Лэки Мерседес. Полёт стрелы (Герольды Вальдемара - 2)

   Они находились в нескольких милях от Вышнезова, когда в Тэлию внезапно врезалась стена страха, боли и ярости. Она покачнулась в седле, по-настоящему теряя сознание. Крис подхватил ее. Очнулась Тэлия с ощущением, словно ее ударили боевым молотом.
   Крис все еще поддерживал ее, не давая упасть с Ролана.
   - Крис... - задыхаясь, выговорила Тэлия, - твое Дальновидение... Посмотри, что в Вышнезове...
   Теперь настал ее черед поддерживать его, поскольку Крис усилием воли ввел себя в глубокий транс. В голове у Тэлии все еще звенело от мучительной боли, вызванной эмоциями, с которыми она столкнулась; она полной грудью вдыхала бодрящий воздух, стараясь прояснить сознание и восстанавливая щиты, - и на сей раз, для разнообразия, они заработали, причем в полную силу.
   Казалось, Крис едва успел погрузиться в транс, как уже начал силиться выйти из него, заморгал глазами, пытаясь вернуть потерянную ориентацию.
   - Северяне.., набег... - проговорил он с трудом, все еще не вынырнув из тумана транса, - хотя как они миновали Печали...
   - Проклятие! И никакой помощи ближе, чем в двух днях пути. Сколько их?
   - Пятнадцать, может быть, двадцать.
   - Думаю, не так много, чтобы мы не смогли справиться...
   - Я надеялся, что ты закончишь стажировку, не повидав ни одной стычки, - неуверенно сказал Крис.
   Тэлия спрыгнула с Ролана и направилась к чиррам; под ногами у нее скрипел снег.
   - Ну, выбора у нас нет: беда пришла, и нам лучше заняться делом.
   - Тэлия, я обычный Герольд, но ты-то - единственный Королевский Герольд, который у нас есть...
   - И, кроме того, я стреляю лучше тебя, - решительно сказала Тэлия, вытаскивая из вьюка Криса его меч и кинжал и подавая ему через мохнатую спину чирры. - Если тебе от этого станет легче, обещаю не сходиться с ними врукопашную, если не буду вынуждена. Но ты передал руководство мне, и я говорю, что еду туда, если только ты мне не помешаешь. Десять - пятнадцать для нас двоих не слишком много.., вот на одного - может быть.
   - Ладно. - Крис принялся пристегивать оружие, пока Тэлия отводила чирр в сторону от дороги. Шагая по поскрипывающему снегу, она завела животных вглубь густой поросли вечнозеленых деревьев, так, чтобы с дороги их не было видно. Там она их не очень крепко привязала, вбирая ноздрями острый запах раздавленной хвои, и, пятясь, вышла обратно на дорогу, заметая следы сломанной веткой.
   - Скажи им, чтобы оставались здесь до темноты, миленький, - шепнула она, легонько положив руку в перчатке на шею Ролана, чье дыхание вырывалось в морозном воздухе облачками пара. - Если к тому времени мы не вернемся, они могут потянуть за привязь, освободиться и отправляться обратно в последнюю деревню.
   Ролан фыркнул, так что перед носом зависли султанчики пара, и пристально посмотрел на заросли.
   - Готово?
   Он покивал головой.
   - А ты как? - Тэлия взглянула на Криса; тот был бледен, губы угрюмо сжаты.
   - Нам лучше поторопиться. Они должны были вот-вот выломать ворота.
   Тэлия оборвала бубенчики с уздечек обоих Спутников и запихнула в скрипнувшую кожей седельную сумку.
   - Поехали.
   Они не старались приблизиться потихоньку, просто пустили Спутников карьером и вцепились в них изо всех сил, чтобы не снесло. Мимо проносились белые пригорки и черные стволы; дважды Спутники перемахивали через поваленные деревья, которые местные жители еще не успели оттащить с дороги. Когда они галопом взлетели на последнюю горку, солнце безжалостно осветило во всех подробностях то, что творилось в городке: черный пепел, красная кровь, рыжее пламя - все ярко выделялось на фоне истоптанного снега.
   Когда они подскакали, нападающие как раз прорывались сквозь ворота в частоколе. Огромные железные топоры взлетали высоко над головами, с тупым стуком ударяя в неподатливый железный дуб, из которого были сделаны створки. Шум, который производили бандиты, стуча топорами по дереву и испуская воинственные клики, совершенно заглушил цокот копыт. Трое или четверо нападавших лежали мертвыми у частокола; снег под ними пропитался кровью. Ворота рухнули как раз в тот момент, когда два Герольда подскакали на расстояние выстрела из лука, и большинство уцелевших бандитов хлынуло в селение. Однако несколько грабителей еще оставались снаружи; к своему облегчению, Тэлия заметила, что они вооружены только для рукопашного боя ни луков, ни самострелов у них не было.
   Ролан резко остановился, взметнув копытами тучу снега, когда Тэлия не глядя вытянула из колчана, висевшего у луки седла, стрелу и наложила на тетиву. Прицелилась, глядя вдоль древка, чувствуя странное спокойствие и уверенность в руках, и крикнула - ее звонкий молодой голос перекрыл басистый рык бандитов. Те обернулись; Тэлия, почти не думая, выбрала цель взблеск бледной кожи над косматой темной шкурой - и выстрелила.
   Стрела угодила одному из грабителей прямо в горло. Он схватился за древко; между пальцев заструилась алая кровь, пятная снег под ногами. Потом он упал, а Тэлия уже выбирала следующую мишень: думать было некогда, оставалось только действовать, доверившись интуиции.
   Две следующие стрелы отскочили от кожаного нагрудника и иссеченного деревянного щита двоих нападавших, не причинив им никакого вреда. Крис не остановился одновременно с Тэлией, а очертя голову послал Тантриса дальше, влетев в зияющий на месте ворот пролом, пока грабители отвлеклись, защищаясь от стрел прикрывающей его Тэлии. Что, по-видимому, положило конец колебаниям тех, кто еще оставался снаружи: они бросились к девушке.
   Она выстрелила еще раз и свалила второго человека, вогнав ему стрелу в правый глаз. Он упал; тут Ролан предупредил ее, что собирается двигаться. Тэлия крепко сжала ногами бока Спутника, он развернулся и, утопая в месиве грязи и снега, поскакал вдоль частокола. Находясь по-прежнему на расстоянии выстрела из лука, развернулся снова, слегка занеся в сторону круп, хлестнув гривой Тэлию по груди. Стрела уже лежала на тетиве; Тэлия прицелилась и уложила третьего, послав ему стрелу прямо в грудь, туда, где от брони отвалилась пластинка.
   Порыв ветра перенес через частокол облако едкого дыма; протягивая руку за новой стрелой, Тэлия закашлялась, глаза наполнились слезами. Трое оставшихся нападавших с воем приближались, на бородах и губах белела слюна. Пальцы Тэлии нащупали в быстро пустеющем колчане древко очередной стрелы.
   Ближайший, закутанный в засаленные медвежьи шкуры, остановился и размахнулся, чтобы метнуть топор. Мгновенной заминки хватило Тэлии, чтобы прицелиться и отпустить тетиву. Стрела угодила бандиту в горло; падая, он бешено швырнул топор, но попал только в частокол. Тут Ролан бросился на двоих оставшихся.
   Тэлия уцепилась за него сведенными до боли ногами и держащей лук рукой. Спутник во весь рост поднялся на дыбы и с огромной силой ударил первого, оказавшегося у него на пути, копытом по голове. Раздался ужасный звук, словно раскололась дыня; Тэлия почувствовала толчок, когда копыта Ролана попали в цель, услышала, как человек тихо, удивленно хрюкнул. Ноздри забил запах крови, страха и застарелая вонь жира и пота. Последний из нападавших находился слишком близко, чтобы стрелять. Тэлия нащупала на поясе метательный нож, выхватила и бросила с близкого расстояния. На разбойнике не оказалось латного нагрудника. Он остановился как вкопанный, с удивлением в глазах, выронив меч и схватившись свободной рукой за грудь. Тупо посмотрел вниз, на торчащую между ребер рукоятку кинжала; потом взгляд его помутнел, и он упал.
   Тэлия с Роланом бросились к воротам; она оглянулась посмотреть, не осталось ли позади врагов, и увидела, что за ними тянется красный след.
   Городок встретил их сумятицей горящих домов и кричащих людей; они ворвались внутрь и остановились, ослепленные на минуту страхом и дымом. Тэлия скорее почувствовала, чем увидела, что по единственной улице селения несется обезумевший от страха бык, и краем глаза заметила ребенка, бегущего прямо ему под копыта. Ролан ответил на ее мысленный сигнал, крутанувшись так резко, что затрещали суставы, и прыгнув вперед; Тэлия, держась за луку, свесилась с седла и подхватила ребенка, а Ролан плечом оттер в сторону набежавшее животное. Потом сделал еще один скачок, дав Тэлии возможность поставить малыша на крыльцо дома. Криса нигде не было видно - но и бандитов тоже.
   Тэлия спрыгнула со спины Ролана и стала перехватывать охваченных паникой горожан; не раздумывая, она принялась насильно успокаивать их с помощью своего Дара и сколачивать из них пожарную команду. Все время она боролась с острым желанием убежать куда-нибудь, где темно и тихо, чтобы ее стошнило. Ей постоянно виделись удивленные глаза умирающего бандита, она чувствовала страх и боль у самой кромки своих щитов.
   Однако на раздумья времени не было - требовалось действовать. И молиться, чтобы щиты выстояли и дальше, или... Тэлия понятия не имела, что могло бы произойти, навались на нее такой груз.
   * * *
   Крис появился, когда пожары уже почти потушили, - с закопченным лицом, в щедро забрызганном кровью Белом, с потухшими глазами. Рядом с ним, спотыкаясь, шел Тантрис. Тэлия предоставила своей пожарной команде справляться дальше самостоятельно в тот самый момент, когда следом за ним появились кричащие от радости жители Вышнезова, размахивающие покрытыми запекшейся кровью косами и мотыгами. Тэлия, хромая, пошла к напарнику: только сейчас она заметила, что растянула левую лодыжку и вывихнула правое плечо, когда хватала ребенка. Крис поднял глаза, встретился с ней взглядом, и Тэлия увидела на его лице отражение собственной тяжкой душевной муки.
   Она вынула из его безвольной руки окровавленный меч, поборола отвращение и дотронулась до его липких пальцев, надеясь дать Крису облегчение, которого не могла пока почувствовать сама.
   Крис вздохнул, пошатнулся и прислонился к Тантрису, чтобы устоять на ногах. Тантрис был так же испятнан кровью, как и Ролан, на плече у него виднелся неглубокий порез.
   - Они не захотели сдаваться и не захотели бежать, - сказал Крис охрипшим от дыма и крика голосом.
   - Не знаю почему. Целитель мертв, та бедная сумасшедшая девушка тоже. Убито еще около десяти человек и вдвое больше ранено. Слава Богам, слава Богам, детей среди них нет. Та пара сгорела заживо, пытаясь спасти своих проклятых кур. На том конце селения сгорели дотла три дома... - Он посмотрел на кричащих, смеющихся от радости, неуклюже пляшущих на кровавом снегу и перемешанной ногами грязи людей. - Они думают, бой позади. Богиня, это только начало.., уничтожены запасы продовольствия, сожжены дома, а самая лютая часть зимы еще впереди...
   - Это.., это непохоже на то, как это описывается в балладах, верно?
   - Да. - Крис вздохнул, потер грязной рукой глаза. - Похоже не бывает никогда.., и нас ждет работа.
   - Тогда давай заберем чирр и приступим.
   * * *
   Их второе посещение Развилки по контрасту вызвало у Герольдов почти неловкость, поскольку Криса приветствовали как местного героя за то, что он оставался ухаживать за больными, пока Тэлия ездила за помощью. Пришлось напомнить благодарным жителям правила, регулирующие поведение Герольдов, объезжающих округ, не то Тэлия и Крис пировали бы каждый вечер в новом доме, спали бы в лучших кроватях во всей деревне и уехали бы, нагруженные большим количеством подарков, чем могли унести чирры.
   Зато такая остановка немало сделала для подъема их духа. Подъема духа обоих - поскольку в Развилке ни на ком не видно было талисманов от дурного глаза, никто украдкой не бросал на Тэлию косых взглядов. И ее щиты держались.., все еще держались...
   В Ягоднике они остановились у Тедрика, который явно был очень рад их видеть, и двухдневный отдых у него в доме - а также возможность выплакать свою душевную боль на плече у кого-то, кто по-настоящему тебя поймет, довершили их исцеление.
   Когда гости вновь оказались в состоянии вести нормальный разговор, Тедрик с удовольствием ребенка, получившего новую игрушку, упомянул, что со времени их прошлого приезда странствующие Барды стали нередко останавливаться у него на ночлег, и теперь обычно не проходит и месяца без того, чтобы к нему не постучался хотя бы один.
   Крис вспомнил свой рапорт и улыбнулся про себя.
   * * *
   Мэйвен Погодная Ведьма и ее приемный сын процветали. Ее способность Предвидения даже возросла. Благодарные жители Ягодника решили выделять ей часть от своих урожаев, чтобы ей не грозило потерять свой Дар от голода или какого-то несчастного случая на полях. И, что лучше всего, местная жрица Астеры начала обучать ее, готовя себе в преемницы.
   А щиты Тэлии все держались.
   * * *
   Последние несколько остановок своего объезда они ехали среди молодой весенней листвы (едва-едва проклюнувшейся из почек). Когда настанет Весеннее Равноденствие, до которого осталось меньше месяца, они передадут чирр следующему Герольду, назначенному в их сектор, и пустятся в обратный путь в сторону столицы и Коллегии.
   Вот и все.., почти все. Тэлия чувствовала, что вновь обрела контроль над Даром и он стал надежнее, чем раньше. Ее щиты восстановились и стали крепче. Если бы только теперь...
   Если бы только она могла разрешить точащие ее изнутри сомнения.., понять, что правильно, а что нет...
   Бесконечные вопросы без ответов не давали ей уснуть по ночам; она смотрела в темноту подолгу, после того как засыпал лежащий рядом Крис. Потому что если она не сможет сама найти ответ, как осмелится она когда-либо еще воспользоваться своим врожденным Даром, кроме как в крайне жестко ограниченных обстоятельствах?
   * * *
   Со всех сторон в усыпанных почками кустах распевали только недавно вернувшиеся с юга птицы; деревья казались окутанными зеленой дымкой. Тэлия не ждала беды, и поэтому, когда Крис попросил ее намеренно опустить щиты и потянуться чувствами вперед, к Западной Веже, то, с чем она там столкнулась, застало ее совершенно врасплох. Сила воспринятой ею эмоции бросила ее вперед, на шею Ролана, словно удар по голове. Крис направил Тантриса вплотную к ней и поддержал ее в седле, пока Тэлия трясла головой, стараясь прояснить мысли.
   - Что такое? - встревожено спросил Крис. - Не может быть, чтобы...
   - Не набег, но все равно плохо. Там смерть, и будет и еще, если я не окажусь там как можно скорее, - сказала Тэлия. - Ты веди чирр, а я поскачу вперед.
   Она послала Ролана карьером, оставив Криса и вьючных животных далеко позади. Они мчались сквозь пробивающиеся через кроны деревьев лучи света, словно духи зимы, явившиеся, чтобы сразиться с весной. Тэлия щурилась от хлещущих по глазам весеннего ветра и Ролановой гривы, пытаясь разобраться в воспринятых ею образах. Она соприкоснулась с ужасной, бездумной яростью толпы и двумя источниками страха: одного - страха преследуемого, второго страха человека, лишенного надежды. А глубже, словно тонкая струйка гнусной зловонной дряни, таился источник подлинного и торжествующего зла.
   Приближаясь к внешней стене Западной Вежи, добротно и умело сложенной из кирпича, тускло-красного на фоне бледно-зеленой дымки распускающейся листвы, Тэлия даже сквозь стук Ролановых копыт расслышала шум толпы. Рык, от которого зашевелились волосы на голове, донесся до нее задолго до того, как она завидела саму толпу. Тэлии незачем было входить в транс, чтобы ощутить бушующую здесь бурю эмоций, хотя, по милости Владычицы, жертву еще не нашли. Тэлия почти физически чувствовала вкус страха прячущегося человека, но он еще не превратился в панику пойманного существа.
   Когда она приблизилась к толпе на расстояние видимости, из-под прикрытия ворот выскочила одинокая фигурка и со всех ног бросилась прямо к ней, поднимая клубы желтой дорожной пыли. Завидев бегущего, преследователи взвыли и ринулись вдогонку, за ворота.
   Беглец, похоже, решился, если надо, броситься под копыта Ролана, чтобы добраться до Тэлии. Призвав все свое умение, накрепко вколоченное в них Керен, Герольд и Спутник увернулись от столкновения и, описав головокружительно крутую дугу, встали так, что корпус Ролана заслонил беглеца от его преследователей.
   Незнакомец мертвой хваткой вцепился в луку седла, так что побелели костяшки пальцев, и, задыхаясь, выдавил:
   - Правосудия...
   Тэлия осталась сидеть в седле, уверенная в том, что, если другого выхода не будет, она успеет посадить беглеца себе за спину и ускакать, прежде чем кто-либо из толпы что-то сообразит. Однако при виде Спутника и ее одеяния Герольда, которое невозможно было перепутать ни с чем, люди замедлили бег, начали неуверенно переговариваться и наконец, не доходя нескольких шагов, остановились.
   Когда Тэлия заговорила, воцарилась тишина.
   - Почему вы травите этого человека насмерть? - требовательно спросила она, возвысив голос так, чтобы он прозвучал отчетливо и чисто, как зов трубы.
   Сгрудившаяся перед ней толпа, теперь, когда угас запал, уже переставшая быть обезумевшей сворой гончих, беспокойно зашевелилась. Наконец вперед выступил один - судя по дорогой одежде из крашеной умброй шерсти и полотна, человек преуспевающий и не крестьянин.
   - Этот торговец - убийца, Герольд, - сказал он. - Чужак и убийца. Мы хотим, чтобы он получил по заслугам.
   - Нет... - выдохнул человек, цепляющийся за седло Тэлии; его оливковая кожа пожелтела от заливающей лицо бледности, большие черные глаза были расширены от страха. - Торговец - да, иноземец - тоже. Но не убийца. Клянусь.
   При его словах поднялся гневный шум.
   - Стойте! - повелительно возвысив голос, крикнула Тэлия, прежде чем люди успели вновь сплотиться в разъяренную толпу.
   - Быть чужеземцем - не преступление, и по слову королевы правосудие Герольдов даруется в пределах нашего королевства каждому, кто его попросит. Этот человек попросил правосудия у меня, и я дам ему то, чего он просит. Вы, называющие его убийцей, - видел ли кто-нибудь из вас, как он убивал?
   - Тело нашли в его фургоне, и оно еще не остыло! - возразил обвинитель торговца, беспокойно теребя ус.
   - Вот как? Значит, фургон так хорошо охранялся, что никто, кроме него, проникнуть туда не мог? Нет? Тогда как вы можете быть уверены, что тело не подложили туда, чтобы бросить подозрение на хозяина - который подозрителен уже и так, просто потому, что он иноземец?
   Смятение собравшихся, которое ощутила Тэлия, сказало ей, что такая возможность им в голову не приходила. Стоявшие перед ней люди не были злыми - та ниточка порочности и злобы, на которую она наткнулась раньше, не тянулась ни к одному из них - они всего лишь действовали бездумно и легковерно, пока ими владел стадный дух толпы. Встретив же кого-то, кто заставил их задуматься, они растеряли свою кровожадность.
   - Все будет сделано по закону или не сделано вовсе, - сказала Тэлия твердо. - Пусть мужчины, женщины и дети, все, кроме тех, кто прикован к постели, соберутся на площади. Сейчас среди вас нет ни одного, кто был бы чист от подозрений. И пусть принесут туда тело.
   К цепляющемуся за луку ее седла человеку медленно возвращались мужество и дыхание.
   - Я слышал о таких, как вы, госпожа Герольд, - сказал он, явно нервничая, судя по поту, который только сейчас начал выступать на его высоком лбу, но так же явно стремясь доверять Тэлии. - Клянусь вам, что я не совершал этого злодейства. Можете подвергнуть меня испытанию, если желаете.
   - Никакого "испытания" не будет, и вам нечего бояться, если вы действительно невиновны, - спокойно ответила Тэлия. - Не знаю, что вы слышали о нас, но уверяю, что вы получите именно то, чего просили, правосудие.
   Торговец шел рядом с ней, когда она верхом на Ролане въехала в ворота городка, миновала прочные кирпичные дома и оказалась на вымощенной булыжником площади. В точности как она и приказывала, там собрались все способные передвигаться жители Западной Вежи. Для Тэлии оставили свободное место в середине, и там же лежал длинный, завернутый в темное сверток очевидно, труп жертвы.
   Тэлия отобрала две дюжины крепких, заляпанных известковым раствором горожан и, опросив их с использованием своего Дара, удостоверилась, что они не могли иметь никакого отношения к преступлению, поскольку все вместе трудились над расширением окружающих селение стен. Велев им вооружиться дубинками, она поставила их охранять выходы с площади, поскольку знала, что как только убийца поймет, что его вот-вот разоблачат, он может попытаться скрыться, а Тэлия не собиралась предоставлять ему такую возможность.
   Затем она откинула одеяло. Молодую женщину - почти девочку - жестоко избили и сломали шею. При жизни убитая была красива; одежда на ней казалась хорошо сшитой и не слишком поношенной, но во многих местах была разорвана. Кто бы ни совершил преступление, он был вспыльчив и зверски жесток, а ничто из того, что ощущала Тэлия в торговце, не соответствовало душевному типу человека, способного до смерти забить молодую девушку. Однако такой поступок очень сочетался с той жилкой зла, которую она почувствовала до встречи с толпой.
   - Кем была девочка? - спросила Тэлия, дав собственным нервам мгновение, чтобы успокоиться.
   - Моей падчерицей. - Вперед выступил бородатый человек с квадратной челюстью, жестким лицом и непроницаемыми темными глазами. Тэлия заметила, что он обратился к ней без уважительного "Герольд". Это могло означать многое - или ничего.
   - Когда и кто ее нашел?
   - Около часа назад, Герольд, - заговорила худая, седеющая женщина в обсыпанном мукой переднике. - Ее нашел мой мальчик. Я послала его с деньгами к торговцу за кой-какими вещами, которые просила отложить для меня. - Она вытолкнула вперед долговязого белокурого парнишку лет пятнадцати. Он явно чувствовал себя скверно: лицо покрывала зеленоватая бледность.
   - Расскажи мне, что увидел, так точно, как только можешь вспомнить, приказала Тэлия; жалость заставила ее передвинуться так, чтобы заслонить от него труп.
   - Ма... - Паренек сглотнул, не сводя глаз с ее лица, - Как ма уже сказала, она дала мне денег и послала за всякими безделками, что просила для нее придержать. Когда я подошел, торговца в фургоне не было, но он нам много раз говорил, - входить и ждать его, ежели его нет, ну, я и вошел. Внутри было вроде как темно, и я обо что-то спотыкнулся. Распахнул дверь, посмотреть, через что чуть не полетел. А это Карли... - Он изо всех сил сглотнул, лицо еще больше позеленело. - Я подумал, может, ей худо, может, даже пьяная, и потряс ее. А ее голова так смешно замоталась... - Он вытер руки о куртку, бессознательно пытаясь избавиться от гадливости, которую ощутил, дотронувшись до трупа.
   - Достаточно, - мягко сказала Тэлия. Бедный малыш никогда раньше не видел насильственной смерти, а тем более не прикасался к убитому. Она вспомнила, как чувствовала себя после боя в Вышнезове, и постаралась взглядом передать ему свое сочувствие. - Кто-нибудь из вас прежде видел девушку с торговцем?
   Нашлось несколько человек, заявивших, что она тайком шепталась с торговцем, замолкая, стоило кому-то оказаться поблизости Люди беспокойно переминались с ноги на ногу, пока Тэлия продолжала опрашивать свидетелей так дотошно и терпеливо, как только могла; по краям толпы слышалось тихое шушуканье. Тэлия жалела, что не может расслышать слов: перешептывания могли многое сказать.
   Человек, который назвался отчимом убитой девушки, сердито сплюнул и вмешался в допрос:
   - Мы зря теряем время! Каждый, кто не глухой и не слепой, знает, что мерзавец убил ее! Он хотел ее, нет сомнения, а потом убил, когда она ему отказала.., а коли не отказала - так из страха, что она после заставит его на себе жениться.
   Глаза Тэлии сузились. Сказанное не очень походило на речи убитого горем родителя.
   - Орудием Королевского Правосудия являюсь я, и я, и никто другой, буду решать, теряем мы время или нет, - сказала она холодно. - Пока что я не увидела ничего, что указывало бы на вину этого человека, кроме его разговоров с девушкой. Я уверена, что разговаривала она со многими. Разве не разговаривала она каждый день вот хотя бы с вами? Разве это бросает на вас подозрение?
   Ей померещилось или он слегка побледнел?
   - Что скажешь ты, торговец?
   - Могу я рассказать всю правду? - спросил тот.
   А вот уж действительно странный способ отвечать.
   - Зачем ты спрашиваешь?
   - Потому что я не хотел бы чернить умершую перед ее родными и близкими, но то, что я должен рассказать, может вызвать неодобрение тех, кто здесь собрался.
   - Погоди минуту, торговец, - ответила Тэлия и закрыла глаза. Ей потребовался миг, чтобы войти в глубокий транс и снова вызвать Заклятие Правды. У заклинания имелось два уровня. Первый мог наложить любой Герольд, даже тот, кто обладал лишь крохой Дара. Заклятие состояло в том, что вокруг головы и плеч спрашиваемого появлялось мерцание, невидимое для него, но отлично заметное для всех остальных. Стоило ему дать лживый ответ, как мерцание пропадало. Заклятие же второго уровня (требовавшее не просто Дара, а очень мощного Дара "коммуникационного" типа) могло заставить человека, на которого его накладывали, говорить только правду, вне зависимости от его намерений. Дар Тэлии был достаточно силен, чтобы позволить ей задействовать обе ступени Заклятия Правды, и она прибегла к нему сейчас. Когда вокруг головы торговца возникло голубое свечение, она услышала, как люди внезапно затаили дыхание; потом раздались вздохи облегчения. Возможно, здешние люди никогда в жизни не видели Заклятие Правды в действии, но знали, что оно из себя представляет, и доверяли мощи Заклятия и честности того, кто им владел.