Логан Леандра. Незнакомцы в ночи

   — В утешение могу лишь сказать, что она попробует остаться в стороне от этого. Она уже однажды вступила в борьбу, показав тебе донесения. Эта доброта сделала её уязвимой и зависимой от Корбина.
   — Я никогда не использую этот секрет против неё.
   — Если она проявит здравый смысл, то постарается не навредить тебе.
   — Вся эта история — настоящая паранойя! — Внезапно в её глазах загорелись озорные огоньки. — Если следовать твоему совету, то я не должна и с тобой разговаривать об этом.
   Он развеселился:
   — Наконец-то ты поняла мою мысль!
   — Джек, — после некоторой паузы задумчиво проговорила Андреа, — а что, если мне поговорить с этим частным сыщиком из службы сыска Си-Эс?
   — С какой целью?
   Андреа смущённо переступила с ноги на ногу.
   — Чтобы… удостовериться, что он ничего не имеет против тебя.
   Джек положил ладонь себе на грудь.
   — Против меня?
   — Да. Я беспокоюсь… Если Корбин в конце концов выяснит, что мы провели ночь вместе, он не остановится перед наказанием.
   — Но донесение уже у него. И в нем ничего об этом не говорится.
   — А что, если Корбин надавит на сыщика? И тот решит побеседовать с пассажирами самолёта, которые были трезвыми?
   — Не надо обо мне беспокоиться. Эти парни — народ цепкий, и то, что им надо, узнают быстро. И потом, имей в виду: что может удержать его от того, чтобы не выдать тебя Корбину, не сообщить ему о том, что ты знаешь о слежке?
   — Часть причитающихся мне средств.
   — Ты не можешь полностью полагаться на это.
   — В любом случае, Джек, опасайся Корбина, это хоть немного меня успокоит.
   — Мне лестно, что ты проявляешь такую заботу обо мне, но он меня не испугает.
   — Ты уже решил что-то предпринять самостоятельно?
   — Пусть это тебя не беспокоит.
   — По крайней мере обещай мне, что ты не поступишь столь же импульсивно, как в самолёте.
   — Я не предприму ничего глупого.
   Андреа уткнулась лицом ему в грудь.
   — Я так понимаю, что тебя не удержать и не остановить.
 

* * *

   — Куда, ты сказал, уходишь?
   Джек посмотрел на своё отражение в висящем на стене зеркале, затем повернулся к Глори, которая стояла в дверях между их офисами.
   — Я ничего не говорил.
   — Ну да. А как я свяжусь с тобой, если случится что-то чрезвычайное?
   Он вздохнул и, смирившись, проговорил:
   — Атлетический клуб «Стерлинг».
   — В Беверли-Хиллз? Шикарный клуб, я слыхала.
   — Что скажешь?
   Глори указала жестом на его одежду.
   — Ты только посмотри на себя.
   Джек посмотрел на слегка помятую белую хлопковую рубашку и брюки цвета хаки.
   — Там играют в гольф и упражняются. Это не место для демонстрации дорогих туалетов.
   — И слава Богу, потому что у тебя их и нет.
   — Глори, отвяжись!
   Глори прижала короткие пальцы к лифу своего полосатого платья.
   — Прости меня, что пытаюсь сказать правду, но тебя вполне могут принять за официанта или кого-нибудь вроде этого, если ты хотя бы чуть-чуть не приведёшь себя в порядок.
   Джек скрипнул зубами, предвидя, что за этим последует.
   — Черт возьми, раздевайся!
   — Я опаздываю, — запротестовал он.
   — А мне ещё нужно напечатать письма.
   Джек с неохотой повиновался, стащив с себя рубашку.
   — Не смотри на меня, как удав на кролика. Снимай и штаны. — Говоря это, Глори принялась освобождать угол его массивного деревянного стола. — Ну вот, сейчас вернусь.
   Стоя в носках и плавках, Джек наблюдал за тем, как Глори скрылась в его гардеробной.
   Она быстро вернулась с утюгом в руке. Включив его, она расстелила брюки на столе, отработанными движениями разгладила одну, затем другую штанину. На её лице появилось мечтательно-нежное выражение.
   — Ты помнишь, как часто я делала это на складе бакалейной лавки?
   — Конечно, Глори. — Улыбнувшись, Джек натянул отутюженные брюки. От них исходило лёгкое тепло.
   Глори принялась за рубашку.
   — Я сидела ночами и гадала, то ли ты отбиваешься от полицейских, то ли приводишь в ярость отцов девчонок.
   — Да, сладкие воспоминания. — Он схватил отглаженную рубашку. — Жаль, что я вырос.
   Глори покачала головой, вынимая штепсель из розетки.
   — Когда другие мальчишки приносили домой лягушек и фантики от конфет, ты возвращался домой с заплывшим глазом или расквашенным носом.
   Джек присел, чтобы натянуть мягкие туфли, и проговорил как можно более ровным голосом:
   — Я тогда был горячим мальчишкой, всегда отстаивал свою независимость. Признаю это. Но это все история.
   — В самом деле? Вчера ты разбирался с девицей, попавшей в беду. Сегодня на очереди её муж. Я ни в чем не уверена.
   Очевидно, Глори подслушала, как он пытался несколько раз дозвониться до Корбина Доанеса. Было бы пустой тратой времени и энергии выговаривать ей за это: Глори в таких вещах была неисправима. Он встал и пригладил ей густые седые волосы, хотя эта его привычка ей никогда не нравилась.
   — Не волнуйся. Я уверен, что в этом клубе не разрешается пускать в ход кулаки.
   — А скажи, Андреа Доанес догадывается о том, что ты собираешься предпринять?
   — Нет. — Джек подошёл к столу и взял бумажник. Затолкав его в задний карман брюк, он бросил на Глори предупреждающий взгляд. — И пусть так и будет.
   — Конечно, конечно, я знаю своё место — сидеть, тихонько и держать наготове настойку йода.
   Он подмигнул ей и вышел из офиса.
 

* * *

   Во вторник в час дня Джек вошёл в небольшой магазинчик при атлетическом клубе. Разыскивая Доанеса среди высокопоставленных особ, он деловито справился о цене кожаной сумки для гольфа.
   — Могу я вам помочь, сэр?
   Вопрос Джеку задал молодой человек, одетый в униформу — белую рубашку и белые шорты. Значок на рубашке гласил, что его зовут Тед.
   Джек показал на сумку:
   — На стоимость этой сумки можно кормить какую-нибудь обнищавшую страну целую неделю.
   Молодой человек ухмыльнулся:
   — Или пообедать вдвоём в нашем ресторане.
   — Я ищу Корбина Доанеса.
   — Он ждёт вас?
   — Да.
   Похоже, Тед не был в этом уверен. Джек продолжал в упор смотреть на него.
   — Он на поле. — Тед показал на стеклянную дверь. — Но у него мало времени. Он уезжает через тридцать минут.
   Корбин, одетый в светло-голубую спортивную форму, находился в центре площадки. Засунув руки в карманы, Джек приблизился к нему сзади.
   — Вот это да, я не видел такого азарта с того времени, когда играл ещё консервной банкой.
   Доанес резко повернулся, выражение лица у него было насторожённое.
   — Кто вы, черт возьми?
   — Джек Тейлор.
   — Я слышал, вы звонили, чтобы поймать меня.
   — Это было не слишком трудно.
   — В самом деле? А я уж начал думать, что вы не выберетесь даже из коробки для ботинок без фонарика.
   — Да вы, кажется, хотите оскорбить меня?
   — И вы того заслуживаете. — Доанес взял клюшку со стальной головкой, которая была прислонена к сумке для гольфа, и погладил её графитовый ствол. — После вашей бездарной работы, когда вы следили за моей женой, я чувствую себя вправе сказать вам несколько резких слов.

Глава 7

   — Я знающий и опытный частный сыщик, Доанес, и меня оскорбляют намёки на мою некомпетентность.
   — Успокойтесь, Тейлор! — Корбин окинул взглядом других игроков. Заметив их интерес к разговору, он сунул клюшку в сумку и показал Джеку знаком следовать за ним.
   Они пошли по узкой асфальтированной дорожке, обсаженной пальмами.
   — Это для тех, кто любит ходить, — пояснил Корбин. — В этот час большинство членов клуба завтракают.
   — Вы не хотите, чтобы вас видели со мной?
   — Естественно! Неужели вы думаете, что я хочу, чтобы кто-то увидел нас вместе, а затем засёк вас где-нибудь поблизости от моей жены?
   Джек молча разглядывал ухоженные газоны. После некоторой паузы он холодно сказал:
   — Пока что меня никто не засёк.
   — Должен сказать, что это глупо — появляться здесь.
   — Мы говорили с вами только однажды и только по телефону, и я думаю, что пришла пора заново оценить ситуацию.
   — Вы думаете? Позвольте мне сказать вам кое-что. Я плачу людям за то, чтобы они делали так, как я им скажу. И вам нужно было дождаться моего следующего шага.
   — Вам пора узнать, — ровным тоном проговорил Джек, — что ваша жена не собирается вас обманывать. И мне не удастся застать её на месте преступления.
   Корбин провёл рукой по своим белокурым с проседью волосам.
   — Может, и так.
   — Похоже, вы разочарованы.
   — Меня удовлетворял её скромный образ жизни до того момента, пока она не отвергла моё предложение о примирении.
   Джек упорно сверлил его холодным взглядом. «Ну да, ты хочешь швырнуть на семейное ложе эту ловкую и похотливую Минди Феллоуз, — подумал он. — Как это вдруг жена посмела отказаться?»
   — Так или иначе, я пришёл, чтобы поставить точку.
   — Но вы не можете это сделать.
   — Я прекрасно понимаю, что вы не уважаете моё профессиональное мнение, Доанес, но тем не менее должен сказать, что продолжать слежку за миссис Доанес — значит терять попусту время и ваши деньги.
   — Ваше мнение для меня мало что значит.
   Джек с безразличным видом пожал плечами:
   — Скажите все-таки, зачем вы меня наняли?
   — Мои люди сказали, что вы достаточно толковый сыщик и способны вести наблюдения за кем угодно, что у вас вполне приятная внешность и что вы достаточно циничны, чтобы брать деньги за любую работу.
   — Что это за люди?
   — Из частного сыскного агентства, которое я содержу.
   — Почему же вы не приставили их следить за вашей женой?
   — Потому что они слишком совестливы, чтобы идти до конца, если потребуется. А этот момент, Тейлор, наступил.
   Джеку показалось, что у него леденеет в жилах кровь.
   — Что вы намерены делать?
   — Добиться того, чтобы Андреа почувствовала сожаление. Понимаете, Тейлор, от меня никто не уходит так, чтобы не почувствовать на своей шкуре тяжесть последствий. Моя юная невеста перед замужеством не имела ничего, и она должна уйти ни с чем, получив суровый урок от Доанеса.
   — И каким образом в это вписываюсь я?
   В первый раз за время их разговора на лице Корбина Доанеса заиграла улыбка.
   — Согласно моим указаниям именно вы и преподадите ей этот урок.
 

* * *

   — Черт побери, вы меня испугали!
   Андреа подпрыгнула от неожиданности, услышав это восклицание, когда вошла в тускло освещённый офис службы сыска Си-Эс. Она повернула голову и увидела крупную женщину, сидевшую в полудрёме за серым стальным столом и слушавшую по радио репортаж о бейсбольном матче.
   — Это Си-Эс?
   — Да, но сейчас уже около семи. Мы закрыты.
   Андреа подошла поближе к столу. На женщине было отвратительное красно-белое полосатое платье.
   — Вы детектив?
   — Нет, я не детектив.
   — А здесь есть хотя бы один детектив, с которым я могла бы поговорить?
   — Здесь всего один детектив, и его не будет по крайней мере несколько часов.
   Женщина откровенно громко зевнула, словно чем-то недовольный медведь. Удивительно, что Корбин имеет дело с этой конторой в столь убогой части города. Но, вероятно, у него есть для этого свои причины.
   — Не знаю, когда он здесь покажется. Я очень беспокоюсь, как бы он не получил по заднице.
   — Сочувствую и сожалею.
   — А у вас беда, дорогуша?
   Андреа медленно кивнула и добавила:
   — Знаете, вы мне как будто знакомы.
   Пухлая рука женщины легла на пышную грудь, обтянутую полосатым платьем.
   — Что? Не-ет.
   Однако несмотря на её «нет», Андреа неожиданно уловила в глазах женщины искру узнавания. Она сделала несколько шагов по комнате, оглядела стены в надежде увидеть что-нибудь такое, что могло бы дать ей какую-то подсказку. Однако на стенах не было ничего, кроме пары дешёвых репродукций да вешалки с четырьмя крючками. Ничего существенного.
   Холодок пробежал по её позвоночнику, когда она выглянула из окна второго этажа на угрожающе тёмную улицу. Андреа редко бывала в центре Лос-Анджелеса ночью, и ей страшно захотелось вернуться в свою безопасную квартиру в Глендейле.
   Однако наряду с чувством безопасности у неё наверняка появится чувство беспомощности. Сидение в Глендейле её никуда не продвинет. Она не в состоянии помешать Корбину в его попытках навредить ей, она будет продолжать жить в страхе, что сыщик каким-либо образом узнает о Джеке.
   Милый Джек, он так трогательно пытается защитить её. Конечно же, он придёт в ярость, когда узнает, что она пришла сюда. Конечно, он ошибается, отказываясь видеть сыщика в свалившемся на неё типе. Однако тот пьянчуга вполне гармонирует с этой недалёкой и грубоватой женщиной, которая принялась уплетать бобы.
   — Я немного подожду, — заявила Андреа. Освоившись, она расстегнула свой новенький зелёный пиджак, открыв эффектное белое платье.
   — Такая нарядная девочка — и будет зря терять время? Оставьте записку. Я позабочусь, чтобы она дошла до одного из наших работников.
   Андреа повесила пиджак и сумку на спинку старенького стула.
   — Вы сказали, что у вас только один работник.
   Женщина простодушно улыбнулась:
   — Вы любите бейсбол? Шикарная игра. Играют «Энджелс» и «Ред сокс».
   — Да, верно. — Андреа снова подошла к окну.
   Внезапно зазвонил телефон. Андреа замерла, схватившись за оконную раму, и насторожилась, когда женщина подняла трубку. Именно в этот момент её осенила догадка.
   — Алло, это…
   — Глори! — воскликнула, сразу вспомнив, Андреа. — Вы Глори, помощник Джека!
   — Ой! — Глори послушала несколько секунд и положила трубку.
   За это время Андреа успела подойти к столу.
   — Если здесь вы, значит, он… — Она задохнулась от гнева.
   — Не нервничайте, дорогуша. Джек…
   — Он лжец!
   — Да.
   — Обманщик!
   — Положим…
   — Мерзкий доносчик!
   Глори упёрлась ладонями в стол и приподняла своё тело.
   — Но он порядочный мальчик по своему нутру.
   — Что?!
   — К чему так кричать? Садитесь.
   Андреа осталась стоять, все тело её было напряжено.
   — Не стану я садиться!
   Глори обошла стол и усадила Андреа на стул, уронив при этом её кардиган и сумку на пол. Тяжёлая рука Глори на плече Андреа не позволяла ей подняться.
   — Выслушайте меня. Джек иногда встревает туда, куда не хотел бы. Но он старается поступать по совести… если его не разозлят.
   Андреа почувствовала приступ гнева.
   — Вы знаете, что он сделал мне?
   — Наверное, вы раньше сами ему что-то сделали?
   — Ну… — Андреа отвела глаза. — Он лгал мне все время. Даже тогда, когда мы обсуждали, как отвязаться от моего шпиона.
   — Мне не сразу удалось выудить у него всю эту историю, но, кажется, началось все тогда, когда он спас тебя в самолёте, хотя ему не надо было совать в это свой нос.
   — Но это было бы неправильно, — возмутилась Андреа.
   Глори наставила палец ей в лицо.
   — Вот видишь, ты же ожидаешь от Джека правильных вещей. Он поступил так автоматически.
   — Ах, я не знаю, что и думать! Я только хочу, чтобы он сейчас был здесь!
   — Послушай, дорогуша. Ну почему бы тебе не отправиться домой и не лечь спать? Я и сама собираюсь сейчас уходить.
   — Вы тоже обманщица! Вы хотите остаться здесь и дождаться его!
   Глори высокомерно фыркнула.
   — Не твоё дело, что я собираюсь делать! У меня есть на это право.
   Андреа быстро прикинула в уме.
   — Я дам вам пятьдесят долларов, если из офиса уйдёте вы.
   — Гм… Ну давай посмотрим на твои пятьдесят долларов. — Глори раскрыла ладонь и пошевелила пальцами.
   Андреа полезла в сумку, извлекла бумажник и стала в нем шарить. Там были пятёрки, одна двадцатка… Когда она наконец привыкнет к своему новому положению и будет помнить, что у неё теперь нет денег Корбина, которые можно транжирить? У неё не набиралось пятидесяти! Чувствуя себя весьма неловко в платье от Шанель, Андреа стала отсчитывать доллары, выкладывая их на ладонь Глори.
   — Двадцать, двадцать пять, двадцать шесть, двадцать семь, тридцать два, тридцать три…
   На этой сумме Глори смущённо её остановила:
   — Достаточно. Остальное будешь мне должна.
   — Ну спасибо.
   Глори сложила купюры и сунула их себе за лифчик.
   — Никогда не знаешь, что за тип встретится тебе на улице.
   — Это верно, — согласилась Андреа.
 

* * *

   Джек подошёл к своему офису в одиннадцать вечера. Он приготовил ключ, однако ключ не понадобился. Входная дверь была незапертая.
   — Глори! Ты знаешь, что в это время офис должен быть закрыт!
   Ответа не последовало.
   Внезапно Джек ощутил страх. Казалось, все было в порядке, негромко работало радио, рассказывая о бейсбольном матче, на столе Глори горела лампа и стояла банка бобов.
   Однако стул был пуст.
   Где же она?
   Дверь в другую комнату была приоткрыта, однако света там не было. Джек подкрался к двери и толкнул её плечом.
   Сноп лунного света из окна падал на его стол. Его рабочее кресло было обращено к окну, и на нем кто-то сидел. Глори любила его удобное кресло, иногда в нем засыпала. Лёгким движением Джек схватился за подлокотники и повернул кресло к себе.
   Перед ним сидела Андреа, глаза которой метали молнии.
   Ошеломлённый Джек только и смог еле слышно произнести:
   — Будь я проклят…
   — Если Бог существует, то так оно и будет.

Глава 8

   — Андреа…
   Джек отступил на шаг, не находя в смятении слов, что было для него весьма нехарактерно. Но сегодня у него был чертовский трудный день в атлетическом клубе.
   Андреа медленно поднялась. В комнате было тихо, если не считать долетавшего с улицы шума транспорта да приглушённого звука радио в соседней комнате. Джек стоял прямо и, казалось, был парализован той энергией, которая его овевала.
   Она разыскала его.
   Это должно было случиться.
   Он собирался ей все рассказать.
   Она придвинулась к нему. Совсем близко.
   Дорогие духи щекотали ему ноздри. Он ожидал её реакции. И это случилось. Её левая рука поднялась и залепила ему пощёчину. Это потрясло его даже больше, чем она ожидала.
   — Ты выглядишь удивлённым, Джек.
   — Я совсем забыл. Инстинктивно ожидал удара справа.
   — А я так хотела тебе верить!
   — Я знаю, — спокойно сказал он.
   — И ты вселял в меня надежду.
   — До определённого предела. Я говорил тебе, чтобы ты никому не верила.
   — Откуда мне было знать, что и ты входишь в это число?
   — Это так и одновременно не так. Я…
   — Перестань! — Андреа стала ходить по комнате, её тело, обтянутое белым открытым платьем, плавно изгибалось, чёрные блестящие волосы струились по обнажённым плечам. — Тебе больше не удастся делать из меня дурочку!
   Это было так далеко от его планов — в его намерения входило сделать ей лучше. И ещё никогда подобное желание не было столь сильным. Он ощущал излучаемую ею энергию и чувствовал, как его плоть в брюках увеличивается. Он отчаянно хотел её. Что за нелепая ситуация! Он вдруг рассердился и хриплым голосом проговорил:
   — Ты не должна была приходить сюда.
   Она резко повернулась к нему.
   — Ну да, как же — я поломала тебе всю игру, бесстыжий негодяй! Все это время ты вторгался в мою личную жизнь, доносил о каждом моем шаге — за деньги!
   — Таким способом я добываю себе на жизнь. Изучение маркетинга — это всего лишь крыша на случай, если есть опасность, что меня разоблачат.
   — Ты был моим героем, Джек! — горестно выкрикнула Андреа. — Ты должен был защищать меня!
   Опасные голубые огоньки заплясали в его глазах. Он шагнул к ней.
   — Я говорил тебе, что делать с Корбином, но ты меня не послушала.
   Андреа вдруг почувствовала, что прижата к столу. Однако она была слишком возбуждена, чтобы испугаться.
   — Ну да, ты был весь напичкан ценными советами.
   — А это что? Ты называешь этот клочок материи платьем? — Он потянул за мягкую ткань, и его рука оказалась между её приподнятых лифом грудей. — Ты оделась таким образом, зная, что увидишь именно меня?
   Её подбородок задрожал.
   — Нет.
   — Тогда какую цель ты преследовала?
   — Подумай сам, мистер исследователь маркетинга.
   — А что, если бы на моем месте оказался тот пьянчуга с самолёта? Что бы он сделал, увидев тебя в этой дорогостоящей и ничего не скрывающей тряпице?
   — Может, облапил бы меня так, как ты?
   Джек медленно покачал головой, отчего волосы упали ему на лоб. На его лице появилась сдержанная улыбка.
   Андреа с подозрением посмотрела на него:
   — Я уже целых два часа тебя ненавижу.
   — Ты только пыталась.
   — И преуспела в этом.
   — Посмотрим. — Свободная рука Джека легла ей на спину, он притянул Андреа к себе и заглушил её протесты долгим поцелуем. Его язык проник в глубину её рта. Его страсть оказалась заразительной. Несмотря на гнев, она ответила ему столь же неистово.
   Джек знал, что подобный напор способен остановить все разговоры. Но он ни в коем случае не хотел потерять её. Он позже скажет ей, что нуждается в ней даже больше, чем она нуждается в нем. Ему невыносимо видеть, как сталкиваются их интересы.
   Обычно бойкий и разговорчивый, Джек испытывал затруднения, когда требовалось раскрыть свои подлинные чувства людям, которых он любил. За всю жизнь таких людей ему довелось встретить очень немного.
   Его беспокоил тот факт, что Андреа пришла в столь открытом платье, чтобы встретиться в столь неуютной части города с сыщиком, который способен на все. Почему она решилась на это?
   И вдруг к нему пришло осознание простой и пронзительной истины: Андреа пришла сюда, чтобы отвести удар от него. Защитить беззащитного бизнесмена. Именно об этом она беспокоилась во время их последней беседы. Она боялась, что Корбин каким-то образом узнает о нем, Джеке.
   И несмотря на его предупреждения и её заверения, она отправилась к этой ищейке.
   Никто, кроме Глори, никогда раньше о нем не беспокоился.
   Эта мысль придала новый импульс действиям Джека, и Андреа смогла это почувствовать. Он стал откровенно сдёргивать с неё платье, не обращая внимания на наличие молнии сзади. Андреа ощутила, как её элегантное платье спустилось до талии, задержавшись на бёдрах. Обняв её, Джек приник ртом к её грудям.
   Сладостно заныло в нижней части живота. Андреа стала изгибаться, чувствуя, как жар охватывает все её тело. Его рука сдёрнула платье, и оно упало на пол. Настала очередь шёлковых трусиков.
   Она не оказывала сопротивления. Более того, она стала расстёгивать Джеку ремень и брюки. Задержав дыхание, Андреа высвободила из плавок его восставший пенис.
   — Ах, моя сладкая. — Шёпот над её ухом был жаркий и искренний. — Верь мне и впредь. Пожалуйста.
   Оперевшись руками и попкой о край стола, она подставила ему себя и вскрикнула от наслаждения, когда его ладонь накрыла, а затем нежно сжала пухлый густоволосый лобок. Поласкав его некоторое время, Джек осторожно положил Андреа на полированную столешницу, которая оставалась свободной после того, как Глори погладила ему вещи. Он приподнял и развёл Андреа колени и опустил между ними лицо, целуя внутреннюю сторону атласных бёдер, пощипывая губами влажные складки и шелковистые колечки волос и вдыхая её мускусный аромат. Это было настоящим блаженством — исследовать милые женские тайны, и Джек не мог сказать, как долго это длилось.
   Андреа была близка к тому, чтобы потерять сознание от сладостных ощущений, когда он наконец опустился над ней и ввёл тугую плоть в её истекающую соком расщелину. Его пенис начал движение в горячем скользком туннеле, постепенно толчки становились энергичнее и быстрее. Издавая стоны восторга, она стала делать встречные движения, впившись ногтями в мускулистую спину Джека.
   Оргазм был подобен взрыву. Физические ощущения перемешались с эмоциями.
   А затем все закончилось. Запыхавшаяся Андреа села, с трудом пытаясь сохранить равновесие. Она продолжала испытывать противоречивые чувства к этому мужчине. Какая-то её половина хотела его убить на том самом месте, где он лежал. Но не в меньшей степени ей хотелось, чтобы он объяснился, чтобы у неё сохранилась прежняя вера в него.
   Откинув с лица волосы, она посмотрела в глаза Джеку.
   — Я либо самая тупая женщина из всех живущих, либо…
   — Ты единственная женщина из всех живущих. — Лёжа на боку, Джек дотронулся до её изящного подбородка.
   Внезапно осознав свою наготу, она сомкнула ноги и скрестила на груди руки.
   — Начинай рассказывать, Джек.
   Он тоже сел, проклиная себя за то, что огорчил её.
   — Ты мне больше нравишься бешеной.
   — Черт возьми, ты должен убедить меня, что не заслуживаешь того, чтобы тебя повесили на высоком дереве! Подумать только, как я тебе доверяла!.. Ах, Джек, да ведь ты заставил меня влюбиться в тебя! А теперь снова превратился в незнакомца.
   Джек ошеломлённо выпрямился.
   — Повтори снова то, что ты только что сказала.
   — Ты незнакомец, — строптиво проговорила она.
   Джек обнажил в улыбке зубы.
   — Остроумно. А теперь я хочу ещё раз услышать, что ты любишь меня. Повтори ещё раз.
   Однако она выстояла против подобного натиска.
   — Ладно. — Он взял её руку в свою. — Как ты уже выяснила, Корбин нанял меня, чтобы шпионить за тобой. Все это походило на обычную работу, связанную с разводом, а денежный аванс был вполне приличным. Он изобразил тебя юной авантюристкой, которая вышла за него замуж исключительно ради денег.
   Андреа возмущённо ахнула, и Джек на момент сделал паузу, затем продолжил рассказ:
   — У меня не было причин не доверять его словам. Но когда я втянулся в это дело, я понял, что подозрения Корбина — полный идиотизм. Ты была сущим ангелом — как внутренне, так и внешне. К тому времени, когда я бросился тебе на выручку в самолёте, я уже был наполовину влюблён в тебя. После того как ты рассказала мне свою историю в баре, я понял, до какой степени Корбин все извратил. Он сказал, что пытается сохранить брак, но я понял, что проблема кроется не в тебе, а в нем самом.