Страница:
– Знаешь, говорят, у кошек девять жизней, – сказала она, улыбаясь. – Давай, проверим!
С этими словами Селена поставила ногу в изящном крокодиловом сапоге ему на горло и резко повернула стопу. Раздался хруст, и последний из Большой Пятерки испустил дух. Впитав еще одну душу, Селена тихонько засмеялась: приятно, эдемит побери! Она прислушалась. На первом этаже ревело пламя, – стихийники отрывались вовсю, очевидно, покончив с адептами. В панике бегали и кричали бойцы обезглавленного Синдиката, еще не знающие, что охранять им больше некого.
А вот это уже интересно: всплеск магического поля, другой, третий, – прибывают адепты усмирителей. Как их много! Этак, чего доброго, они и эдемита сюда позовут! «Ладно, ребята, мне пора. Контракт выполнен, а с вами мне разбираться недосуг!» – подумала убийца. Остатки энергии от разрушенных экранов Синдиката и эманации стихийников конечно скроют ее слабый след. Перед отбытием Селена призвала обратно в амулет одного из стихийников, – авось, пригодится, и тут же уловила сильный всплеск маги-поля, – появился серьезный персонаж, не иначе, эдемит. «Надо же, как в воду глядела!» – с ухмылкой подумала убийца и дематериализовалась. Ей оставалось всего ничего, – получить свой гонорар. А если людишки и этот дроу вздумают фордыбачить, горе им!
Глава 9 Расплата с убийцей
С этими словами Селена поставила ногу в изящном крокодиловом сапоге ему на горло и резко повернула стопу. Раздался хруст, и последний из Большой Пятерки испустил дух. Впитав еще одну душу, Селена тихонько засмеялась: приятно, эдемит побери! Она прислушалась. На первом этаже ревело пламя, – стихийники отрывались вовсю, очевидно, покончив с адептами. В панике бегали и кричали бойцы обезглавленного Синдиката, еще не знающие, что охранять им больше некого.
А вот это уже интересно: всплеск магического поля, другой, третий, – прибывают адепты усмирителей. Как их много! Этак, чего доброго, они и эдемита сюда позовут! «Ладно, ребята, мне пора. Контракт выполнен, а с вами мне разбираться недосуг!» – подумала убийца. Остатки энергии от разрушенных экранов Синдиката и эманации стихийников конечно скроют ее слабый след. Перед отбытием Селена призвала обратно в амулет одного из стихийников, – авось, пригодится, и тут же уловила сильный всплеск маги-поля, – появился серьезный персонаж, не иначе, эдемит. «Надо же, как в воду глядела!» – с ухмылкой подумала убийца и дематериализовалась. Ей оставалось всего ничего, – получить свой гонорар. А если людишки и этот дроу вздумают фордыбачить, горе им!
Глава 9 Расплата с убийцей
Стихийников взять под контроль не удалось, – пришлось их уничтожить, а затем тушить особняк, пылавший так, как будто его облили бензином. От дома осталось немного, – пять духов огня поработали на славу. Естественно, ни о каких следах убийцы в таком хаосе не могло быть и речи, что чрезвычайно удручало Джона Лестера, который формально был главным на объекте. Формально, потому что фактически расследование велось с оглядкой на эдемита Пириэла, прибывшего сюда, что называется, на шум драки. Очень серьезной драки. Лестер печально вздохнул. Множество трупов, в том числе около десятка адептов и главные фигуранты дела – боссы Большой Пятерки, полусгоревший особняк, шесть уничтоженных стихийников и никаких следов убийцы – таковы были неутешительные итоги этого дела, ставшего крупнейшим поражением московского КУ после теракта на площади Примирения. Перспектива доклада Пириэлу о неудаче также не сильно вдохновляла Лестера, но избежать этого было невозможно.
Эдемита он нашел в обществе Аллерии Деланналь, которую тот по непонятным причинам выделил из всего московского отдела КУ и приблизил к себе. Последнее обстоятельство весьма раздражало Лестера: почему доверенным лицом Пириэла стал не он, старший адепт, а новичок КУ эльфийка-самоучка? Впрочем, раздражение свое он благоразумно замаскировал под почтительной улыбкой.
– А, господин Лестер! – приветствовал его эдемит. – Каковы наши итоги?
– Неутешительные, уважаемый Пириэл, – мрачно сообщил Лестер. – Объекты мертвы, все их адепты – тоже, разбушевавшихся стихийников пришлось уничтожить, а в этом магическом хаосе найти следы убийцы просто невозможно.
– И что ваша группа наблюдения? Почему они не сигнализировали вам вовремя?
– Я говорил с адептом группы, Игорем Беловым. Их тоже атаковали стихийники, а потом кто-то, вероятно, убийца, накинул на них «колпак тишины».
– Вот как? – Пириэл удивленно приподнял брови. – Весьма остроумное решение. Тут налицо явный стратегический подход. Да еще такое количество стихийников… Я начинаю думать, что вы правы, Аллерия, и мы имеем дело с инфером-убийцей. Кто еще мог так блестяще разделаться с верхушкой Синдиката, охраняемой целой армией адептов, и оставить при этом с носом весь московский КУ?
Лестер проглотил насмешку:
– Даже если это и так, доказательств у нас все равно нет.
– Это я и без вас знаю! – В тоне эдемита впервые прозвучало раздражение. – Ищите заказчика. Только от него мы можем получить ответы! Ладно, работайте. – Пириэл отвернулся, пытаясь совладать с нервами: дела шли отвратительно и с каждым днем становились все хуже. Ему только что сообщили о недавнем убийстве двух усмирителей в Болгарии. Эдемит не привык проигрывать, а сейчас неудачи следовали одна за другой. Правда, пока они были мелкими, но за свою долгую жизнь эдемит уже имел возможность убедиться, что в таких делах количество имеет свойство быстро переходить в качество.
«Я голоден».
– Что?
«Я голоден, – повторил Каладборг. – Покорми меня!»
Дмитрий очень устал. На работе был тяжелый день, а с полудня еще, ни с того ни с сего, вдруг разболелась левая нога, в которой он носил меч. Пришлось принять обезболивающее, но тупая боль не утихала. Молодой человек опасался, что это как-то связано с Каладборгом, и вот эти опасения подтвердились. Каладборг заговорил, когда Дмитрий собирался уже ложиться спать, надеясь, что хотя бы во сне ледяные тиски боли отпустят его.
– Покормить тебя? – ошеломленно переспросил молодой человек. – Но как?
«Н прикидывайся дураком! Ты ведь читал „Гибель пяти миров“. Там все написано. – Перед глазами Рогожина возник образ: сияющий синим огнем меч пронзает тело человека, затем обезглавливает орка. – Мне нужны кровь и души!»
Ужас охватил Дмитрия. В «Гибели пяти миров» действительно упоминалось о том, что Каладборг питался кровью и душами врагов, но там не было ни слова о том, что ему требуется РЕГУЛЯРНАЯ кормежка.
– Нет, так не пойдет! Я не буду убивать только ради того, чтобы ты удовлетворил свой голод и жажду. Тебе придется подождать, когда вновь представится случай.
«Да что ты говоришь? – прошипел Каладборг. – Неужели?»
Боль резко усилила свою хватку. Теперь ее ледяные когти раздирали уже обе ноги и низ живота молодого человека. Дмитрий вскрикнул и упал на пол.
«Ну, как ощущения? Хочешь стать инвалидом не дожив до тридцати?»
– Иди к дьяволу! – процедил Дмитрий сквозь стиснутые от боли зубы. – Тебе не превратить меня в серийного убийцу! Я лучше сдохну!
«А как насчет благодарности? – сменил тактику Каладборг. – Вспомни, я дважды спасал тебе жизнь и, кто знает, может быть спасу еще не раз!»
– Все равно, – покачал головой Дмитрий. – Я не могу убивать ни в чем не повинных людей ради твоей прихоти.
«Так найди повинных! В вашем городе наверняка полно преступников. Выбери какой-нибудь неблагополучный район и сходи туда прогуляться. Уверен, случай представится!»
– А звери? – ухватился за соломинку Дмитрий. – В секторе Кантард полно хищников!
«Не пойдет. Мне нужны разумные существа».
– Но меня схватят усмирители!
«Не схватят, если ты будешь осторожен. Да и я помогу. Мы – одно целое, Дмитрий, и должны поддерживать друг друга!»
– Хорошо, – сдался Дмитрий. – Мы сделаем это, но выбор жертвы – за мной.
Каладборг промолчал, и молодой человек от всей души надеялся, что это молчание – знак согласия.
Андрей Барков нажал кнопку пульта, выключив телевизор, и повернулся к Анне Берестовой и Ньюмену, тоже с волнением смотревшим новости. На губах бизнесмена играла торжествующая улыбка:
– Ну что же, дамы и господа, кажется, наши проблемы с Синдикатом позади! Сейчас, без Большой Пятерки, там начнется кровавый передел власти, а когда он закончится, те, кто останутся в живых, и думать забудут о «Барков энтерпрайзес».
– Думаю, вы правы, – сдержанно согласился Ньюмен.
Анна же ограничилась вымученной улыбкой.
– Да ладно вам киснуть! – засмеялся Барков. – Мы победили! Нам есть, что отметить. Доставай шампанское и бокалы, Дэвид. Ты знаешь, где они. А я пока найду Дейта.
Он потянулся к телефону, но звонок раздался раньше. Барков снял трубку:
– Да?
– Тут Дейт Лостран, Андрей Сергеевич, – сообщила секретарша.
– Отлично! Пусть заходит.
Дейт Лостран зашел стремительным шагом, поздоровался с Барковым и кивнул остальным.
– Ты вовремя, Дейт, – жизнерадостно приветствовал его Барков. – Мы как раз готовимся отмечать победу!
– Возможно, с этим следует немного повременить…
– Почему?
– Со мной связалась наша… наемница. Она хочет встретиться с нами и получить свой гонорар.
Улыбка Баркова увяла:
– Когда?
– Через час на старом месте.
– Но… у нас ведь все под контролем?
– В общем-то, да, но я посоветовал бы всем присутствующим надеть защитные амулеты. Хоть какая-то страховка на случай непредвиденных осложнений.
– Всем? – Анна побледнела. – Разве мне тоже необходимо быть там?
Лостран бросил на нее презрительный взгляд:
– Она хочет видеть всех, чьи имена есть на договоре. Если кого-то не будет, это вызовет у нее подозрения.
– Ты уверен, что договор будет при ней? – спросил Барков.
– Я настоял на этом: договор – в обмен на гонорар. Она сочла это требование вполне приемлемым.
– Что же, ладно, празднование пока придется отложить… до того, как мы решим ВСЕ наши проблемы, – подытожил Барков. – Готовьтесь: через полчаса встречаемся здесь, а Дейт переместит нас в мой загородный дом.
Анна и Ньюмен вышли. Дейт Лостран испытующе посмотрел на Баркова:
– С вами все в порядке, босс?
– Конечно, в полном! Иди, Дейт, встретимся через полчаса. Мне нужно еще кое-что сделать.
Лостран покинул кабинет. Барков подошел к столу и открыл ящичек из красного дерева, в котором держал сигары. Прикурить ему удалось лишь с третьей попытки: у него дрожали пальцы.
Прогулка по улицам Московского мегаполиса ночью – довольно рискованное занятие. В относительной безопасности можно себя чувствовать только в центральных кварталах, прилегающих к эдемитскому представительству и зданию КУ. Но чем дальше от центра, тем больше шансов у добропорядочного гражданина расстаться с кошельком, здоровьем или жизнью. Поэтому горожане, не шибко надеясь на патрули усмирителей, старались без особой необходимости не искушать судьбу ночными прогулками. А если уж приходилось, то держались, по возможности, поближе к центру города.
Однако, цели Дмитрия Рогожина, вышедшего на прогулку в этот поздний час, были прямо противоположными. Его путь лежал в сторону окраин мегаполиса, подальше от усмирителей. Он, что называется, искал приключений на свою голову. Такое поведение плохо согласовалось с образом нормального, здравомыслящего и законопослушного гражданина, каковым он являлся уже 27 лет, но Дмитрию было на это плевать. События, которыми изобиловала последнее время его жизнь, даже с натяжкой не подходили под категорию нормальных.
Дмитрий шел, слегка прихрамывая. Его левая нога налилась ледяной болью, которая никуда не собиралась уходить: Каладборгу было мало обещаний и намерений. От сектора Кантард расползался во все стороны густой, как кисель, желто-зеленый туман. Это было довольно неприятно, так как под его прикрытием в город могли пробраться какие-нибудь хищники средних размеров, например, группа лунных гончих, а то и что-нибудь похуже. Нельзя сказать, что Дмитрий с Каладборгом на бедре очень уж боялся встречи с этими тварями, но драка с применением магического меча могла привлечь внимание патрулей усмирителей, которые в окрестностях Кантарда встречались все-таки чаще, чем в других местах. Поэтому молодой человек счел за лучшее обойти этот сектор по большой дуге.
Сон к Аллерии Деланналь не шел. Ей, привыкшей к свежести и ночным ароматам Вечнолесья, трудно спалось в душной квартире в центре мегаполиса. Но она сознательно пошла на эту жертву: чтобы успешно работать в КУ, нужно уметь чувствовать и понимать этот мир и его обитателей. А сбегая при первой возможности в уют и безопасность зачарованных пущ, этой цели не достигнешь. Поэтому она и решила снять эту квартиру, а Долохов помог ей уладить все формальности. Вспомнив о напарнике, Аллерия ощутила теплоту в груди. Этот человек стал для нее братом, которого у нее никогда не было. Он принял ее в патруле, куда ее назначили сначала, помог преодолеть некоторое отчуждение коллег – людей, не обращал внимания на излишний идеализм и резкость ее суждений, на некоторую заносчивость, свойственную всей эльфийской расе… Она никогда не сможет в достаточной мере отблагодарить его.
Аллерия, утомленная борьбой с бессонницей, села на кровати. В этот миг поселение в человеческой квартире уже не казалось ей столь хорошей идеей. В коридоре внезапно возникло серебристое свечение, и Аллерия ощутила всплеск маги-поля. Это бы не так удивило ее, если бы она самолично не установила в квартире двухуровневую защиту от подобных магических визитов.
«Успокойтесь, Аллерия, это я, – зазвучал в ее голове телепатический голос Пириэла. – Простите за вторжение в столь неурочный час, но это важно. Собирайтесь, мы немедленно отправляемся».
– Куда?
«В Софию. Там на днях убили двух усмирителей. Это может иметь отношение к нашему делу. Собирайтесь, подробнее расскажу на месте».
Когда Селена материализовалась в загородном доме Андрея Баркова, вся четверка нанимателей уже ожидала ее. Инферийка испытующе оглядела их. Мужчины внешне выглядели спокойными, хотя пальцы Баркова слегка подрагивали, женщина же явно нервничала. В этом не было ничего необычного: вряд ли в ее жизни часто случались встречи с инферами. Селена присмотрелась к дроу: он беспокоил ее больше всего. От него можно было ожидать любой каверзы. К обычной ауре адепта примешивались оттенки, свойственные тем, кто имеет отношение к Верхнему миру. Селена очень надеялась, что эти оттенки появились из-за того, что адепт принес запрошенный ею гонорар – два амулета усмирителей. В течение этих секунд, пока убийца и наниматели обменивались изучающими взглядами, с лица Селены не сходила легкая полуулыбка.
– Итак, дамы и господа, – прервала молчание гостья из Нижнего мира. – Свою часть договора я выполнила. Все интересующие вас личности более не числятся среди живых. Вы наверняка могли в этом убедиться, посмотрев местные новости. Надеюсь, вы тоже выполнили свою часть обязательств и принесли мне оговоренный гонорар?
– Да, конечно, – откашлявшись, произнес Барков. – А договор… при вас?
– Я отдам его только в обмен на гонорар и ни секундой раньше. Точнее, не отдам, а уничтожу на ваших глазах. Думаю, такой вариант всех устраивает?
Дроу, а за ним и все остальные согласно кивнули.
– Вот и хорошо. Однако мы теряем время. Гонорар! – Селена, на всякий случай, привела амулет со стихийником, спрятанный у нее в сапоге, в состояние готовности. Теперь, чтобы выпустить на волю огненного элементала, требовалось лишь легкое усилие воли.
Дроу полез за пазуху и извлек оттуда… нет, отнюдь не два амулета усмирителей, а сияющую серебристым светом сферу, от одного взгляда на которую у Селены похолодело внутри. Это был «глаз геноцида», мощное оружие, специально созданное эдемитами для уничтожения обитателей Нижнего мира. Вот этого убийца никак не ожидала. Но думать о том, какими путями этот эдемитский артефакт попал к обычному независимому адепту, Селене было некогда, – она начала действовать. Инферийка отчаянно метнулась в сторону, уходя от гибельного луча, вырвавшегося из «глаза», одновременно формируя в руке дезинтегрирующий арбалет, но выстрелить не успела. Дело в том, что «глаз геноцида» помимо смертоносного луча источал широким веером сияние меньшей интенсивности, которое, однако, губительно воздействовало на силу инфера, как магическую, так и физическую. Не до конца сформировавшийся арбалет растворился в воздухе, а Селена ощутила резкую боль и слабость во всем теле. Ее колени подогнулись, и она рухнула на пол.
Дроу не спеша приближался к поверженной наемнице. Он держал «глаз» перед собой, чтобы его излучение непрерывно действовало на Селену, оставляя ее беспомощной. Она попыталась освободить стихийника, затем телепортироваться прочь, но все бесполезно: излучение проклятого «глаза» блокировало ее Силу. Очевидно, адепт уловил эту ее бесплодную попытку к бегству, потому что на его лице появилась мерзкая торжествующая ухмылка. Селена ответила ему взглядом, полным ненависти и страха: она понимала, что находится в полной его власти. И это состояние беспомощности, столь непривычное для инфера-убийцы, удручало ее сильнее, чем перспектива скорой смерти. Селена теперь понимала свою ошибку: следовало сразу же высвобождать стихийника, пока была такая возможность. Но она слишком привыкла полагаться на собственные силы, а они на этот раз ее подвели.
– Итак, – произнес Дейт Лостран, упиваясь своей победой. – Нам нужен договор. Отдайте нам его, и вы останетесь живы.
Селена ответила на эту явную ложь презрительной усмешкой. Она не питала иллюзий относительно своей дальнейшей участи. Чтобы отпустить живым, имея возможность убить ненавидящего тебя инфера, надо быть круглым дураком. А этот дроу дураком отнюдь не выглядел.
– Ну что же, – зловеще усмехнулся адепт, – другого я и не ожидал. Но возможно, у меня получится вас переубедить.
«Глаз» вспыхнул ярче, и ослепительный луч ударил в ногу Селены. Как ни старалась убийца сдержать крик, это ей не удалось, ибо боль была воистину адской. В бедре осталась дыра с обожженными краями, из которой потекла зеленоватая фосфоресцирующая жидкость – кровь инфера.
– Будь ты проклят, ублюдок! – прошипела Селена, зажимая ужасную рану рукой.
– Договор, леди! Я начинаю терять терпение!
– У меня его с собой нет. Он в надежном месте. Я бы могла телепортировать его сюда…
Дроу презрительно расхохотался:
– Не держите меня за дурака, леди! Думаете, я куплюсь на такую детскую ложь? Он где-то при вас, я знаю.
– Так обыщите меня! – Селена блефовала. Договор был действительно при ней, но скрыт иллюзией невидимости. Иллюзия была результатом действия специального зелья, а не Силы инфера, поэтому убийца надеялась, что бумагу не найдут. А значит, будет шанс поторговаться.
– А что, это мысль… – адепт усилил интенсивность излучения «Глаза». Слабость и боль во всем теле Селены усилились. Даже двинуться было сейчас для нее почти невыполнимой задачей.
Дейт Лостран взглянул на Баркова, тот кивнул и коротко приказал:
– Дэвид, давай!
Ньюмен встал, подошел к Селене, благоразумно стараясь не загораживать ее от взгляда адепта, и на мгновение замер в нерешительности.
– Смелее же! – подбодрил его Лостран. – Она беспомощна.
Ньюмен склонился к Селене и начал неторопливо и тщательно обыскивать ее, стараясь не смотреть в адское пламя глаз убийцы. Иллюзия действовала и на осязание, так что он ничего не нашел.
– Пусто, – констатировал Ньюмен, поворачиваясь к Лострану.
Адепт на мгновение смешался, но потом его лицо вновь расплылось в улыбке:
– Ну конечно! Как я сразу не подумал об этом! – Он повернулся к сумке, которую принес с собой и принялся в ней рыться, не переставая при этом окатывать инферийку обессиливающим излучением «глаза». Наконец, удовлетворенно хмыкнув, извлек оттуда небольшой пузырек с жидкостью синего цвета. – Как видите, леди, мы хорошо подготовились к встрече.
Он бросил пузырек Ньюмену:
– Капните на нее несколько капель.
Селене стоило большого труда не застонать от отчаяния. Она прекрасно знала, что в пузырьке – зелье, рассеивающее иллюзии. Сейчас они найдут договор, и последний шанс выторговать себе небольшой срок жизни и возможность бежать будет упущен. Но поделать она ничего не могла. Вот если только…
Капли зелья рассеяли иллюзию. Ньюмен снова стал обыскивать ее, и вскоре его пальцы сомкнулись на свернутом в трубочку договоре. Внезапно он услышал над ухом шепот Селены:
– Ну что, мачо, понравилось меня лапать? А трахнуть не хочешь?
Слегка ошарашенный, Дэвид Ньюмен не удержался и на мгновение взглянул в лицо Селены. Тут же пламя ее глаз поглотило его. Конечно, эдемитский артефакт забирал Силу у инферийки, однако не всю, оставляя какие-то жалкие крохи. Вот эти – то крохи и копила Селена все время, пока лежала здесь беспомощная, чтобы выплеснуть все накопленное в отчаянную гипнотическую атаку на Ньюмена.
Дейт Лостран краем глаза уловил какое-то изменение в его ауре. Пара секунд ушла у дроу на то, чтобы понять, что это может означать, и когда начальник службы безопасности резко развернулся к нему с пистолетом в руке, адепт успел поставить защитное поле, отразившее пулю. Затем Лостран нанес силовой удар, который отшвырнул Ньюмена через полкомнаты и ударил о шкаф. Тот, оглушенный, рухнул на пол, держа в одной руке пистолет, а в другой – договор.
– Отберите у него оружие! – крикнул Лостран Баркову. – И договор тоже!
Барков, не долго думая, подчинился, – тут было не до субординации. Вышеописанные события заняли намного меньше времени, чем ушло на их описание. Но в течение этого времени Лостран невольно отвлекся и ослабил давление, которое он оказывал на Селену излучением «глаза». Убийца воспользовалась предоставленной возможностью на всю катушку и разыграла единственный свой козырь, – усилием воли активировала амулет стихийника.
Ревущее воплощение разрушительной огненной стихии метнулось к Лострану. Тот успел поставить защитный экран, но на мгновение позже, чем нужно, и плащ на нем загорелся. Анна Берестова сидела в каком-то ступоре с того самого момента, как Лостран извлек «глаз геноцида», но Андрей Барков не потерял присутствия духа. Он сбил адепта с ног и помог ему сорвать с себя пылающий плащ. Стихийник выпустил в них струю пламени, но Лостран отразил ее защитным полем.
Селена, впрочем, и не надеялась, что огненному элементалу удастся одолеть адепта. Роль стихийника была иной, и он с ней прекрасно справился: сражаясь с элементалом, Дейт Лостран на несколько секунд полностью утратил контроль над «глазом», и его губительное сияние почти погасло. Сил, чтобы атаковать, у Селены не было: проклятый эдемитский артефакт высосал почти всю ее энергию, да и боль в раненой ноге едва не отправляла ее в бездну беспамятства. Оставалось только бежать, что Селена немедленно и сделала. Правда «немедленно» – не совсем точное слово. Магия телепортации, обычно получающаяся у нее мгновенно и без проблем, сейчас пошла с большим трудом. Вместо молниеносного исчезновения, Селена стала медленно растворяться в воздухе.
Увидев, что убийца уходит, Лостран издал крик ярости и, схватив оброненный им в пылу схватки со стихийником «глаз геноцида», ударил в Селену смертоносным лучом. Однако возможности и времени точно прицелиться у него не было, поэтому луч лишь вскользь задел бок инферийки. А в следующий миг туманная фигура Селены исчезла.
Дмитрий свернул с Новинского бульвара на Проточный переулок, и его «тень» повторила маневр. Этот тип не отставал от него уже пару кварталов, а молодой человек украдкой изучал своего преследователя: он не был уверен, что тот идет именно за ним и именно с дурными намерениями. Кормить же Каладборг обычным прохожим, вся вина которого состоит в том, что он оказался не в том месте и не в то время, он не хотел. Впрочем, преследователь оказался как раз преследователем. Это был молодой еще мужчина не старше 35 лет, хотя густые усы и борода прибавляли ему возраст, в то время как джинсовый костюм молодежного фасона этот возраст убавлял. То, что он стремился остаться незамеченным, держась в тени домов и деревьев, однозначно говорило о том, что его интересовал именно Рогожин, потому что других пешеходов на улице в этот поздний час не наблюдалось. Конечно, он мог оказаться агентом КУ, так как у них были причины интересоваться Дмитрием, но молодой человек сомневался в этом: обычно усмирители так топорно не работают. К тому же, вести наблюдение они могут и с помощью магии. Скорее всего, этот тип был грабителем-наводчиком, то есть тем, кто выслеживает жертву и по мобильнику сообщает подельщикам о его или ее передвижениях. А далее… в общем, все понятно. Он мог быть вооружен игольным парализатором, но, очевидно, не решался использовать его на широкой освещенной улице, где велик шанс нарваться на патруль усмирителей.
Свернув в переулок, Дмитрий, конечно, сыграл ему на руку, но и себе тоже: убивать этого типа посреди бульвара ему тоже не улыбалось. Пройдя немного по переулку, молодой человек нырнул в тень домов и извлек Каладборг. Поэтому, когда его преследователь тоже свернул в переулок, то Дмитрия не увидел и, бестолково озираясь по сторонам, двинулся вперед. Когда грабителю осталось пройти всего пару шагов до того места, где укрылся Дмитрий, молодой человек сделал шаг вперед:
– Привет! Можно узнать, какого черта ты меня преследуешь? Ты – усмиритель?
– Н-нет, – пробормотал ошарашенный грабитель, поспешно сунув руку в карман.
– Жаль, а то бы остался жив, – сказал Дмитрий, сделал шаг вперед и коротким выпадом Каладборга пронзил его сердце.
Надев резиновую перчатку, молодой человек обыскал труп и с удовлетворением обнаружил в его кармане парализатор, – значит он не ошибся.
За спиной послышались шаги двух человек, – очевидно, приближались сообщники убитого бородача. Дмитрий спокойно продолжал шарить по карманам своей жертвы: в темноте переулка, да еще со спины, определить, кто над кем склонился, было абсолютно невозможно, если ты, конечно, не адепт. Надо было дать им подойти поближе.
Эдемита он нашел в обществе Аллерии Деланналь, которую тот по непонятным причинам выделил из всего московского отдела КУ и приблизил к себе. Последнее обстоятельство весьма раздражало Лестера: почему доверенным лицом Пириэла стал не он, старший адепт, а новичок КУ эльфийка-самоучка? Впрочем, раздражение свое он благоразумно замаскировал под почтительной улыбкой.
– А, господин Лестер! – приветствовал его эдемит. – Каковы наши итоги?
– Неутешительные, уважаемый Пириэл, – мрачно сообщил Лестер. – Объекты мертвы, все их адепты – тоже, разбушевавшихся стихийников пришлось уничтожить, а в этом магическом хаосе найти следы убийцы просто невозможно.
– И что ваша группа наблюдения? Почему они не сигнализировали вам вовремя?
– Я говорил с адептом группы, Игорем Беловым. Их тоже атаковали стихийники, а потом кто-то, вероятно, убийца, накинул на них «колпак тишины».
– Вот как? – Пириэл удивленно приподнял брови. – Весьма остроумное решение. Тут налицо явный стратегический подход. Да еще такое количество стихийников… Я начинаю думать, что вы правы, Аллерия, и мы имеем дело с инфером-убийцей. Кто еще мог так блестяще разделаться с верхушкой Синдиката, охраняемой целой армией адептов, и оставить при этом с носом весь московский КУ?
Лестер проглотил насмешку:
– Даже если это и так, доказательств у нас все равно нет.
– Это я и без вас знаю! – В тоне эдемита впервые прозвучало раздражение. – Ищите заказчика. Только от него мы можем получить ответы! Ладно, работайте. – Пириэл отвернулся, пытаясь совладать с нервами: дела шли отвратительно и с каждым днем становились все хуже. Ему только что сообщили о недавнем убийстве двух усмирителей в Болгарии. Эдемит не привык проигрывать, а сейчас неудачи следовали одна за другой. Правда, пока они были мелкими, но за свою долгую жизнь эдемит уже имел возможность убедиться, что в таких делах количество имеет свойство быстро переходить в качество.
* * *
«Я голоден».
– Что?
«Я голоден, – повторил Каладборг. – Покорми меня!»
Дмитрий очень устал. На работе был тяжелый день, а с полудня еще, ни с того ни с сего, вдруг разболелась левая нога, в которой он носил меч. Пришлось принять обезболивающее, но тупая боль не утихала. Молодой человек опасался, что это как-то связано с Каладборгом, и вот эти опасения подтвердились. Каладборг заговорил, когда Дмитрий собирался уже ложиться спать, надеясь, что хотя бы во сне ледяные тиски боли отпустят его.
– Покормить тебя? – ошеломленно переспросил молодой человек. – Но как?
«Н прикидывайся дураком! Ты ведь читал „Гибель пяти миров“. Там все написано. – Перед глазами Рогожина возник образ: сияющий синим огнем меч пронзает тело человека, затем обезглавливает орка. – Мне нужны кровь и души!»
Ужас охватил Дмитрия. В «Гибели пяти миров» действительно упоминалось о том, что Каладборг питался кровью и душами врагов, но там не было ни слова о том, что ему требуется РЕГУЛЯРНАЯ кормежка.
– Нет, так не пойдет! Я не буду убивать только ради того, чтобы ты удовлетворил свой голод и жажду. Тебе придется подождать, когда вновь представится случай.
«Да что ты говоришь? – прошипел Каладборг. – Неужели?»
Боль резко усилила свою хватку. Теперь ее ледяные когти раздирали уже обе ноги и низ живота молодого человека. Дмитрий вскрикнул и упал на пол.
«Ну, как ощущения? Хочешь стать инвалидом не дожив до тридцати?»
– Иди к дьяволу! – процедил Дмитрий сквозь стиснутые от боли зубы. – Тебе не превратить меня в серийного убийцу! Я лучше сдохну!
«А как насчет благодарности? – сменил тактику Каладборг. – Вспомни, я дважды спасал тебе жизнь и, кто знает, может быть спасу еще не раз!»
– Все равно, – покачал головой Дмитрий. – Я не могу убивать ни в чем не повинных людей ради твоей прихоти.
«Так найди повинных! В вашем городе наверняка полно преступников. Выбери какой-нибудь неблагополучный район и сходи туда прогуляться. Уверен, случай представится!»
– А звери? – ухватился за соломинку Дмитрий. – В секторе Кантард полно хищников!
«Не пойдет. Мне нужны разумные существа».
– Но меня схватят усмирители!
«Не схватят, если ты будешь осторожен. Да и я помогу. Мы – одно целое, Дмитрий, и должны поддерживать друг друга!»
– Хорошо, – сдался Дмитрий. – Мы сделаем это, но выбор жертвы – за мной.
Каладборг промолчал, и молодой человек от всей души надеялся, что это молчание – знак согласия.
* * *
Андрей Барков нажал кнопку пульта, выключив телевизор, и повернулся к Анне Берестовой и Ньюмену, тоже с волнением смотревшим новости. На губах бизнесмена играла торжествующая улыбка:
– Ну что же, дамы и господа, кажется, наши проблемы с Синдикатом позади! Сейчас, без Большой Пятерки, там начнется кровавый передел власти, а когда он закончится, те, кто останутся в живых, и думать забудут о «Барков энтерпрайзес».
– Думаю, вы правы, – сдержанно согласился Ньюмен.
Анна же ограничилась вымученной улыбкой.
– Да ладно вам киснуть! – засмеялся Барков. – Мы победили! Нам есть, что отметить. Доставай шампанское и бокалы, Дэвид. Ты знаешь, где они. А я пока найду Дейта.
Он потянулся к телефону, но звонок раздался раньше. Барков снял трубку:
– Да?
– Тут Дейт Лостран, Андрей Сергеевич, – сообщила секретарша.
– Отлично! Пусть заходит.
Дейт Лостран зашел стремительным шагом, поздоровался с Барковым и кивнул остальным.
– Ты вовремя, Дейт, – жизнерадостно приветствовал его Барков. – Мы как раз готовимся отмечать победу!
– Возможно, с этим следует немного повременить…
– Почему?
– Со мной связалась наша… наемница. Она хочет встретиться с нами и получить свой гонорар.
Улыбка Баркова увяла:
– Когда?
– Через час на старом месте.
– Но… у нас ведь все под контролем?
– В общем-то, да, но я посоветовал бы всем присутствующим надеть защитные амулеты. Хоть какая-то страховка на случай непредвиденных осложнений.
– Всем? – Анна побледнела. – Разве мне тоже необходимо быть там?
Лостран бросил на нее презрительный взгляд:
– Она хочет видеть всех, чьи имена есть на договоре. Если кого-то не будет, это вызовет у нее подозрения.
– Ты уверен, что договор будет при ней? – спросил Барков.
– Я настоял на этом: договор – в обмен на гонорар. Она сочла это требование вполне приемлемым.
– Что же, ладно, празднование пока придется отложить… до того, как мы решим ВСЕ наши проблемы, – подытожил Барков. – Готовьтесь: через полчаса встречаемся здесь, а Дейт переместит нас в мой загородный дом.
Анна и Ньюмен вышли. Дейт Лостран испытующе посмотрел на Баркова:
– С вами все в порядке, босс?
– Конечно, в полном! Иди, Дейт, встретимся через полчаса. Мне нужно еще кое-что сделать.
Лостран покинул кабинет. Барков подошел к столу и открыл ящичек из красного дерева, в котором держал сигары. Прикурить ему удалось лишь с третьей попытки: у него дрожали пальцы.
* * *
Прогулка по улицам Московского мегаполиса ночью – довольно рискованное занятие. В относительной безопасности можно себя чувствовать только в центральных кварталах, прилегающих к эдемитскому представительству и зданию КУ. Но чем дальше от центра, тем больше шансов у добропорядочного гражданина расстаться с кошельком, здоровьем или жизнью. Поэтому горожане, не шибко надеясь на патрули усмирителей, старались без особой необходимости не искушать судьбу ночными прогулками. А если уж приходилось, то держались, по возможности, поближе к центру города.
Однако, цели Дмитрия Рогожина, вышедшего на прогулку в этот поздний час, были прямо противоположными. Его путь лежал в сторону окраин мегаполиса, подальше от усмирителей. Он, что называется, искал приключений на свою голову. Такое поведение плохо согласовалось с образом нормального, здравомыслящего и законопослушного гражданина, каковым он являлся уже 27 лет, но Дмитрию было на это плевать. События, которыми изобиловала последнее время его жизнь, даже с натяжкой не подходили под категорию нормальных.
Дмитрий шел, слегка прихрамывая. Его левая нога налилась ледяной болью, которая никуда не собиралась уходить: Каладборгу было мало обещаний и намерений. От сектора Кантард расползался во все стороны густой, как кисель, желто-зеленый туман. Это было довольно неприятно, так как под его прикрытием в город могли пробраться какие-нибудь хищники средних размеров, например, группа лунных гончих, а то и что-нибудь похуже. Нельзя сказать, что Дмитрий с Каладборгом на бедре очень уж боялся встречи с этими тварями, но драка с применением магического меча могла привлечь внимание патрулей усмирителей, которые в окрестностях Кантарда встречались все-таки чаще, чем в других местах. Поэтому молодой человек счел за лучшее обойти этот сектор по большой дуге.
* * *
Сон к Аллерии Деланналь не шел. Ей, привыкшей к свежести и ночным ароматам Вечнолесья, трудно спалось в душной квартире в центре мегаполиса. Но она сознательно пошла на эту жертву: чтобы успешно работать в КУ, нужно уметь чувствовать и понимать этот мир и его обитателей. А сбегая при первой возможности в уют и безопасность зачарованных пущ, этой цели не достигнешь. Поэтому она и решила снять эту квартиру, а Долохов помог ей уладить все формальности. Вспомнив о напарнике, Аллерия ощутила теплоту в груди. Этот человек стал для нее братом, которого у нее никогда не было. Он принял ее в патруле, куда ее назначили сначала, помог преодолеть некоторое отчуждение коллег – людей, не обращал внимания на излишний идеализм и резкость ее суждений, на некоторую заносчивость, свойственную всей эльфийской расе… Она никогда не сможет в достаточной мере отблагодарить его.
Аллерия, утомленная борьбой с бессонницей, села на кровати. В этот миг поселение в человеческой квартире уже не казалось ей столь хорошей идеей. В коридоре внезапно возникло серебристое свечение, и Аллерия ощутила всплеск маги-поля. Это бы не так удивило ее, если бы она самолично не установила в квартире двухуровневую защиту от подобных магических визитов.
«Успокойтесь, Аллерия, это я, – зазвучал в ее голове телепатический голос Пириэла. – Простите за вторжение в столь неурочный час, но это важно. Собирайтесь, мы немедленно отправляемся».
– Куда?
«В Софию. Там на днях убили двух усмирителей. Это может иметь отношение к нашему делу. Собирайтесь, подробнее расскажу на месте».
* * *
Когда Селена материализовалась в загородном доме Андрея Баркова, вся четверка нанимателей уже ожидала ее. Инферийка испытующе оглядела их. Мужчины внешне выглядели спокойными, хотя пальцы Баркова слегка подрагивали, женщина же явно нервничала. В этом не было ничего необычного: вряд ли в ее жизни часто случались встречи с инферами. Селена присмотрелась к дроу: он беспокоил ее больше всего. От него можно было ожидать любой каверзы. К обычной ауре адепта примешивались оттенки, свойственные тем, кто имеет отношение к Верхнему миру. Селена очень надеялась, что эти оттенки появились из-за того, что адепт принес запрошенный ею гонорар – два амулета усмирителей. В течение этих секунд, пока убийца и наниматели обменивались изучающими взглядами, с лица Селены не сходила легкая полуулыбка.
– Итак, дамы и господа, – прервала молчание гостья из Нижнего мира. – Свою часть договора я выполнила. Все интересующие вас личности более не числятся среди живых. Вы наверняка могли в этом убедиться, посмотрев местные новости. Надеюсь, вы тоже выполнили свою часть обязательств и принесли мне оговоренный гонорар?
– Да, конечно, – откашлявшись, произнес Барков. – А договор… при вас?
– Я отдам его только в обмен на гонорар и ни секундой раньше. Точнее, не отдам, а уничтожу на ваших глазах. Думаю, такой вариант всех устраивает?
Дроу, а за ним и все остальные согласно кивнули.
– Вот и хорошо. Однако мы теряем время. Гонорар! – Селена, на всякий случай, привела амулет со стихийником, спрятанный у нее в сапоге, в состояние готовности. Теперь, чтобы выпустить на волю огненного элементала, требовалось лишь легкое усилие воли.
Дроу полез за пазуху и извлек оттуда… нет, отнюдь не два амулета усмирителей, а сияющую серебристым светом сферу, от одного взгляда на которую у Селены похолодело внутри. Это был «глаз геноцида», мощное оружие, специально созданное эдемитами для уничтожения обитателей Нижнего мира. Вот этого убийца никак не ожидала. Но думать о том, какими путями этот эдемитский артефакт попал к обычному независимому адепту, Селене было некогда, – она начала действовать. Инферийка отчаянно метнулась в сторону, уходя от гибельного луча, вырвавшегося из «глаза», одновременно формируя в руке дезинтегрирующий арбалет, но выстрелить не успела. Дело в том, что «глаз геноцида» помимо смертоносного луча источал широким веером сияние меньшей интенсивности, которое, однако, губительно воздействовало на силу инфера, как магическую, так и физическую. Не до конца сформировавшийся арбалет растворился в воздухе, а Селена ощутила резкую боль и слабость во всем теле. Ее колени подогнулись, и она рухнула на пол.
Дроу не спеша приближался к поверженной наемнице. Он держал «глаз» перед собой, чтобы его излучение непрерывно действовало на Селену, оставляя ее беспомощной. Она попыталась освободить стихийника, затем телепортироваться прочь, но все бесполезно: излучение проклятого «глаза» блокировало ее Силу. Очевидно, адепт уловил эту ее бесплодную попытку к бегству, потому что на его лице появилась мерзкая торжествующая ухмылка. Селена ответила ему взглядом, полным ненависти и страха: она понимала, что находится в полной его власти. И это состояние беспомощности, столь непривычное для инфера-убийцы, удручало ее сильнее, чем перспектива скорой смерти. Селена теперь понимала свою ошибку: следовало сразу же высвобождать стихийника, пока была такая возможность. Но она слишком привыкла полагаться на собственные силы, а они на этот раз ее подвели.
– Итак, – произнес Дейт Лостран, упиваясь своей победой. – Нам нужен договор. Отдайте нам его, и вы останетесь живы.
Селена ответила на эту явную ложь презрительной усмешкой. Она не питала иллюзий относительно своей дальнейшей участи. Чтобы отпустить живым, имея возможность убить ненавидящего тебя инфера, надо быть круглым дураком. А этот дроу дураком отнюдь не выглядел.
– Ну что же, – зловеще усмехнулся адепт, – другого я и не ожидал. Но возможно, у меня получится вас переубедить.
«Глаз» вспыхнул ярче, и ослепительный луч ударил в ногу Селены. Как ни старалась убийца сдержать крик, это ей не удалось, ибо боль была воистину адской. В бедре осталась дыра с обожженными краями, из которой потекла зеленоватая фосфоресцирующая жидкость – кровь инфера.
– Будь ты проклят, ублюдок! – прошипела Селена, зажимая ужасную рану рукой.
– Договор, леди! Я начинаю терять терпение!
– У меня его с собой нет. Он в надежном месте. Я бы могла телепортировать его сюда…
Дроу презрительно расхохотался:
– Не держите меня за дурака, леди! Думаете, я куплюсь на такую детскую ложь? Он где-то при вас, я знаю.
– Так обыщите меня! – Селена блефовала. Договор был действительно при ней, но скрыт иллюзией невидимости. Иллюзия была результатом действия специального зелья, а не Силы инфера, поэтому убийца надеялась, что бумагу не найдут. А значит, будет шанс поторговаться.
– А что, это мысль… – адепт усилил интенсивность излучения «Глаза». Слабость и боль во всем теле Селены усилились. Даже двинуться было сейчас для нее почти невыполнимой задачей.
Дейт Лостран взглянул на Баркова, тот кивнул и коротко приказал:
– Дэвид, давай!
Ньюмен встал, подошел к Селене, благоразумно стараясь не загораживать ее от взгляда адепта, и на мгновение замер в нерешительности.
– Смелее же! – подбодрил его Лостран. – Она беспомощна.
Ньюмен склонился к Селене и начал неторопливо и тщательно обыскивать ее, стараясь не смотреть в адское пламя глаз убийцы. Иллюзия действовала и на осязание, так что он ничего не нашел.
– Пусто, – констатировал Ньюмен, поворачиваясь к Лострану.
Адепт на мгновение смешался, но потом его лицо вновь расплылось в улыбке:
– Ну конечно! Как я сразу не подумал об этом! – Он повернулся к сумке, которую принес с собой и принялся в ней рыться, не переставая при этом окатывать инферийку обессиливающим излучением «глаза». Наконец, удовлетворенно хмыкнув, извлек оттуда небольшой пузырек с жидкостью синего цвета. – Как видите, леди, мы хорошо подготовились к встрече.
Он бросил пузырек Ньюмену:
– Капните на нее несколько капель.
Селене стоило большого труда не застонать от отчаяния. Она прекрасно знала, что в пузырьке – зелье, рассеивающее иллюзии. Сейчас они найдут договор, и последний шанс выторговать себе небольшой срок жизни и возможность бежать будет упущен. Но поделать она ничего не могла. Вот если только…
Капли зелья рассеяли иллюзию. Ньюмен снова стал обыскивать ее, и вскоре его пальцы сомкнулись на свернутом в трубочку договоре. Внезапно он услышал над ухом шепот Селены:
– Ну что, мачо, понравилось меня лапать? А трахнуть не хочешь?
Слегка ошарашенный, Дэвид Ньюмен не удержался и на мгновение взглянул в лицо Селены. Тут же пламя ее глаз поглотило его. Конечно, эдемитский артефакт забирал Силу у инферийки, однако не всю, оставляя какие-то жалкие крохи. Вот эти – то крохи и копила Селена все время, пока лежала здесь беспомощная, чтобы выплеснуть все накопленное в отчаянную гипнотическую атаку на Ньюмена.
Дейт Лостран краем глаза уловил какое-то изменение в его ауре. Пара секунд ушла у дроу на то, чтобы понять, что это может означать, и когда начальник службы безопасности резко развернулся к нему с пистолетом в руке, адепт успел поставить защитное поле, отразившее пулю. Затем Лостран нанес силовой удар, который отшвырнул Ньюмена через полкомнаты и ударил о шкаф. Тот, оглушенный, рухнул на пол, держа в одной руке пистолет, а в другой – договор.
– Отберите у него оружие! – крикнул Лостран Баркову. – И договор тоже!
Барков, не долго думая, подчинился, – тут было не до субординации. Вышеописанные события заняли намного меньше времени, чем ушло на их описание. Но в течение этого времени Лостран невольно отвлекся и ослабил давление, которое он оказывал на Селену излучением «глаза». Убийца воспользовалась предоставленной возможностью на всю катушку и разыграла единственный свой козырь, – усилием воли активировала амулет стихийника.
Ревущее воплощение разрушительной огненной стихии метнулось к Лострану. Тот успел поставить защитный экран, но на мгновение позже, чем нужно, и плащ на нем загорелся. Анна Берестова сидела в каком-то ступоре с того самого момента, как Лостран извлек «глаз геноцида», но Андрей Барков не потерял присутствия духа. Он сбил адепта с ног и помог ему сорвать с себя пылающий плащ. Стихийник выпустил в них струю пламени, но Лостран отразил ее защитным полем.
Селена, впрочем, и не надеялась, что огненному элементалу удастся одолеть адепта. Роль стихийника была иной, и он с ней прекрасно справился: сражаясь с элементалом, Дейт Лостран на несколько секунд полностью утратил контроль над «глазом», и его губительное сияние почти погасло. Сил, чтобы атаковать, у Селены не было: проклятый эдемитский артефакт высосал почти всю ее энергию, да и боль в раненой ноге едва не отправляла ее в бездну беспамятства. Оставалось только бежать, что Селена немедленно и сделала. Правда «немедленно» – не совсем точное слово. Магия телепортации, обычно получающаяся у нее мгновенно и без проблем, сейчас пошла с большим трудом. Вместо молниеносного исчезновения, Селена стала медленно растворяться в воздухе.
Увидев, что убийца уходит, Лостран издал крик ярости и, схватив оброненный им в пылу схватки со стихийником «глаз геноцида», ударил в Селену смертоносным лучом. Однако возможности и времени точно прицелиться у него не было, поэтому луч лишь вскользь задел бок инферийки. А в следующий миг туманная фигура Селены исчезла.
* * *
Дмитрий свернул с Новинского бульвара на Проточный переулок, и его «тень» повторила маневр. Этот тип не отставал от него уже пару кварталов, а молодой человек украдкой изучал своего преследователя: он не был уверен, что тот идет именно за ним и именно с дурными намерениями. Кормить же Каладборг обычным прохожим, вся вина которого состоит в том, что он оказался не в том месте и не в то время, он не хотел. Впрочем, преследователь оказался как раз преследователем. Это был молодой еще мужчина не старше 35 лет, хотя густые усы и борода прибавляли ему возраст, в то время как джинсовый костюм молодежного фасона этот возраст убавлял. То, что он стремился остаться незамеченным, держась в тени домов и деревьев, однозначно говорило о том, что его интересовал именно Рогожин, потому что других пешеходов на улице в этот поздний час не наблюдалось. Конечно, он мог оказаться агентом КУ, так как у них были причины интересоваться Дмитрием, но молодой человек сомневался в этом: обычно усмирители так топорно не работают. К тому же, вести наблюдение они могут и с помощью магии. Скорее всего, этот тип был грабителем-наводчиком, то есть тем, кто выслеживает жертву и по мобильнику сообщает подельщикам о его или ее передвижениях. А далее… в общем, все понятно. Он мог быть вооружен игольным парализатором, но, очевидно, не решался использовать его на широкой освещенной улице, где велик шанс нарваться на патруль усмирителей.
Свернув в переулок, Дмитрий, конечно, сыграл ему на руку, но и себе тоже: убивать этого типа посреди бульвара ему тоже не улыбалось. Пройдя немного по переулку, молодой человек нырнул в тень домов и извлек Каладборг. Поэтому, когда его преследователь тоже свернул в переулок, то Дмитрия не увидел и, бестолково озираясь по сторонам, двинулся вперед. Когда грабителю осталось пройти всего пару шагов до того места, где укрылся Дмитрий, молодой человек сделал шаг вперед:
– Привет! Можно узнать, какого черта ты меня преследуешь? Ты – усмиритель?
– Н-нет, – пробормотал ошарашенный грабитель, поспешно сунув руку в карман.
– Жаль, а то бы остался жив, – сказал Дмитрий, сделал шаг вперед и коротким выпадом Каладборга пронзил его сердце.
Надев резиновую перчатку, молодой человек обыскал труп и с удовлетворением обнаружил в его кармане парализатор, – значит он не ошибся.
За спиной послышались шаги двух человек, – очевидно, приближались сообщники убитого бородача. Дмитрий спокойно продолжал шарить по карманам своей жертвы: в темноте переулка, да еще со спины, определить, кто над кем склонился, было абсолютно невозможно, если ты, конечно, не адепт. Надо было дать им подойти поближе.