Лэндон Джулия. Как выжить на свадьбе

   Отношения обрывались так быстро, что я даже не успевала подумать о свадьбе.
   – Правда? – Он поднял на нее серьезный взгляд.
   – Правда. Раза два мне казалось, что вот наконец-то повезло, но тут что-то происходило или появлялся кто-то и все портил.
   – А поподробнее?
   – Хочешь подробнее? Один раз на горизонте замаячила бывшая девушка. Ну, знаешь: «старая любовь всегда милее» или что-то вроде... – Она изобразила пальцами кавычки. – А потом был еще один парень что надо, и все у нас с ним было классно... Пока он не погорел на бирже. В один прекрасный день он сообщил, что переезжает в Нью-Йорк. А когда я спросила: «А как же мы?», он ответил, что деньги для него важнее всего. Его первой и главной страстью были деньги. А я опять оказалась второй и не самой важной... – «Девушка по вызову», – с горечью подумала Марни. – Да, я опять обломалась. – Она посмеялась над собой. – И были ведь знаки, только я закрывала на них глаза. Я была уверена, что мы созданы друг для друга. Даже смешно: вечно внушаешь себе, что ты с кем-то прекрасная пара, а потом оказывается, что этот человек совершенно тебе не подходит. – Она усмехнулась.
   Илай ничего не сказал: он не сводил глаз с бутылки у нее в руках. Марни прищурилась и передала ее Илаю. Тот пригубил шампанского и вернул бутылку.
   – Мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через это, Марни. Ты, наверно, очень страдала.
   Марни печально улыбнулась:
   – Даже не представляешь как!
   – И сколько тебе потребовалось времени, чтобы прийти в себя? – поинтересовался он.
   Она пожала плечами и глотнула шампанского.
   – Месяцев шесть, наверно. Многовато. Но этот козел сильно вскружил мне голову.
   – Я приходил в себя целый год. Это еще дольше. – Он потянулся за бутылкой.
   – Ого! Целый год! – Марни улыбнулась. – Да, это долго. Илай вздохнул и взял у нее бутылку.
   – Со мной дела обстояли хуже. Меня бросили практически перед алтарем.
   Улыбка Марни померкла. Илай осушил остатки шампанского, отбросил бутылку и положил руки на колени.
   Разве это возможно? Кто же оставит такого парня? Если бы у Марни был Илай, она бы на него молилась!
   – Ах, Илай! – участливо вздохнула она, обхватив колени руками. – Она что, правда бросила тебя у самого алтаря?
   – Не в буквальном смысле: до свадьбы оставалась еще неделя. – Он пожал плечами. – А свадьба намечалась роскошная: куча гостей, масса денег потрачена на глупости вроде твоих перьев и этой чертовой арки. Она так хотела, а я ради нее готов был пойти на все.
   Ничего себе! Марни и не подозревала, что этот крутой парень способен идти у кого-то на поводу. Сейчас он казался очень ранимым.
   – И... что же случилось?
   – Оказалось, что она спала с другим мужчиной. С актером, конечно. Сочла, что он проложит ей дорожку к успеху.
   Марни охнула:
   – Господи, какой ужас! Надеюсь, ты их не застукал?..
   – Нет, – фыркнул он. – Просто она сообщила мне, что спит с другим, и отменила свадьбу. У нее даже голос не дрогнул, когда она мне это сказала.
   – И ты совсем-совсем не догадывался? У тебя не было предчувствия, что она тебе изменяет?
   Его глаза потемнели. Она видела, как он стиснул зубы.
   – Не было, – решительно сказал он.
   Марни промолчала – что здесь скажешь? Страшно даже представить себе такое. Как, наверно, ужасно, когда тебе разбивают сердце подобным образом! Плюс еще унижение – ведь об этом разрыве узнали все приглашенные гости. Неудивительно, что Илай так ненавидит эту свадьбу.
   У них с Джеффом хотя бы до брака дело не дошло. Если бы Джефф бросил ее у алтаря, она бы на себя руки наложила.
   – Мне так жаль, Илай.
   – Не стоит жалеть. Я – как ты, рыжая: мог бы заметить знаки, если бы захотел. Но верно говорят, что любовь слепа: очень сложно разглядеть суть любимого человека.
   – Суть наших с тобой избранников. По-моему, любовь очень часто помогает открывать в людях новое, ты не находишь?
   Он холодно на нее взглянул.
   – Нет, – спокойно ответил он. – Не нахожу. Не знаю даже, существует ли так называемая любовь. Даже если она и есть на белом свете, то очень быстро проходит.
   – Не думала, что ты такой циник! Все мы совершаем ошибки, но ведь на них и учимся. И каждая следующая любовь лучше предыдущей, потому что нас уже труднее ранить, чем в первый раз.
   Илай презрительно фыркнул:
   – Ты говоришь как монахиня. По-моему, чужая душа – потемки. Человека можно понять, только очутившись в его шкуре. А поскольку это сделать невозможно, мы постоянно допускаем ляпы.
   – Неправда! – возмутилась Марни. – Я, конечно, не знаю всю твою подноготную, но догадываюсь, что творится у тебя в душе.
   – Ни о чем ты не догадываешься, – фыркнул он.
   – Нет, я знаю, – упрямо повторила она, – что ты очень хороший человек и у тебя доброе сердце. Ты заботишься о людях и о животных, просто доброта твоя проявляется не на словах, а на деле.
   – Марни, перестань пороть эту психоаналитическую муть! Ты не имеешь ни малейшего представления, что у меня внутри. – Он ударил себя в грудь. – Два раза поваляться на сеновале – еще не значит узнать человека.
   При этих словах крылья у Марни поникли.
   – Что ты хотел этим сказать? – обиженно спросила она.
   – Сама должна понять.
   – Ты вовсе не такой черствый, каким хочешь казаться, Илай. Просто ты перенес психологическую травму и теперь...
   – Ты перестанешь или нет? – окрысился он. – Твоя проблема в том, Марни, что ты постоянно говоришь и никогда не слушаешь! Ты ровным счетом ничего обо мне не знаешь! И никогда меня не поймешь, точно так же, как я никогда не постигну тебя. Да, мы неплохо провели время, но это еще ни к чему не обязывает!
   Закати он ей пощечину, и тогда Марни не почувствовала бы большей обиды. Она ведь ни словом не намекнула, что чего-то от него ждет! Но, наверно, не в словах дело. Илай понял это по ее поступкам. Он прочитал ее тайные желания и выбил почву у нее из-под ног. Марни потупилась и принялась разглядывать спальный мешок.
   – Ну и ладно, – пробормотала она.
   – Только без драм, пожалуйста, – простонал Илай. Это ее взбесило. Она сверкнула на него глазами:
   – Скажешь тоже! Какая, к черту, драма, если мне на тебя плевать? Вот удивил! Можно подумать, ты обо мне все знаешь! Ты, наверно, считаешь, что все женщины, которые с тобой спят, хотят окрутить тебя и жить с тобой долго и счастливо? Тоже мне сокровище...
   – Марни... – начал Илай, но Марни плюхнулась на пол и укрылась с головой стеганым одеялом.
   – Ничего, если я здесь посплю? Мне больше некуда идти.
   – Да спи себе на здоровье! – раздраженно отозвался он.
   – Вот и замечательно. Спокойной ночи. – Она крепко зажмурилась.
   Илай вздохнул, но ничего не сказал.
   – Разве с тобой одним жизнь обошлась несправедливо? – сердито бормотала Марни. – За пережитую измену «Пурпурное сердце»^[10] не вручают. Нужно смириться и жить дальше.
   Илай ничего не ответил. Марни плохо соображала, когда злилась, но надеялась, что завтра выдумает какую-нибудь колкость и поставит его на место. Она принялась размышлять, как бы получше осадить его, чтобы он себя перестал жалеть, но постепенно мысли спутались, и она заснула под стук дождя.
   Сон ее прервал не то звук, не то движение. Марни открыла глаза. Интересно, который час? Дождь перестал, и, судя по тонкому лучику света, пробивавшемуся в палатку, светила луна. Вход в палатку был открыт: там сидел Илай и любовался поляной.
   Марни приподнялась на локте. Какого черта он там делает? Только тогда она заметила, что накрыта спальником. Он укрыл ее своим спальным мешком, чтобы она не мерзла.
   И еще говорит, что ему на нее плевать. Вот глупый!
   Марни залезла в спальник, устроилась поуютнее и снова заснула. Ей снился одинокий чудак, упрямый ковбой.

Глава 23

   Когда рассвело, Илай направился к ущелью подышать свежим воздухом: запах Марни не давал ему покоя всю ночь. Это сводило его с ума: ему нравилось, как она пахнет. Жаль, он повел себя с ней по-дурацки – ведь они могли бы быть близки.
   Господи, какой же он болван! К Марни его влечет, даже очень: последние две недели он только о ней и думает. После памятной грозовой ночи, когда они предавались жаркому сексу, ему не терпелось обладать ею снова.
   Зачем только она завела этот разговор о любви и браке! На Илая тотчас же нахлынули старые неприятные воспоминания. Марни ему определенно нравилась, как в свое время его влекло к Триш, и все-таки немного по-другому. Чувство к Марни было сильнее и глубже. Это была более живая привязанность, чем та, что он испытывал к Триш.
   Триш по сравнению с Марни – просто земля и небо. Это его и тревожило – он боялся совсем потерять голову. Илай до сих пор не понял, почему не сложился его предыдущий роман: у них с Триш были такие хорошие отношения, и вдруг как гром среди ясного неба... Очевидно, где-то вышла промашка, иначе Триш не повела бы себя подобным образом.
   Ему не пришлось бы волноваться, веди он себя с Марни посдержаннее. Зачем-то рассказал ей о Триш, черт возьми! Обнажил перед ней душу, открыл все зияющие раны: на, ковыряйся, мол, сколько хочешь!
   «Ох, не по душе мне все это», – решил Илай.
   Ну подумаешь, переспал с ней... Но нельзя же быть таким ослом! Он решил извиниться за свое грубое поведение. Нужно только выждать подходящий момент.
   Когда он вышел из палатки, Марни еще спала. Илай посмотрел на часы: четверть десятого. Достал из кармана рацию, вызвал Купера и тут же пожалел об этом. Купер сообщил, что у Джека проблемы с доставкой несущего винта. Скорее всего их вызволят из плена и вернут в лоно цивилизации только послезавтра.
   – А как обстоят дела с починкой моста? – Илай покосился на несколько уцелевших планок, болтавшихся над ущельем.
   – Мы уже наняли ремонтную бригаду из Пагоса Спрингз, – ответил Купер.
   – Да ну? – удивился Илай. Насколько ему известно, местные жители в отличие от лос-анджелесцев были неторопливы.
   – Честное слово. Они обещали починить мост на следующей неделе. В крайнем случае через месяц.
   – Черт! – простонал Илай. Купер расхохотался. – А как с едой быть?
   – Джек об этом позаботился. Жди, он уже везет вам продукты.
   – Спасибо. И еще, если можете, пришлите ружье и лопату.
   Купер снова захохотал.
   – Не парься, чувак, мы вас оттуда вытащим, – заверил он. – Главное, никуда не разбегайтесь.
   – Куда уж тут разбегаться, Куп! Кстати, хочу напомнить: я с самого начала был против этой затеи.
   – Тебе еще повезло, парень, – дружелюбно сказал Купер. – У нас царит полный хаос. Знаешь, сколько сюда доставили вина с шампанским? Просто невероятно, какое количество могут выпить двести человек! Сегодня гости снарядили в Дуранго грузовик с наказом скупить всю выпивку, какая только найдется. Веселье продолжается уже целые сутки, и что-то незаметно, чтобы волна пошла на убыль. Представляешь, они распотрошили сто фунтов перьев!
   – Шутишь!
   – Ничуть! Они вываляли в этих перьях режиссера, который снимал фильм «Укусы любви». Он до сих пор их из волос вытаскивает.
   Теперь пришел черед смеяться Илаю.
   – Ну и поделом вам за то, что бросили меня здесь с этими эгоистами, – заявил он и усмехнулся остроумному ответу Купера. Они еще немного поболтали, а потом Илай выключил рацию.
   Он направился было обратно к поляне, но тут до него донесся истерический гогот, заглушающий гул вездеходов. Похоже, к ним опять нагрянули гости.
   Когда развеселая компания подъехала к ущелью, их уже поджидала пятерка отрезанных от мира. Услышав шум моторов и смех, все повскакивали с постелей и помчались встречать гостей.
   Винс прибежал раньше Оливии и поинтересовался, что происходит. Марни стояла рядом с Рисом и старалась не смотреть на Илая. Сегодня ее прическа даже больше, чем вчера, напоминала взрыв на макаронной фабрике. На ней была футболка Илая и вязаная кофта. Шнурки она, как всегда, завязать забыла. Костюм, достойный дикой горянки.
   Оливия стояла впереди, положив руки на костлявые узкие бедра. Губы ее были решительно сжаты.
   – Они везут нам продукты, – сказал Илай.
   – Наконец-то! – огрызнулась Оливия. И тут показались вездеходы.
   Их было штук шесть, а гостей раза в два больше. Смешливые гости держали в руках чашечки с каким-то бодрящим напитком: утро выдалось свежее, и было видно, как из чашек поднимается пар.
   Суровый Джек замыкал процессию. Его вездеход вез на прицепе маленький фургон со снегораспылителем. Сойдя с вездехода, Джек направился к краю ущелья и достал рацию. Гости столпились сзади.
   Илай тоже включил рацию.
   – Здорово!
   – Сейчас мы заведем машину и перебросим вам бутерброды и яблоки. Я пробовал проделать это и с напитками, но не получилось.
   Илай и все остальные перевели взгляд на снегораспылитель. Неужели сработает? Джека не успели ни о чем расспросить: он повернулся и, прокладывая себе путь через сборище гостей, направился к фургону со снегораспылителем.
   – Привет, Ливи! – крикнула мамаша Оливии, когда отошел Джек. Одной рукой она обнимала кинооператора, другой махала дочери.
   – О Боже, – вздохнула Оливия.
   – Эй! – Винс, скрестив на груди руки, разглядывал гостей. – Уж не Эри ли это?
   Оливия охнула и посмотрела туда, куда он указывал.
   – Эри! – завопила она.
   Эри поспешно убрал руки с плеч молоденькой женщины.
   – А, Дождинка! Будь осторожнее, ибо я чувствую дурную карму!
   – Удивил, – фыркнул Илай.
   Оливия, ломая руки, подошла к самому краю пропасти:
   – Ах, Эри, как жаль, что тебя нет с нами! Ты помог бы мне перенести это ужасное испытание! Даже не представляешь, в каких условиях мы живем! Вернее, выживаем!
   – Не надо драматизировать, – простонал Винс.
   Эри пожал плечами и посмотрел на хорошенькую блондинку, которую недавно обнимал.
   – Крепись, Дождинка, ведь беда придает нам мудрости.
   – Так мудрости или силы? – спросила Марни у Риса.
   – Наверно, и того и другого, – решил Рис.
   – Я приду, чтобы перевести вас через пропасть, когда вы будете к этому готовы! – продолжил Эри.
   – Когда мы будем к этому готовы? Да он чокнутый! Мы же здесь застряли! – рассвирепел Винс.
   – Заткнись, Винс, – огрызнулась Оливия и помахала Эри.
   – Ух ты! – снова подал голос Винс. – Да он никак с Ребеккой Стрэнд.
   Оливия подошла к Винсу и прищурилась.
   – Слепой крот! Нет, это не она. С чего ты вообще взял, что это она?
   Он пожал плечами:
   – Да так, немного похожа. Но если это не Ребекка Стрэнд, тогда кто же? – спросил он, не замечая, что Оливия так и пышет гневом. Она была в бешенстве. Казалось, у нее из ноздрей вот-вот повалит дым и пламя.
   – Это Кэролин Деверо, – подсказала Марни. Оливия бросила на нее убийственный взгляд. Илай подивился, как Марни не превратилась в кучку пепла. Откуда бедняжке Марни было знать, что Винс трахнул Кэролин во время съемок прямо на открытой площадке? Илай думал, что Оливии это тоже неизвестно, но теперь понял, что заблуждался.
   – Точно, – задумчиво кивнул Винс. – Последний раз я ее видел на съемках фильма «Взгляд назад».
   – Ну и что? – вскипела Оливия.
   Без сомнений, ей все было известно. Она наверняка стерла бы Винса в порошок своим ненавидящим взглядом, не встань между влюбленными Рис. Он указывал на что-то пальцем.
   – Он нацелил эту штуку на нас, – объявил он.
   Все перевели взгляд на противоположную сторону ущелья.
   Джек с детства отличался изобретательностью. Это он придумал забросать форт «вишневыми бомбочками», отчего кот Купера лишился шерсти. Илай усмехнулся и присел на корточки. Веселье начинается.
   – Как именно он намерен использовать эту штуку? – поинтересовался Рис.
   – Думаю, собирается с ее помощью запулять нас бутербродами, – ответил Илай. Рис посмотрел на него как на сумасшедшего. Джек что-то крикнул гостям. Какая-то женщина с восторженным визгом соскочила с вездехода и выудила из багажника коробку. Крепко прижимая ее к груди, она засеменила к Джеку и с восхищенной улыбкой протянула ему.
   «Похоже, старина Джек успевает заниматься не только снегораспылительными машинами», – мелькнуло в голове у Илая.
   Пестрая толпа окружила Джека и снегораспылитель, который достигал шести, а то и восьми футов в высоту. Когда Джек объявил, что машина загружена, аниматоры, или как их там, выстроили гостей в два ряда по бокам. Они что-то объясняли внимательной аудитории.
   – Что за чертовщина? – пробормотал Илай.
   Тут через ущелье перелетело первое яблоко и едва не угодило Марни в голову.
   – Эй, поосторожнее там! – крикнула она, уворачиваясь от второго яблока.
   Стоявшие слева от снегораспылителя радостно загалдели. Илай заметил, что второе яблоко попало в сосну. Он догадался, что это такая игра: те, кто слева, получает очки, когда яблоко во что-то попадает, а те, что справа, – если оно, не врезаясь ни во что, падает на землю. Яблоки сыпались, как из пулемета. Одно упало к ногам Илая. Он поднял его и увидел следы, напоминавшие надкус. Значит, у этого прибора зубчатый винт, чтобы перемалывать снег и лед. Или, в данном конкретном случае, яблоки.
   Таким образом Джек послал им примерно пятнадцать яблок. Марни и Оливия, оправившись от первого шока, бросились их подбирать. Только два угодили в ущелье.
   Джек выключил снегораспылитель. Аниматоры быстро сравнили записи, после чего левая команда недовольно взвыла и полезла в карманы за купюрами. Через несколько минут Джек снова включил аппарат. Гости снова выстроились в два ряда и взволнованно следили за полетом первого бутерброда, который аккуратно шлепнулся Рису на ногу.
   Рис нагнулся и поднял его. Бутерброды сыпались один за другим.
   – М-м-м! Арахисовое масло с джемом! – произнес он и начал разворачивать целлофановую обертку.
   – Эй! – завопил Винс. – Так нечестно!
   Рис пожал плечами и надкусил добычу. Ему в плечо угодил второй бутерброд, к вящей радости левой команды.
   – Если вы посмотрите повнимательнее, то увидите, что бутербродов у них целая коробка. Так что голодная смерть нам не грозит.
   Он оказался прав – всего в них запульнули тридцать бутербродов с арахисовым маслом и джемом.
   Когда был выпущен последний бутерброд, Джек отключил снегораспылитель, включил рацию и жестом попросил Илая сделать то же самое.
   – На этом пайке вы дотянете до завтра, – сказал он.
   – У вас что, кроме арахисового масла, никакой другой начинки не осталось? – спросил Илай.
   – Еще есть омары, – ответил Джек. – Учту твой заказ.
   Отрезанные от мира неудачники наблюдали, как проигравшая сторона со смехом вручила каждому победителю по пятерке баксов, после чего гости снова забрались в вездеходы и укатили. Мамаша Оливии помахала на прощание дочери.
   Когда вездеходы скрылись из виду, Оливия взглянула на свою кучку бутербродов.
   – Господи, какие они жалкие! – сказала она со слезами в голосе.
   – Перестань, Оливия, – устало вздохнул Винс. – Самое главное, что у нас есть еда.
   С этими словами он направился обратно к поляне, жуя яблоко.
   ...Они молча позавтракали на веранде: каждому достались пара бутербродов, яблоко и дистиллированная вода из бутылки. Все были не в духе. Оливия то и дело бросала на Винса испепеляющие взгляды, а Марни упорно отказывалась смотреть на Илая.
   Тишину нарушил Рис.
   – Ну, что будем делать сегодня? – весело спросил он. Толстяк вел себя так, словно это – веселая загородная экскурсия.
   – Не знаю, Рис, – вздохнул Винс. – Лично я собираюсь вздремнуть. А что здесь еще делать?
   – Я хотел предложить нечто другое, – заявил Рис, поджав губы. – По-моему, нам всем просто необходима ванна.
   – У нас нет воды, дубина, – сказала Оливия.
   – Ошибаетесь: вода у нас есть. Мистер Маккейн собрал дождевую воду в кастрюли.
   Все воззрились на Илая. Он смутился.
   – Да, я собрал немного воды, – признался он. – Но всем на ванну не хватит.
   – Немного – это сколько? – поинтересовалась Оливия.
   – Ну, два человека могли бы вымыться.
   – Я иду купаться! – завопила Оливия, подпрыгнув.
   – Нет уж! – Марни тоже вскочила. – Никаких: «Я иду купаться»! Я тоже хочу принять ванну!
   – Извини, Марни, но это не твоя свадьба.
   – Свадьба откладывается до лучших времен, – напомнил Винс. – Мне нужно побриться. Терпеть не могу, когда на лице щетина!
   – Да где у тебя щетина, Винс? Совсем незаметно, – отрезала Оливия. – Я не собираюсь мыться после тебя!
   – Зато у меня отросла большая щетина, – сказал Рис. – И, если не возражаете, я хотел бы побриться.
   – Брейся в озере! – воскликнула Оливия. – Только там хватит воды на такого жирдяя!
   Марни возмущенно охнула, но Рис проигнорировал оскорбление.
   – Не буду я мыться в озере. Там вода застойная и чем-то воняет.
   – Гоферы, – пояснил Илай.
   Все четверо вопросительно на него посмотрели.
   – Гигантские суслики, – пояснил он. – Они живут на берегу озера, целая колония. Пахнут их экскременты, которые смываются в озеро.
   – О Боже! – Оливия, казалось, вот-вот грохнется в обморок.
   – Но опаснее всего паразиты и масляная краска: она смывается с арки и образует пленку на поверхности озера.
   – Что же нам делать? – воскликнула Оливия. – Придется воспользоваться той водой, что ты собрал. Я – невеста, поэтому буду мыться первой!
   – Предлагаю тянуть жребий, – спокойно возразил Илай. – Чтобы все было по-честному.
   – Не буду я тянуть жребий, – надулась Оливия.
   – Тогда устроим состязание, – предложил Рис. – Как в «Последнем герое».
   – Шутите! – воскликнула Марни. – В чем же нам здесь соревноваться?
   Рис посмотрел на Илая. Карие глаза Марни тоже устремились на него. Илай снова пожалел, что так по-дурацки повел себя прошлой ночью. Оливия презрительно фыркнула. Винс усмехнулся:
   – Ты соображаешь, кулинар? Устроим состязание! А какое – пусть Илай придумает.
   Илай нахмурился, взглянул на обиженно насупившуюся Оливию и произнес:
   – Придумал. Состязание будет заключаться в следующем: вы разобьетесь на команды по двое. У каждой команды – полчаса на то, чтобы вытащить алтарь из озера. Те, кто справится первым, получат право купаться в чистой дождевой воде. Проигравшие будут мыться в помоях.
   – Глупость! – воскликнула Оливия.
   – Почему же? – спросил Илай. – Алтарь все равно придется вытаскивать из озера.
   – А зачем? Пусть себе лежит на дне, все равно испортился. Мне он больше не нужен.
   – Затем, – спокойно объяснил Илай несносной диве, – что мы ответственные взрослые люди, которые не оставляют мусор в природных водоемах. Так-то.
   – Хорош проповедовать! – огрызнулась Оливия. – Тоже мне, защитник природы выискался, твою мать!
   Илай почувствовал, что у него скоро лопнет терпение. Но он прикусил язык, взял себя в руки и негромко сказал:
   – Кажется, тебе нужна дождевая вода, Оливия? Так вот: только я знаю, где стоят ведра.
   – Я согласна! Я готова на все, лишь бы вымыть голову, – перебила Марни, приглаживая растрепанные волосы. – А... вдруг у нас не получится его достать? И как мы разобьемся на команды?
   – Решайте сами. – Илай встал и собрал со стола оставшиеся бутерброды и яблоки. – А я пока пойду уберу продукты.
   Все четверо подозрительно посмотрели на него и переглянулись.
   – Не собираюсь я участвовать в каком-то дурацком соревновании ради того, чтобы принять ванну! – высокомерно заявила Оливия и направилась в дом. – Пойду вздремну, – отрезала она и исчезла за дверью.
   – Стерва, – пробормотал Винс.
   Рис с Марни обменялись взглядами. Судя по выражению их лиц, они тоже были не в восторге от предстоящего состязания.
   – Схожу-ка я еще раз на озеро, – сказал, помолчав, Рис. – Может, в нем все-таки можно мыться...
   Он спустился по ступенькам и направился к озеру. Марии покосилась на Илая. Устало вздохнув, она встала и зашагала в сторону палаток. По спине у нее прыгал спутанный клубок волос.
   Илай пожал плечами и отправился разыскивать морозильники Риса.
   В палатке Марни уселась по-турецки и попыталась пригладить взъерошенные волосы. Ей не хотелось оказаться в одной команде с Рисом: тот ни за что не полезет в озеро, значит, она не сможет помыть голову. А голову вымыть нужно – это пункт первый на повестке дня. Волосы такие грязные, что просто ужас.
   Быть рядом с Илаем и не разговаривать с ним было просто невыносимо. Весь день Марни пребывала в смятении: то злилась на этого придурка, то, поймав на себе насмешливый и ласковый взгляд, готова была простить ему все на свете.
   Несчастная Марни со стоном повалилась на спальный мешок. Спальник пропитался запахом Илая. Похоже, она без памяти влюбилась в глупого ковбоя со всеми его дурацкими пунктиками. В этом не было никаких сомнений. Она думает о нем каждую минуту, следит за каждым его движением. Втюрилась, как шестиклассница. Марни ничего не могла с собой поделать. Ведь он такой красивый, сильный и так замечательно пахнет. Настоящий мужчина! Ей нравилось, что у него за плечами трагическая история любви и что он не бабник; ее восхищала его способность сохранять спокойствие, когда все вокруг теряют голову, она поражалась, как легко он ориентируется в ситуации...
   – Псст! Марни!
   Марни присела и обернулась: Оливия просунула голову в палатку. Она улыбнулась, влезла внутрь и застегнула за собой молнию.
   Сейчас у Марни не было настроения с ней болтать.
   – Что ты затеяла? – спросила она.
   Оливия подползла поближе и устроилась в изголовье у Марни.