Леонид Шифман. Побег на Альфу Центавра (сборник)

ГЛАВА ВТОРАЯ,
в которой свою версию событий излагает Мэриэл Адамс.

   О том, что случилось с писателем Лайошем Бердски, я сначала услышала от своего секретаря Ари.
   – Вы верите в существование инопланетян? – встретил он меня неожиданным вопросом, когда я появилась утром в конторе.
   – Какое мне до них дело? – вяло отреагировала я.
   – В газетах сегодня пишут, что писателя Лайоша Бердски похитили инопланетяне…
   – Интересно, какие газеты ты читаешь?
   – Об этом пишут все газеты, даже по радио в утренних новостях говорили, неужели не слышали? – искренне удивился Ари.
   – Нет.
   Краткостью ответа я дала понять, что тема меня не заинтересовала, но мой секретарь не в силах был остановить рвущийся из него поток информации.
   – У Бердски была встреча с читателями, – продолжил он, – Все собрались, а он не появился. Машину обнаружили его литературный агент и некая Николь Фитона…
   – Кто? Может, Федона? – заинтересовалась я.
   – Все может быть, газетчики часто перевирают имена и фамилии… А что, вы с ней знакомы?! – Ари просто засветился от распиравших его любопытства и восхищения.
   – Если речь идет о Николь Федона, то, скорее всего, да, – подтвердила я.
   – Тогда вы могли бы узнать у нее подробности!
   – Николь и ее шеф Генри Тамон – очень занятые люди. Я не стану их беспокоить по таким пустякам.
   Как ни странно, история с пропавшим писателем наделала много шуму. Газеты публиковали невероятные материалы о загадочных кругах, о свидетелях, которые стали исчезать, как только на них выходила полиция. Наконец пропавший Лайош Бердски, можно сказать, подал весточку из своего заточения.
   Я подумала, что нужно попытаться выделить из потока бреда какое-то рациональное зерно.
   Поделиться со мной достоверной информацией мог только комиссар Катлер. Задавать вопросы, которые мне самой казались идиотскими, по телефону очень не хотелось, поэтому я отправилась в полицейское управление, чтобы непосредственно у комиссара узнать, что в этой информации можно считать фактами.
   Комиссар Катлер был у себя.
   – Рад видеть вас, коллега, – встретил он меня вполне искренним возгласом, – но вы ведь пришли не для того, чтобы просто проведать старого друга? Что случилось?
   – Хочу задать вам пару глупых вопросов, – смущенно ответила я.
   – Можете задавать любые вопросы, только не требуйте от меня нарушения служебной тайны, мне будет очень трудно вам отказать.
   Похоже, у комиссара сегодня было хорошее настроение, но я не подхватила его шутливый тон.
   – Скажите, то, что пишут газеты о Бердски, – правда? – спросила я.
   – Смотря что вы имеете в виду. Происшествие странное, ничего еще не ясно, но журналисты, как обычно, сгущают…
   – А насчет инопланетян?
   – Тут очень много домыслов, но писатель исчез при любопытных обстоятельствах…
   – Это я слышала, но пишут, что стали исчезать и другие люди.
   – Я же говорил, верить можно не всему.
   – Но свидетели действительно пропали?
   – По этому делу было всего два свидетеля: Николь Федона и Боб Ломбарди, никуда они не пропали, слава богу. Пропал было племянник Лайоша Бердски Фред Солман, но оказалось, что он всего лишь хотел сбежать от жены.
   – Я так и думала, что это газетная утка.
   – Ну, не совсем. Кое-что все же произошло, – улыбнулся комиссар, – да и странного в этих событиях более чем достаточно. А вы ведь знакомы с нашим главным свидетелем, по крайней мере, она так мне сказала.
   – С Николь? Да, мы знакомы и уже, можно сказать, неплохо.
   – Вот и замечательно! Попробуйте ее расспросить, мы подписку о неразглашении с нее не брали. Выяснить что-либо определенное пока все равно не удалось. А вдруг в общении с вами она вспомнит что-то важное.
   – Так и сделаю, но вы сообщите мне, если будет что-нибудь интересное?
   – Непременно. Рассчитываю, что и вы поступите так же.
   – Нет вопросов, комиссар, – улыбнулась я.

Комментарий Дэвида Сомса

   Разумеется, я обратился с просьбой рассказать об этих событиях и к Николь. Она тоже пробует свои силы в написании детективных историй, используя материалы расследований, в которых принимала участие сама или ее шеф. Мою просьбу, как я уже упоминал, поддержала и Мэриэл. Оказалось, что и у мисс Федона остались для такого случая кое-какие наброски. Приводить рассказ Николь в изложении Мэриэл нет смысла, поэтому я перехожу к третьей главе.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ,
в которой рассказ продолжает Николь Федона, оказавшаяся в самой гуще событий.

   Мне всегда нравилась американская литература. Даже школа не смогла отбить живой интерес к ней. Пока подруги проводили время на дискотеках и вечеринках, я забиралась в уютное кресло в своей комнате и поглощала книги, которые удавалось раздобыть в муниципальной библиотеке. Думаю, что там было абсолютно все, но на многие книги существовала огромная очередь, к тому же мои отношения с библиотекаршей оставляли желать... Мне казалось, что лучшие книги ко мне не попадали, хотя теперь я так не думаю. В разное время я увлекалась Джеком Лондоном, Шервудом Андерсоном, Скоттом Фитцджеральдом. Но по-настоящему меня захватил и потряс Уильям Фолкнер, создавший вымышленный, но в то же время такой реальный, населенный сильными и цельными героями мир. Долгое время я воображала себя героиней романа «Свет в августе». Но время летит, и сейчас я даже не могу вспомнить ее имя... На смену Фолкнеру неожиданно пришел Лайош Бердски. Его повести меня увлекли и удивили – я ведь понятия не имела, что такое фантастика. Захватывающие путешествия к звездам, описания жизни на других планетах я принимала за чистую монету и удивлялась, почему об этом ничего не рассказывали в школе. Лишь в газете нашла странную статью о зеленых человечках, автор которой пытался убедить меня, что их не существует, хотя именно от него я узнала о них впервые. Тогда я решилась побеспокоить отца, вечно занятого и не любившего, когда его отвлекали по пустякам. Он популярно объяснил, что такое фантастика. Моему разочарованию не было предела. Я заявила, что Лайош Бердски – лжец, и его книги следует сжечь вместе с автором! Чтобы успокоить меня, отцу пришлось позвать на помощь маму.
   На следующий день папа подарил мне «По ком звонит колокол», и Лайош Бердски был вычеркнут из памяти – началась эра Хемингуэя!
   Обо всем этом я успела подумать, наткнувшись в куче никчемной рекламы, которую я выгребла из почтового ящика, на приглашение разделить радость встречи с писателем-фантастом Лайошем Бердски. Я почти никогда не задумывалась о личности писателя и не имела ни малейшего представления о том, жив ли Бердски. Я вспоминала о нем, как о курьезе, произошедшем со мной в школьные годы. Оказалось, что он не только жив, но и живет в Сент-Ривере! Встреча должна была состояться тем же вечером в клубе ветеранов, на улице Трумена. Вечер у меня был свободен, из вежливости я поинтересовалась у Генри, не присоединится ли он ко мне, хотя можно было и не спрашивать: я знала, что у него аллергия на подобные мероприятия. Я их тоже не люблю, но мне было любопытно взглянуть именно на этого писателя.
   Народу, как ни странно, собралось довольно много, свободных мест почти не осталось. В зале было душновато, поэтому, заняв место в средних рядах, я отправилась подышать воздухом до начала встречи. Публика продолжала прибывать: толпа галдевших школьников, студенты, было немало людей и постарше, среди них, в основном, журналисты. Пора было начинать, но не прибыл... Лайош Бердски!
   Высокий смуглый мужчина лет сорока суетился у входа, пытаясь до кого-то дозвониться. Закончив разговор, он быстрым шагом направился в сторону парковки, но через пару минут вернулся. Встретившись со мной взглядом, он спросил:
   – Скажите, вы пришли на встречу с Лайошем Бердски? – и, не дожидаясь ответа, добавил: – У вас есть машина? С моей что-то случилось, не могу завести.
   – Да, есть, – ответила я, не скрывая удивления.
   – Меня зовут Боб Ломбарди, я литературный агент Лайоша. Что-то он опаздывает, и я волнуюсь. Я звонил ему на мобильный, жена сказала, что он забыл телефон дома. Он выехал полчаса назад и должен был уже быть здесь. Я уверен, что он воспользовался Южным шоссе и хочу поехать ему навстречу, вдруг что-то случилось с его древним «шевроле», машина старая, сто раз ему говорил, что однажды она его обязательно подведет.
   Когда мы выехали на шоссе, я сбавила скорость, чтобы облегчить Бобу его задачу. Километра через три Боб так неожиданно закричал, что я чуть не съехала в кювет.
   – Вот он!
   Пришлось проехать еще пару километров, прежде чем мы нашли возможность развернуться. Бордовый «шевроле» стоял на обочине. Правая передняя дверца была распахнута, в машине никого не оказалось. Ключ был вставлен в замок зажигания.
   – Поищем вокруг, – предложил Боб.
   Рядом с дорогой находилось колосившееся поле, то ли пшеница, то ли рожь, а, может, овес – я не сильна в злаках. Поле отделяло от дороги несколько рядов хвойных деревьев, которым больше подходил эпитет «вечносерые».
   Мы ничего не нашли и уже собирались возвращаться, когда наткнулись на странную картину: чуть в стороне у кромки поля: колосья были аккуратно уложены, образуя правильный круг метров шести в диаметре.
   – Смотрите! – воскликнула я.
   Боб взглянул по направлению моей руки и замер.
   – Как интересно! Я читал о таких кругах, обычно их приписывают инопланетянам. Якобы это следы, оставляемые тарелками.
   – Получается, что наш фантаст продолжил путь на космическом корабле? Тем более странно, что он не прибыл на встречу вовремя, – пошутила я, но Боб остался серьезен.
   – Надо сообщить в полицию, – после некоторой заминки произнес он.
   – Да, позвоните, дождемся полицейских и вернемся в клуб, – согласилась я, шутить мне уже не хотелось.
   Полиция прибыла через несколько минут и сразу занялась таинственным кругом. Бобу пришлось напомнить этим парням, что неплохо бы поискать Лайоша Бердски. Но, собственно, здесь искать его было просто негде. Полицейские записали показания Боба и отпустили нас.
   За время нашего отсутствия клуб ветеранов почти опустел. Лишь десяток человек, в большинстве журналисты, сидели в кафетерии. Боб провел короткую импровизированную пресс-конференцию. В заголовках завтрашних газет можно было не сомневаться.
   Я попросила Боба держать меня в курсе дела и вручила ему визитную карточку. Боб с нескрываемым восхищением взглянул на меня.
   – Так это вы? Мне рассказывали о вашей фирме.
   – Я не знала, что мы столь популярны в Сент-Ривере, – от удовольствия зарделась я.
   – …Но я уже не помню – что именно... – выпалил Боб Ломбарди и смутился.
   Бывают слишком честные люди. Они всегда говорят что думают, но думают не всегда.
 

* * *

   – У вас удивительный дар, Николь – притягивать события! – такими словами встретил меня Генри, когда я утром заехала за ним в отель.
   – Значит, вы уже в курсе?
   – По радио только об этом и говорят. Но если журналисты переврали факты так же, как обошлись с вашей фамилией, то... Лучше я послушаю, что вы мне расскажете.
   Я закончила рассказ о событиях минувшего вечера, когда мы добрались до нашего временного офиса. Заняв привычные места, мы приступили к утреннему кофе. Генри был в веселом расположении духа.
   – Скажите, Николь, когда вышла последняя книга Бердски? – с изрядной долей сарказма спросил он
   – Понятия не имею, Генри. Я давно покинула ряды поклонников его таланта. Но зачем вам это? – удивилась я.
   – Держу пари, по крайней мере, лет пять о нем никто не вспоминал, – заявил мой шеф без тени сомнения в голосе.
   – Если вы считаете это важным, я позвоню Бобу Ломбарди, – усмехнулась я понимая, куда он клонит.
   – Конечно, потом позвоните. У вас уже есть версии, Николь? – спросил он.
   – Пожалуй, есть одна... – слегка слукавила я.
   На самом деле их было две, если не считать того, что я уже предвидела, какую версию выдвинет Генри, но обсуждать с ним версию о похищении Бердски инопланетянами было явно бессмысленно. Легче обсудить с атеистом непорочное зачатие.
   – И?
   – Похоже на отвлекающий маневр. Кто-то похитил Лайоша Бердски, обставив дело так, будто поработали инопланетяне. Может, скоро потребуют выкуп?
   – Вы противоречите себе, Николь! Понятия не имею, что могут потребовать инопланетяне, только не выкуп. Но что тогда?
   – Наверно, вы правы, Генри. Не знаю, что можно потребовать от писателя-фантаста.
   – От писателя можно потребовать две вещи: либо написать книгу, либо уничтожить написанную.