Линц Кэти. Поженимся в Лас-Вегасе

   — Как это мило с ее стороны.
   — Она хочет познакомить тебя с моими родителями.
   — Что?
   — Да, — согласился Стив, — для меня это тоже было неожиданностью. Давай обсудим это сегодня за ужином? Если у тебя, конечно, нет никаких других планов.
   — У меня нет других планов, — рассеянно ответила она.
   — Чудесно, тогда я заеду за тобой в половине седьмого и мы вместе поужинаем. Договорились?
   — Договорились! До вечера.
   Они пошли в местную пиццерию, где готовили самую вкусную пиццу в городе.
   Откусив первый кусочек, Стив зажмурился от удовольствия.
   — А почему Ванда хочет познакомить меня с твоими родителями? — Хлоя заметно нервничала.
   — А как ты думаешь?
   — Я думаю, что она воспринимает все слишком серьезно.
   — Не бойся, — успокоил ее Стив, — мои родители совсем не страшные. Хотя мой отец тоже бывший военный и вид у него достаточно суровый.
   — У меня не очень большой опыт в общении с родителями, — сказала она, проигнорировав его шутку.
   — Послушай, — сказал он, — это всего лишь ужин. Ничего серьезного.
   — Тогда зачем ты хотел со мной сегодня встретиться и обсудить это?
   — Это был лишь повод, — признался он и улыбнулся. — Я просто хотел с тобой увидеться.
   Она не знала, что ответить. Его признание удивило ее и напомнило ей про вчерашний поцелуй. Пытаясь прогнать эти мысли, она вместе с тем страстно желала, чтобы поцелуй повторился.
   — А еще я хотел поесть пиццу, — его улыбка превратилась в более привычную для него ухмылку. — И я подумал, почему бы тебе не составить мне компанию. Положить тебе еще кусочек?
   Она кивнула и нахмурилась: его оговорка про пиццу кольнула ее самолюбие.
   Она протянула тарелку, чтобы Стив положил еще кусочек пиццы и заметила пожилого человека, быстро приближающего к их столику.
   — Ты внук Ванды? — спросил он.
   — Да, я Стив Козловски. А вы?
   — А я интересуюсь твоей бабушкой.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

   Стив нахмурился:
   — Простите. Я, кажется, не расслышал.
   — Нет, ты расслышал, и расслышал правильно. Я интересуюсь твоей бабушкой.
   — В каком смысле? — Стив хотел уточнить, правильно ли он понял незнакомца.
   — Я хотел бы пригласить ее на свидание.
   — Вы что, спрашиваете у меня разрешения?
   — Я хочу знать, что ты об этом думаешь.
   — Что я думаю о том, чтобы вы пригласили мою бабушку на свидание? — Стив был явно озадачен. — Я даже не знаю, кто вы.
   — Меня зовут Патрик О'Хара. Я владелец этого заведения и таверны по-соседству.
   — Откуда вы знаете мою бабушку?
   — Я живу неподалеку. Так что ты думаешь?
   Стив посмотрел на свою пустую тарелку:
   — Я думаю, что вы делаете великолепную пиццу.
   Патрик нахмурился:
   — Я имею в виду мое свидание с твоей бабушкой.
   — Я не знаю, — Стив растерялся. — Ко мне еще никто с подобными вопросами не обращался. Хлоя, помоги мне, пожалуйста. Как ты думаешь, можно ли ему доверять?
   — Он бесплатно поставляет продукты для вечеров в нашей библиотеке, — ответила Хлоя и благодарно улыбнулась Патрику.
   — Итак, он поддерживает местные библиотеки. Что еще ты о знаешь об этом человеке?
   — Мистер О'Хара стоит прямо перед тобой. Почему бы тебе самому не спросить у него все, что тебя интересует, — посоветовала она.
   — Вы служили в армии?
   — Да, четыре года. Воевал в Корее.
   Ответ Патрика заставил Стива немного расслабиться. Армия, конечно, хуже, чем военно-морские силы, но все же это лучше, чем ничего.
   — Вы хотите, чтобы я замолвил за вас словечко перед бабушкой?
   — Точно! — Патрик довольно улыбнулся.
   — Думаю, я смогу вам помочь, скажу, что встретил вас в ресторане, что вы о ней спрашивали и что вы владеете этим рестораном…
   Стив неожиданно замолчал и подозрительно посмотрел на Патрика таким взглядом, от которого у новобранцев дрожат коленки.
   — Вы имеете судимость? Только не лгите. У меня есть друзья в полиции Чикаго, и, если что, я могу это проверить.
   Патрик даже не моргнул.
   — У меня там работают двое сыновей и три внука. И у меня нет судимости.
   — Это хорошо, — Стив одобрительно кивнул.
   — Может быть, и вы замолвите за меня словечко? — обратился Патрик к Хлое.
   — Мистер О'Хара, удовлетворите мое любопытство. Скажите, зачем вам все это нужно? Почему вы сами не подойдете к Ванде и не пригласите ее на свидание?
   — Она не согласится.
   — Почему вы так в этом уверены? — удивленно спросила Хлоя.
   — Понимаете, — начал объяснять Патрик, — несколько месяцев назад на весенней ярмарке проводился кулинарный конкурс. Я был в составе жюри и оценивал десерты. И Ванда очень расстроилась, когда я не присудил первое место ее печенью.
   — Я вам сочувствую, вы совершили огромную ошибку, — понимающе сказал Стив. — Ее печенье бесподобно. Она вам этого никогда не простит.
   — Но булочки миссис О'Флаэрти были лучше! — искренне возразил Патрик.
   — Тогда почему вы не приглашаете на свидание миссис О'Флаэрти с ее вкусными булочками? — ехидно спросил Стив.
   Патрик выпрямился во весь рост и печально посмотрел на Стива.
   — Точно так же ответила мне Ванда, когда я пригласил ее в первый раз. Но ведь мне было все равно, кто испек эти булочки, — сказал он обиженно. — Я присудил им первое место, потому что они были действительно вкусными. Если бы я знал, что Ванда так отреагирует… Поверьте, это был последний раз, когда я согласился быть судьей на подобных мероприятиях. Женщины принимают такие пустяки слишком близко к сердцу.
   Стив понимающе кивнул:
   — Это точно! Давайте продолжим эту беседу в другой раз, — предложил он.
   Патрик смутился:
   — Извините, что отвлек вас. Приятного аппетита.
   Хлоя улыбалась. Она не знала, почему ей было так удивительно легко и хорошо с ним.
   Два дня спустя Стив стоял в ее прихожей и ждал, пока она оденется.
   — Ты нервничаешь? — спросил он.
   — Пока ты меня об этом не спросил, не нервничала.
   — Мои родители вовсе не страшные, — успокаивал ее Стив.
   — Ты мог и не приходить за мной сюда.
   — Я боялся, что ты испугаешься и откажешься прийти.
   Она действительно очень боялась этого ужина, но отказываться было неприлично. «Соберись!» — приказала она себе.
   — Куда я дела цветы и вино? — Хлоя отчаянно пыталась сосредоточиться, но ей это не удавалось. Кроме страха перед знакомством с родителями Стива она никак не могла справиться с волнением при виде Стива, который выглядел просто потрясающе в черном костюме и белой рубашке. — Только минуту назад они были здесь!
   — Ты сейчас выглядишь еще более расстроенной, чем вчера вечером в суши-баре, — с улыбкой заметил Стив.
   — Я просто не очень люблю экспериментировать со своим желудком, — рассеянно отвечала она, занятая поиском цветов. — Кстати, раз уж ты об этом заговорил… Я не думала, что военные США, истинные патриоты своей страны, любят японскую кухню.
   — Почему бы и нет? — он пожал плечами. — Я попробовал суши полгода назад, когда был на Окинаве. Мне понравилось.
   — Ага! Вот они где! — Хлоя наконец нашла цветы и вино. Она оставила их на журнальном столике, когда Стив позвонил в дверь и она пошла ему открывать.
   Она потянулась за плащом:
   — Все, я готова. Мы можем идти.
   Стив взял у нее плащ. Она никак не могла привыкнуть к его старомодным манерам. Но ей очень нравилось, когда он за ней ухаживал, несмотря на ее феминистические взгляды. Это было приятно. Она чувствовала себя особенной.
   Он помог ей надеть плащ и высвободить волосы из-под воротника, пока она застегивала пуговицы. Она вздрогнула от его неожиданно приятного прикосновения к шее и чуть не выронила бутылку вина.
   — Я уже говорил тебе, как ты потрясающе выглядишь? — спросил Стив, беря у нее вино и открывая дверь.
   — Нет. И ты не обязан этого делать.
   — Я говорю только то, что есть на самом деле. Она с сомнением оглядела свой наряд:
   — Ну, не знаю… По-моему, юбка немного коротковата.
   — А по-моему, в самый раз. Мне нравятся короткие юбки.
   — Я почему-то в этом не сомневалась, — сухо заметила она.
   Это была та же самая юбка, которую она надевала, когда они ужинали в ресторане в Линкольн-Парке. Но на этот раз она надела ее с красной шелковой блузкой. Красный цвет — это сильный цвет, цвет страсти. И очень ей идет. По крайней мере, так сказала Линн, когда приезжала, чтобы помочь ей нарядиться.
   — Идем! — поторопила она его. — Мы же не хотим опоздать.
   — Мне нравится, когда ты нервничаешь, — поддразнивал ее Стив.
   — Я всего лишь хочу быть пунктуальной.
   — Конечно, мы все этого хотим. А также мы хотим, чтобы был мир во всем мире. Что?! — воскликнул он в изумлении, когда она в ответ на его шутку показала язык. — Куда катится мир, если даже воспитанные библиотекарши ведут себя так?
   — Мы еще не такое умеем, — нежно прошептала она.
   — Я постараюсь узнать это, — пообещал он. Ее неожиданно проявившаяся уверенность исчезла, как только она перешагнула порог дома Ванды, несмотря на то что бабушка Стива и его родители старались, чтобы она чувствовала себя комфортно.
   Анжела Козловски, мать Стива, миниатюрная брюнетка с добрыми карими глазами, произвела на Хлою очень хорошее впечатление.
   Понемногу ей удалось разговорить девушку. Анжела стала рассказывать ей о путешествии на Аляску:
   — Мы еще не привыкли к обществу, так что заранее простите, если что не так. Мы только вчера вернулись с Аляски.
   Побывать на Аляске была такая же давняя мечта Хлои, как и полетать на воздушном шаре. Хлоя забыла о своих страхах и оживилась:
   — Это был круиз?
   — Нет, мы ездили в своем трейлере. Мы объездили в нем почти всю страну. Но так далеко забрались впервые.
   — Вы живете в Чикаго? — спросила Хлоя, только потом осознав, что она уже знает ответ: Ванда очень долго и подробно рассказывала ей обо всех членах семьи Козловски.
   Анжела кивнула:
   — Когда не путешествуем в трейлере. У нас дом в Чикаго. Но сейчас там идет ремонт. Поэтому Стив остановился у бабушки на время своего отпуска. А вообще-то, где мы только не жили! — Анжела махнула рукой и улыбнулась. — Только после того, как Стэн ушел в отставку, мы решили осесть в Чикаго.
   — Они по привычке никак не могут усидеть на одном месте, — вставил Стив, — и поэтому колесят по стране в своем трейлере.
   — Должно быть, у вас интересная жизнь, — заметила Хлоя.
   — Да уж! — рассмеялась Анжела.
   — Было очень увлекательно, например, когда у нас спустила шина на какой-то автостраде. И вокруг на многие мили ни одной машины, — сказал Стэн.
   — Мне кажется, был более увлекательный пример, когда ты хотел сфотографировать медведя и подошел слишком близко к нему, — поддразнила Анжела мужа. — Мы привезли фотографии. Хотите посмотреть?
   Хлоя улыбнулась. В их взаимных поддразниваниях было столько любви и привязанности друг к другу…
   — Очень хочу!
   — Не волнуйтесь, фотографий не очень много. Вы не успеете соскучиться, просматривая их.
   — Мне не будет скучно, — заверила Хлоя.
   — Вы действительно не похожи на человека, который испытывает скуку, — сказала Анжела, посмотрев Хлое прямо в глаза.
   Хлоя рассмеялась:
   — Дайте мне в руки книгу, и я уже счастлива.
   — Я понимаю вас, — Анжела кивнула. — Я сама обожаю читать. И Стэн тоже.
   — Я правильно воспитала своих мальчиков, — сказала Ванда. Она пришла из кухни в гостиную и присоединилась к разговору.
   — Я все хотел тебе сказать, — начал Стив. — Дня два назад я встретил в ресторане одного мужчину, который очень тобою интересовался.
   Ванда удивилась:
   — Кто же это может быть?
   — Патрик О'Хара. Он владелец ресторана…
   — Знаю, какой у него ресторан, — раздраженно прервала его Ванда, — а также знаю, что у него нет вкуса.
   — Он думает, что ты все еще держишь на него обиду за то, что он не присудил первое место твоему печенью.
   Ванда вскинула голову:
   — Ничего подобного. Я просто констатирую факт: раз ему не понравилось мое печенье, значит, у него нет вкуса.
   — Но я думаю, ему нравишься ты, — Стив обнял ее за плечи.
   Ванду не так легко было переубедить. Она фыркнула:
   — Мужчина, которому не нравится мое печенье, меня не интересует.
   — Но ему понравилось твое печенье, — оправдывал Патрика Стив.
   — В таком случае он должен был дать мне и моему печенью первое место. И хватит разговоров об этом! — решительно заявила Ванда. — Вы же не хотите расстроить повара перед ужином.
   — Я могу вам чем-нибудь помочь? — спросила Хлоя.
   — Да, дорогая. Ты можешь попробовать убедить моего сына и внука, что женщины не настолько эмоциональны, как они думают. Хотя этого еще никому не удавалось. К тому же, что плохого в эмоциях?
   — Если ты военный, — серьезно сказал Стив, — эмоции только мешают. Ты должен оставить эмоции и делать свое дело.
   — Ты думаешь, женщинам не приходится этого делать? — возразила ему Ванда. — Конечно, приходится. Как, ты считаешь, твоя мать справлялась со всеми проблемами семьи, пока твой отец находился на службе в других странах? А она вынуждена была растить пятерых детей. Она сдерживала свои эмоции и делала свое дело. Возможно, она плакала, когда никто не видел. Но ничего плохого в этом нет. Вам стоит попробовать как-нибудь.
   Стэн с недоумением посмотрел на мать.
   — Все в порядке, дорогой! — Анжела погладила мужа по руке. — Мы не заставим вас сегодня плакать.
   — Если только это не будут слезы восторга от моих свиных отбивных, — сказала Ванда, вполне довольная собой.
   Хлоя сидела в сторонке и восхищалась. Это была настоящая семья. Они ссорились, спорили друг с другом, но в то же время, это было ясно, они любили друг друга. Такой семьи у нее никогда не было.
   Точнее, была, но так давно, что она, почти ничего не помнит. Какие-то воспоминания, конечно, остались. Лежа в своей маленькой холодной постели в доме тети, она часто вспоминала свой шестой день рождения. Это был настоящий праздник с шариками и клоунами. Отец тогда подарил ей большую куклу с золотыми волосами. Или Рождество, с ожиданием Санты и с подарками поделкой…
   — Хочешь еще картофельных оладьев? — спросила Ванда, протягивая ей тарелку.
   Хлоя, погруженная в свои детские воспоминания, вздрогнула от неожиданности.
   — Нет, спасибо.
   — Ты выглядишь грустной, — сказала Ванда. — Все в порядке? Может, какие-то проблемы на работе?
   — Нет, все хорошо.
   — Тебе ведь нравится работать в библиотеке? — продолжала Ванда.
   — Да, очень. Каждый день не похож на предыдущий. Никогда не знаешь, о чем тебя спросят в следующий раз. Я работаю в справочном отделе — пояснила она специально для родителей Стива.
   — Наверное, вы легко сходитесь с людьми? — предположила Анжела.
   — Пожалуй, — ответила Хлоя после некоторых раздумий.
   — Ванда сказала нам, что вы живете по соседству, — сказал Стэн. — Я вырос здесь. У нас с братом в подвале был игрушечный поезд с рельсами. Нам его подарил отец. Он работал на железнодорожной станции, был обыкновенным американским рабочим. А моя жена из Техаса. У ее семьи было огромное ранчо, много земли, большой дом…
   — А наши сыновья росли в десяти разных штатах, — уточнила Анжела.
   За дружеской беседой вечер прошел быстро и оставил очень приятное впечатление. Хлоя больше не погружалась в свои печальные воспоминания — сегодня она чувствовала себя частью этой семьи и наслаждалась этим новым для себя ощущением. Пусть это было не надолго и не по-настоящему.
   — Вот видишь, все было не так уж плохо, — сказал Стив, когда они шли к ее дому.
   — Твои родители очень милые люди.
   — Такие же, как и я, — сказал он самодовольно.
   Хлоя засмеялась.
   — Что? Тебе не кажется, что я очень милый? — выражение неподдельного ужаса на его лице заставило ее рассмеяться еще больше.
   Они уже подошли к веранде, как услышали чей-то жалобный писк. Стив прислушался:
   — Кто бы это ни был, он, должно быть, очень голодный.
   Стив присел около мусорных бачков и прислушался.
   — Мне кажется, это котенок, — сказал он. — Выходи, малыш! Кис-кис! Не бойся, выходи! Здесь слишком холодно для такого маленького существа! Мы возьмем тебя в дом и накормим.
   Хлоя стояла рядом с ним, замерзшая и очарованная его бархатно-нежным голосом.
   У нее не было домашних животных с тех пор, как погибли ее родители. У тети была аллергия на шерсть, и она отдала ее любимого котенка в приют для животных. Тогда Хлоя поклялась, что она больше никогда не полюбит ни одно животное так, как она любила своего маленького кота по имени Мэджик. Тогда боль от потери котенка, последовавшей сразу же за смертью ее родителей, была для нее невыносимой. Вот почему она больше не собиралась заводить домашних животных.
   Когда Джэнис отдавала котенка в приют, а Хлоя рыдала, тетя обвинила ее в том, что она любит какого-то кота больше, чем своих родителей. Хлоя чувствовала себя несчастной и виноватой одновременно. Она больше никогда не плакала при тете. Девочка втихомолку проливала слезы, уткнувшись в подушку. Больше всего она боялась, что Джэнис услышит, как она плачет, и будет ее стыдить.
   — Нет, я не хочу… Я не могу заводить животное.
   — Почему? — удивленно спросил он.
   — Я целый день на работе, — оправдывалась она.
   — Многие люди работают. И это не мешает им иметь домашних животных.
   Но Хлоя не соглашалась приютить котенка. Она не хотела любить его. Она вообще никого не хотела любить. Потому что все, кого она любила, давно погибли или бросили ее.
   Увидев маленькое пушистое существо в руках у Стива, Хлоя с трудом сдержала слезы. Она старалась взять себя в руки, стать жестче…
   Кого она обманывала? Она не могла отказать в тепле и любви существу, которое в этом так нуждалось, чья жизнь зависела от нее. Она слишком хорошо знала, каково быть одинокой. Она не хотела становиться такой, как Джэнис: черствой, погруженной в свою работу, одинокой, никому не нужной и не способной любить.
   Вдруг она осознала, что рискует стать второй Джэнис. Это напугало ее еще больше, чем неудачная любовь.
   — Вот, возьми его, — сказал Стив, передавая ей котенка.
   Хлоя прижала к груди маленький урчащий комочек. Она чувствовала, что та крепость, которую она воздвигла для защиты себя от эмоций, рушится. Стив и это беспомощное существо, нуждающееся в защите, преподали ей урок. Хлоя наконец поняла, что имела в виду Ванда, когда говорила ей о черепахах, которые вынуждены высовывать голову из-под панциря, рисковать, чтобы предпринять что-либо важное для жизни. Она, как те черепахи, спряталась в свой панцирь, не желая больше рисковать и что-либо предпринимать. После неудавшегося романа с Брэдом она не высовывалась и жила там постоянно. Но пришло время высунуть голову и начать жить.
   — Дай мне ключи, — попросил Стив. — Я открою дверь.
   — Возьми у меня в кармане плаща.
   Через минуту она уже сидела у себя на кухне с урчащим котенком на коленях. Она была настолько поглощена этим детенышем, что не заметила, как Стив ушел.
   «Замечательно! — сказала она себе, когда обнаружила его отсутствие. — Оставил меня одну с котенком!»
   — Ну и ладно, — она не переставала гладить котенка. — Мы и сами справимся.
   Котенок заснул у нее на коленях, а она не смела его потревожить. Теперь ей нужно о нем заботиться, купить ему еду, мисочки, лоток.
   — Ну как он? — спросил Стив, бесшумно войдя на кухню. У него в руках были пакеты.
   — Это не он, а она, — поправила его Хлоя, удивленная его появлением. — Тебе нравятся животные?
   — Конечно, кому они не нравятся?
   «Джэнис и Брэду», — подумала Хлоя. Сама она хоть и зареклась заводить живность в доме, тем не менее регулярно перечисляла деньги в фонд помощи животным. Она любила животных, но предпочитала держаться от них на безопасном для себя расстоянии. Однако устоять перед обаянием Свити, как она назвала котенка, у нее не хватало сил.
   — А что в пакетах?
   — Еда для котят, миски всякие, лоточек — в общем, все, что может понадобиться котенку, — демонстрировал Стив свои преподношения.
   — Ты ходил все это покупать? — Хлоя не могла сдержать восхищения.
   — Конечно, а ты думала, куда я ушел?
   — Не знаю, — призналась она.
   — Я же сказал, что вернусь через пару минут. Ты думала, что я брошу тебя с котенком и уйду? — укоризненно спросил он.
   Она не знала, что сказать. Ей было ясно только одно — этот человек ей дорог, и она не хочет, чтобы он уходил.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   — Как ты ее назвала? — спросил Стив.
   — Свити.
   Стив с сомнением покачал головой.
   — Даже не знаю. Может, лучше назовем ее Харлей?
   — В честь твоего мотоцикла?
   — Я же говорил тебе: это не мотоцикл, а произведение искусства.
   — Все равно.
   — Нет, ты только посмотри на нее! — сказал он, обращаясь к котенку. — Она меня не уважает. И это после того, что я для нее сделал!
   — Какая я неблагодарная! — поддразнивала его Хлоя. — Я тебя недооцениваю.
   — Точно! — согласился он.
   — Бедный! Тебя никто не понимает.
   — Опять права.
   — А ты такой замечательный! — Поддавшись импульсу, она дотронулась до его щеки и погладила ее. Кожа была теплой и уже немного колючей. — Спасибо тебе за все.
   Ее рука соскользнула ниже, к воротничку рубашки, и она притянула его к себе, чтобы поцеловать в щеку. Но она промахнулась и поцеловала его в уголок губ.
   Стив повернул голову. Теперь их поцелуй стал настоящим. Не продолжением шутливого разговора, а любовным порывом. Он то нежно покусывал ее нижнюю губу, то ласкал языком, заставляя ее стонать от наслаждения.
   Мяу!
   Недовольное мяуканье Свити прервало их поцелуй. Едва услышав его, Хлоя отстранилась.
   — А у тебя раньше были домашние животные? — Стив неожиданно сменил тему.
   — У меня был котенок, когда я была маленькая.
   — Тогда почему ты сначала не хотела брать Свити?
   — Я предпочла бы не говорить об этом сейчас, — она погрустнела.
   Стив не стал на нее давить. Он стоял и смотрел, как она играет с котенком. Чем больше он знал Хлою, тем загадочнее она становилась для него. Он не мог разгадать ее характер. Он даже не знал, с чего начать. Возможно, именно этим она и очаровала его.
   Стив восхищался ее темпераментом и чувством юмора. Она всегда могла рассмешить его. К тому же у нее была неплохая фигура. И просто потрясающие ноги. Ему нравилось ее лицо, не ослепительно красивое, но выразительное. Он даже замечал, как искрились ее глаза, когда она смеялась. А ее смех… он был какой-то особенный, ни на что не похожий. И это его немного пугало. Одно дело заметить красивые ноги — это обычная реакция здорового мужчины, и совсем другое — звук смеха. Он не был уверен, что замечал, как смеялась Джина.
   Что-то было не так, как с другими женщинами. Влюбленность? Это слово выбыло из его лексикона одновременно с окончанием процесса полового созревания. Но что-то определенно происходило незапланированное, хотя они должны были быть всего лишь напарниками. Любовь не входила в их планы — они оба приходили в себя после предыдущих неудачных отношений. Ничего личного.
   Тогда почему его настолько потряс их поцелуй? А ведь он был военным, которого не так уж и легко удивить.
   Стив не признавался себе в том, что боится новых отношений. Он уже один раз поймался в коварные женские сети. Эта женщина вырвала ему сердце и безжалостно растоптала его.
   Хлоя не похожа на тот тип женщин, которые разбивают сердца. Но иногда лучше не рисковать, чем потом сожалеть.
   Стив быстро попрощался и ушел. За дверью его ждала свобода. И там не было всякой сентиментальной чепухи вроде котят и хорошеньких библиотекарш в очках.
   На следующее утро Стив долго убеждал себя, что его уход — это не проявление трусости. В конце концов, было уже поздно и он не хотел быть невежливым.
   Он вовсе не боялся общаться с Хлоей после вчерашнего поцелуя. Тогда почему он сидит здесь, в таверне, с бутылкой пива с самого утра?
   Звонок мобильного телефона отвлек его от раздумий и избавил от необходимости отвечать на последний вопрос.
   — Ты где? — опустив приветствие, спросил Страйкер.
   — Не твое дело! — рявкнул на него расстроенный Стив.
   — Все понятно, значит, ты в таком месте, где быть не должен.
   — Ошибаешься! — продолжал нападать Стив. — Не вижу причин, почему бы мне не посидеть в таверне и не заказать чизбургер.
   — Ты в баре? — удивился Страйкер. — С утра пораньше? Что с тобой сделала эта библиотекарша?
   — Ничего она не сделала! Я что, не могу просто спокойно посидеть и поесть, чтобы ко мне не приставали?
   — Нет.
   — Все, мне пора. А то мой чизбургер остынет. Стив выключил мобильный и попросил меню.
   После того как он сказал брату про чизбургер, ему действительно захотелось поесть.
   Через пятнадцать минут ему принесли чизбургер. И в то же время подошел Страйкер.
   — Что ты здесь делаешь? — удивленно спросил Стив. — Как ты сюда попал?
   — На самолете. Я прилетел в Чикаго по делам. И, раз уж я оказался поблизости, решил навестить тебя. Выглядит очень аппетитно. — Страйкер заказал официантке еще один чизбургер и пиво.
   Официантка, молодящаяся пятидесятилетняя женщина, приветливо улыбнулась новому посетителю. Стив всегда поражался, как его брату удается нравиться женщинам, какого возраста бы они ни были.
   У Страйкера была странная для бывшего военного привычка — совать нос в чужие дела. О чем Стив ему честно сказал.