Леонид Кудрявцев. Меч некроманта

   Проломленный Череп объяснил:
   – Неужели не понимаешь, болван? Это путь смерти. И я его уже однажды выбрал.

17

   Предводитель крыс протянул тиранозаврику здоровенного, жирного изподкаменного червя и с отчаянием подумал, что превратился в няньку. В самую настоящую няньку, опекуна, пестуна и добытчика пищи.
   Как это с ним произошло? Зачем он в отношении этого зубастого крохи дал слабину? Надо было как-нибудь от него отделаться прямо там, на краю пустыни.
   Трудная задача? Ха! Ему случалось выпутываться и из худших положений. Взять хотя бы историю с элементалом воды. Вспоминая ее, крысиный король до сих пор ощущал, как шерсть у него на загривке становится дыбом. И все-таки он сумел уцелеть. Мог поднапрячься и в этом случае…
   – Мама! – сказал тиранозаврик. – Я сыт.
   Крысиный король не поверил своим ушам. За последние полчаса, глядя на то, как пасти маленького хищника исчезает самая разнообразная еда, он потерял надежду хоть когда-нибудь это услышать.
   Но вот же – случилось. Невероятно!
   – Я доволен, – заявил тиранозаврик. – Я очень доволен. И скоро захочу спать.
   Глаза крысиного короля радостно сверкнули.
   Ага, подходящий случай. И грех его не использовать. Как только малыш уснет…
   – А как меня зовут? – спросил тиранозаврик.
   – М-м-м… зовут?
   – Ну да. У каждого живого существа есть имя. У меня оно тоже должно быть. Какое оно, мое имя?
   – Я еще не придумал, – признался крысиный король. – Как-нибудь потом… Хотя… Острозуб? Зубастик? Кусака?
   – Кусака! – воскликнул тиранозаврик. – Я буду Кусака. Это хорошее имя, не так ли? Оно приносит удачу в охоте?
   – Возможно, так и есть. Возможно, и приносит.
   – Я уверен в этом. И рад, что получил такое везучее имя.
   – Ну, а теперь…
   – А теперь мне хочется спать, – промолвил Кусака и сладко зевнул. – Я пожалуй посплю.
   – Отлично, – промолвил Крысиный король. – Поспи здесь, вот на этой мягкой травке, под этим деревом. Закрой глазки… Если ты не будешь спать, то никогда не вырастешь. Так и останешься с маленькими лапками, крохотным хвостиком и … гм… детскими клыками… Впрочем, у крысят… Нет, нет, по сравнению с зубами крысят, это даже не клыки, а… как бы поточнее сказать? В общем, они гораздо больше, чем у крысят. Думаю, этого достаточно. И вообще, чего я к клыкам прицепился?
   Крысиный король попытался придумать, что еще можно сказать, как заставить кроху уснуть и понял, что более ничего придумать не может. Как-то ему за последнее время с детенышами возиться не приходилось.
   Упущение…
   Ну да ничего, он обязательно наверстает упущенное. А пока можно потренироваться. Кто знает, в какой еще ситуации ему придется оказаться на дороге домой? Все-таки ему осталось пройти еще столько миров. Не шутка.
   И потом, как всякий монарх, он должен рано или поздно обзавестись наследниками?
   Кусака медленно присел на задние лапы и закрыл глаза.
   Похоже, он и в самом деле собирался уснуть. Учитывая, сколько он слопал, это не удивительно. И как только он окончательно унесется в страну сновидений…
   Крысиный король осторожно сделал шаг назад.
   Тиранозаврик приоткрыл глаза и спросил:
   – Ты уходишь?
   – Нет, нет, – поспешно заверил крысиный король. – Ни в коем случае. Ты видишь – я здесь.
   – Мне сдается, ты теперь «здесь» немного дальше от меня, чем раньше? Не так ли?
   – Уверен?
   Сказав это, крысиный король постарался придать своей мордочке по возможности невинное выражение.
   – У меня хороший глазомер.
   – Это замечательно. Меня радует, что у моего… крошки, такие хорошие, все замечающие глазки.
   – Не отходи от меня. Вдруг с тобой что-то случится? Если это произойдет, я приду тебе на помощь. Я им покажу.
   – Между прочим, – сказал крысиный король. – В защите я не нуждаюсь. Мне приходилось не раз выкарабкиваться из таких положений, в которых кто-то другой мог запросто погибнуть. И отсюда следует вывод…
   – Только тот, что тебе свойственно влипать в разные истории. Ничего, теперь нас двое и я тебя сумею от них уберечь. Если это не получится, то вдвоем сражаться с разными врагами гораздо сподручнее. И конечно, моя мама должна обо мне заботиться, но и я, в свою очередь, обязан его защищать. Понимаешь?
   – Но я не…
   – Ты опять? Я же тебе уже в прошлый раз довольно доходчиво объяснил все недостатки этой игры. И кажется, мы договорились, что в нее играть мы более не будем, – строго сказал тиранозаврик. – Пойми, если я хотя бы на минуту представлю, что ты не моя мама, то шок от этого заставит меня вести себя крайне неразумно. И мне представляется, что неразумное поведение у меня проявится в том, что я пущу в ход зубы. И будет это до тех пор, пока кто-то из нас не умрет. Правда?
   Крысиный король тяжело вздохнул.
   Все верно. Причем, лично он великолепно знал, кто из них двоих умрет. Вот только, что он будет делать, убив тиранозаврика? Как спастись от его настоящей мамы, в том случае, если она все-таки идет по их следам? Как известно, нет более мстительного существа, чем тираннозавр. А в таком случае…
   Нет, лучше немного потерпеть. Либо представится случай удрать, либо по прошествии некоторого времени он убедится, что мама-тиранозавриха плюнула на судьбу своего малыша. Если этого не случилось, ему придется очень туго, но он как-нибудь смоется. Лишь бы малыш был жив – здоров.
   И все-таки удрать… вот просто сейчас взять и удрать, было бы самым лучшим выходом. Может, малыш заснет?
   – Правда, правда, – сказал крысиный король. – И более я с тобой играть не намерен. А так же бросать своего малыша. Советую уснуть. Ты знаешь, что во сне клыки растут в два раза быстрее?
   – Неужели?
   – Вот именно. И если ты хочешь в будущем хвастать по-настоящему большими клыками, то должен немедленно уснуть.
   – Хорошо, я постараюсь уснуть.
   Кусака послушно закрыл глаза. Крысиный король облегченно вздохнул.
   Терпение, и еще раз – терпение. В этот раз он ни за что не станет торопиться и сдвинется с места только тогда, когда его подопечный окончательно уснет. От ошибок не застрахован никто. Их допускают и самые наимудрейшие. Другое дело – повторить ошибку, второй раз наступить на одни и те же грабли. Такого с ним не случалось уже давно. И наверняка не случится.
   Терпение, время и терпение. В данном случае слагаемыми успеха являются именно они.
   Не прошло и пяти минут, как Кусака улегся на траву и заснул. Похоже – по-настоящему.
   У крысиного короля тотчас возникло желание броситься наутек, но он его подавил на корню.
   Нет, еще не время. Пусть малыш уснет крепче. Крепче.
   Еще минут через пятнадцать тиранозаврик приоткрыл пасть и тихо захрапел.
   Крысиный король остался на месте.
   Рано, рано. Вон немного погодя…
   Спустя еще пятнадцать минут, питомец что-то во сне тихо прорычал.
   Кажется, пора. Самое время уносить ноги.
   Крысиный король сделал осторожный шаг назад. В ту же секунду Кусака проснулся и, мгновенно преодолев разделявшее их расстояние, клещом впился в заднюю правую лапу «своей дорогой мамочки».

18

   Джинн тихо хихикнул.
   Ну вот, все получилось как нельзя лучше. И почему бы это не отпраздновать? Почему бы не позволить себе слегка расслабиться? По крайней мере, в течение ближайших пятнадцати минут. Кажется, что-то начинает получаться. Его дело стронулось с мертвой точки.
   Это была неплохая идея – загнать крысиного короля в угол, заставить его воспользоваться лампой. И конечно, до цели еще очень далеко, но первый шаг в нужном направлении сделан.
   Гип-гип – ура!
   Он удобнее расположился на подушке, взял с низенького столика бокал с недопитым коктейлем и, отхлебнув из него, довольно улыбнулся.
   Вот так-то! Знай наших! И не надо считать себя слишком умным. Всегда найдется кто-то похитрее. Например – некий ловкач из лампы.
   Джинн мечтательно прищурился.
   А чем не имя? Ловкач из лампы. И неважно, что за предыдущие несколько тысяч лет, это имя не прославилось. Все еще впереди! Он сумеет покрыть его неувядающей славой. Главное – выбраться из тюрьмы, оказаться на свободе.
   Да уж, на свободе… А что там делает крысиный король?
   Джин не отказал себе в удовольствии полюбоваться на физиономию владельца лампы, в данный момент пытающегося уговорить тиранозаврика отпустить его лапу.
   Тяжелое положение. И конечно, крысиный король из него выберется, но вот дальше… Уж он, джинн, будет начеку и вовремя… Вот как сейчас, например. В самый неподходящий момент тиранозаврик все-таки проснулся. Невезение, не больше. Ну, а если его кто-то разбудил… Так это еще доказать нужно. Об этом еще нужно догадаться, обратить внимание на некоторые несовпадения. Что не всякому по плечу, поскольку не каждый имеет семь пядей во лбу.
   Если и дальше удастся незаметно, но достаточно эффективно вмешиваться в происходящее, внимательно наблюдать за злоключениями владельца лампы и вовремя использовать подвернувшиеся возможности.
   Ох уж эта – возможность. Удача, судьба, фортуна. Если она его не оставит, и если он не прощелкает клювом…
   Джин снова хихикнул.
   Почему бы и нет? Кто знает, вдруг его свобода, действительно, не за горами?

19

   Проломленный Череп лежал на земле и слушал, как «слон», пыхтя и взрыкивая, топчется по Хромоногому, дробя тяжелыми лапами его кости. Треск стоял, как при жарке попкорна. Слегка приподнявшись, Проломленный Череп взглянул на Широкую Кость. У того полным ходом шел процесс восстановления, но для его завершения, на глаз, требовалось не менее двух-трех минут.
   Прекрасно. А что там Хромоногий? Угу, он уже дошел до определенного состояния. Возможно, если прямо сейчас не отвлечь «слона», то их маленький отряд уменьшится на одного воина. Непозволительный риск. Непозволительная потеря. И значит, настала пора что-то предпринять. Нашарив валявшийся рядом топор, Проломленный Череп провел костяшкой пальца по его острию и удовлетворенно хмыкнул.
   Все еще остер и годится в дело. Неплохо, совсем неплохо!
   «Слон» громко взревел и сразу же вслед за этим послышался громкий хлопок. Похоже, теперь настала очередь позвоночника. А может зверюга наступила Хромоногому на голову?
   И нечего тянуть время. Пришла пора вмешаться.
   – Я иду! – крикнул Проломленный Череп. – Сейчас он у нас узнает!
   Вскочив, он кинулся к «слону» и вонзил ему топор в бок.
   – Так ему! – гаркнул Широкая Кость. – Покажи, где раки зимуют. Пусть не думает… Все оказалось – лучше некуда. Мы оказывается неуничтожимы. И значит, наша победа неизбежна, словно возрождение после смерти. Еще пара минут и я тебе помогу.
   Хорошо сказано, подумал Проломленный Череп. Вот только дальше – «Помогу через пару минут». Этот срок надо еще продержаться. Впрочем, лично ему колебаться не к лицу. Особенно если учитывать, кем он был при жизни.
   «Слон» истошно завизжал и, повернувшись к Проломленному Черепу, попытался достать его лапой. Безуспешно. Ловко увернувшись от удара, предводитель маленького отряда издал еще один воинственный клич и, выдернув топор из тела врага, нанес ему, в тот же самый бок, второй удар. Брызнула фиолетовая кровь.
   – Так! – завопил Широкая Кость. – Так его, наглеца. Еще разок, да посильнее.
   Проломленный Череп снова выдернул топор и попытался было нанести еще один удар, но как раз в этот момент противник, очевидно осознав всю безуспешность попыток победить такого странного врага, бросился наутек.
   – В погоню! – взревел Широкая Кость. – Врага надо добить.
   – Обязательно добить! – вторил ему Широкая Кость, у которого завершился процесс восстановления нижней челюсти, несколько минут назад превращенной в крошево. – Его нельзя отпускать. Он вернется. Его надо прикончить!
   – Пусть бежит, – махнул рукой Проломленный Череп. – Мы добились главного. Дорога свободна. Можно идти дальше.
   – А враг? – спросил Хромоногий.
   – Он храбро сражался. Настоящая храбрость должна быть вознаграждена.
   – Ох уж эти мне, самудаские штучки, – проворчал Хромоногий, приподнимаясь над травой и пытаясь углядеть свое копье. – Благородство и всякие такие штучки. Нет от них никакого толка, никакой пользы.
   – Благородство не для пользы, – отчеканил Проломленный Череп. – Оно для правильного понимания мира.
   – А зачем? – поинтересовался Широкая Кость. – И чем тебе помогло это правильное понимание мира?
   – Долго объяснять. Да и есть ли смысл?
   – Ах, так? Значит, его нет? И благодаря этому ты от нас отличаешься?
   – Возможно.
   – У тебя что, кости другого цвета? – с иронией спросил Хромоногий, медленно, на четвереньках, приближавшийся к своему оружию, валявшемуся неподалеку на траве. – Ты у нас, значит, аристократ?
   – Нет, – ответил Проломленный Череп. – Кости у меня такого же цвета, как и у вас. И убедиться в этом нетрудно.
   – Неужели? – язвительно поинтересовался Широкая Кость. – А мы даже не представляли, как это сделать.
   – Дело в другом, – гнул свое Проломленный Череп. – Совсем не в костях. В понимании мира, в умении воспринимать его правильно.
   – И что оно тебе дало, это правильное понимание мира? – спросил Хромоногий. – Как я понимаю, от того положения, в котором оказались и мы, оно тебя не спасло. Не так ли?
   – Оно и не могло от него спасти. Вот приблизить – запросто.
   – И чем тогда оно лучше? – не отставал Широкая Кость.
   Шейные позвонки у него восстановились уже настолько, что он сумел повернуть череп в сторону командира отряда.
   – Тебе это понять будет чрезвычайно трудно, – отрезал тот.
   – Ладно, не стоит об этом, – промолвил Хромоногий, уже заполучивший свое копье и теперь с его помощью пытавшийся встать на ноги. – Как-нибудь потом мы это обсудим. Не торопясь, подробно, и расставим все точки над «и». Договорились?
   – Я – не против, – моментально согласился Проломленный Череп. – В любое удобное время. А сейчас нам надо продолжать путь. У нас есть приказ Повелителя, и мы должны его выполнить. Лишь потом…
   – Хорошо, приказ Повелителя…
   – Ни в коем случае не обсуждается, – докончил Широкая Кость. – Он исполняется любой ценой.
   Проломленный Череп довольно кивнул.
   Ну вот, кажется, все поворачивается в нужную сторону. И грех этим не воспользоваться.
   – Именно поэтому, – сказал он. – Не будем тратить время на бесполезные споры. Даю еще несколько минут на окончательное восстановление, а потом мы двинемся дальше, Продолжим поиски. Приказ Повелителя должен быть выполнен.
   На это никто возразить не решился.

20

   Старые кости, лишь местами покрытые гнилым мясом.
   Деловой человек еще раз взглянул на собеседника и мысленно содрогнулся, но только – мысленно. Чем большее его охватывало при взгляде на него отвращение, тем шире он ему старался улыбаться.
   Это была отработанная годами, проверенная практика. Улыбаться в любой ситуации. Чем она хуже, тем – шире. А если еще и запахло прибылью… Это же дело не просто пахло прибылью. Оно ей буквально смердело. Надо было лишь не упустить ничего, использовать все возможности для ее получения. Правда, кроме прибыли это дело попахивало еще и другим. Вот только, когда это прибыль не сопровождали иные, надо признать, не очень приятные запахи?
   – И таким образом… – деловой человек слегка помедлил.
   Это был отработанный прием. Дать собеседнику закончить твою мысль, дать ему обнаружить свои намеренья, мысли, что-то вроде разведки боем. И вот тогда… Прием не подействовал. Будущий партнер безмолвствовал, так, словно у него был зашит рот.