Лесли Марианна. Алая роза Техаса

 
   Кейси вспомнила их последний разговор.
   Она смотрела из окна вниз, на машины, снующие между бетонными зданиями. Серые мрачные тона высотных сооружений соответствовали тому душевному состоянию, которое тяжелым грузом давило на нее. Из ее груди вырвался легкий вздох, она опустила занавеску и повернулась к немолодому мужчине, сидевшему за письменным столом.
   – Мистер Хайзер, вы были папиным другом. И вы должны понять лучше, чем кто бы то ни был, почему мне необходимо уехать одной, успокоиться и разобраться в себе. Какая разница, квартира в Нью-Йорке или домик в Техасе, я всюду одна.
   – Именно потому, что я был коллегой и ближайшим другом твоего отца, я бы хотел, чтобы ты все взвесила еще раз, – ответил журналист, снимая очки в золотой оправе и механически протирая их.
   – Я же не пытаюсь сбежать. – Кейси нервно сжала руки. – Мне нужно время чтобы осмыслить жизнь, понять, как жить дальше.
   – Ты могла бы отправиться на острова или в Европу. Теперь ты богата. Я понимаю, что обстоятельства, при которых тебе достались деньги, очень печальные, но, когда умирает близкий человек, всегда тяжело и больно. Ты же всегда отличалась независимостью и своенравием. Но у меня не укладывается в голове, почему ты так стремишься похоронить себя в глуши.
   Кейси с сомнением смотрела на мистера Хайзера, подыскивая слова, чтобы объяснить ему причины своего отъезда. Она всю свою жизнь мечтала продолжить дело отца, и только теперь ей представилась такая возможность – попробовать свои силы. Ее отец, Дэвид Логан, уважал этого человека и доверял ему – такое в жизни бывает редко. Мать умерла через год после рождения Кейси, оставив ребенка на мужа, фоторепортера, вечно колесившего по белу свету. Многие друзья и родственники предлагали забрать Кейси к себе, но Дэвид Логан взял огромный чемодан, набил его пеленками, распашонками, памперсами, тальком, различной детской одеждой и укатил с годовалой малышкой в очередную зарубежную командировку. Жизнь отца, свободного фотографа, пользовавшегося известностью в профессиональных кругах, и дочери была нескончаемым кругосветным путешествием с короткими остановками в Нью-Йорке.
   Во время таких остановок Кейси посещала школу, пока отец работал над полученными материалами, а потом они снова отправлялись в путь. В тот последний раз она не поехала в Новую Зеландию, сдавала выпускные экзамены в колледже, чтобы получить диплом искусствоведа. И вот – все закончилось трагически.
   Отец. Слова застряли в горле. Кейси постаралась удержать набежавшие слезы, ее карие глаза подернулись пеленой, а губы растянулись в страдальческой улыбке. Подняв голову, она встретила добрый взгляд журналиста.
   – Я беру свои слова обратно, Кейси. Возможно, поездка в Техас пойдет тебе на пользу. Дэвид любил запад и никогда не отказывался от командировок в том направлении. – Арнольд Хайзер вышел из-за стола и подошел к Кейси. – Но ты еще так молода. Тебе едва исполнилось двадцать два, и жизнь только начинается. Он бы не хотел, чтобы ты прожила ее неполноценно.
   Кейси поднялась и пожала протянутые ей руки. Элегантный, сшитый на заказ темно-синий костюм с белыми вставками подчеркивал женственность ее фигуры.
   – Спасибо, я и не сомневалась, что вы одобрите мое решение.
   – Я знаю одного молодого человека, которого огорчит твой отъезд, – произнес Арнольд Хайзер. – Но нельзя осуждать моего сына Эрвина, что ему непонятно твое желание вдруг взять и уехать в дремучую глушь. Ему хочется сопровождать тебя в самые фешенебельные клубы, полноправным членом которых ты можешь считаться, имея такое состояние, которое оставил тебе отец.
   – Я еще не привыкла к мысли, что богата. С отцом мы были счастливы оттого, что были всегда вместе и могли путешествовать по миру, свободные как ветер. Видимо, я в него, вот почему мне не сидится на месте. Безбрежные просторы, Норд, Шарифа – вот и все, что мне надо, а с остальными трудностями я справлюсь, – сказала Кейси с воодушевлением и взяла сумочку.
   – Ты берешь с собой эту дикую лошадь? Я думал, ты ее давно продала! – воскликнул Хайзер с нескрываемым беспокойством. – Скажу тебе прямо: ты делаешь это зря.
   – Шарифа не такая дикая и непослушная, как вам кажется. Просто она легковозбудимая, вот и все. – Кейси улыбнулась. – Я отличная наездница, вы это знаете. Если бы папа не был уверен, что я слажу с ней, он бы давно забрал у меня Шарифу.
   – Да разве твоему отцу могло прийти в голову, что ты потащишь за собою эту сумасшедшую лошадь в дикие края, – сердито проворчал мистер Хайзер. – Ты не передумала? Едешь на машине?
   – Да. Вдвоем с Нордом. А Шарифа отправится поездом до Ван-Хорна. Там я ее заберу, и мы поедем в Сазерленд. Домик находится примерно в двадцати милях от города, в горах. Так что я не буду совсем оторвана от цивилизации.
   – Ну что ж, может, повстречаешь высокого темноволосого красавца-ковбоя и умчишься с ним на его верном коне, – пошутил Арнольд Хайзер.
   – Теперь ковбои уже не те, что прежде, мистер Хайзер, – усмехнулась Кейси. – В основном это пожилые мужчины, несущие тяжелое бремя семейных обязанностей.
   – Мы с твоим отцом радовались вашей дружбе с Эрвином и лелеяли надежду на свадьбу.
   – Наверное, папа надеялся, что я остепенюсь и займу подобающее место в обществе. Но я для этого пока не созрела. А может быть, мне этого никогда и не захочется, кто знает? – Помолчав, Кейси добавила: – А с Эрвином… мы просто друзья. Мне пора.
   – Что ты решила с квартирой на время твоего отсутствия?
   – Просто закрою ее. Мне не хочется в ней жить. Тоска.
   – Ты всегда желанная гостья в нашем доме, что бы ни случилось. Всегда обращайся, мы считаем тебя членом нашей семьи, – тепло проговорил мистер Хайзер.
   – Непременно. Вы говорите так, словно я отправляюсь в непроходимые джунгли Африки, хотя там мы с папой тоже были. – Тронутая искренним участием друга отца, Кейси улыбнулась.
   – Извини, я все время думаю о твоем отдыхе. Не представляю, как ты выдержишь больше недели. Ну чем одна гора отличается от другой? – Хайзер снова помрачнел и угрюмо посмотрел на Кейси.
   – Возможно, вы и правы, но я сама хочу в этом убедиться.
   – Разве тебя переубедишь, – посетовал он. – Если с тобой что-нибудь случится в этом богом забытом месте, может пройти несколько недель, прежде чем об этом кто-нибудь узнает.
   – Не забывайте, у меня есть мобильный телефон, он всегда будет при мне. И давайте больше не будем говорить на эту тему. Я решила уехать – и точка, тем более что Шарифу уже отправили. – Кейси и сама нервничала. – Мне кажется, что все, кроме меня, знают, как мне будет лучше.
   – А тебе не приходило в голову, что на сей раз «все» могут быть правы? – пожурил ее мистер Хайзер. – Ты думаешь, что если ты объездила весь свет, то тебе все нипочем. Твой отец показал тебе мир через объектив фотоаппарата, и только. А жизненного опыта у тебя нет. Ты понятия не имеешь, что такое жить самостоятельно.
   – Если я видела голод, нужду, войну глазами отца, разве они от этого стали менее реальны? Папа многому меня научил. Я знаю, что такое жизнь. И знаю, как поступлю со своей. Так что этот разговор продолжать бессмысленно, – отрезала Кейси.
   – Ну что ж, хорошо. Будем считать, что тема исчерпана, – нехотя согласился Арнольд Хайзер.
   – Простите меня, мистер Хайзер, сама не знаю, почему я сорвалась. Пожалуйста, давайте сегодня больше не будем ссориться. Мне уже пора. Норд ждет, да и я еще не полностью собралась в дорогу.
   Кейси вошла в лифт, над которым вспыхнула и замигала стрелочка «вниз». Поглощенная своими мыслями, она не замечала внимательных, заинтересованных взглядов некоторых попутчиков. Кейси была среднего роста, стройная, с красивой фигурой. В каждом движении сквозила женственность. Овал лица нежный, тонкие черты лица уравновешивал нос правильной аристократической формы; изогнутые темные брови и золотисто-карие глаза, опушенные на редкость длинными ресницами и чуть приподнятые с краев, отчего взгляд казался немного насмешливым, что вполне соответствовало ее характеру. На щеках Кейси были милые ямочки. Но особое внимание привлекали красивые руки с тонкими, изящными пальцами и медно-красные волосы, уложенные профессиональной рукой.
   Кейси спустилась на первый этаж и вышла на улицу. Нескончаемый поток пешеходов замер в ожидании зеленого огня светофора. На перекрестке ее прямо-таки смыло приливом людской волны, которая несла до самой стоянки, где она поставила свою машину – дорогой спортивный автомобиль. Это был последний подарок отца в честь окончания колледжа.
   Подъехав к дому, где жила, Кейси вошла в подъезд и поднялась в лифте на пятый этаж. Она дошла по коридору до своей квартиры и остановилась. Ей не хотелось входить. Когда Кейси вставила ключ в замочную скважину и открыла дверь, на нее опять нахлынула щемящая тоска и одиночество. Пес, повизгивая от восторга при виде хозяйки, бросился ей навстречу.
   – Норд, скучал обо мне, дружочек? – Кейси печально улыбнулась, гладя огромную собаку и читая в его глазах нескрываемое обожание. – Что бы я делала без тебя?
   Ожили милые сердцу воспоминания: самое яркое – ее семнадцатилетие. Они тогда были в командировке в Канаде. Папа тайком принес щенка в шикарный отель в Лауэр-Посте. Он назвал щенка Нордом, так как тот родился в северной стране.
   – Он будет оберегать тебя, Кейси, надежнее любого ангела-хранителя, – сказал тогда отец.
   И действительно, игривый, резвый щенок быстро вырос в огромную немецкую овчарку, беззаветно преданную своей хозяйке. Кейси не раз задавала себе вопрос: правильно ли она поступает, покидая свой единственный дом и своих единственных друзей.
   Когда Арнольд Хайзер узнал о решении Кейси снять на лето домик в техасских горах, он немедленно вмешался на правах близкого друга и коллеги. И об Эрвине он заговорил отнюдь не случайно.
   Обе семьи радовались многообещающей дружбе детей и в тайне надеялись, что когда-нибудь они поженятся и заживут счастливо. Иначе просто и быть не могло – они идеально подходили друг другу. Правда, они никогда не клялись друг другу в любви и верности. Когда Кейси уезжала с отцом, она присылала Эрвину забавные открытки, а по возвращении звонила. Во время ее отсутствия Эрвин встречался с другими девушками, а когда Кейси бывала в Нью-Йорке, то проводил время только с ней – они посещали выставки, театры, клубы, дискотеки.
   Эрвин был красивым молодым человеком с голубыми глазами и русыми волосами. Он был на пять лет старше Кейси и получил образование журналиста. Сейчас Эрвин был на Востоке, в самых горячих точках земного шара.
   А для Кейси вся ее жизнь была сплошной круговертью. Порой хотелось остановиться и посмотреть вокруг, чтобы никуда не надо было спешить, чтобы по утрам встречать солнце, дышать свежим воздухом и не спеша делать любимое дело. Она давно мечтала пожить такой жизнью. А по окончании колледжа хотела попросить у отца разрешения на самостоятельную жизнь. Папа понял бы ее.
   О замужестве говорить и даже думать было слишком рано. Она была не готова к семейной жизни и слишком неопытна для любви, от которой можно потерять голову.
   Через час Кейси уснула, преисполненная решимости осуществить свой план и уехать в Техас.
 
   И вот ее мечта осуществилась. Она в Техасе. Ей хотелось бы остаться здесь навсегда, но она с грустью осознавала, что когда-нибудь придется покинуть этот благодатный край.
   Накануне вечером она позвонила мистеру Хайзеру, чтобы сказать, что добралась благополучно, а подробности обещала сообщить письмом.

3

   Этим утром Кейси намеревалась проехаться верхом по шоссе в сторону ранчо и отыскать почтовый ящик, чтобы не везти письмо в город. По дороге сюда все ее внимание было приковано к едущей впереди машине мистера Сондерса и сосредоточено на дороге, поэтому она не обращала особого внимания ни на что вокруг.
   Войдя в загон со стороны пристройки через боковую калитку, Кейси взяла в сарае уздечку и направилась к Шарифе, которая начала пятиться в дальний угол и запрядала ушами. Фыркнув, лошадь выбросила вперед копыта и метнулась в другой конец загона, с вызовом вскидывая голову и дерзко поглядывая на Кейси.
   – Шарифа, красавица, в такое прекрасное утро я не собираюсь гоняться за тобой по всему загону. Ну, не надо валять дурака, – приговаривала Кейси, медленно приближаясь к лошади. Продолжая ласковые уговоры, она подошла к кобыле, которая стояла, перебирая передними ногами. Когда Кейси остановилась и вытянула вперед руки, Шарифа нерешительно приблизила свою точеную морду и нежно фыркнула ей в ладони. Она позволила себя обуздать и покорно стояла со свободно свисавшими поводьями в ожидании Кейси, которая пошла за седлом и попоной.
   Никогда нельзя было угадать, как Шарифа отреагирует на седло: иногда она спокойно его воспринимала, а иногда вела себя так, словно видит его впервые. Затянув подпругу, Кейси вывела присмиревшую лошадь во двор. Позвав Норда, она поскакала по проселочной дороге, ведущей на большак. Шарифа слегка вскинулась, когда подбежал пес, но Кейси ее утихомирила. Пробивавшиеся сквозь ветви деревьев лучи утреннего солнца плясали на белой шкуре лошади и на сверкающей белизной блузке наездницы. Сегодня Кейси выглядела по-спортивному. Она надела новые джинсы с жилетом, белую блузку, сапоги из светлой кожи и белую кепку. Волосы она забрала в хвост на затылке.
   Норд несся впереди, прислушиваясь и принюхиваясь ко всему, что творилось вокруг. Уловив желание Шарифы ускорить темп, Кейси пустила ее галопом, и они быстро неслись до тех пор, пока не достигли шоссе. Здесь Кейси заставила лошадь перейти на рысь. Только тогда отставший пес нагнал их и побежал впереди, иногда оборачиваясь назад, чтобы убедиться, что хозяйка едет следом. Кейси уже не могла любоваться пейзажем, все ее внимание было направлено на то, чтобы удержать лошадь, которая то вскидывалась на дыбы, то забирала вбок, то рвалась вперед. И тут она почувствовала, что под ней скользит седло. За время сумасшедшей скачки, видно, ослабла подпруга.
   Туго натянув поводья и остановив-таки лошадь, Кейси спрыгнула на землю. От прежней, покладистой Шарифы не осталось и следа. Она норовисто отказывалась подпустить ее к себе, стараясь лягнуть и не давая приблизиться. Пытаясь утихомирить разбушевавшуюся лошадь, Кейси не услышала шума мотора и обратила внимание на него лишь тогда, когда автомобиль остановился в нескольких футах. Она повернулась взглянуть на машину, и в этот момент Шарифа, испугавшись, метнулась вперед, но Кейси с силой натянула поводья. Лошадь изогнулась дугой, но все же вырваться ей не удалось. Услышав шум мотора, взбунтовавшееся животное стало совершенно неуправляемым. Кейси изо всех сил старалась удержать лошадь. Она знала: стоит ей только выпустить Шарифу в этих бескрайних просторах – и ее уже не поймаешь. В таком возбужденном состоянии она проскачет сотню миль, не останавливаясь.
   Кейси узнала темноволосого красавца, который вылез из машины и направлялся к ней. Надо же было, чтобы им оказался именно Джонатан Радман. Его-то как раз она хотела видеть меньше всего.
   – У вас маленькая неприятность, мисс Логан, не так ли? – насмешливо пропел низкий голос.
   – Очень тонкое наблюдение, – тяжело дыша от напряжения, саркастически отозвалась Кейси.
   Джонатан подошел сзади, взял у нее из рук поводья и кивком головы велел отойти в сторону. Шарифа, увидев незнакомца, взявшего поводья, стала брыкаться с удвоенной силой, но не так-то просто было вырваться из рук сильного ковбоя. Джонатан ухватился за нащечник и, уворачиваясь от пляшущих копыт, осадил лошадь на все четыре ноги. Постепенно Шарифа стала успокаиваться, пофыркивая и потряхивая головой.
   Кейси смотрела на широкие плечи под серым дорогим пиджаком и на руку, которая поглаживала шею лошади. Разве можно представить, чтобы кто-то сумел одолеть этого сильного, ловкого, умелого ковбоя? Он напомнил ей лихого героя вестерна.
   Джонатан повернул голову и встретил ее оценивающий взгляд. Она не могла оторваться от его серебристо-серых глаз, пламенеющих глубоким таинственным огнем. Щеки ее вспыхнули румянцем.
   – Я бы порекомендовал вам приобрести другую лошадь. Эта не для такого хрупкого создания, как вы.
   – Спасибо за совет, хотя я его у вас и не спрашивала, – парировала Кейси. – И о помощи, кстати, тоже не просила. – Ее ужасно раздосадовал тот факт, что теперь она в долгу перед этим заносчивым ковбоем.
   – А мне показалось, что без посторонней помощи вам не обойтись, – усмехнулся он. – Впрочем, возможно, я ошибся.
   – Шарифа сама бы через минуту успокоилась, если бы вы не напугали ее своей машиной, – проворчала Кейси, покосившись на сверкающий серебристый «континентл», стоявший на обочине.
   – О, я и не знал, что на право пользоваться общественной дорогой требуется ваше разрешение, – протянул Джонатан с неизменным сарказмом в голосе. – Если ваша лошадь пугается машин, то, вероятно, вам не следует появляться с ней на дорогах, где они ходят.
   – Простите, я погорячилась, – пробормотала Кейси, мысленно отругав себя за несдержанность. – Иногда она показывает свой норов, свидетелем чего вы и оказались. Но мне всегда удается с ней сладить.
   – Надеюсь, такое происходит не очень часто, потому что в следующий раз, если она сбросит вас где-нибудь в безлюдном месте, рядом может не оказаться никого, чтобы прийти вам на помощь.
   – Да она и не сбросила меня, я спрыгнула на землю сама, чтобы подтянуть подпругу, – объяснила Кейси.
   – В таком случае я недооценил ваше мастерство верховой езды. – Он улыбнулся на этот раз искренне, без всякой насмешливости.
   Кейси почувствовала, как от этой улыбки у нее затрепетало все внутри. А этот ковбой, оказывается, может быть довольно милым, если и когда захочет.
   – А что, неужели она вас ни разу не сбрасывала или все-таки?.. – лукаво подмигнул Джонатан.
   – Ну как же, было дело, и даже не раз, но мне до сих пор везло, я удачно приземлялась, – со смехом призналась Кейси и, взглянув на ковбоя, натолкнулась на пристальный взгляд его внимательных серых глаз. Только на этот раз этот взгляд не был ни презрительным, ни насмешливым. Он был по-мужски оценивающим и… волнующим. Кейси смутилась и отвернулась.
   Чтобы скрыть смущение, она подошла к лошади и стала гладить ее по голове, приговаривая ласковые слова, а Джонатан, подтянув подпругу, положил руку на седло и посмотрел на Кейси.
   – Вы просто так прогуливались или у вас была какая-то определенная цель? – поинтересовался он.
   – Я искала почтовый ящик, – быстро проговорила Кейси, радуясь возможности отвлечься от тех странных ощущений, которые вызывало в ней присутствие этого мужчины.
   – Почтовый ящик? – хмыкнул Джонатан. – И где же вы надеялись его найти, позвольте вас спросить?
   – Ну где-нибудь здесь, на дороге. Ведь куда-то же местные жители бросают свою корреспонденцию, – несколько раздраженно ответила Кейси. Ее разозлило, что он, похоже, снова насмехается над ней, заставляя чувствовать себя полной дурой.
   – Извините, но вынужден вас разочаровать, мисс Логан. Отсюда и до самого города нет ни одного почтового ящика. – Он криво усмехнулся. – В наших краях, видите ли, вы не найдете многих удобств и достижений современной цивилизации, к которым, без сомнения, привыкли.
   – А откуда вы знаете, к чему я привыкла, мистер Радман?! – возмутилась Кейси. Все ее негодование и неприязнь к этому самовлюбленному нахалу вернулись к ней с новой силой. И как она могла хотя бы на минуту посчитать этого заносчивого типа милым?
   – Это же очевидно, стоит только взглянуть на вас. Вы холеная, избалованная городская барышня, привыкшая ко всему самому лучшему, и я бы посоветовал вам вернуться туда, где ваше место, мисс Логан, – невозмутимо заявил он.
   – Вы меня совсем не знаете, и не стоит судить о людях по внешности. Это мой вам совет, – парировала Кейси. Внутри у нее все кипело от гнева и обиды. – А сейчас я была бы очень признательна вам, если бы вы посторонились и дали мне пройти. Хотя вы и являетесь моим ближайшим соседом, надеюсь, что мы будем встречаться как можно реже! – Кейси ненавидела себя за слезы обиды, которые выступили у нее на глазах. Невоспитанный мужлан! Кто он такой, чтобы судить о ней?!
   Отказываясь показать, как его презрительно-насмешливое отношение обидело ее, Кейси гордо вскинула голову и посмотрела ему в лицо. Она приготовилась встретить очередную насмешку и дать достойный отпор, но увидела, что на лице Джонатана написано… раскаяние?
   С минуту они смотрели друг на друга не отрываясь, потом Кейси заметила, что выражение глаз ковбоя неуловимо изменилось. Они потемнели, в них появился какой-то странный блеск. Словно завороженная, она не могла оторвать от них взгляда и почувствовала, что ее, будто в омут, затягивает в их серебристую глубину. Еще немного – и она окончательно утонет в них.
   Не говоря ни слова, он протянул руку и кончиками пальцев слегка коснулся ее щеки, затем дотронулся до выбившегося из-под кепки медного локона и бережно убрал его за ухо.
   – Слишком тонкая, слишком хрупкая, – пробормотал он чуть слышно.
   Если бы Кейси не была уверена, что он презирает ее, то могла бы поклясться, что на его лице промелькнула нежность. Но нет, не может быть, наверняка ей это показалось.
   Словно в подтверждение этого, он отдернул руку, как будто обжегся, и выражение его лица снова сделалось жестким и слегка насмешливым.
   – Позвольте, я помогу вам сесть в седло. – Это было сказано таким непререкаемым тоном, что больше походило на приказ, чем на вежливое предложение. Кейси хотела было воспротивиться, но, сделав над собой усилие, сдержалась. К чему лишние споры? Ее опыт общения с отцом, который отличался упрямым, несговорчивым нравом, научил ее, что иногда разумнее уступить, чем вступать в конфликт.
   К тому же Кейси была отнюдь не глупа и уже успела понять, что перечить этому человеку все равно что играть с огнем. Она даже не пыталась сопротивляться, когда он, подхватив ее как пушинку, усадил в седло и перекинул поводья через голову лошади. Ухватив их, она встретила его серебристый взгляд.
   – Благодарю вас за помощь, мистер Радман, хотя, как я вам уже говорила, прекрасно обошлась бы и без нее. Но все равно спасибо.
   – На здоровье, – насмешливо отозвался он. – И все же я считаю, что вам стоит обдумать мой совет, – добавил он.
   – А вам – мой, – парировала Кейси. – В любом случае время рассудит, кто из нас прав, а кто нет, не так ли?
   – Поживем – увидим, – процедил Джонатан Радман, явно не желая, чтобы последнее слово осталось за ней.
   Шарифе передалось витавшее в воздухе напряжение, и она начала беспокойно пританцовывать на месте.
   Кейси развернула лошадь и, как можно небрежнее бросив через плечо «до свидания, мистер Радман», поскакала по дороге назад, к своему новому жилищу. Она спиной чувствовала пристальный взгляд его пронзительных глаз и внезапно ощутила прилив бодрости и хорошего настроения. Неужели это стычка с ковбоем так взбодрила ее? О да, призналась она самой себе. Его презрительно-скептическое отношение к ней, не основанное ни на чем, кроме внешнего впечатления, злило, раздражало и в то же время вселяло желание доказать ему, что она не такая неженка, как он о ней думает, что она сильная если не телом, то духом. И, видит бог, она ему еще это докажет!
   Она услышала, как хлопнула дверца автомобиля и заработал мотор. Кейси очень хотелось оглянуться, но она сдержалась и, пришпорив лошадь, лихо понеслась вперед.
   Дома она расседлала Шарифу, обтерла ее вспотевшие бока и, заведя в стойло, положила ей сена и насыпала овса.
   Она не стала входить в дом, а решила немного посидеть на крылечке. От утренней умиротворенности не осталось и следа. Кейси чувствовала в себе небывалый прилив сил, ей не сиделось на месте. Норд подбежал и лег у ног хозяйки. Кейси рассеянно погладила его. Тишина и красота окружающего пейзажа немного успокоила ее растревоженные нервы, но все равно она чувствовала какой-то дискомфорт.
   Время близилось к полудню, но, видимо от перевозбуждения, есть совершенно не хотелось. Может быть, окунувшись в ледяную воду горной реки, она остынет и успокоится. Кейси встала и вошла в дом. Переодевшись в купальник и прихватив махровый халат, она направилась к реке. Норд потрусил следом.
   Недалеко от хижины речка расширялась и становилась достаточно глубокой, чтобы можно было искупаться. Сняв сланцы, Кейси вошла в воду. Пес устроился в тени дерева и наблюдал за хозяйкой. Довольно долго она плескалась и плавала, а когда наконец вышла на берег, то почувствовала, что совсем обессилела. Растянувшись на траве, Кейси подставила спину полуденному солнцу, наслаждаясь приятной расслабленностью. Время уже близилось к вечеру, солнце стало клониться к горизонту, а они все сидели с Нордом на берегу речки. Настроение было замечательное. Как все-таки здорово, что она решила приехать сюда, а не поддалась на уговоры остаться в Нью-Йорке! Перед ее мысленным взором промелькнуло лицо Джонатана Радмана с насмешливо-презрительной миной, а в памяти всплыли его слова о том, что здесь ей не место. Она злорадно улыбнулась. Ну уж нет, мистер Мачо, я не доставлю вам такого удовольствия, подумала Кейси. Я останусь здесь, и мы еще посмотрим, где чье место.