Лэм Шарлотта. Наваждение

   Элизабет тихо пересекла холл и прошла в ванную.
   — Это ты, Лиз? — окликнула ее Вики.
   — Я собираюсь принять душ, — отозвалась Элизабет, закрывая за собой дверь.
   Она услышала, как сестра и тетушка Флер спустились вниз. Элизабет села на край ванны «и закрыла лицо руками. Неужели она начинает сходить с ума? Неужели она только вообразила себе, что видела Дэмиана? Она постаралась вспомнить, что ощущала в его объятиях, но мысли ее путались, и она уже не понимала, что же произошло с ней в действительности. Возможно, Вики и тетушка Флер правы. Из-за чрезмерной усталости и нервного истощения она стала страдать галлюцинациями.
   За ужином тетушка Флер попросила Элизабет рассказать о своей жизни в Нью-Йорке. Она задала Элизабет не меньше сотни вопросов об Америке. Тетушка была очень любознательна, и, несмотря на то что сейчас жила в тихом уединенном месте, она с интересом следила за всем, что творилось в мире.
   Когда они пили кофе, Вики украдкой зевнула.
   — Извините, я смертельно устала, — сказала она, поймав сердитый взгляд тетушки Флер.
   — Марш в постель, обе! Можете спать завтра сколько хотите.
   — Как это мило с твоей стороны — принять нас, — произнесла, вставая, Элизабет.
   — Я всегда рада вас видеть. Все пытаюсь убедить вашего отца приехать сюда пожить несколько недель, но он ссылается на недостаток средств — не может позволить себе сейчас потратить деньги на дорогу.
   — Может быть, они приедут следующим летом, — сказала Элизабет. — А ты всегда можешь поехать и пожить у них, тетушка Флер, — предложила Вики.
   — Может быть, я так и сделаю.
   Элизабет быстро разделась и легла в постель. Она чувствовала себя такой уставшей, что казалось, у нее ноет каждая клеточка. Похоже, прошла сотня лет с тех пор, как они выехали этим утром из Дувра. Она сразу же уснула, и, если ей что и снилось, утром она ничего не могла вспомнить. Девушка проснулась и лежала, не сразу сообразив, где находится, оглядывая широко раскрытыми глазами маленькую комнатку и гадая, где это она, пока не вспомнила, что в отпуске, во Франции, в доме своей тетушки. Выскользнув из кровати, она прошла в ванную. В доме было тихо, дверь в комнату Вики была прикрыта. Элизабет приняла душ, вернулась в свою комнату и переоделась в белые джинсы и голубую хлопчатобумажную майку.
   Она раздвинула шторы, и перед ней открылся окутанный пеленой тумана сад. Как часто, бывая в долине Луары, она просыпалась утром и смотрела на клубящийся над рекой туман. Стоя у окна, Элизабет медленно расчесывала влажные после душа волосы. Хотя было почти восемь, туман не рассеивался. Она решила не краситься: кожа была свежей и упругой после долгого глубокого сна.
   Элизабет тихо спустилась вниз. На кухне никого не было, но тетушка Флер, должно быть, уже встала — в плетеной хлебнице лежали свежие рожки и булочки. Лиз размолола немного кофейных зерен в ручной кофемолке, наслаждаясь их запахом. Неожиданно она почувствовала, что очень голодна, и, когда кофе закипел, с удовольствием принялась за рожки, неторопливо попивая крепкий черный кофе.
   Тетушки Флер все еще не было. Возможно, зашла к кому-нибудь из своих знакомых. Не разбудить ли ей Вики? Элизабет подумала, но потом решила дать сестре еще поспать. Она тихонько поднялась наверх, надела куртку и, спустившись вниз, вышла на улицу. Туман только-только начинал рассеиваться. Его причудливой формы клочья окутывали ее фигурку, когда она спускалась по песчаной тропинке, вьющейся между деревьями, к реке. Кожей лица она ощущала утреннюю прохладу. Вокруг не было ни души — только вспугнутая ее появлением белка в мгновение ока взлетела на дуб, ее пушистый хвост рыжей молнией промелькнул в кроне дерева.
   Элизабет остановилась и с улыбкой взглянула вверх. Неожиданно она услышала, как хрустнула ветка, и замерла. Несколько секунд спустя заметила какое-то движение среди деревьев и увидела человека, идущего по извилистой тропинке, параллельной той, на которой она стояла. Она с трудом разглядела его черные, взлохмаченные ветром волосы.
   Сердце забилось так сильно, что она чуть не задохнулась. С трудом дыша, она прижала руку к груди. Мужчина что-то насвистывал. Она хорошо знала мелодию — это была старинная французская песня, которая очень нравилась Дэмиану, и он любил насвистывать ее. Печальная, щемящая душу мелодия, у которой было что-то общее с песней птицы.
   Теперь все происходило среди бела дня. И сейчас она была совершенно уверена, что ей это не кажется. Она отчетливо видела шедшего за деревьями быстрой упругой походкой мужчину. Она знала эту походку, только один человек мог ходить так, и именно он имел привычку насвистывать эту мелодию.
   Она побежала, продираясь сквозь деревья и кустарник, не обращая внимания , на ушибы и царапины. Мокрая трава под ее ногами была усеяна блестящими серебристыми каплями росы. Она поскользнулась, но удержалась, ухватившись за ствол дерева. Глаза ее ни на секунду не отрывались от фигуры мужчины, шагавшего впереди. Она боялась, что, если отведет их лишь на миг, он исчезнет, как это случилось прошлой ночью.
   — Дэмиан! — позвала она слабым голосом.
   Мужчина остановился и обернулся. Он был всего в нескольких футах от нее, и Элизабет ясно увидела его лицо, освещенное просочившимся сквозь плотные кроны деревьев солнечным светом.
   У нее перехватило дыхание. Это был не Дэмиан, а совершенно незнакомый ей человек, чьего лица она никогда прежде не видела. Ни тени сходства с Дэмианом, кроме, пожалуй, цвета волос, хотя черные волосы и темные глаза довольно распространенное явление среди уроженцев Франции. Кожа Дэмиана имела оливковый оттенок и обычно была смуглой от загара — незнакомец же, стоявший перед ней, был бледен, его кожа была гладкой, не тронутой ни ветрами, ни жгучим южным солнцем, как будто он вообще никогда не бывал на воздухе. Классически правильные черты лица, прямой, красивой формы нос, тонкие брови мужчины не имели ничего общего с выгнутыми, словно в саркастической усмешке, бровями Дэмиана. Высокие скулы незнакомца подчеркивали высокомерное выражение глаз, придавая ему какой-то отстраненный вид. Это был холодный, сдержанный человек, на лице которого трудно было что-либо прочесть, и, хотя она знала, что никогда раньше не видела его, у нее все еще не проходило странное ощущение, что он ей знаком. Она испытывала непонятный трепет, точно струна арфы, продолжающая вибрировать после прикосновения рук музыканта.
   — Кто вы? — прошептала она, инстинктивно заговорив по-английски.
   По его внешнему виду никак нельзя было разобрать, понял ли он ее. Он сказал по-французски:
   — Вам не следует находиться здесь, мадемуазель. Это частная собственность.
   Встретившись с ним взглядом, она передернулась — в его глазах она увидела ледяной холод. У него был низкий хрипловатый голос, по-французски он говорил быстро, словно выстреливая слова, скорее как парижанин, чем как житель провинции, неторопливо растягивающий каждое слово. Элизабет всегда могла отличить речь француза, живущего в сельской местности — они говорили достаточно медленно, чтобы она успела уловить смысл, — от речи парижан, у которых слова вылетали как из пулемета.
   — Извините, — произнесла она, запинаясь. — Я не знала.
   — Дорога там, — он показал жестом. — Идите по этой тропинке. — Говоря с ней, он ни разу не улыбнулся, и она почувствовала в его темном взгляде, изучающем ее, холодную неприязнь.
   — Спасибо, — сказала она и повернулась, чтобы уйти, как вдруг услышала лай, треск веток и почти сразу увидела, как из кустов выскочили с высунутыми языками две большие собаки с длинной золотистой шерстью. Они стали прыгать на мужчину, кладя передние лапы ему на грудь, и он слегка улыбнулся, гладя их вислоухие головы.
   Почти сразу же за ними появилась черноволосая девушка, которую Элизабет видела прошлой ночью у реки. В это утро она была без лошади. Распущенные по плечам волосы обрамляли раскрасневшееся лицо. На ней была твидовая юбка в складку голубовато-бежевых тонов и синий свитер, а талию туго обхватывал широкий голубой пояс. Увидев Элизабет, она резко остановилась и, нахмурившись, быстро взглянула на мужчину, который все еще гладил собак, чьи колотившиеся о мокрую траву хвосты поднимали целый фонтан брызг.
   — Ив, тебе не следовало идти так далеко, ты совершенно вымотаешься. — В ее голосе звучала обеспокоенность, но в то же время чувствовалось, что она сдерживает себя, не осмеливаясь открыто показывать свое недовольство.
   — Я не ребенок, бросил он, взглянув на нее.
   — Ты еще не оправился окончательно после простуды. Ты же знаешь, доктор Виктор не рекомендовал выходить, пока ты не выздоровеешь.
   — Перестань, ради Бога, Шанталь! — нахмурившись, проговорил он.
   Губы девушки задрожали. Элизабет стало жаль ее. По тому, как она на него смотрела, легко было понять, что она любит его, но, как Элизабет ни старалась, не смогла разглядеть в холодном взгляде мужчины ответного чувства. Его лицо оставалось бесстрастным, как лицо статуи; резко высеченные суровые черты, казалось, не могли принадлежать человеку из плоти и крови.
   Девушка окинула ее недружелюбным взглядом, и Элизабет, торопливо выдавив улыбку, сказала:
   — Еще раз здравствуйте — мы встречались с вами прошлой ночью, не так ли? Меня зовут Элизабет Гардинер, я остановилась у тети — мадам Перре…
   — Мы знаем, кто вы, — прервал ее мужчина.
   Элизабет уставилась на него, от удивления приоткрыв рот.
   — Разве мы знакомы? — недоуменно спросила она, переводя взгляд с одного на другого. Во время своих предыдущих визитов во Флэмбуаз она перезнакомилась почти со всеми местными жителями, поскольку ее тетушка знала абсолютно всех, но Элизабет была уверена, что никогда не видела никого из них раньше.
   — Нет, — ответила девушка тоном, не оставляющим сомнений, что ей неприятна эта встреча.
   Она взяла мужчину за локоть.
   — Пойдем обратно, Ив, — сказала она, отворачиваясь от Элизабет.
   Элизабет почувствовала, что краснеет, провожая взглядом удалявшихся мужчину и женщину и собак, бежавших впереди них. Сердито нахмурившись, она направилась обратно к дому. И как ей могло прийти в голову, что этот мужчина — Дэмиан? Он совсем не похож на него, и даже при одном взгляде на него можно было убедиться в несхожести их характеров — этот мужчина был холоден как лед. Она оказалась в глупом положении. И это беспокоило ее. Неужели Дэмиан будет мерещиться ей в каждой тени, в каждом темноволосом мужчине? Неужели его образ будет постоянно преследовать ее?. Что за наваждение! Возможно, это чувство вины из-за случившегося в прошлом. Ей нужно смириться со смертью Дэмиана, понять, что все кончено, что его уже не вернуть. Тогда, возможно, дух Дэмиана перестанет преследовать ее.

Глава 4

   Она увидела Вики на кухне: та сидела за столом с чашкой горячего шоколада в руках, все еще в ночной рубашке и халатике, с перехваченными ленточкой кудрявыми волосами. Когда Элизабет вошла, она сладко зевнула, прикрывая рот ладошкой.
   — Привет, ранняя пташка. Когда ты встала?
   — Рано. Я выходила немного прогуляться.
   А где тетушка Флер?
   — Наверху. — Вики опять зевнула, и Элизабет рассмеялась.
   — Я спала как убитая, — сказала Вики.
   Она сделала глоток и прикрыла глаза. — Ммм… это восхитительно. Я и забыла, как чудесно выпить на завтрак горячего шоколада.
   — И сколько это калорий — тоже, — сказала Элизабет, а Вики состроила гримасу.
   — Кого это волнует? Ты была в деревне?
   — Нет, я гуляла по лесу. — Элизабет обернулась и увидела входившую в комнату быстрыми легкими шажками тетушку Флер. Сухонькая, аккуратненькая, с седыми, волнистыми от природы волосами и загорелым лицом, она в это утро была в цветастом без рукавов платье, какое можно купить на любом французском рынке — простого покроя, с квадратным вырезом, — не сказать что модном, но весьма практичном. В нем тетушка Флер была похожа на жену фермера и прекрасно вписывалась в деревенский пейзаж провинциальной Франции. Модные платья шьются для парижанок, а не для жительниц сельских провинций Франции с их земными заботами и делами.
   — А вот и ты! — воскликнула, улыбаясь, тетушка Флер. — Мы беспокоились, где ты, — непринужденно щебетала она, но Элизабет почувствовала в ее словах скрытую тревогу. Элизабет улыбнулась и поспешила ее успокоить.
   — Мне просто не спалось, и поэтому я вышла прогуляться. — Она на мгновенье замолчала, но потом продолжила:
   — В лесу мне повстречались девушка и мужчина с собаками. Я никогда не видела их раньше. Они, вероятно, недавно перебрались сюда. Она называла его Ив.
   В лице тетушки Флер появилась настороженность.
   — Ив? — Она как-то странно посмотрела на Элизабет.
   — А он ее назвал Шанталь, — добавила Элизабет, наблюдая за тетей и удивляясь, почему она так на нее смотрит. — Они сказали, что слышали обо мне, поэтому я решила, что они знают тебя.
   — Что еще они сказали тебе? — спросила, хмурясь, тетушка Флер.
   — Сказали, что я нарушила границы их владений, — ответила Элизабет, пожимая плечами. — Мне они показались уж слишком нелюдимыми. Кто они, тетушка?
   — Это Ив де Лаваль, он из Парижа, я думаю, он занимается банковскими делами, кажется, у него много денег. Он и его жена купили замок, тот, что находится совсем недалеко отсюда, через несколько месяцев после твоего последнего визита.
   — Ты шутишь? — смеясь воскликнула Вики. — Эту старую развалину? Она же того и гляди рассыплется, окон нет, да и крыши почти тоже.
   Тетушка Флер кивнула.
   — Они его ремонтируют, должно быть, он потратил на это целое состояние. Там очень давно никто не жил, но вокруг много земли, включая лес, спускающийся к реке. Говорят, Ив де Лаваль полностью заменил крышу, вставил новые окна, распланировал комнаты, по его указанию в замке сделали большую кухню и несколько спален с ванными. Только небесам известно, сколько все это стоит, но ремонтные работы в замке еще продолжаются.
   — Он, должно быть, купается в деньгах, — сказала Вики, на которую рассказ тети произвел большое впечатление — Как он выглядит, Лиз? Старый?
   — Нет, — сказала Элизабет, стараясь не обращать внимания на холодок, пробежавший по ее спине — Ему лет тридцать пять, может быть, больше. Интересный, но какой-то холодный, мне жаль его жену, она почти что боится его. — Элизабет была удивлена, узнав, что Шанталь его жена. Никогда бы не подумала, что это так. Может быть, они поссорились этим утром? Или же Ив де Лаваль всегда держал жену на расстоянии? — Она посмотрела на Вики. — Кстати, это была та самая девушка, которую мы встретили прошлой ночью, помнишь? Всадница.
   Вики в изумлении открыла рог.
   — Та девушка? Боже мой!
   — Давайте выпьем кофе, — сказала тетушка Флер, снимая с полки механическую кофемолку и засыпая туда кофейные зерна. Она начала крутить руку, и чудесный запах наполнил кухню. Не глядя на нее, она сказала:
   — Ив де Лаваль только что вернулся домой из госпиталя. Изо всех этих месяцев Шанталь, должно быть, просто не в себе от счастья, что он наконец дома.
   — А что с ним такое? — продолжая улыбаться, спросила с ехидством Вики. — Помимо того, что у него не все дома. И он купил эту старую развалину.
   Элизабет непроизвольно насторожилась, тетушка Флер вела себя как-то странно.
   — Он был очень тяжело ранен, думали, что не выживет, — ответила она. — Ему сделали массу операций. Шанталь была в отчаянии, она почти не выходила из госпиталя, бедная девочка. — Тетушка взволнованно взглянула на Элизабет. — Он находился в машине вместе с Дэмианом, — проговорила она, и Элизабет почувствовала, как кольнуло сердце. — Тебе следует это знать, — с трудом произнесла тетушка Флер. — Иначе, если ты снова случайно встретишься с Ивом, ты можешь сказать что-нибудь… Для него и для бедной малышки Шанталь это было кошмарное время, им тяжело говорить об этом. Ив столько выстрадал, его долго держали на морфии, а потом постепенно снимали, чтобы избежать зависимости. Он не узнавал Шанталь. Она была похож? на привидение, мы очень беспокоились за нее, пока Ив не начал поправляться.
   Элизабет облизала пересохшие губы.
   — Ты не говорила мне, что Дэмиан был не один в машине.
   — Тогда это не имело значения, но теперь, когда ты встретила Ива… он ведь купил замок благодаря Дэмиану — какая ирония судьбы. Они хорошо знали друг друга, по-моему, они вместе учились в колледже. Ив увидел замок, когда приезжал к Дэмиану, и влюбился в него. Он как раз только что женился, а Шанталь не любила Париж, она в душе сельская девчонка — обожает собак, лошадей. У Ива было полно денег, он решил уехать из Парижа, и замок показался ему именно тем, что им с Шанталь было нужно. — Тетушка Флер тяжело вздохнула. — Я думаю, Шанталь часто жалела, что сказала ему о своем желании уехать из Парижа.
   — Бедная девушка, — сказала Вики. — На ее месте я бы чувствовала себя ужасно, а ты, Лиз?
   Элизабет кивнула, не поднимая глаз.
   — И она совершенно без ума от него, — добавила она тихо. — Я видела это по ее лицу. — Шанталь не могла скрыть своих чувств и не пыталась. Похоже, она даже хотела, чтобы Элизабет заметила, как сильно она любит Ива де Лаваля и что он принадлежит ей. Элизабет не могла с уверенностью сказать, что при этом испытывал Ив — по его холодному лицу ничего нельзя было понять, возможно, испытанные им страдания заставили его научиться скрывать свои чувства.
   Чуть позже Элизабет снова вспомнила о вчерашнем инциденте на берегу реки — не может быть, чтобы все это ей лишь привиделось. Ведь это было так реально: объятия мужчины, его губы, тепло его тела, жгучие поцелуи. Если это был не Дэмиан, то кто… Щеки ее вспыхнули, и она постаралась прогнать от себя эту мысль. Лучше не знать. Кто бы это ни был, что он мог подумать!
   Вики захотелось посмотреть один из знаменитых замков долины Луары, и они поехали в Шинон, где Генрих II часто проводил время, когда жил во Франции. Замок был почти разрушен, но сохранились массивные башни, построенные еще в Х веке. Он стоял на скале, возвышающейся над притоком Луары, Вьенной, с чудесным видом на город. Перед тем как подняться на скалу и осмотреть замок, они посидели в кафе под открытым небом, расположенном на главной городской площади, и съели мороженое, наблюдая за резвившимися неподалеку, возле фонтана, детьми.
   Вики и тетушка Флер весело смеялись. Небо было ясным, солнце сильно припекало, но по спине Элизабет поползли мурашки, когда она вспомнила, как прижималась в ночной темноте к незнакомому мужчине, и она покраснела от одного воспоминания о его долгом поцелуе.
   Проходивший мимо их столика мужчина неожиданно остановился, удивленно глядя на них. Элизабет с трепетом подняла на него глаза. Совершенно незнакомый мужчина, она никогда не видела его прежде, судорожно соображала она, и только секундой позже поняла, что он смотрит не на нее, а на Вики.
   — Не верю своим глазам, — смеясь проговорил он. — Что вы здесь делаете? Вики усмехнулась.
   — Мир тесен, не правда ли?
   — Вы не говорили, что собираетесь во Францию!
   — Все решилось в последнюю минуту. Вики вспыхнула, глаза ее загорелись. Элизабет не составило труда понять, что этот человек очень нравится ее сестре, и она с любопытством, по-новому посмотрела на него. Он не принадлежал к тому типу мужчин, которые обычно нравились Вики, — на первый взгляд в нем не было ничего особенного, а ведь Вики всегда было трудно угодить, если дело касалось мужчин.
   — Где вы остановились? — спросил он, взглянув на Элизабет и тетушку Флер, и Вики заторопилась познакомить их.
   — Это Тедди — один из моих преподавателей, — объяснила она.
   Тетушка Флер улыбнулась молодому человеку.
   — Тедди, а дальше? — спросила она. Он бросил насмешливый взгляд на Вики.
   — Хетфорд, мадам Перре. Эдвард Хетфорд. Вики, как обычно, опускает неинтересные мелочи. Я часто удивляюсь, как она изъясняется на французском и немецком, подозреваю, что колоритными фразами без всякой грамматики.
   — Как я сказала, Тедди — один из моих преподавателей, — произнесла со вздохом Вики. — Садитесь, Тедди, не маячьте. — Она взглянула на Элизабет. — С его ростом больше шести футов у него это отлично получается.
   Тедди пододвинул стул и сел. К ним подошел официант, и они заказали напитки.
   — Вы уже поднимались к замку? — спросил Тедди.
   Вики покачала головой.
   — Только собираемся. Похоже, что подъем довольно сложный. А вы уже были там?
   — Несколько раз. Я остановился в кемпинге сразу за городом. — Он вежливо улыбнулся тетушке Флер. — Я путешествую налегке — маленькая палатка, минимум экипировки, и я везде как дома.
   Сколько ему лет, подумала про себя Элизабет, наблюдая за ним. Под тридцать? Нельзя сказать, что красавец: лицо широкое и спокойное, довольно забавное — с эдаким коротким носом и большими ушами. Он был совершенно не похож на того мужчину, который, по ее мнению, мог заинтересовать Вики.
   — Что вы преподаете? — спросила тетушка Флер, когда официант принес холодный лимонад.
   Тедди повернулся к ней, стул скрипнул под его телом. Он не был толстым, просто очень большим и мускулистым.
   — Ботанику, — сказал он, улыбаясь. — И не пытайтесь сделать вид, что я произвел на вас неизгладимое впечатление этим сообщением, я знаю, что для большинства людей это скука смертная.
   — Да уж! — весело воскликнула Вики, и он перевел взгляд с нее на тетушку Флер, которая рассмеялась при его словах.
   — Напротив, я как раз увлекаюсь ботаникой, — сказала она ему.
   — В самом деле? — удивленно спросил он, откидывая с лица прядь вьющихся темно-русых волос. Он выглядел очень довольным. — У меня это своего рода деловая поездка, — сказал он. — Я всегда совмещаю отдых с работой, может быть, вы поможете мне — здесь есть много редких растений, которые мне никак не удается отыскать. — Он похлопал по фотоаппарату, висевшему у него на шее. — Я хочу заснять наиболее интересные виды местной флоры.
   — Вы собираете образцы? — спросила Элизабет.
   Вики даже присвистнула от изумления. Тедди обернулся к Элизабет.
   — Ни в коем случае. Я стараюсь никогда этого не делать, — сказал он. — Я только снимаю то, что вижу, и никогда ничего не трогаю. Я не коллекционер, к тому же слишком много редких растений находятся под угрозой уничтожения, потому что люди относятся к ним без должного уважения.
   — Он может говорить об этом часами, — предупредила Вики.
   — Я выражаюсь слишком высокопарно, да?
   — Не больше, чем обычно, — сказала Вики. Она, сощурившись, посмотрела на солнце. — Если ты допила, Лиз, я предлагаю начать восхождение к этому замку, пока он не закрылся.
   Они все поднялись, и тетушка Флер сказала Тедди:
   — Если у вас будет время посетить Флэмбуаз, загляните ко мне — я смогу показать вам то, что, возможно, заинтересует вас.
   — С удовольствием, — ответил он. — Как насчет завтра?
   — Великолепно! — воскликнула тетушка Флер. — Приходите к обеду. — И она объяснила ему, как лучше добраться до ее дома.
   Попрощавшись с Тедди, они стали подниматься по ступенькам, которые вели к замку.
   — Он очень мил, — проронила как бы невзначай Элизабет.
   Вики вскинула на нее глаза.
   — Ты действительно так думаешь? — спросила она небрежно.
   — Мне он тоже показался симпатичным, — согласилась тетушка Флер.
   — Ему нравятся женщины старше его, — сказала Вики, и от ее слов тетушка расхохоталась.
   — Что ты говоришь!
   Элизабет внимательно взглянула на сестру.
   — Он ведь не женат?
   — Еще нет, — сказала Вики, пожимая плечами. — Но я не удивлюсь, если скоро женится, — он встречается уже два года с одной из наших лекторш, они всюду бывают вместе, все думают, что они поженятся, — равнодушно произнесла она, но Элизабет все же уловила необычные нотки в ее голосе. Они поднимались по крутому холму, и Вики могла запыхаться, но Элизабет чувствовала, что дело не в этом.
   Они добрались до башни с часами, что вела в замок, и зашли в небольшой музей, хранящий некоторые реликвии времен Жанны д'Арк. Именно в Шиноне Жанна д'Арк впервые встретилась с дофином, хотя огромного зала, в котором она увидела его, прячась за спинами придворных, уже не существовало. От него остался только каменный камин и рассыпающаяся кладка одной стены. Из путеводителя они узнали, что Шинонский фактически объединял три замка, хотя со стороны реки его желтоватый фасад представлялся чем-то единым.
   — Да, сколько всего здесь произошло, — задумчиво проговорила Вики, когда они стояли на крепостной стене, глядя вниз на реку, по спокойной глади которой быстро скользило красное каноэ. — А вид отсюда такой мирный, веет покоем.
   — А в Донжон мы собираемся? — спросила Элизабет, глядя в путеводитель. — Там были заключены тамплиеры, пока их не перевезли в Париж, чтобы сжечь на костре. Возможно, они оставили какие-нибудь надписи на стенах.
   — Под Донжоном много тайных ходов, — сообщила тетушка Флер. — Жутковатое место. Темные, мрачные туннели, в которых легко заблудиться, если не знаешь дороги. Они прорублены в скале под замком.
   — Тайные ходы? — воскликнула Вики, не скрывая радостного трепета. — Ведите меня туда — я обожаю всякие тайны!
   — У тебя чересчур буйное воображение, — сказала Элизабет, поднимаясь следом за ней по узким ступенькам, ведущим во двор замка.