Страница:
излучателями...
-- Ты -- существо, именуемое Кимболом Киннисоном? -- Теперь он
определил, что допрос ведет айх, находившийся в центре группы -- Первый из
Пяти, как принято в их иерархии.
-- Да, -- он послал краткую мысль-подтверждение.
-- Ты -- Киннисон с Земли, ленсмен? -- айх добивался полной
определенности.
-- Да. Серый Ленсмен. -- Для айхов, вообще говоря, не существовало
цветов, поэтому определение "Серый" он передал иначе -- "жуткий" или
"страшный". Страх -- это они понимали, как, впрочем, и гнев, ненависть,
месть, пытки.. Особенно -- пытки.
-- Ты сдался в обмен на жизнь своего экипажа. -- Это не было вопросом,
только констатацией факта. бесстрастной, как глыба льда.
-- Я не сдался. Как вам передали с моего корабля, я пришел сюда
безоружным. Отпустите патрульное судно, и тогда мы потолкуем.
-- Мы начнем говорить сейчас, белковый. И судьба остальных будет
зависеть от того, что ты скажешь.
Ничего иного Блейд не ожидал, этим монстрам нельзя было верить даже на
медный галактический грош. Он призадумался -- ровно на три секунды.
-- О таком мы не договаривались.
-- Я не собираюсь с тобой договариваться, белковый. Я не договариваюсь
с теми, кто стоит под дулом моего излучателя.
"Великолепная философия, -- подумал разведчик, -- вполне достойная
любого фюрера и вождя с планеты Земля."
-- У меня найдется кое-что пострашнее твоего излучателя, -- послал он
открытую мысль.
-- А! Вот мы и добрались до сути! -- Айх, казалось, был доволен. --
Твоя линза!
Линза была не только телепатическим передатчиком и приемником,
позволявшим ленсменам общаться напрямую с любым существом в любой галактике,
она могла служить и смертоносным оружием. А линза Серого Ленсмена была
смертоносна вдвойне. В ментальном поединке она помогала убивать; с ее
помощью удавалось незаметно подслушать чужие мысли и даже взять такого
мыслителя под полный контроль, она обеспечивала власть над неразумными
тварями, и ее носители не раз обрушивали на врагов яростные атаки
бронированных чудовищ и зубастых тварей. Линза была тем, что имел Патруль, и
чего не мог сотворить Боском, а посему лидеры боскомиан со страстным
вожделением пытались раскрыть эту тайну. Каждый ленсмен представлял для них
огромную ценность, ибо линза без своего носителя была мертва, и она убивала
любого чужака, осмелившегося прикоснуться к ней. Блейд помнил об этом и
знал, что у него есть неплохой товар. Впрочем, он не собирался торговаться с
айхами; в его планы это не входило.
-- Линза! -- повторил допрашивавший ею монстр, и в холодном ментальном
голосе разведчик почувствовал звук некоего волнения. -- Линза! Ты отдашь нам
ее!
-- Это невозможно. Тот, кто коснется ее, погибнет -- независимо от
моего желания. Разве ты не знаешь?
-- Знаю. И не хочу ее трогать. Но ты отдашь нам ее -- вместе с собой.
Вместе со своим знанием!
-- Я не имею понятия, как она работает, -- сухо заметил Блейд, и это
было вдвойне правдой: подобной информации не имел и сам Киннисон.
-- Это мы слышали... слышали от многих ленсменов, что умерли в муках,
но не сказали ничего вразумительного...
"Будь ты проклят, гнусный метановый мешок, -- подумал Блейд, представив
десятки -- может быть, сотни, -- людей, принявших страшную смерть в лапах
чудищ, всех этих айхов, дельгониан, выходцев с Онло и других омерзительных
миров. -- Будь ты проклят! Скоро ты сам сдохнешь в муках, и я спляшу джигу
на твоем трупе!"
-- Однако нам никогда не попадался белковый такого ранга, как ты... Ты
должен знать, как функционирует этот прибор. И лучше, если ты сам расскажешь
о нем все, что знаешь. -- На миг ментальная передача смолкла, затем айх с
угрозой заметил: -- Существа твоей расы испытывают страдания, глядя на муки
ближних... этим вы, слабые, отличаетесь от нас.
-- Этим мы сильнее вас, бездушные твари, -- пробормотал Блейд.
-- Считай, как хочешь, мне это безразлично. Но тут целый корабль
белковых... И я обещаю, что они примут не простую смерть, если ты
заупрямишься! Впрочем, я могу их и в самом деле отпустить, -- добавил он,
помолчав.
Шантажист, решил разведчик, неумелый шантажист и дилетант, который прет
напролом, выжимая силой то, что требует неизмеримо более тонкого подхода.
Ну, сейчас эта швабра со щупальцами увидит, как работает профессионал!
Он прищурился и с ухмылкой произнес:
-- Значит, ты надеешься выпытать тайну линзы у ленсмена Киннисона? А ты
подумал о том, кто перед тобой стоит, тварь? Да, я -- ленсмен, раз могу
общаться с тобой... Вот только Киннисон ли?
С минуту существо размышляло; видимо, подобная альтернатива являлась
для него неожиданной.
-- Если так, все белковые на корабле умрут в страшных муках, -- наконец
сообщил айх. -- Но есть хороший способ проверить истину твоих утверждений. В
обеих галактиках известно, что линза Киннисона вдвое шире линзы любого
другого ленсмена и пылает много ярче. Покажи ее!
Этого-то Блейд и ждал! Однако он не собирался торопиться.
-- Линза на моей левой конечности под рукавом скафандра, -- заметил он,
-- и если я сниму защитный костюм, то скончаюсь в вашей атмосфере через
несколько мгновений.
И в самом деле, рубку заполнял метан при температуре минус сто по
Цельсию; жуткое сочетание для любого белкового существа, но совершенно
привычное для холоднокровных айхов и онлониан. Правда, секунд тридцать Блейд
выдержать бы смог.
-- Ничего, сразу ты не сдохнешь, -- заметил его собеседник. -- А первый
опыт научит тебя, чего ждать в дальнейшем. -- Он замолчал и вдруг рявкнул во
всю свою ментальную мощь: -- Немедленно! Покажи линзу!
Блейд, притворяясь устрашенным, откинул шлем и быстрым движением
повернул вентиль баллона с кислородом. Его патрубок смотрел назад, и первые
порции газа пришлись, как и рассчитывал разведчик, прямо в чудовищные лица
онлониан. Стражи отпрянули и, выронив оружие, повалились на пол. В следующий
миг мощная отдача стремительно вырывавшейся струи швырнула Блейда к пульту,
туда, где распростерлись на низких ложах бесформенные тела айхов. Задержав
дыхание, закрыв глаза и чувствуя, как тысячи ледяных иголок впиваются в
кожу, он терпел, отсчитывая про себя время. Торндайк божился, что баллон
опустеет за двадцать пять секунд...
Для гарантии он выдержал сорок, потом нахлобучил шлем, продул его, и
сделал первый мучительный вдох. Лицо горело, а воздух еще отдавал мерзким
метановым запахом, но зато его пленители -- все тринадцать! -- были
недвижимы. Да, дело присоветовал ему покойный Айх-Скок! Пусть дьявол будет
милостив к этому метановому мешку в мрачной преисподней айхов!
Разведчик начал изучать пульт -- захваченное им сердце огромного
корабля. Сюда сходились все нити управления; пять айхов держали в своих
щупальцах судьбу экипажа и судна. Приборы, клавиши и рычаги -- непривычной
формы и не предназначенные для человеческих рук казались, тем не менее
знакомыми Блейду. Этот дредноут, оснащенный страшным оружием, был не первым
кораблем Боскома доставшими Патрулю, и любой из ленсменов сумел бы
управиться с ним не хуже, чем с собственным спидстером.
Однако Блейд не собирался никуда лететь. Первым делом он наглухо
заблокировал вводную диафрагму, обезопасив свои тылы; затем разыскал рукоять
экстренного катапультирования и перевел ее в рабочее положение. Тут же
сдвинулась часть стенной переборки, за которой тускло блеснули пять
цилиндров -- по числу бывших хозяев корабпя. Теперь разведчик мог в любой
момент покинуть вражеское судно -- эти капсулы, рассчитанные на айхов, были
достаточно велики, чтобы он поместился там со всеми удобствами.
Оставалось последнее и самое важное дело. В правой части панели мерцала
прицельная сетка аннигиляционного орудия того самого металлического комара,
чей хобот был сейчас нацелен прямо на "Неустрашимого". Чуть выше слева и
справа, вырисовывались контуры двух других боскомианских дредноутов,
бдительно стороживших очутившееся в капкане судно Патруля. Естественно,
Блейд наблюдал эту картину не с помощью глаз -- зрение как таковое у айхов
отсутствовало. Они воспринимали совсем другие длины волн, чем люди, но
ленсмен мог работать и в таком диапазоне -- помогала линза.
Медленно, осторожно он начал вращать тугой цилиндр целеуказателя. На
его поверхности были выдавлены странные глубокие вмятины -- видимо, для
того, чтобы удобнее охватить рукоять щупальцем; Блейду они скорее мешали,
чем помогали. Он навел багрово светившийся кружок прицела на левый корабль
врага -- на корму где располагались силовые генераторы, и резко вдавил
цилиндр в поверхность панели. Корабль содрогнулся. Потом судно дрогнуло во
второй раз, когда разведчик послал для страховки еще один луч. Быстро поймав
в прицел другой дредноут, он снова дважды прижал ладонью цилиндр и бросился
к спасательной капсуле. В рубку уже ломились, а сейчас Блейд не так опасался
бойцов-онлониан, собравшихся по ту сторону люка, как атмосферы по эту. Если
они начнут выжигать люк бластерами
Он мчался в капсуле мертвого айха к своему кораблю, отчаянно взывая к
товарищам, требуя, чтобы открыли проход в силовом барьере, когда к двум
раскаленным газовым облакам, сиявшим слева и справа от "Неустрашимого",
добавилось третье. Видно, онлониане пробились-таки в рубку... В рубку,
полную метано-кислородной смеси! И под обжигающими лучами бластеров рвануло
все: гремучий газ, топливо в спасательных капсулах, защитные генераторы...
Системы управления и контроля превратились в прах, исчезли поля,
удерживающие антиматерию в магнитных ловушках, вещество соединилось с
антивеществом...
Страшный огненный вихрь догонял капсулу Блейда, норовя лизнуть ее
яростным раскаленным языком; но крохотное суденышко уже скользнуло в
энергетический тоннель, и несокрушимый силовой щит патрульного корабля
бесстрастно отразил накатившуюся волну плазмы.
Лазурное безоблачное небо. изумрудная зелень деревьев и трав, плавный
накат голубых волн, ласкающих подножия серых и бурых утесов, теплый
золотистый диск солнца... Начинался сон четвертый.
Блейд развалился на мягкой софе, обитой алым бархатом с золотым шитьем.
От широко распахнутого окна просторной комнаты веяло свежим воздухом и
цветочным ароматом; ветерок едва заметно колебал розоватый газовый занавес.
Стены и потолок помещения были обтянуты алой тканью с золотистыми розетками,
изображавшими какой-то местный цветок, похожий на пышную орхидею. Здесь
стояли еще три такие же софы, как та, на которой он расположился, и низкий
столик со стульями из прозрачного, с алыми прожилками, пластика; у двери
навытяжку застыли две рослые девицы с серебряными жезлами в руках --
почетная стража правительницы. Они старались не смотреть на Блейда, но когда
это не удавалось, красивые лица передергивала гримаса отвращения.
Этот помпезный зал, напоминавший королевские покои где-нибудь в
Версале, и в самом деле служил королевской приемной Блейд, неохотно
удостоенный аудиенции, терпеливо ждал, когда распахнутся двери резного
розового дерева и его пригласят войти. Во дворе, перед широким мраморным
порталом, распростер крылья флаер разведчика, в котором его доставили с
космодрома. Там, милях в двадцати от зеленого и уютного города, высилась
громада "Неустрашимого", и весь экипаж сидел в корабле, словно в осаде. Все,
на что они имели право -- вдохнуть глотокдругой свежего воздуха, высунув
головы из люков, спускаться на землю запрещалось.
Ибо корабль Серого Ленсмена сел на Лиране-2, единственной и
неповторимой, уникальной планете, где местные двуполые гуманоиды, в
физиологическом отношении абсолютно подобные землянам, были представлены
только одним разумным полом -- женщинами Здесь не имелось мужчин -- в
обычном понимании этого слова, и Блейд, едва ступив на почву этого мира,
тоже перестал быть мужчиной и превратился в презренного самца.
Самцам же на Лиране жилось нелегко. Этих существ, почти безмозглых
карликов, разводили словно скот и после сотни спариваний отправляли в
небытие. Сам же этот процесс, служивший для всех нормальных гуманоидов
источником столь приятных и волнующих переживаний, на Лиране не значил
ничего, недолгое механическое подергивание, вслед за которым изливалось семя
-- вот и все. Обитательницы Лираны были исключительно красивы, словно
аккумулируя в рамках своего пола силу, здоровье и физическое совершенство,
которые в иных мирах распределялись напополам, но при этом они были
абсолютно фригидны. Честолюбие, карьеризм, стремление к успеху на
политическом, деловом или профессиональном поприще вполне заменяли им секс;
они даже не были лесбиянками, как в приснопамятной Меотиде -- что, по мнению
Блейда, являлось совсем уж страшным грехом! Но что поделаешь -- на этой
планете слово "наслаждение" понимали только в прямом и самом примитивном
смысле, а таких слов, как "экстаз", "страсть", "любовь", "эрос" у местных
красоток не было и в помине.
Блейд, в срою очередь, старался не глядеть на двух прелестных стражей;
застывших со своими жезлами словно бронзовые изваяния. Жезлы эти на самом
деле являлись пулевым оружием, довольно архаичным по мнению человека,
имевшего дело с бластерами, лучевыми эмиттерами, парализаторами и прочим
ручным арсеналом Патруля. Но не эти пистолеты делали лиранок опасными для
любых пришельцев извне; вдобавок к прочим своим достоинствам, эти красотки
были ведьмами. Точнее, их сочли бы ведьмами в девяносто девяти из ста миров
Содружества, ибо жительницы Лираны обладали врожденными -- и весьма
сильными! -- ментальными способностями. Они редко использовали звуковую
речь; телепатическое общение было повсеместным. И они превосходно умели
убивать, пользуясь своим редкостным даром! Правительница -- или королева,
как предпочитал называть ее Блейд, оставалась таковой, пока пользовалась
славой сильнейшей, но наступал срок, и кто-нибудь из молодых ментальных
талантов вызывал ее на поединок и приканчивал без жалости и угрызений
совести. Тем же способом они управлялись с самцами -- своими и чужими.
Но Блейд -- точнее, Кимбол Киннисон, -- оказался не по зубам этим
хищницам! Он хорошо помнил, какой ментальной атаке подвергся два года назад,
во время первого посещения Лираны, но и ведьмы запомнили, чем и как он
ответил! Для них это было страшным ударом -- самец, который оказался сильнее
всех и смог погрузить в каталептический столбняк целый город с помощью своей
проклятой линзы! На сей раз они уже не пытались тягаться с ним, однако Блейд
постоянно и почти бессознательно прикрывал свой разум мысленным щитом и был
готов в любой момент отразить атаку.
Однако эти девушки -- там, у двери, -- были поразительно красивы!
Стройные, высокие, длинноногие, с твердыми маленькими грудками...
Дьявольщина! Он прикрыл глаза, чтобы не видеть их совершенных форм. Лирана
отличалась исключительно мягким климатом, в силу чего ее обитательницы не
носили одежды. Абсолютно никакой! И не позволяли гостям -- тем, кому в силу
редкостного стечения обстоятельств дозволялось ступить на почву планеты, --
разгуливать в оскорбляющих их взгляд тряпках. Посему Блейд был столь же наг,
как и две девицы у двери. Пожалуй, он был обнажен еще в большей мере, ибо у
них имелись серебряные пистолеты, золотые серьги в ушах и ожерелья; у него
же -- только линза на запястье. Правда, она стоила всего остального.
Обратившись к своему чудесному устройству, Блейд внезапно сообразил,
что может с его помощью управиться с собственными эмоциями. Линза словно
обрушила на него спасительный водопад ледяной воды, и теперь он, без боязни
проявить естественную для мужчины реакцию, начал изучать соблазнительные
треугольники мягких волос меж стройных бедер. Такое повышенное внимание
встревожило охранниц; они чувствовали, что мерзкий самец что-то хочет от
них, но не понимали, чего именно. Может быть, собирается поиздеваться? Или
напасть? Истинные намерения пришельца оставались совершенно неясными для
фригидных прелестниц.
Черт с ними, решил Блейд, меняя позу; главную проблему он решил. Иначе
как отреагировала бы королева на его столь неуместное и оскорбительное
возбуждение? По слухам, Елена Лиранская была исключительно красива и весьма
умна; она куда лучше своих прислужниц разбиралась в иноземных обычаях и в
том, какие чувства вызывают лиранки у пришельцев-самцов. На этой почве,
когда корабли Содружества впервые обнаружили Лирану, разразилась несколько
дипломатических скандалов, в результате которых торговые связи с планетой
сейчас осуществляли только безразличные к женским прелестям негуманоиды.
Конечно, Патруль держал на Лиране своих тайных агентов -- сплошь женщин, как
легко догадаться, причем с трансплантированными в мозг ментальными
усилителями. Блейд им не завидовал. Нормальной девушке и так нелегко
подделаться под лиранку, а тут еще полное отсутствие одежды... Тем не менее,
одна из этих героинь невидимого фронта послала тревожный сигнал Хейнесу, за
которым и последовал нынешний визит "Неустрашимого".
Спина у Блейда затекла. Он поднялся, помассировал поясницу, подошел к
охранницам и начал пристально разглядывать их. У девиц, узревших столь
близко отвратительного самца, перехватило дыхание; казалось, еще немного --
и обе грохнутся в обморок. Блейд почти гипнотизировал их -- тем особенным
взглядом, которым он умел смотреть на женщин, -- но адекватного отклика не
дождался. Конечно, красотки видели не его истинное обличье, а Кимбола
Киннисона, но Серый Ленсмен тоже был весьма представительным мужчиной. И
однако -- ничего... ни капли положительных эмоций, ни следа возбуждения!
Разочарованно вздохнув, разведчик направился к столу, сел и начал
перебирать журналы с яркими обложками. Эти иллюстрации -- вернее, натура, с
которой они были сделаны, -- являлись основой благосостояния планеты. Когда
звездолеты Содружества появились тут, Лнрана-2 была патриархальным миром, и
лишь благодатный климат и обилие фруктов спасали прелестных туземок от
голодной смерти. Но за пятьдесят лет все разительно переменилось; теперь
лиранки имели великолепные города, дома с современными удобствами, роботов,
флаеры, самые совершенные машины и прочие блага цивилизации. Ограничения на
торговлю касались только оружия и межпланетных транспортных средств; в
последнем лиранские ведьмы не слишком нуждались, ибо проводили политику
космического изоляционизма.
Блейд лениво перебирал журналы. Это были издания с великолепными
цветными фотографиями -- обнаженная натура, потрясающие красавицы,
бронзовокожие блондинки, брюнетки с лилейными руками, шатенки с улыбкой во
все лицо, огненно-рыжие, пепельноволосые, юные, обольстительные... Только
глаза у них казались холоднее льда -- но тут уж ничего нельзя было поделать,
ибо все эти натурщицы, запечатленные в разнообразных, но неизменно
соблазнительных позах, являлись лиранками. Лирана экспортировала отблеск
женской красоты, и этот товар высоко ценился во всех гуманоидных мирах;
естественно, к продаже предлагались не сами тела, а лишь их запечатленный на
пленках, но почти столь же ценный эквивалент. Он-то и был неиссякаемым
источником богатства планеты.
Блейд горько усмехнулся. Наверняка миллионы мужчин в тысячах миров с
восторгом и тайным вожделением рассматривают эти картинки, мечтая об
оригиналах. И вряд ли хоть один из миллиона знает, каковы оригиналы на самом
деле! Фригидны, как... как инфузории!
Однако на качестве снимков это почти не сказывалось Лирана имела штат
превосходных фотографов и фотомоделей, отличных специалисток, готовых
принять любую мыслимую позу, предписанную поступившим извне заказом, суть и
значение этой позы местных ведьм, не волновали. Впрочем, подобные
изображения нельзя было отнести к разряду откровенной порнографии. Снимками
лиранок иллюстрировали пособия по гимнастике и танцам, рекламу всевозможных
товаров, буклеты туристических агентств и даже медицинские трактаты.
Звякнул колокольчик, и Блейд поднял голову, оторвавшись от созерцания
нагой красотки, раскинувшейся в шезлонге под пальмами не то на Гавайях,
Земля, не то на Изумрудном побережье Альдебарана. Дверь распахнулась, и обе
хранительницы королевского покоя одинаковым жестом пригласили гостя встать и
войти.
Он встал и вошел. Королева Елена сидела за письменным столом, скрестив
стройные ножки. Она была ослепительна! Густые каштановые волосы с рыжинкой
падали на точеные алебастровые плечи, полные груди с розовыми сосками
напоминали эллинские фиалы, талию вполне можно было бы стянуть ремешком от
часов. Насколько Блейд мог разглядеть, то, что находилось под столом, вполне
соответствовало всему остальному. Сердце его дрогнуло; он даже не пытался
угадать, сколько ей лет -- подобный вопрос был бы просто кощунственным.
Елена Лиранская подняла на него лазоревый взгляд. Собственно, Еленой ее
прозвали эмиссары Патруля, но она не имела ничего против этого имени.
Общепринятым же идентификатором личности на Лиране служили не бессмысленные
сочетания звуков вроде "Еле на", "Кэти" или "Кларисса", а должность и
ментальный образ ее носительницы В этом смысле настоящим именем Елены было
"Королева".
И теперь она поистине королевским жестом вытянула руку, пресекая
дерзкую попытку Блейда шагнуть поближе.
-- Ты встанешь вон там, у стены, -- палец с розовым ноготком показал в
самый дальний угол.
Отлично, он встанет там. С этой позиции открывался изумительный вид на
пару ножек и мраморные колени. Блейд замер у стены и немного полюбовался,
уговаривая себя не увлекаться. Он чувствовал -- еще немного, и линза ему не
поможет.
-- Ты настаивал на встрече, -- продолжал холодный хрустальный голос. --
В порядке исключения я согласилась выслушать тебя. Говори. Не имеет смысла
затягивать этот визит.
-- Благодарю, ты очень любезна, -- пробормотал Блейд, пожирая взглядом
два сочных плода с розовыми черенками.
-- Что-то не в порядке? -- она с равнодушной улыбкой поправила
бриллиантовую диадему на пышных волосах. Дьяволица знала, какое впечатление
производит на инопланетных самцов!
-- Да. Патруль получил информацию, что на Лиране участились случаи
необъяснимых исчезновений среди населения. Пропадают наиболее видные
граждане, наиболее ментально одаренные.
-- Вот как? И откуда же это стало известно вашему Патрулю?
-- Патруль знает все, -- сказал Блейд железным тоном.
-- И кто же исчез?
-- По нашим сведениям -- художники, специалисты, политики.. Всего
тридцать девять женщин.
-- Хмм... -- прекрасная Елена призадумалась. -- О пропаже художников и
ученых я сожалею, а политики... Пфа! -- она сделала небрежный жест, ясней
ясного говоривший: туда им и дорога!
-- Тут не отделаешься сожалениями, -- жестко произнес Блейд. -- Я
должен провести полное расследование.
-- Зачем? Пропало тридцать девять человек -- из многих миллионов...
велика важность! И, в конце концов, это наша проблема!
-- Нет. Важно не то, что они пропали, а как пропали.
-- Как? Я не понимаю.
-- Насколько нам удалось установить, многие из этих женщин жаловались,
что слышат какой-то далекий зов.
-- Невероятно! Ты хочешь сказать, что их загипнотизировали?
Блейд кивнул.
-- Что-то вроде этого.
-- Но... но. -- она очаровательно прикусила нижнюю губку, --
представители нашей расы не так просто поддаются гипнозу! Я бы даже сказала,
что это совсем невозможно... если только... -- Елена бросила на собеседника
внимательный взгляд. -- Ты можешь поручиться, что это не развлечения ваших
ленсменов?
Стиснув от ярости кулаки, Блейд шагнул к столу, но тут королева
проворно извлекла из ящика серебряный жезл и нацелила его прямо в живот
разведчику.
-- Стой, где стоишь, самец! И не считай меня дурой! Разве я не вижу,
как ты на меня смотришь? Да ты сам бы выкрал меня, если б смог!
"В проницательности ей не откажешь, -- подумал Блейд -- но девочка
нуждается в уроке хороших манер. И сейчас она его получит."
Он вытянулся у стены, посмотрел на сидевшее напротив чудо и облизнулся,
неторопливо и нахально, словно подобравшийся к сметане кот.
-- Выкрасть тебя? А ведь это мысль! Думаешь, это так трудно сделать? --
Внезапно голос его приобрел повелительный тон, а посланный через линзу
импульс сломил ментальный щит королевы. -- Брось оружие! Встань! Иди ко мне!
Женщина поднялась и, обогнув стол, шагнула к нему, словно сомнамбула.
На ее висках выступила испарина от напряжения, она боролась изо всех сил, но
все-таки шла!
Блейд жадно схватил ее в объятия, прижимая к груди нежное трепещущее
тело. Ее губы были сладкими и терпкими одновременно, как апельсиновый сок и
такими же освежающими. Он утолил жажду -- раз, другой, ладони его блуждали
по плавному изгибу спины, спускаясь к соблазнительным округлостям бедер. Он
в третий раз приник к ее губам и разжал свои ментальные тиски.
О, как она сопротивлялась! Помесь тигрицы и гремучей змеи, фурия из
адских глубин, оскорбленная амазонка не могли бы сражаться яростнее! Блейд
расхохотался и отпустил свою жертву.
Мгновенно отпрыгнув к столу, Елена схватила оружие, ствол ходил в ее
руках, его черный зрачок пол зал по телу разведчика, пока она выбирала
место, куда всадить первую пулю. Наконец, выбрала; жезл смотрел вперед и
чуть вниз.
-- Ты... ты... самец... мерзость... сейчас ты поплатишься... -- губы
королевы кривились от гнева.
-- Ты -- существо, именуемое Кимболом Киннисоном? -- Теперь он
определил, что допрос ведет айх, находившийся в центре группы -- Первый из
Пяти, как принято в их иерархии.
-- Да, -- он послал краткую мысль-подтверждение.
-- Ты -- Киннисон с Земли, ленсмен? -- айх добивался полной
определенности.
-- Да. Серый Ленсмен. -- Для айхов, вообще говоря, не существовало
цветов, поэтому определение "Серый" он передал иначе -- "жуткий" или
"страшный". Страх -- это они понимали, как, впрочем, и гнев, ненависть,
месть, пытки.. Особенно -- пытки.
-- Ты сдался в обмен на жизнь своего экипажа. -- Это не было вопросом,
только констатацией факта. бесстрастной, как глыба льда.
-- Я не сдался. Как вам передали с моего корабля, я пришел сюда
безоружным. Отпустите патрульное судно, и тогда мы потолкуем.
-- Мы начнем говорить сейчас, белковый. И судьба остальных будет
зависеть от того, что ты скажешь.
Ничего иного Блейд не ожидал, этим монстрам нельзя было верить даже на
медный галактический грош. Он призадумался -- ровно на три секунды.
-- О таком мы не договаривались.
-- Я не собираюсь с тобой договариваться, белковый. Я не договариваюсь
с теми, кто стоит под дулом моего излучателя.
"Великолепная философия, -- подумал разведчик, -- вполне достойная
любого фюрера и вождя с планеты Земля."
-- У меня найдется кое-что пострашнее твоего излучателя, -- послал он
открытую мысль.
-- А! Вот мы и добрались до сути! -- Айх, казалось, был доволен. --
Твоя линза!
Линза была не только телепатическим передатчиком и приемником,
позволявшим ленсменам общаться напрямую с любым существом в любой галактике,
она могла служить и смертоносным оружием. А линза Серого Ленсмена была
смертоносна вдвойне. В ментальном поединке она помогала убивать; с ее
помощью удавалось незаметно подслушать чужие мысли и даже взять такого
мыслителя под полный контроль, она обеспечивала власть над неразумными
тварями, и ее носители не раз обрушивали на врагов яростные атаки
бронированных чудовищ и зубастых тварей. Линза была тем, что имел Патруль, и
чего не мог сотворить Боском, а посему лидеры боскомиан со страстным
вожделением пытались раскрыть эту тайну. Каждый ленсмен представлял для них
огромную ценность, ибо линза без своего носителя была мертва, и она убивала
любого чужака, осмелившегося прикоснуться к ней. Блейд помнил об этом и
знал, что у него есть неплохой товар. Впрочем, он не собирался торговаться с
айхами; в его планы это не входило.
-- Линза! -- повторил допрашивавший ею монстр, и в холодном ментальном
голосе разведчик почувствовал звук некоего волнения. -- Линза! Ты отдашь нам
ее!
-- Это невозможно. Тот, кто коснется ее, погибнет -- независимо от
моего желания. Разве ты не знаешь?
-- Знаю. И не хочу ее трогать. Но ты отдашь нам ее -- вместе с собой.
Вместе со своим знанием!
-- Я не имею понятия, как она работает, -- сухо заметил Блейд, и это
было вдвойне правдой: подобной информации не имел и сам Киннисон.
-- Это мы слышали... слышали от многих ленсменов, что умерли в муках,
но не сказали ничего вразумительного...
"Будь ты проклят, гнусный метановый мешок, -- подумал Блейд, представив
десятки -- может быть, сотни, -- людей, принявших страшную смерть в лапах
чудищ, всех этих айхов, дельгониан, выходцев с Онло и других омерзительных
миров. -- Будь ты проклят! Скоро ты сам сдохнешь в муках, и я спляшу джигу
на твоем трупе!"
-- Однако нам никогда не попадался белковый такого ранга, как ты... Ты
должен знать, как функционирует этот прибор. И лучше, если ты сам расскажешь
о нем все, что знаешь. -- На миг ментальная передача смолкла, затем айх с
угрозой заметил: -- Существа твоей расы испытывают страдания, глядя на муки
ближних... этим вы, слабые, отличаетесь от нас.
-- Этим мы сильнее вас, бездушные твари, -- пробормотал Блейд.
-- Считай, как хочешь, мне это безразлично. Но тут целый корабль
белковых... И я обещаю, что они примут не простую смерть, если ты
заупрямишься! Впрочем, я могу их и в самом деле отпустить, -- добавил он,
помолчав.
Шантажист, решил разведчик, неумелый шантажист и дилетант, который прет
напролом, выжимая силой то, что требует неизмеримо более тонкого подхода.
Ну, сейчас эта швабра со щупальцами увидит, как работает профессионал!
Он прищурился и с ухмылкой произнес:
-- Значит, ты надеешься выпытать тайну линзы у ленсмена Киннисона? А ты
подумал о том, кто перед тобой стоит, тварь? Да, я -- ленсмен, раз могу
общаться с тобой... Вот только Киннисон ли?
С минуту существо размышляло; видимо, подобная альтернатива являлась
для него неожиданной.
-- Если так, все белковые на корабле умрут в страшных муках, -- наконец
сообщил айх. -- Но есть хороший способ проверить истину твоих утверждений. В
обеих галактиках известно, что линза Киннисона вдвое шире линзы любого
другого ленсмена и пылает много ярче. Покажи ее!
Этого-то Блейд и ждал! Однако он не собирался торопиться.
-- Линза на моей левой конечности под рукавом скафандра, -- заметил он,
-- и если я сниму защитный костюм, то скончаюсь в вашей атмосфере через
несколько мгновений.
И в самом деле, рубку заполнял метан при температуре минус сто по
Цельсию; жуткое сочетание для любого белкового существа, но совершенно
привычное для холоднокровных айхов и онлониан. Правда, секунд тридцать Блейд
выдержать бы смог.
-- Ничего, сразу ты не сдохнешь, -- заметил его собеседник. -- А первый
опыт научит тебя, чего ждать в дальнейшем. -- Он замолчал и вдруг рявкнул во
всю свою ментальную мощь: -- Немедленно! Покажи линзу!
Блейд, притворяясь устрашенным, откинул шлем и быстрым движением
повернул вентиль баллона с кислородом. Его патрубок смотрел назад, и первые
порции газа пришлись, как и рассчитывал разведчик, прямо в чудовищные лица
онлониан. Стражи отпрянули и, выронив оружие, повалились на пол. В следующий
миг мощная отдача стремительно вырывавшейся струи швырнула Блейда к пульту,
туда, где распростерлись на низких ложах бесформенные тела айхов. Задержав
дыхание, закрыв глаза и чувствуя, как тысячи ледяных иголок впиваются в
кожу, он терпел, отсчитывая про себя время. Торндайк божился, что баллон
опустеет за двадцать пять секунд...
Для гарантии он выдержал сорок, потом нахлобучил шлем, продул его, и
сделал первый мучительный вдох. Лицо горело, а воздух еще отдавал мерзким
метановым запахом, но зато его пленители -- все тринадцать! -- были
недвижимы. Да, дело присоветовал ему покойный Айх-Скок! Пусть дьявол будет
милостив к этому метановому мешку в мрачной преисподней айхов!
Разведчик начал изучать пульт -- захваченное им сердце огромного
корабля. Сюда сходились все нити управления; пять айхов держали в своих
щупальцах судьбу экипажа и судна. Приборы, клавиши и рычаги -- непривычной
формы и не предназначенные для человеческих рук казались, тем не менее
знакомыми Блейду. Этот дредноут, оснащенный страшным оружием, был не первым
кораблем Боскома доставшими Патрулю, и любой из ленсменов сумел бы
управиться с ним не хуже, чем с собственным спидстером.
Однако Блейд не собирался никуда лететь. Первым делом он наглухо
заблокировал вводную диафрагму, обезопасив свои тылы; затем разыскал рукоять
экстренного катапультирования и перевел ее в рабочее положение. Тут же
сдвинулась часть стенной переборки, за которой тускло блеснули пять
цилиндров -- по числу бывших хозяев корабпя. Теперь разведчик мог в любой
момент покинуть вражеское судно -- эти капсулы, рассчитанные на айхов, были
достаточно велики, чтобы он поместился там со всеми удобствами.
Оставалось последнее и самое важное дело. В правой части панели мерцала
прицельная сетка аннигиляционного орудия того самого металлического комара,
чей хобот был сейчас нацелен прямо на "Неустрашимого". Чуть выше слева и
справа, вырисовывались контуры двух других боскомианских дредноутов,
бдительно стороживших очутившееся в капкане судно Патруля. Естественно,
Блейд наблюдал эту картину не с помощью глаз -- зрение как таковое у айхов
отсутствовало. Они воспринимали совсем другие длины волн, чем люди, но
ленсмен мог работать и в таком диапазоне -- помогала линза.
Медленно, осторожно он начал вращать тугой цилиндр целеуказателя. На
его поверхности были выдавлены странные глубокие вмятины -- видимо, для
того, чтобы удобнее охватить рукоять щупальцем; Блейду они скорее мешали,
чем помогали. Он навел багрово светившийся кружок прицела на левый корабль
врага -- на корму где располагались силовые генераторы, и резко вдавил
цилиндр в поверхность панели. Корабль содрогнулся. Потом судно дрогнуло во
второй раз, когда разведчик послал для страховки еще один луч. Быстро поймав
в прицел другой дредноут, он снова дважды прижал ладонью цилиндр и бросился
к спасательной капсуле. В рубку уже ломились, а сейчас Блейд не так опасался
бойцов-онлониан, собравшихся по ту сторону люка, как атмосферы по эту. Если
они начнут выжигать люк бластерами
Он мчался в капсуле мертвого айха к своему кораблю, отчаянно взывая к
товарищам, требуя, чтобы открыли проход в силовом барьере, когда к двум
раскаленным газовым облакам, сиявшим слева и справа от "Неустрашимого",
добавилось третье. Видно, онлониане пробились-таки в рубку... В рубку,
полную метано-кислородной смеси! И под обжигающими лучами бластеров рвануло
все: гремучий газ, топливо в спасательных капсулах, защитные генераторы...
Системы управления и контроля превратились в прах, исчезли поля,
удерживающие антиматерию в магнитных ловушках, вещество соединилось с
антивеществом...
Страшный огненный вихрь догонял капсулу Блейда, норовя лизнуть ее
яростным раскаленным языком; но крохотное суденышко уже скользнуло в
энергетический тоннель, и несокрушимый силовой щит патрульного корабля
бесстрастно отразил накатившуюся волну плазмы.
Лазурное безоблачное небо. изумрудная зелень деревьев и трав, плавный
накат голубых волн, ласкающих подножия серых и бурых утесов, теплый
золотистый диск солнца... Начинался сон четвертый.
Блейд развалился на мягкой софе, обитой алым бархатом с золотым шитьем.
От широко распахнутого окна просторной комнаты веяло свежим воздухом и
цветочным ароматом; ветерок едва заметно колебал розоватый газовый занавес.
Стены и потолок помещения были обтянуты алой тканью с золотистыми розетками,
изображавшими какой-то местный цветок, похожий на пышную орхидею. Здесь
стояли еще три такие же софы, как та, на которой он расположился, и низкий
столик со стульями из прозрачного, с алыми прожилками, пластика; у двери
навытяжку застыли две рослые девицы с серебряными жезлами в руках --
почетная стража правительницы. Они старались не смотреть на Блейда, но когда
это не удавалось, красивые лица передергивала гримаса отвращения.
Этот помпезный зал, напоминавший королевские покои где-нибудь в
Версале, и в самом деле служил королевской приемной Блейд, неохотно
удостоенный аудиенции, терпеливо ждал, когда распахнутся двери резного
розового дерева и его пригласят войти. Во дворе, перед широким мраморным
порталом, распростер крылья флаер разведчика, в котором его доставили с
космодрома. Там, милях в двадцати от зеленого и уютного города, высилась
громада "Неустрашимого", и весь экипаж сидел в корабле, словно в осаде. Все,
на что они имели право -- вдохнуть глотокдругой свежего воздуха, высунув
головы из люков, спускаться на землю запрещалось.
Ибо корабль Серого Ленсмена сел на Лиране-2, единственной и
неповторимой, уникальной планете, где местные двуполые гуманоиды, в
физиологическом отношении абсолютно подобные землянам, были представлены
только одним разумным полом -- женщинами Здесь не имелось мужчин -- в
обычном понимании этого слова, и Блейд, едва ступив на почву этого мира,
тоже перестал быть мужчиной и превратился в презренного самца.
Самцам же на Лиране жилось нелегко. Этих существ, почти безмозглых
карликов, разводили словно скот и после сотни спариваний отправляли в
небытие. Сам же этот процесс, служивший для всех нормальных гуманоидов
источником столь приятных и волнующих переживаний, на Лиране не значил
ничего, недолгое механическое подергивание, вслед за которым изливалось семя
-- вот и все. Обитательницы Лираны были исключительно красивы, словно
аккумулируя в рамках своего пола силу, здоровье и физическое совершенство,
которые в иных мирах распределялись напополам, но при этом они были
абсолютно фригидны. Честолюбие, карьеризм, стремление к успеху на
политическом, деловом или профессиональном поприще вполне заменяли им секс;
они даже не были лесбиянками, как в приснопамятной Меотиде -- что, по мнению
Блейда, являлось совсем уж страшным грехом! Но что поделаешь -- на этой
планете слово "наслаждение" понимали только в прямом и самом примитивном
смысле, а таких слов, как "экстаз", "страсть", "любовь", "эрос" у местных
красоток не было и в помине.
Блейд, в срою очередь, старался не глядеть на двух прелестных стражей;
застывших со своими жезлами словно бронзовые изваяния. Жезлы эти на самом
деле являлись пулевым оружием, довольно архаичным по мнению человека,
имевшего дело с бластерами, лучевыми эмиттерами, парализаторами и прочим
ручным арсеналом Патруля. Но не эти пистолеты делали лиранок опасными для
любых пришельцев извне; вдобавок к прочим своим достоинствам, эти красотки
были ведьмами. Точнее, их сочли бы ведьмами в девяносто девяти из ста миров
Содружества, ибо жительницы Лираны обладали врожденными -- и весьма
сильными! -- ментальными способностями. Они редко использовали звуковую
речь; телепатическое общение было повсеместным. И они превосходно умели
убивать, пользуясь своим редкостным даром! Правительница -- или королева,
как предпочитал называть ее Блейд, оставалась таковой, пока пользовалась
славой сильнейшей, но наступал срок, и кто-нибудь из молодых ментальных
талантов вызывал ее на поединок и приканчивал без жалости и угрызений
совести. Тем же способом они управлялись с самцами -- своими и чужими.
Но Блейд -- точнее, Кимбол Киннисон, -- оказался не по зубам этим
хищницам! Он хорошо помнил, какой ментальной атаке подвергся два года назад,
во время первого посещения Лираны, но и ведьмы запомнили, чем и как он
ответил! Для них это было страшным ударом -- самец, который оказался сильнее
всех и смог погрузить в каталептический столбняк целый город с помощью своей
проклятой линзы! На сей раз они уже не пытались тягаться с ним, однако Блейд
постоянно и почти бессознательно прикрывал свой разум мысленным щитом и был
готов в любой момент отразить атаку.
Однако эти девушки -- там, у двери, -- были поразительно красивы!
Стройные, высокие, длинноногие, с твердыми маленькими грудками...
Дьявольщина! Он прикрыл глаза, чтобы не видеть их совершенных форм. Лирана
отличалась исключительно мягким климатом, в силу чего ее обитательницы не
носили одежды. Абсолютно никакой! И не позволяли гостям -- тем, кому в силу
редкостного стечения обстоятельств дозволялось ступить на почву планеты, --
разгуливать в оскорбляющих их взгляд тряпках. Посему Блейд был столь же наг,
как и две девицы у двери. Пожалуй, он был обнажен еще в большей мере, ибо у
них имелись серебряные пистолеты, золотые серьги в ушах и ожерелья; у него
же -- только линза на запястье. Правда, она стоила всего остального.
Обратившись к своему чудесному устройству, Блейд внезапно сообразил,
что может с его помощью управиться с собственными эмоциями. Линза словно
обрушила на него спасительный водопад ледяной воды, и теперь он, без боязни
проявить естественную для мужчины реакцию, начал изучать соблазнительные
треугольники мягких волос меж стройных бедер. Такое повышенное внимание
встревожило охранниц; они чувствовали, что мерзкий самец что-то хочет от
них, но не понимали, чего именно. Может быть, собирается поиздеваться? Или
напасть? Истинные намерения пришельца оставались совершенно неясными для
фригидных прелестниц.
Черт с ними, решил Блейд, меняя позу; главную проблему он решил. Иначе
как отреагировала бы королева на его столь неуместное и оскорбительное
возбуждение? По слухам, Елена Лиранская была исключительно красива и весьма
умна; она куда лучше своих прислужниц разбиралась в иноземных обычаях и в
том, какие чувства вызывают лиранки у пришельцев-самцов. На этой почве,
когда корабли Содружества впервые обнаружили Лирану, разразилась несколько
дипломатических скандалов, в результате которых торговые связи с планетой
сейчас осуществляли только безразличные к женским прелестям негуманоиды.
Конечно, Патруль держал на Лиране своих тайных агентов -- сплошь женщин, как
легко догадаться, причем с трансплантированными в мозг ментальными
усилителями. Блейд им не завидовал. Нормальной девушке и так нелегко
подделаться под лиранку, а тут еще полное отсутствие одежды... Тем не менее,
одна из этих героинь невидимого фронта послала тревожный сигнал Хейнесу, за
которым и последовал нынешний визит "Неустрашимого".
Спина у Блейда затекла. Он поднялся, помассировал поясницу, подошел к
охранницам и начал пристально разглядывать их. У девиц, узревших столь
близко отвратительного самца, перехватило дыхание; казалось, еще немного --
и обе грохнутся в обморок. Блейд почти гипнотизировал их -- тем особенным
взглядом, которым он умел смотреть на женщин, -- но адекватного отклика не
дождался. Конечно, красотки видели не его истинное обличье, а Кимбола
Киннисона, но Серый Ленсмен тоже был весьма представительным мужчиной. И
однако -- ничего... ни капли положительных эмоций, ни следа возбуждения!
Разочарованно вздохнув, разведчик направился к столу, сел и начал
перебирать журналы с яркими обложками. Эти иллюстрации -- вернее, натура, с
которой они были сделаны, -- являлись основой благосостояния планеты. Когда
звездолеты Содружества появились тут, Лнрана-2 была патриархальным миром, и
лишь благодатный климат и обилие фруктов спасали прелестных туземок от
голодной смерти. Но за пятьдесят лет все разительно переменилось; теперь
лиранки имели великолепные города, дома с современными удобствами, роботов,
флаеры, самые совершенные машины и прочие блага цивилизации. Ограничения на
торговлю касались только оружия и межпланетных транспортных средств; в
последнем лиранские ведьмы не слишком нуждались, ибо проводили политику
космического изоляционизма.
Блейд лениво перебирал журналы. Это были издания с великолепными
цветными фотографиями -- обнаженная натура, потрясающие красавицы,
бронзовокожие блондинки, брюнетки с лилейными руками, шатенки с улыбкой во
все лицо, огненно-рыжие, пепельноволосые, юные, обольстительные... Только
глаза у них казались холоднее льда -- но тут уж ничего нельзя было поделать,
ибо все эти натурщицы, запечатленные в разнообразных, но неизменно
соблазнительных позах, являлись лиранками. Лирана экспортировала отблеск
женской красоты, и этот товар высоко ценился во всех гуманоидных мирах;
естественно, к продаже предлагались не сами тела, а лишь их запечатленный на
пленках, но почти столь же ценный эквивалент. Он-то и был неиссякаемым
источником богатства планеты.
Блейд горько усмехнулся. Наверняка миллионы мужчин в тысячах миров с
восторгом и тайным вожделением рассматривают эти картинки, мечтая об
оригиналах. И вряд ли хоть один из миллиона знает, каковы оригиналы на самом
деле! Фригидны, как... как инфузории!
Однако на качестве снимков это почти не сказывалось Лирана имела штат
превосходных фотографов и фотомоделей, отличных специалисток, готовых
принять любую мыслимую позу, предписанную поступившим извне заказом, суть и
значение этой позы местных ведьм, не волновали. Впрочем, подобные
изображения нельзя было отнести к разряду откровенной порнографии. Снимками
лиранок иллюстрировали пособия по гимнастике и танцам, рекламу всевозможных
товаров, буклеты туристических агентств и даже медицинские трактаты.
Звякнул колокольчик, и Блейд поднял голову, оторвавшись от созерцания
нагой красотки, раскинувшейся в шезлонге под пальмами не то на Гавайях,
Земля, не то на Изумрудном побережье Альдебарана. Дверь распахнулась, и обе
хранительницы королевского покоя одинаковым жестом пригласили гостя встать и
войти.
Он встал и вошел. Королева Елена сидела за письменным столом, скрестив
стройные ножки. Она была ослепительна! Густые каштановые волосы с рыжинкой
падали на точеные алебастровые плечи, полные груди с розовыми сосками
напоминали эллинские фиалы, талию вполне можно было бы стянуть ремешком от
часов. Насколько Блейд мог разглядеть, то, что находилось под столом, вполне
соответствовало всему остальному. Сердце его дрогнуло; он даже не пытался
угадать, сколько ей лет -- подобный вопрос был бы просто кощунственным.
Елена Лиранская подняла на него лазоревый взгляд. Собственно, Еленой ее
прозвали эмиссары Патруля, но она не имела ничего против этого имени.
Общепринятым же идентификатором личности на Лиране служили не бессмысленные
сочетания звуков вроде "Еле на", "Кэти" или "Кларисса", а должность и
ментальный образ ее носительницы В этом смысле настоящим именем Елены было
"Королева".
И теперь она поистине королевским жестом вытянула руку, пресекая
дерзкую попытку Блейда шагнуть поближе.
-- Ты встанешь вон там, у стены, -- палец с розовым ноготком показал в
самый дальний угол.
Отлично, он встанет там. С этой позиции открывался изумительный вид на
пару ножек и мраморные колени. Блейд замер у стены и немного полюбовался,
уговаривая себя не увлекаться. Он чувствовал -- еще немного, и линза ему не
поможет.
-- Ты настаивал на встрече, -- продолжал холодный хрустальный голос. --
В порядке исключения я согласилась выслушать тебя. Говори. Не имеет смысла
затягивать этот визит.
-- Благодарю, ты очень любезна, -- пробормотал Блейд, пожирая взглядом
два сочных плода с розовыми черенками.
-- Что-то не в порядке? -- она с равнодушной улыбкой поправила
бриллиантовую диадему на пышных волосах. Дьяволица знала, какое впечатление
производит на инопланетных самцов!
-- Да. Патруль получил информацию, что на Лиране участились случаи
необъяснимых исчезновений среди населения. Пропадают наиболее видные
граждане, наиболее ментально одаренные.
-- Вот как? И откуда же это стало известно вашему Патрулю?
-- Патруль знает все, -- сказал Блейд железным тоном.
-- И кто же исчез?
-- По нашим сведениям -- художники, специалисты, политики.. Всего
тридцать девять женщин.
-- Хмм... -- прекрасная Елена призадумалась. -- О пропаже художников и
ученых я сожалею, а политики... Пфа! -- она сделала небрежный жест, ясней
ясного говоривший: туда им и дорога!
-- Тут не отделаешься сожалениями, -- жестко произнес Блейд. -- Я
должен провести полное расследование.
-- Зачем? Пропало тридцать девять человек -- из многих миллионов...
велика важность! И, в конце концов, это наша проблема!
-- Нет. Важно не то, что они пропали, а как пропали.
-- Как? Я не понимаю.
-- Насколько нам удалось установить, многие из этих женщин жаловались,
что слышат какой-то далекий зов.
-- Невероятно! Ты хочешь сказать, что их загипнотизировали?
Блейд кивнул.
-- Что-то вроде этого.
-- Но... но. -- она очаровательно прикусила нижнюю губку, --
представители нашей расы не так просто поддаются гипнозу! Я бы даже сказала,
что это совсем невозможно... если только... -- Елена бросила на собеседника
внимательный взгляд. -- Ты можешь поручиться, что это не развлечения ваших
ленсменов?
Стиснув от ярости кулаки, Блейд шагнул к столу, но тут королева
проворно извлекла из ящика серебряный жезл и нацелила его прямо в живот
разведчику.
-- Стой, где стоишь, самец! И не считай меня дурой! Разве я не вижу,
как ты на меня смотришь? Да ты сам бы выкрал меня, если б смог!
"В проницательности ей не откажешь, -- подумал Блейд -- но девочка
нуждается в уроке хороших манер. И сейчас она его получит."
Он вытянулся у стены, посмотрел на сидевшее напротив чудо и облизнулся,
неторопливо и нахально, словно подобравшийся к сметане кот.
-- Выкрасть тебя? А ведь это мысль! Думаешь, это так трудно сделать? --
Внезапно голос его приобрел повелительный тон, а посланный через линзу
импульс сломил ментальный щит королевы. -- Брось оружие! Встань! Иди ко мне!
Женщина поднялась и, обогнув стол, шагнула к нему, словно сомнамбула.
На ее висках выступила испарина от напряжения, она боролась изо всех сил, но
все-таки шла!
Блейд жадно схватил ее в объятия, прижимая к груди нежное трепещущее
тело. Ее губы были сладкими и терпкими одновременно, как апельсиновый сок и
такими же освежающими. Он утолил жажду -- раз, другой, ладони его блуждали
по плавному изгибу спины, спускаясь к соблазнительным округлостям бедер. Он
в третий раз приник к ее губам и разжал свои ментальные тиски.
О, как она сопротивлялась! Помесь тигрицы и гремучей змеи, фурия из
адских глубин, оскорбленная амазонка не могли бы сражаться яростнее! Блейд
расхохотался и отпустил свою жертву.
Мгновенно отпрыгнув к столу, Елена схватила оружие, ствол ходил в ее
руках, его черный зрачок пол зал по телу разведчика, пока она выбирала
место, куда всадить первую пулю. Наконец, выбрала; жезл смотрел вперед и
чуть вниз.
-- Ты... ты... самец... мерзость... сейчас ты поплатишься... -- губы
королевы кривились от гнева.