничьего Насеста и Дыры-в-Стене до Мексики движется непрерывный поток угнанных лошадей. Эта долина является важным перевалочным пунктом. Последнее время стало ясно, что затевается еще более мощная афера, так как один из людей, связанных с бандой, вдруг стал владельцем ранчо «Пен-Хендл» в Техасе. Это ранчо имело тесные связи с ранчо «XY» в центре южного Техаса. Стало исчезать огромное количество скота, который затем тайно переправлялся к южной границе, с перевалочными пунктами на крупных ранчо.
— И кто же стоит за всем этим? — спросил я. — Есть у вас догадки?
— Угу. Имеются. — Коротышка Карвер закурил. — За этим стоит Хауи Тейбер. Этот твой кузен является мозговым центром крупнейшей скотокрадской организации в стране.
Четыре года — с шестнадцати до двадцати лет — Хью Тейлор отсутствовал на ранчо «XY». Отлучался он и потом. Очевидно, ездил он сюда и пока я был в Мексике. Тогда-то, видимо, он и начал сводить вместе свои юношеские знакомства и строить организацию, о которой мне сейчас рассказал Карвер.
— Коротышка, — обратился я, — ты можешь отсюда незаметно улизнуть?
— Угу.
— Тогда пошли телеграмму шерифу округа Даммит. Я хочу знать, правда ли, что я разыскиваюсь там за убийство. И пусть еще посмотрят в завещании Тома Белла, кому оставлено в наследство ранчо «Икс-Уай». А мне надо кое о чем поговорить с моим дорогим кузеном! — И после секундного раздумья добавил: — До встречи на «Тин-Кап»!
— Остерегайся! — снова повторил Коротышка. — И даже не столько Хью, сколько Билла Кейза и Кетля!
Глава 5. В ЧЕМ СИЛА МАЛЫША ПАПАГО
Глава 6. ТРУДНЫЙ ПУТЬ ДОМОЙ
Коротышка засмеялся.
— Ясный перец! Со мной можешь быть кем тебе угодно. А что тебе у нас надо? Хочешь присоединиться?
— Не совсем. Я ищу своих приятелей, Билла Кейза и Хауи Тейбера.
С лица Коротышки сошла улыбка.
— Ты их здесь не найдешь. И если они и правда твои приятели, то ищи себе другого напарника. Я с твоим Тейбером в одной упряжке не ходок.
Я искоса посмотрел на Коротышку.
— Так значит, он здесь бывал?
— Бывал? — Коротышка взглянул на меня через плечо. — Он был здесь вчера!
— Что?
Я выпалил это так громко, что к нам повернулось полдюжины голов. Понизив голос, я переспросил:
— Ты сказал «вчера»?
— Да точно! Он приехал на рассвете, и они с Дэйвисом долго шушукались. Потом Дэйвис отчалил в Долину Черепов, а куда подался Тейбер, я не знаю, но направился он на восток.
Пару минут я не мог вымолвить ни слова. Если Хью где-то поблизости, то пришел час действовать. Но что я, собственно, узнал? Какие у меня доказательства? То, что Хью — свой человек в Долине конокрадов? Это, конечно, уже кое-что, но этого мало.
Тогда-то я задумался первый раз о тех его отлучках с ранчо, где мы росли. Об отлучках, из которых он возвращался с лошадью в серебряной сбруе и полными карманами денег. Мне стало понятно, откуда брались эти деньги. Догадывался ли об этом дядюшка Том Белл? Он был проницательный старик и не зря объездил столько дорог и равнин. Он умел читать любые следы… И тут же появилась следующая мысль: может быть, он прочел правду о Хью и прямо спросил его об этих его отлучках?
И тогда Хью убил его.
Остатки моих добрых чувств к Хью протестовали против этой отвратительной догадки, но все же она казалась мне все более и более вероятной. Мы с дядей Томом жестоко поссорились, и я сразу же уехал. Легче легкого было убить его и свалить вину на меня. Ошеломление Хью по поводу моего неожиданного возвращения могло означать его страх перед возможными последствиями. Кроме того, он, видимо, поверил слухам о моей смерти в Мексике.
И конечно же он постарался выпроводить меня из округа прежде, чем я успел с кем-нибудь переговорить.
Качающиеся двери распахнулись, и вошел Кетль. Он подошел к стойке и, искоса посмотрев на меня, заказал выпивку. Что-то было такое в его лице, что я нутром почуял надвигающуюся опасность.
Он взял свой стакан и повернулся ко мне.
— Мы здесь не любим чужаков! — объявил он. — Говори, чего тебе надо, и мотай отсюда!
Я вспыхнул, но сдержался. Этот человек раздражал меня, и я не собирался уходить в сторону. Я устал убегать, я хотел действовать и был готов подкрепить свои действия свинцом.
— Кетль, — отчетливо произнес я, — я приехал не к тебе. Я ни разу о тебе не слышал. Может быть, тебе кажется, что ты — большая шишка, но на мой взгляд, это не шишка, а прыщик на ровном месте!
Его лицо потемнело, и глаза зажглись желтым волчьим огнем. Он развернулся ко мне, чтобы ответить, но я опередил его.
— Не надо метать в меня свои молнии, Кетль, они от меня отскакивают. Если ты хочешь настоящего разговора, пусть говорят револьверы. Но если ты притронешься к пушке, я тебя убью!
Коротышка Карвер опасливо отодвинулся от меня и встал лицом к залу. Я не ведал, чью сторону он возьмет. Мы с ним знакомы всего несколько минут, но между нами успела протянуться нить товарищества, какое часто возникает у людей одной породы и воспитания.
Прежде чем кто-либо из нас успел шевельнуться, Коротышка заговорил:
— Он приехал к Кейзу и Тейберу. Они посылали за ним!
— Что? — Слова Карвера, очевидно, остановили Кетля. — Откуда ты знаешь?
— Я ему сам сказал, — подтвердил я.
Он пронизал меня подозрительным взглядом. Его снедала какая-то злоба. Может быть, тому причиной был я, но скорей всего, он просто был негодяй по природе, бретер, у которого шип под седлом.
— Где ты познакомился с Тейбером? — спросил он.
— В Техасе, — спокойно ответил я, — а с Биллом Кейзом — в Соноре.
Последнее было сказано наугад, так как я понятия не имел, бывал ли Кейз в Мексике.
— Его зовут Малыш Папаго, — вставил Карвер.
— Не слыхал о таком! — резко оборвал его Кетль.
Тут подал голос другой посетитель бара — долговязый, с черными обвислыми усами.
— А я слышал, — сказал он. — Это тот самый, что убил Белобрысого Дика.
Кетль хищно прищурился, и я понял, что слова долговязого произвели на него впечатление. Белобрысый Дик, с которым я столкнулся в Соноре, был опасным человеком, он имел на своем счету пятнадцать трупов.
— Это к делу не относится, — равнодушно произнес я. — Мне надо поговорить с Хауи Тейбером!
— Тебе придется подождать, — проворчал Кетль. — Его здесь нет.
Ситуация постепенно разрядилась. Коротышка вернулся к стойке и взял еще одну порцию. Едва слышным шепотом он предупредил:
— Будь осторожен. С Волком еще никто так не разговаривал. Он теперь будет ждать удобного случая разделаться с тобой. Этот тип подлее гремучей змеи. — Он опрокинул выпивку в рот и добавил: — Я еще кое-что вспомнил. Этот Уот Белл тогда был при стаде с клеймом «XY»… а мы как раз собираемся использовать это ранчо для наших дел в Техасе.
— Что значит «использовать»?
Он метнул на меня удивленный взгляд.
— Что? Ты даже этого не знаешь? — Он помолчал, кругами водя перед собой стакан. — Что же тогда у тебя общего с Тейбером?
Это был опасный вопрос, и я заколебался. Коротышка обмолвился, что он не в ладах с Тейбером. Я рассчитал, что на короткий срок моего пребывания в долине иметь друга мне куда выгодней, чем еще одного врага, и, понизив голос, честно сказал:
— Тейбер — мой двоюродный брат. Я думаю, что это он убил моего дядю и подставил меня, пока я был в Мексике. И более того, я считаю, что он намеренно послал меня сюда якобы отсидеться, а сам задумал меня здесь убить.
Я тихо рассказывал ему о своих перипетиях, стараясь изложить все как можно короче. Он время от времени кивал.
— Хорошо, что ты мне это рассказал, — наконец сказал он. — Здесь в округе розыск на Уота Белла не объявлялся, так что ты скорее всего прав: Линча на тебя навели.
— Розыск не объявлялся? Откуда это тебе известно?
Он ухмыльнулся и тихо сказал:
— Оттуда. Я детектив Ассоциации скотоводов, и я расследую самую крупную в истории кражу лошадей.
Мы вместе вышли на улицу. В его рассказе содержался ответ на многие мои вопросы. Уже несколько лет по старым конокрадским тропам от Разбойничьего Насеста и Дыры-в-Стене до Мексики движется непрерывный поток угнанных лошадей. Эта долина является важным перевалочным пунктом. Последнее время стало ясно, что затевается еще более мощная афера, так как один из людей, связанных с бандой, вдруг стал владельцем ранчо «Пен-Хендл» в Техасе. Это ранчо имело тесные связи с ранчо «XY» в центре южного Техаса. Стало исчезать огромное количество скота, который затем тайно переправлялся к южной границе, с перевалочными пунктами на крупных ранчо.
— И кто же стоит за всем этим? — спросил я. — Есть у вас догадки?
— Угу. Имеются. — Коротышка Карвер закурил. — За этим стоит Хауи Тейбер. Этот твой кузен является мозговым центром крупнейшей скотокрадской организации в стране.
Четыре года — с шестнадцати до двадцати лет — Хью Тейлор отсутствовал на ранчо «XY». Отлучался он и потом. Очевидно, ездил он сюда и пока я был в Мексике. Тогда-то, видимо, он и начал сводить вместе свои юношеские знакомства и строить организацию, о которой мне сейчас рассказал Карвер.
— Коротышка, — обратился я, — ты можешь отсюда незаметно улизнуть?
— Угу.
— Тогда пошли телеграмму шерифу округа Даммит. Я хочу знать, правда ли, что я разыскиваюсь там за убийство. И пусть еще посмотрят в завещании Тома Белла, кому оставлено в наследство ранчо «Икс-Уай». А мне надо кое о чем поговорить с моим дорогим кузеном! — И после секундного раздумья добавил: — До встречи на «Тин-Кап»!
— Остерегайся! — снова повторил Коротышка. — И даже не столько Хью, сколько Билла Кейза и Кетля!
Глава 5. В ЧЕМ СИЛА МАЛЫША ПАПАГО
Когда Коротышка ушел, я послонялся немного вокруг, запоминая окрестности и обдумывая положение дел. Было уже далеко за полдень, солнце клонилось к закату. Хью наверняка уже знает, что я жив и что его план убить меня в «Тин-Кап» провалился. Очевидно, «Тин-Кап» был выбран из-за уединенного расположения, а о моем прибытии Линчу и Кейзу сообщил тот приятель, у которого я последний раз останавливался. Соответственно, они меня там поджидали. Может быть, у них и в других местах были наблюдатели, которые сообщали о моем продвижении.
Наверное, они нашли способ удалить Ладлоу с ранчо или почему-то считали, что его там не будет. Они убили его случайно, видимо, потому что он слишком рано вернулся. Несомненно, они имели виды на ранчо: уединенность этого места идеально соответствовала их планам.
Я каждой жилочкой ощущал окружающую меня опасность и совершенно не мог стоять спокойно. Любой встречный мог оказаться врагом, в любой момент могли появиться Билл Кейз, Хью Тейлор или Росс Линч, и тогда не миновать стрельбы. Но вокруг меня было столько вражеских револьверов, что не было никакой надежды проложить себе дорогу назад выстрелами.
Ежесекундное ожидание опасности странным образом мешалось с неодолимым желанием снова увидеть Мэгги Долливер. Ни одна женщина не производила на меня подобного впечатления, и несмотря на то, что у нее было взаимопонимание с Хью, я был убежден, что мог бы добиться ее расположения. Разве то, что она привела мне Буяна и приготовила провизию, не говорило, что она верит мне?
Время от времени я подходил к корралю проведать Буяна и каждый раз проверял, где лежит седло, рассчитывая, сколько времени мне потребуется, чтобы быстро оседлать коня. Я собирался это сделать, как только стемнеет. Седлать его у всех на глазах значило бы выдать свое намерение скорее уехать. А я хотел, чтобы они считали, что я согласен ждать возвращения Хауи Тейбера сколько потребуется.
Тем не менее я ощущал на себе подозрительные взгляды, и мое беспокойное поведение только укрепляло подозрения. Волк не сводил с меня желтых пронзительных глаз, и прочие тоже постоянно крутились около меня. Но Коротышка, похоже, сумел ускользнуть. Он был здесь своим, и его передвижения не вызывали вопросов.
Мысли мои все возвращались к Мэгги и Уину. Уин дружески отнесся ко мне, и мне было радостно считать его другом, особенно теперь. Я опять вернулся в салун и сел на стул у стены, держа револьверы наготове. Приближался вечер, солнце опустилось за пик Вассена и окружающие его горы. Яркий блеск аризонского солнца сменился мягкими пастельными красками. В кустах послышался крик перепела, поодаль одиноко орал осел. Где-то хлопнула дверь, и я услышал плеск ведра, опускаемого в колодец. Приглушенный гул голосов мешался со звяканьем посуды. Но я был в таком напряжении, что не чувствовал голода.
Я поднялся со стула и потянулся с самым непринужденным видом. Затем, уже который раз за день, я лениво побрел к корралю. Волк Кетль проводил меня взглядом, но я сделал вид, что ничего не замечаю. Беспечно поглядев кругом, я положил руку на шею Буяну и стал с ним шептаться. А через минуту пролез между жердями ограды и скрылся с глаз Кетля и всех прочих.
Движения мои были резки и уверенны. Буяна еще ни разу в жизни не седлали так быстро. И почти сразу же я снова пролез сквозь ограду и появился на виду. Я медленно скрутил самокрутку, чиркнул спичкой и беззаботно пошлепал назад к салуну.
— Браток, — сказал я сам себе, — если ты унесешь отсюда свою шкуру в целости, то считай, что тебе крупно повезло.
Снова усевшись на стул, я прислушался к разговорам, но ничто не привлекло моего внимания, пока вдруг у крыльца не показались два всадника. Они появились так внезапно, что никто не заметил их приближения.
Лошади остановились прямо напротив меня. На землю спрыгнули двое.
— Волк! Есть чего пожрать?
Это был Хью Тейлор!
С бьющимся сердцем я медленно опустил руки на колени, не сводя с него глаз.
— Если ничего нет, то держись! — Вторым всадником оказался Билл Кейз. — Я голоден, как медведь гризли!
Уже совсем стемнело, и лиц было не различить. Хью подошел к крыльцу — высокий, сильный, такой знакомый мне человек. Я вдруг забыл, что он мой враг. Вспомнилось, как мы вместе купались, менялись лошадьми, удирали с уроков, чтобы пойти на охоту.
И тут он повернул голову и посмотрел прямо мне в глаза. Он видел лишь черный сидящий силуэт, но ему, видно, тоже что-то показалось знакомым.
— Кто это? — послышался резкий вопрос.
— Это я, Хью! — тихо сказал я. — Я подумал, что нам пора поговорить.
При звуке моего голоса Кейз дернулся, словно его ударили, и повернулся ко мне. Волк тоже смотрел мне в лицо. Они втроем почти окружили меня.
— Уот? Ты? — В его голосе прозвучало что-то вроде сомнения или неуверенности. Может быть, он тоже вспомнил. — Нам с тобой не о чем говорить.
— А о дядюшке Томе, Хью? Я ведь не убивал его… А ты?
Он резко выдохнул.
— Мы не будем о нем говорить, Уот. Не сейчас. Тебе не нужно было сюда приезжать.
— Разве? Ведь ты сам послал меня в «Тин-Кап», Хью! Ты рассчитывал, что меня там убьют? Разве не ты придумал послать своего брата, с которым вместе вырос, в руки убийц?
Я знал людей Запада. Даже нарушители закона редко бывали жестокими. Многие из них были ковбоями, увлекшимися чужим скотом, иные слишком ловко умели стрелять, но истинные негодяи встречались редко. Они скорее были безответственны и беззаботны, как многие люди в этой стране, где права собственности не были четко определены. Бывали среди них, конечно, и убийцы, и люди с криминальными наклонностями, но я обращался не к ним.
Хью не отвечал, и я продолжал говорить, не повышая голоса, но каждый нерв, каждый мускул у меня был напряжен до предела.
— Они убили не того, Хью, и теперь я сам взялся за расследование. Я задавал вопросы — о завещании дядюшки Тома, о том, действительно ли я разыскиваюсь за убийство. А теперь у меня есть вопросы к тебе.
— Ты слишком любопытен. — Похоже, он принял решение, и я даже услышал в его голосе нотку сожаления. — Тебе вообще не следовало возвращаться из Мексики, Уот. С твоим приездом все пошло колесом. Ты влип в дело, которое тебе не по зубам. Рано тебе с нами тягаться, братец.
— Ты думаешь? — Я засмеялся, хотя мне было совсем не смешно. — Я уже не тот, Хью. Ты все еще считаешь меня младшим братцем, а я за это время многое повидал и тягался с такими, о которых ты и не слыхивал.
— Он говорит правду, босс, — подал голос человек с черными усами. — Его зовут Малыш Папаго. Он уложил Белобрысого Дика и прошел по следам его отряда. Никто не ушел живым.
— Значит, малыш вырос! — В голосе Хью слышался сарказм. — Что ж, тем лучше. Неприятно убивать малышей.
— У тебя еще есть шанс, Хью, — тихо сказал я. — Покончи с этим раз и навсегда. Сдай убийц Ладлоу властям, признайся в своих аферах и уезжай из страны.
— Ты рехнулся? — Хью по-настоящему разозлился. — Ты? Ты даешь мне шанс?
— Значит, ты говоришь «нет»? — Я видел, что Билл Кейз и Кетль в нетерпении. По их мнению, мы беседовали слишком долго, да и тон разговора их раздражал.
— Ах ты дурак! — с презрением процедил Хью. — Сидел бы лучше у себя в Мексике! Тебе бы рвать когти, а ты еще и сюда притащился! Не хотел я убивать тебя, но у меня нет выбора.
И тут я не устоял перед искушением.
— Как же я мог уехать, Хью? Я люблю Мэгги!
— Что ты сказал?
Он так резко повернулся ко мне, что я ощутил тот самый прилив яростной энергии, который был мне необходим. Я одним прыжком слетел с крыльца и нырнул за угол дома. Я бы не решился проделать это под неотступными взглядами Кейза и Кетля, но Хью частично загородил меня от них. Я стрелой промчался до мескитового куста и, спрятавшись за ним, пронзительно свистнул.
Ответом был выстрел, сбивший ветку около моей головы. Но мой свист остановил их: они решили, что это сигнал и что ко мне явится помощь. Это и правда был сигнал, но не о помощи. Я звал Буяна.
Умный конь знал, что ему делать. По этому сигналу он привык развязывать резким движением головы скользящий узел, если был привязан, или сталкивать мордой верхнюю жердь ограды. Я сам научил его этому трюку, как и некоторым другим.
Раздался частый стук копыт, и кто-то закричал:
— Корраль открыт! Там кто-то есть!
Я свистнул еще раз, и вороной остановился как вкопанный между домами. В меня снова выстрелили, и я решил, что хватит изображать из себя мишень. Высмотрев темную тень, я выстрелил по ней. Услышав вопль и шум падающего тела, я бросился к коню, вскочил в седло и помчался прочь.
Маршрут я наметил давно, со слов Коротышки, который хорошо знал местность. Буян стрелой вылетел из Долины конокрадов и повернул налево, на скальную полку. Нас теперь загораживала гора, и мы растворились в темноте. Буян умел, когда надо, ступать бесшумно, как кот. Мы обогнули гору и вышли к верховью Сикаморы, потом прошли вниз по Сикаморе до тропы, ведущей на юг параллельно Черному каньону. Затем я пересек плато опять к Агуа-Фриа, и поднялся по ручью Скво.
У меня было два преимущества перед моими преследователями: темнота и отличный конь, и я воспользовался ими на все сто. Опасность настигнет меня утром, но я надеялся, что Коротышка встретит меня на ранчо с хорошими новостями. И что бы ни случилось, я должен хоть раз повидать Мэгги — это стоит любой гонки и любой опасности.
Утро рассеяло тьму и озарило ярким светом холмы. Я радовался открывшемуся виду, свежему встречному ветру и доброму коню. Я оставил позади целую жизнь: детство на ранчо «XY» у дядюшки Тома Белла, потрепанного и упрямого, но честного, как ясный день, — вместе с Хью, старшим кузеном, мастером на всякие штуки. Мы никогда не были особенно близки, но мы вместе росли и много времени проводили вдвоем. Как же грустно прощаться с другом, как грустно обнаружить, что тот, кем ты восхищался, так здорово переменился…
Когда солнце поднялось высоко, я свернул в глубокое русло пересохшего ручья. Спрятавшись в тени, я расседлал Буяна и растер его. Привязав коня к колышку на клочке травы, я поспал часок, потом позавтракал и снова оседлал коня. Солнце к тому времени, как я тронулся в путь, уже перешло границу, отделяющую утро от дня, и сияло ослепительно и жарко. Всего я провел у этого ручья около трех часов.
Солнце сверкало, отражаясь от плоской скалы. По равнине ползли тени облаков. Я долго изучал подступы к долине, держась низин и передвигаясь вместе с тенями, но никого не увидел. Мы с Буяном приближались к развязке, которая ожидала нас на ранчо «Косая Т» или на «Тин-Кап». Но не здесь.
Ранчо «Тин-Кап» безмолвно лежало перед нами в лунном свете. Буян спустился по тропинке в долину. Я натянул поводья, осматриваясь вокруг, но все было тихо, как в гробу. Это сравнение заставило меня содрогнуться, так оно было похоже на правду.
Осторожно обходя ранчо, я заметил что-то вроде сгустка тьмы среди сосен и стал медленно приближаться к нему. Остановившись и прислушавшись, я различил тихое фырканье и переступь лошади. Шепча в ухо Буяну, чтобы он не шумел, я продолжал приближаться.
Под сосной у ручья ночевал человек. Наблюдая, я услышал звук шагов. У куста стоял Коротышка Карвер.
— Вот решил переехать ночевать под куст, — сказал он. — Как-то показалось безопаснее. Они могли заподозрить и меня.
Он протянул мне две телеграммы. Я зажег спичку, загородив пламя шляпой, и прочел:
В УБИЙСТВЕ БЕЛЛА ПРИЗНАЛСЯ УВОЛЕННЫЙ МЕКСИКАНСКИЙ БАТРАК.
РОЗЫСКА НЕТ НИ НА КОГО.
Острое чувство облегчения и за себя, и за Хью заполнило мою душу. Я бы не стал его винить в том, что он в мое отсутствие завладел ранчо, но если бы он оказался убийцей дяди Тома… Я вскрыл другую телеграмму.
ПО ЗАВЕЩАНИЮ ТОМА БЕЛЛА РАНЧО ПЕРЕХОДИТ К УОТУ БЕЛЛУ, КОГДА ОН ВЕРНЕТСЯ. ПРИЧИНА: «ОН ОСТАВАЛСЯ ВСЕ ВРЕМЯ СО МНОЙ И ПОМОГАЛ РАБОТАТЬ». В СЛУЧАЕ НЕВОЗВРАЩЕНИЯ БЕЛЛА РАНЧО ПЕРЕХОДИТ К ХЬЮ ТЕЙЛОРУ.
Итак, я не изгнанник, а владелец двухсот тысяч акров пастбищ и огромного количества скота. И все же у меня не было ненависти к Хью. Он, наверное, поверил, что я мертв и что он может считаться полноправным владельцем ранчо.
Вот его воровской бизнес — это другое дело. Дядя Том, наверное, перевернулся бы в могиле, узнай он, для чего используется старое доброе ранчо «XY».
— Мы едем на ранчо «Косая Т», — сказал я Карверу. — Ты читал телеграммы?
— Да, я прочел их на телеграфе, — ответил он. — Тейлор действительно пытался устроить тебе здесь засаду, это уже доказано. Мы взяли Росса Линча.
— Взяли? Он арестован?
— Да, прошлой ночью. В Латиго был большой шум. Мы обнаружили Росса в горах со стадом краденого скота. Он убежал в Латиго, там мы его и взяли. Он во всем признался на смертном одре.
Наверное, они нашли способ удалить Ладлоу с ранчо или почему-то считали, что его там не будет. Они убили его случайно, видимо, потому что он слишком рано вернулся. Несомненно, они имели виды на ранчо: уединенность этого места идеально соответствовала их планам.
Я каждой жилочкой ощущал окружающую меня опасность и совершенно не мог стоять спокойно. Любой встречный мог оказаться врагом, в любой момент могли появиться Билл Кейз, Хью Тейлор или Росс Линч, и тогда не миновать стрельбы. Но вокруг меня было столько вражеских револьверов, что не было никакой надежды проложить себе дорогу назад выстрелами.
Ежесекундное ожидание опасности странным образом мешалось с неодолимым желанием снова увидеть Мэгги Долливер. Ни одна женщина не производила на меня подобного впечатления, и несмотря на то, что у нее было взаимопонимание с Хью, я был убежден, что мог бы добиться ее расположения. Разве то, что она привела мне Буяна и приготовила провизию, не говорило, что она верит мне?
Время от времени я подходил к корралю проведать Буяна и каждый раз проверял, где лежит седло, рассчитывая, сколько времени мне потребуется, чтобы быстро оседлать коня. Я собирался это сделать, как только стемнеет. Седлать его у всех на глазах значило бы выдать свое намерение скорее уехать. А я хотел, чтобы они считали, что я согласен ждать возвращения Хауи Тейбера сколько потребуется.
Тем не менее я ощущал на себе подозрительные взгляды, и мое беспокойное поведение только укрепляло подозрения. Волк не сводил с меня желтых пронзительных глаз, и прочие тоже постоянно крутились около меня. Но Коротышка, похоже, сумел ускользнуть. Он был здесь своим, и его передвижения не вызывали вопросов.
Мысли мои все возвращались к Мэгги и Уину. Уин дружески отнесся ко мне, и мне было радостно считать его другом, особенно теперь. Я опять вернулся в салун и сел на стул у стены, держа револьверы наготове. Приближался вечер, солнце опустилось за пик Вассена и окружающие его горы. Яркий блеск аризонского солнца сменился мягкими пастельными красками. В кустах послышался крик перепела, поодаль одиноко орал осел. Где-то хлопнула дверь, и я услышал плеск ведра, опускаемого в колодец. Приглушенный гул голосов мешался со звяканьем посуды. Но я был в таком напряжении, что не чувствовал голода.
Я поднялся со стула и потянулся с самым непринужденным видом. Затем, уже который раз за день, я лениво побрел к корралю. Волк Кетль проводил меня взглядом, но я сделал вид, что ничего не замечаю. Беспечно поглядев кругом, я положил руку на шею Буяну и стал с ним шептаться. А через минуту пролез между жердями ограды и скрылся с глаз Кетля и всех прочих.
Движения мои были резки и уверенны. Буяна еще ни разу в жизни не седлали так быстро. И почти сразу же я снова пролез сквозь ограду и появился на виду. Я медленно скрутил самокрутку, чиркнул спичкой и беззаботно пошлепал назад к салуну.
— Браток, — сказал я сам себе, — если ты унесешь отсюда свою шкуру в целости, то считай, что тебе крупно повезло.
Снова усевшись на стул, я прислушался к разговорам, но ничто не привлекло моего внимания, пока вдруг у крыльца не показались два всадника. Они появились так внезапно, что никто не заметил их приближения.
Лошади остановились прямо напротив меня. На землю спрыгнули двое.
— Волк! Есть чего пожрать?
Это был Хью Тейлор!
С бьющимся сердцем я медленно опустил руки на колени, не сводя с него глаз.
— Если ничего нет, то держись! — Вторым всадником оказался Билл Кейз. — Я голоден, как медведь гризли!
Уже совсем стемнело, и лиц было не различить. Хью подошел к крыльцу — высокий, сильный, такой знакомый мне человек. Я вдруг забыл, что он мой враг. Вспомнилось, как мы вместе купались, менялись лошадьми, удирали с уроков, чтобы пойти на охоту.
И тут он повернул голову и посмотрел прямо мне в глаза. Он видел лишь черный сидящий силуэт, но ему, видно, тоже что-то показалось знакомым.
— Кто это? — послышался резкий вопрос.
— Это я, Хью! — тихо сказал я. — Я подумал, что нам пора поговорить.
При звуке моего голоса Кейз дернулся, словно его ударили, и повернулся ко мне. Волк тоже смотрел мне в лицо. Они втроем почти окружили меня.
— Уот? Ты? — В его голосе прозвучало что-то вроде сомнения или неуверенности. Может быть, он тоже вспомнил. — Нам с тобой не о чем говорить.
— А о дядюшке Томе, Хью? Я ведь не убивал его… А ты?
Он резко выдохнул.
— Мы не будем о нем говорить, Уот. Не сейчас. Тебе не нужно было сюда приезжать.
— Разве? Ведь ты сам послал меня в «Тин-Кап», Хью! Ты рассчитывал, что меня там убьют? Разве не ты придумал послать своего брата, с которым вместе вырос, в руки убийц?
Я знал людей Запада. Даже нарушители закона редко бывали жестокими. Многие из них были ковбоями, увлекшимися чужим скотом, иные слишком ловко умели стрелять, но истинные негодяи встречались редко. Они скорее были безответственны и беззаботны, как многие люди в этой стране, где права собственности не были четко определены. Бывали среди них, конечно, и убийцы, и люди с криминальными наклонностями, но я обращался не к ним.
Хью не отвечал, и я продолжал говорить, не повышая голоса, но каждый нерв, каждый мускул у меня был напряжен до предела.
— Они убили не того, Хью, и теперь я сам взялся за расследование. Я задавал вопросы — о завещании дядюшки Тома, о том, действительно ли я разыскиваюсь за убийство. А теперь у меня есть вопросы к тебе.
— Ты слишком любопытен. — Похоже, он принял решение, и я даже услышал в его голосе нотку сожаления. — Тебе вообще не следовало возвращаться из Мексики, Уот. С твоим приездом все пошло колесом. Ты влип в дело, которое тебе не по зубам. Рано тебе с нами тягаться, братец.
— Ты думаешь? — Я засмеялся, хотя мне было совсем не смешно. — Я уже не тот, Хью. Ты все еще считаешь меня младшим братцем, а я за это время многое повидал и тягался с такими, о которых ты и не слыхивал.
— Он говорит правду, босс, — подал голос человек с черными усами. — Его зовут Малыш Папаго. Он уложил Белобрысого Дика и прошел по следам его отряда. Никто не ушел живым.
— Значит, малыш вырос! — В голосе Хью слышался сарказм. — Что ж, тем лучше. Неприятно убивать малышей.
— У тебя еще есть шанс, Хью, — тихо сказал я. — Покончи с этим раз и навсегда. Сдай убийц Ладлоу властям, признайся в своих аферах и уезжай из страны.
— Ты рехнулся? — Хью по-настоящему разозлился. — Ты? Ты даешь мне шанс?
— Значит, ты говоришь «нет»? — Я видел, что Билл Кейз и Кетль в нетерпении. По их мнению, мы беседовали слишком долго, да и тон разговора их раздражал.
— Ах ты дурак! — с презрением процедил Хью. — Сидел бы лучше у себя в Мексике! Тебе бы рвать когти, а ты еще и сюда притащился! Не хотел я убивать тебя, но у меня нет выбора.
И тут я не устоял перед искушением.
— Как же я мог уехать, Хью? Я люблю Мэгги!
— Что ты сказал?
Он так резко повернулся ко мне, что я ощутил тот самый прилив яростной энергии, который был мне необходим. Я одним прыжком слетел с крыльца и нырнул за угол дома. Я бы не решился проделать это под неотступными взглядами Кейза и Кетля, но Хью частично загородил меня от них. Я стрелой промчался до мескитового куста и, спрятавшись за ним, пронзительно свистнул.
Ответом был выстрел, сбивший ветку около моей головы. Но мой свист остановил их: они решили, что это сигнал и что ко мне явится помощь. Это и правда был сигнал, но не о помощи. Я звал Буяна.
Умный конь знал, что ему делать. По этому сигналу он привык развязывать резким движением головы скользящий узел, если был привязан, или сталкивать мордой верхнюю жердь ограды. Я сам научил его этому трюку, как и некоторым другим.
Раздался частый стук копыт, и кто-то закричал:
— Корраль открыт! Там кто-то есть!
Я свистнул еще раз, и вороной остановился как вкопанный между домами. В меня снова выстрелили, и я решил, что хватит изображать из себя мишень. Высмотрев темную тень, я выстрелил по ней. Услышав вопль и шум падающего тела, я бросился к коню, вскочил в седло и помчался прочь.
Маршрут я наметил давно, со слов Коротышки, который хорошо знал местность. Буян стрелой вылетел из Долины конокрадов и повернул налево, на скальную полку. Нас теперь загораживала гора, и мы растворились в темноте. Буян умел, когда надо, ступать бесшумно, как кот. Мы обогнули гору и вышли к верховью Сикаморы, потом прошли вниз по Сикаморе до тропы, ведущей на юг параллельно Черному каньону. Затем я пересек плато опять к Агуа-Фриа, и поднялся по ручью Скво.
У меня было два преимущества перед моими преследователями: темнота и отличный конь, и я воспользовался ими на все сто. Опасность настигнет меня утром, но я надеялся, что Коротышка встретит меня на ранчо с хорошими новостями. И что бы ни случилось, я должен хоть раз повидать Мэгги — это стоит любой гонки и любой опасности.
Утро рассеяло тьму и озарило ярким светом холмы. Я радовался открывшемуся виду, свежему встречному ветру и доброму коню. Я оставил позади целую жизнь: детство на ранчо «XY» у дядюшки Тома Белла, потрепанного и упрямого, но честного, как ясный день, — вместе с Хью, старшим кузеном, мастером на всякие штуки. Мы никогда не были особенно близки, но мы вместе росли и много времени проводили вдвоем. Как же грустно прощаться с другом, как грустно обнаружить, что тот, кем ты восхищался, так здорово переменился…
Когда солнце поднялось высоко, я свернул в глубокое русло пересохшего ручья. Спрятавшись в тени, я расседлал Буяна и растер его. Привязав коня к колышку на клочке травы, я поспал часок, потом позавтракал и снова оседлал коня. Солнце к тому времени, как я тронулся в путь, уже перешло границу, отделяющую утро от дня, и сияло ослепительно и жарко. Всего я провел у этого ручья около трех часов.
Солнце сверкало, отражаясь от плоской скалы. По равнине ползли тени облаков. Я долго изучал подступы к долине, держась низин и передвигаясь вместе с тенями, но никого не увидел. Мы с Буяном приближались к развязке, которая ожидала нас на ранчо «Косая Т» или на «Тин-Кап». Но не здесь.
Ранчо «Тин-Кап» безмолвно лежало перед нами в лунном свете. Буян спустился по тропинке в долину. Я натянул поводья, осматриваясь вокруг, но все было тихо, как в гробу. Это сравнение заставило меня содрогнуться, так оно было похоже на правду.
Осторожно обходя ранчо, я заметил что-то вроде сгустка тьмы среди сосен и стал медленно приближаться к нему. Остановившись и прислушавшись, я различил тихое фырканье и переступь лошади. Шепча в ухо Буяну, чтобы он не шумел, я продолжал приближаться.
Под сосной у ручья ночевал человек. Наблюдая, я услышал звук шагов. У куста стоял Коротышка Карвер.
— Вот решил переехать ночевать под куст, — сказал он. — Как-то показалось безопаснее. Они могли заподозрить и меня.
Он протянул мне две телеграммы. Я зажег спичку, загородив пламя шляпой, и прочел:
В УБИЙСТВЕ БЕЛЛА ПРИЗНАЛСЯ УВОЛЕННЫЙ МЕКСИКАНСКИЙ БАТРАК.
РОЗЫСКА НЕТ НИ НА КОГО.
Острое чувство облегчения и за себя, и за Хью заполнило мою душу. Я бы не стал его винить в том, что он в мое отсутствие завладел ранчо, но если бы он оказался убийцей дяди Тома… Я вскрыл другую телеграмму.
ПО ЗАВЕЩАНИЮ ТОМА БЕЛЛА РАНЧО ПЕРЕХОДИТ К УОТУ БЕЛЛУ, КОГДА ОН ВЕРНЕТСЯ. ПРИЧИНА: «ОН ОСТАВАЛСЯ ВСЕ ВРЕМЯ СО МНОЙ И ПОМОГАЛ РАБОТАТЬ». В СЛУЧАЕ НЕВОЗВРАЩЕНИЯ БЕЛЛА РАНЧО ПЕРЕХОДИТ К ХЬЮ ТЕЙЛОРУ.
Итак, я не изгнанник, а владелец двухсот тысяч акров пастбищ и огромного количества скота. И все же у меня не было ненависти к Хью. Он, наверное, поверил, что я мертв и что он может считаться полноправным владельцем ранчо.
Вот его воровской бизнес — это другое дело. Дядя Том, наверное, перевернулся бы в могиле, узнай он, для чего используется старое доброе ранчо «XY».
— Мы едем на ранчо «Косая Т», — сказал я Карверу. — Ты читал телеграммы?
— Да, я прочел их на телеграфе, — ответил он. — Тейлор действительно пытался устроить тебе здесь засаду, это уже доказано. Мы взяли Росса Линча.
— Взяли? Он арестован?
— Да, прошлой ночью. В Латиго был большой шум. Мы обнаружили Росса в горах со стадом краденого скота. Он убежал в Латиго, там мы его и взяли. Он во всем признался на смертном одре.
Глава 6. ТРУДНЫЙ ПУТЬ ДОМОЙ
И тут же я понял, что мы находимся не там, где надо. Если Росс Линч и во всем признался, то Хью сейчас наверняка уже об этом знает. И Хью, и Кейз, и Кетль!
В таком случае они понимают, что игра окончена: через несколько часов Долина конокрадов будет обложена шерифскими отрядами добровольцев. Откуда следует, что Хью Тейлор скачет на ранчо «Косая Т»!
А может, и нет?
— Поехали! — скомандовал я. — Голову даю на отсечение, что Тейлор сейчас летит на ранчо «Косая Т» за Мэг! А также чтобы покончить со мной. А уж Кейз и Кетль непременно захотят ему помочь. А я столько наболтал у них в Долине конокрадов, что они теперь точно знают, где меня искать. Поехали!
Не дожидаясь, пока Коротышка заседлается, я вскочил на Буяна и что было духу понесся по дороге на ранчо «Косая Т». Никогда я еще не скакал с такой скоростью. Буян был в ударе. Мы перелетали с обрыва на обрыв, и вот уже перед нами заблестели в лунном свете крыши построек. Во всех окнах горел свет, и я замедлил скачку. Оставив Буяна в тени каменной конюшни, я направился к дому.
Уже рассветало, небо стало серым. Во дворе ранчо я увидел несколько лошадей, еще несколько силуэтов темнело за домом, и вокруг слонялись какие-то мужики. В любом случае это была сила. Я на цыпочках подкрался к дому и замер под окном. В комнате было несколько человек. Я увидел Уина Долливера с гневным, потемневшим лицом и рядом с ним бледную, с расширенными глазами Мэгги.
— Его здесь нет, и уже давно! — говорила Мэгги. — Прикажи своим людям убраться отсюда!
— Он придет! — Это был голос Кейза. — Он втюрился в тебя, крошка. Он сам сказал Хью, что влюбился в тебя!
Мэг обратила взгляд на Хью.
— Он правда так сказал? — И тут она вздернула подбородок и объявила: — Ну так знайте, что я тоже его люблю!
Сердце мое так прыгнуло, что мне пришлось вцепиться в подоконник. Однако раздался голос Хью, и я весь обратился в слух.
— Вот как? Значит, ты променяла меня на другого?
Она повернулась к нему.
— Мне очень жаль, Хью. Я как раз собиралась тебе сказать. Ты же сам знаешь, что я никогда не была в тебя влюблена. Да, ты мне нравился. Ты так убедительно говорил, я почти верила. Но все же я не была уверена в своих чувствах, и мне никогда не нравилась твоя компания. (При этих словах Билл Кейз хрипло засмеялся. ) Я надеялась, что ты переменишься. Но этого не произошло. А потом появился он, и я поняла, что никто другой мне не нужен.
— Он не только отнял у меня ранчо, но и отбил девушку! — с горечью проговорил Хью. — Хорошенькое дело!
— Мне показалось, что это ты пытался ограбить его, Хью, — сказала Мэгги, — и не только ограбить, но и убить!
— Жаль, что не убил! — буркнул Хью.
— Босс, — вмешался Кейз, — пойдем расставим ребят. Он скоро будет здесь, я нутром чую!
— Хью, — с угрозой заговорила Мэгги, — если ты сейчас же не уведешь своих людей, я возненавижу тебя!
— Ой, какой ужас! — фыркнул Кейз.
Хью Тейлор свирепо обернулся к нему.
— Заткнись! — рявкнул он. — Не суйся не в свое дело!
Кейз злобно прищурился.
— Если бы не мое! — огрызнулся он. — Ты со своей любовью посадил нас всех в лужу. Когти надо рвать, а не сидеть у твоей куклы! Забирай ребят и чешите отсюда! Я сам позабочусь о мистере Уоте Белле, когда он появится!
— Выйди вон и жди меня! — резко приказал Хью. — Я не допущу никаких комментариев по поводу мисс Долливер!
Билл Кейз смотрел на Хью горящими от ненависти глазами.
— Не залетай слишком высоко, Тейбер. или как тебя там. Мы работали на тебя лишь потому, что ты умел все правильно рассчитать и загрести денежки. Все шло хорошо, пока ты не впутал в это дело женщину. Но не думай, что мы твои рабы. Мы можем уйти точно так же, как пришли, если захотим!
Хью Тейлор повернулся к Кейзу.
— Тебе пострелять захотелось? — спросил он.
Тут я решил, что пора отлипнуть от окна. В три длинных бесшумных прыжка я добрался до задней двери и проскользнул внутрь. Все прошло легко, и я пропустил не больше пары слов, пока не оказался снова в пределах слышимости, в кухне. Видно было, что Кейз уперся.
— Пострелять? — отвечал Кейз. — Нам с тобой нет смысла стреляться, Тейбер. Если мы хотим прикончить Уота Белла, то надо идти расставлять ребят! А с тобой мы разберемся потом. Я просто говорю, что ты не смеешь приказывать мне, тем более таким тоном!
— Ладно, Кейз. — Голос Хью был холоден как лед. — Пошли.
В таком случае они понимают, что игра окончена: через несколько часов Долина конокрадов будет обложена шерифскими отрядами добровольцев. Откуда следует, что Хью Тейлор скачет на ранчо «Косая Т»!
А может, и нет?
— Поехали! — скомандовал я. — Голову даю на отсечение, что Тейлор сейчас летит на ранчо «Косая Т» за Мэг! А также чтобы покончить со мной. А уж Кейз и Кетль непременно захотят ему помочь. А я столько наболтал у них в Долине конокрадов, что они теперь точно знают, где меня искать. Поехали!
Не дожидаясь, пока Коротышка заседлается, я вскочил на Буяна и что было духу понесся по дороге на ранчо «Косая Т». Никогда я еще не скакал с такой скоростью. Буян был в ударе. Мы перелетали с обрыва на обрыв, и вот уже перед нами заблестели в лунном свете крыши построек. Во всех окнах горел свет, и я замедлил скачку. Оставив Буяна в тени каменной конюшни, я направился к дому.
Уже рассветало, небо стало серым. Во дворе ранчо я увидел несколько лошадей, еще несколько силуэтов темнело за домом, и вокруг слонялись какие-то мужики. В любом случае это была сила. Я на цыпочках подкрался к дому и замер под окном. В комнате было несколько человек. Я увидел Уина Долливера с гневным, потемневшим лицом и рядом с ним бледную, с расширенными глазами Мэгги.
— Его здесь нет, и уже давно! — говорила Мэгги. — Прикажи своим людям убраться отсюда!
— Он придет! — Это был голос Кейза. — Он втюрился в тебя, крошка. Он сам сказал Хью, что влюбился в тебя!
Мэг обратила взгляд на Хью.
— Он правда так сказал? — И тут она вздернула подбородок и объявила: — Ну так знайте, что я тоже его люблю!
Сердце мое так прыгнуло, что мне пришлось вцепиться в подоконник. Однако раздался голос Хью, и я весь обратился в слух.
— Вот как? Значит, ты променяла меня на другого?
Она повернулась к нему.
— Мне очень жаль, Хью. Я как раз собиралась тебе сказать. Ты же сам знаешь, что я никогда не была в тебя влюблена. Да, ты мне нравился. Ты так убедительно говорил, я почти верила. Но все же я не была уверена в своих чувствах, и мне никогда не нравилась твоя компания. (При этих словах Билл Кейз хрипло засмеялся. ) Я надеялась, что ты переменишься. Но этого не произошло. А потом появился он, и я поняла, что никто другой мне не нужен.
— Он не только отнял у меня ранчо, но и отбил девушку! — с горечью проговорил Хью. — Хорошенькое дело!
— Мне показалось, что это ты пытался ограбить его, Хью, — сказала Мэгги, — и не только ограбить, но и убить!
— Жаль, что не убил! — буркнул Хью.
— Босс, — вмешался Кейз, — пойдем расставим ребят. Он скоро будет здесь, я нутром чую!
— Хью, — с угрозой заговорила Мэгги, — если ты сейчас же не уведешь своих людей, я возненавижу тебя!
— Ой, какой ужас! — фыркнул Кейз.
Хью Тейлор свирепо обернулся к нему.
— Заткнись! — рявкнул он. — Не суйся не в свое дело!
Кейз злобно прищурился.
— Если бы не мое! — огрызнулся он. — Ты со своей любовью посадил нас всех в лужу. Когти надо рвать, а не сидеть у твоей куклы! Забирай ребят и чешите отсюда! Я сам позабочусь о мистере Уоте Белле, когда он появится!
— Выйди вон и жди меня! — резко приказал Хью. — Я не допущу никаких комментариев по поводу мисс Долливер!
Билл Кейз смотрел на Хью горящими от ненависти глазами.
— Не залетай слишком высоко, Тейбер. или как тебя там. Мы работали на тебя лишь потому, что ты умел все правильно рассчитать и загрести денежки. Все шло хорошо, пока ты не впутал в это дело женщину. Но не думай, что мы твои рабы. Мы можем уйти точно так же, как пришли, если захотим!
Хью Тейлор повернулся к Кейзу.
— Тебе пострелять захотелось? — спросил он.
Тут я решил, что пора отлипнуть от окна. В три длинных бесшумных прыжка я добрался до задней двери и проскользнул внутрь. Все прошло легко, и я пропустил не больше пары слов, пока не оказался снова в пределах слышимости, в кухне. Видно было, что Кейз уперся.
— Пострелять? — отвечал Кейз. — Нам с тобой нет смысла стреляться, Тейбер. Если мы хотим прикончить Уота Белла, то надо идти расставлять ребят! А с тобой мы разберемся потом. Я просто говорю, что ты не смеешь приказывать мне, тем более таким тоном!
— Ладно, Кейз. — Голос Хью был холоден как лед. — Пошли.