Леженда Валентин. Время прибытия

   Действительно, чем вам не повод для любопытства?
   Но мы отвлеклись…
   При виде Убийвовка Степановский сильно оживился:
   — Кого я вижу, — громко сказал он, — старый кореш. Как жизнь, товарищ Убейпес.
   — Убийвовк, — нервно поправил Степановского Борис Богданович, покосившись на усмехающегося босса.
   — Борис Богданович, ментяра, — продолжил Степановский, — а помнишь, сколько ты кровушки у меня попил, скольких друзей моих на нары париться отправил…
   Воротилов нахмурился:
   — Кончай базар, перейдем к делу. Рэкетир запнулся, продолжая злобно сверлить, казалось, съежившегося под его взглядом Убийвовка. Но это лишь казалось. Внутри Борис Богданович весь кипел и уже строил хладнокровный план мести зарвавшемуся бандюгану.
   — Покажи бабки, — сказал Степановский, наконец взяв себя в руки, — считать не буду. Я тебе доверяю.
   Сан Саныч открыл кейс, дав рэкетиру пощупать и обнюхать деньги, затем извлек из-под ровно лежащих пачек баксов бумажку с договором.
   Степановский подозвал своего адвоката, маленького плюгавого очкарика в дубленке нараспашку и костюме от Кардена.
   — Натан Абрамович, ознакомьтесь.
   Адвокат изучал бумажку всего несколько минут, после чего, коротко кивнув, дал добро.
   Договор был тут же скреплен двумя замысловатыми подписями, рукопожатием и четырьмя рюмками “Особой Хрючевской” — популярной в стране водки, производящейся на собственном заводе Воротилова. Затем братки Степановского рассредоточились по машинам, а сам рэкетир вместе с драгоценным кейсом исчез в недрах бронированного микроавтобуса и через несколько минут кавалькада ревущих автомобилей исчезла среди угрюмых, покрытых толстой шапкой снега деревьев.
   На поляне остались лишь немногочисленные подчиненные Воротилова и громадный, сияющий огнями трейлер с только что приобретенным Сан Санычем загадочным механизмом.
   Убийвовк тронул за локоть задумчиво рассматривающего грузовик босса.
   — Сан Саныч, теперь-то вы можете мне сказать, что приобрели?
   Воротилов насмешливо оглядел своего помощника:
   — Да, могу.
   — И что же это? — заинтригованно спросил Борис Богданович.
   — Что, что, НЛО, — коротко ответил авторитет и, резко развернувшись, направился в сторону, где у машин без дела маялись неотягощенные лишними мыслями братки, оставив Бориса Богдановича у трейлера с открытым ртом переваривать сказанное…
 
   На этом месте мы, пожалуй, и закончим первую главу сего, без сомнения, увлекательного повествования.
   Смею надеяться, что нам удалось, если не заинтриговать, то хотя бы заинтересовать читателя, поэтому настоятельно рекомендуем ему дальнейшее прочтение оной повести.
   С наилучшими пожеланиями и до встречи в следующей главе.
   Автор.

ГЛАВА 2,
В КОТОРОЙ ПОЯВЛЯЮТСЯ ИНОПЛАНЕТЯНЕ

   Итак, вы все-таки перевернули страницу, решив читать повесть дальше. Данное обстоятельство, конечно, несколько обнадеживает автора, хотя он в силу своей природной скромности никогда не мечтал снискать себе лавры известного писателя. Но все же позвольте поздравить вас, ибо ваша решимость вознаградится, и дальше читать (надеемся) будет еще интересней.
   Итак, приступим…
 
   Если кто-то когда-нибудь попытается отыскать на карте деревню Малые Утюги, то его заранее ждет колоссальное фиаско, ибо ни в одном географическом справочнике этой деревни нет.
   Словно ее вообще не существует.
   Но это не так, поскольку один из наших героев в данной деревне имел счастье (или несчастье) временно проживать.
   Бисквит Иванович поселился в Малых Утюгах где-то в середине девяностых годов Откуда он пришел и кем являлся на самом деле, никто толком не знал. Да это никого и не интересовало.
   Средних лет, бородатый, с лукавой физиономией мужичишка, весь небогатый скарб которого умещался в небольшой котомке, он явился в деревню практически с пустыми руками, заняв избушку на отшибе, в которой, по слухам, некогда проживала страшная ведьма, и потому место то среди обитателей деревни считалось проклятым.
   С местными жителями Бисквит Иванович охотно шел на контакт и за бутылкой самогона часто любил рассказывать довольно забавные истории из своего прошлого, в котором, по его словам, кем он только не был: от лесоруба до специалиста по поимке Снежного человека.
   В деревне по прошествии некоторого времени Бисквит Иванович приобрел довольно солидный имидж Белого колдуна, поскольку иногда помогал местным жителям с решением ряда проблем, преимущественно бытового и медицинского характера: где советом помогал, где отваром из целебных трав, но в любом случае никто от Белого колдуна не уходил обиженным.
   В тот день посетителей у него было немного.
   Около двух часов дня крыльцо избушки заскрипело, и, деликатно покашливая, в дверь постучался местный красавец-бабник тракторист Митяй.
   — Есть ли кто дома, али нету? — громко спросил он, и Бисквит Иванович, сидевший с утра практически без дела, поспешил ему открыть.
   — Здравствуй Митя, здравствуй, — сказал он смущенно мнущему на пороге треух трактористу, — заходи, гостем будешь.
   — Да я, Иваныч, собственно, по делу.
   — Ну так заходи, коль по делу, — удивился народный целитель, — нечего на крыльце топтаться, избу мне еще выстудишь.
   Митяй странно покраснел и робко прошмыгнул мимо посторонившегося хозяина в дом.
   Пожав плечами, мало ли у человека проблема какая, Бисквит Иванович не спеша включил электрический самовар, достал с полки горшочек с гречневым медом.
   — А может, чего покрепче употребим, — Белый колдун лукаво подмигнул трактористу, — а, Митяй, чай, не за этим ли ко мне пришел?
   — Нет, не за этим, — угрюмо ответил тракторист, и Бисквит Иванович сразу понял, что тот не врет. Плохо мужику, действительно плохо. Видно, что грызет его какая-та проблема, а того хуже и болячка.
   Целитель сразу же сделался серьезным и, сев за большой дубовый стол, внимательно посмотрел на повесившего голову тракториста.
   — Ну, рассказывай, чего у тебя там случилось. Митяй вздрогнул и неуверенно заерзал на скамье.
   — Понимаешь, Иваныч, проблема, какая… — начал было он и вдруг замолчал, снова покраснев. Ну прям красна девица на первом свидании.
   Бисквит Иванович про себя усмехнулся, уже примерно догадываясь о неприятности тракториста.
   — С девками что ли проблемы какие, — прозрачно намекнул он, разливая по чашкам крепкий цейлонский чай.
   Митяй тяжело закряхтел.
   — Да понимаешь, Иваныч, я тут…
   — Ну-ну, говори же, — подбодрил его целитель.
   — Я тут давеча оконфузился сильно.
   — Так-так.
   — Гуляли мы позавчера вместе с Глафирою ну и одно за другое… в общем… у меня ничего с ней не вышло…
   — Что не вышло? — до неприличия громко поинтересовался целитель.
   Тракторист, потупив глаза, шумно засопел.
   — Ну, это… не вышло.
   — А, понимаю, — Бисквит Иванович часто закивал, — да, нехорошо с девушкой получилось, но, я думаю, мы твою проблему быстро решим.
   — Правда? — Митяй с надеждой посмотрел на целителя. — А это будет не больно?
   — Совершенно не больно, — заверил его Белый колдун, — есть у меня таблеточки одни, биагрой называются, ты как с Глафирой снова гулять пойдешь, незаметно примешь одну, и все будет в порядке.
   — Спасибо, Иваныч, — тракторист, вскочив со скамьи, бросился обнимать целителя, — вовек тебя не забуду.
   — Да что ты, Митя, брось, — безуспешно пытался отбиться от него Бисквит Иванович, — это сущие пустяки. Вот у нас в деревне случай один был… да отпусти ты меня, ребра сломаешь… так вот случай, говорю, у нас в деревне один был, мужику, в общем, совсем оторвало, он возьми и ко мне прийди. Со слезами на глазах и просит так жалобно: “Помоги, Бисквит Иванович, пожалуйста, помоги, ну как я такой к жене домой пойду”.
   — Ну и что? — заинтересованно спросил тракторист. — Помог ты ему?
   — А как же, — целитель весело усмехнулся, — прописал ему корень женьшеня, жена в итоге даже ничего и не заметила.
   — Не о Яшке ли лесорубе ты речь ведешь, — с подозрением поинтересовался Митяй.
   — О нем самом, — подтвердил Бисквит Иванович, — женьшень — это великая сила, об этом корне еще на древнем востоке ведали.
   — Тьфу ты, тоже мне средство, — махнул рукой тракторист, — ведь это ж, сколько мучиться надо, привязывать каждый раз.
   — Ну, Митя, ты и скажешь тоже, — не согласился с ним народный целитель, — в такой, знаешь ли, ситуации любые средства хороши. Мужик-то в отчаянии был, топиться уже собирался, но тут обо мне вспомнил, пришел, и я ему помог.
   Встав из-за стола, Бисквит Иванович направился в кладовую, где хранились заветные таблетки волшебной биагры.
   — Вот они, родимые, — раскрыв ладонь, целитель показал Митяю пять продолговатых белых цилиндриков, — избавление твое от болячки окаянной.
   — Спасибо, Иваныч, — Митяй даже прослезился немного от избытка переполнявших его чувств, — ты это, если что надо, обращайся, карданный вал запросто бесплатно достану, или там огород вспахать — всегда на своей “Беларуси” помогу.
   — Да ладно тебе, Митя, — отмахивался от тракториста народный целитель, — я людям ведь за просто так помогаю, ты же меня знаешь. А с ентой биагрой ты там поосторожней, раньше времени не потребляй, уж больно средство сильное, больше одной таблетки за раз принимать нельзя…
 
   Распрощавшись с осчастливленным Митяем Бисквит Иванович задумался, не слишком ли он опрометчиво поступает, не беря с местных жителей за свои услуги плату.
   В принципе деньги народному целителю не были нужны, поскольку он не являлся тем, за кого себе выдавал, но не исключено, что данное обстоятельство вполне могло вызвать, скажем, у местных правоохранительных органов определенные подозрения.
   Хотя…
   Нет, с этой стороны никакой угрозы Бисквит Иванович для себя не ощущал, поскольку сам участковый каждую неделю бегал к нему на окраину деревни за средством от мозолей. Поэтому правоохранительных органов опасаться пока исследовало.
   Но вот…
   Неизвестно, до чего бы еще додумался народный целитель, но в его размышления внезапно вторгся посторонний звук, механическое происхождение которого не вызывало никаких сомнений.
   Звук сей исходил из настенных, давно не работающих часов с кукушкой и чем-то отдаленно напоминал мычание американских бизонов в брачный период.
   Откинув все посторонние мысли, Бисквит Иванович в два солидных прыжка преодолел расстояние, отделяющее его от стены с часами, и, надавив в нужном месте на бревенчатую стенку, открыл в ней небольшую дверцу, ведущую в маленькое, но ярко освещенное помещение.
   Стены и потолок этого помещения были сделаны из сплошных, не имеющих швов листов зеркальнообразного металла.
   Посредине маленькой потайной комнатки стояла достаточно обыкновенная тумбочка, на которой верещал и бесновался, также достаточно обыденного вида пластмассовый зеленый телефон с перевязанной синей изолентой трубкой.
   Бисквит Иванович покашлял, прочищая горло, и, внутренне собравшись, ответил:
   — Да, Эмиссар-смотритель от Лиги Объединенных Планет слушает.
   На другом конце телефонной линии раздалось некое подобие приглушенного кваканья, затем сквозь многочисленные помехи послышалась отборная нецензурная брань.
   Неизвестный абонент, судя по всему, проклинал на чем свет стоит российские средства коммуникации и телефонные станции в частности.
   — Я вас слушаю, — терпеливо повторил Бисквит Иванович и был в итоге вознагражден ответом.
   — В 18:00 жди. Прилетаем. Встреча в условленном месте, при себе иметь номер журнала “Огонек” за июль восемьдесят восьмого года. Посадочные огни обеспечить… — и связь прервалась.
   Бисквит Иванович озадаченно уставился на ставшую внезапно немой трубку телефона. Затем в ней что — то снова щелкнуло, и тонкий женский голосок отчетливо произнес:
   — Вы только что в течение трех минут говорили с планетой Зигзаг, межгалактическая коммуникационная служба просит вас оплатить разговор суммой в размере четырех эрпизианских кредиток.
   — Вот черт, — возмутился Бисквит Иванович, нервно зашарив по карманам.
   Тем временем диск телефонного аппарата словно люк танка откинулся в сторону, и из образовавшегося отверстия появилась пластмассовая рука, которая предупреждающе погрозила Бисквиту Ивановичу кулаком.
   Народный целитель вспотел, но все же наскреб по карманам четыре пластиковые карточки, которые тут же вложил в алчно зашевелившую пальцами синюю руку.
   — Межгалактическая коммуникационная служба благодарит вас за произведенную оплату, — мило зачирикало в трубке, — надеемся, что и в дальнейшем вы будете пользоваться услугами только нашей компании…
 
   Взмокший Бисквит Иванович буквально выпал из зеркальной комнатки, услышав, как за спиной мягко задвинулась потаенная дверца.
   — Вот же, сволочи, — раздраженно сказал он, вытирая платком лоб, — уже и переговоры за мой счет заказывают.
   То, что волна алчности захлестнула не только землян, но и жителей иных планет, Бисквита Ивановича страшно огорчило. В пору своей молодости, когда эмиссар служил в торговом космофлоте, он такого не помнил.
   О, времена, о, нравы.
   Что уже говорить о такой жалкой планете, как Земля, когда в ад катится целая вселенная…
   Взглянув на свои электронные часы, народный целитель понял, что времени для подготовки приема нежданных гостей осталось всего ничего.
   Каких-то два с половиной часа.
   В том, что случилось нечто экстраординарное и требующее его личного вмешательства, он не сомневался ни на секунду. Эмиссара — смотрителя от Лиги Объединенных планет — по пустякам беспокоить не станут.
   Немедля Бисквит Иванович приступил к делу.
   Перво-наперво он побрился, уменьшив мочалкообразную разбойничью бороду до размеров аккуратной, изящной эспаньолки.
   Затем из сундука был извлечен светлый деловой костюм от Пако Раббана с брильянтовыми запонками и пожелтевший номер журнала “Огонек” за июль восемьдесят восьмого года. Формальность, конечно, но правила эмиссар всегда соблюдал очень строго, благодаря чему и дослужился до столь высокого чина.
   Облачившись в пиджак, Бисквит Иванович стал очень сильно походить на ведущего телепрограммы
   “Поле чудес” Леонида Якубовича. Впечатление портила лишь куцая бородка, поскольку у Якубовича, как известно, были роскошные усы.
   Придирчиво осмотрев себя в зеркале со всех мыслимых ракурсов, Бисквит Иванович занялся не менее ответственным делом, чем приведение своей внешности в божеский вид, а именно: сервировкой обеденного стола. Ведь гостей наверняка с дороги будет одолевать м… м… жажда, и не предложить им смочить горло чем-нибудь горячительно-взбодрительным будет с его стороны по крайней мере невежливо.
   Дубовый стол был немедленно покрыт белоснежной накрахмаленной скатертью, поверх которой выстроилась кавалькада бутылок “Особой Хрючевской” и батарея баночек со всяческой закусью, начиная с соленых огурчиков и кончая паштетом из печенки сухопутных дельфинов из Малого Магелланова Облака.
   Два с половиной часа пролетели в хлопотах, словно минута.
   В назначенное время Бисквит Иванович стоял в условленном месте в лесу, неподалеку от своего скромного жилища, и с интересом читал номер журнала “Огонек”, коротая таким образом время ожидания гостей, как всегда немного задерживающихся с прибытием.
   В статье, которую он читал при свете полной луны, речь шла о странных сигарообразных летающих объектах, замеченных жителем одного южно украинского села по фамилии Бухалов парящими над кабаком, из которого его выносили двое приятелей. Тут же к статье прилагалось опровержение знаменитого академика Неверова, всю жизнь доказывающего, что инопланетян нет и не может быть.
   Во внутреннем кармане пиджака вдруг затренькал сотовый. Бисквит Иванович вздрогнул и, свернув журнал в трубочку, сунул его в карман дубленки, затем, достав из-за пазухи попискивающее устройство, нажал на его корпусе овальную кнопку:
   — Да, эмиссар-смотритель слушает.
   — Посадочные огни, остолоп, включи, — недружелюбно гаркнули из трубки, — мы уже десять минут над лесом кружим.
   — Ай-ай-ай-ай-ай, — спохватился Бисквит Иванович, чуть не выронив из руки маленькую трубочку, — как же это я забыл.
   Подбежав к ближайшей елке, он нащупал на ее стволе керамический рубильник и, дернув его вниз, озарил опушку припорошенного мелким снежком леса призрачным голубым светом.
   В небе над головой что-то просвистело, и на лесную опушку плавно опустилась блестящая летающая тарелка, предварительно выдвинув под собой три членистые ноги.
   — Ну наконец-то, — всплеснул руками Бисквит Иванович, со всех ног бросившись к космическому кораблю встречать прибывших гостей.
 
   Приземлившаяся тарелка, тем временем погасив бортовые огни, выпустила на свежий воздух из образовавшегося в боку отверстия странную парочку, сильно напоминавшую представителей славноизвестного цирка шапито.
   Из тарелки наружу выбрался самый что ни на есть настоящий клоун в ярком полосатом колпаке и в малиновых гетрах, ведущий следом за собой забавного медвежонка коалу. Да, именно так, дорогой читатель, выглядели жители планеты Коперфильдия в глазах землян, присутствуй они в тот момент на опушке.
   — Привет, Рональд, — Бисквит Иванович протянул гостю руку. — Как долетели?
   Рональд в ответ лишь фыркнул, и бубенчики на его одежде громко зазвенели.
   — Я собственноручно задушил бы этого писателя-фантаста, который придумал мою планету, — злобно огрызнулся он, — ведь, насколько я знаю, этот подонок живет на Земле.
   — Успокойся, приятель, — сказал Бисквит Иванович, — каждый раз, прилетая сюда, ты говоришь одну и ту же фразу и угрозу свою никогда не исполняешь, лучше познакомь меня со своим маленьким другом.
   Рональд вздохнул и перевел взгляд на стоящую на задних лапках рядом с собой коалу.
   — Все ничего, — констатировал он, — но эта скотина слишком много жрет бананов, а их, как известно, в галактике не напасешься.
   — Вообще-то, в соответствии со своей кармой я должен был родиться обезьянкой, — проигнорировав обидное замечание спутника, ответил мишка, — но родился почему-то коалой.
   — Опять эти свиньи в Шамбале что-то там нахимичили, — усмехнулся Рональд.
   Коала неприязненно на него посмотрел.
   — Разрешите представиться, — инопланетянин галантно поклонился, — меня зовут Фух с планеты Эй-дан, и прибыли мы к вам с весьма важной миссией не терпящей отлагательств, ибо дорога каждая минута.
   — Да-да, — подтвердил Рональд, — в дерьмо мы влипли, как всегда по самые уши.
   — Ну что ж, — голос у Бисквита Ивановича слегка дрожал, — прошу проследовать в дом, дабы обсудить все за стаканчиком э… э… горяченького.
   Рональд после этих слов сильно оживился и, включив брелком на поясе противоугонную систему тарелки, неуклюже заковылял в сторону избушки.
   Фух проводил его каким-то тоскливым взглядом.
   — Предупреждаю заранее, — сухо произнес он, — после своей последней реинкарнации я не пью. Бисквит Иванович в ответ лишь пожал плечами. Мол, дело твое, приятель…
 
   — Значит, так, — Рональд с уханьем опорожнил граненый стакан “Особой Хрючевской”, — около двух суток назад с планеты-тюрьмы Цербер-3 в районе Млечного Пути сбежали пятеро заключенных м… м… где здесь у вас огурчики.
   — Рональд, не отвлекайся, — Бисквит Иванович аккуратно пододвинул гостю тарелочку с солениями.
   — В общем, сбежали они, судя по всему, на эту чертову Землю, — громко чавкал Рональд, — короче гаплык твоей спокойной жизни, Иваныч. Эх, наливай еще…
   — По-моему, вам уже хватит, — учтиво вставил Фух, скромно пристроившись в углу стола и попивая горячий крепкий чай с лимоном.
   — Молчи, шмакодявка, — взревел изрядно охмелевший Рональд, — я космическими крейсерами командовал, когда ты еще в сумке у матери на животе болтался.
   — Да что же это такое, — воззвал к голосу разума вконец изнервничавшийся Бисквит Иванович, — мне объяснят сегодня, что от меня требуется или нет.
   — Объяснят, — согласился Рональд, выковыривая из жестяной баночки дельфиний паштет, — Фух, давай, ты лучше меня разбираешься в ситуации.
   — Благодарю, коллега, — медвежонок забавно кивнул, — понимаете, уважаемый эмиссар, ситуация осложняется еще и тем, что сбежавшие преступники являются новыми марсианами.
   — Что? — Бисквит Иванович резко вскочил с места. — О Боже!
   — Успокойтесь, вам не стоит реагировать на новость столь эмоционально, — Фух укоризненно покачал головой, — это может только навредить предстоящему расследованию.
   — Простите, — народный целитель смутился, осторожно опустившись обратно на скамью.
   — Итак, я продолжу, — инопланетный гость деликатно отхлебнул из фарфоровой чашечки. — Как вам уже сообщил мой коллега, — медвежонок опасливо покосился на Рональда, пускавшего пузыри в большой миске с оливье, — доподлинно известно, что весьма опасные для любого цивилизованного общества преступники находятся сейчас на этой планете. Данные выводы сотрудники межгалактической разведки сделали, изучив ионный след, оставленный в пространстве угнанным марсианами космическим кораблем.
   — Так, понятно, — вздохнул Бисквит Иванович, — и что же теперь конкретно требуется от меня? Медвежонок попытался улыбнуться:
   — От вас требуется всего лишь в ближайшее время немедленно начать расследование, выявить местонахождение беглецов и, если еще не поздно, попытаться нейтрализовать их. Ведь это ваша профессиональная обязанность как эмиссара-смотрителя данной планеты.
   — М-да, не было у меня проблем, — пробормотал Бисквит Иванович, одним махом с горя тяпнув стакан “Особой Хрючевской”.
   — Внимание, выхожу на околоземную орбиту, — пробурчал из миски с оливье пьяный Рональд.
   — Да, чуть не забыл, — спохватился Фух, — я также уполномочен вас предупредить, что данным расследованием параллельно с вами будет заниматься тайный суперагент межгалактической разведки, который вот-вот должен прибыть на Землю.
   — О Господи, неужели все настолько серьезно, — окончательно приуныл Бисквит Иванович.
   — Еще серьезней, чем вы думаете, — подтвердил инопланетянин, — суперагент будет действовать одновременно с вами, но связь вы установите друг с другом лишь к моменту завершения расследования.
   — Ну и зачем это нужно, почему лишь в конце расследования?
   — В целях конспирации, — невозмутимо ответил Фух. — Земля и так уже давно стоит поперек горла у Лиги Объединенных Планет вследствие нарушения ее жителями всех мыслимых и немыслимых вселенских этических норм, и вмешательство в ее развитие внешних сил, в лице новых марсиан, может повлечь за собой непоправимые последствия для всей вселенной, — Фух вдруг оглянулся и таинственным шепотом добавил, — не исключено, что к организации побега причастен сам Черный Билл.
   При упоминании имени злейшего врага Лиги Объединенных Планет Бисквит Иванович вздрогнул и машинально перекрестился, хотя этот чисто земной жест был в данной ситуации совершенно неуместен.
   — Ну что ж, теперь мне все ясно, — как-то устало проговорил он, — чувствую, намечается крупная заварушка.
   — Не то слово, — согласился мишка, — дело явно межпланетного масштаба, и именно поэтому Лига посчитала необходимым привлечь к расследованию суперагента.
   — А не будем ли мы мешать друг другу?
   — Не думаю, в конце концов вы ведь оба профессионалы…
   — Пристегнуться к креслам, — прогудел Рональд, — мы переходим в гиперпространство.
   — Ну а с ним что делать? — Бисквит Иванович указал на пьяного инопланетянина. — Как же вы теперь обратно полетите?
   Фух тяжело вздохнул:
   — Придется у вас переночевать, хотя… — он посмотрел на овальное устройство, висящее на цепочке у запястья и сильно смахивающее на “Тамагочи”, — боюсь, что у нас не остается на это времени, ведь нам нужно еще посетить колонистов на Альтаире-6, так как, по слухам, Черный Билл скрывался в последнее время именно там…
 
   Конечно, если бы инопланетянин Рональд был человеком, то, воспользовавшись какой-нибудь там отрезвляющей бормотухой, Бисквит Иванович быстро привел бы его в чувства. Но Рональд был коперфильдец, и метаболизм его организма народному целителю, к сожалению, не был известен.
   В этой ситуации оставался только один выход.
   Бутылка дихлорэтана совершенно чудесным образом обнаружилась у Бисквита Ивановича в холодильнике, по всей видимости, оставленная у него кем-то из многочисленных посетителей, после чего голова Рональда была бережно извлечена из миски с оливье и обтерта полотенцем.
   Видимо, инопланетянин все-таки еще не утратил возможности связно соображать, потому что при виде зловещей бутылки он мгновенно понял, что с ним сейчас собираются делать, и стал яростно отбиваться.
   — Сволочи, — хрипел он, отпихивая наседающих благодетелей, — не ломайте кайф.
   Но крутившийся в голове хмель сделал свое дело и полноценно сопротивляться Рональд долго не смог.
   После первого принудительного глотка (Бисквит Иванович предварительно зажал забулдыге нос) представитель иной цивилизации разразился таким отборным матом, что, услышь его словесные излияния несчастный читатель, уши его наверняка бы свернулись в трубочку и опали. Во всяком случае, повидавший многое на своем веку Бисквит Иванович побледнел, а интеллигентный Фух после первых четырех минут словесной атаки Рональда попросту потерял сознание, избавив тем самым себя от дальнейших мучений.