Страница:
– Кто здесь? – дрожащим голосом пробормотал я.
– Я, а кто же еще… – фыркнул Тогот. – Так что если ты думаешь, что все закончилось, то ты сильно ошибаешься. Все только начинается, – он «произнес» это зловещим «голосом», выдержал паузу, словно стараясь придать своим словам большее значение. – Мы с тобой теперь связанны, малыш. Посмотри на свое запястье… – Я посмотрел. Переплетение нитей казалось единым кровавым рубцом. И еще… Оно пульсировало. Из вздувшихся нитей загадочного рисунка исходило слабое свечение. – Чуешь?
Я чуял. Если мать или бабушка заметят эту штуку, они мне не просто лекцию прочитают, они меня убьют.
– Чую, – с грустью в голосе прошептал я, едва сдерживая уже наворачивающиеся на глаза слезы.
– Да не реви ты, – проворчал демон. – Вот уж не знал, что старик сделает мне такую подлянку, заставит на старости лет цацкаться с сопливым пацаном.
– Не надо со мной цацкаться, – решительно объявил я. – Оставь меня в покое.
– Хотел бы, да не могу, – вздохнул демон. – Старик выбрал тебя. Все. Обсуждению не подлежит. Теперь ты волей-неволей стал пешкой в этой игре.
– В какой игре?.. – только и успел спросить я.
– С кем это ты тут разговариваешь? – на пороге моей комнаты подперев руки в боки стояла бабушка. – Все в игрушки играешь? Здоровенный лоб уже. Хватит дурью маяться. Марш жрать, а потом – за уроки. А то скоро мать с дедом из магазина вернутся…
Под неусыпным оком бабушки я застелил кровать, оделся и отправился на кухню, где мне через силу пришлось запихать в себя несколько ложек чечевицы. Потом я залил все это чаем без традиционного бутерброда с вареньем. Когда я заикнулся о сладком, мне ответили, что сладкое еще надо заслужить, и я окончательно уверился, что жизнь – вещь неприятная.
После этого я вернулся к себе в комнату, выудил из портфеля учебники, разложил их на столе, сделав вид, что собираюсь заниматься.
– Тогот, ты еще здесь? – тихо спросил я, в тайне надеясь, что никакого ответа на мой вопрос не последует.
– А как же, – со злорадством ответил демон. – Даже если меня нет поблизости, ты всегда можешь телепатически связаться со мной. И не надо для этого ничего вслух говорить. Попробуй обратиться ко мне ментально.
– Как? – не понял я.
– Ментально – то есть мысленно. Чему вас там только в школе учат!
– Я между прочим всего лишь в четвертый класс хожу, – попытался возразить я.
– Вот и я об этом! – фыркнул демон. – А теперь попробуй сосредоточиться и обратиться ко мне ментально.
Я попробовал. Но сосредоточиться у меня не получилось. В голову постоянно лезли разные странные мысли. Например очень хотелось спросить у Тогота, а не сможет ли он, как демон, выполнить пару желаний. Например, отменить урок английского в понедельник и подарить мне плиточку шоколада и желательно не сладкую плитку «Привет», а, например, «Аленушку».
Неожиданно передо мной на столе материализовалась плитка шоколада. Я аж подскочил на стуле. На всякий случай я тут же прикрыл ее учебником. Если вдруг в комнату неожиданно войдет бабушка, что она подумает? Все еще не веря собственным глазам, а осторожно заглянул под учебник. Да, шоколадка лежала на месте.
И тут Аленушка, изображенная на обертке мне подмигнула. Я вздрогнул, прикрыв шоколад книжкой.
– Да не трясись ты так каждый раз, – вновь зазвучал у меня в голове голос Тогота. – Получил шоколадку и успокойся. Только помни, это вовсе не значит, что я по первому требованию стану исполнять твои дурацкие желания. Я просто хочу установить с тобой контакт. Сделать так, чтобы ты не боялся меня, и начал учиться. Помни, у нас очень мало времени, и до того, как тебя призовут в качестве проводника, ты должен многое узнать и запомнить. Ты должен многому научиться. Так что быстренько съешь шоколад, а потом мы с тобой приступим к занятиям. Помни у нас очень мало времени, и оттого как ты станешь учиться, зависит не только твоя жизнь…
– Опять учиться, – тяжело вздохнул я. Как мне все это надоело. Даже демон из сказки заставляет меня учиться…
Глава 3
Когда «горгульи» разошлись, я увидел, что осталось от тела Генки. Печальное зрелище.
Но рассматривать останки было некогда. Я повернулся к «горгульям». Их было три. Если повезет, то каждой по пуле, и у меня еще останется пуля для той, что с трупами за машиной. Осторожно поводя дулом пистолета из стороны в сторону, я рассматривал странных созданий.
– Опусти оружие, проводник. Между нами нет вражды, – голос «горгульи» походил на скрежет перемалываемых камней.
Они ушли. И, как всегда, они унесли тела своих, прихватив заодно и труп Генки. Я пытался поговорить с ними, расспросить, но они призраками растаяли в тумане. Удивительные создания. Смертоносные и удивительные.
Я же остался с кучей трупов и загадок. Однако в первую очередь необходимо было решить самые насущные проблемы. Нужно было избавиться от трупов. Конечно, можно все бросить, положиться на заклятие, раз в месяц-два ходить в контору, подправляя его, и пусть себе трупы тихо гниют. Но на самом деле это не выход. Во-первых, забеспокоятся родственники погибших, мне так или иначе придется давать объяснения. Колдовством тут не отделаешься. И даже Тогот мне не поможет. Нельзя всех и вся заколдовать. Пупок развяжется.
Но прежде чем пытаться кому-то что-то объяснять, прежде чем искать виновных, нужно убрать тела. Выиграть немного времени, обеспечив себе возможность маневра. А там, гляди, появятся «дамы», и мы быстренько раскрутим это дело.
Когда я изложил все свои соображения Тоготу, тот резонно поинтересовался.
– Как ты избавишься от тел?
– Вызову чистильщика.
– А ты подумай, – в голосе покемона послышались наставительные нотки. – В заговоре участвовал Геннадий – человек посвященный. А то, что тут какой-то заговор, сомнений нет, – в этом я был полностью согласен с моим маленьким советником. – Дальше… Геннадий был вхож в Колдовскую ложу и хорошо знал всех чистильщиков. Может он в сговоре с одним из них? Уж лучше, пусть пока считают тебя мертвым. Ведь по идее они и тебя должны были убить. Только вот что-то у них сорвалось.
– Груз «горгульям» не понравился.
– Кстати с этим тоже еще предстоит разобраться. Что это был за груз? Почему Олег стал действовать в обход тебя? И Озерный монастырь следует навестить.
– Пожалуй, – согласился я. – Только я хотел бы сделать это в сопровождении кого-то из «дам». Сам понимаешь.
– Угу, – угрюмо отозвался Тогот.
– И как нам быть?
Я уже заканчивал рисовать на земле пентаграмму.
– Маяк готов?
– Угу, – похоже на сегодня это «угу» стало любимым словечком Тогота.
Я шагнул в центр колдовской фигуры и в этот раз без всяких приключений оказался в «кладовке» Тогота. Это, конечно, он ее называл «кладовкой», а на самом деле это был простой пространственный карман метров сто в диаметре. Зеленая полянка, покрытая высокой в половину человеческого роста травой. Неприятной буро-красной травой, острой как бритва. В центре полянки был расчищен десятиметровый круг. На песке были начерчены различные мудреные колдовские фигуры, назначения которых я не знал. Тут же башней возвышался огромный телевизор, видик, музыкальный центр – несмотря на почтенный возраст, Тогот старался не отставать от жизни, и ни в чем себе не отказывал. Мой покемон поджидал меня на краю травянистых зарослей. Выглядел он точно, как и при первой нашей встрече – зеленая морковка с глазами.
– Я тут подумал, может, стоит в этот раз сменить тактику, – продолжал Тогот, словно разговор наш не прерывался и никакого пространственного перехода вовсе не было. – Может, наплевать на правила Ордена и обратиться к кому-нибудь из непосвященных.
– Ну, мне-то вообще на присягу плевать. Это вон Генка был членом Ордена, Колдовской ложи и многих удивительных организаций. Меня-то бог миловал. К тому же, если помнишь, я до сих пор остаюсь проводником. Этого-то никто не отменял. А раз так, то плевал я на Орден с высокой колокольни, да и на все их правила, вместе взятые. Я живу по собственным правилам… – взорвался я, а потом, чуть поостынув, продолжал. – Правда, есть тут одна загвоздка.
– Угу? – в этот раз «угу» Тогота без сомнения звучало вопросительно.
– Что будет, если я засвечусь? Если отказаться от колдовства, то придется иметь дело с уголовниками.
– Ерунда какая! Да мы их в пять минут приструним.
Я с сомнением хмыкнул. Что мне всегда не нравилось в Тоготе, так это его непосредственное восприятие реальности. Порой мне казалось, что он искренне верит в то, что стоит отвернуться от проблемы, забыть о ней, и она вскоре сама собой решится, или перестанет существовать.
Тем не менее, совет он дал правильный. Мне ничего не оставалось, как поискать среди блатных кого-то, кто помог бы мне избавиться от тел. Однако прямо сейчас мне больше всего хотелось заняться своими сбитыми в кровь ногами.
Отмахнувшись от Тогота, я с трудом передвигая ноги (только вернувшись домой, я понял, как устал), я прошел по дорожке между зарослями травы. Среди кустов на краю пространственного кармана стоял каменный обелиск. Подойдя к нему я положил руку на соответствующий выступ. Тут же в обелиске открылась дверца и, протиснувшись через нее, я оказался дома, в своей квартире.
Как хорошо, что жена сейчас на даче. Иначе мне пришлось бы отвечать на многочисленные вопросы, пытаясь объяснить отсутствие кроссовок, окровавленные ноги, и многое другое. Например, почему в моей конторе никто на звонки не отвечает. А начав врать, ты всегда рискуешь где-то ошибиться и что-то перепутать.
Оставляя на белоснежном паркете кровавые следы, я дополз до ванной и, прочитав заклятие против боли, стащил носки. Все оказалось много хуже, чем я предполагал. С трудом промыв раны, я дотащился до ближайшего дивана и вновь обратился за помощью к Тоготу. Естественно, покемон сначала покапризничал: мол, не его это дело обрабатывать мои «ласты» и протирать полы. Но я его уговорил. Через полчаса на ногах у меня не осталось ни одной раны, только от непривычного напряжения во время воздействия заклятий ныли икры.
Взбодрившись парой рюмочек австралийского виски, я прошел в пространственный карман, где находилась моя лаборатория некроманта. Как-то, заключив договор с создателем, я среди прочих условий выторговал себе с десяток пространственных карманов, которые приспособил под разные нужды. В одном я хранил колдовские книги и рукописи, в другом поселил Тогота, чтобы он не дай бог не попался на глаза моей супруге – ее бы на месте инфаркт хватил, в третьем сделал лабораторию черной магии, а в четвертом – белой. А еще у меня были «общежитие», «зверинец», «курорт» и «темница» – все, что положено иметь настоящему средневековому колдуну. Только вот колдуном я не был. Всего лишь проводником.
Вечером того первого дня я плодотворно пообщался с душами нескольких мертвецов. Они-то и подсказали мне, как найти Мясника, и уверили, что при соответствующем нажиме он решит мою проблему, даже вопросов особо задавать не будет.
На следующий день я поехал с ним договариваться…
Время шло, а я стоял и смотрел в небо. На меня уже стали обращать внимание прохожие. Несколько раз меня толкнули, но я не замечал этого.
Наконец поняв, что не стоит больше откладывать неизбежное, я тяжело вздохнул и быстрым шагом направился к рынку – огромному пустырю, огороженному металлической сеткой, где рядами выстроились огромные контейнеры – сотни контейнеров. Открытые с торца, они представляли собой своеобразные магазины. В основном продуктовые. Хотя тут можно было купить и любую дешевую косметику, и хозяйственные товары. Торговля шла бойко. У некоторых лотков даже выстроились очереди по пять-шесть человек. Оптовый рынок.
Увернувшись от лохотронщика, который с победным криком: «Вы выиграли!» попытался всучить мне какую-то бумажку, я проскочил в самую гущу сутолоки. На минутку остановился купить баночку «Абсента». Алкогольный коктейль, естественно, никакого отношения к настоящему «Абсенту» не имел, но обладал приятным вкусом, не был приторно сладким, и, на мой взгляд, великолепно утолял жажду. А при мысли о предстоящей беседе во рту у меня пересохло.
Наконец, набравшись мужества, я вышел в самую дальнюю от метро часть рынка. Здесь народу оказалось значительно меньше. Стараясь особо не привлекать внимание, я проскользнул к мясной лавке, над прилавком которой красовалось стилизованное изображение свиньи. Под ним стояла подпись «Мясо – СПб». Внизу на прилавке лежали бурые куски плоти, засиженные мухами. Какая-то бабушка покупала фарш и спорила с продавцом в грязном белом халате. Я вздохнул, судьба подарила мне еще пару секунд, а дальше придется рискнуть, сильно рискнуть. Инстинктивно я запустил руку в карман куртки и нащупал рукоятку верного «вальтера».
Старушка, получив сдачу, отошла от прилавка, и я, шагнув вперед, внимательно взглянул в лицо продавца кавказкой национальности.
– Чэто жэлаэтэ? – улыбнулся он мне – под густой щетиной черных усов блеснул ряд золотых зубов.
– Мне нужен Мясник, – объявил я.
– Зачэм? – в лице продавца появилась настороженность.
– А вот это не твое собакино дело, – я резко выбросил вперед правую руку, указательный и средний палец, направленные Тоготом, точно вошли в ноздрины кавказца, а потом я резко согнул пальцы и дернул на себя, приложив продавца подбородком о витрину. – Мне что, придется второй раз повторять?
– Нэт, – простонал он изо всех сил упираясь обеими руками в прилавок, чтобы не рухнуть всем весом на треснувшее стекло.
– Вот и хорошо, вот и умница, – продолжал я. – Сейчас я отпущу твою носопыру, и ты отведешь меня к Мяснику, а если вздумаешь еще шутки шутить… – тут я выдержал многозначительную паузу. По моему разумению он должен был подумать, что я достаточно крутой.
– Харашо, – еле сдерживаясь, выдавил он.
Я убрал руку. Кавказец распрямился и на несколько секунд застыл, потирая нос, и сверля меня недобрым взглядом. Потом резким движением он откинул часть прилавка в сторону и отступил, дав знак, чтобы я проходил. Обливаясь холодным потом, я шагнул вглубь контейнера.
Закрыв прилавок продавец провел меня вглубь металлического ящика. В дальнем конце за оборванной тряпичной занавеской сидел охранник – копия продавца, тот же взгляд, те же зубы, те же усы. Когда я оказался рядом он протянул руку, ладонью вверх и мне ничего не оставалось, как отдать «вальтер».
– Большэ ничо нэт? – поинтересовался он.
Я покачал головой.
– Смотри, нэ обманывай, Шэф шуток нэ любит, – грозно объявил он, а потом глумливо добавил. – Порэжэт на шашлык.
– Можешь обыскать, – кроме пистолета у меня с собой оружия не было.
– Нэт, Мясник людям вэрит.
Это замечание меня подбодрило.
Повинуясь жесту охранника я прошел дальше и оказался перед металлической дверью, ведущей в следующий контейнер, который, судя по всему был придвинут торцом к тому, где располагалась мясная лавка. Ни секунды не медля я резко открыл дверь и шагнул через порог.
По идее тут должен был располагаться склад товара. Но его тут и в помине не было. Большое полупустое помещение освещала лампочка-переноска, свисавшая с потолка на голом шнуре. Посреди контейнера стоял небольшой круглый стол и за ним покуривая и перекидываясь в карты сидело трое. За ними в дальнем темном углу возвышалась огромная колода с воткнутым в нее топором и несколько механизмов для всевозможной переработки мяса.
Когда я вошел, троица оторвалась от игры и уставилась на меня.
– Мне нужен Мясник, – твердым голосом объявил я.
Высокий лысый старик, с лошадиным лицом, сидевший прямо напротив входа, кивнул. Другие двое встали. Выглядели они бандитами из дешевого телесериала: огромные, темные, небритые в спортивных костюмах.
– Я хотел бы поговорить наедине, – продолжал я.
– Понимаю, – кивнул старик. В его голосе совершенно не чувствовалось акцента.
Когда дверь за «спортсменами» захлопнулась, я прошел к столу и сел напротив старика. Спиной к двери. Я знал, что это неправильно, но Тогот обещал приглядеть за мной. А люди с которыми мне сейчас волей-неволей приходилось иметь дело, о нем не знали. Они даже не подозревали о колдовстве.
– Итак, чем я могу вам служить, молодой человек, – начал старик.
Свет лампочки лишь частично рассевал тьму внутри металлической коробки, но я хорошо видел лицо своего собеседника. Он выглядел точно так, как мне его описали. Встреть я его на улице, ни за что не признал бы в нем ни армянина, ни бандита. Обычный работяга, бывший токарь или слесарь, ныне пенсионер.
– Итак, говорите, молодой человек, у меня мало времени, – продолжал Мясник, сверля меня недобрым взглядом из-под кустистых бровей.
– Мне порекомендовали к вам обратиться, – начал лепетать я, но тут же взяв себя в руки продолжал обычным голосом. – Мне нужен чистильщик.
– Чистильщик, – усмехнулся старик. – Фильмов насмотрелись молодой человек. Тут у нас оптовый мясной магазин…
– Вот мне и надо вывести мясо, прибраться, – выпалил я.
– Вы что-то не поняли. Мы тут торгуем мясными продуктами, оптом торгуем… – старик выдержал паузу. Он сверлил меня взглядом, словно пытаясь заглянуть под одежду, выяснить есть ли у меня с собой диктофон. – Кто вам меня порекомендовал?
– Какая разница, – отмахнулся я. – Порекомендовали.
– Непонятливый вы какой-то, – все тем же слащавым тоном продолжал старик. – Вы ведь можете и не выйти отсюда.
И тут на моей шее захлестнули удавку. Не знаю, откуда взялся у меня за спиной убийца. Я не слышал ни шороха шагов, ни скрипа металлической двери, но раз – и стальная струна затянулась на моем горле. Единственное, чего Мясник не учел, так это заклятия неуязвимости. Глупое такое, детское заклятие. Обычно им никто никогда не пользуется, потому что даже от самого простого колдовства оно не спасет. Растает как дым и все. Даже таких примитивных вещей как серебряные пули и святая вода оно боится. Но зато от удара ножом в спину или от стальной удавки убережет.
Пока громила у меня за спиной пыхтел, пытаясь затянуть на моей шее стальную струну, я сделал незаметный пас рукой, запер дверь, изолировав нас от внешнего мира. Теперь все, что будет происходить внутри контейнера останется между нами. Снаружи никто ничего не увидит, не услышит, не сможет придти Мяснику на помощь.
Потом, я сделал так, что свет лампочки сменился и из желтого, стал красным, залив помещение кровавыми тенями. Не обращая внимания на молодчика, все еще топтавшегося у меня за спиной, я подвинулся поближе к столу, и только тут заметил, что Мясник, во все глаза уставился на мою шею. Дело в том, что струна, не смотря на все усилия убийцы, не впивалась в кожу. Со стороны могло показаться, что моя кожа сделана из бронированной стали. Елозя по шее удавка даже не могла меня поцарапать.
Неожиданно Мясник загнанно всхрапнул.
Я еще немного подался вперед, подтащив за собой убийцу, выудил сигарету из пачки оставленной на столе кем-то из молодчиков. Обычно я не курю, но спектакль, который я задумал, предполагал некую демонстрацию силы. Щелкнув пальцами, я запалил большой палец правой руки и прикурил от него, а потом задул пламя.
Пауза затягивалась. Неожиданно Мясник махнул рукой и удавка с моего горла исчезла.
Мясник прокашлялся.
– Да, тебя голыми руками не возьмешь! И все таки, фокусник, кто тебе рассказал обо мне?
– А у вас принято встречать гостя удавкой? – в ответ поинтересовался я.
– Да, если от этого гостя ментом поганым воняет, – прошипел старик.
– Ну, на мой счет можете не сомневаться… – начал было я.
– А у тебя, что, на лбу написано, что ты не мент? – зло огрызнулся старик.
– Нет, – согласился я. – Но так как убить вам меня не удалось, я все же хотел бы предложить вам кое-какую работу.
– Ты че, не понял, – казалось Мясник находится на грани истерики, и вот-вот сорвется, бросится на меня, словно загнанный в угол зверь. – Вали отсюда, пока цел, сяв… – но он не договорил. Настала моя очередь. Я затянул невидимую удавку у него на горле. Вот ты и попался, Мясник.
Не понимая в чем дело, старик схватился за шею, пытаясь нащупать то, что душит его, но, естественно ничего найти не смог. Конечно, вэтот миг я отлично понимал, что наживаю себе еще одного врага, но… но отступать мне было некуда. Я сдавил чуть посильнее. Глаза старика стали вылезать из орбит, лицо, в красном свете лампы стало малиновым. Он захрипел. Тогда я чуть ослабил хватку заклятия.
– Ну вот, мы и квиты, – спокойно продолжал я. – Теперь попроси своего пеликана отойти подальше, не маячить у меня за спиной.
Старик прохрипел что-то на неизвестном мне языке.
– Отошел? – мысленно спросил я Тогота.
– Да, – ответил покемон. – Стоит в двух шагах с пистолетом наготове.
– Надеюсь, пули у него не серебряные?
– Самые обычные, – ответил мой демон-хранитель.
– Тогда продолжим, – и я вновь переключил свое внимание на Мясника. – Как вы видите, я человек по-своему опасный. И все же, – щелчок пальцев и невидимая удавка исчезла, – я хотел бы не воевать с вами, а предложить вам выполнить для меня одну работу.
– Прикончить вы сами кого угодно сможете, – пробормотал Мясник, растирая шею.
– Ну что вы, – все тем же вежливо-высокомерным тоном продолжал я. – Мне нужно от вас совсем другое. Я же сказал, что ищу чистильщика.
Старик вновь внимательно посмотрел на меня. Его взгляд буквально буравил меня.
– Есть несколько трупов, и я хотел бы, чтобы вы прибрали тела.
Мясник молчал.
– Согласны?
– Сколько? Где? Почем? – выдавил Мясник.
– Вот это уже разговор делового человека, – улыбнулся я. – Вот адрес, – я протянул старику бумажку. – Это офис. Там только тела, никого живого. Вывезите этим вечером. Прежде чем войти начертите на двери такой знак.
Старик удивленно поднял брови.
– Зачем?
– И учтите, работы там много, – продолжал я, сделав вид, что не расслышал его вопроса.
– Сколько трупов? – прохрипел старик – видимо он еще не пришел в себя после действия моего заклятия.
– Десять.
– Сколько? – глаза у него полезли на лоб.
– Там десять тел, и некоторые из них изувечены, – спокойным голосом продолжал я. – Вот деньги. Я вынул из внутреннего кармана куртки толстую пачку зеленых. Все по вашей обычной таксе: тысяча за тело, хотя для оптового заказчика вы могли бы сделать скидку, – тут я вновь мысленно попросил Тогота мне помочь, и лицо мое растянулось в столь зловещей улыбке, что старик побледнел и разом сник. – Кроме того, за городом, – тут я вновь полез в карман куртки, достал карту, развернул и сунул ее в нос старику, ткнув в маленький красный крестик, – еще парочка обгорелых трупов. В общем, сделайте все, как надо. Да, вот еще деньги. По тысяче двести за пригородный выезд.
Положив деньги поверх карты, я встал.
– Надеюсь, вы все сделаете правильно, и мне не придется вновь заходить к вам.
На какое-то мгновение я снова захлестнул колдовскую удавку на шее старика, но тут же убрал ее. Мясник должен помнить: он под контролем, в любой момент я могу затянуть узел. Я повернулся и не спеша прошел мимо оторопевшего головореза, громко хлопнув металлической дверью, разделяющей контейнеры.
Мой дом, впрочем, как и другие многоквартирные строения брежневских времен, обладал повышенно уродливой конструкцией и планировкой. Это сейчас стали строить новые дома с учетом потребностей граждан, а тогда… Хотя каждый и так знает.
Сама парадная некогда была застекленной, но нижние два метра из пятиметрового стеклянного покрытия давным-давно заколотили досками – ни у одной жилконторы не хватит денег еженедельно менять выбитые стекла. Из-за этого в огромной квадратной зале холла, выкрашенной каким-то умельцем в бурые тона, царил полумрак. Тускло отсвечивали искореженные металлические почтовые ящики. Где-то впереди неясной тенью маячила лестница, ведущая к лифту. Вот такая чудная парадная. Естественно, ни одна лампочка не горела.
От Мясника я возвращался довольный собой. Никогда бы не поверил, что у меня все так лихо получится.
Однако когда я оказался посреди темного холла, собственной парадной, голос Тогота отрезвил меня.
– Стой! – я замер с поднятой ногой. У меня уже давно выработался условный рефлекс: если мой покемон обращается ко мне таким тоном, да еще в повелительном наклонении, то лучше всего поступить так, как он просит. Иначе себе дороже будет. – Медленно поставь ногу, и оглядись. Похоже, это – засада.
– Я, а кто же еще… – фыркнул Тогот. – Так что если ты думаешь, что все закончилось, то ты сильно ошибаешься. Все только начинается, – он «произнес» это зловещим «голосом», выдержал паузу, словно стараясь придать своим словам большее значение. – Мы с тобой теперь связанны, малыш. Посмотри на свое запястье… – Я посмотрел. Переплетение нитей казалось единым кровавым рубцом. И еще… Оно пульсировало. Из вздувшихся нитей загадочного рисунка исходило слабое свечение. – Чуешь?
Я чуял. Если мать или бабушка заметят эту штуку, они мне не просто лекцию прочитают, они меня убьют.
– Чую, – с грустью в голосе прошептал я, едва сдерживая уже наворачивающиеся на глаза слезы.
– Да не реви ты, – проворчал демон. – Вот уж не знал, что старик сделает мне такую подлянку, заставит на старости лет цацкаться с сопливым пацаном.
– Не надо со мной цацкаться, – решительно объявил я. – Оставь меня в покое.
– Хотел бы, да не могу, – вздохнул демон. – Старик выбрал тебя. Все. Обсуждению не подлежит. Теперь ты волей-неволей стал пешкой в этой игре.
– В какой игре?.. – только и успел спросить я.
– С кем это ты тут разговариваешь? – на пороге моей комнаты подперев руки в боки стояла бабушка. – Все в игрушки играешь? Здоровенный лоб уже. Хватит дурью маяться. Марш жрать, а потом – за уроки. А то скоро мать с дедом из магазина вернутся…
Под неусыпным оком бабушки я застелил кровать, оделся и отправился на кухню, где мне через силу пришлось запихать в себя несколько ложек чечевицы. Потом я залил все это чаем без традиционного бутерброда с вареньем. Когда я заикнулся о сладком, мне ответили, что сладкое еще надо заслужить, и я окончательно уверился, что жизнь – вещь неприятная.
После этого я вернулся к себе в комнату, выудил из портфеля учебники, разложил их на столе, сделав вид, что собираюсь заниматься.
– Тогот, ты еще здесь? – тихо спросил я, в тайне надеясь, что никакого ответа на мой вопрос не последует.
– А как же, – со злорадством ответил демон. – Даже если меня нет поблизости, ты всегда можешь телепатически связаться со мной. И не надо для этого ничего вслух говорить. Попробуй обратиться ко мне ментально.
– Как? – не понял я.
– Ментально – то есть мысленно. Чему вас там только в школе учат!
– Я между прочим всего лишь в четвертый класс хожу, – попытался возразить я.
– Вот и я об этом! – фыркнул демон. – А теперь попробуй сосредоточиться и обратиться ко мне ментально.
Я попробовал. Но сосредоточиться у меня не получилось. В голову постоянно лезли разные странные мысли. Например очень хотелось спросить у Тогота, а не сможет ли он, как демон, выполнить пару желаний. Например, отменить урок английского в понедельник и подарить мне плиточку шоколада и желательно не сладкую плитку «Привет», а, например, «Аленушку».
Неожиданно передо мной на столе материализовалась плитка шоколада. Я аж подскочил на стуле. На всякий случай я тут же прикрыл ее учебником. Если вдруг в комнату неожиданно войдет бабушка, что она подумает? Все еще не веря собственным глазам, а осторожно заглянул под учебник. Да, шоколадка лежала на месте.
И тут Аленушка, изображенная на обертке мне подмигнула. Я вздрогнул, прикрыв шоколад книжкой.
– Да не трясись ты так каждый раз, – вновь зазвучал у меня в голове голос Тогота. – Получил шоколадку и успокойся. Только помни, это вовсе не значит, что я по первому требованию стану исполнять твои дурацкие желания. Я просто хочу установить с тобой контакт. Сделать так, чтобы ты не боялся меня, и начал учиться. Помни, у нас очень мало времени, и до того, как тебя призовут в качестве проводника, ты должен многое узнать и запомнить. Ты должен многому научиться. Так что быстренько съешь шоколад, а потом мы с тобой приступим к занятиям. Помни у нас очень мало времени, и оттого как ты станешь учиться, зависит не только твоя жизнь…
– Опять учиться, – тяжело вздохнул я. Как мне все это надоело. Даже демон из сказки заставляет меня учиться…
Глава 3
Дальнейшие события
Не следует вставать на колени перед ничтожеством.
Аятолла Хомейни
Когда «горгульи» разошлись, я увидел, что осталось от тела Генки. Печальное зрелище.
Но рассматривать останки было некогда. Я повернулся к «горгульям». Их было три. Если повезет, то каждой по пуле, и у меня еще останется пуля для той, что с трупами за машиной. Осторожно поводя дулом пистолета из стороны в сторону, я рассматривал странных созданий.
– Опусти оружие, проводник. Между нами нет вражды, – голос «горгульи» походил на скрежет перемалываемых камней.
Они ушли. И, как всегда, они унесли тела своих, прихватив заодно и труп Генки. Я пытался поговорить с ними, расспросить, но они призраками растаяли в тумане. Удивительные создания. Смертоносные и удивительные.
Я же остался с кучей трупов и загадок. Однако в первую очередь необходимо было решить самые насущные проблемы. Нужно было избавиться от трупов. Конечно, можно все бросить, положиться на заклятие, раз в месяц-два ходить в контору, подправляя его, и пусть себе трупы тихо гниют. Но на самом деле это не выход. Во-первых, забеспокоятся родственники погибших, мне так или иначе придется давать объяснения. Колдовством тут не отделаешься. И даже Тогот мне не поможет. Нельзя всех и вся заколдовать. Пупок развяжется.
Но прежде чем пытаться кому-то что-то объяснять, прежде чем искать виновных, нужно убрать тела. Выиграть немного времени, обеспечив себе возможность маневра. А там, гляди, появятся «дамы», и мы быстренько раскрутим это дело.
Когда я изложил все свои соображения Тоготу, тот резонно поинтересовался.
– Как ты избавишься от тел?
– Вызову чистильщика.
– А ты подумай, – в голосе покемона послышались наставительные нотки. – В заговоре участвовал Геннадий – человек посвященный. А то, что тут какой-то заговор, сомнений нет, – в этом я был полностью согласен с моим маленьким советником. – Дальше… Геннадий был вхож в Колдовскую ложу и хорошо знал всех чистильщиков. Может он в сговоре с одним из них? Уж лучше, пусть пока считают тебя мертвым. Ведь по идее они и тебя должны были убить. Только вот что-то у них сорвалось.
– Груз «горгульям» не понравился.
– Кстати с этим тоже еще предстоит разобраться. Что это был за груз? Почему Олег стал действовать в обход тебя? И Озерный монастырь следует навестить.
– Пожалуй, – согласился я. – Только я хотел бы сделать это в сопровождении кого-то из «дам». Сам понимаешь.
– Угу, – угрюмо отозвался Тогот.
– И как нам быть?
Я уже заканчивал рисовать на земле пентаграмму.
– Маяк готов?
– Угу, – похоже на сегодня это «угу» стало любимым словечком Тогота.
Я шагнул в центр колдовской фигуры и в этот раз без всяких приключений оказался в «кладовке» Тогота. Это, конечно, он ее называл «кладовкой», а на самом деле это был простой пространственный карман метров сто в диаметре. Зеленая полянка, покрытая высокой в половину человеческого роста травой. Неприятной буро-красной травой, острой как бритва. В центре полянки был расчищен десятиметровый круг. На песке были начерчены различные мудреные колдовские фигуры, назначения которых я не знал. Тут же башней возвышался огромный телевизор, видик, музыкальный центр – несмотря на почтенный возраст, Тогот старался не отставать от жизни, и ни в чем себе не отказывал. Мой покемон поджидал меня на краю травянистых зарослей. Выглядел он точно, как и при первой нашей встрече – зеленая морковка с глазами.
– Я тут подумал, может, стоит в этот раз сменить тактику, – продолжал Тогот, словно разговор наш не прерывался и никакого пространственного перехода вовсе не было. – Может, наплевать на правила Ордена и обратиться к кому-нибудь из непосвященных.
– Ну, мне-то вообще на присягу плевать. Это вон Генка был членом Ордена, Колдовской ложи и многих удивительных организаций. Меня-то бог миловал. К тому же, если помнишь, я до сих пор остаюсь проводником. Этого-то никто не отменял. А раз так, то плевал я на Орден с высокой колокольни, да и на все их правила, вместе взятые. Я живу по собственным правилам… – взорвался я, а потом, чуть поостынув, продолжал. – Правда, есть тут одна загвоздка.
– Угу? – в этот раз «угу» Тогота без сомнения звучало вопросительно.
– Что будет, если я засвечусь? Если отказаться от колдовства, то придется иметь дело с уголовниками.
– Ерунда какая! Да мы их в пять минут приструним.
Я с сомнением хмыкнул. Что мне всегда не нравилось в Тоготе, так это его непосредственное восприятие реальности. Порой мне казалось, что он искренне верит в то, что стоит отвернуться от проблемы, забыть о ней, и она вскоре сама собой решится, или перестанет существовать.
Тем не менее, совет он дал правильный. Мне ничего не оставалось, как поискать среди блатных кого-то, кто помог бы мне избавиться от тел. Однако прямо сейчас мне больше всего хотелось заняться своими сбитыми в кровь ногами.
Отмахнувшись от Тогота, я с трудом передвигая ноги (только вернувшись домой, я понял, как устал), я прошел по дорожке между зарослями травы. Среди кустов на краю пространственного кармана стоял каменный обелиск. Подойдя к нему я положил руку на соответствующий выступ. Тут же в обелиске открылась дверца и, протиснувшись через нее, я оказался дома, в своей квартире.
Как хорошо, что жена сейчас на даче. Иначе мне пришлось бы отвечать на многочисленные вопросы, пытаясь объяснить отсутствие кроссовок, окровавленные ноги, и многое другое. Например, почему в моей конторе никто на звонки не отвечает. А начав врать, ты всегда рискуешь где-то ошибиться и что-то перепутать.
Оставляя на белоснежном паркете кровавые следы, я дополз до ванной и, прочитав заклятие против боли, стащил носки. Все оказалось много хуже, чем я предполагал. С трудом промыв раны, я дотащился до ближайшего дивана и вновь обратился за помощью к Тоготу. Естественно, покемон сначала покапризничал: мол, не его это дело обрабатывать мои «ласты» и протирать полы. Но я его уговорил. Через полчаса на ногах у меня не осталось ни одной раны, только от непривычного напряжения во время воздействия заклятий ныли икры.
Взбодрившись парой рюмочек австралийского виски, я прошел в пространственный карман, где находилась моя лаборатория некроманта. Как-то, заключив договор с создателем, я среди прочих условий выторговал себе с десяток пространственных карманов, которые приспособил под разные нужды. В одном я хранил колдовские книги и рукописи, в другом поселил Тогота, чтобы он не дай бог не попался на глаза моей супруге – ее бы на месте инфаркт хватил, в третьем сделал лабораторию черной магии, а в четвертом – белой. А еще у меня были «общежитие», «зверинец», «курорт» и «темница» – все, что положено иметь настоящему средневековому колдуну. Только вот колдуном я не был. Всего лишь проводником.
Вечером того первого дня я плодотворно пообщался с душами нескольких мертвецов. Они-то и подсказали мне, как найти Мясника, и уверили, что при соответствующем нажиме он решит мою проблему, даже вопросов особо задавать не будет.
На следующий день я поехал с ним договариваться…
* * *
Я вынырнул из глубин метро и какое-то время стоял, запрокинув голову, уставившись в синее, бездонное небо. Вокруг меня спешили куда-то люди. Мне тоже следовало торопиться, но никакого желания идти на встречу с неизвестностью не было… Мне хотелось перенестись на зеленый луг, за которым журчит в камышах ленивая речушка, упасть в мягкую, налитую соком траву и забыть, забыть обо всем. Забыть о колдовстве, о своих обязанностях проводника, о Тоготе – обо всем.Время шло, а я стоял и смотрел в небо. На меня уже стали обращать внимание прохожие. Несколько раз меня толкнули, но я не замечал этого.
Наконец поняв, что не стоит больше откладывать неизбежное, я тяжело вздохнул и быстрым шагом направился к рынку – огромному пустырю, огороженному металлической сеткой, где рядами выстроились огромные контейнеры – сотни контейнеров. Открытые с торца, они представляли собой своеобразные магазины. В основном продуктовые. Хотя тут можно было купить и любую дешевую косметику, и хозяйственные товары. Торговля шла бойко. У некоторых лотков даже выстроились очереди по пять-шесть человек. Оптовый рынок.
Увернувшись от лохотронщика, который с победным криком: «Вы выиграли!» попытался всучить мне какую-то бумажку, я проскочил в самую гущу сутолоки. На минутку остановился купить баночку «Абсента». Алкогольный коктейль, естественно, никакого отношения к настоящему «Абсенту» не имел, но обладал приятным вкусом, не был приторно сладким, и, на мой взгляд, великолепно утолял жажду. А при мысли о предстоящей беседе во рту у меня пересохло.
Наконец, набравшись мужества, я вышел в самую дальнюю от метро часть рынка. Здесь народу оказалось значительно меньше. Стараясь особо не привлекать внимание, я проскользнул к мясной лавке, над прилавком которой красовалось стилизованное изображение свиньи. Под ним стояла подпись «Мясо – СПб». Внизу на прилавке лежали бурые куски плоти, засиженные мухами. Какая-то бабушка покупала фарш и спорила с продавцом в грязном белом халате. Я вздохнул, судьба подарила мне еще пару секунд, а дальше придется рискнуть, сильно рискнуть. Инстинктивно я запустил руку в карман куртки и нащупал рукоятку верного «вальтера».
Старушка, получив сдачу, отошла от прилавка, и я, шагнув вперед, внимательно взглянул в лицо продавца кавказкой национальности.
– Чэто жэлаэтэ? – улыбнулся он мне – под густой щетиной черных усов блеснул ряд золотых зубов.
– Мне нужен Мясник, – объявил я.
– Зачэм? – в лице продавца появилась настороженность.
– А вот это не твое собакино дело, – я резко выбросил вперед правую руку, указательный и средний палец, направленные Тоготом, точно вошли в ноздрины кавказца, а потом я резко согнул пальцы и дернул на себя, приложив продавца подбородком о витрину. – Мне что, придется второй раз повторять?
– Нэт, – простонал он изо всех сил упираясь обеими руками в прилавок, чтобы не рухнуть всем весом на треснувшее стекло.
– Вот и хорошо, вот и умница, – продолжал я. – Сейчас я отпущу твою носопыру, и ты отведешь меня к Мяснику, а если вздумаешь еще шутки шутить… – тут я выдержал многозначительную паузу. По моему разумению он должен был подумать, что я достаточно крутой.
– Харашо, – еле сдерживаясь, выдавил он.
Я убрал руку. Кавказец распрямился и на несколько секунд застыл, потирая нос, и сверля меня недобрым взглядом. Потом резким движением он откинул часть прилавка в сторону и отступил, дав знак, чтобы я проходил. Обливаясь холодным потом, я шагнул вглубь контейнера.
Закрыв прилавок продавец провел меня вглубь металлического ящика. В дальнем конце за оборванной тряпичной занавеской сидел охранник – копия продавца, тот же взгляд, те же зубы, те же усы. Когда я оказался рядом он протянул руку, ладонью вверх и мне ничего не оставалось, как отдать «вальтер».
– Большэ ничо нэт? – поинтересовался он.
Я покачал головой.
– Смотри, нэ обманывай, Шэф шуток нэ любит, – грозно объявил он, а потом глумливо добавил. – Порэжэт на шашлык.
– Можешь обыскать, – кроме пистолета у меня с собой оружия не было.
– Нэт, Мясник людям вэрит.
Это замечание меня подбодрило.
Повинуясь жесту охранника я прошел дальше и оказался перед металлической дверью, ведущей в следующий контейнер, который, судя по всему был придвинут торцом к тому, где располагалась мясная лавка. Ни секунды не медля я резко открыл дверь и шагнул через порог.
По идее тут должен был располагаться склад товара. Но его тут и в помине не было. Большое полупустое помещение освещала лампочка-переноска, свисавшая с потолка на голом шнуре. Посреди контейнера стоял небольшой круглый стол и за ним покуривая и перекидываясь в карты сидело трое. За ними в дальнем темном углу возвышалась огромная колода с воткнутым в нее топором и несколько механизмов для всевозможной переработки мяса.
Когда я вошел, троица оторвалась от игры и уставилась на меня.
– Мне нужен Мясник, – твердым голосом объявил я.
Высокий лысый старик, с лошадиным лицом, сидевший прямо напротив входа, кивнул. Другие двое встали. Выглядели они бандитами из дешевого телесериала: огромные, темные, небритые в спортивных костюмах.
– Я хотел бы поговорить наедине, – продолжал я.
– Понимаю, – кивнул старик. В его голосе совершенно не чувствовалось акцента.
Когда дверь за «спортсменами» захлопнулась, я прошел к столу и сел напротив старика. Спиной к двери. Я знал, что это неправильно, но Тогот обещал приглядеть за мной. А люди с которыми мне сейчас волей-неволей приходилось иметь дело, о нем не знали. Они даже не подозревали о колдовстве.
– Итак, чем я могу вам служить, молодой человек, – начал старик.
Свет лампочки лишь частично рассевал тьму внутри металлической коробки, но я хорошо видел лицо своего собеседника. Он выглядел точно так, как мне его описали. Встреть я его на улице, ни за что не признал бы в нем ни армянина, ни бандита. Обычный работяга, бывший токарь или слесарь, ныне пенсионер.
– Итак, говорите, молодой человек, у меня мало времени, – продолжал Мясник, сверля меня недобрым взглядом из-под кустистых бровей.
– Мне порекомендовали к вам обратиться, – начал лепетать я, но тут же взяв себя в руки продолжал обычным голосом. – Мне нужен чистильщик.
– Чистильщик, – усмехнулся старик. – Фильмов насмотрелись молодой человек. Тут у нас оптовый мясной магазин…
– Вот мне и надо вывести мясо, прибраться, – выпалил я.
– Вы что-то не поняли. Мы тут торгуем мясными продуктами, оптом торгуем… – старик выдержал паузу. Он сверлил меня взглядом, словно пытаясь заглянуть под одежду, выяснить есть ли у меня с собой диктофон. – Кто вам меня порекомендовал?
– Какая разница, – отмахнулся я. – Порекомендовали.
– Непонятливый вы какой-то, – все тем же слащавым тоном продолжал старик. – Вы ведь можете и не выйти отсюда.
И тут на моей шее захлестнули удавку. Не знаю, откуда взялся у меня за спиной убийца. Я не слышал ни шороха шагов, ни скрипа металлической двери, но раз – и стальная струна затянулась на моем горле. Единственное, чего Мясник не учел, так это заклятия неуязвимости. Глупое такое, детское заклятие. Обычно им никто никогда не пользуется, потому что даже от самого простого колдовства оно не спасет. Растает как дым и все. Даже таких примитивных вещей как серебряные пули и святая вода оно боится. Но зато от удара ножом в спину или от стальной удавки убережет.
Пока громила у меня за спиной пыхтел, пытаясь затянуть на моей шее стальную струну, я сделал незаметный пас рукой, запер дверь, изолировав нас от внешнего мира. Теперь все, что будет происходить внутри контейнера останется между нами. Снаружи никто ничего не увидит, не услышит, не сможет придти Мяснику на помощь.
Потом, я сделал так, что свет лампочки сменился и из желтого, стал красным, залив помещение кровавыми тенями. Не обращая внимания на молодчика, все еще топтавшегося у меня за спиной, я подвинулся поближе к столу, и только тут заметил, что Мясник, во все глаза уставился на мою шею. Дело в том, что струна, не смотря на все усилия убийцы, не впивалась в кожу. Со стороны могло показаться, что моя кожа сделана из бронированной стали. Елозя по шее удавка даже не могла меня поцарапать.
Неожиданно Мясник загнанно всхрапнул.
Я еще немного подался вперед, подтащив за собой убийцу, выудил сигарету из пачки оставленной на столе кем-то из молодчиков. Обычно я не курю, но спектакль, который я задумал, предполагал некую демонстрацию силы. Щелкнув пальцами, я запалил большой палец правой руки и прикурил от него, а потом задул пламя.
Пауза затягивалась. Неожиданно Мясник махнул рукой и удавка с моего горла исчезла.
Мясник прокашлялся.
– Да, тебя голыми руками не возьмешь! И все таки, фокусник, кто тебе рассказал обо мне?
– А у вас принято встречать гостя удавкой? – в ответ поинтересовался я.
– Да, если от этого гостя ментом поганым воняет, – прошипел старик.
– Ну, на мой счет можете не сомневаться… – начал было я.
– А у тебя, что, на лбу написано, что ты не мент? – зло огрызнулся старик.
– Нет, – согласился я. – Но так как убить вам меня не удалось, я все же хотел бы предложить вам кое-какую работу.
– Ты че, не понял, – казалось Мясник находится на грани истерики, и вот-вот сорвется, бросится на меня, словно загнанный в угол зверь. – Вали отсюда, пока цел, сяв… – но он не договорил. Настала моя очередь. Я затянул невидимую удавку у него на горле. Вот ты и попался, Мясник.
Не понимая в чем дело, старик схватился за шею, пытаясь нащупать то, что душит его, но, естественно ничего найти не смог. Конечно, вэтот миг я отлично понимал, что наживаю себе еще одного врага, но… но отступать мне было некуда. Я сдавил чуть посильнее. Глаза старика стали вылезать из орбит, лицо, в красном свете лампы стало малиновым. Он захрипел. Тогда я чуть ослабил хватку заклятия.
– Ну вот, мы и квиты, – спокойно продолжал я. – Теперь попроси своего пеликана отойти подальше, не маячить у меня за спиной.
Старик прохрипел что-то на неизвестном мне языке.
– Отошел? – мысленно спросил я Тогота.
– Да, – ответил покемон. – Стоит в двух шагах с пистолетом наготове.
– Надеюсь, пули у него не серебряные?
– Самые обычные, – ответил мой демон-хранитель.
– Тогда продолжим, – и я вновь переключил свое внимание на Мясника. – Как вы видите, я человек по-своему опасный. И все же, – щелчок пальцев и невидимая удавка исчезла, – я хотел бы не воевать с вами, а предложить вам выполнить для меня одну работу.
– Прикончить вы сами кого угодно сможете, – пробормотал Мясник, растирая шею.
– Ну что вы, – все тем же вежливо-высокомерным тоном продолжал я. – Мне нужно от вас совсем другое. Я же сказал, что ищу чистильщика.
Старик вновь внимательно посмотрел на меня. Его взгляд буквально буравил меня.
– Есть несколько трупов, и я хотел бы, чтобы вы прибрали тела.
Мясник молчал.
– Согласны?
– Сколько? Где? Почем? – выдавил Мясник.
– Вот это уже разговор делового человека, – улыбнулся я. – Вот адрес, – я протянул старику бумажку. – Это офис. Там только тела, никого живого. Вывезите этим вечером. Прежде чем войти начертите на двери такой знак.
Старик удивленно поднял брови.
– Зачем?
– И учтите, работы там много, – продолжал я, сделав вид, что не расслышал его вопроса.
– Сколько трупов? – прохрипел старик – видимо он еще не пришел в себя после действия моего заклятия.
– Десять.
– Сколько? – глаза у него полезли на лоб.
– Там десять тел, и некоторые из них изувечены, – спокойным голосом продолжал я. – Вот деньги. Я вынул из внутреннего кармана куртки толстую пачку зеленых. Все по вашей обычной таксе: тысяча за тело, хотя для оптового заказчика вы могли бы сделать скидку, – тут я вновь мысленно попросил Тогота мне помочь, и лицо мое растянулось в столь зловещей улыбке, что старик побледнел и разом сник. – Кроме того, за городом, – тут я вновь полез в карман куртки, достал карту, развернул и сунул ее в нос старику, ткнув в маленький красный крестик, – еще парочка обгорелых трупов. В общем, сделайте все, как надо. Да, вот еще деньги. По тысяче двести за пригородный выезд.
Положив деньги поверх карты, я встал.
– Надеюсь, вы все сделаете правильно, и мне не придется вновь заходить к вам.
На какое-то мгновение я снова захлестнул колдовскую удавку на шее старика, но тут же убрал ее. Мясник должен помнить: он под контролем, в любой момент я могу затянуть узел. Я повернулся и не спеша прошел мимо оторопевшего головореза, громко хлопнув металлической дверью, разделяющей контейнеры.
* * *
На обратном пути меня ждала засада.Мой дом, впрочем, как и другие многоквартирные строения брежневских времен, обладал повышенно уродливой конструкцией и планировкой. Это сейчас стали строить новые дома с учетом потребностей граждан, а тогда… Хотя каждый и так знает.
Сама парадная некогда была застекленной, но нижние два метра из пятиметрового стеклянного покрытия давным-давно заколотили досками – ни у одной жилконторы не хватит денег еженедельно менять выбитые стекла. Из-за этого в огромной квадратной зале холла, выкрашенной каким-то умельцем в бурые тона, царил полумрак. Тускло отсвечивали искореженные металлические почтовые ящики. Где-то впереди неясной тенью маячила лестница, ведущая к лифту. Вот такая чудная парадная. Естественно, ни одна лампочка не горела.
От Мясника я возвращался довольный собой. Никогда бы не поверил, что у меня все так лихо получится.
Однако когда я оказался посреди темного холла, собственной парадной, голос Тогота отрезвил меня.
– Стой! – я замер с поднятой ногой. У меня уже давно выработался условный рефлекс: если мой покемон обращается ко мне таким тоном, да еще в повелительном наклонении, то лучше всего поступить так, как он просит. Иначе себе дороже будет. – Медленно поставь ногу, и оглядись. Похоже, это – засада.